Бесплатный фрагмент - Фауст и Маргарита

…Дальше не будет дороги другой,

Если ты в пекло — я за тобой…

«Би2». «Пекло»

---

К папочке

«Слабакам в магии не место. Слабых она безжалостно убивает. Таков естественный отбор», — вспоминала Маргарита слова отца, стоя на пороге его дрезденского дома.

Она знала: там уже ждут. Боялась? Это вряд ли. Скорее, беспокоила неизвестность. Маргарита прекрасно помнила отцовский нрав. Знала, какими темными могут быть его мысли, непредсказуемыми, на первый взгляд, бессмысленными — поступки, и только ему одному известными — цели. Более тысячи лет Мефисто манипулировал этим миром. И хоть сейчас он старательно изображал одинокого пенсионера, в это верить было нельзя и даже опасно.

Память Маргариты с каждым днем подгружала все новые и новые картины славного прошлого старого черного мага, в котором и она сама была немало замешана. Тяжело давалось возвращение в магию, треть жизни прожив человеческой жизнью. С большим трудом иногда получалось совладать с круглосуточно встающими перед глазами видениями деталей древних ритуалов. Даже сейчас, когда была сила, и она в любое время могла остановить такие показы немых фильмов ужаса, такое очень утомляло.

Глубокий вдох, и со словами «сохрани меня мать Иштар» она шагнула. Тяжелая дверь услужливо распахнулась и, как только безмолвный слуга пропустил Маргариту внутрь, громко захлопнулась, отгораживая ее от мира людей. Ее плотно окружили знакомые вибрации агрессивной магии. Отец с порога давал понять, куда именно она попала. Маргарита на пару секунд прикрыла глаза, чтобы совладать с легким головокружением. Затем открыла, взглядом пригвоздила слугу к полу, давая понять, что провожатые ей не нужны, и уверенно двинулась через холл на зов Мефисто.

По ту сторону массивной двустворчатой двери был тот, кто когда-то дал все, а затем все отнял. Сознание раздвоилось. Одна часть нашептывала Маргарите: «Беги, беги отсюда и никогда больше не возвращайся». Другая убеждала в том, что этот разговор необходим ей самой больше, чем старому магу. Пришло время, глядя отцу в глаза, задать самые важные вопросы и может даже услышать на них ответы. Но самое главное — это дать ему понять, что в этом воплощении служить его темным целям она не станет.

Подавив последние сомнения и страхи, Маргарита сконцентрировала внимание на дверях. Створки распахнулись, открывая на обозрение совершенно нелепое с точки зрения современного вкуса и дизайна помещение. Темная, холодная комната с высокими потолками и витражными окнами, обставленная мебелью викторианской эпохи, никак не сочеталась с холодными средневековыми стенами из грубого камня и свисающими с потолка тяжелыми коваными люстрами. Свечи на люстре и горящий в конце комнаты камин не обеспечивали ни нужного освещения, ни уж тем более тепла. И запах, точнее смесь запахов сырости, натурального пчелиного воска и горькой полыни, создавал ауру непереносимой тяжести пространства.

Маргарита зажмурилась, на уровне эфирного тела прикоснулась кончиками пальцев к вискам, чтобы справиться с подступающей тошнотой и головокружением. Физически в этом пространстве даже вздрогнуть было нельзя. Стены и те внимательно за ней следили, не говоря уже о самом хозяине. Тело мгновенно послушалось. Дурнота отступила.

На первый взгляд в помещении никого не было, но это только на первый взгляд. Присутствие живой души выдавало повернутое спинкой к двери старинное плетеное кресло-качалка, которое, слегка поскрипывая, медленно укачивало кого-то настолько щуплого, что в глубине кресла его даже не было видно.

Маргарита сделала несколько шагов. Кресло застыло. На пол соскользнул плед в крупную коричневую клетку, и с кресла энергично вскочил тощий высокий старик с торчащими во все стороны седыми волосами.

Маргарита внимательно вглядывалась в стертые инкарнационными скитаниями из памяти черты. Уловив на мгновение близкое и родное, захотелось броситься к старому магу, прильнуть к его груди, ощутить тепло отеческих объятий, но тут же пришло осознание, что это не тот отец, образ которого она знала с детства и любила в человеческом мире. В доказательство Мефисто холодно смерил ее взглядом с ног до головы и кивнул на кресло рядом с камином. Смущенная своим человеческим порывом, Маргарита села.

Мефисто никогда не был ласковым и любящим отцом. С ее матерью он совокупился только с одной целью — получить от нее сына и продлить династию. Но, вопреки всем стараниям, родилась дочь. В ту ночь, когда ее матери было объявлено, что ребенок не выжил, она и правда не должна была выжить. Мефисто забрал ребенка, чтобы умертвить, принести очередную кровавую жертву. Но произошло невероятное — за дитя вступилась сама Иштар, объявив ее инкарнацией Иезавель. Мефисто не мог перечить Великой богине. Девочка стала его полноправной дочерью и наследницей.

Маргарита молча смотрела на старого мага, ожидая, что тот заговорит первым, но он снова забрался в кресло-качалку и уставился на огонь в камине, будто ее и не было тут вовсе. Угадать сейчас, какие мысли бродили в этой голове, было без шансов. Тут все пространство верно служило ему. А мысли были.

«Ишь как вибрирует и светится, аж глазам больно, — думал Мефисто, всеми органами чувств ощущая магию Маргариты. — Странное только это ее серебристо-фиолетовое свечение. Что-то в нем такое, чего никогда раньше не было, какая-то примесь… человеческого, что ли, и вибрация тоже странная, сильная, но странная…»

— Мир людей тебя сильно изменил, — наконец сказал он скрипучим старческим голосом, не поворачиваясь в сторону Маргариты.

Маргарита молчала, не зная как на это ответить, да и прозвучала фраза, будто не ей была адресована.

— Но ничего, я введу тебя в курс дела, — Мефисто продолжал разговаривать сам с собой.

— Я пришла задать вопросы и получить ответы, — сказала Маргарита, решив повернуть разговор в нужную ей сторону.

Всклокоченная седая голова Мефисто повернулась в сторону Маргариты и удостоила ее пристального взгляда своих почти выцветших глаз.

— Ты получишь свои ответы, — сказал он, сощурив глаза. — Но не раньше, чем я получу свои. Благодаря тебе и этому твоему выскочке я давно их жду.

— Фауст помог мне вернуться, — сохраняя невозмутимое спокойствие, произнесла Маргарита.

Мефисто смотрел на нее, склонив набок голову, как смотрят вороны, и молчал. Ни по-человечески, ни магически невозможно было понять, что он думает. Вся магия Маргариты уходила на то, чтобы скрыть свое истинное положение. На уровне какого-то животного инстинкта она понимала: нельзя старому магу знать про ребенка. Сейчас точно нельзя.

— Вернуться тебе помог я! — зло отрезал старый маг. — Если бы это делал Фауст, то ты так и прожила бы свою жалкую человеческую жизнь, черкая свои выдуманные сказки и играя в карты. Это я выдернул тебя из ничтожного человеческого состояния. Заставил увидеть и почувствовать, кто ты есть на самом деле. Фауст испортил свое истинное магическое сознание и забыл все, чему я его учил.

— Ты чуть не убил меня! — ответила Маргарита. — Фауст меня спас! Если бы не он, меня сейчас тут не было бы.

Мефисто в ответ откинулся на спинку кресла и разразился громким неестественным хохотом, который прекратился так же внезапно, как и начался.

— Глупцы, — заявил он. — Вы все еще думаете, что чем-то способны управлять? Да, признаюсь, Фауст весьма преуспел в магическом искусстве. Он ярчайшее доказательство тому, что человек может стать магом. Даже умудрился занять пост Великого магистра. Но, поверь, это ненадолго. Кстати, где же он сейчас?

Последний вопрос прозвучал с нескрываемой издевкой в голосе.

— Где твой любимый Иоганн, из-за которого ты была готова спуститься на самое дно царства мертвых? Что-то я не чувствую его рядом с тобой. Ты снова одна.

— Ты прекрасно знаешь, что его нет, — сказала Маргарита, стараясь унять дрожь в руках.

Мефисто нападал не только словесно, но и магически. Лишь на долю секунды вывел ее из равновесия, и Маргарита тут же ощутила, как щупальца его магии захватили какую-то часть ее самой.

— Он снова тебя бросил, — с наигранной жалостью продолжал старый маг. — Этот ублюдок опять тебя предал. Я знал, что так будет. Что ты придумала на этот раз? Ты уже выбрала способ смерти? Безответная любовь так болезненна…

— Прекрати! — зло отрезала Маргарита.

И это означало не только возражение, но и отброс магической атаки Мефисто. Он и правда был вынужден отступить. По его лицу даже скользнуло едва заметное удивление такому ее отпору.

— Я не собиралась погибать и сейчас не собираюсь, — продолжала она. — Я поддерживала тебя и во всем помогала. Позволь тебе напомнить — это я хоронила истерзанные тела твоих учеников вместе с тобой. И тут тебе пришла в голову уникальная идея — кинуть в пасть Князя тьмы лучшего из лучших. Самого сильного. Того единственного, который смог вынести все твои магические пытки и выжил. Того, кого ты превратил в существо без тела и человеческих чувств. Он был полностью готов стать магом. Не слишком ли расточительно для высших сил?

— О боги, ты ничего не поняла, — простонал Мефисто и схватился за голову. — Ты настолько была в него влюблена, что забыла, кто ты на самом деле и ради чего все…

— Да, — подтвердила Маргарита. — Я с самого детства, с тех самых моих двенадцати лет, когда Иоганн к тебе пришел, была удивлена и покорена тем, как он стремится получить знания. Даже ценой твоих чудовищных истязаний. Все годы я наблюдала, как он, едва передвигаясь после твоих ритуальных ночей, с упорством, которому можно было только позавидовать, залечивал свои раны, поднимал голову и снова погружался в обучение. Он точно знал, что ему надо. И цена — не имела значения.

Маргариту вырастили в лучших традициях старых магических династий. К восемнадцати годам она превратилась в сильного черного мага и верную помощницу своего отца. Она была прекрасно осведомлена о многом, что творил Мефисто. Единственное, от чего он ее оберегал — участие в черно магических ритуалах, посвященных самому Князю тьмы. Для этого у него были ученики. На Маргариту же были другие, далеко идущие планы. Она с раннего детства была обещана в жены сыну Древнего скандинавского мага. Этим обоюдно выгодным браком Мефисто надеялся объединить две династии, расширить свое влияние и стать ближе к трону Великого магистра, о котором он мечтал чуть ли не от сотворения самого магистрата. Поддержка более молодой, но более значимой сейчас династии могла стать решающей на следующих выборах магистра.

— Я только не могу понять, зачем тебе понадобилась такая жертва, — продолжала Маргарита. — Фауст ведь был последним и самым талантливым из твоих учеников.

---

— А тебе надо бы это понимать, — возразил ей Мефисто. — Для нас смерти нет. Душа Фауста очень скоро вернулась бы снова. А я получил бы невиданное могущество, исключительную силу за такую дорогую жертву.

— В таком случае твоя мечта сбылась, — сказала Маргарита. — Я подарила тебе еще более дорогую жертву. Едва ли кто-то еще мог себе позволить принести в жертву собственную дочь. Надеюсь, твой Князь остался доволен.

Мефисто рывком вскочил с кресла, словно совсем не был заключен в это старое тело.

— Дура, тебя не приняли как жертву! — кричал он, подскочив к Маргарите и тряся у нее перед носом указательным пальцем. — Ты стала преступницей, а не жертвой! Тебя наказали, отняв все. Под ноль. А заодно и меня. Я был вынужден все это время сидеть и ждать, пока тебе позволят воплотиться снова.

Мефисто почти вплотную приблизился к ней. Несмотря на свой старческий возраст, он был значительно выше ее и теперь буквально нависал над ней.

— Ты хочешь сказать…

— Именно, — оборвал ее старый маг. — Уже пять веков я живу в таком состоянии без права уйти и перевоплотиться. Я не выполнил свою часть уговора с Князем. Благо хоть этот идиот Фауст поклялся найти тебя и вернуть.

Мефисто отступил немного в сторону и стал смотреть на танцующий в камине огонь.

«Кажется, все идет по плану, — думал старый маг, разглядывая, как языки пламени лижут толстое березовое полено, — крючок заброшен. Вот только эта ее странная магия, она будто раздваивается… ладно, с этим потом разберусь».

— Значит, он был связан с тобой клятвой, — задумчиво произнесла Маргарита, вспоминая телефонный разговор с Магдаленой.

— Конечно, — не оборачиваясь ответил старый маг. — Неужели ты думала, что этому честолюбцу нужна ты? Ему нужна только магия, слава, могущество. И тогда, и сейчас ты служила только средством.

Маргарита молчала, осмысливая только что услышанное. Ее отец всегда был знатным специалистом по плетению интриг, но то, что он говорил, было очень похоже на правду.

— Девочка моя, — сказал Мефисто, стараясь вложить в свой голос максимально возможную теплоту, — теперь ты сама все видишь. Ты совсем ему не нужна. Ни тогда, ни уж тем более сейчас, когда он добился такого могущества в мире магии. Подумать только, Великий магистр! — старый маг воздел руки.

Маргарита все еще молчала. Все это почти полностью подтверждало стремление Дамиана помочь ей и затем исчезнуть. Это его нежелание серьезных связей. Все эти разговоры о любви, привязанностях… Внутри нее все закипало. Усилием воли она подавила нарастающий гнев и подняла взгляд на Мефисто.

— Почему ты тогда так отчаянно ему мешал? Зачем нужно было строить все эти дополнительные препятствия? Что если бы я погибла?

— О, я хорошо знаю Фауста, — ничуть не растерялся старый маг. — Я знал, что он тебе спасет. Вот только я не думал, что он ослушается меня и будет столь рьяно тебя охранять. Да и ты снова в него втрескаешься по самые уши.

Маргарита старалась дышать как можно ровнее. Не хотелось во все это верить, но факты говорили сами за себя. Фауст ее использовал.

— Чего ты сейчас ждешь от меня? — глухо спросила она.

— Я жду твое полное возвращение домой, — вкрадчиво ответил старый маг, заглядывая в глаза Маргарите.

Он пытался снова к ней подключиться, но наткнулся на жесткое магическое препятствие. Маргарита ни на секунду не забывала о защите.

— Что ты имеешь в виду под словом «полное»? — сказала она, хитро улыбаясь. — Я точно знаю, что твои планы идут куда дальше, чем возвращение блудной дочери в отеческие объятья.

Мефисто, деловито заложив руки за спину, прошелся туда и обратно вдоль камина. Затем остановился напротив Маргариты и начал:

— Я хочу торжества справедливости и восстановления старого порядка в магическом мире, — сказал он серьезным тоном. — Несколько предшественников твоего Фауста, а особенно он сам, все перевернули с ног на голову. Теперь любой желающий может совать свой любопытный нос куда угодно. Сама видишь. Доступно все. Почти не осталось никаких тайн. То тут, то там очередной недоучка разбрызгивает обретенную силу, не думая, что этим губит нас всех.

— Хочешь вернуть древний порядок, — задумалась над его словами Маргарита. — Тот самый, о которым ты мне однажды рассказывал.

— Именно, — подтвердил Мефисто. — Я хочу, чтобы тайные знания принадлежали тем, кто ведет свое начало от тех, кто пришел на эту землю первым, кто не одну жизнь положил и всем пожертвовал ради магии, а не всем этим экстрасенсам на каждом углу, этим тупым шоу, этим «битвам экстрасенсов», да простят меня боги за то, что я такое допустил.

— И ты хочешь пойти против нынешней политики магистрата, — уточнила Маргарита. — Я ведь правильно тебя понимаю?

— А давай мы это обсудим за ужином и бокалом доброго вина, — добродушно предложил Мефисто.

Он быстрым широким шагом пересек комнату и открыл двери. Там как будто ждали. Безмолвный слуга вкатил небольшой стол с едой и графином красного вина. Оставив всё возле Маргариты, он подвинул к камину еще одно кресло и, почтительно поклонившись в их сторону, исчез за дверями.

— В магистрате тоже все не так просто, — говорил Мефисто, наливая вино в бокалы. — Там далеко не все довольны нынешним положением вещей. Есть много магов старых традиций, которым тоже все эти выскочки порядком надоели. Еще лет сто такой политики, и мы все станем не нужны, просто исчезнем, весь институт магистрата исчезнет. Спрашивается, ради чего гибли те, кто нас создал? Ради чего они пустились в опасный и столь далекий путь? Ради чего не бросили этот мир и тех, кто сам его всегда уничтожал? Проще было уйти и забыть о нем навсегда. Во Вселенной полно других миров. Всегда есть чем заняться.

— Да, но твоя правда для тех, кто сейчас тут живет, — всего лишь мифы и легенды. Сказки, которые рассказывают детям на ночь, то, о чем пишут увлекательные фэнтези-романы. Чтобы это понимали, знали и чтили, люди должны об этом знать. И не горстка избранных, а бóльшая часть живущих. А ты хочешь сделать знания закрытыми. По-моему, ты противоречишь сам себе.

«Папочка хочет власти, — думала Маргарита. — Да что там власти, ему хочется стать следующим богом. Неужели это не видят те, кто его поддерживает? Похоже, у Фауста и правда большие проблемы в магистрате».

— Нет в этом никакого противоречия, — сказал Мефисто, подавая ей бокал с вином. — Люди глупы, ограниченны и неспособны управлять собой. — Эти знания не будут должным образом приняты. А если и будут приняты, то использованы в личных целях. Они не видят дальше одной жизни.

«Угу, — подумала Маргарита, поднося к лицу бокал и нюхая его содержимое. — Как раз ты есть тот самый, кто использует магию не в личных целях».

Судя по сложному аромату, вино было выдержанным, старым: древесные ароматы вперемешку с насыщенными нотами темного шоколада, запахом мокрой земли и совсем немного сушеных фруктов, предположительно вишни. Маргарита не особо в этом разбиралась. Зато, видимо, разбирался тот, кого она так тщательно прятала в себе от Мефисто. Маргариту снова стало мутить. Поняв, что без последствий пить не сможет, она поставила бокал на стол.

«Нужно уходить, — подумала Маргарита. — Меня так надолго не хватит. Силы на исходе. Еще немного — и раскроюсь, он все увидит».

— Но ведь политика магистрата всегда исходит от Великого магистра… — сказала она вслух. — Не собрался ли ты?..

— Именно! — воскликнул Мефисто, сделав вид, что не заметил ее манипуляций с вином. — Как раз этим я и собираюсь заняться. Я намерен сам занять пост магистра.

— Насколько мне известно, магистра избирают пожизненно, — заметила Маргарита. — Его политика приравнивается к воле высших сил. Иначе его бы не выбрали.

— Я все уже придумал, — поспешил заверить Мефисто. — Я, как один из Древних династических магов, имею право инициировать собрание магистрата. В ближайшее время я это сделаю. Ты прибудешь туда со мной и, когда я выступлю и вызову тебя свидетелем, подтвердишь все, что я там скажу, и всесторонне меня поддержишь.

«Угу, — подумала Маргарита. — А можно мне с моей речью ознакомиться заранее?»

— И что будет после того, как я подтвержу сказанное тобой? — поинтересовалась она вслух, в очередной раз отразив энергетическую атаку отца.

Он снова возобновил попытки к ней подключиться. Отбиваться от них было все сложнее и сложнее.

— А вот мы и посмотрим, что будет, — уклонился от ответа Мефисто.

