Бесплатный фрагмент - Экзос

Пролог

Звук звонкой пощёчины эхом разнёсся по цветущему саду, залитому летним заходящим солнцем.

Хрупкий ребёнок, не устояв на ногах, повалился на землю. От уголка рта к подбородку устремилась тоненькая струйка крови. Насыщенно-изумрудные глаза осуждающе сверкнули из-под нахмуренных бровей.

— Не смотри на меня так! — вскричала женщина и спрятала за своей спиной старшего мальчика, в недоумении следившего за происходящим. — Не смей приближаться к моему сыну!

— Люфемия?! — к ним спешил коренастый мужчина. Он был встревожен и смотрел на женщину со смесью сочувствия и осуждения. Но едва лишь его взгляд опустился на маленького хрупкого мальчика, лежавшего посреди садовой дорожки, как глаза наполнились болью.

— Что ты делаешь, Люфемия? — мужчина склонился над ребёнком и помог ему подняться.

Мальчик был худощав и бледен, искривлённая спина заставляла его сутулиться, будто преклоняясь перед каждым. Взгляд изумрудных глаз угас, невинное личико исказила гримаса боли и обиды.

— Этот выродок, — вскричала Люфемия, брызжа слюной, — снова приблизился к нашему Лаурелиусу. Я просила тебя избавиться от него, но ты вбил себе в голову, будто этот уродец — наш покойный сын! Фабиэль, я повторяю, он опасен! Это не может быть Диалеем! Это убило нашего Диалея!..

— Люфемия, дорогая, — нежно проговорил мужчина, вставая между мальчиком и женщиной, в то время как другой ребёнок, постарше, растерянно переводил взгляд с матери на отца, а потом на зеленоглазого брата. — Ты переутомилась. Тебе нужно отдохнуть, любовь моя.

— Нет! Ты не слышишь меня! — продолжала кричать женщина, её серые глаза помутнели, и, казалось, вот-вот выпадут из орбит. — Этот паршивец должен убраться из нашего дома! И никогда больше не приближаться к нашему сыну! Тебе было мало Диалея?! Теперь ты рискуешь и Лаурелиусом?! — продолжала фанатично кричать она.

— Люфемия, дорогая, что же ты такое говоришь? — в бессилии мужчина взял её за плечи и внимательно всмотрелся в тёмно-серые глаза. Взгляд женщины был рассеян, зрачки расширены, а дыхание учащено.

— Фабиэль, — взмолилась она, обезумевшим взглядом уставившись на мужа, — он убил нашего мальчика! Он убил Диалея! Ты должен избавиться от него, иначе он доберётся и до Лаурелиуса!

Жестом мужчина подозвал служанку.

— Тебе нужно отдохнуть, дорогая, — с нежностью и заботой, произнёс Фабиэль и передал её пожилой женщине.

Люфемия ещё долго кричала о том, что нужно поскорее избавиться от уродца, ублюдка и дьявольского отродья, который хочет убить их оставшегося ребёнка. Женщина с силой сжимала руку старшего сына, так что мальчик плакал от боли и страха, но она этого не замечала, в то время как пожилая служанка вела её к стенам огромного особняка.

Между тем Фабиэль с болью в груди повернулся к зеленоглазому мальчику и, опустившись перед ним на одно колено, виновато заглянул в наполненное обидой и болью детское лицо.

— Не держи зла на свою мать, — тихо и с нежностью произнёс он, — она не здорова. Скоро всё наладится. Поверь, она очень любит тебя, Диалей.

Мальчик опустил глаза и согласно кивнул.

Но потом его словно молнией поразило. Резко развернувшись, ребёнок устремил взгляд далеко за пределы сада, там, за кованой оградой, в полумраке приближающихся сумерек, среди деревьев густого леса, окружавшего старинный особняк, блеснули два кроваво-красных глаза.

Пробуждение было столь же внезапным, как и сновидение, настигшее Диалея.

В кабинете царила тьма и тишина. Время от времени в распахнутое окно заглядывал луч прожектора, неспешно освещавшего территорию снаружи, а затем всё снова погружалось во мрак.

От недолгого сна в неудобной позе спина затекла и теперь причиняла дискомфорт, к которому, впрочем, Диалей успел привыкнуть.

С трудом выпрямившись, молодой человек поднялся из-за стола и, опираясь на трость с серебряным наконечником в виде соколиной головы, с отбитым клювом, принялся ходить по просторному кабинету. Спину ломило так, что каждый шаг отдавался дикой болью в пояснице, которую затем рикошетило в левое колено, вынуждая хромать.

Диалей прошёл несколько кругов вокруг стола и остановился в центре кабинета. Его по-прежнему била мелкая дрожь, а перед глазами стоял образ, который видел всякий раз, стоило только погрузиться в сон: — прекрасная девушка на его руках, смотрела на него сквозь безжизненное стекло изумрудных глаз.

Взяв себя в руки и отерев пот со лба, молодой человек стукнул тростью об пол, желая прогнать видение.

Светлые волосы, которые он обычно собирал в небрежный хвост на затылке, растрепались, обрамляя бледное худощавое, совсем ещё молодое лицо, с чуть длинным, острым, как у птицы, носом. Это не являлось его стилем, это была откровенная небрежность. Всё в его образе было следствием его небрежности: несвежая рубашка, приобретшая сероватый оттенок, с закатанными по локоть рукавами; помятые брюки и жилетка, с парой ручек в грудном кармане. И только сбитые носки туфель оправдывали его недуг.

Когда в очередной раз луч прожектора заглянул в распахнутое окно, мужчина зажмурился от яркого света, потом тяжело вздохнул и бросил косой взгляд на улицу.

За окном кроме лучей, не было других источников света. Только вдалеке едва улавливалась призрачная полоса огней ночного города. Огромный особняк располагался в нескольких километрах от него и скрывался в лесной глуши. В ночное время здесь было очень тихо, и любой посторонний звук разносился в округе подобно грому.

Вдруг из коридора донеслись знакомые шаги.

Диалей коротко взглянул через плечо на массивную двустворчатую дверь, и хромая побрёл обратно к столу. Едва он только устроился в удобном кресле, и ощутил блаженное расслабление мышц спины, как дверь тихо приоткрылась и в кабинет бесшумно проскользнула тень.

Будто призрак, ночная гостья остановилась перед столом и пара мерцающих глаз уставилась на него.

— Ты опоздала, — недовольно проговорил Диалей.

— Пробки, — тихо ответил высокий голос. Его можно было бы назвать нежным, если бы не потрескивавшая надломленность, будто связки смыкались не до конца. — Вечерний город полон ими. От гула сигналов голова гудит до сих пор.

— Что ты узнала? — нахмурился мужчина и подался вперёд, облокачиваясь локтями на стол.

Женская фигура бесшумно подплыла ближе. Хищные глаза неотрывно следили за Диалеем.

Луч в очередной раз посетил кабинет и на миг осветил красивое лицо девушки с чёрными, как сама бездна глазами.

Диалей задумчиво провёл пальцами по своим губам и пристальнее взглянул в глаза ночной гостьи.

— Не много, — тихо ответила она. — Там есть пара обладателей проклятой крови, но они только нелюди.

— Вот как, — с тяжёлым вздохом проговорил мужчина, — я надеялся на большее и боялся этого одновременно.

Немного поразмыслив, он ещё раз взглянул на девушку, затем нахмурился, что-то пробормотал одними лишь губами и в следующее мгновение, уже приняв решение, заговорил чуть громче и твёрже:

— Но отступать уже некуда. Я обещал «Белому свету» вампира и нам придётся его предоставить. Даже если это всего лишь нелюдь.

— Ты хочешь поручить это мне? — так же тихо, но уже с тревогой, спросила гостья.

— Хотел бы я отправить туда Эда, — с сожалением произнёс Диалей, — но увы! Доверить это я могу лишь тебе.

Девушка вдруг будто замерла. И даже во мраке ночи было видно, как изменилось её лицо. Впервые за весь разговор она позволила себе отвести взгляд от собеседника, нерешительно опустив глаза.

Мужчина заметил это, но пока не собирался акцентировать на странной, но такой понятной для него метаморфозе в поведении гостьи.

— Об этом не должно стать известно, — твёрже продолжил он, поднимаясь на ноги и всем весом опираясь на стол. — Тебе придётся самой заканчивать это.

— Но, если без свидетелей не обойтись? Если в этот раз я не успею?

Диалей задумался вновь и тяжело вздохнул.

Луч в очередной раз осветил кабинет.

— Тебе придётся постараться, — твёрдо произнёс мужчина. — Но прежде я хочу проверить кое-что. — Он, не без труда, обошёл стол и остановился напротив ночной гостьи, вглядываясь в её тёмные, мерцающие во тьме глаза. — Ты скрываешь что-то от меня, — тихо, проговорил Диалей тоном, не допускающим возражений.

— Скрываю? — неуверенно забормотала она, лишь на мгновения подняв взгляд, но тут же отведя его в сторону.

— Не беспокойся, — понимающе проговорил мужчина, — я поправлю это.

Затем он осторожно взял девушку под локоть и повёл за собой.

Когда они вышли в просторный каменный коридор, в котором гуляло продолжительное эхо, спутница внезапно остановилась и со страхом посмотрела прямо ему в глаза.

— Я слышу его даже сейчас, — практически одними губами проговорила она, — я слышу, как он дышит.

Диалей нахмурился и нежно приобнял девушку за плечи. Её слова встревожили его, но он не дал чувствам отобразиться на лице. Вместо этого мужчина уверенно зашагал вперед, увлекая за собой ночную гостью.

— Ты должна бороться, — твёрдо сказал он. — Даже к лучшему, что ты на некоторое время покинешь особняк.

— Но такого прежде не было. Он не осмеливался являться… — начала было девушка, жалобно глядя на мужчину.

— Так всё и останется, — перебил её Диалей. — Тебе не стоит его бояться.

1 «Экзос»

Лекция в тот день сильно затянулась и Ник опаздывал. Выбежав из института, он помчался к дороге в надежде быстро поймать такси, но в тот день всё шло не по плану. Обстоятельства складывались самым неприятным образом. Такси стремительно проезжало мимо, заставляя юношу нервничать всё сильнее. А клонящееся к закату солнце причиняло уже ощутимый дискомфорт.

И вот, наконец, перед ним остановился автомобиль с характерным цветом и шахматным рисунком. Студент, не веря улыбнувшейся удаче, стремительно забрался на заднее сидение и сильнее, чем того хотел, хлопнул дверью, за что заработал осуждающий взгляд шофёра через зеркало заднего вида.

— Пожалуйста, как можно скорее в клуб «Закат» на третьей кольцевой, — виновато попросил Ник, ослабляя галстук и отирая несуществующий пот с лица.

Это движение было машинальным, именно так тело человека обычно ведёт себя в стрессовой ситуации.

Оказавшись в машине, молодой человек ощутил облегчение от того, что больше не находился под прямыми солнечными лучами. Его чуть покрасневшая кожа на лице и руках, стала постепенно бледнеть, приобретая болезненный оттенок.

— Быстрее, — вновь попросил шофёра Ник, без устали расслабляя галстук, хотя его узел болтался на середине груди. — Прошу вас, побыстрее. Прибавьте газу.

Но машина упрямо ползла по первой полосе, несмотря на то что рядом один за другим мчались автомобили. Пассажир нервно смотрел в окно, заламывая пальцы, и без устали повторял одну и ту же просьбу.

Так продолжалось несколько минут, за это время они успели проехать несколько перекрёстков, но по-прежнему оставались далеко от конечной цели.

— Парень, ты меня уже достал! — всё-таки не выдержал средних лет шофёр и рявкнул на пассажира. — Уймись, наконец!

— Простите, — ничуть не смутился Ник и глянул на наручные часы. — Но я вас прошу ехать немного быстрее. Здесь ведь нет ограничений скорости. Я ужасно опаздываю. — Он снова посмотрел на часы, и если бы его сердце могло, то остановилось бы. Вместо этого, Нику показалось, будто оно упало прямо на желудок, который жалобно застонал, напоминая, что вот уже как три часа голоден. — Я чудовищно опаздываю! — вскричал он, и неосторожным движением дёрнул за узел галстука, от чего ткань не выдержала и разорвалась.

К счастью, водитель этого не заметил, как и не заметил недоумение, отобразившееся на лице пассажира, когда тот увидел испорченный предмет гардероба в своих руках, после чего необычайно быстро спрятал его в кармане пиджака.

— Ты что же на пожар опаздываешь?! — грубо спросил шофёр, и неприятная усмешка скривила его рот. — Не боись, без тебя потушат.

— Нет, — тихо и с толикой раздражения, ответил Ник, наблюдая, как очередной автомобиль промчался слева, — это куда хуже. Не знаю, смотрели ли вы фильм «2012», но, если я опоздаю, меня ждёт примерно такая же катастрофа, только субъективного масштаба.

— А то! — вновь неприятно усмехнулся водитель. — Конец света на горизонте. Всех уже оповестили о втором пришествие. Прежние тревоги были ложными, а вот на эту ставки всё ещё принимаются!

— Вы считаете это необоснованным? — со странным потемневшим взглядом спросил пассажир, и вновь проводил взглядом машину слева.

— Я этот, — шофёр принялся щелкать пальцами, пытаясь припомнить нужное слово, которое, как назло, выскочило из головы. — Как их там называют? Атеист! Во!

— В этом вам повезло, — равнодушно ответил молодой человек и с холодом в сердце посмотрел на циферблат наручных часов. Секундная стрелка беспощадно приближала минутную к двенадцати. Надежда на то, что он сможет прибыть в назначенное время в клуб, таяла с каждой секундой. — Что касается меня, чувствую, мне предстоит скорая встреча с Создателем.

— Так ты на свои похороны опаздываешь? — пошутил шофёр и тут же рассмеялся.

Однако Ник юмор не оценил. Его верхняя губа нервно дрогнула и за ней мелькнула пара небольших клыков, едва заметных.

— Если я опоздаю, — уже с не прикрытым раздражением проговорил молодой человек и тут же поправил сам себя, — а я уже опаздываю. И у Эда будет плохое настроение, а если я опоздаю, это будет так, похороны у меня непременно будут. И я думаю, даже с музыкой, но я её не услышу.

— Неужели всё настолько плохо? — по-прежнему не воспринимая слова и тревогу пассажира в серьёз, неуместно рассмеялся шофёр.

— Поверьте, это так, — Ник, нервно принялся постукивать по ручке своего кожаного портфеля, всё чаще вытирая несуществующий пот со лба. — Это вопрос жизни и смерти, причём моей, а не чьей-либо.

— Ну, уж прости, — шофёр и не думал менять свои планы, — я не тот таксист на белой тачке, и у меня нет друга-тупицы в полиции. А постовая служба, знаешь ли, у нас не ангелы. Им только повод дай, всю душу вытрясут. Отвлекись, послушай радио что ли. Расслабься немного.

Водитель принялся крутить рычажки и нажимать кнопки на панели, чтобы настроить нужную волну.

— Сын говорил, тут концерт должны транслировать, местный какой-то. Во! Нашёл!

Из динамиков с треском вырвалась невнятная музыка. Таксист поправил волну, и треск пропал, вместо этого машину наполнил объёмный звук рок-баллады. Но это было не живое выступление, вопреки обещаниям таксиста, а студийная запись.

Услышав её, Ник окончательно похолодел, и будто бы сильнее побледнел, хотя, казалось бы, уже некуда. Тряхнув головой, он вновь посмотрел на наручные часы. Было без пяти минут семь. Но тогда почему?

Мелодия очень быстро закончилась и из динамиков донеслись недовольные крики толпы, которые тут же перебил голос репортёра, освещавшего концерт, словно какой-то спортивный матч:

— Вот уже десять минут, как концерт группы «Экзос» должен был начаться. Фанатам по праву есть на что злится, — вещал диктор с неприкрытым наслаждением. — Градус недовольства продолжает расти.

Ник стремительно поднял голову, теперь его движения стали невероятно быстрыми и даже, казались, незримыми. Взглядом он нашёл на панели автомобиля часы и в ужасе обнаружил, что его наручные нещадно отстают, это, не говоря о разрядившемся телефоне в кармане пиджака. Электронные часы такси показывали девятнадцать-десять.

— Организаторы сообщили нам, что…

— Вот чертовщина, — тихо выругался таксист, и потянулся к радиоприёмнику, чтобы сменить волну.

— Нет! — не своим голосом вскричал Ник. — Оставьте! — грубо приказал он, но заметив, каким взглядом посмотрел на него таксист, добавил извиняющимся тоном. — Я хочу послушать.

— Странный ты какой-то, — раздражённо пробурчал себе под нос водитель и вновь положил руку на руль.

— Да, — ответил между тем женский голос репортёру, — организаторы сообщили нам, что любимец публики и лидер группы, Эдвард Гир не появится сегодня на сцене. Участники «Экзос» сообщили, что гитарист внезапно почувствовал себя плохо. И, тем не менее, концерт не был отменён.

— Но, похоже, не только Эдвард не появится сегодня ведь так, Джессика? — вновь заговорил диктор. — Вокалист, Ник Соул, до сих пор так и не прибыл в клуб. Ник, ты где? — комично позвал диктор участника группы «Экзос». — Если ты нас слышишь, откликнись, твои поклонницы не будут вечно ждать. Ну, а что касается Эдварда, больше известного как Эд, скорейшего тебе выздоровления.

Конец его фразы заглушил неистовый крик толпы, и диктор продолжил уже с трудом перекрикивая многочисленные голоса фанатов:

— Неужели? Концерт всё же состоится! Осветительная техника пришла в движение и как вы можете слышать, звукорежиссёры запустили интро. Судя по тому, что мы сейчас видим, даже без Эда и Ника, шоу обещает быть умопомрачительным!

Действительно из динамиков стали доноситься звуки жёсткого бита, перебиваемые воплями толпы, приветствовавшими каждого участника группы.

— Эд меня прикончит, — обречённо проговорил Ник и уткнулся лицом в ладони.

Из динамиков вновь зазвучала музыка, которая, немного остудила негодование фанатов, и нежный женский голос на фоне жёсткого ритма ударных и тяжёлого баса пропел:

«Я устала смеяться и плакать,

Я хочу тишины в небесах…»

— Эй! Парень. Погодь-ка! — воскликнул таксист, до которого только дошёл смысл слов пассажира. — Так это ты туда что ль опаздываешь?!

— Да, — мрачно ответил Ник. — Это меня не хватает в клубе и это меня дожидается Эд в гримёрке, чтобы убить, а потом выставить на сцену. Нет, — поспешил он поправить сам себя, — наоборот, сперва выпихать на сцену, а потом убить где-нибудь в тёмных закоулках клуба. И в «Закате» наступит закат моей жизни и карьере, как юридической, так и творческой.

— Так это по тебе фанатеет мой младший сын? — водитель даже не обратил внимания на похоронный тон музыканта. — Это же в корне меняет дело! Сейчас я тебя быстро доставлю куда надо. Где говоришь этот клуб?

— На третьей кольцевой, — машинально ответил Ник, до конца не осознав, что конкретно изменилось.

— Тогда нам сюда, — таксист резко свернул вправо, в какой-то непонятный переулок, в котором автомобилю явно было не место, и основательно прибавил газу, активно сигналя нерасторопным прохожим, едва успевавшим отскочить в сторону.

«Он ведь жаловался на постовую службу, нет? — удивился Ник, бросив мрачный взгляд на водителя. — Проблема решена?»

— А автограф дашь для сына? — перекрикивая рёв мотора, спросил таксист.

— Без проблем, — холодно ответил парень и быстро добавил, — в качестве оплаты.

— Отлично! — обрадовался водитель.

Ник тихо недоумевал от наглости шофёра, но вида старался не подавать.

— И лучше после концерта, — добавил юноша, собираясь получить максимум выгоды от сложившейся ситуации.

— Я подожду, — заверил его таксист, — но в случае чего, узнаю об окончании концерта по радио и молнией сюда.

«Сейчас придушу», — промелькнуло в голове парня весьма заманчивая мысль, но взяв себя в руки в очередной раз, не подал вида.

Они выскочили на другую дорогу, попутно подрезав несколько автомобилей, и помчались вперёд, ловко лавируя между машинами, не сбавляя скорости.

— А ты значит ещё и учишься? — продолжал задавать вопросы таксист, в корне изменив своё отношение к пассажиру.

— Без комментариев, — тихо ответил Ник.

— Ты вроде обмолвился об юридической карьере, — не обращая внимания на холод в интонации, продолжал спрашивать шофёр. — Так ты юрист?

— Без комментариев, — вновь пробормотал пассажир.

