Бесплатный фрагмент - Фантомная жизнь

Памяти моей мамы…

Пролог

Девять свечей в холодной тьме отбрасывают едва заметные блики на бетонные стены. Возле окна девушка в белом платье молча размахивает темным предметом, зажатым в левой руке. От ее жестов танец света и теней ускоряется, превращаясь в световую карусель. Вереница огня и тьмы поглощает всё вокруг. Сметая остатки пустоты на своем пути. Круша стены и ломая камни. Через секунду не остается ничего. Только темнота.

***

— А что я увижу? — взволнованно спросила Вера.

— Всё, что будет важно. Всё, что поможет разорвать замкнутый круг. Всё, что отложено в глубинах памяти на будущее. Невыученные уроки.

Игорь посмотрел на Веру.

— Готова к путешествию?

Она судорожно сглотнула, крепко зажмурилась от страха и, тихо дрожа, сказала:

— Готова…

Глава 1

По-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всем смешную сторону… Знай: надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, иначе мир сведет тебя с ума.

Кен Кизи, «Над кукушкиным гнездом»

Книги были в жутко плачевном состоянии. Пожилая женщина, заботливо посматривая на девушку, опасливо перевязывала их бечевкой.

А Вера не замечала ничего вокруг. Названия книг: «Как справиться с депрессией», «Как выжить в одиночестве», «Как проживать эмоции», «Как захотеть жить» отдавались в голове звенящей пульсацией.

— Все хотят жить, когда узнают себя. Когда заканчивается ожидание.

Вера посмотрела на библиотекаря. Та молча оформляла книги. Оглянулась по сторонам — никого.

— Вы что-то сказали? — переспросила она.

Женщина подняла усталые глаза под тусклыми очками и удивленно моргнула.

— Нет. Вы что-то слышали?

— Уже не уверена…

Стопка книг, туго перевязанная бечевкой, оказалась невероятно тяжелой. Вера с трудом несла тяжеленный пакет, как вдруг он неожиданно, шумно всхлипнув, порвался. Книги выпали на сухой асфальт аккуратной горкой. Украдкой осмотревшись, Вера прижала их к груди и продолжила путь. В носу до сих пор царил запах душного воздуха и частичек пыли. Такое ощущение, что в библиотеке не убирали сотню лет.

— Вера! — громко раздался радостный крик. Светка из универа искренне улыбнулась и потянулась обнять однокурсницу.

«Черт… Специально выбрала район, где знакомых днем с огнем не сыскать…» — досадливо подумала она и, прищурившись от яркого солнца, привычно надела на лицо маску обычного человека. Но, видимо, поздно.

— Что с тобой случилось? Ты похожа на призрак, — Света с участием смотрела на Веру.

А та машинально обернулась к зеркальной витрине и окинула себя взглядом. Всё в порядке. Худая грустная девушка с книгами. Почти как «Девочка со спичками» Ханса Кристиана Андерсена. С той лишь разницей, что хотела умереть сама.

— Свет, да знаешь… — банальное «всё в порядке» застряло в груди, — многое произошло. — Она крепче перехватила книги и привычно проглотила тугой комок слез.

— Заметно… Одни глаза остались, и те полной безнадегой светят. Так, а это что?

Светка заметила книги.

— Фью-ю, — тихо присвистнула она, — может, поделишься? Беда, разделенная с другом, становится меньше.

И Вере безумно захотелось рассказать всё, что помнила и бережно хранила в скрытых уголках памяти. Легкая волна мурашек прошла по телу, дыхание перехватило. Но через секунду знакомый слой льда вновь сковал её.

— Прости, не могу. Я позвоню потом.

И крепко прижав к себе книги, Вера резко развернулась и поспешила к машине. Она боялась, что Светка догонит, и тогда горе выльется через край. В последнее время его так тяжело сдерживать…

Но когда обернулась, то никого не увидела. Светланы и след простыл.

«Быстро же убежала, — с легкой обидой подумала Вера, — могла бы и задержать меня».

Аккуратно положив стопку книг на заднее сиденье машины, решила заехать в магазин. Дома закончился чай, гречка, мандарины и сухарики. Скромный набор провизии, который помогал Вере последнее время держаться на краю жизни. Как она выжила — сама удивлялась.

В супермаркете ярко светили галогеновые лампы, а стремительный поток людей безумно шумел. «Прямо муравьиные гонки какие-то», — недовольно подметила Вера.

Она с радостью бы вообще не выходила из дома, но, пока сердце билось и мозг отчаянно хотел жить, приходилось ходить на работу и поддерживать видимость нормальной жизни.

— Девушка! — вкрадчиво сказал высокий парень за стеклянной стойкой с цветами, — Я вижу, вам нужна помощь…

— Что? — не поняла Вера, — какая еще помощь?

— Я экстрасенс. Во мне течет кровь сильнейших шаманов, и я вижу будущее. Вам точно нужна моя помощь, судя по названию книг из библиотеки.

— Впервые вижу, чтобы такие люди лечили в супермаркете.

— Я не сказал, что буду вас исцелять, — поднял парень руки вверх.

— А что тогда?

— Возьмите, пожалуйста, — парень протянул Вере небольшой кристалл прозрачного цвета, — он защитит вас.

— Это что, «Купи букет и получи камень в подарок»? — хмыкнула Вера.

— Нет, это специально для вас. Позвольте вам помочь.

— Продавец цветов и по совместительству шаман точно не входит в число моих помощников, — усмехнулась Вера.

— Вы сноб? — расстроился парень.

«А он ничего, симпатичный», — внезапно Вера разглядела ясные черты лица и внимательные глаза оттенка хмурого неба.

— Нет. Но помощь мне не нужна, уж прости, — она сделала шутливый книксен, и внезапно со звонким грохотом на бешеной скорости в нее врезалась продуктовая тележка. Острая боль пронзила правую часть тела, ноги подкосились, и Вера неловко упала на холодную плитку.

— Боже мой, простите! Вы живы? — всполошилась сухая старушка со смешными волосами розового цвета.

«Всё ок, как в американских боевиках», — подумала Вера, а вслух сказала:

— Вы что, участвуете в гонке на тележках?

— Шутит! Значит, цела! — обрадованно воскликнула старушка. — Встать можешь? Давай, обопрись на меня.

Вера повернулась к цветочному ларьку, ожидая, что симпатяга предложит свою помощь, и тут же холодный пот прошиб ее от макушки до пят.

На месте цветочного ларька царила пустота. Широкий коридор заполонили разноцветные курточки малышей и родителей — в кинотеатре закончился сеанс, и люди облегченно поспешили размять ноги и языки.

Вера потерла глаза и несколько раз ущипнула себя. Поморгала. Ничего не изменилось.

— А вы видели тут цветочный ларек? — спросила она старушку, по-прежнему сидя на ледяной плитке.

— Где это тут?

— Ну тут, за моей спиной. Там стоял парень, и мы разговаривали, а потом вы в меня врезались, — путано начала объяснять Вера.

— Э, милая. Да ты, похоже, сильно стукнулась, — всплеснула руками старушка. — Тут сроду цветами не торговали. Внук мой всякий раз через два дома бегает перед свиданием. Всё сокрушается, что рядом не продают.

«Бред какой-то… Сначала голоса непонятные, теперь это. Не могло же мне показаться? Я и головой-то не ударялась…»

— Давай-давай, поднимайся. Как нога?

— Нормально, — сморщилась Вера, — немного болит. Наверное, ушибла. А куда вы так бежали?

— К акции хотела успеть, — виновато зарделась старушка, — до пяти часов на фрукты скидка семьдесят процентов. Вот хотела яблок набрать и шарлотку испечь. Да чуть человека не покалечила…

— А пригласите меня на пирог? — внезапно предложила Вера и сама себе удивилась. — Я куплю яблок и еще чего-нибудь вкусного.

— Да с радостью! Я очень люблю общаться, да уж почти не с кем стало. А в магазине так и вовсе впервые знакомлюсь. Меня Аглая Михайловна зовут!

— Вера!

Крепким рукопожатием две дамы скрепили знакомство и неторопливо направились к фруктам.

За спиной Веры сиротливо остался лежать маленький камушек. Ровно в том месте, где она упала.

Глава 2

Благодарность — прекраснейший из цветков души.

Генри Уорд Бичер

Пряный аромат яблочного пирога с морковью и ласковые слова окутали Веру невесомой заботой. Напомнили время, когда была жива бабушка…

Аглая Михайловна, несмотря на почтенный возраст, ловко готовила угощение в теплой и уютной кухоньке. Трогательные занавески в мелкий красный ромбик наполовину закрывали большую банку с чайным грибом.

«Наверное, у всех пожилых людей есть такие напитки, и у бабушки был», — вспомнила Вера.

На стене висела деревянная полка с аккуратной стопкой календарей и тетрадей. Возле тяжело вздыхающего холодильника висели необычные часы — как будто наручный браслет из золота.

Старушка сноровисто накрыла на стол и жестом фокусника поставила крохотные пирожки и песочные корзиночки с абрикосовым джемом.

— Когда вы столько успели? — восхитилась Вера.

— Да что тут успевать-то! Раз — и тесто готово. А там уже духовка и сама справится! — хитро подмигнула Аглая.

— Я так не умею… — вздохнула Вера и откусила небольшой кусочек корзиночки. — Вы работали поваром?

— Нет, милая, я всю жизнь учила ребятишек. Учительница младших классов я, — с грустью сказала Аглая, — давно на пенсии.

— Скучаете по работе?

— Очень. Так привыкла к детям, что тоска за душу берет. Мягкие лучики добра и тепла. И слезы их, и отчаяние, смех и радость, победы и поражения — всё до боли настоящее. Как будто солнце прикасается к душе. Чистое и живое… Глаза уже плохо видят, а то работала бы дальше.

— А что делаете обычно? Внук вроде взрослый?

— А ничего особо и не делаю. По молодости казалось, дай мне больше времени — всё успею. Совсем часов в сутках не хватало. Всё куда-то спешила, торопилась, боялась опоздать. Так и вышло… Пробежала жизнь галопом, без остановок. Опоздала жить. Времени хоть отбавляй, а заняться нечем. Порядок я навожу в два счета. Над кастрюлями долго не сижу. И чего я в молодости копошилась с этим? Ты вот, детка, мотай-ка на ус. Не торопись никуда, а живи. Спешить некуда, впереди у всех один конец. У кого раньше, у кого позже. Жить, оказывается, тоже надо уметь вовремя.

«Сказали бы мне такое раньше, я бы спорить начала, — с тоской подумала Вера, — особенно про время. А теперь — сил нет…»

— А внук взрослый, институт в этом году опять заканчивает и работу не бросает.

— На кого учится? — вежливо спросила Вера.

— Какой-то компьютерный инженер, — отмахнулась Аглая Михайловна, — я в этом совсем не понимаю. Учила-учила, как профессия эта называется, да так и не запомнила. Мудреная слишком. А работает он у частника какого-то, всё компьютерные линии налаживает. Редко ко мне забегает, тоже времени, говорит, не хватает совсем…

Старушка загрустила и, тяжело вздохнув, медленно встала.

— Давай, Верочка, еще чаю подолью? — Она неловко повернулась и перевернула пузатую чашку на стол. Большая лужица чая мгновенно растеклась по столу влажной кляксой.

Аглая охнула и, схватив тряпку, принялась споро вытирать ароматную жидкость. Мягкая скатерть, оказывается, закрывала грубые потертости и трещины деревянного стола. У Веры при взгляде на него остро защемило сердце.

— Простите, но мне пора, — зарделась она и почти прошептала: — Времени уже много…

— Да ладно, что я, молодой не была? — улыбнулась Аглая, споласкивая тряпку под прозрачной струей воды, — конечно, беги! Будет время, заглядывай в гости, угощу чем-нибудь вкусненьким. Запиши вот номер мой, звони в любое время!

Вера крепко обняла сухонькую старушку.

— Обязательно приду!

***

На улице тем временем разыгралась настоящая буря. Ледяные капли дождя остро кололи затылок и руки, обжигая жутким холодом. Вера бегом кинулась к машине и вдруг споткнулась о бордюр. Неловко размахивая руками, больно стукнулась коленкой о деревянную скамейку.

«Да что за день сегодня такой! Глядишь, закончу его в больнице такими темпами».

Она поднялась на ноги и внезапно заметила кристалл на мокрой земле, прямо возле своих ног. Осторожно дотронулась до него — совершенно сухой. Как будто и не лежал под проливным дождем.

— Верушка! — крикнули сверху.

Она повернулась на крик.

— Сумку забыла! — Аглая Михайловна призывно махала рукой. — Поднимись, пожалуйста, мне тяжко спускаться.

«Лучше бы дома сегодня сидела, день какой-то невезучий». Вера хотела положить камешек в карман, но, повернувшись обратно, вытаращила глаза на мокрый серый и абсолютно точно пустой асфальт. Ни кристалла, ни следа от него — ничего.

Она несколько раз моргнула и решила, что слишком устала, чтобы об этом думать. Быстро сбегав за сумкой, бросилась к машине и, стараясь не смотреть по сторонам, поехала домой.