«Старый проходимец что-то заподозрил, — думала Маргарита. — Надо заканчивать разговор и уходить. Больше десяти минут не выдержу, а если выдержу, то уже уползу, а не уйду ногами».

— Ты хочешь его убить? — прямо спросила Маргарита и сама удивилась, с каким хладнокровным спокойствием это произнесла.

— Я хочу вернуть магии и магам прежний статус! — выкрикнул Мефисто. — Судьба Фауста — это последнее, что меня волнует.

Старый маг снова смотрел на Маргариту тем самым вороньим взглядом, пытаясь уловить ее отношение к сказанному, но она была спокойна и полностью непроницаема. Ничто не выдавало ее мыслей.

«Мой кармический родитель в своем репертуаре, — думала Маргарита. — Вот только он забыл, что меня вырастил очень хороший, даже лучший в мире отец. И убивать он меня точно не учил».

— Фауст нас предал! — возмутился Мефисто. — Он тебя предал! Неужели у тебя еще остались к нему чувства?

— У меня нет права на такую роскошь, как чувства, — спокойно ответила Маргарита. — А вот право выбора очень даже есть. Скажи, вы оба не думали о том, чтобы меня спросить, хочу ли я всю эту вашу магию?! Особенно ты не церемонился! У меня ведь есть дом, друзья, работа, моя жизнь, которую я, может, очень люблю.

— Твой дом здесь, рядом со мной! — рявкнул старый маг. — Ты не принадлежишь к роду этих жалких людишек!

— Ошибаешься, — холодно сказала Маргарита и рывком поднялась на ноги.

Задев стоящий бокал, она опрокинула его на стол. Темно-красная, почти коричневая жидкость разлилась по столу и стала стекать тонкой струйкой на ковер, источая тот самый раздражающий аромат. Маргарита сглотнула и, собрав все оставшиеся силы, сказала:

— Хочу, чтобы ты уяснил про меня несколько вещей. Первое — мне нравится моя жизнь со всем тем, что в ней есть, и я не хочу ее терять. Второе — ни с Фаустом, ни с магистратом, ни с чертом лысым я не воюю. Эта не моя война. Что бы ни произошло между мной и Фаустом, уверена, он достойный Великий магистр. Разбирайтесь сами. И последнее — я маг, а не убийца.

Мефисто, не выдержав услышанного, тоже нервно вскочил. Маргарита сразу почувствовала, как ослабели его магические тиски. Он не ожидал от нее такой смелости и такой прямой отказ. Его сощуренные глаза буквально впились в нее, но Маргарита была непроницаема.

«За что она сейчас держится? — хаотично думал старый маг. — Фауст снова ее бросил. Она должна быть разбита, уничтожена… Тут есть что-то еще, что дает ей смысл. Что это? Что она все время от меня прячет?»

— Вот, значит, какова твоя благодарность, — зло прошипел он, не найдя за что зацепиться.

— Думай как хочешь, — ответила Маргарита и бросила взгляд на дверь. — В этом мире я сама по себе, а ты сам по себе.

— Если ты сейчас уйдешь… — попытался пригрозить Мефисто.

— Именно это я и собираюсь сделать, — холодно перебила его Маргарита.

После чего развернулась и на глазах ошарашенного мага направилась к двери. Толкнула. Та не поддалась.

«Все ясно», — прошептала она сама себе, повернулась к Мефисто, смерила его ледяным взглядом и снова отвернулась к двери.

«Спокойно, у тебя все получится», — сказала она себе, на несколько секунд прикрыла глаза, сосредоточилась, и вот уже створки дверей с грохотом ударились о стены, заставляя дребезжать витражные окна.

Маргарита, не оглядываясь, вышла.

Вздумай Мефисто ее сейчас остановить, разразилась бы жестокая битва. На счастье, он понял: новая Маргарита не будет безропотно подчиняться. С ней придется действовать как-то иначе.

«Что же, ждали пятьсот лет и еще немного подождем, — подумал старый маг, занимая место в кресле-качалке. — А заодно узнаем, что там у тебя такого есть, дающего смысл твоей жалкой жизни».

Кресло скрипнуло и стало, медленно покачиваясь, убаюкивать старческое тело. В голове у Мефисто уже зрел новый план.

---

Помоги мне, Княже

Повезло. Тот же самолет, который несколькими часами ранее принес ее в Дрезден, сегодня же улетал обратно. Маргарита как раз успела к началу регистрации.

Удобно устроившись на своем месте у окна, она закрыла глаза. Сейчас, после всего, лучшим решением было бы провалиться в сон, но мысли в голове устроили такую дискотеку — любой ночной клуб позавидует.

«Магдалена не солгала, — думала Маргарита. — Фауст и правда был связан клятвой с моим отцом. Интересно, он в курсе, что папенька задумал целый переворот в магистрате? Причем со всеми вытекающими. Для этого ему нужна я. И меня не спасет то, что я отказалась и ушла. Это вообще никого не спасет. Он будет добиваться своего. Ладно, подумаю об этом дома. Кстати, про дом. У меня же сейчас есть целый дом, и в нем надо кому-то жить. И до новой работы будет значительно проще добираться. Ведь приглашение издательства все еще в силе. Решено, переселяюсь. Но сначала надо заняться защитой. Мефисто точно что-то заподозрил и сейчас попытается заслать шпионов, чтобы те выяснили, что же со мной не так».

Ритуал начался, как только нога Маргариты ступила с трапа на землю. Медлить было нельзя. Мефисто точно приступит к действиям сразу. Купив в ближайшем магазине все, что подсказало магическое сознание, она направилась прямо в центр города, а точнее туда, где сливаются реки, где когда-то начинался сам город, где спит сейчас под холмом его князь-основатель.

Она шла ночными улочками Старого города, сонастраиваясь с ним телом и душой, ощущая его силу и величие. Ни о чем не думая, ничего не боясь, пребывая в полной уверенности, что она и город сейчас одно целое, единый организм. Вот уже последние ступеньки на тот самый заветный холм с каменным жертвенником посредине. Маргарита взлетела наверх, словно крылья выросли за спиной, и остановилась. Тишина ночи заключила ее в свои объятья. Деревья обступили со всех сторон место силы, оберегая таинство происходящего. Она понятия не имела, что делают те, кто сюда приходит, но она точно знала, зачем она здесь, и была уверена, что тут ее услышат.

Маргарита, будучи в магическом трансе, подошла к жертвеннику, поставила по кругу каменного сооружения свечи и подняла голову к деревьям. Ни одна ветка не шевелилась. Ни звука не было слышно в мистической тишине ночи. Все замерло в ожидании. Она опустилась на колени. Немая свидетельница луна освещала серебряным светом небольшое пространство на вершине холма и прильнувшую к каменному сооружению женщину. Сейчас тут были только Маргарита и город, она и князь.

«Здравствуй, Княже, — тихо начала она свою молитву. — Прости, что пришла просить, а не славить. Нет у меня больше никого. Ты единственный у меня сейчас остался. Я дитя твоего города. Я твое дитя. И тот, кого я ношу под сердцем, тоже твое дитя. Помоги, Княже. Зло надвигается на твоих детей. Закрой нас от посягательств моего кармического предка и его приспешников. Пусть они обходят этот город стороной, а нечаянно придя, не найдут нас и не узрят очевидное».

Ощутив тепло под ладонями, Маргарита всем телом прильнула к камням. Князь ответил. Принял ее в свои объятья. Слезы полились из глаз, и она словно наяву увидела того отца, фамилию которого носила в этой земной жизни. Картины счастливого прошлого в родительском доме одна за одной вставали перед глазами. Вот она, совсем еще маленькая, едет у отца на закорках. Они идут по Старому городу, и он рассказывает ей легенды о нем. А вот она впервые едет на велосипеде, а рядом бежит папа, готовый всегда подстраховать. А вот она лежит с ангиной в постели, но как же хорошо, потому что рядом сидит самый родной человек на свете и читает ей сказку про принцессу и дракона, где ей самой почему-то жаль дракона и она совсем не за того принца, что пришел его убивать. Папа смеется над ее наивными детскими соображениями, но потом соглашается с ней, что да… не надо никого убивать…

Нескончаемая вереница воспоминаний прошлого. Казалось, Маргарита даже слышала голос отца. Слезы в два ручья лились по щекам. В груди распирало, будто сердце вдруг стало больше и сейчас там не помещалось. Она ощутила дикую, неудержимую тоску по отцу и насколько ей сейчас его не хватало.

«Как же я по тебе соскучилась, папочка, — шептала она. — Хоть мне и было бы очень сложно тебе объяснить происходящее, но я знаю, ты понял бы и поддержал меня. Ты всегда меня понимал и защищал».

Она уже не понимала, кого именно просит о защите: Князя — отца города или своего родного земного отца, ушедшего по ту сторону жизни.

Опомнилась Маргарита, услышав где-то внизу собачий лай. В этих местах хозяева часто гуляли со своими четвероногими друзьями разных пород и мастей. Светало. Свечи давно догорели. Она поднялась на ноги, последний раз прикоснулась руками к жертвеннику и, прошептав слова благодарности, стала спускаться с холма. Внутри у нее было полное спокойствие и уверенность, что можно теперь ничего не бояться. Отец защитит и ее и дитя.

Дома Маргарита сразу же бухнулась в постель и мгновенно уснула. Просто закрыла глаза и провалилась. И точно так же, утром уже другого дня, будто кто-то нажал на кнопку «включить», открыла их. Сварила себе кофе и начала энергично собирать вещи для переезда. За этим ее и застал Славкин звонок.

— Привет, — осторожно сказали на том конце.

— Привет, — ответила Маргарита.

— Это ведь правда, что мы с тобой помирились?

— Правда.

— Фух, — выдохнула в трубку Слава. — А то я уже испугалась, что это был мой пьяный бред. Я проснулась у Рутковского дома, тебя нет, сто пятьдесят тысяч пропущенных от Германа, который уже собирался сообщать в полицию о пропаже и расклеивать мой фейс по всему городу.

— Прости. Мне нужно было срочно кое с кем встретиться. Надеюсь, тебе от Германа не сильно влетело?

— На фоне последних событий и нашего примирения — это полная фигня, — засмеялась Слава. — Могу даже повторить. Слушай, — вдруг спохватилась она, — если примирение правда, то и все остальное, что я обрывками помню тоже…

— Да, — подтвердила Маргарита.

— Тогда мне очень надо с тобой поговорить на трезвую голову и желательно прямо сейчас, пока я тут умом не тронулась.

Уже через полчаса Слава зашла в квартиру Маргариты и, перешагивая через сложенные стопками на полу книги, добралась до дивана.

Маргарита подождала, пока та, растерянно оглядываясь на беспорядок, найдет на диване свободное от сваленной на него одежды место, и поставила на столик чашку кофе для Славы. Сама уселась по-турецки прямо на полу и вопросительно посмотрела на подругу.

— Короче, — начала Слава, — я мало что помню, но и то, что сохранил мой пьяный мозг, повергает меня в некоторый шок. Все эти маги, картины… Можешь мне объяснить, что все это значит?

— Сложно, — вздохнула Маргарита, — но я попробую.

Она поднялась и вышла из гостиной. Вернулась с колодой карт Thelema Tarot. Снова уселась на ковер, молча выбрала из колоды пять карт и разложила их на стол перед Славой.

— Представь себе, что очень давно, более пяти сотен лет назад, когда в этом мире всё было иначе и все были другие, я уже жила, — начала Маргарита. — Вернее, не совсем я, а моя душа, которая принадлежала тогда дочери династического мага. И звали ее, как меня — Маргарита.

— Похоже на сказку, — сказала Слава.

— Я была бы очень рада, чтобы все так и было, но увы. Так вот, отец этой самой Маргариты, точнее мой кармический папочка, занимался тем, что обучал особо одаренных парней магии. Как именно он это делал, я, пожалуй, опущу — те еще муки ада. Так вот, среди учеников моего отца был один, который подавал особые надежды…

— Ну? — Слава впилась в нее глазами и в ужасе от своей догадки прикрыла ладошкой рот.

— Ход твоих мыслей правильный, только этого ученика тогда звали не Дамиан, а Иоганн. Позднее он стал Иоганн Георгий Сабелликус Фауст, или доктор Фауст.

— Офигеть, тот самый гётевский Фауст?

— Тот самый. Только совсем не гётевский, а самый настоящий. К слову, моего папочку звали Мефисто. Он, конечно, маг очень древний и сильный, но до дьявола ему точно далеко, хотя дружбу с ним и водит по сей день. Гёте писал, опираясь на легенды. Легенды есть легенды. Особенно что касается Маргариты. Гётевская и близко не похожа на ту, которая тогда жила. За исключением одного — они обе любили Фауста и погибли из-за этой дурацкой любви.

Сказав, Маргарита замолчала, ожидая новых вопросов, но Слава не спешила их задавать. Она просто молча сидела, теребя на пальце подаренное Германом кольцо.

— Ты тогда погибла из-за Дамиана, тьфу ты, Фауста, — сказала наконец Слава. — Я все правильно поняла?

— Да. Моему папочке приспичило провести один ритуал. Одним из главных компонентов любого магического ритуала всегда является жертва. Для этого была нужна человеческая, и мой драгоценный предок выбрал на эту роль Фауста.

— Охереть, — вырвалось у Славы.

— Я тоже так подумала, правда, я слов таких тогда не знала. Короче, я вызвала ту самую сущность, которой предназначалась эта жертва, и предложила себя.

— Господи, зачем?! Неужели нельзя было просто предупредить Фауста?

— Ты забыла, что я дочь его учителя-мага и сама маг, а он тогда был всего лишь жалкий ученик. Те времена и нравы не позволяли нам общаться. Мне едва исполнилось восемнадцать. Все, что мы могли — это изредка, тайком смотреть друг на друга. В общем, я ушла в мир иной в надежде, что он все поймет, а став магом, найдет меня в другом воплощении и мы будем вместе.

— Так ведь так оно и случилось! Дамиан тебя нашел.

— Нашел. Только совсем не для того, чтобы быть вместе.

Объяснять Славке, для чего именно, Маргарите не хотелось — слишком долго и сложно. Благо подруга настолько была поглощена своими мыслями и переживаниями, что ей это было и не нужно.

— Я не верю, — заявила она. — Я разбираюсь в чувствах. Это же было явно видно, что он к тебе неравнодушен.

— Конечно, ты разбираешься. В человеческих чувствах. Только ты не знаешь, что из себя представляет маг, особенно такой, как Дамиан. И я не знала. Меня вон даже карты предупреждали, а я не поняла.

Маргарита кивнула на разложенные на столе карты.

— Так ты на него все-таки раскладывала… И что ты узнала?

— Гораздо интереснее не что я тогда узнала, а что мне карты хотели сказать.

— Ну? — Слава подвинулась ближе и стала с интересом рассматривать расклад.

— Вот, смотри, первая карта — сознательная социальная роль человека, то, что он всем показывает и все о нем знают.

Маргарита указала на карту с изображением молодого человека в наброшенном на плечи длинном красном плаще.

— Какой красавчик, — сразу заявила Слава. — Он чем-то похож на Дамиана.

— Конечно, похож — это же первый аркан, или «Маг». Я со стопроцентной уверенностью решила, что карта показала просто врача-хирурга. Вот только карты мне пытались показать не только его принадлежность к миру людей, но и к миру магии.

— А эта что значит? — Слава ткнула в карту «Луна» на второй позиции.

— Эту мы оставим на потом, так сказать, на сладкое.

Маргарита взяла в руки карту под номером три, на которой был сам владыка ада. Позади его в паутине барахтались две несчастных души. Лицо Дьявола искажала довольная ухмылка — ему нравились людские страдания.

— Эта карта открывает то, что человек сам о себе знает, но скрывает от других, — сказала Маргарита. — Карта того, кто умеет искусно манипулировать чужими чувствами, слабостями и пороками. «Дьявол» — карта магических способностей, колдовства и тайных знаний. И все это потому, что он не простой маг, а черный. Любые маги невероятно сильны и умны, но черные особенно. При этом им абсолютно наплевать на человеческие чувства. Нет морально-этических норм. Все зависит от того, что конкретно магу надо в определенный момент жизни.

— Хочешь сказать, что он просто всех обманывал?

— В магии нет такого понятия, как обман. Он просто вел двойную жизнь, где он доктор Рутковский и доктор Фауст одновременно. Обе роли выполнялись блестяще, как и все, что делает Фауст.

Сказав, Маргарита на несколько секунд погрузилась в себя, устремив отсутствующий взгляд в сторону окна.

Слава ждала продолжения. Слишком уж все было таинственно и странно.

— Ладно, — Маргарита вышла из оцепенения, — давай дальше.

Она взяла в руку следующую карту.

— То, что видят другие, но он сам не замечает. Тут у нас еще один красавчик, только уже с мечом. Король мечей. Хоть он и держит меч острием вниз, особо обольщаться не стоит. Это хладнокровный, спокойный, дипломатичный лидер, занимающий высокое положение в обществе и тщательно скрывающий свою личную жизнь. Но вот вопрос: карта-то вроде как говорит о том, что все видят, а он не замечает. На самом деле он замечает. Просто в силу того, что он маг, ему все фиолетово. Его никакие атрибуты человеческой роскоши и статусности не волнуют. Есть — хорошо, нет — тоже неплохо. Если бы ты видела, как Фауст становился магом, ты бы поняла, о чем я. Его цели сильно превышают уровень человеческих желаний.

— А эта девушка и лев что значат? — спросила Слава, указывая на восьмой аркан в позиции совета.

— «Сила», — задумчиво произнесла Маргарита. — Я ее тогда поняла как «оставайся трезвой, будь сильной и не поддавайся искушениям». На самом деле, меня предупредили, что мне понадобится много сил и выдержки, чтобы справиться с чем-то диким и необузданным. Карта говорила, что я должна держать в узде свои чувства и не поддаваться соблазнам. Я, как ты видишь, совет не послушала. Ну и, конечно, она советовала разобраться в себе, понять и принять свою силу, научиться ею пользоваться.

— Ну а эта, которую ты отложила? — Слава снова кивнула на карту «Луна».

— Эта самая сложная для меня, даже сейчас, когда я уже столько всего знаю.

Девушка пристально смотрела на человеческую фигуру в черном плаще с капюшоном, в свете луны бредущую по воде мимо двух средневековых башен навстречу темной горе.

— Это подсознательные процессы, — сказала Маргарита. — То, что ни окружающие, ни сам Дамиан не знают.

— Как в сказках: отдай мне то, что у тебя есть, но ты об этом еще не знаешь? — обрадовалась Слава своей находчивости.

— Ну да, что-то похожее, — согласилась Маргарита. — Только тут «Луна» — правительница темного времени суток, когда либо плохо видно, либо вообще ничего не видно. В темноте может быть все, что угодно: страхи, психические расстройства, кошмарные сны, интуиция, обман и двойная игра, скрытая угроза и опасность, иллюзии насчет чего-то, самообман. Но самое главное — он сам об этом не знает. А раз не знает, то и не управляет.

— Ты мне тут уже полчаса рассказываешь, какой Дамиан офигенный маг и как он всем хладнокровно управляет, а тут, оказывается, есть что-то, чего даже он не знает.

— Да, — вздохнула Маргарита, — звучит очень странно, но «Луна» в этой позиции именно это и обозначает.

— А мне кажется, я знаю, что это, — сказала Слава и бодро поднялась с дивана. — Он не знает о твоем положении, — она кивнула на живот Маргариты.

— Это одно из того, что он не знал. Он вообще не знал, что такое возможно. А еще он не знал про тот ритуал моего папеньки и обстоятельства моей тогдашней смерти.

