Прелюдия
Все известные матерные слова и выражения являются необычайно яркими, звонкими, насыщенными при одновременной их краткости и чёткости звуковой формы.
Мат действительно отвратителен, если используется человеком в повседневной жизни из-за нехватки словарного запаса или в качестве связующих, но при этом ничего не выражающих фрагментов речи.
Но когда матерные слова несут определённое заложенное в них смысловое значение, они перестают быть сорными, бранными, матерными. Более того, в своём творчестве я столкнулся с фактом их незаменимости, так как в ряде случаев при замене матерного слова на более «достойное» теряется дух стиха, выражающего авторскую экспрессию.
Только ради легкоранимой и консервативно настроенной публики я пошёл на компромиссное решение проблемы в этих случаях и ограничился буквенными пропусками, т.е. использовал нужные слова и при этом никого не обидел.
Однако я остаюсь тем, кем себя считаю во всех жизненных ситуациях — свободным от предрассудков, независимым человеком, не согласным с общепринятыми догмами морали и нравственности, кем-то навязанными и господствующими в обществе покорного большинства. На то мы и люди, чтобы думать и понимать явления под разным углом зрения и с разного расстояния.
Исходя из этого, в моей книге нет матерных слов, использованных ради мата, как такового, да ещё по причине невежества и безкультурья. Я слышу громкий, как выстрел и хлёсткий, как удар кнутом по воздуху, звук, направляющий словесное стадо в стихотворный загон и органично сочетающийся с другими звуками, и при этом меня не волнует происхождение его и заложенная в нём обществом дурная смысловая галлюцинация.
Надеюсь на чтение этой специфической книжки любопытно-мыслящими читателями.
Искусство применения
В защиту мата
Кто-то начертал на стенке буквы —
знаки неприличия толпы.
Кто-то записал их в чёрный список
и раскрыл защитные зонты.
Как же могут звуки из гортани
очернить заносчивый народ?
Матерное солнце над полями
птицей залетает в каждый рот!
Как могу от мата уберечь я хор;
звонкость слов запрятать под чехол,
словно птиц расстреливать в упор?
Мат стихами лучше говорится:
буду я искусно материться,
потому что я себе не вор!
Вышивка на старинном свадебном полотенце: Быстро обвенчалися и еттись помчалися
Агитплакат
Возьми энергии горсть по утрУ;
в рабочую глотку вдуй.
Сделал работу —
посылай всех в пи•ду.
Не сделал —
шагай
сам
на х•й.
Дребедень
Что за дребедень целый день!
Спотыкач об пень
в солнышко с утрень…
А к обеду сел я на ступень,
потому что всё мне пое•ень.
И теперь, вот, нюхаю сирень,
чувствуя природы духовень!
Неблагозвучность
Эх, мои дрУги!
Что ж вы наделали?
Я к вам с любовью;
стихами притом.
Вы же мне руки
навыворот сделали;
палками били;
стегали кнутом!
Как же нам вместе
дальше беседовать?
Место сменить
и дружить кипятком?
Странный совет дал
Создатель нечаянный.
Будто он здесь
совсем не причем!
Нет.
Так нельзя:
все испортить намеренно.
Ну, а потом
веселиться втроем.
Это как пёрнуть
гласно-отчаянно,
а газы отмахивать
лисьим хвостом.
Я обожаю циркачество клоунов.
Но, чтоб вот так вот
мордой в паркет?!
Как-то не вяжутся
мысли хорошие.
Всем с облаков
ох▪ренный привет!
Никудышка
И снова я пишу стихи,
абсурдные, как жизнь страны.
В них помаленьку обо всём,
а, в общем-целом — ни о чём.
Вот так живём при том — при сём,
как будто чей-то х▪й сосём.
Смекание
Я не пишу стихи,
а пИсаю словами.
Их много накопилось впрок.
И вот, тугой струей,
из плоти извергаясь,
они летят в родимый мой народ.
Народ молчит и мне печально-грустно.
Ведь, я того народа плод.
И не хотел бы в роли оказаться,
когда в меня какой-то х▪р
свои мечты суёт.
Бля▪ская старость
Бабушка-сука еб▪т от души:
учит всех жить до последней звезды.
Потом сладко стонет короткую ночь
и вновь зажигает большой мозгодрочь.
Про глупую старуху
Как тяжело достойно поживать:
нас замучила старая бл▪дь.
