Бесплатный фрагмент - Французские тайны

Глава первая. Призраки старого замка

Никому не снится то, что его не касается.

(Герман Гессе)

Ольга сидела у окна и со страхом наблюдала, как быстро набирает скорость огромный белый самолет, который всего час назад она с интересом рассматривала из здания аэропорта. Тогда самолет был похож на крупную серебристую птицу и представлялся ей совершенно безопасным, а теперь, когда она находилась внутри, ей стало жутко.

Она всегда боялась летать, может быть, поэтому мало где бывала и не привыкла к полетам. Она никогда не понимала, как могут окружающие ее люди спокойно сидеть, уткнувшись в газеты, или, что ей казалось еще ужаснее, разгуливать по салону, словно это парк или набережная.

Но пока самолет только разгонялся и все сидели на своих местах. Ольга боялась, боялась очень сильно, но из-за того, что она первый раз в жизни летела одна, без друзей и знакомых, то пожаловаться на свой страх было некому. От этого ей было еще хуже, потому что никто не мог ее отвлечь или утешить.

Наконец самолет оторвался от земли и начал стремительно набирать высоту. Ольга немного успокоилась. Она знала, что аварии чаще происходят при взлете или при посадке, а во время самого полета все казалось более стабильным.

Вскоре разрешили отстегнуть ремни. Но она так и не решилась это сделать, и продолжала сидеть съежившись, боясь даже пошевелиться.

Рядом с ней расположилась немолодая пара. Они почти не разговаривали, лишь время от времени передавали друг другу какие-то газеты с кроссвордами. Ольга некоторое время наблюдала за ними и лишь когда женщина обратилась к своему мужу на незнакомом языке, Ольга поняла, что это иностранцы.

«Домой летят», — почему-то с завистью подумала она.

Теперь, когда она уже находилась в салоне самолета, и не было никакой возможности вернуться назад, она пыталась понять, как такое могло с ней случиться. Эта поездка была слишком спонтанной и нехарактерной для нее, девушки, привыкшей заранее планировать свою жизнь, раскладывать все по полочкам и пытаться предугадать результат.

Началось все с того, что ее одноклассница Наташа предложила Ольге поехать вместе с ней во Францию. Внимательно изучив тур, Ольга решила, что это именно то, чего ей хотелось. Некий симбиоз экскурсионки, туризма, природных красот, дегустаций и многого другого. Разнообразная насыщенная программа, но не слишком утомительная. К тому же она очень давно мечтала побывать во Франции.

Да и ее подруга казалась надежным попутчиком. Наташа любила путешествовать и объездила, как считала Ольга, все, что только было возможно. Во Франции она была раз семь, из них три раза в Париже, и вот теперь, выискивала нестандартные, авторские туры.

Цена, хотя и немаленькая, показалась Ольге вполне приемлемой. Она внесла предоплату, и стала готовиться к поездке.

Однако, всего за две недели до вылета ее подруга серьезно заболела. Оля так и не поняла до конца, какой ей поставили диагноз, знала лишь, что у Наташи обострилась давняя травма позвоночника, и ей требовалась операция. Ни о какой поездке не могло быть и речи. Наташа, как могла, пыталась найти себе замену, но, к сожалению, у нее ничего не получилось.

Оля, в ужасе от происходящего, до последней минуты надеялась, что все же сумеет кого-нибудь найти. Но у подруг, которые могли бы с ней поехать, так и не появилось такой возможности. Одной не с кем оставить маленького ребенка, да и денег не было на дорогую, в общем-то, путевку, у другой оказались сложные семейные обстоятельства. Терять внесенную предоплату было жалко, и у Ольги оставался лишь один вариант — ехать одной.

И она решилась. Для нее это было очень непросто, потому что она всегда считала себя человеком общественным, и путешествовать в компании совершенно незнакомых людей ей казалось нелепым и скучным.

«Самое главное в любой поездке — это хорошая компания», — любил говорить ее старший брат Володя, такой же заядлый путешественник, как и ее одноклассница Наташа.

Почему она поехала? В этом поступке была, безусловно, доля авантюризма, но сейчас, сидя в самолете, ей стало казаться, что это произошло не просто так. Это произошло потому, что она, Ольга изменилась. Наверное, настало время, когда ей стали важны свои собственные ощущения от увиденной красоты природы, от исторических достопримечательностей и от всего того, что дает нам путешествие, а не наличие людей, с которыми можно поболтать и что-то обсудить.

А еще это давало возможность побыть наедине со своим внутренним миром, со своими чувствами, попытаться все увиденное пропустить через себя, через свои ощущения и понаблюдать за впечатлением, которое она могла бы от этого получить.

Но еще она отчетливо понимала, что именно этого она и боится, и поэтому окружает себя делами и друзьями и старается постоянно быть занятой, только бы не оставаться один на один со своими мыслями…

Но сейчас уже поздно было что-то менять, потому что факт оставался фактом, она Ольга Мельникова, молодая, симпатичная девушка, тридцати двух лет, сидит сейчас в самолете, совершающим рейс «Санкт-Петербург — Амстердам» и направляется во Францию.

Незаметно для себя Ольга задремала и проснулась, когда поняла, что самолет снижается. Она смотрела сверху на удивительно красивый город, рассматривая аккуратные, казавшиеся маленькими домики. Первый раз в жизни она смотрела вниз и не боялась, просто забыла о страхе, очарованная красотой открывшейся перед ней картины.

Аэропорт в Амстердаме оказался огромным, раз в десять больше Пулково. Рейс до Бордо, конечной цели путешествия задерживался почти на два часа, поэтому сопровождающая, которая, несмотря на достаточно молодой возраст, представилась Мариной Ивановной, собрала группу, посадила всех около предполагаемого места вылета и побежала разыскивать стойку информации.

Воспользовавшись вынужденной задержкой, Ольга стала рассматривать группу. Ей очень хотелось подружиться с кем-нибудь, кто тоже летит один, чтобы держаться вместе. Ее очень быстро втянули в общий разговор. Поговорив немного, она поняла, что таких, как она, путешествующих в одиночку, достаточно много. Она насчитала пять человек и почти со всеми сумела немного поговорить.

Люди показались ей очень дружелюбными, многие знали друг друга. Ольга поняла, что турфирма, в которой она приобрела путевку, это не совсем турфирма, а нечто вроде клуба, члены которого путешествуют только с этим агентством. Она упомянула о своей подруге Наташе, той самой, которая заболела и не смогла поехать. Оказалось, что многие знали ее, а одна совсем пожилая дама с воодушевлением стала рассказывать, как они с Наташенькой ездили в тур, который назывался «Альпийская баллада» и забирались на Монблан.

«Интересно, сколько ей лет, — подумала Ольга, разглядывая свою собеседницу, — на вид не меньше семидесяти».

Однако, не смотря на немолодой возраст, выглядела дама бодро и жизнерадостно. Она, найдя в Ольге благодарную слушательницу, долго рассказывала ей, что путешествует, начиная с девяностых годов, и объездила уже всю Францию, и что три года назад пошла на курсы французского, потому что хочет не просто путешествовать, но еще и полноценно общаться.

Удалось Ольге поговорить и с единственным мужчиной, путешествующим в одиночку. Евгений, так он представился, показался ей очень приятным и умным собеседником. Он был, по ее мнению, немного странный, изъяснялся несколько высокопарно, но видимо, был образован, много знал и много, где бывал.

Он был невысокого роста, немного полноватый, но элегантно и даже дорого одетый. Лицо его тоже было полным и совершенно обычным с широкими скулами и носом картошкой. Но вот глаза! Они имели цвет спелой вишни и были яркими, живыми и блестящими. Глядя в его глаза, казалось, что именно в них сосредоточены все его знания, а также образованность и интеллигентность.

Но вот, наконец, и следующий перелет «Амстердам — Бордо». На этот раз соседом Ольги по креслу самолета оказался Евгений, который очень оживился, узнав, что Ольга первый раз во Франции.

— А почему вы выбрали именно этот тур? — спросил он, — Обычно сначала все едут в Париж.

— Так получилось. Случайно, — Ольга решила не распространяться о причинах своей поездки, — а вы считаете, что это неправильно?

Что ей понравилось в Евгении, так это то, что он был совершенно не навязчив. Поняв, что она не хочет рассказывать о причинах, по которым она оказалась в этой поездке, он продолжил, как ни в чем не бывало развивать начатую тему.

— Нет, отчего же, это интересно и даже несколько оригинально — он ненадолго задумался, — вот представьте себе, что вы иностранка и приехали в Россию. И вы, прежде чем осматривать Санкт-Петербург, поехали в пригороды, ну скажем в Гатчину. Здесь примерно то же самое.

Он говорил еще что-то, но Ольга не слышала. Слово Гатчина резануло по сердцу и снова, как тогда много лет назад, на нее нахлынуло то самое, давно забытое ощущение счастья и горя одновременно. Ей казалось, что она видит себя, совсем молодую девчонку, сидевшую в лодке и Игоря, загорелого, стройного, в светлой футболке. Он смеется и размахивает веслом.

«Ну что, поплывем на остров любви», — говорит он, заглядывая ей в глаза.

Видение длилось долю секунды и Ольге удалось взять себя в руки, отогнать прошлое и попытаться вникнуть в слова своего собеседника.

— Знаете, я недавно прочитал высказывание, которое мне очень понравилось, — продолжал Евгений, — У каждого человека две родины, одна та, где он родился, а вторая Франция.

Ольга улыбнулась. Да, похоже, что он, да впрочем, также, как большинство туристов из их группы, являлся фанатом этой замечательной страны.

А самолет между тем начал снижаться. И снова Ольга не боялась, а смотрела вниз и любовалась видами предместий Бордо с высоты птичьего полета. Эта картина завораживала. Ближе к Бордо она увидела широкую жёлтую полосу.

— Это река Жиронда, — сказал Евгений, бросив взгляд в иллюминатор, — сверху кажется желтой, потому что дно ее полностью песчаное. Вообще-то Жиронда является не рекой, а носит название эстуарий.

— Эстуарий? — машинально переспросила Ольга, — а что это? Первый раз слышу это слово.

— Слово «эстуарий» латинского происхождения, — монотонно, словно читая энциклопедию, заговорил Евгений, — означает «затопляемое устье реки», по сути, является производным от слова «прилив». Более точным определением эстуария является общее название полузамкнутых водных объектов, являющихся частями устий рек и характеризующихся процессами смешения речных и морских вод.

Увидев сосредоточенное лицо Ольги, он улыбнулся и добавил обычным человеческим тоном:

— Еще больше вас запутал?

— Нет, что вы. Стало более или менее понятно.

— Судя по вашему выражению лица, скорее менее, чем более, — он весело рассмеялся.

Ольга улыбнулась в ответ.

«Не такой уж он занудный, — подумала она, — просто начитанный и много знает».

В аэропорту их группу быстренько загрузили в автобус и повезли на дегустацию устриц. Ехали они примерно два часа от Бордо на север, но как называлось это место, Ольга толком не запомнила. То ли Мурон, то ли Мелон или что-то подобное.

Устричная ферма ей не понравилась. Обычная деревушка, производившая впечатление довольно грязной и неухоженной. Устрицы выращивались в мутных прудах и соскабливались вручную ножами. На вкус они напоминали селедку, причем не самую свежую. К счастью, после дегустации подали вполне приличный ужин, где кроме устриц была самая обычная еда. За ужином Ольга, как и остальные туристы, выпила немного белого вина. Отдохнув после перелета, все расслабились и в прекрасном настроении добрались наконец-то до Руаяна, где и должны были заночевать.

Этот небольшой городок поразил Ольгу своей красотой. Чистенькие улицы, немноголюдные, везде растут цветы. Их очень быстро заселили в маленький, но вполне приличный отель.

Ольга переоделась и пошла на море. Но оказалось, что это не совсем море. Отель располагался на берегу Бискайского залива, или собственно Атлантического океана. Хотя вода была ужасно холодная, она все равно искупалась. Как! Побывать на берегу Бискайского залива и не искупаться!

«Упустить такой случай невозможно», — подумала Ольга, и вслед за другими членами их туристической группы, полезла в холодную воду.

Накопившуюся за долгий день усталость как рукой сняло. После купанья она еще немного побродила по набережной. Ее влекла какая-то сказочная, нереальная красота этого небольшого городка. Трехэтажное совершенно белое здание, располагающееся на небольшом мысе, казалось прибежищем какой-нибудь принцессы или русалки, с другой же стороны залива виднелись еще несколько подобных зданий.

Она разглядывала эти домики и вдруг подумала о том, что возможно там живут не обычные люди, а какие-нибудь мистические существа, гномы, чародеи или водяные. Поразмышляв, Ольга решила, что поскольку городок прибрежный, то в своем воображении она все же поселит здесь водяных и русалок. Ей стало весело.

«Все-таки неплохо иметь своеобразный образ мыслей и фантазию, из-за этого даже в одиночестве никогда не будет скучно», — подумала она.

Темнело, в сказочных домиках начали зажигаться огоньки, и Ольга, вообразив, что придуманные ею существа скоро начнут выбираться из своих жилищ на свежий воздух, решила не мешать им и вернулась в номер. Она долго лежала без сна, слушала шум океана и пение птиц.

Проснувшись на следующее утро, Ольга не сразу осознала, где находится. Потом вспомнила и, взглянув на часы, поняла, что опаздывает на завтрак. Сразу после завтрака их повезли в знаменитый город Коньяк на дегустацию.