— Ну, ты молодец, парень! — водителю были откровенно безразличны ответы Ника, для себя он уже всё решил. — Это хорошо, что Эшли по такой группе фанатеет. Хороший ты пример ему подаёшь. Так держать!

— Без комментариев, — машинально повторил Ник.

***

Таксист оказался довольно неприятной личностью и на протяжении оставшегося пути неоднократно напоминал Нику о его обещании, что молодой человек в свою очередь не отрицал, но мысленно твёрдо решил уклониться.

Вскоре за поворотом показалось здание крупнейшего в городе ночного клуба «Закат». Его название переливалось диодными лампочками в лучах заходящего солнца.

Ник пулей выскочил из машины, едва она остановилась.

— Про автограф не задуть! — крикнул ему в след шофёр, но бывший пассажир даже не обернулся.

С трудом сдерживая себя, чтобы не привлекать внимания и не мчаться со сверхчеловеческой скоростью (на которую Ник был способен), вокалист «Экзос» влетел в здание клуба с чёрного хода и тут же замер.

На середине лестницы стоял высокий мужчина лет тридцати с длинными тёмно-каштановыми волосами до плеч, часть которых была собрана на макушке прищепкой для волос. Он выглядел уставшим и больным. Тёмные круги под глазами резко оттеняли бледную кожу на осунувшемся лице, а тёмно-карий взгляд буквально прожигал опоздавшего насквозь.

— Мне всё-таки нужно было послать за тобой машину, — тихо проговорил мужчина.

— Неважно выглядишь, Эд, — ответил Ник, пытаясь придать своему голосу небрежную интонацию, но напряжённость во всём теле сказывалась и на связках.

— Тебе бы следовало сейчас переживать о другом, — холодно проговорил Эдвард Гир, и, развернувшись, тяжёлой поступью начал подниматься по винтовой лестнице.

— Вы настроили мой микрофон? — Уже в следующее мгновение Ник нагнал гитариста и теперь отставал от него только на пару ступеней.

— Отчасти. Звукарь достроит остальное в процессе.

— Не нужно было отговаривать Тони заехать за мной, — по-прежнему пытаясь перевести разговор в нейтральное русло, произнёс вокалист, неловко улыбаясь и нервно почёсывая затылок.

— У управляющего другие планы, — сухо перебил его Эдвард.

— Но я думал…

— Сказал же, тебе стоит переживать о другом! Иди в гримёрку и на сцену.

Ник хотел что-то ответить, но потом решил, что не стоит испытывать судьбу. Поэтому ловко обогнав Эдварда на узкой лестнице, помчался вперёд с нечеловеческой скоростью.

— У тебя разрядился телефон, и ты опоздал на шесть часов, — монотонно пробормотал Эдвард, бесшумно входя в гримёрную комнату, где Ник уже застёгивал кожаный ремень с металлической бляшкой.

Лидер группы размеренно и неторопливо подошёл к одному из стульев и опустился на него. Затем устало опёрся о стол локтем и поставил подбородок на сжатый кулак.

— В институте пришлось пересдавать зачёт, который я пропустил из-за прошлого концерта, — натягивая узкую футболку с серебряным отливом и рокерской символикой, ответил юноша. — Наш декан уже слышать не желает ни о какой группе. Как думаешь, может натравить на него Тони?

— Я думаю, что два хобби для такой жизни, как наша — многовато, — беспощадно ответил Эд.

— Я не брошу институт! — вскричал Ник, резко поворачиваясь к гитаристу. — Управляющий сказал…

— Управляющий занят другими делами, — перебил его Эдвард. — Наша же задача…

— Я помню, Эд! — раздражённо ответил вокалист и слишком сильно дёрнул кожаную жилетку, отчего нитки в швах с треском разорвались.

— Контролируй себя, Николас, — посоветовал гитарист, поднявшись со стула и сняв свою жилетку, протянул молодому человеку.

— А как же ты? — недоумевал Ник.

— Сегодня обойдётесь без меня. Люк справится и один. К тому же этот концерт не особо важен для нас. Шевелись! Не хотелось бы, чтобы твои фанатки разнесли это место.

— Там и твои фанатки есть, — попытался пошутить Ник, но Эдвард юмора не оценил, и неловкая улыбка угасла на губах студента.

Со стороны зала доносились возбуждённые крики толпы, заглушившие последние аккорды песни.

Эд недовольно цокнул языком и толкнул растерявшегося Ника к дверям.

— Давай уже! — грубо приказал он. — Лис спела весь свой репертуар, поэтому дальше работаешь без передышек, не то фанаты разнесут здесь всё к чертям.

***

На сцене творилось нечто невообразимое. Гитарист и басист стояли у самого края сцены и поглощённые импровизацией, словно бы переговаривались, подтрунивая, шутя и общаясь с помощью инструментов.

Полный зал фанатов затаив дыхание жадно вслушивался в каждую ноту, поглощая музыку, будто некую исповедь. Исполнение музыкантов было настолько захватывающим, что аккомпанирующие им ударные и синтезатор полностью растворялись в их диалоге.

У самых кулис, завороженно стоял маленький мальчик, сжимая в руках блок-флейту и так же, как и зрители, неотрывно следил за своими старшими коллегами. Но вот соло гитар подошло к концу и мальчик, встряхнув головой, поднес флейту к губам и подхватил последний надрывный звук гитары, продолжив уже свою нежную, невесомую мелодию, напоминавшую музыку ангелов.

Первой Ника и Эда заметила клавишница. Она раздражённо глянула на опоздавшего вокалиста и, не скрывая своего презрения, перевела взгляд на Эда. Лидер ответил на него коротким кивком, и девушка вновь вернулась к исполнению своей партии.

— «Изгнанник»? — удивился Ник, узнав гармонии.

— Мы планировали оставить его на конец, — проговорил Эд негромко, но Ник отчётливо слышал каждое слово, даже не напрягаясь. — Но по твоей милости пришлось изменить программу.

— Да, я знаю, — виновато согласился студент, и, насторожившись, искоса глянул на лидера. — Насколько сильно вы её изменили?

— Ты же понимаешь, терять рейтинги нельзя? Проделанная работа и в особенности труды Тони пойдут крахом, если рекламная акция провалится. Поэтому, в качестве искупления, ты предоставишь на суд фанатов новую песню.

— Что?! — вскричал Ник.

Внезапно музыка оборвалась, и голос Ника прозвучал ровно в образовавшейся паузе. Но затем нежная мелодия, которую играл мальчик, продолжилась, и на её фоне прозвучал звук ветра.

— Тише ты! — зашипел на него Эдвард.

— Но она ещё совсем сырая, — протестовал Ник.

— Это твои проблемы. А так как ты у нас к тому же и любимчик публики, на остальных даже не посмотрят. Так что лажанёшься и позор на твоей карьере.

— Не помню, чтобы Люк выучил соло.

— Обойдёшься без проигрыша, — отрезал Эд.

— Что?! Я ведь помру! Без перерыва её петь невозможно! Ты сам знаешь…

— Сказал же, твои проблемы, — сухо перебил его лидер.

В этот момент песня под названием «Изгнанник» закончилась, и зал взорвался восторженными криками толпы.

— Двигай! — Эдвард буквально выпихнул вокалиста на сцену. — Следующий «Ветер» или ты труп.

Оказавшись на сцене, Ник будто в океан хаоса нырнул. Толпа взорвалась таким неистовым рёвом, что даже стены задрожали. Юноша тут же изменился в лице, губы растянулись в широкой улыбке, глаза сверкнули озорным огоньком, за которым едва улавливалась таинственная чертовщинка. Он вскинул вверх обе руки, приветствуя фанатов, и уверенно направился к центру сцены, где для него был приготовлен микрофон.

— Ты где был? — гитарист, игравший соло, поспешил к нему. Зажав в зубах медиатор, он ловко перестраивал гитару. На нём была похожая футболка и кожаная жилетка. В отличие от остальных участников группы, гитарист носил короткую стрижку, вот только на затылке была прядь очень длинных, до самой тали, волос, перетянутая кожаным шнурком.

— Давай потом, — продолжая махать рукой фанатам, ответил Ник и, схватив микрофон, прокричал приветствие.

— Люк, — произнёс с улыбкой басист, подходя к гитаристу и опуская руку на его плечо, — оставь его Эду.

— Вы готовы к новой песне? — прокричал в микрофон Ник.

Зал буквально содрогнулся от рёва толпы.

— Сегодня! Впервые! «Ветер»!!!

— Передай остальным, — глаза Люка загорелись возбуждением, — соло, как и планировали после второго куплета.

Басист довольно улыбнулся и ударил по струнам. Тут же его подхватил холодный звук серебряной флейты, на которой играл мальчик и Ник пропел:

Опустевший старый дом

Здесь меж стенами кругом

Бродит ветер…

Бродит ветер босиком

Ветер стонет от тоски

От потерянной любви,

А за стенами, вдоль рек,

Уплывает счастье след.

Ты послушай, Ветер!..

***

Концерт закончился около одиннадцати часов. Больше часа распалённые фанаты не хотели отпускать своих кумиров, но участники группы «Экзос» решительно покинули сцену и дожидались, когда работники клуба смогут усмирить толпу. Вопреки прогнозам руководства клуба, концерт прошёл не просто хорошо, он произвёл настоящий фурор. Идея Тони, менеджера группы, транслировать выступление по радио окупилась в разы, так как под конец представления зал был переполнен, и большая часть народа вынуждена была оставаться за пределами клуба.

Но «Экзос» всё же были молодой группой, и не имели ещё своей команды для сбора оборудования. Поэтому оставались в клубе до самого закрытия, дожидаясь, когда у них появиться возможность собрать инструменты и вернуться, наконец, домой.

— Эд действительно неважно выглядит, — с беспокойством произнёс Ник, обращаясь к клавишнице. — Неужели это снова произошло?

Девушка, занятая упаковкой синтезаторов в специальные кейсы, резко обернулась и глянула на вокалиста таким свирепым взглядом, от чего тот пожалел, что вообще открыл рот.

— Приступ повторился, когда мы подъезжали к клубу, — холодно ответила она. — Пришлось оставить с ним Дина, а самим заниматься разгрузкой, чтобы не привлекать внимания.

— Аша отправили забалтывать персонал, — лениво проговорил Люк, размеренно проходя мимо. Складывалось впечатление, что гитарист бесцельно бродит по сцене, уклоняясь от работы, но на самом же деле он следил, чтобы не перепутали провода.

— А ещё ты свои номера выкидываешь, — упрекнула вокалиста клавишница.

— Не злись так, пожалуйста, Лис, — попросил её Ник, поднимая вверх раскрытые ладони, как бы призывая девушку к миру. — В такие минуты ты выглядишь действительно пугающе.

— Может, нам стоит приостановить концертную деятельность на время? — задумчиво пробормотал Люк, и одним резким движением закрыл чехол своей гитары.

— Это было бы разумно, — согласился с ним барабанщик, невероятно быстро разбиравший установку.

— Разумно, будь мы заинтересованы в дальнейших выступлениях, — мрачно возразила Лис. — Управляющий одобрил эту идею, только для одной цели.

— В любом случае, все наши споры бесполезны, пока Тони не вернётся, — с примиряющей улыбкой проговорил Дин, единственный кто уже полностью собрался и теперь вальяжно опирался на одну из колонок, наблюдая за остальными.

— Не вернётся откуда? — не понял Ник и растерянно осмотрелся.

Похоже из всех участников группы, об отъезде менеджера не знал только он.

— Точно, — вяло пробормотал Люк, — ты же не в теме, — но в следующее мгновение выражение его лица изменилось, и с паникой он бросился к мальчику, сидевшему на колонке и весело болтавшему в воздухе ногами. — Рик! Живо слезь! Это тебе не игрушка!

— Я с ней не играю, а просто сижу, — обиделся ребёнок, поджав пухлые губки и глянув на гитариста исподлобья.

— Неважно! — ещё сильнее завёлся Люк. — Ты всё равно его сломаешь! Слезай!!!

— Ты плохой, Люк, — огрызнулся Рик и, оттолкнувшись от колонки, спрыгнул на пол.

От этого дорогое оборудование пошатнулось и прежде, чем кто-либо успел отреагировать, упало с высокой сцены на бетонный пол и, конечно же, разбилось.

Душераздирающий крик эхом пронёсся по концертному залу. Люк бросился к колонке и замер у останков, бессильно опустив руки. Динамик был пробит обломком корпуса, а магнит откатился к ограждению, отделявшему сцену от зрительской площадки.

— Люк, поверь, это не я! — испуганно воскликнул Рик, предусмотрительно отступая подальше от края сцены и от разгневанного гитариста. — Когда она упала, я на ней уже не сидел!

— Ты несносный паршивец, — прорычал Люк, свирепо поворачиваясь к мальчишке.

Будь на месте Рика обычный ребёнок, он бы испугался, увидев искажённое ужасной гримасой лицо монстра — небольшие, но острые клыки в обрамление искривлённых яростью губ, сморщенные черты лица и налившиеся кровь глаза, сверкавшие в полумраке.

— Ты его столкнул, — голос Люка больше не походил на человеческую речь, а напоминал грудной рык зверя.

— Не правда! — продолжая пятиться назад, протестовал Рик. — Она сама упала, когда я от неё оттолкнулся.

Вместо ответа Люк зарычал, и в один прыжок оказался на сцене в паре шагов от мальчика.

— Я попросил тебя слезть! — надвигаясь на ребёнка, рычал монстр.

— Ну-ну, Люк, — смеясь, Дин встал между ним и Риком. — Тогда бы он проломил паркет.

— Паркет не наш!!! — яростно возразил Люк. — А вот колонка денег стоит!!!

— И паркет тоже! — вступилась за мальчика Лис и обняла ребёнка.

— Но зато он не наш!!! — Едва лишь Дин оказался в поле зрения Люка, как ужасная маска монстра сошла с лица гитариста, а голос приобрёл человеческий характер. — И с каких пор ремонт напольного покрытия равен покупке нового усилителя?!

— Люк, забей! — по-дружески перекинул руку через его плечо и, похлопав по нему, Дин увлёк гитариста за собой в противоположную часть сцены. — Если наш план выгорит, управляющий точно выделит средства на усилитель получше этого.

— Это не ребёнок, а какое-то бедствие, — всё ещё злился Люк. — На прошлой неделе был монитор. Его прям тянет к моим вещам.

— Рик, вот держи, — между тем, Лис протянула мальчику конфету, которую достала из кармана куртки.

— Шоколадная? — спросил мальчик как ни в чём небывало, выхватывая конфету. — Спасибо, Лис! Я люблю тебя!

— Подхалим, — просипел Люк, беспомощно наблюдая за ними, — только что сломал колонку и счастлив.

— Успокойся уже, — попросил барабанщик, отрываясь от сборов, — Рик мне пол установки как-то раскурочил, а ты о какой-то колонке переживаешь.

— Каждый судит убытки со своей колокольни, — придерживая вновь вспыхнувшего Люка, проговорил Дин. — Аш, — добавил он через плечо, — собирайся быстрее, ты один остался.

Никто так и не вспомнил о вопросе Ника. И это только сильнее удручало вокалиста, от чего он выглядел встревоженным и подавленным. Отсутствие Тони, самочувствие Эда — все эти мысли порождали в его душе какую-то необъяснимую тревогу. Вот только сердце в груди продолжало размеренно медленно биться, не ускоряясь и не замедляясь ни на мгновение, ведь все его чувства теперь были лишь воспоминаниями погибшего многие годы назад человека, как и всех остальных участников рок-группы «Экзос».

2 Волк в овечьей шкуре

Блондинка в брючном костюме с пиджаком на голое тело, переступила порог ночного клуба и сразу окунулась в оглушительный хаос звука.

Басы пронзили её тело насквозь, заставляя внутренности сотрясаться от низких частот. Взглянув на сцену, её внимание тут же привлёк харизматичный вокалист. Он стоял на самом краю, нависая над беснующейся толпой и раздирая связки экстрим-вокалом, будто демон из преисподней. Вокалист, как и остальные участники группы, был одет в вызывающий готический костюм с демоническим макияжем на лице.

Толпа у сцены бесновалась, напоминая адскую вакханалию. Полуголые парни и девицы неистово крутили и размахивали головами, подметая грязный пол пышными шевелюрами. А тяжёлый дэт-металл не давал сторонним звукам и шанса, заполняя собой всё пространство, пронизывая сознания слушателей, подчиняя и порабощая их.

«Дай испить твоей крови,

Дух ягнёнка невинен и слаб,

Но я вижу в экстазе агонии,

Как ты жаждешь мной обладать»:

— хрипел вокалист, протягивая руку к толпе.

Будто гипнотизёр он водил рукой в воздухе, не позволяя фанатам прикоснуться к себе. А они, покорно подчинялись его воле, двигаясь в такт музыке. Но его пальцы замерли в каких-то миллиметрах от руки миловидной девушки.

Мгновение тишины. И раздирающий грудь крик потонул в оглушительном соло лит-гитары. Вокалист одёрнул руку, так и не коснувшись влажной руки полуобнажённой фанатки и уступил место в центре сцены гитаристу.

Только что вошедшая в клуб блондинка нахмурилась. Внимательно присмотрелась к остальным музыкантам. Но затем вернулась взглядом обратно к вокалисту.

Не сводя с него пристального взгляда, она направилась вдоль стены, обходя помещение кругом. Глаза болели от ярких вспышек света, а грудь сковал тяжёлый воздух, пропитанный потом и перегаром.

«Аромат твоей крови не заглушат духи.

Я найду тебя быстро, ты не сможешь уйти».

Вдруг внимание вокалиста привлекло что-то. Он пристально всмотрелся в толпу и на мгновение его губы скривила довольная усмешка.

Блондинка, не сводившая с него взгляд, несмотря на расстояние и плохое освещение смогла рассмотреть небольшие клыки. Проследив за его взглядом, она увидела невысокую официантку, которую в этот момент отчитывал менеджер.

Она решительно направилась туда, без труда прокладывая путь среди беснующейся толпы, распалённой не только горячительными напитками, но и куда более сильнодействующими препаратами. Все, кто оказывался на её пути, старались скорее уступить дорогу, слабо осознавая, что ими двигало в этот момент.

Не прошло и минуты, как светловолосая посетительница уже проходила мимо огромных колонок.

Всё это время блондинка не сводила глаз с молоденькой официантки, которая прижимала к груди перебинтованную в запястье руку и выглядела болезненно бледной и напуганной. И несмотря на оглушительный звук, блондинке удалось разобрать окончание фразы, сказанной менеджером.

— …следи за языком, если не хочешь вылететь с работы!

Официантка шмыгнула носом. Она крепко прижимала к правому запястью полотенце, стараясь скрыть кровоточащую рану от начальника.

Светловолосая гостья ночного клуба, чуть поморщилась учуяв запах крови. Затем мельком взглянув на вокалиста группы, который тем временем вновь запел, она бесцеремонно подошла к менеджеру и тем самым спасла несчастную официантку от дальнейшего прессинга начальника.

Тот в начале окинул незнакомку оценивающим взглядом, но очень быстро надменность сменилась удивлением, а затем и едва уловимым восхищением.

— «Экзос»? — громко прокричал он.

Девушка коротко кивнула.

— Забирай сегодняшнее жалование и проваливай! — гаркнул мужчина официантке, а сам жестом приказал посетительнице следовать за ним в помещение для персонала.

Это оказался коридор с множеством дверей, многие из которых были распахнуты настежь. Там было значительно тише, чем в зале за дверью.

— Ваши подопечные неплохо нарабатывают репутацию, — сказал он всё ещё громко. После оглушительного грохота, здесь создавалось ощущение глухой бездны.

— «Экзос» сейчас играют в «Закате», — с улыбкой ответила девушка.

— Да, слышал, — ответил мужчина. — Поражаюсь, как вам удалось уломать «Рок-н-ролл сейчас» транслировать этот концерт? — и, не дожидаясь ответа, продолжил, — но всё равно, это не наш формат. Сомневаюсь, что вам удастся развести босса на контракт.

— Мы намерены расширять фан-базу, — ничуть не смутилась девушка. — «Экзос» записали альбом специально для «Падшего ангела».

— Новый альбом? — Они как раз подходили к лестнице, и мужчина уже собрался опустить ногу на ступеньку, но передумал и в изумлении обернулся к спутнице. — Третий альбом за два года?

Девушка вновь коротко кивнула в ответ.

— Они вообще люди? — пробурчал мужчина и стал подниматься по странной полувинтовой лестнице, спутница последовала за ним. — Я убедил босса встретиться с вами, но ничего не обещаю, — бросил он через плечо.

— Этого достаточно, — спокойно ответила блондинка.

