Бесплатный фрагмент - Ген выживания

Роман впервые опубликован на английском языке под названием «Survival Gene» в издательстве Double Dragon Publishing (Канада) в 2015 г.

1. Арест

Лейтенант Андрей Барков сбежал по темной лестнице на нижний подземный этаж продуктового склада, сжимая в руке пистолет. Путь ему преграждала тяжелая металлическая дверь. На устройстве для считывания магнитных карт, установленном на стене рядом с дверью, горел красный огонек. Лейтенант достал из кармана своего бронежилета универсальную полицейскую карту и приложил ее к устройству. Красный цвет сменился на зеленый. Сунув карту обратно в карман, Барков взялся за ручку и осторожно потянул ее на себя.

Перед ним открылся чудесный сад, освещаемый множеством светодиодных ламп. Яркие, сочные персики, яблоки, ананасы, бананы, дыни, виноград — и все это на карликовых деревьях с толстым стволом и густой кроной, росших из отверстий в бетонном полу. В нос ударил резкий запах канализации.

Беглого взгляда хватило, чтобы понять: это — генетически модифицированные организмы. ГМО. Налицо уголовное преступление. Разведение таких растений запрещено Мировым правительством на всех континентах. А питаются они, очевидно, городскими стоками Майами, которые подаются сюда по системе труб под землей. Использование нечистот вместо почвы — отягчающее обстоятельство. Хозяину этого «склада» господину Хаусману грозит длительный срок. Сидеть он будет в тюрьме строгого режима в пустыне Колорадо или на севере Аляски. Там для таких людей самое место. Остается только его найти.

Где ты, ублюдок?

Андрей медленно двинулся вперед, держа оружие перед собой. Помещение было размером с половину футбольного поля. Здесь стройными рядами стояли сотни деревьев. Преступник мог влезть на любое из них и укрыться в кроне. То, что он поблизости, Андрей не сомневался. Хаусман выскользнул из своего кабинета на лестницу, как только группа захвата ворвалась на склад. Андрей заметил его в последний момент и бросился следом.

Рация, висевшая на нагрудном кармане его жилета, заскрипела:

— Лейтенант Барков, куда Вы пропали?

Это был капитан Палмер. Как всегда, не вовремя.

— Я внизу, — приблизив губы к рации, тихо ответил Андрей. — Преследую подозреваемого.

— Я не давал приказа спускаться. Вернитесь и получите приказ!

Палмер, ты — идиот. Иногда Андрею хотелось бросить эти слова капитану в лицо. Но такое удовольствие стоило бы ему работы. Палмер и так его недолюбливал, а за оскорбление бы возненавидел. Андрей и сам давно порывался уволиться, но куда было идти? Ловить преступников — единственное, что он умел в жизни. Тем не менее, он мечтал совсем о другой карьере…

— Капитан, я Вас не понял. Помехи!

Барков отключил рацию. Прислушался, затаив дыхание. У него с детства была способность чувствовать опасность. И мгновенная реакция, благодаря которой он очень редко в своей жизни получал по морде. Сейчас, по его ощущениям, опасность отсутствовала. Продолжив движение, он достиг первого ряда деревьев. Остановился.

И вдруг его бросило в жар. В мозгу возникло страшное виденье: у него взрывается грудная клетка, куски тела разлетаются во все стороны и шлепаются о стены, повисают на ветках…

Хаусман собирался выстрелить в него из подствольного гранатомета, закрепленного на винтовке. Он сидел на дереве в крайнем правом ряду, метрах в тридцати, выставив ствол из листвы. Барков смотрел в другую сторону, но увидел преступника так ясно, будто проник в его мозг. Он даже почувствовал указательным пальцем холод спускового крючка. Еще пять миллиметров — и он труп.

Сердце заколотилось, как отбойный молоток. Мышцы всего тела напряглись, словно пронзенные электрическим током. Как только они расслабились, по спине и шее пробежали мурашки. Руки и ноги стали легкими, почти невесомыми, и при этом налились необычайной силой. Прямо перед глазами неторопливо проплыла жирная муха, неторопливо, словно в замедленном фильме, махая крыльями. Удивляться этому было некогда. Пригнувшись, Андрей бросился бежать к Хаусману.

Виденье оказалось верным. Раздался выстрел. В том месте, где только что стоял Барков, прогремел взрыв. По стене, полу и ближайшим деревьям пронесся град осколков. До Андрея они не долетели — он уже выбежал из зоны поражения. Это заняло секунду, максимум полторы. Остановившись под деревом, на котором сидел Хаусман, он рывком раздвинул ветки. Стрелявший не успел еще понять, что промазал и мишень уже рядом, как Андрей нанес ему удар кулаком в живот. Хаусман охнул, выронил оружие и, согнувшись вперед, сорвался с ветки.

Андрей отбросил винтовку ногой подальше и нацелил свой пистолет на маленького полного человека с лысиной на макушке, скорчившегося на полу:

— Лечь на живот! Руки вперед!

Хаусман медленно поднял голову, распрямляясь. Гримаса боли на его лице сменилась удивлением:

— Это невозможно. Как ты успел?

— Я быстро бегаю. Руки!

Преступник лег на живот и вытянул руки:

— Рано радуешься. Скоро тебе все равно конец. Нам всем конец!

Убедившись, что в руках Хаусмана нет другого оружия, Барков снял со своего пояса наручники и надел их на преступника.

— Ошибаетесь, господин Хаусман. Без вашего ГМО мы будем жить долго и счастливо.

На круглом лице Хаусмана появилась на удивление добрая, располагающая улыбка:

Сейчас 2060 год. Ты не слышал о предсказании великого ученого Исаака Ньютона? Он изучил Библию и вычислил, что в этом году мир рухнет!

Опять ошибаетесь. По Ньютону это будет начало новой эры. Но меня пугать не надо — я в предсказания не верю.

— Ты не слушаешь новости? К Земле летит астероид! И ты сдохнешь, и я, и вообще все человечество! Может, отпустишь меня погулять хоть последние дни? Даю триста тысяч долларов! Наличными!

— Астероид пролетит мимо. А за попытку подкупа срок будет увеличен, — ответил Андрей, отступая назад, к стене.

Сердце его стучало все спокойнее, мышцы расслаблялись. При этом руки и ноги стали быстро тяжелеть. Захотелось присесть, а еще лучше — прилечь. Вероятно, организм пытался восстановить силы после запредельной нагрузки.

Он измерил взглядом расстояние, которое только что преодолел. Действительно, было чему удивиться. Он еще никогда не пробегал тридцать метров за полторы секунды. Причина такой прыти была, конечно, в силе стресса. Из гранатомета в него целились впервые в жизни!

— Правильно, триста тысяч — маловато, — еще радушнее улыбнулся Хаусман, потихоньку поднимаясь на ноги. — Даю пятьсот! По рукам?

Пистолет стал как будто наливаться свинцом, ноги задрожали от напряжения. Навалилась такая усталость, будто Андрей целый день таскал мешки с песком. Не хватало только рухнуть без сил и выронить оружие. Стоило ли сомневаться, что преступник этим сразу воспользуется!

Со стороны лестницы послышался топот ног. В помещение ввалилось несколько агентов. Рассыпавшись цепью вдоль стены, они взяли Хаусмана на мушку. Последним вошел капитан Палмер.

— Вижу подозреваемого! — торжествующе объявил он, показав пальцем на Хаусмана. — Парни, слушайте мой приказ. Арестовать этого человека!

Как будто без тебя бы не догадались, подумал Барков.

И все-таки он был рад появлению капитана — впервые за все годы совместной работы.

Палмер посмотрел на Баркова:

— Лейтенант, ты совсем не слышишь мои команды! Это серьезная проблема. — Он застыл с раскрытым ртом, будто раздумывая, стоит ли дальше отчитывать Баркова. — Ну вот что. Мы заберем преступника, а ты дуй к врачу. Немедленно!

2. Астероид

Андрей припарковал свой электромобиль «Форд» у двухэтажного дома, утопавшего в зелени. Посмотрел в зеркало заднего вида. «Хвоста» не было. Значит, Палмер не стал посылать за ним людей, чтобы проверить исполнение приказа, как он это иногда делал. Тем лучше. Им незачем было знать, куда и зачем он на самом деле поехал.

Барков вышел из машины. Вместо полицейской униформы на нем теперь был легкий светло-серый костюм — брюки и рубашка с коротким рукавом из чистого льна. В свободное от службы время он всегда носил гражданскую одежду.

Барков еще раз оглянулся по сторонам и направился к дому.

Пару месяцев назад он прочитал в газете объявление об услугах, предоставляемых по этому адресу. Решил попробовать. Понравилось. С тех пор приезжал сюда каждую пятницу — снимал стресс после рабочей недели. И держал свое новое хобби в тайне от всех, даже от собственной мамы. Она наверняка бы расстроилась и сказала бы что-то вроде «Сынок, лучше бы ты женился, чем глупостями заниматься! Тебе уже тридцать три, пора детей заводить!».

С наслаждением вдыхая аромат жасмина, Барков толкнул металлическую калитку. Пройдя по выложенной цветной плиткой дорожке к входной двери, трижды стукнул по ней костяшками пальцев. Замок щелкнул почти сразу. Дверь открылась. Перед ним стояла темноволосая голубоглазая девушка в белом костюме, плотно облегавшим ее стройную фигуру. Никогда прежде Андрей ее не видел.

— Здравствуйте, — смутился он. — А Вы… кто?

Она улыбнулась:

— Заходите, Андрей. Я Вас жду.

И отступила, давая ему дорогу.

Красивая девчонка, подумал Барков, входя в небольшую прихожую с черным кафелем на полу и светло-бежевыми стенами. Родственница хозяина?

Задавать такой вопрос вслух было бы бестактно. Дэн Мортимер представит ее сам, если захочет.

Барков остановился перед эскалатором.

— Дэн наверху?

— Нет, ему пришлось срочно уйти, — ответила девушка, запирая входную дверь на замок.

— Как уйти? У него же нет сегодня занятий в консерватории! Мы с ним договорились по мыслефону… Что случилось?

— Пустяки, ничего страшного, но он вернется не раньше чем через пару часов. Занятие с Вами проведу я.

В первую секунду Андрей подумал, что она шутит.

— Вы — учитель пения?

— Разумеется. Меня зовут Эмили.

Выражение ее лица теперь было серьезным. Не шутит. Очевидно, это была коллега господина Мортимера. Странно, что он не предупредил Андрея о замене.

— Приятно познакомиться. Андрей.

— Я знаю. Следуйте за мной.

Девушка произносила слова быстро и, как показалось Баркову, немного нервничала. Неопытная учительница, наверное.

Не включив эскалатор, она стала медленно подниматься по ступенькам, с подчеркнутой грацией раскачивая бедрами из стороны в сторону. Работала манекенщицей?

На втором этаже в самой большой комнате стояло старинное черное пианино и диван, обтянутый коричневой кожей. Окон было два, и оба — звуконепроницаемые.

Андрей обычно репетировал, стоя рядом с диваном у окна. Сидеть Мортимер ему запретил — в таком положении «плохо работают легкие».

— Садитесь, — предложила Эмили, указав на диван. И открыла крышку пианино, жеманно выгнув спину. — Начнем с гаммы: «до, ре, ми, фа, соль». — Она опустилась на вращающийся стул и начала отрывисто тыкать одним пальцем по клавишам, почему-то начав с ноты «ля» контроктавы. Дойдя до «ре» малой октавы, остановилась и повернулась к Андрею. — А знаете что? Давайте для начала познакомимся поближе. Вы женаты?

Поведение этой особы было, по меньшей мере, странным. Неужели он ей так понравился?

— Нет. Холостой. — В спальне Дэна, находившейся через стенку, послышался глухой стук. — Там кто-то есть?

— Нет. Кошка, наверное. Боже, как тут жарко! — она встала и расстегнула куртку, показав округлую грудь, обтянутую тонкой футболкой. — Давайте спустимся вниз, выпьем кофе?

Такое откровенное приставание было совершенно ненормальным. Может, и сама девушка была «с приветом»? Но зачем тогда Мортимер ее пригласил? И откуда у него кошка?

— Нет, спасибо. Я устал, поеду домой.

Стук в спальне повторился, но на этот раз громче.

Внезапно в животе у Баркова началось покалывание. Это был сигнал, что в это место сейчас будет нанесен удар. Угроза исходила от Эмили. Андрей ощутил это так же ясно, как аромат жасмина на улице несколько минут назад или мягкость дивана, на котором сейчас сидел. Мышцы его тела рефлекторно напряглись.

Не ошиблось ли его шестое чувство на этот раз? Во внешнем виде девушки не было и намека на агрессию.

Эмили медленно встала и зашла за пианино, сбросив с себя куртку. Решила совсем раздеться?

Обойдя инструмент, она вдруг бросилась к Баркову. В руке у нее был короткий лом, которым она целилась Андрею в живот. Ему не составило труда увернуться. Распоров обивку, лом воткнулся в спинку дивана.

— Ты с ума сошла? — в недоумении спросил он, отскочив на два шага в сторону.

Девушка выдернула свое оружие из спинки и направила его в грудь Андрея:

— Я не позволю тебе засадить моего отца в тюрьму! Умри!

Она сделала выпад.

Барков резко отклонил туловище вбок, пропустив железяку слева от себя. Левой рукой выхватил у нее оружие, а правой толкнул так, что девчонка перелетела через спинку дивана и грохнулась на пол.

— Кто твой отец? — спросил он, пока она поднималась.

— Эдди Хаусман, — выдавила из себя «учительница», держась за бедро и кривясь от боли.

Андрей начал понимать, что происходит.

— Твой отец — Эдди Хаусман?

— Да, — губы у нее задрожали, и на глазах выступили слезы. — Я прошу тебя, скажи на суде, что он невиновен. Что это не он в тебя стрелял. Кроме тебя, там ведь свидетелей не было.

— Нет. Его посадят. Не только за покушение, но и за выращивание и сбыт ГМО.

— Где доказательства? Может, он не знал, что делается в подвале? Прошу тебя, помоги. Ему нельзя в тюрьму — у него радикулит!

Барков закусил нижнюю губу. Было видно, что эта дамочка по-настоящему страдает — но не от боли из-за падения, а из-за собственных переживаний. Возможно, она вообще плохо понимала, что творит. У нее состояние аффекта?

— Надеюсь, у тебя-то со здоровьем все в порядке? Тоже посидеть придется!

— Я за себя не боюсь. Отпусти моего папу, пожалуйста!

— Хочешь совет? В следующий раз, прежде чем обращаться к человеку с просьбой, не пытайся воткнуть в него лом.

Растирая слезы и тушь по щекам, она начала громко всхлипывать:

— Я пыталась по-хорошему, заигрывала даже с тобой, но ты — деревянный. А времени нет… Папа уже за решеткой… Ему нельзя…

— Даже если бы я сказал, что твой отец невиновен, суд бы мне не поверил. ГМО растут у него в подвале, а он об этом не знал? Глупости! И кто стрелял в меня из гранатомета, если не он?

— Другой человек! Он потом убежал через запасной выход. Разве нельзя так сказать?

— Нельзя. Это неправда. — В соседней комнате вновь послышался глухой стук. — Кто в спальне? Учитель?

Она кивнула и спрятала лицо в ладонях. Плечи ее начали вздрагивать.

Он перемахнул через диван и, заломив Эмили руку за спину, повел перед собой. Она не сопротивлялась.

— Открывай! — приказал он, когда девушка оказалась у двери спальни.

Как только дверь отворилась, Андрей увидел учителя. Дэн Мортимер, пожилой худой мужчина с редкой седой шевелюрой, одетый в домашний халат и босой, лежал на полу рядом со своей кроватью. Его руки и ноги были связаны, рот залеплен скотчем, а шея стянута ремнем, примотанным к ножке кровати.

Увидев Андрея, учитель округлил глаза и показал взглядом на Эмили:

— М-м-м!

И постучал босыми пятками об пол. В глазах у него был страх. Бедный старик. Пострадал из-за меня.

— Сейчас я Вас освобожу, потерпите минутку, — сказал Андрей и подтолкнул Эмили вперед.

Внезапно он ощутил тяжесть во всем теле. Лом выскользнул у него из руки и с грохотом упал на паркет, но не отскочил, а прилип, будто притянутый магнитом. Пару секунд Андрей пытался устоять на ногах. Затем рухнул на колени, отпустив Эмили. Неужели теперь даже такой небольшой стресс, как неуклюжая попытка девчонки воткнуть в него лом, вызвал у него позорную слабость?! Ничего подобного раньше не было. Я больше ни на что не годен?

Вместо того чтобы убежать, Эмили неуклюже свалилась на бок. Глядя на Баркова снизу вверх заплаканными и полными ужаса глазами, прохрипела:

— Что со мной? Помогите!

Не в силах стоять вертикально даже на коленях, Андрей оперся на руки. Конечности, туловище, голова — все стало невыносимо тяжелым. Мышцы задрожали от напряжения. Поняв, что сопротивление бесполезно, он упал на живот.

Эмили продолжала лежать рядом. Она стонала, приподнимая то руку, то ногу и сразу же их роняя. Наконец, перекатилась на спину и стала шумно дышать через открытый рот:

— Дайте… воздуха!

Очевидно, она не притворялась. У Андрея тоже было ощущение удушья. Неведомая сила сдавила ребра так, что они едва раздвигались при вдохе. Дело не во мне? Тогда в чем?

— М-м-м! — снова замычал учитель.

Его лицо побелело. Андрей испугался, что Мортимер может задохнуться. Надо было немедленно снять скотч с его рта и снять путы. Барков попытался ползти вперед по-пластунски. Приложив неимоверные усилия, передвинул вперед правую ногу и левую руку. Перетащил туловище сантиметра на три и окончательно выбился из сил. Тело становилось все тяжелее — на нем как будто лежало пианино, которое, к тому же, заполнялось песком.

— Нам крышка…, — чуть слышно выдавила Эмили, часто делая паузы, чтобы перевести дух. — Астероид! Я не верила… А папа верил…

Где-то вдали раздался взрыв. Стекла единственного окна спальни задрожали. Что произошло, понять было невозможно — с пола просматривалось только голубое небо.

— Во что верил? — спросил Андрей. Он слышал лишь одну версию в новостях: крупный космический объект пролетит мимо планеты, не причинив никакого вреда.

— Он слышал, что астероид… усилит гравитацию и… затормозит Землю. Я не хочу… умирать!

Андрей никогда не обращал внимания на предсказания всяких ненормальных ученых, астрологов и ясновидцев. Они уже миллион раз предсказывали гибель человечества. Но усиление гравитации вполне могло быть причиной того, что с ним и этой девушкой сейчас происходило. Что если та же сила действует сейчас на весь город или даже на весь мир?