Ольгу мало интересовали дегустации. Она считала, что это интересно любителям выпить, а себя она к таковым не причисляла. Но все же с интересом послушала рассказ о том, как производится коньяк и даже попробовала несколько сортов, которые рекомендовал гид. После этого, их, разомлевших на солнышке, повезли осматривать какой-то замок, расположенный неподалеку. Пока ехали, Ольга задремала и прослушала почти все, что рассказывал гид об истории древнего замка. А может и не древнего, а современного.

Она прочитала название, как только они вышли из автобуса.

«Ля Рош Шербон» — гласила надпись, сделанная, конечно же, на французском языке.

Массивные ворота, вдоль дорожки современные хозяйственные постройки и аккуратно подстриженные деревья. Красивый парк, довольно большой с прудом и фонтаном. Вот, собственно и все. Признаться, Ольга была разочарована. Конечно, этот замок, вероятно, старый и чем-то знаменит, но чем именно, она не знала, поэтому решила просто погулять по парку.

Она чуть отстала от группы, из-за того, что немного задержалась у кустарника, показавшегося ей оригинально подстриженным.

«Хорошо бы так сделать на даче», — подумала она и ту же секунду замерла.

Из-за соседнего дерева лениво переступая, вышел огромный черный кот. Он поднял морду и внимательно посмотрел на Ольгу. Взгляд у него был человеческий, осознанный и слегка насмешливый. Она стояла и смотрела на него, не в силах сдвинуться с места.

Кот казался ей нереальным, мистическим существом, хотя она и не понимала, из-за чего это происходит. Вроде бы кот, как кот. Немного постояв, кот опустил голову, повернулся к Ольге спиной и медленно пошел прочь. Она, сбросив с себя оцепенение, побежала догонять группу.

А туристы уже стояли в холле и слушали рассказ гида об истории возникновения замка и о его владельцах. На стенах висели фотографии, на которых был изображен замок в различные периоды его существования.

— Обратите внимание на этот снимок, — говорил гид, — он уникален тем, что на нем изображен последний представитель рода Шербонов, Поль Шербон. Он умер в одна тысяча девятьсот тридцать первом году, не оставив после себя потомков, и замок перешел во владение к его дальним родственникам, семья которых и живет здесь сейчас.

Гид перешел к другим фотографиям и репродукциям картин, рассказывая еще какие-то интересные подробности, а Ольга все разглядывала фотографию с последним Шербоном.

На фотографии был запечатлён высокий худой мужчина средних лет, одетый, очевидно, по моде того времени в длинное светлое пальто. Он стоял недалеко от входа в замок, за его спиной хорошо видны были башни и часть великолепного сада. На голове его была надета темная шляпа, а на руках он держал огромного черного кота.

Ольга смотрела на кота, а кот с фотографии смотрел на нее, и это был тот самый взгляд и тот самый кот, которого она только что видела. Она была уверена в этом. Это был не просто похожий кот, а тот самый.

На сфотографированного кота обратили внимание и другие туристы из их группы.

— Какой красавец! — сказал Александр Станиславович, пожилой, но очень энергичный мужчина, путешествующий вместе с женой, — Жаль, что история замка умалчивает о представителях животного мира, обитающих здесь. Мне кажется, что этот котяра мог бы многое нам рассказать. Взгляд-то какой умный!

— Я видела сейчас такого же кота, — робко вставила Ольга, — наверное, это был его предок…

— Надо же! — воскликнул Александр Станиславович, — неужели у котов тоже существуют династии! А вот сейчас мы спросим у нашего всезнающего экскурсовода.

Ольга не успела ничего ответить, как он уже что-то спрашивал у гида.

— Кот? — удивленно переспросил молодой человек, — нет, сейчас в замке нет никаких животных.

— Вы уверены? — не унимался Александр Станиславович, — а вот девушка утверждает, что видела похожего кота.

— Должно быть, девушке показалось, — не очень дружелюбно констатировал гид, — прошу всех подняться на второй этаж. Мы осмотрим комнаты, которые сохранились в том виде, в каком они существовали при первых владельцах замка.

Они поднялись наверх и полчаса ходили по разным комнатам. Ольге все это было не интересно, обстановка ей казалась бедной, интерьеры — скучными, а картины на стенах, изображавшие в основном обнаженных женщин, — пошлыми. Оставалось осмотреть еще одну комнату. Гид предупредил их, что это будет личный кабинет самого первого господина де Шербона, того, который собственно и основал этот замок.

Ольга зашла в комнату последней и сразу же увидела Игоря, который стоял на скамейке возле стены, смотрел на нее и улыбался.

В первый момент она даже не удивилась и не испугалась.

«Наверное, я сошла с ума, — очень спокойно подумала она, — сначала увидела несуществующего кота, а теперь человека, который шесть лет назад умер. Точно, я сумасшедшая».

Она отвела взгляд от улыбающегося Игоря и посмотрела на группу. Туристы с интересом разглядывали картины, висящие на стенах, задавали вопросы, и было очевидно, что никто из них не замечает ничего необычного.

Ольга снова посмотрела туда, где только что стоял Игорь, но на этот раз увидела картину, изображавшую человека в полный рост, одетого в средневековую одежду, с темными усами и длинными каштановыми волосами.

— Это и есть первый владелец замка, господин Жан Луи де Шербон, — говорил гид, показывая на портрет.

Он говорил что-то еще, о том, как жил этот Шербон, как собирал картины и что они означали, но Ольга не слышала его. Она, не отрываясь, смотрела на портрет, и видела, что никакой это не Шербон, а Игорь, ее любимый муж, с которым она прожила шесть лет. И еще шесть лет прожила без него, но так и не смогла забыть его и стать счастливой. И вот теперь она нашла его здесь, во французской провинции, на картине в старом замке.

Что он тут делает и как попал сюда? Она не знала.

Гид закончил экскурсию и попросил туристов направиться вниз, они еще должны были осмотреть подвал и парк. Ольга не понимала, как она нашла в себе силы оторвать взгляд от картины и выйти из кабинета. Она спускалась по лестнице, низко опустив голову, медленно переставляя ноги, словно они у нее были ватными.

— Вам нехорошо? — участливо спросила Светлана, молодая женщина, с которой Оля сидела рядом в автобусе.

— Нет, нет, все в порядке, — поспешно ответила Ольга, — что-то голова закружилась.

— Так это же нормально, — развеселилась Светлана, — мы же после дегустации. Я вообще плохо соображаю сегодня. О чем нам рассказывали? Какие-то тайные двери, через которые исчезали хозяева.

— Какие двери? — оживилась Ольга, — я такого не помню.

— Неважно, — Светлана махнула рукой, — пойдем смотреть подвал.

Ольга, совершенно смирившаяся со своим внезапно наступившим сумасшествием, покорно пошла за Светланой и через пару минут очутилась в так называемом подвале.

Это собственно был не подвал, а холодный нулевой этаж, так как пол его находился не ниже, а на уровне земли.

Ничего интересного, по мнению туристов, там не было, поэтому пройдя вдоль массивной стены с несколькими дверями, выходящими в сад, они вышли на улицу, где призывно светило солнышко и было тепло и весело.

Ольга осталась одна. Не специально. Просто у нее не было сил идти, и она присела на небольшую скамеечку, стоящую возле стены. Рядом стоял сундук с причудливым замком, видимо сохранившийся со старых времен. Она сначала облокотилась на сундук, а затем положила голову на руки и закрыла глаза. Ей показалось, что прошла минута или две, не больше, когда она услышала странные звуки, тихие и назойливые, словно где-то неподалеку скреблась мышь.

Ольга подняла голову и увидела, что вокруг стало совсем темно, окна, через которые только что проникал яркий солнечный свет, исчезли, а вокруг стояла нереальная тишина.

Ей стало страшно, она не понимала, что произошло и где она находится. Она почувствовала, что дрожит, то ли от холода, то ли от страха.

Внезапно темнота вокруг нее начала рассеиваться, ей казалось, что все помещение, в котором она находилась, очень быстро заполняется туманом. Стало немного светлее, и сквозь тишину начали пробиваться неясные, но вполне определенные звуки. Кто-то шел к ней. Это были необычные шаги, очень мягкие, практически бесшумные, но ощутимые. Ольга не столько слышала их, сколько чувствовала. Она чувствовала, как колеблется серый туман вокруг нее и понимала, что совсем скоро он рассеется, чтобы пропустить к ней кого-то.

Наверное, она подсознательно уже понимала, кто приближается к ней сквозь светлую пелену, так быстро материализовавшуюся из абсолютной темноты, поэтому нисколько не удивилась, увидев показавшуюся из тумана черную морду того самого кота, которого видела всего час назад.

Кот полностью вышел из тумана и, внимательно посмотрев на Ольгу, подпрыгнул и уселся на табурет, который из-за того же тумана, был совершенно не заметен.

Лишь тогда девушка поняла, что находится в небольшой комнате с одним крошечным окошком вверху стены, через которое и проникает этот тусклый, серый свет. Посередине комнаты располагался массивный деревянный стол, а вокруг него стояли стулья. Немного в стороне она увидела маленький низкий столик и два кресла рядом с ним.

— Садитесь в кресло, — услышала она тихий немного хрипловатый голос с явным иностранным акцентом, — так будет удобнее.

Она испуганно закрутила головой в поисках говорившего, но кроме кота, смотревшего на нее безмятежным взглядом, в комнате никого не было.

— Это вы сказали? — запинаясь и краснея, произнесла Ольга.

Кот кивнул головой и, подняв левую переднюю лапу, попытался изобразить галантный жест.

— Прошу вас, садитесь.

Теперь уже не было сомнений, что это говорит кот, рот его открывался, и голова покачивалась в такт сказанным словам.

— Да, да, конечно, — Ольга безропотно подошла к креслу и села на его краешек.

Тот час вспыхнул камин, спрятанный в стене. Сразу же стало тепло и светло, огоньки пламени мгновенно преобразили мрачную комнату и теперь были видны стены, украшенные прекрасными картинами, резной потолок и добротная мебель.

— Я прошу вас подождать несколько минут, — снова заговорил кот, — совсем скоро вам все объяснят.

— Спасибо вам, — стараясь быть вежливой, ответила совершенно сбитая с толку девушка.

Кот едва слышно усмехнулся.

— Не хотелось бы повторяться, но я не могу не поблагодарить вас за вашу вежливость по отношению по мне. Ведь, как известно из классики, котам редко говорят «Вы».

Ольга вздрогнула.

— А вы что, читали Булгакова? — с иронией произнесла она.

— Пришлось, знаете ли, — замурлыкал кот, — у меня есть друг, так вот он большой поклонник романа, строки из которого я имел честь процитировать.

Ольга промолчала. Что же здесь происходит, в конце концов? Или ей все это снится, или она действительно сошла с ума.

Говорящий кот, непонятные намеки, что же дальше?

Снова послышались едва различимые шаги, но на этот раз это были шаги человека, причем хорошо знакомого ей человека. Эти шаги она узнала бы из тысячи, потому что это были шаги Игоря.

— Ну, здравствуй, Оленька, — его голос звучал спокойно и ласково, совсем так, как в их прежней жизни.

Она решила не сопротивляться и принять все происходящее здесь, как само собой разумеющееся. Рано или поздно все разрешиться, и все события получат свое объяснение. Разве не мечтала она об этом моменте много лет, разве не представляла бессонными ночами, что Игорь подходит к ней, обнимает и говорит ласковые слова. И вот теперь ее мечты сбылись. Так зачем же упорствовать и доказывать себе самой, что этого не может быть, что это нереально и что мертвые не возвращаются. Значит возвращаются.

— Здравствуй, — она встала с кресла и подошла к нему.

Он был таким, каким она его представляла все долгие годы жизни без него. Молодой, улыбающийся, бесшабашный. Длинная челка, немного прикрывающая серые слегка прищуренные глаза, чуть впалые щеки, прямой тонкий нос. Он ничуть не изменился за те шесть лет, которые прошли со времени его смерти.

А вот она, Ольга, наверняка изменилась. Постарела. Она это знала. Знала, что появились морщинки возле глаз, что стала полнее фигура.

Она подумала, что возможно, уже не будет выглядеть такой привлекательной в глазах Игоря, как прежде. Хотя, вряд ли это имеет значение здесь и сейчас.

— Я очень рад, что ты приехала сюда, — все так же дежурно улыбаясь, сказал он, — и рад, что мы с тобой повстречались. Как у тебя дела?

Ольга не знала, что делать и как себя вести. Он говорил так, словно не произошло ничего странного, словно они расстались вчера. Неужели он не понимает, что она в шоке, что она считает себя сумасшедшей и из последних сил сдерживается, чтобы не закричать и не убежать отсюда.

Она не произнесла ни слова, но он, казалось, понял ее мысли, потому что снова начал говорить.

— Оля, ты не думай, что я ничего не понимаю и пытаюсь делать вид, что все нормально. Я обещаю, что в самое ближайшее время ты все поймешь. К сожалению, у нас мало времени, через полчаса тебе надо вернуться.

— Куда вернуться? — Ольга встревожено взглянула на него, — а разве мы теперь не будем вместе, как раньше?

— Нет, что ты! — он снова улыбнулся, — ты не можешь остаться здесь, тебе нужно назад, в твой мир.

— А сейчас я в каком мире?

— Сейчас ты в другом мире, и здесь ты не можешь находиться постоянно.

— Почему? — в голосе Ольги послышались истерические нотки.

— Потому что ты живая и должна быть среди живых, в том, своем мире, — терпеливо, словно ребенку или тяжело больному человеку, говорил Игорь.

— А ты? — она еле сдерживалась, чтобы не закричать.

— Оля, ну ты же умная девушка, — все так же спокойно и размеренно продолжал говорить Игорь, — ты прекрасно знаешь, что шесть лет назад я покинул ваш мир. Поэтому я не могу вернуться. По крайней мере, пока.