«Хватит с меня на сегодня! Пусть даже синий единорог постучится в окно, ни за что не открою и не посмотрю на него».

Но ничего странного не произошло, и Вера быстро доехала до своего района. Поставив машину в гараж, торопливо зашагала по неровной тропинке.

Плотно сгущались сумерки, а фонари, как обычно, не горели.

Вера поежилась и ускорила шаг. За спиной раздались неторопливые тяжелые шаги. Искоса посмотрела назад — никого. Перевела взгляд на тропу перед собой — тотчас сзади громко захрустели ветки и донесся сладковатый аромат.

Сердце ухнуло, а натянутые нервы не выдержали нарастающего напряжения. Перехватив покрепче тяжеленные пакеты, Вера глубоко вздохнула и припустила бежать, только каблуки сверкнули в наступающей тьме.

Глава 3

Если хочешь ничего не бояться, помни, что бояться можно всего.

Сенека

Разложив продукты и книги, Вера пошла в душ. Горячая вода помогла согреться и успокоить дрожащее сердце. Закрутив на голове тюрбан из полотенца, она надела уютный домашний костюм. Плюшевая ткань приятно согревала, навевая теплые воспоминания.

…Вера поздно проснулась и поежилась. Температура уже два дня держалась на противной отметке в 37.4. Сильно хотелось пить и приложить к горлу горячее полотенце. Натянув на себя мягкий велюровый костюмчик, подарок мамы, она надела теплые носки и смешные тапочки с собачьими мордашками. Из кухни вкусно пахло, и в воздухе витало счастье…

Вера вздрогнула и вновь перенеслась в настоящее, без остатка растворяя детские видения. Заварив чай с бергамотом в большой черной кружке, свернулась в кресле калачиком. Внезапно книги о депрессии показались чужими и лишними в этой комнате.

Накинув шерстяной плед, она погрузилась в сладкую дремоту.

Путаные обрывки фраз и громкие разговоры. Неясная толпа и едва слышный шепот. Тусклые фигуры и очертания туманных предметов закрывали что-то яркое вдали. Вера безумно хотела увидеть, что именно там спрятано. Ей казалось, что разгадка уже близка.

— Шаманы… кристаллы помогут… путь души… урок не пройден… — голоса становились отчетливее, но с каждым звуком затихали, унося за собой тайну.

— Тайна старого шамана предана забвению.

Вера потерла глаза и несколько раз моргнула, пытаясь прийти в себя. По телевизору заканчивалась передача о необъяснимом. Кто его включил? Она давно не пользовалась зомбоящиком. Спутниковое ТВ уже три года как отключила.

Телевизор тем временем едва слышно зашипел, и экран погас. Вера осталась в полной темноте и тишине, лишь сквозь шторы падал тусклый свет фонаря.

«Странный сон, наверное, я еще сплю. — Вера зевнула и повернулась на другой бок. — Интересно все-таки, тот парень мне только привиделся или нет? Такой симпатичный, за версту видно — обаяшка и весельчак. Стоп».

Она резко села. Сон как рукой сняло.

«Экстрасенс» говорил про названия книг из библиотеки, но ведь те лежали в машине! Как он про них узнал?

И эта странная телепередача про шамана. Ведь парень говорил что-то похожее… И обрывки фраз во сне.

«Что-то странное витает в воздухе, я чувствую это кончиками волос».

Но она не боялась. Напротив, на лице появился румянец, глаза заблестели, дыхание выровнялось, и появилось неясное чувство, что так и должно быть.

— Пусть мне приснится ответ, — сказала Вера вслух. Бабушка в детстве говорила, что ангелы всегда нас слышат и готовы помочь. Они приходят во сне и показывают ответы на любые вопросы.

Поэтому в юности Вера часто просила помощи у ангелов и почти всегда ее получала. Но после неудачного замужества совсем забыла про это.

Но едва закрыв глаза, вздрогнула и проснулась от резкого звука будильника.

Семь утра. Как семь? Словно и не спала вовсе.

Вставать не хотелось. Идти на работу — тем более.

«Посплю еще полчаса, обойдусь без завтрака. Нет, сорок пять минут — и краситься не буду!» — решила она, перевела будильник и крепко заснула.

Небольшая группа молодежи стояла в парке под сломанным фонарем. Две девушки и три парня весело смеялись и изображали говорящих собак. «Пушистик мой, Пушистик!» — высокий парень из цветочного ларька в супермаркете нежно обнимал невысокую красотку. Милые черты лица, светлые волосы и точеная фигурка даже во сне вызвали у Веры тупое чувство ревности.

Внезапно парень тихо прошептал: «Слушай, слушай… они близко. Странно, когда…»

— Странно, когда ты сходишь с ума, у меня появляется чувство вины…

«Смысловые галлюцинации» на телефоне резко ворвались в сон, спутав все мысли.

«Что это за люди? Что он говорил?»

Вера отчаянно цеплялась за обрывки сна, пытаясь сохранить в памяти образ парня и девушки.

«Ну почему будильник всегда звонит не вовремя!»

Она тяжело вздохнула и бросила быстрый взгляд на часы.

«Ого, как время летит».

Моментально умывшись, надела синий брючный костюм. Повертелась перед зеркалом и решила, что без макияжа и прически выглядит тускло. Натянув привычные джинсы и рубашку, схватила ключи и выбежала на улицу.

«Только бы не опоздать, — подумала Вера, — сегодня общая планерка с директором».

И только подумав, тут же запнулась и упала на правый бок.

«Да что я, как неваляшка, второй день заваливаюсь!» Она, раздраженная, встала и охнула. Правая нога, на которую вчера несколько раз падала, опухала на глазах и невыносимо болела.

«Неужели перелом? Больничный никак нельзя брать, долгов слишком много…»

Но наступить на ногу не смогла: дикая боль пронзала позвоночник и ягодицы, стреляя невыносимой вспышкой в голове.

Вера быстро вызвала такси и позвонила на работу.

— Привет, я, кажется, ногу сломала… Отмажь меня сегодня, пожалуйста, — проныла она начальнице.

— Опять?! Да сколько можно? То у тебя ангина, то расстройство желудка… Замотала уже. Что тебе этот день даст, если там перелом? — раздраженно ответила Оксана Сергеевна.

— Ну Ксюш, ну выручи, пожалуйста. Может, и не перелом вовсе, вдруг ушиб сильный. Я из больницы позвоню, — Вера быстро отключила телефон и беззвучно завыла от боли.

Она что, специально упала?

А вообще, Оксана права. Вера болела слишком часто. Но работу не бросала, продолжала отправлять заявки клиентов по телефону.

***

Вера поежилась от холода в рентген-кабинете. Нога жутко болела, а цветом напоминала неряшливую кляксу от синих чернил.

— Ничего не получится, — виновато развел руками усталый врач.

— В смысле?

— Рентген опять сломался, чтоб его…

— У вас что, один аппарат на всю больницу?

— Два с половиной, — хмыкнул врач. — Те давно уже накрылись медным тазом, пришел черед этого. Никак не добьемся финансирования на новое оборудование.

— Но как же теперь? Что со мной? Что с ногой?

Доктор внимательно осмотрел ногу, пощупал ледяными пальцами и нахмурился.

— Голеностоп в порядке. Максимум — палец сломан.

— Да вы что? — Вера захватала воздух ртом, как рыба на каменистом берегу. — Без подтверждения вот так вот диагноз мне поставите? А чем лечить? А как я буду ходить? А вдруг там что-то опасное?

Губы ее задрожали, глаза моментально налились слезами.

— Я ведь не первый день работаю, — мягко сказал врач, — ничего страшного здесь нет. Но если сильно боишься, могу оставить на ночь в больнице. Завтра сделаем рентген, к утру его точно починят.

— Как это остаться на ночь? — охнула Вера. — Я ни разу не лежала в больнице. Не хочу…

— Сейчас окажем тебе первую помощь, наложим лонгетку, выпишем обезболивающее, и поедешь домой. — Врач снял очки и внимательно посмотрел на пациентку. — Позвони родным, пусть привезут трость и заберут тебя.

— Нет, — тихо сказала Вера, — куплю ее в аптеке и вызову такси.

— В аптеке она купит… — тяжело вздохнул врач. — На вот.

Он легко поднялся, достал из шкафа потертую палку.

— Пользуйся. Постарайся не напрягать ногу и избегай стрессов. Если боль усилится или появятся неприятные ощущения, приезжай завтра на рентген. А вообще, жду через неделю на прием. Будь здорова.

Врач рассеянно кивнул и тут же с головой углубился в какие-то документы.

— Спасибо большое, я буду осторожно ей пользоваться и верну в целости и сохранности. До свидания! — сказала Вера и, неловко опираясь на трость, захромала к двери.

Больницы навевали на нее страх и тоску. Внезапно голова закружилась, и стало трудно дышать.

— Ой, — охнула Вера и прислонилась к стене. — Что-то мне нехорошо…

— Что случилось? — встрепенулся врач.

— Затылок больно очень, и тошнит сильно…

Врач быстро положил Веру на кушетку, измерил давление и крикнул медсестре:

— Таня, быстро сюда, острый криз.

— Что со мной?

— Ничего страшного, давление резко скакнуло. Не выдержала напряжения.

— Давление? Но я ведь еще не старая…

— А ты что думала, у молодых не бывает таких проблем? Еще и почаще, чем у пожилых людей.

От успокаивающих слов врача и неподдельной заботы Вера тихо расплакалась.

— Всё будет хорошо. Поставим тебе капельницу, успокоишься, придешь в себя и поедешь домой.

— Домой, да…

— Подожди минутку, схожу за медсестрой. Никуда потом не уходи, дождись меня.

И бросив тревожный взгляд на пациентку, быстро вышел, оставив дверь открытой.

***

— Ты, что ли, с кризом? — участливо спросила усталая женщина, сноровисто протирая руку Веры ваткой. Резко запахло спиртом. — Ох, грехи наши тяжкие, что ж за наказание такое молодой девчонке-то…

Протяжно вздыхая и бормоча какую-то околесицу, женщина ловко поставила капельницу и показала Вере, как закрыть ее. Продолжая бубнить себе под нос, вышла, плотно прикрыв дверь.

Прозрачная бутыль висела прямо над головой. «А вдруг разобьется, и у меня в придачу будет сотрясение мозга?»

Жутко хотелось спать. То ли от лекарств, то ли от пережитого стресса.

В сумке противно звонил телефон. Наверняка с работы. Или начальство, или клиенты.

«Плевать. Что мне теперь, умереть здесь? Женщина так странно сказала про грехи и наказание…»

Бутылка наверху булькнула, как будто поддакивая мыслям.

«А что, если я на самом деле не просто так болею? Все эти падения и странности… Надо всё проанализировать», — подумала Вера и неожиданно заснула.

— Эй, что с тобой?

Вера распахнула ресницы и невольно поморщилась от яркого света. Над ней, удивленно заглядывая в глаза, стоял парень из цветочного ларька. Тот самый, который во сне называл девушку Пушистиком.

— Ты так громко кричала, что я решил заглянуть. — он виновато развел руками.

— Наверное, во сне, — смущенно пробормотала Вера.

— Смотри, у тебя капельница закончилась, сейчас позову медсестру, — пообещал парень и быстро вышел из палаты.

Через пару минут в дверь резко ворвался врач.

— Ну как ты?

— Нормально.

— Кирилл говорит, ты сильно кричала?

— Кирилл? — медленно повторила Вера. — Хм…

Вдруг по спине пробежал легкий холодок и больно сжало горло.

Врач тем временем проверил этикетку на бутылке и зачем-то понюхал кончик иголки. Измерил давление еще раз.

— Всё в порядке, всё хорошо, — тихо пробормотал он и ловко наложил пациентке лонгетку. — Голова не кружится? Тошнит? Как нога?

— Вроде бы нет. Нога болит, но гораздо меньше. А где тот парень, Кирилл? — Веру съедало жуткое любопытство.

— Жук дотошный это, а не парень, — устало протянул врач. — Брат бывшего главврача, въедливый, словно чернила на белой простыне. Везде свой нос сует.

Врач осекся и покосился на Веру — не сболтнул ли лишнего. Но та словно не слышала его, обрывки сна вспыхнули в голове ярким фейерверком.

Громкая музыка, шальные танцы под разбитым фонарем. На лавочке гордо стоят стеклянные стаканы, в них виски с колой.

— Лучше бы в клуб пошли, как придурки тут тремся, — недовольно сказала «Пушистик».

— Зато какой воздух и простор! Ясное небо, яркие звезды и полная тишина.

— Лажа полная. И дико скучно. Сидим тут, как два придурка в деревенской роще…

— Вера Владимировна! Вера Владимировна! — врач легонько потряс пациентку за плечи, — что с вами?

Та несколько раз моргнула и, отгоняя странные воспоминания сновидений, сфокусировалась на враче.

— Всё нормально. Просто задумалась.

— Езжайте осторожно домой, отдохните. Выспитесь. Вам нужно поберечь себя.