Работник клуба в очередной раз бросил на неё внимательный взгляд, но больше ничего говорить не стал.

Они поднимались по лестнице около пяти минут, затем вышли в узкий коридор и пройдя вдоль около двадцати шагов остановились перед одной из дверей. Мужчина безмолвно открыл её перед блондинкой и пропустил вперёд.

Девушка уверенно переступила порог и дверь тихо затворилась за ней.

В просторном кабинете царил полумрак.

— «Что ж, „Экзос“ действительно поразили нас сегодня, — доносился голос диктора из небольшого радиоприёмника, на письменном столе в глубине, — „Растерзанная душа“ буквально разорвала зал. Я никогда прежде не слышал, ничего подобного, — продолжал вещать диктор под аккомпанемент ликующей толпы. — Очень смелая композиция для „Экзос“. Уверен даже их фанаты не ожидали подобного».

Бледная рука решительно выключила приёмник, и кабинет погрузился в тишину. Только издалека едва улавливались тяжёлые басы, игравшие внизу.

Рядом с письменным столом в кресле с высокой спинкой кто-то сидел. Девушка видела только его руку. Принадлежала ли она женщине или мужчине было трудно понять.

— Менеджер «Экзос», полагаю? — прозвучал высокий мужской голос разрешая дилемму.

— Да, — ответила гостья, останавливаясь в десяти шагах от стола и не сводя глаз с бледной руки.

— У вас довольно приятный голос, для человека с мужским именем, — удивился хозяин кабинета, поднимаясь с кресла и с интересом вглядываясь в лицо девушки.

Это был среднего роста молодой человек, которому с трудом можно было дать двадцать лет, приятной внешности и с чёрными, будто сама тьма, глазами. Едва взглянув на гостью, в его глазах будто что-то промелькнуло, но менеджер «Экзос» не успела точно понять, что это было. Она чуть нахмурилась и настороженно окинула кабинет быстрым взглядом.

— «Растерзанная душа» действительно произвела впечатление, — продолжил он, казалось бы, невозмутимо. — Не думал, что «Экзос» способны на нечто подобное.

«Запеленгована, отмечена на карте

Твоя душа. Пульсируют в мозгу

Не оцифрованные мысль и

Фантазии. Готовься, детка, я уже иду»,

— прочитал он строки из песни и задумчиво провёл пальцами по подбородку, при этом не отводя глаз от гостьи, будто пытаясь по её взгляду прочесть, о чём она думала.

— «Экзос» может поразить вас куда больше, если вы пригласите группу выступить в вашем клубе, — вежливо произнесла гостья.

— Вот как? — усмехнулся мужчина, и наконец отвёл взгляд в сторону. — Но всё же, принимая во внимание талант ваших подопечных, я вынужден отказаться от столь заманчивого предложения.

— Вы уверенны в этом? «Экзос» сейчас на пике популярности…

— Тем более не понимаю зачем вам мой клуб? — усмехнулся мужчина. — «Падший ангел» довольно узконаправленное заведение.

— Так и есть, — не спорила с ним менеджер. — Но, к сожалению, ниша тяжёлого рока пока всё ещё не доступна нам. А «Падший ангел» самый популярный из стилистических клубов.

Хозяин клуба скучающе направился к искусственному камину, слишком навязчиво давая понять, что слова девушки ровным счётом его не интересуют. Вместо этого он с интересом наблюдал за имитацией тлеющих углей.

— Мы оба отлично знаем зачем вам понадобился «Падший ангел», — внезапно серьёзно проговорил он и улыбка сползла с его губ.

Такого менеджер «Экзос» не ожидала. Она нерешительно отступила на шаг и крепче сжала в руках клатч, нащупав под тонкой кожей рукоять пистолета.

— В «Падший ангел» вы не попадёте, — твёрдо проговорил мужчина, впиваясь в гостью взглядом. — Я не позволю вам устроить здесь то же, что вы сделали в «Образчике проклятых».

Девушка схватила пистолет и неуловимым движением наставила его на хозяина клуба.

— Нет-нет, — прозвучал тихий голос у самого уха, и она ощутила холодное дыхание на своей шее. Он уже был за её спиной. — Не сегодня.

Быстро обернувшись, девушка хотела вновь направить пистолет на мужчину, который каким-то необъяснимым образом оказался позади неё, но в другое мгновение её оружие уже отлетело в сторону и закатилось под стол.

— Что «Белый свет» предпочитает ставить в приоритет? — спросил мужчина, схватив её за горло. — Носителя проклятой крови или жизни живых пока ещё людей?

Но прежде, чем его пальцы сдавили шею девушки, адская боль пронзила его руку, и хозяин клуба отскочил на несколько шагов, оскалив длинные клыки.

— Что за дьявольщина! — закричал он, когда вскипающая в жилах кровь стала выступать сквозь его кожу на ладонях и регенерация не помогала это остановить.

А тем временем ночная гостья бросилась за своим оружием со скоростью, не уступающей вампиру, и уже в следующее мгновение стояла над ним, приставив дуло к его голове.

— Ты — немёртвая? — ужаснулся монстр, с трудом разглядывая свою убийцу, сквозь пелену кровавых слёз. — Быть не может! Ты одна из нас?!

— Я не в ладах с роднёй, — холодно проговорила девушка и спустила курок.

В то же мгновение вампир гулко рухнул на пол. Чёрная кровь в одночасье впиталась в мягкий ковёр, пропитав прогнившим запахом воздух.

Учуяв запах, убийца сперва поморщилась, а потом, вспомнив что уже чувствовала его чуть ранее. На раздумье ушла лишь доля секунды и менеджер «Экзос» бросилась прочь из кабинета.

«Не вокалист? — пронеслось в её голове. — А он!»

***

Вечер принёс прохладу на смену дневной жаре.

Лёгкий ветерок гулял по каменным джунглям города, теребя листву редких деревьев в парке неподалёку. Ощутив вечернюю прохладу, все переживания и стресс понемногу выветрились из головы Аэджел.

Она вздохнула полной грудью и с блаженством ощутила запах скошенной травы. Похоже, в соседнем парке сегодня приводили в порядок газон. Почему-то мысль об этом повеселила её.

Идти домой желания не было, молодой женщине захотелось чуть дольше насладиться успокаивающим воздухом и ощущением свободы, прежде чем снова оказаться в четырёх стенах квартиры.

На полпути к парку, в который Аэджел шла практически машинально, зазвонил её сотовый. Взглянув на вызываемый номер, в сердце молодой женщины разлилось тепло, которое стремительно распространилось по всему телу. Звонил её парень, что в настоящий момент был далеко в командировке. Одновременно с этим она ощутила и неприятный укол совести, ведь из-за тяжелого дня, она совершенно позабыла о его существовании.

И всё же разговор продлился недолго. Большая разница во времени вносила свои коррективы. Поэтому Итан звонил рано утром, когда она освобождалась с работы и предполагалось уже была дома. Узнав, что его возлюбленная всё ещё не ужинала и даже не пришла домой, молодая женщина выслушала очень длинный и содержательный монолог о вреде переработок и не своевременного приёма пищи.

Так или иначе, но вечерний ветерок, спокойная атмосфера парка и разговор с возлюбленным подняли Аэджел настроение, заставив окончательно позабыть о работе и причинах, задержавших её там. Рассказывать Итану об этом девушка не стала, не хотела омрачать столь чудесный момент.

Незаметно пролетел час, и возлюбленный Аэджел с горечью в голосе сообщил, что ему пора идти. Теперь уже её очередь звонить ему рано утром, как они и условились перед его отъездом.

Убрав телефон обратно в сумочку, девушка только сейчас обратила внимание, что сидит абсолютно одна в ночном парке.

Приятная прохлада сменилась откровенным холодом, что не могло не изумить женщину, ведь было лето, а похолодало так, что пар шёл изо рта.

Тусклые фонари, как ни старались, не могли справиться с ночной тьмой, что уверенно завладевала миром вокруг. Будто бы не в силах сопротивляться мгле, фонарь справа от Аэджел несколько раз мигнул, а затем и вовсе погас.

Неприятное чувство тревоги поселилось в душе молодой женщины. Внутренний голос неустанно повторял: «Скорее уходи отсюда! Беги домой!»

И сопротивляться этому она не могла, да и не хотела. Поднявшись на ноги, Аэджел огляделась кругом и, убедившись, что действительно одна в парке, пошла вдоль по вымощенной камнем дорожке, мысленно ругая себя, что зашла так глубоко в безлюдный парк, да ещё и засиделась в нём настолько долго.

Но внезапно, совсем рядом с правым ухом она услышала сдавленный стон.

Едва подавив крик ужаса, девушка отскочила вперед, развернувшись.

Дорога позади, была всё также безлюдна. Вот только ночная тьма сгущалась всё сильнее, от чего казалось, что уже все фонари вдалеке погасли.

Сердце бешено стучало в груди, отдаваясь гулом в ушах.

«Показалось. Просто показалось, — неустанно убеждала она себя, — обычная игра воображения».

Действительно кругом никого не было видно и не слышно, только ветерок гулял между деревьев. Но сейчас он не был беззаботным и успокаивающим. Каждый шорох и шелест в листве и траве, казался живым, словно тьма стала неким неведомым, невероятным существом.

Лихорадочно пытаясь себя успокоить и заставить воображение, наконец, перестать подпитывать её страхи, девушка с трудом заставила себя повернуться спиной к неизвестности и поскорее уйти из жуткого места, что казалось таким умиротворённым всего мгновение назад. Она спешила как могла, то и дело оглядываясь.

И вот, когда Аэджел в очередной раз посмотрела за спину, впереди, совсем близко прозвучал отчётливый вздох, плавно превратившийся в стон.

Перед ней стояла совершенно юная девушка. Чёрные глаза, стеклянными хрусталиками смотрели на неё, мерцая словно глаза хищника. Она резко выбросила вперёд руку, явно собираясь схватить Аэджел, но промахнулась. Словно марионетка, которой управлял неопытный кукловод.

Крик вырвался из груди Аэджел сам по себе. Ноги подкосились, и она упала, не в силах отвести глаз от странной девушки. А инстинкты, между тем, кричали в её голове: «Беги! Беги куда угодно. Но только не останавливайся!»

Взяв себя в руки, Аэджел вскочила на ноги и бросилась бежать, слабо отдавая себе отчёт куда именно. Ей хотелось быть, где угодно, только подальше от этого чудовища.

Взглянув назад, она с облегчением увидела, что странная девушка осталась стоять на месте. Но прежде, чем душа её успела успокоиться, монстр уже был в паре шагов от неё и неуклюже наступил на пятку своей жертве, от чего Аэджел рухнула на дорогу, разбив коленку.

Свежий запах крови заставил чудовище в облике хрупкой девушки двигаться быстрее и при этом неловко. Она протянула к Аэджел руку с ужасной рваной раной на запястье, которая ещё не до конца затянулась. В следующее мгновение ладонь крепко сжала плечо жертвы, а левую сторону её шеи пронзила острая боль.

Аэджел хотела кричать, но из горла вырывался только омерзительный хрип с хлюпаньем. Силы стремительно покидали ее тело, и девушка уже ничего не могла сделать, чтобы этому воспрепятствовать. Одежда пропиталась кровью и это стало единственным теплом, которое теперь ощущало её тело, ведь внутри всё стыло. Тепло покидало её вместе с силами и жизнью.

Вдалеке послышался какой-то голос, а затем сильный удар отбросил её прочь.

Сколько времени она пролежала неподвижно на каменной дорожке парка, глядя в чёрное небо, на котором, наконец, показались звёзды? Она не знала. Это небо будет последним, что она увидит, покидая этот мир? Но что заставило её лежать здесь, истекая собственной кровью? Как это произошло? Ведь Аэджел не успела ничего понять или рассмотреть. Монстр чем-то сдавил её горло и разорвал кожу, вместе с артериями? Как это произошло? Ни на один вопрос у Аэджел не было ответа.

Ускользающему сознанию было всё сложнее сосредоточиться. Похоже, она так и умрет, не поняв, что же послужило причиной её смерти.

Но вдруг звёздное небо заслонила чья-то фигура. Кто-то склонился над ней.

Длинные светлые волосы и холодный взгляд незнакомки пристально вглядывался в лицо умирающей Аэджел.

Этой незнакомкой была менеджер группы «Экзос».

Она потеряла много времени пытаясь отыскать новорождённую вампиршу, которую чуть было не упустила. Теперь же ей нужно было решить проблему с нежелательной жертвой.

Девушка быстро набрала номер на сотовом и приложила его к уху.

«Должно быть вызывает скорую, — догадалась Аэджел. — Похоже мне повезло».

— Управляющий, — произнесла между тем незнакомка, — я закончила, но возникли проблемы. Пока я разбиралась с носителем, одно из его порождений вырвалось на свободу… Да, но она успела укусить человека.

Услышав ответ, менеджер склонилась над Аэджел и принялась внимательно рассматривать её разорванную шею.

— Мало вероятно, что что-то получится, — вновь произнесла она в телефон, но выслушав короткий ответ сказала. — Хорошо, я сделаю это.

Убрав телефон в карман брюк, девушка поднесла запястье к губам и без толики сомнения одним резким движением прокусила вену острыми как бритва клыками. После чего поднесла кровоточащую руку к лицу Аэджел, а второй рукой разомкнула её губы, чтобы несколько капель упали прямо в рот, прежде чем её рука вновь восстановилась.

Но Аэджел не чувствовала и не видела ничего из этого. Она продолжала всматриваться в человека, что был ей незнаком, но, как она считала, пытался ей помочь и медленно погружалась в холодную, густую и непроглядную тьму.

3 Управляющий

— Кто за это будет отвечать?! — кричала Лис, указывая на погром в столовой, некогда обставленной в викторианском стиле. — Кто, я спрашиваю?! Смотреть в глаза! Не вздумай прикидываться!!!

Перед ней на полу, пребывая в оглушённом состоянии, сидел Аш. Его спина проломила деревянную обшивку стены, а щепки вонзились в кожу, но крови почти не было, лишь несколько капель испачкали светлые одежды барабанщика.

Пол был обильно посыпан деревянными обломками отделки и разрушенной мебели, битым стеклом и фарфором, а также разбросанными по всему огромному помещению цветами.

— Лис, остынь! Ты же знаешь — это не его вина! — за несчастного попытался вступиться Люк, о чём немедленно пожалел.

Бешеную ярость девушки ничто не могло унять. Она схватила полубессознательного барабанщика за грудки и принялась трясти, требуя немедленного ответа за содеянное.

— Между прочим, большую часть интерьера разнесла именно ты, — насмешливо заметил Дин. Он, как и Люк предпочитал держаться подальше от разгневанной девушки, только в отличие от гитариста, сложившаяся ситуация его забавляла.

Был здесь и ещё один человек, которого происходящее мало интересовало. Позади басиста, у самых дверей, в высоком кресле сидел Рик, увлечённый игрой на портативной приставке.

Услышав слова Дина, Лис небрежно оттолкнула Аша и тот безвольно распластался на полу.

— Лис, успокойся! — не на шутку испугался Люк.

— Отвали!!! — с лёгкостью оттолкнув его девушка, стала угрожающе надвигаться на Дина.

Басист насмешливо выставил перед собой руки, явно не воспринимая её как реальную опасность.

— Что здесь происходит? — холодный голос Эда заставил вздрогнуть всех, даже Дина.

— Эд? — Лис и Люк на удивление синхронно вжали головы в плечи и с неподдельным страхом повернулись к лидеру группы.

— Кажется, я говорил, вести себя тихо, — произнёс Эд, окинув тяжёлым взглядом руины, оставшиеся от столовой. — Управляющий сейчас работает.

— Прости, Эд, — виновато пролепетала Лис, словно провинившийся ребёнок, опуская голову.

— Уборкой займётесь позже.

— Значит, управляющий ещё не закончил? — с загадочной улыбкой спросил Дин.

— Притормози, — повернувшись к нему, Эд сверлил басиста взглядом, — так как вы разнесли здесь всё, обедать будем внизу. Затем репетиция, как и планировалось.

— Мы разве не помешаем управляющему? — заметил Дин, но под тяжёлым взглядом Эда умолк.

— Значит повременим. Что с Ашем?

— В астрале, — игриво ответил Дин.

— Лис, помниться, мы уже говорили об этом, — теперь лидер взирал на девушку, — но ты так и не извлекла урок.

— Эд, он… — попыталась оправдаться она.

— Какой бы не была причина, — жёстко перебил её лидер.

Клавишница снова виновато вжала голову в плечи.

— Столовую разрушила ты, Лис, — весело подметил Дин, — а что послужило причиной, суд во внимание не принимает.

— Молчал бы, — одними губами произнесла девушка, исподлобья глянув на весельчака, и стремительно направилась к дверям.

— Лис, ты освободилась? — звонко воскликнул мальчик, убирая в карман игрушку и ловко спрыгнув на пол, побежал за ней. — Наконец-то!

— Рик! — суровый голос Эда заставил его остановиться. — Ты вообще слушал?!

— А что? — искренне удивился мальчик.

— Управляющий объявил тишину на два часа, — донёсся из-за двери голос Лис.

— А, ясно! — шёпотом протянул Рик, но это прозвучало куда громче, чем если бы он говорил нормальным голосом.

***

— Итак, очередной эксперимент закончился провалом.

Мужчина лет пятидесяти, сурового вида и с сединой на висках опустился в кресло перед массивным письменным столом в кабинете Диалея. Белый воротник священника под чёрным пиджаком до подбородка, бросался в глаза, а белые перчатки скрывали руки, даже несмотря на жару.

— Риск не оправдался, не так ли? — неприятно усмехнулся он и внимательно посмотрел на молодого мужчину.

Диалей в свою очередь хранил сдержанное молчание, отвечая лишь пристальным взглядом.

— Джонатан Диппет, теперь ещё и Аэджел Д’Аслер, — продолжил гость, беря со стола три тонкие папки для бумаг и открывая каждую по очереди. — Я читал ваш отчёт, Диалей. Вы всегда так складно описываете свои провалы, что у правления никогда не возникает к вам вопросов. Всё чётко, складно и понятно. Но я всё же разглядел парочку неясных моментов.

Молодой человек нахмурился. Его изумрудные глаза сузились в настороженном прищуре, а рука нервно сжала трость с наконечником в виде птичьей головы с отбитым клювом.

— Правление не замечает этого по какой-то причине, но я не они, друг мой, — продолжил гость. — За минувшие тринадцать лет, вы достигли определённых успехов в своих исследованиях проклятой крови. Вот только прогресс застопорился лет так пять назад, а не два, как привыкло думать правление. С тех пор как вы изобрели знаменитый нейтрализатор, вы не предоставили ни одного мало-мальски достойного доказательства того, что ваши исследования не зашли в тупик. Обещанной сыворотки от проклятой крови так и нет. И созданные вами недовампиры уже не кажутся таким большим достижением. Единственное чем вы можете похвастаться в последнее время это новым рекордом установленным Эдвардом, вашим лучшим экземпляром на данный момент.

Священник положил обратно папки с бумагами и, наклонившись немного вперёд, продолжил:

— Я на многое закрываю глаза, Диалей. И вам это известно. Но одного моего слова будет достаточно, чтобы пошатнуть ваш авторитет в глазах правления.

— Вы мне угрожаете? — нахмурился молодой мужчина и его очки блеснули, отражая свет.

— Я хочу знать, чем рискую, прикрывая тебя, — сменил, наконец, слащавую вежливость на серьёзный тон, гость. — Когда ты пришёл ко мне тринадцать лет назад я принял тебя за обычного фанатика. Но потом, ты показал на что способен. И видит Бог, такого прежде никто в «Белом свете» не слыхивал. И я поверил в тебя, — тут его губы скривила усмешка. — Сложно не поверить юнцу, который смог приручить немёртвого, так будто тот раб безвольный. Я вступился за тебя, убедил совет «Белого света» внимательнее рассмотреть возможности, которые ты нам мог дать. И поверь, я не пожалел о своём решении ни разу за прошедшие годы. Вот только ты сильно изменился. И я знаю, когда это началось. Ты стал допускать ошибку за ошибкой. С каждым годом провалов становилось всё больше. Диалей…

— Не начинайте, преподобный Жан-Луи! — не выдержал Диалей и поднялся на ноги. От резкого движения спина заныла, но молодой человек, преодолевая боль, опёрся на трость и, прихрамывая, обошёл стол. — Она здесь не причём.

— Ты говоришь, что она важна для какого-то эксперимента, но не хочешь посвятить в детали даже меня? Я, чёрт побери, — Жан-Луи запнулся и, перекрестившись, продолжил, — рискую не только репутацией и саном, но и жизнью, прикрывая тебя.

