Бесплатный фрагмент - Энциклопедия «Поцелуя Феи»

Страна фей

Феи живут общим анклавом, который называют страной фей, однако в действительности это не единое государство, это множество дружественных государств. Расовая особенность фей в том, что они добрые, они не воюют меж собой, потому их земли, пожалуй, единственное место в мире, где даже миниатюрная держава совершенно жизнеспособна. Ведь на неё точно не нападёт никто из соседей, а от внешнего врага, от других рас, феи всегда обороняются дружно сообща, у них словно всеобщий национальный военный союз. Значимый момент здесь ещё и в том, что их королевские дворы имеют возможность постоянного информационного обмена друг с другом, это край кудесниц, кому подвластно многое, в том числе контакты через расстояния. В случае государственной нужды корреспонденция зачастую передаётся важному адресату мгновенно, телепортируется, или устанавливается телепатическая связь, или используется колдовское зеркало, через которое можно видеть и слышать, в менее срочных обстоятельствах письмо наделяют крыльями, и оно само летит куда велено. И т. д. Более нигде ни в волшебном ни в человеческом мире ничего подобного нет. Да, и у людей маги порой в силах общаться дистанционно. Но для них это редкость, требующая выдающихся способностей к чарам. А для фей норма. Достаточно сказать, что в их землях развито почтовое сообщение, всякому дано отправить письмо кому угодно в пределах сих земель, и оно обязательно дойдёт, причём очень скоро, в течение дней, а то и часов. При вторжении извне в одну из стран фей все остальные их страны узнают об этом фактически сразу. Сразу придут на выручку, в максимально короткий срок. Она не останется один на один со своей бедой. Что даёт этой итак совсем не слабой нации ещё большие преимущества над прочими, существенно усиливая её безопасность. Вот и получаем в результате даже такие экстраординарные державы, как деревенские, когда деревня одновременно самостоятельное королевство, со своим полноценным королём, монаршей династией. Представьте себе подобного сельского монарха, это сколь смешно, столь и мило, некое торжество умиротворяющей провинциальности. И другие государства фей будут относиться к нему как к монарху, со всем уважением. Каких бы размеров сами они ни были. Безусловно, указанная миниатюрность и по местным меркам нечто достаточно экзотичное. В основном здешние страны всё же вполне состоятельны по величине, минимум подобны небольшим лордствам, имеют в составе хотя бы один город, а как максимум, есть среди них и истинно внушительные по площади, с множеством городов и селений. Тем не менее, суть в том, что они могут быть какими угодно. Их размеры совершенно не влияют на возможность их независимости.

Сколько же всего у фей государств и сколько монархий? Довольно много, в целом их анклав весьма обширное территориальное образование. Оно вполне сопоставимо с землями прочих крупных наций, например гномов или орков. Разница лишь в том, что ни у кого кроме фей эти земли не дробятся на страны столь безудержно. В сумме содержа тех почти четыре десятка. Ровно 39. Некоторые учёные даже предполагают, что выражения «тридевятое царство» и «тридесятое государство» берут начало от фей, будучи описанием местных державных реалий. «Тридевятое» означает где-то у чёрта на куличках, но всё ещё в переделах дружественных королевств, «тридесятое» ещё далее. В плане занимаемых территорий государства фей разнятся в крайне широком диапазоне. Пара из них действительно велики, они задают тон в геополитическом пространстве фей, скажем, лишь в них имеются посольства иных народов. Они же наиболее уважаемы и играют первую скрипку в общих решениях по обороне всего анклава. Есть пять средних, тоже вполне приличных по площади. Есть с десяток чуть менее среднего. Ну и далее по нисходящей до небольших и маленьких, включая и три вышеупомянутых сельских, из которых одно совсем уж махонькая аккуратная деревушечка с расписным теремом царя в центре. Многие из тех соседствующих королевств, что менее среднего, имеют давние традиции союзнических отношений и дружбы монарших семей, часто женят своих детей друг на друге. Как бы образуют совместно более крупные территориальные структуры, через что повышают свою значимость. Но излишней геополитической необходимости в том нет, так как большие страны фей никогда не пытаются обижать или принижать малые. Это именно традиции, возникшие естественным образом в силу географических причин. Представьте, сколь просто государям двух миниатюрных граничащих меж собой держав организовать общее празднество, или созвать общий бал, или отправиться с визитом с семьёй в гости друг к другу. Им ехать всего ничего, порой меж дворцами здешних монархов есть прямая мощёная дорога. Можете вы себе вообразить подобное? В человеческом мире точно нет. А для фей это в порядке вещей — для некоторых государств, для небольших. Вот такой они особенный народ.

Есть ли конкуренция между странами фей? Пожалуй есть, только иная, чем наблюдается у других рас, не геополитическая. Речь скорее идёт о славе, о подвигах, о чудесах, о благоустроенности, о произведениях искусств. Тот, кто добился выдающегося результата в чём-то подобном, признанного остальными монархиями как достижения, гордится этим, гордится его население. Это более похоже на соревновательность, когда успех одного взывает лишь восхищение, но не ведёт к каким-то отрицательным последствиям для проигравших. Всякий народ гордится тем, кто он есть — своими предками, своей историей, своей культурой. Ну и т. д. Успехи в чём-либо позволяют ему ещё более осознавать себя как нацию, способную на свершения, воодушевляют, заставляют стремиться к чему-либо. Но и успехи соседей тоже приводят к тому же. Феи всё равно ощущают себя феями, единой расой, в каких бы королевствах они не жили. Всё же в каком-то смысле это именно единая страна — да, с множеством королей, но с по сути общей армией, общей ментальностью стремления ко всему хорошему и неприятия к дурному. Общей верой. Многое их объединяет. Их можно счесть за некую конфедерацию. Пусть в её зародышевом состоянии, но тем не менее. В плане государственного устройства феи фактически обогнали в развитии весь остальной мир. Всё потому что они добрые. Тому, кто не склонен ссориться, легче искать пути к созиданию общего блага. Да и вообще, с определённых позиций они самый цивилизованный народ из всех. Ведь доброта как качество общества — это атрибут цивилизованности. Значительно более показательный, чем научно-технический прогресс. Она ведёт к усилению гуманизма, справедливости, тожества законов — всему тому, что характерно для истинно развитых цивилизаций. Тогда как наука порой служит лишь поиску более эффективных способов убийств. Если некая нация изобрела ядерную бомбу и сбросила на головы мирных жителей, цивилизованная ли она? Или обученный дикарь с большой дубиной? Ответьте сами себе на этот вопрос.

Интересен факт, что у монархий фей одни из самых длинных династий. Вот уж кто действительно родовит. Большинство королевских семей ведут отсчёт своего рода чуть ли не от начала времён, родовые книги у них многотомники, занимающие по несколько книжных полок. Дело опять же в доброте как национальной черте характера. Феи не устраивают восстаний, их знать не травит и не свергает своих правителей в надежде занять трон. Даже если король погибает, остаются его дети, или братья-сёстры, династия не прерывается, да и желающих прервать её, столь выдающуюся, столь величавую, нет. Народ очень гордится ей, гордятся лорды, гордятся вельможи. Что ещё больше укрепляет страну и делает нацию единой. Верно во многом вышесказанное и для знати. У фей, пожалуй, самая родовитая аристократия, отчитывающая каждый род бесконечность поколений назад. Если у людей лорды извечно воюют меж собой, захватывают замки друг друга, вырезают под корень семьи, попадают в немилость к монархам и те лишают их земель и титулов, передавая оные кому-то приближённому, и т. д. происходит некая перетрубация родов, у фей этого нет, у них лорд, в смысле фамилии, это фактически неизменная величина, константа, которой население тоже очень гордится. Может возникнуть вопрос — как при столь бесконечно длинных родах знать фей не вырождается? Ведь цивилизация волшебного мира древняя, ей много-много тысяч лет. А аристократы, как все знают, склонны не просто жениться лишь друг на друге, не выходя за границы своего сословия, но часто стремятся оставаться и в границах родовитости — герцоги с брезгливостью глядят на графов, те с презрением на баронов. За тысячи лет в условиях отсутствия смены властвующих семейств это неизбежно привёдёт к накапливанию проблемы кровосмешения, к ситуации, когда вся аристократия одного уровня знатности так или иначе родственна, и потому с каждым новым поколением порождает всё более слабое предрасположенное к болезням потомство. К вырождению. Здесь мы скажем, дело опять же в том, что феи добрые, у них не настолько жёсткие порядки. У людей или эльфов аристократу взять в жёны плебейку немыслимо, позор, утрата чести. А у фей совершенно нет. У людей менее знатную жену, введённую мужем в общество своего круга, женщины просто заклюют, не дадут ей никакой жизни. Да и мужчины будут смотреть с пренебрежением. А у фей наоборот, все отнесутся радушно, станут поддерживать, помогая освоиться. В знать у них постоянно, пусть и по чуть-чуть, но подтекает свежая кровь. Родовитость и у них при женитьбе важна, аристократия всегда старается сватать сыновьям невест столь же голубой крови, однако причины этому не надменность, не презрение к менее высокородным, а отчасти родительский прагматизм — все хотят лучшего для своего чада, отчасти желание лучшего своей фамилии — породниться с достойной семьёй дорогого стоит, принесёт больше почёта и уважения дому, на самом деле причин много, даже уровень культуры и воспитания у более знатных выше, что они передадут и своему потомству, а ещё у них сильнее магия крови, их дети больше шансов, что родятся с хорошими способностями к волшебству. Всё живут в стремлении к чему-то, ищут пути добиться личного успеха для себя и своих близких. В том числе и феи. Тем не менее, разница в родовитости сама по себе у них не является непреодолимым препятствием для брака. Определённое исключение, пожалуй, лишь их лорды и короли. То есть правители, вершащие судьбы подданных (лорды подчиняются монарху, признавая того своим господином, но на своих землях по сути равноценны ему, вправе казнить и миловать). Правитель не может себе позволить женить наследников абы на ком. Он обязан думать об имидже, о манерах супруг отпрысков на публике, а так же принимать во внимание, что в теории не исключена скорбная утрата мужа, и тогда, если тот правил, станет правителем жена. Она должна быть к этому способна, подготовлена, должна иметь соответствующее образование, воспитание. Это важно, особенно для фей, для доброй расы, у кого власть имущие пекутся не только о себе, но и о своём народе. И всё же рамки при поиске сыновьям невест и у их лордов не столь уж и узки. Гораздо шире, чем у тех же людей. Плебеек они точно не предусматривают, и слишком мелкой знати тоже, а вот менее родовитых девушек благородного происхождения вполне включают. На монархах ответственность ещё выше, эти тем паче разборчивы в вопросах подбора пары чадам, предпочитая сватать только принцев и принцесс. Благо, и тех и других в землях фей фактически пруд пруди — 39 государств предоставляют огромный выбор. Однако по местным традициям в супруги королевским детям почти на равных правах подходят герцоги, недаром их отпрысков в здешних краях тоже принято называть принцами и принцессами. Что так или иначе способствует обновлению крови царствующих семейств. Ну и не следует забывать ещё один весьма нерядовой нюанс. Вообще-то мы говорим о нации существ, предрасположенных к волшебству. Не все, но самые выдающиеся феи-целительницы способны излечивать даже наследственные болезни.

Но вернёмся к описанию особенностей страны фей. Главное, что мы ещё не указали, государства, составляющие её, не являются полностью независимыми друг от друга. Имеется в виду, в некоторых вопросах они не могут принимать решения без согласования с остальными. Так принято, так сложилось исторически, в силу опять же доброты расы фей, и соответственно, отсутствия у неё национального эгоизма. В первую очередь к подобным вопросам относится допуск к себе чужаков. Например, никакие союзы тет-а-тет одного государства с нациями не фей невозможны, только всех сразу, открытия посольств чужеземья без общего одобрения невозможны, запуски чужеземных торговых караванов тоже требуют совместных договорённостей. Дело в том, что феи слишком уязвимы, потому что добры, им приходится тщательно заботиться о своей безопасности, для них недопустимо, чтобы одна из их стран стала вдруг воротами, через которые иноземцы смогут проникать в их островок миролюбия. В результате они суверенны друг от друга не до конца. Периодически, раз в сколько-то лет, короли съезжаются на общий совет, все 39, обсуждая некие назревшие проблемы. Там и принимаются важные решения, касающиеся всех стран. У людей бы так не получилось, обязательно начались бы склоки, создание фракций, перетягивание на себя одеяла выгод. Вот потому феи и процветают. Они всегда заботятся в первую очередь об общем благе своей расы, откладывая всё остальное в сторону.

Уникальной особенностью страны фей (как общности территорий, на которых располагаются их государства) является отсутствие у неё постоянного названия. Ничего подобного нигде в мире более не встречается. Феи именуют свой край по-разному в зависимости от времени года. Живут они по общепринятому календарю, который един у большинства народов, скажем его же используют эльфы и люди. В нём присутствуют знакомые нам четыре сезона — весна, лето, осень, зима. Однако у фей есть и собственный календарь — альтернативный. Их земли географически располагаются в тёплых широтах, где не бывает зимы, и вдобавок изобилуют магией, которая тоже позитивно влияет на местный климат, существенно улучшая и стабилизируя его. Потому в быту они используют иное мерило периодичности состояний природы, более удобное для них, содержащее всего три сезона — расцвет, рост и созревание. Каждый длится всего два месяца, и каждому соответствует своё название страны. В расцвет она именуется Дэу-дэу, в рост Тау-тау, а в созревание Нань-Нань. Откуда взялась сия традиция, никто не знает. Другим народам сложно вникать во все эти терминологические тонкости, вдобавок невозможность контактировать с одним королевством фей в отрыве от остальных делает по сути бессмысленным для чужеземья стараться запоминать все 39 наименований здешних держав. Поэтому обычно страну фей за пределами её границ все так и называют — «страна фей», не сепарируя на отдельные государства. Да и сами феи, находясь в чужих краях, предпочитают в разговорах с местными жителями поступать так же, понимая, что иное вызовет путаницу у незнакомых с их реалиями собеседников.

Раса кьюэнэ

Раса фей носит название «кьюэнэ». То есть мы люди, а они кьюэнэ. Феи у них далеко не все. Их мужчины и женщины могут обладать магией, могут нет, могут быть крылаты, могут нет, обладая магией могут быть наделены особыми способностями к ней, могут нет. И лишь крылатые женщины с особыми способностями к магии называются у них феями. Почему же тогда мы повсеместно слышим лишь о феях, и практически никогда о кьюэнэ? Объяснение этому довольно просто. Феи, пожалуй, единственные на свете, кому подвластны истинные чудеса. Их всегда выделяют, как знаковых существ, считая всякую саму по себе чудом. На их фоне все остальные их соплеменники слишком блёкнут. Не раз они одаривали волшебными дарами и представителей прочих народов. Через это входя к тем в сказки и легенды. Не раз их ловили, заставляя одаривать в обмен на свободу или безопасность. В легенды не войти кому-то обыкновенному, кто не способен на нечто поразительное. То, что где-то живут орки или эльфы, вам есть до этого дело? Особо никакого. Живут и живут, и хорошо, что где-то вдали, орки опасные созданья, эльфы надменны. А до фей дело есть всем, они волнуют любого, запечатляясь в сердцах и умах у большинства ещё в раннем детстве. Вот потому их и ставят во главу угла при любых упоминаниях об их народе. Привычка олицетворять весь его ими столь укоренилась в мире, что даже сами кьюэнэ не имеют ничего против называть себя расой фей. И всё же официально они именуются «кьюэнэ».

В зависимости от одарённости врождёнными талантами к колдовству, и мужчины и женщины кьюэнэ делятся на три типа. У женщин это:

• Фея — крылата, красива, обладает удивительными чудотворными способностями, рядом с ней словно меняется сама ткань мира, будто искажается, причём в добрую сторону. Животные подле феи ведут себя более осознано, утрачивают агрессию, всегда чрезвычайно дружелюбны к ней, фактически пылают приязненными чувствами. Младенцы неизменно радуются ей. Дождь огибает её каплями, никогда не мочит. А ещё она с рождения наделена сильнейшей магической защитой от зла, её нельзя ранить оружием, ей трудно причинить вред чарами. Около 6% всех женщин кьюэнэ — феи.

• Фэри — земли кьюэнэ изобилуют волшебством, фэри подвластно пользоваться им в той или иной степени. Имеется в виду, она как бы черпает его из окружающей природы, словно управляет им, посредством чего может творить его и сама. Собственного внутреннего запаса магии у неё почти нет. Она уступает фее в чудотворности, далеко не всегда крылата, звери не преображаются в более добрых и покладистых рядом с ней, она промокает от дождя, не имеет защиты от оружия и злых заклинаний. И главное, вне своих краёв почти не способна колдовать. Ей требуется именно буйство магии вокруг, иначе никак. Волшебный мир несмотря на своё название переполнен волшебством далеко не везде, страны фей словно его оазис, там оно повсюду в избытке, ну или почти повсюду. Что и обеспечивает фэри возможность сотворения чар. В чужеземье её колдовская сила в большинстве мест падает минимум в разы, а как правило многократно или вообще до нуля. Приблизительно 15% женщин кьюэнэ — фэри. Лишь пятая часть из них имеют крылья. Наличие последних у дамы, полностью лишённой способностей к магии, согласно представлениям кьюэнэ тоже делает её фэри, так как умение летать само по себе есть магическое свойство. Но всё же подобная бесталанность для крылатых барышень редкость, обычно как раз наоборот, они наиболее одарённые чародейки.

• Кьюэна (множественное число «кьюэни») — просто женщина без крыльев и без чудотворности. Порой может обладать способностями к колдовству, но обычному — такому же, какое присуще людям и им подробным расам — творимому посредством заклинаний. Вмешиваться в «ткань мира» ей не дано.

Примерно тот же принцип подразделения наблюдается и у мужчин:

• Йир — наделён особыми способностями к магии. Очень отличается ими от феи. Звери не пылают к нему любовью, но испытывают доверие и уважение. Не нападают. Младенцы не радуются, но успокаиваются. Капли дождя не огибают, а словно исчезают, упав на него, тоже оставляя сухим. Волшебство феи женское, призвано очаровывать, одаривать, удивлять, исцелять, одушевлять. У йира оно мужское, направленное на то, чтобы защищать, повелевать, управлять, изготавливать. Он определённо не чудотворец, скорее сильный чародей. Может взаимодействовать со стихиями, лучшим йирам по плечу вызвать молнию, породить огонь, потушить пожарище, поднять или унять ураган, разогнать тучи. Некоторые умеют преобразовывать металл без плавки и ковки в предметы, некоторым дано левитировать (ограниченно летать без крыльев), некоторым двигать тяжести силой мысли. У иных талант к телепатии или острая интуиция сродни предвиденью. Как и все кьюэнэ, не имеет склонности к злу. Однако в случае нужды оно даётся ему гораздо легче, чем феям. Если тем для защиты себя надо очень испугаться или разгневаться, лишь тогда они будут в состоянии обрушить на врагов чары, ему сильные эмоции для этого не требуются. Йиры весьма редки. Их всего около 0,9% от всех мужчин кьюэнэ. И только четверть из них крылаты.

• Дилм — по способностям к волшебству аналог фэри в мужском варианте. Ну, то есть более слаб, чем йир, мокнет, не влияет на животных и младенцев, напрочь лишён некоторых прочих талантов, скажем, к перемещению тяжестей и левитации, черпает магию из окружающей природы, вследствие чего почти не в силах пользоваться ей за пределами земель фей. Приблизительно 5% от всех мужчин кьюэнэ дилмы, при этом большинство из них или крылаты, или могут колдовать, редко какой одновременно сочетает в себе оба этих качества.

• Кьюэну (множественное число «кьюэно») — просто мужчина, бескрылый не обладающий расовыми магическими способностями. Изредка может иметь талант к чарам как у людей, предполагающий сотворение их по науке.

Мужчины у кьюэнэ гораздо реже бывают с крыльями. Скажем, если фею без них не встретить, йир, как мы уже указали, совсем не обязательно будет их иметь. Всего около 3% представителей мужского пола кьюэнэ крылаты. При этом они несколько более выносливы в плане подъёмной силы, чем женщины. Тем в полёте требуется быть максимально невесомыми, им тяжело летать иначе чем в очень лёгонькой шёлковой одежде. Мужикам не трудно таскать на себе некоторый вес, в доспехах и они не взлетят, но вот, скажем, оружие вроде кинжала или парчовый наряд вполне терпимо их обременят. Почему о феях знают все, а о фактически столь же могучих по части волшебства йирах в большинстве стран чужеземья слыхом не слыхивали? Тому есть целый ряд причин. 1) Феи любят одаривать чудесами, и им всё равно, кого, главное, чтобы получатель даров был достоин оных. Йиры же защитники своей родины, встреча с ними не станет ни знаковым моментом, определяющим судьбу, ни запоминающимся событием. 2) Феи порой бывали в дальних краях — иные умудрялись переместиться сами ради одаривания, иных ловили или похищали. Так повсеместно узнали о них. Йирам особо незачем перемещаться в иноземье, да они и не могут, таких магических способностей у них не имеется, похищать их нет причин — они не сумеют откупиться чудесами. И чарами призыва поймать их нельзя. 3) Феи прелестны, очень нравятся мужчинам многих рас. 4) Йиру не войти в сказки чужестранных наций, с их позиций он просто сильный волшебник, а волшебники у них найдутся и свои, зачем им сочинять про чужих? Что касается дилмов и фэри, эти вдали от родных земель почти не в состоянии колдовать, и дары они тоже не дарят. Фэри известны некоторым народам, но просто как красивые крылатые девы, ничего знакового. Ну и немаловажный момент — магией призыва есть шанс поймать только фей. Все остальные их соплеменники никогда не ловятся, причина чему не ясна.

