Бесплатный фрагмент - Город живых

Город живых

Часть первая

Рейдер.

Полигон.

Он сильно выделялся на фоне остальных претендентов. Какой то слишком мирный и казалось беззащитный. Среднего роста, чуть худощав. И самое главное взгляд. Задумчивый и как бы чуть рассеянный. Среди здоровых, играющих мускулами и сверкающих зубами в кривых усмешках парней он выглядел белой вороной.

Капитан службы внешней безопасности сразу выделил его из толпы. И долго всматривался в этого неприметного парня.

Он присматривал за группой все три недели, которые она провела в учебном центре. Не слишком длительный срок для того чтобы разобраться в человеке. Да и наблюдал он за ними всегда со стороны. Стоял за спиной штатного психолога. Присутствовал на занятиях по физподготовке, смотрел за результатами учебных стрельб в тире. До первого боевого испытания он старался не общаться с курсантами. Не хотел, даже намека на зарождение личностныхых отношений. Уж слишком большой процент отсева был на полигоне. И не всегда без потерь. Терять незнакомых было проще.

Во вовремя учебы тот парень ни чем не выделялся. Разве что физические его показатели были не хуже а иногда и выше чем у остальных. Да соображал он зачастую быстрее. Но сильно на общем фоне успеваемости он не выделялся. Только мягкость и добродушие черт лица отличали его товарищей, и опять же этот рассеянный взгляд.

В свои тридцать восемь лет капитан считался ветераном и опытнейшим инструктором учебного центра. Слишком много прошло перед ним конкурсантов и за частую он быстро составлял свое мнение о них. И очень редко ошибался. В этом была его основная работа. Его немного раздражало, что он так до сих пор и не смог понять: стоит ли ожидать от парня неприятных сюрпризов. Или это просто приблудившийся романтик, попавший сюда случайно. Такие случаи бывали.

Слишком молодые. Субтильные юноши с ярким блеском в глазах. С бравадой на собеседованиях. С мечтами о службе, о подвигах, о стремительных рейдах и спасательных операциях. О славе и почестях. С ними никогда не бывало больших проблем. После полигона они выходили с дрожащими руками, вздрагивающими и наверное немного надломленными. И больше никогда не возвращались. На самом полигоне вреда от них не было. В пятидесяти процентах они просто кидались в зоны безопасности — в круги жизни. Другие — просто замирали с опущенными руками и ужасом в расширившихся зрачках. Тоже не плохой вариант. Группе прикрытия не составляло труда выдергивать и прикрывать парней.

Хуже было с другими. Как раз с такими здоровыми и веселыми какие в основном собрались сегодня в тамбуре. Капитан понимал, что каждый из испытуемых подписывает отказ от претензий. И никаких последствий для него, капитана если произойдет несчастный случай не будет. Просто после каждого инцидента с летальным исходом капитану становилось трудней продолжать свою работу. И понимание что заменить его некому делало его еще печальней.

Но были и третьи. Психи. Три раза капитан видел как на полигон попадали люди пришедших в учебный центр не для того что и все остальные. Карьера и идеалы не интересовали их. Сектанты, фанатики. Искатели вечной жизни в живой смерти.

Капитан именно видел такие случаи. Тогда он еще был лейтенантом и не в его власти было запрещать прохождение испытания. После третьего раза его начальник капитан Бергин ушел в отставку по состоянию здоровья. Тяжелейший нервный срыв. Настолько тяжелый, что даже после курса реабилитации он не смог продолжать службу даже в отделе статистики. Уж очень сильно дрожали у него руки и сам он дергался от любого неожиданного шума или оклика. Как у тех романтиков из молодежи, которые пытались пройти полигон. Бергин был такой же как они, только более старший, с чуть более прочной психикой. Но как выяснилось недостаточно прочной. Его жалели, но многие понимали, что рано или поздно все кончилось бы именно этим. Слишком тяжелая ноша легла на слабые плечи бывшего учителя родного языка средней школы. В первые годы колонии много случайных людей оказались на должностях о которых и помыслить бы не могли в нормальное мирное время, просто по тому, что больше было не кому. И они несли свой крест кто сколько мог. А потом ломались.

Капитану было проще чем его предшественнику. Он был кадровый военный и более того у него был боевой опыт. Он уже видел смерть до начала катастрофы.

В динамиках рявкнула команда и конкурсанты потянулись из тамбура раздевалки по длинному узкому коридору в помещение арсенала. Капитан двинулся за ними по пилону верхнего уровня, продолжая рассматривать своих подопечных. Яркие лампы с простыми металлическими плафонами в форме плоских тарелок висели ниже пилона. Они хороши освещали нижний уровень и давали достаточно света чтобы безопасно передвигаться по верхнему. И еще они не давали возможность увидеть снизу того кто находился на верху. Капитан шел практически бесшумно. Металлическая решетка с мелкими отверстиями лишь изредка поскрипывала, прогибаясь под его весом. Но некто его не слышал.

Мысли парней внизу были заняты совсем другим. Легкий мандраж делал их жесты резковатыми а смех неестественно громкий. Ожидание испытания. Возможность взять в руки оружие и показать на что они способны. И страх. Страх медленно подползавший и обволакивающий сознание. Делающий руки и ноги вялыми. Сковывающий движения. Пока он еще был далеко. Но с каждым шагом приближающим их к полигону страх становился ближе. Еще немного и капитан почувствует запах страха исходящий снизу. Но это потом.

Послышались радостные возгласы. Группа вошла в арсенал. Мужчины и оружие, дети и игрушки — разницы по-моему нет. Неподдельный восторг охватил парней. Группа разбредалась по широкому, заставленному объемными стеллажами и шкафами помещению арсенала учебного центра. На занятиях по боевой подготовки они конечно видели и даже собирали и собирали несколько видов стрелкового оружия. Но в классе как и на стрельбище не было такого разнообразия орудий смерти с которым они встретились в арсенале. Длинные стеллажи с калашиковыми последней модели с системой гашения отдачи. Штурмовые дробовики, скорострельные кедры и узи. Ручные пулеметы и гранатометы. Потрясающий выбор пистолетов: от барабанных кольтов до берет, стечкиных и глоков. Чуть по одаль в отдельном стеллаже выстроились стройные и элегантные снайперские винтовки, поблескивающие бликами отраженны ламп на вороненых стволах. Самый последний стеллаж был заполнен холодным оружием. Основную массу составляли десантные ножи лежали и мачете. Были здесь, казавшиеся неуместными и легкие туристические топорики. А завершали экспозицию пять изящьных слегка загнутых самурайских мечей. Легкие катаны висели в черных кожанных ножнах и выглядели уж совсем чужеродно в окружении современных клинков.

Парни разбрелись по стеллажам с тяжелым вооружением. Многие руки сразу потянулись к ручным пулеметам. Капитан наблюдавший за процессом вооружения хмыкнул. Типичное поведение для молодежи. Сам то он знал что скорострельность и калибр не так важны. Нужна точность и запас боекомплекта.

Часть конкурсантов потянулась к дробовикам. Капитан поморщился. Эти наверное насмотрелись слишком много боевиков. С таким вооружением может продержаться только слаженный отряд с четко отработанной тактикой. Да и уничтожить врага одним выстрелом из дробовика достаточно проблематично. Обычно в действующей боевой группе все таки несколько человек с дробовиками, но основной их задачей было откинуть противника а не уничтожить. Сбить напор. И действовали они четко по заранее отрепетированной схеме. Здесь же на полигоне курсантов специально не готовили к групповому бою. Главная цель была определить личностные характеристики. Это уже потом проводились тактические занятия в которых курсантов распределяли по ролям для реальных задач. И каждый получал свой боевой распорядок и номер в команде.

Один парень потянулся к снайперской винтовке. Капитан с удовлетворением сделал пометку в экзаменационном листе. Снайперы ценились. Хотя это была достаточно сложная роль. При бешенном напоре врага, снайпер должен был иметь достаточно выдержки чтобы не побежать. Стоя за спинами товарищей он должен был отсекать отдельных нападавших которые ускользали от шквала огня основной группы. Опасность заключалась в том, что сам обороняться от массовой атаки он зачастую не мог. И для выбора такого оружия у человека должна быть достаточная доля уверенности в своих силах.

Парень с винтовкой уверенным движением взял со следующего стеллажа компактный кедр. Капитан удовлетворенно кивнул, и сделал еще одну пометку в листе. Хороший боец должен получиться, предусмотрительный, не забыл о оружии для ближнего боя.

Взгляд капитана вновь остановился на заинтересовавшем его ранее парне. И сразу же от души отлегло мучавшее его чувство тревоги. Худощавый сноровисто прилаживал к калашу систему прицеливания средней дальность — оптику с лазерным маркером. Самоубийца бы не занимался такими приготовлениями. Следующим выбором курсанта были две береты. Капитан оторвал взгляд от парня и продолжил осмотр сборов отряда.

Первые уже успели надеть на себя разгрузки и укладывали в карманы боеприпасы. Гранаты на полигоне были запрещены, уж больно большая вероятность была ранить своих в ограниченном пространстве. К холодному оружию никто не подходил. Ладно еще в походе, когда нож или топор могут пригодиться в хозяйстве. Как оружие для обороны или нападения ножи никто не воспринимал.

Два инструктора построили курсантов в одну шеренгу и тщательно осмотрели конкурсантов. Пару команд, несколько советов, затянутые ремни разгрузок. Удовлетворенный инструктор кивнул, последний раз проверил хорошо ли закреплены шлемы и дал команду на выход в тамбур полигона. Капитан прошел дальше по пилону и оказался над самим полигоном. Точнее на широкой площадке которая тянулась по фронтальной стороне ограждения полигона. Там его уже ждали четыре снайпера. Он кивком поздоровался и взял со стойки бинокль.

Перед ним как на ладони просматривался весь полигон. Почти ровное поле пятьдесят на сто метров. Кое где в начале полигона были выстроены баррикады из старых покрышек. Дальше шло практически ровное поле. Ландшафт нарушали только конструкции кругов жизни. Кругами их называли по аналогии обережного круга против нечистой силы. На самом деле это были квадратные площадки с высокими стойками по углам. На высоте двух метров на стойках крепились железные клетки с толстыми прутьями. Стенки обращенные лицом к входу были из цельных бронированных плит. Это позволяло укрываться от огня своих же компаньонов. Ячейки решетки не позволяли просунуть между прутьями даже руку. В середине площадке находился рычаг, позволяющий за секунду опустить тяжелую клетку вниз. Таких сооружений на полигоне было шесть, по три вдоль каждой из продольных сторон, правда их размеры позволяли надежно укрыться внутри до пяти человек. Так что запас мест для курсантов был.

По правилам прятаться в кругах жизни не возбранялось, и даже на оборот. Главной задачей на полигоне являлось сохранить свою жизнь любыми путями. Но вот среди самих курсантов исконно бытовало мнение, что укрыться в круге жизни зазорно. Правда это мнение было только у тех кто еще не ступал проклятую землю полигона. Все кто выходил из него больше не обращали внимание на эту глупость. Понимали на сколько близко подбирается смерть, и как сильно хочется жить.

Инструктор открыл тяжелые ворота и пропустил внутрь группу. Двенадцать молодых парней вышли на грязный бетонный пол. Курсанты выстроились в цепь. Взяли на изготовку оружие. В тяжелой тишине громко лягнули затворы. И тут неожиданно взвыла сирена.

Снайперы на верхней площадке взяли оружие на изготовку. Капитан медленно поднес бинокль к глазам. На дальнем конце полигона медленно начали открываться тяжелые створки ворот. И появились Они.

История.

Доподлинно никто не знает как все началось. В принципе можно было брать за версию любой из сценариев американских фильмов ужасов. Только на самом деле все было на много страшнее.

Установить эпицентр трагедии из за начавшейся неразберихи так и не смогли. Но общие признаки указывали все таки на Северную Америку. Были версии что во всем виноваты военные со своими вечными безумными экспериментами. С разработками новых смертельных вирусов и биологического оружия. Но валить все на военных было бы не справедливо. Скорее всего если бы авария произошла у них на объекте то последствия не распространялись с такой страшной скоростью. Военные могут творить любые пакости, но последствия они скрывают зачастую очень надежно. Режим секретности не дал бы выплеснуться даже информации о неудачном эксперименте.

Все оставшиеся свидетельства и записи трансляции телепередач первых дней катастрофы наводили на мысль что виноваты все таки мирные ученые. Да и многие косвенные факты указывали на это. Скорее всего беда случилась в Лос-Анжелеском Центре генной инженерии и новейшей медицины. Именно это учреждение вело углубленные исследования в самой волнующей для всего человечества области. А именно борьбе со старостью, восстановлению и регенерации поврежденных тканей. Но вероятно была совершена фатальная ошибка и ученые вместо того что бы найти способ сверх регенерации получили возможность оживлять уже мертвые клетки. Какая вы скажите разница. А очень большая. Они оживили уже умершее. Восстановления же поврежденных тканей не было вообще.

Ситуация же разворачивалась с пугающей стремительностью.

Свою печальную роль сыграл и находящийся поблизости гигантский международный аэропорт. Именно он способствовал необычайно быстрому распространению вируса. Люди садились в самолеты, заражались от носителей. Летели на разные континенты. И спускаясь по трапам самолетов в разных уголках земли заражали новых людей в здании принимающих аэропортах. А те в свою очередь несли вирус дальше. Как показали дальнейшие исследования института спасения вирус не являлся уж слишком заразным. Передавался он в основном через слюну и кровь. И по идеи на начальной стадии не должен был распространяться так быстро. Но вмешалась случайность. Вирус оказался очень стоек для термообработке. Простого мытья чашек в самолетах и кафе аэропорта не хватало чтобы уничтожить заразу. Радостные объятия и горячие поцелуи встречающих и провожающих тоже внесли свою лепту в распространение эпидемии.

Первые симптомы сводились к легкому недомоганию и небольшому повышению температуры. Длилось это два-три дня. А потом в течении нескольких часов наступало резкое ухудшении и смерть. Потом смерть оживала. Правительство и службы эпидемиологии не могли справиться с стремительно возникшей проблемой. Когда были выявлены основные симптомы вируса очагов эпидемии, было уже слишком много. Естественно ситуация усугублялась источниками второй стадии. Ожившие мертвецы были более активным источником заражения. Они со звериной агрессией нападали на людей и множили как и зараженных так уже готовых мертвецов, которые через каких то пару часов вливались в ряды зомби. И умножали число жертв геометрической прогрессии.

Воцарил хаос. Сильнее всего пострадали густонаселенные районы цивилизованной Европы и Америки. Нарушения инфраструктуры транспорта, связи и энергообеспечения ввергли избалованное достижениями современности население крупных городов в панику. Люди не знали что делать лишившись привычных вещей. Первой пропала сотовая связь. Затем в течении нескольких дней начались перебои с электричеством. Вокруг полыхали пожары. Смерть собирала обильную жатву.

Большинство попыток взять ситуацию под контроль с треском проваливалась. В неразберихи очень тяжело было поддерживать режим карантина. В обороняемых зонах часто возникали новые очаги инфекции. Люди не могли свыкнуться с тем, что их инфицированные близкие уже обречены. Постоянно выявлялись факты сокрытия зараженных. Родственники до последнего скрывали своих больных, а потом было уже поздно. Мертвец заражал и их.

Чуть лучше шли дела в менее населенных районах, часто организовать оборону и остановить эпидемию удавалось в близи крупных военных баз. Военные имели средства для защиты и огороженные территории. Но и они часто проигрывали бой вездесущему вирусу. Все происходило по очень простой причине. Военные принимали беженцев а в их числе инфицированных. И новые очаги вспыхивали внутри защищенных территорий.

В этой неразберихе легко возникали анархистские группировки и банды. Сколачивая небольшие мобильные отряды они носились от города к городу занимаясь мародерством и грабежами. Усугубляя и так тяжелое положение вещей. Долго они зачастую не существовали. Недостаток осторожности косил их ряды с неумолимым постоянством. А иллюзия вседозволенности и полная потеря морали делали эти группировки нестабильными сами по себе. Часто возникали междоусобицы как между бандами как и внутри них. И снова гибли люди. К концу первого года после катастрофы все мелкие банды прекратили свое существование. Остались только те кто смог установить среди разношерстного сброда железную дисциплину. И успеть набрать техническую и огневую мощь. Они стали достаточно крупным дестабилизационным фактором в мире охваченным огнем эпидемии. В бандах быстро установился строй сильно напоминающий рабовладельческий. Все кто не мог воевать или просто постоять за себя становились рабочей силой бесщадно эксплуатируемой кастой воинов. Они обзавелись мобильными лагерями, которые в течении суток могли произвести развертывание на пустом месте. Подвижными боевыми отрядами. Цель которых был поиск и добыча съестных припасов и вооружения. А так же охрана периметра лагеря от мертвецов и от таких же как они джентльменов удачи. Мелкие стычки происходили постоянно, поскольку кланам приходилось кочевать и маршруты их зачастую невольно пересекались. Так же были конфликты и с оседлыми анклавами, но не так часто. Маршруты кочевки в основном протекали по малозаселенным местам. Там было более безопасно. Меньше зомби. Но в тех районах не было и чем поживиться. Крупные склады продовольствия находились зачастую на окраинах мегаполисов. И поэтому рано или поздно кочевники шли в рейды к большим городам. Проблема сводилась к тому, что сколько бы провианта не удавалось отбить в результате он рано или поздно кончался а растревоженные мертвецы не давали шанса вновь нанести визит на склад. Приходилось в спешке менять место стоянки. Мертвяки имели отменный нюх и долго могли идти последу. Пока впереди чувствовали теплую кровь. Только большое расстояние могло сбить их со следа. Двигались они не слишком быстро, зато им совершенно не требовалось время на отдых. Недостаток скорости они компенсировали неутомимость своего продвижения.

В стационарных санированных зонах люди отчайно пытались сохранить остатки цивилизации. Хотя зачастую приходилось это делать жестокими методами. Карантин соблюдался безукоснительно. И беспощадно. Любое подозрение на заражение, приводило несчастного в карцер на. А при наличии явных следов укусов и порезов, потерпевший уничтожался незамедлительно. Выжить можно было только таким образом.

Мир изменился, но он еще продолжал существовать.

Полигон.

Тяжелые створки ворот медленно открывались. И появились они. Зомби.

Нетвердой поступью на негнущихся ногах они медленно выходили на грязный бетонный пол полигона. Густой смрад валил от шатающихся фигур. Для обоняния человека нет более мерзкого и противного запаха, чем запах немытого человеческого тела и человеческих экскрементов. Ни один животный или химический запах не вызывает такого отвращения. А уж зомби были насквозь пропитаны этой вонью.

Ученые института спасения установили, что вирус не передается животным и птицам. Это подтверждало гипотезу, что первоначальным источником его возникновения являлись продукты работы Лос-Анжелесского института генной инженерии. Вирус действовал только на людей, поскольку разработан был на основе человеческого ДНК. Зомби охотились и убивали всех в чьих жилах текла теплая кровь. Но воскресали после этого только люди. Так же было доказано наличие у зомби мозговой деятельности. Био токи сильно отличались от показателей нормального человека но они были.

На счет разумности зомби велись долгие споры. Но все таки научное общество склонялось, что зомби не имеют интеллекта. В общем поведение основной массы тварей укладывались в стереотипы поведения хищных животных. Но случались и исключения. Отдельные особи проявляли редкую сообразительность и находчивость в ведении охоты на людей. Слава богу это скорее было исключением чем правилом. Выживать было трудно и без обилия полуразумных мертвецов.

Способы уничтожения зомби не отличались разнообразием. Необходимо было повредить мозговую деятельность или опорно-двигательную систему. Проще выражаясь, нужно было прострелить ему голову или позвоночник. Существовал еще третий способ. Нанести обширный урон всему телу мертвеца. Это достигалось или по средствам огня или тотальным нанесением ран всему организму. Клетки зомби не восстанавливались и при обширных разрывах тканей организма существовал большой шанс окончательного упокоения. Но полной гарантии такой способ не давал. Всегда оставалась вероятность что у разорванного пулями зомби хватит сил на последний бросок. Огонь давал стопроцентные гарантии, но он не мог остановить мертвецов мгновенно. Высокий порог боли позволял тварям охваченным огнем оставаться подвижными еще пару тройку минут. Что в бою было не допустимо. Живые-Мертвые факелы бросались на людей с такой же прытью как и неповрежденные зомби. Огнеметы в основном использовались для обороны периметра. Дешево, сердито и эффективно.

В ворота протискивалась первая партия тварей. Сначала не спешно, потом почувствовав запах людей, все активнее твари выползали из отстойника. Было их около сотни. Вой сирены стих. И это послужило командой для курсантов. Молча, без выстрелов они устремились вперед. Целью бойцов была передовая линия редутов. Чуть вперед вырвались легко вооруженные бойцы. Сзади тяжело дыша бежали счастливые обладатели крупнокалиберных пулеметов. Достигнув первой линии обороны курсанты становились на изготовку к стрельбе. Подоспевшие пулеметчики устанавливали свои орудия на верхние ряды покрышек. Не одного выстрела до сих пор не прозвучало. Инструктор по тактике сумел вдолбить в молодые головы простое правило стрелять надо наверняка, с близкого расстояния и обязательно иметь свободно пространство для отступления. Толпа мертвяков судорожными движениями приближалась к отряду. Зомби пытались обгонять друг друга и невольно выстроились почти в ровную шеренгу по всему фронту полигона.

Первым не выдержал один из пулеметчиков. Длинная очередь жестоко разрывала плоть первой шеренги мертвецов. Стрелок видно неверно выставил прицел, и пули его орудия врезались грудные клетки мертвецов, вместо того что бы сносить им головы. Нервы не выдержали у большинства бойцов. Вслед за своим товарищем они начали лупить из своих стволов в надвигающуюся массу мертвяков. Эффективность стрельбы оставляла желать лучшего. Только четверо из всей дюжины не открыли огонь. Среди них и худощавый. Но через пару секунд и они включились бой. Эта четверка уже действовала совсем по другому. Они стреляли одиночными прицельными выстрелами. Нанося мертвякам не меньший урон чем их более горячи товарищи. Напор зомби захлебнулся. Упокоенные и раненные штабелями падали под шквальным огнем. Но вот замолчал один пулемет затем другой, щелкнули в холостую пару дробовиков. И бойцы лихорадочно занялись перезарядкой своего оружия.

В это время заскрежетали вторые ворота в дальнем конце полигона. Следующая сотня зомби выбиралась на свет. Интенсивность огня заметно уменьшилась, захлебнулись оставшиеся пулеметы. Но своей цели они достигли первая волна мертвецов практически иссякла. Но новая была уже на подходе. Линия зомби снова была на подходе.

Снова застрочили пулеметы. Сначала один, более расторопный, затем подключились и остальные. Напор зомби нарастал. И вот дрогнули первые. Слабые нервы. Вид зомби, находящихся от тебя на расстоянии десяти метров зрелище более чем пугающие. Сини цвет кожи, слюна капающая из оскаленных пастей могли ввести в трепет любого. Последний штрих добавляла нестерпимая вонь. Психика неподготовленного человека не справлялась. Их мерное наступление действовало сильнее любой психологической атаки когда либо осуществленной людьми. Люди побежали. Сначала двое кинулись к следующему ряду редутов лихорадочно перезаряжая свое орудие. Потом еще пять человек рванули назад. Оставшимся ничего не оставалось как последовать их примеру. Плотность их огня не позволяла сдерживать напор мертвецов.