— Я не занимаюсь ничем, что может бросить тень на вашу персону, святой отец, — раздражённо заверил Диалей. — Да, мои эксперименты в последние годы не так успешны, как раньше. Но, поверьте, здесь дело не в том, о чём вы подумали.

— Тогда объяснись! — не сдержался и повысил голос священник. — Твои подопытные мрут, как мухи по осени! Каждый, кто получил кровь от твоей любимицы…

— Не называйте её так!

— … умерли!

— Николас и Энрико, — попытался возразить Диалей, но его тут же перебил преподобный:

— Исключение! Я бы даже сказал случайность! А скольких бы мы получили, если бы кровь дал Дин.

— Вот в чём дело? — окончательно разозлился молодой мужчина и стукнул тростью о ковёр. — Вам нужно мясо, которое можно бросить в пасть вампирам. Убьют они или убьют их, какая разница?! Вампир будет мёртв в любом случае!

— Не говори мне, что ты думаешь о них чуть больше, чем о лабораторных мышах, — оборвал его священник. — То, что их стало меньше, всего лишь результат известных только тебе одному стремлений. Почему её кровь убивает? — вдруг вскочил на ноги Жан-Луи. — Ты превысил дозу нейтрализатора? Но тогда она должна была умереть, как другие! Тогда почему она жива? Кто дал ей кровь, Диалей?

Молодой человек отвёл взгляд, развернулся и направился обратно к своему креслу.

— Так вот оно что? — ужаснулся своим собственным догадкам священник. — Что за чудовище могло породить такого монстра, как она?

Диалей остановился и с силой сжал трость.

— Ты прав, Жан-Луи, — тихо ответил он, отбросив всякую вежливость, — кровь ей дал настоящий монстр. Истинный монстр.

— Что? — осиплым голосом прошептал священник, опускаясь в кресло, чувствуя, что ноги его подкашивались. — Истинный? Здесь? В городе?

— И благодаря ей, я смог пленить его, — изумрудные глаза ледяными кристаллами из-под длинных светлых волос уставились на священника.

— Пресвятая Дева Мария, — перекрестился служитель церкви, в ужасе глядя на молодого человека. — Он здесь?

— В подземелье, — взглянув себе под ноги, очевидно указывая туда, где сейчас находился пленённый вампир, — безволен, как тряпичная кукла. Но это совершенно не говорит о том, что он не опасен.

— Ты должен избавиться от него! — вскричал священник, и от праведного гнева у него вновь появились силы в ногах. — Убить и развеять прах по ветру, дабы эта нечисть более не могла мучить несчастные души…

— Не поможет, — равнодушно перебил его Диалей. — Ни один способ из известных людям, не в силах убить его насовсем.

— Что ты такое говоришь? — никак не мог прийти в себя священник, не понимая слов управляющего.

— Ни осина, ни серебро не обратят его тело в прах. А случись такое, он вернётся, возродившись из пепла. Тоже с отсечением головы и огнём. Да хоть совмести все известные способы, он всё равно вернётся.

— Немыслимо! — тихо воскликнул священник. — Бессмертный? Такого не бывает! Это ересь!

— Согласен, преподобный Жан-Луи, — мрачно пробормотал Диалей и опустился в кресло, отставив в сторону трость. — Он не бессмертен. Просто нам пока неизвестен способ, который бы, наконец, прервал его мерзопакостное пребывание на этой земле.

Священник задумчиво опустил голову и тоже сел.

— Те книги, что ты выпросил у совета не так давно…

— В них ничего нет, — поник головой Диалей. — Потому я и просил доступ к закрытой библиотеке «Белого света».

— Закрытая библиотека? — задумчиво повторил Жан-Луи. — Ты ведь спрашивал о ней, как только мы познакомились. Ещё тогда?..

— Знал ли я о нём тогда? Да, — согласился молодой человек. — Но возможность пленить его представилась случайно. Воистину говорят, кто ищет — тот найдёт, вне зависимости от времени и места.

— Зачем тебе это?

— Для меня не будет покоя, пока это чудовище ходит по земле.

4 Не обращённые

Ник с тоской взирал на залитый солнцем пейзаж за окном автомобиля. Лето было в самом разгаре и выдалось на редкость жарким и сухим. Несчастная трава и листва, истосковавшаяся по дождю, жухла.

«Сегодня температура поднялась до рекордных тридцати шести градусов, — говорил ведущий радионовостей. — К сожалению, синоптики пока не радуют нас прогнозом, обещая дальнейшее повышение температуры. Пожалуйста, старайтесь не выходить на улицу. Но если всё же покидаете свои дома, врачи призывают соблюдать…»

Светловолосая менеджер «Экзос», сидевшая впереди рядом с водителем, выключила радиоприёмник и скучающе продолжила смотреть в окно. Теперь слышался только звук работавшего на полную мощность кондиционера, да шум мотора.

— Ник, — вдруг заговорила она, — я сама поговорю с управляющим, ты иди к остальным.

— Тони, — робко произнёс юноша, ощущая себя каким-то маленьким и беззащитным в её присутствии. — А это нормально? То, что произошло.

— Нет, — спокойно ответила девушка и искоса посмотрела на шофёра.

Крупный мужчина с глубоким уродливым шрамом под ключицей неотрывно следил за дорогой и в этот момент перестраивался в крайний ряд, готовясь съехать с трассы.

— Уверенна, этому есть объяснение, — твёрдо закончила менеджер.

— Вы могли ошибиться, — низким басом произнёс шофёр. — Или среди них не было хозяина.

— Они подчинялись кому-то из них, — возразил юноша.

— Ник, успокойся, — попросила девушка. — Управляющий со всем разберётся. Твоя рука в порядке?

— Да, — виновато ответил парень и опустил взгляд.

Правый рукав его пиджака был в крови и разорван в клочья вместе с рубашкой, но рука была цела, на коже не осталось даже рубца от ужасной раны, которую он получил всего несколько часов назад, когда они с Тони заходили в логово монстров, которых должны были уничтожить.

Выследить вампиров не так-то просто, поэтому обычные охотники предпочитают охотиться не днём, а ночью, когда монстры покидают свои убежища, тщательно охраняемые слугами и скрытые от посторонних глаз.

Но не в случае подопечных Диалея. Все они обладали уникальными способностями, превосходящими возможности даже самого опытного охотника за нечестью, ведь все они были наполовину обращёнными вампирами. Но даже среди таких, как Ник, Тони особенно выделялась. Она чувствовала, где притаились чудовища, знала, как их отыскать. Именно благодаря ей они без труда нашли укрытие очередных монстров, пожаловавших в большой город за свежей кровью.

Ник и Тони, вдвоём практически бесшумно подошли к зданию, расположенному в старом районе. Солнце ещё не поднялось слишком высоко, но температура воздуха была уже невыносимой, особенно для наполовину обращённых вампиров. Спутница Ника, в отличие от него самого, выглядела куда увереннее и, казалось, что солнце не доставляла ей ровным счётом никакого неудобства.

Дом был серым, будто заброшенным, что совсем не выделяло его на фоне других зданий. Трёхэтажный, вмещавший в себя три квартиры и подвал, он не вызывал абсолютно никаких подозрений, но охотники знали, что в подвале в своих грабах притаилось зло в чистом виде.

Находясь так близко, даже Ник мог почувствовать ту нестерпимую жажду человеческой крови, что доносилась из глубины и о которой не подозревали другие жильцы. Да и откуда они могли это знать, ведь вампиры никогда не нападали вблизи своих убежищ.

Девушка первая вступила на лестницу крыльца, Ник чуть замешкавшись, поспешил её нагнать.

В подъезде было чуть прохладнее, чем на улице и солнце уже не могло их здесь достать. Тони внимательно прислушалась. Здесь было куда тише, чем должно. С улицы не доносилось ни единого звука. И эта тишина заставляла Ника нервничать ещё больше.

Не желая тянуть дольше, девушка быстро и бесшумно скользнула к двери в подвал. Та была заперта. Но достаточно было только надавить, и замок поддался, проломив дверной косяк.

Крутая лестница терялась в густом мраке подвала, из недр которого веяло пронзительным холодом.

Тони, как и прежде, первая уверенно зашагала по ступеням, и мгла быстро поглотила её. Ник не был так бесстрашен, но на ватных ногах он всё же последовал за ней.

Снизу доносилось какое-то шуршание. Гулей-привратников пока не было видно, но они, как и охотники, чувствовали присутствие друг друга.

Ник и его спутница достали из-за пояса большие серебряные ножи с толстым лезвием.

Внизу, спотыкаясь о ступени, падая друг на друга, но уверенно продолжая карабкаться к незваным гостям, копошились ходячие мертвецы. Их тела смердели, но не разлагались, слепые глаза вглядывались в пустоту за спинами незваных гостей. Они издавали какие-то неясные звуки, словно нечто выдавливало что-то из их грудных клеток, и они продолжали упрямо карабкаться друг по другу к свежей крови.

Охотница умело снесла три головы первым же ударом, четвёртый ухватился за её руку и пытался прокусить, но Тони без труда отбросила его в сторону.

Даже без головы туловища мертвецов всё ещё оставались опасными. Невзирая на любые увечья, они стремились растерзать непрошенных гостей и утолить свой ненасытный голод. Их было много, ни один и ни два десятка, а свыше полусотни. Усугубляло положение и теснота коридора.

Ник успел обезглавить троих, в то время как его спутница уже разбиралась с седьмым, ловко сбрасывая безвольные тела под ноги их сородичей, которые теряли равновесие и валились вслед за ними.

— Их слишком много, — отскочив на несколько ступеней вверх, прорычала девушка и за шиворот оттащила Ника от гулей, что теснили его.

Споткнувшись, юноша упал, но его спасла подруга. Она одной рукой снесла гулю голову, пинком отправляя его в груду обезглавленных тел у основания лестницы, второй рукой ловко развернула другого так, что его голова сама слетела с плеч.

— Ты же не собираешься применять это? — испугался Ник, но было поздно.

Глаза девушки вспыхнули алым огнём, будто кровь закипела в жилах, превратившись в раскалённую лаву.

Схватив за голову ближайшего монстра, Тони сжала пальцы расколов его черепную коробку, а затем от исходившего от неё жара, голова стала плавиться будто восковая, за ней плечи, грудь. И вот уже почти всё туловище потеряло форму, когда на неё набросилось ещё двое, вынудив отпустить жертву. Но вовремя подоспел Ник, и они вместе быстро разобрались с ними.

— Не давай им выбраться отсюда, — приказала Тони и в один прыжок оказалась в самом центре мертвецов.

В то время как она расправлялась с монстрами в глубине, Ник отбивался от них у входа. Вдруг один из них, проявив несвойственную для гуля ловкость, набросился на него справа, налетев на серебряный нож с такой силой, что оружие вошло в плоть с рукоятью. Обескураженный таким выпадом Ник непроизвольно выпустил клинок и, отпрянув, вновь споткнулся о ступеньку, упал навзничь. Этим воспользовался другое чудовище и с неистовой силой вонзилось тупыми зубами в руку ниже локтя.

Ник взвыл от боли.

Его напарница чертыхнулась про себя и поспешила на помощь, что было не просто, ведь со всех сторон её окружали чудовища.

С нечеловеческой скоростью, одним сокрушительным ударом она превратила сразу четырёх гулей в кровавую кашу, применив свой фирменный удар, расплавила ещё двоих и ловко перемахнув через десяток обезглавленных тел у лестницы, отшвырнула двух монстров обратно вглубь подвала. А третьего, что мёртвой хваткой вцепился в руку Ника, схватила за голову и нижнюю челюсть, ослабляя его хватку. И едва рука юноши оказалась на свободе, как всё тело гуля, с головы до пояса, в одно мгновение превратилось в жидкую кипящую массу.

Глаза Тони пылали, клыки выпирали сильнее обычного, а красивые черты лица искажала уродливая гримаса монстра, под стать тем, за жизнями которых они пришли.

Каждый раз, когда Ник видел её такой, им завладевал страх, куда больший, чем тот, который он испытывал перед другими, настоящими монстрами.

Оставшихся гулей девушка обезвредила без особого труда, ведь основную массу они к тому моменту уже уничтожили.

— Как твоя рука? — оглядываясь на беспомощные тела мертвецов, барахтавшиеся позади, спросила она.

— Уже лучше, — виновато ответил Ник, — регенерировала.

— Изменений не чувствуешь?

— Крови мало потерял. Думаю, ничего страшного.

В этот момент они подошли к тяжёлой металлической двери во всю ширину коридора. Девушка, не раздумывая рывком распахнула её и тут же переступила порог.

Как она и думала, там угрозы уже не было. Вампиры спали в своих гробах. В просторном подвале, больше напоминавшем подземелье, площадью превосходившее площадь дома наверху (похоже, подвал был совмещён с соседскими).

Здесь находилось четыре гроба, аккуратно установленных на специальных каменных пьедесталах, по периметру помещения между толстыми каменными колоннами.

— Четыре? — не смог сдержать ужаса Ник.

Но Тони, будто не слышала. В мгновение ока она оказалась у одного из гробов и без церемоний и предосторожностей скинула крышку, которая с грохотом упала на каменный пол, а затем наступила звенящая тишина.

То, что предстало их взорам, заставило похолодеть сердца. Пока Ник сам не свой от ужаса смотрел, как тело вампира медленно рассыпается в прах на его глазах, его спутница обошла оставшиеся три гроба, найдя там абсолютно то же самое.

— Кто это сделал? — едва слышно просил юноша.

— Их убили давно, — холодно ответила девушка, — они рассыпаются только сейчас.

— Но чьи тогда там гули?

— Их хозяин он, — она указала на гроб, который открыла первым. — Он же обратил и этих троих.

— Но ведь…

— Я знаю! — грубо перебила его девушка. Она, как и Ник была в шоке от увиденного, но и опровергнуть данность не могла. — Нужно уходить. Остальным пусть занимаются зачисщики «Белого света».

Всю дорогу обратно ни он, ни его спутница не заговаривали о произошедшем, кроме того, короткого момента. Ник больше всего на свете хотел пойти вместе с Тони к управляющему, чтобы узнать, что же произошло в том подвале. Но её слова дали чётко понять — этого не случиться.

Вскоре они проехали массивные стальные ворота. А через некоторое время за деревьями показался старинный особняк с вьющимся плющом на каменных стенах. И асфальтированная дорога сменилась каменной, кое-где отреставрированной новыми кирпичами.

***

Стены и высокий потолок в просторной студии были обшиты звукопоглощающим материалом. У дальней стены находилась небольшая сцена, на которой стояла ударная установка и несколько колонок с усилителями.

Однако же остальные участники группы «Экзос» разбрелись по помещению, устроившись в удобных для них местах. Там же, увлечённый компьютерной игрой находился и Рик, уютно устроившийся на колонке у стены.

Рядом со сценой, у одного из усилителей сидел Люк, припав ухом к динамику и что-то тихо наигрывая, виртуозно перебирая пальцами по струнам.

— Люк, — позвал гитариста Дин, убирая длинную прядь волос за ухо и ставя бас-гитару на носок ботинка, а медиатор зажимая между зубами. Он находился в тени и таинственно взирал на мальчика.

— Отвали, — огрызнулся гитарист. — Припев почти готов.

— Рик, — тоже заметил мальчика Эд и его тёмные глаза сурово блеснули в полумраке, — слезай.

— Но я ведь ничего, — взмолился ребёнок.

— Медленно и аккуратно, — с нажимом произнёс лидер и, мальчику ничего не оставалось, как подчиниться. Он осторожно слез с колонки и, надув губки, поплёлся к удобному креслу в глубине студии. Почему он не устроился там с самого начала, для всех кроме Рика, вероятно, оставалось загадкой.

Дверь в студию открылась и вошёл Аш. Барабанщик выглядел немного помятым, его волосы растрепались, а одежда в несанкционированных складках. Он с широким зевком почесал затылок и направился к барабанной установке на сцене.

— Выспался? — усмехнулся Дин, когда барабанщик проходил мимо.

— Лис — отличное снотворное, — криво усмехнулся Аш на ходу подмигивая девушке.

Клавишница стояла за синтезаторами, в глубине студии, рядом с Риком и насупившись следила за ним.

— Элис, — произнёс Эд спокойно, но девушка вздрогнула и напряглась, — ты помнишь то, о чём мы говорили?

— Эд, это рефлекс, я ничего…

— А вот придётся тебе всё-таки усмирить свои рефлексы, — сухо перебил её лидер. — Аш не всегда в ответе за действия.

— Я это понимаю, — поникла клавишница.

— Эд, да брось, — вступился за неё барабанщик, — что со мной будет-то, от пары ударов, пусть и профессиональных.

— Ашфорд, — нахмурился Эд.

Резкий звук заставил всех обернуться. Струна на гитаре Люка лопнула и, отскочив, оцарапала его щёку. Кровь лишь на мгновение проступила, но затем порез быстро затянулся.

— Чёрт! — выругался гитарист, и убрал, наконец, инструмент в сторону.

— Я что-то пропустил? — воспользовавшись моментом, Аш тихо обратился к Дину.

— Верхняя столовая просто в хлам, — едва сдерживая смех, ответил басист.

Но прежде, чем барабанщик успел удивиться в студию вошёл Ник.

Юноша с русыми аккуратно уложенными волосами и пронзительно голубыми глазами, несмотря на привлекательную внешность, был бледен и будто чем-то встревожен.

— Боже мой, Ник! — воскликнул Люк, сразу заметив разорванный рукав на пиджаке и рубашке студента.

Эд между тем очень быстро вышел и даже не позаботился закрыть за собой дверь.

— Похоже, Тони тоже здесь, — сухо констатировала Лис, решительно выключая усилитель.

— Ох, как всё не вовремя, — на распев протянул Дин, явно наслаждаясь ситуацией.

— Ник! — звонко воскликнул Рик, подбегая к вокалисту. — Где Тони?

— С управляющим, — машинально ответил парень.

Мальчик уже был у дверей, когда голос Дина заставил его остановиться:

— А ещё там Эд.

Ребёнок замер и понуро побрёл обратно, вынимая из кармана игру.

— Ник! — между тем Люк успел приблизиться к вокалисту и, бесцеремонно взяв его руку с разорванными рукавами, принялся внимательно изучать. — Что с рукой?

— Я немного замешкался, — смущённо отнимая руку и пряча за спину, ответил Ник. — Тони пришлось помогать.

***

Когда Эд вышел из студии в отделанном мрамором холле он встретил преподобного Жана-Луи в сопровождении четырёх вооружённых до зубов охранников.

Заметив его, священник одобрительно улыбнулся и остановился, но подходить не стал.

От Эда не ускользнуло, как напряглись четверо охранников, положив руки на кобуру с крупнокалиберным огнестрельным оружием.

— Рад видеть тебя в здравии, сын мой, — ласково проговорил преподобный, а Эд почтенно склонил голову. — Диалей сказал, что твоё состояние вновь стабилизировалось, а значит, приступы не участились.

— Да, ваше святейшество, — ответил Эд, не поднимая головы.

— Ну что ты, Эдвард, — улыбнулся священник и как будто сделал шаг к нему, но остановился и поставил ногу обратно, — к чему эта официальность. Просто святой отец.

— Я не смею, — всё же настаивал мужчина и только сейчас поднял голову, устремив на священника взгляд пронзительно карих глаз, в глубине которых едва уловимо проглядывались оттенки багровой крови.

Священник напрягся и попытался скрыть волнение за улыбкой, которая всё же получилась какая-то вымученная.

— Я молюсь за твою душу, сын мой, — произнёс Жан-Луи.

— В этом нет нужды, ваше святейшество, — холодно ответил Эд, — душе отравленной проклятой кровью не познать благодетелей райский.

— Пути Господни неисповедимы, — нервно улыбнулся священник. И перекрестив молодого человека, поспешил покинуть особняк.

Только дождавшись, когда за ним и его свитой закроются двери, Эд стремительно поднялся по лестнице, оттуда в левый коридор, где в глубине за приоткрытой дверью в кабинете управляющий выслушивал доклад Тони.

Светловолосая девушка, как раз закончила свой краткий отчёт, когда Эд без стука вошёл в кабинет.

— Эдвард, — тут же обратился к нему Диалей, — я слышал шум? Что случилось?

— Рука Аша, — коротко ответил тот, искоса глядя на девушку.

Тони выглядела намного лучше Ника, как всегда, серьёзна и собрана. Мало что могло застать её врасплох или удивить. А вот в Диалее тревога читалась в каждом движении.

— Ник пострадал, — серьёзно произнёс Эд, искоса глядя на девушку.