Внезапно он почувствовал такую легкость, будто невидимое пианино, лежавшее на нем, растворилось в воздухе. Все трое судорожно вдохнули воздух. Барков поднял голову. Отжавшись на руках, приподнял туловище. Прыжком сел на корточки.

Эмили тоже начала подниматься, вытирая слезы ладонями.

Отбросив лом ногой в угол комнаты, Андрей вскочил и подбежал к окну. Из него открывался вид на соседний дом. За ним примерно в километре от земли к небу поднимался столб густого черного дыма.

Сзади послышалось:

— М-м-м!

Повернувшись, Барков бросился развязывать учителя.

3. Бандиты в доме

— Это — не массажистка! — взвизгнул Дэн Мортимер, как только Андрей отлепил скотч от его рта. — Я ее не вызывал!

Помогая ему подняться с пола, Барков взглянул на девушку. Она сидела на полу с отсутствующим выражением лица, направив взгляд в окно.

— Зачем же Вы впустили ее в дом? — спросил Андрей.

Дэн нервно поправил халат и провел обеими руками по голове, приглаживая свои торчащие во все стороны волосины. Затем, пряча глаза, ответил:

— Я даже дал себя связать, старый дурак… Она сказала, что у них рекламная акция — эротический массаж бесплатно. Бреховка!

Эмили никак не отреагировала на его слова.

— Не волнуйтесь, Дэн, — ответил Андрей, сдерживая улыбку. — Сейчас я отвезу ее в полицию. Больше она Вас не побеспокоит. А урок перенесем на следующую неделю.

Эмили перевела задумчивый взгляд на мужчин, после чего тихо, но отчетливо произнесла:

— Незачем переносить. Через неделю вас уже не будет на свете. И меня тоже.

— Ты будешь за решеткой, — пообещал Барков. — Идем в машину. И не пытайся сбежать — все равно не получится.

— Я уже поняла. У тебя необыкновенная реакция, — она посмотрела ему в лицо. — Таким уродился?

— Нет. Долгие годы тренировок.

— Хм… Не думаю… Я что-то слышала о таких, как ты… Хотя теперь это уже неважно. Извини, что пыталась убить. — Она повернула голову к Мортимеру. — Учитель, а Вы извините, что обманула и связала Вас… и массаж не сделала.

Мортимер спросил, глядя на Андрея:

— Почему она говорит, что через неделю нас не будет на свете?

— Отец ей сказал, что астероид затормозит Землю.

Учитель хмыкнул:

— Глупости!

— Конечно. — Барков посмотрел на девушку. — Пошли.

Она молча, с мрачным видом встала и направилась к выходу. Шла на этот раз ровно, без вихляний бедрами, с высоко поднятой головой.

Барков посадил ее на заднее сиденье своего электромобиля, поднял прозрачную перегородку и защелкнул задние замки, чтобы девчонка не выскочила по дороге. Включив двигатель, плавно выехал с безлюдной улицы на пересекающее ее авеню.

И сразу затормозил. Дорога была перегорожена грузовиком, протаранившим легковой электромобиль. Определить марку «легковушки» было невозможно — так она была изуродована. Из-под груды металла растеклась лужа крови. В кабине грузовика, который не особенно пострадал, было пусто. Очевидно, водитель сбежал.

— О Боже! — воскликнула Эмили.

Он глянул в зеркало. Девушка сидела, приложив руки к лицу и глядя на искореженный автомобиль округлившимися глазами. Сочувствует несчастным? Странно. Сама ведь только что пыталась убить человека!

Андрей включил рацию:

— Диспетчер!

— Слушаю, — отозвался женский голос.

— Это лейтенант Барков, северо-восточный район. На углу семьдесят четвертой улицы и восьмой авеню авария. Две машины. Возможно, есть жертвы. Пришлите людей.

— Лейтенант, Вы шутите? — быстро проговорила диспетчер. — Наряд из-за пары разбитых машин?! Завтра к вечеру, не раньше. У нас тысячи вызовов. Кстати, где Вы были?

— Вы не знаете? У вас же есть координаты всех машин!

— Нет. Спутниковая система сошла с ума. Я вижу по карте, что Вы сейчас в океане, в двадцати километрах от берега.

— Нет, я на земле.

— Понимаю. Примите задание. Драка на сорок восьмой улице…

Андрей оборвал ее:

— У меня опасный преступник. Везу в центральный отдел.

— Хорошо. Дайте знать, когда освободитесь.

Барков выскочил из машины. Обошел легковушку со всех сторон, пытаясь заглянуть внутрь. Безрезультатно. Металл был спрессован так, что увидеть внутренности кабины было невозможно.

Андрей вернулся за руль. Обогнув грузовик по тротуару, продолжил движение. Тысячи вызовов. Что произошло в городе?

Ответ на этот вопрос стал очевидным, как только он выехал на скоростное шоссе Дикси, где всегда было оживленное движение. На всем его протяжении стояли искореженные, дымящиеся электромобили. Между ними сновали люди, многие из которых были в крови. Полицейские, пожарные и врачи уже оказывали помощь пострадавшим; тяжело раненых переносили в кареты скорой помощи на носилках. Отовсюду доносились крики и рыдания.

Гравитация. Из-за ее усиления транспорт потерял управление.

Андрей замедлил скорость, осторожно лавируя между людьми и техникой. Справа, метрах в двухстах от дороги, показалось здание стадиона. Он весь был окутан облаком пыли. Из всех трех выходов выбегали люди, рассеиваясь по площади. У поворота к стадиону Андрею пришлось вновь остановиться, чтобы пропустить несколько «скорых». В этот момент на перекресток выскочили двое подростков с раскрашенными в белый и синий цвет лицами — фанаты какой-то футбольной команды.

Высунувшись в окно, Барков крикнул:

— Эй, пацаны! Что там произошло?

Один из парней, худой коротышка с всклокоченными волосами, остановился на «зебре» перед машиной Андрея и истерично засмеялся, глядя широко открытыми глазами словно сквозь Андрея:

— Кусок крыши рухнул. Половина игроков погибла. И судью убило! Так ему и надо, гаду — не засчитал гол!

Второй подросток вернулся и, схватив дрожавшего коротышку за руку, потащил за собой.

У парня шоковое состояние. Не понимает, что говорит.

Впереди слева показался густой дым — наверное, тот самый, что был виден из окна спальни Мортимера. Сначала Андрею показалось, что горит станция метро, расположенная высоко над землей на бетонных опорах. Но, подъехав ближе, он разглядел, что источник дыма находится ближе к шоссе. Горел целый ряд магазинов — вернее, то, что от них осталось. У первых трех строений были снесены крыши, следующие пять или шесть были разрушены почти до основания, а на месте последних двух лежал догорающий фюзеляж самолета без крыльев. На кабине виднелась надпись «Боинг H-17». Несколько пожарных расчетов стояли вдоль дороги, заливая огонь пеной.

Барков всего несколько дней назад видел репортаж об этом новейшем пассажирском лайнере. Машина была рассчитана на триста пассажиров и приводилась в движение четырьмя водородными двигателями. Он даже запомнил восторженную фразу репортера: «Перед вами — экологически чистое и абсолютно безопасное чудо техники. Вероятность катастрофы — ноль целых ноль десятых процента!».

У них не было шансов. Самолет рухнул под собственной тяжестью.

Раздался сигнал вызова.

— Слушаю, — ответил Барков.

Над панелью приборов электромобиля вспыхнул лазерный экран. На нем появилось лицо женщины лет шестидесяти с коротким вьющимся волосом каштанового цвета и большими, добрыми серыми глазами.

— Привет, малыш! — полушепотом сказала она. — Как ты? Не пострадал?

Андрею стало стыдно. Почему он не догадался позвонить первым сразу после катастрофы?

— Нет, мама. Ты как?

— Все нормально, не беспокойся. Скажи, пожалуйста, ты очень занят?

— Да. Я на работе, а что?

Нелли Баркова замялась. Андрей заметил, что она находится в подвале своего гаража, пристроенного к дому, — на заднем плане виднелась полка с инструментами.

— Ты не мог бы приехать… когда закончишь дела?

— Что случилось?

— Ничего, сынок. Я жива-здорова.

— Мама, говори! Почему ты внизу? И почему шепчешь?

— Просто спустилась. Наверху посторонние. Кажется, грабители. Но ты не беспокойся, я заперлась. Они даже не знают, что я здесь.

— Я сейчас приеду.

Его тактичная мама боялась доставить ему беспокойство. Барков мгновенно представил себе, как здоровенные отморозки врываются в подвал и избивают ее, чтобы узнать, где лежат наличные. Она не сможет им указать это место, потому что его просто нет. У нее есть сбережения, но они небольшие и находятся на счету в банке. Поверят ли бандиты в это? У нее хороший дом в престижном районе. В таких обычно припрятаны шкатулки с бриллиантами, а где-нибудь за шкафом имеется и сейф, набитый деньгами — так, по крайней мере, могли думать грабители.

Только бы успеть.

Барков круто развернул электромобиль и повел его в обратном направлении. Шины начали скрипеть, когда он делал зигзаги, объезжая препятствия, но увеличить скорость по-настоящему не удавалось.

Эмили забарабанила в перегородку:

— Здесь одностороннее движение! Мы разобьемся!

Андрей включил аварийные огни и звуковую сигнализацию. Вся поверхность капота, крыши и багажника засверкала, как новогодняя гирлянда. Из динамиков понеслись воющие звуки.

Ему пришлось проехать по встречке около полутора километров. На ближайшем перекрестке он свернул на дорогу, по которой можно было двигаться в сторону района Пайнкрест, где жила мама.

Двадцать пять минут в пути показались ему вечностью. В голове мелькали ужасные образы. Его мама избита… Она вся в крови… Она умирает, пытаясь выползти из дома…

Повернув на улицу Монтгомери, он выключил сигнализацию. Грабителей надо было застать врасплох, а не предупреждать о своем прибытии. Еще два поворота — и впереди показались три кокосовые пальмы, росшие перед домом матери. Справа и слева от них располагался въезд — узкая асфальтированная дорога, проложенная к дому полукругом. В тот момент, когда машина Андрея приблизилась к одной стороне въезда, с другой стороны вынырнул старый синий «Кадиллак». Сбив стоявший у дома ящик, из которого высыпалось несколько черных пакетов с мусором и пара пустых бутылок «Колы», он помчался прочь по улице.

Мысленно сфотографировав его номерной знак — «USW 116 F», Барков повернул к дому.

У мамы был одноэтажный, но красивый дом с большими окнами, декоративными колоннами на фасаде и черепичной крышей. Гараж примыкал к дому слева. Ворота его оказались закрытыми, и перед ними, как всегда, стоял кактус в горшке. Значит, в гараж грабители не заходили. Но входная дверь дома была распахнута. Остановив машину у порога, Андрей бросился внутрь:

— Мама!

В доме был полный разгром: шкафы раскрыты, на полу предметы одежды, бумаги, разбитые вазы. Непривычный и неприятный запах пива и сигарет. И мертвая тишина.

Заглянув во все комнаты, он пробежал через разгромленную гостиную и распахнул дверь, ведущую в гараж. Здесь ничего не изменилось. В центре стоял мамин белый двухместный мини-электромобиль. Его задний бампер нависал над деревянной крышкой люка, ведущего в подвал. Крышка была плотно закрыта.

Громко постучав по ней костяшками пальцев, Андрей крикнул по-русски:

— Мама! Ты там?

Снизу послышался ответ на том же языке:

— Да, сынок!

Замок щелкнул. Крышка медленно приподнялась.

Откинув крышку, он помог Нелли подняться по ступенькам и обнял:

— Слава богу. — Он перешел на более привычный для себя английский. — Как ты, мама?

— Нормально. Я слышала грохот. Они, наверное, перевернули все вверх дном?

— Да. Не беспокойся, я их найду. Ты видела лица?

— Да, — ответила она. — Морды уголовников. Они сначала влезли к соседям. Я пыталась вызвать полицию, но не смогла дозвониться. Потом они направились сюда. Я спряталась и тогда уже позвонила тебе. Они не разбили вазу, которую твой отец подарил мне на день рождения?

Андрей смутно помнил отца. Георгий Барков погиб в бою против солдат сепаратистов на севере России, когда Андрею было пять лет. Но вазу, о которой беспокоилась мама, он хорошо знал. Это был изящный сосуд из китайского фарфора с высоким узким горлышком, который всегда стоял на полке в ее спальне.

Она прошла в спальню и уставилась на осколки вазы, валявшиеся на полу.

— Разбили!

Андрей попытался ее успокоить:

— Мама, мы ее склеим.

Нелли возразила:

— Не нужно. Плохая примета. — Она огляделась. — А где моя плетеная шкатулка?

Андрей прошелся по комнате, заглянув во все углы.

— Наверное, забрали… Там было что-нибудь ценное?

— Ничего, кроме перстня твоего отца.

Барков помнил этот перстень. Это была стильная вещь, сделанная из платины и украшенная изображением Козерога.

— Мама, не переживай, я постараюсь найти этих сволочей и вернуть перстень. Это же память о папе…

— Память о нем у меня вот здесь, — она приставила палец ко лбу. — Ваза и перстень — не самое страшное. Перед приходом бандитов я смотрела телевизор. Новости ужасные со всех концов света… Ты смотрел?

Пока она говорила, они прошли в гостиную. Телевизор работал — очевидно, она включила его еще до появления грабителей. Древний жидкокристаллический экран висел на стене, целый и невредимый. Незваных гостей он, как видно, не заинтересовал — на блошином рынке он стоил не больше пяти долларов. Звук был выключен, но картинки разрушений мелькали на экране.

— Нет. Но я видел, что произошло у нас в городе. На дорогах аварии. Крыша стадиона провалилась. Один самолет упал на жилой квартал…

Нелли понизила голос:

— Упали все самолеты, которые были в воздухе. Корабли ушли на дно… Целые флоты… И даже спутники с околоземной орбиты, два из них — с космонавтами! Такого никогда не было. За несколько минут погибло больше народу, чем за всю Объединительную войну… Хорошо хоть дальние спутники остались, иначе я бы с тобой и связаться не могла!

На глазах ее выступили слезы. Андрей взял ее за плечи:

— Но мы живы. И будем жить.

— Главное — ты жив. Мне-то уже пора…

— Не говори глупости, мама!

Ее взгляд переместился на экран, где появилось сообщение о спецвыпуске новостей:

— Смотри! Сейчас должен выступить Президент с заявлением. Послушаем? — Она озабоченно глянула на сына. — Или ты торопишься?

Барков мог бы включить телевизор в машине, но оставлять маму одну сразу после нападения грабителей не хотелось. У нее в последнее время часто скакало давление. Я должен убедиться, что с ней все в порядке.

Он заглянул в окно. Его электромобиль по-прежнему стоял перед домом. Эмили сидела на заднем сиденье. Да и куда бы она делась? Замки открывались электроникой только с места водителя, куда ей было не добраться из-за прочной перегородки. Извне открыть машину тоже было нельзя. Двери не «слушались» никого, кроме владельца — Андрей настроил систему так, чтобы ему было удобнее перевозить арестованных.

— Нет, я еще побуду. Посмотрим, что скажет Президент. Заодно помогу тебе убрать в доме.

Андрей нажал кнопку питания. На экране появилась надпись «Экстренное заявление Президента мира». А под ней — обратный счетчик времени.

— Две минуты до выступления! — воскликнула Нелли, усаживаясь на диван и вытирая слезы.

Барков начал складывать разбросанные вещи обратно в шкаф.

— Не надо, сынок, садись, отдохни, — остановила она его. — Я сама потом все сделаю. Половину барахла надо выбросить. Спасибо грабителям — я бы еще сто лет собиралась это сделать!

Шутить пытается. Это хорошо.

— Ладно.

Он сел рядом.

На экране появился седеющий человек с раскосыми глазами и сильно выступающими скулами. Это был Чэнь Вэньмин, второй Президент Соединенных Штатов Мира. Против обыкновения, на лице его не было и тени улыбки.

— Дорогие друзья, — глухим голосом, медленно начал он. — Сегодня я обращаюсь к вам с плохим известием. Астероид, который считался безопасным, принес неисчислимые бедствия. Пролетая мимо Земли, он многократно усилил гравитацию нашей планеты. За несколько минут в мире погибло около тридцати миллионов человек. Мы скорбим о погибших. Это — боль для всех нас. — опустив голову, Президент замер на несколько секунд в таком положении, после чего вновь посмотрел в камеру. — Но испытания еще не закончились. Астероид вызвал торможение планеты. Ее вращение вокруг своей оси начало замедляться. В результате земные сутки уже удлинились на пять минут. И, хотя воздействие со стороны астероида прекратилось, процесс торможения продолжается. Причина, скорее всего, в ядре. По расчетам ученых из Международной академии наук, металлическое ядро нашей планеты теперь вращается медленнее, чем мантия и кора. Это — аномальное явление. В недрах Земли возникло трение. Оно уже стало причиной землетрясений и извержений вулканов в различных частях мира. Сейсмическая активность не утихает, а, наоборот, усиливается. Ученые предсказывают, что этот процесс продлится еще несколько дней — до тех пор, пока скорости вращения ядра, мантии и коры не сравняются. Скажу честно: нам предстоит пережить сложное время. Возможно, оно окажется страшнее, чем все мировые войны, вместе взятые. В таких условиях я вынужден объявить режим чрезвычайного положения. Все стратегические объекты будут взяты под особую охрану. Всем нуждающимся будет оказываться помощь. Соответствующие инструкции уже даны Мировому правительству. Мужайтесь — никто не останется один на один со стихией. Вместе мы преодолеем трудности. Это я вам обещаю!

Последние слова Президент произнес твердо и уверенно, повысив голос.

На экране появилось изображение вращающейся планеты и подпись: «Текущие земные сутки: 24 часа 05 минут 28 секунд». Через некоторое время цифра «28» сменилась на «29», чуть позже — «30», затем — «31»…

Обозначение времени уменьшилось и переместилось в правый верхний угол, а на всем остальном пространстве экрана появился горный пейзаж с великолепным водопадом и порхающие над ним птицы. Послышались звуки флейты. Видимо, информационщикам хотелось успокоить перепуганные массы.

— Ужас, — прошептала Нелли Баркова.

Андрей взял ее за руку и повторил слова Чэнь Вэньмина:

— Вместе мы преодолеем трудности. Это я вам обещаю!

Неожиданно сзади раздался голос Эмили:

— Интересно, каким образом?

4. Совет матери

Андрей вскочил. Эмили стояла в проеме двери.

— Простите за вторжение, я не вооружена. — Она подняла руки и покрутила кистями в воздухе, растопырив пальцы.

— Это — твоя девушка? — спросила Нелли Баркова, с улыбкой поднимаясь с дивана. — Как тебя зовут, милая?

— Мама, это — арестованная, — объяснил Андрей.