Подразделение на типы у любой другой расы обязательно привело бы к каким-то негативным последствиям. Например, к сепарации на высших и низших, на ущербных и полноценных. Однако кьюэнэ абсолютное исключение из этого правила. Их главная национальная черта — они добрые и добродетельные. Те, кто лишён у них магии и крыльев, не страдают и не чувствуют себя гражданами второго сорта. Не корчатся от зависти, не плачут от осознания неудачного жребия судьбы. И в голову никому не приходит. Да и вообще, когда повсюду вокруг тебя чудеса, есть ли разница, делаешь ли ты их сам или кто-то иной? Те, у кого нет к ним способностей, радуются, наблюдая волшебство других, может даже черпая ещё больше положительных эмоций. Некоторое социальное разделение между талантливыми и бесталанными к чарам кьюэнэ всё же есть, однако оно не индивидуальное, а родовое. Всё дело в том, что талант в данном случае во многом наследственно определяемая величина. Шанс на рождение сына йира или дочки феи у пары фея-йир несопоставимо выше, чем у пары кьюэну-кьюэна. Местная же аристократия неизменно стремится выбирать в супруги детям наиболее одарённых к колдовству личностей. И вдобавок, не подвержена снобизму, чем уникальна среди знати всех прочих рас мира. Если семья плебеев породит на свет фею, имеется вероятность, что её возьмёт в жёны мелкий дворянин, если у мелкого дворянина появится дочь фея, у неё есть шанс выйти за высокородную особу вроде барона, а то и графа. Все хотят фей в свой род, потому что это и почётно, и сулит повышенную радость бытия вследствие постоянных удивительных чудес. За тысячелетия всё это привело к тому, что именно аристократия стала средоточием даровитых кудесников. Обрела устойчивую родовую силу магии крови. Правители в странах кьюэнэ почти сплошь йиры да феи, и отпрыски у них родятся преимущественно такие же, у высшей знати ровно то же, у знати мелкой титулованности часто родятся фэри и дилмы. Вторым занятным последствием всего вышесказанного мы бы указали разницу в крылатости высшего общества и низкородного. У королей на балах дамы чуть ли не поголовно летающие. Концентрация их зашкаливает. Да и способные к полёту кавалеры не редкость. Тогда как среди простых кьюэнэ доля таковых составляет у женщин менее 8% и около 2% у мужчин. Суммарно выходит, примерно лишь 10% плебеев имеют крылышки за спиной. В подушном пересчёте это довольно много, цифра будет гораздо солиднее, чем у аристократии. Но они не столь сосредоточенны в одном месте, не воспринимаются преобладающими, как в кругу знатных вельмож.

Про доброту и добродетельность расы кьюэнэ стоит сказать отдельно. В мире ничего не берётся из ниоткуда и появляется просто так. Всякая национальная ментальность формируется по объективным причинам. Если страна большая и не нуждается в дополнительных территориях, но нуждается в охране своих обширных владений от захватчиков, её жители выпестуются в защитников, миролюбивых, склонных к самопожертвованию за родину, способных бесконфликтно сосуществовать разным народностям. Потому что это для них единственная действенная стратегия выживания. Относительно небольшая сильная страна, окружённая такими же державами, сформируется в разбойника, беспрестанно ищущего, кого бы ограбить, видя доблесть в отъёме богатств у более слабых, а народы слабых считая низшими, созданными богами для служения избранной нации господ. Ведь сильную армию надо на что-то содержать, кормить, при высокой конкуренции вокруг, когда никто особо не воюет с соседями, опасаясь ослабеть в войнах и стать лёгкой добычей, простаивающие войска сплошное разорение, не принося дохода они делают тебя неконкурентоспособным. Следует поискать где-то на отдалении кого-то слабого и обобрать, пополнив казну. Раса кьюэнэ всегда была достаточно могучей. В силу врождённых талантов к чарам и чудотворности. Эдакая мощь не могла не выхолостить из них всё дурное. Иначе они бы просто поистребили друг друга. Им нужен был фактор сдерживания, противовес мощи, они нашли его в утрате желания применять магию во зло. Стали очень добрыми. Это настолько выраженная черта их ментальности, что они даже не едят мяса. Не приемлют его употребления, потому что не приемлют убийства иначе чем для защиты своей жизни. Многое устроено в них не так как у прочих народов. Скажем, им не свойственна чрезмерная гордыня, они не склонны искать повышения самооценки через унижение других. Их мужчины очень трепетны в отношении к дамам, никогда не пытаются добиться тех силой, не бьют жён, а при соперничестве за сердце красавицы вы не найдёте среди них тех, кто станет делать это через подлости, или не дай бог, посредством физического устранения соперников. Добродетельность словно неотъемлемое глубинное качество сей нации. И этим она уникальна. Странно устроен мир, правда? Вроде бы все знают, что добро это хорошо, а зло плохо, воспевают добро, посвящают книги и песни ему, осуждают зло, всякий народ имеет веру, проповедующую те же истины. Вот только зло почему-то процветает повсюду. Куда не глянь, вокруг войны, убийства, насилие, жестокость, преступность, эгоизм, себялюбие, жадность, бесчестность, безнравственность. Это рутинная повседневность всякого. Лишь страна сказочных существ исключение. Лишь они одни ни на йоту не мирятся с дурным, тщательно изгоняя его из своей жизни.

Мало кому известен факт, что раса фей дробится на ряд народностей, основных из которых шесть: люми, сау-сау, анви, млаши, чии-ши и яль. Это пусть и единая, но далеко не однородная нация. Недаром у них аж 39 стран. В разных, не странах, но регионах их земель живут разные кьюэнэ с некоторыми отличиями и в культуре, и в одежде, и в архитектуре, и в стилистике предметов быта, и, безусловно, принадлежность к конкретной народности проявляется во внешности — физиономически (есть раскосые и нет, имеется определённая разница в форме носа, скул, и т.д.), в преобладающих цвете волос и глаз, и др., и так же в крыльях — их форме, размерах, наборах характерных расцветок, например, у яль и чии-ши они стрекозоподобные, а у остальных народностей бабочкоподобные. Подробней на тему крыльев мы поговорим в отдельной главе чуть ниже, сейчас лишь скажем, по ним прежде всего и отличают национальную принадлежность тех, кто ими обладает. А вот чего в природе не бывает, так это чернокожих фей. Все кьюэнэ белокожи. Сколь не казалось бы это неприемлемым некоторым извращённым радетелям за торжество толерантности, радикальная разница цвета кожи означает житие очень вдали друг от друга, допустим, на разных континентах. Она возникает вследствие разницы объективных условий климата, и иначе сформироваться не может. Кьюэнэ живут в одном месте, пусть на достаточно обширной, но единой территории. Потому расовые различия у них не настолько существенны. Сами они не склонны придавать излишнего значения оным различиям. Это как бы их изюминка, и только, делающая их более индивидуальными и более интересными друг другу, это сближает их народы, а не отдаляет, вот в чём парадокс. Человек, находясь в чужеземье, чувствует себя чужим, инородным элементом, на который косятся с недоверием. Кьюэнэ, пребывая в землях иной народности своей расы, будет лишь ловить больше улыбок и вызвать более приветливости окружающих, привлекая их взгляды своей экзотичной для данных мест внешностью. Потому что так или иначе это одна нация с единой верой, языком и единой ментальностью доброты. Да культуры у них схожи, отличаются незначительно.

Виды фей

Всякая из фей колдует по наитию, как бы интуитивно чувствуя, что она может наколдовать, а что нет. Чувствуют они в разные моменты разное, так же на них сильно влияет их текущее настроение. Потому магия фей непостоянна, сейчас они могут одно, а через час уже это не могут, но могут другое. Однако у большинства из них есть преобладающие способности к какому-либо конкретному типу чар, который удаётся им почти всегда и творится особенно легко. Согласно таким способностям у расы кьюэнэ принято подразделять фей на специализации. Или, иначе, на виды. К примеру, есть феи исцеления — эти проще всего лечат, а есть феи леса, умелые в ускорении роста растений. Специализация фей врождённая, они появляются на свет уже с ней, и изменить её не в силах. Чаще всего её нельзя определить сразу, требуется, чтобы девочка подросла, начала пользоваться магией, тогда быстро станет ясно, кто она. Обычно специализация выясняется в промежутке от трёх до шести лет. Но есть и исключения. Скажем, фея ночи, у кого крылышки имеют чёрный основным фоновым цветом. Или фея объятий. Некоторые из специализаций неизменно наделяют свою владелицу сопутствующими волшебными способностями, у феи объятий таковые в очищении и самоочищении. Она всегда чиста, ни к её телу ни к её одежде не пристают грязь и пыль, а если она наденет замаранный наряд, тот мгновенно станет как только что постиранный. То же самое происходит с теми, кто прижмёт её к себе — они очищаются, потому достаточно маме взять её ещё младенцем впервые на руки, и сразу становится всё понятно. Выявление специализации важное событие в жизни семьи феи, его отмечают, идут в храм, дабы провести особый ритуал. В редких случаях, когда окончательно убеждаются, что специализации нет, отмечают и это, тоже с посещением храма, и тоже с радостью, так как подобная особенность не недостаток, а просто индивидуальное свойство. Далее мы кратко рассмотрим все существующие виды фей.

Фея воды — вода её слушается, может перенаправляться, ответвляться струями, чуть ли не оживать. Фонтаны в городах кьюэнэ это всё дело рук фей воды. Так же их особенно любят лягушки и рыбы. А они хорошо лечат водную живность. Обожают купаться. Дружат с русалками. Без труда спасут тонущего, заставив реку саму поддерживать его и саму вынести к берегу. Легко высушивают чарами одежду и своё тело. Сильные феи воды могут призывать воду в пересыхающие водоёмы, могут удалять лишнюю воду из переполненных водоёмов. Могут заколдовать лейку или бочку, чтобы вода там никогда не заканчивалась.

Фея возмездия — одна из самых редких и самых необычных фей. Остро реагирующая на всякое зло. Её непреложная способность — наказывать злодеев за страдания невинных. Убиенных, искалеченных, обиженных. Именно невинных, за тех жертв, кто сам чёрен душой или склонен к пороку, она не сможет отомстить, её магия просто не сработает. А вот за непорочных вернёт злодею то, что он сотворил, иногда в точности, иногда примерно. Действует это так — допустим на селение напал пришлый враг и убил мирных жителей. Фее возмездия достаточно прикоснуться к телу погибшего, или даже к пятну его крови, или к его вещи, и его убийца немедля умрёт той же смертью, какую причинил. Если отсёк голову, сам её потеряет с плеч, если проткнул мечом, получит сходную рану вне зависимости от наличия доспехов, отравивший скончается в агонии от яда, удавивший будет удавлен, замучивший испытает адские муки прежде чем отправиться на тот свет. Это именно передаётся от жертвы, требует от феи возмездия обязательно контакта с телом или хотя бы с предметом. Кроме того, ей всё равно тяжело творить зло, несмотря на специализацию, тяжело в смысле душевных сил, подобное колдовство её опустошает, максимум несколько наказаний, и ей придётся отдыхать и восстанавливаться до суток. Потому она не может наказывать массово, за массовые преступления, только индивидуально, по одному виновному за раз. Тем не менее, она грозная сила, кого боятся. Если у злодея иммунитет к чарам или если он принял действенные меры защиты от них, наказание вероятнее всего не сработает. Но она обязательно это почувствует, и возможно позже попытается снова, как-то по-иному. Ну например, материализует убийце не рану в теле, а меч рядом с ним, который его и проткнёт, то есть нанесёт именно физический, а не магический ущерб. Правда в данном случае от последнего могут спасти доспехи. Некоторые особенно могучие феи возмездия, находясь в сильном гневе, иногда способны преодолевать иммунитет и защиту. Это крайне редкий дар, но всё же встречается порой. В человеческих краях фее возмездия не было бы цены. Убийства сразу сошли бы на нет вследствие неотвратимости кары. В землях кьюэнэ её талантам особо негде проявиться. Как тогда устанавливают её специализацию, как определяют, по каким признакам? Как-то определяют. Более всего по характеру. Прочие феи от всего жестокого впадают в печаль, плачут, расстраиваются. Фея возмездия так же не лишена того же, но в дополнение к этому в ней извечно наблюдается реакция некоего внутреннего протеста. Вместо страха пред злом она испытает выраженное неприятие к нему. Магия фей возмездия практически не действует на животных. Скажем, хищника не выйдет наказать за убийство ради пропитания. И даже за причинение смерти из каких-то иных побуждений. Звери считаются у кьюэнэ невинными от природы, каковы бы они ни были. Однако есть и исключения, коих всего два. 1) Звери-людоеды, целенаправленно охотящиеся на представителей цивилизованных наций. 2) Беспричинно агрессивные домашние питомцы, совершившие нечто страшное. Первых феи возмездия могут уничтожать, вторых обычно в наказание превращают во что-то более мелкое и безвредное — иногда в милое и пушистое, иногда в мерзкое отвратительное, соответствующее внешностью внутреннему содержанию существа. Феи возмездия считаются лучшими королевами. Потому что выступают защитницами народа, не подвержены потере воли при бедах, и всегда настойчивы в стремлении к справедливости. Так же они очень полезны в приграничных с другими расами землях, снижая у соседей охоту к авантюрам вроде попыток грабежей селений или похищений фей.

Фея грёз — может помочь воплотить какую-то очень добрую невинную мечту, если пожелатель искренне жаждет исполнения оной.

Фея доброго сердца — склонна искать себе в подопечные тех, кто выделяется особенными душевными качествами и при этом несправедливо обделён судьбой. Её прямо тянет к таким личностям, она словно чувствует, кому назначена небом помогать. Чувствует через значительные расстояния — чем сильнее в плане магии фея, тем дальше, слабая лишь в радиусе своего королевства, могущественная может делать это и через ткань миров, способна, находясь в своём волшебном мире, ощутить в человеческом того, кто достоин её помощи. Это всегда кто-то один за раз, всегда тот, кто ещё не возмужал, ребёнок — не обязательно по возрасту, кто ребёнок душой, не до конца утратил детскость восприятия и веру в чудеса. Умеет перемещаться к подопечному, телепортироваться, материализовываться рядом с ним, но только когда поблизости от него никого нет, нет случайных свидетелей. Так же легко возвращается назад. Это её уникальное свойство, ни одна фея другой специализации телепортироваться не может. После взросления подопечного утрачивает связь с ним и тогда есть вероятность, что найдёт себе новый объект для заботы. Помогает опекаемому лицу, естественно, магией, прежде всего в житейских делах, облегчая ему жизнь, так же постепенно пытается положительно повлиять на его судьбу. Думаете, кто была фея, являвшаяся к небезызвестной Золушке? Догадаться-то легко, если вспомнить, что явление заключалось в материализации подле девицы, а не в прилёте к ней издалече. Феи доброго сердца извечно очень аккуратны в своей опеке, осторожны, дабы не переусердствовать и не испортить добрую душу чрезмерными дарами. Может быть главная их помощь в том, что подопечный перестаёт ощущать себя одиноким никому не нужным, чувствует словно внимание небес к себе. И ему становится легче. Это обычно сироты, кого много обижают, а они всё равно остаются хорошими, не озлобляются. Есть у феи доброго сердца и ещё одна неординарная способность. Порой она в силах переместиться к кому-то единожды и словно подвергнуть проверке. По результату которой награждает или наказывает. Проверяется обычно взрослый, как правило молодой, хотя не исключены и подростки, и дети, и личности зрелых лет. У кьюэнэ это считается классическим волшебством, очень почётным, бывает, его творят и прочие феи, но берёт оно начало именно от фей доброго сердца. Фея вдруг улавливает душу кого-то, кто заслуживает её внимания, перемещается к нему, обращаясь старушкой, и притворяется попавшей в затруднительное положение. За бескорыстную помощь вознаграждает магическим даром или подарком, за чёрствость и грубость наказывает временным проклятьем в воспитательных целях. Именно фея доброго сердца прообраз многих человеческих сказок. Да и не человеческих тоже. Она способна к взаимодействию в рамках своей специализации с представителями далеко не всякой расы. Но и не только с кьюэнэ и людьми. Гномы тоже в числе тех, к кому она вполне в состоянии явиться. Иногда бывало это и с кентаврами. И даже известно несколько случаев с орками. А вот эльфы, гоблины и жители Некруса (живые мертвецы) никогда не становились объектами помощи или проверок. Правда по разным причинам — эльфы вследствие невосприимчивости к волшебству, гоблины в силу вредности характера (среди них сложно найти кого-то достойного даров, а наказывать можно любого, тесты для этого не требуются), мертвецы в первую очередь из-за страха, питаемого к ним кьюэнэ. Так или иначе, именно феи доброго сердца те, благодаря кому феи имеют столько славы у других народов и столь часто фигурируют в сказках. Они делают сказки былью, ну и несут в мир некую ценностную философию о добре и зле, в которой хорошее вознаграждается, а за дурное следует расплата.

Фея зверей — звери любят всех фей, ни один представитель фауны от слона до распоследней букашки никогда не проявит агрессии, всегда будет выказывать радость, а то и восторг, от встречи. С охотой поможет в любом деле, обязательно придёт на выручку в беде. Ну а большинство фей умеют в той или иной степени и лечить животных, и временно наделять речью. Фея зверей отличается тем, что проделывает указанные операции гораздо легче и эффективнее всех, к примеру, избавляет от хворей живность даже лучше, чем феи исцеления (о которых см. ниже), наделение же речью и вовсе её сопутствующая способность, что означает, четвероногие и пернатые созданья, находясь неподалёку от неё, зачастую начинают говорить без всякого её волшебства, как бы зачаровываются сами собой. Она извечно возится со зверюшками и помогает им, поглощена этим. Иными словами, если прочие феи любят природу во всех её проявлениях, фея зверей более всего неравнодушна к фауне, жить без неё не может. У неё коровы извечно дают более всего молока, у неё постоянно несутся куры. Что превращает её в отличную хозяйку крестьянских подворий. Ей специально прилетают петь соловьи. И к другим феям, бывает, прилетают, но к ней чаще. Вокруг неё постоянно суета живности, все от мышек до воробушков, от кошек до лошадей стремятся быть ей полезны. Местная звериная братия словно её семья, да собственно и не словно, многие живут в её доме.

Фея исцеления — тут всё просто, обладательнице данной специализации легче всего даётся избавлять страждущих от болезней, недугов и травм. Она далеко не всесильна, и всё же многое ей по плечу. Что конкретно, зависит как раз от её силы. Слабенькая улучшит общее самочувствие, избавит от простуды и кашля, залечит перелом, изрядно повозившись с ним, мелкой твари вроде жучка вернёт оторванную лапку или крылышко. Средних магических способностей быстро закроет рану, восполнит потери крови в теле, исправит небольшие разрывы органов, возвратит утраченный хвост или лапку мышке, может даже кошке. Истинно могучая порой в состоянии вытащить буквально с того света, из предсмертной агонии, устранить обширные повреждения тела, вернуть утраченную конечность даже крупному существу. Но безусловно в этих перечнях надо делать поправку на персональные таланты. Всякая фея исцеления мастеровита по-разному, кому-то лучше даётся залечивание травм, кому-то ран, кому-то избавление от простуд. Некоторые способны изгонять мор (смертельно опасные эпидемии). Подобных кудесниц мало, но они есть. При этом им надо быть неподалёку от заражённого, то есть они изгоняют мор не сразу ото всюду, а из конкретных домов конкретного селения, обходя больных по одному. Как известно, магия фей непостоянна, в разные моменты они могут разное, и фей исцеления это касается в полной мере, не всё и не всегда им удаётся. Но всё же большинство простых проблем со здоровьем они в состоянии исправить практически гарантированно с первой попытки. Чем очевиднее причина недуга, тем легче им с ним бороться. Потому как правило раны им лечить много проще, чем заболевания, симптоматика которых не позволяет чётко определить, какой орган в организме занедужил. Чего они точно не могут вне зависимости от своей силы и талантов, это воскрешать, а так же излечивать хвори, вызванные старостью. Ну и отметим один крайне важный момент. Феи исцеления в плане сотворения чар ничем не отличаются от всех прочих фей. Они без труда творят лишь для невинных. То есть для своих соплеменников и для животных. С представителями чужих народов у них неизменно возникают сложности. Человека, гнома или кентавра они маловероятно что излечат (эльфов мы и вовсе отставляем в сторону вследствие невосприимчивости к магии). Даже дитя оных рас далеко не факт. Нет, от каких-то незначительных недугов вполне могут, но от серьёзных, влияющих на судьбу или сулящих смерть… Может быть дело в том, что всякий ребёнок рано или поздно вырастет, и в кого, неизвестно, вряд ли прям в святого, может быть в том, что дети других наций кушают мясо и убивают букашек, нередко из баловства или для развлечения. Или в чём-то другом, точных ответов в данном случае наука не знает. Так или иначе чудо феи надо заслужить, представителю не невинных народов оно не будет дано без причины. А избавление от опасной хвори или от увечья это чудо. Феи вовсе не специально не исцеляют тех, кто не заслужил. У них просто не выходит, и всё, как бы они не старались. Даже если они истово желают вылечить кого-то, этого зачастую недостаточно. Учёные полагают, таков их внутренний защитный механизм. Оберегающий их расу от паразитирования прочих рас на её доброте. Подробней о нём мы поговорим в одной из последующих глав.