— Да, Тони уже рассказала о деталях охоты, — ответил за неё управляющий. — Не сходится, — наконец высказал свои переживания он. — Ты уверенна, что эти гули принадлежали одному из убитых вампиров?

— У них одна кровь, — без капли сомнения ответила она.

— Но они могли получить её от одного вампира, — пожал плечами управляющий.

— Тогда это значит, что в городе Истинный.

— Истинный? — сдержанность Эда на мгновение исчезла, проявив на лице молодого человека неподдельный страх.

— Не хотелось бы, — мрачно пробормотал Диалей. — Истинных уже давно е показывались.

— Это не значит, что они вымерли вовсе, — пожала плечами Тони.

Эд уставился на девушку, отчаянно пытаясь найти аргумент способный возразить её утверждению, но ничего в голову не приходило.

— Сильное утверждение, Тони, — произнёс Диалей, сев в кресло за столом. — Будь в городе истинный ты бы уже давно почувствовала его, не так ли?

Девушка стыдливо опустила голову. На это возразить ей было нечего.

***

— Да ты гонишь! — воскликнул Люк.

Группа окружила вокалиста, чтобы услышать подробности его с Тони охоты. Даже отрешённый Рик присоединился и слушал, открыв рот, каждый раз, восторженно попискивая, когда Ник упоминал о бесстрашии и силе Тони.

Ник закончил свой рассказ, сделав такой же вывод, что и его напарница, который поверг участников «Экзос» в куда больший ужас, чем Диалея и Эда.

Сам же вокалист мрачно смотрел на восстановившуюся руку и думал о чём-то своём, то и дело, хмуря брови, и время от времени морща лицо, будто от боли.

— А почему вы решили, что это именно истинный? — с сомнением спросила Лис. Она была единственной, кто не до конца поняла вывода, сделанного Ником.

Вокалист, не поднимая головы, перевёл на неё взгляд, но ничего сказать не успел.

— Эд разве не рассказывал тебе об иерархии вампиров? — удивился Аш. — Чем чище проклятая кровь, тем сильнее вампир.

— Рассказывал, — нахмурилась девушка. — Есть истинные, они носители проклятой крови и обращают человека в себе подобного укусом, его так же называют проклятым поцелуем, а после дают испить своей крови.

— А иначе получится гуль, — мрачно пробормотал Люк.

Ник вновь поморщился, будто от острого приступа боли и машинально пощупал зажившую руку.

Дин бросил в сторону гитариста любопытный взгляд. История с истинным, казалось, не интересовала его вовсе.

— Так рождаются немёртвые, — продолжила Лис, будто не расслышав слов Люка.

— Я тут подумал, — проговорил Аш и его правая рука непроизвольно дёрнулась, но барабанщик обнял её за плечо и продолжил, — а это иронично, ведь немёртвые по факту сильнее истинных, у них-то в большинстве своём есть уникальные способности. Как у нашего менеджера, например, она чувствует вампиров.

— Это могут все, — лениво возразил Люк, — просто ты никогда не покидал пределы особняка, разве что с нами. А Тони может расплавить тебе мозг и подать гарниром на ужин.

— Гарниром? — оценила шутку Лис. — Вот какого ты мнения о содержимом его черепушки?

— По факту, — необычно серьёзно прервал бессмысленную дискуссию Дин, — способности немёртвых ни коим образом не уравнивают их шансы против истинных. Пусть истинный не может управлять кровью, или сжигать заживо, или читать мысли…

— Читать мысли? — с интересом повторил Рик.

— Мне бы не помешала такая способность, — пошутил Аш.

— … но его сила во много раз превосходит сотню немёртвых, — продолжил Дин. — Ему достаточно только подумать, как ты уже лежишь на земле не в силах пошевелиться, а мысли разбегаются, как тараканы от света.

Басист говорит тихо, но его слышал каждый и никто не осмелился перебить. Только Люк, взглянув в его тёмно-карие глаза с багровым оттенком, что-то смог за ними разглядеть. Что-то, что заставило его тут же опустить взгляд на гитару, которую он любовно прижимал к себе и вновь принялся подтягивать новые струны на колках.

— Ну а нелюдям, — вновь заговорил Дин и его рот скривила надменная усмешка, — и вовсе к истинному соваться не стоит.

Ник снова ощупал руку и отвёл взгляд в сторону, к плотно закрытому тяжёлыми портьерами окну.

— Почему обращённые немёртвыми, то есть нелюди, не унаследуют уникальных способностей своих создателей? — вновь спросила Лис.

— Спроси лучше, откуда у немёртвых вообще такие особенности, — кисло буркнул Люк.

— Наверное, зависит от определённого количества крови истинного, — предположил Аш.

Дин почему-то весело усмехнулся, но комментировать не стал.

— Тони права, — тихо проговорил Ник, не поднимая головы, — только истинный мог такое сделать. Он создал гулей и обратил человека, а тот в свою очередь укусил ещё троих. Поэтому у них одна кровь, и поэтому они не сдохли, когда немёртвого и трёх нелюдей убили.

Наступила тишина. Никто не хотел ни подтверждать, ни возражать сказанному. Все молчали.

Прошло какое-то время, перед тем как Дин поднялся и со вздохом направился к выходу:

— Я бы на вашем месте не из-за этого переживал, — проговорил он, остановившись у дверей студии. — Кто-то убил тех четверых и это точно были не мы. Но они использовали оружие охотников. Наше оружие. А значит, кто-то прикрывается «Белым светом» и значит заварушки не избежать.

Но прежде, чем басист взялся за ручку, дверь распахнулась и в студию вошёл Эд. Он окинул группу мрачным суровым взглядом и объявил о том, что репетиции сегодня не будет, чем вызвал негодование Люка, которое гитарист не преминул выразить в довольно красноречивой форме, выступая против такого не профессионального подхода к работе.

Эд слова гитариста откровенно проигнорировал, повернувшись к Нику и удивлённо на него посмотрев.

— Ты почему ещё здесь? — спросил он.

Юноша растерялся, вскочил на ноги и, озираясь по сторонам, в нерешительности глянул на лидера.

— Иди в свою комнату и отдохни, — приказал Эд. — Если почувствуешь что-то неладное, немедленно ко мне.

Ник быстро кивнул и поспешил удалиться.

— А вы займитесь уборкой в столовой, — продолжил лидер, безучастно наблюдая за тем с какой яростью Люк выключает оборудование. — Люк, — чуть повысил он голос, — проследи за этим.

— Да какого?! — вскричал гитарист, но, встретившись с холодным взглядом Эда, попытался взять себя в руки, что далось ему нелегко.

В свою очередь Эд в последний раз окинул присутствующих взглядом, задержавшись на Рике (мальчик самыми честными глазками смотрел на него), после чего покинул студию.

— Да какого чёрта меня сюда втягивать?! — тут же вскипел Люк, едва дверь закрылась. — Лис там всё разнесла!

Клавишница вздёрнула одну бровь и демонстративно пожала плечами, как бы говоря: «Ничего не знаю».

— Она новенькая. Забыл? — весело подметил Дин, за что Люк тут же запустил в него медиатором, но басист без труда увернулся.

— Тогда почему не Аш?! — не сдавался Люк.

— Ну, судьба у тебя такая, — не мог сдержать ликования барабанщик, ведь его имя не вспомнили, пока Эд был в студии.

— Ты куда это направился? — возмущённо вскричал Люк, заметив прошмыгнувшего к выходу Рика.

— Тони вернулась! — крикнул мальчик, не оборачиваясь, и скрылся за дверью.

— Я верну его, — сообщила Лис и, не дожидаясь согласия назначенного лидера, тоже вышла.

Не в силах что-либо изменить, Люк, Дин и Аш вместе уложили инструменты и выключили всё оборудование. Это заняло бы меньше времени, если бы Аш не вступил в спор с Люком, о том стоит ли укрывать колонки чехлами. В конечном счёте, Люк сделал по-своему, то есть надел чехлы, а Аш сообщил, что устал и лучше вздремнёт пару часиков.

— Эд чётко сказал — убраться в столовой, — попытался аргументировать Люк.

— Правда? — удивился Аш. — Он же тебе это поручил.

— Я только ответственный!

— Но шкуру-то он сдирать с тебя будет, — рассмеялся Аш и вышел.

Распалённый Люк уже собирался броситься за ним в погоню, но Дин его остановил:

— Пусть идёт, — посоветовал он.

— Что значит пусть идёт?! Это он с Лис там всё разнёс!

— Ты хочешь, закончить там поскорее или убирать второй разгром?

— Не может же это повториться! — не сдавался Люк, но пыл в его голосе угас. Перспектива повторно разрушенной столовой его не прельщала. И уже вскоре они вдвоём поднимались по лестнице в холле.

— Какой гадский день, — продолжал изливать испорченное настроение Люк.

— Что хотел, то и получил, — усмехнулся басист.

— Я такого не хотел!

— А ты больше всех пререкался, — пожал плечами друг.

У дверей верхней столовой, в той самой, в которой несколько часов назад случился погром, они встретили Рика, мрачно бредущего им навстречу, понуро опустив голову.

— Люк, — буркнул мальчишка, не отрывая взгляд от носков своих ботинок, — что делать надо?

— Рик, ты случайно с лестницы не падал? — выразил общее недоумение Дин.

— Эд сказал, если не буду работать, разобьёт приставку, — ещё больше надулся мальчик, будто вот-вот расплачется.

— Весомо, — согласился Дин и подмигнул Люку.

— А где он сам? — спросил гитарист.

— Ушёл к себе.

— Вот ведь! Мы, значит, пахай, а он спать?! Чёрт тебя побери, Эд!!!

— Ну-ну, — будто маленького успокаивал его Дин. — Я поговорю с плохим Эдом!

— Да чёрта с два! — в бессилии что-либо изменить, воскликнул Люк. — Ты же просто хочешь увильнуть, как и остальные!

— Да брось, — уже на ходу рассмеялся Дин. — О, Лис! — поприветствовал он девушку. — С возращением!

Клавишница демонстративно прошла мимо и первой вошла в разрушенную столовую.

5 Особняк проклятых

Едва лишь дверь за Эдом закрылась, как Тони рухнула на колени, а мягкий ковёр смягчил звук падения. Но управляющий даже не пошевелился, он ожидал этого. Как только девушка вошла, прервав его разговор со священником, он знал, в каком состоянии она была на самом деле.

К слову, Жану-Луи было достаточно одного взгляда на мертвецки-бледную полу-вампиршу, созданную Диалеем пять лет назад, чтобы внезапно вспомнить о неком очень важном деле и поспешить удалиться.

Теперь же когда Тони обессиленная сидела на полу, она и отдалённо не напоминала ту беспощадную убийцу монстров, которой была мгновение назад. Хрупкая, дрожащая от страха и слабости девушка обхватила себя руками и с полными ужаса глазами смотрела куда-то в пол, будто перед ней разверзлась преисподняя с кишащими демонами.

— Энтони, — твёрдый голос управляющего выдернул её из пучины страха. Дрожь мгновенно прекратилась, руки опустились и Тони подняла на мужчину пустые, словно невидящие глаза.

Только тогда Диалей, взяв трость и опираясь на неё всем весом, обошёл стол и, чуть склонившись, слегка коснулся её щеки.

Девушка вздрогнула и, тряхнув головой, уставилась на управляющего, в тот же момент выражение её лица изменилось. Забывшие о слезах глаза жалобно округлились, меж бровей пролегла глубокая морщинка. Если бы она могла плакать, то лицо её давно было бы мокрым. Но Диалей знал, её душа изнывает и мучается, а практически замершее сердце обливается кровью, будто слезами.

— Тебе не следовало использовать свои силы, — с заботой и нежностью, которую никто в особняке никогда от него не слышал, произнёс управляющий. — Я надеялся, Ник поможет тебе, но… Нужно было отправлять Эда.

— Нет, — мгновенно отреагировала Тони, — Ник справился хорошо.

— Он придаёт тебе сил? — мягко улыбнулся Диалей и провёл рукой по пепельным прядям. — Всё же надеюсь, уже скоро Лис сможет вступить в ряды охотников и будет прикрывать тебя.

— Ты поэтому разрешил Эду обратить её? — по-детски наивно спросила девушка и удобнее устроилась на полу. В ногах по-прежнему была слабость.

— Она служила в полиции и какой никакой опыт у неё есть, — выпрямляясь, насколько позволяла спина, ответил Диалей. — В любом случае лучше Люка. У него в голове одна музыка.

— А Эд был им доволен, — пожала плечами Тони. После приступа безудержного страха, пришла беззаботная весёлость, которую она с трудом сдерживала.

— Но рисковать им сейчас нельзя, — возвращаясь за стол, пробормотал управляющий, — иначе все наши труды отправятся в глухую чащу леса, где и сгниют.

Тони едва заметно улыбнулась, но попыталась это скрыть.

— Тебе нужно отдохнуть, — твёрдо произнёс Диалей. — Таблетки не очень помогают справляться с солнцем, верно?

Тони виновато опустила голову, запоздало отводя за спину левую руку. На тыльной стороне ладони виднелся чуть покрасневший ожог, который кроме управляющего не заметил никто.

— Я позову кого-нибудь проводить тебя.

— Не нужно! — воскликнула Тони и, собрав всё своё мужество и остатки сил, поднялась на ноги. Они по-прежнему немного дрожали, но это больше походило на мандраж. — Я дойду сама.

Управляющий посмотрел на неё долгим внимательным взглядом, но возражать не стал, кивком разрешая идти.

На ватных ногах Тони вышла из кабинета управляющего, миновала длинный коридор, выйдя в просторный и огромный холл, с лестницей на первый этаж и вошла в следующий коридор, где уже находились спальни и верхняя столовая, которую не так давно привели в негодность Лис и Люк.

Проходя мимо неё, Тони заглянула в распахнутую дверь и, окинув взглядом масштаб разрушений, мрачно улыбнулась.

Только оказавшись в своей спальне, которая располагалась дальше остальных, девушка тут же рухнула лицом вниз на огромную кровать под балдахином.

Каждый раз она удивлялась, как надолго может задерживать дыхание.

Прикрыв глаза, Тони попыталась подумать о чём-то приятном, попытаться вспомнить что-то кроме кошмаров, преследующих её во сне и наяву, но в голову ничего не шло.

Постепенно сознание стало ускользать куда-то во тьму. В ту холодную тьму, которая так притягивала. Но холод уже давно не пугал её. С того самого дня, как она почувствовала его впервые, лёжа в собственной крови и ощущая, как жизнь постепенно, капля за каплей, покидает её. Теперь же холод казался приятной прохладой, нежно покалывающий кончики пальцев.

Тело утяжелилось в несколько раз, а вот душа или сознание, внутренняя суть, наоборот воспарила над плотью, обретая столь притягательную лёгкость, которую, казалось, она не испытывала никогда прежде.

И вот Тони уже уверенно идёт вдоль по тёмному бесконечному коридору. Шаги эхом отражаются от каменных стен, утопая и теряясь во мраке. С каждым шагом душевная лёгкость перетекала в тело и облегчало его, даруя упоительную иллюзию свободы.

Прохлада становилась всё пронзительнее, но ноги упорно продолжали нести её в глубину коридора. Затем вниз по винтовой лестнице. Там тьма словно бы становилась осязаемой, уплотнялась, чем-то напоминая воду.

Но Тони продолжала ощущать вокруг себя именно воздух, только идти сквозь него было труднее. А между тем коридор не заканчивался. Шаги утопали в гулком мраке. Где-то скрипнула дверь.

Это она её открыла и ноги, вне зависимости от её воли, переступили порог.

Пара пронзительно-кровавых глаз взглянули на неё из тьмы. Острые, будто зубцы капкана, тиски сжали руки. А шеи коснулось ледяное дыхание, обжигающее кожу.

Тони вскочила с кровати и долгое время не могла понять, где она. В жутком коридоре или в своей спальне.

Затуманенные ужасом глазами осматривалась кругом, но мозг отказывался различать образы, всё ещё объятый страхом от увиденного во сне.

Вдруг дверь позади тихонько приоткрылась, и она почувствовала едва уловимое изменение в потоках воздуха, точно так же, как до того во сне.

— Позади тебя, — тихо произнёс голос управляющего.

Девушка отскочила. Ощутив холодное прикосновение руки.

Позади стоял кто-то безумно похожий на неё, а затем в одно мгновение лицо двойника исказила гримаса демона, который протянул к ней когтистую лапу.

Онемев от ужаса, Тони бросилась к дверям, где, как думала, был управляющий. Но распахнув дверь, встретилась взглядом с теми же кровавыми глазами.

— Не так просто, — тихо, но очень чётко проговорил двойник её голосом совсем рядом.

Тони обернулась.

Двойник стояла неподвижно. Изо рта тонкой нитью струилась тёмная кровь, стекавшая по подбородку на грудь, заливая белоснежное лёгкое платьице.

— Ты будешь моей, — будто кукла произнесла двойник и схватила девушку за горло. Холодные сильные пальцы, казалось, вот-вот переломят шейные позвонки, превратив их в кашу.

— Тони! Тони, проснись!

Ник тряс девушку за плечи, пытаясь пробудить ото сна. Он выглядел напуганным не меньше, чем сама менеджер.

Девушка распахнула глаза и уставилась на него, не до конца понимая во сне она, или же смогла проснуться.

— Что ты здесь делаешь? — сипло спросила Тони, понемногу приходя в себя. Но хладнокровие, которое она умело напускала в присутствии остальных обитателей особняка, выглядело не естественно.

— Ты так кричала, — с тревогой ответил Ник. — Я подумал, что-то случилось.

— Ничего, — отмахнулась Тони, наблюдая, как странная не принадлежащая ничему тень, медленно и плавно исчезает за распахнутой дверью. — Дурной сон, — наконец она взяла себя в руки и, резко встав с кровати, направилась к круглому столику с двумя старинными креслами по бокам, чтобы налить воды.

— Стыдно признаться, — неловко рассмеялся Ник, — но мне тоже частенько снится, как ты обращаешь меня. Что странно, ведь я об этом не жалею. Быть полностью парализованным куда страшнее. Но ты спасла меня.

— Спасла? — усмехнулась Тони, отпив немного воды из стакана. — Ты по-прежнему считаешь это спасением?

— Ты дала мне вторую жизнь, Габриэль.

Тони вздрогнула, её тело сковал ужас. Она слышала неясное шуршание за спиной, ощущала чьё-то присутствие. Послышался сдавленный хрип и хлюпанье.

Резкий звон заставил её вздрогнуть. Ладонь пронзила острая боль. Это она слишком крепко сжала стакан, и он разлетелся по комнате мелкими осколками.

Но, не обращая внимания на это, девушка медленно и осторожно обернулась.

Холод новой волной накрыл её, будто лавина, сошедшая с гор, и сковал движения.

Позади по-прежнему стоял Ник, только глаза его горели кровавым огнём, огромные клыки выпирали из-под окровавленных губ, искривлённых хищной улыбкой.

На его когтистых руках лежало тело. Но Тони не могла заставить себя взглянуть в остекленевшие глаза.

Тишина, будто яд, просачивалась внутрь тела сквозь поры. А воздух вновь обретал плотность и давил со всех сторон.

А потом раздался крик…

Тони стояла посреди своей спальни совершенно одна. Образ монстра принявшего облик Ника растворился будто туман на рассвете. Правую руку саднила острая боль. Большой осколок от стакана врезался в ладонь и препятствовал регенерации.

Крик повторился, и за ним последовала брань. Он доносился откуда-то снизу, из холла.

Девушка дрожащей рукой вынула осколок из ладони, и он тут же выскользнул из ослабевших пальцев. Её била мелкая дрожь, зубы стучали от холода, но не от того, что был прежде. Этот холод был похож на озноб при лихорадке.

Она попыталась сделать шаг, но ноги подкосились, и Тони рухнула на пол без чувств.

***

Все спальни в огромном особняке имели примерно одинаковую планировку и были обустроены довольно богато, хотя вся мебель и декор служили уже не первое столетие. В каждой была большая кровать под тяжёлыми балдахинами и с ночными столиками у изголовья, набор из двух или четырёх кресел, секретер, камин и шкаф. Чаще всего именно там обитатели особняка хранили свои немногочисленные вещи, оставляя просторные гардеробную пустовать.

Подходя к комнате Эда, Дин замедлил шаг и прислушался к тишине. Позади доносились глухие шаги.

Он обернулся.

Тони, будто призрак шла за ним.

Дин внимательно следил за тем, как девушка приблизилась, а в последствии и сровнялась с ним, но даже не взглянув, будто не заметив его, прошла мимо и вскоре скрылась за дверью в своей спальне.