— Ну а сейчас? — не унималась подруга. — Что мешало вам поговорить сейчас?

— Он не захотел, — сухо сказала Маргарита. — Предпочел исчезнуть.

— Ну так найди его, — настаивала Слава. — Ты же сейчас тоже многое можешь.

— Нет. Он свой выбор сделал.

— Пообещай, что я не обсыплюсь кучкой пепла, как та картина в кабинете Дамиана, после того что сейчас скажу.

— Обещаю! — засмеялась Маргарита.

— Мне кажется, ты заблуждаешься. Вот ты говоришь, что «Луна» — это еще и страхи. Что если он просто боится отношений с тобой? Может, он и маг, но то, что он мужчина, никто не отменял. Может, он даже себе боится признаться, что ты ему нужна?

— Слав, для такого мага, как он, это маловероятно. Он на сегодняшний день намного сильнее моего отца и меня, вместе взятых. Можно только догадываться, какие силы за ним стоят. Давай будем называть вещи своими именами. Он сделал то, что должен был, и ушел. Тут мой чокнутый папаша прав. Фаусту нужны только знания и сила. Так было всегда.

— Жалко, — вздохнула Слава, — я надеялась, что все еще можно исправить. Ну нет так нет. Расскажи мне немного про себя. Как мне к тебе относиться? Ты ведь тоже маг. Кстати, как тебе это ощущается? Каково оно — быть магом?

— Сложно, — вздохнула Маргарита. — Не могу пока привыкнуть. Я же эту силу никогда сознательно не выбирала. Я не стремилась к ней так, как Фауст. Сначала меня в нее окунули по праву рождения. Потом, вот сейчас, — мой сумасшедший папаша и Фауст. Ни тогда, ни сейчас меня никто не спрашивал, нужна ли мне эта нечеловеческая миссия. Хочу ли я жить двойной жизнью и скрывать, иногда даже от самых близких, кто я на самом деле. Надеюсь, ты тоже понимаешь, что об этом никому нельзя распространяться?

— Можешь быть спокойна, — Слава молча коснулась губ, имитируя поворот маленького ключика. — Я вообще могу сделать вид, что ничего этого не знаю. Кстати, тебе с этим как-то помочь? — она огляделась по сторонам.

— Помоги, если не сложно, — улыбнулась Маргарита. — Если можешь где-то достать коробки для всего этого добра, то я была бы очень благодарна. Ну и сложить все. Я же вроде как сейчас не могу.

— А почему без магии? — наигранно возмутилась Слава. — Почему надо, имея такие способности, тут корячиться?

— Потому что есть самый главный закон магии: «Все, что можно сделать без магии, должно быть сделано без магии». И вообще, магия и волшебство не одно и то же. И там, где есть волшебство, никакой магии на самом деле нет. Это не волшебная палочка и брызги во все стороны. Магия это знания и умение управлять стихиями, людьми и событиями так, как магу нужно.

— Я же видела, как ты ту картину…

— Я зря это сделала, — сказала Маргарита. — Это была непозволительная трата сил на ерунду. Такое можно делать, только защищаясь и точно не от человека, а от такого же мага.

— Как же у вас все сложно, — ответила Слава. — Я уже не вижу в ней никаких преимуществ. Сплошные законы, запреты и ограничения. За что вы так боретесь и страдаете?

— Я очень даже с тобой согласна. С точки зрения человеческого счастья туда лучше не лезть. Сунешься так, одним глазком посмотреть и кончиком пальчика потрогать, и все — ты уже весь навсегда там.

— Так может, ну ее, эту вашу магию?! — воскликнула Слава. — Живи и будь счастлива. У тебя вон ребеночек скоро будет.

— Эх, если бы все было так просто, — сказала Маргарита и, опираясь на диван, поднялась с пола. — Пойдем, поможешь мне книги достать с верхних полок.

«И ведь моя сумасшедшая подруга снова права, — думала Маргарита, складывая в коробки книги, которые ей сверху подавала Слава. — Еще и Мефисто точно не успокоится. Спит и видит, как завладеть магистратом и убить Фауста. А я… Я ничего этого не хочу. Хочу просто родить ребенка, писать свои книги и спокойно жить».

---

В магистрате

Важные гости прибыли в магистрат практически одновременно с наступлением сумерек, один за другим.

Первым появился Древний маг из Мексики, за ним представитель Китая, далее появился глава скандинавской династии из Норвегии, после него — ближневосточный, и завершил эту процессию зачинщик сего собрания — Древний маг из Германии, который с особой наигранностью раздаривал улыбки всем присутствующим.

Великий магистр, как и подобает в таких случаях, встречал высоких гостей лично. Взаимные приветствия, ничего не значащие фразы, рукопожатия и поклоны — всё согласно этикету. После чего гостей сопроводили в их комнаты. Всеобщее собрание магистрата было назначено ровно на 22:00, начало астрологического времени Луны, когда все подсознательное и тайное становится явным.

«Почему же Мефисто один? — спрашивал себя Дамиан, стоя у окна в своем кабинете. — Ему как минимум нужен свидетель, а как максимум — сообщник-обвинитель».

Ему уже успели доложить, что Маргарита встречалась с отцом, и он ожидал увидеть их вместе. Размышления прервало ощущение живого тела за дверями. Дамиан на несколько секунд прислушался и открыл.

— О боги, наконец-то я к тебе пробралась, — взволнованно прошептала Магдалена, проскальзывая в открытую дверь. — Сейчас все так странно. Не понять, кто свой, а кто чужой.

Она подошла к Дамиану и хотела его обнять, но он отстранился на недосягаемое расстояние.

— Не время сейчас, — холодно сказал он.

— Я волнуюсь. Никогда еще не видела все пять династий в сборе.

— Вот и увидишь. А заодно узнаем, что задумал мой уважаемый учитель. Не зря же он вытащил в такую даль свое полуживое тело.

— Мне страшно, — Магдалена снова попыталась прильнуть к Дамиану, но он взял ее за руки и снова слегка отодвинул.

Странно, но сейчас близость тела Магдалены раздражала, как и вся эта суета с ее страхами и волнениями. Ни к чему это было сейчас, лишнее.

— Здесь что-то происходит, — продолжала она. — Я это слышу, чувствую, ощущаю каждой клеткой.

— Это вообще-то магистрат. Тут всегда что-то происходит. Не вижу причин для паники.

— Мне кажется, ты из-за этой своей девчонки вообще ничего не видишь, — прошипела Магдалена и отвернулась от Дамиана.

— Ошибаешься, — в голосе магистра появилась ледяная строгость. — Я с первых дней своей должности знаю все. Я даже знаю, кому я не угоден и кто во время голосования не поддержал мою кандидатуру, а сейчас ждет, когда мой посмертный бюст займет свое почетное место в библиотеке магистрата.

— А ты не боишься, что это может случиться уже сегодня?

---

— Нет. Во-первых, мне бояться по статусу не положено. А во-вторых, я следую возложенной на меня воле богов, и если им будет угодно…

— Вот так возьмешь и безропотно сдашься?! — перебила Магдалена.

— Прекрати! Сдаваться и выполнять свою миссию — это две большие разницы! Я уйду только в двух случаях: когда выполню все, что на меня возложено, либо если высшие силы решат, что в этом воплощении я на это не способен.

— Давай сбежим, — вдруг выпалила Магдалена и снова попыталась к нему прильнуть. — Ко мне, в Армению. Вместе. Там нас никто не найдет. Мы выставим такие защиты!

— Да что с тобой происходит? — строго сказал Дамиан и снова отодвинул ее от себя. — Очнись ты уже! Ни те, кто за мной стоит, ни я сам еще ни от кого не бегали и бегать не собираемся. Это первое. И второе — все, что мы делаем за спиной у людей, мы делаем на глазах у богов. Если ты с этим не согласна, можешь покинуть магистрат прямо сейчас. Я пойму и не стану наказывать.

Двери медленно открылись, приглашая Магдалену покинуть кабинет Великого магистра. Она гневно сверкнула глазами, повернулась и вышла. Двери закрылись.

«С ума сошла! — думал Дамиан. — Совсем уже сбрендила. Нехорошо это все».

О ее чувствах к нему ему всегда было известно, но вот такого явного их проявления еще никогда не было.

«Идиот! — думала Магдалена, крадучись по коридору к своей комнате. — Принципиальный, упрямый и влюбленный и-д-и-о-т. Угораздило же меня когда-то втюриться именно в него. Нет, сегодня явно произойдет что-то необратимое. Магистрат сейчас в точке невозврата».

В назначенный час все участники собрания были на месте. Огромный, освещенный множеством свечей зал был весь заставлен длинными столами, за которыми уже восседали, согласно своему магическому статусу, гости магистрата. Таков был приказ Великого магистра. Древние династические маги находились в самом центре того стола, который был ближе всего к алтарю. Все, кроме одного. Мефисто, перебирая сцепленными пальцами рук, стоял у алтаря — там, где должен находиться Великий магистр, которого, как и подобает его статусу, пока не было. Зал шумел, собравшиеся о чем-то переговаривались друг с другом, как обычно и бывает, пока нет самого главного. На переминающего с ноги на ногу старого мага у алтаря никто не обращал внимания, пока тот не заговорил.

— Братья и сестры, я хочу сегодня сделать очень важное заявление, — громогласно возвестил он.

Присутствующие повернулись на сильный магический голос. Мефисто из тщедушной фигурки, запакованной в черную мантию поверх серого шерстяного костюма в надежде, что это добавит объема высохшему старческому телу, превратился в высокого, слегка постаревшего, но все еще сильного Древнего мага. От него веяло той самой первичной силой, которую получили когда-то самые достойные и могущественные.

Все ошарашенно стихли и уставились на Мефисто. Старый маг, довольный началом своего выступления, выдерживал интригующую паузу. В тот самый момент, когда он уже хотел продолжить, двери зала с шумом распахнулись, и на пороге появился Великий магистр. Несколько голосов испуганно охнули, и зал стих. Великий магистр никому из присутствующих не уступал в силе. Даже Древние признавали его власть. И не было еще такого, чтобы кто-то посмел делать какие-либо заявления без разрешения Его Величия. Все затаились, ожидая развязки.

— Учитель, какой сюрприз, — начал Дамиан, еще будучи в нескольких шагах от алтаря. — Мне лестно такое внимание с твоей стороны. Еще никто из Древних не выходил меня приветствовать у алтаря лично.

Подойдя, Дамиан обнял опешившего мага, который если и хотел отстраниться, то не успел, ошарашенный таким ходом.

— Ты слишком торопишься, — прошептал Дамиан, обнимая Мефисто. — Великий магистр пока еще я. А ты грубо нарушаешь правила. Вернись на свое почетное место и дождись, пока я дам тебе право говорить.

— Недолго тебе осталось, — злобно прошипел Мефисто, но решил не нарушать многовековые традиции, широко улыбнулся всем окружающим и с достоинством удалился на свое место за столом.

— Приветствую вас, братья и сестры, — начал Дамиан, — несмотря на то что сегодня не я инициатор вашего присутствия в магистрате, позвольте поблагодарить за быстрый отклик. Объявляю собрание открытым. Каждый может высказаться. Я готов слушать и принимать решения согласно традициям и Закону.

Древние маги переглянулись между собой и снова устремили взгляды на Мефисто.

— Твой звездный час, учитель, — сказал Дамиан, глядя в сторону Мефисто. — Ждем твое важное заявление магистрату.

Старый маг с достоинством поднялся с места, своим пронизывающим до глубины души взглядом оглядел окружающих и громко начал:

— Вы все знаете, кто я такой. Я из числа тех, кто пришел сюда первым. Я был одним из тех, кто создавал эти стены, — Мефисто поднял вверх руки. — Вижу сейчас глаза тех, кто должен помнить, как все начиналось. Должен, но забыл про то, какие традиции были взяты за основные и нерушимые. Так вот, я вам хочу напомнить, кто мы такие и зачем сюда пришли. Я хочу заявить о скорейшей гибели магистрата, если мы это не остановим. И прежде всего не устраним причину этой гибели — всеми нами уважаемого Великого магистра в лице моего ученика.

Тихий ропот собравшихся волнами пронесся по всему залу. Все смотрели то на Мефисто, то на магистра, который с абсолютно спокойным лицом стоял у алтаря.

— Мы пришли сюда, дабы управлять этим миром и теми процессами, что в нем происходят, при этом храня это в строжайшей тайне. Да, со временем среди людей стали рождаться подобные нам, и мы с этим согласились. Так было угодно нашим создателям. Потому что при всем нашем долгожительстве мы не вечны, а процесс перерождения в человеческом теле занимает немало времени. Кто-то должен нам помогать держать этот мир. Мы сами стали брать особо одаренных в ученики, и со временем они получали статус равных нам. Они тоже становились магами. Таких здесь в зале сейчас большинство. Некоторые даже превосходят нас своими знаниями и силой.

По залу прокатились одобрительные возгласы. Присутствующие переглядывались, согласно кивая друг другу.

— Но шло время, и появилось еще кое-что! — почти выкрикнул Мефисто. — То, что мы наблюдаем последние несколько веков.

Все молчали, ожидая продолжения, хотя некоторые уже стали понимать, к чему клонит Древний маг.

— Мы видим полное уничтожение древних традиций! — продолжал Мефисто. — Стало доступно все: древние тексты, знания, ритуалы, молитвы создателям, места, где сконцентрирована сила богов. Уже давно кто угодно может совать свой нос в тайные знания и объявлять себя магом без всякого на то основания. Они накропали множество жалких книжонок, наснимали кино, в которых среди лжезнаний раскрыты и истинные тайны, они даже устроили всевозможные шоу на телевидении, сделав из знаний и силы развлечение для простых смертных. А что говорить про места силы! К ним сейчас из-за любопытных толп людишек вовсе не подойти. Мы стали развлечением! Посмешищем! Того и гляди, они заявятся к стенам магистрата и начнут тут устраивать свои непотребные человеческие ритуалы. И все это мы допустили сами, совершив ряд неправильных выборов магистра. Мы доверили магистрат не тем, кто способен сохранять древние традиции и порядок.

Зал молчал. Все, украдкой поглядывая на Великого магистра, с трепетом ожидали завершения речи Мефисто, уже понимая, что именно будет сказано и что опровергнуть такое заявление будет непросто. Ведь то, что сейчас говорил Древний маг, и правда все видели.

— Впервые от основания нашего института магии, сколь бы ни было прискорбно признавать свои же ошибки, я требую замены Великого магистра. Мы должны отдать власть в руки того, кто вернет магии былое могущество и должное к ней уважение. Я все сказал. Решение за вами.

Мефисто демонстративно сел. Зал молчал. Все теперь смотрели на того, кто представлял верховную власть магистрата, на Его Величие магистра.

— Ну что же, я внимательно выслушал очень серьезное и содержательное заявление, — заговорил Дамиан. — Благодарю за него Древнего мага и моего учителя. В нем многое правдиво, но коль уж мы стали обращать свое внимание к истокам и взывать к памяти, осмелюсь напомнить, что наши создатели внедрили в этот мир несколько, если говорить современным языком, программ. Каждой из них отведено определенное время, чтобы каждая могла показать, на что она способна, и выявить то лучшее, что в ней есть. Потому что в итоге из каждой возьмется это лучшее и будет создана одна общая, абсолютно правильная, рабочая и справедливая для этого мира.

Зал одобрительно переглядывался. Только Мефисто сидел, устремив взгляд в стол. Он пытался сейчас пробить защиту Дамиана, найти брешь в его энергетических телах.

— Если говорить о памяти, — спокойно продолжал Дамиан, — то один из таких проектов, коему принадлежит мое сознание, и Древний представитель которого сейчас здесь присутствует и может это подтвердить, — Дамиан кивнул в сторону главы скандинавской династии, — оказался наиболее живучим. Это никак не умаляет силу других. С той лишь разницей, что именно этому проекту было позволено создать свою, иную магию. И не только создать ее, но и выискивать среди людей, склонных к ней, и обучать. Идет время. Таких людей с задатками магического сознания становится все больше и больше. Не мы их делали такими. Сама магия это делала. Они изначально такими рождались. Мы не можем закрывать на это глаза, делая вид, что ничего нет, что мир магии прежний.

Дамиан сделал паузы, чтобы собраться с мыслями и отразить очередную атаку Мефисто. Тот атаковал сильно, ничуть не смущаясь, что это могут заметить окружающие.

— Ни для кого не секрет, — продолжал Дамиан, — что я и те, кто за мной стоит, считаем, что любой человек, приложив определенные усилия и заплатив за это таким дорогим ресурсом, как время, может развить в себе неограниченные магические способности. Я сам являюсь неоспоримым этому доказательством. Более пяти веков назад я был человеком, но выбрал иной путь, и вот я не только с вами, но и являюсь главой магистрата. Я занимаю этот пост не только потому, что я магически сильнее, хотя это тоже неоспоримый факт, но и потому, что высшей силе я нужен для дальнейшего развития магии. Именно развития, а не ее исчезновения, которое вам тут только что пытались во всех красках напророчить.

— А как же быть со всеми этими толпами дилетантов? — выкрикнул кто-то из зала.

— О, это весьма занятное явление, — с нескрываемой улыбкой ответил Дамиан. — Это настоящее реалити-шоу, как сейчас говорят в современном мире, за которым нам всем интересно наблюдать. Правда, мы не только развлекаемся, но и следим, а большинством из них даже управляем. Мой уважаемый учитель пытался доказать, что это зло для магии. Не могу с этим согласиться. На самом деле хорошо, что есть вся эта лавина информации о магии. Большая часть ее — выдумка и ложь. И это учит тех, кто ищет истинные знания, отличать их от откровенного вымысла. В итоге к ним приходит только тот, кто действительно достоин. Остальные вполне себе, с нашего позволения, могут развлекаться сколько им влезет. Благо человеческая жизнь коротка, а переносить память в другую инкарнацию люди не умеют. Последние, кому это было доступно без всяких на то усилий, были атланты, но их время тоже вышло. Так что вся эта доступность весьма иллюзорна и не несет никакой угрозы. Более того, помогает нам совершать отбор достойных для обучения. Теперь не мы их выискиваем, а они сами ищут, а мы уже ведем их, когда видим, что человек идет по истинному пути и он действительно к этому готов.

Зал одобрительно переговаривался. Магистр был прав. Его спокойная, лишенная эмоциональных всплесков речь сильно отличалась от громогласных заявлений Мефисто. Действительно, сколь бы ни было сейчас все доступно, отличить истинную магию от ложной было очень непросто. И с учетом роста населения Земли это сильно облегчало работу магистрата.

— И последнее, что я хочу сказать в свою защиту и в защиту того, что сейчас делаю. Все меняется не только в мире людей, но и в мире магии. Вдруг становится возможным и доступным то, что долгое время было закрыто и невозможно. Это касается не только развития самого человечества, но и стихий, энергии и высших сил, которым мы служим. Меняемся мы. Меняется сама магия. И если мы закроем на это глаза и будем упрямо повторять, что мы тайные, недоступные, древние и еще не пойми какие, мы действительно перестанем существовать. Мы просто грубо провалим нашу миссию. Что касается меня как Великого магистра, я не выдвинул себя на этот пост сам. Меня выбрали вы. Выбрали по воле богов, дабы я сохранил нас, магистрат и не дал людям с их склонностью к технократическому развитию уничтожить себя. Наша миссия сейчас — не закрыться от всех и вся, а обратить внимание тех, кто населяет эту планету, к расширению магического сознания. Если будет развиваться только техника, оружие и искусственный интеллект, эти создания уничтожат себя и нас, как это уже не раз происходило. Вам известно, что теперешний эксперимент является последним. Так не дайте же его провалить!