Фея леса — на ты с растениями — ускоряет рост, заставляя увеличиваться буквально на глазах, усиливает цветение, лечит. Её словно любят травки и цветочки, словно радуются ей, а ей нравится им помогать и делать всё вокруг зелёным и цветущим. Видит своим призванием наполнять мир природной красотой. Клумбы в селениях, пышные гроздья цветов на деревьях в городах — это всё феи леса, их старания. Всякая из них талантлива по-своему, кому-то легче работается с полевыми травами, кому-то с плодовыми культурами, есть умелые в обращении с деревами, и даже дружба с мхами или грибами пусть и редкий, но дар некоторых. Сила так же очень влияет на возможности феи леса. Слабая взаимодействует с одной травинкой или веточкой за раз, могучая охватывает целые области периметром в несколько шагов, и порой способна временно наделить растения одушевлением, когда они обретают органы чувств, осмысленность поведения и могут говорить. Труднее всего феям леса ускорять созревание плодов, многим это вообще не дано, а от тех, кому дано, всё равно требует усилий и времени, за секунды, как с цветами или листьями, результат тут не получить, и даже за часы не выйдет. Сложно сказать, в чём причина подобного положения дел, учёные предполагают, созревание есть конечная фаза сезонного цикла растения, его упадок, а в случае однолетних и вовсе окончание срока его жизни, тогда как в феях всё направлено выводить флору на пик цикла — к буйству побегов, к цветению. Проще говоря, несмотря на наличие фей леса, расе кьюэнэ всё равно приходится заниматься земледелием — работать в полях, огородничать. Однако для неё это намного легче в сравнении с любыми другими народами, недаром местные крестьяне умудряются собирать не менее двух, а часто и по четыре урожая за год. В иных человеческих книгах пишут, что феи леса могут изгонять вредителей. В действительности это неверно. Феи добрые создания, они не станут обрекать гусениц и жуков на голодную смерть. На единичных паразитов они вообще внимания не обращают, если же тех нашествие, просят уйти с огородов и полей куда-то ещё — на луга, в леса, ну а из лесов и лугов удалять и не пытаются. Бывает, печалятся, когда ситуация с вредителями совсем уж плоха. Но никогда не изгоняют. Обычно птички замечают, что феи леса грустят, и активизируют деятельность по ловле гусениц, делая это по своей инициативе, никто их об этом не просит. Так же в книгах других народов нередко описывают и изображают на картинках фей леса как дев с венками из цветов на головах. Находятся учёные, подвергающие сии фолианты критике, утверждая, что фея не станет губить растения ради пустой прихоти. Уж фея-то леса точно. Это тоже заблуждение, делающее логические выводы из неверных предпосылок. Не следует видеть всё в гипертрофированном свете, цветы, как и плоды, есть дары природы. Феи же кушают плоды? И цветами для украшения себя и своих жилищ они конечно же пользуются. И уж тем более не чураются этого феи леса, кто в силах наводнить окружающее пространство безудержным цветением. Без дела они цветы не рвут, тут всё верно. Но для венков вполне могут и нарвать. Растения за это на них не в обиде. Сопутствующая способность феи леса — рядом с ней травы постепенно набирают более насыщенный цвет, а цветы быстрее распускаются. Потому её дом легко отличить от прочих — газон вокруг него выделяется колоритностью изумрудных красок.

Фея музыки — особенно талантлива к музицированию, умеет оживлять музыкальные инструменты, заставляя те играть сами. Так же у неё охотно поют звери, обретая на время исполнения речь. Как правило и сама хорошо поёт. Музыка пробуждает восторг в её душе, вдохновляя на волшебство.

Фея нарядов — дамам всегда интересна тема нарядов. Стоит ли удивляться, что такая специализация существует. Ведь специализация по сути то, что исторически колдовалось очень часто, и потому буквально вплелось в самое нутро расы, став одним из присущих ей талантов. Весьма распространённым. Феи нарядов далеко не редки. Их непреложная способность — сотворять одежды. Все феи это могут, но эти делают запросто, очень быстро, порой буквально по щелчку пальцев порождая шедевры моды и изящества. Волшебство фей преимущественно временное, через часы или сутки развеивается само собой, однако в данном случае они умеют не давать ему прекратиться, посредством особых чар не позволяют созданным магией платьицам исчезать. Подробней об этом мы расскажем в главе, посвящённой одеждам кьюэнэ, сейчас лишь заметим, феи нарядов в массе своей особенно талантливы в сих чарах, способны удерживать от исчезновения два комплекта одеяний независимо одно от другого. Это важно, это позволяет им не утрачивая надетое на себя колдовать платья и для других. Многие феи нарядов так же мастеровиты в магии призыва ткацких станочков, вследствие чего могут делать не только призванную, но и сотканную одежду (каковая, легко догадаться, постоянна, не исчезает). И абсолютно все они безумно любят помогать. Посему даже те из дам кьюэнэ, кто напрочь лишён волшебных сил, в основном носят платья, полученные магическим путём. Феи нарядов везде успевают, очень деловитые, чувствуют свою востребованность и радуются ей, видят, как много радости приносят своим соплеменницам, и радуются этому тоже. Ещё они важны для королевских особ и вышей знати — тем некогда часами возиться с наколдовыванием облачений, но по статусу положено часто менять оные. Имея в служанках подобную кудесницу, они всегда выглядят элегантно, эффектно, безупречно в плане вкуса, и способны надевать иное хоть десять раз на дню. Многие феи нарядов наделены талантом избавлять предметы гардероба от загрязнений прикосновением руки, многим дано оживлять иглы, заставляя те сами шить и штопать. Многие умеют восстанавливать целостность порванных одежд. Сопутствующая способность фей нарядов — возвращать тканям цветовую насыщенность. Всё тканное, что находится в радиусе 20—30 шагов от них, если было выцветшим или потускневшим, буквально за дни вновь обретёт яркость красок.

Фея ночи — всегда темноволоса, отличается от прочих фей расцветкой крыльев, каковая тоже может быть и узорчатой, и изобиловать яркими красками вроде красного или золотого, но неизменно имеет основным фоном чёрный цвет. Они чёрные, чего у других летающих кьюэнэ не встречается. Это во многом особенная фея. Любит ночное небо, звёзды, видит в темноте, дружит с филинами и совами, днём творит магию с трудом, после заката гораздо легче, особенно при свете луны. В полнолуние её чары наиболее сильны. Способна избавить от бессонницы и храпа, иногда в силах заставить любой предмет до рассвета тускло светиться поверхностью (в том числе одежду, своё платье, к примеру). При опасности может ненадолго становиться невидимой. Неплохо избавляет от дурной магии, снимает порчу и сглаз. Относительно умела в создании иллюзий, в накладывании защитных чар и оберегов, включая, если могучая, весьма мощные вроде дара единожды избежать неминуемой гибели (вот уж что ценно для воинов — летящая в тебя стрела отклонится в сторону, вонзающийся в тебя меч станет на несколько секунд бесплотным), а то и непреодолимой волшебной брони, когда всякое коснувшееся тебя оружие тут же ломается. Некоторые феи ночи запросто преображаются внешностью, до утра придавая себе иные черты лица и иной наряд. Могут сделать это и с кем-то другим по его желанию. Известно, что самые сильные из них в состоянии навсегда преобразовать облик существа согласно чистоте его души — доброго превратят в раскрасавца, злодея в мерзкого урода. Сопутствующая способность феи ночи — рядом с ней тому, кто не ложится спать, стремясь не заснуть, легко бодрствуется, а кто спит, высыпается за несколько часов. Сама она извечно ложится под утро, а встаёт в полдень. По сути своей она даритель. Одариватель. Небезызвестная в народе зубная фея в действительности фея ночи. Другие-то феи спят ночами. К слову, монеток она за зубик не платит, и не изымает его, а превращает в конфетку. Кроме этого фея ночи порой делает подарки невинным и добродетельным в их дни рождения, в праздники или за хороший поступок, порой вместо подарка помогает в чём-либо — просыпаешься, а какое-то рутинное дело (скажем, мытьё посуды) уже сделано, или некое незатейливое чудо произошло — в саду появился прекрасный цветок, к примеру. Ни во двор, ни в дом ей входить для одаривания не требуется, достаточно быть неподалёку. Она чувствует тех, кого стоило бы одарить, и зачастую чувствует желания спящих. Иногда фея ночи дарует и совсем не незатейливое чудо. Если пара долго не может зачать дитя, но очень мечтает об этом, именно она, бывает, исправляет ситуацию. Занятно, что она абсолютно не боится тьмы, но не менее всех прочих дам кьюэнэ боится призраков. И очень боится ночных гроз. В них её из дома не выманить.

Фея объятий — легендарная исключительно редкостная фея, рождающаяся в мире раз в сотни лет. У неё очень странный талант, лежащий вне плоскости сотворения чар. Если специализация большинства остальных фей заключается в чём-то, что они могут легко колдовать, у феи объятий он в неординарном способе пополнения магических сил. Очень неординарном. Она способна заряжаться ими, наращивая до невероятных значений, до истинного могущества, через объятья с мужчинами неколдовских рас, кому дорога или кто в неё влюблён. На свет феи объятий появляются очень слабыми по части волшебства, и если они не находят чужеземного мужчину, в ком смогут пробудить к себе истинную любовь, то так до конца своих дней и остаются слабы. Если же находят… У фей объятий нет выраженной магической специализации, вкупе с могуществом это приводит к тому, что им порой становятся по плечу великие чудеса, в непредсказуемых сферах, самых разнообразных. Могущественная фея редкость, всякая легендарна сама по себе, тут легендарность фактически гарантируется с рождения — при выполнении условия, что нужный мужчина будет найден. Есть во всём этом некая парадоксальность. Известно, что кьюэнэ неспособны влюбляться в представителей прочих рас, на них словно защитные чары, препятствующие физическому влечению к иноземцам. Фея объятий вынуждена обниматься с тем, кого никогда не полюбит и за кого никогда не выйдет замуж. Кого сделает несчастным вследствие безответной любви к ней. Это довольно серьёзная моральная дилемма. Некоторые феи объятий решают её по-своему — выбирают остаться на всю жизнь слабыми. Но большинство всё же нет. Дело в том, что в их природу заложен определённый подвох. Они автоматически становятся очень счастливы от объятий, из которых черпают магию. Это всепоглощающее счастье, пред которым они не в силах устоять. И они начитают дарить это счастье тому, кто их обнимает, делить его с ним. Счастье фей невинно и бесхитростно, оно очень доброе и тёплое. Мужчина, «вынужденный» обнимать, точно не остаётся в накладе. К тому же его по полной одаривают чудесами — могущественная фея. Как бы он там не «страдал», вряд ли он станет жаловаться на судьбу. Что это за странное свойство, откуда оно возникло у фей объятий, никто не знает. Кьюэнэ относятся к нему философски, как к данности небес, предполагая, оно некий знак богов, указывающий искать нечто дорогое душе и в других народах, не замыкаться в своём. Представители далеко не всех рас подходят для объятий. Эльфы имеют иммунитет к магии и потому не способы порождать её. Гномы способны, только уж слишком не вышли ростом, обниматься с ними странно и неудобно. Кентавры тоже в теории вполне могут, но и они чересчур иные. Феи традиционно тяготеют к людям как к самым близким в параметрах души и облика существам. Посему и для феи объятий человек фактически безальтернативен в качестве кавалера для пробуждения могущества. Ищется он как правило её родителями, на этапе, когда она становится девицей предсвадебного возраста, но ещё не влюблена и не помолвлена. Обычно её даже оберегают от случайного возникновения сердечных чувств к кому-либо. Всё это сколь далеко от понятия нормального, столь и необходимо. Фея легендарной силы важна для страны, для народа, она сделает много полезного, принесёт много славы, убережёт от многих бед, поможет многим. Безответственно от этого просто взять и отмахнуться. Если фея уже влюблена, ей будет не до объятий с человеком. Она не пробудит в нём трепетные чувства к себе. Любовь штука сложная, не возникает по приказу даже к красавицам, нужна искра, что-то между двумя, личный контакт. Гораздо более шансов, что парень воспылает, если девушка пытается его очаровать. Тут же недостаточно просто влечения, симпатии. Для истинного могущества нужна истинная любовь. Впрочем, известны случаи, когда человека подыскивали уже после замужества. Всё равно все всё понимают — и сама фея, и её супруг, что полюбить чужеземца она не может, для неё это просто тёплая дружба и не более того. Раз боги сделали её нуждающейся в дружеских объятьях, почему бы и нет. Феи безгрешны, а дружить никому не возбраняется. У феи объятий имеется ряд сопутствующих способностей. О паре из них мы уже писали выше — она может самоочищаться, а объятия с ней очищают и других. Однако есть у неё и ещё несколько сопутствующих свойств. Первое — у неё неизменно блистательная красота. Никого, кто сравнился бы с ней в эффектности внешности, нет и в помине. Считается, это тоже её волшебный дар. Второе — её тело благоухает ароматами полевых цветов. В отличие от большинства дам ей не требуются духи, она никогда ими не пользуется. Ну и третье… Среди магических умений феи объятий имеется одно весьма своеобразное. Ей дано усмирять страсть мужчин. Если тот, кто обнимает её, вдруг становится излишне пылок, начинает физически желать её, и её это пугает, она в состоянии временно остудить его пыл. Ни одной фее прочих специализаций подобный талант не свойственен.

Фея призыва — довольно редка, практически не способна колдовать за исключением призыва забавных существ-помощников. Всех этих существ создаёт в воображении. У неё всегда есть воображаемые друзья, уже с совсем малых лет, и она умеет их материализовывать. Одни из них выглядят как животные, только одетые и способные говорить, другие вполне человекоподобны, каждый со своими уникальными талантами, порой физическими, порой магическими, каждый с уникальной внешностью. Рост у всех примерно с трёх-пяти летнего ребёнка. Всего бывает четыре типа существ: 1) Защитники; 2) Помощники; 3) Товарищи; 4) Озорники. Первые выручают в бедах, оберегают, вторые подсобляют в делах, третьи милые и душевные, в чьей компании особенно тепло пребывать, четвёртые игривые и весёлые, с кем не заскучаешь. Чем сильнее фея призыва, тем больше у неё разнообразных существ, и тем больше она их способна призвать одновременно — слабая одного-двух, средней силы — четыре-семь, сильная при желании аж до дюжины. Некоторые существа могут колдовать, некоторые имеют необычные таланты, например, прохода сквозь стены. И ещё их нельзя убить. Получив серьёзное повреждение они исчезают, но через какое-то время восстанавливаются и их снова можно призвать. Чем чаще вызывается конкретное существо, тем оно развитее, опытнее, сильнее в талантах и навыках.

Фея погоды — умела в обращении с воздушными массами, может умеренно менять их температуру, изменять силу ветра, облачность, вызывать и устранять дожди. Феи крайне аккуратны во всём, что влияет на других, они не эгоистки, если какой-то из них, к примеру, хочется более жаркого денька, она не кинется тут же воплощать своё желание в жизнь, понимая, что кому-то нравится и прохлада. Однако климат в целом в землях кьюэнэ тёплый и не засушливый, а зим не бывает, и в какой мере это заслуга фей погоды… скажем так, учёным других стран сие неизвестно. В какой-то мере заслуга наверняка. Так или иначе, феи вмешиваются в погоду осторожно, стараясь предотвращать в первую очередь разгулы стихии. Ураганы, бури. Град. Если сильная засуха или наоборот опасность потопа, затяжные дожди день изо дня, обязательно вмешаются тоже. Ещё они умеют призывать радугу, но для этого им требуется праздничное настроение. Особый талант фей погоды — они чувствуют друг друга несмотря на огромные расстояния, чувствуют желания друг друга приложительно к погоде и способны согласовывать её усмирение, приводя в равновесие без противоречий меж собой, как бы умеют вырабатывать общую магию, направленную на один и тот же результат. Сила их далеко не безгранична. И колдуют они по-разному, потому не всегда и не всякую погодную аномалию даже совместными усилиями могут устранить. И всё же так или иначе они влияют на общую климатическую ситуацию в своих землях, улучшая оную и способствуя её большей комфортности и стабильности.

Фея-помощница — деловитая особа, которая очень любит наводить порядок в доме. Всё, что связано с уборкой, чисткой, стиркой, созданием уюта, перестановкой мебели, даётся ей очень легко. Производится это не по мановению руки, это требует именно действий, выполнения работы. Просто выполняется та не без помощи чар. У феи-помощницы извечно оживают мётлы, щётки, тряпки, вёдра, всё вокруг неё в движении, множество предметов трудятся дружно вместе с ней, стремясь быть ей полезными, при этом всё у неё спорится. Нет хозяйки лучше неё. Другим она тоже с удовольствием помогает, а ещё следит за порядком и на улицах, старясь наводить красоту. У высшей знати кьюэнэ в почёте в качестве служанок именно феи-помощницы. Благодаря магии одна такая барышня заменяет с десяток слуг-людей. Недаром во дворцах местных королей и лордов челяди гораздо меньше, чем в людских.

Фея посланий — умеренно редкая, весьма полезна тем, кто в разлуке. Легче всего ей даётся осуществление контактов через расстояния. Некоторых из обладательниц данной специализации так же называют почтовыми феями, но не всех, только очень слабеньких в смысле чар, кто преимущественно в силах лишь наделять письма и посылки крылышками, дабы те сами летели до адресата. Доставка выходит относительно небыстрой (по меркам кьюэнэ), зато требует минимальных усилий. В принципе даже одна такая способность уже превращает владеющих ей в весьма ценных с позиций любого другого народа. Ведь мы говорим о средневековье, в которое повсеместно во всех остальных странах корреспонденцию доставляют в лучшем случае гонцами, порой рискующими шеей, пробираясь по опасным территориям, порой тратящими месяцы, а бывает и годы в пути. А тут один взмах красивой ручки, несколько суток полёта… и никаких расходов — ни жалования гонцу, ни оплаты ему дорожных трат (за месяцы и годы), ни оплаты пользования лошадьми, каковым тоже нужен и корм в дороге, и уход, и место в конюшне при отдыхе на постоялых дворах. Но это самое простое, что могут феи посланий, самое необременительное для них, а могут они и многое другое, только уже не поголовно, в зависимости от индивидуальных силы и талантов. Кто-то умеет общаться телепатически, кто-то предоставляет возможность через отражения в воде или зеркале наблюдать желаемого индивидуума, кто-то в состоянии телепортировать письма и посылки мгновенно в дом к нужному лицу, кому-то по плечу связывать предметы (представьте две шкатулки с общим внутренним пространством — что ни положи в любую, можно достать из любой же, даже когда они за сотни вёрст друг от друга). Есть способные превращать письма в птиц, благодаря чему доставка существенно ускоряется — птица летит в разы быстрее предмета с крыльями. Ну и т. д. Самые могучие в истории феи посланий могли создавать порталы, правда не произвольно куда хотят, а через зачарованный предмет — доставляешь, к примеру, жезл в нужное место, втыкаешь в землю, и туда фея становится способна открыть портал. В большинстве королевств кьюэнэ есть придворная фея посланий при государе, что позволяет монаршим особам легко общаться меж собой и быть в курсе всех важных событий у соседей. В селениях, особенно в крупных городах, феи посланий предлагают свои услуги населению, дабы всякий мог передать весточку родне, живущей на отдалении. Это практически их профессия, они не просто никому не отказывают, на их домах извечно висит соответствующая вывеска — обычно с изображением запечатанного свитка между крылышками бабочки, но иногда и что-то другое. Указывая тем, что здесь вам рады помочь. Единственно, для сложной магии им требуется серьёзная причина — отправить письмо в полёт они в состоянии почти для любого, а вот телепортировать оное или связаться телепатически (если способны на подобное) лишь в особенных случаях, к примеру, когда проситель в беде, или если вдруг чем-то произвёл впечатление, пробудил к себе симпатию. Но опять же многое зависит и от силы феи — могучая нередко и сложное волшебство творит запросто. Любая магия фей посланий имеет ограниченное дальнодействие, большинство могут контактировать лишь с объектами на удалении до 800—2000 вёрст, у самых одарённых радиус чар порой достигает 10—12 тысяч вёрст. Но не далее. Даже письмо с крылышками вероятнее всего за пределы этого расстояния не улетит, утратит крылья и упадёт. Вес пересылаемого предмета в общем случае тоже имеет значение — чем массивнее, тем труднее отправить его в полёт или телепортировать. Сопутствующая способность фей посланий — отчётливо чувствовать, находится ли получатель в пределах досягаемости магии, наиболее опытные из них даже могут приблизительно определить расстояние до него — если он досягаем. Так же последнее служит безусловным свидетельством, что он жив (представьте, сколь ценно это для родни — отправляя весточку своему близкому уже точно знаешь об его здравии). Ещё одно достаточно уникальное их свойство — не все, но относительно многие из них в рамках своей специализации могут колдовать не только для невинных. Мы уже упоминали выше, что невинность важна при получении чудес от фей, лишь кьюэнэ и животные одариваются легко, всем прочим чудо надо заслужить. Но конкретно феи посланий, если сами того хотят или считают своим долгом, способны приделать к письму крылья для кого угодно. Любопытен факт, что из всех развитых цивилизованных наций только у кьюэнэ напрочь отсутствует практика голубиной почты. И феи посланий не последняя из причин, почему это так. Хотя есть и другие причины, коих, пожалуй, ещё две. Первая — феи не любят излишне обременять животных, понимая, что у тех свои заботы. Вторая — в краях кудесниц, способных наделять зверей речью и сознанием, выделять голубей в нечто особенное нет никакого смысла. Сообщение в крайнем случае может передать абсолютно любая живая тварь. Хоть мышка, хоть воробей, хоть орёл (мышка, естественно, при условии, что адресат недалеко).