— Жаль. Симпатичная!

Знала бы ты, что эта «симпатичная» пыталась сделать.

Он медленно двинулся к Эмили:

— Как тебе удалось открыть машину?

Девушка улыбнулась:

— У меня необыкновенные способности. Я чувствую электронику.

— Генная модификация?

— Да.

— Неудивительно при таком отце… Значит, тебя будут судить еще по одной статье — за утаивание генетических отклонений. Ты должна была носить метку на переносице. Идем в машину!

Она выставила вперед ладонь, останавливая его:

— Минуточку! У тебя переносица тоже чистая. Где твоя метка?

— Мне она зачем? Я — нормальный человек.

— Да ну! А когда тебе делали анализ ДНК?

— В детстве, как всем.

— Значит, кто-то подменил результаты. Верно? — Девушка посмотрела на мать.

Нелли нахмурилась:

— С чего Вы взяли, барышня, что у моего сына генетические отклонения?

— У него быстрая реакция. Наверное, за все годы службы в полиции не получил ни царапины. Так?

— Ты угадала, — ответил Андрей. — Но дело не в отклонениях. Я с детства тренировался.

Зачем я оправдываюсь, черт побери?

Эмили не унималась:

— А по-моему, ты заранее чувствуешь угрозу, и тренировки тут не при чем, — она перевела взгляд на мать. — Ваш сын должен знать правду, потому что от этого будет зависеть его жизнь. Президент Чэнь врет! Правительство готовит для себя тайное убежище, потому что на поверхности никому не выжить.

— Откуда ты знаешь?

— Я только что подслушала разговор директора Службы безопасности Новака с каким-то генералом. Наверняка Президент в курсе!

Она ненормальная?

Барков взял девушку за руку:

— В машину!

— Андрей, подожди! — вдруг воскликнула мать жестким, почти приказным тоном.

Он с удивлением повернул к ней голову:

— В чем дело?

Нелли обратилась к арестованной:

— Как тебя зовут?

— Эмили.

— А фамилия?

— Хаусман.

— Ясно… Как тебе удалось подслушать разговор директора с генералом?

— Я же говорю: у меня способности. Могу настроиться на любую волну. Радио, телевидение, мобильная связь… Звук доносился сверху. Я думаю, что генерал только что пролетел над нашим городом на самолете, поэтому я очень хорошо их услышала.

— Бред, — сказал Андрей.

— Нет, — возразила Нелли. — Ученые «БиоТех» проводили опыты над крысами, чтобы те реагировали на радиосигналы. — Она сделала знак сыну. — Давай отойдем. Я хочу тебе кое-что сказать.

Поколебавшись, Андрей отпустил руку арестованной:

— Жди здесь.

Он последовал за матерью. Нелли приблизилась к дальнему окну, и ее взгляд остановился на кусте роз, росших перед домом. После долгого молчания она взяла Андрея его за руку и, притянув к себе, тихо проговорила:

— Возможно, эта девочка не врет. Я не собираюсь дожидаться, пока мой сын погибнет. Я тебе все расскажу.

— Что ты имеешь в виду, мама?

— Я участвовала в опытах корпорации «Био-Тех». Мне изменили генетический код.

Андрей не мог поверить своим ушам. Он всю жизнь занимается поиском преступников, использующих технологии «Био-Тех», а мама участвовала в программе этой корпорации?! Невозможно!

Как будто угадав его мысли, она продолжала шепотом:

— Я сделала это, когда еще не было знакома с твоим отцом. Молодая была, глупая. Они обещали, что, когда я выйду замуж и рожу ребенка, он будет лучше приспособлен к жизни… И они платили за это хорошие деньги. Вред продукции «Био-Тех» тогда еще не был широко известен. Корпорация много занималась благотворительностью. Помогала сиротам, строила школы, больницы… Кто ж знал, к чему это все идет!

Она замолчала, снова уставившись на розы. Молчал и он, пытаясь переварить информацию. Вздохнув, Нелли продолжила еще тише — так, что ему с трудом удавалось разобрать слова:

— Сынок, я — ГМО. Генно-модифицированный организм. Ты тоже — ГМО. В «БиоТех» меня сразу предупредили, что изменения передадутся по наследству. Позже я поняла, что допустила ошибку. Когда тебе делали анализ ДНК, я действительно подменила результаты. Но теперь… Теперь я не уверена, что это была ошибка.

Барков был шокирован ее признанием больше, чем известием об очередном «конце света». Он всегда считал себя обычным парнем. Ничего особенного в своей хорошей реакции не видел — как и в умении других людей, например, шевелить ушами или доставать языком до кончика носа. Выходит, его мать — преступница? А он сам не имеет права заводить детей и работать в полиции?

— Подменить результаты невозможно. Во всех лабораториях есть система защиты.

— Тогда она не была такой совершенной. Мне повезло.

— Почему ты раньше не рассказывала?

— Хотела, чтобы ты жил нормальной жизнью, а не в резервации для уродов. Ты меня простишь?

Нелли смотрела на сына просительным взглядом. У него сжалось сердце.

Да, она — преступница. Родила сына, зная о своих генетических отклонениях. По закону за это ей грозило двадцать лет тюрьмы. А за подмену результатов анализа — пожизненное заключение.

Я не могу допустить этого.

Андрей обнял ее, стараясь казаться спокойным:

— Мама, не переживай. Я тебя не виню.

— Слава богу! Тюрьма — не самое страшное. Я боялась, что ты меня не поймешь… Пусть другие меня осудят, но только не ты! Никому ничего не рассказывай. Если катастрофа не случится, ты будешь работать, как и раньше, в полиции.

В скорый конец света Андрей по-прежнему не верил, но с его карьерой было уже покончено. Разве можно ловить нарушителей закона, зная, что ты сам — преступник?! Теперь мне сам Бог велел сменить профессию. Попробую устроиться певцом в ресторан.

Барков с детства любил музыку. Из рассказов матери он помнил, что это у него от отца. Георгий часто пел русские народные песни, особенно в хорошей компании за праздничным столом. Но это было всего лишь хобби. Ни у него, ни у его сына не было выдающихся голосовых данных.

Не стоит ей пока говорить, чем я собираюсь заняться.

— Я в любом случае уволюсь. Найду другую работу.

В этот момент Барков вспомнил, что они с матерью не одни в комнате. Но было поздно — последнюю фразу он произнес слишком громко.

— Другую работу? — спросила Эмили. — Значит, я права? У тебя испорченные гены?

Андрей повернулся к девушке. Она смотрела на него с вызывающей улыбкой, высоко подняв голову. Конечно, он был не обязан ей отвечать. Она — арестованная, а он пока еще — полицейский. Но что если Эмили начнет задавать те же вопросы в ходе судебного разбирательства? Где гарантия, что судья не назначит экспертизу?

— Это тебя не касается, — резко ответил он.

Улыбка слетела с ее лица:

— Разве? Обвинение против моего отца выдвинуто с твоих слов. Свидетелей нет. Может, это не он стрелял в тебя из гранатомета, а совсем другой человек, которого ты не смог поймать?

Нелли Баркова в ужасе охнула:

— Из гранатомета?!

Эмили продолжала:

— Наш адвокат заявит, что ты обвинил невиновного! А твое слово ничего не будет стоить, потому что ты — ГМО.

Возразить было нечего. Как только суд получит результаты экспертизы, Андрей превратится из полицейского в подозреваемого. Кроме того, наверняка будет назначена экспертиза ДНК его мамы, чего допускать нельзя…

— Чего ты хочешь? — мрачно спросил он.

— Ты должен немедленно освободить моего отца, — быстро ответила Эмили.

— Не получится. Он уже в следственном изоляторе. У меня нет права выводить его оттуда.

— К черту право! У тебя отличная реакция!

Очевидно, Эмили намекала на то, что Барков должен освободить Эдди Хаусмана силой, напав на полицейское управление. То есть совершить еще более тяжкое преступление. Она его шантажировала!

— Тебя легче убить, — сказал он. — Как говорится, «нет человека — нет проблемы».

Девушка побледнела и отступила на шаг.

Андрей вдруг понял, что Эмили в самом деле сильно рискует. Будь на его месте человек без принципов, он бы отправил ее на тот свет, не задумываясь. Момент был удобный — кругом столько народу погибло, что тщательного расследования можно было не опасаться.

— Не бойся, я пошутил. Давай присядем, поговорим.

Арестованная направилась к дивану, с опаской косясь на Андрея.

Под ногами у нее задрожал пол. Барков удивился. На вид — стройная девушка, а топает, как бегемот!

Она остановилась. Пол задрожал еще сильнее. Со всех сторон послышался глухой гул. Наконец, до Андрея дошло, что происходит.

— Землетрясение! — воскликнул он. — На улицу, быстро!

Эмили развернулась и бросилась к двери. Подхватив мать под руку, Барков устремился следом.

Они пересекли передний двор и стали посреди пустой дороги. Гул превратился в грохот, как будто со всех сторон приближались товарные поезда. Крона деревьев, росших вдоль улицы, заметно затряслась. Задребезжали стекла. Из соседнего дома с воплями выскочила молодая женщина, держа за руки двух маленьких детей. Еще несколько человек выбежали из дальних домов.

Андрей вдруг почувствовал, что асфальт у него под ногами прогнулся, как надувной матрас, и заколыхался. В ушах зазвенело от женских и детских криков, дополняемых сигнализацией припаркованных машин.

Шагах в двадцати на дороге появилась трещина и, змеясь и расширяясь, поползла к дому напротив. Из трещины ударил фонтан воды — видимо, порвался трубопровод, проложенный под землей вдоль дороги.

Все это продолжалось секунды. Тряска и грохот прекратились так же внезапно, как начались. Трещина перестала увеличиваться, но вода по-прежнему вырывалась из нее, заливая дорогу, металлический забор и зеленый газон перед ближайшим домом.

Барков посмотрел на Нелли и Эмили. Мать стояла, стиснув зубы и напряженно глядя по сторонам, а рот у Эмили был широко открыт.

Он дернул девушку за руку:

— Хватит орать!

Она закрыла рот, посмотрев на Баркова с таким удивлением, будто он с луны свалился. Сразу стало тише. Постепенно начали стихать и крики соседей.

Барков окинул взглядом дом матери. Он стоял, целый и невредимый. На фасаде не появилось ни одной трещины. Повезло!

Андрей со школы знал, что колебания почвы возникают при движении тектонических плит в местах их стыков или при извержении вулканов. Но в Майами сроду не бывало ни того, ни другого. Что же случилось?

На его немой вопрос ответила Нелли Баркова:

— Если ядро Земли затормозилась, а кора продолжает крутиться почти с прежней скоростью, между ними возникает трение. Теперь землетрясения будут происходить повсюду. Даже там, где их никогда не было.

В правоте ее слов можно было не сомневаться — она всю жизнь проработала геодезистом на строительных объектах и о недрах знала все, что известно науке.

— Видите, я права! — с неуместной радостью воскликнула Эмили. — Мир рушится!

— Да, — подтвердила Нелли, — скорее всего, да.

— Так повлияйте на своего сына — пусть он поскорее освободит моего папу! Неужели Вы не понимаете, что иначе я с ним больше никогда не увижусь? Где Ваше сострадание?

Баркова пристально посмотрела на девушку и, помолчав, ответила:

— Мне жаль, что Ваш отец — преступник. И Вас жаль. И вообще всех людей. Но меня больше всего беспокоит судьба сына. Надеюсь, Эмили, Вы это понимаете?

Девушка опустила голову и упавшим голосом ответила:

— Да, конечно.

Нелли продолжала:

— Поэтому я попрошу его действовать не ради Вас, Вашего отца или кого-то еще, а ради него самого, — она перевела взгляд на сына. — Андрей, освободи ее отца, пожалуйста!

Барков подумал, что ослышался:

— Что?

Нелли оглянулась по сторонам. Соседи не обращали на них никакого внимания. Дети молодой женщины плакали, и она пыталась их успокоить, ведя обратно к дому. Остальные находились на таком расстоянии, что не могли бы разобрать ни слова.

Мать заговорила приглушенным голосом, глядя Андрею в глаза:

— Сынок, ситуация — хуже некуда. Одно то, что происходит в земной коре, способно убить все человечество. А еще нас ждут проблемы с воздухом, океанами, солнечной радиацией… Мы живем на своей планете, как в пробирке, в слишком комфортных условиях. Малейшая встряска — и нам конец. Правительство, как я поняла, попытается спастись в убежище. Ни тебе, ни мне туда не попасть. Но есть другой путь… Я слышала когда-то о ее отце, — она бросила взгляд на Эмили, которая, как и Андрей, слушала ее с напряженным вниманием. — Много лет назад Хаусман работал в «БиоТех». Был перспективным молодым ученым, писал статьи… Если ты поможешь ему, возможно, он поможет тебе. Подай заявление начальству, что он невиновен!

— О чем ты говоришь, мама? Как он мне поможет?

— Изменит генетику. Сделает… сверхчеловеком.

Андрей засмеялся:

— Скрестит с тарантулом? Мама, сейчас не время для шуток!

Нелли взяла сына за руку:

— Я говорю серьезно. Никаких скрещиваний — это слишком примитивно. «БиоТех» давно нет, но подпольные лаборатории существуют, и в них ведутся работы.

Андрей покачал головой:

— Их не так просто найти. Ты же знаешь, что этим занимается целый департамент безопасности, и без особых успехов…

— В том-то и дело! Именно поэтому тебе нужен Хаусман! У него наверняка есть связи, — Нелли вопросительно посмотрела на Эмили. — Ведь есть?

Девушка неуверенно кивнула.

Слова матери не укладывались у Андрея в голове. Они противоречили всем его представлениям о генной инженерии. Эта наука стала причиной жутких мутаций, которые происходили с людьми по всему миру. Она чуть не привела человечество к гибели.

— Мама, ты понимаешь, что говоришь? «БиоТех» уже пыталась создать сверхчеловека. Ты забыла, к чему это привело? Жабры и куриные крылья у новорожденных, появление шерсти при половом созревании, отсутствие потомства во втором поколении! Это, что ли, спасение?

— В «БиоТех» слишком спешили, — возразила Нелли. — Им нужна была прибыль. Их преступление не в том, что они вели исследования, а в том, что ставили опыты на людях, не просчитав всех последствий. Надеюсь, с тех пор наука ушла далеко вперед. Это — наш единственный шанс…

Ее слова казались логичными. Конечно, лучше измениться, чем погибнуть. Но насколько угроза гибели реальна? Президент Чэнь Вэньмин пообещал, что все проблемы будут решены. Арестованная Эмили Хаусман утверждала, что Президент врет. Кому верить?

Я должен точно знать, готовится ли убежище для членов правительства. Если да, наши дела действительно плохи.

— Мама, возвращайся в дом, запрись и сразу же звони мне, если «Кадиллак» с этими типами опять появится на горизонте, хорошо?

— Да, мой мальчик.

Он поцеловал мать и направился к своему электромобилю, на ходу бросив:

— Эмили, садись в машину.

— Куда едем?

— Скоро узнаешь.

5. Нападение

На шоссе Дикси стало свободнее. Часть разбитой техники уже убрали с дороги, оставшаяся стояла в крайнем правом ряду. Двигаясь на максимально возможной скорости, Барков через какие-то десять минут миновал место падения самолета. Огонь уже был потушен, но фюзеляж лайнера и остатки строений, среди которых он лежал, по-прежнему дымились.

На развилке за станцией метро он свернул в сторону Дамбы Рикенбакер. По правую сторону дороги тянулась каменная ограда парка Вайнрайт, а над ней — сплошная стена лиственных деревьев; слева высились громады жилых небоскребов. На разделительной полосе, покрытой газонной травой, красовался яркий щит с надписью «Добро пожаловать в рай на острове Бискейн Ки».

— Уже в рай? Не рановато? — мрачно заметила Эмили.

Глянув в зеркало заднего вида, Андрей понял, что нарушил инструкцию — забыл поднять перегородку. Но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что он собирался сделать на острове.

— В этом «раю» живет один умник. Нужно убедить его, что мы с тобой действуем по поручению Мирового правительства.

— Зачем?

— Он способен раздобыть любую информацию. Если подтвердится то, что ты сказала об убежище, я попробую помочь твоему отцу.

— Ура-а! — завопила девушка.

Вздрогнув от неожиданности, Андрей снова глянул в зеркало. Лицо Эмили светилось неподдельной радостью.

Девчонка, оказывается, эмоциональная. Таких людей легче понимать, но труднее контролировать.

Они приближались к пункту взимания платы за проезд на Дамбу Рикенбакер. Фактически это была не одна дамба, а две, соединенные мостами. Дорога вела по ним к небольшому острову Вирджинии Ки. Оттуда по еще одному мосту можно было добраться до Бискейн Ки.

Перед пунктом оплаты, перекрывавшим всю дорогу по ширине, скопилось не меньше сотни электромобилей. Такого здесь, на памяти Андрея, еще не случалось. Догадаться о причине было нетрудно. Автоматическая система оплаты «накрылась» из-за скачка в силе гравитации, и водители платили по старинке — кредитками или наличными. Андрей направил машину к кабинке номер «три» между бетонными ограждениями — там очередь была чуть меньше.

Из соседней машины послышалась музыка. Известный итальянский исполнитель пел о несчастной любви. Счастливый человек. Какой сильный и красивый голос у него голос! У меня такого никогда не будет, даже если тренироваться у Мортимера днем и ночью.

Барков начал невольно постукивать пальцами по рулю и притоптывать ногой в такт музыке. Внезапно у него участилось сердцебиение, в правом виске началось неприятное покалывание. Перед глазами возник отчетливый образ. Внедорожник «Лексус» бежевого цвета… На заднем сиденье — молодой человек… Черная курчавая шевелюра, горбатый нос… На боку — кожаная кобура с пистолетом «Беретта». Длинные, тонкие пальцы касаются пластиковой застежки на кобуре…

Через мгновенье виденье пропало. Сердце Андрея забилось быстрее, но уже через пару секунд успокоилось.

Все это означало, что кто-то собрался всадить пулю Андрею в висок, но вдруг передумал или просто отвлекся.

Барков зажал ногой педаль тормоза и повернул голову вправо. В очереди, ведущей к кабинке номер «два», стоял бежевый «Лексус» — точно такой, каким его представил Андрей. За рулем сидел полный мужчина средних лет в кепке, позади него — кучерявый молодой человек с горбатым носом. Оба смотрели куда-то в сторону. В их позах чувствовалось напряжение.

Кто они? Почему этот парень хотел в меня выстрелить?

— В чем дело? — спросила Эмили и, проследив за взглядом Андрея, удивленно воскликнула. — О! И они здесь…

— Твои сообщники? — осведомился Барков, думая о том, что делать — спасаться или нападать первым.

— Нет. Сотрудники службы безопасности фирмы, куда мой папа поставляет… поставлял овощи. Ты их тоже знаешь?