Вызвав такси, Вера со вздохом устроилась на мягком стуле в холле больницы. Боль в ноге, как стальная спица, пронзала насквозь до макушки. Еще и парень этот… Да кто он такой? Почему снится? Что за странные фразы и чувство, что это — нереально?

Ни одного ответа, только калейдоскоп загадок.

Куча пропущенных звонков с работы и несколько сообщений не сулили ничего хорошего.

«Потом. Всё потом», — решила Вера и отправила начальнице короткое сообщение: «Лежу в больнице, сломала ногу. Работать не смогу, найди, пожалуйста, замену».

Устало прикрыла глаза и задумалась — не накликать бы большей беды своим враньем.

«Надеюсь, в больничном не напишут, что я дома буду лечиться. А может, смогу с врачом договориться, он вроде добрый? Горло сжимает, когда думаю о работе. Раньше в любом состоянии брела туда. А может, теперь не хочу из-за травмы? А может, вообще не хочу? А может, я поэтому падаю второй день подряд?»

Мысленные рассуждения прервал звонок такси. Неловко хромая, Вера села в красный «ниссан», как вдруг увидела того самого парня. Он сел в белый джип и лихо выехал из ворот больницы. Солнце сверкнуло у него в волосах, словно нимб у ангела. В груди тоскливо заныло.

«Ерунда полная, что я, парней не видела раньше? И как будто ни разу не любила».

… — Верка, пошли гулять!

Димка с шестого этажа смешно прыгал перед дверью. Рядом стоял красный, как рак, Сашка со второго подъезда.

— Не пойду, — строго сказала Вера, — я еще уроки не сделала.

— Потом сделаешь! Мы шалаш под березой придумали, обалдеешь, когда увидишь! Сашка знаешь как ждал тебя от бабушки? Скажи ей, скажи!

Сашка робко улыбнулся.

— Очень ждал. Пошли, Верочка, гулять!..

Глава 4

Когда ты один, твое странное поведение вовсе не кажется странным.

Стивен Кинг «Мешок с костями»

Вера зашла домой и первым делом открыла сайт больницы на ноутбуке.

— Хирург, ревматолог, терапевт… — возбужденно шептала она, быстро пролистывая список с тусклыми фото. — Нашла! Главный врач — Кудовлатова Александра Львовна. Теперь в соцсети, — бормотала Вера, не слыша надрывающегося телефона в сумочке.

«Не то, не та, не эта…»

На площадке что-то громыхнуло, и внезапно погас свет. Ноутбук, тихо пискнув, выключился. Батарейка полностью разрядилась.

«Черт. Я только нашла…»

Тяжелые стальные тучи затмили солнечный свет. В комнате, несмотря на день, стало темно.

Адреналин, бушевавший в крови пару минут назад, утих, и Вера широко зевнула.

«А ведь безумные выдались выходные, и неделя началась совсем не так, как обычно. Как будто пришло время перемен. Время разрушать и строить заново…»

Мысли путались, и она крепко заснула. Никакие сновидения в этот раз не беспокоили. Но проснулась Вера неожиданно и с бешено колотящимся сердцем. Резко села на диване, на котором и отправилась в царство Морфея. Где-то раздавался тихий шепот, разобрать который не получалось.

Электронные часы равнодушно светили — 21:21. За окном царствовала темнота, и Вера шумно вздохнула. Вспомнилось, что во сне ее кто-то сильно ударил по плечу. Она прикоснулась к правой руке — больно…

На кухне что-то громко лязгнуло и с шумом упало на пол. Ледяной пот выступил на лбу, переходя в колючие мурашки по всему телу. Жуткий страх схватил цепкими когтями.

Вера прижалась к стене, в панике вспомнив, что мобильный остался в сумке в коридоре.

«Кто-то пробрался, пока я спала. Может, и свет — его проделки? Господи, почему я одна…»

Страх парализовал, горло сковал железный обруч, не давая выдавить из себя ни звука. В квартире царствовала пронзительная тишина, которая давила на уши сильнее бетонной плиты. Напряжение нарастало в каждой клеточке тела, и Вера поняла, что может запросто умереть от разрыва сердца.

С больной ногой шансов убежать совсем не было. Кричать бесполезно. Соседи справа укатили в отпуск, слева — добирали последние теплые деньки на море. Сверху квартира давно пустовала. Помощи ждать неоткуда.

Набравшись смелости, Вера медленно поднялась с дивана, таращась в темноту, как слепая мышь. Под руку попался утюг — отлично. Она сразу почувствовала себя увереннее. Сердце колотилось возле ушей, дыхание замерло.

Нога невыносимо болела. Наверное, закончилось действие лекарств, а дневную норму она так и не приняла. Тут же вспомнила, что не позвонила на работу. Впервые за три года Вера бросила на произвол судьбы коллег и клиентов компании. И, что самое странное, совесть ее при этом совсем не мучила.

Глубоко вдохнув, Вера неожиданно для себя громко сказала: «Выходите молча, у меня пистолет, и я истеричка!»

Грозные требования, однако, остались без ответа.

Потихоньку доковыляв до кухни, Вера попробовала включить свет — работает.

Она ожидала увидеть всё что угодно: двух бугаев в черных масках, непонятно зачем забравшихся в ее квартиру, огромную бродячую собаку, незаметно забежавшую следом, соседскую кошку, которая любит гулять по чужим балконам, может, даже парочку зеленых инопланетян…

Но на кухне было…

Пусто. Никаких бандитов на собаках. Ни грамма инопланетян с кошками.

Вера обошла квартиру, включив везде свет. Проверила шкафы и потыкала палкой от пылесоса за шторами. Потом осмелела и вышла на застекленный балкон. Пусто. Модные деревянные окна закрыты защелками изнутри.

Входная дверь, между прочим, тоже закрыта на массивную задвижку.

Включив чайник и выпив сразу пару таблеток обезболивающего, Вера села за стол и задумалась.

«Определенно происходит что-то странное. Что-то, чего я не могу понять. Звуки, голоса, странные события и необъяснимый страх. С кем же посоветоваться, чтобы не упекли в психушку?»

Чайник протяжно засвистел, обдавая горячим паром кухонный шкаф.

Вера заварила чабрец и быстро набрала номер.

— Свет, привет! — торопливо начала она.

— Привет, а кто это? — недоуменно раздалось в ответ.

— Как кто? Вера! Мы с тобой вчера возле библиотеки встретились, помнишь?

— Библиотека, вчера… Вера… — забормотала Светка, — не помню. Вера из фитнес-клуба?

— Да какого клуба? Из универа. Мы пять лет на сессии бегали, а вчера встретились на улице.

— Простите, девушка, вы меня с кем-то путаете… В институте никаких Вер точно не было, я бы запомнила. Имя-то редкое. До свидания.

Сухой щелчок в трубке отозвался глубоко в животе предательским страхом.

Губы затряслись от обиды, тут же навернулись слезы.

Вера любила читать фантастику, но никогда не верила, что такое возможно в обычной жизни. Как получилось, что Света ее забыла? Они не очень близко общались, но обедали вместе на парах и делились конспектами. Поддерживали друг друга на экзаменах. Работали вместе в торговой компании. После того как Вера закрылась в себе, потеряла работу и перестала общаться с внешним миром, постепенно отдалилась и Светка.

Единственной подруге звонить не хотелось, а больше и некому. Не коллегам ведь жаловаться, давать лишний повод для сплетен. Она надеялась на поддержку старой знакомой, но зря. Почему та предпочла сделать вид, что вообще не знает Веру, — загадка.

Вера не осуждала Светку, лишь горькая обида и чувство предательства немного кололи душу.

«Неужели ей настолько больно со мной говорить? Вчера она выглядела весьма бодрой и веселой, без намека на прошлое…»

Допив ароматный отвар, Вера понемногу успокоилась. Дрожь утихла, а в голове воцарилась удивительная пустота.

«Утро вечера мудренее», — благоразумно решила Вера.

Она не стала проверять почту и читать сообщения. Не хотелось портить и без того отвратительное настроение. Наверняка ее ждут тонны писем с работы. Главное — она предупредила, что на больничном и общаться не может.

«Вот бы у меня голос пропал… Тогда бы точно на работе от меня отстали… Завтра ведь всё начнется заново».

Одиноко горевший фонарь за окном несколько раз моргнул и погас.

Вера нахмурилась. Она жутко боялась темноты, и рассеянный свет за окном помогал заснуть без страха.

Не расстилая постель, устало рухнула на диван, прижалась щекой к холодной подушке и, не выключая свет, забылась тревожным сном. Перед тем как провалиться в сумрачный мир, подумала, что нога совсем не болит…

Глава 5

Мы выбираем не случайно друг друга… Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании.

Зигмунд Фрейд

Босые ноги Веры касались ледяных бетонных плит. В углу мелькал небольшой огонек. Девять свечей в кромешной тьме освещали фигуру девушки в длинном платье. Она стояла спиной к Вере, простирая руки перед собой. Непривычная тишина вокруг, даже ушам стало больно. Лишь едва слышный треск свечей и неровное дыхание девушек напоминали о том, что тут теплится жизнь.

Вера не понимала, как здесь оказалась и кто это. Осторожно протянув руку, чтобы дотронуться до девушки, она услышала в голове жуткий звон…

Старый будильник едкими колокольчиками трезвонил на тумбочке, как сумасшедший.

«О боже, — застонала Вера, — опять на самом интересном… Шесть утра. Разве я заводила будильник на такое время?»

На улице было темно. Глухими ударами раздавались раскаты грома и мелькали редкие вспышки молнии. Голова раскалывалась, словно с жуткого похмелья, мешая ясно мыслить и соображать. Нога опухла и противно ныла. Вера осторожно сняла лонгет и тут же побледнела от страха. Кожа посинела и выглядела, как пакет с раздавленными сливами.

«В больницу. Сегодня же. Вдруг что-то страшное. Боже, только бы с ногой всё оказалось в порядке! Сейчас ехать рано, чем-то нужно отвлечься, пока не сошла с ума от страха».

С этими мыслями Вера неожиданно навела порядок дома и даже смахнула пыль с нижних полок книжного шкафа. Привычные действия гнали прочь жуткие мысли. Пополоскав тряпки и приняв душ, она заварила ароматный кофе с корицей и присела у окна. Аппетит почти пропал. Но, как ни странно, сил хоть отбавляй. Только вот на что их потратить?

В частые дедлайны на работе Вера мечтала хоть об одном тихом дне. Чтобы насладиться неспешным тиканьем часов, бездумно смотреть в окно и никуда не торопиться. Выходные не в счет, потому что тратились на уборку и накопившиеся за неделю дела. Об отпуске тогда и не мечталось…

«Аглая Михайловна правильно говорила про время. У меня был всего один день без работы и куча времени. И что? Новую книгу не прочитала, фильм не посмотрела, подруге не позвонила — да и не хочется, что самое странное… В квартире убралась, есть не хочу, и, выходит, делать уже нечего? Может, поэтому работа заполняла все мысли и дни, потому что я не знаю, чем заняться?»

Мысли прервал громкий стук из комнаты.

«Боже мой, опять…»

По коже поползли ледяные мурашки, а волосы на затылке встали дыбом.

Вера осторожно заглянула в комнату. Разумеется, никого. А это что?

Возле шкафа на полу лежала толстая белая книга.

Окна и двери закрыты, так что это точно не сквозняк. Домашних животных тоже отродясь не водилось…

За окном тем временем разыгралась настоящая буря. Крупные капли дождя с размахом ударялись об оконное стекло. Грохотал гром, порывы ветра гоняли по двору мелкие обрывки смятых газет. Было немножко страшно. Да что там немножко, Вера испытывала ужас от событий, которые взяли ее в плотное жуткое кольцо.

Взяв книгу в руки, она сильно удивилась.

«Найди себя и свое предназначение», 1985 г. Год ее рождения.

Но она раньше не видела эту книгу. Совершенно точно не видела. Вера бы запомнила необычное название и смешного паренька на обложке. Худое вытянутое лицо, острый нос и внимательные карие глаза. На голове у парня громоздилась огромная шляпа с широкими полями. А на полях зеленая лужайка, грубовато сколоченные светлые скамейки и яркие цветочные клумбы. Десяток людей с потертыми книгами. Собаки с нелепыми огромными мячами и невероятные птицы с длинными и пушистыми золотыми крыльями. Вера присмотрелась — возле скамейки стояла невысокая старушка с розовыми волосами. Ой, да она похожа на Аглаю Михайловну — один в один!

Вера радостно подпрыгнула, ощутив в груди приятное тепло. Так бывает в детстве, когда неожиданно встречаешь хорошего знакомого.

«Но как же это? Удивительная книга, которая взялась не пойми откуда. И Аглая Михайловна на обложке. И я, между прочим, до вчерашнего дня знать ее не знала…»

Вера включила желтую настольную лампу, закуталась в плед и открыла книгу.

Резкий звонок телефона прозвучал слишком громко в тишине. Раздраженно вздохнув, Вера мельком посмотрела на экран.

«Ого, уже девять. Как быстро время пролетело, пора в больницу ехать. Но ответить всё равно придется…»

— Вера! — голос ее начальницы не сулил ничего хорошего, — ты что себе позволяешь?