Фея сияния — незаменима для празднеств, так же чрезвычайно полезна в быту. Потому что её магия — порождать свет. Кьюэнэ практически не пользуются ни свечами, ни лампами, во-первых, по причине того, что в их землях водятся во множестве светящиеся растения и существа. И во-вторых, благодаря феям сияния. Последние очень востребованы. Ничто не даётся им легче, чем создавать волшебством источники света. Им всегда хочется украсить тьму чем-то, что её озаряет. В будние дни это что-то одноцветное, белое или жёлтое, в праздники радость в их душах порождает свечение всех возможных цветов. Как и у всех фей, их магия в основном недолговечна, действует иногда часы, иногда дни. Но от того они лишь больше ощущают свою нужность. Если у кого-то неотложное дело, требующее ночной работы, к ним обращаются, если надо срочно отыскать что-то потерянное во тьме, тоже обращаются, улицы они освещают сами, считая то своей обязанностью. В селениях у кьюэнэ не темно в поздние часы. Во дворцах лордов во всех комнатах светло как в полдень. В домах знати хоть где-то да увидишь свет. Из отдельных окон жилищ плебеев он тоже доносится, довольно яркий, несопоставимый с немощным огоньком свечи. И никакой гари, никаких копти и подтёков воска. Заодно и вероятность пожаров много меньше. В праздники же феи сияния под вечер обходят все дома, зажигая в них свет по желанию хозяев. Это, можно сказать, добрая традиция, они словно приносят тебе на торжество ещё один подарок. Им все рады, и они радуются, делая другим приятное. Феи любят помогать. Даже если в населённом пункте есть одна фея сияния, там уже всегда будет освещение на улице во всей округе в достаточно обширном периметре от её дома и не будет проблемы для любого при нужде получить временный яркий фонарь. Но они довольно многочисленны, их и в небольших деревнях порой бывает несколько. А уж в городах… Недаром повсеместное уличное освещение неизменный атрибут последних. Вследствие того, что феям сияния часто приходится достаточно высоко взлетать, зажигая закреплённые на стенах фонари, в вечернюю пору они всегда переодеваются, сменяя короткие платьица на нечто вроде рабочей одежды, дабы соблюдать приличия. В разных странах у фей разные традиции насчёт нарядов для высоких полётов, так или иначе суть их всех в том, чтобы скрыть бельё от возможных чужих взглядов снизу. Подробней об аспектах одеяний фей мы расскажем позже. Женщины кьюэнэ не очень позитивно относятся к тому, что принижает их женственность. Всё хоть сколько-то шатноподобное напоминающее мужские вещи им надевать претит, и наколдовывать (создавать посредством волшебства) для себя трудно. Однако феи сияния исключение из данного правила. Они даже видят нечто положительное в вынужденности переодеваться всякий раз к вечеру, так как это даёт им повод по-иному подчеркнуть свою красоту. Посему когда надо сделать что-то не связанное с освещением, для чего нужно высоко взлететь, их зовут тоже, они с удовольствием откликаются. Магия фей сияния требует материальности создаваемого источника света. Иными словами, они могут наделить предмет свойством испускать свечение, но не могут заставить светиться просто воздух. Всегда нужен предмет. Некоторые вещи они умеют делать сияющим практически каждая, некоторым способы придать свечение только единицы. То есть они обладают как общими, так и индивидуальными талантами. Скажем, абсолютному большинству фей сияния по силам заставить светиться хрустальный или стеклянный шарик (недаром люстры у местных аристократов сплошь увешаны таковыми шариками, а не подсвечниками), палочку, бумажный фонарик, бутон цветка, листик растения, но редко какая в состоянии наделить свечением платье, или туфельки, или тарелочку, или шёрстку животного. Так же их способности безусловно очень зависят от настроения и от повода — в праздники и когда счастливы, они могут несопоставимо больше всего.

Фея снов — способна управлять чужими снами, проникать в чужие сны, делать их подобными яви по восприятию спящего. Превращает сон словно в волшебное путешествие, в приключение. Представьте сколь ценно и удивительно это для жителей эпохи, которая не знает телевиденья и фильмов. При том что оно гораздо лучше, ведь сон не созерцателен, ты там действующий персонаж, не только видишь и слышишь, но чувствуешь, да и чудеса с красотами в нём не требуют ни дорогостоящих спецэффектов, ни гениальных сценариев, ни воображения выдающихся оформителей — там всё и без этого удивляет масштабом и великолепием на каждом шагу, сон сам себе гений, а здесь в добавок навеян доброй магией и потому ещё более ярок. Это весьма уникальное волшебство, никому кроме феи снов не подвластное. Творить его она может тремя разными способами. 1) Усилением снов — когда они есть продукт подсознания того, кто их видит, просто отчётливей, красочней, насыщенней и очищены от дурных сюжетов. 2) Одариванием сном с конкретным сюжетом, т.е. фея влияет в той или иной мере на то, что в нём будет. 3) Проникновением в сон, когда фея становится там сама действующим лицом, может сознательно общаться со спящим и управлять его грёзами изнутри, а он будет в состоянии вполне осознано общаться с ней. Первый вариант возможен лишь для того, кто уже спит, и фея должна находиться рядом. Второй можно наложить заранее на бодрствующего в течение дня, тоже требуя непосредственного контакта с зачаровываемым. Третий фея снов способна осуществлять лишь из собственного сна, т.е. должна в этот момент спать и сама, зато она имеет шанс попасть в сон любого, о ком знает, где бы тот не находился, сколь далеко от неё. Что позволяет ей, к примру, видеться фактически как наяву с живущими в других краях близкими родственниками. Единственный недостаток снов — существует высокая вероятность их забыть после пробуждения. И в третьем варианте это касается и самой феи — проснувшись, она может и не вспомнить, что посещала чьи-то грёзы и говорила с их обладателем. Сопутствующая способность фей снов — в здании, где они находятся, какого бы размера оно ни было, сны у всех становятся ярче и красочнее, никому не снятся кошмары и ни у кого нет бессонницы. Безусловно, всё это не действует на существ с иммунитетом к магии. Помимо управления снами феям снов как правило легко даётся временное одушевление предметов. Так же они лучше большинства прочих фей в создании иллюзий.

Фея справедливости — наиболее тонко чувствует души и эмоции окружающих, поможет двум любящим сердцам простить друг друга, если они обижены, рассудит в споре и ссоре, кто прав кто нет, точно укажет виновного в проступке или преступлении, может наказать и вознаградить соответственно за провинности и хорошие дела, скажет наверняка девушке, выбирающей жениха, с кем та будет наиболее счастлива (правда это не предсказание, это относится именно к отношениям, к примеру, оно не гарантирует, что суженый проживёт долго). За пределами земель кьюэнэ хорошо известна прежде всего за свою способность определять виновных в преступлениях. Однако как и все феи, может легко творить чары лишь для невинных или в награду за какой-то добрый поступок. То есть представителям иных рас способна помочь далеко не всякому и не всегда. В истории не раз бывало, что короли эльфов, гномов и даже вожди орков обращались за помощью к феям с просьбой назвать имя вора чего-то важного для них или убийцы кого-то близкого. Фее справедливости, в отличие от феи возмездия, не требуется быть на месте преступления. Но она будет не в силах установить виновного, если тот имел какие-то праведные мотивы — мстил за сходные обиды, к примеру, или если жертва сама не отличалась излишней праведностью. В королевствах кьюэнэ серьёзных преступлений практически не бывает, потому и феи справедливости воспринимаются здесь в гораздо более невинном ключе, как эдакие специалистки по отношениям. Так же они популярны в качестве свах. Сопутствующая их способность — располагать к откровенности. Этому можно воспротивиться и воспрепятствовать только если прилагать усилия, постоянно контролировать себя. Иначе вы обязательно вдруг обнаружите, что буквально изливаете душу. Причём данное свойство фей справедливости действует даже на существ с иммунитетом к магии, что крайне необычно.

Фея трёх желаний — удивительна тем, что легко творит чудеса на заказ. Обычно феям это трудно, у них почти бесполезно просить то или другое, они сами решают, чем одарить. Фея трёх желаний в силах выполнять именно просьбы, до трёх от одного просителя, если считает, что он по каким-то причинам того заслуживает. После исполнения третьего желания она для этого конкретного лица утрачивает способность колдовать на заказ, но на своё усмотрение одаривать его чудесами всё равно может. Как и всё феи, феи трёх желаний далеко не всемогущи, испрашивать вечную молодость или мировое господство у них бесперспективное дело. Зато им как правило легко даётся наколдовывание предметов. Это тоже весьма нерядовое их свойство, прочим феям проблематично создать что-то из ничего, они в основном преобразовывают — тыкву в карету, нищенские обноски в красивое платье. Феи трёх желаний могут и карету и платье сотворить именно из ничего. Но опять же только под заказ, по чужому желанию, а не по своему. На заказ им вообще удаётся гораздо более сложное волшебство. Такие вот они особенные. Чем сильнее фея трёх желаний, тем чудеснее вещь способна она явить. Слабая наколдует лишь обыденное, не содержащее в себе никакой магии, средней силы создаст нечто зачарованное, скажем, инструмент, который сам делает всё без мастера, истинно могучая порой может породить по-настоящему шедевральное чудо вроде ковра-самолёта или скатерти-самобранки. Надо только понимать, что могучие феи сродни великим гениям, появляются на свет редко. Не зря же в сказках у феи в большинстве случаев заказывают что-нибудь очень ординарное. Просто там всегда опускается момент, что иное она сотворить не в силах. Впрочем, следует иметь в виду, представители иноземных рас плохо разбираются в возможностях крылатых кудесниц и слишком зациклены на своём быте. Им не хватает воображения попросить то, что даже слабая фея легко наколдует чудесное. Ну например, сделать животное говорящим. Или оживить куклу. Представьте, какую выгоду мог бы извлечь бедняк из подобного дара — тут и продать не составит труда, за огромные деньги, и зарабатывать показами на ярмарках, обрести славу, стать знаменитостью, которую с радостью примут у себя даже лорды с королями. Но бедняки извечно заказывают нечто более приземлённое — одежду, инструмент, скот. Они мыслят своими категориями. А феи никогда не подсказывают и не советуют, считая, что не имеют права вмешиваться в таинство чужих желаний. К тому же подсказав, фея скорее всего не сможет выполнить желание, так как оно будет частью как бы её собственное.

Фея удачи — весьма необычная фея в том смысле, что порой не способна колдовать вообще. Но у неё есть три непреложных сопутствующих таланта. Она неизменно очень красива (хотя и уступает в эффектности облика фее объятий), она благоухает ароматами цветов, и, главное, всем, кто в непосредственной близости от неё, гораздо более благоволит фортуна. Недаром её все любят, все ей рады, и её очень охотно берут в жёны аристократы. У природы фей удачи есть довольно занятный аспект. Допустим рядом с ней два соперника, скажем, игрока в карты. На них обоих действует её талант, кому из них повезёт, если они играют друг против друга? Разве выигрыш для одного не означает проигрыш для второго? Всё дело в том, что фея удачи не гарантирует фарт, она просто повышает шансы на него. Обоим игрокам чаще будут выпадать хорошие карты, и только. Легче всего суть её дара понять на примере спортивных состязаний. Если рядом с ней проходит игра двух команд, все игроки заметно прибавят в точности и выверенности действий, словно повысятся в классе, а вероятность травм существенно уменьшится. Ну и её влияние гораздо сильнее на тех, к кому она испытывает тёплые чувства. Если из двух вышеупомянутых игроков в карты один будет её возлюбленный, он обязательно станет выигрывать чаще оппонента.

Фея утешения — рядом с ней всегда комфортнее душе. Это её сопутствующая способность. Словно что-то тёплое там пробуждается. Особенно легко творит чудеса для тех, кому грустно. Очень часто феи утешения становятся жрицами. Они будто созданы для этого. Умеют угадывать невинные пожелания. У них даже не надо простить ничего, они сами поймут, что тебя может порадовать или скрасить твою печаль, и наколдуют это.

Фея яств — этой не проблема явить кушанье. Феям трудно создавать что-то из ничего, они обычно преобразовывают. Фея яств наколдовывает съестное именно из ничего. Раз — и на ладошке орешек для белочки, или конфетка для ребёнка, или булочка для проголодавшегося взрослого. Могучие феи яств в празднества порой в состоянии взмахом руки покрыть изысканными угощениями стол, и даже средней силы в голодные дни легко творят пищу в больших количествах, иными словами, вид страждущих пробуждает в них сострадание, вдохновляющее на чары. Однако как и все феи, феи яств запросто творят лишь для невинных, и с трудом для остальных. Что означает, для соотечественников им колдуется без проблем, и для травоядных животных тоже. Но для иноземных рас успех не гарантируется даже для детей, и уж тем более для взрослых. В том числе в голод. Чудо фей надо заслужить, нужно доказать им, что ты стоишь того. Вроде бы они сердобольны, и потому должны заряжаться желанием помочь, наблюдая чужие голодные терзания. Они и заряжаются. Но что-то внутри них противится одариванию представителей склонных к насилию и мясоедству наций без повода. Они этим в себе не управляют. Это не их сознательный выбор, сознательно они без сомнения выбрали бы иное. Таков их внутренний защитный механизм. Который, к слову, не очень-то сказывается на их повседневной жизни, так как живут они в своей стране и по чужеземью привычки скитаться не имеют. Просто случись где-то в краях прочих рас голод, феи яств не будут там эффективны, это следует понимать. Кого-то безусловно они могли бы спасти, но единицы, отдельных индивидуумов, всех не смогут, и даже хоть сколько-то значимое число будут не в состоянии. Обычно они держат магазинчики, через которые снабжают своих соплеменников вкусностями, частью наколдованными, частью приготовленными. Иногда держат харчевни. Практически все феи яств любительницы готовить, делают это и вручную, им нравится экспериментировать, создавая новые блюда. Многие на кухне подобны феям-помощницам, будучи в силах оживлять ножи, кастрюли, перечницы, солонки, и т.п., дабы те помогали — сами резали, перчили, солили, сами устанавливались на огонь. Так же собственно разжигание огня магией даётся сим кудесницам легче, чем любой другой фее. Ну и ещё некоторые из них умеют размноживать еду. Допустим, если дать им пирожок, они могут превратить его в два пирожка чуть меньшего веса и размера каждый, чем был исходный. Всегда происходит уменьшение примерно на десятую-пятую часть. Отметим, что среди талантов фей яств нет дарования создавать скатерти-самобранки или тому подобные вещи. Так же они, что вполне очевидно, не способны колдовать мясо и мясные блюда. То есть голодному хищнику вроде льва или гиены помочь не смогут, как бы не пытались. Сопутствующая их способность — пища, пока находится близко к ним, в радиусе шагов 30—50, совершенно не портится, остаётся свежей.

Без специализации — некоторые феи не имеют таланта к определённым чарам, они никогда не знают, что могут, а что нет, но зато в целом разнообразие их магии шире. Например, у них ниже шанс на успешное исцеление больного, чем у феи исцеления, но выше, чем в среднем у всех остальных, им труднее заставить цветок распуститься, чем фее леса, но легче, чем в среднем любой другой фее. Ну и т. д. Они более универсальны в колдовстве, однако оно у них менее предсказуемо в успешности, чем у фей соответствующей специализации. При этом даже у фей без специализации как правило есть ряд чар, которые им даются заметно легче других. Так же тренировки в соответствующей магии повышают вероятность успеха в ней. Добавим, что среди всех специализаций фей есть две, которые в действительности тоже означают отсутствие специализации. Таковы феи объятий и феи удачи. Их способность соответственно у первых заряжаться магией от объятий, а у вторых сопутствовать везению не является магической специализацией, а является магическим свойством. Выраженных талантов к конкретному типу чар у них нет.

Вне зависимости от специализации, большинство фей способны колдовать многое и из других специализаций. Это очень важный нюанс. Просто оно им не гарантируется, иногда они могут, иногда нет, и чем оно сложнее, тем менее шансы на успех. Например, излечить букашку, восстановив ей потерянную ножку или крылышко, в силах практически любая фея. А вот вернуть ногу крупному животному или покалеченному соплеменнику по плечу лишь достаточно могучей фее исцеления. В смысле, по плечу почти всегда, тогда как остальным почти всегда это не удастся. На волшебство вне своей специализации феям требуется больше вдохновения, более существенный повод, они истратят на него больше магии. И всё же они это могут, могут сотворять его, вот в чём суть. Особенно это характерно для так называемого бытового волшебства — т.е. того, что потребно в быту многим. Лечение, освещение, готовка, оживление предметов вроде мётел и щёток, дабы те подметали и тёрли сами, и т. д. Оно каждодневная или регулярная необходимость всякой хозяйки. Феи хотят созидать уют в своих домах, вот вам и повод. Плюс, в бытовой магии они практикуются сызмальства. Учатся ей, пытаются освоить. Практика же позволят им наработать опыт, развивает их способности к соответствующим чарам. Всё это означает их определённую независимость друг от друга, взаимозаменяемость. Если в семье феи поранился ребёнок, ей не всегда необходимо бежать за помощью к фее исцеления, во многих случаях она справится сама, любовь к своему чаду породит в ней достаточно вдохновения, чтобы залечить рану. Если фее сильно понадобился в ночи свет, она вряд ли помчится будить фею сияния. Помучается немного, может не с первой попытки, но велика вероятность, что наколдует. Хотя может и нет. Вне специализации магия фей штука не самая предсказуемая.

В рамках своей специализации феи тоже различаются по возможностям. Скажем, некоторым феям леса легче ускорять рост растений, а другим заставлять распускаться цветы. Но это преимущественно означает лишь то, что творят одинаковое они с разными затратами волшебства. Редко какая фея совсем не способна делать что-то тривиальное для её специализации. Может единицы фей леса на все 39 стран кьюэнэ не умеют ускорять рост растений или лечить повреждённые листочки. Причём подобная неумелость как правило означает особый талант в чём-то ином — не лечит листочки, зато цветы от её прикосновения в миг становятся гигантскими, или незрелые плоды, дотронься она до них, не просто созревают буквально на глазах, но ещё и обретают уникальные неповторимые вкусовые качества. Всякая фея гордится своей специализацией, и совершенно не страдает от того, что может колдовать не всё из прочих специализаций. Фее яств нравится всех угощать, а фее сияния всё освещать. Это можно сравнить с разделением по половой принадлежности, мужчины же гордятся тем, что они мужчины, а женщины тем, что женщины. Каждый знает достоинства своей природы лучше, чем чужие, потому находит именно её самой привлекательной. Даже феям удачи, которые нередко и колдовать-то не в состоянии, всё равно нравится быть феями удачи — помогать окружающим одним своим присутствием, чувствовать, что тебе всегда рады и все тебя любят, разве это не замечательно? Безусловно, слабая одарённость магией для фей несколько грустный момент. И всё же… Они умеют быть теми, кто они есть. Раса кьюэнэ вообще очень разная — тут вам и феи, и фэри, и йиры, и дилмы, и просто кьюэнэ без каких-либо талантов к чарам. Способность принимать свою природу как данность у них в крови. Отсутствие зависти к дарованиям других тоже. Ну и, пожалуй, сколь странно это не прозвучит, непостоянство колдовства существенно скрашивает феям печали от ограничений в нём. Каждый день непредсказуемость собственных чудес, каждый новые сюрпризы в том, что ты вдруг сможешь наколдовать. А сюрпризы это хорошо, не правда ли? Это делает жизнь более увлекательной и интересной.

Крылья фей

Крылья во многом особенная часть тела фей (и фэри, летающих из которых мы тоже будем подразумевать, говоря в данной главе о феях). И речь сейчас идёт вовсе не о том, что у представителей прочих распространённых разумных рас её нет. Особенность здесь в знаковых функциях, исполняемых ей. Крылышки это и одно из главных украшений девушки кьюэнэ, делающее её внешность эффектнее и женственнее. Они подчёркивают красоту. И в определённом смысле одно из интимных мест — что довольно парадоксально, обычно всё интимное укрывают от взглядов, а это как раз всегда на виду, ещё и выставляется напоказ специально. В чём тогда тут интимность? В том, что намеренно прикасаться к крыльям мало кому разрешено, только самым близким из близких, и то не всем. Это очень восприимчивая часть тела, особенно кромка, ласканье её дарит феям приятные ощущения, потому они согласны получить оные лишь от тех, от кого хотят нежности. В детстве от мамы, взрослыми от кавалера. И всё. Даже отцу это возбраняется. Для фей прикосновения к кромке крыльев почти как поцелуй — не дотягивает до него, но около того, потому получение этого от мужчины, кто не в официальном статусе жениха, будет для них пусть и небольшим, но ущербом чести. Ещё крылья полезный в быту атрибут, так как позволяют использовать их, например, в качестве одеяла или накидки — по желанию владелицы они могут опадать, становясь мягкими как ткань. Ну и не стоит забывать, что они даруют способность к полёту. Это ли не самое восхитительное их свойство? В общем, крылья это то, что в немалой степени делает фею феей. Достаточно сказать, что без них фей не бывает. Что касается фэри, эти далеко не все наделены ими. Но для тех, кто наделены, они столь же значимый элемент тела, исполняющий все те же функции включая бытовую полезность и интимность.

Помимо перечисленных выше, крылья кьюэнэ заключают в себе и ещё одно знаковое свойство. Они являются зримым признаком национальной принадлежности. Мы уже упоминали об этом выше. Их форма, размеры, узор как правило сразу же чётко говорят, к какой народности относится их обладатель. Всего, как мы знаем, учёные выделяют шесть доминантных национальностей кьюэнэ. Давайте рассмотрим особенности крыльев каждой.

• Люми — бабочкоподобные крылья, не очень большие (такими точно не укроешься), зато узорчатой формы — фигурны, имеют красивые выросты и сверху и снизу, бывают переливчатыми. И ещё это единственная народность с бабочкоподобными крыльями, у кого их две пары, а не одна. У насекомых-бабочек, как известно, две пары крыльев, хотя кажется, что одна, у прочих уподобленных сим букашкам в лётном плане народностей кьюэнэ их именно одна пара. Визуально что две что одна у фей выглядит примерно одинаково, но в полёте некоторая разница есть. Люми способны взмахивать верхними и нижними парами крыльев синхронно или асинхронно, благодаря чему более тонко управляют своим движением в воздухе. У них лучше манёвренность. Узоры крыльев тяготеют к насыщенности множеством кричащих ярких оттенков. Всего у люми встречается семь характерных узоров.