— Я их — нет. Но они меня, похоже, — да.

Нападать первым было нельзя. Во-первых, вокруг находилось много людей, которые могли пострадать. Во-вторых, как потом доказать в суде, что он действовал в целях самообороны? Видение, возникшее у него в голове, никто в расчет не примет!

Он посмотрел по сторонам. Машины стояли плотными рядами. Проехать пункт оплаты без очереди было невозможно, даже с включенной сиреной. Развернуться — тоже.

Тут он заметил, что в соседней колонне, ведущей к кабинке «четыре», образовался пробел — несколько передних машин продвинулись вперед, а один из водителей зазевался. Андрей крутанул руль влево и, нажав на акселератор, занял освободившееся пространство.

Сзади раздался возмущенный сигнал. Не обращая на него внимания, Барков бросил взгляд направо. Очередь там сомкнулась, и между ним и потенциальным убийцей появился заслон в виде микроавтобуса.

— Зачем такие маневры? — удивилась Эмили.

— Спасаю свою шкуру. Один из этих ребят хочет моей смерти.

— Не может быть. Это же обыкновенные охранники! Наверное, на пляж едут.

— Ну, разве что кровь смыть…

Наблюдая краем глаза за «Лексусом», Барков въехал в узкое пространство между ограждениями. Возможность маневра исчезла полностью, но опасности Андрей больше не чувствовал. Наверное, кучерявый решил не нападать в таком неудобном и многолюдном месте.

До кабинки оставалось с полсотни метров. Машины продвигались медленно. Наконец, «Форд» поравнялся с раскрытым окошком. Достав из кармана купюру, Андрей протянул ее служащему в оранжевом жилете:

— Сдачи не надо.

На выезде для него загорелся зеленый сигнал. Слегка тронув педаль акселератора, Барков снова скосил глаза. «Лексус» все еще стоял в очереди — ему оставалось пропустить две машины. Значит, у Андрея была фора в одну минуту или чуть больше. Успеет ли он за это время скрыться?

Он окинул взглядом лежавший в отдалении широкий, плоский мост. Судя по всему, туда эвакуаторы еще не добрались. На мосту стояло штук пятнадцать искореженных электромобилей. Некоторые — поперек движения. Между ними пришлось бы маневрировать, причем на малой скорости. Так от погони было не уйти. Да и куда было уходить? Впереди друг за другом лежало два небольших острова — Вирджиния Ки и Бискейн Ки, и машину там спрятать было негде. За Бискейн Ки простирался океан. Если бы преступник начал стрелять на ходу, могла бы пострадать Эмили. Андрей не мог этого допустить. Он нес ответственность за тех, кого арестовывал. Кроме того, у нее было симпатичное лицо. Было бы жаль, если бы его изуродовала шальная пуля…

— Почему мы так медленно движемся? — спросила девушка.

Барков огляделся. Они еще не въехали на мост. Слева от дороги тянулась парковка. Часть ее заслонял тягач с полуприцепом, груженым гусеничным бульдозером. Полуприцеп лежал плашмя на асфальте. Оторвавшиеся колеса валялись рядом — очевидно, оси не выдержали резкого возрастания нагрузки, когда изменилась сила гравитации.

Тягач и бульдозер могут послужить отличным укрытием.

Барков свернул на парковку:

— Посиди в машине. Я скоро.

— Куда ты?

— Разомну ноги.

Он припарковал машину за тягачом, чтобы ее было невозможно обстрелять с дороги. В бардачке у него лежала кобура с «Кольтом». Достав ее, он вынув оружие, сунул его себе за пояс спереди и вышел из машины. В кабине тягача водителя не было. Обойдя его, Андрей остановился спиной к дороге и сделал вид, что рассматривает одно из лежащих колес. С дороги его было хорошо видно — он стоял на открытом месте, освещаемый лучами солнца. Жар этих лучей был настолько сильным, что стал печь кожу, проникая сквозь одежду.

Ждать пришлось недолго. По спине и затылку побежали мурашки, как от струи ледяного ветра. Застучало в висках. Перед мысленным взором возник «Лексус». Пассажир обеими руками сжимал приятную на ощупь пластиковую рукоятку «Беретты», его палец чуть касался металлического курка. Он смотрел на Баркова через приоткрытое окно, выбирая, куда лучше выстрелить — в затылок или середину спины. «Лексус» плавно и бесшумно затормозил. Мишень продолжала стоять неподвижно. Киллер выбрал основание черепа, чтобы закончить работу одним выстрелом. Поднял пистолет. Прицелился.

Как только мышцы его пальца начали сжиматься и курок стронулся с места, Барков качнулся в сторону. Преступник не успел скорректировать прицел. Грянул выстрел, и пуля звякнула о металлическую кабину бульдозера, пролетев именно там, где только что была голова Андрея.

Теперь я имею право защищаться всеми средствами.

Андрей упал на асфальт и покатился вбок.

Киллер переместил дуло вслед за мишенью. Опять прицелился.

Резко остановившись, Барков крутанулся в другую сторону. Вторая пуля ударила в асфальт и отскочила рикошетом в гусеницу бульдозера.

Движения Андрея, очевидно, были не такими быстрыми, как во время задержания Хаусмана. Новый противник успевал следить за его перемещениями. На меня жара подействовала? Или я недостаточно испугался?

Парень стал стрелять менее сосредоточенно — очевидно, занервничал. От следующих двух пуль не пришлось даже уворачиваться — они пролетели выше, угодив в платформу тягача. Еще две должны были пробить Андрею ногу, но он вовремя ее отодвинул, заняв позицию для стрельбы.

Потрачено шесть патронов. Значит, осталось девять.

Прыгать обезьяной под выстрелами было неприятно, но убивать этого ублюдка не хотелось. Человек, как-никак! Легкого ранения было бы достаточно. Только куда было целиться, если в окне виднелась только голова и кисть руки с пистолетом — и все это практически на одной линии?

Я должен его припугнуть.

Барков навел оружие на приспущенное стекло двери и нажал на спуск. Пуля раскрошила верхнюю кромку стекла. Осколки попали ему в лицо. Дернувшись назад, парень спрятался за дверью. Очень хорошо!

Теперь можно было в несколько прыжков добраться до «Лексуса», выстрелами не давая преступнику поднять голову, и продырявить ему ногу или руку. Или, если удастся, просто отобрать оружие, выволочь из машины и скрутить…

Барков вскочил, чтобы выполнить свой план, и тут почувствовал новую опасность. Автомат Калашникова… Укороченный… Пухлая рука снимает предохранить, дергает затвор…

Водитель «Лексуса»! Он тоже собирается открыть огонь!

Как уходить от пуль, было непонятно. Полный и потный блондин, сидевший за рулем, не собирался целиться. Он хотел просто надавить на курок и залить свинцом все вокруг, как будто у него в руках не автомат, а шланг с водой для поливки газона. Шансы Андрея остаться невредимым были близки к нулю. Он не знал, куда полетят пули, потому что этого не знал сам стрелок.

Придется его убить.

Как только мужчина поднял оружие с соседнего сиденья и попытался высунуть ствол в окно, Андрей выстрелил. Раздался вопль. Водитель выронил автомат и схватился за руку, стуча лбом о руль и рыча от боли.

Порадоваться такому удачному попаданию Барков не успел. Над задней дверью показалась кучерявая голова и пистолет. Андрей понял, что через полсекунды ему прямо в живот полетят пули — киллер уже перевел свою «Беретту» в автоматический режим.

Угроза была серьезной. В такой ситуации его не спасли бы никакие акробатические трюки.

Барков коротким, точным движением навел оружие на противника и выстрелил. Пуля угодила в левый глаз парня. Оттуда полетели брызги, как от камня, брошенного в воду. Смерть наступила мгновенно. Тело откинулось на сиденье.

Андрей направил «Кольт» на водителя:

— Выходи из машины!

Не оборачиваясь, тот приподнял голову, схватился за руль окровавленными руками, и «Лексус» помчался вперед. Перед самым мостом машина свернула, скрипя шинами, налево, к последнему въезду на стоянку, боком зацепила бампера нескольких стоящих электромобилей, пересекла стоянку и на полном ходу вылетела на дорогу, ведущую обратно в город. Следовавший в том же направлении грузовик чудом успел затормозить, пропуская ее.

Барков опустил пистолет. Огляделся. По направлению к острову не двигалась ни одна машина. Зато на пункте пропуска их скопилось еще больше, чем раньше. Почти все они казались пустыми — люди попрятались в своих салонах. Постепенно за стеклом начали появляться любопытные головы.

Достав из кармана жетон, Андрей поднял его высоко над головой:

— Все в порядке! Я — полицейский!

Спрятав жетон, он быстрым шагом направился к своему «Форду». Надо было немедленно уезжать, пока не прибыли его коллеги. Все разбирательства — потом.

Из-за тягача неспешно вышла Эмили. Неестественно сильно растягивая слова, она воскликнула с восторгом:

— Я все видела. То есть, я такого еще никогда не видела! Как тебе это удается? Как в кино!

Барков заорал в ответ:

— Какого черта ты здесь?

Выражение ее лица плавно изменилось на удивленное:

— Что? Говори медленнее, я ничего не поняла!

Я все еще не в себе, догадался он. Стараясь удлинить каждый звук, он произнес тише и спокойнее:

— Я сказал тебе сидеть в машине! Какого черта ты здесь?! Пулю в лоб захотела?

Она отшатнулась:

— За что?

— Не от меня пулю — от них! Иди на место!

Она молча села на заднее сиденье.

Прыгнув за руль, Барков почувствовал внезапную сонливость и слабость. Ну вот, опять начинается. Я должен встряхнуться.

Он вспомнил, что недавно купил колу. В нее добавляют кофеин — это должно было помочь.

— Достань, пожалуйста, банку из кармана сиденья.

— Где?

— У меня за спиной.

Хотя Андрей больше не пытался тянуть звуки, Эмили его прекрасно поняла. Значит, его организм уже начал «тормозить».

Девушка достала банку. Барков с трудом удержал ее в руке — казалось, она весила килограмм десять. Поставив банку на колено, он потянул за кольцо. Удивительно, но кольцо не поддалось. У Андрея не хватило сил! Попробовал еще раз — тот же результат.

Признаться в этом девушке было стыдно.

— Открой ты, пожалуйста. Вдруг брызнет. Боюсь залить приборы.

Эмили взяла колу, и через секунду послышалось: «Щелк»!

Приняв банку обратно, Андрей с трудом поднес ее ко рту и жадно сделал несколько глотков. Жидкость быстро достигла желудка. Держать банку сразу же стало легче. Он продолжал пить, ощущая прибавление сил с каждым глотком. Надо же, как быстро действует кофеин!

Допив колу, Барков легко смял банку одной рукой и бросил ее на соседнее сиденье. Ни слабости, ни сонливости он больше не чувствовал. Можно было продолжать путь.

Он завел «Форд» и выехал на дорогу. В зеркало он увидел, что все шлагбаумы на пункте пропуска закрыты. Скорее всего, служащие получили приказ никого не пропускать до появления полиции.

Объезжая на мосту разбитые машины, Андрей даже не смотрел на них. Перед глазами стояло лицо человека, которого он только что застрелил — первого в своей жизни. Ощущение было не из приятных. Раньше ему удавалось брать преступников живыми. Как он не догадался, что водитель тоже может вступить в перестрелку? Почему так понадеялся на свою реакцию?

Самоуверенный идиот! Я был у них, как на ладони. Надо было найти более удобное место!

В памяти всплыло, что на Вирджинии Ки есть парк, который тянется вдоль дороги. Если бы он скрылся вместе с Эмили среди деревьев, преступникам пришлось бы преследовать их пешком. Там ранить их было бы гораздо проще. Хоть в ногу, хоть в руку…

— Черт! — с досадой воскликнул он, стукнув кулаком по рулю.

— В чем дело? — осторожно спросила Эмили.

— Ненавижу эту работу. Давно надо было уволиться… Ты знала, что эти люди должны на меня напасть?

Девушка сделала круглые глаза:

— Я?! Откуда?

— Ты сказала, что знакома с ними. Якобы это — обыкновенные охранники из овощной фирмы.

— Не «знакома», а видела пару раз, когда приезжала туда с папой. Они просто стояли на входе и открывали нам двери!

Эмили говорила убедительным тоном, но верить ей на слово было, конечно, нельзя. Возможно, она знала о покушении или даже сама его заказала.

Разберусь потом. Сейчас надо решить более важную задачу.

Они въехали на широкую дамбу острова Вирджиния Ки.

Погруженный в свои мысли, Барков не обращал внимания на хорошо знакомые окрестности — песчаные пляжи справа и залив слева.

— О боже! Катера стоят! — громко воскликнула вдруг Эмили.

— И что? В первый раз видишь?

— Они буквально стоят! На земле!

Барков глянул налево. Там, где обычно блестела ровная сине-зеленая водная гладь, теперь торчали бугры илистой земли, покрытые водорослями. Гавань превратилась в подобие болота. Белоснежные катера засели в нем, неуклюже наклонившись набок и упираясь друг в друга бортами.

Андрей бросил взгляд направо, в сторону залива Бискейн, на другом берегу которого виднелись смутные очертания небоскребов Майами. Ширина пляжей заметно увеличилась — с обычных десяти-пятнадцати метров до двухсот или даже больше. Ничего себе отлив! Здесь такого еще не было!

— Я знаю, в чем дело! — еще громче воскликнула Эмили. — Уход воды — первый признак цунами! Нам надо заехать куда-нибудь повыше. Гони скорее, пожалуйста!

В ее словах был смысл. Перед началом цунами вода действительно отступает далеко от берега, обнажая морское дно. А причиной этого чаще всего становятся землетрясения. Налицо был даже не один признак надвигающейся природной катастрофы, а сразу два.

— Компьютер! — громко произнес Барков.

Над приборной панелью вспыхнул полупрозрачный экран, и приятный женский голос отозвался:

— Слушаю.

— В районе Майами ожидается цунами?

— К сожалению, в данный момент прогноз недоступен. Повторите запрос позже.

Это значило, что связь с центральным сервером прервана.

Повисев еще пару секунд в ожидании указаний, экран погас.

«Заехать куда-нибудь повыше» на Вирджинии Ки и Бискейн Ки не представлялось возможным. Оба острова были совершенно плоскими. Высота волны могла достигать нескольких десятков метров, так что шансы уцелеть были только на верхних этажах высотных зданий. На Вирджнии Ки подобные сооружения отсутствовали, но на Бискейн Ки одно имелось. Это был 70-этажный кондоминиум, и именно в нем жил нужный Андрею человек.

Крепче взявшись за руль, Барков увеличил скорость.

6. Секретарша хакера

В центре клумбы из разноцветных цветов, опоясанной аккуратно подстриженными зелеными кустами, стояла каменная плита с надписью Кондоминиум «Белый риф». Объехав клумбу, Барков остановил машину под портиком с колоннами в виде морских коньков. Отсюда открывался отличный вид на океан. Вода была спокойной до самого горизонта.

Кажется, у нас еще есть время.

Выключив двигатель, Андрей повернулся к Эмили.

— Приехали. Слушай внимательно. Человека, который нам нужен, зовут Липпо Лоренцетти. Он — хакер. Живет в пентхаусе. Оказывает услуги разным компаниям — взламывает их компьютерные системы…

— Зачем им такие услуги? — удивилась Эмили.

— Для поиска уязвимостей. Он ворует коммерческие секреты заказчика и потом объясняет тому же заказчику, как ему это удалось. Мы должны нанять его от имени правительства. Вашингтону якобы нужно проверить защищенность секретных данных Президента. Задача Липпо — получить их и представить нам. Ты будешь изображать секретного агента. И зовут тебя… ну, скажем, Росалинда.

Эмили поморщилась:

— Вот уж нет!

— Почему? Боишься последствий?

— Мне не нравится имя «Росалинда». Лучше Кэтрин.

— Как хочешь. Говорить буду я. Твоя задача — только присутствовать. Молчи и кивай. Никакой самодеятельности, никаких идей, никаких споров. Ясно, Кэтрин?

Демонстративно сомкнув губы, она кивнула и промычала:

— Угу.

Барков прицепил к поясу кобуру, воткнул в нее пистолет и вышел из машины. У двери уже стоял молодой парковщик с искусственной улыбкой на лице. Передав ему ключи от «Форда», Андрей направился к дверям. Эмили последовала за ним.

Оглянувшись еще раз на океан и убедившись, что его поверхность по-прежнему спокойна, Барков вошел в открывшуюся дверь.

Просторный холл кондоминиума был стилизован под морское дно. На полу лежал ковер, ворс которого напоминал водоросли. На нем в художественном беспорядке были разбросаны декоративные крабы, звезды и улитки. По периметру холла располагались столы в виде сложенных морских раковин, окруженные креслами — раскрытыми раковинами. За одним из столов сидели юноша и девушка, тихо беседуя. В центре холла возвышался мостик старинного корабля с большим деревянным штурвалом посередине. Это была, судя по всему, стойка консьержа. Сам консьерж отсутствовал.

— Как красиво! — воскликнула Эмили, озираясь. — И прохладно… Такое впечатление, что мы в океан нырнули!

— Если цунами ударит, нырнем фактически, — ответил Андрей, направляясь к дверям с надписью «Лифтовый зал».

Вероятно, следовало бы найти консьержа и предупредить его о возможной катастрофе, чтобы он организовал эвакуацию. Но где гарантия, что эта катастрофа будет вызвана цунами? Что если вода отошла от берега по другой причине, и надо опасаться не гигантской волны, а еще одного, более мощного землетрясения? Людям, в таком случае, надо не на верхотуру зданий взбираться, а убегать как можно дальше от них на улицу.

Пусть об этом думают сейсмологи и спасатели. У меня другая задача.

Дверь лифтового зала распахнулась, и оттуда навстречу Андрею и Эмили вышел мужчина в черном костюме консьержа с миниатюрным микрофоном на лацкане.

— Чем могу помочь? — учтиво спросил он, остановившись и косясь на кобуру Баркова.

Андрей показал ему значок:

— Лейтенант Андрей Барков. Нам нужно подняться к господину Лоренцетти.

— Одну минуту. — Его мыслефон щелкнул, что означало установку соединения с определенным абонентом, номер которого консьерж выбрал мысленно. — Алло! Это господин Липпо Лоренцетти?

Барков знал о Лоренцетти совсем немного. По рассказам коллег-полицейских, которые занимались кибер-преступлениями, Липпо был гением. В молодости он отсидел небольшой срок за взлом сети какого-то банка. С тех пор вся его деятельность была только легальной. Работая на крупные коммерческие и государственные компании, он находил лазейки практически в любых системах. Иногда его услугами пользовалась полиция, если надо было вычислить кого-то из настоящих хакеров. При этом Липпо вел скрытный образ жизни. Лично с ним Андрей знаком не был и даже фотографий не видел. Знал только, где Лоренцетти живет — тоже по рассказам коллег.