— Я ничего не понимаю. Если ты умер, то почему я вижу тебя и говорю с тобой. Я что тоже умерла. Или сошла с ума?

Игорь снова заулыбался.

— Ни то, ни другое. Просто ты временно, в силу сложившихся обстоятельств оказалась в пограничном мире. Я тоже могу находиться здесь. Так же, как и мой друг.

Ольга проследила за направлением взгляда Игоря и увидела черного кота, о присутствии которого она совершенно забыла. Кот безмятежно спал, свернувшись калачиком на табурете.

— А он, что, тоже умер? — уже совершенно запутавшись, спросила Ольга.

— Он, также как и я, некоторое время назад переместился в другой мир. Обстоятельства сложились так, что мы с ним встретились в этом замке. Он очень умный и всегда помогал мне. И то, что ты оказалась здесь, и мы можем с тобой общаться — это тоже организовал он. У него много связей в этом мире.

Последние слова Игорь проговорил почти шепотом, очевидно боясь потревожить кота.

У Ольги было странное чувство. Умом она понимала, что все происходящее — полный бред, что этого не может быть, потому что такого не бывает, но, тем не менее, она знала, не умом, а, как ей казалось, всем ее существом, что все это правда. И она не сумасшедшая, а тот, другой мир действительно существует, просто обычным людям удобно жить и делать вид, что его нет.

Между тем, голос Игоря звучал все тише и тише и вскоре совсем смолк. Ольга не отрываясь смотрела на него, видела, как он открывает рот, жестикулирует и явно что-то говорит, но не слышала ни слова.

Одновременно с этим его силуэт начал растворяться и вскоре исчез в густом, непонятно откуда взявшемся тумане. Серые клочья этого тумана клубились вокруг, исчезая и появляясь вновь, и вскоре вокруг Ольги вновь возникла темная и беззвучная пустота, точно такая же, с которой начиналось ее странное видение.

Внезапно Ольга почувствовала сильный толчок, который заставил ее открыть глаза.

«Странно, — промелькнула быстрая мысль, — я не закрывала глаз, да и времени прошло совсем немного».

С удивлением, ничего не понимая, смотрела она вокруг. Не сразу, а лишь через несколько секунд она осознала, что сидит на стуле, рядом со старым сундуком, стоящим в подвале замка Ля Рош Шербон.

Сначала сквозь пелену, а затем все яснее и яснее она услышала доносившиеся до нее звуки: голоса людей, шум шагов, скрип двери.

Она встала и, пошатываясь, пошла к выходу. Сделав несколько шагов, она почувствовала, что тело ломит так, словно она несколько часов просидела в неудобном положении. Ноги были, словно ватные, но голова оказалась совершенно ясной, лишь немного кружилась. Она переступила через порог и оказалась на улице, в теплом, радостном, залитом солнцем парке.

— Оля, — услышала она знакомый голос, — Оля, вот вы где! Пойдемте скорее, все уже в автобусе, только нас ждут.

Она повернулась на звук голоса и увидела Светлану, свою соседку по автобусу. Она смотрела на Ольгу удивленным и встревоженным взглядом.

— Да, да, — рассеянно ответила Ольга, еще не до конца оправившаяся от всего произошедшего с ней.

— С вами все в порядке? — Света осторожно взяла Ольгу под локоть, — вы такая бледная, словно приведение увидели…

— Не волнуйтесь, — изо всех сил стараясь казаться спокойной, ответила Ольга.

— Я обошла весь парк, — весело затараторила Светлана, как только автобус тронулся, — там такой милый пруд и такие смешные маленькие зелененькие лягушечки. Посмотри.

Она стала показывать Ольге кадры на телефоне.

— Слушай, Оля, давай на «ты», я не намного тебя старше и так комфортнее. И вообще, давай сегодня сходим вечером в ресторан. Я договорилась с двумя тетками, они через два ряда от нас сидят, что они меня возьмут. Может и ты с нами? А то одной ведь плохо, правда?

— А вы…, а ты тоже одна поехала? — осторожно спросила Ольга.

— Ага, ужасно, правда! — Светлана снова рассмеялась, — со мной такое в первый раз.

— Со мной тоже.

— Ну, так как, пойдем? — соседка задорно тряхнула белокурыми локонами, — может, с французами познакомимся.

— Нет, Света, большое спасибо за приглашение, но может быть в другой раз. Я устала очень и плохо себя чувствую. Сейчас приедем, поселимся, и я сразу лягу спать.

— Да уж, вид у тебя неважный. Ну, ничего, отдохни, завтра погуляем. Мы ведь два дня в Ла-Рошели будем.

— Вроде бы да, — устало ответила Ольга, давая понять, что не расположена к разговору.

Светлана, видимо, поняла это, потому что замолчала и вскоре задремала.

Итак, они ехали в Ла-Рошель. Это был единственный город из числа тех, в которых им предстояло побывать, о котором Ольга хоть что-то знала. Названия всех остальных мест не говорили ей ни о чем. Но, как она поняла сейчас, и о Ла-Рошели ее представление было очень однобоким. Что-то связанное с Д Артаньяном и тремя мушкетерами. А гид тем временем увлеченно рассказывал об истории города, о великой осаде, о бедствиях жителей и об ужасе, который им довелось пережить в те далекие времена.

К своему стыду лишь сейчас она узнала, что Ла-Рошель является побратимом города Петрозаводска. А ведь она много раз бывала в этом городе и очень любила его. Первый раз она ездила туда с подругой на новогодних праздниках. Это было почти через год после смерти Игоря. Она хорошо помнила ту поездку, потому что, к своему удивлению, смогла тогда отвлечься и хоть ненадолго, но все же забыть о своем горе. И произошло это благодаря питомнику ездовых собак. Какие это были чудесные животные! Красивые, грациозные, умные! Один из псов просто заворожил ее, он лизал ее руки и смотрел преданными голубыми глазами. Она уезжала со слезами, дав себе слово обязательно вернуться.

Друзья советовали ей завести собаку, чтобы не чувствовать одиночества, но она так и не решилась.

А гид рассказывал что-то еще, но Ольга уже отвлеклась и, поняв, что все равно потеряла нить рассказа, вновь вернулась к своим мыслям.

Тем более, что все ее существо было не здесь в автобусе, а в темном подвале древнего замка. Ее душа видела Игоря, такого любимого и, как она считала, навеки потерянного. Она говорила с ним, касалась его руки, чувствовала его дыханье.

«Не могло же мне все это присниться, — думала Ольга, снова и снова вспоминая все подробности встречи с Игорем, — А что, если это действительно сон, просто очень яркий. Ведь бывают же такие сны, настолько приближенные к реальности, что человек, проснувшись, не сразу понимает, где сон, а где реальность».

Теперь она уже не понимала, во что ей больше хотелось верить, в то, что это был сон или в то, что все произошло наяву. Последнее утверждение переворачивало с ног на голову все мировоззрение Ольги, поэтому она все больше и больше склонялась к мысли о том, что все виденное ею в замке было сном.

Просто этот Жан Луи Шербон на картине похож на Игоря, вот и всплыли в ее душе воспоминания. А если учесть, что до этого она выпила на дегустации коньяка, а потом разомлела на ярком солнышке, то ничего удивительного нет в том, что она уснула.

Когда их автобус подъехал к отелю, Ольга почти убедила себя в том, что видела просто яркий красочный сон и успокоилась.

После заселения в номер первым ее желанием было лечь в постель и уснуть, однако приняв душ, она почувствовала, что проголодалась и хотела бы прогуляться.

«Надо же посмотреть на Ла-Рошель, раз я оказалась здесь», — подумала она.

Ольга уже пожалела, что отказалась от предложения Светланы пойти поужинать в ресторане, но делать было нечего, потому что все ее спутники сразу же ушли гулять, лишь побросав вещи в номера.

Но ей вовсе не нравилась невеселая перспектива просидеть весь вечер в номере, и она решила одна побродить по городку.

«Буду держаться центральных улиц, надеюсь, что не заблужусь», — подумала Ольга.

Она совершенно не умела ориентироваться в незнакомых местах. Игорь, смеясь, всегда говорил, что у нее топографический кретинизм. Она не обижалась, ей нравился этот термин, как, впрочем, и все, что он делал или говорил.

«Вот так всегда, — грустно подумала она, — в мыслях по любому поводу всегда только он, воспоминания о нем, слова, которые он говорил».

И это было правдой. После того, как его не стало, она ни минуты не жила без него, без того, чтобы не подумать, а как бы он отреагировал на тот или иной ее поступок, что бы он сказал, как бы посмотрел на нее.

Cмирившись на сей раз с диагнозом топографического кретинизма, и твердо решив не уходить дальше набережной, откуда был виден вход в отель, она вышла на улицу. Там было тепло и темно. Она немного погуляла по набережной, где было полно ресторанчиков на любой вкус и кошелек.

Ольга, хоть и была голодна, но войти в какое-либо заведение одной и попытаться объяснить на незнакомом языке, чего она хочет, не могла. Ей представлялось совершенно ужасная картина, как она будет что-то говорить, а ее никто не поймет и после нескольких бесплодных попыток, ей придется с позором уйти, не солоно хлебавши.

За одним из столиков, расположенных в глубине небольшого, украшенного разноцветными лампочками дворика, она заметила Светлану в компании трех женщин из их группы. Они весело смеялись, обсуждая что-то, и чокались бокалами с белым вином. Подойти к ним Ольга постеснялась и продолжила свое одинокое путешествие, сосредоточившись на том, чтобы не потерять из вида вход в отель. Это решение очень ограничивало ее маршрут, но уйти с набережной она боялась. Пройдя немного вперед, на открытой террасе она увидела Евгения, который на великолепном, с точки зрения Ольги, французском языке, объяснял официанту, что ему нужно принести.

Она немного замедлила шаг, но Евгений казался настолько увлеченным беседой с официантом, что не заметил ее и она пошла дальше.

«Вот он тоже один, — подумала Ольга, — но нисколько не комплексует, сидит себе спокойно за столиком, ужинает и получает удовольствие. Наверное, это оттого, что он — мужчина и, к тому же хорошо знает французский».

Побродив еще немного по набережной и полюбовавшись великолепными башнями старой гавани, Ольга решила вернуться. Она купила в кондитерской круассан и бутылку воды и пошла по направлению к отелю.

У самого входа ей встретились две девушки из их группы.

«Счастливые, идут гулять, — подумала Ольга, поприветствовав их кивком головы, — молодые совсем, лет двадцать, двадцать пять, не больше. И все у них впереди».

Девушки, похожие друг на друга, как две капли воды, и без сомнения, являющиеся сестрами-двойняшками, пожелали Ольге приятного вечера быстро растворились в темноте Ла- Рошельской ночи.

Она не торопясь вернулась в номер, разделась и легла в постель. Некоторое время она лежала, боясь закрыть глаза.

«Чего я хочу, — думала она, — чтобы он снова появился в моем сне, или чтобы ничего не было? Чтобы все продолжалось, как и прежде, до этой странной поездки?»

Она так и не смогла разобраться в своих желаниях, и, уставшая от многообразия впечатлений сегодняшнего дня, заснула.

Игорь появился, лишь только она закрыла глаза. То ли одетый во что-то прозрачное, то ли окутанный плотным туманом, он подошел к ней и, слегка приобняв за плечи, накинул на нее плащ из светящейся полупрозрачной ткани.

— Пойдем ко мне, — сказал он мягким вкрадчивым голосом, который так хорошо помнила и так любила Ольга, — там нам будет удобнее разговаривать.

Она молчала, не в силах сказать ни слова, лишь тихонько кивнула головой. Он взял ее за руку и они вышли в коридор.

Пройдя вперед всего несколько шагов, Игорь остановился и открыл перед Ольгой первую же дверь, следующую после ее комнаты. Ей казалось, что в этой комнате живут девочки — студентки и она хотела сказать об этом Игорю, но не успела.

Они уже входили внутрь, и она с удивлением обнаружила, что находится в кабинете хозяина замка Ля рош Шербон, в той самой комнате с портретом на стене.

В кабинете было светло, за окном ярко светило солнце и был виден парк, тот самый, с прудом и плавающими в нем лебедями, по которому Ольге так и не удалось погулять во время экскурсии.

— Игорь, — она повернулась к нему, — объясни мне, что здесь происходит. Я ничего не понимаю.

Он нетерпеливым движением руки остановил ее.

— Присядь в кресло. Тебе будет так удобнее, — он придвинул к ней огромное старинное кресло и чуть ли не насильно усадил в него.

Только сейчас она заметила, что портрет хозяина замка завешен темно-синей тканью.

— Это чтобы он не наблюдал за нами, — со странной усмешкой проговорил Игорь, проследив за ее взглядом.

— Ты обещал объяснить мне, — начала она, приподнимаясь с кресла.

Но он снова усадил ее обратно и, не дав договорить, сказал:

— Подожди немного, я скоро вернусь.

Она не успела ничего ответить, как он уже вышел из комнаты.

Ольге показалось, что прошло минут пять или десять, но ничего не происходило. Она стала более внимательно разглядывать кабинет, потом встала и подошла к окну.

Позади послышались какие-то звуки, она обернулась и увидела, что дверь слегка приоткрыта, а по полу вьется струйка не то пара, не то дыма. Ольга уже понимала, что дым или туман здесь просто так не появляется, а предвещает появление какого-либо обитателя этого таинственного мира. Она начала испуганно озираться, но тут услышала урчание, доносившееся со стороны окна.

Ольга повернулась к окну и увидела своего знакомого черного кота. Он сидел на подоконнике и сосредоточенно умывался, не обращая на Ольгу никакого внимания. Осторожно ступая, она подошла поближе.