• Сау-сау — бабочкоподобные крылья средней величины, дальняя кромка волниста с аккуратными заострениями, в чём весьма напоминает махаона, ещё более сходство усиливает наличие выростов снизу. Узоры менее пестрят красками, чем у люми, значительно более однородны, обычно с преобладанием какого-то одного цвета — синего, лимонного, красного, но это не значит, что они менее красивы, тоже смотрятся весьма эффектно, просто по-другому. Характерных расцветок девять, четыре из которых содержат пару или две пары круглых пятен.

• Анви — бабочкоподобные крылья величины чуть более средней. Дальняя кромка тоже волниста, как и у сау-сау, а вот никаких выростов нет. Встречается восемь характерных узоров, достаточно разнящихся, круглых пятнен они не содержат, хотя в паре есть нечто вроде красочных полос, а в одном пятнышки сложной формы ближе к ромбовидной.

• Млаши — большие бабочкоподобные крылья, гладкая дальняя кромка, семь характерных расцветок, всякая из которых предполагает окаймление по краю каким-либо цветом — в двух вариантах чёрным, в прочих иным оттенком. Визуально крылья производят ощущение некоей бархатистости. Их величина делает неудобным полёты, скажем, в лесах, недаром млаши извечно жители неких равнинных земель — луговых, полевых, озёрных — тех, где много простора.

• Чии-ши — стрекозоподобные крылья средней величины, две пары, как и положено. Узорчаты, что не очень присуще стрекозам, хотя и сохраняют местами прозрачность совсем без красок. Встречаются четыре варианта расцветки.

• Яль — стрекозоподобные крылья, чуть менее размерами, чем у чии-ши, и не содержат узоров. Наоборот, очень прозрачны, вследствие чего кажутся лёгким воздушными.

В плане окраса отдельной строкой идут феи ночи. Их крылышки, как мы помним, имеют фоновой краской тёмные тона. Это касается всех народностей, в том числе стрекозоподобных. Скажем, у яль феи ночи носят за спиной тоже прозрачные воздушные но тёмные крыла, словно чёрный шёлк. Стрекозоподобные крылья тихо трещат в полёте, бабочкоподобные шелестят, стрекозоподобные дают повышенные быстроту и манёвренность, что в общем-то не актуально для фей, но для их крылатых мужчин как раз наоборот, более ценно. Бабочкоподобные придают порханию изящества и грации, усиливают эффектность внешнего вида и определённо добавляют барышням женственности. Размер крыльев слабо влияет на лётные способности кьюэнэ. Он конечно несколько сказывается и на скорости, и на быстроте смены направления, и на выносливости при перемещении по воздуху, и всё же по большому счёту разница несущественна. Не бывает двух фей с одинаковым узором на крыльях. Людям часто кажется иное, в действительности же есть характерные типы узора — примерно похоже, те же краски, в тех же местах, но при сличении несовпадение заметишь сразу. Приблизительно у 2% фей и фэри (не считая фей ночи) крылья отличаются от характерных расцветок. При этом потомству данные отклонения не передаются, известно лишь, что в последующих поколениях тех, в чём в роду отклонения были, шанс на них выше — у детей в 4 раза, у внуков в 2, у правнуков на доли процента. Так же при браке между представителями разных народностей, если у них родится отпрыск с крылами, последние будут по окрасу или как у народности матери, или как у народности отца, но не смесью.

Крылья так или иначе волшебная часть тела кьюэнэ. Что означает, они не работают без магии, хоть сколько-то её надо иметь, дабы сохранить способность к полёту. Это верно даже для тех фэри, кто напрочь лишены таланта к колдовству. При отсутствии магии летающие кьюэнэ не могут становиться невесомы — вот в первую очередь причина, почему без неё они не в состоянии держаться в воздухе. Так же у некоторых крылышки опадают, делаются мягкими, но у некоторых остаются расправлены, это индивидуальное свойство, не зависящее от национальной принадлежности. Как бы там ни было, они утрачивают движущую силу. Ещё одна взаимосвязанная с магией особенность крыльев кьюэнэ — их нельзя сломать. Если их сильно сжать или перегнуть, они именно в этом месте обмякнут, согнутся, и всё. Потом снова расправятся. Да и вообще они очень прочные несмотря на всю свою кажущуюся хрупкость. После получения каких-либо механических повреждений (допустим, вследствие несчастного случая) крылья фей при наличии у их обладательницы хоть капли запаса волшебства внутри восстанавливаются мгновенно. У фэри всё несколько сложнее, им может потребоваться до дней на восстановление. Если же крыло отрубить, оно будет весьма небыстро вновь отрастать и у фей. Однако следует понимать, среди кьюэнэ немало фей исцеления — кудесниц, наиболее легко которым даётся лечение страждущих. И ничего так запросто не лечат оные кудесницы, как крылья соплеменников. Потому, находясь в своих землях, пострадавшая не долго будет оставаться приземлённой. А вот в чужеземье ей понадобится возможно месяца два. Если конечно она сама не сможет себя исцелить. Крылья достаточно чувствительная часть тела кьюэнэ. Их носитель ощущает даже слабое прикосновение к ним. При этом повреждение их как правило не причиняет ему чрезмерной боли. Исключение лишь верхняя кромка, особенно у основания — перерубание или перерезание её будет для кьюэнэ крайне болезненным, заставит испытывать страдания.

Одним из самых необычных свойств крыльев фей является их способность меняться и в расцветке и в размерах в ответ на некоторые экстраординарные события жизни владелицы. Это огромная редкость, тем не менее бывает порой. Всего известны четыре вида подобных изменений:

• Крылья утраты — насыщенного чёрного цвета без узоров. Имеют некоторую вероятность появиться, если фея была очень счастлива в браке, но её муж внезапно скончался. Или если скончалось её малое дитя. С возрастом вероятность появления снижается, у достигших 30+ она практически равна нулю. Примерно через месяц-два после метаморфозы крылья начинают постепенно снова набирать цвет, и ещё в течение 3—6 месяцев полностью возвращаются в норму.

• Крылья надлома — пепельно-серые без узоров. Могут стать результатом некоего страшного потрясения, такого, что лишает сил продолжать жить. Не исчезнут (не вернутся к прежним красочным тонам), пока душа феи хотя бы частично не исцелится.

• Крылья невесты — белоснежные увеличенного размера, нередко бархатисты, узорчатые, узоры преимущественно тоже белого цвета, просто иного оттенка, порой могут быть с вкраплениями розового. Чтобы обрести шанс на появление, необходимо выполнение четырёх условий: 1) Фея должна быть влюблена. 2) Это должна быть её первая любовь. 3) Она должна быть очень счастлива. 4) Она должна быть обручена с тем, в кого влюблена. У кьюэнэ считается очень почётным обрести крылья невесты. В силу редкости данного явления и его романтичности. Исчезают они иногда через месяц-другой после свадьбы, но чаще с рождением первенца.

• Крылья первенца — бывает, появляются в первую ночь после родов первенца у молоденьких мам, которых чрезвычайно перехлестнули материнская любовь и нежность к малышу. Мама должна быть очень счастлива в браке. Цвет крыльев будет в розовых тонах при рождении дочки и в голубых в случае сына. К нормальному окрасу возврат происходит как правило или с рождением второго отпрыска, или через пару лет, но порой и лишь через 5—7 лет.

Метаморфоза крыльев не лишена фактора случайности, иными словами её отсутствие вовсе не свидетельствует о недостаточной силе чувств феи (скажем, в случае крыльев невесты — к жениху). Но всё же её наличие есть безусловное свидетельство, что оные чувства сильны, а обстоятельства жизни дамы именно таковы, каковы непреложны для соответствующих крыльев — в первых двух случая выраженная личная трагедия, во вторых двух великое счастье вкупе с тем, что она и бесконечно любит, и столь же сильно любима. Снова повторимся — всякая метаморфоза крайне редкостное событие. К примеру, крылья первенца появляются у одной мамы из тысяч. Крылья же невесты и вовсе единичны, в год может две-три девушки обретают их на все 39 стран кьюэнэ. В иные года и никто. Метаморфозы не свойственны народности яль, у всех прочих бывают, даже у чии-ши, единственно, ни у чии-ши ни у млаши крылья невесты не увеличенного размера. Помимо метаморфоз, связанных с обстоятельствами жизни, крылья могут меняться и по другим причинам. Во-первых, довольно часто происходит смена расцветки в момент полового созревания, когда девочка становится девушкой (исключения опять же народность яль и ещё народность млаши). И во-вторых, у народностей люми и сау-сау цвета узоров могут несколько тускнеть и наоборот, набирать яркость красок соответственно когда их владелице грустно или радостно.

В общем случае кьюэнэ не любят держать крылья опущенными обмякшими. Не то, чтобы они испытывают от этого какой-то дискомфорт. Просто им более нравится и привычно иное. Потому крылья они опускают лишь по нужде, скажем, на ночь, или в обстоятельствах стеснённых помещений. Дома крылья скорее помеха — расправленными запросто можно опрокинуть что-то, с ними затруднительно присесть на стул или в кресло, и т. п. Однако владение ими у кьюэнэ крови. Они очень тонко чувствуют, когда за спиной рядом что-то есть. Может дело в особой интуиции, может в каких-то неведомых нам органах восприятия, может даже в магии. Как только появляется опасность за что-то зацепиться или что-то опрокинуть, крылья мгновенно снижают амплитуду движений или опускаются, при контактах с предметами тоже (недаром они столь чувствительны к прикосновениям). Во всех прочих ситуациях чаще всего их сразу расправляют. Чрезмерных неприятностей от них в быту их обладатели не испытывают. Ну и конечно, следует понимать, есть большая разница между дворянским бытом и плебейским. Во дворцах и замках просторно, знать в своих жилищах преимущественно летает (та, кто к этому способна), а крылья почти всегда держит гордо расправленными. Тогда как представители низших сословий во многих случаях вынуждены опускать оные у себя в домиках и передвигаться посредством ног. Наиболее удобны в быту стрекозоподобные крылья. У кьюэнэ они далеко не как у стрекоз по соотношению к размерам тела, гораздо меньше, аккуратнее, благодаря ориентированности в стороны и узости ими сложно задеть или смахнуть, допустим, предметы на столе, ту же посуду. Проще сесть на стул или опереться на что-то спиной. Посему народности яль и чии-ши у себя в домах, те кто крылаты, более летают, чем ходят. Из бабочкоподобных народностей в этом плане выделяются люми — их крыла небольшие, вследствие чего вполне удобны и в стеснённых условиях. А вот с такими как у млаши в хижинах особо не полетаешь. Млаши чаще всех из кьюэнэ ходя дома, а не парят.

Физиология кьюэнэ

Внешне кьюэнэ весьма похожи на людей. Во многом похожи они и внутренне, строением органов. Но имеются у них и отличия. Так или иначе они магические существа — те, у кого магия участвует в процессах жизнедеятельности организма. Потому в сравнении с нами они потребляют гораздо меньше пищи. Несопоставимо меньше — в разы даже с теми из нас, кто привык к умеренности в еде. А уж от количества поглощаемой за раз снеди иных наших обжор любая фея изумлённо выпучит глазки. Возможно это причина, почему у них нет толстяков — кьюэнэ не склонны к ожирению, максимум, могут быть слегка полноваты. Так же у них имеется дополнительный внутренний орган, каковой у нас отсутствует — накапливающий волшебство. Он есть у всех из них, при этом лишь у фей и йиров полнофункционален, у фэри и дилмов развит в заметно меньшей степени, а у просто кьюэнэ неактивен. Учёные полагают, именно этот орган и определяет, кем конкретно уродился индивидуум, к какому типу носителей магических дарований он принадлежит. Так же они уверены, сей орган и есть источник расовых способностей кьюэнэ к сотворению чар. По сути подразделение на типы существ внутри одного вида подразумевает полиморфизм, и по факту наука тоже относит кьюэнэ к полиморфным созданьям, однако если у других полиморфных видов это означает изменчивость внешних форм (например, как у муравьёв — есть рабочие особи, есть более крупные солдаты, есть матка), у кьюэнэ главный изменчивый признак внутренний. Этим они уникальны. Впрочем, есть у них и внешняя полиморфия — крылья, каковые наличествуют лишь у некоторых представителей их вида, но не у всех. Да и сами крылья могут сильно отличаться, быть стрекозоподобны или бабочкоподобны. И всё же они считаются относительно несущественной полиморфной частью в сравнении с магическим органом. Ведь их наличие или отсутствие не приводит к подразделению на типы — фэри, йиры и дилмы бывают и крылаты и бескрылы.

Ещё одна весьма неординарная физиологическая особенность кьюэнэ присуща лишь как раз тем из них, кто крылат. Они умеют становиться невесомы. За счёт чего они это делают, магический орган ли тому причиной или есть нечто иное, науке неведомо. Да и вообще, механизм их полёта не очень понятен. Почему при фактически нулевом весе они легко преодолевают сопротивление воздуха? Почему их не сдувает ветер — сильный сдувает, но без массы должен сдувать и слабый, из уж тем более средний, а этого не происходит. И между прочим, бабочкоподобные их крылья не очень-то аэродинамичны, ни одно животное сходной крупности не смогло бы на таких толком летать. А они летают, и весьма неплохо. Здесь основная гипотеза — именно магия делает их способными к управляемому полёту, именно она главная движущая сила, их крылья усилены ей. Другими словами, принцип их полёта волшебный, а не физический. Смелая теория для учёных мужей, не правда ли? Но с феями всё так. Они нарушают законы вселенной одним своим существованием. Словно представители какого-то другого измерения. Или нечто отчасти подобное богам, ведь боги создатели мира, кто определяет его законы, сами находясь вне действия оных. Из прочих особенностей физиологии кьюэнэ стоит выделить их репродуктивную (детородную) функцию и слух. О первом мы расскажем в отдельной главе чуть позже, что касается второго, слух у них весьма своеобразен. Вдаль он примерно столь же чувствителен, как и у людей — лучше, но не слишком, а вот вблизи очень тонок, заметно превосходя в этом даже многих животных. Известно, что кьюэнэ слышат сердцебиение друг друга с расстояния в несколько шагов. Это, между прочим, важный элемент их социальных отношений. Девушка, когда парень проходит мимо, точно знает, разволновался ли он, увидев её, или нет, и соответственно легко может понять, насколько ему нравится (парни тоже слышат сердечки девушек, но это менее показательно для них, барышни часто волнуются по пустякам, вполне могут, например, из-за плохо расчёсанных волос и т.п.). Так же в отношениях с другими расами слух неплохо помогает кьюэнэ, наделяя интуитивным умением отличать хороших индивидуумов от плохих, понимать характеры, отделять правду от лжи. Различаемые в звуках голоса самые тонкие оттенки эмоций вкупе с характером пульса в этот момент позволяют им приходить к достаточно глубоким и точным выводам. Позволяют не всегда, прямо скажем, интуиция на то и интуиция, она нашёптывает тихо, не всякий умеет чётко замечать и интерпретировать её подсказки. И потом многое зависит от внешних условий и обстоятельств — например, если лжец пыжится, пытаясь казаться правдоподобным, он будет раскушен сразу, а если умело уверенно сочиняет или врёт с удовольствием, вполне может не вызвать подозрений. И всё же в целом интуиция кьюэнэ в этом плане явно превосходит человеческую.

Как и люди, кьюэнэ стареют. Причём примерно с той же скоростью, им тоже отмерен максимум век. Но имеются и различия. Первое — им практически не свойственны морщины, появляются в гораздо более позднем возрасте, и не бывают глубокими. Второе — у них с годами почти не изменяется обмен веществ. Люди, чем старше, тем более склонны к полноте. У кьюэнэ это настолько слабовыраженно, что практически незаметно. Заметно, но совсем чуть-чуть. И вообще, красота дев определённо начинает у них увядать позже, чем у человеческих, они и 35 вполне блистают, тогда как у людей, особенно у плебеев, у кого тяжёлые условия быта, кто работает из года в год с утра до ночи, в 35 некоторые женщины выглядят чуть ли не как старухи. Седина у кьюэнэ тоже начинает проступать с отставанием от человека в среднем лет эдак на 5—10, хотя это вероятнее всего связано с их счастливым бытиём, знающим мало горя — пережив какую-нибудь глубокую личную трагедию и они иногда седеют молодыми. Спрашивается, если у них столько возрастных признаков проявляются позже, чем у людей, как можно утверждать, что они старятся с той же скоростью? Ответа здесь три. 1) У них примерно с той же скоростью изменяются сходным образом пропорции лиц. Потому их возраст всё равно хорошо заметен и определяем. 2) Они точно так же с годами становятся менее сильны и выносливы, начинают нуждаться в более продолжительном отдыхе после дел. 3) Им тоже свойственны старческие болезни, пусть феи исцеления от оных и лечат, но лечат хуже, чем от прочих проблем со здоровьем, и излечивают далеко не всегда полностью, зачастую лишь облегчают симптомы. Так или иначе кьюэнэ стареют, меняясь примерно так же, как люди, выглядят определённо получше в поздние года, однако вполне соответственно своему возрасту. Иногда феи могут возвращать юность чарами, но ненадолго, буквально на часы, и всё равно это крайне редкостное волшебство, да и считается несколько опасным — по возвращению из молодости в старость есть вероятность впадения в депрессию из-за слишком контрастной смены физического состояния, позволяющей чётко осознать, кем ты был и кем стал.

С годами магия в тех из кьюэнэ, кто имеет её, ослабевает — возникает этот процесс после 50, правда выражен слабо, а вот после 70 заметно усиливается. После 80 у крылатых кьюэнэ постепенно начинает утрачиваться способность к полёту. Ничто не вечно под луной. Умирают и феи, и прочие их соплеменники. И от старости, и от болезней. Большинство обычных недугов им не страшны — потому что легко излечиваемы чарами, та же чума не может стать в здешних землях массовым заболеванием, и вряд ли унесёт даже одну жизнь. Однако у кьюэнэ бывают магические хвори, приводящие к воспалительным процессам в их органе накопления волшебства, и вот это для них страшно, особенно если перерастает в эпидемию, тут смертей может быть немало. Благо, случаются такие пандемии раз в сотни лет, а то и в тысячи. И всё же они случаются. Потому и у фей бывают свои скорбные времена. После смерти тела конкретно фей и йиров ведут себя необычным образом. Пусть это не самая приятная тема, коснёмся всё же и её. Их плоть не гниёт, и её не едят трупные насекомые. Она постепенно усыхает, словно мумифицируется. Полностью высохнув, с годами превращается в пыль и осыпается, оставляя голый скелет. То есть результат выходит тот же, что и у всех прочих живых существ, но сам процесс протекает иначе, занимает больше времени и не лишён некоей облагороженности, так как не порождает ни гнили, ни трупного запаха. У большинства народов подобное свойство мёртвого тела указывается признаком святости, недаром по множеству преданий великие праведники не гниют, а части их тел — мощи — зачастую хранятся как святыни. Возможно, в том числе и поэтому феи тоже считаются праведными, словно ангелицы, чистыми существами, а то и полубожествами.

Магическая физиология фей

Термин «магическая физиология» приложительно к феям фактически означает два достаточно далёких друг от друга понятия: 1) Особенности их организма и психики, влияющие на сотворение ими чар. 2) Особенности работы их организма, взаимосвязанные с магией. Говоря простыми словами, первое относится к тому, как они колдуют, тогда как второе подразумевает некие волшебные свойства их тел. Первого мы здесь касаться не будем, так как оно неудобно для рассматривания именно в физиологическом ключе. О нём уместнее рассказывать в главах о магии фей, что мы и сделаем чуть позже. Сейчас лишь приведём несколько коротеньких примеров для лучшего понимания, о чём идёт речь. Феи колдуют по наитию, основываясь на внутренних ощущениях, а не на знаниях. Чувствуют, какое волшебство могут сотворить в данную конкретную минуту, словно интуитивно. Это аспект их магической физиологии. У большинства из них имеется специализация — врождённая предрасположенность к определённым чарам. Это тоже аспект их магической физиологии. Феям тяжело колдовать на заказ, только феи трёх желаний исключение. Вот вам ещё один аспект. Ну и т.д., суть вы уловили. Что касается второго… Феи весьма уникальные существа в плане волшебных свойств их тел. Прочие расы если и имеют что-то подобное, то единично, скажем, у эльфов высокий иммунитет к магии, на них трудно накладывать заклинания. Вот и всё. А народы оживших мертвецов обладают странным талантом жить после смерти. Фей же природа одарила по полной. Именно фей, а не кьюэнэ в целом, йиры ещё одарены почти столь же щедро, остальные их соплеменники весьма скромно. Далее мы в сжатом виде приведём список основных дарований фей, оставив за скобками те, что упоминались в предыдущей главе (скажем, способности к левитации и полёту).

• Магическая защита — на фей с рождения словно наложены защитные чары. Их нельзя ранить холодным оружием, оно при контакте с их кожей не оставит и следа, будто очень тупое, а при попытке нанести акцентированный удар просто сломается, рассыплется на осколки, как стеклянное. Их сложно проклясть. В них не воткнётся зуб или рог живой твари. Не тронет пламя огня. И даже колючие растения не оцарапают шипами. Причём это по большей части работает и при полном отсутствии магии, когда фея растратила ту всю до капли. У подобной защиты имеются определённые недостатки, ну например, возникают сложности со стрижкой волос и подстриганием ноготков. Приходится применять специальные волшебные ножницы или опять же использовать чары. И всё же пользы от неё больше, она дарит повышенную безопасность и комфорт в быту, скажем, феи никогда не порежутся на кухне при готовке, и не уколют пальчик иглой при шитье. При этом не следует смотреть на их защиту сквозь розовые очки идеализма, как на абсолютную. Она не спасёт от боли ударов, не убережёт от ожогов при соприкосновении с раскалёнными предметами, от удушения, от утопления, от раздавливания при попадании под тяжёлые предметы, не избавит от оков, не предотвратит смерть от голода, жажды, переохлаждения. Феи далеко не бессмертны, убить их можно, просто не режущим оружием, и их довольно легко уничтожить морально, причинить ломающие психику душевные муки, так как они весьма чувствительные натуры, не привыкшие к злу.