— Ксюш, да я… — начала говорить Вера, но вместо звуков издала едва слышный хрип. Прокашлялась на всякий случай, попробовала вновь — безрезультатно.

— Алло, ты где? Почему молчишь? Я же слышу, как ты дышишь, — продолжала злиться Оксана.

А Вера словно наяву услышала свои вчерашние мысли: «Вот бы у меня голос пропал, чтоб совсем отстали…»

В полном оцепенении сбросила звонок и написала Оксане сообщение: «Лежу в стационаре. Нога сломана. Голос пропал».

Оставалось надеяться, что в больничном не укажут подробности диагноза.

Боль немного утихла, и Вера осторожно ступила на пол правой ногой. Острые иглы моментально расползлись по всему телу, на лбу выступили капельки пота. Вздохнув, она потянулась за тростью.

Быстро собравшись, вызвала такси и уставилась на себя в зеркало. Высунула язык, посветила маленьким фонариком в горло и несколько раз покашляла. Попыталась что-нибудь сказать — ни единого звука.

***

Медсестра проводила ее в процедурный кабинет, попросив немного подождать врача. Вера посмотрела на плотно закрытую дверь соседней комнаты. Сквозь щель внизу слышался неутихающий шум дождя. По ногам пробежал ледяной ветер.

«Дежавю… Вот бы туда заглянуть…»

Размашистым шагом врач быстро приближался к кабинету.

— Ну, как дела? — бодро спросил доктор, открыв дверь и приглашая Веру зайти.

Показав жестами на горло, пациентка прохрипела: «Ххххх…»

— Та-а-ак, это еще что такое? Голос пропал?

Вера кивнула.

— А нога как? — нахмурил брови врач.

Вера закрыла лицо руками и покачала головой.

Доктор ловко снял лонгетку и быстро осмотрел ногу.

— Интересно девки пляшут — по четыре прямо в ряд, — протянул врач, — сильно болит?

Пациентка рьяно закивала.

— Сейчас вколем тебе обезболивающее, а потом на рентген. С голосом позже выясним. Возможно, психосоматика.

— Степан Фёдорыч, там в пятой срочно вас требуют, — на пороге кабинета заныла медсестра в белой косынке, — ничего слышать не хотят.

— Таня, иди-ка сюда. Поставь этой барышне укол, проводи на рентген и возьми вот эти анализы. До скорой встречи, — неловко пошутил он, обращаясь к Вере, и быстро вышел.

Холодная игла легко коснулась Вериной руки и тут же исчезла.

— Тсс, — прошептала медсестра и смешно округлила глаза.

Вера судорожно почесала вмиг покрасневшую ладонь. Вдруг стало очень жарко.

— Я помогу тебе выйти отсюда, пошли, — Татьяна спрятала в карман широкого халата капельницу и потянула Веру к выходу.

«Что значит „помогу тебе выйти отсюда“? Меня ведь здесь никто не держит насильно. О чем она говорит?»

Но послушно поплелась за медсестрой, снедаемая жгучим любопытством. Внезапно к горлу подступила тошнота. Выйдя в коридор, Вера невольно зажмурилась. Яркий свет падал сверху крупными желто-золотыми ручьями. Слепящие белые стены отражали яркие лучи, увеличивая их в несколько раз.

«Я это видела в каком-то фильме, — удивилась Вера, — или в книжке читала?»

Как бы то ни было, на районную больницу это совсем не походило. Множество дверей по бокам узкого коридора исчезли. Вместо них появились широкие высокие окна, в которые ярко бил золотистый свет.

Нескончаемо длинный и пустой коридор. Ни единой души. Тихо, но в ушах что-то не прекращая гудело. Вновь возникло чувство дежавю.

Медсестра подвела Веру к темно-вишневой двери возле окна.

— Дальше сама, — тихонько шепнула она и вдруг скрылась за шторой.

Вера нажала на ручку двери, увидела серые бетонные стены и ступеньки, ведущие вниз. Всё как в тумане.

Она спустилась и не поверила своим глазам. В углу возле небольшого окошка стояла девушка из ее сна.

Вот почему Вере казалась знакомой обстановка. Она видела это во сне!

Свечи в невысоких плошках и подсвечниках, холодные ступени и отсыревшие стены. Невозможная для реального мира тишина и эта странная девушка. Она что-то держала в руке, но Вера издалека не видела, что именно.

Дыхание вырывалось неровным шумом. Сердце стучало, как бабочка в стеклянной банке. Кружилась голова, а ноги подгибались от слабости.

«Разумеется, я не сплю. Это всё наяву, и сейчас я разгадаю эту загадку».

— Кто ты? — робко спросила Вера.

— Что с тобой? Это опять ты? — взволнованно раздалось в ответ.

— Что значит «опять»? Разве мы встречались?

Вдруг Веру качнуло в разные стороны, кто-то легонько ударил ее по щеке.

— 70/60, да вы с ума тут посходили?

— Что происходит?

— Каталку, быстро!

— Тихо, не поднимайте панику.

— Быстрее, вводи.

— Вышел отсюда немедленно!

— Очнись уже, давай! — раздался сбоку испуганный голос.

«Неужели опять сон?» — раздраженно подумала Вера и резко приблизилась к девушке. Вдруг резко кольнуло бедро.

— А ну отвечай, в чем дело? Ты от меня так просто не избавишься!

Силуэт девушки померк, и Веру обдало холодом и горькой тоской.

Ее сильно затрясло, в глаза ударил яркий свет.

— Господи, да что происходит?

— Происходит серьезный повод начать расследование.

Вера моргнула и увидела перед собой напуганное и разъяренное лицо парня из сна про Пушистика, бледного врача и несколько людей в белых халатах.

— Что случилось? — тихо спросила она. — Голос вернулся, вернулся, ура! А что со мной? И где Татьяна?

— Татьяна поставила тебе капельницу, а потом ее срочно вызвали ассистировать на операции. А у тебя случилась острая аллергическая реакция. Ты чуть не умерла… Если бы не он… — врач указал на парня и нервно сцепил пальцы рук.

— Норма-а-ально… — Вера с трудом сглотнула липкий комок.

Она часто, особенно подростком, говорила о депрессии и тяжести мира. Что умереть легче, чем жить. Но так близко к смерти еще не была, по крайней мере сама.

…Холодная больничная палата. Невкусно пахнет переваренной капустой и гречкой. Сквозь неплотно закрытые окна пробивается свежий воздух.

— Вера, открой окно, пожалуйста, — попросила мама.

— Ну мам, ты же знаешь, что нельзя. Врач что сказал? Никакого контакта с внешним миром, это может убить тебя. Вот восстановишься — и поедем в лес, надышишься власть.

— Поедем-поедем, — грустно ответила мама. Глаза ее затуманились, и она моментально заснула, тихонько посапывая…

«Я хочу жить!» — подумала Вера. Впервые это желание стало четким и осознанным. Словно туман перед ней рассеялся, а из головы исчез каменный груз.

— Вера, как ты себя чувствуешь? — спросил Степан Фёдорович.

— Нормально.

— Да она же в шоке! — возбужденно крикнул парень, — я вас засужу.

— Я домой хочу, — жалобно сказала Вера, — и на работу пора, раз у меня всё прошло.

— Какая работа? — всплеснул руками доктор.

Врачи переглянулись, а Кирилл закатил глаза.

— Ты могла умереть, — медленно повторил Степан Фёдорович, — раньше, чем через три дня, я тебя из больницы никуда не отпущу.

— Три дня… — Вера уставилась на Кирилла и зарделась. — А он откуда здесь взялся?

— Попробуй его выставить, — устало сказал врач, вытирая лицо бумажным платком, — да и не до того было. А сейчас марш по своим делам. А ты, — он повернулся к Вере, — отдохни.

«Я помогу тебе отсюда выбраться…» — Вера услышала тихий шепот Татьяны и крепко заснула.

Глава 6

Доверие, оказываемое вероломному, дает ему дальнейшую возможность вредить.

Сенека

Офис равномерно гудел. Тут и там раздавались резкие звонки телефона. Тихонько шумел принтер, булькал чайник.

— Да, поставка товара будет завтра, не переживайте.

— Кто вы? ИП у вас какое, спрашиваю?

— Да вы что? Уже три недели без товара?

— Как это сверка не подписана, а квартальная?

Офисная жизнь иногда напоминала улей пчел. Разбуженных и голодных.

— А Верка-то что творит, видели? — сказала Яна, густо намазывая сметаной песочное кольцо.

— Что еще? — с набитым ртом живо отозвалась Оксана.

— Половина сверок не подписана, бухгалтерия «Степановских» на ушах стоит. Она им третью неделю обещает документы исправленные привезти.

— Ой, — поддакнула Тамара, — а мне вообще, ее клиенты звонят без остановки, за что Верка зарплату получает?

— Она точно в больнице лежит или прикидывается?

Несколько пар глаз возмущенно уставились на начальника отдела — Оксану Сергеевну.

— Да кто ее знает, — раздраженно вздохнула та. — Она мне все показатели портит уже не первый месяц. А работать больше некому. Я еще три недели назад объявление разместила, но никто на собеседование не идет. Ума не приложу, что делать…

— Давайте ее навестим? — неуверенно предложила новенькая, Лида.

— Тебе делать больше нечего? — фыркнули девчонки. — Тогда иди, раз времени полно.

Прижав к щеке кружку с теплым чаем, Лида задумалась.

Не так она себе представляла рабочий коллектив, совсем не так. Все заняты одним делом, но общей идеей никто не горит. Все нудно выполняют свою работу и торопятся домой. Склизкие сплетни, пересуды и колючая зависть между отделами жутко не нравились девушке. И Веру жаль… Лежит, бедняжка, в больнице, а ей кости все перемывают. «Обязательно позвоню и навещу ее», — решила Лида и принялась за работу.

Вера помнила едва слышный шепот и неуловимое чувство легкости и свободы. Сон ускользнул, как желанная рыба с крючка неопытного рыбака. Открыв глаза, она сразу увидела своего врача. Усталое лицо, мятый халат.

— Проснулась… — тихо сказал он. — Ну и напугала ты нас…

— Что со мной произошло? Я ничего не поняла.

— У тебя на лекарство непереносимость. Аллергия, в общем. — Он опустил глаза.

— Мне такое раньше и не ставили. — Вера пошевелила правой рукой. — Болит…

— Отлежала. Шутка ли, сутки проспать в одном положении.

— Как это сутки? Ведь всего несколько минут назад… она была здесь. И вы. И он.

Слова путались, и Вера замолчала. В голове противно колотил звонкий молоточек, а во рту поселился неприятный вкус железа.

— Отдохни, тебе надо сил набираться. Скоро принесут обед, а я зайду чуть позже, — сказал врач и вышел из палаты, плотно закрыв дверь.

«Наверное, боится, что я в суд пойду. Да ну, больно надо. Наоборот, я немного рада, что здесь оказалась. Отдохну от работы и непонятных событий».

Вера осторожно села на кровати и потянулась. За окном светило яркое солнце, слышалось щебетание птиц. Редкие гудки автомобилей словно напоминали о городской и реальной жизни.

Белая дверь с тонкими, словно невесомая паутинка, трещинками медленно открылась, и в палату зашла приятная полная женщина в белом фартуке.

— Встала! — радостно воскликнула она.

— Здравствуйте, — вежливо сказала Вера.

— Привет-привет! Давай-ка, садись поудобнее, поешь горяченького.

Она закатила в палату металлическую тележку как в отелях. На серой скатерти стояла большая тарелка с куриным супом. Небольшие кругляши золотой моркови напомнили бабушкин суп с лапшой — она так же резала овощи. Рядом аккуратной горкой возвышался рис с котлетой. Аромат от еды стоял неземной, и рот Веры невольно наполнился слюной. Большая кружка сливового компота довершала аппетитную картину.

— Как всё вкусно выглядит! — обрадовалась Вера, ощутив страшный голод, — впервые вижу, чтобы в больнице так обед приносили.

— Главный распорядился. Да ты попробуй, — весело засмеялась женщина, — может, и не по вкусу придется.

— Быть такого не может! М-м-м, невероятная вкуснотища. Когда бабушка колдовала на кухне, я совсем не интересовалась стряпней. А готовила она просто потрясающе! Теперь хотелось бы повторить, а рецепты узнать уже не у кого…

— Понимаю, — женщина ласково коснулась Веры рукой, — я в свое время тоже не успела о многом поговорить с мамой, расспросить ее. Эх, да что теперь. Приятного аппетита, я позже зайду.

Неслышно закрыв дверь, она вышла в коридор.

Вера же уставилась в одну точку, вспомнив старый разговор с мамой…

… — Да какая разница, что ты думаешь. Ты в этом совсем ничего не понимаешь! — Вера раздраженно закрыла ящик на кухне. — Сто лет назад, когда ты училась в универе, всё было по-другому. Или ты вообще не училась?

Мама устало взглянула ей прямо в глаза.