— Алло! — продолжал консьерж. — Добрый день, Росалинда. — Услышав это имя, Андрей и Эмили переглянулись. — Липпо дома? Очень хорошо. Простите за беспокойство, к нему посетители — лейтенант полиции Андрей Барков с дамой. — Прикрыв трубку рукой, он обратился к Андрею. — Помощница хозяина спрашивает о цели вашего визита.

Андрей ответил:

— У нас для него спецзаказ.

Консьерж передал его слова и, слушая ответ, посмотрел на свои наручные часы.

— Конечно, мы подождем пятнадцать минут, — вдруг сказала Эмили.

Мужчина оторвал трубку от уха и вытаращил на нее глаза:

— Как Вы узнали, что она мне сказала?

Девушка улыбнулась:

— У меня тонкий слух. Пусть Липпо заканчивает свой обед, мы согласны посидеть в гостиной.

— Росалинда, они сейчас поднимутся, — сказал явно удивленный консьерж в трубку и, опустив ее, показал большим пальцем себе через плечо. — Проходите, пожалуйста, к лифту господина Лоренцетти. Последний справа. К сожалению, по лестнице подняться в пентхаус вы не сможете — туда дороги нет. Только лифтом…

На этот раз удивился Барков:

— Мы и не собирались идти на семидесятый этаж пешком!

Мужчина помялся:

— Наверное, вы еще не знаете… У нас половина лифтов оборвались из-за этого астероида… Девять человек погибли. Многие теперь ходят только пешком. Но вы не бойтесь, лифт Лоренцетти — самый надежный. Легкий, бронебойный, безопасный… А пистолет Вас попросят сдать перед входом в квартиру.

— Не имеют права. Я — полицейский!

Мужчина пожал плечами:

— Вы можете отказаться, конечно… Как будет угодно. Счастливого пути!

Андрей и Эмили направились в лифтовый зал — широкий синий коридор, по обеим сторонам которого располагались белые двери лифтов, изящно изогнутый контур которых напоминал паруса старинных кораблей. Часть из них была залеплена крест-накрест полосатой красно-желтой липкой лентой.

— Кошмар… Девять человек, — пробормотала Эмили.

— Да… Но настоящий кошмар — миллионы погибших. И миллиарды на очереди… Зачем ты влезла в разговор с консьержем? Мы же договорились, что ты будешь помалкивать!

— У хакера — да, буду. Насчет консьержа договора не было, не так ли?

— Если ты слышишь электромагнитные волны, об этом необязательно всем хвастаться.

— Парень ничего не понял. Он поверил, что у меня такой слух.

Они подошли к последнему лифту справа. Войдя внутрь, Андрей увидел пульт всего с двумя кнопками — «Вверх» и «Вниз». Надавил на кнопку «Вверх». Двери закрылись, но лифт не тронулся с места. Женский голос откуда-то сверху произнес:

— Внимание. Вооруженный пассажир. Модель оружия: «Кольт». Тип патронов: боевые. Просьба сдать на хранение на время визита.

Тот же текст большими черными буквами, слово в слово, поплыл по белой стенке лифта. Под кнопочной панелью плавно выдвинулся массивный ящик без замков и ручек. Он был настолько глубок, что вместил бы с десяток пистолетов.

Очевидно, в лифте был установлен новейший интеллектуальный сканер, как на правительственных объектах. Лоренцетти не пожалел денег на обеспечение своей безопасности!

— Я — полицейский! — заявил Барков, снова вытащив свой значок и покрутив его в воздухе. — Вы не имеете права требовать сдачи оружия!

Прошло несколько секунд, и двери открылись. Тот же женский голос заявил:

— Вооруженный пассажир, у вас тридцать секунд, чтобы покинуть помещение лифта или сдать оружие на хранение. В противном случае двери будут заблокированы до прибытия охраны и адвоката.

На стенке появилась текстовая версия того же заявления. Рядом с нею начали вспыхивать ярко-красные цифры: 30, 29, 28… Каждая смена цифр сопровождалась громким пикающим звуком.

— Черт, — пробормотал Барков.

Он не имел ни права, ни желания отдавать оружие на хранение посторонним лицам и, тем более, совать его во всякие странные ящики. Но встреча с Лоренцетти была крайне необходима. Андрей не знал других людей, способных добыть сверхсекретную информацию.

Выдернув пистолет из кобуры, Барков положил его в ящик. Отсчет времени тут же прекратился, и ящик вполз в стену.

— Спасибо за сотрудничество, — прозвучал подобревший женский голос. — Дорогие гости, добро пожаловать!

Двери закрылись, и лифт плавно двинулся наверх.

Эмили приблизилась к Андрею и прошептала на ухо:

— Я слышала сигнал, который подается в ящик, чтобы он открылся. И сигнал, который приводит в действие лифт!

Опять хвастается. Что за странная мания?

— Поздравляю, — тихо ответил Барков, — но я уже знаю о твоих способностях. Не надо постоянно о них напоминать.

— Ты не понял. Я могу сама подать такой же сигнал, чтобы открыть этот ящик. Ты заберешь пистолет, а потом я запущу лифт!

Мысль была интересной. Неизвестно, кто и как встретит «дорогих гостей» наверху — не исключено, что оружие пригодится. Но, если Андрей вновь вооружится, встреча с Лоренцетти может не состояться. Вдруг хакер предусмотрел еще какие-то преграды, кроме блокировки лифта?

— Нет. Ничего не делай.

— Уверен?

Барков кивнул.

Прошло секунд десять. Лифт замер, и двери открылись. Андрей увидел залитую солнцем клумбу из разноцветных цветов, опоясанную аккуратно подстриженными зелеными кустами. Нас спустили вниз?

Выйдя из лифта, он понял, что все-таки оказался в пентхаусе, а не внизу перед зданием. Солнечные лучи проникали сюда через окна, занимавшие все пространство от пола до потолка, и стеклянную крышу. Вокруг клумбы на мраморном полу стояло несколько диванов и кресел из светлого бамбука. Стена напротив была украшена цветами в бамбуковых горшках. В центре стены прямо напротив лифта размещались плотно закрытые двери-купе, также отделанные бамбуком. По бокам виднелись два небольших столика на колесиках с подносами, наполненными фруктами и ягодами — яблоками, грушами, персиками, клубникой и виноградом.

— Давай вернемся вниз! — сдавленным голосом воскликнула Эмили.

Барков оглянулся. Она стояла в лифте, вжавшись в угол.

— Почему?

— Мне не по себе. Эта комната напичкана электроникой!

Андрей усмехнулся:

— Какая электроника? Ты что, не видишь — тут сплошной этнический стиль! Красота!

Девушка не ответила. Ее взгляд устремился мимо Андрея.

Повернувшись, он увидел женщину средних лет. Это была полная блондинка невысокого роста с голубыми глазами и румянцем на округлых щеках, одетая в легкое многослойное платье зеленого цвета, достававшее ей до пят. Обута она была в белые мокасины. Войдя через раздвинутые бамбуковые двери, за которыми виднелась часть следующей, совершенно пустой комнаты, она летящей походкой направилась к посетителям. На лице ее сияла радостная улыбка. Двери за ее спиной бесшумно и быстро сдвинулись — очевидно, электроника здесь действительно присутствовала.

— Добро пожаловать! Я — Росалинда. Вы, должно быть, лейтенант Андрей Барков. А как зовут Вашу даму?

— Эм…, — Андрей чуть не ляпнул настоящее имя девушки. — Ее зовут Кэтрин.

— Кэтрин, милая, что же Вы стоите в лифте? Проходите, пожалуйста, у нас тут собак нет, а я тоже не кусаюсь!

Сказав это, Росалинда звонко засмеялась.

Барков посмотрел на Эмили. Та по-прежнему стояла в лифте, не трогаясь с места и настороженно глядя на блондинку.

— Я поняла! — воскликнула Росалинда. — У Вас, наверное, аллергия на примулы? Или на нарциссы? Бедная девочка! У моей кузины то же самое. Ничего, мы сейчас все исправим.

С этими словами женщина достала из складок своего платья миниатюрный пульт и направила его на клумбу. Земля вместе с цветами и кустами опустились куда-то вниз, исчезнув из виду.

— Чем бы их заменить? — продолжала толстушка. — Мы же не хотим смотреть на эту дыру в полу… Лучше всего подойдет фонтан, верно?

Она нажала кнопку на пульте, и вскоре на место клумбы поднялась конструкция в виде нескольких чаш разного размера, стоящих одна над другой на тонком стержне. По форме они напоминали кувшинки. Из верхней, самой маленькой, вверх ударила струя воды. Падая обратно, она вскоре начала переливаться через край, заполняя следующую чашу…

— Да, электроника есть. Что тут страшного? — негромко спросил Барков у Эмили.

Вздохнув, девушка вышла из лифта.

Росалинда опустилась на ближайший к ней диван:

— Давайте присядем.

В отличие от Эмили, Барков не чувствовал никакой опасности. Наоборот, Росалинда казалась милой, доброй и совершенно безобидной женщиной.

Эмили села на другом краю дивана, Андрей — посередине.

— Я очень люблю смотреть, как течет вода. А вы? — сказала Росалинда и, будто спохватившись, перешла к делу. — Так вы хотите встретиться с моим шефом? Можно узнать, зачем?

— Я… мы бы хотели поговорить с ним об этом лично, с глазу на глаз, — ответил Барков.

Росалинда хихикнула:

— Не получится. Он сейчас жует. А когда он жует, с ним невозможно разговаривать. Кроме того, я — его личный секретарь и сама решаю, допускать ли к нему незнакомых людей. Если они кажутся мне опасными, я их выпроваживаю.

Барков улыбнулся:

— А сами Вы опасных людей не боитесь?

— Немного. Но я же всегда успею крикнуть: «Угроза!».

Последние слова она и в самом деле крикнула. В тот же миг Андрею ощутил такое жжение по всей поверхности лица, макушки, затылка и шеи, будто у него загорелась голова. Он схватился за нее, как бы пытаясь потушить несуществующее пламя.

Эмили, вскрикнув, сделала то же самое.

— Отмена! — громко скомандовала Росалинда.

Жжение прекратилось.

Андрей и Эмили вскочили, посмотрев друг на друга.

— Что у меня с лицом? — сдержанно спросила девушка.

Кожа у нее была белая и гладкая, как и прежде.

— Ничего.

— Не переживайте, это было только предупреждение! — весело заявила Росалинда, болтая ножками. — Забыла сказать: если кто-то причинит мне хоть какой-то вред, система сама его поджарит. Микроволновое излучение, знаете? Как в микроволновке! Тут везде датчики и излучатели. Но вам бояться нечего — вы хорошие люди, я по глазам виду. Ну так что, скажете причину своего визита или пойдете обратно в лифт?

Андрей был поражен. Система защиты, которую она использовала, была довольно продвинутой — умела различать людей, иначе пострадала бы и сама Росалинда. Очевидно, где-то здесь стояли излучатели узконаправленного действия. Но самое удивительнее было то, что он не почувствовал угрозы заранее. Значит, Росалинда даже не подумала о том, что причинит кому-то боль.

Она для меня опаснее любого киллера!

Барков сел на место:

— Хорошо. Я скажу. Это, — он показал на Эмили пальцем, — представитель службы безопасности Президента. У нее заказ для господина Лоренцетти. Он должен найти уязвимости в правительственной системе. А именно, добраться до секретных документов о строительстве убежища для членов Мирового правительства и представить их нам в доказательство. Оплата — сто пятьдесят тысяч долларов наличными.

Именно такая сумма лежала у Баркова на счету в банке. Это было все, что он собрал за время работы в полиции на покупку нового дома.

— Как интересно! — воскликнула Росалинда, радостно хлопнув в ладоши, как ребенок, и обратилась к Эмили. — Кэтрин, а у вас есть документ, что Вы — представитель службы безопасности Президента?

— Конечно, нет, — нашелся Барков. — У нее секретная миссия, документы носить с собой запрещено. Но подтверждение личности есть у меня. — Он достал и показал свой значок.

— Это я уже видела. Хотелось бы убедиться, что Кэтрин — не мошенница. Мы не можем рисковать своей репутацией!

— Я, как представитель власти, подтверждаю ее полномочия. Вы же не думаете, что я рискну своей карьерой?

Подумав, Росалинда отрицательно покачала головой:

— Нет, не думаю. А почему за нее все время говорите Вы?

— Она опасается прослушки. В следующем году выборы Президента. Оппозиция может использовать запись, чтобы обвинить администрацию в связях с хакерами. Это не нужно ни вам, ни Президенту, верно?

— Конечно, — с энтузиазмом поддержала его Росалинда, вставая и направляясь к бамбуковым дверям. — Ни нам, ни Президенту. Посидите здесь, я поговорю с Липпо. Может, он уже доел… Кстати, если вы сами голодные, угощайтесь.

Она навела пульт на столик у входа, и он уверенно покатился к дивану, на котором сидели Андрей и Эмили.

7. Хакер

Росалинда ушла, а столик остановился точно напротив дивана.

В желудке у Баркова засосало. Он вспомнил, что утром выпил лишь чашечку кофе и съел кусок булочки. Ничего другого на кухне просто не оказалось. Он жил один в маленьком одноэтажном доме на севере Майами, без всяких секретарш, и нередко забывал пополнять запас продуктов.

Фрукты и ягоды, лежавшие на подносе, выглядели аппетитно, хотя кое-где виднелась червоточина. Это был хороший признак — доказательство отсутствия ГМО. Черви заводятся только в натуральных плодах!

Барков взял персик покрупнее и с наслаждением погрузил зубы в его мясистую ткань. Начав жевать откушенный кусок, поднялся и подошел к окну.

Океан, как и прежде, выглядел совершенно спокойным. Ровная, сверкающая под лучами солнца поверхность — и ни малейших признаков цунами. Может быть, все не так уж страшно?

Вплотную приблизив лоб к оконному стеклу, он глянул вниз. Пляж лежал, как на ладони. От его начала до кромки воды было с полкилометра. Большую часть этой поверхности занимала темно-зеленая масса — водоросли. Значит, вода продолжала отступать. Интересно, куда? В земной коре произошла трещина, и вода уходила в нее? Вряд ли. Глубоко внутри планеты пустот не может быть. Там высокое давление. В случае подобного разлома движение, скорее всего, началось бы в обратном направлении — изнутри на поверхность. То есть, извержение вулкана. Или даже супервулкана, такого как Йеллоустон. В этом случае, последствия были бы, как после мировой ядерной войны…

Не дай Бог!

Ужаснувшись собственной мысли, Андрей повернулся к Эмили. Она ела виноград, отрывая ягоды по одной и сосредоточенно глядя на фонтан.

У нее красивые пальцы, отметил для себя Барков. Покончив с персиком, он вернулся к столу, положил косточку на край подноса и тоже отщипнул несколько ягод.

Ему вдруг пришло в голову, что жить в таком пентхаусе ему было бы даже приятнее, чем в собственном двухэтажном доме, о котором он давно мечтал. Утром встаешь с постели и любуешься океаном с высоты птичьего полета. Город, люди, машины, проблемы — все кажется маленьким. Хорошо бы, чтобы еще и любимая женщина была рядом. Встречу ли я когда-нибудь свою вторую половину? Или мир рухнет раньше?

Бамбуковые двери раздвинулись, и из них вышла Росалинда. На этот раз она остановилась в трех шагах от дверей, которые остались открытыми. Рот женщины растянулся в широкой улыбке.

— Господин Лоренцетти принял решение не выполнять ваш заказ, ­ — провозгласила она. — Прошу покинуть апартаменты.

Барков с трудом проглотил недожеванный виноград:

— Что?! Почему?

— Личность Кэтрин не подтвердилась. Ее реальное имя — Эмили Хаусман. Вы нас обманули. Но Липпо не будет обращаться в полицию. Ему скандал не нужен. И за съеденные фрукты ничего с вас не возьмет.

Она подняла руку с пультом и нажала кнопку. Двери лифта открылись.

— Но… как вы узнали? — спросил Барков, лихорадочно пытаясь найти аргументы в свою защиту и не находя их.

— Вы забыли, к кому пришли? Если бы даже Вы привезли девчонку с Марса, он бы установил ее личность. Прощайте!

Андрей понял, что миссия провалилась. Лучшим решением в такой ситуации было удалиться, не поднимая шума, и попытаться добыть информацию о планах правительства каким-нибудь другим способом.

— Всего доброго, — стараясь сохранять спокойствие, сказал он и, сделав Эмили знак следовать за ним, направился к лифту.

— Я никуда не пойду, — вдруг заявила Эмили негромким, но твердым голосом.

Барков обернулся. Девушка сидела, упорно продолжая есть виноград.

— Ой, красотка умеет разговаривать! — не слишком искренне удивилась Росалинда.

— Эмили, мы договорились, что решения принимаю я, — сказал Андрей. — Поднимайся, мы уходим!

— Нет. Твой план провалился, так что договор отменяется. Теперь мой черед.

По ее тону было ясно, что сдаваться она не собирается. Тащить ее силой?

— Дорогая Кэтрин… То есть, Эмили, — проворковала Росалинда. — Если ты сейчас же не покинешь помещение, я включу нашу замечательную микроволновую систему. Будет любопытно посмотреть, сколько ты выдержишь. Через пятнадцать секунд под кожей начнет закипать вода, через тридцать появятся волдыри, а через минуту кожа обуглится. Начинаю обратный отсчет. Десять… девять… восемь…

Девушка продолжала есть виноград, как ни в чем не бывало.

Делая все более длинные паузы между цифрами, Росалинда продолжала считать:

— Семь… шесть… пять… четыре… три… два… один… Ну, пеняй на себя. Ноль! — Следующие слова она выкрикнула. — Угроза!

Барков никакого жжения не ощутил. Эмили, как ни странно, тоже не выказала признаков беспокойства. Мало того, она продолжала жевать виноград, аккуратно вынимая изо рта косточки и складывая их на поднос рядом с косточкой от персика. Кончики ее пальцев, тем не менее, заметно дрожали. Это — признак волнения, но не боли.

— Тебе… не жарко? — с неподдельным удивлением спросила Росалинда.

Девушка покачала головой и посмотрела в сторону лифта. Двери его закрылись.

Брови Росалинды взметнулись. Она навела пульт на лифт и несколько раз нажала кнопку. Двери подергались, но так и не раздвинулись.

— Странно, — пробормотала она и повертела пульт в руках, разглядывая его со всех сторон. — Сломался, что ли…

— Плохое качество? — предположила Эмили, прекратив жевать.