Капитан отметил что худощавый отступил в последних рядах. Бойцы перегруппировались у второй линии редутов. Дождавшись замыкающих они вновь открыли шквальный огонь. И вот тут начались первые неприятности. Заклинил один пулемет. Ругаясь боец бросил оружие и стал дерганными движениями доставать пистолет из поясной кобуры. Справившись с пистолетом он почти не глядя выпустил всю обойму в сторону зомби. Тут его нервы сдали окончательно, он бросил пистолет и со всех ног помчался в сторону впускного тамбура. Его примеру последовали еще пятеро. У них кончились заряды, а неотвратимо наступающие мертвяки поколебали их уверенность в том, что остается время на перезарядку оружия. Шестеро оставшихся курсантов стояли до последнего, но волна мертвецов приближалась несмотря ни на что. На ходу перезаряжая оружия они побежали к очередным укреплениям. У одного пулеметчика закончился весь боезапас, у другого раскаленный ствол пулемета сделал стрельбу невозможной. Бросая оружие они кинулись назад к кругам жизни. Влетев в зону безопасности они почти одновременно дернули рычаг. Клетка с грохотом рухнула на бетонный пол надежно закрыв бойцов. И лишая их права на дальнейшее участие в сражении.

Выдохлись и стрелки дробовиков. Три курсанта бросились к ближайшему укрытию. К их чести они не бросали оружие и отступали слаженно. Минус шесть. При таком раскладе сил у обороняющихся не оставалось никаких вариантов кроме как слажено отступать.

Тройка с дробовиками добежала до укрытия. И вот тут все пошло не так. Первый добежавший до рычага вместо того чтобы убедиться что его товарищи вошли в безопасную зону лихорадочно дернул за рычаг. Второму бойцу повезло. Он был слишком близко и успел проскочить под падающую решетку. А вот с замыкающим все было плохо. У него был шанс затормозить и попытаться скрыться в следующем круге жизни. Но вместо этого он совершил головокружительный бросок вперед. Он почти успел.

Почти не считается. Левую ногу курсанта намертво придавило решеткой к бетонному полу. Перелом предотвратили стойки выпирающие по углам клетки. Они оставляли зазор в сантиметров пятнадцать между нижним прутом и полом. Только легче от этого не было. Пол ноги торчало по ту сторону клетки и спрятать ее не представлялось возможным. Поднять клетку было нельзя. Ее держали стопора на несущих стойках. Средство дополнительной безопасности сыграло злую шутку обернувшись для бойца западней. Стопора можно было разблокировать только снаружи. Занимало это действие не менее пяти минут и требовало специального рычага. Вся эта информация пролетела в мозгу капитана за долю секунды. А секундой раньше были разблокированы третьи ворота.

Капитан махнул снайперам.

— Огонь.

И четверо ветеранов тут же открыли огонь. Угол обзора не позволял им отстреливать мертвяков первых рядов без опасности задеть курсантов, но и так целей для них было предостаточно.

Тяжесть ситуации смог осознать только худощавый боец. Краем глаза он увидел промелькнувшую вниз решетку и услышал крик товарища. Быстрый взгляд назад и он полностью оценил происходящую картину. Другим краем глаза он заметил, как развернулись и изготовились к бегству еще двое бойцов. И вдруг, перекрывая шум стрельбы прозвучала команда.

— Всем стоять, держать строй. Прикрываем раненого.

Капитан аж поперхнулся. Он не ожидал что голос молодого парня имеет такую силу. Показавшие было спину врагу бойцы остановились и резко развернулись опять. С этого момента бой перестал быть учебным, у него появился смысл. На карте была жизнь человека. И каждый решал для себя что для него важнее своя шкура или безопасность отряда. До того как решетка придавила ногу сокурсника каждый был в ответе только сам до себя. Теперь от них зависела судьба другого человека. Брата по оружию. И пусть это был их первый реальный бой.

— Стоять до последнего патрона, огонь одиночными, целиться только в голову. — Команды были четкими и главное правильными. Ни у кого не возникло сомнений подчиняться или нет, а так же в праве товарища отдавать эти команды.

По началу растерявшиеся бойцы быстро вникли в ситуацию. И приняли главенство худощавого.

Патроны кончились еще у двоих автоматчиков. Потом замолчал последний пулемет. Защелкали сухие пистолетные выстрелы. Бойцы не побежали. Они остались в строю. Патроны в автоматическом оружии кончились у всех. Снайперы на вышке не стесняясь палили короткими очередями. Но третьи ворота открылись слишком рано. Слишком много мертвяков выбралось на свободу.

— Прости брат — услышал худощавый, он даже не обернулся, понял у бойца кончились патроны. За спиной послышались торопливые шаги и хлопок падающей решетки. Их осталось пятеро. Двое с автоматами и трое с пулеметами.

— Отступать к дальнему левому углу. Держаться группой. Выполнять.

Худощавый сделал пол шага назад, поймал в перекрестие прицела ближайшего зомби и надавил курок. Вместо выстрела послышался щелчок. Патроны в последнем рожке кончились. Отбросив бесполезный автомат боец рывком достал из наплечных кабур береты. Пистолеты хищно сверкнули хромированными боками.

Остальная четверка слаженно отходила к дальнему углу, оттягивая на себя добрые две трети зомби. Небольшая часть мертвецов бесновалась у клетки с пулеметчиками. Полтора десятка тварей рыча надвигались на оставшегося в одиночестве бойца. Положение усложняли мертвяки, которые отказывались от преследования четверки и оставляя группу разворачивались в сторону одиночки. Но с ними пока справлялись снайперы.

Заговорили беретты. Видимо у худощавого был некий опыт стрельбы с двух рук, как оказалось не достаточно большой. Недопустимое количество пуль не находили своей цели. После двух обойм упокоялись только мертвяка и еще один упал, но продолжал движение на четвереньках. Бесконечные секунды потребовавшиеся на перезарядку позволили подойти первым зомби на расстояние в пять метров. За спиной одновременно хлопнули две клетки. Это укрылась, растратившие весь боекомплект четверка бойцов. Беретты заговорили вновь. Точность стрельбы, благодаря мизерному расстоянию увеличилась. Но спешка все равно не дала нанести максимальный урон. Только семеро зомби свалились тяжелыми кулями на пол. Осталось еще трое плюс один недобиток. Патронов больше не было. Худощавый знал это наверняка. Знал это и капитан.

— Беги в укрытие — на сей раз голос капитана перекрыл звуки пальбы. Стрелять продолжали только снайперы. И опять все пошло на перекосяк. Капитан увидел как прямо из под пилона на котором он стоял вылетела человеческая фигура и опраметью кинулась к последнему не активированному кругу жизни. В суматохе все забыли о первом дезертире. Страх так охватил его, что он ничего не соображая все это время колотил в закрытые створки ворот впускного тамбура.

Идиот — подумал капитан, на инструктаже десять раз повторяли, что ворота не откроются до конца испытания. Карантин — самое святое правило выживших — не осмелились бы нарушить даже ради десятка жизней.

Часть мертвяков оттянутых на себя смелой четверкой отказалась от попыток сломать клетку спрятавшую от них близкую добычу. И переключив свое внимание на новую жертву, направилось к впускным воротам. Теперь же услышав приказ капитана, который на самом деле к нему не относился и увидев надвигающихся зомби, в голове у придурка кое что прояснилось. Он понял где нужно искать спасение. Не замечая ничего он в прыжке буквально повис на рычаге. Клетка грохнулась на пол, лишая возможности спастись худощавого.

Капитан был взбешен. Если бы трус подождал у парня был шанс добежать и скрыться за спасительной решеткой. Снайперы бы наверняка сняли излишне прытких зомби. Теперь они не могли ни чем помочь, зомби были слишком близко от бойца, и угол прицела не позволял стрелять без опасности задеть курсанта.

Капитан медленно поднял глаза на худощавого. И встретил его взгляд. Он боялся увидеть тоску и безысходность во взгляде курсанта. Боялся потому что слишком долго сняться потом эти лица. И просыпаясь в поту он не может заставить себя заснуть опять. Все что угодно только не видеть эту боль и отчаяние в глазах обреченных.

От неожиданности он вздрогнул. Вся фигура худощавого выражала полное спокойствие. Не браваду перед лицом смерти, а уверенность в своей победе. А в глазах у него вместо обычного рассеянного выражения была сталь. Правую руку он дерзал у себя за спиной, закинув ее за голову. Как будто собирался почесать затылок. А в метре за ним ближайший зомби уже вытягивал руки и оскалил зловонную пасть чтобы вцепиться в незащищенную спину. Парень чуть нагнулся и выбросил из за спины руку, как бы отдавая салют капитану.

Капитан не мог поверить свои глазам. В продолжении руки худощавого ярко засверкал зеркальным блеском плавный изгиб катаны. Половина головы зомби, разрубленная на искосок от левого угла челюсти до мочки правого уха с хлюпаньем упала на бетон. На спине у худощавого болтались разрубленные кожаные ножны. Капитан быстро оглянулся и нашел глазами стеллаж с холодным оружием. Одно место в ряде с самурайских мечей пустовало. Когда парень успел взять меч никто не заметил.

Боец развернулся в сторону нападающих. Шаг вперед. Резкий зигзагообразный взмах катаны, сначала вверх, потом вниз. И еще двое мертвяков с косо разрубленными головами оседают на пол. Шаг назад, полуоборот, выпад. Четвертый противник застыл, с пронзенной на сквозь головой. Лезвие катаны торчало у него из затылка. Недобитый мертвяк медленно подползал к парню. Но капитан уже оценил ситуацию и был спокоен. Всех остальных мертвяков могут снять снайперы.

Худощавый легким движением освободил клинок, ловко развернул катану лезвием вниз и сильным ударом пригвоздил голову ползущего мертвяка к полу.

На полигон выходили, сотрудники карантинной службы. Клетки были подняты, курсанты выстроены в колонну на расстоянии пару метров друг от друга. Последним из клетки был выпущен трус. Он кинулся было с объятиями к освободившим его карантинщикам, но получив сильный удар ногой в живот скорчился на полу и заскулил. Память у него от страха совсем отбило. И правела безопасности эпедем контроля из головы вылетели на проч. Его не жалели, но и не осуждали. Ужас который вызывали зомби часто был непосилен психике неподготовленного человека.

Трус не играет в хоккей. А слабак ни когда не станет бойцом внешней безопасности. Теперь парень обречен до конца жизни работать где-нибудь на ферме или на рыбачьем сейнере и получать свой паек. Но пусть лучше так, чем в момент опасности он подведет отряд. Слишком дорога стала каждая человеческая жизнь.

Капитан стоял в тамбуре. Мимо него проходили уставшие курсанты. В конце колонны шел худощавый парень. Неприметный и какой то рассеянный. Капитан окликнул его:

— Боец, ты где так саблей научился махать.

— А я не учился — с улыбкой ответил парень. — В фильмах старых видел. Всю жизнь мечтал в руках подержать. Хорошая штука оказалась.

— Как тебя зовут, самурай — уголок рта капитана тронул еле заметный намек на улыбку.

— Данил.

— Молодец, Данил — капитан сжал кулак и резким движением прижал его к груди в области сердца. Данил повторил его жест — знак приветствия бойцов внешней безопасности. Рук подавать друг другу среди воинов было не принято.

— До встречи — сказал капитан. Развернувшись, он вышел из тамбура.

— До встречи — тихо ответил Данил и зашагал в противоположную сторону. Его ожидал недельный карантин в одиночной камере, впрочем как и всех остальных курсантов.

История.

Наверно этому городу повезло намного больше чем какому-либо другому. Свою роль сыграло сочетание нескольких благоприятных фактов. Географическое положение и расположение инфраструктур было идеальным для организации обороны. Город находился на набольшем полуострове далеко выдававшемся в море. Не далеко от города в море впадала не широкая но с достаточно быстроводная река. Она шла широким изгибом с востока на запад окаймляя практически весь город. Водные преграды для мертвяков зачастую были непреодолимы. Медлительность не позволяла им держаться на плаву а без доступа кислорода они полностью теряли подвижность.

Перешеек суши от реки до моря в самом узком месте составлял не более четырех километров. Что давало возможность выстроить линию обороны. Дело упрощалось тем, что половину этого перешейка занимала старый военный аэродром. С базирующейся на нем базой тылового обеспечения и батальоном охраны.

На дальней от моря стороне города, располагались несколько крупных промышленных заводов. Каждый из них имел собственный периметр ограждения и охраны. Что в последствии сыграло тоже не маловажную роль в становлении колонии.

Очень удачным фактором казалось отсутствие в городе собственного гражданского аэропорта. В следствии этого первые очаги эпидемии стали возникать в тот момент, когда большая часть планеты уже была охвачена огнем смерти.

Нельзя недооценивать и роль непосредственно человеческого фактора. Действия командира батальона аэродромной охраны полковника Еременко были безукоризненно правильные и своевременные. Как только стали вырисовываться реальные масштабы мировой катастрофы он принял беспрецедентные меры по сохранению города.

Первым делом он собрал всех руководителей служб города на совещание. Главу полиция, начальника мед службы города, директоров заводов — всех кто обладал в городе реальной властью. Он сумел доказать необходимость введения в городе военного положения и беспрецедентных мер безопасности. Умных он убедил, упрямых заставил, несговорчивых уничтожил. Полковник действовал быстро и жестко. В течении дня были взорваны все мосты через речку. Город получил защиту от естественной водной преграды. Половина личного состава батальона охраны была послана на охрану оставшегося коридора. Было перекрыто автомобильное движение как для въезжающего так и выезжающего транспорта. Вся доступная строительная техника балы брошена на возведение преградной полосы, закрывая последний сухопутный доступ в город. Оставшиеся солдаты вместе с полицией организовали постоянное патрулирование улиц города. По радио, местному телевидению постоянно транслировалось обращение полковника Еременко к населению. Горожан просили оставаться в домах, не выходить на улицу. Сообщать патрулям информацию о местоположении инфицированных.

Особые приказы получили патрули. Уничтожать всех зараженных, а так же всех имеющих даже малейшие признаки ран нанесенных зомби. Неизвестно сколько невинных было убито в первый месяц обороны, возможно не мало. Только ни в каком другом месте властям не удалось сохранилось восемьдесят процентов населения.

Такими же драконовскими методами решались проблемы беженцев. На единственном оставленном КПП все желающие попасть в город тщательно осматривались медиками. При малейших подозрениях на инфекцию беженцев убивали. Многие переплывали через реку. Все они отлавливались и доставлялись в общий карантинный лагерь разделенный на множество отдельных зон. Под лагерь использовался один из заводов стоящих на окраине города. Людей садили в отдельные клетки по десять человек. Если в течении недели инфекция не проявлялась, задержанных отпускали. Если же в клетке появлялся мертвяк, то оставшиеся проходили карантин повторно. Охрана на заводе так же имела приказ стрелять без предупреждения в любого, кто попытается нарушить режим или появятся подозрения в инфицированности.

В городе был объявлен комендантский час. Эта мера позволила на корню подавить попытки грабежей и мародерства. Порядок наводился железной рукой. Из мужской части населения создавались гражданские отряды правопорядка, благо оружия и боеприпасов на военных складах было предостаточно. Вскоре очаги эпидемии в самом городе были ликвидированы.

Для предотвращения голода, все запасы продовольствия на госпредприятиях и коммерческих фирмах были реквизированы. Пригодились и военные запасы. Резко был ограничен порог энергопотребления. Электричество подавалось только в ограниченные временные промежутки. Ночью освещались только улицы, давая патрулям возможность эффективно работать. Жилые же дома погружались в непроглядную тьму.

Город выжил в первые месяцы катастрофы. и это было самым главным. Были сохранены человеческие жизни. Был шанс выжить.

Карантин

Три дня карантина для Данила тянулась бесконечно. Развлечений в тесной камере было не много — четыре замусоленные книги. Кроме чтения время можно было коротать только беседами с постояльцами соседних камер. Вместе с курсантами в карантинном блоке отсиживали необходимый срок рейдеры. Привилегированный класс — элита службы внешней безопасности. Ветераны проверенные не одним десятком дальних вылазок. Обычно ребята охотно трепались о своих похождениях. С юмором рассказывали о боях и приключениях, дорогах. Делились скудными новостями из дальних колоний. Да только вот настроения для милых бесед у рейдеров на сей раз не было. На расстоянии каких-нибудь нескольких метров, за толстыми бетонными перегородками умирал их товарищ.

— Пашка ты как — Командир рейдеского отряда лейтенант Константин Бережной пятый раз за час задавал один и тот же вопрос. Хотя в душе давно смирился с потерей товарища.

— Плохо — Кот, прошелестел в ответ тихий голос.

— Может простуду схвати, вон как холодно было. Весна ж она обманчива. Помнишь как Федор в прошлый раз загрипповал.

— Врядли — в камере Павла зашуршало одеяло и послышался сдавленный кашель.

— Ты прости меня командир. Не понял я сразу, что достал он меня, метрвяк проклятый. Ты ж сам видел. Я ему башку снес раньше, чем он меня с ног сбил. В куст шиповника повалил подлюка. Я и думал, что там оцарапался. А он видно когтями полоснуть успел.

— Да погоди ты себя хоронить — в голосе Константина звучало легкое раздражение. Он злился на себя на проклятую случайность. Ведь так чисто сработали. И вот. Дурацкая случайность, которая стоит жизни его друга.

В камере Павла опять послышался кашель.

— Прости, что тебя и ребят мучаю. Смалодушничал я. Если б сразу наверняка знал, что задели. Пулю бы в лоб пустил да и все. А теперь и из вас душу тяну и самому тошно. Не хочу, понимаешь, не хочу я в тварь превращаться. Как подумаю об этом, выть хочется.

— Подожди Пашка — тяжело произнес командир — внимательно подумай, это точно.

— Да, точней не бывает. Совсем скрутило.

— Пятнадцать минут еще продержишься.

— Должен.

— Держись — капитан принял решение. — Начальника карантина ко мне

Дремавший надзиратель вскочил со стула и немедленно схватил телефонную трубку.

— Иван Семеныч вас Бережной к себе просит — трубка неразборчиво хрюкнула, на другом конце провода отключились.

— Сейчас будет — взволнованно сказал надзиратель.

Через пару минут прозвучал зуммер звонка. Надзиратель торопливо открыл дверь. Вошел грузный пожилой мужчина. Ивана Семеновича начальника карантинной службы города многие недолюбливали. Впрочем как и любого другого карантинщика. Только если к простым работникам службы это чувство зачастую связывалось с брезгливостью, то к Палачу это были отголоски застарелой ненависти.

В первые дни эпидемии, на тот момент первый заместитель полиции повел себя жестко, если не сказать жестоко. Во многих семьях города и беженцев потеря родственников была на прямую связана с деятельностью Палача. Это прозвище Иван Семенович получил после первого месяца работы карантинной службы. Позднее, когда окружающий мир рухнул, многие жители города смирились с методами работы Ивана Семеновича. Осознание пришло, когда полностью замолчал радио и телевизионный эфир. Люди поняли что выжили возможно только они. И смирились, но не забыли и не простили.

Палач тяжелой поступь подошел к дверям камеры Константина.

— Чего, тебе лейтенант — голос Палача был груб и неприветлив.

— Семеныч, мне надо выйти

— Что! — Палач уже собирался выдать длинную гневную тираду, Константин перебил его

— Мне нужен пистолет, и открытая дверь моей камеры на пять минут.

Гнев Ивана Семеновича испарился мгновенно.

— Пашка — тихо спросил он.

— Пашка — так же тихо ответил Константин.

Иван Семеныч кивком указал надзирателю на дверь камеры и выташил из наплечной кабуры пистолет.

Щелкнул замок и тяжелая стальная дверь со скрипом отворилась.

— Держи — сказал Семеныч и передав пистолет лейтенанту, развернулся и не на кого не глядя пошел к выходу из блока.

— Пистолет дежурному отдашь — уже около двери буркнул он.

Кот подошел к камере товарища.

— Прощай — конец слова заглушил выстрел. Низко наклонив голову лейтенант медленно вернулся в свою камеру. Снова щелкнул замок.

Данил не отрываясь смотрел в окно. В коридоре слышался топот ног утилизационной команды, хлопали и скрипели двери. А он все смотрел и смотрел как теплый весенний ветер робко треплет желтую прошлогоднюю траву

Периметр

Для Данила это был первый полевой выход. Боевое крещение он прошел на полигоне. И мало того прошел на отлично.

На стажировку, как и все удачно прошедшие испытания курсанты он попал в отряд охраны периметра.

Сорок минут протрясшись в кузове старого армейского грузовика, Данил с новой сменой патруля добрался до заставы. Периметр тянулся на протяженности ста километров. Вдоль него выстроились пять стационарных лагерей — застав. Непосредственно задача охраны состояла в пешем патрулировании периметра колонии. На самих же заставах несли службу мобильные отряды быстрого реагирования. Ситуация с топливом в городе складывалась не лучшим образом и по этому транспорт использовался только в случаях крайней необходимости. Привилегии имели полиция, медики, пожарные и конечно службы системы внешней безопасности.

На заставу приехали в половину восьмого утра. Сонный начальник заставы разделил прибывших на пятерки и объявил каждой группе время патрулирования. Данилу досталась первая очередь. В восемь он уже мерил широкими шагами приграничную полосу.

Данил в группе имел статус стажера. В его обязанности входила страховка — прикрытие ведущего группы. Но это в боевой ситуации. Сейчас же вся пятерка в нарушении всех правил и уставов шла в распахнутых форменных куртках и без защитных шлемов. Весенний ветер трепал волосы молодых парней. Запах степи пьянил. Солнце приятно припекало. Далеко впереди над степью парил орел, высматривая в высокой траве добычу. Стрекотали свечки и кузнечики. Весна плавно вступала в свои права.

Служба на границе периметра со временем становилась все более спокойней и безопасной. Не было свойственных первым месяцам осады, нашествий мертвяков. Большие стада зомби все реже и реже подходили к границам города. Правда теперь увеличилась опасность вторжения кочевников. Но в целом граница считалась курортом по сравнению со службой рейдеров.

В пятерку патруля кроме Данила входили три старослужащих пограничной службы и как ни странно рейдер. Константин Бережной в приказном порядке отправленный на временную реабилитацию мрачно плелся замыкая колонну. Инцендент в карантине не прошел незамеченным. И лейтенанта от греха подальше направили в краткосрочную ссылку. Не ради наказания как могло бы показаться непосвященному, а для успокоения нервов командира рейдерского отряда.

Группа шла уже третий час. Весеннее настроение все таки взяло свое, и даже лейтенант сначала вяло огрызавшийся на реплики товарищей вступил в общую беседу. Разговор, начавшийся как обычно с обсуждения женского пола, а конкретно с персоны новой поварихи заставы, плавно перетек на политические темы.

— А я говорю — в очередной раз возвращаясь к любимой теме, басил старший наряда — разогнать этот университет к чертям собачим надо.

— Мало того что не работают ни черта, так еще и молодежи головы дурят. Наукой они видетели занимаются. Знаниям накопленным поколениями пропасть не дают, мертвяков изучают сволочи. Да еще о демократии вспоминают, бездельники.

— Темный ты человек, Геннадий — голос лейтенанта был спокойный и тягучий.

— У тебя наверное у самого образование в лучшем случае школьное.

— Нормальному человеку для жизни больше и не надо — встрял в разговор другой пограничник — среднее отучился и живи середняком.

— Вот, вот — сразу перехвати инициативу лейтенант — вы я как понимаю все получили нормальное образование, то есть среднее.

Пограничники дружно закивали.

— И больше Вам ничего не надо. Так вот и бродить вы вдоль периметра до конца жизни будете. Жизнь середняка коротать.

— А нам больше и не надо, нам нашего пайка вот так хватает — огрызнулся Генка — может ваш рейдерский хлеб масло гуще намазан, да только век его не долог.

— Мы то все понимаем, и уважаем вас за рисковость и бесстрашие, только не наше этот, мы лучше как сам сказал, здесь до старости потопаем. — длинные фразы пограничнику давались не легко.