• Защита от влюблённости — общеизвестен факт, что феи неспособны полюбить мужчину немагической расы. Да и большинства магических тоже. Сколько у нас есть сказок про них? Много. Но ни в одной нет и намёка на романтику между феей и человеком. И это неспроста, сказки берут начало из яви, отталкиваются в своих фантазиях от действительности, а в ней ни разу не наблюдалось даже капли романтического интереса со стороны сих кудесниц к нам. Никому и в голову не приходит фантазировать в этом направлении, вот сколь для всех очевидна нереалистичность подобных отношений. Вроде бы мы и они внешне чрезвычайно похожи, поди попробуй отличить людей от бескрылых кьюэнэ. Только что по одежде, по речи, по строению же тел даже ученые будут в затруднении. Но в своих нелетающих мужчин феи влюбляются запросто, а в человеческих никогда. И в эльфов никогда. И в гномов. Всё дело в некоем врождённом защитном заклятии, присущем всякой из них. Откуда оно взялось, никто не знает, не сохранила это история, предполагается лишь, что оно рукотворно — сотворено кем-то из великих чародеев кьюэнэ в древности, но зачем нужно, совершенно ясно. Феи влюбчивы и доверчивы, быстро проникаются чувствами. А любовь мощное средство контроля, через которое представители не самых добрых рас стали бы использовать их чары во зло. Обязательно стали бы. Это имело бы разрушительнейшие последствия для всех, в том числе для самой нации кьюэнэ, это уничтожило бы её, а может и мир. Потому стоит порадоваться, что такая защита есть, оберегая цивилизацию от гибели.

• Благосклонность природы — в чём она заключается, мы уже перечисляли в главе о расе кьюэнэ. Фей не мочит дождь, им всегда рады животные и младенцы — не обладающие сознанием существа. Причём первые ведут себя практически осознано рядом с ними — легко понимают их речь, способны отвечать на вопросы знаками вроде кивков и выполнять просьбы.

• Уважение нечестивых созданий — нечисть понятие достаточно широкое, подразумевает как существ из плоти, так и духов. Пример первого — упыри, бесы или болотные ведьмы. У них есть тело, их можно убить. Пример второго — лешие, домовые, кикиморы. Эти бесплотны, если сами не покажутся, ты их никогда не увидишь. Их в лучшем случае изгоняют, уничтожить нечистый дух даже если можно, не сыскать специалиста, кто знает, как. Суть в том, что конкретно для фей есть огромная разница между первыми и вторыми. Большинство нечестивых созданий из плоти старательно обходят их стороной, даже когда видят в уязвимом положении. Не нападают. Бывает, наблюдают издали, проявляют любопытство, но не стараются причинять зло. Что весьма парадоксально для существ, для которых зло неотъемлемая часть естества. Самая правдоподобная гипотеза, имеющая хождение в научной среде на сей счёт — феи слишком хорошо умеют постоять за себя. От их магии не спрячешься ни в чаще, ни в болотах. Как следствие, у обитателей тёмных лесов выработался защитный рефлекс, позволяющий не навлекать на себя неприятности. Хотя есть и другая вполне реалистичная гипотеза, полагающая, что телесная нечисть во многом подобна прочим лесным тварям, она отчасти как животные, и потому питает к феям сходные чувства — не любовь, ведь любовь ей чужда, но нечто вроде доверия, принимает за своих. Что до нечистых духов, они не испытывают пред феями какого-либо пиетета, и значит столь же опасны для них, как и для любого из нас.

• Универсальность речи — знаковая способность, о которой в книгах других народов о феях почему-то почти никогда не упоминается. Как и всякая раса, кьюэнэ имеют свой язык. На все 39 стран он у них един, пусть в некоторых из стран и имеются определённые диалектические различия. При этом удивителен факт — с кем бы фея не заговорила, всякому слышится, будто говорит она на его родном языке, а она слышит собеседника, будто он говорит на её языке. Это работает даже на эльфах, драконах и демонах — то есть тех существах, у кого иммунитет к магии, кого нельзя заколдовать. К слову, у йиров такой способности нет. Теперь вы понимаете, почему в сказках, когда к человеку является фея, у них никогда не возникает языкового барьера? Специально отметим — собеседнику именно кажется, что она говорит на его языке. Например, если рядом с ней будут два собеседника, носители разных языков, обоим одновременно будет слышаться родная речь из её уст.

• Туалетные дела — сколь сомнительно ни было бы поднимать эту тему, мы всё же её поднимем. Слышали вы когда-нибудь в сказках, чтобы фея ходила по нужде? Нет. А всё дело опять же в волшебстве. Феи такие же живые созданья, как и все, у них тоже имеются подобные нужды. Но решаются оные посредством магии. Вот когда её нет, вся полностью растрачена, тут-то крылатой кудеснице вполне может понадобиться временами уединяться. Впрочем, это из области теорий. На практике магии на решение туалетных дел феям требуется столь мало, что её всегда хватает. Сама туалетная тема для них чрезвычайно постыдна, они очень смущаются от неё. Расспрашивать о ней их не стоит, даже в целях научного естествознания, они обидятся. Для них почему-то это гораздо более интимный вопрос, чем для большинства других разумных созданий, включая и людей, и их собственных соплеменников. Изредка талант к избавлению от естественных нужд посредством чар встречается и у фэри. А вот у мужнин кьюэнэ он отсутствует напрочь, даже у йиров его нет.

• Красота — все феи отличаются повышенной гармоничностью внешности. Безобразных средь них вы не найдёте, неказистых тоже. Они как минимум симпатичны, многие блистают красотой, а некоторые, такие как феи удачи и особенно феи объятий, неизменно имеют выдающиеся внешностные данные.

• Одежда — всякая фея в силах наколдовать себе оную. Безусловно, это более имеет отношение к их магическим способностям, но отчасти и к физиологии. Ведь колдуют они разное и по-разному, обладают неодинаковыми талантами к волшебству. А сотворять посредством последнего наряды могут все поголовно.

• Особые способности — присущи не всем, но многим феям. Это зависит в первую очередь от специализации. Мы уже приводили в описании видов фей, у каких из них таковые способности имеются, но перечислим это и здесь в более сжатом изложении. Итак, рядом с феей зверей животные зачастую обретают временную способность говорить, рядом с феей леса трава становится зеленее, а цветы быстрее распускаются, рядом с феей нарядов выцветшие ткани постепенно вновь обретают цветовую насыщенность. Подле феи ночи всякий легче бодрствует в поздние часы и быстрее высыпается. У феи объятий неспособны загрязняться ни одежда ни тело, а от её объятий и порой даже прикосновений и другие становятся чистыми. Кроме того, она заряжается волшебством от объятий с теми мужчинами немагических не обладающих иммунитетом к магии рас, кто влюблён в неё или искренне сопереживает ей. Фея посланий чувствует, находится ли адресат в пределах досягаемости её чар. Фея снов способствует красочности сновидений, а так же препятствует кошмарам и бессоннице. Фея справедливости располагает собеседника к откровенности. Фея удачи усиливает фарт всем, кто поблизости. Фея утешения привносит умиротворение в душу. Пища, находящаяся невдалеке от феи яств, не может испортиться.

Столь значительная одарённость разнообразными полезными магическим качествами считается у других народов доказательством некоей ангельности фей, их полу-божественности, или признаком особой любви к ним небес. При этом учёная братия позиционирует некоторые их дары как явно имеющие рукотворный характер, т.е. к каковым приложили руку не боги, а великие чародеи древности. В частности, таковыми считаются магическая защита и защита от влюблённости. А вот благосклонность природы даже и учёными не расценивается иначе как благоволением создателей всего сущего. Туалетные же дела, красоту и нетленность (отсутствие гниения мёртвых тел, о котором мы упоминали в предыдущей главе) и вовсе в том числе и наука соотносит чуть ли не со святостью. Даже святые старцы ходят по нужде. Только боги не ходят. И феи. Потому они объективно пречистые девы. В каком-то смысле. Отметим, что защита от влюблённости присуща всем кьюэнэ — и их мужчинам, и женщинам, а не только феям. Это весьма любопытный момент. Их раса словно наделена оберегом от романтической тяги к чужеземцам. Излишне глубокой подоплёки искать в этом не стоит — даже не будь у них такой защиты, ну и что? Во-первых, в их землях мало чужаков, во-вторых, к чужакам они относятся с настороженностью, в-третьих, гном для кьюэнэ не самая подходящая пара в силу разницы в росте, продолжительности жизни и ментальности, эльф тем паче, рост тут можно исключить, зато гигантское несовпадение в длительности бытия совершенно обессмысливает подобные романтические контакты. Кьюэнэ преклонного возраста для эльфа почти дитя, а уж молодые и вовсе буквально младенцы, слишком простые, слишком наивные. Люди… в теории люди и кьюэнэ могли бы образовывать пары. Но всё же это из области домыслов. Мы и внутри-то своей расы не очень склоны к романтике между представители разных народов. В силу разницы в культурах, верах, обычаях, вследствие предрассудков, и даже по причине физиономического несовпадения — всякому народу именно свои соплеменники кажутся наиболее красивыми. Так или иначе, попади в земли кьюэнэ иностранец, он точно не вызовет у местной публики романтического интереса. Найти себе пару приезжему здесь нереально.

Проблемы общества

Большинство плебеев кьюэнэ живут достаточно беззаботно, будучи уверены, что мир прекрасен и всё в нём замечательно. Потому что в их землях именно так и обстоят дела. Тут не бывает голода, того жёсткого, уносящего жизни десятков тысяч, случающегося порой у прочих народов. Даже и один вряд ли кто-то умрёт от недоедания. Фактически нет преступности, и уж точно нет её в смысле жестоких деяний — убийства, насилие, истязания — всё это не из местной реальности. Война по сути неизведанное явление — нападать на чудотворную расу мало желающих. Вернее, желающих-то много, но не отваживается никто. В древности войны были, в очень глубокой. Ныне давно уже сюда не вторгались ни вражеские войска, ни орды демонов. Казни и пытки чужды действительности кьюэнэ. Не то, чтобы казней нет совсем, наказания за серьёзные провинности здесь иной раз даже построже. И всё же это события настолько редкого порядка… Во многих странах фей и летописи-то не сохранили даты, когда последняя казнь имела место на самом деле. А уж пытать кьюэнэ точно никого не пытают. Феи возмездия, как известно, могут возвращать злодею его же злодеяние — на истязателя нашлют истязания. Однако то, что они могут, вовсе не означает, что им приходится это делать. Да и вообще, следует помнить — феи это феи, они часто обходятся куда как менее жестокими наказаниями, чем причинение мучений и смерти. Превратят вас во что-то мерзкое, и всего делов. Нет в краях кьюэнэ сожжения еретиков и ведьм. Не каждый век сюда заглядывает мор, а от многих болезней феи исцеления излечивают в миг. Даже от увечий излечивают, потому калеки не бродят тут по улицам, попрошайничая милостыню. Тут, собственно, вообще нет нищих. Всякому, кто нуждается, с радостью помогут, любой прохожий не пройдёт мимо вашей беды равнодушно. Удивительное это место, полное счастья и чудес. Без сомненья самое благодатное из всех на свете.

Несмотря на всё сказанное, свои проблемы есть и в этом раю. Преимущественно с ними сталкиваются только власти в лице аристократии и феи. Проблемы эти более морально-этического порядка, но от того столь совестливым и добрым существам, как кьюэнэ, вовсе не легче. Взять для примера те же вышеупомянутые казни. Да, они великая редкость, однако когда случаются, кому-то же приходится приводить приговор в исполнение. Для кьюэнэ, чья суть доброта и миролюбие, это непросто. Кому-то приходится принимать решение о казни, выносить вердикт. Тот, кто истинно морален и добр, тому в таких ситуациях не укрыться за своим пацифизмом и не увильнуть. Потому что не наказывая злодея за зло, ты причиняешь зло его жертвам. Для действительно совестливого существа это неприемлемо. Казни мы, безусловно, упоминали лишь для наглядности. Не они главная проблема расы фей. Знаковых проблем у неё пять. Это отношения с другими нациями, беженцы, сосуществование с фауной, опасность магии и опасные соседи. Давайте последовательно рассмотрим каждую.

Отношения с другими нациями — с государствами фей все хотят дружить. Все прочие расы. Но вовсе не просто так, а потому что жаждут чудес и даров. Видят для себя коридор возможностей. Кьюэнэ очень боятся чужеземных народов. По многим причинам. И потому, что те склонны к злу. К войнам, к насилию, к жестокости. И из опасения похищений — фея желанная добыча для всякого. Так же кьюэнэ страшатся военного вторжения, даже от тех наций, с кем в ладах — можно ведь притворяться другом, изучая при этом пути для интервенции. Эльфы хитры, мудры, многоопытны, умеют манипулировать и интриговать. Гномы тоже непростые существа. Люди порой непредсказуемы в своих бессердечии и алчности. Кентавры далеко не агнцы. Про гоблинов и орков что и говорить. Трудно быть добрым, когда все вокруг жестоки и корыстны. Это не преувеличение, это обобщение. Есть конечно же свои весьма достойные личности и у эльфов, и у гномов, и у людей, и у кентавров. Честные, порядочные, трепетно относящиеся к чувствами и жизням ближних. Только вот и иного тоже хватает. Причём именно во власти концентрируются те, кто с порядочностью не на «ты». Потому что прочим долго не продержаться на верху — слишком велика конкуренция. А ведь все межгосударственные контакты осуществляются через верха. В геополитике друзей не бывает. Кьюэнэ это очень тяжело принять. Приходится осторожничать, максимально отгораживаться от всех, демонстрировать недоверие. За века и тысячелетия определённые традиции поведения приложительно к чужеземью у них сложились. Но они всё равно вынуждены постоянно преступать через себя в общении на официальном уровне с другими расами.

Беженцы — земли фей это край, где нет голода, нет войн, почти исключена вероятность мора, а количество чудес и красот на единицу площади зашкаливает. Думаете, туда не хотят переселиться многие и многие, не бегут от бед в ту сторону? Вроде бы жалость и сострадание, присущие кьюэнэ, обязывают их принимать страждущих. Однако лишь дай слабину, и ручейки беженцев превратятся в бурные неудержимые потоки. Которые снесут всё. Внутри государств фей начнут разрастаться анклавы других далеко не столь мирных и добрых существ. К тому же в подобных идеальных условиях чужаки станут безудержно плодиться. Рано или поздно они вытеснят кьюэнэ, задавят численностью, начнут притеснять и подвергать гонениям. А даже если нет, они привнесут в местную жизнь преступность, пороки и зло. А ещё они едят мясо, а кьюэнэ его не употребляют. Соответственно чужаки сделают частью здешних реалий охоту, рыбалку, забой скота. Феи не вчера родились. Давно сосуществуют с другими нациями. Их аристократия прекрасно осознаёт, чем чревато излишнее гостеприимство. Несмотря на всю свою доброту, беженцев кьюэнэ к себе не пускают. Даже если вы явитесь к ним с маленькими детьми, вам дадут от ворот поворот. Сколь жестоко бы это ни было. Снабдят провизией на обратную дорогу и попросят удалиться. Дети невинны, но они когда-нибудь вырастут. Известно, что земли фей труднодоступны, окружены смертельно опасными непролазными волшебными чащами, горами, пустыней, наводнённой хищными тварями. Туда так просто не попасть — отправься к ним хоть с большим отрядом охраны, не факт что доберёшься живым. Иные учёные предполагают, все указанные опасности появились неспроста, они рукотворны, созданы в далёком прошлом чарами предков кьюэнэ, именно для препятствования беженцам и войскам чужеземья. А правда ли это или нет, знают только правители фей. Но они вам не скажут. Известно и то, что небольшие анклавы других рас в некоторых странах кьюэнэ всё же есть. В одной деревенька гномов. В другой поселение людей. Ещё в паре живут эльфы. И ещё в одной имеется стойбище великанов. Все эти анклавы довольно древние, им тысячелетия. Здешняя мирная жизнь и нетерпимость нации фей к злу сделали за столь долгий срок своё дело, и люди, и гномы, и эльфы, и даже великаны местного разлива чрезвычайно добрые и порядочные, чтят совесть, честность, честь. Склонны к взаимопомощи и состраданию. Не охотятся, не едят мясо. По ментальности они почти как кьюэнэ, очень близки к последним. Улыбчивые, доверчивые, многие простодушны. Но всё это исключительно результат воспитания. Культура и традиции в указанных анклавах таковы, что не терпят жестокости, эгоизма, себялюбия. Пестуют в личностях сызмальства лишь положительные качества. Это в определённой мере пример, чего может достичь народ в правильной культурной атмосфере. И всё же порой, очень редко, нет-нет да появляются и в этой атмосфере отдельные отщепенцы. С которыми приходится поступать жёстко. Проблема беженцев нельзя сказать что прям насущная для кьюэнэ. Все же знают и об их строгости в этом вопросе, и об окружающих их земли смертоносных лесах. Никто к ним не идёт напрашиваться в приживальщики. Просто сама по себе сия строгость, подчёркнутое негостеприимство как принцип отношений с другими расами, для них ещё одно тяжёлое моральное бремя. Вот оно для них в некоторой степени проблема.

Сосуществование с фауной — для кьюэнэ это очень непростая тема. Требующая от них идти на компромиссы с совестью и добротой. Во многом она сродни беженцам. Представьте, что вы живёте в селении, где никто не изводит крыс и мышей, наоборот, дружат с ними, подкармливают. Что ждёт такой населённый пункт? К примеру, мышь через месяц после рождения уже взрослая, уже обзаводится собственным потомством. Через год вам негде будет ногу поставить от мышей. Может поэтому в землях кьюэнэ животные, как и везде, кушают друг друга, а феи не очень вмешиваются в данный процесс. Так же им приходится принудительно регулировать численность некоторых популяций. Скажем, в большинстве их стран у них с крысами имеется договорённость на сей счёт, а рождаемость мышей они извечно ограничивают чарами. Считают это жестокостью, но всё равно делают. Обсуждают на уровне королей и правительств. Обсуждают местные философы и мыслители, пишут пространные трактаты с размышлениями. Плебеи как бы и не знакомы с этой проблемой, живут себе и не задумываются, а власти серьёзно ей озабочены. Как ни странно, она то, что отчасти сближает кьюэнэ с прочими народами. Так как приводит к пониманию, что зло иногда вынужденная мера, и ничего тут не сделаешь.

Опасность магии — нужда следить за тем, чтобы не причинить кому-либо ненароком вред волшебством, постоянная головная боль фей. Чары штука сложная, чуть что-то не предусмотрел, не продумал, и вместо даров наградишь ближнего бедами, или принесёшь ему пользу в ущерб окружающим. Позже мы ещё много раз будем об этом говорить — и в главе о магии фей, и в главе о пределах их магии, и в главе о зачарованных предметах, и в главе о превращениях, и в других, сейчас же попытаемся кратко обобщить суть данной проблемы. Даже полезный дар может иметь плохие последствия. Всё, что достаётся без труда, развращает привыканием к слишком лёгкому получению благ. Ведись речь о любой другой нации, дары зачастую провоцировали бы леность — если топор дровосека рубит сам, а дрова сами укладываются в поленницу, зачем отправляться в лес, можно лежать на печи. Но кьюэнэ добродетельны, любят помогать и быть полезны, леность не их национальная черта. И всё же и на них дары могут сказаться отрицательным образом. Всё равно дровосек перестанет вручную махать топором. Постепенно утратит навыки, сноровку. При том что волшебство не вечно, как и всё иное в мире, рано или поздно, через 10 лет или через 50 оно перестанет действовать. А он уж и разучился рубить, и отвык, не хочет этим заниматься, находит странным, не обзавёлся учениками, не обучил сыновей продолжению своего дела, они-то тем более не привыкли валить деревья, в этом в их жизни никогда не было нужды. Может произойти и иной тип вреда. Допустим, дровосек попался весьма деятельный, и, получив саморубящий топор, кинулся в воодушевлении снабжать ближних дровами. В результате он оставит без заработка всех своих коллег, других дровосеков, кому приходится заниматься рубкой, тратя силы и пот. Ему благо, им беда. Одаривая одного, ты можешь ненароком принести горе многим. Ты как бы перераспределяешь счастье в его пользу, отбирая оное у других. Исцеляя кого-то, отнимаешь доход у врача. Залечивая в дереве червоточинки, лишаешь убежища червячка, а он тоже хочет жить, он же не виноват, что уродился червячком. Ну и т. д. С одариванием представителей иных рас в чужеземье всё ещё намного хуже. Там за любое чудо могут даже убить — чтобы ограбить, а то и просто из зависти. И развратить их гораздо выше вероятность. Дашь работящему достаток, он обленится, дашь щедрому злата, он станет скрягой, дашь доброму силу, он ожесточится. Вместо добродетельного достойного даров превратится в отвратительного морального урода. И кто будет в этом виноват? Даже феи исцеления, уж на что, казалось бы, имеют невинную специализацию, но и они в чужеземье боятся нанести вред. Вдруг они излечат злодея, не зная, что он злодей или таковым станет в будущем, и он потом принесёт горе многим? Это будет отчасти их вина. Если дар с феи истребывают, скажем, как откуп за свободу, когда её поймали, она принимает это, как неизбежность, и последствия для одариваемого её не особо заботят, но когда она сама кого-то вознаграждает, ей порой приходится сильно поломать голову, как никому не навредить. Это только в сказках всё просто. В жизни… иногда фея смиряется, что не может просчитать последствия, и творит на авось, надеясь на лучшее, иногда осторожничает, выбирая дар попроще. Иногда приглядывает за одаренным, следя, чтобы его никто не обидел. А бывает что и вовсе отказывается от идеи одарить. В некоторых случаях.