— Привет, — сказала она коту.

Он перестал умываться и внимательно посмотрел на Ольгу.

— Привет, — вежливо ответил кот.

Она молчала, не представляя, что делать и что говорить дальше.

Кот несколько секунд внимательно разглядывал ее, а затем первый нарушил молчание.

— Меня зовут Том, — растягивая слова, промурлыкал он.

Несмотря на нереальность происходящего, она заметила, что в прошлый раз кот говорил с характерным иностранным акцентом, а теперь акцент исчез. Звук его голоса был похож на кошачье мурлыканье, однако все слова произносились четко, понятно и правильно.

— А меня Ольга, — она решила быть вежливой, коль ей нужно побыть в обществе этого странного жителя замка некоторое время.

— Я знаю, — голос его был спокойным и доброжелательным.

— А откуда? — Ольга подумала, что если уж до конца оставаться вежливой, то нужно поддерживать разговор, но говорить не только о себе, но и о нем, спросить например, как он попал сюда, в замок, или сколько времени здесь живет.

Кот встал, потянулся и изящным грациозным движением спрыгнул на пол. А еще через мгновение он уже устраивался на кресле прямо напротив Ольги.

— Если вам интересно, то я могу рассказать, — ей почудилась едва уловимая насмешка в его голосе, — могу рассказать и о своей жизни, если вам это действительно интересно.

— Конечно, интересно, — поспешно, словно уличенная в чем-то постыдном, ответила Ольга.

«Наверное, он умеет читать мысли», — подумала она и тут же спохватилась, поняв, что если это действительно так, то ее необычный собеседник прочитает и эту мысль.

Кот смотрел на нее с явной иронией и молчал.

«Значит, ни о чем нельзя думать, — пронеслось у нее в голове, — но ведь это же невозможно».

— Это возможно, — заговорил кот, — это даже необходимо, но для начинающих это непросто.

— О чем вы? — встрепенулась Ольга.

— О том, что не надо ни о чем думать. В этом вы совершенно правы.

Растерянная, она молчала. Мыслей в голове тоже не появлялось.

— Вот видите, как все просто и приятно, не правда ли? — казалось, кот улыбается, и, не дожидаясь ее ответа, продолжил, — ваше имя я, безусловно, знаю, так мы с вами уже встречались и мне будет крайне обидно, если вы уже успели позабыть о столь значимом событии, а ведь оно произошло совсем недавно.

Его высокопарная манера речи почему-то напомнила Ольге Евгения, члена их туристической группы, рядом с которым она сидела в самолете. Он тоже говорил красиво без слов-паразитов, словно читал изящно написанный роман.

— Да, я помню, конечно, помню, — растерянно ответила Ольга, — а кстати, куда же ушел Игорь, он сказал, что скоро вернется.

Она вспомнила об Игоре только сейчас, когда кот упомянул о том, что они уже встречались.

«Как-то тут все странно, — уже не боясь, что ее мысли будут услышаны, подумала она, — забываешь, зачем ты здесь, живешь только одним моментом, который происходит именно сейчас. Словно нет ни прошлого, ни будущего».

— Вы совершенно правы, — воскликнул кот, вскочив на ноги, то есть, на лапы так быстро, что Ольга вздрогнула, — Вы, безусловно, умная и тонко чувствующая девушка, и я очень рад, что мой друг сумел уговорить меня, а я, в свою очередь, устроил так, чтобы вы оказались здесь.

— Какой ваш друг? — осторожно спросила Ольга, — Игорь?

— Вы, насколько я понимаю, знаете его под этим именем, мне же привычнее называть его Жаном, так и проще и понятнее.

— Вот как! — Ольга не сразу нашлась, что ответить, — а почему именно так?

— Ну, хотя бы потому, что это и есть его настоящее имя, под этим именем он жил в замке. Поэтому, пока он здесь находится, я предпочитаю называть его именно так. Вы, вероятно, уже догадались, что тот, кого вы называете Игорем и считаете своим бывшим мужем, не кто иной, как основатель и первый владелец этого прекрасного замка и зовут его Жан Луи де Шербон.

— Нет, я не догадалась, — на Ольгу накатило чувство какой-то безысходности, — я вообще уже ничего не понимаю. Это Игорь, я видела его и разговаривала с ним, и это был не сон. Он сказал, что он не умер, а переместился в параллельный мир, и что я тоже могу перемещаться только не надолго, и мы можем с ним видеться. Или все не так?

Кот смотрел на нее, как показалось Ольге с жалостью.

— Не смотрите на меня, как на прокаженную, — воскликнула она с возмущением, — объясните, наконец, что здесь происходит. И где Игорь?

В этот момент послышались быстрые шаги. Ольга встала, и бросилась к двери.

В ту же секунду дверь распахнулась, и комнату вошел Игорь. Это был он, конечно, он, а не какой не Жан Луи. Только одет он был в какой-то темный плащ и действительно был похож на человека на портрете. На том самом портрете, который сейчас почему-то был закрыт темно-синей тканью. Но Ольга решила не думать об этом, ведь они опять вместе и теперь-то она уговорит его сделать так, чтобы они больше не расставались.

— Заждалась, — улыбнулся он своей застенчивой мальчишеской улыбкой, которую так любила Ольга.

— Да, — быстро и радостно ответила она, — соскучилась очень.

— Ты объяснил ей? — Игорь повернулся к коту, который безмятежно лежал, свернувшись калачиком на кресле.

— Не успел, — безмятежно потянувшись, ответил кот, — вы очень быстро вернулись, господин де Шербон.

— Игорь, — Ольга взяла мужа за руку, — Игорек, почему он называет тебя этим именем? Он сказал, что ты это не ты, а владелец этого замка. Я ничего не понимаю.

Кот, очевидно, чувствую свою вину, плотно свернулся калачиком.

«Я здесь совершенно не при чем, — говорил его отрешенный от действительности сонный вид, — разбирайтесь сами».

Ольга видела, что у Игоря от злости потемнели глаза.

Она поняла, что очевидно он специально ушел ненадолго, поручив коту поговорить с Ольгой и все ей объяснить. Но почему же он не хочет это сделать сам?

Он совсем не изменился, он всегда перекладывал ответственность на кого-то другого, не любил принимать решений и очень не любил разборок, скандалов и просто задушевных разговоров. Простая фраза «Давай поговорим» способна была очень сильно разозлить его.

Почему-то именно сейчас, в самый, как ей казалось неподходящий момент, Ольге вспомнились и другие черты его характера, которые не нравились ей, и из-за которых они часто ссорились. Хотя нет, часто ссориться они начали в последний год их совместной жизни. До этого она считала их брак идеальным. А может быть просто со временем начали угасать чувства?

Шесть лет жизни без него, конечно, стерли в памяти все плохое, тем более, что этого плохого было не так уж и много. И всего лишь неделю назад она совершенно искренне считала своего покойного мужа самым лучшим, самым идеальным мужчиной из всех, когда-либо живших на планете Земля.

А вот сейчас, увидев его упрямо сжатые губы и потемневшие от злости глаза, она вспомнила его всегдашнее нежелание обсуждать проблемы, его рассуждения о том, что она вечно выдумывает эти проблемы и не хочет жить просто и весело.

«Но ведь теперь все не так, — подумала Ольга, — он тоже жил без меня эти годы и, наверное, изменился».

— Игорь, — она вновь осторожно потянула его за рукав, — он ничего не объяснил мне, объясни ты, пожалуйста. Он так странно выражается, что я ничего не понимаю.

Она заглядывала ему в глаза, пытаясь увидеть в них любовь, сожаление, угрызение совести, все, что угодно, только не злобу и равнодушие.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Хорошо, мы поговорим с тобой, — медленно, сквозь зубы, словно делая над собой усилие, проговорил он, — только не сейчас. Пойми, я не был готов к разговору с тобой, Том обещал мне…

Он безнадежно махнул рукой в сторону черного калачика на кресле.

— В общем, пока ты здесь во Франции, недалеко от замка, мы сможем видеться. Но это будет происходить ночью, когда ты спишь. Я постараюсь потом объяснить, но пока поверь мне на слово. Это происходит из-за того, что когда ты засыпаешь, твое астральное тело прилетает в замок и общается с моим астральным телом. В мире людей для этого явления придумали специальный термин «осознанное сновидение».

— То есть это не по — настоящему? — робко спросила Ольга.

— Это по-настоящему! — Игорь опять рассердился, — просто люди, которые живут в другом мире, в это не верят.

Ольга проснулась от сильного толчка. Ей показалось, что тряхнуло не только и ее, но и постель, на которой она лежала. С трудом она открыла глаза и оглядела комнату.

Видимо из-за того, что их группа не ночевала в одном отеле больше двух ночей и все время менялась окружающая обстановка, Ольга не сразу смогла понять, где находится.

Она решила не думать о своем сне, иначе…

Иначе она действительно сойдет с ума. Нужно просто не думать об этом и возвращаться к реальности.

Нехотя встав с огромной роскошной кровати, она пошла в душ. Ей нравился отель, он был не помпезный, а довольно скромный, но все, что необходимо, в нем присутствовало. Номер небольшой, но уютный, безукоризненно чистая ванная комната с белоснежными полотенцами, удобный шкаф. Сама комната светлая, с картинами на стене, изображающими морскую тематику. А как же иначе, ведь город-то стоит на берегу моря.

Из анонса тура, полученного в офисе туроператора, Ольга знала, что здесь неподалеку находится знаменитый форд Боярд, к которому запланирована экскурсия.

В памяти сразу всплывала известная телеигра, съемки которой проводились в этой крепости, расположенной здесь в Бискайском заливе, между островами Экс и Олерон. Ольга, будучи еще девочкой, с удовольствием наблюдала за приключениями участников игры, которым необходимо было выдержать различные физические и интеллектуальные испытания, чтобы, выигрывая ключи и подсказки, заполучить сокровища форта.

Ей очень понравился завтрак. Небольшие, очень свежие, таявшие во рту круассаны, ароматный кофе и ненавязчивое, но очень комфортное обслуживание.

Экскурсия по Ла-Рошели началась сразу после завтрака. День обещал быть жарким, и гид, молодой темноволосый мужчина, внешне очень похожий на француза, но говорящий на чистом русском языке без единого намека на акцент, сначала повел их к центру города.

Отель, в котором остановилась их группа, располагался на набережной и сразу же от входа были виден Старый порт, но они прошли через ворота Большой часовой башни и оказались на одной из центральных улиц города. Видимо, это было совсем еще раннее время даже для Франции, потому что улицы были совершенно пусты.

Они повернули налево, потом направо и Ольга перестала ориентироваться и понимать, куда они направляются.

Однако, пройдя еще несколько кварталов, они увидели очаровательные здания, выглядящие так, словно были перенесены сюда из средневековья каким-то волшебником. Домики были украшены карнизами и аркадами, в нескольких местах виднелись водостоки в виде гаргулий. Потом их повели в собор, огромный, с роскошно оформленным фасадом, украшенным пилястрами и изящными колоннами. Однако внутри собор оказался более чем скромным и не произвел на Ольгу большого впечатления.

Затем их повели на площадь, причем шли они по чудесной улочке, украшением которой были разнообразные особняки, благородные, из серого камня, с характерной ла-рошельской черепицей в форме рыбьей чешуи.

Становилось жарко. Пожилая дама, соседка Светланы по номеру, почувствовала себя нехорошо и сопровождающая группы повела ее в аптеку. Все остальные долго ждали, оставаясь на палящем солнце. Дальнейшую экскурсию Ольга запомнила плохо, жара стала невыносимой, а она, конечно же, не догадалась взять с собой какой-нибудь головной убор. У нее начала болеть голова, сначала немного, а затем все сильнее и сильнее. Но уйти она не могла, просто потому, что не знала, как добраться до отеля.

Вскоре они повернули назад. Им предстояло еще погулять по набережной, послушать рассказ о гавани с башнями, а потом плыть на катере к форту Боярд.

Но Ольга, еще издали увидев часовую башню и поняв, что находится совсем рядом с отелем, тихонько предупредив Светлану, вернулась в номер. Головная боль не прошла, а, наоборот, стала совсем невыносимой. Она приняла пол таблетки анальгина и легла в постель. Однако уснуть она не смогла.

«Выспалась ночью, — подумала она, — значит, все, что я видела, был сон, если бы я ночью где-то бродила и не спала, но сейчас уснула бы».

Ей хотелось снова впасть в то состояние, в котором она могла бы перенестись в замок и увидеть Игоря, но у нее ничего не получалось. Еще какое-то время она лежала в постели, думая о том, как ей соединиться с Игорем.

Внезапно ей пришла в голову простая мысль, которая ни разу со дня его смерти не посещала ее. Если она умрет, то переместиться в тот мир, в мир Игоря, и они будут вместе. Там оказывается не так уж плохо, он живет в замке, у него есть друг, и он даже смог повидаться с ней.

Но как же ей умереть?

Видимо, она все же задремала, потому что снова увидела светло-серые клубящиеся облака. На одной из облаков верхом, словно на лошади сидел кот Том, укоризненно смотрел на нее и, грозя лапой, говорил:

— Выбрось из головы такие мысли, ни в ком случае не делай этого.

И ускакал на облаке куда-то вдаль.

Она пролежала в номере до вечера, а затем почувствовала, что голова не болит и самочувствие значительно улучшилось.

Ольга встала и решила все же выйти из номера. Вряд ли она еще когда-нибудь окажется в Ла-Рошели, и раз уж она здесь, то надо посмотреть достопримечательности города и его архитектуру. Из утренней экскурсии она мало что запомнила, а по набережной не погуляла и Старый порт не посмотрела. Пока светло, надо идти, твердо решила она.