Басист ещё некоторое время смотрел на запертую дверь в комнату менеджера, словно пытался заглянуть сквозь неё. Он мог солгать Люку, отправившись отдыхать, как Аш, например, ведь барабанщик, так и не попался на глаза Эду. Но Дин действительно хотел поговорить с лидером группы. Вот только его совершенно не интересовала обида Люка и, тем более он не собирался об этом говорить с Эдом.

Бесцеремонно войдя в тёмную спальню, он закрыл дверь и повернул защёлку.

Эда в комнате не оказалось, что совершенно не смутило незваного гостя. Он пересёк спальню и вошёл в смежную комнату, где находился гардероб. Пересёк его и попал в ванную.

Лидер лежал в ванне наполненной до краёв ледяной водой.

— Что ты здесь забыл? — не отрывая глаз, спросил Эд.

— Есть разговор, — ответил Дин, отбросив присущую ему небрежность и насмешливость, это здесь было ни к чему.

— А другого времени не мог найти? — сухо спросил Эд и тут же скрылся под водой.

Дин терпеливо дождался пока он, наконец, вынырнет и бесцеремонно присел на край ванны. Ждать пришлось долго.

— Не мог, — ответил басист, когда голова Эда появилась на поверхности. — Тебя редко застанешь одного.

Лидер ничего не ответил, даже не взглянул на собеседника.

— Что случилось? — спросил Дин.

— Как будто сам не знаешь.

— Да, знаю. Но управляющий…

— Почему бы тебе самому с ним не поговорить.

— Потому что он не охотник. И мы оба это знаем.

Эд одарил его настолько испепеляющим взглядом, что Дин не смог сдержать улыбки, обнажая длинные клыки, которые у других были менее заметны.

— Неважно выглядишь, — заметил он.

— Проваливай.

— После того, как поговорим, — вновь не смутился басист. — Вылазь. Я жду тебя в комнате.

Спустя некоторое время Эд, наконец, вышел из ванной.

Дин тем временем удобно устроился в кресле у холодного камина, внимательно вглядываясь в чёрные от угля камни за кованной решёткой.

— Истинный в городе, — произнёс Эд, опускаясь в кресло напротив. Он не стал утруждать себя одеждой и банально обернул полотенце вокруг бёдер, а второе чуть меньше лежало на его плечах, впитывая воду, струями стекавшую с его волос. — Что ты об этом думаешь?

— Давай не будим об этом, — мрачно ответил Дин, по-прежнему вглядываясь в камин. — Миф о том, что истинных не осталось, бред длинноухого осла. Проблема в другом.

— Да неужели, — недовольно скривился Эд. — А вот по мне так проблема как раз в этом.

— Я уже когда-то говорил тебе, охотник, — сверкнув глазами, с нажимом проговорил Дин, — людям не нужно лезть к истинным. То, что их стало меньше или, они вовсе вымерли — чушь! Сучий помёт, если хочешь. Их популяция не измена. Разве что, кому-то осточертела вечная жизнь и они позволили себя убить. Но таких единицы. Это людской мир расширился и позволил истинным затеряться в их пучине.

— Ты знал, что в городе есть истинный? — сверля взглядом гостя, спросил Эд.

— Знал ли? — повторил Дин и пожал плечами. — Возможно.

— Но сводить счёты со своим творцом тебе ничто не помешало.

Басист побледнел, а глаза его остекленели. Некоторое время он смотрел на охотника, внимательно вглядываясь в лицо, а затем, отвернувшись к камину, проговорил:

— С Гилбертом всё иначе.

— И что же? Нейтрализатор?

— Отличный пример! — сухо воскликнул Дин и холодно посмотрел на лидера. — Напомнить тебе, что даже нейтрализатору не по силам было убить того монстра. А теперь представь, что в городе есть ещё такой же и он вдруг узнает, что некая организация пленила его собрата. Вампирам чуждо сочувствие к себе подобным, но вместе с тем они неимоверно горделивы и высокомерны. Пленить одного из них, равно унизит каждого. Поэтому оставь свои фанатичные идеалы! Ты до сих пор не понял? Ты стал таким по воле твоего начальства! А то, что ты до сих пор жив, лишь воля случая. «Белый свет» бросает таких, как вы в пасть монстрам, потому что уверенны, что если не вы убьёте их, тогда дело закончит нейтрализатор в вашей крови. Вот только эти идиоты не понимают, что у истинного нейтрализатор максимум вызовет приступ тошноты. Кого такая концентрация действительно способна убить, так только упырей, гулей, да нелюдей.

Эд молчал. Вода по-прежнему каплями падала на его грудь и плечи, укрытые полотенцем, но холодная мраморная кожа уже не могла впитывать влагу и крохотные капельки едва заметно дрожали на его руках. Эд сжал кулаки, надеясь зажать в них свой гнев.

— Забудь о том, что тебе внушали, охотник, — вновь заговорил Дин, но много спокойнее, — ты давно уже не на той стороне, за которою воюешь. Но и другая сторона тебя не примет. Когда нейтрализатор перестанет действовать, ты больше не будешь собой.

— Прекрати, — прорычал Эд, едва сдерживая гнев, но Дин продолжил:

— И тем, кто убьёт тебя буду я.

Лидер одарил его холодным взглядом, после чего отвернулся.

— Теперь, когда мы закончили этот бессмысленный разговор, — вернулся в своё обычное состояние Дин, небрежно свешивая руки с подлокотников, — позволь изложить суть того, с чем я к тебе пришёл.

И не дожидаясь одобрение со стороны хозяина комнаты, он продолжил:

— Было бы неплохо связаться с нашим другом в городе.

— Зачем это? — сдержанно спросил Эд.

— Среди вампиров появился тот, кто хочет стравить нас.

— Как будто это нужно…

— Пока только мы охотимся на них, а они ни разу не пытались нам ответить.

— Разумеется, ведь…

— Эдвард, завязывай! — перебил его Дин. — Мы только что решили, что фанатичные убеждения до добра никого из нас не доведут.

Эд напряжённо замолчал, тяжело дыша, но возражать ничего не стал.

— В чём смысл убивать себе подобных нашими средствами. Обычно вампиры пускают в ход своё оружие — клыки и когти. От них наверняка не ускользнуло, что «Белый свет» обзавёлся своими «живыми мертвецами». Но мне очень не нравится, что кому-то из проклятых пришла в голову идея избавиться от неугодных сородичей нашими методами.

— И ты хочешь связаться с этим…

— Оливером, — помог Эду вспомнить имя вампира Дин. — Да.

— Откуда ты знаешь, что он ещё в городе, а не сбежал?

— Видел его как-то на нашем концерте.

— Связываешься с сородичами у нас за спиной.

— Парень с чудом выжил. Можно сказать пострадал по нашей вине.

— Не по нашей, а по своей глупости.

— Ну-ну, всякого хватило, — примиряюще проговорил Дин.

И не успел Эд ответить, как снизу донёсся страшный треск, заставивший стены вздрогнуть, а за ним прозвучал сдавленный крик.

В следующее мгновение Дин уже был в коридоре. Эду же пришлось одеться, прежде чем последовать за ним, хотя рубашку он натягивал уже по дороге.

А между тем шум снизу, казалось, только усиливался и напоминал звуки борьбы, к которой добавилась чья-то отборная брань.

Дин влетел в холл и столкнулся там с Люком.

Гитарист устало стоял на краю лестницы, сжимая в руках сырую тряпку и, обречённо наблюдал, как из комнаты в первом этаже один за другим, вылетают предметы мебели или её части и всё это сопровождалось жутким грохотом, криками и руганью.

Внизу лестницы стояла обескураженная Лис, в недоумении наблюдая за погромом.

Когда в холле появился и Эд, Люк бросил ему в след, что во второй столовой убираться точно не намерен, советуя поручить это истинному виновнику.

Но лидер проигнорировал его слова и вслед за Дином ворвался в столовую, параллельно уворачиваясь от ножки стула.

С тяжёлым вздохом Люк всё же поплёлся за ними.

Но стоило ему только спуститься с последней ступеньки, как из той самой комнаты пулей вылетел Ник. Если бы не ловкость и скорость Люка, парень бы непременно пролетел через весь холл и врезался в стену.

— Ой-ёй, — из-за двери показался перепуганный Рик. Заметив Лис, он сразу же бросился к ней и спрятался за её ногами.

— Эд, посторонись!!! — донёсся голос Аша, и в тот же момент из комнаты вылетела огромная ваза, которую Люк так же успешно поймал свободной рукой.

— Ник, ты в порядке? — встревоженно спросила юношу Лис, которого Люк передал ей на попечение. Вокалиста шатало и слышал он с трудом, а глаза упорно сходились на переносице, отказываясь смотреть прямо.

Когда Люк тоже вошёл в комнату он ужаснулся творящемуся там хаосу.

Просторная столовая, декорированная в бордовых тонах и отделанная красным деревом, была разгромлена. Практически вся мебель разломана, стены в дырах, обои свисали или были вовсе оборваны, а деревянная обивка превратилась в щепки. Массивный стол из цельного дерева был переломлен пополам, одна часть которого валялась у дальней стены, вторая же лежала на боку в центре. Рядом с ней корчась и извиваясь на полу лежал Аш.

Барабанщик боролся со своей собственной правой рукой, которая довольно проворно и часто успешно хватала какой-нибудь предмет неподалёку, и каждый раз, когда ей это удавалось, Аш пытался отобрать его, в результате чего этот предмет либо бил его (отчего барабанщик вскрикивал и очень грязно ругался), либо летел куда-то стремясь попасть в кого-нибудь или во что-нибудь.

— Да Аш тут во всё развлекаешься, — как обычно, лениво пробормотал Люк, подходя к Дину и опираясь на его плечо, будто о стену. Впрочем, друг не возражал.

— Дин, в сторону! — предупредил Аш, в тот момент, когда его рука изловчилась и швырнула в басиста очередную ножку от стула.

Дин не тронулся с места и без особых усилий поймал деревяшку, затем брезгливо отшвырнул в сторону.

Люк прыснул, после чего поспешно прикрыл рот рукой и покосился на Эда.

Эд и бровью не пошёл, не сводя глаз с Аша.

— Тебе помочь? — поинтересовался Дин у барабанщика. Он разделял веселье Люка, в отличие от остальных.

— Кончай уже издеваться! — огрызнулся Аш, получая в очередной раз удар от собственной руки, пытаясь схватить её и обездвижить. Но рука была проворнее и постоянно чудом ухитрялась вывернуться.

Эд смерил Дина взглядом и решительно направился к барабанщику. Подойдя, он опустился на одно колено и неуловимым движением схватил самовольную руку за запястье, от чего Аш вскричал так, словно тот пытался эту самую руку оторвать.

— Эд, — взмолился Аш, не на шутку испугавшись, — не забывай мне тоже больно!

— Я помню, — холодно заверил Эд.

— Это и ПУГАЕТ!!! — последнее слово барабанщик взвыл так, что стены затряслись.

В этот момент Эд вонзил свои клыки в непослушную руку, и она в то же мгновение замерла.

— Больно, чёрт тебя дери!!!

Отерев кровь с губ рукавом рубашки, лидер поднялся и помог встать Ашу. После молча удалился.

— Спасибо, — буркнул ему в след Аш, прижимая к груди усмирённую руку, словно младенца. Следы от клыков Эда между тем стремительно затягивались.

Лис не сводила восторженных глаз и Эда и следила за ним до тех пор, пока лидер не скрылся из виду в коридоре.

— Ты же мог сделать это, — упрекнул Дина Аш, хмуро глядя на чрезмерно весёлого и довольного басиста. — Зачем тянул? Дожидался Эда?

— Аш, ты же знаешь, наша инициатива не приветствуется, — вступился за друга Люк.

— Вы чем тут с Ником занимались? — обрушилась на барабанщика Лис.

— Я спустился к кулеру, — всё ещё опираясь на её плечо, ответил Ник, — когда это случилось. А потом… Я хотел помочь.

Его глаза по-прежнему немного косили, но в целом он уверенно стоял на ногах и видимых повреждений на нём не было.

— Зачем ты вообще к нему полез?! — ругалась Лис.

В ответ Ник виновато опустил голову.

— Благодаря Ашу, столовых больше не осталось, — мрачно констатировал Люк.

— Мы с Ашем начнём здесь, а вы заканчивайте наверху и присоединяйтесь, — предложил Дин, помогая барабанщику подняться.

— Да, мы тут быстренько, — согласился тот.

Но Люк скосил на него глаза и барабанщик смущённо замолчал.

— Иди-ка, свою спальню круши, — посоветовал ему Люк.

— Я в порядке!

— Поверю, когда перестанешь бросаться ножками от стульев.

— Ну и ладушки, — довольно хлопнул в ладоши Аш и собирался уйти, но Дин его остановил, схватив за шиворот кофты.

— Я один тут разбираться не собираюсь, — с нажимом произнёс он.

— Но ведь Люк сказал, — попытался возразить барабанщик.

— Это да, а ты переживай, как я чего с тобой не сделал, — зловеще усмехнулся басист. И этот довод показался Ашу вполне убедительным.

***

Тони пришла в себя уже в кровати. Кто-то перенёс её сюда и бережно укрыл одеялом.

Голова была словно в тумане, тяжёлая, а мысли словно густая бесформенная каша.

Неясная тень справа.

Девушка вздрогнула и поднялась на локтях.

— Тише-тише, — успокоил её ласковый голос и нежно уложил обратно. Она не сопротивлялась. — Я буду здесь. А ты поспи.

Тони различила во мраке пару изумрудных глаз и спокойный сон без сновидений мягким туманом укутал её сознание.

6 Беглый слуга

В пригороде небольшого городка, на ночных улицах не было ни души. Местные жители суеверно спешили в свои дома до наступления темноты, закрывая надёжные двери и несколько раз проверяя, заперты ли окна.

В последнее время на улицах стало небезопасно. Каждое утро где-нибудь находили бездыханное тело. За последнюю неделю полиция сбилась с ног, разыскивая таинственного убийцу. А после загадочной гибели трёх патрульных, были введены дополнительные меры безопасности.

Но череда кровавых убийств продолжилась, несмотря даже на введённый комендантский час. Теперь неуловимый преступник переключился на служителей порядка. Не было и дня, чтобы в прессе не сообщалось об очередной жертве.

Их находили в тёмных, скрытых от посторонних глаз местах, проулках, заброшенных домах с разорванными шеями и огромной кровопотерей. Эксперты терялись в догадках, недоумевая, куда могла деться кровь, ведь жертв после смерти не перемещали.

Именно сюда направлялся оголодавшей, измотанный вампир. Ему ничего не оставалось, кроме как отважиться показаться на глаза своему создателю. Её предпочтения он знал лучше, чем свои и вычислить, где она была не составило труда.

Изнывающие от жажды клыки ныли с каждым днём всё сильнее. Но нельзя… Ни в коем случае нельзя дать повод ищейкам из «Белого света» напасть на его след вновь. Раны от освящённых пуль до сих пор не зажили и вызывали нестерпимую боль.

Вампир скрывался от охотников вот уже три месяца, и за это время ему пришлось несладко. Загнанный в угол, он прятался днём в сточных канавах и канализационных шахтах, постоянно перемещаясь, с трудом удерживая оголодавшее сознание от необдуманных поступков.

Страшась вновь навлечь на себя охотников, вампиру приходилось добывать пропитание охотясь за бездомными животными, а порой и крысами. Это отнимало последние силы и приносило ничтожную пользу его израненному телу. Но напасть на человека Самюэль всё же не смел.

И вот сегодня, когда солнце зашло, и погасли его последние лучи, вампир покинул убежище в надежде встретить, наконец, ту, о ком грезил и кого страшился.

На ватных, от слабости, ногах, он, пошатываясь, брёл к выходу из своего убежища. Опираясь здоровой рукой о грязные стены, какой-то заброшенной железнодорожной станции, которая так и не была достроена. Тяжело дыша и с трудом переставляя ноги, вампир вышел на улицу и возвёл глаза к небу.

В чёрной вышине сиял полумесяц. С блаженством посмотрев на небесное светило, вампир улыбнулся самой нежной улыбкой.

— Сегодня, — прошептал он с надеждой и благоговением в голосе. — Уже сегодня я увижу её.

Прижимая левую руку к раненному плечу, давно не кровоточащему, но по-прежнему ноющему от попавшего в него освященного серебра, вампир побрёл вдоль широкой улицы, не страшась встретить кого-то на своём пути, но желая этого.

Патрульная машина стояла в проулке, между двумя высокими зданиями, скрываясь в их тени. Человек мог и не заметить её, но от глаз вампира не скрыться. Запах тёплой, живой крови не мог ускользнуть от внимания монстра.

Такой сладостный пьянящий аромат, болью отозвался в клыках обращённого вампира. С приглушённым стоном он сжал челюсти, стараясь унять боль и дрожь. Но он слишком долго противился и теперь покорно шагал туда, где теплилась жизнь.

— Кто это там? — заметив появление чёрной фигуры, спросил шофёр.

— Похож на бродягу, — предположил полицейский, что расположился на заднем сидении и собирался вздремнуть.

— Какого чёрта? — раздражённо прорычал патрульный на пассажирском сидении, — их ещё не перебили?

Он решительно толкнул дверь машины, но шофёр опустил на его плечо тяжёлую руку, больше похожую на лапу огромного зверя:

— Не торопись. Он может быть опасен.

— Да что он сделает? — отмахнулся патрульный. — Ты посмотри на него! Наркоман какой-то, — и вышел из машины.

Шофёр и оставшийся полицейский переглянулись и принялись внимательно следить за происходящим.

— Стой, приятель! — приказал патрульный вампиру. Он выглядел спокойным и уверенным, но в груди внезапно появилось непонятное зудящее чувство тревоги. Рука сама потянулась к кобуре, готовая в любой момент выхватить оружие.

Бродяга подчинился и замер на месте. Его лицо скрывала тень, но патрульному казалось, будто глаза незнакомца светятся, как у животных. Шофёр включил фары, и этот странный эффект пропал.

Перед ним стоял невысокий мужчина, чрезмерно бледный, выглядевший больным и слабым. Под глазами залегли тёмные круги и стоял он как-то неуверенно, переминаясь с ноги на ногу.

«Точно наркоман», — мысленно успокаивал себя полицейский.

Бродяга нервно сглотнул и заглянул за спину патрульному, но яркий свет не позволил разглядеть сколько человек оставалось в машине. Поэтому пришлось довериться инстинктам.

Часто дыша от слабости и возбуждения, он крепко обнял себя за плечи, стараясь сдержать дрожь и не потерять рассудок от опьяняющей жажды.

— Зря ты выбрался из своей берлоги, парень, — сочувственно проговорил патрульный, рассматривая молодого человека. На вид ему едва ли можно было дать двадцать пять. — Придётся отвезти тебя в участок. Даже если ты ничего не сделал, бродяжничество запрещено.

Вампир продолжал молча рассматривать, возможно, будущую жертву. В его сознании патрульный всё ещё оставался человеком, убийство которого шло в разрез с его принципами, но инстинкты монстра и жажда постепенно брали верх. Он слишком долго сдерживал себя. Слишком долго отрицал своё состояние.

Чтобы хоть как-то совладать с собой он принялся что-то бормотать себе под нос:

— Он человек, такой же, как и я. Я не должен думать о нём иначе. Я не могу убить его.

А между тем клыки ныли всё сильнее. Обоняние будто обострилось в тысячи раз и запах крови и живой тёплой плоти дурманил сознание. Челюсть непроизвольно стала выдаваться вперёд и как бы сильно вампир не сжимал её, ничего не помогало. Клыки жаждали пронзить живую плоть. Инстинкты монстра медленно подавляли сознание человека. Вампир продолжал повторять одно и тоже, будто спасительную молитву, в то время как всё его тело выворачивала на изнанку дикая ни с чем не сравнимая боль, словно кости поворачивались внутри, отрываясь от плоти и выворачивались на изнанку.

— Чокнутый, — сделал вывод полицейский, но руку от пистолета не убрал.

— Он человек, — продолжил шептал Самюэль, — такой же, как и я. Он человек, такой же как. Он человек, такой…

И в этот момент, хлипкий на вид бродяга, на неустойчивых ногах стремительно бросился на патрульного.

Полицейский выхватил пистолет, но не успел даже прицелиться, как острые клыки вонзились в тёплую плоть.

Тёплая волна пробежала по телу Самюэля, стремительно распространяясь и принося с собой блаженство избавления от боли. Инстинкты ликовали, замершее много лет назад сердце теперь бешено билось в такт с напуганным сердцем жертвы. Тепло пульсировало во всём его теле. И даже ужаснувшееся было сознание на мгновение испытало волнительное блаженство.