Опасные соседи — для доброй нации все соседи опасны. Но кьюэнэ в этом плане не повезло. У них есть общая граница с гоблинами. И орки тоже обитают не очень далеко. Гоблины своеобразные существа. Воровиты, подловаты, и гордятся этими своими национальными чертами. А ещё они не очень-то умны. Умный поостерёгся бы нападать на фей. Эти же извечно понемногу безобразничают. Организуют мелкие набеги на приграничные селения. Заставляя добрую нацию всё время быть готовой давать отпор. Орки поумнее будут. Не пытаются нападать. Но они гораздо опаснее — если сочтут, что могут победить, обязательно явятся, огромным войском. Их близость не даёт кьюэнэ расслабиться в военном плане. Правда может это и хорошо, так как гарантирует отсутствие желания к нападению у гномов и эльфов. Данные нации тоже себе на уме, вроде бы и дружат с феями, но точно не упустят своего, если поймут, что у них есть шансы на успех в военной компании.

Это, конечно, далеко не весь список проблем общества кьюэнэ. Есть некоторые шероховатости с приезжими чужестранцами, торговля с прочими расами дело для фей непростое. Множество магических существ, обитающих в местных лесах, требуют приложения определённых усилий для сглаживания конфликтности. Между отдельными государствами фей порой возникают обиды, мелкие, прямо скажем, но в отсутствие привычки к конфронтации они иногда воспринимаются сторонами, как великие. Погода порой доставляет неприятные сюрпризы, неустранимые чарами. Магия, бывает, отчасти выходит из-под контроля или неосторожно творится кем-нибудь, причиняя беды. Ну и т. д. Но всё же указанные пять проблем мы бы выделили как наиболее существенные. Главные заключения, которые из них следуют: 1) Большинство обывателей кьюэнэ видят жизнь своего народа в несколько более радужных красках, чем есть на самом деле. Просто им не приходится сталкиваться с необходимостью сложных решений, так как это удел властей в лице аристократии. 2) Власти кьюэнэ умеют идти на жёсткие шаги и поступать не так, как мы могли бы ожидать от светочей доброты. Правда это не доставляет им удовольствия, это скорее их обязанность, тяжёлая ноша, которую они ответственно несут на себе. Тем не менее те, кто привык считать расу фей ангелами, всегда следующими путём милосердия, могут быть весьма удивлены откровением, что их милосердие имеет границы. Когда оно вступает в противоречие с интересами нации, оно тут же отбрасывается в сторону. Следует понять вот что — доброта может быть путём к злу, если творится бездумно без разбора. Если милосердие способно поставить твою расу на грань выживания, какое же это милосердие? Это уже немилосердно по отношению к своему народу. Геноцид под личиной благих намерений. Ну или безответственность, когда принципы или чувства берут верх над здравым смыслом. Истинная доброта в способности отринуть всё, что сулит лихую долю твоим соплеменникам. Даже собственные моральные принципы, убеждения и повеления своего сердца. Так что и здесь кьюэнэ, пожалуй, выделяются среди всех остальных наций. Кто бы ещё так смог? Переступить через себя и свою природу ради общего блага. А они могут.

Интересен факт, что проблема отлова магических существ из-за востребованности их органов в алхимии, столь характерная для большинства иных волшебных созданий, для фей совершенно неактуальна. Их не пытаются ловить и убивать ради использования частей их тел для производства зелий. Дело не в особом отношении к ним, у злодеев и иных не озабоченных моралью учёных нет ничего святого. Просто… феи умеют защищать себя. Даже если кто-то проведёт исследования на сей счёт, составит формулы, книги с оными не сохранятся — феи чудотворны, рано или поздно отыщут магией сии творения тёмной литературы и уничтожат. Весьма беспощадны они могут быть и к тому, кто отважится убить одну из них по подобной причине. Посему они счастливое исключение из всей магической братии. Если их и пытаются ловить, то только ради истребования чудес.

Магия фей

В человеческой магии много внешних факторов. Несколько десятков. На неё влияет буквально всё — погода, положение светил, географическая точка местности, в которой находится колдующий, время года, наличие рядом особых предметов. И т. д. Хороший маг чего только не учитывает, для него сотворение сложного заклинания — тонкий производственный процесс, где надо выдержать и соблюсти миллион условий. Феи не обременяют себя ничем подобным. Никогда не следят за положением светил или погодой. Это не значит, что последние не влияют на их способность колдовать. Влияют, вот только они умеют компенсировать действие разнонаправленных внешних сил благодаря своему магическому органу. Человеческий волшебник при не той фазе луны скажет про сотворение конкретных чар: «сейчас это невозможно». А фея вполне может быть что и сотворит, и при одной фазе, и при другой, при любой, для них всякий фактор по отдельности не критичен, они инстинктивно умеют находить внутренний баланс магии, изменяют форму вышеупомянутого органа, добиваясь от неё нужного резонанса в сочетании со всеми текущими условиями, только и всего. Они ощущают магию, вот в чём дело. Потому им нет нужды цепляться за знания и ориентироваться на внешние факторы. Они ориентируются всегда исключительно на свои чувства. У них нет магических наук, они не произносят заклинаний, не изучают толстые фолианты с оными. Не ведут исследований, не записывают педантично, при каких обстоятельствах чудо удалось, в надежде в будущем научиться повторять его. Они чувствуют, что могут наколдовать нечто конкретное в конкретный момент. И колдуют его, если находят это необходимым. Зовите сие вдохновением, или интуиций, или особым дарованием или как-нибудь ещё. Суть у данного явления остаётся одна. Феи творят не знанием и не по науке. Только наитием, только в соответствии с каким-то очень тонким ощущением волшебства в себе.

Тем не менее, в их магии тоже немало нюансов и сложностей. Кто не понимает этого, дети и обыватели, извечно полагают, что феи всемогущи, творят чудеса по щелчку пальцев. Ну или по взмаху волшебной палочки. В действительности дело обстоит несколько иначе. Нам понадобится много текста, чтобы объяснить, в чём указанные нюансы состоят, и перечислить их все. Феи и правда колдуют запросто, считай, по щелчку пальцев. Но лишь из того, что могут в данный момент, на что их осенило, а осеняет их единовременно на достаточно небольшой список чудес. В разное время на разный. Их практически бесполезно просить о конкретном чуде, на заказ они творить не в состоянии (исключение отчасти только феи трёх желаний). Ведь на заказ не может осенять. Представьте ситуацию — к голодному явилась фея и наколдовала ему, скажем, горшочек каши. Тут-то ему и покажется — да она же всё может. Но попроси он у неё вместо каши пирогов или денег на поход в трактир, и она вероятнее всего развела бы руками, мол, извини, никак. Он у неё ничего не просил — вот в чём суть. Она явила нечто из доступного ей сейчас. На что её вдохновило провидение. Это всемогущество? Наверное нет. Магия фей переменчива. В один момент они могут одно, в другой, через десять минут или час, чувствуют иное и могут колдовать иное, а прошлое уже не могут. Безусловно, некоторые их чары фактически стабильны. Ну, например, чтоб фея исцеления да не смогла вернуть букашке оторванную лапку, это почти из области фантастики. Но даже и в рамках своей специализации не всё и не всегда они способны наколдовать. Дело в том, что и наитие, и вдохновение зиждутся на внутреннем психоэмоциональном состоянии. Так же важна здесь способность управлять магическим органом, как и его индивидуальные особенности. Иными словами, на фею влияют не только внешние факторы, но и внутренние, и внутренние в гораздо большей степени. Внешние она может компенсировать, внутренние же определяют, насколько успешно, эффективно и талантливо она будет это делать. В какой степени она будет вдохновлена. Список главных факторов, влияющих на способность фей к сотворению чар, выглядит следующим образом:

1) Настроение — это чрезвычайно важный элемент успешности их волшебства. Радостная, фея легко творит праздничное убранство, испуганная запросто колдует защитную магию, призванную уберечь от беды, разгневанная может наказать, наслать проклятье, ну и т. д. И иное, вне настроения, колдовать она не в силах. Радостная не в состоянии проклясть, а испуганная сотворить праздничное чудо. Расстроенная вообще мало на что способна. Чем воодушевлённее фея и чем сильнее горят в ней чувства, тем легче ей удаются чары, соответствующие этим чувствам.

2) Сила — чем мощнее магия в фее, чем больше оной запасено внутри неё, тем шире список того, что она ощущает себя способной сейчас наколдовать. Просто на разные чары в разные моменты нужно разное количество волшебства — то, на что его не хватает, фея и не почувствует, что может сотворить. При этом соответствующее настроение очень снижает его расход, гораздо больше всего ей становится доступно. Например, чем счастливее фея, тем меньшим количеством магии она обходится при колдовстве праздничных чудес, а чем испуганнее, тем меньше тратит оной на защитные чары. Всякая фея получает предел своей силы с рождения. То есть предел количества волшебства, которое она способна накопить в себе, её максимум. У ребёнка он, естественно, меньше, к совершеннолетию подрастает, но не слишком. Таким образом уже в детстве понятно, каким примерно он будет. Его можно развивать, увеличивать — иногда даже в разы и в редких случаях на порядки, однако это трудно и не гарантируется, это примерно тоже самое, как стать великим воином или акробатом — воинов много, а великих перечесть по пальцам. Так и здесь, значительно нарастить свой предел, отмеренный богами — выдающийся результат, для которого надо вложить много усилий и труда, имея призрачные надежды на успех. Всякое сотворение чар уменьшает запас волшебства в фее, что фактически равнозначно уменьшению её силы. Благо в землях кьюэнэ есть много способов его восполнить, да оно постепенно восстанавливается и само.

3) Умелость — здесь играют роль сразу два обстоятельства. Первое — чем чаще фея творит определённые чудеса, тем лучше и тоньше она чувствует, как их творить. Потому раз от раза они получаются у неё легче. Второе — наитие не всегда поддаётся чёткой интерпретации, нужно внутреннее ощущение чар перевести в конкретную форму. Это бывает не так просто. По несоответствию вышедшего чуда его исходному образу в ощущениях, фея лучше понимает, как сделать всё более правильно в следующую попытку. Проще говоря, и там и там речь идёт об опытности. В каких направлениях магии феи много практикуются, в тех становятся заметно мастеровитее.

4) Польза — что в данном случае надо трактовать как отсутствие вреда. Феям колдуется гораздо тяжелее, когда они ощущают, что имеется вероятность навредить даром тому, кого они хотят одарить из благих побуждений — не в откуп за что-то, а именно в награду за добрый поступок или т. п. Или что есть шанс нанести вред окружающим. У них возникает внутреннее сопротивление, неуверенность, сомнения. И чем сильнее, тем хуже им даются чары. В чём может заключаться вред, мы уже упоминали в предыдущей главе. Лёгкое получение благ развращает, даже на столь добродетельных индивидуумов как кьюэнэ это зачастую в той или иной мере действует. Ну а если одаривается представитель чужеземья в чужих края, все намного хуже, его соплеменники могут причинить ему зло — дабы ограбить или из зависти. Даже убить могут, запросто. Феи чувствительные натуры, подобное последствие их колдовства способно вызвать в них душевный надлом. Вариантов нанести вред окружающим тоже тьма. Делая благое одним ты порой причиняешь худо другим. Здесь следует понять, что страх перед вредом не только моральная дилемма фей. Он часть их магической физиологии, влияет на их способность колдовать. Чем отчётливей они ощущают пути для вреда у конкретного волшебства, тем менее шансы у них его сотворить.

5) Повод — возможно вследствие предыдущего пункта феям почти всегда нужен повод для одаривания. Косвенным доказательством этого служит факт, что для животных они колдуют запросто. Животным не нужно злато, и как их не одари, им никто не позавидует, не ограбит, это не спровоцирует никакой беды. Они не развратятся, потому что животные, ими управляют инстинкты, а не разум. Для осознанно мыслящих существ повод нужен почти всегда. Фея легко одаривает: 1) В награду за что-то хорошее, за стоящий поступок. 2) В благодарность — за помощь ей самой. 3) В откуп, когда её поймали или получили иными средствами власть над ней. Последний пункт, пожалуй, требует пояснений. Возможно обывателю технократической эпохи, мнящему себя живущим в цивилизованном обществе, где всем правят законы и справедливость, это трудно понять, но жителям средневековья, к каковым относятся и кьюэнэ, сие очевидно. Правят всегда сильные, законы пишут сильные для своих нужд, и мир они подчиняют своей воле. Слабый должен подчиняться. Все средневековые народы подчиняются богам, признают их власть над собой. Подчиняются государям. Женщины подчиняются мужчинам — своим мужьям — пусть во многом согласно культурным традициям, по которым муж глава семьи, но традиции возникают не на пустом месте, а вследствие объективных причин, недаром в плане семейного главенства они везде одинаковы. Мужчина просто сильнее, вот в чём причина, попробуй не подчинись. Если тебя кто-то пленяет или отнимает что-то важное у тебя, за возращение соответственно свободы или этого важного нужно предлагать что-то взамен. Это честно, это честная цена, в праве сильного нет никакой несправедливости, ну, если только пенять богам, что они создали тебя слабым. Феи дамы, они хорошо понимают свою слабость, умеют принимать её, как непреложную часть своей женской природы, у них нет к ней протестного отношения. В благодарность за возвращение свободы они способны творить чары запросто. Вот же парадокс, не правда ли — для того, кто фактически причинил им зло, даже для откровенного злодея, им колдуется без труда. Что касается пунктов 1 и 2, приложительно к ним добавим — тех, кого считает достойными награды, фея в состоянии одаривать вне зависимости от того, находит ли она это опасным для них или нет. Повод так или иначе перевешивает пользу. И здесь нет ничего удивительного, фея же не гадалка, она лишь предполагает опасности, но не уверена в них наверняка, а не наградить за хорошее вроде бы противоречит добродетели — зачем тогда вообще быть кудесницей? При этом, весьма занятный и важный нюанс — за хорошее феи всегда одаривают очень аккуратно, стараясь не навредить, а когда откупаются от злодея… ну, в конце концов, коли дар обернётся для него бедой, то он сам и будет виноват, награда одновременно станет и наказанием, скажем, за жадность или жестокость. Каждый получает что заслуживает. Такова философия нации кьюэнэ. Как бы там ни было, повод влияет именно на внутреннее состояние феи, она и в данном случае не управляет собой сознательно, это не её личный выбор, это физиологическая особенность её чар. При отсутствии повода они творятся несопоставимо тяжелее. Следует лишь понимать, сейчас мы говорим именно об одаривании, а не о колдовстве вообще. Разовая помощь магией в каких-то незатейливых бытовых житейских делах для фей просто помощь, они волшебницы, они помогают не только руками и любят помогать. Желание помочь кому-то убраться в дому или приготовить еду для них вполне достаточный повод. Как и желание убраться у себя в жилище или приготовить еду для своей семьи. Одаривание — это если тебе что-то дарят, к примеру, зачарованную вещь, которая всё время будет готовить за тебя. Помощь — это когда тебе подсобляют приготовить одно блюдо, допустим, оживив на десять минут нож, который сам примется чистить овощи. Иными словами, для каких-то мелких рутинных дел повод не обязателен.

6) Персона — есть те, для кого фее всегда колдуется очень легко. Это её семья — муж, дети, родители, братья-сёстры. Какие-то значительные чудеса и для них без повода не факт что выйдут, но всё остальное сколько хочешь. Для животных, как мы уже указали чуть выше, феи колдуют без труда. Для своих соплеменников несопоставимо легче, чем для чужеземцев. Проще говоря, ощущение выраженной личной приязни к одариваемому или абсолютная уверенность в чистоте его души (а для кьюэнэ подобная чистота почти непреложное свойство) существенно облегчают фее одаривание.

7) Талант — талант он и есть талант, у разных фей разные способности даже в рамках своей специализации. Одним проще даются одни чары, и тяжело другие, а прочим может наоборот. Есть талантливые во всём, вообще очень тонко чувствующие магию. Встречаются порой и бесталанные, вынужденные много практиковаться, и всё равно у них вечно что-то не ладится.

8) Специализация — в рамках своей специализации фее, как бы там ни было, всегда колдуется легче.

9) Остаток магии — большинство фей физически неспособны растратить весь свой внутренний запас волшебства на пустяки. Да и на многие значимые вещи тоже. Чем менее его в них остаётся, тем менее им комфортно, тем тяжелей творится. Только защитные чары (направленные на спасение себя или близких) не имеют подобных ограничений. Ну и есть редкие феи, в ком данный защитный механизм отсутствует напрочь. Так же его есть шанс научиться преодолевать практикой, тренировками. Почему он защитный? Феи без магии намного более уязвимы, поэтому.

10) Расход волшебства — чем больше его требуется потратить на сотворение конкретного чуда, тем это ответственнее для феи, тем аккуратнее она подходит к попыткам сотворить оное, так как в случае неудачи потеряет много силы зазря. При этом снова отметим то, что мы уже указывали в пункте 2 — затраты магии на сотворение конкретного чуда в разные моменты времени крайне разнятся, на что сейчас её надо много, через час может понадобиться совсем чуть-чуть или наоборот, гораздо больше. Дело не только в настроении, оно безусловно очень влияет, когда выраженное — сильное счастье, сильный испуг, и т.д., но когда нет, когда фея пребывает в спокойном состоянии, затраты волшебства у неё всё равно величина крайне непостоянная. Можно говорить, что они зависят от наития точно так же, как собственно и само творение чудес.

Почему волшебство фей столь переменчиво, пожалуй, отчасти объясняется их природой. Они дамы, в них всегда много чувств, но на последних одновременно зиждется и способность колдовать у представителей их расы. Чувства дам тонкая материя. Недаром у тех же йиров чары постабильнее будут. Зато гораздо менее чудотворны. Наитие фей (и йиров), легко догадаться из всего вышесказанного, позволяет им понимать не только, какие чудеса они могут сейчас сотворить, но и как много им на это требуется магии, каков будет её расход. Они это тоже отчётливо ощущают. Однако, важно отметить, далеко не всегда они в состоянии точно определить, удастся волшебство или нет, часто они могут лишь надеяться, часто им приходится делать несколько попыток, причём неудачные тоже расходуют магию. По сути они чувствуют так же и какова вероятность успеха. Она тоже разная, может кардинально отличаться в разные моменты для разных чудес, от 100% до совершенно мизерных значений. Высокая вероятность даёт фее уверенность, низкая ввергает в сомнения. Уверенность мы бы и добавили одиннадцатым пунктом к вышеприведённому списку. Чем ниже ощущает фея шанс на успех, и чем больше ожидаемые затраты волшебства на попытку, тем сильнее в ней некое внутреннее сопротивление сотворению чар, что само обращается в фактор, увеличивающий вероятность неудачи. Это есть не у всех фей, но у большинства есть. Это тоже их защитный механизм. Фея биологическое создание, как и всякое живое существо, она стремится к безопасности, каковая у неё заметно выше при наличии запаса магических сил. Так создаётся дополнительное препятствование их нерациональной трате. Это подсознательный рефлекс, которым феи не управляют. Но у некоторых из них, повторимся, его нет. Преимущественно у слабых колдуний, для кого быть с малым запасом волшебства привычная обыденность.

Вне зависимости от своей силы всякая из фей чудотворна. Способна на удивительные вещи. Магия тоже далеко не всемогуща, у любых других народов имеет множество ограничений. У фей ограничений гораздо меньше. С позиций человеческой магической науки оживить куклу (иначе, чем вселением в неё души умершего) немыслимо. Наделить животное речью нонсенс. Превратить тыкву в карету — фантастика, далёкая от реальности. У фей всё иначе. И превращения, и одушевления, и наделение животных речью даются им относительно просто. Особенно третье. Как они это делают… у учёных есть гипотезы на сей счёт. Основная из которых — чары, основанные на наитии, а не на знаниях, намного более управляемы и гибки. Несопоставимо более. Это можно сравнить со слепым, кому надо попасть в другой город, куда он никогда ранее не ходил. Как он туда доберётся, если не видит дороги? Только если кто-то поможет — проводит или отвезёт, сам он будет лишь бесконечно плутать. Человек не ощущает магию и потому вынужден полагаться на знания, действуя при сотворении её, словно слепой, на ощупь. А фея-то чувствует, ориентируется зряче, она не слепая, потому волшебство для неё нечто совсем-совсем иное. Разве маг людей, колдуя, делает что-то сказочное? Нет, обыденное, пусть доступное немногим, он учёный муж, и действует вполне объяснимо с точки зрения научного естествознания. Фея же сама есть сказочное существо, и привносит сказку во всё, с чем соприкасается.