— Вот ты сам себя и переспорил — улыбнулся лейтенант — были бы все такие как ты, город уже бы давно с голоду помер. Кто бы вас кормил, зомби что ль еду таскали.

— Ты лейтенант, не горячись, мы ж сказали, что к вашему брату мы со всем уважением, мы ж против этих дармоедов, институцких, которые.

— Так вот — не слушая его продолжал лейтенант — институт кроме того как молодежь учит да мертвяков изучает, всю информацию о прошлой жизни содержит.

— И на кой она нам?

— А на то, что сидят ученые люди, карты рассматривает, людей выспрашивают и вычисляет где за периметром поблизости еще склады с продуктами то остались, да базы с горючим где расположены. А потом и рассказывают нам куда ехать счастье пытать. Если б не аналитики, много мы не наездили?

Геннадий задумался. Но не на долго. Нехватка сообразительности компенсировалась в нем оптимизмом и настойчивостью.

— А душегубы проклятые, откуда появляются. Из институцких бездельников и берутся.

— От страха ими становятся — подал голос Данил.

Все удивленно оглянулись и уставились на новичка.

— Ты то откуда знаешь? — недоверчиво спросил Генка.

— Встречался…

— Он знает — утвердительно кивнул Константин.

— Да это же тот самый пацан — удивленно выдохнул один из пограничников.

Секта

Страх — плохой советчик. Он может завести человека очень далеко от морали и закона. Так далеко, что обратного пути уже не будет.

В первый месяц эпидемии страх был нормой. Он стал неотъемлемой частью жизни. Запах страха исходил от людей, тянулся за ними тяжелым шлейфом.

И нашлись те, кого страх поработил. Они стали называть себя апостолами смерти. Суть религии секты была проста: поклоняйся смерти и получи вечную жизнь в облике зомби. Мир бьющийся в агонии захлестнула новая напасть. Полилась на новые алтари кровь невинных. Сектанты скармливали мясо своих жертв мертвякам, часть ели сами, приобщаясь к культу смерти. Жестокость обрядов поражала сильней чем творящийся вокруг хаос.

Только один факт давал надежду. Зомби не щадили своих поклонников точно так же как и всех остальных. Поразив умирающий мир, обилием крови и мерзости, большинство сект перестало существовать, пожранные своими кумирами. Но погибшие сектанты успели занести тлетворные споры своей ереси в город.

Не было безумных кровавых оргий, не проводились черные мессы на улицах. Власти не допустили бы открытых беспорядков. Но в городе начали регулярно пропадать люди. Поползли слухи о действующей секте.

Начало эпидемии пришлось на раннее лето. Данил маялся в душном городе сдавать сессию в институте. Родители же получив долгожданный отпуск умчались по горящей путевке в Европу. Больше Данил их не видел. Связь с ними прервалась с выключением сотовых.

Данилу было на тот момент восемнадцать. Достаточный возраст что бы взять в руки оружие. И он его взял. В городе начались первые перебои с питанием, дружинники же имели хоть и небольшой, но гарантированный паек. Деньги перестали цениться уже на втором месяце осады. В штабе городской безопасности Данил получил на руки пистолет с двумя обоймами пачку талонов на паек и расписание дежурств на ближайшую неделю.

Основные очаги эпидемии в городе были уже подавлены. Но оставалась необходимость в обеспечении общественного порядка. Исчезновение людей беспокоили горожан все больше и больше.

Данил, вместе еще с шестью дружинниками бродили по темным аллеям городского парка. Все было спокойно, после полуночи они не встретили ни единой души, хотя парк не считался спокойным местом. Дежурство подходило к концу. В два часа ночи их должна была сменить другая группа дружинников. Парни устало расселись на длинной парковой лавке и с удовольствием курили. Сигареты уже стали роскошью, и пачка, предложенная старшим — усатым армейским сержантом разлетелась в мгновение ока. Снабжение военных вызывало легкую зависть.

— Данил, ты ж вроде не курил — осведомился один из дружинников.

— Да, не переживай ты за парня, все равно привыкнуть не успеет — кончится весь табак скоро — хмыкнул в ответ другой.

В дальнем конце аллеи послышался топот нескольких пар ног. Это шла смена.

— Что то вы сегодня задержались — мельком глянув на часы с легким раздражением приветствовал подошедшую группу старшой.

— Да автобус сломался — протягивая руку для приветствия отозвался командир новой группы, и тут же отдернул руку обратно — Привычка, блин — буркнул он.

Рукопожатие уже выходило из обихода. Необходимость продиктованная новыми обстоятельства.

— Вам еще повезло, что тут до штаба рукой подать, на северном районе дай бог до утра смена дотопает.

Группы обменялись приветственными кивками и разошлись в разные стороны.

— Данил, может в штабе переночуешь спросил старшой.

— Да нет, спасибо, пойду домой. Может патруль догоню, а так у меня удостоверение дружинника есть, не пропаду.

— Ну тогда до завтра.

Группа разошлась в разные стороны. Почти все жили неподалеку. А старшему дорога лежала на доклад в штаб. Данил легкой походкой пошел в темноту летней ночи.

Жил он ближе к окраине города в старом рабочем районе, окруженном двумя крупными заводами и примыкающей к ним промзоной. Дружинников ушедших патрулировать его район Данил так и не догнал. Страшно не было. Мертвяков в городе не появлялось уже неделю. Жарко было только на границе. Но до нее было достаточно далеко.

Освещенные центральные улицы давно кончились. В родном районе Данила фонари были скорее исключением чем правило. Свет давал только далекие лампы на заборах заводов. Да ярко светила в небе полная луна. Впереди оставалось не более двух километров. Данил расслабился, представив с каким удовольствием он плюхнется дома на кровать. И в этот момент впереди он услышал какой то шум. Быстрым движением он отступил тень раскидистого дерева и затаил дыхание.

Впереди он разглядел две темные фигуры, несущие объемный мешок. Мешок извивался и попискивал. Первой мыслью пришедшей в голову Данилу была — контрабандисты. Из близьлежаших деревень в город по ночам тягали разную живность, неизвестно на что уж они ее выменивали, но факт тайной торговли имел место быть. Руководство города смотрело на это сквозь пальцы. Все основные запасы продовольствия контролировались военными. А опускаться до реквизирования продуктов у населения не было смысла, да и в столь не легкой обстановке не хотелось усугублять положение народными волнениями.

Данил перевел дух и уже хотел продолжить свой путь. Но заметил еще одну темную фигуру прошедшую в том же направлении. А потом неожиданный шорох буквально в паре метров за спиной заставил его буквально окаменеть. Мимо, не замечая его, прошел человек. Крадущаяся походка не вызвала бы подозрений, комендантский час никто еще не отменял, но вот куклусклановский колпак венчавший голову человека наводил на определенные мысли. Секта!

Данил выждал пока фигура не скроется в темном проеме между гаражей, куда ранее проследовали остальные, и осторожно начал преследование. Он не был отчайным смельчаком, но юношеская безрассудность тянула его вперед.

За гаражами зиял рваными краями пролом в бетонном заборе. В проломе, освещенное светом луны виднелось здание старой котельной. Данил прекрастно знал это место, еще недавно, вместе со школьными товарищами он сам часто лазил по заброшенному зданию. Знал укромные места, где в мирные времена молодежь собиралась выпить пива.

Нырнув в проем он тихо пошел вдоль забора обходя здание котельной с тыла. Там с другой стороны была лестница по которой можно было попасть сразу на второй уровень котельной. Не издав ни единого звука Данил быстро вскарабкался по ржавым металлическим ступеням и оказался внутри котельной. Предосторожности оказались излишними. Внутри котельной никого не было. Недоуменно оглядев пустое помещение Данил стал внимательно вслушиваться. Вскоре ему показался сдавленный вскрик, идущий откуда то снизу. Осторожно спустившись на первый уровень парень снова застыл. И опять, теперь более отчетливо послышался какой то шум.

Теперь Данил смог точно определить направление источника звука. Что то происходило в подвале. Он быстро добрался до лестницы вниз и осторожно спустился по ступенькам. Пройдя один лестничный марш он осторожно выглянул из за пролета. Увиденное подтвердило его худшие опасения.

Дверной проем перекрывала старая решетчатая дверь. В свете керосиновых ламп отчетливо виднелись два десятка фигур в черных плащах с остроконечными капюшонами. Все они недвижно сидели на полу, головы были направлены в одну сторону. Там в углу подвала стояла клетка, разгороженная пополам подвижной перегородкой. В клетке находились зомби. Не мигающими глазами они пялились на толпу своих почитателей.

Двое сектантов подтащили к большой клетке давешний мешок. Открыв дверь в тамбур они бросили свою ношу внутрь клетки. Мешок зашевелился, горловина его открылась и показалась девичья голова. Девушка на первый взгляд была ровесницей Данила. Испуганно озираясь она вылезла из мешка и тут же бросилась к закрывающейся двери тамбура. Но было уже поздно. Навесной замок с лязгом защелкнулся на прутьях, закрывая проход обратно. Фигура в остроконечном капюшоне потянула ржавую цепь. Решетка перегораживающая внутренности клетки со скрипом медленно поехала вверх.

Время для раздумий не оставалось. Данил в пару прыжков преодолел лестничный пролет и буквально влетел в подвал. На ходу он выхватил пистолет и быстрым движением передернул затвор.

— Всем стоять, отпустите девушку. — голос его от волнения.

— Поздно уже брат мой, раздели принесение жертвы вместе с нами. — человек, открывающий решетку стянул с головы капюшон и слащаво улыбнулся. Толстое одутловатое лицо вызывало омерзение.

— Откройте клетку! — никто не из людей не пошевелился.

Зато зомби не тратили время зря. Первые уже начали протискиваться под приподнявшейся решеткой.

— Выпустите меня! — отчайно закричала девушка.

Данил беспомощно смотрел на нее. В этот момент толстяк резко взметнул руку в направлении Данила. Тут же прогремел выстрел.

Данил почувствовал сильный толчок в левое плечо, настолько сильный что его буквально выкинуло в дверной проем. Пролетая он задел ногой решетку, и она захлопнулась от рывка. Боль была страшная. Но мысль, что бездействие для него подобно смерти заставила Данила подняться на ноги.

В этот момент истошно закричала девушка. Зомби вцепился зубами ей в шею. Головы сектантов синхронно повернулись на крик. И толпа единым порывом выдала восторженный возглас.

— Возрадуйся — голоса были приглушены капюшонами и звучали с восторженным придыханием. Отвлекся и стрелявший в Данила толстяк. Это дало парню шанс. Долгую секунду потратил он, впитывая в себя малейшие подробности происходящей перед ним картины пиршества смерти. Мозг успел оценить все нюансы и выдать единственно правильное решение.

Данил привознемогая боль поднялся и быстро подошел к входу в подвал. Быстро нагнувшись он поднял с пола кусок арматурины и ловким движением воткнул его в замочные проушины двери. Следующим движением он навел ствол пистолета на толстяка и тщательно прицелился.

Сектант краем глаза уловивший движение около двери резко повернулся к Данилу. На лице его играл хищный оскал. Рука его снова потянулась вверх. Но было уже поздно. Данил успел выстрелить первым. В грудь толстяка ударила пуля бросив его на прутья решетки. Тело его не успело на пол, когда несколько синюшных рук с длинными грязными ногтями вцепилось в еще теплую плоть. Царапая и прижимая к прутьям клетки то что еще недавно было человеком.

Данил тщательно прицелился. Следующий выстрел разнес в клочья замок клетки. Решетка приоткрылась на пару сантиметров. Это была не меткость, Данилу просто невероятно повезло. В подвале началась вакханалия. Кто то бросился закрывать решетку, другие судорожно кинулись к обмякшему толстяку. Они толкались и мешая друг другу и пытались вырвать из мертвых пальцев пистолет. Несколько сектантов не сдвинувшись с места воздели к верху руки и затянули невнятную молитву, восхваляя мертвяков.

Данил шатаясь вернулся на лестничную площадку и лег на холодный бетонный пол. Кровь струилась по левой руке. Правая рука сжимала пистолет. Один сектант подбежал к выходу из подвала и просунув руку между прутьями попытался вытянуть арматурину, блокирующую дверь. С расстояния пяти метров Данил не мог промахнуться. Пуля снесла сектанту правую часть лица и он грузно осел вниз.

Зомби вырвались из клетки снеся жалкие попытки удержать дверь. И хищники начали собирать свою кровавую жатву. Дезорганизованные сектанты носились по подвалу стремясь избежать когтей и зубов тварей. Но в замкнутом пространстве шансов уцелеть не было. Еще двое пытались покинуть подвал через решетку, но Данил не дал им этой возможности. Теперь около двери валялось три труппа. Через пятнадцать минут все было кончено. В подвале раздавались тихие стоны раненых и чавканье челюстей. Твари питались.

Данил чувствовал как в глазах у него начало темнеть. Где то на верху послышался топот множества ног. Выстрелы услышали снаружи. И патруль спешил к месту перестрелки.

— Ден, тут щенок раненый, добить его — голос прозвучал с верхнего пролета.

— Подожди, ты. Я от сюда вижу, у него огнестрел. Давай вниз, только осторожно.

Несколько дружинников пробежали мимо теряющего сознания Данила. Только один из них остановился около него. Тщательно осмотрев парня, дружинник достал бинт и начал осторожно накладывать повязку на простреленное плечо. Не осторожное касание раны, вызвало новую вспышку боли, и Данил потерял сознание.

В себя Данил пришел уже утром в светлой палате городской больницы. На табурете у входа сидел молодой сержант с автоматом.

— Ты не дрейфь парень, медики тебя тщательно проверили, говорят что заразы нет. — миролюбиво произнес автоматчик.

— Меня тут для страховки поставили. Я в тебя стрелять не буду. — Он улыбнулся и полез в верхний карман гимнастерки за сигаретами.

— Курить будешь, герой?

Данил молча кивнул. А солдат достав еще и зажигалку подошел и положил пачку на прикроватную тумбочку. Сделал он это аккуратно, вытянув руку далеко вперед, оставаясь на достаточном расстоянии от кровати.

Видимо все таки боится — устало подумал Данил. И медленно протянул руку за подарком.

Через неделю его выписали. Весь мед персонал переживал только о карантине, у Данила сложилось мнение, что его рана вообще не интересовала докторов. Наверное так оно и было.

На восьмой день за ним приехала машина из комендатуры и бледного и еще слабого Данила увезли к следователю.

Расследование велось очень скрупулезно. На момент выписки Данила были установлены личности всех сектантов. Находясь на допросе у следователя, разглядывая фотографии мертвых сектантов Данил с удивлением заметил два знакомых лица. Сосед по дому, и продавщица из хлебного магазина, в котором до эпидемии Данил часто покупал бублики для матери. Как выяснилось всех этих людей ни чего не объединяло. Они были из разных социальных классов, разных районов. Всех их объединял страх и фанатичная надежда спастись ценой жизнью других.

Были подняты связи всех участников секты. Ловкие оперативники, смогли выявить еще нескольких участников секты. Позднее после показательного суда их публично казнили.

Были ли в городе еще активные секты или нет — не известно. Но люди в городе перестали пропадать. О роли Данила в этой истории знали не многие, только среди более осведомленных, чем горожане военных, ходили разные слухи. В другое время он бы стал героем. Но не тогда. В награду Данил получил толстую пачку талонов на питание и благодарственное слово начальника полиции. И все. Афишировать его заслуги не стали опасаясь мести секты.

На этом дело и закончилось. Для всех, но не для Данила. Девушка принесенная в жертву снилась ему в течении полугода.

Периметр

Теперь пограничники смотрели на Данила по-новому, с легким чувством уважения. Только Костя не подавал виду.

К обеду отряд добрался до соседней заставы. Перекусив наряд развалился на отдых прямо на траве за забором заставы. До обратной дороги было пару часов передышки. Парни дремали, разморенные теплым весенним солнцем.

Время отдыха пролетело незаметно быстро. Набрав в фляги воды, наряд направился в обратную дорогу.

Солнце медленно склонялось к западу. Силы, растраченные за день, сделали походку наряда вялой. Даже дорожный треп иссяк.

Вдруг вдалеке, за рекой послышался какой то шум. Наряд остановился прислушиваясь. Из за редкой посадки на дальнем берегу показались бегущие фигуры. Впереди бежали двое людей — парень и девушка, за ними дергаными движениями на поляну перед рекой вывалилась толпа зомби. Даже с расстояния в триста метров людей от зомби можно было отличить невооруженным взглядом. Обрывки одежды и синюшный цвет кожи явно контрастировали с внешним видом убегающих.

Данил снял с плеча автомат, но вскинуть его не успел.

— Отставить — скомандовал Константин. До этого момента он не пытался показать свое старшинство и беспрекословно слушался приказов пограничника. Но в минуту опасности, наряд принял старшинство рейдера. Видимо подсознательно все понимали, что опыта у Кота намного больше.

— Гена, встречаем гостей. Твои двое замыкающими. Данил и я прикрываем. Оружие на изготовку. Сначала проверка на инфицированность. К месту нарушения периметра бегом марш.

Наряд рванул к берегу реки.

Люди добежав берега, не останавливаясь скатились с крутого обрыва к воде и не задумываясь кинулись в воду. Зомби достигнув края откоса и увидев воду злобно зарычали. Преследовать жертвы дальше они не стали. Огрызаясь друг на друга мертвяки нехотя развернулись в обратную сторону.

Даже через пятьдесят метров разделяющие берега реки чувствовался тяжелый запах тварей.

Девушка плыла размеренно уверенными движениями рук загребая воду. У парня дела шли не так хорошо. Он явно задыхался и постоянно сбивался с ритма. Не долго отдыхал дрейфуя на воде, и снова начинал бороться с рекой.

— Ген, может помочь хлопцу, а то … — начал один из пограничников.

— Отставить — резко оборвал его Кот — расслабились вы тут от безделья.

И тут же добавил опомнившись, — И я тут с вами за один день одурел. -Застегнуться, надеть шлемы, опустить забрала. Полная боевая готовность.

Наряд торопливо принялся выполнять приказ рейдера.

Девушка доплыв до мелководья остановилась, дожидаясь своего спутника. Когда парень добрался до нее, девушка заботливо взяла его подруку. Спотыкаясь и поскальзываясь они медленно начали выбираться на берег.

Опытным взглядом Костя отметил хромоту парня.

— Придельное внимание, клиент ранен — коротко бросил он.

Беглецы подняли глаза и увидели направленные на них стволы автоматов.

— Люди — хрипло выдохнула девушка, и тут же с надрывом закричала — не стреляйте в нас, мы из рабства Карима сбежали.

Сложная политика выживания вынуждала город иногда вступать в сделки с кочевыми бандами, и имя Карима было известно. Правительство осуждало рабство, но закрывало глаза на внутренний уклад кочевников. Разумеется из политических и стратегических целей.

— Помогите нам, мой муж ранен — тяжелое молчание пограничников, сделало голос девушки тихим, прозвучали испуганные нотки.

Константин неспешным движением достал из поясного чехла широкий десантный нож и кинул его под ноги девушки.

— Срежь штанину, я хочу увидеть, что у него с ногой.

Девушка неловко нагнулась и подняла клинок. Потом, присев на корточки она медленно начала срезать штанину с джинс мужа.

Данил постоянно держал ее на мушке. Парня контролировал Генка.

Срезанная штанина, с чваканьем упала на свежую траву. Глазам пограничников предстал след глубокого укуса. Следы широких челюстей кровоточили и сочились гноем.

Девушка робко подняла глаза на пограничников:

— Это при побеге его собака покусала — в голосе уже явно слышались слезы.

Дальнейшее произошло в считанные секунды.

— Вы такие же как они — Твари-и! — закричала девушка и кинулась на Константина. Кот резко отпрыгнул назад, пограничники замешкались растерявшись. Прогремел одиночный выстрел — это Данил спустил курок автомата. Девушка рухнула как подкошенная. В это время ее муж попытался вскочить на ноги, но видно переправа отняла у него последние силы. И он подвернув ногу медленно начал заваливаться на бок. На землю он упал уже мертвый. Молниеносным движением Костя вскинул автомат и выпустил длинную очередь в поскользнувшегося парня. Пули разнесли грудную клетку и голову беглеца.

— Так это ж — Геннадий беспомощно разевал рот.

— Зомби он уже был, на половину — процедил Костя, — я уж в это на сто процентов уверен.

— Ты это не говори ни кому, что мои сплоховали — неуверенно начал Генка.

— Не дрейфь, рейдеры своих не выдают.

Весь остаток пути, наряд прошел не проронив ни слова. На душе у всех было муторно. По прибытию, Генка доложил о происшествии начальнику заставы. Тот уточнил координаты перехода и распустил наряд отдыхать. Бойцы медленно разбрелись по расположению заставы, кто куда. Шустрый Генка, побежал кА кухню охмурять повариху, его сослуживцы принялись играть в карты с пограничниками с соседней заставы. Костя просто пропал неизвестно куда. Данил остался один. Все занимались своими делами и не обращали внимания на молодого стажера.

Перекусив в солдатской столовой Данил вышел за ворота заставы и спустился к речке. Сев на самом краю воды, он неспешно швырял камешки в быстро текущую воду. Мысли его были далеко от сюда. В голове он снова и снова прокручивал сегодняшние события и роковой выстрел.

Взади послышались приглушенные шаги. Данил не обернулся. На траву рядом с ним присел Константин.

— На вот, держи — сказал Константин протягивая бутылку пива — у погранцов выманил, на силу упросил, да спасибо Генка помог.

Данил улыбнулся, после сегодняшнего дня рейдер из Генки хоть веревки вить мог. Нарушение правил карантина — крупный проступок. Он взял бутылку, скрутил пробку и с наслаждением сделал первый глоток прохладного пива. Алкоголь он не пил давно. В городе его практически не было, не считая самогона. Но на крепкое вонючие пойло Данил навернуться не мог, предпочитал трезвость.

Они просидели минут пятнадцать молча.

— Ты все сделал правильно парень — нарушил тишину Костя.

— Она могла быть и не инфицированной, но она бросилась на наряд с ножом.

— Я знаю — негромко ответил Данил. Они еще помолчали.

— У меня в группе вакансия образовалась. Пашка.., да ты и сам все знаешь –со вздохом закончил Костя.

— Ну так что, пойдешь?

— Да — после небольшой паузы ответил Данил.

— Ну и молоток — Константин встал, хлопнул стажера по плечу и направился обратно к заставе.

— Стажировку закончишь и сразу, ко мне. Я документы завтра же подам. — дойдя до вершины берега крикнул Костя.

— Спасибо — Данил сказал не очень громко, но Костя его по-видимому услышал. Кивнул, и широкими шагами направился дальше.

Еще пару недель назад от такого предложения Данил бы наверное плясал от радости. А сегодня он продолжал сидеть на молодой траве и неспешно бросать камушки в быстро текущую воду…

Через несколько дней Константина все же забрали обратно, готовился крупный поход и всех рейдеров спешно собирали на базе.

Данилу предстояло провести на периметре еще две недели. Кои он и отбыл без особых приключений.

Только один раз к берегу речки на той стороне вышло небольшое стадо зомби, штук двадцать не больше. Генка решил проявить служебное рвение и отряд по его приказу минут десять самозабвенно стрелял по мертвякам. Уйти удалось не многим, основная часть стада так и осталась лежать на берегу речки, портя пейзаж своим отвратительным видом.

Так и закончилась стажировка Данила. Тот же грузовик, с которого начиналось путешествие, отвез Данила в город. Впереди его ждал карантин и недельный отдых.