Секунду зал молчал, потом послышались одиночные, редкие аплодисменты. Скоро их стало больше, и наконец зааплодировал весь зал. Один только Мефисто ерзал на стуле и наконец подскочил на ноги. Он снова желал говорить. И когда зал стих, он опять начал.

— Какая правильность и благородство, — иронично сказал он. — Какая великая миссия. Есть еще кое-что, о чем я не хотел вам говорить, но вижу, что придется.

Мефисто сделал искусственную паузу, дабы снова завладеть вниманием присутствующих. Он решил использовать все козыри. Даже несмотря на то, что свидетелей этому нет.

— Если кто-то еще помнит, когда-то давно у меня была дочь, — продолжил он. — Да, дочь, которую я потерял по его вине, — Мефисто резко вытянул руку в сторону Дамиана.

В зале раздался ропот удивления. Так очевидно и бесцеремонно магистра еще никто не обвинял.

— Вам всем известно, что Фауст, ныне Великий магистр, некогда был моим учеником, — продолжал Мефисто. — Так вот, когда-то давно он вероломно воспользовался моим доверием, заставил мое единственное дитя полюбить его, а потом отверг ее. Моя бедная девочка, моя Маргарита, в отчаянии покончила с собой. Высшие силы ее наказали за это, лишив магии, памяти и возможности переродиться в своей династии. Я был безутешен и удалился в уединении оплакивать дочь, надеясь, что придет час и она вернется.

Мефисто снова замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом своих слов.

— Так вот, совсем недавно до меня дошла радостная весть — моя дочь снова пришла в этот мир, — старый маг коснулся щеки, сделав вид, что смахивает одинокую слезу. — Высшие силы наконец сменили свой гнев на милость, — продолжил он наигранно дрожащим голосом. — Моей радости не было предела. Даже несмотря на то, что она сейчас человек и далека от магии, появилась надежда. Пока снова не вмешался он! — Мефисто опять резко выбросил в сторону Дамиана руку.

Зал, застыв, смотрел на Великого магистра, требуя объяснений, но снова заговорил Мефисто.

— Он нашел ее! Как же иначе? Он сейчас искусный и сильный маг. Он Великий магистр, и ему все подвластно. А найдя, решил, что ему все дозволено, что он может вмешаться в ее хрупкую человеческую жизнь. Он решил, что может вот так запросто взять и заставить ее все вспомнить, что может вернуть ее в магию. Насильственно, без разрешения высших сил и согласия самой Маргариты. Он даже не удосужился узнать, готова ли она к таким метаморфозам, не сломается ли хрупкое человеческое сознание от присутствия сверхъестественного в ее жизни…

— Ну хватит уже спектакля, — громко и уверенно перебил Дамиан причитания Мефисто. — Браво, учитель, отлично сыграно, этот мир потерял великого актера.

— Я не закончил! — взвизгнул Мефисто.

— Поскольку мне конец этой истории известен лучше, беру на себя смелость завершить ее, — оборвал его Дамиан. — Хотя, видят боги, я тоже не хотел выносить эту историю на всеобщее обозрение и полоскать уважаемое мной имя учителя.

Взгляды присутствующих перенеслись с Мефисто на Дамиана.

— Что касается начала истории, то я не знал, но догадывался о чувствах Маргариты. Да, она ушла из жизни. Ушла по собственному желанию. Это печально, но ее решение лежит всецело на ней. Она не была столь слаба и невинна, как тут пытался представить ее отец. Прежде всего Маргарита маг. Династический маг. Сильный, умный и сам принимающий решения. Жаль, что ее нет сегодня в зале. Мы могли бы ее саму спросить об истинных причинах ее ухода.

Зал раздвоился. Некоторые согласно кивали словам Дамиана, другие ждали, что он скажет в свою защиту дальше.

— То, что я чувствовал свою вину в случившемся, — это правда. Как и то, что я поклялся себе и ее отцу, которого вы все сейчас имеете счастье тут лицезреть, найти и помочь ей вернуть магию, если это будет возможно. Как тут только что было сказано, Маргарита пришла в этот мир человеком. С огромными склонностями к магии, но человеком. Мной было принято решение наблюдать и ни в коем случае не вмешиваться. Мы все знаем, что такое возвращение в магию может занять не одно воплощение, и мешать этому нельзя. Но…

Дамиан медленно обвел взглядом всех присутствующих и остановился на Мефисто.

— Внезапно выяснилось, что некто из магов меня обошел в моем стремлении ей помочь, — Дамиан смотрел прямо в бесцветные глаза учителя. — Заручившись поддержкой самого Князя тьмы, водрузил на голову Маргариты венец Ваала, после которого она попала в автомобильную аварию и едва выжила. Как вы помните, я уже собирал вас тут по поводу этого инцидента. Только я тогда не успел вам огласить результат моего расследования.

Все согласно закивали, разыскивая глазами среди присутствующих того самого мага из Дании.

— Того, кого вы ищете, сейчас тут тоже нет, — сказал Дамиан. — Я думаю, вы понимаете почему. Он, как и сама Маргарита, мог бы о многом сейчас рассказать. Но речь сейчас не о нем, а о дочери моего уважаемого учителя. Так вот, в результате давно запрещенного ритуала к девушке насильственно стала возвращаться память души. Вы все понимаете, что это такое, когда магия в человеческое сознание приходит так поздно. Если бы не я, она как минимум сошла бы с ума и как максимум снова бы погибла. Как видите, вторгся в человеческое сознание не я, а кое-кто другой, тот, кто и запустил этот необратимый процесс.

— Это ложь! — выкрикнул, вскочив, Мефисто. — Он лжет. Он снова совратил ее!

Дамиан в голос рассмеялся.

— С каких это пор магу в этом мире запрещен секс с человеком? Уверен, что у каждого из вас есть любовницы и любовники из мира людей, и даже не по одному.

Собравшиеся согласно закивали. Магу никогда не запрещалось использовать человеческое тело для удовлетворения своих физических потребностей.

— А вот мой уважаемый учитель действительно совершил преступление. Венец Ваала — творение его рук. Грубейшее нарушение закона, которое вписано в наш кодекс магистрата. Никто не имеет права его использовать без разрешения Великого магистра, которое дается в очень редких случаях. На моей памяти, которая насчитывает уже более пяти веков, такое разрешение никогда не давалось. Как думаете, что мне надлежит с этим делать? — спросил Дамиан, глядя на собравшихся.

— Ты вторгся в жизнь человека! — прорычал Мефисто, тыча пальцем в сторону Дамиана.

— А я утверждаю, что это сделал ты! — хладнокровно парировал Дамиан. — Я же спасал и охранял.

— Нужны свидетели, — встал со своего места маг из Китая.

— Согласен, — ответил Дамиан, кивнув сказавшему. — Где твои свидетели, уважаемый учитель? Я надеялся, что ты будешь сегодня не один. Как минимум с той, о ком тут так животрепещуще плакал.

Мефисто, едва сдерживая гнев, молчал.

— Уважаемое собрание, — сказал Дамиан, — итогом этой истории стало то, что Маргарита, дочь Мефисто, вернула себе память и магию. А я уважительно удалился. Я выполнил свою клятву перед учителем и перед собой, хоть и не собирался этого делать в этом воплощении Маргариты.

— Где твоя дочь, Мефисто? — поднялся с места Древний скандинавский маг. — Почему ее здесь нет? Пусть она придет и сама нам все расскажет.

Все одобрительно закивали, соглашаясь с предложением. Мефисто снова молчал.

— Мое решение по этому вопросу следующее, — сказал Дамиан. — Магистрат пригласит на новое собрание дочь моего уважаемого учителя, а также еще одного мага, которого сегодня тоже по странной случайности нет. Надеюсь, с этим все согласны?

Зал наполнился возгласами одобрения, а скандинавский маг удовлетворенно сел.

— А сейчас еще один незавершенный момент, — продолжал Великий магистр. — Сегодня в этом зале случилось то, чего никогда не было. Один из Древних магов обвинил Великого магистра в выборе неправильной политики магистрата. Я четко наблюдал в глазах некоторых из вас согласие с таким заявлением. Ни я, ни те силы, которые за мной стоят, не можем это оставить без внимания.

Все одобрительно закивали. Мефисто, не веря своим ушам, уставился на Дамиана.

«Неужели этот идиот сам сейчас… — думал старый маг, не веря своему счастью. — Принципиальность этого дурака точно когда-нибудь его погубит».

— Предлагаю прямо сейчас среди присутствующих провести тайное голосование на доверие Великому магистру, — совершенно спокойно, как будто речь шла о ком-то другом, а не о нем самом, сказал Дамиан.

В зале была тишина. Такого еще эти стены не видели.

— Расцениваю ваше молчание как согласие, — спокойно сказал Дамиан. — Прошу лишь не забывать все те доводы, что я совсем недавно привел в пользу того пути, по которому мои предшественники и я вас ведем.

Вскоре уже всем было роздано все необходимое для голосования, а посреди стола стоял ящик, обитый черным непроницаемым бархатом. Все маги, запечатлев на бумаге свою волю, отправили небольшие листки бумаги в отверстие сверху ящика.

Дамиан невозмутимо наблюдал за происходящим.

«Боги, он сошел с ума, — думала сидящая в зале Магдалена. — Надеюсь, это часть какого-то хитрого плана, и он знает, что творит?»

Чтобы скрыть волнение, она сцепила ладони и украдкой пыталась поймать взгляд Дамиана, чтобы хоть как-то понять, что у него на уме, но он даже мельком не смотрел на нее.

Ящик унесли в сторону и, пригласив двух адептов, велели открыть. Двое молодых людей совершенно не понимали, о чем сейчас речь, знали лишь то, что им надо достать листочки и разложить в соответствующие стопки, а затем пересчитать их количество в каждой. После чего громко огласить результат и покинуть зал.

«Благодарю вас за то, что вели меня и поддерживали все это время, — молился про себя богам Дамиан, сохраняя на лице полную невозмутимость. — На все сейчас ваша воля. И если сочтете меня негодным служить далее, приму любое ваше решение».

Мефисто ерзал на стуле, потирая ладони. Он точно знал тех, кому политика Великого магистра была неугодна, и их было не так и мало, а в свете произошедшего надежда точно была. Сто девяносто семь магов со всего мира минус один отсутствующий. Сто девяносто шесть голосов сегодня могут многое решить.

— Восемьдесят девять голосов «да», — началось оглашение.

Все замерли. Магдалена сжалась от страха и обхватила голову руками, не желая слышать финал.

«Спасибо, что были со мной», — спокойно подумал Дамиан.

— Восемьдесят девять «нет», — прозвучало в зале, и все недоуменно загалдели, не понимая, что происходит.

— Восемнадцать — прочерки, — подытожил один из адептов.

Все недоуменно переглядывались, не понимая, что сейчас происходит. Такое в магистрате случилось впервые. Маги всегда знали, что именно и кого именно им надо поддержать.

Магдалена недоуменно искала глаза Дамиана, и тот наконец посмотрел на нее точно таким же удивленным взглядом. Он тоже явно не знал, как сейчас реагировать на произошедшее.

— Вот до чего довела ваша новая политика! — выкрикнул, вскочив, Мефисто. — Я давно говорю, что маги и магия вырождается! Как можно магу — и не знать, за он или против?!

Остальные Древние маги тоже встали со своих мест и что-то между собой обсуждали.

— Что думает сам Великий магистр? — спросил маг из Египта.

— Я думаю, что ситуация очень непростая, — начал Дамиан, стараясь по ходу осмыслить, что сказать. Все-таки он пока еще магистр, и решение за ним. — Полностью согласен с учителем, что не может быть никаких неопределившихся в наших рядах. Но раз таковые появились, и в немалом количестве, то я предлагаю им определиться либо отказаться от своей принадлежности к магии.

— Предлагаю дать на это время, — сказал скандинавский маг, будто и сам был из числа этих незнающих.

— Если я правильно понял, ты предлагаешь назначить новое голосование, но позже? — спросил Дамиан.

— Да. Дать время.

— Что думаете? — спросил Дамиан у всех присутствующих.

Зал наполнился возгласами одобрения. Один только Мефисто нервно стучал по столу, выражая недовольство.

— Хорошо, — громко и четко произнес Дамиан. — В таком случае у меня есть еще одно предложение.

Все стихли и внимательно смотрели на магистра.

— Предлагаю назначить не просто новое голосование, а новые выборы Великого магистра. И неважно, что еще никогда такого не было. Сейчас много всего во Вселенной происходит, чего никогда раньше не было. Мы живем на пороге больших перемен. Рушится старый порядок и приходит ему на замену новый. Так не будем же уподобляться тем, кто заведомо известную ложь веками подает как истину. Сами знаете, о чем это я тут.

Все переговаривались между собой, обсуждая новое предложение магистра.

— Думаю, такое предложение даже моему учителю по душе, — продолжал Дамиан, глядя на Мефисто. — Теперь он сможет наконец стать магистром, если, конечно, вы все его выберете.

— Что думаешь, учитель? — спросил Дамиан, обращаясь к Мефисто. — Ты же этого хотел? Будут новые выборы. Правда, сначала судебное разбирательство и опрос свидетелей. Но шансы у тебя в этот раз есть.

— Я за суд и новые выборы! — выкрикнул Мефисто.

— Вот и отлично, хоть в чем-то мы друг с другом согласны, только немного поправлю про суд. Тут будут не судить меня, а разбираться, кто из нас действительно нарушил Закон.

— Итак, мое решение, как ныне действующего Великого магистра, следующее, — сказал Дамиан всем присутствующим. — Назначить новые выборы и опрос свидетелей на следующий Йоль, двадцать третьего декабря.

— Зачем так долго ждать? — возмутился Мефисто.

— Все правильно говорит Великий магистр, — отозвался династический маг из Китая. — У нас пока нет даже кандидатов.

— Есть Древние маги, — возразил Мефисто.

— Это правда, — вступил в спор Дамиан, — кандидатов нет. Есть Древние маги, которые всегда участвуют в выборах магистра, но только их, согласно правилам, недостаточно. Я свою кандидатуру тоже не снимаю. Не мне решать, быть мне Великим магистром или нет. Более того, прежде чем пройдут выборы, будет слушание свидетелей по предъявленным сегодня обвинениям. В результате один из обвиняемых кандидатов должен будет уйти. Магистром может быть только тот, кто чтит и соблюдает Закон. Думаю, с этим тоже все согласны.

Все одобрительно закивали. Довольное выражение лица было даже у Мефисто.

«Время сыграет мне на руку, — думал он. — Осталось только найти уязвимость у этой сумасшедшей девчонки. Она точно что-то скрывает. Осталось только найти, что это, и использовать».

---

Новая работа

Переезд, вне всякого сомнения, дело важное, но собеседование в Nieko liūdno еще никто не отменял.

Это совсем еще молодое издательство было любимым у Маргариты. Оно совсем недавно стремительно ворвалось в литературный мир и очень быстро стало одним из самых известных среди издающих книги для детей и подростков. «Nieko liūdno» — «Ничего скучного». Они даже своим символом выбрали веселую стилизованную корову с крыльями, как символ возвращения в необыкновенный мир детства, даже если ты уже давно не ребенок. А если зайти на их интернет-страничку и нажать на контакты, то можно увидеть фото всех работников издательства. И фотографии просто невероятные. Там размещены детские фото немногочисленной, но особенной команды. Стать ее частью можно было только мечтать.

«Куча всего, а надеть нечего, — думала Маргарита, перекладывая классические юбки и блузки-рубашки. — Ну и как в таком идти… большую часть всего надо просто выбросить и купить себе новый гардероб. Особенно с учетом нового положения».

Изменения фигуры еще не были видны окружающим, но самой Маргаритой они очень даже ощущались. Она сдвинула двери шкафа, взглядом прошлась по висящим пиджакам и летним платьям, наткнувшись на то самое зеленое вечернее платье, в котором была в президентском дворце, и на несколько секунд застыла. Потом вытащила его из шкафа и кинула на кровать.

«А вот это надо выбросить в первую очередь», — зло сказала она себе и тут же об этом пожалела.

Платье мгновенно превратилось в кучу лежащих на кровати лохмотьев.

«Черт». Маргарита испуганно вздрогнула и села на кровать, чтобы не упасть. «Чем дальше, тем веселее».

С каждым днем обретенная сила все больше давала о себе знать. Особенно в моменты эмоционального раздрая. В гневе и вовсе становилась неуправляемой. Человеческое тело не справлялось с растущей внутри себя магией.

«Я так скоро сама себе стану опасной, — думала Маргарита. — Еще немного, и развалю дом или прибью так кого ненароком. Теперь понятно, почему Дамиан всегда такой невозмутимо спокойный. Еще и эмоциональные качели из-за беременности. Тут и обычная женщина может бед натворить, а уж я…»

Посидев минут десять, она вернулась к шкафу, взяла оттуда самый неклассический пиджак из всех классических, белую майку и джинсы. Завершив образ собранными в конский хвост волосами, скромными жемчужными сережками и часами, Маргарита вышла из дома.

Маргарита была уверена, что ее туда возьмут. Особенно сейчас. Магам никто из людей отказать не может. Было только интересно увидеть, как все будет происходить.

Издательство находилось не просто в другом районе города, а фактически в другом городе, который так и называли — Новая Вильня (Naujoji Vilnia), или Вилейка, как говорили местные жители. И добираться до него было совсем не просто и не быстро. Это был еще один довод в пользу дома Дамиана. Оттуда добираться на работу будет гораздо быстрее и проще.

Офис, как и сайт, оказался особенным. Стены были заклеены детскими рисунками. Везде воздушные шарики и плакаты с той самой крылатой коровой. Все пространство занимали кабинеты со стеклянными перегородками. Большинство были то ли без дверей, то ли они как-то интересно закрывались, но создавалось ощущение, что тут все всегда вместе. И запах, этот удивительный запах новых книг, который так любила Маргарита.

— Простите, вы, наверное, на собеседование, — услышала она за спиной голос, который уже слышала когда-то по телефону.

— Добрый день, то есть утро, — смутилась Маргарита, — а вы администратор…

— Нет, — засмеялась молоденькая озорная брюнетка с гладкими, блестящими как у куклы в магазине волосами, — я Раса, корректор. У нас тут нет бездельников типа секретарей и администраторов. Мы тут все при деле.

— Так, а где же наш шеф… Ребята, Витаса кто-то сегодня видел? — крикнула она в пространство.

— У себя, — отозвалось пространство несколькими разными голосами.

— Пойдем, провожу тебя, — сказала Раса, без всяких церемоний переходя на ты.

Пройдя мимо нескольких кабинетов, где что-то обсуждали, печатали, смотрели, они оказались возле такого же стеклянного кабинета, но уже закрытого тонированной стеклянной дверью. Раса коротко постучала, чуть сдвинула раздвижную дверь и засунула туда только голову.

— Витас, к тебе пришли, — сказала она, отодвинула двери полностью и пропустила Маргариту внутрь.

Директорский кабинет можно представить по-разному, но этот был явно нестандартным. Не считая крылатых коров — к ним Маргарита уже успела привыкнуть, тут царил полный хаос стилей и цветов. Стеклянный стол, заваленный книгами, набросками иллюстраций и обложек, по всем поверхностям — какие-то статуэтки невероятных несуществующих животных, ярко-оранжевый стул директора, другой, напротив, — ярко-салатовый, вместо обоев на стенах снова детские рисунки и еще множество мелочей, которые за короткое время невозможно было рассмотреть. Тут следовало сидеть и разглядывать их часами.