— Я не хочу с тобой спорить, это твоя жизнь. Может, пока тебя мало волнует мое мнение, но я хочу для тебя лучшего. Чтобы через несколько лет ты не жалела о своем выборе.

— Через несколько лет… Когда это еще будет, — отмахнулась Вера, — а доказать я ему хочу сейчас. Сей-час. А не когда-нибудь…

Аппетит пропал. Вера отодвинула тележку и решила проверить телефон.

«Ну да, как я и думала. Тридцать пропущенных с офиса. Хоть умри, а работай. Если бы не долги, уволилась бы сегодня же!» — в сердцах подумала она.

Умирать, однако, совершенно расхотелось. Напротив, появилось дикое желание не просто жить, а жить по-новому. Не так, как раньше.

Как будто жизнь начала делиться на до и после.

Такое уже происходило после трагичных событий. Но теперь совсем по-другому. Словно переломный момент или долгожданный перевал на крутой горе.

— Ты как? — прошептал парень, заглядывая в палату.

— Хорошо! — просияла Вера, — заходи!

А про себя подумала, что раньше бы ни за что не показалась незнакомому человеку, не приведя себя в порядок. Теперь же мысль о том, как она выглядит, совершенно не беспокоила.

— Меня Кирилл зовут.

— Вера.

— Вот и познакомились, — усмехнулся он, — ну и задала ты тут жару.

— Я же не специально, вообще не понимаю, как это произошло.

— Еще бы специально… А мы раньше не встречались? Ты где училась? — он вдруг резко перевел разговор.

— Да вроде нет. На юрфаке училась, — неуверенно сказала Вера. Не говорить же, что он ей снился. А еще в магазине привиделся. И так странно смотрел…

— Интересно. — Он подошел к окну и замолчал.

«Совсем разговор не клеится. И чего ему надо?»

— А ты зачем вообще пришел?

— Как это зачем? — он резко повернулся и пристально взглянул на Веру. — Вот ничего себе! Я ей жизнь спасаю несколько раз, бегаю тут, ругаюсь со всеми, проверку на больницу с департамента натравил, лекарства лучшие притарабанил, палату отдельную выбил, а она «зачем пришел» спрашивает… Ну вообще…

Он возмущенно уставился на Веру, встав посередине палаты.

Той тут же стало стыдно.

— Я же не знала… Спасибо тебе большое! А департамент-то зачем?

— Пусть не думают, что им это с рук сойдет. Как сестра моя уехала, совсем тут распустились.

— А мне врач говорил, что твоя сестра — главврач.

— Была до недавнего времени. Месяц назад переехала с семьей в Питер, и больница совсем опустела. Контроля нет, бардак полный, санитарок не хватает, сайт запустили… А… — махнул он рукой, — я прихожу иногда по старой привычке.

Вера поежилась. Лечиться и отдыхать в такой обстановке совершенно расхотелось.

— А ты не знаешь, что со мной? Врач говорит про аллергию, но я ему не верю почему-то. Слишком нервничает.

— Да, реально аллергия. Но это не шуточки вроде насморка на цветущую полынь. В остром случае без помощи врачей можно легко коньки отбросить. Тебе укол поставили — сразу в кровь попало. Вот чуть и не выкатила.

Вера судорожно сглотнула.

— Что-то мне жутко здесь оставаться…

— А ты как вообще сюда попала?

— Я сломала ногу, ну, так мне показалось, и меня на скорой привезли сюда. Рентген-аппарат сломался, и врач сказал, что похоже на перелом пальца. Выписал лекарства, а наутро у меня нога жутко посинела и пропал голос. Вот я и вернулась сюда, — путано начала рассказывать Вера.

— Как это рентген сломался? Что с голосом? — схватился за голову Кирилл. — Собирайся давай, я тебя отвезу в хорошую клинику. Пройдешь обследование и точно узнаешь, что с тобой.

— Как это собирайся? — выпучила глаза Вера, — а как же врач? Он говорит, что похоже на психосоматику. Значит, сама себя калечу? А больничный? А что я на работе скажу?

— Ничего с твоим больничным не случится. Пиши отказ от госпитализации, и адью. Уверен, никто против не будет. Собирайся. Я поеду с тобой, не бойся.

Веру внезапно заколотило мелкой дрожью. По телу побежали мурашки. В воздухе вдруг запахло мамиными духами — так иногда бывало, когда она не могла решиться на что-либо.

— Да, я согласна, поехали. Спасибо тебе большое!

— Пожалуйста, — расшаркался Кирилл, — у тебя близкие-то есть? Представляю, если бы со мной такое случилось, тут бы уже камня на камне не осталось.

— Нет близких, только подруга. И та далеко…

Кирилл внимательно посмотрел на Веру и воздержался от дальнейших расспросов.

Глава 7

Дойдя до конца, люди смеются над страхами, мучившими их в начале.

Пауло Коэльо

Как он и думал, всё решилось довольно быстро и просто. Врач без лишних разговоров выписал рецепт, назначил день осмотра и попросил приглядывать за Верой.

— Видишь, а ты боялась! — сказал Кирилл, помогая девушке забраться в высокий джип.

— Не боялась, а сомневалась, — поправила она.

— Рядом со мной сомнения забудут дорогу в твою голову, — самодовольно сказал он и резко тронулся с места.

— А в той больнице что будет?

— В смысле?

— Ну, рентген или капельницы, осмотр, что именно?

---

— Всё будет. Возьмут анализы и проверят тебя, не переживай. Там друг сестры заведует, сделает в лучшем виде.

— Спасибо тебе еще раз, — серьезно сказала Вера и отвернулась к окну.

«Странно, — подумал Кирилл, — она совсем не в моем вкусе. И поговорить особо не о чем. Мне раньше ни с кем не было так сложно рядом. Каждую букву обдумываю, чтобы фигню не сморозить. Обычная девчонка, чего я так суечусь?»

Кирилл с детства привык, что любое женское окружение независимо от возраста приходило от него в восторг. Соседки приносили самые вкусные ягоды и фрукты. Варили абрикосовое варенье, от которого во рту становилось сладко и кисло одновременно. Бабушка часто стряпала яблочные пироги и пирожные. Девчонки в садике делали за него поделки и дрались за возможность поиграть рядышком. В школе одноклассницы решали задачки и делали любую домашку, лишь бы он улыбнулся и уделил хоть каплю времени.

Кирилл привык к изобилию женского внимания и тщательно выбирал подруг. Чтобы как в фильме — самая-самая. И красивая, и умная, и хозяйственная. Дядя ругал его и частенько повторял, что когда-нибудь он доиграется. Разрушенные девичьи сердца и невинные слезы вернутся холодным бумерангом — но парень не слушал, отмахиваясь, как от назойливой пчелы.

---

Уже год Кирилл жил с прекрасной девушкой, которая до дрожи его любила. Парня всё устраивало, пока он случайно не оказался в больнице и не помог Вере. Он и парой фраз не перебросился с ней, а слова его Вики стали казаться пустыми. Как будто тусклая пластмасса окутала ее с ног до головы.

Но Вера его мало интересовала. В ее внешности не было ничего такого, что Кириллу нравилось в девушках. Спас и спас. Стоило позвонить ее близким — кто-то же всё равно есть — и переложить заботу о ней на другие плечи. Зачем ввязался в это?

Он не понимал, зачем вез ее к Игорю. Тот, конечно, врач хоть куда. Еще и разными техниками владел в совершенстве, но говорить об этом открыто в стенах больницы запрещал.

Кирилл просто чувствовал, что должен это сделать. Какая-то необъяснимая сила заставляла его помогать этой обычной девушке.

— Долго еще ехать? — тихо спросила Вера.

— Нет, за поворотом направо, и мы на месте. Ты как себя чувствуешь? Побледнела, и голос тихий.

— Устала просто и хочу домой… — Вера жалобно на него посмотрела. — Может, ты зря меня везешь к этому доктору? Я почти в норме.

— Почти — это не норма. Я сейчас отвезу тебя домой, ты там коньки отбросишь, а я как потом ночами буду спать?

«Неужели переживает? — удивилась Вера. — Ведь он совсем меня не знает, но какой заботливый и хороший. Как брат, которого у меня никогда не было».

Тем временем они подъехали к стильному невысокому строению. На серых стенах фасада изящными ромбами выложили необычный кирпич черного цвета, благородно подчеркивая кованый забор вокруг клиники.

— Красиво! На больницу не похоже.

— А то! — гордо усмехнулся Кирилл, как будто лично строил это здание.

В холле их встретил рыжий человек, смутно показавшийся Вере знакомым.

— Что у вас? — отрывисто спросил он, одновременно говоря по небольшому телефону и набирая сообщение на смартфоне.

— Эта девушка вчера сломала палец на ноге. Кажется. Рентген не делали. Видимо, от страха произошел гипертонический криз, откапали. Утром пропал голос. Вкололи обезболивающее, и случился аллергический шок. Усатый из Оксанкиной больницы считает, что это психосоматика, — путано и сбивчиво тараторил Кирилл.

— Так. — Игорь устало потер виски и переносицу. — Пойдемте в кабинет. Катя, с пробирками ко мне. И подготовь рентген. А сейчас как с ногой, голосом? — повернулся он к Вере.

— Нога болит, голос есть, — смутилась та.

— Угу, — пробормотал врач и недоверчиво на нее взглянул.

Вере почудились желтые огоньки в его зрачках и тихий шепот: «Вечный дар шаманов…»

Отогнав от себя странные видения и слуховые галлюцинации, Вера спросила:

— Могут быть от лекарств побочные явления? Степан Фёдорович дал копию карты, тут написано, что мне ставили.

Игорь удобно устроился на мягком белом стуле и, рассеянно наблюдая, как Катерина сноровисто берет кровь у Веры, уставился в записи.

— А что вас беспокоит?

— Ну… — замялась Вера и посмотрела на Катю.

— Говорите-говорите, не стесняйтесь. Она такой же врач, как и я. За пределы этой комнаты информация не выйдет.

— Мне чудятся всякие звуки и образы. Я слышу нечто пугающее и непонятное. Тихий шепот, что-то про шаманов и загадки.

Катерина молча уставилась на Игоря и незаметно повертела пальцем у виска. Одними губами прошептала: «Неотложку?»

Игорь сердито махнул на нее рукой и с интересом посмотрел на Веру.

— Обсудим, обсудим. Катя, хватит возиться.

— Закончила, — с видимым сожалением сказала та. — Теперь на рентген?

— Позже. Унеси анализы и передай ребятам в лаборатории, что они мне срочно нужны.

Поставив несколько пробирок на небольшой стеклянный поднос, девушка вышла, оставив дверь кабинета открытой. Тут же заглянул Кирилл.

— Ну что тут? Что с ней?

— Пока не знаю, — развел руками Игорь, — дождемся анализов, но мне кажется, совсем не медицинский случай.

— И вы так думаете? — нахмурилась Вера.

— Что вы знаете о шаманах? — Игорь оставил ее вопрос без ответа.

— Ничего не знаю. А нет, подождите. Кажется, у прабабушки в деревне жил такой старик. Он гонял скот и лечил людей всякими травами. Это то, что мне бабушка рассказывала. Я плохо помню. Ну, и в фильмах что-то слышала. Это как волшебник и маг?

— Ну, не совсем так, — задумчиво ответил Игорь. — Шаманы общаются с духами и помогают людям найти решение их проблем. Соединиться с родом, например, или обрести здоровье.

— Найти хорошую работу? — округлив глаза, спросила Вера.

— Подходящую работу, — поправил Игорь. — Вас это беспокоит?

— Очень. Я три года мучаюсь и страдаю. Терпеть не могу свою работу, но выбора нет.

— Как это нет? Вы вольны делать то, что хочется. Сейчас страдаете. Но это пока ваш выбор.

«Что он говорит? Что я, дура совсем? Я хочу счастья в жизни. И любви. И диван с вишневой обивкой. И белую розу в желтом горшочке. И денег. Тоже мне, „это ваш выбор“!» Она фыркнула и медленно встала, тяжело опираясь на костыль.

— Спасибо за обследование, мне пора домой.

— Возьмите мою визитку. Если будет нужна помощь, звоните. И помните, что духи не выходят на связь с тем, кто их не слышит. С тем, кто не готов их слышать. Они всегда приходят не просто так. Если с вами начали происходить странные вещи, это не прекратится.

— До свидания. — Вера нервно повела плечом, но визитку на всякий случай положила в сумку.

— Поехали, провожу тебя, — растерянно сказал Кирилл и покосился на Игоря. Тот легко махнул рукой и углубился в бумаги на столе.

На улице вновь разыгрался дождь. Сильный ветер сносил с ног и пробирал до дрожи. Кирилл включил печку в машине и зябко поежился.

— Ну почему ты не захотела с ним поговорить?

— Он несет полную чушь, — раздраженно ответила Вера, — я уже отлично себя чувствую, и нога почти не болит. Трость скоро не понадобится. Через неделю платить кредит, а по больничному выйдут копейки. Поболела и хватит, вези меня домой. Терпеть не могу нудные нотации и нравоучения.

