0+
Оглавление - Гастрономическая сказка о любви
- Гастрономическая сказка о любви
- Пашка впервые нырял так глубоко. Он привык к мелководью, к солнцу, наполняющему прозрачную океанскую воду до дна, к теплым маленьким волнам и к тому, что еду ему приносит мама, большая холодная ласковая черепаха. Но пришло время морским черепашкам охотиться самостоятельно. Мама плыла рядом и серьезно говорила: -Сегодня важный день, сынок. Твоя первая охота. Тебя ждет удача. Я буду рядом, — и так далее. Мама, волнуясь, повторяла снова и снова, как она в него верит, но Пашка слушал невнимательно, потому что глубина уже захватила его и тянула к себе все сильнее. Дневной свет остался далеко-далеко вверху, а здесь было холодно и сумрачно, и полным-полно морских обитателей. Рыбы, маленькие, и большие, и непохожие на рыб, кальмары, медузы, моллюски, водоросли. Пашка и представить не мог, что его родной океан так густонаселен. Что же из этого можно есть и как это добыть? Там, в Литорали -детском саду у берега, — он мало кого встречал, там почти никто не живет, разве что придонные беспозвоночные, да всякие трепанги, мидии и губки. Все они плохо двигаются, легко ловятся, но на вкус не очень. -Пашка, запомни как следует: ты — хищник, но и тебя могут съесть. Другие хищники — акула, скат, человек, — мама вздрогнула, представив страшные опасности по очереди, — будь осторожен! Даже опоссум опасен. -Опоссум? — Пашка удивился, — кто это? Ты не показывала. -Опоссум живет на берегу и нападает на маленьких детей. Страшное дело. Так что на берег — ни в коем случае! Вон, видишь, рыбка? Она маленькая, но взрослая. Тебе таких ловить рано, ищи себе мальков и креветок
- Крабик тем временем нашел крошечную ямку между двух камней, свалился в нее и замер, обессиленный. Пашка плавал вокруг, но ни мордой, ни ногой не мог подлезть к крабу. Он придумал отвалить приросший валун ластами, но это оказалось непростым делом, Пашка старался, пыхтел, но камень не поддавался. Огромный черепаший глаз маячил перед несчастным крабиком, он оцепенел и не двигался. Пашке мерещился его слабый безнадежный крик. Есть его Пашке совсем расхотелось. Он отвернулся и зажмурился от кошмарного воспоминания: он только выбрался из яйца, зарытого мамой в кладке на пляже, и, повинуясь древнему инстинкту, мчался по песку к океану. И также, как этот малыш, отчаянно и беззвучно кричал от страха. Вокруг бежали сотни его новорожденных братьев и сестер, а над ними кружили птицы с большими черными глазами. И многие черепашки не добрались до океана. Но Пашке повезло. А этому крабу нет. Таков закон подводной жизни
- — Что случилось, сынок? Ты не поймал краба? Тебя кто-то спугнул?