«Я жив! — пронеслось в его голове. — Я снова жив!»

Патрульный сопротивлялся, пытался вырваться из железных тисков, но всё без толку. Страж с заставлял его сердце быстрее перекачивать кровь. Он даже не подозревал, что таким образом только помогает монстру быстрее насытиться его кровью. Даёт ему ни с чем не сравнимый допинг, но и отдаёт вампиру свою жизнь.

На помощь из машины выскочили его напарники и, не раздумывая выстрелил в нападавшего, попав прямо в раненое плечо. От неистовой боли вампир выпустил свою добычу и взвыл будто зверь.

— Что за?! — в ужасе воскликнул второй патрульный спеша на помощь напарнику, шофёр остался в машине, готовый в любой момент тронуться с места. — Эй, ты как?

Напарник был ещё жив и даже стоял на ногах, но находился в таком шоке, что, казалось, не слышал или даже не понимал, что ему говорят.

— Самюэль! — пронёсся над пустой улицей повелительный женский голос.

Патрульные замерли на месте. Овладевшая на миг вампиром эйфория растворилась без остатка.

Женщина появилась посреди улицы внезапно и совершенно бесшумно, будто взялась из воздуха.

Когда полицейские взглянули на неё, сердца их похолодели, а кровь, заледенев в жилах, и как бы потекла в обратном направлении, больно царапая кожу изнутри.

За горящими багровыми глазами, никто из них не смог разглядеть нежные черты лица прекрасной девы. Один лишь внушающий ужас взгляд и сковывающая аура, заставляющая слабых людей безвольно замирать при её появлении.

Бродяжка тяжело дышал, с силой зажимая кровоточащую рану. Из-за предыдущего ранения, его регенерация проходила заметно медленнее.

— Эльза, — с придыханием, едва слышно вымолвил он, протягивая к девушке здоровую руку, будто к какому-то божеству.

— Как ты посмел вызывать меня?! — с нескрываемым презрением и надменностью, произнесла она, глядя на несчастного с высока.

Сильный порыв ветра разметал её волнистые волосы, чёрные водопады локонов рассыпался по плечам и груди. Изящным движением она убрала пряди с лица и откинула за спину.

— Кажется, я говорила, что не хочу видеть такое жалкое ничтожество подле себя, — продолжила вампирша, шаг за шагом приближаясь к бродяге, а патрульных будто и не замечая вовсе. — Но ты вопреки всему всё-таки приполз. К тому же раненный. Мне противно от одной мысли, марать о тебя руки.

— Стоять! — приказал женщине патрульный, направляя на неё пистолет, изо всех сил пытаясь справиться с ужасом, который овладел им.

Но он и глазом моргнуть не успели, как вампирша уже стояла позади, а её холодные, словно созданные изо льда пальцы, нежно поглаживали его щёку и шею. С наслаждением она вдохнула носом упоительный аромат живой крови, стремительно бежавшей в теле её жертвы.

Патрульный окаменел, лишившись дара речи.

— М-м, — сладкий голос холодным ветерком коснулся его кожи, — не плохой аромат. Чуть приторный, но пьянящий.

Выстрел заставил женщину остановиться. Шофёр не смог безучастно наблюдать, как двух патрульных убивает сверхъестественные монстры и, покинув машину, пытался помочь. Но пуля не просто не попала в цель, она словно растворилась в воздухе.

Оба патрульных рухнули, будто подкошенные, в то время как вампирша уже стояла напротив шофёра. Её страстный взгляд буквально пожирал его.

— А вот это, то, что надо.

Шофёр опомниться не успел, как острые клыки вонзились в его шею, и нежные, но такие холодные губы прильнули к тёплой коже. Жертва погрузилась во тьму, так до конца не осознав, кто и как убил его.

Замершее сердце вампирши сделало пару размеренных ударов в груди и вновь затихло. Затуманенные блаженством глаза приоткрылись, сияя кровавым блеском. Изящно отерев рукой губы, она слизнула с пальцев кровь.

— А ты и сам признал свою никчёмность, раз не пытаешься бежать, — с презрением произнесла она, поворачиваясь к раненому вампиру и изящным движением вытирая остатки крови у губ носовым платком.

— Я искал тебя, Эльза, — с нескрываемым трепетом и благоговейным ужасом произнёс Самюэль.

— Даже так? Устал от вечной жизни?

— Я знаю, где Гилберт.

Вампирша замерла на месте, в одночасье, изменившись в лице. В один шаг она оказалась рядом со слугой и, схватив его за плечи, уставилась в его чёрные, налившиеся кровью глаза.

— Что ты сказал? — едва сдерживая волнение, переспросил она.

— «Белый свет», — ответил бродяга, а женщина вздрогнула, словно тот ударил её в сердце ножом, — он сейчас у них.

— Продолжай, — нетерпеливо приказала вампирша.

— Я узнал об этом от одного из клана «Восставших».

— Эти ничтожные кланы, — с презрением пробормотала дева и последние намёки на неземную красоту, которой одарила её природа, окончательно исчезли с бледного лица. — Позор нашей благородной крови.

— Он встречался с истинным, который называл себя Гилбертом, незадолго то того, как его пленил «Белый свет», — продолжил Самюэль.

— Быть не может! — перебила его Эльза и глаза её вспыхнули недобрым пламенем. — Гилберт ни за что не позволил бы людишкам пленить себя!

— С его помощью охотники пытаются создать то ли оружие против нас, то ли лекарство от проклятой крови, — несмотря на раздражение вампирши, закончил Самюэль.

— Что за абсурд! — буквально выплюнула она слова. — Лекарства?

— С ним были двое обращённых — немёртвых. По словам «Восставшего» братья. Одного звали Оливер и он представлялся поэтом.

— Оливер? — заинтересованно повторила вампирша. — Не припоминаю таких. Ты нашёл их? Хочу поговорить с ними. Почему эти предатели крови позволили пленить нашего создателя?

— Их убили, в ту же ночь, когда забрали Гилберта.

— А что «Восставшие»? Отсиживались в укрытиях?

— Гилберт недвусмысленно дал им понять, чтобы они не вмешивались в его дела.

— Где он? — прорычала Эльза, а лицо её исказила маска ярости.

— Где-то на севере, точнее узнать не удалось. Охотники выследили меня. Мне пришлось бежать.

Неистовый вопль вырвался из груди вампирши, и чтобы успокоиться, ей понадобилось время. Но когда это удалось, Эльза выпрямилась и как ни в чём не бывало, надменно, с высока, обратилась к своему слуге.

— Ты оказался не настолько бесполезным, как я думала, — произнесла она, по-прежнему с презрением искоса глядя на Самюэля. — Послужишь мне ещё.

Вампирша поднесла правую руку к своим губам и без толики сомнения пронзила запястье острыми клыками. Затем протянула кровоточащую руку слуге и взглядом позволила ослабевшему вампиру вкусить её драгоценную кровь.

— Но помни, — между тем произнесла Эльза едва слышно, — третьего раза не будет. Подведёшь меня вновь, и ты уже не сможешь сбежать.

***

— Прежде чем начать, я бы хотел рассказать историю появления вампиров. Кто они. И откуда пришли. — Диалей немного поёрзал в кресле, подбирая удобное положение для больной спины и отложив в сторону трость, задумчиво посмотрел на белокурую девушку, сидевшую в тени напротив. — Думаю, начать стоит именно с этого. Вампиры, о которых пойдёт речь, не похожи на привычных тебе. И не имеют ничего общего с одноимёнными чудовищами из легенд. Внешне они практически не отличались от людей. Могли находиться на солнце, пересекать реки и моря. Они рождались как люди. Как и людей, их младенцами вскармливали матери. Но, — его взгляд погас, будто бы сознание перенеслось в те далёкие времена, — отличий всё же было куда больше. Физически они превосходили древних людей, что уж говорить о современных. Тела их были крупнее и выносливее, а регенерация…

Управляющий вздохнул и, сняв очки, потер переносицу.

Тони чуть подалась вперёд, всматриваясь в его молодое, красивое лицо. Глаза её горели неподдельным интересом, отражая тусклый свет лампы на письменном столе.

— Прочная кожа служила им непробиваемым щитом, — закончил он мысль. — Но если и находилось нечто, что причиняло им вред, то раны затягивались буквально на глазах. Они были хищниками, но не мертвецами. А кровь их была горяча, словно кипела в жилах. Как и любой хищник, они обладали клыками и сильной челюстью. И питались исключительно плотью. Людской или какой другой, без разницы. Они существовали в нашем мире и жили по принципу — выживает сильнейший. На земле, я думаю, не существовало хищников опаснее их. Но всё же бессмертными они не были.

Я хотел бы заметить, что называть их вампирами не совсем верно. Древние люди, которым довелось встретиться с ними, прозвали их инморталами, от латинского immortales — бессмертный. Свой же родной язык инморталы тщательно скрывали и очень немногие из наших предков были удостоены чести познать хоть малую часть того знания.

В то время, когда наши предки сбивались в примитивные племена и не знали о таком явлении, как огонь, инморталы уже создали свою цивилизацию. Неудивительно, что люди воспринимали их, как богов. Инморталы же относились к людскому роду, как к скоту или, в лучшем случае, как к домашним зверушкам.

Время шло. Люди развивались и благодаря примеру своих божеств уже не походили на безмозглых зверей. Они создавали свои государства, и вместе с ними цивилизации, а между тем инморталы превратились в потребителей. Людской род рос, а численность бессмертных оставалась неизменной. Мир стал меняться слишком быстро. И смириться с этим инморталы не могли. Они решили бросить своих питомцев, уверенные, что без них людей настигнет регресс, отбросив человеческую цивилизацию на многие год, а то и столетия назад. Но…

Диалей замолчал, поморщился от боли в спине, вновь поёрзав в кресле, и продолжил:

— Спустя тысячу лет, новое поколение инморталов вновь встретилось с людьми. Насколько же они были удивлены. Их предки уверяли, что люди ничем не отличаются от зверей, а на деле их прогресс шагнул намного дальше. И новое поколение уже не воспринимало людей, как недостойное зверье. Они считались с нами, если ни как с равными, но как с достойными диалога.

Да и среди людей уже не было тех, кто бы считал инморталов богами, ведь в мире появился новый бог. Единый для всех. Создавший мир и всё живое в нём. Людская вера была настолько сильна и заразительна, что инморталы, знавшие историю мира намного раньше людей, сперва согласились, что эта версия не лишена смысла, а позже и вовсе приняли её.

За тысячу лет эволюция сделала людей и инморталов похожими. Теперь отличить эти разные расы можно было только по выдающимся клыкам хищников, которые у людей были куда менее развиты. Но это не помешало инморталам затеряться среди людей. Они разбрелись по свету и использовали свои обширные знания в истории, науке и врачевании, делясь этим с людьми.

А чтобы не привлекать ненужное внимание не жили на одном месте больше десяти лет. Ты ведь уже поняла, что старели они значительно медленнее.

— Насколько дольше нас они могли прожить? — тихим шёпотом спросила Тони.

Это был первый вопрос, который Диалей услышал от неё, поэтому не смог сдержать улыбки. Мужчина вновь надел очки, чтобы лучше рассмотреть юное лицо девушки.

— В те года инморталы жили около двухсот пятидесяти — трёхсот лет.

Её глаза округлились и в них отразился восторг и трепет.

Диалей улыбнулся, удовлетворённый такой реакцией.

— И вот теперь я расскажу о вампирах, которых знает и помнит современный мир. Всё началось с некого царя, чьё имя затерялось в истории, как и следы инморталов. Чувствуя, что жизнь с каждым днём покидает его, тело слабеет и, ощущая, как смерть становиться всё ближе, царь отчаянно искал способ отсрочить неизбежное. Для этого он собрал подле себя все учёные умы, которых только смогли отыскать его верноподданные, посулив несметные богатства тому, кто сможет осуществить желание правителя — обрести бессмертие.

Уже тогда пытливые умы задавались этим вопросом, но никто из них не принадлежал к расе долгожителей. Инморталам, казалось, странным и нелепым стремление к столь бессмысленной цели. Они относились к смерти проще, как к части жизненного цикла. Исключением стал лишь один.

Представившись врачевателем, он присоединился к соискателям. Его не интересовали ни богатства, ни само бессмертие. Для него это было лишь очередной загадкой, которую предстояло решить. И в некотором роде он преуспел.

Он хотел проверить свою теорию. Хотел узнать, что будет, если соединить кровь инмортала с людской. В истории, на тот момент, не было ни единого случая, когда человек и инмортал родили бы ребёнка. Какими бы способностями он обладал? Был бы слабее или сильнее своих родителей? Жил бы дольше или наоборот? И это не значит, что не было таких прецедентов. Нет, инморталы вступали в связь с людьми и даже пытались заводить семьи. Но всегда всё заканчивалось одинаково — этим двум расам не суждено было иметь потомство. Думаю, причина была в банальной несовместимости ген.

Ввести кровь в тело тоже не представлялось лёгкой задачей. Знания тогда и сейчас значительно отличались. Поэтому врачеватель из расы инморталов решил представить царю свою кровь в склянке под видом лекарства, заверив, что оно дарует выпившему его если не бессмертие, то долголетие.

Старый, измученный болезнями царь принял панацею, не желая слушать советников, призывавших проверить питьё на рабе, и выпел его залпам. Но вопреки, даже самым смелым предположениям учёного, правитель скончался мгновенно в ужасных муках. А его невольный убийца ещё долго не мог оправиться от роковой неудачи. Его схватили, не встретив сопротивления, и отвели в подземелья дворца. Палачу приказали пытать отравителя всю ночь до рассвета, после чего казнить.

Но на утро палач сам едва не оказался на плахе.

Наследник царя спустился в подземелье, рассчитывая найти там изнеможённого, едва живого убийцу, но вместо этого, его взору предстал растерянный, полный ужаса палач и связанный цепями совершенно невредимый пленник, без конца бормотавший что-то себе под нос.

Позже стало известно, никакие пытки не могли причинить вреда отравителю, огонь не оставлял ожогов, плети не рассекали плоть, ножи тупились о кожу. В страхе новый царь приказал немедленно четвертовать колдуна.

Только тогда до сознания инмортала дошло происходящее, и он поддался инстинктам. Разрывая всех и каждого на своём пути, он бежал и ни одна лошадь не смогла его догнать. Но на этом всё не кончилось.

После, когда жители дворца и окрестностей ещё не успели оправиться от ужаса, перенесённого утром, в час, как только последние лучи солнца зашли за горизонтом, в покоях убитого царя открыл глаза первый истинный вампир. Бессмертный монстр, чья жизнь была обречена на вечные муки неутолимой жажды.

Желание царя исполнилось, но цена за это, оказалась непомерной, для всего его народа.

— А что стало с врачевателем? — затаив дыхание тихо прошептала девушка.

— О деяниях его стало известно сородичам, — дальнейшая часть этой истории не вызывала в Диалее интереса, поэтому говорил он нехотя и отрешённо. — Его поймали и вырвали клыки, обрекая на голодную смерть, после чего изгнали. Но исправить ничего уже было нельзя. Ужасная эпидемия захлестнула древний мир.

— А где теперь инморталы?

— От их расы не осталось и следа, — помрачнев, ответил мужчина и отвёл взгляд в сторону. — А вместе с ними исчезла и надежда на спасение от их проклятой крови.

Тони распахнула глаза. В спальню сквозь неплотно зашторенные окна пробивался солнечный свет. С улицы доносился щебет птиц и шелест листвы.

Она огляделась кругом. Никого. Девушка была совершенно одна в своей огромной спальне.

Потерев заспанные глаза, Тони вновь откинулась на подушку и укрылась одеялом до самого подбородка.

— Я не забыла, — тихо пробормотала она в одеяло. — С того вечера я больше ничего не забыла.

Светлая улыбка коснулась её губ, и она блаженно закрыла глаза. Впервые за долгое время ей приснился не кошмар.

— Габриэль…

Она вскочила и огляделась кругом.

Никого.

Вот только чувство, будто из темноты за ней пристально наблюдает пара кровавых глаз, вновь надёжно поселилось в её душе.

Девушка бросилась к окну и, превозмогая боль от солнечных лучей, раскрыла шторы, а затем огляделась.

Никого. Солнце хорошо осветило всю спальню, даже самые дальние уголки. Никого.

Потирая ожоги на лице и руках, Тони вынула из кармана брюк бутылёк с таблетками и выпила сразу три.

Боль не ушла сразу, но при свете дня кровавые глаза не были столь отчётливы.

— Я не помню, — убеждала она себя. — Не помню! Не помню!

7 Теория выживания

Стук в дверь.

Ник открыл глаза и сощурился. Солнце било прямо в лицо. Вечером он забыл задёрнуть шторы, да и перебраться в кровать, так как заснул прямо на кресле, напротив окна.

В дверь снова постучали.

— Войдите, — простонал юноша, с трудом поднимаясь с кресла. За ночь спина затекла.

— У тебя всё в порядке? — заглядывая в щель между дверьми, спросила Лис.

— Да, — ответил удивлённо Ник, — просто спина затекла.

— У вампира может затечь спина? — рассмеялась девушка, входя в комнату и неся в руках поднос.

— Начнём с того, что мы не совсем вампиры, — ответил Ник, наблюдая, как Лис ставит перед ним поднос и снимает крышку. Под ней оказался скромный завтрак в виде глазуньи с сосисками. — Это что?

— Твой завтрак. Эд приказал принести, — предупреждая его дальнейшие расспросы, закончила девушка. — Сегодня все завтракают у себя. Люк отправился с таким же подносом к Тони. Вы с ней сегодня прям сони. Уже полдень. Можно? — спросила она, указывая на кресло напротив и, не дожидаясь ответа, села.

— Значит, все уже позавтракали, — заключил Ник, с неохотой беря вилку.

— Ага.

Юноша нахмурился и, отложив прибор, помассировал раненую вчера руку.

— Болит? — встревоженно спросила девушка.

— Нет, — отрицательно покачал он головой. — Просто всю ночь…

Он замолчал и вновь поморщился, будто от боли.

— Ты думал, а что, если бы кровь какого-то упыря попала тебе в рану, — догадалась Лис и тоже помрачнела.

— Я уже выходил на охоту, и не один раз, — тихо проговорил Ник, глядя перед собой, но ничего не видя. — Я думал… — он осёкся и сглотнул подступавший к горлу ком. — Когда я увидел всех этих гулей… Понимаешь, я никогда не думал, что их может быть так много. И все они когда-то были людьми, а теперь…

— Они чем-то отличаются от остальных монстров? — в недоумении спросила Лис.

— Мне почему-то стало их жаль. Я заглянул в глаза одному из них. И почему-то… На мгновение, мне показалось, что на его месте я вижу себя.

— Тебя ведь обратила Тони, а она немёртвая и значит, ты не станешь гулем, когда действие нейтрализатора закончиться, — с печальной улыбкой произнесла девушка.

— Тони дала мне кровь, управляющий ввёл нейтрализатор, но одного пункта в этом уравнении не хватает.

Лис сощурила один глаз, явно не понимая, о чём говорит Ник.

— Лис, — серьёзно произнёс он, — ты здесь полгода и не обо всём знаешь. Меня не кусал вампир.

— Что? — округлила она глаза. — Но, тогда как ты?..

— Я результат эксперимента.

— Что?! — воскликнула она и вскочила на ноги. — Тебя обратили специально?!

— Нет-нет! — поспешил успокоить её Ник. — В смысле да, но… Причина была! Просто другая.

— Какая ещё может быть причина для такого?!

— Я, — с трудом произнёс Ник. — Моё имя Николя де Сент. Я родился и вырос во Франции, в пригороде Парижа. Мой отец известный политик. Когда я был в средней школе, меня похитила террористическая группировка. Подробностей, признаться, я не помню. Помню лишь, что очнулся в госпитале и не чувствовал ни рук, ни ног. Врачи сказали, что я навсегда парализован. Сказалось недельное заключение и далеко не ласковое обращение.

Он невесело улыбнулся. Но взглянув в наполненные ужасом глаза Лис, неловко отвернулся и поспешил продолжить:

— В таком состоянии я пробыл примерно четыре года, до того момента, как в наш дом приехал известный врач.

Ник улыбнулся какой-то странной улыбкой. Счастливой, но с примесью грусти.

— Это был управляющий. Он уже очень долго занимался исследованиями проклятой крови и её воздействия на человека, — юноша снова нервно улыбнулся и провёл рукой по затылку. — Управляющий сказал родителям, что есть очень рискованный способ вновь поставить меня на ноги. Мама была категорически против. Но отец хотел рискнуть. Он понимал меня лучше других и был прав. Меня мучила депрессия и я всерьёз задумывался над самоубийством. Паралич серьёзно усложнял задачу, но к тому моменту я уже всё продумал.