Росалинда коротко вскрикнула. Пульт выпал у нее из рук, глаза округлились. Замерев на пару секунд, она вдруг развернулась и бросилась к бамбуковым дверям. Те внезапно сдвинулись. Едва не расшибив лоб, женщина схватилась обеими руками за ручку и попыталась отодвинуть створку. Безрезультатно. Схватилась за другую ручку и потянула в противоположную сторону, помогая себе всем телом. Дверь не шелохнулась.

— Липпо! — завопила она, схватившись за голову. — Печет! Меня печет!

— Странно. А говорила, что обуглюсь я! — заметила Эмили.

До Баркова дошло, что происходит. Девушка «услышала», как работает электроника в этом зале, и перехватила управление. Значит, ее мозг был способен посылать довольно сильные импульсы — не хуже того пульта управления, который теперь валялся на полу.

— Прекрати! — приказал он. — Ты ее убьешь!

Эмили сделала удивленный вид:

— Я?! При чем тут я? Ты же видишь, у них система глючит!

Росалинда неуклюже бросилась к фонтану и, прыгнув в нижнюю чашу, попыталась спрятаться под водой. Для ее полного тела емкость оказалась слишком мелкой. Как она ни крутилась и ни прижималась ко дну, вода покрывала ее меньше чем наполовину. Оголенные участки тела — предплечья, лодыжки, шея, лицо — начали краснеть.

— Мадам соврала, — продолжала Эмили. — Тридцать секунд прошло, а волдырей еще нет. Может, она толстокожая? Ладно, неважно. Аппарат уже выключился. Ей повезло!

Крутанувшись еще пару раз и фыркая, Росалинда замерла, приподняв голову над водой и как будто прислушиваясь. Через некоторое время осторожно приняла сидячее положение. Протерев лицо ладонями и отбросив слипшийся мокрый волос, посмотрела по сторонам. Ее лицо не выражало никаких эмоций, кроме ужаса.

Двери лифта открылись.

— Спасайся скорее! — посоветовала Эмили.

Росалинда вылетела из фонтана, как баллистическая ракета из подводной лодки, и бросилась к лифту. Мокрая одежда, с которой ручьем текла вода, прилипла к ее телу и теперь не скрывала складки жира, а отлично выделяла их. Оказавшись в лифте, женщина несколько раз отчаянно ткнула пальцем в кнопку. Двери закрылись. Послышался еле различимый гул лифта, отправившегося вниз.

Спустя секунду легко и бесшумно раздвинулись бамбуковые двери.

— Ну вот, все заработало, — сказала Эмили, поднимаясь и глядя на Баркова с довольной улыбкой. — Пойдем искать хакера?

Ее следовало бы отругать. Она — все еще арестованная и должна выполнять его приказы, ведь он — все еще представитель власти! С другой стороны, он же не такой идиот, как его начальник Палмер, который ненавидит всякую инициативу «снизу».

Надо признать: девчонка — молодец. Сообразительная. Добилась цели!

— Пойдем.

Они направились было к раскрытым дверям, но тут навстречу им вышел высокий, поджарый мужчина лет пятидесяти. На нем был черный костюм, белая рубашка и черные блестящие туфли. Седеющий темно-русый волос был тщательно зачесан назад, а кончики аккуратных тонких усов загнуты вверх. Остановившись в проеме двери, он поднял руки и несколько раз размеренно хлопнул в ладоши:

— Браво, Эмили Хаусман! Браво! Мне Вас послал Господь Бог. Я готов взять Вас к себе на работу. Сколько Вы хотите получать в год?

— Кто Вы? — спросил Барков.

— Тот, кого вы ищете. Разрешите представиться: Липпо Лоренцетти, специалист по компьютерным технологиям.

Он учтиво поклонился.

На вид это был типичный щеголь конца девятнадцатого — начала двадцатого века. Андрей ожидал увидеть нечто совсем другое — человека в помятых джинсах и рубашке навыпуск и притом лет на двадцать моложе.

— Очень приятно. Меня зовут…

— Я знаю, Андрей, как Вас зовут. Я изучал Ваше досье, пока Ваша спутница тут забавлялась с моей бедной помощницей. — По его лицу промелькнула тень улыбки. — Признаться, я уже давно подумывал о том, что ее пора заменить. В последнее время она ест слишком много сладкого… Надеюсь, Вы, Эмили, питаетесь правильно? Но не это главное… Мне был бы крайне полезен человек, который умеет силой мысли управлять электроникой. Как Вам это удается? Ничего подобного в жизни не видел!

Девушка попыталась возразить:

— Я не умею… управлять никакой электроникой. С чего Вы…

— Оставьте свои оправдания! — спокойно и уверенно оборвал ее Липпо. — У меня тут везде аппаратура, как Вы правильно заметили с самого начала. Датчики определили, что сигнал исходит от Вас! Да еще какой мощный! Вы лампочки зажигать не пробовали? Ну, хоть на долю секунды?

Она покачала головой.

— Ничего страшного! — продолжал Лоренцетти. — Мне это и не нужно. Мы же не в цирке выступаем! Напротив, наша задача — оставаться в тени. Когда Вы, дорогая Эмили, начнете со мной работать, я объясню правила подробнее… Шестьсот тысяч долларов в год Вас устроит?

У девушки расширились глаза:

— Шестьсот тысяч?! Легально?!

— Да. Абсолютно легально.

— Конечно, устроит! — она на секунду скосила взгляд на Андрея. — Ну, при условии, что я буду свободна и планета не замерзнет или не расплавится… Что я должна буду делать?

— Объясню позже. Итак, еще раз: Вы даете свое твердое согласие?

— Да!

— Прекрасно. В таком случае, друзья мои, займемся вашей проблемой. Кажется, вас интересовали секретные документы? Какое-то убежище для правительства?

— Да, — ответил Андрей.

— Для чего?

— Мне нужно выяснить, правду ли сказал Президент о последствиях торможения планеты.

— Зачем?

— Чтобы знать, какое будущее нас ждет. И подготовиться.

Лоренцетти снова рассмеялся:

— Знать будущее?! Вы думаете, Президенту или кому-либо еще из смертных известны замыслы Божьи? И как можно подготовитесь к тому, о чем знать не дано? Я Вам так скажу: если планете суждено погибнуть, она погибнет. Если Вам суждено разбиться на машине, то Вы не утонете в болоте! Неужели Вы думаете, что способны изменить ход времени?

Если бы Андрей не знал, с кем разговаривает, то решил бы, что перед ним — ортодоксальный священник.

— Я попытаюсь.

Хакер высокомерно хмыкнул:

— Мне жаль Вас, но я не стану навязывать свое мнение. Когда-нибудь сами поймете свою фундаментальную ошибку. Следуйте за мной!

Пройдя сквозь открытые двери, он остановился посреди следующей комнаты. Она была наполовину меньше гостиной. Окна в ней отсутствовали, но свет ламп, вделанных в потолок, ярко освещал белые стены и пол.

— Вот мой домашний офис, — с гордостью сказал Лоренцетти, разводя руками. — Сюда не проникают никакие звуки извне. Идеальное место для работы, не находите?

Барков оглянулся. Двери за ними закрылись. Их обратная сторона оказалась сделанной из какого-то белого материала, который был неотличим от поверхности стены. Между створками не осталось и намека на зазор. Если бы не пара металлических дверных ручек, можно было бы подумать, что сомкнулась сама стена.

Это что, ловушка?

— Странный офис, — произнес Андрей, стараясь не выдать своего беспокойства. — А где столы и стулья?

— Я ими не пользуюсь — предпочитаю работать стоя. Но вас посажу, — он повысил голос. — Компьютер! Поднять два кресла!

Часть пола прямо перед его ступнями раздвинулась. Из квадратного отверстия поднялось нечто вроде столешницы, на которой лежали два светло-коричневых шара, напоминавших громадные клубки шерсти. Поравнявшись с поверхностью пола, шары самостоятельно покатились к стене слева. Столешница в это время уплыла вниз, и створки закрылись.

Остановившись у стены, шары приплюснулись. С одной стороны в них образовалось углубление, другая сторона вытянулась вверх и изогнулась.

— Самодвижущиеся трансформеры, — объяснил Лоренцетти. — Могут принимать форму стола, дивана, ковра или, как в данном случае, кресла. Присаживайтесь!

Андрей видел рекламу подобных товаров, но никогда не покупал их из-за высокой цены. Откуда у него столько денег? Может, легальная работа на разные компании — лишь прикрытие, и Липпо — обычный жулик? Если бы я не собирался увольняться, было бы любопытно провести расследование…

Они с Эмили прошли к креслам и сели.

— Удобно? — спросил хакер с довольной улыбкой, глядя на девушку.

— Да, — ответила она.

— Если сиденье слишком жесткое, я могу сделать его мягче. Если слишком мягкое, то наоборот. Хотите?

— Нет, спасибо, все идеально, — с некоторой иронией ответила Эмили.

— Замечательно. Тогда приступим к делу! Компьютер! Включить земной шар!

Перед Лоренцетти в воздухе появилась голубая планета. Ее нижняя часть оказалась висящей в нескольких сантиметрах от пола, а верхняя — почти под потолком. Планета казалась реальным объектом, хотя, конечно, была «нарисована» лазером. Липпо протянул руку к очертаниям Африки и махнул вправо и вниз. Шар медленно закрутился. Когда мимо проплыли воды Атлантического океана и показались берега Северной Америки, Липпо вновь протянул руку. Шар остановился. Лицо хакера оказалось прямо напротив Вашингтона.

— Глаз — алмаз! — удовлетворенно воскликнул он.

Барков знал, что подобные реалистичные изображения создаются новым игровым компьютером, который стоит больше пятидесяти тысяч долларов. Интересно, этот человек платит налоги?

— Вы собираетесь поиграть с нами в «Занимательную географию»?

Лоренцетти посмотрел на Андрея с удивлением:

— Вы полагаете, что это игра?

— Конечно.

— Ошибаетесь. Так выглядит наша планета в данный момент. Изображение передается со спутников. Мы в онлайне!

Андрей усмехнулся:

— Не может быть.

Лицо хакера стало строгим, почти злым:

— Вы, я вижу, понятия не имеете, к кому пришли. Хорошо, я Вам докажу… Начнем не с Президента, а с Вашей мамочки. Она сейчас дома?

Упоминание о маме Андрею не понравилось — оно прозвучало почти как угроза.

— Какое Ваше дело?

— Хочу, чтобы Вы убедились: у меня тут не запись прошлых событий и не симуляция нынешних, а реальность. Адрес мамы — город Майами, Юго-западная улица, дом 1237, верно?

Барков нехотя кивнул. Действительно, Лоренцетти тщательно изучил его досье!

Хакер крутанул земной шар вниз. «Поймав» Майами рукой, резко растопырил пальцы. Планета начала быстро увеличиваться в размере. Северный полюс пропал где-то над потолком, Южный — под полом. Западная и восточная часть ушли в стены. Изображение полностью закрыло всю ту часть комнаты, которая находилась за ним. При этом казалось, что поверхность планеты не увеличивается в масштабе, а стремительно приближается. И хотя Андрей умом понимал, что никакой опасности нет, в животе у него появился неприятный холодок.

Вскоре он узнал очертания залива Бискейн, сетку улиц, ведущих от береговой линии в город, и, наконец, серую крышу дома матери. Было видно, как ветви деревьев, окружающих дом, равномерно покачиваются от ветра.

— Переходим в режим просмотра улиц, — объявил Лоренцетти, изобразив нырок кистью руки.

Часть комнаты превратилась в улицу. На этот раз изображение было несколько размытым. Кое-где в пробелах даже проглядывала противоположная стена кабинета. Тем не менее, Андрей без труда узнал дом матери, три кокосовые пальмы, росшие перед ним, и валяющийся на дороге ящик, из которого высыпалось несколько черных пакетов с мусором и бутылок из-под «Колы». В памяти сразу же всплыл «Кадиллак» грабителей, сбивший этот ящик…

— Точно! Это ее дом! — воскликнула Эмили.

— Не может быть, — пробормотал Андрей.

— Может! — торжествующе воскликнул Липпо. — Но и это еще не все. Переходим в режим просмотра помещений!

Он сделал манящий жест ладонью. Дом увеличился, и зрители «вошли» сквозь закрытую дверь.

Нелли Баркова, нагнувшись, собирала разбросанные по полу вещи в стоящую рядом с ней картонную коробку.

— Мама? — воскликнул пораженный Андрей, вскочив с места.

Лоренцетти усмехнулся:

— Не старайтесь, она Вас не слышит. Но мы ее можем. Получить звук!

Явственно послышалось шарканье ног женщины и голоса в отдалении, доносящиеся, судя по всему, из старого телевизора.

Подняв руку перед собой, Андрей судорожно крутанул свое кольцо-мобильник на пальце и скомандовал:

— Соединить с мамой!

Было видно, как засветился браслет на руке у Нелли. Послышалась мелодия вызова. Женщина выпрямилась, посмотрела на дисплей и, улыбнувшись, нажала кнопку:

— Слушаю, сынок!

— Мама, ты сейчас дома?

— Да, занялась уборкой. А ты где?

— Недалеко. Делами занимаюсь.

Голос ее сразу стал озабоченным:

— Новости есть? Ты подал заявление, чтобы Хаусмана освободили?

— Нет еще. Мне сейчас некогда это обсуждать. Я тебе перезвоню, как только получу информацию.

— Хорошо, — помедлив, ответила она. — Не забудь пообедать, сыночек!

— Я уже поел, не волнуйся. Пока!

Андрей отключил связь. Нелли несколько секунд задумчиво смотрела на дисплей своего мыслефона, затем вздохнула и продолжила уборку.

— Ну что, убедились? — спросил Лоренцетти.

Ошарашенный Барков кивнул. Заранее смоделировать его разговор с матерью Липпо, конечно, никак не мог. Для этого ему надо было быть даже не гением, а господом Богом. Но как ему удалось получить изображение и звук в доме, где нет ни одной видеокамеры?

— Чудесно! Следующая остановка — резиденция Президента Соединенных Штатов Мира, Вашингтон. Вы сможете подслушать все, что он говорит. Да поможет нам Бог!

Липпо медленно, размашисто перекрестился. Затем, вытянув руку, растопырил пальцы и быстро собрал их в пучок.

Картинка мгновенно изменилась — у Баркова было такое ощущение, что он вылетел сквозь крышу материнского дома и воспарил над городом.

8. Прогулка по Белому дому

Андрей Барков был в Вашингтоне только один раз, в далеком детстве — ездил туда с мамой на экскурсию. Единственное воспоминание, которое у него осталось, было связано с фонтаном перед Белым домом. Вокруг этого фонтана носилась маленькая собака с длинными ушами, которые почти доставали до земли. Андрей хотел бросить мороженое в фонтан и посмотреть, поплывет ли собака за ним. Мама не разрешила, и он очень на нее обиделся. Даже отказался есть мороженое…

Все это вспомнилось, пока он рассматривал приближающееся спутниковое изображение города. Сверху столица мира выглядела, как причудливый ковер. Парки и скверы с клумбами и газонами. Прямоугольная сетка улиц с диагональными авеню, обсаженными деревьями и кустами. Крыши зданий, покрытые разноцветными солнечными панелями…

Белый дом выглядел сверху серым. Различить его среди остальных зданий было несложно — он стоял обособленно в центре зеленого парка. На северной и южной лужайке перед ним виднелись круглые фонтаны. Интересно, у какого из них бегала собака?

— Я вас проведу через двери, в которые могут входить только шесть человек мира, — торжественным тоном заявил Лоренцетти. — Это губернатор Северной Америки, Южной Америки, Австралии, Африки, Европы и Азии!

— А Президент не может? — едко поинтересовалась Эмили.

— Я имею в виду гостей. Президент — хозяин Белого дома, он может входить куда угодно!

Липпо сделал резкое движение рукой и мгновенно оказался у северного входа в здание. Справа от входа по стойке «смирно» стоял морской пехотинец, который смотрел, казалось, прямо в лицо хакеру.

— А теперь самое интересное, — продолжил Лоренцетти. — Компьютер! Включить трехмерный режим и полную интерактивность!

Он сделал несколько шагов на месте, высоко поднимая колени, и здание «надвинулось» на него так, что он проник сквозь закрытые двери. Морской пехотинец растворился в воздухе.

Лоренцетти оказался в фойе. Это было просторное помещение прямоугольной формы, украшенное колоннами, несколькими мраморными скульптурами и картинами в позолоченных рамах. Слева висел портрет последнего Президента Соединенных Штатов Америки, справа — портрет первого Президента Соединенных Штатов Мира. Перед портретом Президента США стоял старинный рояль. Его ножки были сделаны в виде сидящих орлов с расправленными крыльями. Крышка клавиатуры была открыта.

Из коридора, к которому примыкало фойе, вышли трое мужчин и направились к выходу. Один из них «зацепил» плечом Липпо. Было странно видеть, что хакер даже не шелохнулся — плечо незнакомца прошло сквозь него.

Проводив их глазами, Лоренцетти развел в сторону руки и, обернувшись, с улыбкой спросил:

— Ну как, впечатляет? Все это сделал я! Не сам Белый дом, разумеется, а компьютерную программу.

Приблизившись к роялю, он с увлечением начал перебирать пальцами по клавишам.

— Музыки не слышно, — заметила Эмили.

Хакер засмеялся, отходя от инструмента:

— Конечно. Здесь все объекты виртуальные, я не могу на них воздействовать. Они на меня — тоже. Но не будем терять времени. Компьютер! Просканировать Белый дом и найти Президента! И еще: просканировать все компьютеры Белого дома и найти упоминание об убежище для правительства! Полученную информацию вывести…, — он оглянулся по сторонам, — на портрет Президента мира!

Положив руки за спину, он начал не спеша прогуливаться по кругу, оглядываясь по сторонам.

— Красивый интерьер, вы не находите? Признаться, я здесь впервые…

— Вы уверены, что останетесь незамеченным? — спросил Андрей.

— Абсолютно. У меня уникальная технология. Еще никому не удалось сделать ничего такого, что хотя бы отдаленно…

Мелодичный женский голос возвестил:

— Данные получены.

Вместо портрета Президента в рамке появилась схема Белого дома. В комнате в западном крыле, обозначенном как «Овальный кабинет», замигал красный кружок.

— Вот он где, лидер человечества, — сказал хакер. — С этим ясно. Как насчет убежища?

— Найдено 256 совпадений, — ответил женский голос.

Вместо схемы в рамке развернулся длинный пронумерованный список с выдержками из текстов.

— Сузить поиск, — скомандовал Лоренцетти. — Найти убежище, которое предназначено для спасения членов правительства.

Ответ последовал почти мгновенно:

— Совпадений не найдено.

Лоренцетти покачал головой, пощелкав языком:

— Вот видите? У Вас ложная информация. Президент не собирается прятаться, пока остальные гибнут!