- Мама опешила: -А что же ты есть-то будешь, сын?! -Найду что-нибудь. Водоросли. Не знаю пока! Тут мама взяла себя в руки и твердо сказала
- А Пашка подплыл поближе к берегу, в Литораль, где не так тревожно было ночевать одному, устроился на поверхности, и погрузился в невеселые размышления о жестокости жизни. Подумать только, даже сейчас, когда темнота смешалась с тишиной и звезды шепотом стрекочут над побережьем, а ночь расстелила лунную дорожку, чтобы волны катились тихо, не хлопали, сталкиваясь друг с другом — даже в такую великолепную минуту там, в черной глубине, кто-то кому-то откусывает башку! Не для спасения жизни и не от любви, а просто потому что захотелось перекусить перед сном. Отвратительно. «Нет… нет», -бормотал в полусне Пашка. «Да!» -проснулся желудок. Пашка понял, что решать проблему питания ему придется прямо сейчас. Он зацепил ластой блуждающую саргасову водоросль, висящую рядом и сунул в рот. Разнюхал и ощутил первое разочарование. Еда оказалось скользкой, безжизненной, с мерзким запахом и противным вкусом. Пашка плюнул. «Эта штука просто давно не росла, оторвалась и валялась, и потому испортилась», — подумал Пашка, — нужно найти другие, свежие и вкусные». Есть хотелось так, что он еле дождался рассвета. Едва дно обозначилось под ним, он нетерпеливо нырнул и стал срывать все подряд и без разбора пробовать, — фукусы, сфацелярии, ламинарии, аскозейры… Заплескивал в рот растительный планктон с хлорофитами и динофитами, чуть не цапнул ядовитую цианею. Нашел даже багрянку, непонятно как оказавшуюся в тропическом море, встретил выводок диатомей с панцирями, как у крошечных черепах… И чем больше он хватал, жевал, глотал, тем яснее понимал — это не еда для оливковой черепахи. Бурые водоросли вызывали тошноту, красные невыносимо горчили, фитопланктон выскальзывал из пасти и все это было не то и не то. К вечеру Пашка совсем ослабел, сам раскис, как морская капуста и поддался отчаянию. «Права была мама, — замученно думал он, -с природой не поспоришь… а теперь и не поймаешь никого, сил нет.» Он безвольно качался среди пенных барашков и плакал над собственной глупостью. К ночи волны окрепли и выбегая из глубин одна за другой, принялись играть Пашкой, пытаясь вытолкнуть его на берег. От голода он не мог сопротивляться и вскоре почувствовал, что вода, прикатившая его на прибрежный песок, ушла из-под него, а он остался лежать на твердом холодной пляже, одинокий и несчастный. Пашка закрыл глаза в ожидании свирепого опоссума и от усталости задремал. Очнулся он от того, что кто-то обнюхивал его и трогал когтистой лапой. «Опоссум!» — Пашка, не открывая глаз, хотел двумя сильными взмахами ласт отплыть подальше, но лапы его завязли в песке и не смогли даже сдвинуть тяжелое тело. Пашка открыл глаза и вспомнил свою беду. Он, молодой красивый долгожитель, вместо того, чтобы долго жить и долго радоваться, не успел даже наплаваться как следует, а глупый сухопутный опоссум уже нашел его, чтобы съесть. Нелепая жизнь! Он собрался с силами и напоследок взглянул в глаза смертельному врагу. На него смотрела несерьезная кожаная морда на длинной шее с большими овальными глазами и маленьким безобидным ротиком. Пашка удивился. Опоссум был похож на черепаху, только без ласт, зато с когтями на всех четырех лапах. -Только попробуй тронуть! — прошептал на всякий случай Пашка, — я тебя сам съем… сейчас… -Фи.- сказало животное, — Какой грубый. А ведь мы даже незнакомы! С какой стати мне есть незнакомцев! Я вообще-то думала, что тебе помощь нужна, а так — до свидания!
- — Ты кто? — спросил он прямо. -Я -лесная черепаха. Меня зовут Шабути. А тебя? -Я- Пашка, — сказал Пашка, — а почему… зачем тебе когти? и как же ты плаваешь без ласт?
- — Подожди! — он рванулся за ней, — а что ты ешь?! Он легко догнал ее и оторопел. У Шабути не было лап! Он обогнул ее сбоку — ни лап, ни хвоста. Дополз до морды — морда тоже исчезла! Перед ним валялся полукруглый твердый карапакс с веселеньким желтым орнаментом и какими-то отверстиями под боковыми щитками. Пашка тронул панцирь. Она же была здесь! Он перевернул ее пластроном вверх и тотчас услышал возмущенный вопль
- Желудок снова задвигался и Пашка торопливо повторил: -Так чем ты питаешься?! Ведь ты сроду никого не догонишь!
- Шабути моментально втянула голову под щиток. Выглядывала изнутри с опаской