За столом сидел мужчина лет шестидесяти. Если бы не седина и многочисленные морщины на лице, то по стилю одежды эти годы ему никак невозможно было бы присвоить. Драные на коленях джинсы, черная майка Metallica, сережка в левом ухе никак не сочетались с солидным возрастом и такой серьезной должностью.

— Здравствуйте, — сказала Маргарита и уверенно улыбнулась.

— Здравствуйте, — ответили ей приятным мужским голосом и кивнули на салатовое кресло. — Не обращайте внимания, у нас тут творческий порядок. Он всех повергает в ужас. Но вы быстро привыкнете, — добавил директор, будто на ее счет уже все было решено.

Маргарита села, поискала, куда можно положить свою папку с документами, но, так и не найдя свободного клочка на столе, решила держать в руках.

— Так вы Маргарита Наус, — то ли спросил, то ли сам себе подтвердил он. — А вы не похожи на своего отца.

«Интересно, на которого из них», — усмехнулась сама себе Маргарита и тут же спохватилась.

— Вы знали моего отца? — спросила она вслух.

— Знал. Вы ведь дочь профессора Франца Науса.

— Да, — ответила Маргарита. — А вы…

— Простите, я совсем забыл представиться, — он встал из-за стола. — Витас Вилейша, директор этого издательства. Я когда-то учился у вашего отца. Сожалею, что его нет сейчас с нами, — сказал он, опуская взгляд в бумаги на столе.

— Но давайте не будем о грустном, — вскинул он голову и резко поменял тон на бодрый и веселый. — Пригласил я вас совсем не за этим. Нам нужен помощник редактора, которого у нас, кстати, тоже сейчас нет. Я думаю, вы нам подходите.

— Но вы же даже… — Маргарита стала открывать принесенную с документами папку.

— Мне это совсем ни к чему, — остановил ее Витас. Вы работали в издательстве «Вага». Я уже давно позвонил туда и поговорил о вас. Они очень хорошо о вас отзываются и сожалеют, что вы ушли. Я решил не терять зря время и пригласить вас к себе. Кроме того, дочь моего любимого учителя, вне всякого сомнения, нам подходит.

«Ничего себе, — подумала Маргарита. — Даже моргнуть не успела».

— Вы так уверенно об этом говорите, — сказала она вслух. — А как же «на детях гениев природа…»

— Не скромничайте, уверен — это не про вас. Я читал ваши студенческие работы. Честно говоря, удивлен, почему у меня еще нет с вами контракта на ваши произведения.

— Потому что произведений нет, — сказала Маргарита. — Вернее, я сейчас заканчиваю свой первый роман, — добавила она.

— Что вы пишете?

— Роман в стиле фэнтези.

— Прекрасно! Была бы моя воля, я бы только фэнтези и выпускал! Можете мне приносить ваш текст.

— Понимаете, — сказала Маргарита, — я пишу на русском языке.

— C этим, конечно, сложнее, — задумался Витас, — у нас сейчас нет хорошего переводчика, но и это не проблема — главное, есть что переводить. Кстати, вы сами и займетесь его поисками.

Если бы все это происходило несколькими месяцами ранее, Маргарита тут точно свалилась бы со стула. Подумать только, ее берут на работу в любимое издательство и даже предлагают в нем же печатать ее роман! Такое точно не могло происходить с той обычной Маргаритой. Зато с новой Маргаритой, магом, все было так, как и должно было быть.

«Именно так реальность и подстраивается под тех, кто обладает правами и силой, — думала Маргарита. — Об этом преимуществе стоит задуматься, если опустить деструктивные эффекты».

— Когда вы можете приступить к работе? — вернул ее к реальности голос Витаса. — Вы ведь сейчас нигде не работаете… сожалею о том, что с вами случилось, и очень рад, что уже все позади.

— Завтра, — заверила Маргарита. — Хочу как можно скорее. Я соскучилась по книгам и по работе в настоящем издательстве.

Двери кабинета без стука открылись. Всунулась голова Расы.

— Шеф, там такси уже ждет, — сказала голова и снова исчезла.

Маргарита поднялась со стула, понимая, что ей уже пора.

— Значит, договорились, — сказал Витас. — Завтра же приходите. Раса введет вас в курс дела. И не забудьте рукопись вашей книги. Как только вернусь из командировки, сразу ее посмотрю. Сейчас зайдите к бухгалтеру и скажите, что вы у нас будете работать, — она знает, что с вами дальше делать.

Витас взял куртку, небольшой черный чемодан и без лишних церемоний вышел из кабинета, оставив Маргариту одну.

Она еще с минуту стояла, слушая удаляющийся звук маленьких чемоданных колесиков, затем тоже вышла и пошла искать что-то похожее на бухгалтерию, понимая, что и эта самая бухгалтерия может сильно отличаться от того образа, что до сих пор хранился в ее сознании. Если честно, то даже если бы сейчас из-за угла вышла пресловутая улыбающаяся корова, взмахнула крыльями и вылетела в окно, Маргариту это уже совсем не удивило бы.

«Отличный стимул закончить роман как можно быстрее, — думала Маргарита, садясь в машину. — Тем более что уже точно знаю, каким будет его финал».

Хоть исход собеседования и был ей известен заранее, но то, что издательство возьмется выпускать ее книгу, сильно будоражило сознание. Причем настолько, что нужно было этим срочно с кем-то поделиться. Оказавшись за рулем, Маргарита тут же набрала Славу.

— Поздравляю и горжусь, что я тоже каким-то боком к этому причастна! — радостно закричала Слава на том конце.

— Как-то все это быстро. Вдруг им не понравится моя писанина? Я ведь еще даже не закончила.

— Ну ты маг или где? — возмутилась Слава. — Сама Вселенная тебе помогает, а ты еще и недовольна.

— Да довольна я, довольна, — засмеялась Маргарита.

— Значит, садись и заканчивай роман. А еще это надо отпраздновать. Не хочешь погулять по Старому городу и посидеть где-нибудь?

— Хочу. Очень хочу. Только не сегодня. Еду на встречу с симпатичной студенткой-медиком из Клайпеды, которая будет жить в моей квартире. Сегодня подписываем договор.

— Еще одна отличная новость. Тем более надо праздновать.

— Да, все пути отрезаны. Либо дом Дамиана, либо скамейка в парке.

— Не-не-не, скамейки нам не нужны.

— Я тоже так думаю. Так что сегодня меня ждет первая ночь в доме Дамиана.

— В твоем доме, — многозначительно поправила ее Слава. — У тебя имеются все подтверждающие этот факт бумаги.

— Ты права, в моем доме, и мне пора к этому привыкать.

— Привыкай, а потом поедем праздновать твою новую работу, предстоящее издание твоего романа и новую привычку. Кстати, ты как чувствуешь себя?

— Если ты про мой новый статус мага, то отвратительно. Снятся какие-то жуткие кошмары, которые потом не помню. А если ты про беременность, то прекрасно. Если бы не знала, что это моя реальность, то вполне приняла бы за очередной сон.

— Блин, ну ты же с этим справишься? — с сомнением спросила Слава.

— Да. Как говорят, куда я денусь с подводной лодки? Хоть и бесит, что ни в первом, ни во втором случае у меня не было выбора.

— Может, тебе пойти куда?

— Куда?

— Ну не знаю, к психологу там какому…

— Слав, ну к какому психологу я могу пойти? Что я там скажу?

— Ну да, еще в какую психушку закроют, — согласилась Слава. — Короче, держись, мать, и не пропадай. И не медли с отпраздновать. Я жду.

«Угу, если за это время ничего не сожгу и все будут целы», — подумала Маргарита, когда Слава уже отключилась.

---

Дальше так нельзя

Маргарита поставила последнюю сумку на пол в прихожей, где уже были коробки с картами, книгами, любимой посудой и всякими мелочами. Тут же ждали своего часа два больших чемодана с одеждой и обувью, несколько сумок непонятно с чем и прислоненная к стене Yamaha в черном чехле. Славка хотела все тащить дальше, но она не позволила, сославшись на то, что сама пока не представляет, куда это все девать. Вот и сейчас она безучастно посмотрела на свое нехитрое богатство и, не найдя силы что-либо раскладывать, просто пошла бродить по дому. Раз уж тут предстояло жить, нужно было привыкать.

Постояв у открытой двери в ту самую белую спальню, она уже хотела уходить, но, будто что-то вспомнив, ступила на ковер. Ноги приятно утонули в мягком бежевом ворсе, всколыхнув в памяти отрывки воспоминаний. На несколько секунд даже почудилось, что она слышит шаги Дамиана на лестнице. Обернулась. Никого. Маргарита прошла дальше до комода и стала с остервенением один за другим выдвигать его ящики. Все они были пустые. То же проделала со шкафом — аналогичный результат. Как будто и не было тут никогда ни самой Ирины, ни ее вещей. То же повторилось и в спальне Дамиана — никаких личных вещей хозяина.

«Когда он это все успел? — недоумевала Маргарита, — и почему я ничего не заметила? Я же в последнее время всегда была с ним, в этом доме. Будто морок какой глаза закрыл».

Ринулась вниз, в гостиную. Тут наоборот все осталось прежним. Даже небрежно брошенный на спинку кресла плед, который она же сама тут оставила, когда ждала Дамиана из клиники, — и тот был на прежнем месте.

«А может, все это сон? — промелькнуло в ее голове. — Очередной кошмар. Не было никакой Праги. Ничего не было. Дамиан сейчас просто работает в кабинете».

Маргарита бросилась бегом по коридору, рывком открыла дверь кабинета и замерла на пороге. Никого. Только черное пятно на стене возвращало в действительность, напоминая о том, что нет больше никакого Дамиана в ее жизни и нет больше той прежней Маргариты. Зато есть новая Маргарита-маг, неуправляемая сила которой хлещет через край, и она не знает, что с ней делать. Она была словно начиненный взрывчаткой пояс шахида, готовый разнести все вокруг вместе со своей владелицей. Вот и сейчас эмоции захлестывали настолько, что больше не было сил держать все в себе. Маргарита бросилась бегом из дома. Через минуты две со двора выехал черный «Лексус RX» и скрылся за поворотом.

Она, почти ничего не соображая, вырулила на дорогу, педаль газа под ногой ушла в пол, машина взревела и рванула с места так, будто за ней гнались все черти ада, вместе взятые. Не помня себя и не понимая, что происходит, она неслась по дороге, обгоняя весь транспорт, перестраиваясь на дикой скорости с одного ряда в другой, наплевав на все дорожные знаки, ограничения скорости и скоростные радары. Другие автомобили, сигналя, шарахались в стороны. Она же, не обращая на них внимания, летела дальше. И неизвестно, сколько бы это продолжалось, но внезапная вспышка света больно резанула по глазам. Левая нога Маргариты резко вжала педаль. Раздался душераздирающий визг тормозов, автомобиль кинуло в сторону, но автоматическая система выравнивания удержала его на дороге, и, слава японскому автопрому, машина остановилась.

Уронив голову на руль, Маргарита рыдала. От страха и от бессилия перед происходящим тело колотило мелкой дрожью. Она даже не пыталась с этим совладать. Какой-то животный инстинкт самосохранения подсказывал, что сейчас лучше не вмешиваться и позволить этому происходить самому по себе. Постепенно она стала успокаиваться, в голове появились более-менее связные мысли, вернулось ощущение человеческого тела, и она тут же почувствовав, что сидит на чем-то мокром.

«Не хватало еще описаться», — подумала Маргарита, потянулась вверх к кнопке света и опустила вниз глаза.

Она действительно сидела сейчас в луже. Только эта лужа была красного цвета.

— Не-е-ет, не может быть, — закричала она, — пожалуйста, только не это!

Схватила телефон, трясущиеся руки нажали на первый попавшийся номер, который оказался Славкиным последним звонком.

«Славочка, я только что убила своего ребенка», — сказала она, услышав голос подруги, и сознание тут же отключилось.

                                        * * *

Сверхъестественная сила, стремительно вращая по спирали, уносила ее в иную реальность. Тело крутило все быстрее и быстрее. Невозможно было даже понять, вверх ее несет или вниз. Не было земного ощущения себя. Только резкий, назойливый, режущий слух звук, который с каждой секундой становился все громче и противнее и наконец оборвался. Все. Пустота. Огромная вселенская, космическая пустота, заполненная густым туманом.

— Сыночек, где ты? — позвала она взволнованным голосом.

— Его здесь нет, — мысленно ответил ей кто-то.

«Ну конечно же, он дальше, — сообразила она. — Он уже покинул это пространство. Я должна успеть».

Она металась в пустоте в поисках выхода, которого не было видно из-за осязаемого всем телом тумана. Наконец наткнулась на белую, сотканную из того же тумана дверь. Рывок на себя, второй, третий — дверь наконец поддалась. Но проход преградила высокая фигура в темном длинном плаще, капюшон которого полностью скрывает лицо. Хотя нет, если осмелиться и присмотреться, то с ужасом понимаешь, что ни лица, ни глаз нет. Есть только жуткое ощущение, что эта черная пустота смотрит на тебя.

На какое-то мгновение тело сковал страх, но она быстро взяла себя в руки. Нет времени бояться.

— Пусти! — громко потребовала она и решительно шагнула на фигуру в черном. — Мне надо его найти! Ты должна меня пустить!

                                        * * *

Первыми пришли звуки и запахи. Сразу же поняла, что снова в больнице. Почувствовав, что кто-то гладит ее руку, подняла тяжелые веки. Рядом сидела Слава.

— Ну слава богу, — сказала подруга. — Как же ты меня напугала. Пипец просто. Я до своей свадьбы уже буду вся седая.

— Мой ребенок, я… — еле слышно сказала Маргарита и положила руку на живот.

— Все хорошо, — поспешила успокоить Слава. — Все хорошо с ребенком, но недельку-другую ты тут пробудешь. И потом давай, сбавляй обороты. А то и правда до беды недалеко.

Маргарита закрыла на несколько секунд глаза, пытаясь прокрутить в памяти случившееся.

— Герман замял там все с дорожной полицией, — говорила Слава, с раздражением жестикулируя. — На всех дорожных камерах красотка засветилась. Мало тебе одной аварии? Ты должна мне поклясться, что больше такое не повторится. Какая муха вообще тебя укусила?

— Это очень сложно объяснить, — попыталась отмахнуться от подруги Маргарита.

— Ну уж потрудись, а то мы с Германом поселимся у тебя дома и будем следить за тобой. Я ему сказала, что ты неслась в клинику, стало плохо и ты испугалась.

— Я не справляюсь со своей магией, — сказала Маргарита.

— Это как?

— Мое тело не может провести столько силы и не умеет с ней обращаться. Может еще потому, что я не одна сейчас.

— И это выражается вот в таких опасных бзиках? Не садись, значит, за руль.

— Я сама пока не знаю точно, в чем это выражается, но, видимо, да, это одно из. Не садиться за руль не выход. Запросто может подвернуться что-то другое. Я не знаю, что мне делать.

— Может, все-таки найти Дамиана… — осторожно предложила Слава.

— Нет! — резко оборвала ее Маргарита.

— Ну почему? — недоумевала подруга. — Он заботился о тебе после аварии. Уверена, что и сейчас он может помочь. Тем более что ребенок-то его.

— Ребенок только мой, и давай больше не будем об этом, — холодно отрезала Маргарита.

— Ладно, — вздохнула Слава. — Но мне не нравится вся эта твоя магия.

— Мне, Славочка, она тоже не нравится. Дамиан был прав, поздно я ее обрела. Такое лучше получать, взрослея. Тогда и тело нормально реагирует. А сейчас я как на вулкане. Я ведь и правда чуть не убилась сама и не убила ребенка.

— Но ведь надо же с этим что-то делать. Может, тебе какие успокоительные надо пить, ну или я не знаю…

«Слава права, с этим надо что-то делать», — думала Маргарита, кликая по разным закладкам на форуме Фауста, который вдруг странным образом стал снова открываться.

Бесцельно побродив по форуму, закрыла его и решила больше сюда не соваться. «Нельзя привлекать лишнее внимание, — решила она. — Никто не должен ничего знать. Как-то разберусь с этим сама».

Она отложила принесенный Славой ноут и закрыла глаза. Хотелось спать.

                                        * * *

«Я здесь, я рядом, теперь все будет хорошо, — слышала Маргарита в полудреме голос, похожий на Дамиана. — Я тебе помогу», — говорил он.

Слезы облегчения полились по щекам Маргариты, освобождая от скопившейся за последнее время тяжести. Хотелось самой что-то сказать, но получилось выдавить только стон, и тут же она ощутила внутри странное прикосновение, будто из другой реальности. Внутри, в животе что-то шевельнулось. Кто-то живой нежно, но очень ощутимо пытался то ли потрогать, то ли погладить ее изнутри.

Маргарита открыла заплаканные глаза и прислушалась. Все снова повторилось. Это был не сон. С ней сейчас говорил ее сын. Она положила руку на живот и стала гладить в ответ. Из глаз с новой силой полились слезы.

«Прости меня, пожалуйста, сыночек, — говорила она сквозь слезы. — Прости. Все будет хорошо. Я все это как-то закончу. Я найду выход. Ты не должен от всего этого пострадать».

Будто в подтверждение тому, что ребенок услышал, она снова почувствовала легкое шевеление малыша. Повернулась на бок, обняла живот и уже по-настоящему уснула.

Выписав Маргариту спустя неделю из больницы, врач взяла с нее клятвенное обещание беречь себя и ребенка. В придачу выдали соответствующую справку для работы, где значилось, что ей рекомендовано работать на дому, тем более что должность это вполне позволяет.

«Может, и хорошо, — решила Маргарита. — Для меня сейчас чем меньше соприкосновений с внешним миром, тем лучше. Особенно пока не придумала, что делать».

Действие успокоительных, которыми ее пичкали в больнице, заканчивалось. Как объяснили врачи, они вредны на постоянной основе. Также заверили, что скоро она привыкнет к своему новому состоянию, и будет намного легче. Затем посыпались стандартные рекомендации больше отдыхать и так далее.

Маргарита, не споря, все выслушала. Ну откуда им знать, что на нее это не распространяется. Она уже чувствовала знакомые вибрации в теле, которых с той ночи на дороге уже стала даже бояться. Очень хотелось взять и выключить тело. Закрыть, закупорить, как джинна в бутылке, свою силу. Мозг теперь работал только над одной, самой важной задачей — как ограничить магию, как обезопасить того самого главного маленького человечка, растущего внутри нее, который вообще во всем этом не виноват и не должен расплачиваться за происходящее.

— Точно не хочешь, чтобы я осталась с тобой? — спросила Слава, ставя в спальне на пол ее сумку с вещами.

— Все хорошо, — улыбнулась подруге Маргарита. — Я в полном порядке.

— Ладно, идем тогда вниз, покажу, что я там тебе из продуктов купила. Посмотришь, может еще чего надо.

Через несколько минут Маргарита уже сидела с чашкой чая на кухне и слушала трескотню Славы про ее работу. Та возмущалась по поводу того, что ее перевели на новую рубрику, которую она не очень знает, а ее рубрику отдали вдруг Олегу.

— Как думаешь, Олег был бы хорошим отцом? — подумала вдруг вслух Маргарита.

Слава на секунду застыла, а потом села напротив Маргариты и уставилась на нее.

— Ты же не думаешь возобновить с ним отношения? — спросила она.

— Нет, ты что. Просто вдруг подумалось. Я же когда-то про это думала. Ну, когда мы еще с ним были вместе. Еще до этой его аварии.