Кирилл не понимал странных метаморфоз, которые приключились с Верой. Из милой девушки она превратилась в обычную злюку и стала похожа на бабу-ягу. Даже волосы у нее потускнели и собрались на затылке неровными кольцами.

— Адрес-то скажи, я у тебя в гостях еще не был, — весело, несмотря на дурной настрой Веры, сказал Кирилл.

— Силикатная 2, за старой школой. Что значит «еще»? — фыркнула она. — И не мечтай, я незнакомых людей домой к себе не пускаю.

Сказала и тут же пожалела об этом, увидев, как потемнело лицо Кирилла. Возится с ней, помогает, а она как цепная собака кидается.

«Да что со мной такое…»

— Прости, прости, пожалуйста! Я не хотела тебя обидеть, не знаю, что на меня нашло.

— Ладно, замяли…

Дальше они ехали в полной тишине, слушая шум дождя и грома.

— Тебя проводить? — Кирилл остановился возле единственного подъезда и повернулся к Вере.

— Нет, спасибо. Я дойду сама, всё в порядке. Спасибо тебе большое.

— Слушай, ты это… Позвони мне завтра. Или потом, — впервые в жизни смутился Кирилл и подумал: «А что, если Вика услышит? А, пофиг, что-нибудь придумаю».

— Хорошо, — серьезно кивнула Вера, — диктуй номер.

Она быстро забила цифры в телефон и вышла из машины.

— Пока.

— До встречи, — прищурился Кирилл.

Вера зашла в темный подъезд. Не услышав, как отъехал Кирилл, решила потихоньку выглянуть в окно. Лампочки опять не горели, поэтому она не боялась быть замеченной. Двор пустовал. Вдруг в окне мелькнули желтые угольки глаз. Волосы на затылке шевельнулись, пропуская миллионы колких мурашек. Вера покрепче схватила трость и, не оглядываясь, бросилась в квартиру.

Глава 8

Всегда можно закрыть глаза на то, что видишь, но нельзя закрыть сердце на то, что чувствуешь.

Фридрих Ницше

Беспокойные и тревожные сны мучили Веру всю ночь.

Кровь предков зовет, земля шаманов пропитана болью и горечью. Иди скорей, времени мало…

Она проснулась и облегченно вздохнула. То, что ей снилось, чем бы оно ни было, не оставило и следа в ее памяти.

Вроде опять слышала какие-то фразы и голос, но всё исчезло, едва открыла глаза.

Часы показывали шесть утра.

«Что за жаворонок в меня вселился?» — недоуменно подумала Вера и тихо сказала:

— Раз, раз, два. Всё в порядке.

Нога почти не болела, поэтому на свой страх и риск она решила обойтись без трости. Сняла лонгет и удовлетворенно заметила, что цвет кожи приходит в норму. Пожав плечами и сквасив мордочку, отправилась умываться.

«Психосоматика… Надо почитать об этом. Пойду-ка я на работу», — решила Вера и поставила варить кофе. Ароматный запах окутал кухню. Окно вдруг запотело.

«Что за ерунда? Окна пластиковые, и не зима ведь».

Вера подошла ближе к окну и взглянула на едва заметные символы. Немного похоже на буквы, немного на детский рисунок. Ничего непонятно…

Она быстро щелкнула камерой на телефоне, решив показать это кому-нибудь. Может быть, Игорю? Что он там говорил про то, что это так просто не закончится?

«Ладно, посмотрим…»

Вера быстро выпила кофе, оставив посуду в раковине, собрала сумку и вышла на улицу. Недоверчиво оглянулась по сторонам и осторожно наступила на асфальт.

— Верка, ты, что ли?

Из сквера напротив вышел сосед с пятого этажа, Валерка, запойный алкоголик. В моменты тихого пьянства он ничего не замечал вокруг. В трезвом же состоянии до безумия обожал свою рыжую, с острой мордочкой, похожую на лису собаку неизвестной породы. Герда — так назвала ее бывшая жена Валерки — преданно ходила за ним. Вот и теперь она неторопливо бежала рядом с хозяином, счастливо заглядывая ему в лицо.

— А что, не похожа?

— Да вроде нет.

— Так нет или вроде? — усмехнулась Вера. — Отлично выглядишь!

— Вроде не похожа, — забубнил Валерка, — а за комплимент спасибо! С Варькой вот жить начал, Герде готовит.

— Поздравляю!

— Ага. А с тобой-то что? Бледная какая-то, как мертвец. Скорая вот за тобой приезжала, все видели.

— Ногу сломала, — вырвалось у Веры.

— Да ладно? А где же гипс? — вытаращил глаза Валерка.

— Пошутила я! Приступ аллергии сильный, вот и бледная поэтому.

— А-а-а, понятно, — быстро потерял к ней интерес сосед и, наспех попрощавшись, поспешил домой.

«Вот люди, лишь бы посплетничать», — фыркнула про себя Вера и пошла в гараж.

«А сама-то… А в прошлом-то…» — ухнуло за спиной.

— Кто это?

Вера резко обернулась — вокруг никого.

— Что за дурацкие шутки, я в полицию обращусь!

Она погрозила кулаком в пустоту и вдруг вспомнила про Аглаю Михайловну. Надо позвонить ей в обед, обещала ведь.

***

Зайдя в офис одной из первых, Вера уселась на холодный стул.

«Странно, всего три дня сюда не приезжала, а здесь многое изменилось. Перестановка какая-то, и пахнет чем-то мерзким. Стол липкий, стул холодный».

Углубившись в свои мысли, она не заметила, как коллеги ехидно переглядываются и кривят лица.

— Явилась! — ехидно сказала Оксана, боком продвигаясь к своему месту, — и где же гипс?

— Ошибка вышла, — пожала плечами Вера, не вдаваясь в подробности. — Больничный завтра принесу, еще не подписан.

— Ну-ну, — протянула начальница, а все остальные громко прыснули.

В воздухе повисла напряженная тишина и густое недовольство.

«Не хочу здесь находиться. Как же мне выбраться из этого замкнутого круга и закрыть долги?» — уныло подумала Вера.

— Эй, проснись. Работа ждать не будет, — язвительно сказала Оксана. — Смотри, у тебя вся дебиторка красная. Сверки и фактуры не подписаны, план не сделан, ты как думаешь работать дальше?

— Как-как, молча, — буркнула Вера.

— А вот молча как раз не надо, — разъярилась начальница. — Ты думаешь, что единственная и неповторимая? Никем тебя не заменим? Да только свистни, и десяток таких Вер стоять будет и молить о работе!

— Ну и свистни, тоже мне…

Вера резко встала, собрала документы и вышла, громко хлопнув дверью.

— Маршрут с подписями клиентов вечером мне на стол! — раздалось ей вслед.

«Ага, сейчас! — обозлилась Вера. — Нет, с этим надо срочно что-то делать. Так, никуда я сегодня не поеду, пусть хоть облезет. Клиентам позвоню, и всё. Поеду заберу больничный, результаты анализов и навещу Аглаю Михайловну».

Сделав несколько звонков, Вера доехала до районной больницы.

Зашла внутрь и столкнулась с лечащим врачом.

— Какая встреча! — заулыбалась она.

Степан Фёдорович тревожно вздрогнул.

— Добрый день, как самочувствие?

— Вашими силами почти в порядке. Или не силами, а наоборот? — прищурилась Вера. — Я за больничным и анализами.

— Пойдем, не в коридоре же беседовать.

Врач быстро выписал больничный и протянул Вере вместе с увесистой медицинской картой.

— Анализы и обследования внутри. На твоем месте я бы обратился к каким-нибудь знахарям, потому что почти всё в норме. Я уже сталкивался с подобным. Повторю, это не похоже на случайность. И медицина тут вряд ли поможет.

— Понятно, — задумчиво сказала Вера, — я подумаю.

— Будь осторожна, — серьезно пожелал он ей и проводил до дверей. — Если что, буду рад помочь.

«„Если что“ — это что? Ни обследования нормального, ни лечения… Ноги моей больше здесь не будет!»

Глава 9

Слишком много в мире людей, которым никто не помог пробудиться.

Антуан де Сент-Экзюпери «Планета Людей»

— Аглая Михайловна, здравствуйте! Это Вера, помните меня?

— Веронька! — обрадовалась старушка. — Конечно помню! Как ты милая, как дела?

В глазах у Веры защипало от забытого чувства тепла и заботы, от непередаваемого искреннего участия.

— Ой, знаете, у меня тут такое случилось, по телефону и не расскажешь.

— Так приезжай! Я тебе всегда рада, приезжай, моя хорошая!

— Спасибо, сейчас приеду!

У Веры отлегло от сердца. Все-таки она переживала, что старушка забыла про нее или не захочет приглашать в гости. Почти чужой человек, а вот поди ж ты — такие теплые чувства в душе. Заехав по пути в супермаркет и набрав разных вкусностей, Вера припарковалась возле дома Аглаи Михайловны.

— Вера, здравствуй! — старушка уже открыла дверь и ждала на лестничной площадке.

— Добрый день! Не стойте на сквозняке, простудитесь!

— И то верно, пойдем в дом. Это что тут у тебя?

— Сок, фрукты, ягоды.

— Сок и апельсины? — прищурила один глаз Аглая. — Ты прямо как больного навещаешь!

— Так сильно захотелось чего-то кисленького и вкусного! А больной сейчас — это как раз я.

— А что случилось? — спросила старушка, аккуратно расставляя стеклянные бутылки с апельсиновым и грейпфруктовым соком на столе.

— Ох, вы и не представляете, за три дня у меня словно вся жизнь перед глазами пролетела.

… — Времени еще полно, мам, не начинай.!

— Вера, ты и оглянуться не успеешь, как старость постучит в дверь.

— Ну мам, ну какая старость, а? Мне всего двадцать один год.

— По уму — все десять, — тихо сказала мама, а громче добавила: — послушай, мне в детстве тоже казалось, что вся жизнь впереди. Успею и группу создать, песен сотни написать и спеть, клип снять и на гастроли отправиться.

— И? — нетерпеливо спросила Вера, уже стоя на пороге квартиры, готовясь усвистеть по делам.

— Что и? Не видишь, что ли, где я и где сцена. Как один миг прошел: свадьба, твое рождение, обычные дни. А завтра мне сорок один.

— Ой, всё, — заныла Вера, — хватит маразматических воспоминаний, я пошла…

— Поделишься? — ласково спросила Аглая Михайловна, а про себя подумала: «Какая милая и хорошая девочка, но такая бледная и одинокая. Боль так и сквозит в глазах и взгляде…»

Она помыла фрукты и быстро замесила тесто на пирог. Вера и глазом моргнуть не успела, а десерт уже отправился в духовку.

— Вот это да! Кажется, и минутки не прошло, а у вас уже всё готово! Я восхищаюсь вами, у меня так не получается… Дома бардак, ем готовую еду и постоянно ничего не успеваю…

— Время, деточка, субстанция резиновая. Главное — знать, куда и в какую сторону её растягивать. Научиться этому может каждый. А еще я в детстве слышала, что когда человек идет не по своей дороге, по чужому пути, у него всё словно из рук валится. Времени не хватает, дела не клеятся, здоровье не ладится, и на душе тяжеленный камень.

— А что значит «не по своей дороге»? — широко распахнула глаза Вера.

— Ну вот смотри: допустим, пришел человек в этот мир с определенной задачей.

— Что значит «пришел»? Как это — «пришел»? Вы так говорите, как будто люди сами приходят, когда захотят.

— Почти так и происходит. Ты разве не слышала об этом? Люди еще до своего рождения выбирают, где им родиться и у кого, какую жизнь они хотят прожить и какие задачи решить, какие уроки забрать из прошлых жизней и каким обучиться в этой.

— Ерунда какая-то, не верю я в это. Когда меня не было, меня не было. И ничего не было. А потом мама меня родила. Вот и всё. Как я могла сама для себя это решить?

— Ну хорошо, представь, что ты смотришь фильм. — Аглая налила сок в прозрачные стаканы и поставила на стол тарелку с хрустящими орешками. — Ешь, мне такое уже не по зубам. Внук забывает об этом и постоянно приносит.

— Спасибо, люблю орехи!

— Так вот, — продолжила Аглая, — смотришь фильм с таким сюжетом. Решил, значит, человек прийти на землю и стать знаменитым танцором. Из прошлых жизней набрал себе достаточно талантов и способностей, поборол страх сцены и осуждения, накопил в себе достаточно уверенности и гибкости. Пришел в этом воплощении на землю и… стал аптекарем.

— Почему? — изумилась Вера, ярко представив, как бы это выглядело на экране. — Ведь он уже решил? Ему осталось только в духовку всё поставить?

— Вот это интересное сравнение! Но в целом ты права, он уже многое подготовил и… пошел не туда. Это и называется «идти не по своему пути».

— Не пойму, а почему он пошел не туда?

— Дело в том, что души не помнят, что происходило с ними там, в пространстве. Никто не помнит свои прошлые жизни. Никто не помнит, зачем он пришел на землю в этот раз.

— Как же так? И как вспомнить?