При выходе из лифта она нос к носу столкнулась с Евгением. Он выглядел очень довольным, несмотря на то, что его лицо и руки были красными и, очевидно, обгоревшими на солнце.

— Что же вы не поехали смотреть форт Боярд? — спросил он, улыбаясь и глядя ей прямо в глаза смеющимся ласковым взглядом.

— Жарко очень, — почему-то смущаясь и краснея, ответила она.

— А я вот обгорел, — весело констатировал он, — разомлел на солнышке, расслабился и вот… печальный результат. А вы все же решили прогуляться?

— Да, хочется город посмотреть, — ответила Ольга, — вчера вечером я совсем немного погуляла, да и темно уже было.

— Я не смею навязывать вам свое общество, но если вы не возражаете, то я мог бы составить вам компанию.

Он смотрел на нее, улыбаясь и чуть наклонив голову, и напоминал Ольге большого добродушного пса, который внимательно смотрит на хозяина и словно говорит:

— Ну, возьми меня, пожалуйста, погулять.

Видимо, он понял, что Ольга колеблется, потому что взгляд стал немного увереннее. Ольга смущенно улыбнулась в ответ на его улыбку и утвердительно кивнула головой.

— Ну, вот и прекрасно, — он явно обрадовался и даже не пытался этого скрыть, — я вас умоляю, подождите меня всего три минуты в холле. Я только переоденусь и тут же буду к вашим услугам.

Ольга снова молча кивнула головой и направилась в холл.

Они вышли из отеля, прошли по уже знакомому Ольге пути, направляясь к Часовой башне.

— Эти ворота называются Гро-Орлож, в переводе Большие часы. Мы здесь уже проходили утром, — сказал Евгений, — куда бы вы хотели пойти?

— Я очень хотела погулять по набережной, — быстро произнесла она.

Ольга уже пожалела, что согласилась идти с ним гулять, она чувствовала себя очень неловко и боялась, что Евгений пригласит ее в ресторан, а потом начнет приставать к ней.

— Да, набережная здесь очень необычная. Она, фактически является центром города. Посмотрите, какие интересные башни. Они были построены еще в четырнадцатом веке для обороны города. Вот эти две, — он протянул руку в направлении западной башни, — Ла-Шен, а вон та — Сен-Никола. Если городу угрожала опасность, то между этими башнями натягивались цепи, которые перекрывали вход в порт.

Еще дальше, за башней Ла-Шен идёт крепостная стена, в конце которой находится башня Лантерн, которая по-другому называется башней «Четырех сержантов». В начале девятнадцатого века на этой башне были казнены сержанты гарнизона, которые восстали против монархии.

Они подошли ближе к воде. Вечерело, становилось прохладно.

— Вон туда мы сегодня плавали на катере, — сказал Евгений, махнув рукой в неопределенном направлении, но днем было очень жарко, а сейчас хорошо.

Ольга по-прежнему молчала. Разговор явно иссяк и она чувствовала себя очень неловко.

«Надо бы его о чем-нибудь спросить, а то он распинается, а я ничего не отвечаю», — подумала она и брякнула первое, что пришло ей в голову:

— А почему город так называется?

— О, это очень интересная история, — оживился Евгений, — вообще, я считаю, что изучение возникновения названий — это целая отдельная наука. Этим занимаются и историки, и филологи и географы.

И у этого замечательного города, в котором мы с вами находимся, — он сделал взмах руками, словно хотел охватить все пространство вокруг себя, — своя, довольно необычная судьба.

Предшественником Ла-Рошели была небольшая деревушка, которая возникла в эпоху раннего средневековья. Называлась эта деревушка Кунь. Есть гипотеза, что это название в переводе с кельтского означало слово «угол». И находилась эта деревушка изначально достаточно далеко от побережья.

Он снова махнул рукой в направлении, где, по его мнению, находилась та самая деревушка.

— Потом, разрастаясь, — продолжал Евгений, — деревушка все ближе и ближе придвигалась к побережью, и к девятому веку на высоком каменном мысе неподалеку от Куни появился рыбачий поселок, названный название Рупелла, что означает «маленькая скала». Впоследствии имя Рупелла превратилось в «Ла-Рошель» и распространилось на весь поселок.

— Откуда вы все это знаете? — изумилась Ольга, когда Евгений замолчал, — вы историк?

— Нет, — рассмеялся Евгений, — я программист.

— Но вы, наверное, много путешествуете?

— Да, я с детства увлекался историей, и больше прочего меня всегда привлекала история Франции. Так случилось, что в школе я учил французский, и у нас была удивительная учительница. Она обожала Францию, знала о ней очень много интересного и рассказывала нам. В старших классах она вела кружок истории Франции, так я не пропустил ни одного занятия. Она и книги рекомендовала очень интересные.

— А почему же вы не пошли учиться на исторический? — спросила Ольга.

— А я и пошел, — Евгений улыбнулся, — я закончил исторический факультет в Большом университете, защитил там же кандидатскую диссертацию, писал статьи, исследования, много публиковался. Еще преподавал предмет под названием иностранная литература. Но, к сожалению, эта моя работа, любимая работа приносит совсем маленький доход и совершенно не дает возможности путешествовать. Вот я и работаю программистом. Хорошо зарабатываю.

— А история, значит, как хобби?

— Получается, что так, — ответил Евгений.

— Значит, вы и об истории Ла-Рошели все знаете?

— Ну, о Ла-Рошели, мне кажется, знает каждый, мало–мальски образованный человек, — Евгений замедлил шаг и внимательно посмотрел на Ольгу.

— Я, конечно, знала, когда ехала сюда, что есть такой город, — от смущенья она сделалась пунцовой, — но к своему стыду не могу сказать, что знаю что-то конкретное.

— Так это не страшно, — радостно воскликнул Евгений, — если вам интересно, то я с удовольствием расскажу вам все, что знаю сам.

— Мне очень, очень интересно, — с воодушевлением ответила Ольга, от нее неловкости не осталось и следа, — вы так рассказываете, словно были там, когда все это происходило.

— А мне кажется, что иначе никак, ведь человек, когда что-то излагает, в лекции ли, в рассказе или в публикации, обязательно должен представлять себе во всех подробностях описываемые им события. Иначе получается скучно.

— Наверное, — Ольга отвечала тихо, она боялась пропустить даже слово, настолько необычным было для нее общение с этим человеком. Она решила внимательно слушать, чтобы за эту поездку хоть немного заполнить пробелы в своем образовании. Тем более, что она понимала, такого погружения в историю Франции в ее жизни может больше не быть.

Евгений же, заполучив в ее лице благодарного слушателя, тоже был доволен, ведь ему предстояло блеснуть интеллектом и показать себя в самом выгодном свете перед этой молодой, симпатичной и очень привлекательной женщиной.

— Итак, — заговорил он, — приступим, если что-то покажется непонятным, не стесняйтесь, спрашивайте. Итак, в середине десятого века, а точнее в девятьсот шестьдесят первом году Ла-Рошель относилась к владениям герцога Гийома Аквитанского. Расположенная в глубине бухты, защищенная от океанических штормов и бурь островами Ре и Олерон, Ла-Рошель идеально подходила для строительства в ней порта. Вскоре после того, как был построен первый порт, город стал достаточно крупным французским портовым центром.

Затем, в середине двенадцатого века, тогдашний герцог Аквитании, предоставил Ла-Рошели статус свободного города-порта. Эта привилегия позволила Ла-Рошели стать одним из крупнейших портовых городов на берегу Атлантического океана.

Вскоре после этого герцогиня Элеонора Аквитанская, а это была совершенно необыкновенная женщина, — Евгений улыбнулся и внимательно посмотрел на Ольгу, отчего она снова смутилась и покраснела, — развелась с французским королем, за которым в то время была замужем, и вышла замуж за Генриха Плантагенета, который через достаточно короткий промежуток времени стал королем Англии. И Ла-Рошель, как и многие другие земли, принадлежащие Элеоноре, а качестве ее приданого, стали английскими.

Но напряженность между Англией и Францией не прекращалась, и поэтому вокруг Ла-Рошели была возведена новая система городских укреплений, которая должна была обезопасить город от возможного нападения французских войск.

Затем сыновья Генриха Плантагенета, подстрекаемые Элеонорой, подняли мятеж против отца. В общем, у супругов к тому времени были сложные отношения, но об этом я вам расскажу в другой раз.

Ольга молча кивнула.

— Так вот, Ла- Рошель, один из немногих французских городов, не поддался мятежникам и остался верен Плантагенету. В благодарность король даровал Ла-Рошели хартию вольностей, подтверждавшую все её прежние привилегии. Городу было предоставлено право выбирать муниципальные власти. И именно в этом городе был избран первый в истории Франции городской мэр. В начале тринадцатого века по указу короля Иоанна Безземельного город получил право самостоятельно выпускать монету, и вскоре здесь был открыт собственный монетный двор.

Чтобы не наскучить вам, скажу лишь, что впоследствии Ла-Рошель несколько раз переходила из рук англичан к французам и обратно, и это, конечно, плохо сказывалось на экономике города. Но такая судьба постигла многие французские города, ведь во времена столетней войны многие территории то завоевывались, то отвоевывались обратно.

Когда мы приедем в Пуатье, нам обязательно расскажут о знаменитой битве, в которой французский король Иоанн Добрый был побежден Эдуардом, Черным принцем и захвачен в плен. Из-за этого под власть Англии отошла значительная часть французских территорий, включая Ла-Рошель.

Впрочем, под властью английского короля город оставалась недолго, вскоре он был вновь присоединен к французскому королевству, на этот раз окончательно.

Но это, как вы понимаете, сухие факты, известные из учебников истории, а что здесь происходило, как жили люди, что они чувствовали и как относились к бесконечным переменам власти, можно лишь догадываться. Но люди, обладающие знанием истории и небольшой долей воображения, могут попытаться делать определенные предположения. Это интересная тема, многие писатели обращались к ней. Но вот только господин Дюма немного перестарался, описав участие д’Артаньяна и трех мушкетеров в великой осаде. Помните, в романе д’Артаньян вместе со своими друзьями Атосом, Портосом и Арамисом участвовал в осаде Ла-Рошели, и они даже позавтракали на одном из городских бастионов?

— Конечно, помню, — ответила Ольга.

— А этого быть не могло.

— Почему, — удивилась девушка, — я как раз благодаря роману Дюма и знала, что существует такой город.

— Да потому что по датам не получается, — радостно сообщил Евгений.

По-видимому, ему было очень приятно общаться с наивной девушкой, которая искренне изумлялась его глубоким знаниям.

— Ведь в начале романа действие происходит в определенный исторический период, и там присутствуют известные исторические личности. Однако события, описанные в книге, весьма далеки от исторической действительности, графу д’Артаньяну, послужившему прототипом литературного мушкетера, в тысяча шестьсот двадцать седьмом году исполнилось только пятнадцать лет, и в осаде Ла-Рошели он участия принимать не мог.

Ольга рассмеялась.

— Просто Дюма не предполагал, наверное, что его роман прочтет такой умный и дотошный человек, как вы.

— Не такой уж я умный, просто люблю историю, — немного смутившись, ответил Евгений.

Пока они гуляли, стемнело, на набережной зажглись огоньки. Подсветка башен старого порта привлекала многочисленных туристов.

— Я вчера ужинал в одном из ресторанчиков здесь, на набережной, — несколько смущаясь, заговорил Евгений, когда они миновали шумную площадь, — тут очень неплохо кормят. Но мне кажется, что здесь очень много людей и как-то суматошно. Давайте пройдем немного вглубь, к центру города и попробуем там разыскать какое-нибудь приличное заведение. Ведь по времени уже пора ужинать?

— Я не знаю, — Ольга покраснела, — я, наверное, домой пойду.

— Но не идти же домой голодной, — Евгений осторожно взял ее за локоть и немного подтолкнул вперед, — давайте поужинаем вместе.

— Ну, хорошо, — неожиданно для себя самой ответила она, — давайте. Но мне очень хочется посидеть где-нибудь здесь, на набережной, чтобы был виден порт и эти башни.

— Конечно, — обрадовался он, — тогда, чтобы не рисковать, пойдемте в тот ресторан, где я был вчера, там очень вкусная рыба.

Они просидели в ресторане около двух часов. Евгений больше ничего не рассказывал, видимо, решив, что достаточно наговорился сегодня.

Он долго изучал меню и, советуясь с Ольгой и выяснив ее вкусы, сделал заказ.

Он держался очень непринужденно, так что Ольга не ощущала никакой неловкости. Он не старался искусственно поддерживать беседу, и атмосфера за их столиком была такой, словно встретились два близких человека, давно и хорошо знающих друг друга, которым для общения не требуется слов.

В какой-то момент Ольга подумала, что возможно напрасно согласилась ужинать с ним и испугалась, что он начнет приставать к ней и приглашать к себе в номер.

Но Евгений не сделал ни малейшей попытки даже намекнуть ей на какое-либо продолжение. Он даже не дошел до ее номера, оставив Ольгу в холле отеля и поблагодарив за компанию и прекрасно проведенный вечер.

Вернулась в номер Ольга в хорошем настроении, но все же была заинтригована. Почему он даже не намекнул на какие-то чувства или не предложил зайти к нему. Ведь обычно мужчины, приглашая девушку в ресторан, рассчитывают на дальнейшие отношения.

Может быть, она не понравилась ему, и, поговорив с ней, он решил, что это совсем не то, что ему нужно.

Она застенчива, неуклюжа и говорит все невпопад. Не знает историю, не знает языков, не может нормально объясниться. Ему было бы интереснее проводить время с веселой и легкой в общении Светланой или с Мариной Ивановной, которая глаз с него не сводит.