— Мало ли что ты там тогда думала, — фыркнула Слава, выражая всю свою неприязнь к Олегу.

— Понимаешь, у меня был мой замечательный папа, — продолжала Маргарита. — Простой, обычный человек, без всяких сверхспособностей. Он безумно меня любил. И я его любила. Все самое прекрасное в этой жизни мне дал именно он.

— А у твоего ребенка отец совсем не простой, — сказала Слава. — Ты ведь к этому подводишь?

— У моего сына все сложно. И мне безумно жаль, что ему не испытать того, что испытала я с моими родителями. И я не знаю, как мне ему это возместить. Вот и подумалось про Олега, как пример простых человеческих отношений.

— Я думаю, твоему ребенку точно не будет недоставать любви. У него есть ты и я, его сумасшедшая тетка. И не надо тут приплетать Олегов. Он точно на эту роль не подходит. И вообще он сильно изменился. И как человек, и как журналист. Забудь про него. И кстати, ты сказала сына… Ты уже знаешь?

— Да, я уверена, что сын. Я видела сон. Можно сказать, мне он сам про это сказал.

— Это же прекрасно! — обрадовалась Слава. — Это нужно как-то отпраздновать. Кроме того, мы еще твою работу с книгой в придачу не отметили. Давай отдыхай и обязательно куда-то вместе выберемся.

Вскоре Слава умчалась решать какие-то свои дела, а Маргарита поднялась наверх. Решила, что ее спальней будет та, что когда-то была Дамиана. Белую спальню было решено переделать под детскую. Комната очень для этого подходила. Да еще и обе рядом, напротив друг друга.

Устроившись удобно на кровати с ноутбуком, Маргарита снова стала искать. В этот раз не на форуме. Решила пересмотреть свои старые материалы по шумерам. Все, что когда-то собирала для своей университетской дипломной. Тогда много всего насохраняла отовсюду. Некоторые вещи даже не успела просмотреть.

«А были ли дети у самой Иштар? — пришла внезапно в голову шальная мысль. — Почему, когда я писала дипломную, ни разу на это не наткнулась? Богиня плодородия и плотской любви. Не может такого быть, чтобы не было».

Маргарита открывала папку за папкой, быстро пробегала глазами документы в поиске только одного-единственного упоминания, и вот, когда уже почти отчаялась что-то найти, оно обнаружилось. В документах одного из переводчиков шумерской клинописи значилось — «Древняя Месопотамия, почти никому неизвестный город Умма, о котором до сих пор идут споры; его покровитель, воскресающий и умирающий бог Шара, сын богини Инанны…» И говорится о нем якобы в очень известном мифе «С великих небес к великим недрам».

Миф этот Маргарита помнила почти наизусть, вернее, его русскую версию в переводе Вероники Афанасьевой:

…Демоны светлой Инанне молвят:

«Что ж, Инанна, вернись в свой город, а его мы схватим!»

Светлая Инанна демонам отвечает:

«Песни [пел] мне мой Шара.

Стриг мне ногти, чесал кудри.

Оставьте его, не берите его!..»

«Но ведь там нет слова „сын“, там есть только слово „мой“, — думала Маргарита. — А ведь этим самым истинным „моим“ может быть только тот, кто часть тебя, кто твой по крови, — мелькнула внезапная догадка в ее голове. — И уже брать более позднюю ипостась Инанны/Иштар, ту самую семитскую Астарту… ведь у нее уже были дети… кажется, даже не один…»

«Боги, как же я раньше на это не обратила внимания? — Маргарита даже вскочила с кровати. — Почему я вообще никогда не задумывалась об этом? Написать целую научную работу и не задаться таким простым вопросом — уму непостижимо».

Она нервно расхаживала по комнате, нанизывая в уме одну мысль на другую. Теперь многое прояснялось. Выстраивались в логическую цепочку кажущиеся с первого взгляда нелогичными поступки Иштар.

«Она врала и изворачивалась, не просто испытывая жажду власти, — думала Маргарита. — Власть у нее и так была. Она скрывала и защищала сына».

«Решено! — сказала себе Маргарита. — Я пойду к богине! Я буду с ней говорить! И если она мать, которая когда-то не отдала подземному миру сына, она меня поймет».

---

Все ради сына

Книжные полки мгновенно распахнулись, открывая темный каменный коридор. Секунда, другая, и вот уже по обе стороны на стенах вспыхнули восковые свечи в массивных металлических подсвечниках, освещая путь в святая святых — рабочий кабинет мага.

«Ну что же ты? — подбадривала себя Маргарита. — Иди давай. Ты должна это сделать».

Она набрала в легкие воздуха и шагнула в коридор. Босая, в длинном черном платье до самого пола, неся в руках букетик маленьких красных роз и небольшую сумку-саквояж, она пересекла коридор. У самой двери на пару секунду замешкалась — она еще никогда сюда не входила, даже когда Дамиан предлагал, и то не решилась.

На массивной деревянной двери не было никакой ручки. Вообще ничего не было, с помощью чего ее можно бы было открыть человеческим способом. Маргарита, толком не понимая, что делает, инстинктивно провела рукой по дереву. Дверь тихо скрипнула и медленно двинулась внутрь помещения. Маргарита зашла внутрь. Дверь закрылась, оставив ее в полной темноте.

Она, стоя на месте, сосредоточенно вслушивалась в окружающее пространство. Оно точно не было враждебным. Напротив, обволакивало густым мистическим спокойствием.

«Явно не обошлось без рук Фауста, — подумала она. — И тут он все подготовил. А я, дура, снова ничего не видела и не замечала».

Едва она успела подумать, как кто-то невидимый зажег свечи по всему периметру пространства. Они вспыхнули все разом, освещая стены в многочисленных рунических формулах и вязи, пол, покрытый изображениями древних магических алтарей всех известных и неизвестных богов.

«Спасибо за теплый прием», — прошептала Маргарита и принялась изучать рабочий кабинет Дамиана.

Что-то похожее она и ожидала увидеть. Пространство, в котором работал настоящий маг. Тот, у кого нет приверженности к какой-либо одной традиции. Он может заключить договор с любым пантеоном богов или с одним конкретным божеством, с любой потусторонней сущностью, взять то, что нужно, рассчитаться и завершить договоренность. О чем и говорили изваяния различных древних богов и богинь в нишах вдоль стен.

Маргарита подошла к столу, покрытому черной бархатной тканью, положила цветы, раскрыла свою сумку, достала тот нехитрый ритуальный арсенал, который был сейчас нужен, и принялась за работу. Очень скоро на столе горела большая красная свеча, а Маргарита с ладаном в руках обходила по очереди все изваяния божеств, шепча слова приветствия каждому, чьим временным пристанищем могло быть это помещение.

Отдав дань уважения всем, Маргарита одарила особым вниманием одну из статуй. Она развязала букет роз и разбросала у ее ног цветы. Затем, взяв в руки ритуальный нож и серебряную чашу, опустилась на колени перед той, благодаря которой ее душа некогда пришла в этот мир впервые.

— Видеть тебя — благо, воля твоя — светоч! — шептала Маргарита. — Помилуй меня, Иштар. Благословенна будь богами Вселенной! Услышь дочь свою и подай мне знак.

Сказав, Маргарита полоснула ножом по своей ладони и, сжав ее в кулак, опустила над чашей, давая крови свободно течь в сосуд. К запаху ладана тут же добавился запах свежей человеческой крови.

— Иезавель, — услышала Маргарита внутри своей головы и почувствовала, как чья-то тяжелая ладонь легла ей на голову. — Ты пришла отдавать мне сегодня почести… Я ждала тебя.

— Помилуй меня, Иштар, — взмолилась Маргарита. — Лики твои я познала. Веления твои я много веков в точности исполняла. Служила тебе, когда все отрекались, оболгав твое святое имя. Жестокие земные муки принимала. Погибала и воскресала во имя твое…

— Ты пришла просить, — снова услышала Маргарита в голове.

— Правда твоя, богиня-мать, я впервые пришла тебя просить.

— Чего ты хочешь?

— Отпусти меня, — сказала Маргарита и вздрогнула от того, что произнесла. — Освободи меня от служения тебе, от силы, от магии. Верни мне мою человеческую сущность.

Богиня молчала. Только рука ее стала тяжелее.

— Взываю к тебе как к матери, — стоном молила Маргарита, боясь даже пошевелиться.

— Знаешь ли ты, чего просишь? — услышала она голос, идущий уже отовсюду.

Казалось, будто сами стены с ней сейчас говорили.

— Знаешь ли ты, знаешь ли ты, знаешь ли ты… — многократно повторило эхо.

Рука Иштар становилась все тяжелее и тяжелее, грозя вовсе раздавить хрупкое человеческое тело Маргариты.

— Знаю, — простонала Маргарита. — Знаю, что ты шла на все ради единственного сына. Даже на то, что о нем по сей день почти никто ничего не знает. Я тоже пойду на все.

— Отрекайся! — прогремел голос богини и вновь отразился от стен.

Маргарита молча застыла под тяжестью каменной ладони богини, не в силах говорить. Все тело будто залили цементом, а вместо языка вложили кусок тяжелого гранита.

— Отрекайся от дарованной тебе силы! — снова потребовала Иштар.

— Отрекаюсь, — превозмогая дикую боль, простонала Маргарита.

— Три раза отрекайся! — громогласно настаивала Иштар.

— Отрекаюсь от дарованной мне силы! — скрежеща зубами, произнесла Маргарита.

— Отрекаюсь! — из последних сил повторила она и почувствовала, как каменная ладонь, давившая с нечеловеческой силой на голову, становится все легче и легче, и наконец вовсе куда-то исчезает.

Маргарита, едва живая, на грани обморока, борясь с жутким головокружением, подняла голову и посмотрела в лицо каменному изваянию. Богиня ушла, оставив вместо себя мертвую безжизненную статую.

— Благодарю тебя, — сказала Маргарита и склонилась к каменным ногам богини.

Она хотела поцеловала каменные ступни, но вместо этого упала у ног статуи Иштар. Сознание погрузилось во тьму.

Сила уходила тяжело. Она будто вытекала в каменный пол, на котором, корчась от боли, лежала Маргарита, не различая пространство и время. В те моменты, когда сознание возвращалось, она снова просила богиню об одном — дать ее сыну жить. Каждая такая просьба сопровождалась новым приступом боли во всем теле. Тело словно ломали изнутри, выворачивали его наизнанку, лишали чего-то, с чем оно уже успело срастись. Теряя сознание, Маргарита обхватывала руками живот и падала в бездну, беспокоясь только за одно — чтобы все это никак не отразилось на ребенке. Нескончаемое количество раз, по кругу, одно состояние сменялось другим, и вот когда она уже решила, что это конец, что Иштар решила ее убить и тем самым забрать себе две жертвы, вся боль вдруг ушла. И сила ушла. Осталась только слабость.

Маргарита, положив обе руки на живот, вслушалась в происходящее внутри тела. Почувствовав внутри уже знакомое движение, заплакала.

— Благодарю тебя, — шептала она, — целуя каменные ноги статуи богини. — Благодарю, мать Иштар.

Слезы нескончаемым потоком струились по щекам, падали на каменное тело богини и стекали вниз. Наконец, Маргарита стихла. Посидев еще какое-то время, она встала на четвереньки, затем, опираясь на статую богини, поднялась на ноги. Слегка кружилась голова и знобило. Рядом лежали совершенно пустая серебряная чаша и ритуальный нож. Если бы не чуть саднящий порез с запекшейся кровью на руке, можно было подумать, что все это было только мистическим видением.

— Благодарю, — последний раз прошептала Маргарита и, не оборачиваясь, побрела к двери, которая каким-то чудом оказалась открытой. Едва она ее достигла, в помещении разом погасли все свечи, скрывая во тьме лики богов.

Держась за стены, она прошла по коридору, замечая, как с каждым шагом, словно исчезающий шлейф, гаснет освещение, погружая коридор в темноту. Проход в кабинет тоже оказался открыт. Едва она успела вытащить свое тело наружу, полки приняли свой прежний традиционный вид. То, что осталось за ними, отныне стало навсегда для нее закрыто. Выбор был сделан. Ради сына. Ради себя. Ради новой жизни.

Маргарита резко села в постели, не сразу соображая, где она и что происходит. Нащупала на прикроватной тумбочке телефон. Было пять утра. Снова откинулась на подушку и закрыла глаза. Спать больше не могла.

«Опять повторяется этот жуткий сон, — она прокручивала в памяти детали. — Это пространство, противные потусторонние звуки, леденящая душу фигура в черном и гнетущее ощущение потери чего-то или кого-то очень важного и дорогого…»

«Что от меня еще хотят и когда это все закончится? — думала Маргарита. — Я хочу просто спокойно жить!»

Зацепившись за слово «жить», она снова схватилась за телефон.

«Конечно же, все дело в этом чертовом доме, — обрадовалась она своей догадке. — Хорошо, значит, этот дом мне тоже не нужен. Ничего из этой жизни мне не нужно».

Маргарита зашла на сайт продажи недвижимости Aruodas и быстро набрала текст объявления о продаже дома. Затем обошла все комнаты и, наделав кучу фото, все загрузила на сайт.

«Вот и все! — объявила она громко, будто кто-то мог слышать. — Этот дом с привидениями я продаю и покупаю себе жилье в другом месте. Там, где не ходят по ночам тени прошлого. Где не было и нет никакой магии».

Как и полагалось в обычном мире, было тихо — дом возражать не стал.

Довольная, что все решается так, как ей нужно, Маргарита спустилась вниз. Направилась прямиком в прихожую, открыла один из чемоданов и стала прямо там подбирать себе на сегодня одежду.

«Как вообще в этом всем можно было ходить? — раздраженно думала она, перебирая брюки, юбки и блузки, в которых совсем недавно вполне прилично себя чувствовала. — Надо срочно заняться гардеробом, — решила она. — И вообще заняться собой. Хочу поменять в себе все. Встречу со Славкой пока отложим. К ней пойду уже во всей красе. Пусть один раз в обморок падает, а не десять раз подряд».

---

Новая Маргарита

На подземную парковку в центре города въехал черный «Лексус RX», припарковался почти у самого выхода, того, что возле магазина Zara на улице Вильняус. Из открытой двери с водительской стороны показалась изящная женская ножка в элегантной черной туфле на высоком каблуке, за ней вторая, и вот уже появилась вся обладательница этих прекрасных ножек — стройная темноволосая дама с короткой итальянской стрижкой. Довольно широкие классические серые брюки в крупную серо-синюю клетку, светло-голубая рубашка, три верхние пуговицы которой оставлены не застегнутыми, показывая белую длинную шею своей хозяйки. Передний край рубашки строго заправлен в брюки и открывает на всеобщее обозрение черный ремень с серебристой пряжкой, а сзади края рубашки были небрежно оставлены навыпуск — сейчас так было модно. Поверх на плечи накинута короткая черная кожаная куртка. Особое обаяние и женственность добавляло длинное ожерелье из сине-голубого камня, где-то на середине переплетенное в причудливую восьмерку. Двухрядный браслет на руке из точно такого же камня свободно свисал на тонком аристократичном запястье, подчеркивая ярко-синий лак ногтей на длинных женских пальчиках. Завершали этот образ дорогие солнечные очки, которые дама поправила, посмотрев на свое отражение в боковом зеркале. Затем достала с заднего сиденья обувную коробку с легкими белыми кроссовками Big Star и быстро переобулась. После чего забрала с пассажирского сиденья небольшую черную сумку из твердой кожи и зашагала к выходу с парковки, на ходу проверяя содержимое сумки, все ли с собой взяла. Она явно спешила, что и доказывал вибрирующий в кармане куртки телефон. Бросив короткий взгляд на экран телефона, дама улыбнулась и, не ответив, ускорила шаг.

Славка уже минут пятнадцать топталась возле входа в Зареченскую республику. За это время она успела уже и пройтись по мосту туда-обратно минимум раз пять, постоять посмотреть на русалку и понаблюдать за посетителями кафе, сидящими с кофе или пивом на террасе у самой Вильняле.

«Такое опоздание для Маргариты — дело совершенно непростительное, — думала она с раздражением. — Такого на моей памяти еще не было. И вообще, опоздания — это исключительно моя привилегия. Еще и трубку не берет, паразитка».

Слава уже в десятый раз внимательно огляделась вокруг. Непонятно, где Маргарита оставит машину, потому нельзя предсказать, с какой стороны появится. Взгляд остановился на элегантной молодой женщине возле пешеходного перехода у церкви Архангела Михаила.

«Редкое сочетание вкуса и стиля в нашем городе, — подумала Слава. — У нас сейчас все не пойми в чем ходят, как будто у нас одежду купить негде».

Проехало несколько машин, женщина ступила на дорогу и ни с того ни с сего помахала рукой, приветствуя кого-то, кто, как и Слава, был у входа в Заречье. Слава даже оглянулась, но никого, кроме нее, сейчас возле моста не было. А по мере приближения элегантная незнакомка стала кого-то напоминать. Еще ближе, и…

«Мама дорогая», — Слава прикрыла ладошкой рот, который от неожиданности открылся сам собой.

— Мать твою! — ругнулась она, когда уже не было никакого сомнения в том, кто именно сейчас перед ней. — Я не понимаю, зачем ты это с собой сотворила, но тебе чертовски идет.

Маргарита, смеясь, покрутилась перед ней, демонстрируя со всех сторон свой новый образ.

— Офигенно! — улыбаясь, сказала Славка. — Мне только интересно, тебе твоих шикарных волос не жалко, вот так вот кардинально…

— Ничего мне не жалко, — заявила Маргарита, трогая рукой свою новую прическу. — Я другая внутри. Жизнь у меня тоже сейчас совсем другая — значит, и снаружи все должно быть иначе. Ну, идем гулять. Чего мы тут стоим?

— Да, да, идем, — согласилась Слава, оправившись немного от первого шока. — Ты только не обращай внимания, но мне кажется, я сегодня весь день буду на тебя таращиться как на чудо.

— Пойдем, — Маргарита, смеясь, взяла подругу под руку и потащила ее в сторону зареченского Ангела.

— Не, ну ты хоть предупредила бы, — бурчала Слава, идя рядом. — Даже не посоветовалась с лучшей подругой. Хоть бы по магазинам пригласила, а то шмотки — и те без меня вон купила.

— Да не переживай ты так, — Маргарита обняла подругу. — Я не все пока купила. Мне еще нужна целая куча шмоток. Поедем в ближайшее время вместе.

— Тебе уже скоро другие шмотки будут нужны, — сказала Слава. — Ты, кстати, как чувствуешь себя?

— Я в полном порядке, — заверила Маргарита. — Более того, у меня еще две новости.

— Не говори только, что одна хорошая, а другая плохая.

— Не угадала. Обе хорошие.

— Давай, — Слава приросла к тротуару, ожидая продолжения.

— Идем в какое-нибудь кафе, сядем, и я за чашкой кофе все тебе расскажу.

Они, недолго думая, завернули к ресторанчику, который так и назывался — «Пре Ангело». Внутри ресторана сидеть не хотелось, выбрали место за столиком на площади прямо возле самой скульптуры. Тем более что в этом году ресторан придумал нечто невероятное — вместо стульев у столиков были подвешены деревянные качели.

— Не знаю как ты, но я хочу есть, — заявила Маргарита, листая меню. — Я вообще в последнее время все время хочу жрать.

— Тебе можно и даже нужно, — засмеялась Слава. — А я вот в платье не влезу.

— Влезешь, ты красотка.