Из перечисленных выше десяти пунктов есть два, стоящих особняком в части влияния на магию фей. Четвёртый и пятый — «повод» и «польза». Стоит поговорить о них поподробней. Оба по сути служат для препятствования излишнему «привнесению сказки» в мир во вред последнему и самой фее. Повод оберегает её чудеса от эксплуатации. Вследствие него она практически неспособна колдовать для тех, кто вынуждает или принуждает её к чуду. Неважно какими средствами. Если она сама не чувствует, что должна, всякое принуждение вызовет резкое отторжение в её душе. И сотворить чары она будет не в состоянии. Потому ей не дано колдовать на потеху толпе. У неё не получится быть ярмарочным магом. Коли народ собрался и ждёт от неё чудес, явить оные выходит обязанностью, повинностью. А это сводит всякое наитие на нет. Так же у феи бессмысленно выпрашивать или вымаливать чудо в личном общении. Сколь слёзно вы бы не просили, она физически не сможет. Даже если вы её разжалобили и она плачет из сострадания к вам, чуда вам не видать. Это один из самых мощных и непреодолимых её защитных механизмов. В чём тут защита? Феи жалостливы и добросердечны, не будь у них такой защиты, страждущие толпами ходили бы, бесконечно выклянчивая у них чудеса. И обязательно выклянчили бы. Жизнь фей превратилась бы в ад. А вместо позитива, они причиняли бы ближним много-много вреда, развращая души лёгким путём к обретению различных благ. Никто бы не работал, все только клянчили. В древности социум кьюэнэ явно сталкивался с этой проблемой. Не мог не сталкиваться. Что и привело к формированию оного механизма естественным путём. Да, в чём-то он вредный и жестокой. Даже больных детей чужих рас феи далеко не всегда способны исцелить. И всё же отсутствуй он у них, они неизбежно погрузили бы весь свет в хаос и деградацию. Их магия слишком могучая, на многое способна повлиять и много изменить в мире. Но у него хрупкий баланс, даже доброе волшебство в неумеренных количествах или при неумеренной мощи может его разрушить. Чудо феи всегда надо заслужить. И это не она сама решает, заслужил ли ты его или нет. Решает что-то внутри неё. Порой она думает, что заслужил, а одарить неспособна — потому что может ошибаться, тогда как её внутреннее я не ошибается никогда. Ну или почти никогда.

Что касается пользы, это тоже защитный механизм, не менее мощный. Только прямо противоположный — он оберегает не фей от эксплуатации обществом, а общество от чрезмерного энтузиазма фей. Магия опасна. Безудержное одаривание даже тех, кто того заслуживает, обязательно приведёт к очень дурным последствиям. Феи любят колдовать, любят помогать, любят одаривать. В сумме польза и повод оказываются для них хорошим сдерживающим фактором, уравновешивающим данные их устремления до приемлемых величин. Всякая из них в силах колдовать для себя — то, что находит нужным, возможным или необходимым. Но для других… Награждаемый должен обязательно либо быть неоспоримо добродетелен, либо чем-то вызвать в ней острое желание наградить его, каким-то особенным поступком, показывающим, что он не лишён светлых устремлений. Ну или заставить её чувствовать себя обязанной ему. Иначе всё у неё внутри воспротивится одариванию, и она просто не сможет. Безусловно, феи бывают разные, в ком-то данной защиты больше, в ком-то меньше, и работает она у них по-разному. Так или иначе она есть во всякой из них. Есть она отчасти и в йирах, и в фэри, и в дилмах. Известно, что феи могут одаривать просто так, вроде бы без всякого повода — при условии, что одариваемый ничего не просит и не надеется на дары. Вдруг почувствуют остро, что вот он — тот, для кого сейчас выйдет чудо, иногда даже большое или великое. Однако и тут нет никаких противоречий их природе и их внутренней защите. Во-первых, они всё равно не одарят абы кого, это неизменно будет чрезвычайно светлый персонаж. А во-вторых, поводом в данном случае становится сама встреча, её случайность как повеление судьбы. Кьюэнэ верят в судьбу, верят в её знаки и ценят их. И навряд ли они неправы. Встреча с кем-то особенным разве не знаковое событие?

В общем, если вы думаете, что феям живётся легко и беспечно, вы ошибаетесь. Они слишком добрые, чтобы не бояться навредить своей добротой окружающим. Пусть они колдуют по наитию, повелением сердца, но что такое наитие? Это совокупность опыта, ума и чувств. И феи это пронимают, их раса это отчётливо понимает. С чувствами у них всё в порядке, суть оных добродетель, о том позаботилась сама природа, а всё остальное требует усилий — ум надо развивать, опыт накапливать. Дабы свести к минимуму опасность чудес, феи так и поступают. В детстве они всегда обучаются, все без исключения — кто-то в школах, кто-то у более опытных наставниц. Это непреложное правило их общества. Они осторожны в магии и всегда озабочены тем, чтобы не навредить. Не всегда это удаётся, предусмотреть всё нельзя. Но когда не удаётся, когда доброе волшебство приводит к злому результату, они очень печалятся, переживают. Корят себя. Ну и конечно учатся на своих ошибках, дабы не повторять те в будущем.

К вопросу о превращениях

Превращения, пожалуй, самое поразительное из всего, что умеют феи, не подвластное более никому в мире. Человеку, даже самому величайшему из учёных мужей с самыми грандиозными способностями к магии никогда не превратить тыкву не то что в карету, но и в кабачок. И уж тем более немыслимо и пытаться обратить крысу в человека или наоборот, человека в крысу. Феи же делают такое по щелчку пальца. Безусловно, эта лёгкость во много иллюзорна, для их волшебства, как мы уже выяснили в предыдущей главе, необходимы соответствующие условия, настроение, повод. Их должно осенить по какой-то значимой для них причине. И осеняет их всегда на нечто конкретное — сегодня они в силах превратить человека в крысу, а завтра в крысу уже никак, зато в кролика запросто. Тем не менее, с осенением у них проблемы нет — когда им действительно надо, когда они уверены, что им надо, обращать одно в другое по плечу даже тем из них, кто относительно слаб в плане колдовства. Причём как будто без особого труда. Это не та магия, которая считается чересчур сложной у фей. Сила конечно же и здесь имеет значение. Она влияет на длительность действия чар, на многообразие вариантов — могучей фее доступно выбирать из нескольких объектов, во что превращать, её осеняет на большее число разного волшебства, да и осеняет её гораздо чаще. Но это частности, тем паче, что могучие феи во всём таковы, могут намного больше всего, к превращениям это не имеет непосредственного отношения.

Влияют ли на умение превращать индивидуальные способности феи? Да, и очень сильно. Как, собственно, и практика — кто пытается тренироваться в этом, тому оно и удаётся легче. Однако и практика и способности в данном случае обычно имеют очень узкую направленность, будучи непосредственно связаны со специализацией. Скажем, некоторые феи-помощницы постоянно обращают один предмет для уборки в другой. Веник в метлу, метлу в щётку, щётку во влажную тряпку, тряпку в совок. Они даже не замечают, увлёкшись неведением порядка, как трансформируют инструмент в своей ручке — только им понадобился иной предмет, прежний тут же становится оным. При этом на превращения всего остального кроме уборочных приспособлений их осеняет столь же редко, как и всех прочих фей. А некоторые феи яств запросто преобразуют одну пищу в другую. Старую заплесневелую булочку в свежий горячий пирожок, персик в мандаринку (кстати, магия трансформации еды феями более сложная, чем прочая сходная, к примеру, будучи съеденным, продукт гарантированно не обратиться обратно в течение минимум трёх дней, благодаря чему успевает полностью перевариться и усвоиться организмом). Дело отчасти в том, что всё равно всякая фея мыслит прежде всего категориями своей специализации. Фея яств озабочена, как всех угостить, а фея-помощница — как навести порядок. Им это близко, нравится, привычно. Потому в том числе и превращения они будут использовать в первую очередь в рамках этой своей повседневной профильной деятельности. Но есть и другой момент. Магия превращений хоть вроде бы и простая, зачастую не рядовая для фей. Вне своей специализации им обычно нужен гораздо более значимый повод, чтобы их осенило на неё. Тыкву в карету для поездки бедняжки Золушки на бал вполне может быть, а для себя в повседневности, дабы просто доехать куда-то — очень маловероятно. Могучая фея пожалуй и здесь, велик шанс, что не испытает затруднений, но среднестатистическая средней силы даже не станет и пытаться. Скорее всего. Как бы там ни было, особый талант к этой магии не требуется. Нельзя сказать, что его не бывает, или что не бывает бесталанности, всегда есть те, кто выделяется в ту или иную сторону. Но в целом практически любая фея способна на неё. В той или иной мере.

Превращения, осуществляемые феями, принято подразделять на несколько категорий, а именно: а) предмет в предмет; б) существо в существо; в) изменение размеров существа; г) себя в существо. Как видим, обращений предметов в существа и наоборот они не предполагают. Магия фей может одушевлять предметы, но это несколько иное, предмет от этого не перестаёт быть предметом, у него не появляется плоти, он не чувствует физической боли. Может она и создавать временные существа из предметов — скажем, из куклы живого человечка. Но и это несколько иное, это скорее акт сотворения, тоже одушевление, просто с одновременной трансформацией вещи в плоть, превращение тут второстепенный элемент чар. Формально оно вроде бы превращение, однако у фей к таковым не причисляется. Первую из указанных категорий мы далее рассматривать не будем, так как излишних нюансов она не имеет. Если веник станет метлой, что это меняет? Ничего. А вот в остальных трёх нюансов полно. Превращение живых существ дело крайне ответственное — и с точки зрения безопасности, и с морально-этических позиций, а иногда и с позиций общественной морали. И феи это очень хорошо понимают, и не только потому, что их обучают. У них к данной магии есть нечто вроде врождённой осторожности. Ни одна не станет превращать ни себя ни других без оглядки, без стоящей причины, и уж точно не сделает это из озорства или для развлечения. Человек, будь ему доступно обращаться в нечто другое, как бы себя повёл? Кинулся бы в эксперименты — из любопытства, ради новизны ощущений, для потехи. Тут даже не приходится сомневаться. В феях этого нет абсолютно. Многие вообще никогда ни во что не превращались. Ни разу за всю жизнь. Дело не в том, что их прям не осеняло. Просто их наитие нечто более сложноустроенное, чем кажется некоторым обывателям. Позволяет им отчасти чувствовать степень опасности чар. Здесь она такова, что заставляет их быть очень осмотрительными. Теперь давайте рассмотрим, в чём заключаются проблемы каждой из категорий превращений живых существ.

• Существо в существо — основной нехороший момент тут безопасность. Вспомните, чем закончилось для великана-людоеда превращение в мышь в сказке «кот в сапогах». Кот его сожрал. И вас может преспокойно сожрать ваш собственный кот, коли у вас хватит ума стать мышью. Станете котом, вас удавит злобный соседский пёс, тем более что у вас нет кошачьей сноровки, вы не сумеете удрать. Или искромсает когтями опять же ваш собственный кот — у котов жёсткие разборки за территорию, они не терпят на ней чужаков. Обратитесь в муху или жука, слопает птичка, или кто-нибудь случайно раздавит, или вы, непривычный летать и ползать, куда-нибудь брякнетесь либо ударитесь обо что-нибудь, переломаете себе ноги. Думаете, мухе не больно? Или, что когда магия развеется и вы вновь станете собой, переломы чудесным образом исчезнут? Если так, значит вы весьма наивны. В крупное существо превращаться вроде бы менее опасно. Но опять же, смотря во что. Захочется вам побыть львом, а какой-нибудь стражник с перепугу всадит вам в грудь или в голову стрелу из арбалета. Примете облик обычной собакой, кажется, что тут опасного? Но вы же не умеете быть собакой. Это социальные существа, у них есть своя сигнальная система, социальное поведение, они подчиняются друг другу в рамках своей иерархии. Вы их сигналов не поймёте, не среагируете должным образом, и соответственно с высокой долей вероятности спровоцируете нападение на себя. Человеку никогда не безопасно превращаться в животное. Превращение неизменно полностью сохраняет сознание — вы сможете осознанно мыслить и действовать хоть котом хоть мухой. А вот речь далеко не всегда сохраняется, это зависит от того, как конкретно фею осенило, и каким существом вы стали. Если долго пребывать в обличии животного — недели, у вас постепенно проснутся его инстинкты. И это не очень хорошо — когда вы опять обернётесь собой, вы будете помнить, как вылизывали себе зад, будучи собакой, или обедали червяками, будучи птичкой. А иногда вас, возможно, станет рефлекторно тянуть сделать то же самое. Вдруг ощутите позывы вылизать зад после туалета. Не самый приятный позыв. Для женщин в превращениях сокрыта ещё одна весьма серьёзная опасность — у животных межполовые отношения дело далеко не всегда добровольное, да и даже если так, бедняжку может начать настойчиво добиваться ухаживаниями какой-нибудь излишне озабоченный самец. Это очень жёсткий опыт, особенно для юных душ. Запросто может вызвать надлом психики.

• Изменение размеров существа — тоже считается полноценным превращением у фей. И наука с ними абсолютно согласна. Потому что сия их магия никогда не бывает масштабированием. Масштабирование — это пропорциональное изменение величины всех элементов организма. Вы уменьшились в 20 раз, и все ваши внутренности от органов до распоследнего капилляра уменьшились ровно во столько же. Несведущий обыватель представляет себе всякое волшебное преобразование роста живых созданий именно так. Кажется, а как иначе? А вот просвещённые учёные мужи не столь наивны. Они-то знают, что значительное масштабирование к живой твари неприменимо. Оно сделает её нежизнеспособной. Возьмём для примера насекомых. У них нет лёгких, они дышат через дыхальца — отверстия в теле. Для махонького существа это вполне приемлемо, а сделай его хотя бы с собаку размером, оно тут же издохнет, просто задохнётся. А ещё у букашек нет скелета, способного выдерживать значительный вес, у них иная кровеносная система, которая при увеличении утратит способность нормально функционировать. Ну и т. д. Человека это касается в той же степени. Да, лёгкие у нас есть. Это ничего не меняет. Сделай нас гномиками, наши вены превратятся в микроскопические капилляры, по которым не сможет толком проходить кровь, наше сердце окажется бесполезным, недаром у мелких существ пульс гораздо быстрее. Наши кости станут ломки и гибки — это вам не хитин жука. Нормальный организм не поддаётся простому масштабированию, он подогнан сотнями тысяч лет эволюции под жизнедеятельность в размерах именно такого порядка. Измени порядок в ту или иную сторону, хоть в великана, хоть в гномика, это мгновенная смерть. Как феи умудряются уменьшать и увеличивать живых тварей не нанося здоровью оных ни капли вреда, большая загадка для учёных. Одно очевидно — подобная метаморфоза не может не сопровождаться серьёзными внутренними изменениями. Потому это превращение во что-то иное, хотя снаружи выглядит таким как было. Впрочем, мы говорим о проблемах, к каковым сама трансформация размера, как мы только что выяснили, не относится. Во-первых, здесь тоже сильно страдает безопасность — слишком маленького вас могут раздавить или слопать, вы можете покалечится, маленький, но не слишком, есть вероятность, что напугаете окружающих, заставив атаковать, или спровоцируете в них желание поймать вас, дабы изучить, как непонятное необычное создание, увеличенного роста напугаете тем паче, даже панику имеется вероятность вызвать — все решат, объявился великан. А ещё великаном вы с непривычки скорее всего разворотите и поломаете много чего вокруг себя. Или травмируете кого-нибудь ненароком. Ну а во-вторых, возникают сложности морально-этического плана. Дело в том, что редко когда фея способна изменять размер индивидуума вместе с его одеждой. Маленький или большой, после трансформации вы скорее всего станете нагим. И надеть вам будет нечего, только если замотаться в какую-нибудь ткань, великану в штору, к примеру.

• Себя в существо — с позиций безопасности есть большая разница, превращает ли фея в другое существо иное лицо или себя. Чей облик она бы не приняла, она полностью сохранит своё свойство очарования животных — ни одно на неё не нападёт — ни зверь, ни птица, ни рыба, ни насекомое. Все будут рады помочь. Ни один самец не обременит ухаживаниями. Вот только на представителей осознано мыслящих рас её очарование не действует — подлетит к вам муха, вы её прихлопнете. И феи не станет. И кроме того, это не защищает её от несчастных случаев. Попадёт она мухой в старую сеть паука. Если паук поблизости есть, он её выпутает, а если нет? Погибнуть, будучи насекомым, и у неё вариантов пруд пруди. Тем не менее, снова подчеркнём, разница в её собственной безопасности и безопасности других, кого она превращает, огромна.

Есть ещё нюансы, о которых мы не упомянули. Например, смена пола. Ни одна фея никогда не обратит существо в существо иной половой принадлежности. Мужчину в женщину или наоборот. Такое преобразование может показаться забавным или интересным опытом. Но оно с высокой долей вероятности способно привести к психическим отклонениям. Для взрослого индивидуума влечение к противоположному полу одно из базовых основополагающих в его поведении. Чем закончится для него получение себя в качестве объекта влечения, можно только гадать. История всё же знает примеры превращения феями мужчин в женщин. Но исключительно в наказание — скажем, тому, кто был крайне жесток и нетерпим к дамам. И это всегда сопровождалось трансформацией личности, чего в любых других превращениях никогда не происходит. Обращённый становился пугливей, плаксивей, эмоционально восприимчивей, утрачивал агрессивность нрава. Переставал быть мужчиной и психологически. Впрочем, возможно это неизбежная трансформация при изменении пола, сложно сказать наверняка. Другой нюанс — не адаптированность превращённого к новому телу. Если вы думаете, что став птицей, тут же взмоете в небо, то как бы не так. Вам придётся учиться летать. Став кошкой вы не оберёте немедля ту же ловкость, грацию и умение взбираться на деревья. Даже обратившись в муху, обнаружите, что неповоротливы в полёте и не сильно-то резвы в беге. Всему надо учиться. Здесь важно то, что опыт сохраняется. При повторном превращении в то же существо вы сможете делать всё, что могли в прошлый раз. Коли научились летать птицей, всегда будете в силах в её облике запросто подняться на крыло.

Феи обычно обращают других либо в наказание, либо для какой-то помощи, либо ради спасения — скажем, улететь от опасности или пронырнуть мышкой в щель закрытой двери. Так же могут вас обратить в уплату за услугу или свободу (если вы поймали одну из них), в последнем случае их не будет заботить ваша безопасность — захотите стать птицей или зверем, они исполнят. Правда подобные пожелания вряд ли имели место хоть когда-нибудь. При превращении других, если это не в уплату и не в наказание, феи стараются максимально контролировать ситуацию — ни за что не отпустят вас «в свободное плаванье», то есть в мир одного, будут стараться всё время быть рядом. Как правило такие чары короткодействующие, сохраняются от нескольких часов до нескольких дней. Но и исключения возможны, при определённых условиях и обстоятельствах сильная фея способна превратить насовсем. Существуют колдовские предметы, позволяющие феям легче обращаться и обращать, некоторые гарантированно обеспечивают возможность перевоплотиться в определённое созданье в любой момент. Существуют волшебные фрукты, обладающие свойством ограниченно изменять обличье — съешь такой, и у тебя на несколько дней отрастут рога, хвост или т. п. На подобное лакомство имеется некоторый шанс наткнуться в местных лесах. Превращение, как и изменение размеров тела, редко происходит вместе с одеждой. Это срёзная проблема для фей при необходимости сотворить оное. В общем случае превращаемому требуется полностью раздеться перед наложением чар, а когда их действие закончится, он окажется нагим, то есть должен в это время быть подле своих вещей.

Иллюзии и фантазмы

Иллюзии бывают двух видов — грёзы и миражи. Грёзы это то, что не видит никто корме тебя. Они у тебя в голове, а не на самом деле. Выражаясь языком науки, суть их не визуальные эффекты, а нечто вроде гипноза. Они могут быть и групповыми, у фей запросто, когда все, на кого наложены чары, наблюдают строго одинаковую картину, хотя она лишь игра их воображения. Ну а миражи это как раз визуальные эффекты. Их видят наяву, а не в голове, они существуют на самом деле, просто нематериальны. Это картинки, изображения — реалистичные, трёхмерные, на глаз кажущиеся физическими объектами. Сразу скажем, иллюзии не слишком присущи феям. Некоторое исключение только феи ночи и феи снов — эти относительно талантливы в подобном волшебстве. Но всё равно редко прибегают к нему. Обладателям чудотворности странно опускаться до фокусов. Не лежит у фей к этому душа. По идее грёзы могли бы стать идеальным инструментом для них во многих случаях — сотворить сложное чудо или внушить всем, что оно происходит — разница по затратам магии несопоставима, и по колдовским умениям огромна. В силах ли фея перекрасить небо в изумрудный цвет, притянуть поближе луну, призвать богов, развести в стороны воды океана? По-настоящему очевидно нет. В грёзах же без разницы, что внушать, фактически они сон, имеют ту ж природу, а во сне, как мы знаем, не проблема видеть что угодно, картины любой степени фантастичности и сюрреальности. Среди мыслителей прочих народов находятся индивидуумы, высказывающие предположение, что большинство чудес фей именно коллективные грёзы — все видят то, чего нет, а так как оно временное, потом всё возвращается на круги своя. И все дивятся: «гляди ты что было». А им всего лишь внушили. Однако официальная наука не разделяет их точку зрения. Колдуй феи посредством грёз, это имело бы два последствия: 1) Они были бы всемогущи. Казались бы таковыми. Перекрашивали небо, призывали богов. 2) С их чарами не вышло бы взаимодействовать в практическом ключе. Надо тебе попасть на другой берег, развела фея воды, ты пошёл в образовавшийся проход… и утонул. Конечно, тебе можно внушить, что ты перешёл. И даже что сходил и вернулся. Но ты бы точно не узнал никаких новостей тех краёв. Не принёс оттуда гостинцев семье. Чтобы ты продолжал верить своей иллюзии, тебя пришлось бы держать в ней всю оставшуюся жизнь. И возможно, вместе с тобой, держать в ней весь мир. Постоянно. Это нереалистично даже для самых могучих фей. Да они бы и не стали поступать так с кем-то, они же добрые. В общем, феи не занимаются жульничеством. Когда они одаривают кого-то при помощи грёз, очень редко, они это и не скрывают. А все остальные их чары чистая явь — данный факт не подлежит сомнению.