А она скромная, серьезная, и, конечно, не согласится на короткую интрижку во время отпуска просто для того, чтобы весело провести время.

И потом он ничего не говорил о себе. Может быть, у него есть семья и дети, а путешествует он один из-за того, что ему так нравиться, или, возможно, его жена по каким-то причинам не смогла с ним поехать. Вот он и ищет себе приятную компанию.

В эту ночь она спала крепко и не видела никаких снов. Никто не приходил к ней и не разговаривал с ней.

Проснулась она отдохнувшая и спокойная. После вчерашнего приятно проведенного вечера, история с ее ночными виденьями казалась ей далекой и нереальной.

«Наверное, это из-за того, что я много думала об Игоре, а как только смогла немного расслабиться, то и сны о нем перестали меня тревожить», — решила для себя Ольга и совершенно успокоилась.

В десять утра их группа уезжала из Ла-Рошели, и теперь их путь лежал в город Ньор.

Там не было запланировано проживание, ночевать они должны были в Пуатье, а Ньор посещали лишь проездом.

Сдав багаж водителю автобуса, и устроившись на своем месте у окошка, Ольга смотрела в окно и поджидала Светлану. Она не любила опаздывать и всегда приходила чуть раньше назначенного времени. Именно поэтому она и сидела сейчас в автобусе в полном одиночестве.

От вынужденного безделья она стала наблюдать, как выходят из отеля ее спутники. Ей было интересно разглядывать их, оставаясь незамеченной. Сначала подошла пожилая семейная пара, затем три женщины средних лет, которые приехали, как и она, по одной, но уже успели тесно сплотиться и теперь постоянно держались вместе. Они были чем-то недовольны и громко обсуждали плохое, по их мнению, обслуживание в отеле. Тут же рядом с ними возникла Марина Ивановна, и стала, краснея, за что-то извиняться перед высокой светловолосой женщиной, видимо, самой главной в компании недовольных дам.

Почти сразу вслед за ними появился Евгений. Только сейчас Ольга увидела, насколько огромный у него чемодан.

«Интересно, зачем он взял с собой столько вещей», — подумала она.

Однако, присмотревшись повнимательнее, она заметила, что одет он сегодня по-другому, не как вчера. Свежая рубашка и другие, на этот раз светлые, хлопчатобумажные брюки. Она подумала, что вероятно он взял с собой большое количество одежды, чтобы менять ее каждый день, а то и не один раз. Ведь жарко, одежда пачкается, к тому же, как она заметила вчера, он сильно потел.

Евгений, не заметив, что за ним наблюдают, вошел в среднюю дверь автобуса и устроился на своем, как выяснилось, достаточно далеком от нее месте.

Наконец, одной из последних, появилась ее соседка, Светлана. Яркая и веселая, влетев в автобус, она казалось, внесла в него радость и оживление, всегда свойственные ей.

— Привет, — сказала она Ольге, — как ты провела вчерашний вечер?

Однако в ее голосе слышались насмешливые и ехидные нотки.

— Спасибо, хорошо, — сдержанно ответила Ольга и, отвернувшись, стала смотреть в окно.

— А я тебя видела вчера, — не обращая внимания на недоброжелательность соседки, проговорила Света, — Ты с Женей ужинала. Я не стала подходить, чтобы не мешать вам. Он, что, пристает к тебе?

— Нет, не пристает, мы просто случайно встретились и немного погуляли.

Больше всего Ольге почему — то не понравилась, что Светлана назвала Евгения Женей, так, словно имела на это право, словно у них были какие-то близкие или дружеские отношения.

— Ладно, не злись, — миролюбиво заявила Света, — просто мне было вчера очень одиноко. Я постучала к тебе, а тебя нет, вот я и решила погулять. Думала, может на улице встретимся, и, бац,… смотрю, а ты уже с кавалером. Ну, я посмотрела на вас, да и пошла домой, спать.

Света, в отличии от Ольги, имела не одноместный номер, а жила вместе с пожилой дамой, той самой, что попутешествовав по Франции, решила в семьдесят лет учить французский язык. Соседка оказалась вредной и постоянно раздражала Свету, критикуя ее внешний вид и манеру одеваться.

— Ты же говорила, что пойдешь вечером в ресторан с теми двумя женщинами, — Оля кивнула головой назад, где сидели Светины подруги, с которыми она уже ходила гулять в первый вечер в Ла-Рошели.

— Ну да, — лицо Светы приняло расстроенный вид, — мы договорились, что встретимся в семь часов в холле. Я спустилась, ждала их, ждала, около получаса, потом пошла к ним в номер, а их нет. Они специально раньше ушли, не захотели со мной, представляешь.

Оле стало жаль веселую жизнерадостную Свету, которая сейчас выглядела совсем поникшей. Но и дам, которые не захотели с ней идти, она тоже понимала. Видимо, пообщавшись с ней один раз, они решили, что эта яркая девушка без комплексов не подходит им, спокойным, интеллигентным и вычурным.

— Теперь даже и не знаю, как буду вечера проводить? — совсем расстроилась Светлана — не с бабкой же моей в номере сидеть.

— Света, не расстраивайся, — Оля погладила подругу по руке, — давай держаться вместе, я ведь тоже одна.

— Ну да, ты вон кавалера уже приобрела, — грустно усмехнулась Светлана, — я теперь тебе только мешать буду.

— Нет, Светочка, что ты, мы, правда, случайно встретились, — Ольга начала оправдываться, словно ее уличили в чем-то непристойном, — Давай сегодня вечером, когда приедем в Пуатье, пойдем с тобой в ресторан. Посидим, поболтаем, выпьем вина. Только я совсем языка не знаю.

— Это не беда, — Света обрадовалась, — я объяснюсь, не переживай. Значит, договорились?

— Договорились, — ответила Ольга.

Как только автобус отъехал, и они направились к Ньору, Света задремала и не беспокоила Ольгу своей болтовней.

«Интересно, что она делает ночами, — подумала она, глядя на мерно посапывающую соседку, — неужели спит и днем и ночью».

Ей же спать совершенно не хотелось. И она с радостью предалась своему любимому, во время поездок занятию, стала рассматривать места, мимо которых они проезжали.

За окнами автобуса мелькали поля и луга в обрамлении цветущих кустарников, вдали были видны стада мирно пасущихся овец, и повсюду радовало глаз множество самых разных цветов. Но вот показалась небольшие домики, затем светофоры и развилки дорог, оповещающие путешественников о том, что они въехали в город Ньор.

Гид подул в микрофон и начал громко, явно для того, чтобы разбудить всех заснувших туристов, рассказывать о том, как на месте захолустной деревушки, брошенной местными жителями из-за эпидемий или затоплений, франками был основан город Ньор.

Проснувшиеся туристы завозились на своих местах. Светлана продолжала спать, громко посапывая и мешая Ольге слушать.

— В средневековье, — еще громче заговорил гид, — город находился во владениях графов Пуатье. После замужества Элеоноры Аквитанской, город в качестве её приданого перешёл во владения короля Франции.

«Элеонора Аквитанская, — подумала Ольга, отреагировавшая на знакомое имя, — наверное, и Ньор передала потом в качестве приданого Генриху Плантагенету. Или же оставила французскому королю? Надо будет спросить потом у Евгения».

Светлана проснулась, лишь когда им объявили, что нужно выходить из автобуса. Гид предупредил, что свободного времени немного, посоветовал, что нужно посмотреть и быстро исчез в неизвестном направлении.

Пока Ольга размышляла, как ей лучше сориентироваться и не заблудиться, вся их группа куда-то разбежалась. Она даже не заметила, куда делась Светлана.

Она решила сходить посмотреть на городскую ратушу, и то, лишь потому, что запомнила, где она находится, когда они проезжали мимо. Да и гид рекомендовал посмотреть ее. Сказал, это интересное здание, выполненное в стиле эпохи Возрождения.

Но добраться до этого места оказалось намного сложнее, чем Ольга предполагала. Да и сама ратуша не произвела на нее особого впечатления. Это было трехэтажное сооружение, имеющее форму трапеции. На фасаде виднелись окна в резном фронтоне и зубчатая ограда между башенками.

Побродив немного вокруг ратуши, Ольга решила вернуться к автобусу. Но, пройдя немного, поняла, что сюда шла другим путем и сразу же растерялась.

— Чего боялась, то и получила, — сказала она сама себе и решила вернуться обратно, к ратуше. Однако и это ей не удалось сделать.

Она пошла вперед, в направлении, казавшимся ей верным, надеясь, что сумеет выйти к знакомым местам.

Однако, она проходила дом за домом, улицу за улицей, а ничего похожего на площадь, у которой остановился их автобус, не было видно. Она совершенно отчаялась, и решила еще раз поменять направление.

Завернув за угол, Ольга остановилась. Прямо перед ней расстилалась, словно гладкое блестящее шоссе, спокойная река. Она вышла на набережную и спустилась прямо к воде. На другом берегу виднелось большое и совершенно необычное здание. Между двумя квадратными башнями, словно зажатое ими, размещалось сооружение пониже, с окошками различной формы. Одна башня была немного выше другой, по их углам располагались одинаковые цилиндрические башни, а на стенах виднелись выступы необычной формы.

Ольга решила, что, скорее всего, эти башни с толстыми стенами и с прорезями небольших размеров были предназначены для оборонительных целей, уж очень суровый вид они имели.

Она пожалела, что не сможет подойти ближе и побродить внутри этого необычного строения.

«А все из-за моего дурацкого страха заблудиться», — с раздражением подумала она.

Ольга повернула назад и решила вернуться к поискам автобуса, но тут неожиданно, непонятно с какой стороны к ней подбежала Светлана.

— Оленька, солнышко, — воскликнула она, — ты видела это чудо?

Она кивнула головой с растрепанными кудряшками в сторону грозных башен.

— Только издали, — огорченно произнесла Ольга, — и уже не успею сходить.

— Да, уже надо к автобусу бежать, — подтвердила Света, и с восторгом, который ей до сих пор не свойственно было выражать по поводу архитектуры, продолжала, — с нами пошел твой Женя, он так много знает и так интересно рассказывает, что закачаешься.

Ольге отчего-то стало неприятно, но отвязаться от словоохотливой подруги было нереально, поэтому ей пришлось во всех подробностях выслушать рассказ о том, как Евгений с небольшой группой заинтересованных женщин, к которым присоединилась и Светлана, направились на другой берег реки, чтобы посмотреть на знаменитый донжон Ньора.

— Раньше здесь был целый город, — тараторила Светлана, — имевший жилые помещения, сад и церковь. Построил все это английский король, он хотел таким образом защитить земли, доставшиеся ему от брака с Элеонорой Аквитанской. Поэтому замок в Ньоре он сделал неприступной крепостью.

Ольга упорно молчала.

— Еще Женя сказал, — не унималась Света, не замечая, что имя Женя в ее устах режет подруге слух, — что вся история средневековой Франции — это история столетней войны. Сначала были разные предпосылки к ней, потом сама война, а потом последствия. А началось все, как всегда — из-за женщины. Это Элеонора сначала вышла замуж за французского короля, а потом за английского. Или наоборот. Я не помню. Ну не важно. В общем, смысл в том, что она сначала присоединила свою Аквитанию к одной стране, а потом забрала и присоединила к другой. И мужики, в смысле короли, стали из-за этого воевать. Вот!

Ольга мужественно слушала этот, очевидно, слишком вольный пересказ того, что в действительности говорил Евгений и думала о том, что скорее всего он ни к тому не испытывает никакой симпатии, а просто с удовольствием делится своими знаниями со всеми, кто проявляет интерес к истории.

Когда они подошли к автобусу, оказалось, что все уже собрались и ждут только их. Марина Ивановна укоризненно посмотрела на девушек и вежливо-язвительным тоном попросила больше не опаздывать.

— Вот вредная до чего, — прошептала Светлана, когда она устроились на своих местах, — завидно, наверное, что Женя не с ней пошел.

Заметив, что Ольга опять никак не реагирует на ее рассказы о Евгении, Света не удержалась и добавила:

— Ты хоть поняла, что она к нему пристает?

— Нет, не поняла, — отвела Ольга сухим и раздраженным тоном.

— Ты, что, — не унималась Света, — он же за тобой начал ухаживать! Неужели тебе все равно?

— Света, мне действительно все равно, — стараясь сохранять спокойствие, заговорила Ольга, — меня не интересует ни Евгений, ни какой-то другой мужчина. У меня был муж, которого я до сих пор люблю. И я не хочу больше говорить об этом. Извини.

Она отвернулась и стала смотреть в окно, всем своим видом показывая, что считает разговор законченным.

Но от Светланы не так-то легко было отвязаться.

Она повернулась в сторону Ольги и осторожно положила ей ладонь на плечо.

— Олечка, дорогая, извини меня, если я тебя обидела, — она легонько погладила подругу по плечу, — а что значит был? Он что ушел от тебя?

— Нет, — продолжая смотреть в окно, глухим голосом ответила Ольга, — он не ушел, он умер. Погиб в автокатастрофе. И, пожалуйста, давай не будем больше об этом говорить.

— Конечно, конечно, — виновато залепетала Светлана, — конечно, не будем. Прости меня, пожалуйста.

— Все нормально, — мрачным замогильным голосом ответила Ольга.

Во второй половине дня автобус привез их в Пуатье.

Для Ольги название этого города ассоциировалось, прежде всего, с «Проклятыми королями» Мориса Дрюона, историческим романом, который она прочитала в подростковом возрасте. Она помнила, как была увлечена этой книгой, как переживала за судьбы главных героев, и лишь позже поняла, что описываемые Дрюоном люди были не вымышленными, а реально живущими, что все события, показанные в романе, происходили не в фантазиях автора, а в реальной жизни.