— Ага, с теми шашлыками и колбасками, что почти каждые выходные устраивает Герман, я скоро и в двери не влезу, не то что в платье. — Заказав себе кофе и десерт, а Маргарита — еще и большую тарелку картофельных блинов с лососем под сметанно-творожным соусом, обе, улыбаясь, посмотрели друг на друга.

— Ну, я жду твои две хорошие новости, — сказала Слава. — Мне за качели держаться?

— Конечно, держись, и покрепче, — ответила, смеясь, Маргарита. — Скоро, уже совсем скоро, совсем, совсем, совсем скоро, — тянула она интригу.

— Ну?!

— Короче, в феврале следующего года на книжной выставке будет презентация моей книги.

— Омайгад! Здорово! Офигенно! — завизжала Слава так, что сидящие за соседними столиками стали с интересом на них поглядывать.

— Да, над ней скоро начнет работать переводчик. Она выйдет на литовском языке в нашем издательстве.

— Я возьму себе вина, — заявила Слава. — Не могу я такое переживать на трезвую голову.

— Ну и мне тогда тоже, только безалкогольное, — заявила Маргарита, — насколько помню, у них было.

— Ну а вторая новость? — спросила Слава, прикасаясь свои бокалом к бокалу Маргариты.

— А вторая то, что я решила продать дом Дамиана и купить себе что-то другое.

— Не, ну эта новость не очень хорошая, — Слава задумчиво глотнула вина и поставила бокал на стол. — Позволь узнать почему.

— Я не могу в нем жить, — совершенно спокойно ответила Маргарита. — Знаешь, я до сих пор даже вещи не разобрала, так и лежит все по коробкам, а я в них каждый день роюсь.

— Психология?

— Да, скорее всего. Я не чувствую себя в нем дома. Вот с машиной все отлично. Уже вон сколько езжу и все прекрасно, не считая того инцидента, но тут машина ни при чем. С домом иначе, не могу я в нем. Слишком много он всего хранит от своего прежнего хозяина. Подала объявление о продаже. Только не звонит что-то никто.

— Позвонят еще, — заверила Слава. — Дом шикарный.

— Так может, вы с Германом хотите?

— Вот знаешь, если бы ты так все не скрывала, а сразу говорила, то точно взяли бы, но увы — Герман нам уже купил дом.

— Не, ну ты тоже еще та, — обиделась Маргарита. — Вы купили дом, а я не знаю.

— Не мы, а Герман. К тому же он мне сначала не понравился, но сейчас вроде уже привыкла. После свадьбы будем в нем жить.

— И что тебе в нем не так? — спросила Маргарита, кладя в рот кусок картофельного блина, который перед этим щедро окунула в соус.

— Далековато от города, — ответила Слава, — нет, не так, он вообще не в городе. В Судерве у самого озера, и ближайшие соседи в километре от нас.

— Классно! Соседей нет. Озеро есть. А что не в городе, так сейчас из деревни до работы проще добраться, чем из города со всеми нашими пробками. Отдыхать там будешь душой и телом.

— Вот потому я и смирилась, — с улыбкой вздохнула Слава. — Дом большой. Есть озеро, двор и баня. Сможем приглашать друзей и родственников на шашлыки и колбаски, будь они неладны и да выдержит все это моя фигура. Кстати, наша свадьба будет во дворе этого дома. Мы так решили, сделать все на американский манер. Украсим двор, пригласим туда тамаду-диджея, музыкантов, даже работница загса туда приедет.

— Потрясающе, — согласилась Маргарита. — А то я уже начала переживать, как я буду там в жару в моем состоянии.

— Ну вот, нашли еще один плюс, — весело сказала Слава, — тем более, я уже довольна.

После ресторана по традиции Маргарита и Слава сфотографировались с изображением двух знаменитостей района — «Пьяницей и котом». Так называется висящий на стене металлический барельеф с изображением мужчины, обнимающего огромную бутылку и лежащего у этой бутылки кота. Это, наверное, единственный памятник в городе, который появился тут еще при жизни того, кто на нем изображен. Стасис Урнежа, или князь Вилдаугас, как он сам себя называл, — хозяин того самого ресторана у моста с русалкой, сыгравший огромную роль в появлении и процветании Зареченской республики. Что касается кота, то он тоже реальный персонаж этого района — кот Понюлис, который жил и официально числился не кем иным, как директором магазинчика по продаже и обмену старых книг и сувениров на этой же самой улице. Магазинчик и сейчас есть, только там уже живут два других кота, а рыжего Понюлиса все вспоминают, взглянув на его изображение.

Затем подруги похихикали возле конституции, зачитывая вслух самые интересные ее статьи. После чего прошли до сквера, разделяющего район на две части. Свернули на улицу Полоцко и остановились.

— Вот, — заявила Маргарита, стоя возле еще одной скульптуры кота, — одна из моих сегодняшних целей. Кот, исполняющий желания и забирающий страхи.

— Ух ты, — Слава удивленно рассматривала большого металлического кота на заборе дома по адресу Полоцко, 2. — Я даже не знала, что тут такое есть.

— А он тут не так давно появился, — сказала Маргарита. — Его создатели — ювелиры Виктория Оркине и Йонас Гельчис. Конечно же, он тут для привлечения туристов, но чем черт не шутит. Видишь, что тут написано?

Маргарита показала на табличку на заборе.

— Может, и правда этот хитро улыбающийся кот с сережкой в ухе исполняет то, что нашептывает надпись под ним: «Почеши меня за ушком, и исчезнут твои страхи». Кстати, если помнишь еще конституцию, а точнее ее тринадцатую статью — «Кошка не обязана любить своего хозяина, но должна помогать ему в трудную минуту», то такое обещание кота любому, кто осмелится его почесать и поверит в чудо, вполне логично.

— Очень полезный кот, — засмеялась Слава и принялась его почесывать за металлическим ухом. — Что-то мне стремно жить в последнее время.

— Да ладно тебе, — шутливо возмутилась Маргарита, — страшно ей. Вот мне действительно страшно.

Маргарита присоединилась к подруге. Почесав со всех сторон в две руки кота, они направились к школе, за которой поднялись на высокий холм, чтобы полюбоваться панорамой города.

— Красиво тут, — восхищенно сказала Слава. — Откуда ты все эти места знаешь? Вот точно без тебя сюда бы не догадалась переться, лезть по всем этим непонятно куда ведущим ступенькам.

— Люблю я очень этот город, — ответила Маргарита, не отрывая глаз от восхитительного вида на Старый город. — Уверена, что есть множество мест на свете в сто раз прекраснее, но именно этот город я люблю.

— Понимаю, — согласилась Слава, — вот просто уверена, что есть на свете мужчины в сто раз лучше Германа, но именно его я люблю.

Маргарита в ответ рассмеялась такому сравнению. У Славы всегда все измерялось в мужчинах.

— Я бы хотела тут жить, — немного помолчав, сказала Маргарита. — Не в смысле в Вильнюсе, а в Ужуписе, — уточнила она.

— Ну вот и будешь, если хочешь. Тут много сейчас чего интересного продают. Правда, дорого, но если продать дом, то на квартиру в Ужуписе как раз хватит.

— Кстати, — спохватилась вдруг Слава, — пойдем, что-то покажу. Тут недалеко на Полоцко есть двор, где продается интересная квартира. Может даже, тебе и подойдет. Мы с Германом видели объявление, но нам она чисто по нашим запросам не подходит, нам надо дом.

Уже через пятнадцать минут они обе стояли перед закрытыми воротами в утопающий в зелени частный двор. То, что проглядывалось через металлические прутья, производило самое благоприятное впечатление. Стоящий полукругом дом в три этажа с террасами и балконами, зеленые лужайки вокруг дома, деревья, ухоженные клумбы с цветами, дорожки, красивые скамейки, детская площадка, выкрашенная в яркие цвета. И самое главное, что все это всего в пяти минутах от зареченского Ангела и от моста, а там уже Старый город и до центра рукой подать.

Маргарита завороженно разглядывала пейзаж за воротами. Ее писательское воображение уже рисовало сцены спокойной богемной жизни. Она во всех красках видела, как просыпается по утрам под пение птиц, пьет кофе на уютной маленькой кухне, как в пентхаусе-кабинете пишет свои романы, а затем уже редактирует их, сидя на террасе. Она даже видела, как ее маленький сын играет на детской площадке, а сама она читает на скамейке книгу и краем глаза приглядывает за ним.

Тем временем Слава, больше ничего не спрашивая, нашла телефон агентства недвижимости и уже через минуту разговаривала с агентом, а через полчаса у ворот дома появился симпатичный мальчик-блондин, риелтор.

Маргарита шла по двору и понимала — тут все ее. Она уже практически тут поселилась. Еще даже квартиру не видела, но уже знала, что это именно то, что ей нужно. И не ошиблась.

Квартира оказалась двухуровневой, плюс еще и мансарда как третий этаж. И отдельный вход с улицы — почти как дом! Нестандартная планировка гостиную, столовую и кухню превращает в одно целое. Высокие потолки. Огромные, во всю стену, окна. Тут же обнаружилась дверь на террасу, куда она сразу же в мыслях поставила небольшой столик и два мягких раскладывающихся кресла, чтобы сидеть и читать книгу, а может, и уснуть под ласковый шум зеленой листвы деревьев.

Маргарита даже не слушала, как распинался риелтор. Собственно, ей это уже было не интересно. Она прекрасно видела, как в мансарде будет библиотека-кабинет, куда она спокойно переместит все свои и Дамиана книги. Как она будет там работать над своими романами.

Невероятно огромным преимуществом было то, что квартира продавалась весьма современно — с большей частью мебели и бытовой техникой. И все оно было такое, будто сама Маргарита продумала и купила. Расцеловать хотелось того дизайнера, который занимался этим проектом.

На втором этаже обнаружились две спальни.

«Вот эта будет детской», — решала Маргарита, заглядывая в ту, что была слева. Вот только она не подозревала, что с рождением ребенка в детскую превращается весь дом.

Маргарита бросала восторженные взгляды на Славу. Казалось, еще немного, и она, как маленькая девочка, запрыгает и захлопает от счастья в ладоши. Конечно, смущала цена и то, что агент явно давал понять, что ждать особо он не будет. И кто знает, кто придет сюда завтра. Вдруг квартира ему тоже понравится, и он окажется с деньгами?

Маргарита подозвала к себе Славу.

— Выручай, — взмолилась она, — мне срочно нужны эти пять тысяч на резервирование. Как только продам дом, сразу же отдам. Я не вынесу, если не буду тут жить.

Слава, ничего не говоря, достала телефон, зашла в свой интернет-банк и уже через полминуты нужная сумма была на счету у Маргариты, а еще через минут пять квартира была зарезервирована на три месяца.

«Ровно три месяца, чтобы продать дом и стать тут полноправной хозяйкой, — думала Маргарита, выходя со двора. — Все должно получиться. Если что, сброшу немного цену».

---

Вдребезги мечты

Прекрасная вилла в самом сердце Амальфитанского побережья, утопающая в зелени и цветах. Три этажа изысканного вкуса и стиля. Балконы и террасы с захватывающими дух видами на море. Бассейн на крыше последнего этажа — и вовсе отдельное произведение искусства, оазис отдыха для тела и души. Буйство ярких красок всей палитры, какую только может воспринимать глаз человека. Чарующий запах цветущего повсюду жасмина, ароматы цитрусовых и фиговых деревьев, средиземноморских сосен и кипарисов погружали обитателей в сказочный рай, в котором нужно только отдыхать, наслаждаться видами и страстно любить друг друга.

На это и надеялась Магдалена, когда решила последовать сюда за Дамианом сразу после всеобщего собрания магистрата и назначения новых выборов Великого магистра. Но ее надежды и тайные ожидания тут же разбились об эти самые живописные амальфийские скалы. На Дамиана эта романтичная обстановка будто бы вовсе не действовала. Он практически сразу засел за какие-то статьи и созвоны с коллегами-хирургами из разных концов света. Примерно раз в две недели, а иногда и чаще, вовсе ничего особо не объясняя, исчезал на два-три дня. Затем возвращался и снова что-то писал и с кем-то говорил по всем видам связи.

У Магдалены было ощущение, что нет никакого магистрата, нет магии, нет ее, той, которая столько лет всегда рядом, всегда за него. Нет, не то чтобы уж совсем не замечал. Замечал за завтраком или за ужином — перекидывались простыми дежурными фразами ни о чем и расходились. К несчастью, размеры виллы и ее окрестностей позволяли бродить по ней весь день и ни разу не встретиться. Чтобы увидеть Дамиана, ей пришлось изучить его примерный распорядок и уже намеренно попадаться на глаза, чтобы и вовсе не забыл, что она тут есть. Вот и сейчас она в соблазнительной прозрачной тунике поверх очень откровенного бикини поднялась к бассейну. После завтрака Дамиан почти всегда шел на несколько часов сюда, чтобы поплавать и позагорать в лучах летнего солнца, пока оно еще не стало палящим и агрессивным.

Она не ошиблась и сейчас. Он был здесь. Плавал. Магдалена, демонстративно виляя бедрами, прошлась по краю бассейна и улеглась на лежаке, подставляя ласковому итальянскому солнцу безупречное тело. Любой другой мужчина сошел бы с ума от желания обладать им. Дамиан же в последнее время почти не смотрел на нее. Сейчас тоже — проплыл раз десять туда и обратно, вышел из бассейна и, даже ни разу не взглянув в ее сторону, постелил на стоящий рядом лежак полотенце и, закрыв глаза, улегся на спину.

«Нет, не так я представляла свое пребывание тут, — раздраженно думала Магдалена, поглядывая краем глаза на Дамиана. — Совсем не так».

Даже довольно частый секс и тот из некогда страстного и безудержного превратился в нечто, очень напоминающее спорт: набор упражнений, чтобы не терять форму. С таким же успехом они могли бы и в спортзале тренажеры седлать раз в день — результат был бы очень похожим.

«Интересно, а если подсунуть кого-нибудь вместо меня, заметил бы, что это другое тело? — со злостью думала Магдалена. — Почему-то уверена, что нет. Интересно, а как он эту свою бледную моль, Маргариту, трахал?»

Магдалена усилием воли заглушила нарастающую лавину гнева, поднялась и демонстративно медленно сняла прозрачную тунику, грациозным движением откинула назад каскад темных волос и стала медленно спускаться по ступенькам в воду.

«Ух, как он в такой холодрыге плавает, есть же подогрев», — выругалась она про себя, но вида не подала, легла на воду и поплыла.

Проплыла несколько раз туда-обратно, с грациозностью Афродиты вышла из воды и подошла к лежаку Дамиана, который, казалось, и вовсе сейчас спал.

— Можно мне твое полотенце, — попросила она, — я забыла взять себе.

Дамиан молча поднялся и накинул ей на плечи полотенце, на котором только что лежал.

— Спасибо. А почему такая вода холодная? Я совсем замерзла.

Магдалена, дрожа, закутывалась в пахнущую его телом ткань.

— Каждое утро такая, — пожал плечами Дамиан. — Не вижу смысла греть. К вечеру уже и так будет как молоко.

— Погрей меня немного, — попросила Магдалена и попыталась к нему прислониться.

— Пойди лучше в дом и оденься, — сказал он, отстраняясь, и встал с лежака. — Мне скоро нужно работать.

— А давай кофе попьем, — перевела тему Магдалена. — Хочешь кофе?

— Хочу, — согласился Дамиан, понимая, что сегодня от разговора не отвертеться, — эспрессо, если не сложно.

Магдалена схватила тунику и метнулась вниз, на кухню. Нельзя было терять такой шанс побыть вместе. Тем более что уже давно хотела поговорить, и вроде бы он сегодня к этому готов.

Дамиан прекрасно видел, как она тут мается. Магдалена не привыкла вот так спокойно сидеть на одном месте, ждать и довольствоваться тем, что дают. Она яркая, активная восточная женщина-маг, которая привыкла к огромному вниманию мужчин. В мире людей перед ней выстилали ковровые дорожки, дарили дорогие подарки и всячески ублажали. Она везде была госпожа, а тут ей даже иногда приходилось самой готовить себе еду. Ее дико бесило то, что во всей вилле не было прислуги, лишь в саду иногда работал садовник. Она отказывалась понимать, как Дамиан с его-то статусом вообще мог так жить.

Кухня — маленький белый островок со встроенной в мебель бытовой техникой. Компактная и очень маленькая. Готовить на этой территории было очень комфортно, но для приема пищи лучше было переходить в столовую-гостиную или вовсе расположиться на одной из террас. Магдалена включила кофемашину, подставила кофейную чашку для эспрессо и выбрала нужную программу. В этот раз даже не возмутилась в очередной раз, что это нужно делать самой. Кофемашина тихо фыркнула, сообщила на маленьком узком экранчике, что кофе уже в процессе, осталось только подождать, и почти сразу же в чашку полились две тонкие струйки густого ароматного напитка. Себе она достала чашку побольше, для капучино. Краем глаза заметила, что Дамиан, уже в светло-синих джинсах и белой майке, сидит с ноутбуком на террасе.

Магдалена поставила на стол поднос с кофе и, взяв свою чашку в руки, села напротив. Дамиан отложил в сторону ноут и, взяв в руки свой кофе, вопросительно посмотрел на Магдалену.

— Можешь мне рассказать, чем ты тут сейчас занимаешься? — спросила Магдалена.

— Могу, — ответил Дамиан. — Как известный в Европе и далеко за ее пределами хирург, я делаю очень сложные плановые операции, консультирую коллег и иногда онлайн присутствую на операциях своих не менее одаренных коллег.

— Это я как раз вижу, — фыркнула Магдалена. — Что ты делаешь как магистр? Мне иногда кажется, что тебе вообще наплевать на то, что произошло, происходит и может произойти. На то, что тут сейчас вся Италия кишит магами и им подобными. Их тут скоро будет больше, чем простых смертных.

Дамиан внимательно ее слушал, чуть склонив набок голову. Магдалена — давняя подруга, с которой очень много пройдено вместе, до того, как он стал магистром. Ей многое было позволено ему сказать, но в последнее время она явно стала слишком много себе позволять.

— И я еще тут не пришей кобыле хвост, жена декабриста, — подытожила она и наконец, поджав губы, замолчала.

— Начну с конца, — усмехнулся Дамиан, — очень уж прикольно про жену декабриста ты сказала. Это не так. Я тут не в ссылке. Меня никто не наказал, и я сам себя тоже не наказываю пребыванием здесь. Эта прекрасная вилла — одно из моих последних приобретений. Я долго искал себе место, где в любое время года смогу отдохнуть. Я тяжело работаю, как хирург и как маг. Сама видишь, что и сейчас тоже. Мне здесь хорошо.

— Зато мне плохо, — сказала Магдалена.

— Я это вижу. Но, моя дорогая подруга, я же тебя сюда не притащил силой, более того, даже не звал. Ты сама сказала, что поедешь со мной, и поехала. Отсюда вытекает то, что я совсем не обязан тут тебя как-то необыкновенно развлекать. Во-первых, я работаю. Во-вторых, ты меня не один век знаешь. Знаешь мою суть и то какой я скучный, строгий, холодный. Что для меня нет ничего важнее работы и моей миссии. Неужели ты ожидала увидеть меня каким-то другим?

— Не знаю, — вздохнула Магдалена, хоть это было откровенное вранье.

Она знала, надеялась и верила, что именно сейчас, когда он все закончил с этой Маргаритой, на фоне всех трудностей в магистрате он действительно будет другим. Что они сблизятся, станут одним целым перед лицом назревающих бед. И такое холодное откровение очень задевало.