Лис не в силах сдержаться в ужасе прикрыла рот ладонью.

— Правда, если бы отец знал, что именно предлагал управляющий, то непременно поддержал бы маму.

— Неужели ты пошёл на такой риск, не зная, что на самом деле тебя ждёт? — теперь управляющий выглядел в глазах Лис бесчеловечным чудовищем, страшнее любого вампира.

— Нет! — поспешил объясниться Ник. — Мне управляющий сказал правду! Когда я узнал, в чём заключается суть лечения, я не поверил своим ушам. Я решил, что он просто сумасшедший. Управляющий улыбнулся мне и пообещал, что придёт через неделю. Но пришёл раньше. Я попросил отца позвать его уже на третий день. Всё это время я лежал без сна и думал, думал, думал. Не мог поверить, что мне предлагают исцелением, по средствам превращения в монстра из страшных легенд. Тогда управляющий мне ещё не сказал, что я смогу находиться на солнечном свете. Думаю, он хотел, чтобы эта перспектива казалась мне куда ужаснее, чем в действительности. Или он сам не был уверен в успехе.

— И ты всё равно согласился?

— Меня больше пугала та жизнь, что была. Беспомощная, полная сожаления и жалости к самому себе. И я решил — пусть короткая, но полная жизнь, чем длинная и никчёмное существование.

— Но, если бы ты жил, у тебя был бы шанс встать на ноги. Медицина не стоит на месте! — возразила девушка, в глубине души понимая, что не имеет права судить человека, побывавшего в такой ситуации.

— Может ты и права. Но тогда я думал, что другого такого шанса у меня не будет. И я согласился. Управляющий потребовал перевести меня сюда. Операцию назначили через месяц. Признаюсь, я не мог дождаться этого путешествия. Я не мог спать, всё думал, вдруг что-то сорвётся. Вдруг ничего не получится. И тогда я молился в таком случае, чтобы эксперимент увенчался моей смертью, потому что я не смог бы смириться. Не смог бы снова вернуться домой в коляске. Но всё прошло хорошо, — понимая, что улыбка была не самым лучшим проявлением чувств в этом разговоре, Ник всячески пытался подавить её. — Как только я открыл глаза, я уже чувствовал своё тело и не только. Я мог встать на ноги и ходить без чьей-либо помощи. А потом узнал, что могу находиться на солнечном свете. Хоть и испытывал небольшой дискомфорт. Но я снова мог жить.

— А твои родители? — осторожно спросила Лис, раздираемая противоречивыми чувствами.

Ник помрачнел, улыбка сползла с лица. Он грустно посмотрел за окно и тихо ответил:

— Им сказали, что операция не удалась. И запретили открывать мой гроб. Я даже представить не могу, как это пережили мои родители. Но я уверен, если бы отец узнал, он бы принял моё решение. Он бы понял.

После того как Ник закончил, повисла тяжёлая тишина.

— А вот у меня была жизнь, — тихо проговорила Лис.

Юноша внимательно посмотрел на неё. Впервые он слышал, чтобы она рассказывала кому-нибудь, кроме Эда, как она встретилась с вампиром.

— Ты себе даже не представляешь, скольких усилий мне стоило пробиться в спецназ, — мрачно продолжила девушка. — Но мы тогда и подумать не могли, что наткнёмся на нечто подобное.

Она сцепила пальцы в замок и с силой сжала.

— Эд потом рассказал мне, кто такие нелюди, — продолжила Лис, — но я до сих пор не могу поверить, что существует нечто страшнее этих монстров. Он разорвал Спенсора на две части как листок бумаги. Кровь, — её голос сорвался. Она сглотнула и немного помолчав закончила. — Его кровь брызнула мне в лицо. А когда я вытерла глаза, от остальных остались только куски плоти, разбросанные по полу. Я слышала, как они стреляли в него, слышала, как пули попадали в цель. Но он стоял передо мной целый и невредимый. А эта ужасная усмешка и клыки в обрамлении окровавленной пасти.

Ник видел, как Лис отчаянно борется со слезами, которых больше не было в её глазах, но ничего не сказал.

— Эта омерзительная физиономия снится мне каждую ночь, — сдавленно проговорила она. — Когда пришли охотники, я не знаю. Очнулась уже здесь. Рядом сидел Эд. Я смотрела на него, а вместо него видела себя. Он тогда впервые объяснил мне что такое резонанс проклятой крови.

— Мне тоже кое-что виделось, когда я получил кровь Тони, — задумчиво проговорил Ник. — Какие-то образы… Не могу вспомнить. Помню только пару кроваво-красных глаз в кромешной тьме. На самом деле время от времени эти неясные образы приходят ко мне во снах даже сейчас.

***

Покинув кабинет, управляющий направился в комнату Тони. Сцепив руки за спиной, он, похрамывая, шёл вдоль просторного коридора, и его неровные шаги эхом тонули в темноте.

Диалей остановился перед дверью в самую дальнюю комнату и, не постучав открыл её, а затем шагнул в залитую солнечным светом спальню.

Тони сидела за компьютерным столом, напротив огромной кровати, укутавшись в одеяло с головой и без конца водила тонкой мышью по столу.

Когда вошёл управляющий, она даже не обернулась, продолжала пристально вглядываться в монитор компьютера.

А между тем мужчина, оглядевшись кругом, плотно затворил за собой дверь и похрамывая направился к девушке, проходя мимо столика, на котором по-прежнему стоял не тронутый завтрак.

— Ты отдохнула? — спросил он тихо.

— Да, — не оборачиваясь ответила она.

Диалей заметил покрасневшую руку Тони, которой она сжимала мышь. Он развернулся на каблуках и подошёл к окну, чтобы закрыть его плотными портьерами, но…

— Не надо! — воскликнула Тони, вскакивая на ноги и бросаясь к управляющему.

Только теперь он мог подробно её рассмотреть. Девушка была одета всё в тот же брючный костюм, что и вчера. Кожа на руках и лице была воспалены и покраснела, а в глазах застыл страх.

— Ты не спала, — констатировал Диалей, хмурясь.

— Я проснулась на рассвете, — отводя взгляд в сторону, ответила Тони, — а потом…

Глубоко вздохнув, управляющий взял её за руку и повёл к дверям.

— Мне это надоело! — прорычал он, с силой толкая дверь.

Тони шла покорно, превозмогая боль в том месте, где управляющий держал её руку.

***

Рик, обиженно насупившись, вышел из студии и хлопнул дверью, предварительно демонстративно показав язык Люку. На этот раз он был не осторожен с барабаном и порвал пластик на одном из них. Ашу, конечно, не привыкать, но вот Люк до сих пор не простил мальчугану погибшую в «Закате» колонку.

Достав из кармана игровую приставку, настроение ребёнка только ухудшилось. Батарея показывала только три процента. Из-за вчерашней суеты он забыл поставить её на зарядку.

Шаркая ногами, мальчик поплёлся к лестнице и, размышляя о чём-то мрачном, хмурил бровки и бурчал что-то себе под нос.

Наверху лестницы, он, как обычно, повернул направо и даже сделал пару шагов, как вдруг что-то привлекло его внимание в глубине коридора, принадлежащего управляющему.

В разы усиленное проклятой кровью зрение позволило ему разглядеть в темноте коридора приоткрытую дверь в кабинет управляющего. Глаза мальчишки загорелись азартом. Он тихонечко шмыгнул в левый коридор и остановился у самого угла. Прислушался.

В коридоре было тихо.

— Дядя забыл закрыть дверь, — потирая ладошки, прошептал довольный Рик.

Бесшумно, пулей пронёсся вдоль по коридору и будто вкопанный остановился у самых дверей. Вновь прислушался.

Тишина.

Заглянул в щель между дверьми.

Никого.

И собирался уже прошмыгнуть внутрь, как до его слуха донёсся странный звук.

Кто-то кричал… от боли…

Будто завороженный мальчик мягкой поступью пошёл дальше вглубь коридора, прислушиваясь и всматриваясь во тьму. Здесь не было окон, а то, что находилось в самом конце было наглухо заколочено.

Крик вновь повторился и теперь больше напоминавший стон.

Движимый любопытством и чем-то что Рик объяснить не мог, мальчик продолжил свой путь.

Он дошёл до конца коридора, уткнувшись в заколоченное окно, скрытое толстыми портьерами. Огляделся кругом.

Слева, в каменной стене, зияла чёрная пропасть. Если бы не его зрение, он, возможно, не заметил бы этой ниши.

Шагнув внутрь, мальчик едва не оступился. Вниз убегала крутая винтовая лестница и терялась в густой, будто осязаемой тьме.

— Мне нужно вернуться, — решительно прошептал Рик.

И уже собирался уходить, как снизу снова донёсся сдавленный стон. И на этот раз он узнал голос.

— Тони, — прошептал мальчик и бросился вниз по лестницы, будто в пропасть.

Тишина давила на барабанные перепонки, от волнения у него заложило уши. А воображение уже рисовало страшные картины монстров, затаившихся где-то внизу этой потайной лестницы, которая, казалось, уходит глубоко под землю. Вот только страх потерять Тони был сильнее.

— Поверить не могу! Он осмелился! — голос управляющего донёсся снизу и Рик с облегчением вздохнул.

Управляющему кто-то ответил, но кто это был и что сказал, мальчик не разобрал.

«Должно быть Эд», — логично рассудил мальчик.

Любопытство превзошло страх, а мысль, что здесь его дядя, окончательно прогнали всякие сомнения. Он ускорил шаг, двигаясь будто кот тихо и пластично.

Лестница заканчивалась холодным, пропахшим сыростью узким коридором с тусклым электрическим освещением. Часть ламп не горела, а те, что всё ещё работали, были настолько грязными, что едва могли пропускать сквозь себя свет.

— Замолчи! — приказал голос управляющего, пронзая тишину будто ножом. Он доносился из приоткрытой двери, через которую лился яркий свет, намного ярче всех работающих ламп в коридоре. — Поверить не могу, что я такое упустил.

— Хозяин хитёр, такого стоило ожидать.

Услышав второй голос, Рик замер. Он узнал его. И это не был Эд. Это был тот, на кого он и подумать не мог.

— Едва ли у нас теперь есть хотя бы месяц, — заканючил Дин. Даже не видя его, Рик заметил, что басист был не похож на себя. Его голос был спокойнее и рассудительнее, чем у управляющего. А холод, с которым он произносил последнюю фразу, поверг в ужас не только маленького свидетеля, но и самого Диалея. Управляющий буквально взбесился.

— Мы не можем этого допустить, Динрей! — прогрохотал он, так что даже каменные стены задрожали.

— Что это, дорогой мой соучастник, — с насмешкой в голосе спросил Дин, — неужели ты привязался к ней? Очнись!!! Она лишь сосуд! Временная темница перед казнью.

— Я знаю! — грубо ответил Диалей. — Я не забывал об этом ни на секунду!

— Но это не помешало тебе…

Договорить Дин не успел, прозвучал сильный удар и треск, а потом что-то деревянное упало на каменный пол.

— Прикуси язык, — едва сдерживая ярость, прорычал управляющий. — В твоём порицании я не нуждаюсь. Как и в одобрении.

— Её не спасти! — хлопнув рукой обо что-то, тоже повысил голос Дин. — А нам лучше сосредоточиться на реальной проблеме. Нужно менять сосуд.

— Я ограничу её передвижения, — решительно произнёс Диалей.

— Ограничишь? И чем это поможет?

— Даст чуть больше времени.

— Для чего? Человек, я тебя не понимаю! Ты говорил, что хочешь уничтожить его, а теперь тянешь время?!

— У меня нет оружия против Гилберта, — намного спокойнее ответил управляющий.

— Но ты можешь заставить его замолчать ещё на пять лет. Или кто знает, может и дольше. Это не Гилберт мучает её, а ты!

На мгновение повисла тишина. Управляющий ничего не отвечал и, похоже, это не устраивало Дина:

— Я могу прямо сейчас привести сюда Ника и покончим с этим.

Рик остановился, когда до двери оставалась какая-то пара шагов. Последняя фраза повергла его в ужас.

— Нет, — без конца повторяли его губы, — нет.

Быстрее вихря он бросился обратно по коридору, затем по винтовой лестнице. Пару раз оступился, расшиб ладони в кровь. Но, ничего не замечая, поднялся и продолжил взбираться наверх к свету. Туда, где не было той давящей тишины и осязаемого воздуха.

Преодолев коридор управляющего, у лестницы в холле он врезался в Эда. Да так сильно, что опрокинулся навзничь.

— Ах, ты поганец! — всё-таки не сдержался Эд и в один рывок поставил мальчика на ноги. — Ты что там делал? Забыл, что в этот коридор никому нельзя ходить?!

***

Дин схватил управляющего за плечи и, чуть встряхнув, уставился в его глаза, пристальным немигающим взглядом:

— Это не Гилберт мучает её, а ты.

Диалей резко сбросил с себя руки Дина и хотел достойно ответить на оскорбление, но Тони чуть слышно вздохнула и поморщилась. До этого она лежала без сознания на специальном столе похожем на операционный, и теперь приходила в себя.

— Я могу прямо сейчас привести сюда Ника и покончим с этим, — продолжил Дин, отводя внимание Диалея от девушки.

— Нет, — решительно ответил управляющий, склоняясь над Тони и заботливо проводя рукой по её светлым волосам, — ещё есть время.

— Диалей, — серьёзно произнёс Дин и внимание его было приковано отнюдь ни к объекту их спора. Он пристально всматривался в щель приоткрытой двери.

— Что случилось? — насторожился управляющий.

— Я только сейчас заметил. Как ему удалось скрываться так долго?

— Кому? О чём ты?

— Рик нас подслушал.

— Что?! — воскликнул управляющий и сам собой взгляд устремился ко второму столу, который стоял напротив первого. Там лежало тело мужчины среднего роста без возраста, похожее на труп, без признаков жизни, совершенное бледное и без правой руки. — Гилберт, — прорычал управляющий, сверля его гневным взглядом.

— Не хотелось бы, — с сомнением проговорил Дин. — Тебе лучше поспешить. Я сам здесь закончу.

В этот момент Тони открыла глаза, и будто одурманенная чем-то уставилась в тёмный пыльный потолок.

Диалею не нужно было повторять дважды. Он решительно отбросил обломок трости, которую сломал не так давно о Дина, мельком взглянул на девушку, а затем сильно хромая и опираясь о стены и всё что попадётся, поспешил за мальчиком, который в этот самый момент уже столкнулся в холле с Эдом.

— Но там Дин! — завопил Рик, пытаясь стряхнуть с себя руку Эда. — Он говорил с дядей и…

— Если Дин там с управляющим, значит он там с его разрешения, — жёстко перебил его Эд. — Не думаю, что и тебя туда приглашали!

— Дин сказал, что хочет убить Ника! — выпалил Рик и пальцы лидера сами собой выпустили футболку мальчика. Тот не удержался на ногах и вновь упал.

Поначалу Рик думал, что его слова произвели нужный эффект. А между тем их громкие голоса привлекли внимание Люка и Аша, которые находились в студии.

— Что стряслось-то? — спросил Аш, недоумевая, как и Люк.

— Ничего, — грубо ответил Эд, — возвращайтесь к своим делам.

— Ты мне не веришь? — возмутился мальчик и вскочил на ноги в гневе топнул ногой. Но помощник управляющего не хотел ничего слышать.

— Рик, — перебил его Эд, — даже то, что ты племянник управляющего не даёт тебе права нарушать правила!

— Ты что не слышал? — настаивал на своём мальчик и его звонкий голосок разносился по всему особняку громким эхом.

— Погоди, — вклинился Люк, успевший подняться к ним, — что он сказал о Дине и Нике?

— Дин просто затевает очередную ерунду, — попытался разрядить обстановку Аш, но его никто не слушал.

— Я слышал, они говорили о том, что нет времени и Дин сказал, нужно привести Ника и покончить с ним! — не унимался мальчишка.

На шум подтянулись Лис и Ник. Последний был так обескуражен словами ребёнка, что только и мог молча переводить взгляд с Рика на Эда и обратно.

— Я уверен, в двух вещах, — твёрдо произнёс Эд. — Во-первых, у нас не принято подслушивать чьи-либо разговоры, вне зависимости от причины. Во-вторых, вырванная из контекста фраза не повод поднимать панику и вводить в заблуждение.

— Но это не так, — в отчаянии вскричал мальчик. — Я слышал всё!

— Нужно позвать Тони, — предложил Аш, — она в миг его угомонит.

— Что здесь происходит? — спросил управляющий, подходя к основанию лестницы. Он был бледен и чрезвычайно измотан, но сохранял невозмутимость.

Завидя его, Рик втянул голову в плечи и попытался спрятаться за Эдом. Но вместо того, чтобы вытащить его перед собой, лидер подтолкнул его к Лис и Нику, а сам шагнул к лестнице, навстречу управляющему.

— Рик заигрался на репетиции и похоже обиделся на Люка, — твёрдо и даже не моргнув глазом ответил Эд, — поэтому пошёл искать вас и случайно…

— Случайно ли? — нахмурился Диалей, и принялся подниматься по лестнице, что давалось ему с трудом. Его спина ужасно болела, а каждый шаг отдавался дикой болью во всём теле.

— Я поговорю с ним, такого больше не повториться, — заверил его Эд.

— Об этом не беспокойся, — управляющий подошёл к Рику. Мальчик жалобно уставился на него своими большими карими глазами. — Я сам поговорю со своим племянником.

И приобняв мальчишку за плечи, управляющий направился с ним в кабинет.

Они подошли к приоткрытой двери и, пропустив Рика вперёд, Диалей вошёл следом и закрыл плотно дверь.

Кабинет был просторным с элементами готического стиля. В углу даже стояли доспехи, такие же старые, как и сам особняк.

— Энрико…

— Дин плохой! — перебил его мальчик. — Ты разве сам не видишь? Я не вырвал ничего из конф… конст…

— Контекста, — помог ему Диалей.

— Да! Он хочет убить Ника!

— Ты не прав, мой дорогой, Энрико, — заботливо усаживая мальчика в кресло перед своим столом, а сам присаживаясь на подлокотник другого, стоявшего рядом. — Дин неправильно выразился. А ты действительно поднял панику из ничего. Ника никто не хочет убивать, потому что он очень важен, как и каждый в этом особняке.

— Но, тогда…

— Энрико! — повысил голос управляющий и изумрудные глаза за очками сверкнули угрожающим огоньком. — Ты хоть понимаешь, что натворил? Ты хоть представляешь каково сейчас Нику? Что он думает сейчас?

— Я просто…

— Ты разочаровал меня, Энрико! — сурово продолжил Диалей поднимаясь и обходя стол. — Иди к себе! И не выходи, пока я не разрешу!

Мальчик понуро опустил голову, поднялся с кресла и медленно передвигая ногами, побрёл к дверям.

— Приставку на стол! — приказал дядя.

Рик был на середине пути, когда он это произнёс. Со скорбящим видом, он вынул из кармана игру, жалобно посмотрел на неё, потом на раздражённого дядю и снова на игру, после чего вернулся к столу, тихо положил игру и собирался уже уходить.

Дверь резко распахнулась и в кабинет бесцеремонно ворвался Дин.

— Я объяснил остальным что случилось, — сообщил он и с насмешкой посмотрел на мальчугана. — Ну и наворотил ты дел.

— Спасибо, — сухо ответил управляющий. — Не проводишь Энрико в его комнату.

Дин молча положил на стол обломки трости управляющего, после чего попытался взять мальчика за плечо, но Рико обиженно отшатнулся и со всех ног бросился бежать.

— Похоже, он сам найдёт дорогу, — заметил Дин, но встретившись с раздражённым взглядом управляющего, быстро ретировался.

Между тем Тони вошла в кабинет управляющего, беззвучно подошла к столу и присев на край, с тревогой заглянула в его утомлённое лицо.

— Ты злишься? — тихо прошептала она.

Управляющий не ответил. Он молча, смотрел на девушку, при этом размышляя о чем-то совершенно другом.

— Дин сказал, что Рик нас подслушивал, — вновь заговорила Тони.

— Ничего серьёзно, — наконец ответил Диалей, снимая очки и небрежно швыряя их на стол. — Он всё равно ничего не понял.

— Но ты злишься.

— Я злюсь не поэтому, Энтони! — не сдержался управляющий и немного повысил голос, но это никак не задело девушку, она продолжала с состраданием смотреть на него.

— Всё стало хуже, да?