Андрею тоже хотелось в это верить. Чэнь Вэньмин всю жизнь боролся за справедливость. Он был одним из создателей Партии природы, которая выступила против корпораций, производивших ГМО и пытавшихся превратить все население планеты в зомби — ненасытных потребителей своей продукции. Он возглавлял Движение за объединение мира. Благодаря таким, как он, правительства всех стран подписали Соглашение о создании Соединенных Штатов Мира. А когда в разных точках планеты сепаратисты попытались взять реванш, Чэнь Вэньмин вступил в борьбу с ними. Не как генерал, а как духовный вождь. В последние годы, уже став Президентом, он добился запрета на использование нефти и газа в качестве топлива. Началось бурное внедрение экологически чистых технологий. Такой человек не может скрывать важнейшую информацию от народов Земли!

— Совпадений не найдено — и все? — сказала Эмили, обращаясь к хакеру. — Этого недостаточно! Вы обещали, что дадите нам возможность увидеть Президента.

— Хорошо. Но имейте в виду, что это не только противозаконно, но и неэтично. Вдруг он в туалете или с любовницей…

— У него нет любовницы!

— Хм… Вы думаете? Может быть, может быть… Компьютер! Обрисуй-ка мне ситуацию. Президент по-прежнему в Овальном кабинете? Чем он занимается?

На экране вместо текста опять появилась схема Белого дома. Мигающий красный кружок двигался. Женский голос ответил:

— Президент только что спустился по лестнице. Президент направляется к Ситуационной комнате. В Ситуационной комнате сидят шестнадцать человек. Президент открывает дверь. Шестнадцать человек встают…

— Достаточно, — оборвал ее Лоренцетти. — Совещания в этой комнате проводятся только в кризисной ситуации. Надо поторопиться!

Он побежал на месте, высоко задирая колени.

У него хорошая физическая подготовка, отметил для себя Барков.

Здание задвигалось навстречу хакеру, и он оказался на красной дорожке коридора. Резко подняв руки над головой через стороны с повернутыми вверх ладонями, Липпо «провалился» сквозь пол и оказался в коридоре цокольного этажа. Окна здесь отсутствовали. Благодаря массивным сводчатым стенам создавалось впечатление, что это — бункер, спрятанный глубоко под землей.

Лоренцетти продолжил бег на месте. Мимо замелькали двери каких-то кабинетов и статуи золотисто-желтого цвета. Поворот — и он оказался в небольшом холле, освещенном лучами солнца. За стеклянными дверьми виднелся розовый сад. Еще поворот — и хакер понесся по длинному светлому коридору, который вел в западное крыло Белого дома.

Проникнув в закрытые двери, Лоренцетти спустился по лестнице и оказался перед дверьми с надписью «Ситуационная комната». Задержавшись на мгновение, вошел внутрь.

— Прошу садиться, — громко произнес Чэнь Вэньмин.

Конечно, эти слова относились не к хакеру.

Центральную часть комнаты без окон занимал длинный стол. Мужчины и женщины, стоявшие вдоль него, стали рассаживаться в кресла. Президент Соединенных Штатов Мира, невысокий, худой человек, сел в дальнем конце стола.

Лоренцетти обошел стол и остановился за спиной Президента мира, сложив руки на груди.

Барков знал в лицо почти всех тех, кто находился в комнате — их часто показывали по телевизору. Здесь был директор Службы безопасности Радомир Новак и несколько министров — транспорта, строительства, связи, здравоохранения, сельского хозяйства… Очевидно, собралась вся верхушка правительства.

— Я пригласил вас для того, чтобы заслушать доклад доктора физико-математических наук, профессора, Президента Международной академии наук Сэма Гудмана, — сказал Чэнь Вэньмин. — Сэм, прошу Вас.

Седой мужчина в светло-сером костюме, сидевший слева от него, неспешно поднялся и оглядел присутствующих сосредоточенным, тяжелым взглядом. Затем нажал кнопку на блоке лазерного телевизора, установленного перед ним на столе.

— Есть два варианта развития событий, — сказал он четким голосом профессионального преподавателя. — Плохой и очень плохой. С какого начать?

— С плохого, — ответил Чэнь Вэньмин.

— Хорошо. Сейчас вы увидите Землю.

Из блока выросло изображение обыкновенного школьного глобуса, который начал медленно вращаться.

— Наша Земля — шар, не так ли? — спросил профессор, снова оглядывая сидящих.

— Разумеется, — ответила министр здравоохранения, темноволосая женщина лет сорока.

— Ответ неверный! — резко ответил Гудман. — Шар — это тело, которое состоит из всех точек пространства, находящихся на расстоянии, не больше заданного, от данной точки…

— У нас урок математики? — поинтересовалась министр.

По комнате прошел смешок.

— Я лишь напоминаю азы из школьного курса, чтобы вы смогли разобраться в проблеме, — возразил профессор. — А проблема именно в том, что Земля не является идеально круглой. Она приплюснута на полюсах! — Он сделал жест, и изображение немного сжалось. — Воды мирового океана удерживаются на экваторе благодаря вращению планеты. Сейчас, когда вращение замедлилось, начался отток вод к полюсам… Например, Канадский арктический архипелаг уже почти затоплен. Плохой вариант заключается в следующем: через пару недель вращение Земли замедлится в несколько раз. Затопленными окажутся все земли севернее 50 градусов.

— Не может быть! — воскликнул Министр сельского хозяйства, лысый мужчина с золотистыми, как пшеница, усами.

— Может. Сейчас вы увидите затопление. — На «глобусе» появились стрелки, обозначающие движение вод Тихого и Атлантического океана, а территории на севере и юге начали постепенно закрашиваться синим цветом. — Под воду уйдет большая часть Канады и России, вся Англия, Норвегия, Швеция, Финляндия, Нидерланды, больше половины Германии… Но и это еще не все. Атмосфера, как и океаны, сместится в верхнюю и нижнюю треть планеты. Жизнь на экваторе станет невозможной. Атмосферное давление там будет слабее, чем на высоте двадцать километров. При таком давлении все тело просто вскипит.

— Что значит «вскипит»? — с недоумением спросила министр здравоохранения.

Профессор показал пальцем на закупоренную бутылку газированной минеральной воды, стоящую на столе.

— Откройте минералку, и вы увидите, как пузырьки вспенивают воду. Если вы окажетесь через две недели на экваторе, произойдет то же самое — газ, растворенный в крови и лимфе, начнет выделяться. Это — неминуемая смерть… В тропиках, например, в Рио-де-Жанейро, такого не случится, но там вы умрете от удушья. В Сингапуре тоже. И в Бангкоке. Слишком разреженным будет воздух.

— Кошмар! — раздался чей-то приглушенный возглас.

— Вот именно! Сейчас вы увидите зоны, в которых сохранится жизнь.

На «глобусе» зеленоватым цветом выделились две полосы — одна в северном полушарии, вторая в южном.

Профессор прокомментировал:

— Это — промежутки от 30 до 50 градусов северной и южной широты. Воздух соберется в южной части Австралии, Африки и Южной Америки. В северном полушарии дышать можно будет в некоторых частях США, Франции и Китая. Но там возникнет новая проблема — повышенная радиация. От губительных лучей нас пока еще спасает магнитосфера, создаваемая вращением Земли. Как только вращение существенно замедлится, магнитное поле ослабнет. Солнечные лучи станут смертельно опасны. Самоубийцам больше не придется прыгать под поезд — достаточно будет минут десять позагорать. Добавьте сюда землетрясения, извержения вулканов и ураганы на всей территории планеты — и вы получите общую картину на ближайшие дни… И все же в указанных широтах жизнь будет возможна. Мы их назвали «зелеными зонами».

— Значит, там надо немедленно начинать строительство лагерей для беженцев! — воскликнул министр строительства, пожилой мужчина с острыми скулами и темными кругами под глазами, похожими на синяки.

Вместо профессора ответил массивный, похожий на тяжелоатлета директор Службы безопасности Радомир Новак:

— Три лагеря уже строятся.

Министр строительства посмотрел на него с нескрываемым удивлением:

— Уже?! Почему я об этом ничего не знаю?

— Это — секретные объекты, бывшие подземные военные базы. Мы начали их переоборудование для членов мирового правительства и их семей, глав корпораций, а также Международной гвардии.

— А как же народ?

— Мы ждали окончательные выводы академии, чтобы решить, сколько нужно баз для всех остальных, — сказал Президент Мира, — и лишь потом объявлять о тотальной эвакуации

Министр стушевался:

— Простите, что перебил…

Значит, о народе не забыли, подумал Барков. Президент действительно собирается спасать всех, как и обещал в выступлении.

— С вашего позволения я продолжу, — сказал Сэм Гудман, наградив министра холодным взглядом. — Как я уже сказал, возможны два варианта — плохой и очень плохой. Так вот, при очень плохом варианте подземные военные базы окажутся бесполезными. Они могут быть разрушены во время землетрясений. Нам понадобятся полностью автономные, герметичные сооружения на поверхности земли. Подобные тем, что спроектированы для Марса, потому что условия на Земле будут не намного лучше.

— Об этом даже я впервые слышу, — сказал Президент мира. — Вы можете обосновать свои выводы?

Профессор помедлил и, откашлявшись, ответил:

— Нами получены геофизические данные о том, что ядро может остановиться совсем. День и ночь будут длиться по полгода, и мы получим то смертельный холод, то невыносимую жару. К примеру, ночью температура может опускаться до минус ста по Цельсию, а днем подниматься до плюс восьмидесяти! Но и это не самое страшное. Магнитное поле настолько ослабнет, что солнечная радиация начнет уничтожать воздух. Атмосфера Земли станет непригодна для дыхания, а со временем вообще исчезнет.

Несколько человек тихо охнули.

— Как быстро исчезнет? — спросил кто-то из присутствующих.

— Трудно сказать. Возможно, через несколько сот лет, а возможно, и через несколько месяцев.

Андрей Барков почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Он посмотрел на сидящую рядом Эмили Хаусман, и их взгляды встретились. Глаза девушки были расширены, рот приоткрыт и уголки губ опущены.

— Нам крышка! — прошептала она.

У нее удивительно правильные черты лица, некстати подумал Барков.

Пытаясь успокоить не столько ее, сколько себя, он ответил:

— Это — всего лишь предположение. Небольшая вероятность.

— Какова вероятность того, что планета остановится полностью? — будто услышав его, спросил Президент мира.

Профессор снова помедлил и отчеканил:

— Вероятность очень велика. Это все, что я могу сказать на данный момент.

Он сел, сдвинув косматые седые брови.

Воцарилось молчание. Все взгляды обратились на Президента мира. Наконец, Чэнь Вэньмин произнес:

— Мы должны подготовиться к обоим вариантам. Будем оборудовать лагеря и одновременно строить автономные сооружения. Радомир, у нас есть проект таких поселений для Земли?

— Да, — ответил глава Службы безопасности. — Кодовое название — «Дом Ноя».

— По аналогии с «Ноевым ковчегом»?

— Так точно. Для краткости я его называю просто «Базой».

— Сколько людей мы сможем разместить в таких «домах»?

— Две тысячи человек. Но только в одном «доме». Его строительство уже давно ведется недалеко от Солт-Лейк-Сити. Построить больше мы не успеем.

— Но у нас население более двадцати миллиардов!

Радомир Новак развел руками:

— На остальных не хватит ресурсов. Мы не рассчитывали, что подобные «дома» понадобятся так быстро. Начали строительство, когда об этом астероиде еще никто не знал…

— А зачем строить начали? И почему мне не доложили?

— Не считали важным. Поначалу там использовались только частные средства. Инициатором был новый владелец «Apple». Он боялся потопа из-за глобального потепления… Два месяца назад Совет безопасности решил, что государству тоже надо принять участие в строительстве — на всякий случай. Нам пришлось усовершенствовать проект, чтобы «Дом» мог передвигаться не только по воде, но и по земле и даже по воздуху… Теперь это — предприятие с долевым участием, и члены правительства имеют полное право укрыться там вместе с бизнесменами.

Президент помолчал, сосредоточенно вертя ручку, лежащую перед ним на столе. Наконец, обратился он ко всем присутствующим:

— Во-первых, право на проживание в «Доме Ноя» должны получить самые талантливые и здоровые представители человечества, а не только бизнесмены и члены правительства. Во-вторых, мы должны решить, какую информацию давать в СМИ. Объявим об обоих вариантах — зеленой зоне и «доме» или ограничимся первым?

Министры опустили глаза. Директор Службы безопасности ответил:

— Говорить всю правду — ни в коем случае. Все захотят попасть в самое безопасное место. Начнется война всех против всех… В результате не выживет никто.

В комнате снова повисло молчание.

— В таком случае, — мрачно сказал Президент мира, — я вынужден принять тяжелейшее решение в моей жизни. Мы объявим о всеобщей эвакуации в зеленую зону… и будем молиться богу, чтобы она действительно оставалась зеленой. Если случится худшее, уцелеют хотя бы две тысячи тех, кого мы разместим на герметичной базе… Прошу проголосовать.

Все министры один за другим потянули руки вверх.

— Единогласно, — подытожил Президент мира. — Через полчаса я выступлю с обращением к населению Земли…

— Лучше через два часа, — сказал директор Службы безопасности. — Я должен привести в боевую готовность все наши силы безопасности.

— Зачем?

— Думаю, оппозиция попытается бунтовать. Особенно сепаратисты в «зеленых зонах». Начнут кричать о том, что чужаки вытеснят коренное население, отберут жилье и пищу. Они только и ждут повод, чтобы восстановить границы между государствами. И в Америке, и в Европе, и в Азии…

— Я Вас понял. Даю один час, не больше.

Внезапно в комнате появился мужчина в форме сержанта полиции с бесцветными глазами и белесыми бровями. Откуда он взялся, Барков не понял. Казалось, прошел прямо сквозь стену. При этом все остальные в комнате замерли, как будто кто-то нажал кнопку «пауза». Наступила полная тишина.

Сержант остановился рядом с Лоренцетти и, глядя на него, сказал:

— Мужчина, что Вы здесь делаете?

Липпо отступил на шаг:

— Не может быть…

— Чего не может быть? — спросил сержант.

— Компьютер! — вскричал хакер. — Разорвать все внешние подключения! Быстро!

Стол, кресла и люди, включая сержанта, исчезли. Лоренцетти стоял один посреди белой комнаты. Выражение лица у него было растерянным и испуганным — и белым, почти как стена.

Андрей Барков понял, что Эмили права. Выступая по телевидению, Президент сказал не всю правду. По сути, он соврал. И дальше собирался врать — пусть и из лучших побуждений. Мама тоже была права. Ни ей, ни Андрею не удастся попасть в секретное убежище — так называемый «Дом Ноя». Если Земля остановится полностью, выжить можно будет только там. Значит, они в смертельной опасности. Холод, жара, радиация, недостаток воздуха… Генетическая модификация может оказаться их единственным шансом на спасение.

Я должен действовать решительно и быстро. Пока не поздно…

— Как они меня засекли? — взвизгнул Лоренцетти.

Этот вопрос волновал Андрея меньше всего. Он схватил Эмили за руку и, вскочив, потянул ее за собой к дверям.

— Стойте! — крикнул Липпо. — Вы куда? Возьмите меня с собой! Мне нельзя здесь оставаться. За мной скоро придут. Я не хочу в тюрьму!

— Тогда нам не по пути, — ответил Барков. — Мы как раз в тюрьму и направляемся.

9. Вертолеты

Идя к лифту через холл, Андрей посмотрел в окно.

Океан продолжал отступать. За то время, пока они с Эмили находились в кабинете хакера, береговая линия отодвинулась еще метров на двести к горизонту.

Профессор сказал, что вода уходит к полюсам. Страшно даже представить, что сейчас происходит на северных территориях.

Двери лифта открылись. Пропустив девушку вперед, Барков вошел следом и обернулся.

Лоренцетти стоял в дверях своего кабинета, глядя перед собой.

— Прощайте, — сказал Андрей.

Лоренцетти его как будто не слышал. Глаза у него были расширены и словно остекленели. Барков нажал кнопку «Вниз». Двери закрылись, и лифт начал движение.

Из стенки выдвинулся ящик. Женский голос объявил:

— Спасибо за визит. Вы можете забрать свое оружие.

Достав пистолет, Андрей проверил, на месте ли патроны, и сунул его в кобуру.

— У тебя есть план освобождения моего отца? — с надеждой в голосе спросила Эмили.

Андрей знал, что Эдди Хаусман находится в следственном изоляторе, построенном несколько лет назад на месте автостоянки в центре Майами.

— Да, у меня есть план, — ответил Барков. — Сначала я войду в здание.

— Ну, это понятно. Что потом? У тебя есть допуск в СИЗО?

— Сейчас нет, но я не раз там бывал. Знаю расположение.

— Будешь пробиваться силой?

Андрей представил себе капитана Палмера. Его бы он с удовольствием отправил в нокаут хорошим ударом правой в подбородок. Но как быть с остальными? С теми, с кем он плечом к плечу боролся с преступностью все последние годы? Они не раз помогали ему в трудную минуту — кто добрым словом, а кто и огнем из своего табельного оружия…

Я не могу причинить вреда этим людям.

— Нет. Нужен другой способ.

— Какой?

У Андрея не было готового решения. На обдумывание требовалось время.

Вдруг он почувствовал холодок в ступнях. Ощущение стало быстро усиливаться. Мурашки побежали вверх по ногам, по спине, по шее… Перед мысленным взором вспыхнула картинка: дюжина полицейских стоит перед дверьми лифта в полной экипировке, держа оружие наизготовку. Предохранители сняты, палец лежит на спусковом крючке…

Барков схватился за кобуру, но тут же отдернул руку. Я не буду стрелять в своих коллег.

Лифт остановился, и двери раздвинулись.

— Стоять! — заорал один из стражей порядка. — Руки вверх!

Эмили громко ойкнула и вскинула обе руки. Андрей замер, оглядывая полицейских. Трое из них были ему знакомы — двое работали в главном управлении, один в юго-западном отделении. Из-за спины последнего высунулся капитан Палмер.

Барков во второй раз в жизни обрадовался, увидев его.

— Капитан, это я! Прикажите им опустить пушки!

— Я сам решаю, лейтенант, что приказывать, — ответил Палмер. — Выходите из лифта. Вы арестованы!

Рано я обрадовался.

— За что?

— Мы получили приказ сверху. Я всегда знал, что тебе нельзя доверять! Где третий террорист?

До Баркова дошло, в чем дело. Технологии службы безопасности Белого дома оказались намного совершеннее, чем предполагал Лоренцетти. Виртуальный сержант разглядел не только хакера, который находился внутри трехмерного изображения, но и сторонних зрителей.

— Мы — не террористы. И нас только двое, — ответил Андрей.

— Выйти из лифта! — приказал полицейский, стоявший перед Палмером.