— Я очень ценю твою поддержку, — продолжал Дамиан. — Но это место не для тебя. Такой образ жизни тебе совсем не подходит. Тебе тут скучно и муторно.

— Хоть бы слуг каких завел, — буркнула Магдалена, пытаясь скрыть раздражение.

— А зачем мне слуги?

— Для статуса.

— Мне статусности и в магистрате вполне хватает. Все эти внешние проявления мне не важны. Более того, стоит мне только выйти в мир, как они лавиной на меня обрушиваются. Я известный человек. Можно мне хотя бы дома получить такую роскошь, как приватность и спокойствие?

— Можно, но как-то самому себе есть готовить — это уже слишком, не говоря уже про все остальное. Хорошо хоть в саду не копаешься.

— Я люблю готовить еду. И в саду я бы, как ты сказала, копался, если бы у меня было на это время. Еще раз тебе повторяю, мне внешние проявления моей власти не важны. С вступлением в должность магистра для меня изменились мои обязанности и миссия, но никак не мое внешнее окружение в мире людей. Все, что у меня есть статусного, оно все служит магии и помогает мне выполнять мою основную миссию.

— Знаешь, а мне важны! — воскликнула Магдалена и поставила чашку на стол, причем так, что та звонко стукнула о стеклянную поверхность.

Она нервничала и решила больше это не скрывать.

«А пусть видит, — думала она. — Магистр он или нет, он все равно мужчина. Они многое не понимают, пока их не ткнешь носом. Пусть знает, что совсем не думает про меня, что мне важно, как мне тут с ним, и почему я вообще за ним поехала».

— Вот потому, что тебе это все важно, я предлагаю тебе…

— Что ты мне предлагаешь? — раздраженно перебила Магдалена. — Собрать манатки и уехать?

— Я предлагаю тебе уезжать с виллы в туристические города, где есть все нужные тебе развлечения, — спокойно сказал Дамиан. — А для еще большей веселости и вовсе улетать иногда в Рим.

— Прости, — Магдалена смущенно опустила голову.

«Черт, надо быть спокойнее, — думала она. — Так и правда скажет выметаться. А я совсем не за этим сюда с ним приехала».

— Прощаю, — сказал Дамиан. — Причем только потому, что это ты, и только потому, что понимаю, каково тебе тут сейчас. Только одно замечание — ты ведешь себя сейчас как обычная женщина, а не как маг. Советую с этим завязывать.

— Спасибо, — ответила Магдалена. — Я и правда тут очень устаю.

— А сейчас по поводу моего делания или ничегонеделания как магистра, — сказал Дамиан уже совсем холодным и строгим тоном. — Я свои дела магистра никогда ни с кем не обсуждаю. Что я делаю — это исключительно мое дело, и я ни перед кем не обязан об этом отчитываться.

Магдалена сжалась, услышав его тон. Она уже даже была не рада, что затеяла этот разговор. Куда-то улетучилась собственная магическая важность.

— Но тебе я отвечу, — сказал Дамиан, строго глядя на нее. — Ты права, сейчас вся Италия кишит магами всех мастей и народов. Это и плохо, и хорошо одновременно. С одной стороны, за мной сейчас наблюдают. Всем интересно, что именно я сейчас делаю. Но и мне тоже очень удобно за всеми наблюдать. Я вычислил всех, кто не смог определиться в голосовании.

— И что ты намерен с этим делать? — осторожно спросила Магдалена.

— Встречаться и разговаривать, — ответил Дамиан. — Мне нужно из сомневающихся превратить их в моих союзников.

— А если не получится, и они снова…

— А если не получится, — перебил ее Дамиан, — то я перестану быть Великим магистром со всеми из этого вытекающими последствиями. Значит, так угодно за мной стоящим силам. Значит, моя миссия на это воплощение закончена.

— Нет, — замотала головой Магдалена, — нет, ты же понимаешь, что это будет значить!

— Более чем, — спокойно сказал Дамиан и поднялся с дивана, давая понять, что разговор он продолжать не станет.

Магдалена поднялась следом за ним.

— Надеюсь, я смог тебе что-то прояснить? — спросил он ее.

— Ты прав, мне действительно нужно иногда выезжать, — ответила Магдалена. — Наведаюсь-ка я в Рим или еще куда…

Гостиной как таковой на вилле никогда не было. Ею служила небольшая уютная комната на другой стороне дома, с выходящими в сад окнами. Угловой диван с широкими деревянными подлокотниками, которые часто служили столиками для кофе и книг. На стене, над обрамленным мозаикой из желто-коричнево-бежевых геометрических фигур камином, — черный прямоугольник телевизора. В арочных стенных нишах приютились книги, фигурки, свечи, вазочки, кувшинчики и другие дизайнерские штучки. На низком чайном столике — небрежно оставленные хозяином книги. Тут он работал. Отсюда же чаще всего вел переговоры с коллегами-хирургами. Из этой же комнаты можно было уйти в тайный рабочий кабинет Фауста.

Не успел Дамиан удобно устроиться на диване и открыть ноутбук, как на экране высветился входящий звонок.

— Женщины, ну вы что, сговорились сегодня вымотать меня до полусмерти?! — воскликнул он и нажал «принять звонок».

На экране появилась взволнованная Ирина.

— Сын, я тебя прикончу, как только сумею до тебя дотянуться, — начала она без всяких приветствий. — Почему я все узнаю фиг знает от кого, а не от тебя?

— А что, собственно, случилось? — Дамиан попробовал сделать вид, что не понимает причину ее негодования.

— Нет, ну он еще и спрашивает, — шумно вздохнула Ирина. — Ты вообще собирался мне хоть что-то сказать? Или мне потом завещание вручит какой-нибудь твой сраный адвокат? Поздравляем, ваш сын пал смертью храбрых, вы теперь мать героя.

— Мам, ну прекрати, — сказал Дамиан. — Все не так, как ты тут представила. Кстати, откуда у тебя эта новость?

— А как мне представлять? — продолжала волноваться Ирина. — Вот скажи, как? Я узнаю, что впервые в истории магистрата при жизни действующего магистра назначены новые выборы. Думаешь, я совсем дура и не понимаю, чем это может закончиться? А кто про это сказал, не важно. У меня тоже могут быть тайны. Имею право.

— Прости, пожалуйста, — виновато сказал Дамиан. — Я собирался сказать. Правда собирался. Не хотел тебя пугать без толку. Голову бы оторвать тому, кто тебе принес эту новость. Прости.

— Ладно, — более миролюбиво сказала Ирина. — Но с этой минуты мне нужна правда. Что там у тебя?

— То, что тебе и сказали, — новые выборы. Я сам их назначил. Пойми, все я не могу тебе сказать.

— Это ведь этот старый козел все замутил?

— Да, инициатором собрания был Мефисто, но выборы — общее решение, в том числе и мое.

— И что сейчас будет? Вот что будет, если эти полудурки тебя не выберут?

— Прекрати! — строго сказал Дамиан, переходя с человеческого тона на тон магистра, что Ирина сразу же ощутила и притихла.

— Будет то, что должно быть, — спокойно сказал Дамиан. — И даже то, чего ты, в силу своей человеческой сущности, так боишься.

Ирина в ужасе закрыла лицо руками и застыла перед экраном, всем своим видом показывая, что не желает этого ни слышать, ни тем более осознавать.

— Ты знаешь, кто я и какова моя миссия. Если будет решено, что в этом воплощении она закончилась, значит, так оно и есть, и я сделал все, что мог сделать. Я полностью к этому готов. Советую и тебе подготовиться к такому исходу. Благо времени еще много.

Ирина отняла руки от лица и посмотрела на него глазами, полными слез.

— Знаешь, сынок, — сказала она, — очень жаль, что у тебя нет детей. Ты не можешь ощутить настоящую радость и гордость за них. В то же время я очень рада, что их у тебя нет. Ты не знаешь, что такое переживания, страх за них и боль их потери. Дайте боги тебе никогда не испытать то, что сейчас испытываю я.

— Я постараюсь за это время к тебе прилететь, — тихо сказал Дамиан.

— А может, я к тебе? — встрепенулась Ирина. — Ты сейчас где?

— Нет, не надо. Я в Италии, но не нужно. Тут сейчас и так как в пруду с пираньями. Подняли уши все. Все, том числе и Конгрегация. Они когда-то давно до меня не дотянулись, сейчас очень удобный момент.

— О боги! Еще и эти.

— Не сходи пока с ума. Поверь, я не собираюсь просто как жертвенный агнец дать себя прикончить. Пойми, я делаю все, что от меня зависит, чтобы остаться на своем месте и продолжать начатую политику магистрата, которая для этого времени единственно правильная.

— Хорошо, — тяжко вздохнула Ирина. — Только держи меня, пожалуйста, в курсе. Насколько это, конечно, там по вашим правилам возможно. И помни, я сойду с ума, если с тобой что-то случится. У меня твой Ирак десять лет жизни отнял, а это так и вовсе уже край всего.

---

Без магии

«Черт, что не так с этим домом? — думала Маргарита, выпроваживая очередных несостоявшихся покупателей. — Будто заколдован. Полчаса бродили с кислыми рожами по дому, совали свои носы во все углы».

Завибрировал оставленный на кухонном столе телефон. Слава.

— Привет! — прозвучало на том конце. — Что-то ты пропала.

— Не пропала, — устало сказала Маргарита и присела за стол. В ее положении с каждым днем становилось все сложнее и сложнее долго оставаться на ногах. — Покупателей, вернее очередных смотрителей, выпроводила только что.

— Ясно. Ты поэтому без настроения?

— Да выбесили они меня. Пришли, облазили с могильными лицами весь дом и ушли. Таким даже самой продавать не хочется.

— Эврика! — закричала Слава в трубку. — Я знаю почему, ты не можешь продать этот дом.

— Ну и почему?

— Ты не хочешь.

— Как это я не хочу? — возмутилась Маргарита. — Ты в своем уме? У меня уже скоро все сроки резервации квартиры истекут. Тебе вон должна кучу денег. Как я могу не хотеть?

— Это все сознание, — настаивала на своем Слава. — Ну ты же сама все лучше меня знаешь. Вроде тебе и очень надо, а подсознательно…

— Хочешь сказать, что я сама торможу на подсознательном уровне… — задумчиво произнесла Маргарита. — Возможно, ты и права. Тогда я вообще не знаю, что с этим делать. От таких блоков быстро не избавиться.

— А ты не продавай. Попробуй сдать в аренду.

— А деньги где брать на квартиру? — вздохнула Маргарита.

— Ты же маг вроде, — начала Слава, — прости, помню про эти ваши заморочки с законами. Знаешь что? У меня есть знакомые в SEB-банке. Под залог такого дома тебе точно дадут хороший кредит. Я поговорю. А ты прямо сейчас заполни им заявку.

«А что, хорошая идея, — Маргарита и правда засела за заполнение заявки для кредита на покупку недвижимости. — Славка права. Может, мне и тяжело тут жить из-за всех этих воспоминаний о нем, но из-за них же и не могу продать. Когда уже все это отпустит?»

Зашевелился ребенок. Маргарита положила одну руку на небольшой, но уже очень заметный живот. Шла двадцать шестая неделя. В такое время мамочки уже давно перестают скрывать свое интересное положение. Даже наоборот, накупают себе кучу красивой и модной одежды для беременных, которая подчеркивает всю красоту их нынешнего тела.

Маргарита же, напротив, старалась свою беременность особо не демонстрировать окружающим. Можно сказать, что даже скрывала. Ведомая каким-то внутренним инстинктом, она старалась надевать на себя что-то такое, за чем сложно было понять, беременна она или просто слегка поправилась. Благо оверсайз все еще был популярен.

На работе, кроме Витаса, вообще никто пока ничего не знал. Тем более что она решила внять рекомендациям врачей и чаще всего работала из дома. Работала как обычно, в полную силу, делая все, что положено по должности. Даже дала понять Витасу, что и после родов тоже намерена работать. Взяла на себя всю организацию стенда издательства на будущей выставке. Полностью закончила свой роман и теперь активно участвовала в его переводе.

Только после таких активных рабочих будней вечером еле живая ползла наверх в спальню, ложилась на кровать и, подложив под начавшие отекать ноги две подушки, час-другой просто лежала и поглаживала живот, пока не возникало зверское чувство голода. Причем такое, что казалось — если прямо сейчас что-то не съесть, то обязательно умрешь.

Маргарита вставала и шла на кухню. Выкладывала из холодильника все, что там имелось, и поглощала в неимоверных количествах, совершенно не следя, что, как и с чем. Сейчас она могла себе позволить есть совершенно несочетаемые друг с другом вещи. Прекрасно шла селедка с шоколадным кремом и арбуз, запиваемый молоком. Такие гурманские наклонности раньше даже представить было невозможно, не то что осуществить в реальной жизни. А вот, пожалуйста, распишитесь — получите. Недаром про будущих мам столько баек на эти темы.

Хвала Славе и ее многочисленным знакомствам! Из банка позвонили уже на следующий день и сказали, что кредит одобрен. Дальше уже были формальности по подписанию договора, которые тоже были быстро улажены. Маргарита стала счастливой обладательницей квартиры в самом дорогом и престижном на сегодняшний день районе Вильнюса. Осталось только переехать. Что оказалось не так и просто. Основную сложность представляла библиотека Дамиана. Чтобы перевезти такое количество книг, еще нужно было для них приготовить место. Полки и шкафы из дома никак не подходили для мансарды в квартире. Оставить книги тоже был не вариант. Мало ли что взбредет новым жильцам с ними делать.

«Почему он это все не взял с собой? — недоумевала Маргарита, складывая в коробки очередную партию книг. — Как можно такое богатство так запросто оставить? Собирал же точно несколько жизней».

Она уже третью неделю каждый день понемногу паковала книги. Молча, ничего не говоря Славке. А то ведь та, если узнает, сразу организует тут бригаду помощи, а Маргарите чужие руки, не понимающие всей ценности книг, тут точно были ни к чему. В коллекции имелись такие экземпляры, на которые даже дышать было страшно, не то что руками трогать — того и гляди рассыплются в пыль. Да и сама Славка сейчас была занята как никогда. Шли последние этапы подготовки к свадьбе. Она носилась сейчас по городу как сумасшедшая, в страхе что что-то не успеет, забудет, потеряет.

Маргарита очень хотела полностью переехать еще до свадьбы подруги. Тоже распрощаться со старой жизнью. Тем более что и новые жильцы, семья какого-то дипломатического работника из Франции, которым Маргарита сдала дом на целых два года, уже поторапливали. Им пока приходилось жить в гостинице.

Она подошла к полкам, за которыми скрывался тот самый коридор, ведущий в тайную комнату. Разбирать их оттягивала до последнего. И это при том, что в существовании коридора иногда сама уже крепко сомневалась. Настолько сейчас иной была ее жизнь. Из всего магического в ее жизни остались только память, карты Таро и небольшой тонкий шрам от ритуального ножа на левой ладони.

Ну и вишенка на торте — шкаф со злополучными изданиями гетевского «Фауста» Маргарита аккуратно их доставала по одной книге и заворачивала в специально для этой цели купленную ткань. Дойдя до того самого первого издания, она остановилась, протянула руку и тут же отдернула.

«Что, если вдруг снова откроется?» — подумала она, вспоминая все то, что случилось. Того демона, ее бегство и последующую раскрутку всей этой истории.

«Интересно, — думала она, — если бы я тогда не попала в этот коридор, Дамиан был бы сейчас со мной? Ведь все же было прекрасно, пока не вылезла наружу вся эта магия».

«Хотя нет, — помрачнела она, — уже были те кошмарные сны, был Мефисто с венцом Ваала, была рвущаяся наружу магия. Все это было бы вопросом времени. К тому же ребенок тогда тоже уже был. Если верить подсчетам врачей, все случилось в нашу самую первую ночь. Неизвестно, что бы еще было, если бы он об этом знал».

Она протянула руку к книге. Как и предполагалось, ничего не случилось, и книга спокойно отправилась в коробку к другим таким же.

«Ну вот, все отлично, — сказала она сама себе. — И выбрось из головы все эти дурные мысли — что бы да кабы. Тебе же ясно сказала эта Магдалена — он ее. С тобой он только долги отдавал. Благо, отдал. Совет да любовь».

---

Ах эта свадьба

Со свадьбами всегда так. Планировалась скромная современная, а получилась со всеми причитающимися традициями.

Всю традиционную веселую часть взяла на себя Маргарита. Это она написала сценарий, раздала роли всем подружкам невесты и друзьям жениха. Сто раз отрепетировали по отдельности и вместе. Причем делалось это все в строжайшей тайне от жениха и невесты.

«Невеста, в этот светлый миг ты прекрасней всех, — звучало у Славы в голове с самого утра. — Такой тебя никто не видел, такой тебя никто не знал… и даже ангел твой хранитель тебя такой не представлял…»

Она вертелась перед зеркалом, любуясь своим отражением. Сердце замирало от каждого шороха во дворе. Они уже вот-вот должны появиться.

— Едут! — донеслись крики нескольких голосов с первого этажа. — Едут!

В подтверждение тому послышались многочисленные звуки сигналов машин. Слава стояла за занавеской и, боясь дышать, наблюдала, как во двор заехали черный лимузин и два таких же мерседеса представительского класса. Во двор сразу же вышли Маргарита и подружки невесты. Из мерседесов появились жених и его свита.

«Божечки, какой он красивый в этом костюме!» — восхищалась Слава, глядя на Германа.

Герман поднял голову в сторону ее окна. Слава мигом отпрянула.

«Нельзя, сейчас нельзя, — пронеслось в голове. — Сейчас их там девчонки будут мучать».

Маргарита умудрилась устроить такое театральное действо, что Слава давилась от хохота. Таким она Германа еще никогда не видела. Он, бедный, даже пиджак сбросил и отдал его кому-то из друзей. Оно, конечно, не так просто было: распевать песни о любви, отгадывать загадки, которые Маргарита про невесту придумала, да называть великое множество достоинств своей будущей супруги. И все это так, что соседи со всей улицы уже сбежались и валялись от хохота, глядя, как такой красавец, как Герман, пляшет во дворе на перевернутом тазу, гремя на всю улицу.

— Ну что, ты готова, — вбежала, смеясь, в комнату Маргарита, — я уже не могу их больше там держать. Уже вся округа тут. Если еще кто-то не знал, что у Тышкевичей свадьба, то уже точно все знают.

— Господи, мне так страшно, — Слава бросилась к Маргарите.

— Ты чего, — Маргарита обняла подругу. — Все прекрасно. Ты восхитительна. Герман ждет и тоже очень волнуется. Вы оба так ждали этот день! Все. Соберись. Я их запускаю.

Маргарита выскользнула за двери, и уже через минуту послышался топот шагов на лестнице. Двери широко открылись и впустили дорогих гостей.

Жених с небольшим букетиком белых фрезий в немом восхищении застыл на пороге. Слава в наряде невесты была просто феерична. Верх платья из французского кружева, вместо коротких рукавчиков по плечам спадали в шесть рядов нити мелкого жемчуга, подол платья из легкой, многослойной, пышной ткани сзади переходил в кружевной хвост. Из-под платья выглядывали белые туфли на высоком каблуке. По спине струилась фата, подколотая в прическу шикарным фамильным гребнем.

Первым нашелся свидетель жениха. Он поклонился невесте, затем повернулся к Маргарите и протянул ей подушечку красного бархата, на которой лежал маленький веночек руты.

Маргарита взяла с подушечки веночек и приколола в прическу Славы. После всего жених подошел к невесте, взял ее за руку и повел вниз.