База

Долго Данилу отдыхать не пришлось. На третий день каникул вестовой из штаба доставил ему срочное предписание о прикреплении Данила к отряду лейтенанта Бережного с приказом явиться на базу рейдеров немедленно. Но сначала он должен был зайти в арсенал, кроме всего прочего Данил получил зеленый билет на выбор оружия. Такие свободы имели только рейдеры, остальные подразделения вооружались согласно штатному расписанию.

Своим предпочтения Данил не изменил. За спиной висел АК с оптическим прицелом, две беретты покоились в плечевых кобурах. Только катаны на складе не нашлось. Жаль.

Через два часа Данил уже предстал пред светлы очи лейтенанта. Константин, отнесся к встречи спокойно.

— Собрался. Молодец, быстро управился. Давай дуй в расположение, инструктаж слушать будем.

— Господа, — начал зам. Начальника по работе с личным составом рейдерской бригады майор Леваков — всем известно, что город испытывает постоянную нехватку в топливе. И эта проблема становиться все более остро. Нашими разведчиками, благодаря информации аналитиков института, было найдено нефтехранилище. Задача передового подразделения состоит зачистке прилагающей территории и непосредственно изъятие и транспортировка топлива. Разведка определила наличие вокруг нефтебазы проволочного ограждения, что существенно облегчает вашу миссию.

— Да уж, прям курорт — прозвучала реплика с галерки.

Майор продолжил не запнувшись:

— Никто не умоляет заслуги нашего подразделения, город высоко ценит работу рейдеров. Однако не стоит забывать, что только от нас зависит выживание колонии. Я ценю, искрометное чувство юмора, но впредь попрошу воздержаться от необдуманных реплик.

— Так вот, вернемся к вопросу создания точки. В нарушении сложившейся практики вместе с группой зачистки выдвигается караван бензовозов. Руководство понимает дополнительные сложности, вызываемые необходимостью заниматься охраной конвоя, но в сложившейся ситуации усиления топливного кризиса и нехватки личного состава дополнительное охранение выделено не будет.

Теперь зашумела большая половина зала.

— Не будет — повысил голос майор — Теперь мы можем приступить к изучению маршрута. По сведениям разведки подъездные пути к объекту свободны. Поэтому таран, подразделению не выделяется. Обратно группа должна вернуться, в не полном составе. Часть личного состава должна остаться для охраны объекта. На сборы и проверку техники и отдых отводится восемь часов. Отсчет времени пошел пятнадцать минут назад.

Недовольное ворчание задних рядов перешло порог шепота и было уже слишком явным.

— И в завершение инструктажа — майор понизил голос, заставив примолкнуть галерку — командование, для усиление контроля за операцией назначило своего представителя. Не командира, а именно представителя. — тут голос майора потерял всю официальность:

— Ребятки поеду с вами, и точку охранять я тоже останусь.

Майор захлопнул папку с документами и в полной тишине вышел из зала.

После небольшой паузы кто то проронил:

— Да, рано мы старика, в запас списали.

— Совесть у него просто есть, на амбразуру ведь посылают, а он с нами идет — возразил: другой голос.

Рейдеры стали расходиться из зала.

Сбор амуниции занял большую часть времени отведенную на сбору. Настоящий рейдер должен иметь при себе все, что может понадобиться в дальнем походе. И что не понадобиться, но теоретически может тоже.

В бронемашины грузились боеприпасы, продовольствие и запасы воды. Запасное вооружение, огнеметы и ручные гранатометы. Зачастую по приезду, все это выгружалось так и не пригодившись, но иногда машины приезжали и совершенно пустыми.

Механики тщательно осматривали всю технику уходящую в поход с особой тщательностью. В последний момент был даже заменен один из тягачей бензовозов — одному механику не понравился шум в моторе.

За три часа до выезда все рейдеры отправились в казарму отсыпаться. Выезд был назначен на семь вечера.

В пол седьмого на край кровати, где дремал Данил, присел лейтенант. Данил хоте вскочить, но Константин остановил его жестом руки.

— Тише, ребят разбудишь. Слушай внимательно. Поедешь в корзине третьего бензовоза. В рейде безопасных мест нет, так что там тебе будет не хуже и не лучше. Может только при нападении до тебя не скоро доберутся. Задача твоя отстреливать мертвяков, что на дорогу будут лезть. Если гад под колеса попадет, то трал перевернуться может. Впереди места более ответственные, так что не обессудь. А в замыкающих машинах опасность больше.

Лейтенант задумавшись о чем то замолчал.

— Плохо, что таран не дали. Но ничего механики на ведущий бэмпэ лопату от грейдера приварили, авось отмахаемся. Кстати, из учебки от капитана подарочек — Костя положил продолговатый сверток на край кровати. Просидев еще пару секунд лейтенант поднялся с кровати и неслышной походкой покинул казарму.

Данил осторожно развернул сверток. Развернув, стараясь не шелестеть бумагу он задохнулся от восхищения. В руках у него прекрасная своей благородной формой лежала катана. Священный меч самураев.

Рейд

Колонна мчалась через ночь. Впереди бэмпэ с тяжелой лопатой приваренной к угловатой морде. За ним шла машина технической поддержки и десять бензовозов. С экипажами из трех человек в каждом. По двое в кабине и по одному в корзине, прикрепленной к цистерне. Замыкали колонну еще две бэмпэшики.

Шли быстро, не включая света, на одних габаритных огнях. Ведущая бэмпэшка с равными интервалами отстреливала вверх осветительный ракеты. Свет фар мог привлечь зомби.

Ветер трепал воротник куртки Данила. Он внимательно следил за обочиной дороги. Временами то с головных машин, то с задних звучали одиночные выстрелы. Иногда Данил видел корчившиеся у обочины тела подстреленных тварей. Заснуть он не боялся. Тряска в корзине была достаточно сильная, да и ночной воздух бодрил. Кроме того новые ощущения обильно впрыснули адреналин в молодую кровь. Только под утро перед его машиной неожиданно выскочила темная фигура. Рефлекс выработанный на тренировках опередил мысль. Палец инстинктивно дернул спусковой крючок, выстрел грянул мгновенно. Тварь конвульсивно задергалась, скребя скорченными пальцами землю обочины.

К объекту выехали с рассветом. Время было рассчитано точно. Весь световой день необходим был для проведении зачистки территории.

Колонна сходу влетела в раскрытые ворота нефтебазы. Машины выстроились в ровную шеренгу. Хлопали двери. Рейдеры выскакивали из кабин и занимали круговую оборону вокруг машин. Бойцы из замыкающей бэмпэшки быстро закрывали ржавые створки ворот. Через пару минут работа была завершена, клацнул навесной замок. На несколько секунд воцарила полная тишина.

— Снайперы на местах, остальные в две шеренги, боевым порядком. Первые номера огонь на поражение, вторые номера страхуют. — командовал Константин четкими отрывистыми фразами. А потом тихо добавил:

— С богом парни.

Бойцы медленно начали продвигаться к зданию насосной станции, стоявшей посреди нефтебазы.

— Стой! — прозвучала новая команда.

Снова полная тишина. И сквозь эту тишину послышались скрипы, стоны и гортанное ворчание подымающихся зомби.

— Вот черт, откуда их тут столько — проронил кто то из рейдеров.

И правда, количество зомби поднявшихся из травы вокруг узкого бетонного пятачка стоянки, явно не соответствовало заброшенной местности. Рейдеры начали свою работу.

Данил ловил в перекрестие оптического прицела головы тварей. Автомат выплевывал пулю за пулей, неся упокоение живым мертвецам. Ни один выстрел не пропадал даром. Вокруг слышались часты одиночные выстрелы. Рейдеры буквально косили ряды мертвяков. Данилу невольно вспомнился полигон. О слаженности действий с которой действовали рейдеры молодые курсанты могли только мечтать. Отстреляв боезапас бойцы передней шеренги отступали назад. Их место тут же занимали рейдеры второй линии, давая товарищам время для перезарядки оружия. Зрелище боя завораживало. Напор мертвяков быстро иссяк. Рейдеры перешли в наступление. Слаженно шаг в шаг, бойцы начали продвижение вперед. Исход боя был предрешен. Казалось, что даже бесчувственные зомби дрогнули и замедлили свои шаги, под шквальным огнем рейдеров, как бы понимая тщетность своей атаки.

Все кончилось внезапно, просто резко оборвались выстрелы. Ни одной оборванной фигуры зомби не осталось в поле зрения. Только черные форменные костюмы рейдеров.

— Проверить территорию, — прозвучал очередной приказ.

Рейдеры, разбившись на тройки начали прочесывать территорию нефтебазы. Новых выстрелов не последовало. Добивать было просто некого. Обойдя всю территорию бойцы редкой цепью окружили здание насосной. Штурмовая группа после минутной подготовки ворвалась во внутрь. Одновременно с этим зазвенели стекла окон. Мгновение, и все было закончено. Из недр насосной прозвучал одинокий выстрел. Территория была зачищена.

Дальнейшие действия команды были точно так же быстры и слаженны как и проведение зачистки. Водители по очереди начали подгонять бензовозы к заправочному терминалу. В это время ребята из тех поддержки уже подключили провода к распределительному щитку и запитавшись от перевозного дизельгенератора запустили насос. Кто то уже успев осмотреть танки докладывал майору Левакову о применом количестве запасов топлива. Тот в свою очередь через радиостанцию тут же передавал информацию в город. Завертелась рутинная работа.

Данил был направлен вездесущим лейтенантом, команды которого казалось раздавались одновременно из нескольких мест на охрану периметра. Скучать там не пришлось. То тут, то там в высокой степной траве подымались фигуры мертвяков. Расстояние до них было приличное, поэтому Данил перед каждым выстрелом тщательно прицеливался, не на долго задерживая дыхание. Иногда требовался повторный выстрел.

Звуки пальбы послышались и с противоположной стороны периметра.

Костя носясь взад вперед по базе неожиданно снова оказался около Данила. Увидев молодого бойца он замедлил свое движение

— Не спроста это все — сказал лейтенант, прищурившись всматриваясь в степь. — Слишком их здесь много. Может на стадо большое нарвались, но мне кажется кто то здесь уже до нас побывал. И притом не давно. Вон сколько повыползало гадов, наверняка давно караулят.

Поток появляющихся из степи мертвяков не иссякал. И Данил продолжал стрелять слушая слова командира в пол уха.

— Разведка так наследить не могла, уж слишком быстро они передвигаются. За ними хвост не увяжется. Только кочевники могли навести. — продолжал рассуждать Кот.

— Ладно разберемся. Так держать. Часа через два загрузимся и только нас видели. –лейтенант продолжил свое стремительное движении.

Наполнение бензовозов проходило споро. Даже быстрее, чем предполагал лейтенант. Через полтора часа все цистерны были полны под завязку. К этому времени мертвяки перестали появляться из степи. Стрельба затихла. Оценив ситуацию, лейтенант скомандовал общий сбор. Бойцы кинулись по машинам занимать свои места. В это время, майор долго и напряженно переговаривавшийся по рации с городом раздраженно бросил трубку и громко рявкну:

— Отставить.

Рейдеры недоуменно уставились на майора. Тот скомандовал:

— Строиться на инструктаж.

Группа быстро выполнила команду, все вопросительно уставились на Левакова. Промедления в рейдах, особенно непредвиденные были очень нежелательны. Длительное пребывание на одном месте привлекало скопление зомби.

— Я, не доволен тем приказом, который вынужден буду сейчас вам озвучить — начал майор.

— Час назад разведка доложила командованию о присутствии в непосредственной близости от нашего местоположения передовых отрядов кочевников. Не исключено, а лично я у верен в этом на сто процентов, что кочевье направляется именно сюда. Дабы пополнить свои запасы топлива. Командование приказывает каравану вернуться в город, а группе сопровождения занять оборону и обеспечить безопасность територии. Говоря нашим языком — застолбить точку. Помощь должна прийти со следующим караваном.

Майор сделал паузу.

— Командование считает стратегически невозможным потерю именно этого нефтехранилища. Я же в свою очередь, не согласен с решением командования. Нельзя разбивать караван. У нас слишком мало людей. Но приказ есть приказ. Городу необходимо топливо. Назад поедет ведущая бэмпэ, естественно водители и половина состава внешних стрелков. Я считаю, что для нормального возвращения это достаточное количество. Старшим назначаю лейтенанта Бережного. Я остаюсь командовать обороной.

Костя хотел было возразить, но махнул рукой. Все знали, что майор Леваков не смотря на свой интелегентный вид настоящий солдат и командир. И своих решений не меняет.

Константин сам выбирал стрелков, громко выкрикивая фамилии. Выкрикнув четверых он нашел взглядом Данила. Данил отрицательно покачал головой. И Константин раздраженно буркнув что то нечленораздельное себе под нос, выкрикнул фамилию пятого. Данила в числе названных не было.

Караван окончательно собрался в течении пяти минут. Стрелок БМП открыл ворота и тут же вскочил на броню. Ревя моторами караван выезжал из ворот, быстро набирая скорость. Скоро можно было разглядеть только удаляющийся столб пыли. Ворота снова захлопнулись.

Точка.

Начались приготовления. Бэмпэ установили с фронта насосной станции. Бойцы рассредоточились по зданию, выбирая наиболее удобные для обороны позиции. Четверка рейдеров под прикрытием еще двух товарищей перемахнула через забор и занялась минированием противоположной от въезда стороны. Ставили только радиоуправляемые заряды. В растяжках смысла не было вообще. Случайно забредший к нефтебазе зомби за несколько секунд мог свети старания минеров на нет.

Но рейдеры готовились встречать не живых мертвецов. Кочевники были более опасным противником. Хитрым, безжалостным и самое главное вооруженным. Радых любой добыче, будь это целый караван или один автомат. Говорить с ними на равных, не ожидая подвоха можно было только из-за стены города, при поддержки всей его военной мощи. В степи же, при случайных встречах переговоры были зачастую чрезвычайно короткими. До первого неверного движения одной из сторон. Дальше начинало говорить оружие.

К трем часам дня подготовка обороны закончилась. Леваков лично проверил все посты и удовлетворившись осмотром отдал команду отдыхать. Наступило томительное ожидание.

В пять часов после полудня на дорогу перед нефтебазой выскочил одинокий джип. На высокой антенне болтался красно-желтый флажок. Вымпел кочевья Карима. Высунувшись из люка попояс, один из кочевников махал белой тряпкой. Парламентеры резко затормозили перед воротами, подняв кучу пыли. Когда пыль рассеялась в руках человека, высунувшегося из джипа, вместо тряпки был уже рупор.

— Я хочу говорить с главным. — прокричал кочевник — Мы не хотим крови. Нам нужно немного топлива, которое мы можем выменять на продукты и людей. Мне нужен главный.

Майор тяжело вздохнул и поднялся во весь рост. Его фигура почти полностью заслонила оконный проем.

— Я сейчас спущусь. Ждите. — прокричал он.

Тут же к нему подскочил старшина:

— Товарищ майор, не ходите. Вы же знаете, это ловушка. Вы нам нужны живым.

— Я должен, они предлагают переговоры. Это маленький, но шанс закончить без крови. А возможно мы освободим рабов. А так, вы уже взрослые мальчики, если что справитесь и без меня.

Майор отряхнулся и тяжелой походкой направился к воротам.

Дверцы джипа раскрылись и из него вышли трое кочевников. Все тот же с рупором и еще двое. Внешний вид переговорщиков отличался просто разительно. Крикливый был в новом камуфляжном костюме. На плечах его блестели золотые галуны. Половину лица закрывали широкие солнечные очки. На голове сверкая кокардой был надет щегольски заломленный черный берет.

Его же спутники были одеты в несуразные хламиды пошитые из шкур. Обуви у них не было.

— Готов выслушать ваши предложения. — спокойно произнес майор. Леваков стоял на расстоянии трех метров от створок ворот. — Сколько вам нужно топлива.

Главарь нагло ухмыльнулся.

— Все, что есть. А взамен мы оставим вам ваши жалкие жизни.

— В таком русле я не намерен вести дальнейшие переговоры — майор решительно развернулся и сделал шаг к насосной.

— А нам и не надо. — главарь резко пригнулся закрываясь от прицелов рейдеров дверью джипа. Руку с рупором он вскинул вперед. Стало видно, что ручка громкоговорителя выглядит как ручка пистолета. Рупор был камуфляжем, скрывавшем оружие. Два оборванных кочевника с криком бросились к воротам.

Стрельбу рейдеры не открывали, боясь ранить майора. Секунда промедления решила все.

Кочевники добежав до ворот ловко зацепили толстые крюки неизвестно откуда взявшиеся у них в руках за левую створку ворот. От крюков к джипу тянулись прочные цепи. Одновременно с этим, главарь выстрелил в спину уходящего майора. Леваков услышав шум с сзади попытался пригнуться и уйти в сторону, но не успел. Пуля пробила ему лопатку и легкое, вылетела наружу из груди, выхватив большой кусок плоти. Майор умер мгновенно. В следующею секунду главарь ящерицей юркнул в джип захлопнув за собой дверь. Машина взревела и резко рванула задним ходом.

Оборванцы бросились было за ней, но были сражены огнем рейдеров. Пули защелкали по лобовому стеклу и капоту джипа. Но не принесли машине ощутимого вреда. Видимо броня успел подумать Данил, выпуская пулю за пулей.

Цепи весящие на крюках натянулись и створка ворот с грохотом вылетела с петель. И тут из высокой травы поднялись кочевники. Было их больше сотни. Рейдеры не заметили, как и когда враг успел подобраться так близко. Плохо вооруженные, оборванные и грязные они кинулись на штурм нефтебазы. Данил отметил, что большинства из них не было даже огнестрельного оружия, в руках многие сжимали копья, топоры и луки. У некоторых были бутылки с зажигательной смесью.

Кочевники с криками кинулись на штурм. Расстояние до насосной было небольшим, и первые стрелы влетели в оконные проемы мгновенно. В здании послышался вскрик, а потом поток отборной ругани. Кого-то зацепило стрелой. Рейдеры не остались в долгу. Одновременно заговорил десяток автоматов. Дикари кинулись на землю, прячась от града смертоносного свинца.

Тут же с противоположной стороны засвистели пули. Там в наступление кинулись уже другие силы. Парни в ярко зеленых камуфляжах, с калашниковыми в руках небольшими перебежками, грамотно перекрещивая очередями оконные проемы приближались к насосной. Дикари выполнили свою миссию, отвлекли в первые моменты боя огонь на себя. Что дало хорошую возможность подобраться вплотную основным силам кочевников. В окно первого этажа влетела граната, взрыв больно ударил в барабанные перепонки. Послышались стоны раненых и умирающих. Казалось, что исход боя предрешен. Еще пару минут и кочевники должны были смять защитников.

В дело вступили минеры. Места, выбранные для закладки были выбраны идеально. Взрывы радиоуправляемых мин разорвали плотный строй кочевников. Атака захлебнулась. Часть автоматчиков попыталась предпринять отчаянный рывок к насосной. Если бы действия группы были слаженны, возможно у нее и были бы шансы. Но кто-то из нападавших поддавшись паники бросился назад, кто то залег в высокой траве спасаясь от осколков.

Рейдеры получили шанс и не примянули им воспользоваться. Быстрая перегруппировка внутри здания. И плотный огонь уже полосует ряды нападавших. Сдерживать дикарей осталось только два рейдера. После первого броска они больше не пытались пойти в атаку. Редкие очереди над головами не давали оборванцам собраться с духом для решительных действий.

Взрыв последней мины поверг кочевников в бегство. Камуфляжное воинство показало рейдерам спины. Дикари в свою очередь незамедлительно последовали их примеру. Наступило короткое затишье. Никто из защитников не сомневался, что это еще не конец. Слишком дорогую цену заплатили кочевники уже, и вряд ли они собираются оставить столь лакомую добычу, как нефтехранилище.

Из трех десятков рейдеров в живых осталось четырнадцать человек, пятеро из них раненные. Бэмпэшки пылали подожженные метко брошенными зажигательными снарядами, так и не успев вступить в бой. Обугленное тело одного из рейдеров свешивалось из десантного люка. Черный дым от горящих покрышек душил и заставлял глаза слезится. Шансов провести повторное минирование ни каких. Окна насосной прекрасно простреливались из степи снайперами кочевников. Именно они нанесли максимальный урон отряду во время боя, да еще и метко выпущенная из подствольника граната. По не счастливой случайности граната уничтожила радиопередатчик. Связь с городом была утеряна. В принципе толку от нее было не много, помощь не могла прибыть мгновенно. А времени ждать больше не было.

К воротам по пыльной дороге неслись сразу три джипа. Дикари и бойцы в камуфляже опять поднялись из травы. Рейдеры приготовились достойно встретить свой последний бой. Но тут ситуация неуловимо изменилась. Среди кочевников началось непонятное смятение. Дикари повинуясь приказам доносящихся из ведущего джипа резко изменили направление движения. Теперь они неслись вдоль забора нефтехранилища. То же самое произошло и с группой автоматчиков. Недавние нападающие сломя голову мчались на запад не обращая внимания ни на что. Рейдеры не стали открывать огонь по отступающим кочевникам.

Внимание бойцов привлекли к себе джипы. Огромные внедорожники влетели в развороченные ворота и не снижая скорости неожиданно развернулись в противоположную сторону от убегавших. Пули стучали по крышам и бортам джипов, но видимо машины у кочевников были бронированы поголовно. На полной скорости внедорожники выскочили через ограду, снеся каждый по секции ограждения. По широкой дуге джипы, объехав нефтехранилище устремились вслед за ретировавшимися соплеменниками.

Пыль оставленная бронированными машинами и ногами кочевников медленно оседала на весеннюю степь. Вскоре стихли и все звуки. Рейдеры взволнованно переглядывались. Никто не решался нарушить тишину.

Как ни странно первым голос падал Данил.

— Они не могли так просто уйти. У них на хвосте весело большое стадо мертвяков, часть из которого мы сегодня с утра здесь положили. Надо занимать оборону на крыше и завалить все лестничные пролеты.

— А ведь прав младшей — подтвердил старшина — не с проста они нас бросили. И стадо наверное не малое. Иначе они бы отбились.

— Давайте наверх — скомандовал старшина.

Бойцы потянулись на крышу, попутно баррикадируя лестницу.

Вдалеке над степью послышался глухой гул. Земля как будто начала дрожать. Послышался топот нескольких тысяч ног.

Ученые института спасения отмечали возможность непонятной аномалии. Было установленно, что мертвяки иногда, способны сбиваться в крупные скопления — стада. Движения зомби в этих группах становились практически синхронными. Одновременные шаги в ногу, синхронные перемены направления движения. Все это давало основание предполагать некую ментальную связь среди членов стада, а возможно и единовластное управление группой одним из членов. До конца это явление изучено не было. Слишком мало было фактов для изучения.

Правда одна из существующих гипотез предполагала, что стада возникали в кильватерном следе кочевников. Зомби растревоженные запахом добычи становились на след и шли по пятам человеческой группы вовлекая в свое движение новые и новые особи. Как мелкая речушка, питаясь притоками, вырастала в полноводную и непреодолимую силу.

Иногда и городские рейдеры разведчики приводили у себя на хвосте небольшие стада мертвяков, но передвижения разведчиков стремительны и удаление от города незначительно. Кочевники же не могли развивать большой скорости и расстояния пересекаемые ими не идут ни в какие сравнения с протяженностью маршрутов разведчиков. Возможно именно кочевники выводили стада к стенам города, дабы избавиться от нежелательных попутчиков.

Многотысячные стада мертвяков трижды подступали к периметру города. И только наличие тяжелого оружия позволило защитникам города уничтожить стада.

Бывало, небольшие кучки зомби откалывались от основного стада, почуяв запах добычи. Но никогда не отдалялись далеко.

По всей видимости рейдеры и уничтожили такую группу отщепенцев утром. Теперь к ним шло основное стадо.