— Важно слушать внутренний голос, замечать знаки вокруг и прислушиваться к своим ощущениям. Допустим, тот человек не обращал внимания на свои желания. Ноги сами собой отбивали такт во время любой мелодии, а он боялся, что подумают люди. Он видел объявления о наборе в группу танцев — и проходил мимо, потому что возраст не тот. Да и вообще, каким мужчиной он будет, если всерьез займется танцами? Как будет семью кормить? Внутренний голос глушил алкоголем, чтобы не беспокоил. Чувства, которые его тревожили, — сигаретами. Чем больше он пил и курил, тем хуже себя чувствовал, потому что совсем не слышал себя. Но между собой это никак не связывал. Терпеть не мог работу и часто болел. Простуды и вирусы вскоре сменились болезнями посерьезнее. Начались проблемы с сердцем и костями. Ноги перестали его слушаться, и он быстро умер, прожив жизнь в горечи и тоске, злости и ненависти…

— Ого, вам бы сценарии писать, — Вера тихо слушала, подперев щеку рукой.

— Жизнь лучше любого автора пишет сценарии. А так события развиваются у большинства людей. Вот ты довольна своей жизнью? Счастлива?

— Нет. — Глаза Веры заблестели и налились слезами.

— Не переживай, деточка, никогда не поздно изменить жизнь и всё исправить. Нет ничего невозможного в мире. Даже засохшее растение можно оживить.

От теплых слов и ласки, домашнего уюта и ароматного запаха пирога Вера совсем разомлела и громко разрыдалась.

— Ну-ну, будет, — приговаривала Аглая, — поплачь немного, легче станет.

… — И чего ты разнылась? Думаешь, от этого тебе легче станет?

— Саша, мне больно, — провыла Вера.

— Больно ей. Вот если бы тебе ногу оторвало, я бы понял, действительно больно. А так — это просто твоя блажь.

— Я так больше не могу, меня изнутри разрывает на части.

— Оставь свои манерные штучки. Здесь тебе не сцена. Тоже мне, артистка погорелого театра. Всё в жизни бывает, сцепи зубы и терпи. Я не позволю, чтобы моя жена вела себя как размазня.

«Как же так вышло, что я — его жена?» — молнией пронеслось в голове у Веры…

— А мне бывший муж говорил, что нельзя плакать. Надо закрыть рот и перетерпеть. Слезы делу не помогут, — всхлипнула Вера.

— Делу, может, они и не помогут, а вот легче обязательно станет. Слезы очищают душу и тело.

— Я такая плаксивая стала, по любому поводу плачу. Раньше со мной такого не было.

— Значит, внутри накопилось много боли и страданий, вот тело и очищается известным ему способом. Что у тебя все-таки случилось? — ласково заглянула ей в глаза Аглая Михайловна.

— Я палец на ноге сломала. А до этого, за несколько минут до нашей с вами встречи, мне примерещился разговор с парнем. Там, в торговом центре. Помните, я еще у вас спросила, не торгуют ли здесь цветами?

— Помню.

— Я четко видела его и говорила с ним, а потом вы меня сшибли, и он пропал. Потом я начала слышать всякие звуки и голоса. Видеть странные сны. А утром, когда пошла на работу, упала и повредила палец. Меня привезли в больницу, снимки сделать не получилось, и врач оказал первую помощь. Лекарства там всякие назначил. Мне было жутко больно, страшно и подскочило давление. Потом всё стало еще хуже. Кто-то у меня дома кидал предметы, но я ничего не видела. Сны стали напоминать мутную реальность. Кажется, что я сплю наяву и слышу всякие странности. Но потом совершенно ничего не помню.

Аглая тихо слушала, глаза ее затуманились, словно она находилась здесь и где-то еще.

— А утром у меня пропал голос, — продолжила Вера. — Ой! Еще забыла рассказать, что, когда мне поставили капельницу, чтобы привести в норму давление, я уснула. И ко мне случайно заглянул парень — тот, который привиделся в магазине. На следующий день я вернулась в больницу, потому что нога посинела и сильно болела. Врач позвал медсестру, чтобы она поставила мне укол и сделала снимок ноги.

Вера сделала несколько глотков прохладного сока и продолжила:

— Но когда врач вышел, Татьяна пообещала вытащить меня оттуда и повела в коридор, а там столько дверей и света! Всё казалось таким реальным, но как в тумане. Она сказала мне выбрать любую дверь и растворилась в воздухе. Та, которую я выбрала, привела меня в холодный подвал, где стояла девушка из моего сна. И подвал этот часто вижу во сне. А потом выяснилось, что у меня был аллергический шок от лекарства, и я могла умереть. И снова меня спас тот парень. Он случайно заглянул в палату и увидел меня без сознания. Поднял там шум и переполох.

— Вера, ты в порядке? — взволнованно спросила старушка. — Дай-ка лоб пощупаю. Горячий… Подожди, градусник принесу.

— Я отлично себя чувствую, — пожала плечами Вера, — ну, давайте проверим.

Поставив градусник под мышку, она немного перевела дух.

— Ого! 39.2.

— Я же говорю, ты вся горишь.

— Но я совсем ничего не чувствую, со мной всё хорошо.

— Знаешь что, — решительно сказала Аглая Михайловна, — давай-ка я тебя отвезу к хорошему человеку. Во-первых, он врач. Во-вторых, народный целитель. Если медицина не может понять, что с тобой происходит, стоит обратиться к знахарям. К тому же с тобой творится что-то необъяснимое. Как раз из области того, о чем я говорила.

— Думаете, — задумчиво спросила Вера, — я иду не по своему пути?

— Возможно. Ну что, поедем?

— Да, — решилась Вера, внезапно ощутив жуткую слабость. — Только я, наверное, за руль не сяду, давайте вызовем такси.

— Конечно! Об этом и речи быть не может, в таком состоянии машину вести. Сейчас я ему позвоню, договорюсь и поедем.

Аглая быстро набрала номер.

— Сонечка, привет! Как поживаете? Чудесно, поздравляю вас! У меня всё хорошо, да. Послушай, я тут недавно познакомилась с замечательной девушкой и думаю, что ей нужна ваша помощь.

Аглая с тревогой посмотрела на Веру, прикрывшую глаза, и вышла из комнаты.

— Я скоро ее привезу, — зашептала она в трубку, — пусть Гарик ее посмотрит. Не знаю, у нее со здоровьем что-то неладное творится, в больнице вот давеча была. А теперь температура высокая поднялась. Что дать? Хорошо. Поняла. Едем.

Завершив разговор, старушка вернулась на кухню и спросила:

— Верочка! Как ты?

— Я в порядке. Голова немного кружится и тошнит.

— Я дозвонилась Сонечке и вызвала такси, собирайся. На вот, выпей пока, — она протянула Вере стакан, полный мутно-зеленой воды.

— Что это? — принюхалась Вера и сморщилась от неприятного запаха.

— Сбор трав, Сонечка сказала дать тебе. Пока едем, полегче станет. Выпей залпом, хорошее средство.

— Ну ладно. — Вера глубоко вздохнула и быстро выпила гремучую смесь. Огненным жаром та разлилась от горла до ступней, обволакивая тело изнутри, как кисель.

— Странные чувства, приятные. О, поняла! Похоже на лекарство от жара, мне в детстве давали.

… — Вера, но ведь у тебя нет температуры!

— Бабуля, ну и что? — топнула ножкой маленькая девчушка. — Хочу капол, он вкусненький.

— Ну и что, что вкусненький. Это ведь не конфетка, а лекарство. Ты совершенно здорова, а таблетки пьют только заболевшие люди.

— Это не таблетка, а сиропчик, — настойчиво просила Вера.

— Неважно, это — лекарство. Нет, и не проси, — твердо сказала бабушка и убрала заветную бутылочку повыше в шкаф.

— Ах так? Тогда к вечеру я непременно заболею. Вот захочу — и заболею. И ты мне обязательно дашь мой капол, — топнула Вера вновь.

И ведь заболела. Вот так, по желанию…

— Ау! — тронула ее за плечо Аглая Михайловна, — ты о чем задумалась? Такси ждет.

— Да так, бабушку вспомнила, — нахмурилась Вера и быстро натянула ботинки, не проронив больше ни слова. А Аглая не стала и расспрашивать.

Ехали молча, лишь иногда старушка трогала прохладной рукой лоб Веры и протяжно вздыхала.

Несколько раз звонили с работы, но у Веры не осталось сил на разговор. Написав короткое сообщение начальнице: «С температурой 39.2 еду в больницу», она выключила телефон, стараясь выключить и свои страхи. Потерять работу, остаться без денег и сгинуть в одиночестве. Вдруг пришла мысль, что нет сил бояться того, чего пока не произошло. У нее есть только «сейчас». И почему-то она отчетливо представляла, что завтра может и не наступить. В груди разливалась звенящая пустота и полное отчаяние. Бессилие захватило Веру целиком.

Глава 10

Каждое событие в настоящем рождается из прошлого и является отцом будущего.

Франсуа-Мари Аруэ Вольтер

— Добрый день! Рада видеть вас, проходите! — широко улыбнулась рыжеволосая женщина и приветливо распахнула дверь.

— Сонечка, здравствуй! — Аглая обняла женщину и потянула за собой Веру. — Знакомьтесь, Верушка — Софья.

— Приятно познакомиться. — Соня неприлично уставилась на гостью в упор и несколько раз моргнула. — Вы очень вовремя приехали. Гарик! — крикнула она громче.

Из глубины квартиры появился… Игорь. Тот самый, из платной клиники, который всучил Вере визитку.

— Вот это да! — обрадовался он, но, внимательно взглянув на Веру, вмиг стер улыбку с лица. — Пойдемте ко мне в кабинет.

— Аглаша, давай пока чайку попьем, — позвала старушку Соня, и они скрылись за дверьми кухни.

— Не перечь ему, ладно? Он поможет, — шепнула Аглая Вере и легонько подтолкнула вперед.

— Хорошо, хуже не будет, — обреченно кивнула Вера.

— Ты прямо как на казнь пришла, — криво ухмыльнулся Игорь, быстро переходя на «ты».

Зайдя в кабинет, Вера осмотрелась. Она ожидала увидеть темную, затхлую и неприветливую комнату: шкуры зверей, потускневшие черепа и блестящие трубчатые кости. На худой конец, медицинские атласы и справочники, массивный стол из красного дерева и стопку мутных пробирок. Непонятно откуда взявшийся страх сжал горло.

Но кабинет выглядел просторным и светлым.

Узкий белый стол в углу и два уютных кресла. Высокий кувшин с водой и несколько квадратных стаканов из цветного стекла. На стене возле окна картина, написанная маслом. На ней изображена девушка в виде весов. С одной стороны ночь, луна и звезды, а с другой — яркое солнце, голубые облака и много воздуха. Вера не понимала, как можно понять по картине, что в ней много воздуха, но отчетливо это чувствовала. Вообще, как только она переступила порог этой комнаты, у нее внутри словно щелкнул какой-то переключатель. Она открыла в себе много разных незнакомых чувств. Раньше такого не было. Или она не замечала?

— А что такое чувства? — вырвалось у нее вслух.

— Чувства напоминают нам о том, что мы живем. Позволяют ощущать происходящее вокруг ярко, со вкусом. Делают нас живыми людьми. Помогают осознавать мир.

— А, понятно. — Вера быстро потеряла интерес к этому вопросу и увидела за дверью длинный сверток.

— А это что?

— Коврик для йоги и сеансов кристальной раскладки.

Вдруг Вера почувствовала себя очень глупой. Про йогу она слышала, но всегда стеснялась спросить, что это такое. Знала лишь, что это какие-то физические упражнения. Желания погуглить и узнать больше не возникало.

Про кристальную раскладку она и вовсе слышала впервые. Боясь показаться недалекой и увидеть в глазах Игоря насмешку, она не стала задавать вопросов.

Он удобно устроился в кресле и кивнул на второе.

— Вера, садись. Почему не позвонила узнать результаты анализов? Я ждал. И когда Кирилл успел познакомить тебя с Аглаей?

— Результаты? — рассеянно спросила Вера. — А при чем здесь Кирилл? Я его не видела со вчерашнего дня.

— Как при чем? Ты что, не знаешь?

— О чем?

— Он ее внук.

— Как внук?.. Я не знала… — сказала потрясенная Вера и замолчала.

— Откуда тогда ты ее знаешь? — удивился Игорь.

— В магазине случайно познакомились три дня назад, — пролепетала Вера. — А вы что, родственники?

— Нет, раньше жили на одной лестничной площадке, — протянул Игорь. — На-ка, измерь температуру. Аглая говорит, жар сильный?

Вера молча сунула градусник под мышку.

— Анализы просто ужасные, — начал Игорь. — Не появись ты сегодня, я сам бы тебя нашел. Организм кричит о признаках внутреннего воспаления.

— Какого еще воспаления? — похолодела Вера. — У меня рак? Но я сегодня забрала результаты анализов из больницы, смотри.

Она дрожащими руками открыла сумочку и протянула Игорю карту.

— Не понял, — растерялся он, взглянув на анализы.