Ее любимым персонажем был второй сын Филиппа Красивого — граф Филипп Пуатье.

В романе он представал высоким, нескладным, похожим на цаплю, но умным и дальновидным человеком. В нем, несмотря на внешнюю некрасивость, была некая харизма, из-за которой его любили и уважали друзья, а враги и ненавидели и боялись. И не случайно лишь его жена — Жанна Бургундская, осталась ему верна, и не нарушила супружеской верности, несмотря на то, что ее подруги, жены двух других принцев, развлекались с конюшими, не задумываясь о престиже французского престола.

А королева Клеменция, жена старшего брата Филиппа — Людовика Сварливого, при знакомстве приняла за короля и своего жениха именно графа Пуатье, из-за того, что он имел более уверенный вид и царственную осанку. И внимательному читателю представлялось совершенно очевидным, что Клеменция была неравнодушна к Филиппу и боялась влюбиться в него, поэтому и упросила своего мужа вернуть графу Пуатье его жену Жанну, отбывающую наказание в монастыре за сводничество.

Но, кроме того, что город Пуатье — это резиденция одноименных графов, Ольга больше ничего не знала об этом городе.

А город очень отличался от ее представлений о нем. По крайней мере, он значительно изменился с середины тринадцатого века и был совсем не таким, каким описал его Морис Дрюон.

Это был обычный современный город с оживленными улицами, магазинами, торговыми центрами и ресторанами. Проезжая на комфортабельном автобусе по заполненным народом улицам, трудно было себе представить, насколько давнюю историю имеет этот город.

Разве скажешь, глядя на застекленные витрины супермаркетов, на высокие каменные здания, на современные автомобили, что Пуатье был основан во втором веке до нашей эры, а в пятьдесят первом году до нашей эры его завоевал Юлий Цезарем.

Находясь под властью Рима, он из укрепленного поселения превратился в экономический центр региона, а затем, с приходом христианства, в крупнейший церковный центр Аквитании. К государству франков город был присоединен в начале шестого века нашей эры королем Хлодвигом первым.

Однако после смерти Хлодвига франкское государство начало дробится между его наследниками. Но затем, к счастью для франков, у них нашелся человек, который смог объединить ослабленное государство. Этим человеком был Карл Мартелл, давший начало новой династии — династии Каролингов.

Тогда — то Пуатье снова начал активно развиваться и вскоре достиг своего расцвета. Власть в городе перешла к династии Рамнульфидов, которые одновременно являлись графами Пуату и герцогами Аквитании. Таким образом, Пуатье стал столицей фактически независимого государства, которое своей территорией и богатством превосходила Францию.

В период религиозных войн Пуатье не подвергался разорениям, миновали город и бедствия девятнадцатого и двадцатого веков, сохранив прекрасные памятники архитектуры.

А теперь, по тем же самым улицам, по которым когда — то скакали на лошадях рыцари и прогуливались знатные дамы, ходят туристы, многие из которых даже не представляют себе, что происходило здесь в прошлом.

«Жалко, что машины времени есть только в фантастических рассказах, — думала Ольга, — а как было бы интересно попасть в прошлое и погулять по этому городу, стены которого помнят людей, ставших легендарными. Элеонору Аквитанскую, графов Пуатье, Жанну д’Арк, и многих других. Здесь остались их мечты и надежды, их страхи и печали, здесь живут их души, нисколько не изменившиеся за прошедшие годы. И, возможно, они сейчас смотрят на нас и думают, что им надо, этим туристам, зачем они ходят здесь и беспокоят нас, сидели бы в кафешках, пили бы пиво и занимались бы своими современными делами. А ведь мы, действительно, тревожим их дух, не даем им спокойно находится в тот, другом, таком далеком от нас мире».

Ольга и сама не поняла, отчего вдруг на нее нашло такое лирическое настроение. Может быть, оттого, что у нее было, хоть и очень поверхностное, но все же представление об этом удивительном городе, а может быть, действительно, было что-то в его атмосфере, что навевало мысли о великих людях и о значительных исторических событиях, происходивших здесь много веков назад.

Света прибежала в номер Ольги, едва та успела распаковать чемодан.

— Боялась, что ты сбежишь от меня, — рассмеялась Светлана, взглянув на мечущуюся между чемоданом и ванной подругу.

— Как можно, мы же договорились, — возмутилась Ольга, натягивая на себя светлое с желтыми полосками длинное платье.

— Ой, Олечка, — восхищенно всплеснув руками, затараторила Света, — какая же ты хорошенькая, стройненькая. И платье это тебе очень идет.

— Никакая я не стройная, — смутилась Ольга, — просто длинные платья зрительно удлиняют фигуру.

— Да? — воскликнула Света, — а я и не знала. Люблю короткие платья, вот и ношу их. Из-за этого толстой выгляжу.

Ольга рассмеялась.

— Светочка, ты не толстая, ты очень обаятельная, но платье в пол тебе бы пошло.

— Слушай, Олечка, — жалобным голосом проговорила подруга, — может быть, завтра днем после экскурсии побегаем по магазинам, купим мне платье, и тебе что-нибудь. Тебе что нужно?

— Мне часы нужны, — сказала Ольга, — только я не представляю, как мы будем объясняться.

— Вот за это не переживай, объяснимся, — рассмеялась Света.

Они вышли из отеля и направились к центральной площади города, где, как объяснила им перед заселением в отель Марина Ивановна, располагались кафе и рестораны.

Ольга молча смотрела по сторонам, словно хотела наполниться необыкновенной атмосферой этого города. Но это было непросто. Толпы туристов наполняли улицы, на красоты архитектуры никто не обращал внимания. На зданиях, явно старинной постройки, красовались современные вывески, на нижних этажах располагались магазины, продавцы выкрикивали что-то, заманивая покупателей.

На Ольгу опять нашло состояние некой отрешенности и оторванности от реальной жизни. Ей снова виделись здесь воины и придворные дамы, и, видимо, поэтому она не сразу услышала, как ее о чем-то спрашивает Света.

— Извини меня, — Света робко потянула ее за руку, — и не обижайся, пожалуйста, но я хотела тебя спросить.

Оля перестала разглядывать здания и пытаться представить, как они выглядели раньше, и повернулась в сторону подруги.

— Спрашивай, — ответила она беспечным тоном, явно не предполагая, что именно интересует Свету.

— Расскажи о твоем муже, — Светлана замолчала, словно испугавшись реакции подруги.

Но Оля, как ни странно, не обиделась и не рассердилась.

Обреченно вздохнув, она подчеркнуто спокойно и медленно проговорила:

— Мы поженились, когда мне было двадцать лет, и прожили вместе шесть лет. Детей у нас не было. Шесть лет назад он погиб, ехал в такси, и водитель врезался в грузовик. Он умер на месте, а шофер через три дня в больнице. С тех пор я живу одна.

— Это ужасно, — сказала Светлана, украдкой поглядывая на Ольгу.

— Да, — просто ответила она.

— И что, ты шесть лет одна? Никого больше не нашла?

— Я не искала, — голос Ольги по-прежнему был ровным и бесстрастным, словно она проговаривала тщательно заученный текст, — мне никто не нужен.

— Как же так, — Света заволновалась, — ведь ты совсем молодая женщина и столько лет одна. Я и месяц, наверное, не смогла бы прожить без мужчины.

Оля усмехнулась.

— Да, да, не смейся. У меня сейчас уже третий муж, хотя он не совсем муж, мы с ним не расписаны, просто живем вместе уже два года. А до него был муж, законный, с которым я четыре года прожила. Но он был старый, старше меня на пятнадцать лет, представляешь?

— И что с ним случилось? — в голосе Ольги послышались тревожные нотки, — тоже умер?

— Нет, что ты, жив и вполне благополучен. Ушел от меня к девчонке двадцатипятилетней, совсем на старости лет крышу снесло. Но я в долгу не осталась. Моему нынешнему мужу двадцать четыре года.

— А тебе сколько? — спросила Ольга.

— Ох, через месяц будет тридцать семь, — вздохнула Света, — а тебе?

— А мне тридцать два.

— Ой, смотри, — вдруг вскрикнула Света, — вот эти девушки впереди, это же наши сестренки — двойняшки. Давай их догоним.

Оля не успела сказать подруге, что, возможно, сестры вовсе не жаждут ни с кем общаться. Светлана уже разговаривала с ними, приглашая присоединиться к их компании.

К удивлению Ольги, девушки согласились, и вскоре они уже завернули в первое попавшееся на их пути кафе.

Впрочем, это оказалось не кафе, а небольшой ресторан, где подавали исключительно морепродукты. Главная из сестер, Ира, уговорила их заказать огромное количество мидий, которые к удивлению Ольги, оказались довольно вкусными. Она никогда не ела ничего подобного и мало разбиралась в особенностях французской кухни, поэтому с откровенной скукой слушала бесконечные рассказы Ирины о том, какие блюда следует пробовать в разных городах Франции.

Вторая сестра, Катя, как показалось Ольге, тоже не особенно разделяла интересы Ирины, потому что, дождавшись паузы в ее рассказе, что-то тихо проговорила на ухо сестре.

Ира оживилась, глаза ее заблестели.

— Катя просит рассказать об истории Пуатье, — обратилась она к спутницам, — вы не возражаете?

— Нисколько, — не дав Светлане раскрыть рот, воскликнула Ольга, — расскажи, пожалуйста, это очень интересно!

Ей и самой было не понятно, что такое случилось с ней за эти несколько дней, и из-за чего она вдруг заинтересовалась историей, но факт оставался фактом, ей очень хотелось узнать, какие события происходили здесь, на этой земле, много веков назад.

— Нас завтра будут водить по центру и многое расскажут, но я перед отъездом специально читала литературу, чтобы подготовится к поездке и иметь представление о местах, по которым мы путешествуем. Я, когда что-то читаю или слушаю, запоминаю дословно, у меня так устроена память, словно на диктофон записываю. Это очень удобно, я в любой момент выуживаю из головы нужную информацию и могу ее пересказать.

Ира гордо оглядела внимательно слушающих ее женщин и продолжила свой рассказ.

А Ольге вдруг стало скучно и неинтересно. Казалось, что перед ними не молоденькая девушка, с восторгом рассказывающая о своих впечатлениях, а, действительно, диктофон, произносящий, словно робот, заученные когда-то слова, не вкладывая в них ни эмоций, ни своего личного отношения.

— При Пуатье произошли две великие битвы, — голосом механического устройства говорила Ирина, — первая — в семьсот тридцать втором году, когда Карл, будущий основатель королевской династии, изгнал сарацин, а вторая — в тысяча триста пятьдесят шестом году между войсками французского короля Иоанна Доброго и старшего сына английского короля Эдуарда Черного принца.

Ольга почему-то вспомнила Евгения. Как интересно он рассказывал о Ла-Рошели, словно сам побывал там и видел все, что там происходило. А эта девочка, совсем молоденькая, а производит впечатление пожилой, умудренной опытом женщины.

— С конца девятого века, — никем не остановленная, продолжала Ирина, — город стал резиденцией графов Пуатье. После того, как Элеанора Аквитанская вышла замуж за английского короля, Пуатье вошёл в состав владений Плантагенетов. Затем был захвачен французским королем Филиппом вторым. За время Столетней войны он неоднократно переходил из рук в руки. Кстати, где-то здесь допрашивали Жанну д’Арк. Забыла где.

Ира смущенно улыбнулась, самодовольное выражение исчезло с ее лица, и она снова превратилась в беззаботную девушку, получавшую удовольствие от хорошего вечера в приятной компании, вкусной еды и расслабляющего белого вина.

«Как интересно, — наблюдая за ней, подумала Ольга, — в ней словно присутствуют два разных человека».

Стемнело. Девушки немного погуляли по ночному городу, но ничего примечательного рассмотреть не сумели и возвратились в отель.

Прощаясь, они договорились завтра снова пойти ужинать этим же составом.

— Вы не возражаете, что мы к вам присоединились? — спросила Ольга у Кати, которая за весь вечер не произнесла и двух слов.

— Нет, что вы, — радостно ответила она, — чем больше знакомых, тем интереснее, не правда ли?

Вернувшись в номер, Ольга почувствовала, что очень устала. Но ей понравился сегодняшний день, пожалуй, это был первый день поездки, который ей действительно понравился.

Похоже, она начала получать удовольствие от путешествия. Много интересной информации, новые знакомые и не минуты свободного времени. Экзотические продукты, утонченное вино в приятной компании, теплые летние вечера, все это согревало душу и заставляло забыть о грусти, еще совсем недавно горьким комком подступавшей к горлу.

Ольга сбросила с себя одежду и, завернувшись в простыню, подошла к окну. На улице было темно, а окна ее номера выходили на улицу, откуда был виден вход в отель. Люди входили и выходили, и в какой-то момент ей показалось, что она увидела Евгения. Но тут же она поняла, что обозналась. Мужчина, которого она приняла за него, был повыше ростом, и к тому же прошел мимо входа в их отель. Она продолжала стоять у окна, и мысли ее снова и снова возвращались к Евгению. Где и как он провел сегодняшний вечер? Они сидели в кафе недалеко от входа в отель, но Ольга его не видела.

— Ну и что? — сказал она сама себе, — мало ли где он ходит. Возможно, он пошел в какой-нибудь изысканный ресторан, которых здесь очень много. Это мы забежали в ближайший, обрадовались, что нас поняли и вкусно накормили.