Мерный шум, синхронно опускающихся на землю ног, из невнятного рокота переходил в громоподобные удары. Кто то из рейдеров начал истого молиться, осеняя себя крестным знамением. Старшина положил ему тяжелую ладонь на плечо.

— Бог, нас забыл, брат. Только на себя можно надеяться в этом мире.

Боец кивнул. Видно было, что он заметно успокоился. Не смысл, а наверное тон обращения товарища вернул ему душевное равновесие.

Рейдеры проверяли оружие. Подводили итог пересчету запасов боеприпасов. А итоги были не радостными. Патронов оставалось не более чем по полтора рожка на каждого. Справиться со стадом шансов не было. Это понимали все.

Оставалось только занять оборону на крыше и ждать подмоги. Вероятность этого события была столь же не велика. Город потеряв связь с группой мог принять решение не посылать подмогу, посчитав миссию неоправданно рискованной.

Зрелище приближающегося стада завораживало. Несколько тысяч оборванных фигур, с застывшим хищным выражением на безобразных лицах одновременно делали шаг вперед. Земля содрогалась от одновременного удара несчетного количества ног. Двух секундная пауза и новый удар сотрясает землю. А стадо становиться ближе. Уже слышан тошнотворный запах тварей и становиться возможным различить отдельные лица. Синие губы, оскаленные рты, рваные раны, у некоторых мертвяков не хватает конечностей, и других частей тела, оторванные уши и впалые носы. Зрелище стада парализует волю и заставляет кровь стынуть в жилах.

Рейдеры замерев смотрели на приближение стада. Никто не смел пошевелиться. Твари медленно входили на территорию нефтебазы. Несколько минут и все пространство уже заполнено живыми мертвецами. Казалось, что площадь не может вместить еще больше тварей, но они продолжали прибывать.

Старшина, отвернувшись от завораживающего зрелища и взглянул на товарищей:

— Давайте, ребята присядем и закурим. Будет чем время занять, пока помощи дождемся — ухмыльнулся он усаживаясь на корточки.

Мгновение помедлив, остальные бойцы последовали его примеру, с трудом отворачиваясь от почти магического зрелища. По кругу пошла початая сигаретная пачка. Даже не курящие протягивали руки и вынимали из пачки мятые сигареты. Рейдеры сели в плотный кружек, лицом друг к другу, как бы отгораживаясь от ужаса царящего вокруг насосной.

Степь же уже не всем расстоянии видимости была заполнена мертвяками. На сколько хватало взгляда везде, плотно теснясь друг к другу толпились зомби. Один вид зрелища стада мог свести человека с ума. И кажется рейдеры каким то образом догадывались об этом, тщательно стараясь не смотреть вниз с крыши. Глаза бойцов лихорадочно бегали по лица товарищей, стараясь найти поддержку или ободрение.

Ночь прорезал душераздирающий вой. Тысяча глоток взывала в одной тональности в одно время. Рейдеры повалились на пол пытаясь заткнуть уши. Крик мертвяков, усиленный тысячами глоток, буквально выворачивал людей на изнанку. Данил судорожным движением пытался заткнуть уши. Вой зомби сводил с ума. В глазах у него потемнело. Он попытался бежать, не разбирая куда и зачем. Мощный удар сбил Данила с ног. Чужие сильные руки прижали его к полу. Затем кто то грубо обхватил его голову. Что было дальше, Данил уже не помнил.

Данил медленно приходил в сознание. Перед глазами плавал черные круги. Вой по-прежнему терзал слух, но теперь он не оказывал такого действия. На улице уже стемнело. Видимо он провалялся в отключке не один час. Данил медленно оглянулся. В тусклом свете керосиновой лампы он разглядел что, вокруг него на крыше вповалку лежали рейдеры. Большинство из них спали.

Старшина, увидев, что Данил зашевелился. Поймав взгляд новичка он улыбнулся, жестом показав на какой то предмет валявшийся подле него. Данил сощурил глаза и разглядел, что это был моток ваты. Старшина уже жестом показывал на свои уши. И улыбался.

От его улыбки на душе у Данила стало легче.

— Сколько я был без сознания? — попытался перекричать вой Данил. Старшина вновь показал на уши и отрицательно покачал головой. Не слышит — понял Данил. Он подполз к краю крыши и заглянул за невысокий парапет. Темная масса тел клубилась вокруг насосной. Разглядеть подробности в темноте было невозможно. Может это и к лучшему — подумал Данил. Ужасная вонь подымавшаяся снизу, моментально начала вызвать рвотные позывы. Данил быстро отпрянул от края крыши и лег на спину.

В безоблачном небе мерцали звезды. Молодой месяц висела над головой, цепляя острым серпом крону одинокого дерева. Казалось, если встанешь на ноги и вытянешь руки в верх то можно будет потрогать небо.

Внезапно черноту космоса резко перечеркнула яркая полоса и где то вдалеке вспыхнул огонек. Бойцы переглянулись, некоторые приподнялись провожая взглядом упавшую звезду. Улыбки поползли по усталым запыленным лицам. Все успели загадать желание. И желание у всех было одно — дожить до утра. Появилась робкая надежда.

Осада

Солнце, еще недавно дарившее ласковое тепло, теперь палило зло и беспощадно. Крыша, покрытая гудроном, раскалилась до невозможности. Тяжелые ботинки рейдеров оставляли на ней глубокие следы.

Шел третий день пребывания отряда на нефтебазе.

В первое утро осады твари внизу принялись поедать свежие трупы. Возникали свары из за добычи. Зомби рычали и бросались друг на друга. Мертвяки измазанные кровью мерно чавкали и вгрызались в разорванные части тел убитых вчера. Среди стада появились и несколько новых тварей. Кое-кто, из кочевников успел переродиться за ночь. Рейдеров среди них быть не могло. В отряде было принято простреливать телам погибших товарищей головы, спасая их от существования мертвяков.

К вечеру появилась робкая надежда. С первыми признаками захода солнца стадо снялось со стоянки и мерной поступью отправилось дальше на запад. Запах кочевья, влекущий тварей уже не первую неделю и не первую тысячу километров, не позволял им остаться на месте. Радости рейдеров не было предела. Но через некоторое время стало понятно, что радость эта была преждевременной. Ушли тысячи. Остались сотни. Те — которым запах свежего мяса был дороже слабого аромата далекой добычи.

Около пятнадцати сотен мертвяков, отсеялось от основного стада. Оставшиеся твари окружили насосную плотным кольцом, и затеяли бесконечное броуновское движение вокруг желанной добычи. Мертвяки бродили по помещениям первого этажа. Некоторые скреблись в крышку люка, ведущего на крышу.

Повторная ревизия боеприпасов, подтвердила худшие опасения. Уничтожить зомби не представлялось возможным. Патронов не хватило бы и на половину тварей, даже с учетом того, что для упокоения одного мертвяка не придется тратить двух пуль. Да и если бы и хватило, добираться до города без транспорта и боеприпасов — чистое самоубийство.

Потянулось время осады. Вязкое и тягучее как патока.

К исходу второго дня у бойцов кончились съестные припасы. Операция планировалась короткой. Пайки брались с расчетом на сутки. Но ни это было страшным. Кончалась вода. Фляги большинства рейдеров были практически пусты.

Теперь тянулся третий день. Солнце медленно перевалило через зенит. Душила жара. Данил вялым движение поднял фляжку и поболтал ей в воздухе, тихо булькнула на дне вода. В фляжке оставалось не больше пары глотков. Данил еще раз взглянул на солнце и тяжело вздохнув, вылил остатки влаги себе в горло. Теплая вода не принесла желаемого облегчения. Рейдер разжал пальцы, фляга гулко стукнулась о крышу и откатилась чуть в сторону. Становилось понятно, что следующий день они вряд ли переживут. Сердце сдавливали холодные пальцы отчаяния.

Ближе к вечеру неожиданно резким движением старшина поднялся в полный рост. Он медленно поднял с пола автомат. Головы рейдеров с вялым любопытством повернулись к нему.

— Господа — голос старшины, почему то напомнил бойцам голос майора Левакова, такой же спокойный и интеллигентный, обостряющий внимание собеседников.

— Предлагаю, пока есть силы немного пострелять. Завтра вероятно многие будут не в состоянии держать в руках оружие. Так что не стоит терять зря времени. За работу, господа.

Рейдеры зашевелились, с трудом поднимаясь с разгоряченной крыши. Защелкали затворы. Бойцы готовились дать мертвякам свой последний бой. Данил поймал в перекрестие прицела первую уродливую морду. Вокруг уже вовсю палили его товарищи.

Вдруг, какой то посторонний шум вклинился в грохот стрельбы. Данил опустил автомат и прислушался.

— Тихо — возглас Данила заставил остальных бойцов, последовать его примеру. Автоматные стволы опустились. Люди внимательно вслушивались в приближающийся рокот моторов. Если это возвращались кочевники, то судьба отряда была предрешена.

Из степи медленно приближался столб пыли. Когда первая машина вынырнула на дорогу перед нефтебазой. Раздался дружный крик.

— Ура! — рейдеры кричали, отчаянно размахивая руками. Крик это шел из самой глубины души. И радость звучавшая в нем, была радостью смертников, неожиданно получивших помилование. Впрочем, так оно и было.

Черные бэмпэшки рейдеров обходя нефтебазу по кругу, выстроились в широкую дугу. Стволы крупноколиберных пулеметов развернулись в направлении скопления тварей. Толпа зомби, чувствуя запах добычи потянулась к бэмпэшкам. Сделав несколько шагов, передние твари сбились, видимо вонь выхлопных газов и раскаленного металла была им знакома. Но жажда крови тянула их сильней. Мертвяки, набирая скорость, снова двинулись к машинам. Через несколько секунд их движение уже можно было сравнивать с бегом.

С бэмпэшек открыли огонь. Еще никогда столь страшное зрелище не вызывало в Даниле такое чувство восторга. Тяжелые бронебойные пули пробивали по несколько тварей каждая. Пулеметчики целились на уровне голов зомби. И наблюдателям с крыши хорошо было видно, как головы мертвяков будто арбузы смачно раскалывались одна за другой. Словно коса проходила по толпе зомби, срезая сразу по несколько рядов нападающих. Они валились штабелями, орошая траву тягучей черной кровью. Грохот тяжелых пулеметов звучал, для отчаявшихся было рейдеров прекрасной музыкой.

Пять минут спустя пулеметы смолкли. Движения вокруг насосной прекратилось. Воздух пропитался пороховым дымом. Заскрипели двери бэмпшек. Наружу посыпались фигуры рейдеров. Бойцы выстроившись в цепь принялись зачищать территорию. По дороге пылили машины обеспечения. Остановившись внутри развороченного периметра, грузовики остановились. Тех персонал споро высыпал на площадку, кто то бросился к разбитым секциям забора, другие принялись стаскивать тела зомби в одну кучу. Вдали пылила колонна бензовозов

Освобожденные из осады рейдеры устало спускались с крыши. К бойцам подбегали медики. Проводя быстрый осмотр, они переходили от одного бойца к другому, занимались раненными. Закончившие зачистку рейдеры подходили к своим товарищам.

Данил вместе с остальными медленно шел командирской машине. Незнакомые парни протягивали ему фляжки и сигареты. Данил благодарно кивал, и улыбался. На встречу отряду спешил Константин. Оглядев оставшихся в живых рейдеров, лейтенант мрачно кивнул.

— Рад вас видеть живых, — Константин пристально вглядывался в лица товарищей — жаль, что не всех. — угрюмо закончил он.

Вечером, сидя у костра, под защитой восстановленного периметра Константин собрал всех переживших осаду рейдеров.

— Раньше приехать не могли — лейтенант не оправдывался, он излагал факты.

— Кирим напал на караван. Ушла только бэмпэшка. Три бензовоза они взорвали. Остальные блокировали и захватили. Если бы у нас тогда был таран, может и прорвались. А так, сами понимаете. Я на этом псевдо бульдозере сам ели ушел.

Константин медленно затянулся и на время замолчал. Дрова тихо потрескивали. Яркие искры высоко взлетали в ночное небо.

— Всех наших убили. Сначала, я надеялся, что хоть кого-нибудь в плен взяли. А сегодня, когда к вам ехали. Я ребят и увидел. Кочевники, сволочи их там прямо на месте засады всех повесили. Твари! Мы там задержались немного. Похоронили парней — лейтенант вновь замолчал.

— Кирим на город осмелился напасть. Кочевье периметр прорвало, пограничников потрепали. Отбили их быстро. У них в атаку в основном рабы шли, а надсмотрщики взади заградотрядом шли. Вооружения у рабов никакого. Боится Кирим рабам оружие нормальное давать. Луки, копья и десяток охотничьих берданок. Хотя атаковали они отчаянно. Только против брони техники у них шансов никаких не было. А вот надсмотрщики, и с гранатометами и с противотанковыми ракетами, а вот воины из них никакие. Привыкли жар чужими руками загребать. Побежали сразу же, только пятки сверкали. Из рабов кое кого в плен взяли. Но с ними дело тяжело обстоит. Им Кирим мозги так промыл, что они кроме погонщиков слушать никого не хотят. Теперь с ними психологи мучаются, будут обратно в человеческий вид приводить.

— Город нас потом выпускать не хотел. В карантин загнали, хотели весь скрок продержать. Я ели бригаду у командования выбил. Да и то, если бы не топливо, наши перестраховщики спасательную экспедицию не послали бы. Уж сильно их с бензином прижало. Поняли, что все равно сюда ехать рано или поздно и махнули рукой. — лейтенант закончил рассказ и потянулся за очередной сигаретой.

— Как стажер себя вел — Константин обратился к старшине.

— Отлично, Кот. Наш он парень на все сто. — старшина ухмыльнулся.

— Я и не сомневался. — позволил улыбнуться себе лейтенант — Данил — парень отчаянный и везучий. А я удачу за версту чую. Он когда остаться захотел, я и спорить не стал. Знал, что живым останется. Так и получилось.

— Ладно, поздно уже. Вы давайте, отдыхайте. Завтра обратно двинем. — Костя поднялся. — Я пойду посты проверю.

Лейтенант скрылся в темноте.

Ночь пролетела незаметно. Не смотря на шум работ тех персонала, измученные бойцы провалились в сон моментально. Никто из них не просыпался до самого утра.

С первыми лучами солнца перед проснувшимися рейдерами открылась картина преобразившегося здания насосной. Техперсонал время зря не терял. На крыше были установлены четыре крупнокалиберных пулемета и два автоматических гранатомета. Орудия были обложены мешками с песком. Мешки так же закрывали оконные проемы первого этажа, оставляя только узкие бойницы. Укрепления были возведены и вокруг здания.

От насосной к ограждению тянулись мощные кабеля. Само же ограждение было перетянуто поверху колючей проволокой и снабжено мощными прожекторами. Перед ограждением сверкали заточенными концами колья из арматуры. За периметром заканчивали свою работу минеры. Теперь минные заграждения были разбиты со всех четырех сторон от нефтебазы. Вчера еще заброшенная и разрушенная нефтебаза превратилась в укрепленный форт — практически в настоящую крепость.

Прогреваясь урчали моторами бензовозы. Теперь машин было значительно больше, настолько, что военной технике места внутри периметра не хватило. Дюжина БМП стояло перед распахнутыми настежь воротами нефтебазы. Вместе с ними стоял огромный грейдер с тяжелой клиновидной лопатой спереди. Таран, тек не обходимый первому каравану.

Как ни странно, не одного мертвяка к ограждению за ночь не вышло. Куча же упокоенный зомби дотлевала чуть в стороне от нефтебазы, распространяя удушливый дым. С другой стороны виднелись кресты и холмики свежих могил рейдеров. Возвращать тела в город, было не принято. Наложило свой отпечаток поменявшееся отношение к мертвым.

После быстрого завтрака, получив новое боевое расписание рейдеры разошлись занимать свои места в караване. Данилу опять досталась корзина на бочке бензовоза. Прозвучала команда и караван начал выезжать из ворот нефтебазы. Чередуясь с БМП, бензовозы выстраивались в длинную колонну. Возглавлял колонну таран. Машины урчали неспешно набирая разгон. Пара минут, и вот уже ветер свистит в ушах. Караван стремительно уносился от новой точки, спеша доставить в город долгожданное топливо. За спиной оставались четыре десятка бойцов, гарнизон охраны нового бастиона.

Город

Караван дошел без происшествий. Даже мертвяков по дороге встретилось не много. К вечеру бензовозы въехали через главный городской КПП. Их встречали приветственными криками дежурные пограничники. Военная техника направилась на рейдерскую базу, бензовозы выстроились в очередь у приемного терминала. Рейдеров встречал отряд пограничников. Под их присмотром отряд направился в карантинную зону. Сдав оружие и амуницию, рейдеры разбрелись по карантинным камера. Дежурный защелкивал замки на дверях. Начались бесконечные трое суток карантина.

Выйдя из карантинного блока Данил поспешил в казарму. Добравшись, первым делом он пошел в оружейку. Сняв с себя все вооружение он свалил на столик перед стулом дежурного. Старый прапорщик забрал автомат и разрядив поставил его в стеллаж. Вернувшись он положил перед Даниилом нераспечатанную пачку патронов.

— Пистолеты себе оставь, это — оружейник указал на патроны — для них. Закончатся, скажешь, еще дам. Личное оружие можешь при себе таскать, а можешь в ящике оставить. Саблю точно оставь, ребята смеяться будут. Автомат я почищу, за остальным сам следить будешь. Появятся вопросы — приходи.

— Спасибо — поблагодарил Данил и пошел в раздевалку. Скинув себя пропитанную потом и пылью форму, он долго стоял под душем, наслаждаясь тугими струями теплой воды. Вода смыла усталость и принесла облегчение. Выйдя из душа Данил натянул на мокрое тело свежую одежду. Подумав, он запихал пистолеты с наплечной кабурой в вещь мешок. Свалив всю грязную одежду в полиэтиленовый мешок с номером его шкафчика, он направился к выходу из казармы. Данил слишком долго отмокал в душе и в раздевалки кроме него уже никого не было. Рейдеры разошлись по домам, спеша к своим родным. У выхода Данил кинул мешок с грязными вещами в кучу с такими же мешками. Завтра около его шкафчика форма будет висеть уже выстиранная и выглаженная. Обслуживающий персонал работал у рейдеров круглосуточно.

Город по сути давал не так уж много рабочих мест. Учителя, работники по обслуживанию электростанции, ученые — в основном на эти должности требовались высоко классные специалисты и инженеры. Город давал образование самым достойным, достичь успехов можно было только своим умом и личными качествами. Требовались так же работники коммунальных служб. Электрики, слесаря, уборщики мусора. Небольшое количество населения было задействовано в сфере общественного питания, работая в муниципальных столовых. Можно было стать рыбаком или фермером и добывать для города продукты питания. Но население во много раз превышало количество рабочих мест, которое мог предоставить город.

Всем в городе предоставлялся минимум бесплатной еды и одежды. Была установлена строгая талонная система. Только работающие граждане могли позволить себе приобретать, что-либо из привозных продуктов. Алкоголь, сигареты, электроника и привозная одежда ценились особенно высоко.

Кроме перечисленных уже рабочих мест была еще одна возможность — армия. Подразделения внутренней и внешней безопасности снабжались наравне с научным персоналом. Рейдеры же считались элитой города — добытчиками и кормильцами. Быть рейдером было почетно, но в тоже время и очень опасно. Суровые условия службы вне города и высокая смертность быстро отбили желание у искателей легкой и сытой жизни вступать в рейдерские отряды. Рейдерами становились осознанно и случайные люди в команде долго не задерживались.

Получи первую боевую премию, Данил тут же зашел в магазин, располагавшийся на территории базы. Набив до отказа вещьмешок продуктами и сжимая в руках бутылку холодного пива он направился к воротам, намереваясь поскорее попасть домой и отметить возвращение с друзьями. За варотами Данила поджидал Константин.

— Расслабиться после дела — это хорошо — указывая на бутылку пива сказал лейтенант. — Только не увлекайся слишком, ты мне завтра нужен. Я тебя не в служебном порядке вызываю, но если завтра к восьми прейдешь, обещаю — не пожалеешь.

— Обязательно приду.

Настроение у Данила было отличное, усталости он не чувствовал, а любопытство и возможность поучаствовать в чем то необычном действовало лучше любого стимулятора.

Дорогу домой Данил одолел за каких-нибудь пол часа. Блага база была на той же окраине города, что и его дом.. Солнце клонилось к заходу.

Возле муниципального дома на лавочке сидел Максим, школьный приятель Данила. Он радостно кинулся обнимать старого товарища. Вместе они поднялись наверх. Квартира встретила друзей мягким полумраком.

— Ну как там за периметром. — с нетерпением начал расспросы Максим.

Раньше, во время учебы в центре, Данил с удовольствием делился новостями и подробностями службы. После выпускного экзамена на полигоне и стажировке на периметре, Данил все с меньшим и меньшим желанием стал рассказывать о своих делах. Этот факт огорчал Максима. Вот и сейчас Данил предпочел отмолчаться.

Неунывающий Макс, принялся сам рассказывать о своих делах. Он неделю назад получил должность матроса на рыбачьей шхуне. И уже пять раз выходил в открытое море. Впечатлений у юнги было предостаточно. Море было спокойное, улов обильный. Глобально сократившийся в результате эпидемии лов рыбы дал возможность ей сильно расплодиться. Рыба составляла довольно весомую часть рациона города.

— Слышишь, Дань. Я могу договориться с капитаном, и тебя возьмут на корабль. Можем вместе поплавать в открытом море. Капитан разрешает иногда.

Данил в пол уха слушал рассказ товарища. Неожиданно он почувствовал как усталость, накопленная за несколько дней резко навалилась на него. Выпитое пиво сделало веки тяжелыми, мысли начали путаться в голове.

— У меня завтра не получиться, Кот просил прийти. — Данил виновато развел руками. — Знаешь Макс что-то я вообще засыпаю, давай завтра договорим.

Макс понимающе кивнул. Забрав подаренные Даниилом консервы, он ушел. Данил остался в одиночестве. Не долго думая он завалился спать.

Месть

Утром Данил почувствовал себя свежим и отдохнувшим. Быстро собравшись он выпив на кухне чашку кофе, только вчера купленного в базовом магазине. Данил попытался вспомнить, когда он в последний раз пил настоящий кофе и не смог. Служба начинала показывать свои маленькие прелести. Немного посомневавшись, Данил достал со дна вещмешка пистолеты и нацепил кабуры. Зарядив запасные обоймы и проверив оружие, он направился к входной двери. Бодрым шагом, что-то насвистывая себе бод нос он вышел из дома. Утро только еще начиналось, но город уже отошел от сна. По улице спешили по своим делам прохожие. Многие обращали внимание на форменную рейдерскую куртку Данила. Большинство встречных кивало и улыбалось ему. Данил улыбался в ответ. Настроение и так не плохое стремительно улучшалось.

К базе он подошел минут на пятнадцать раньше назначенного времени.

Константин ждал его около ворот, сидя за рулем потрепанного джипа с открытым верхом.

— Поехали, нас уже ждут — после приветствия скомандовал лейтенант.

Данил запрыгнул в кабину, и они понеслись по утреннему городу. Джип, несмотря на свой потрепанный вид ехал быстро, мотор работал ровно. Вскоре они уже подъезжали к старому авиационному заводу, находившемуся на другом конце города около моря. Ворота были распахнуты, и джип не останавливаясь влетел на территорию. Пара минут и они оказались на взлетной полосе. У конца взлетки стоял старый потрепанный Ан-2. Единственный летательный аппарат города.

— Вот и наша птичка — как бы думая вслух, сказал лейтенант.