Подошел к окну, посмотрел бумаги на свет. Прищурился. Зачем-то понюхал их.

— Я впервые с таким сталкиваюсь, — честно ответил Игорь. — Не понимаю, отчего такая разница. Как будто два разных человека. Нужно срочно повторить обследование и приступить к терапии. Но, — поднял он палец, не давая Вере вставить хоть слово, — есть вероятность, как я уже говорил, что эти процессы в твоем организме не связаны с медициной.

— А с чем же?

— Ко мне часто обращаются люди за помощью, — медленно сказал Игорь, тщательно подбирая слова, — и чаще всего не медицинской. Дело в том, что я потомственный шаман.

— И ты тоже? Ага! — азартно вскрикнула Вера, — я поняла. Вы сговорились, да? Ну, хитрецы! И Аглаю Михайловну сюда втянули… Я же видела Кирилла там, в супермаркете, видела. Я не сумасшедшая. Аллилуйя. И возле моей квартиры вы шумели? Как вот только книгу уронили и телик включили — вопрос. И сны… А в сны-то вы как залезли? — она ошарашенно замолчала. Запал прошел, оставив после себя пустоту. Теперь Вера чувствовала себя как сдувшийся шарик.

— Вера, — успокаивающе сказал Игорь, — никого мы не подговаривали и не дурили. Расскажи, что с тобой происходит? С самого начала.

Внимательно выслушав Веру, Игорь несколько раз прошел по комнате. Выпил стакан воды залпом.

— Интересно, — наконец сказал он, — ко мне разные люди приходят. Духов многие видят. Некоторых при смерти привозят. Всякого насмотрелся уже. Но такое — впервые. Чудны дела твои, Господи.

— Да что происходит-то? Какие еще мертвые? Ты о чем? Я ничего не понимаю, — жалобно протянула Вера.

— Моя работа в больнице — всего лишь часть той помощи людям, которую я оказываю. Я потомственный шаман…

— Это я уже слышала, — нетерпеливо перебила Вера.

Игорь вздрогнул и продолжил:

— Так вот, во мне течет кровь многих предков, полностью посвятивших себя целительству. Есть такое поверье, что когда человек идет не по своему пути…

— Знаю, — опять перебила Вера, — то случаются всякие неприятности и можно умереть.

— Ну, умереть — это слишком, хотя бывает и такое, — признался Игорь. — Я долго отрицал свою сущность и хотел гонять на раллийной трассе. Ни о какой медицине и тем более чудачествах вроде шаманизма я и слышать не хотел. Мать долго мне объясняла, умоляла, упрашивала, ругала — всё без толку. Она часто слышала от отца, что бывает с людьми, которые отказываются служить людям. Идут против своего предназначения.

Дед давно умер, и совета спросить было не у кого, с родней мы не общались. Сначала начались мелочи вроде разбитого стекла в машине и частых простуд. Потом я начал слышать голоса и видеть духов, но жутко боялся кому-нибудь рассказать об этом. Казалось, что схожу с ума. Поговорить с кем-то об этом не мог. Я знал, что если обращусь к матери, она заведет ту же шарманку о посвящении и служении людям. Тогда я начал пить. Пил я много и долго, почти не просыхая. Моя спортивная машина обычно была на ходу всего полдня. Все остальное время у нее постоянно что-то ломалось: то глушитель на ходу отвалится, то ребятишки лобовое стекло разобьют во дворе мячом. Да, — он махнул рукой, — всего и не расскажешь.

— И что дальше? — нетерпеливо спросила Вера.

— А дальше стало совсем невыносимо. Я несколько раз ломал одну и ту же ногу, стал часто появляться в больнице, — он криво усмехнулся, — познакомился там с милой медсестрой и решил поступать в медицинский. Благо возраст на тот момент еще позволял. Эх, столько лет уже прошло…

— Так тебе сколько лет? — выпучила глаза Вера, сделав в уме нехитрый подсчет.

— Тридцать девять.

— Ого, ты врешь! — непроизвольно вырвалось у нее. — Не может быть. И мама у тебя такая молодая.

— У меня гены и кровь шаманов. У мамы свои женские штучки, — пожал плечами Игорь. — В общем, начав учиться на терапевта, я понял, что в моей жизни всё словно встает на свои места. Вокруг всё устаканилось, утихомирилось. Несколько раз во сне приходили предки, но они уже не пугали, а настойчиво просили продолжить их дело. Род и люди нуждались во мне. Поэтому я прошел посвящение в шаманы и параллельно обучился еще ряду методик и техник, которые помогают мне лучше исцелять людей.

Вера сидела, немного оглушенная этой историей. Мысли скользили в голове, как влажные косточки от ягод по линолеуму. «Как мне легко рядом с ним. И тепло. Ногу ломал, почти как у меня, — мелькнуло в голове, — и про путь говорит, и про голоса».

— Так это что получается, мне тоже нужно в шаманы идти? — широко раскрыла глаза она.

— Не знаю, — задумался Игорь, — духи приходят с разными целями. Проблемы с ногами бывают по разным причинам. Может быть нарушена связь с родом. Или действительно идешь не по своему пути. Духи всегда наблюдают и рады помочь своим потомкам. Вопрос в том, что не все слышат и понимают их… Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — пожала плечами Вера, — даже хорошо. Температуры уже нет, — она посмотрела на градусник, — и ничего не болит.

— Может, это знак? — подмигнул Игорь, — хочешь поговорить с предками и узнать, что они пытаются тебе донести?

— Что значит «поговорить»? — раскрыла рот Вера. — Ты шутишь, что ли?

— Я знаю много практик, которые позволяют говорить с духами умерших. Но, думаю, тебе поможет кристальная раскладка.

— Что это? — требовательно спросила Вера.

— Это путешествие в любую из своих жизней. Прошлую, будущую, текущую. Чтобы решить определенные вопросы, которые мешают тебе жить здесь и сейчас.

— Путешествие? — восхитилась Вера, пропустив мимо ушей всё остальное. — Как на машине времени?

— Ну, можно сказать и так. — Игорь достал из ящика небольшую резную шкатулку и открыл ее. — Смотри, это кристаллы.

Там лежало несколько десятков разнообразных кристаллов. Разноцветные камешки — блестящие и матовые, прозрачные, как вода, и темные, как ночь, — казалось, смотрели на Веру выжидающе.

— Можно потрогать? — попросила Вера.

— Конечно!

Она взяла прозрачный белый камешек. Гладкий с одной стороны, с другой он был немного шероховатым и приятно лежал в руке. Вере неожиданно захотелось приложить его на пару ладоней ниже шеи, но она постеснялась Игоря.

— Нравится?

— Да, — кивнула Вера.

— А вот сюда хочется приложить? — и он показал рукой на сердечную чакру.

— Как ты узнал?

— Чувствую. Это лунный камень, а он славится тем, что лечит боль, тревожность, терзания. Вытягивает все печали и горести, забирает пустоту. Говорят, в этом месте у человека живет часть души.

— И мне так кажется… — прошептала Вера. — У меня там часто болит, и как будто еж бешеный крутится.

— Еж? — внимательно посмотрел на нее Игорь. — Интересное сравнение, понимаю тебя. Не бойся, приложи, он не кусается.

Вера осторожно приложила камень и ощутила легкое покалывание.

«Да это же обычный камень, что он мне голову морочит», — привычно возмутился внутренний голос, но что-то заставило её не отпускать руку.

Внутри неожиданно разлилась свежая прохлада. Тупые иглы, коловшие Веру, исчезли.

Она уставилась на Игоря квадратными глазами.

— Слушай, знаю я, что ты сейчас думаешь, — расхохотался тот, — что я совсем ку-ку. И что обычный камень вряд ли поможет тебе вернуться к нормальной жизни, так ведь?

Он хитро посмотрел на покрасневшую Веру и громко прыснул, как мальчишка.

— Да ладно тебе, я сам так реагировал когда-то. Поначалу с трудом во всё это верится. Хотя… А ты сказки любишь? Ну, или там фильмы про магию и вампиров?

— Люблю, — смутилась Вера. Игорь невольно надавил на ее больное место.

… — Верка, сколько можно в экран пялиться?

— Ну мам, ну погоди.

— Быстро сходи в магазин, сколько можно ждать?

— Ма-а-ам, ну еще чуть-чуть. Самое интересное ведь началось!

— У тебя всегда самое интересное начинается. Каждую минуту.

— Подожди, они зелье сварят для уничтожения Бальтазара, и я сразу побегу.

— Верка, — угрожающе добавила децибел в голос мама, — не буди во мне зверя, пока я тебе сама это зелье за шиворот не вылила. У меня на плите всё кипит не хуже, чем у твоих ведьм в сериале. Ты пятидесятый раз смотришь одно и то же. Даже я знаю, чем всё закончится. Марш в магазин!

Вера нехотя щелкнула пультом от телевизора и понуро поплелась в коридор одеваться…

— Ау, прием. Земля вызывает Веру!

Игорь несколько раз щелкнул пальцами. Она вздрогнула и вдруг ощутила себя как дома. Давно она не чувствовала себя так мирно и спокойно, как с Аглаей Михайловной и Игорем. Кирилл вызывал у нее совсем другие чувства — будоражил кровь. А тут — так хорошо!

— Мы совсем отдалились от темы, а у меня вечером семинар. Так что решай, что будем делать? — деловито спросил Игорь.

— А что можно сделать?

— Да что хочешь. Можем поговорить с твоими предками, можем выяснить причину твоей болезни, можем отправиться в путешествие в прошлую жизнь, можем узнать твое предназначение.

— Ух ты! А давай по порядку! — потерла в предвкушении ладошки Вера.

— Нет, всё сразу не получится.

— Почему?

— Это требует больших энергозатрат. И временных тоже. Подумай, что тебя беспокоит больше всего?

— Работа. Ну, и здоровье, конечно. И голоса предков… — еще тише добавила она и невинно посмотрела на Игоря.

— Хитрюга! Тебе там лисий хвост сидеть не мешает? — расхохотался Игорь. — Ладно. Предлагаю отправиться в прошлую жизнь и посмотреть, какие невыученные уроки тебя преследуют. Я думаю, что это связано: и твоя болезнь, и работа, и голоса предков. Возможно, они направляют тебя на верный путь. Болезнь отчетливо дает понять, что в твоей жизни идет не так. Это уже сигнал тела, а точнее — мольба о помощи. Выпей, пожалуйста, воды, сходи в туалет, и предупреди там мадам, чтобы не беспокоили. Скажи, что мы проводим сеанс, они в курсе. А я пока всё подготовлю.

— Хорошо, — кивнула Вера и вышла из комнаты.

Игорь развернул резиновый коврик для йоги, постелил сверху мягкое одеяло, положил удобную круглую подушку. Задернул шторы и выключил свет.

Вера тихо зашла в комнату и нерешительно замялась.

— Выбери камни, которые тебе нравятся, и ложись сюда, — Игорь показал ей на импровизированное ложе.

Когда Вера выбрала камни и удобно устроилась, Игорь сказал:

— Сейчас я положу камни на чакры и вокруг тебя, чтобы создать портал.

— А что такое чакры? — вытаращила глаза Вера. — И откуда они у меня появились?

— Они есть у всех, я расскажу тебе о них позже, — терпеливо объяснил Игорь. — Не шевелись. — Он положил камень на шею, грудь, ноги и куда-то еще. Вера вдруг жутко захотела спать.

— А вдруг я засну и всё забуду? — взволнованно спросила она.

— Не бойся, не заснешь. А даже если и забудешь, я делаю запись на диктофон. Ты в любой момент сможешь ее переслушать и восстановить в памяти всю цепочку картинок. Держи.

Он протянул ей два круглых камня.

— Это драйверы. Возьми их в руки, так ты сможешь перематывать события назад или вперед.

— А что я увижу?

— Ты увидишь причину болезни и голосов предков. Всё, что будет важно. Всё, что поможет разорвать замкнутый круг. Всё, что отложено в глубинах памяти на будущее. Невыученные уроки.

Игорь посмотрел на Веру.

— Готова к путешествию?

Она судорожно сглотнула, крепко зажмурилась от страха и, тихо дрожа, сказала:

— Готова…

— Нигде камень сильно не давит? Не жжет? — спросил Игорь.

— Да вроде нет.

Игорь сел возле головы Веры и положил руки ей на плечи.

— Закрой глаза и расслабься. Ни о чем не думай. Сделай глубокий вдох и выдох. Еще раз. Представь, как из центра земли поднимается энергия.

— Какая еще энергия? Электрическая, как ток? Какая она?

— Нет, невидимая. Энергия земли.

— Как же я ее представлю, если она невидимая?

— Вера, — вздохнул Игорь, — расслабься. Раз ты слышала голоса и нашла меня, у тебя всё получится. Не бойся, я тебя поведу. Мы будем видеть одни и те же картинки, чтобы глубоко погрузиться и найти ответы.

— Подожди, — вдруг забеспокоилась Вера, — а вдруг кто-то вселится в мое тело, пока мы будем путешествовать? Я в фильме такое видела! А вдруг я там потеряюсь? А вдруг со мной что-нибудь случится?