Раздевшись, она легла в постель, но сон не шел. Снова она вспоминала этот величественный город, в котором она находилась, с его интересной историей и красивейшими памятниками архитектуры.

К тому же, пообщавшись с Ирой и Катей, она поняла, что совсем ничего не знает о достопримечательностях Пуатье. А вот эти девочки не поленились и собрали пусть небольшую, но полезную информацию о тех местах, где им предстояло побывать.

Устыдившись, Ольга открыла ноутбук и, зайдя в интернет, стала читать о Пуатье. Внимательно изучив статью под названием «Тонкости туризма», она, довольная собой, закрыла компьютер.

С нетерпением ждала она наступления следующего дня, предвкушая удовольствие от завтрашней обзорной экскурсии, где ей предстоит своими глазами увидеть самое старое готическое сооружение — кафедральный собор святого Петра, а также Нотр-Дам-ля-Гранд, который славится богатейшим скульптурным убранством.

Она даже узнала, что Баптистерий Иоанна Крестителя, тоже позиционируемый, как достопримечательность Пуатье, есть не что иное, как сооружение для крещения, которым пользовались в те далекие времена, когда еще не были построены церкви.

Ольга так и не поняла, заснула или нет, когда услышала, что дверь ее комнаты открывается. Она точно помнила, что закрыла ее на ключ. Механически она взглянула на часы, которые положила на тумбочку, но не увидела ни тумбочки, ни часов.

Оглядевшись, она поняла, что находится не в кровати, а на каком-то тонком и твердом предмете, типа ковра, который почему-то завис над полом на уровне человеческого роста. Посмотрев вверх, она увидела звезды и, лишь тогда поняла, что ковер, на котором она находится, движется, причем довольно быстро. Но она не ощущала ни ветра, ни шума, ни какого — либо другого дискомфорта.

Она не успела испугаться, потому что всего через пару минут этого странного полете Ольга увидела огонек, находящийся чуть впереди и внизу. Ковер начал снижаться и еще через несколько мгновений она поняла, что уже не летит, а стоит на земле перед входом в красивый старинный замок под названием Ля Рош Шербон.

Некоторое время Ольге казалось, что ничего не происходит. По ее ощущениям, она стояла перед входом не меньше десяти минут, пока, наконец, где-то в глубине замка не послышались приглушенные голоса. Прислушавшись, она поняла, что два человека о чем-то спорят. По мере того, как голоса приближались, она смогла разобрать отдельные слова.

— Нет, я первый, — упрямо повторял немного визгливый голос.

Второй отвечал невнятно.

— Это же моя идея, — снова сказал первый, но на этот раз спокойнее и Ольга узнала голос Игоря.

Второй, а Ольга уже поняла, что это был кот Том, опять ответил тихо и неразборчиво

«Ссорятся», — подумала Ольга, и ей почему-то стало смешно.

— Хорошо, давай я очень быстро изложу свою просьбу и уйду, а ты потом сколько хочешь рассказывай свои истории, но только постарайся объяснить ей мою проблему, а то я тут зависну навечно, — Игорь говорил теперь несколько заискивающе.

— Нет, уж, сам решай свои проблемы, — сердито ответил Том, — не хватало мне еще лезть в ваши дела. Только быстро, сам знаешь, что у нас очень мало времени.

— Ладно, ладно, я знаю, — проговорил Игорь и замолчал, потому что в этот момент они вышли во двор и увидели Ольгу, стоявшую на пороге.

— Ээээ, — запинаясь, сказал Игорь, — а ты, это…. Уже приехала?

— Да, — просто ответила Ольга.

— Как же это… — снова забеспокоился Игорь.

— Добрый вечер, — перебил его кот, — извините, что мы заставили вас ждать. Очевидно, этот ковер-самолет опять нарушил инструкцию и летел с превышением скорости. Дождется, что его накажут и отнимут лицензию на полеты.

— Кто отнимет? — в изумлении спросила Ольга

— Кто, кто? Полиция, — очень серьезно ответил кот.

Ольга молчала, не зная, как реагировать на подобное заявление.

— Оля, не слушай ты его, он треплется, — возмущенно проговорил Игорь.

Кот расхохотался над своей, как он посчитал очень удачной шуткой, и жестом пригласил Ольгу пройти внутрь замка.

Она шагнула через порог и пошла вслед за Игорем, не испытывая уже не удивления, ни страха.

«Как быстро ко всему привыкаешь, — подумала она. — даже к вещам, которые еще пару дней назад казались нереальными»

— Совершенно верно, — заговорил кот, и Ольга поняла, что он снова читает ее мысли, — мы все обладаем замечательной способностью привыкать ко всему, даже самому необычному.

Они достаточно быстро дошли до уже знакомого ей кабинета господина Шербона, и Ольга, не ожидая приглашения, села в кресло, к которому тоже успела привыкнуть.

Том зашел следом за ней, потоптался на пороге и нерешительно вышел, предупредив Игоря, что у него совсем немного времени.

Они остались вдвоем.

Игорь молчал, то и дело поглядывая на Ольгу. Видимо он не решался начать тот самый, важный для него разговор, о котором только что рассказывал коту.

Ольга же, боясь, что скоро кончится тот небольшой кусочек времени, которым располагает Игорь, чтобы поговорить с ней, решила сама выяснить все, что волновало и тревожило ее.

— Кот в прошлый раз сказал мне, что ты просил его вызвать меня сюда. Это так? — нерешительно проговорила она.

— Да, это так, — казалось, Игорь обрадовался, что она сама завела этот разговор, — У меня нет такой силы и таких полномочий в этом мире, как у него. Поэтому я сумел убедить его и вот ты здесь.

Он улыбнулся.

Ольге показалось, что некая преграда, разделяющая их, рушится, и что прямо сейчас их отношения снова смогут стать такими же, как были раньше, добрыми, нежными и искренними.

— А зачем тебе это было надо? — она спросила это уже совершенно другим, радостным и игривым тоном, ожидая услышать в ответ слова о том, что он любит ее и очень скучал.

— Видишь ли, Оля, я постараюсь тебе объяснить, — голос Игоря изменился, от его улыбки не осталось и следа, а лицо стало серьезным и напряженным, — сильная привязанность к умершему человека, который остался на земле, очень мешает ему, то есть умершему или ушедшему, реализоваться в этом мире и соответственно попасть в другое тело и начать новую жизнь. Обычно такая привязанность близких родственников или друзей проходит в течении года — двух, ну это естественно, люди привыкают к своей утрате, начитают жить своей жизнью, у них появляются интересы какие-то, ну и так далее.

Но иногда бывает и по-другому. И это очень плохо для умершего. Его не хотят отпустить. О нем постоянно вспоминают, тоскуют, и, таким образом, у умершего остается патологическая связь с земной жизнью, по — сути, он никак не может закончить эту жизнь, не может окончательно порвать эту связь. Ты понимаешь меня?

— Ты хочешь сказать, что тебе плохо оттого, что я не могу тебя забыть, — Ольга все еще не понимала проблемы, — но ведь это вполне естественно, ведь я люблю тебя и мне без тебя плохо. Когда уходит близкий человек, это всегда травма.

— Для кого? — повысив голос, спросил Игорь, — для кого это травма?

— Как для кого, — очень тихо, едва дыша, ответила она, — для меня, да и для всех, кто тебя знал и любил.

Игорь издал какой-то невразумительный звук, то ли смешок, то ли хмыканье.

— А ты никогда не думала о том, что человек, который уходит в мир иной, вовсе не нуждается в том, чтобы его оплакивали, — медленно, словно обдумывая каждое сказанное слово, заговорил он, — а скорбь оставшихся на земле фальшива и не искренна, потому что вам жалко не ушедшего, а себя, потерявшего. И из-за этого вашего фальшивого траура у многих из тех, кто находится здесь, возникают проблемы.

Совершенно растерявшись, Ольга молчала.

— Не думай, что тоскуя и рыдая, ты помогаешь умершему, — продолжал Игорь, — наоборот, ты мешаешь ему навсегда расстаться с прошлым и начать новую жизнь. Это называется некротическая привязка. Понимаешь?

— Что же ты хочешь, чтобы я смеялась и танцевала, когда тебя не стало? — произнесла Ольга.

— Ты можешь делать все, что угодно, — снова злобно и холодно ответил Игорь, — я хочу лишь убедить тебя выкинуть меня из головы, не вспоминать меня, не разговаривать со мной по ночам, не смотреть на мои фотографии.

— Тебе от этого плохо? — она все еще не понимала, — плохо от того, что тебя помнят и любят?

— Плохо, — Игорь теперь уже почти кричал, — мне очень плохо, и тебе тоже плохо.

— Конечно, мне плохо. Мне плохо без тебя.

— Так выкинь меня из головы. И всем сразу станет легче.

— Погоди, — Ольга никак не могла понять, что именно беспокоит Игоря, — ты сказал, что моя привязанность к тебе мешает тебе реализоваться в этом мире. Что это значит и какая тут может быть реализация?

— Реализация здесь — это переход в другое тело. Пока я не могу этого сделать. Я очень сильно привязан к земле.

— А ты хочешь в другое тело? — участливо спросила Ольга.

— Все хотят, — Игорь помолчал, словно размышляя, говорить дальше или нет. Но потом все же решился, — Видишь ли, Оля, оказавшись по другую сторону жизни, человек не помнит все свои реинкарнации. Помнит лишь последнюю и еще, как правило, одну или две наиболее яркие.

Так вот, попав в потусторонний мир, я с удивлением обнаружил, что в одной из прошлых жизней был не кем иным, как Жаном Луи де Шербоном, основателем этого замечательного замка. Я с удовольствием поселился здесь и единственным моим соседом оказался кот по имени Том. Он утверждает, что в последней жизни был котом и жил в этом замке. И он не врет. Внизу, в холле висит фотография, где он запечатлён на руках у своего хозяина, последнего владельца замка.

— Значит, он живет здесь давно? — спросила Ольга, — Я имею в виду, после смерти настоящего кота.

— Видимо, да.

— Почему он не перевоплощается в другое тело?

— Он говорит, что раньше, до того, как он стал котом, был человеком, но за какие-то плохие поступки был наказан и ему не разрешили быть человеком. Только животным.

— А кто не разрешил? И что он сделал такого плохого?

— Этого я не знаю. Он не рассказывает. Говорит, что это его тайна. Но он любит Францию. Наверное, был французом, а уж что он такое натворил, мне неизвестно.

— Ну, так как? — после небольшой паузы снова заговорил Игорь, — Я убедил тебя забыть меня и постараться отпустить?

Ольга молчала. Она все еще не понимала, как он может говорить ей такие вещи. Неужели не понимает, как ей сейчас больно и тяжело. Ведь кроме памяти о нем у нее больше ничего не осталось в жизни. А он хочет забрать у нее и это. Но она должна это сделать, потому что ему от этого плохо. Ему, тому, кого она любила и любит больше всего на свете.

— Я постараюсь, — едва сдерживая слезы, сказала она.

— Вот и умница, — обрадовался Игорь и тут же добавил, — ну тогда я побежал, еще Том хочет с тобой поговорить.

И он быстро, до неприличия быстро направился к двери.

— Подожди, Игорь, — воскликнула Ольга.

Он резко обернулся, и она увидела, что его лицо выражает досаду и раздражение.

— Что? — его голос снова стал злым и резким.

— Мы еще увидимся? — тихо спросила она.

— Зачем? — недовольно ответил он, — ты же обещала забыть меня, а ты всегда держала свои обещания.

Она не нашлась что ответить, а он, воспользовавшись ее замешательством, быстро вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Ольга устало опустилась в кресло. Слез не было, мыслей в голове тоже. Пустота, впереди ее ждала только пустота и одиночество.

Неожиданно дверь снова распахнулась, и на пороге появился Том. Он выглядел обеспокоенным.

— Простите, вы, кажется, чем-то огорчены? — участливо спросил он.

— Нет, нет, все в порядке, — быстро ответила Ольга, и тут же добавила, — не могли бы вы сделать так, чтобы я побыстрее вернулась назад, в отель.

— Конечно, я очень скоро возвращу вас, — очень вежливо, подчеркнуто вежливо ответил кот, — я попрошу вас задержаться всего на несколько минут. Вы можете выслушать меня?

— Да, могу, — Ольга делала неимоверные усилия, чтобы вникнуть в то, что говорит Том, и чтобы не разрыдаться прямо здесь, на глазах у этого чересчур вежливого кота.

— Дело в том, что в моем распоряжении остается лишь одна следующая ночь для беседы с вами. Мой друг использовал почти все отведенное для вас время. Завтрашний день вы проведете в Пуатье, а затем поедете в Шовиньи. Все правильно?

— Да, — механическим голосом ответила Ольга.

— Я хочу попросить вас, когда вы будете в Шовиньи, зайти в одну из разрушенных крепостей. Там, в стене, я объясню подробно, где именно, есть тайник. Мне нужно, чтобы вы взяли из этого тайника то, что в нем находится. Вы сможете сделать это, не задавая никаких вопросов?

Ольга не очень хорошо понимала, что он ей говорит. Зайти куда-то и что-то взять. Да, она сделает все, только чтобы сейчас ее оставили в покое.

— Конечно, я все сделаю, — в ее голосе послышались истерические нотки, — только, пожалуйста, отправьте меня домой, прямо сейчас.

— Хорошо, — кот удовлетворенно мяукнул. Не возражаете, если мы встретимся завтра?

Она нетерпеливо кивнула. Ей было все равно.

И в ту же минуту она ощутила сильный толчок и… открыла глаза. За окном ее комнаты было светло, а за дверью слышался глуховатый мужской голос и заливистый женский смех.

Ольга встала с постели и тяжело ступая, поплелась в ванную.