У Данила сперло дыхание от восторга. Смешно вспомнить, а ведь он с утра еще жалел, что не пошел с Максом в море. Он даже представить себе не мог, что ему выпадет такая удача — полетать на самолете.

Город располагал еще несколькими самолетами, но толку от них не было никакого. Пара заводских пассажирских реактивных лайнера, и десяток тяжелых военных транспортников. Использовать их для разведки или для переброски небольших отрядов не представлялось возможным. А прорва топлива, необходимая для этих машин была несоразмерна с запасами города.

Оставался только этот одномоторный ветеран. Данил изредка видел, силуэт АН-2 пролетавшего над городом. Вся малышня при этом радостно кричала: «Ура!» Даже взрослые зачастую задирали головы и провожали самолетик пристальными взглядами. Город знал: разведчики снова летят на поиски новых припасов.

Около кривоватой железной лесенки, заменявшей самолету трап, рейдеров ожидал незнакомый майор с тяжелым чемоданчиком в руке. Тяжесть чемоданчика легко угадывалась по перекошенной фигуре майора. Константин жестом показал Данилу отстать, подошел к майору и вежливо поздоровался с ним.

Майор был каким то нервным. Сухо поприветствовав Костю, он начал спешно и почему-то шепотом что то рассказывать. Константин с серьезным лицом слушал и время от времени согласно кивал. Потом, так же как и майор тихо он произнес пару фраз и показал рукой на Данила. Майор недовольно сморщился. Несколько секунд буравил Данила взглядом, потом махнул рукой. Передав в руки Константина чемодан, он быстрым шагом пошел к своей машине. Машина у майора была шикарная. Черный седан Мерседес с узкими зализанными фарами. Рядом с рейдерским джипом и потрепанным самолетом он выглядел как мисс вселенная забредшая в кунсткамеру. Шофер распахнул дверь, и майор скрылся в чреве Мерседеса.

Провожая взглядом стремительно уносящийся автомобиль, Данил аж присвистнул. Выражение же лица Кости было напротив, кислым и немного презрительным.

— Штабные, — сплюнул он на бетонную плиту взлетки — это мы ему бензин добывали, чтоб он потом к нам ездил нравоучения читать. И приказы командования до нас сирых доносить лично. — лейтенант был очень раздражен.

— Про режим секретности втирал еще подлец. Тебя пускать на борт не хотел. А я ему сказал, что среди рейдеров секретов нет. Заткнулся и уехал, крыса тыловая.

Константин крякнул и начал подниматься по лестнице в самолет. Чемодан сильно оттягивал ему руку. Данил последовал примеру лейтенанта и тоже полез внутрь. Пассажирских кресел в салоне не было. Только лавки вдоль бортов. Не смотря на это, самолет внутри выглядел тесновато. По середине прохода несуразно громоздилась стойка с радиостанцией и еще какими то непонятными приборами. Поздоровавшись с летчиками, рейдеры уселись на лавки друг напротив друга. Второй пилот захлопнул дверь, и прошел в кабину. Взревел мотор и самолет медленно начал движение.

Пробежав треть полосы старый Ан легко оторвался от земли и начала набирать высоту. Полоса, когда-то предназначалась для больших реактивных транспортников, и ее длины для разбега легкого Анна хватало с большим избытком.

Самолет заложил круг над морем, по широкой дуге облетая город. Данил приник к иллюминатору, жадно всматриваясь в открывшуюся панораму. АН летел не высоко, и по этому город можно было разглядеть в мельчайших подробностях. Внизу проплывал центральный парк, с навсегда замершим колесом обозрения. Маленькие фигурки людей на набережной махали руками, приветствуя их. В море, оставляя за собой широкий след пенной воды уходили рыбацкие шхуны.

Показались огромные трубы неработающего сталелитейного завода. Замелькали окраины. Взгляд Данила выхватил знакомый дом, когда они уже пролетали над центральным КПП. Самолет на небольшой высоте летел над дорогой, по которой еще три дня назад рейдеры возвращались с точки. С высоты были видны брошенные по обочинам дороги машины. Кое-где стояли и таращились вверх, привлеченные звуком мотора зомби. Около города их было не много. Правда попалось пару групп примерно по сотне особей, но они брели куда-то к северу оставляя город далеко от своего маршрута. Через пол часа лета, внизу показались три искореженных бензовоза. Место засады — понял Данил. Его караван в целях безопасности возвращался по другой дороге.

Самолет вильнул и отклонился от дороги, петляющей под крылом. Они пролетели над незнакомым сельским поселением. Большинство домов было полуразрушено, кажется, здесь были пожары. Посредине улицы бродили кучки мертвяков. Центральная улица была забита машинами. Наверное, когда-то колонна беженцев пыталась проехать через село, да так и не смогла. А может, это было небольшое кочевье, пытавшееся очистить поселок, не рассчитавшее своих сил. Теперь это останется тайной навсегда.

Печально зрелище мертвого поселения медленно скрылось за спиной. Впереди замаячило знакомое здание нефтебазы. Данил разглядел фигурки в черной форме и вымпел города, развивающийся на флагштоке. Яркий оранжевый цвет прекрасно был виден и на таком расстоянии.

— Куда теперь? — крикнул, высунувшийся из кабины пилот.

— На запад — прокричал в ответ Костя — они свернуть не могли, слишком близко за ними шло стадо.

Пилот кивну и снова скрылся в кабине.

Самолет резко накренился на левое крыло, беря новый курс. Теперь он набрал высоту и различить подробности на земле было уже нельзя.

— Смотри по сторонам, мы стадо ищем, а вместе с ним и кочевников.

Он мог бы и не говорить этого, Данил и так неотрывно пялился вниз. Константин отвернулся к иллюминатору на своей стороне.

Через минут десять он позвал к себе Данила. Чуть правее курса внизу показалась пестрая толпа. Несколько десятков тысяч зомби продолжали свое мерное движение. Стадо шло кучно, почти полностью заполнив целое поле между лесополосами. Тысячи ног, подымая тучу пыли, утаптывали некогда плодоносящую землю. Звук тяжелой синхронной поступи перекрывал даже шум мотора. Данил содрогнулся, вспомнив первую ночь осады. Костя глянул на его побледневшее лицо, и одобряюще не сильно толкнул Данила кулаком в плечо. После этого встал и держась за внутренние переборки фюзеляжа направился к кабине. Скорректировав курс Константин вернулся на прежнее место.

Прошло еще двадцать минут полета, и взгляду рейдеров предстала следующая толпа. На сей раз это были люди. Кочевье Кирима. Люди и техника вытянулись в длинную колонну. В середине колонны двигались автомобили. Тяжелые грузовики и автобусы. Среди них, Данил выделил знакомые бензовозы. По бокам от колонны то тут, то там, сновали проворные джипы. Моторизированные разъезды проверяли местность.

Но больше всего в кочевье было пеших людей, выстроенные в широкие колонны, они шагали в арьергарде. Рабы, понял Данил, увидев по бокам этой разномастной толпы редкие цепи конвоиров. Иногда конвойщики резко взмахивали руками. По судорожным движениям ближайших рабов, Данил догадался, что толпу подгоняют кнутами. Кочевье шло быстро. Видимо небольшой отрыв от зомби вынуждал их к спешке. Далеко впереди маячила голубая узкая лента реки. Кирим вел своих людей туда, в надежде отгородиться от стада водной преградой. Если они найдут неразрушенный мост, и сумеют переправиться, то наверняка оторвутся от стада.

Костя быстрым движением открыл чемоданчик и извлек из него прибор, чем то походивший на фен для сушки волос. Прибор был массивным, переднюю часть его закрывало темное стекло. Наведя его на центр колонны, в районе движения грузовиков Константин вдавил кнопку на рукоятке прибора. Второй прибор, вмонтированный во внутренности чемоданчика, противно запищал. На его табло побежали быстрые строчки координат. Почти сразу же зазвучал вызов стоящей в салоне радиостанции, молчавшей на всем протяжении полета.

— Говорит цент, как слышите меня, ястреб — неожиданно четко послышалось из динамика.

— Слышу вас отлично, центр. Нахожусь над целью. Прием. — Константин сжимал в руках тангенту, не отрывая взгляд от удаляющегося кочевья. Внизу их заметели. Началась суматоха в передовой части колонны. Замерцали вспышки выстрелов и облачка пороховых газов окутали несколько пеших фигур. Застрочили пулеметы с крыш грузовиков. Но все попытки сбить самолет изначально были обречены на провал. Слишком высоко, да и на большом удалении в сторону от дороги проходил полет. Противозенитными же ракетами, кочевники по всей видимости не обладали, в следствии их явной бесполезности. Шанс увидеть в небе самолет в последние годы был равен шансу повстречать летающую тарелку или же парящего под облаками дракона.

Динамик вновь ожил.

— Подтвердите правильность координатов, ястреб.

— Правильность координатов подтверждаю — ответил Костя.

— Вас понял. — динамик замолчал.

Константин обернулся. Из двери кабины снова высунулась голова второго пилота.

— Что дальше?

— Разворачивайтесь, и по широкому кругу, чтоб не достали облетаем колонну. — Костя жестом показал рукою назад, в сторону удалявшейся колонны.

— У нас топлива, еще на пятнадцать минут, до точки невозврата осталось. — прокричал летчик.

— Уложимся — успокоил его лейтенант и отвернулся к окну. Пилот постоял секунду, глядя на рейдеров и скрылся за дверью кабины.

Самолет лег на крыло, оставляя колонну по правому борту. Когда борт почти поравнялся с грузовиками в воздухе почти неуловимая глазу промелькнула какая то тень. Она промчалась откуда то сверху и устремилась прямо в центр колонны. Не долетев до земли тень распалась на множество частей.

Звук взрыва больно ударил по ушам. Самолет ощутимо тряхнуло. Далеко внизу, там где только что двигалась колонна земля встала на дыбы. Взрыв поглотил все в радиусе километра, практически полностью уничтожив кочевье. Уцелели только дальние разъезды, да самый хвост колонны, там где шли рабы. Красные языки пламени взметнулись в небо, это взрывались бензовозы. Огромная туча пыли расползалась по разорванной степи.

Ракета класса земля — земля с кассетной боеголовкой — секретное оружие возмездия города, стерла с лица земли еще одну часть остатков человечества. Только избранные в городе знали о существовании этого смертоносного оружия, тайно доставленого военными из отдаленной базы. Прицел спутникового наведения, лежащий в чемоданчике рядом с Данилом, четко вывел ракету на цель. Человечество практически погибло, а его наследие и выдающееся достижение — спутники, продолжало существовать. Летая в космосе, помогая, как раньше, уничтожать людям себе подобных.

— Ястреб, доложите обстановку.

Константин приблизил тангенту ко рту и сухо ответил:

— Цель уничтожена, ложусь на обратный курс.

— Вас понял, ястреб. Конец связи.

Данил заворожено смотрел на ад разверзнувшийся под крылом самолета, не в силах оторваться от кошмарного зрелища. Только когда дым взрыва и клубы пыли скрылись за горизонтом, он отодвинулся от иллюминатора. Сев на лавку он посмотрел в лицо Константина. Лейтенант, аккуратно закрыв чемоданчик, поднял глаза. Взгляды их встретились.

— Почему их? Почему не стадо? — еле слышно прошептал Данил.

Несмотря на гул мотора Константин сумел разобрать слова.

— Зомби — это стихия. Стадом больше, стадом меньше — это ничего не меняет.

— Но там же были люди, много невинных людей — теперь Данил почти кричал.

Костя грустно посмотрел на него, и ровным голосом ответил:

— Это были враги. Хитрые, разумные враги, которые угрожали городу. Мы не могли их отпустить.

Данил хотел еще что то сказать, но осекся. Перед глазами его встали лица погибших товарищей, лицо майора Левакова и наглая усмешка кочевника, стрелявшего майору в спину. Он вспомнил развороченные бензовозы. И на душе стало окончательно паскудно. От утренней радости и эйфории полета не осталось и следа.

— Так было правильно — после минутного молчания с трудом выдавил он, — просто, людей на земле стало еще меньше… От этого и грустно.

Костя согласно кивнул. На лице его Данил прочел те же чувства, что охватили его. Чувство обиды и несправедливости. Злость на Костю окончательно пропала. В лейтенанте Данил увидел свое отражение. Устало откинувшись на спинку сидения, Данил закрыл глаза.

До конца полета они не проронили больше ни слова.

Метро.

Отдохнуть опять не дали. На сей раз, вызов пришел под вечер четвертого дня. Было приказано прибыть на базу к семи утра следующего дня. Данил тяжело вздохну, опять не получилось выйти в море с Максом. Но приказ есть приказ.

Ровно в семь часов Данил уже стоял на плацу перед казармами базы. В месте с ним стояли еще пятьдесят бойцов — весь отряд лейтенанта Бережого. Данил отметил несколько новых лиц. Новички выделялись гладко отутюженной формой и выправкой. Все они стояли вытянувшись по струнке, жадно ловя каждое слово.

Инструктаж проводил Константин. Замену майору Левакову подобрать еще не успели. Командование предлагало свою кандидатуру, кого из штаба. Но рейдеры заартачились, штабных в бригаде недолюбливали. Своих же на должность замполита найти было еще сложнее. Выходы за периметр, действовали на рейдеров, как наркотик. Желающих променять свободу степей на пыльную кабинетную работу было мало, и если и были, только из новичков мечтающих о карьере. Таких к власти не пускали. Ветераны же приносили больше пользы за периметром, из их числа желающих не было. В связи со сложившейся ситуацией, обязанности по проведению инструктажа перешли непосредственным командирам отряда.

Командование, вынужденное теперь передавать приказы не одному человеку, а каждому командиру отряда в отдельности, ворчало, но мер по изменению ситуации не предпринимало.

Константин, чувствуя себя немного не в своей тарелке, громким четким голосом излагал задачу.

— Наша миссия, на сей раз не отличается оригинальностью. Отряд должен сопроводить караван до Точки «Метро». — лейтенант сделал ударение на первом слоге.

— Там мы должны произвести загрузку машин и подготовить караван к обратной дороге. Часть отряда, а именно двадцать человек, должна будет сменить гарнизон точки. Остальные вместе со старым гарнизоном поведут караван обратно. Задание не отличается особой сложностью, многие из вас уже участвовали в конвое к «Метро». Но темь не менее напоминаю всем, что каждый должен быть готов к любой неожиданности. Я больше не хочу терять людей.

Не зная как продолжить, лейтенант запнулся на несколько секунд. Не найдя, что добавить он громко скомандовал:

— Разойдись.

На сборы было отведено полчаса. По истечении указанного срока все рейдеры, экипированные и вооруженные, находились на своих боевых постах в караване. Данилу вновь досталась корзина. Привычно забравшись на верх Данил вальяжно развалился в кресле, надеясь провести поездку с комфортом. Все повторялось, как в прошлый раз, только на сей раз выезжали в день.

На счет комфорта Данил сильно ошибся. Солнце нещадно палило, явно давая понять, что лето законно вступает в свои права. На сей раз Данил сидел на крыше замыкающей машины. Дорога к соседнему городу, давно была очищена от брошенных машин и других препятствий. Асфальт покрывал, глубокий слой пыли и мусора, нанесенного ветром. Машины оставляли в нем четкий след. Пыль поднятая колонной старалась забиться под маску, заботливо выданную водителем. Если бы не она, Данил наверное давно бы ослеп. Время от времени он отплевывался, стараясь освободиться от набившейся в рот пыли. Песок скрипел на зубах. Иногда приходившие мысли о морской прогулке с Максом, имели ярко выраженный мазохистский характер.

Утешало одно, дорога обещала быть не долгой.

Раньше соседний мегаполис был областным центром. Находился он от города не более чем в ста километрах. До эпидемии Данил не раз бывал в нем, и прекрасно помнил огромный гипермаркет на окраине. «Метро» — было единственное место, куда можно было проникнуть не заезжая в центр мегаполиса. Подобный гипермаркет раньше был и на другой окраине столицы, но во время вспышки эпидемии в нем случился пожар, оставивший от громады только обожженный каркас. Все остальные продовольственные магазины находились далеко от окраин. Попасть же в центр, некогда цветущего, бурлящего жизнью города было невозможно. Тысячи машин навсегда замерли, намертво перегородив улицы и широкие проспекты. Сотни тысяч зомби таились в переулках и внутри домов мегаполиса.

Несколько попыток прорваться к центру, закончились крахом. Техника увязала в грудах металлолома, а твари начинали напирать с такой интенсивностью, что рейдеры были вынуждены отступать. Город с миллионным населением превратился в подобие муравейника, кишащего мертвяками.

Гипермаркет был так огромен, что для его снабжения были проведены даже подъездные железнодорожные пути. Его окружали десяток складов, полных продовольствия. Многое из продуктов пропало, исчерпав срок годности. Но многое удалось сохранить. В первое время после катастрофы «Метро» являлось практически единственным источником муки, макарон, сахара и тушенки. Так же на складах было полно одежды и инструментов.

Обычно город формировал заказ вещей первой необходимости, и очередная смена гарнизона сортировала и отбирала, требуемые товары. Погрузка проходила быстро, в течении дня. Правда, теперь запасы начали иссякать. Люди слишком быстро опустошали отнюдь не бесконечные закрома гигантского магазина.

В свое время город заплатил дорогую цену, за открытие этой точки. Погибло много рейдеров, прежде чем была расчищена дорога и отвоеван периметр гипермаркета. Даже зачистка уже перекрытого периметра унесла больше десятка жизней. Твари прятались в нишах между стеллажами, в технических коридорах, между штабелями товаров на складах. И нападали из засады стремительно и коварно. Нехватка людей не позволяла блокировать все переходы и коридоры гипермаркета, и зомби свободно перемещались из еще не обследованных зон в уже отчищенные. Чувствовать себя в безопасности нельзя было нигде. Неделю рейдеры, беспрестанно прочесывали помещения, и только после седьмого дня мертвяки перестали попадаться гриппам зачистки. Люди выиграли эту битву, такую важную в то время для сохранения города.

Через пару часов на горизонте показался мегаполис. Он медленно поднимался из степи, нависая огромными силуэтами небоскребов. Колонна резко свернула с трассы на укатанный проселок, который вел напрямую к гипермаркету. Из за пыли Данил не смог разглядеть момент, когда они вкатились на автомобильную стоянку перед магазином. За спиной громко лязгнули ворота.

Пыль улеглась. Рейдеры начали выбираться из кабин грузовиков и стрелковых корзин. Их встречали широкими улыбками два десятка голых по пояс и дочерна загоревших парней.

— Ура! — грянул стройный хор голосов, — Да здравствует смена!

Гарнизон откровенно ликовал. Зато среди прибывших Данил с удивлением отметил несколько кислых физиономий. Одним из недовольных оказался и старшина, с которым он пережил осаду.

— Что дуешься, Вадик? — поинтересовался Данил.

— А ты что еще не знаешь? — вопросом на вопрос ответил старшина.

— Нет, а что случилось?

— А то. Нас, и тебя, в том числе оставляют куковать на этом курорте ближайший месяц. Раз в четыре дня у нас будут усиленные занятия по физподготовке. Если точнее, мы будем работать грузчиками, а все остальное время тупо бродить по территории или загорать, как эти — старшина раздраженно махнул рукой в сторону старой смены.

Данил неопределенно пожал плечами, обдумывая открывшиеся перспективы. Долго размышлять ему не дали. Началась погрузка. Сняв оружие и куртку, Данил свалил вещи на один из пластиковых стульев беспорядочно стоявших вокруг в большом количестве. После первых десяти мешков на стул так же полетела и майка. Работа кипела. Пот ручьями тек по лбу, заливая глаза. С особенным рвением трудились бойцы из сменяющейся команды. Видимо близкая перспектива, вернуться домой, предавала им сил. Мешки и коробки один за другим летели в кузова фур. Одновременно грузились сразу все машины. Шестьдесят человек, страдая от жары, носились как заведенные. Через час был объявлен перекур. Усталые рейдеры повалились кто куда. Некоторые попадали на все те же пластиковые стулья, другие усаживались прямо на разгоряченный асфальт.

Отдышавшись Данил начал оглядываться по сторонам, с интересом осматривая окрестности. Его взгляд натолкнулся на ограждение. От неожиданности Данил вздрогнул, рука непроизвольно потянулась к оружию. С противоположной от въездных ворот стороны периметра на расстоянии десятка метров от забора стояли мертвяки. Твари стояли неподвижно, буравя своими водянистыми глазами людей. Но попыток приблизиться к забору не делали. Иногда какой-нибудь мертвяк переступал с ноги на ногу, других движений видно не было.

Данил облегченно выдохнул. Заметив его смятение, сидевший неподалеку старшина ухмыльнулся.

— Нравиться дрессировочка? — и не дожидаясь ответа продолжил — Это Инквизитора работа, коменданта местного.

Вадим указал кивком головы в сторону забора. Проследив в направлении кивка, Данил увидел на площадке перед забором разложенный шезлонг. В шезлонге, вальяжно развалившись, полулежал человек. Точнее виднелся только его совершенно лысый череп. Рядом с ним стоял небольшой столик, на котором красовалась початая бутылка виски и бокал. С другой стороны от шезлонга на асфальте стоял раскрытый ящик-холодильник, заваленный льдом. Из него торчали горлышки бутылок с колой. Человек неспешным движением взял бокал и отпив от него глоток, снова поставил его.

— Познакомишься еще — сказал, поднимаясь старшина. — Он любит свои теории новичкам рассказывать, упырь проклятый. Ладно, давай работать, а то до вечера не управимся.

Погрузка продолжилась, растянувшись до четырех часов по полудни. Забросив последние мешки, сменяющаяся команда спешно собиралась, натягивая форму и проверяя оружие. Новый же гарнизон валялся вповалку, не желая шевелиться.

Машины урчали, прогревая моторы. Рейдеры рассаживались по боевым постам. Старшина, позвав Данила жестом, поднялся и поплелся к воротам. Данил поспешил за ним. Вместе они начали крутить ручку барабана подъемного механизма ворот. Цепь медленно наматывалась на барабан, и решетчатые ворота начали подниматься. Странно, но ни одного зомби около ворот не было вообще. Место вокруг выезда было совершенно пустынным.

Колонна с разгона вылетела за территорию периметра и помчалась в сторону города. Старшина, проводив взглядом замыкающую бэмпэшку выбил стопор, и барабан стремительно завертелся в обратную сторону. Решетка с лязгом рухнула вниз.

Рейдеры устало потянулись в душевую. Начиналось дежурство.

После душа отряд собрался перед входом в гипермаркет. Изобразив отдаленное подобие строя бойцы замерли в ожидании. Старшина выдвинулся вперед и вразвалочку подошел к сидящему в шезлонге человеку.

— Господин комендант, новая смена для проведения инструктажа построена. — отрапортовал он.

Человек медленно поднялся. Оказалось, что одет он был только в одни короткие джинсовые шорты. На поясе болталась кобура, с торчащим из нее огромным револьвером. Скорее всего, это был кольт Питон.

Лысый был болезненно худ. Кости сильно выпирали, натягивая загорелую кожу. На лице красовались миниатюрные солнцезащитные очки с круглыми черными стеклами. Крючковатый нос на худом лице напоминал клюв хищной птицы. При все этом, лицо коменданта не выглядело отталкивающим, наоборот вызывало симпатию. Возможно не последнюю роль в этом играла обаятельная улыбка, придающая лицу коменданта выражения заботливости и участия. Подойдя к строю и проведя по лицам рейдеров взглядом, он заговорил. Голос коменданта звучал тихо и вкрадчиво. Могло показаться, что комендант разговаривает не с боевым отрядом, а с группой дошкольников.