Барков еще никогда не оказывался в роли преступника. Ощущение было не из приятных.

Может, все к лучшему? По правилам они должны доставить нас в СИЗО. Я смогу найти там Хаусмана.

— Давай я закрою двери, и мы вернемся наверх, — прошептала Эмили.

— Нет, — тихо ответил Андрей.

Он медленно поднял руки и вышел из лифта.

— Повернись спиной! — скомандовал тот же полицейский.

Барков повернулся.

Полицейский подскочил и, заведя ему руки за спину, надел электронные браслеты, которые автоматически сжались, плотно зафиксировавшись на руке. Затем он выдернул пистолет из кобуры Андрея.

— Теперь Вы, дамочка! Выйти из лифта!

Эмили молча выполнила его указание. Полицейский надел наручники и на нее.

— Парни, послушайте меня, — сказал Андрей. — Мы — не террористы. Мы просто слишком много знаем. Через два часа по телевизору выступит Президент мира и объявит об эвакуации в «зеленые зоны». Но он не скажет, что даже в «зеленых зонах» выжить будет невозможно, если Земля остановится полностью. У меня есть идея, как спастись…

— Хватит пороть чушь! — рявкнул капитан Палмер. — Ты собирался взорвать это здание, признайся!

— Что?!

— Ты все годы метил на мое место. Решил устроить теракт, чтобы меня сняли с должности за плохую профилактику правонарушений?

— Капитан, Вы — параноик. Обратитесь к врачу.

Палмер подошел к Андрею. Проверив, достаточно ли плотно браслеты охватывают его запястья, он взял арестованного за плечи и развернул к себе лицом. Щеки у него подрагивали от злости.

— Наконец-то я смогу сделать то, о чем так долго мечтал!

— Что же это? — спросил Барков, уже зная ответ.

Капитан махнул рукой со сжатым кулаком снизу вверх, целясь Андрею в подбородок. Барков отклонился, пропустив кулак мимо себя, и ударил его голенью между ног. Палмер охнул и, зажав пах руками, согнулся пополам.

В ту же секунду Андрей осознал, что поступил неразумно. Ему не стоило сопротивляться. Наоборот, надо было прикинуться испуганным и подавленным. И даже удовлетворить желание Палмера — позволить ему разок себя стукнуть. В СИЗО смирным арестантов допускают в общую столовую и спортзал, где он может встретить Хаусмана…

Со всех сторон на него посыпались удары. Андрей лишь слегка отклонялся, смягчая самые опасные из них. Его свалили, продолжая бить ногами по спине, по животу и голове. Сознание помутилось.

— Прекратите! — заорала Эмили. — Вы его убьете!

Удары прекратились.

— Капитан, лифт не едет, — послышался чей-то голос. — Требует сдать оружие!

Палмер ответил:

— Ничего не сдавать! Вы шестеро, поднимайтесь по лестнице, через крышу, через канализацию, но достаньте мне третьего члена банды! Этих двоих мы доставим в главное управление. Тащите их в машину!

Андрея подхватили под руки и повели вместе с Эмили через холл к выходу. Консьерж и парочка, сидевшая в холле, проводили их испуганными взглядами.

Перед входом в здание стояла целая вереница полицейских машин. Арестованных посадили в фургон с узкими, как бойницы, окнами. Палмер и один из незнакомых Андрею стражей порядка с сержантскими нашивками сели в кресла напротив.

Барков пришел в себя довольно быстро. Все тело болело, но ни переломов, ни вывихов, к счастью, не было.

— Даже не думай улизнуть, — предупредил капитан, вытащив пистолет и положив его себе на бедро дулом к Андрею. — Мне приказано доставить тебя живым или мертвым. И я доставлю, не сомневайся!

Завыли полицейские сирены. Фургон тронулся, сопровождаемый несколькими другими машинами. Мимо проплыли колонны в виде морских коньков и цветочная клумба с названием кондоминиума.

Барков предпринял еще одну попытку договориться:

— Капитан, нас ждет глобальная катастрофа. В Майами нельзя оставаться. Вы и Ваша семья должны…

— Молчать! — гаркнул Палмер, поднимая оружие. — Еще одно слово о моей семье, и у тебя в башке будет дырка!

Этот человек никогда не отличался сообразительностью. Все, что он умел делать, — это выполнять приказы начальства, если они были достаточно просты и понятны, и требовать того же от своих подчиненных. Дурак. Тем хуже для тебя.

Вырулив на бульвар Крэндон, машины резко увеличили скорость. Минуты через три остров Бискейн Ки остался позади — автоколонна въехала на мост, ведущий к Вирджинии Ки.

Вода почти полностью покинула залив Бискейн. Теперь это было неровное поле, покрытое темно-зелеными водорослями. Лишь в нескольких местах этого поля виднелись голубые заводи и озерца.

— Вас хотят расстрелять, а нас допросить, — неожиданно заявила Эмили, оторвав взгляд от окна и обращаясь к капитану.

Некоторое время Палмер смотрел на нее, выпучив глаза. Наконец, отреагировал:

— Что ты несешь?

Она повернула голову к Баркову и перефразировала:

— Их хотят расстрелять, а нас допросить.

Голос звучал ровно, но в нем чувствовалось крайнее напряжение.

— Откуда информация? — спросил Андрей, сразу вспомнив о способности девушки слышать радиоволны.

— Сверху.

— Что значит «сверху»?

— Нам надо бежать, — она вновь посмотрела на Палмера. — Остановите машину, немедленно!

Глаза капитана расширились еще больше:

— Что?! Мы сидим с оружием в руках, а вы в наручниках. И ты пытаешься мне приказывать?

— Ах да, наручники! — будто спохватившись, пробормотала девушка.

Барков почувствовал, что браслеты, которыми были скованы за спиной его руки, вдруг ослабли. При желании их можно было бы сбросить. Не сейчас. Сначала надо разобраться, в чем дело.

С востока, со стороны океана, послышался гул. Сила звука быстро росла. Через несколько мгновений стало ясно, что приближается вертолет.

Барков наклонил голову набок, стараясь увидеть небо в щели окна. Тщетно. Ему удалось заметить лишь бесформенную тень, мелькнувшую по асфальту. Винтокрылая машина пророкотала где-то над крышей. Прошло еще немного времени, и фургон резко затормозил.

Нажав кнопку на рации, прикрепленной к плечу, Палмер проговорил недовольным тоном:

— Почему остановились?

— Капитан, дорога перекрыта, — последовал ответ. — Тут боевой вертолет!

— Черт побери… Это какое-то начальство. Сержант, следи за арестованными.

Палмер открыл дверь. Высунув голову и оглядевшись, выскочил из фургона. Полицейский, оставшийся в машине, достал оружие из кобуры и положил его себе на бедро — точно так же, как это сделал ранее капитан.

Барков различил стрекот еще одного вертолета, также приблизившегося с востока. Ни в окна, ни в раскрытую дверь его не было видно, но, судя по мощному и ровному шуму его винтов, он завис в воздухе где-то позади колонны.

Нас взяли в клещи, догадался он.

Без сомнения, это были представители спецслужб. Неужели они решили пресечь возможную утечку информации, расстреляв представителей местной полиции? Вряд ли. Властные структуры не могли воевать друг с другом. Скорее всего, Эмили что-то неверно поняла.

— Ты слышала их переговоры по радио? — уточнил он, напрягая голос, чтобы перекрыть шум.

— Да! — ответила Эмили. — Это агенты спецслужб. Один из них говорил с каким-то генералом Ларссоном.

— И что они…

Полицейский вскинул пистолет:

— Прекратить разговоры! Иначе у вас в башке будет дырка!

Парень был молод. Очевидно, он совсем недавно закончил школу полиции и пытался во всем подражать начальнику. Когда-то и Андрей был таким. Если верно то, что сказала Эмили, повзрослеть ему не удастся.

— Послушай, сержант, — начал Андрей. — У этой девушки особый дар. В ее словах может быть…

— Молчать! — грозно скомандовал полицейский.

— …Доля правды, — продолжал Андрей.

— Молча-ать! — еще грознее заорал сержант.

В проеме двери появился Палмер.

— Выходите! — прокричал он, перекрывая шум винтов.

Барков хорошо знал своего начальника. Если тот что-то решил, разубедить его было невозможно. Сжав браслеты руками так, чтобы они не соскользнули, Андрей поднялся и вылез из фургона. За ним последовала Эмили.

Автоколонна, как он теперь увидел, состояла из пяти полицейских электромобилей: три легковые машины перед фургоном и одна — за ним. Дорогу первому электромобилю преграждал десантный вертолет, стоявший поперек дороги. Винты его продолжали вращаться. Боковая дверь была открыта, и из нее торчал многоствольный пулемет, за которым сидел человек в форме цвета хаки и каске. Сбоку перед вертолетом стояли двое мужчин в штатских костюмах с галстуками.

Позади колонны над дорогой завис штурмовик. На носовой части его фюзеляжа была закреплена пушка, под крыльями поблескивали ракеты. Такие вертолеты неофициально называли «летающими танками». В мире их осталось не больше двух десятков. Теоретически их задачей была поддержка спецназа при подавлении бунтов и уничтожении баз террористов, но реально они давно не использовались — не было необходимости.

Палмер распорядился:

— Сержант, ты идешь впереди, арестованные за тобой, я последний. Шагом марш!

Мужчины в штатском застыли в ожидании, глядя на приближающуюся группу.

Идя за сержантом, Андрей ощутил на мгновение угрозу жизни. Человек, сидевший за пулеметом, взял его на мушку и сразу же увел оружие в сторону. Судя по всему, он просто обозревал окрестности через прицел и был готов убить каждого, кто попадал в его поле зрения.

Этого оказалось достаточно, чтобы у организма Баркова сработал механизм защиты. Сначала участилось сердцебиение. Затем он ощутил, как мышцы начали наполняться энергией. Наконец, началось замедление всех звуков и движений. В таком состоянии он был способен увидеть то, что человеческому глазу обычно недоступно. Взмахи крыльев летящей мухи. Кадры видеофильма, сменяющие друг друга. Пулю, вылетающую из ствола, чтобы оборвать чью-то жизнь…

Что с нами сделают после допроса? Что если просто расстреляют на месте?

Он огляделся. По обеим сторонам дороги тянулись бетонные ограждения высотой с полметра. Перескочить через них было бы несложно, но прыжок с моста был бы равносилен самоубийству — внизу не было воды.

Переход к вертолету, как показалось Баркову, занял целую вечность. Ему пришлось замедлять каждое свое движение, чтобы оно не показалось окружающим слишком быстрым.

Люди в штатских костюмах оказались похожими друг на друга, как братья — и чертами лица, и ростом, и телосложением. За исключением того, что один из них был блондином, другой — брюнетом.

— Это они, — сказал брюнет, вглядываясь в лица Андрея и Эмили.

— Точно, — ответил блондин и обратился к капитану. — Арестованные пытались передать вам какую-либо информацию при задержании? Что-нибудь необычное?

— Так точно! — отчеканил Палмер. — Про «зеленые зоны», в которых нельзя выжить!

Агенты переглянулись.

— Это — дезинформация. Они — террористы, мы их забираем. Возвращайтесь в свои машины.

— Есть! Сержант, за мной!

Палмер развернулся и зашагал обратно. Сержант последовал за ним.

Брюнет достал из-за пазухи пистолет и направил его на стоящих перед ним арестованных:

— На колени, оба!

Угрозы жизни Барков не почувствовал. Агент не собирался в него стрелять. Во всяком случае, сейчас.

Он опустился на асфальт, скосив глаза на Эмили. Ее лицо было сосредоточенным, губы плотно сжаты. Я должен уберечь и ее.

Агент поднял пистолет чуть выше, прицелился и спустил курок. Андрей увидел, как из ствола вырывается ярко-красное пламя, а из пламени вылетает пуля с закругленным концом. Судя по траектории, она предназначалась сержанту. Предупреждать его об опасности было бесполезно: полицейский не успел бы среагировать. Тем более что смертоносный металл двигался почти со скоростью звука…

Эмили была права. Они решили уничтожить лишних свидетелей. После допроса могут убить и нас. Пора действовать.

Барков толкнул девушку плечом так, чтобы она упала на асфальт. Затем сбросил с себя наручники и вскочил.

Затвор пистолета, который держал брюнет, уже откатился назад. Стреляная гильза желтого цвета вылетела из него вправо вверх, кружась в воздухе подобно осеннему листу. Затвор двинулся вперед. Это означало, что новый патрон досылается в патронник, и через долю секунды из пистолета можно будет произвести следующий выстрел.

Этого нельзя допустить.

Андрей в два прыжка приблизился к агенту. Хлопнув по его руке снизу, чтобы увести ствол вверх, он нанес мощный удар локтем в ухо. Не успев нажать на курок, брюнет потерял сознание и начал валиться на бок.

Блондин, стоявший рядом с ним, в это время доставал свой пистолет из кобуры за пазухой. Он еще не знал о том, что произошло с его товарищем — движения Андрея были такими же неуловимыми для обычного человеческого глаза, как взмахи мушиных крыльев. Не медля, Барков бросился к блондину и с размаху ударил кулаком в челюсть. Голова агента дернулась, и он тоже начал падать.

На нейтрализацию двух агентов ушло не больше полсекунды.

Барков посмотрел на сержанта. Тот уже почти рухнул на асфальт с пробитым затылком. Первая и единственная пуля брюнета оказалась для него роковой. Кому предназначалась вторая? Капитану Палмеру? Этого человека, конечно, стоило проучить за его глупость и самодурство, но смерти он не заслуживал.

Что дальше?

Прошло еще полсекунды. Сержант упал. Капитан Палмер начал поворачивать голову назад — значит, звук выстрела уже дошел до его сознания.

Застрочил пулемет, установленный в стоящем поодаль десантном вертолете. Пули полетели мимо капитана в головную машину, где сидели двое полицейских. В этот же момент раздался выстрел из пушки штурмового вертолета, висевшего в нескольких метрах над мостом позади колонны. Снаряд был направлен в замыкающий электромобиль.

Очевидно, выстрел брюнета послужил сигналом к атаке. Эмили оказалась совершенно права: представители спецслужб заранее приняли решение уничтожить полицейский эскорт. Менее чем через секунду головной электромобиль был изрешечен пулями, а оба сидевших в ней человека мертвы. Снаряд, выпущенный штурмовиком, попал в замыкающую машину и взорвался. Выживших там в принципе не могло быть.

Андрей выхватил пистолет из руки падающего блондина. Дернув затвор, прицелился в переносицу пулеметчику и выстрелил. Расстояние было небольшим, всего метров пятнадцать, и пуля попала точно между глаз. Без сомнения, смерть наступила сразу. Тем не менее, палец пулеметчика еще некоторое время рефлекторно давил на спусковой крючок, и несколько десятков пуль вылетело из ствола. Как только тело свалилось с сиденья и стрельба прекратилась, из-за стенки показалась еще одна голова в каске.

Этого тоже придется убрать.

Барков бросился к десантному вертолету. Запрыгнув в кабину, он в упор выстрелил в человека, который протянул было руки к пулемету. Тот повалился на сиденье, на которое только что собирался сесть.

Больше людей в кабине для десанта не оказалось. Пилот сидел на своем месте и пока не видел, что произошло у него за спиной. Звук пистолетного выстрела был неразличим из-за пальбы, производимой штурмовым вертолетом.

Отбросив обмякшее тело и положив пистолет на пол, Андрей сел за пулемет и окинул взглядом картину боя.

Штурмовик за это время успел выпустить еще несколько снарядов из пушки. Фургон, в котором приехали арестованные, и еще одна машина превратились в громадные факела. Капитан Палмер, пригнувшись, бежал в сторону, к бетонному ограждению, разделявшему проезжие части моста. Андрею его «бег», впрочем, представлялся замедленным плаванием по воздуху после попеременных толчков ногами. Быстрее, капитан, мысленно пожелал он.

Из последнего целого электромобиля выскочил полицейский, направляясь к ограде моста. Андрей узнал его. Это был инспектор из главного управления. Через миг снаряд, уже летевший от штурмовика, попал в багажник электромобиля и взорвался. Полицейского подбросило взрывной волной. Ударившись об ограду головой, он перевернулся в воздухе и исчез за мостом.

Вероятно, пилот еще не понял, что все цели поражены — пушка продолжала выплевывать снаряды по уже уничтоженным машинам.

Барков навел ствол на лобовое стекло штурмового вертолета и нажал на спусковой крючок.

Стекло оказалось удивительно прочным. Около сотни крупнокалиберных пуль отскочили от него, оставив лишь небольшие следы. На это ушло полсекунды — пулемет был скорострельным. За это время пилот штурмовика прекратил стрельбу, но предпринять действия для контратаки не успел. Андрей продолжал стрелять. От следующей сотни пуль все стекло превратилось в узор из трещин. Пилот повернул голову в сторону десантного вертолета. Система наведения, встроенная в его шлем, сместила дуло пушки в том же направлении. Сквозь стекло пилот уже ничего не мог видеть, но приборы наверняка показывали ему атакующий объект.

Тем не менее, ответить огнем он не успел. Пули пробили, наконец, лобовое стекло. Шлем пилота и его голова мгновенно превратились в окровавленные лохмотья. Штурмовой вертолет завалился набок, затем резко взмыл вверх и так же резко спикировал туда, куда несколькими секундами ранее упал бедняга-полицейский. Прогремел мощный взрыв. Из-под моста взвились клубы черные дыма.

Оглушенного грохотом Андрея трясло от адреналина. Все тело горело. В голове, казалось, кипят мозги.

Внезапно он почувствовал холод в затылке. Перед глазами возник образ пилота у него за спиной. Этот человек целился в него из какого-то оружия!

Схватив лежащий рядом пистолет, Барков резко развернулся всем корпусом. Поймав врага на мушку, выстрелил несколько раз подряд. Оказалось, перестарался. Шлем пилота не был бронированным — его пробила первая же пуля. Так и не надавив на спусковой крючок, пилот откинулся назад.

Кажется, бой закончен.

Едва эта мысль возникла в мозгу, как Барков ощутил страшную усталость. В подобной переделке он не бывал ни разу в жизни. Выстрел Хаусмана из гранатомета по сравнению с этой бойней был просто детский забавой…

И вновь по затылку пробежал холод. Агенты в штатском! Они очнулись и собираются стрелять! У блондина был запасной пистолет?

Андрей понял, что положение критическое. С момента начала боя прошло всего секунд тридцать, но его силы уже были на исходе, а реакция замедлилась. Я не смогу уклоняться от пуль. Если не уложить их двумя выстрелами, мне конец.

Развернувшись, он поймал в прицел стоящего на асфальте блондина и спустил курок. Из кадыка агента брызнула кровь, его голова запрокинулась… Барков навел дуло на брюнета… Щелк! Выстрела не произошло. Патроны закончились.