Ноги кривые; руки немые
и постоянно кряхтит, чтобы срать.
Вечно скулит как собака без дома
и непрестанно посудой бренчит.
Только пошамкает что-то съестное —
тут же — в гостиной — громко пердит.
Так вот живем как заложники тетки;
как покорённые ею рабы.
В жизни одна без семьи и лебедки.
Вот, той лебедкой являемся мы.
ЭГО как суть ее мелочной жизни.
В ней она видит только себя.
Как же трудиться нам в светлой Отчизне,
пока эта бабушка очень живА!?..
Бег
Металлические сучки
бойко двигают дырой;
в затемнениях пластмассы
кормят грудью под луной.
Жизнь колёсная спустилась
в инстинктивно-пыльный рай;
на диванах самоходных
смело юбки задирай!
Кто сказал, что пьяный дьякон
знает бога наизусть?
Почему на этих бля▪ках
замолкает наш Иисус?
Потому, что жига-падла
скоротечна, как любовь.
Нет минуты покреститься —
в стонах мчимся прямо в ров.
Вабление
Все люди любят телесные чувства.
Всё остальное, как ни верти,
всего лишь надменно-гордое буйство
слов, восклицаний и криков любви…
Плотная кожа, набитая кровью,
чести мужской влезает в тебя.
Ты благодарна за это мгновенье;
ведь оно, в сущности, музыка дня!
Ты всё забудь.
Нет настроений,
нет больше жизни,
нет и меня.
Лишь чья-то сила,
вздЫбленная любовью,
бьёт в твоё бузло внизу живота.
Что ещё надо для счастья мирского?
Ты распростЁрта, в чём мать родила.
Я умоляю: «Расслабь свои бёдра.
Слушай, как хлюпает х▪й об тебя.
Ветром нанесло
Раннее утро.
Сквозь сизый туман
стрелы Амура
вошли в причиндал.
Провисший меж ног,
он снова воспрял!
Вены набухли кровавой зарёю,
крайнюю плоть отодвинув вниз.
И вот х▪й шагает
размашисто-скоро
к тебе, краснощёкой,
под самый карниз!
Ты ещё спишь
и не знаешь,
что скоро
от буйного ветра
ребёнка родишь.
Время не остановить
Кто-то любит х▪й
дрочить впустую.
Этим хочет время
приостановить.
Но оно течёт
совсем бесшумно.
Лучше бы
пиз▪ой
его накрыть!
Готовизна
«Только искусство достигает цели»
А. Шопенгауэр
Я х•й поставлю рукотворный —
хочу с тобою быть в грозу,
чтоб счастьем угостить морковным
и кашу заварить в меду.
Хочу натягивать стрелу
в твой стан берёзово-еловый
и, отпуская тетиву,
попасть, надеждой окрылённый,
в твою клубничную гряду,
порвав на два клочка судьбу.
Денежная вера
Денежный чёрт улыбается:
х•р свой суёт для содружества.
Нет, ведь, без денег радости
в мире реального ужаса.
Где же поляны райские;
гущи-леса вне бизнеса?
Всё лишь словами украшено;
верить в безверие призвано.
Добыча
Люблю добывать оргазмы
под ярким весенним солнцем,
наспех вскрывая женщин,
как банки с красителем «Понсо».
Случайности секса приятнее,
чем быта бессмысленный нонсенс.
Внезапное счастье лечит,
ломая собой оконце
привычных устоев мира,
в котором шальная лира
из тел вынимает души
и х▪ем моим их сушит,
фиксируя обновление
любовного настроения.
Запах
Закрой глаза, хотя б на миг,
смотри в экран овально-чёрный.
Он бурым станет ещё на миг,
а дальше — запах густой, ядрёный.
Он свеж собой.
Он — сильный бог.
Он миром глиняным под кожей правит.
Глазам и рту — вино и кровь,
их божьи радость и страданье.
Я высекаю запах из камней
огнём древесным и смолистым.
Я пью вино на воске от свечей
и ты, тогда, родней и ближе.
Твой запах я несу с собой —
он дорог мне ещё при жизни.
Раздвинь себя моей рукой,
а х▪й, пускай, его долижет.
Зацелованный мир
Целоваться лучше стоя на земле,
целоваться можно лёжа на воде.
Целоваться — это как летать.
В этом нам поможет даже бля▪ь.
Каждый шевелящийся готов
оценить собою вкус слюнявых ртов,
насладиться влажностью бытия.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.