— И так, дорогие мои, теперь вы обеспечиваете безопасность точки. Большинство из вас уже ознакомлены с правилами внутреннего распорядка. Для тех, кто здесь впервые, рассказываю. Старший группы подает мне расписание дежурств, составленное вами самостоятельно. У меня нет времени, а если быть совсем уж откровенным желания заниматься такими мелочами, так что я ожидаю, что вы сумеете разобраться в очередности сами. Для несения службы мне требуются только два бойца, которые должны наблюдать за камерами видео наблюдения. Все остальные могут заниматься чем угодно, желающих я могу ознакомить с последними результатами моих опытов в изучении зомбосапиенс.

При последних словах, большая часть ветеранов скривилась. Старшина даже позволил себе демонстративно сплюнуть на пол.

Совершенно не замечая или делая вид, что не замечает, комендант продолжал инструктаж.

— Я не требую от отряда соблюдать какой-либо режим, все могут развлекаться в меру своих пристрастий, и прошу прощения, умственных способностей. Дабы помочь вам в этом, я как обычно буду выделять ограниченную порцию алкоголя. А именно пол литра водки или два литра пива в сутки на человека. Норма эта окончательна и обжалованию не подлежит.

В строю послышались скорбные вздохи и оханья.

Комендант в первый раз отреагировал на реакцию строя.

— Дорогие мои, сея норма была введена недавно, в следствии, ослабления сопротивляемости организмов присылаемых для несения службы респондентов. Проведя ряд исследований, я пришел к выводу, что и эта порция алкоголя возможно слишком велика для многих из вас. Я даже задумываюсь о возможности дальнейшего уменьшение алк пайка.

Только сейчас Данил с удивлением заметил, что комендант сам с трудом стоит на ногах, мерно раскачиваясь из стороны в сторону. Его правильная и ровная речь, совершенно не вязалась с видом его плавающей фигуры.

— Все, выше сказанное касается всех кроме суточной смены наблюдателей. Которую, прошу принять во внимание, я в любое время могу проверить. От смены требуется очень не многое. А именно, две вещи. Во-первых, несущие наблюдение за мониторами системы безопасности обязаны быть трезвыми. Во-вторых, из двоих наблюдателей, один обязан быть бодрствующим. Не выполнение любого из двух правил, или двух одновременно влечет за собой дисциплинарное наказание, а именно физическую экзекуцию. Надеюсь всем это ясно.

Данил, вздрогнул от неожиданности — отряд в один голос грянул:

— Так точно.

— Я рад, что мы как всегда нашли общий язык в отношении моих легковыполнимых правил. — Комендант растянул губы еще шире, улыбка стала еще неотразимей.

— Все могут быть свободны, через пятнадцать минут я жду список.

Не дожидаясь реакции отряда комендант развернулся и пошел к шезлонгу. Если первые шаги его были относительно уверенные и ровные, то последние метры фигуру коменданта так шатало из стороны в сторону, что Данил засомневался в благополучном исходе этого путешествия. Несмотря ни на что комендант все же на растянулся на асфальте, и удачно приземлился в свое ложе.

Старшина, притулившись на краешек стула, быстро строчил расписание дежурств. Отряд расползался по территории гипермаркета. Закончив, старшина поднял глаза. Кроме Данила около него уже никого не было.

— Хорошо, что ты не ушел. Я тебя в месте с собой в первый наряд записал. — старшина поднялся и поспешил к коменданту. Тот в свою очередь, не удостоив вниманием листок, сразу же положил его на столик и придавил бутылкой виски.

— Странный он — произнес задумчиво Данил, когда старшина вернулся к нему.

— Не то слово, странный. Пойдем. — старшина уверенно направился внутрь гипермаркета.

Данил поспешил за ним. Поднявшись по технической лестнице на второй этаж и миновав пару коридоров, они оказались в небольшой комнате заставленной огромными мониторами. Посередине стояли два мягких кожаных кресла. Под потолком тихо шуршал кондиционер.

Вольготно разместившись в креслах, Данил в месте со старшиной занялись выполнением своих непосредственных обязанностей — наблюдением за периметром. Спать не смотря на изнурительный день пока не хотелось. Обстановка располагала к ведению неспешных бесед, чем рейдеры в скором времени и предпочли заняться.

— Что за человек этот комендант? Я что то не понял отношение к нему в отряде. — вернулся к волнующей его теме Данил.

— Да в принципе, человек как человек. Со странностями, да у кого не бывает, тем более после того что он пережил… — старшина выдержал театральную паузу.

— Он когда то, как и я отделением командовал. И отправилась как то его группа в свободный поиск и сгинула вся. А Инквизитор в город через две недели вернулся, в тех самых очках и с мешком водки за плечами. Особисты его как не пытали, только ничего добиться не смогли. Ясно было только, что группа его без транспорта осталась и очень далеко от города. Они куда то в восточные пустоши ездили, уж не знаю и за чем. — старшина потянулся за сигаретной пачкой. Вытащил сигарету и с наслаждением понюхал ее.

— Старые, до катастрофные — с важность произнес он. — Официально этот сорт уже месяца два как кончился. А на самом деле рейдеры договорились их больше в город не поставлять. Обидно, забьешь фуру нормальным табаком, а в городе в лавку сунешься, а там только наша отечественная отрава. Генералитет себе в загажник все припрятывает, вот ребята и порешили в город больше не возить. Из командования все равно сюда никто не ездит — бояться. Да и не царское это дело в рейды ходить. Кроме покойного Левакова я в рейде вообще никого старше капитана не видел. — старшина с удовольствием раскурил сигарету.

— Так, вот — продолжил он свой рассказ — не стали трогать тогда Инквизитора, его тогда еще Виктором величали. А он сидя в изоляторе и водку треская, в «Метро» проститься слезно стал. К слову сказать забыли карантинщики про его мешок от неожиданности что вернулся Пашка и в камеру пропустили, а потом уж поздно было. Сам понимаешь — режим. Три дня прошло, камеру открыли, а он уходить отказывается. Все пьет и проситься на точку. Суда то есть.

На «Метро» раньше всегда порядка не было. Сидеть долго, соблазнов полно. Решило тогда командование его тут комендантом назначить. Он рейдером уважаемым был, да и считай, с того света вернулся. Кого ж еще кроме него бойцы слушаться будут. А Инквизитору только того и надо. Стал он здесь начальствовать. По первой никто не воспринимал коменданта вообще.

— Я что то не заметил, что к нему сейчас кто то серьезно относиться — усмехнулся Данил.

— А вот не скажи. Ты ведь молодой еще, многого не знаешь. Да и не мог знать, у нас свои секреты от городских есть. Был в начале случай. Комендант, как сейчас пьяный, в очередной раз про свой распорядок втер и забору — горькую пить. Его то сначала вроде как слушали, но глядя на пьянство его беспробудно начали своевольничать. И вот, как то раз, заходит комендант вот в эту вот комнату и видит среди разбросанных бутылок два бездыханных тела дежурных. Он их будить, а они ни в какую. И еще огрызаются, мол сам пьянь да бездельник, да еще и нас учить вздумал. Вот тут все и узнали какой у нас комендант.

Вытащил он этих двоих за шкирку на автостоянку. Бойцы только диву давались. Смотришь, ведь кожа да кости, откуда силы взялись. Те двое уж больно дюжими парнями были. Выволок он их родимых, прислонил к столбам и давай кулаками по бокам охаживать. Остальные конечно всколыхнулись, попытались вступиться. Да не тут уж было. Он весь отряд уделал. И могу с уверенностью сказать были среди них бойцы дай бог каждому. Да только положил он всех голыми руками прямо на автостоянке. Всех мордой в асфальт. После уж начали пытаться с ним по хорошему объясниться.

В общем, дело то потом замяли. Я же говорил, не все мы в городе рассказываем. Да только с тех пор ключ от склада с пьянством только у него, да смена на пульте видеоконтроля ведется всегда по правилам. Вот так то.

— Интересно, как же он два месяца за периметром выжил. — задумчиво протянул Данил.

— Хм, всем интересно. Да только никто до сих пор не знает. Сам он рассказывать не хочет, а выпытывать бесполезно, многие уже питались. Да общаться с комендантом уж больно сложно. Он как на точке обосновался начал опытами безумными увлекаться. С зомби играться. То подванивает их, то поймает парочку и в гараж к себе затащит. В клетку посадит да измывается, да не просто так, а какие то опыты проводит, результаты в тетрадки записывает. Да только никому не интересно, что он там на изучал. Он и в город свои тетради посылал, но в институте от его идей отмахнулись. Его там вообще за психа держат в институте. А со временем и он успокоился. Теперь постоянно у забора сидит, на мертвяков пялиться.

— И что, же он исследовал — поинтересовался Данил.

— Пытался доказать, что у мертвяков разум есть, и что храниться он у них в каждой клетке организма. И будто бы мертвяки накапливать его могут и рано или поздно полностью разумными станут.

— Интересно это как?

— Я толком не помню, как Инквизитор это доказать хотел, только одно знаю. Тут в округ мертвяки как собачки дрессированные: на забор не кидаются, ночью не воют. Как он этого добился не понятно. Да в принципе все до лампочки как. Город им не интересуются, там только довольны, что на точке после того как он комендантом стал ни одной смерти не было. А на тоже по фиг. Все спокойно да и ладно.

— А зачем тогда, смена на экраны пялиться — недоумевал Данил — если тут мертвяки ученые.

— Не знаю, — старшина расслабленно потянулся — пунктик у Инквизитора по этому поводу есть. Ты завтра, когда сменишься сходи к нему, расспроси. Он новых слушателей любит, знает, что из стариков к нему никто на пушечный выстрел не подходит. Он, когда в институте над ним посмеялись, нас пытался на путь истинный наставить, да только напрасно. Мы к нему хорошо относимся, но байки его Инквизиторские слушать и среди своих желающих не нашлось. Одна надежда у коменданта осталась на молодое поколение. — старшина ехидно рассмеялся.

— Рекордное время — два с половиной дня было, пока новичок от него опрометью не убежал. Так Инквизитор достать его успел своей заумью. Кстати, на тебя ставки уже принимают. Ты у нас парень серьезный, многие думают что ты три дня выдержать сможешь. — рот старшины расплылся в широкой ухмылке.

Данил ухмыльнулся в ответ.

— Ты, Вадик на что поставил?

— Я в тебя верю. — старшина произносил слова с показным значение — поставил что выдержишь, так что не подведи — не сдержавшись Вадик заржал в полный голос.

— Не подведу — серьезно ответил Данил.

Вадик от неожиданности поперхнулся. Старшина не мог представить, каких усилий стоило Данилу выдержать этот тон.

Инквизитор

Данил не подвел. На четвертый дань старшина, сияя как юбилейный рубль и пьяный как сапожник, обнял попавшегося на его пути Данила.

— Молодец — икнув, выдавил он из себя. И мешком осел на пол. Данилу пришлось потратить пятнадцать минут на устроение дальнейшей судьбы старшины. Он с трудом дотащил его до комнаты отдыха и водрузил на кровать. Спускаясь во двор, Данил с удивлением ловил на себе недовольные взгляды некоторых бойцов.

Как выяснилось позднее, пари заключалось на трехсуточную норму алкоголя. Пятеро бойцов поставили против старшины и проиграли. Чем и объяснялись их косые взгляды и невменяемое состояние поледнего.

Но в настоящий момент Данило все это не интересовало, его тянуло на стоянку к этому странному человеку. Беседы с ним были увлекательны и познавательны, но особый интерес у Данила вызывала сама личность инквизитора.

Выйдя во двор, он размашистым шагом пошел к шезлонгу. Виктор, как в прочем и всегда находился там. Рядом стояло кожаное офисное кресло, в котором Данил провел большую часть последних трех суток. К своему недоумению Данилу так и не удалось обнаружить в бесконечном разнообразии предметов домашнего обихода, хранящихся на складах гипермаркета еще один шезлонг. Пришлось притащить кресло, оно было наиболее удобным из всего ассортимента мебели. Инквизитор, на вопрос о происхождении шезлонга только ухмыльнулся. Данил с размаха плюхнулся в кресло. Комендант как обычно не отреагировал на его приход. Они некоторое время сидели молча. Совершенно без предисловий, как будто они вели до этого долгую беседу, произнес.

— Так что молодой человек вы думаете по поводу зомбисапиенс.

Данил, уже привыкший к такой манере общения, неспешно ответил:

— Виктор, вы рассказали много интересных фактов из своих личных наблюдений, но я все же не вижу оснований для утверждения разумности мертвяков.

Комендант растянул губы в довольной улыбке, ему нравился стиль речи Данила.

— Молодой человек, я вам рассказал много разобщенных фактов, подготавливая вас к настоящему разговору. Предлагаю вам вернуться немного назад и собрать всю картину воедино.

Данил согласно кивнул.

Невероятно, но Виктор, смотря в совершенно другую сторону, как-то почувствовал жест Данила и удовлетворенно улыбнулся.

— И так, мы с вами говорили о том, что поведение зомби, несмотря на кажущуюся бессмысленность все же имеет ряд правил и ограничений.

— Уж слишком не много у них правил. — заметил Данил.

— Да, не много. Зато существующие, очень красноречиво указывают на факт разумности этих существ. Но не будем забегать вперед. Для начала я хотел бы заострить ваше внимание, молодой человек на не бросающейся на первый взгляд особенности. Вы когда-нибудь видели, как зомби убивают друг друга?

Данил задумался, раньше он никогда не интересовался этим вопросом. Тварей он видел неоднократно. Видел, с какой яростью и жадностью они накидываются на добычу. С каким звериным азартом они разрывают тела упокоенных собратьев, утоляя свой голод. Перебрав в памяти все моменты встреч с зомби, Данил понял, что никогда не видел как мертвяки упокаивали себе подобных.

Чувствуя нерешительность Данила, комендант продолжил

— На самом деле такие случаи встречаются, но чрезвычайно редко. Небольшие стаи добивают раненых и неспособных больше самостоятельно передвигаться особей. Я не однократно имел возможность убедиться в этом. Даже специально подстреливал тварей. На них не кидались, пока те могли передвигаться. Это дает возможность предположить, что твари хоть и не гнушаться мясом собратьев, не считают подобных себе пищей. Они не каннибалы.

— Позвольте с вами не согласиться, Виктор. — спор только начинался и у Данила было множество аргументов против теории коменданта. — в животном мире полно примеров такого же поведения, все объясняется очень просто, просто мертвяки падальщики.

— Не торопитесь молодой человек, делая поспешные выводы. Я ведь говорил вам, что фактов много. — Инквизитор, отхлебнул небольшой глоток из запотевшего стакана. На дне, как обычно плескалось виски с колой. Источник обеих жидкостей для всех рейдеров до сих пор оставался загадкой. На складах гипермаркета виски не было. Завистники неоднократно пытались найти загажник коменданта, но безуспешно. Даже запираемый и тщательно охраняемый Инквизитором склад со спиртным был тайно вскрыт и тщательно обыскан. Виски не было нигде, как и колы. Редкие счастливчики удостаивались чести быть угощенными комендантом лично. По своей натуре Инквизитор не был жадным и часто предлагал бойцам выпить в месте с ним. Но угощение всегда сопровождалось длинными и заумными беседами, неизменно возвращающимися в любимое комендантом русло. Так что количество собутыльников быстро иссякло.

Данил же блаженствовал, кроме довольно приятных по его понятиям бесед он имел возможность постоянно пользоваться благосклонностью коменданта. Которая выражалась в практически неограниченном доступе к такому желанному и недосигаемому для других продукту. Он вальяжным жестом потянулся к своему стакану.

— Рассмотрим следующую особенность поведения тварей. Вы, молодой человек, наверняка не будете отрицать, что слышали о зомби-охотниках.

На память Данилу пришли рассказы бывалых рейдеров о мертвяках одиночках, неестественно быстрых и сообразительных. И от этого в сто крат более опасных тварях. В рассказах они обычно появлялись около точек и проявляли несвойственную обычным зомби смышленость в попытках преодолеть периметр. Помниться старшина рассказывал, что мертвяк трижды, прежде чем лечь от меткой пули, пытался пробраться под проволочным ограждением. Причем все три раза, новыми способами. Только бдительность часовых не позволила осуществиться этим попыткам. И что самое удивительно, тварь когда понимала, что замечена, стремительно скрывалась в высоких зарослях травы. Вместо того, что как обычный зомби, не разбирая дороги ломиться в сторону добычи.

Данил тряхнул головой, как бы отгоняя воспоминания.

— Слышал, но думаю, что это только байки ветеранов. Мертвяки, не смотря на нынешнюю к ним повседневную привычность, все равно окружены ореолом мистики. Не смотря на научные объяснения, до сих пор многие видят в них связь с потусторонним миром.

— Естественно это не так. — комендант снисходительно улыбнулся — я имею ввиду их мистичность и связь с потусторонним — уточнил он.

— На самом деле существование таких особей доказанный факт. Я могу продемонстрировать тебе это прямо сейчас.

Данил удивленно изогнул бровь.

Комендант поднял вверх палец и направил его куда то в толпу тварей, толпящихся за забором.

— Видишь того лысого, в красной майке?

Данил поискал взглядом в указанном направлении и выделил из серой массы мертвяков здорового лысого зомби.

— Это я ему майку выкрасил — продолжал комендант — специально, что бы искать легко было. Их тут в толпе еще трое где то бродит, крашенных. Все они альфа-зомби.

— И почему Виктор вы думаете, что они чем-то отличаются от остальных? — в голосе Данила сквозило недоверие.

— Я их сам такими сделал. — фраза прозвучала торжественно.

Теперь Данил смотрел во все глаза на коменданта. Только врожденное чувство такта не дало вырваться необдуманным словам. Теперь слухи о ненормальности коменданта уже не казались ему такими уж преувеличенными.

Комендант, заметив реакцию Данила, поморщился:

— До сегодняшнего дня я считал тебя достаточно образованным и сообразительным молодым человеком и очень надеюсь, что ты, Данил не разочаруешь меня и выслушаешь до конца. В прочем если ты сейчас поднимешься и уйдешь я сильно не огорчусь. Рано или поздно найдется человек, который мне поверит. Просто мне почему то захотелось, что бы это был ты.

Инквизитор повернул голову в сторону Данила. Весь его вид выражал надежду и просьбу. Данил понял, что если сейчас уйдет, то никогда не простит себе этого.

— Я остаюсь — неожиданно охрипшим голосом сказал он.

— Хорошо. — комендант выглядел удовлетворенным.

— Я проводил с ними эксперименты. Я отловил группу из двадцати особей и посадил их в клетку в одном из неиспользуемых складов. Каждый день на протяжении трех недель я приходил в склад и убивал по одному из них. Остальные пожирали упокоенного. С каждым днем оставшиеся становились все быстрее и смышленей. Скорость и четкость их движений увеличились на столько, что уже были близки к параметрам обычного человека. На второй неделе у них изменилось поведение. Вместо того чтобы встречать меня рычанием и пусканием слюны они начали забиваться в дальние углы клетки, стараясь не попасть под мою пулю. После же выстрела они, подобно диким кошкам кидались на тело неудачника и разрывали его за считанные секунды. Но не это главное, главное то, что они знали — больше жертв в этот день не будет. Я надеялся сделать из них каннибалов, пытался не приходить к ним несколько дней. Но ничего не вышло. Когда я снова возвращался на склад, то видел, что количество тварей не уменьшается. Мои замыслы с треском провалились.

Когда закончилась третья неделя, осталось только четыре твари. Теперь они были неузнаваемы. Быстрые, хитрые, чрезвычайно опасные. Совсем не такие как их вялые неповоротливые собратья. — комендант замолчал задумавшись.

— Зачем вы их отпустили? — Данил не знал, как относиться к словам Инквизитора.

— Я хотел посмотреть, как они поведут себя на свободе.

— И чего ты добился?

— Теперь они охраняют периметр.

Последнее заявление коменданта было явно за гранью вменяемости. Сейчас Данил не среагировал так бурно как в прошлый раз. Он медленно провел взглядом по решетчатому забору и мертвякам мнущимся на равном от него расстоянии. Может быть комендант и был мистификатором, но психом он не был точно. Нигде Данил не видел такого феномена. Зомби не решались пересечь невидимую линию, протянувшуюся вдоль всего периметра.

— Как это?

— Я же говорил, что они разумны. Точнее у них есть зачатки разума. Обрывки памяти, хранящиеся в ДНК каждого мертвяка. И пожирая трупы своих собратьев, зомби перенимают часть этого разума. При достаточном количестве материала они наверное могут стать даже полностью разумными. Но кроме того у них существует телепатическая связь друг с другом. И более разумные твари подчиняют себе других.

— Но если они могут управлять толпой, почему они не идут на штурм? — Данилу показалось, что он нашел брешь в умозаключениях коменданта.

— Да потому, что этой четверкой управляю я! — произнес это комендант шепотом, но с таким чувством, что Данилу его слава показались криком.

Данил, загипнотизированный словами Инквизитора нагнулся вперед и наклонился к коменданту.

— Каким образом вы это делаете? — тоже шепотом спросил он.

— Я один из них — голос коменданта потерял всякое выражение. От него пахнуло кладбищенским холодом.

Молодой рейдер заворожено замер.

— Что — выдавил он из себя.

Вместо ответа рука коменданта как в замедленной съемке поднялась вверх к лицу. И завершив подъем, теперь уже невероятно быстрым движением сорвала с лица темные очки.

На Данила в упор уставились водянистые глаза зомби. Такими глазами до этого, на рейдера смотрели сотни тварей. Это пустой взгляд Данил не смог бы перепутать ни с чем другим.

Инстинктивно рука Данила потянулась к наплечной кабуре. Комендант осклабился. Теперь его улыбка в сочетании с глазами мертвяка не была такой обворожительной, но она сделала лицо Инквизитора более человеческим. Мертвяки никогда не улыбались.

Прошлое

Голос Инквизитора был тихим и отстраненным. Он, снова не отрываясь, смотрел в сторону забора. Очки заняли свое привычное место на лице коменданта. Данил внимательно слушал, и история Инквизитора вставала у него перед глазами.

— Мы выехали тогда в разведку. Двумя джипами, ввосьмером. В первые месяцы становления города мы часто так делали. Разыскивали доступные склады продовольствия. Город сидел на голодном пайке, питаясь с военных складов. А ситуация вне периметра была непонятна. Царил хаос и беспорядок. За воротами КПП начинался сплошной бермудский треугольник.

Вокруг города сновало несколько небольших банд. Повсюду встречались беженцы. В ту пору город занял жесткую позицию по отношению к ним. Было решено не пускать никого в безопасную зону. Да, не удивляйся, был в нашей истории и такой период. Слишком плохо тогда было с продовольствием. Боялись голода.

Нашей целью был дальний районный центр. По слухам там была крупная железнодорожная развязка и элеватор. Существовала большая вероятность разжиться там мукой.

Дорога была не долгой. Часа за три мы добрались до элеватора. Смогли даже своими силами закрепить периметр. Ворота оказались надежными, забор высоким. А тварей внутри было не много. При зачистке мы потеряли одного бойца. В те времена это было нормально, с потерями не считались. Смерть пировала вокруг и гибель товарища была привычной вещью.

Мы уже собирались отчаливать, когда появилась банда мародеров. Было их вчетверо больше чем нас. Грабители разнесли ворота, влетев во двор на грузовике. Оружие у них было кое-какое. Всего два автомата, да и те как выяснилось позже практически без боезапаса. В основном охотничьи ружья да пара пистолетов. Подготовки военной у них соответственно тоже было ноль. Наверняка они примчались к элеватору на звук выстрелов. Надеялись разжиться оружием по-легкому. Да не тут то было. Когда они толпой хлынули ко входу в зернохранилище, мы их изрядно покосили. Но видимо остатки разума они все таки сохранили. И получив первый отпор быстро рассредоточились по двору. Теперь начало сказываться их численное превосходство. Бой продолжался в течении двух часов. Завершилось все банально. В открытые ворота хлынула толпа мертвяков. Они разорвали на части арьергард мародеров. Передовые же бойцы ринулись в отчаянную атаку на здание терминала. Ничего у них не вышло. Мы положили всех оставшихся. Но легче от этого уже не было. Бой с мародерами успел собрать урожай мертвецов с нашей группы. Кроме меня, в живых осталось только двое. Остальные были убиты.

Твари перли на нас толпой. Мы отстреливались до последнего патрона. Кое какие успехи у нас были. Из пятидесяти мертвяков осталось не более полутора десятка. Но это все равно было слишком много. Мы вооружились инвентарем с пожарного щита и заняли оборону на лестнице, ведущей на второй этаж. У меня в руках был топор. Ребята вооружились багром и лопатой. Началась рукопашная.

Первую атаку мы отразили, упокоив пару мертвяков. Но тут же совершили фатальную ошибку. Не надо было стоять всем троим на лестнице плечом к плечу, хватило бы и двоих. Мы толкались и мешали друг другу. Поняли мы это, только уже оставшись вдвоем. Никита не успел освободить багор из головы очередного зомби. Мертвяк, падая увлек его за собой. А Никита не смог ни за что ухватиться и в сутолоке потеряв равновесие, рухнул в толпу тварей. Его разорвали в мгновение ока.

Мы остались вдвоем. Звали моего напарника Женя. Прошло столько времени, а из всей группы в тот день бившейся со мной я помню только лица этих двоих. Никиты и Жени. Остальные образы стерлись из памяти.

Мы продержались минут пять. Лопата не такое уж хорошее оружие против мертвяков. Голову ей тяжело пробить, да и отрубить практически невозможно. Никита в основном сбивал мертвяков с ног, и те падая увлекали вниз по ступеням других тварей. Я же проламывал топором черепа зомби. Вдвоем мы существенно сократили поголовье тварей. Но фортуна в тот день явно была не на нашей стороне. Удача вновь отвернулась от нас. Один из зомби поскользнувшись в крови, упал на лестницу лицом вперед. Его голова оказалась в паре сантиметров от Жениных ботинков. Тварь не упустила своего шанса. Мой топор расколол череп мертвяка на долю секунды позже, чем он вцепился в ногу Женьки. Челюсти разорвали парню сухожилие на правой ноге. Я на мгновение растерялся, увидев вырванный клок мяса и хлынувшую фонтаном кровь.

Нога Жени подломилась, и он как чуть раньше Никита рухнул вниз. Его ожидала та же участь.

Смерть Жени дала мне передышку. Четыре твари копошились у подножья лестницы, разрывая парня на куски. Рыча и чавкая, они перемазывались горячей кровью свежей жертвы. Я пытался хоть немного отдышаться. Силы были на исходе. Горячий летний воздух буквально разрывал мне легкие. Безумно хотелось пить. Я стоял, боявшись пошевельнуться, чтобы не привлечь к себе внимание тварей. Но естественно так продолжаться долго не могло.

Оторвавшись от жертвы, сначала один мертвяк, а потом и все остальные двинулись на меня. Облитые свежей, казалось даже дымящейся кровью, они с глухим рычанием начали свой подъем по лестнице. Я занес топор. Сил почти не было, и я не мог прицелиться, только отмахивался, пытаясь не подпускать тварей к себе. Изловчившись, я все таки смог раскроить голову одному, а потом и второму зомби. Но тут мокрые от пота руки сорвались с топорища. Удар все же не пропал даром. Третья тварь с топором в груди покатилась по ступенькам вниз. Еще не упокоенная, но уже безопасная. Я потерял свое последнее оружие.

Внизу оставался еще один мертвяк. Здоровый лысый мужик, почти такой же как тот которого я показал тебе за оградой. Я и выбрал его для эксперимента из-за сходства с той тварью с элеватора.

Повернулся к зомби спиной, я кинулся вверх по лестнице. Миновав второй этаж, я выбежал на крышу. Лихорадочно крутя головой, пытался отыскать хоть что-нибудь похожее на оружие. Крыша была стерильно пуста. Даже куска арматуры не валялось на черном гудроне кровельного покрытия. Я оглянулся, двери в проеме ведущее на крышу не было. Зато тварь уже перешагнула верхнюю ступеньку и была уже совсем близка.

Крыша была не большой. Узкая — метров пятнадцать и не очень длинная. Был бы я не так вымотан, возможно бы рискнул выманить зомби подальше, а потом попытался пробежать мимо него. Уповая на медлительность мертвяка. Но на тот момент по скорости я вряд ли сильно отличался от твари. Отступив к дальнему краю крыши, я посмотрел вниз, в надежде увидеть пожарную лестницу или что-нибудь внизу, на что можно было безопасно спрыгнуть. Двор был девственно чист, на тыльной стороне не было даже мертвых тел. Только бетонные плиты. Высота была слишком большой, чтобы оставлять надежду на безопасное приземление. Как минимум я бы переломал бы себе ноги, а в худшем случае и позвоночник. Перспектива лежать парализованным и ожидать пока тебя все чувствующего и осознающего, начнут заживо пожирать зомби, меня совершенно не прельщала. Дальше бежать было некуда. Обернувшись я приготовился встретить смерть лицом.

Тварь была прямо пере до мной. Зомби остановился буквально в двух шагах и замер. Если бы я не знал, что мертвяки ни испытывают чувств, то могло бы показаться, что зомби улыбается. Он не торопился нападать, а просто стоял и смотрел своими водянистыми глазами прямо мне в лицо. Тело мое начало цепенеть, загипнотизированное его немигающим взглядом.

На ум совершенно неожиданно пришло воспоминание о рассказах моего дедушки. Он рос в послевоенные годы, когда в стране повсюду царил голод и разруха. Бегал по развалинам домов, в надежде отыскать что-нибудь ценное, что можно было выменять на еду. В своих поисках он часто натыкался на крыс. Животные сильно расплодились в послевоенное время. Дед рассказывал, что обычно крысы не разбегались при появлении людей, но и не досаждали малолетним искателям. Однажды доведенный голодом до отчаяния дед решил изловить пару грызунов в кулинарных целях. Ребенком он еще не соображал как хитростью изловить крысу, и вооружившись палкой попытался оглушить животное. Не тут то было, проворные зверьки с легкостью уворачивались от неуклюжих взмахов дубинки. Почти отчаявшись, дед уже собирался закончить охоту, но тут заметил, что один из зверьков убегая от него оказался в узком заваленном коридоре. И тщетно пытается найти выход из него. Ободренный, дед направился к крысе уверенный в легкости добычи. Он зажал грызуна в угол. И тут случилось невероятное для понимания ребенка. Крыса поняв, что бежать больше некуда вместо того, чтобы продолжать биться в тщетных поисках спасения развернулась к охотнику и кинулась на него. Оторопев от неожиданности, дед не мог ничего поделать. А маленький серый зверек уже больно кусал его за ноги и царапал длинными острыми когтями. Махну пару раз палкой и не попав по крысе, дед с криком и плачем кинулся на утек. От голода он не умер, найдя в тот день в развалинах мешочек с крупой, чудом уцелевший в пожаре и не съеденный крысами. Но случай это он запомнил на всю жизнь. Позже он еще не раз видел подобные ситуации, когда меленькие серые грызуны, зажатые в угол и лишенные возможности бежать, отчаянно кидались на кошек и здоровых собак в последней попытке спасти свою жизнь. Иногда им это удавалось. Дед много раз рассказывал мне эту историю, и всегда в завершении ее назидательно говорил:

— Бейся до последнего, используй любой шанс и быть может тебе повезет.

Я почти забыл эти рассказы, да и образ самого деда стерся из моей памяти. Но стоя на крыше, припертый к самому ее краю мерзкой тварью, я вдруг ясно вспомнил слова деда.

Закричав, я кинулся на мертвяка, опередив его бросок на мгновение. Как та самая крыса я вцепился зубами в горло твари, повалив ее на раскаленный гудрон крыши. Руки зомби царапали мне спину, пытаясь разодрать кожаную куртку. В те времена единой формы еще не было, рейдеры ходили, кто в чем хотел. Куртка спасла мне жизнь, когтям твари было не суждено порвать крепкую кожу.

Смрадная вонь твари душила меня, но я не разжимал зубы, понимая, что только так смогу уберечься от ее челюстей. В тот момент я не думал об опасности заражения. Я всей душой желал уничтожить мертвяка. Зомби извивался по до мной и пытался вывернуться. В какой то момент ему это удалось. И мы начали переворачиваться. Не желая оставаться внизу, я воспользовался инерцией его грузного тела и рванул тварь в бок. Мы покатились по крыши. А потом я испытал стремительное чувство полета. Сорвавшись с края крыши, мы полетели вниз, на бетонные плиты двора.

Перевернувшись пару раз в воздухе, так и не разжав смертельные объятия мы с глухим ударом приземлились. Затылок зомби впечатался в бетон, разбросав вокруг брызги мозгов. От удара я сильно клацнул челюстями, и кусок плоти зомби оказался у меня во рту. При падении у меня из легких вышибло воздух, и в инстинктивной попытке вдохнуть я нечаянно проглотил этот кусок. Сумев, наконец, набрать полную грудь живительный воздуха, я потерял сознание.

Очнулся я на закате. Все тело ныло от переутомления. Во рту было ощущение, будто только что съел пару-тройку жгучих перцев чили. Огонь полыхающий на языке медленно переползал глубже в гортань. Я попытался подняться на ноги. Раза с третьего мне это удалось. Подняв глаза, я увидел, что двор заполнен мертвяками. Зомби рассредоточились кучками вокруг тел своих упокоенных собратьев. Некоторые пожирали незадачливых мародеров. На меня они совсем не обращали внимание. И тут я понял, что чувствую их. Я мог сказать точное число тварей находящихся во дворе даже не оборачиваясь, чтобы разглядеть их всех.

Я отчетливо слышал обрывки их мыслей. Мыслительный процесс их был прост и отвратителен — жрать, кусать, искать новую добычу. Один или два раза мне почудилось и что то иное.

— Меня зовут Вика.

— Где я, как я сюда попал?

— Они убили моего сына.

Но эти мысли звучали приглушенно и робко. Были они скорее случайностью в общем потоке.

Один из зомби направился ко мне. Я ощущал его нерешительность — мертвяк не мог понять к кому меня относить к пище или к своему собрату.

— Пшел вон. — моя мысль стукнула тварь как оглоблей по спине.

Зомби был подавлен силой моей мысли. Его недоразвитый разум подчинился приказу мгновенно. Тварь чуть ли не бегом кинулась прочь из двора элеватора.

Я был обескуражен произведенным эффектом. Больше на меня не смотрел ни один зомби. Медленно, прихрамывая, я поплелся к джипам. Первая машина стояла накренившись на бок. В перестрелке шальные пули пробили колеса. Второй внедорожник на первый взгляд был исправен. Я кое-как забрался на водительское сидение и попытался завести двигатель. Ключ повернулся в замке зажигания, но стартер молчал. Ругаясь, я вывалился с водительского сидения. Обошел машину спереди, поднял капот. Все сразу стало понятно. Двигатель принял на себя не меньше пары десятков пуль. Видимо постарались вражеские автоматчики.

Пожар во рту становился невыносимым. Жжение распространялось все дальше по телу. Теперь пекло уже в легких, начинало крутить желудок. Пить хотелось невообразимо. Я подумал, что это признаки заражения, и тут же отбросил эту мысль. Много моих товарищей стало жертвами заразы. Но никто из них не описывал подобных синдромов. Наоборот все, жаловались на холод охватывающий тело.

На подкашивающихся ногах я добрел до багажника. Обычно мы всегда брали с собой небольшой запас еды и питья. В багажнике царил разгром. Видимо и сюда добрались пули. Я лихорадочно перерывал содержимое багажника, пока не наткнулся на бутылку водки. Не задумываясь, я сорвал пробку и прильнул к горлышку, одним глотком осушив половину бутылки. Водка вместо того, чтобы обжечь горло оказала совершенно противоположный эффект. Казалось, что я пил ключевую воду. Пожар, полыхающий внутри моего тела, моментально иссяк. Ощутив ни с чем не сравнимое облегчение, я осел на бетонную плиту и прислонился спиной к колесу джипа.

Алкоголь еще не успел ударить в голову. И я попытался собраться с мыслями и определиться, что делать дальше. Транспорта не было, оружия тоже. Очень плохо. Радовало одно, зомби мне пока не угрожали. Я по-прежнему продолжал их чувствовать. Удивляться этому у меня не было ни сил, ни желания. Забравшись в джип и захлопнув все двери, я свернулся на заднем сидении и провалился в глубокий сон.

Мне снилось, что я иду в огромной толпе зомби. Шел я куда то в определенное место. Там впереди нас всех ожидала добыча. И в голове постоянно звучало одно слово — еда. Оно повторялось раз за разом, складываясь в замысловатую мелодию. Я так поддался этому гипнотическому зову, что уже ничего не хотел кроме как вцепиться в теплую плоть и рвать ее зубами, умываясь горячей кровью. Проснулся я в холодном поту. За окнами машины сверкала звездная ночь. Где-то в темных углах двора слышалось чавканье. Твари продолжали трапезу. Внутренним видением я отметил присутствие в округе новых мертвяков. Они выделялись из общей массы количеством связных мыслей. Я понял, что это восставшие мародеры. Прислушавшись внимательней, я различил среди новых тварей отголоски мыслей двух рейдеров. Кто то из наших то же стал зомби.

Во рту снова начиналось жжение. Глотнув из бутылки немного алкоголя, мне удалось пригасить неприятные ощущения. В голове шумело, выпитая водка еще не выветрилась из организма. Бесконечно отсиживаться в неисправной машине толку не было. Сон принес небольшое облегчение и восстановил силы. Пора было двигаться в дорогу.

Я открыл дверь джипа и вздохнул полной грудью ночной воздух. Где то далеко меня ждал город.

Не буду описывать подробности моего возвращения. Скажу главное, я понял что кровь и плоть зомби, которую я вкусил, тянет меня в безумие тварей. Хочет превратить меня в одного из зомби. А алкоголь удерживает меня на тонкой грани, позволяет мне остаться человеком. В итоге я добрался до города и впоследствии оказался здесь.

Проводя эксперименты с тварями на точки, я окончательно убедился в своей правоте. Зомби разумны!

А теперь я расскажу тебе, наверное, самое страшное. Прежде чем выпустить четверку мертвяков, я разделил с ними тело последнего убитого мною зомби. Теперь уже сознательно я ел мясо твари. Это усилило мою чувствительность. А главное усилило мою власть над мертвяками. Эти четверо стали моими генералами в армии зомби. Я был почти счастлив, осознавая свою мощь и открывшиеся возможности. Кроме ментальной власти над тварями, я еще стал обладателем сверхъестественной силы и реакции. Вирус, перетасовывал мой ДНК, творя с телом и душой невероятные вещи. На некоторое время пропал даже огонь, пожирающий меня изнутри.

Радость моя была не долгой. Вместе с моими возможностями возросла и та сила, которая тянула меня к темным инстинктам мертвяков. Требуемая для поддержание ясного сознания доза алкоголя непомерно выросла. Теперь я постоянно балансирую на грани между безумием и пьяным бредом. Я боюсь спать. Во сне мой контроль над тварями ослабевает. В любой момент они могут рвануться на штурм периметра.

Ты наверняка слышал историю с восстановлением дисциплины в гарнизоне. Я тогда перепугал ребят до смерти. Но самым испуганным человеком на территории гипермаркета был я. Я почти проспал тот момент, когда стадо готово было смети ограждение. А все по вине дежурных, напившихся парней. Мне тяжело бороться за трезвость, при том, что я сам постоянно нахожусь в почти в невменяемом состоянии. За это меня многие недолюбливают. Но обращать на это внимание я уже просто не могу

Тебе я рассказал всю правду. Не потому, что доверяю тебе больше других или выделяю тебя из остальных парней. Да, ты конечно образованней и грамотней большинства из них. Я совершенно не хочу умалять твоих достоинств. Но дело в другом.

У меня не осталось больше сил. Бессонница, алкоголь, безумие зомби. Я не думал, что выдержу так долго. Но всему есть предел. Город не нуждается более в этой точке. А у меня нету желания жить дальше. Но мне было бы очень горько, если бы я не передал свои знания хоть кому-нибудь. Я не прошу тебя нестись в институт и с пеной у рта отстаивать мои теории. Мне довольно и того, что ты теперь знаешь правду. Когда-нибудь возможно эта информация пригодиться тебе. Возможно, она даже поможет человечеству выжить. Я сделал все, что мог. И никто не в праве потребовать от меня более.

В кольте, который я всегда ношу с собой у меня всего одна пуля. Надеюсь, ты догадываешься, что я не стану тратить ее на мертвяка. Так же, я надеюсь, что ты не осудишь меня. Теперь, когда я все рассказал тебе, я свободен. И могу покинуть этот мир в любой момент. Не грусти об мне, Данька, я прожил на много больше, чем мне было отведено.

Сказав последнюю фразу комендант тяжело выдохнул. Данилу даже показалось, что вместе с воздухом из груди Инквизитора вырвалась душа. Комендант обмяк в шезлонге и замер. Дыхание его с трудом угадывалось, по почти незаметно вздымающейся груди.

Во время монолога Инквизитора Данил не проронил не слова.

Ему очень хотелось поддержать этого несчастного человека, но он не знал, что может сделать. Внезапно он поднялся и сделал шаг к шезлонгу. Данил встал перед Инквизитором, заслоняя от него панораму забора. Комендант удивленно поднял на него глаза. Перед ним стоял молодой парень, протягивая вперед руку в почти уже забытом жесте приветствия. Виктор встал и протянул руку в ответ. Рукопожатие получилось крепким и долгим. На лице коменданта заиграла его привычна улыбка. Улыбка сильного самоотверженного человека. Данил улыбнулся в ответ.

Белые паруса

Данил продолжал общаться с комендантом ежедневно до конца смены. Можно сказать, что они даже подружились. Остальные бойцы, поначалу подтрунивавшие над молодым рейдером, к концу смены вовсе перестали обращать на них внимание. Больше к теме мертвяков они не возвращались. Разговоры в основном велись о времени до трагедии. Комендант в те времена был торговым представителем металлургического завода. По работе он много ездил по стране, часто бывал заграницей. Данил с огромным интересом слушал его рассказы. Сам он уезжал от родного города не дальше соседней области. Время в беседах о мирном времени летело быстро. Данил и не заметил, как пролетела смена. И с удивлением заметил, как в очередной день в месте с караваном приехал новый наряд.

Наступил последний день дежурства. Погрузка машин закончилась к обеду. Склады оставались практически пустыми. Всем было понятно, что скоро точку придется закрывать. Оставлять людей для охраны пустого форпоста смысла не было.

Данил тепло распрощался с комендантом, при расставании они опять обменялись рукопожатием. Остальные рейдеры с удивлением наблюдали за этой сценой. Расщедрившийся комендант даже подарил на прощание Данилу литровую бутылку Джека Дениэлса.

Прозвучала команда старшего каравана занимать боевые посты. На сей раз Данилу досталась не привычная корзина, а место в кабине грузовика. Внутри старого тягача было прохладно, пережив долгие годы эксплуатации, в машине чудом сохранился кондиционер. Он тихо шуршал, выдувая потоки холодного воздуха, надежно защищая водителя и пассажира от беспощадного летнего зноя. Дорога в город прошла без происшествий. Немолодой водитель оказался разговорчивым. Он в захлеб рассказывал о новостях города. Оказывается, во время отсутствия рейдеров в обычно спокойном городе произошло знаменательное событие. Была установлена радиосвязь с новой, ранее неизвестной колонией. Раньше в городе были известны еще три анклава. Все они были на много меньше слабее города. Два из них насчитывали тысяч по двадцать человек каждая. Третий едва ли достигала пяти тысяч. Все колонии находились от города на огромном удалении. Добраться до них было практически невозможно. Связь поддерживалась только с помощью старых спутников и могла в любой момент прекратиться с выходом космических странников из строя.

В первое время было известно еще о двух колониях, но потом сообщение с ними прервалось. Видимо голод или мертвяки уничтожили эти очаги цивилизации.

Теперь в эфире зазвучали новые позывные.

Где то на юге в Средиземном море был полностью освобожден от мертвяков огромный остров. Данилу не терпелось узнать все. К сожалению, особых подробностей водитель не знал. Известно было одно, что руководство города держит связь с новой колонией чуть ли не круглосуточно. И что далекий остров уже выслал своих эмиссаров для переговоров.

По приезду в город, рейдеры как обычно направились в изолятор. На сей раз три дня пролетели незаметно. Город бурлил в ожидании приезда гостей. Возбуждены были даже карантинные надзиратели. Обычно сумрачные и равнодушные к содержащимся в изоляторе рейдерам они сами вступали в разговоры с бойцами. С удовольствием пересказывая им новые слухи.

Когда на третьи сутки щелкнул замок, отпирающий дверь камеры, Данил чуть ли не бегом кинулся в казарму, и быстро сдав оружие, даже не тратя время на душ и переодевание, помчался домой. В квартире, переодевшись и перекусив на скорую руку Данил включил телевизор. Шли новости. Диктор беседовал с полковником контрразведки. Данил скривился. Среди рейдеров это подразделение недолюбливали. Шайка высокомерных выскочек, занимающаяся неизвестно чем. Чистоплюи и бездельники. В контрразведке даже было целое боевое подразделение быстрого реагирования, которое на памяти Данила не разу не покидало города. Зато довольствие они получали никак не хуже рейдеров, а возможно и лучше.

Диктор как раз задавал вопрос о новой колонии.

— Как вы считаете, чего стоит нам ждать от новой колонии? Что могут принести нам ее эмиссары?

— Я, думаю, что эйфория охватившая город — важно начал полковник — является совершенно преждевременной и необоснованной.

Данил аж поперхнулся от слов контрразведчика. Репортер то же выглядел удивленным.

Полковник продолжал:

— Вся информация, которой мы располагаем, относительно новой колонии получена нами только путем радиопереговоров. На самом деле мы ничего не знаем о этих людях. И населению города стоило бы с большей осмотрительностью отнестись к появлению пришельцев. Не исключено, что это происки одной из банд кочевников. Возможно это провокация, ведущаяся в целях ослабления внимания и обороноспособности города.

— Скажите, господин полковник, это ваше личное мнение или это официальная позиция руководства города? — тон репортера был холоден. Стало понятно, что он в отличие от контрразведчика видел ситуацию в более радужных красках.

— Да, это официальная позиция руководства, с которой я полностью согласен.

— Но, скажите, откуда такое резко негативное отношение? Ведь, по-моему, даже один только факт существования еще одного сильного и стабильного очага цивилизации должен радовать в наше тяжелое время. Население планеты сократилось катастрофически. Что бы сохранить уровень технического и научного развития нужно большее количество людей, чем располагает город. Сейчас мы пользуемся остатками достижений цивилизации. Институт старается сохранить знания, полученные предыдущими поколениями. Но этого недостаточно. Мы постоянно находимся в опасности скатиться к первобытному уровню. Наше положение неустойчиво.

— Вот именно, положение слишком шаткое чтобы подвергать город опасности — Полковник грубо прервал репортера. — Я убежден, что без тщательной и доскональной проверки делегации нельзя формировать окончательное мнение по-поводу новой колонии.

Данил прикрутил громкость телевизора. Полковник вызывал у него чувство раздражения. В дверь постучали. Соображая, кто бы это мог быть, Данил пошел открывать. На пороге улыбаясь стоял Константин.

— Привет, доблестным охранникам дальних форпостов. — лейтенант был в приподнятом настроении. — У меня тоже выходные, вот решил глянуть как живет молодое пополнение.