Бесплатный фрагмент - Некромант

Вступление

Ночное небо заволокло черными тучами. Даже крапинки звезд больше нельзя было разглядеть. Владимир Сергеевич вышел на улицу из бара, где проводил все вечера после неудавшейся миссии по освобождению Джерга. Мужчина уже давно мысленно похоронил и белокурого демона, и его странного друга из другой временной линии. Он мысленно похоронил всех. Даже себя. С того дня, как Джаггернаут пропал в Мире Теней, пролетели два однообразных года. Володя не сумел заставить себя вернуться к дочери. «Без меня ей будет лучше», — мысленно проговорил Владимир Сергеевич, когда тайно прибыл на собственные показные похороны.

— Даже праха не осталось, — шептала Настя, вглядываясь в фото на надгробии.

После этого, Владимир Сергеевич вернулся в Тырговиште и упросил вновь взять его на должность лесника. «Ты сбежал в прошлый раз!» — ревел низкорослый хозяин. Володя признал свою вину и заверил, что более бежать ему некуда.

И вот сейчас мужчина стоял на улице и наблюдал, как тьма окутывала весь мир. Сделалось невыносимо холодно. Подул свистящий ветер и Володя вернулся назад в бар. Там собрались местные завсегдатаи, которых не особенно интересовал Конец Света, что разворачивался за окнами пивнушки. Лишь бы алкоголь наливали исправно.

Владимир присел за столиком у окна, и начал с нарастающим тревожным чувством вглядываться в чернеющее небо. Он увидел, что на какое-то время, сквозь черные тучи, вспыхнул огонь, будто изрыгаемый из пасти дракона. Увидел страшные тонкие и длинные силуэты без лиц, что отделились от огня. И он видел… он видел светлые волосы Джерга.

— Не может подобного быть, — ощутив прилив то ли злобы, то ли ужаса вслух проговорил Владимир Сергеевич.

В то время, когда произошло вторжение демонов в Мир Людей, Сержиу находился в темнице, в той самой клетке, в которой до этого долгое время страдал Джаггернаут. С каждым мгновением, молодой человек ощущал, как рвется маленькая нить, что связывала его с человеческим существом. Временами, ему чудилось, что он сам уже наполовину демон. Чудовище. Но в памяти всплывали мгновения, что он провел с другом. Пусть Бенни давным-давно уже не считал сына господ своим «другом», сам же Сержиу других приятелей не искал. И лишь идея о том, чтобы вернуть Беннисио назад, к свету, не позволяла молодому человеку окончательно сойти с ума.

***

В баре вспыхнули свечи. Завсегдатаи отвлеклись от выпивки. Владимир Сергеевич побледнел и быстро встал из-за своего стола, столкнувшись при этом с официанткой. Девушка недовольно фыркнула. Огонь в камине вспыхнул и вырвался в зал. Бармен отвлекся от протирания бокалов.

— Все на пол! — что есть силы, закричал Володя, и первым упал лицом вниз. Официантка, как впрочем, и остальные посетители посмотрели на него с презрением. «Допился», — читалось в их взгляде. Бармен же пригнулся за прилавок.

В следующий миг, окна разорвало на мелкие осколки. Владимир Сергеевич прикрыл голову руками. Лопнули бокалы, стаканы, бутылки. Алкоголь на полу смешался с кровью посетителей. Многим стекло вонзилось в горло, руки, глаза. Бармен, мокрый от пролитого виски, выглянул из-за прилавка, и с криком паники бросился бежать на улицу. Там его нагнал рвотный рефлекс. Володя медленно убрал руки от головы и поднял голову. Официантка лежала рядом. Кровь струями стекала с ее шеи. Осколком окна ей перебило артерию. Умерла быстро. С улицы доносились крики. Страшный шум накатывал, словно волна на море. Владимир Сергеевич поднялся на трясущихся ногах и, переступая через тела завсегдатаев, подошел к выходу. Посреди ужаса и огня, он увидел блондинку, облаченную в кожаный плащ и подобие широкополой шляпы. Светлые волосы свисали по ее плечам и путались на концах. Она с безразличием осматривала происходящее вокруг огненными глазами. Да, да, казалось, что эти глаза сами извергают огонь. В один момент, она скользнула взглядом по Володе. На ее лице не дрогнул ни один мускул. «Выжил», — раздался ее ломанный голос. Хотя девушка стояла довольно далеко от него и произнесла эти слова негромко, но он услышал их отчетливо, — «Значит: так тому и быть». Сказав эту фразу, блондинка направилась дальше, в сторону церкви, где спрятались перепуганные граждане. Володя же вышел из бара и неуверенной походкой подошел к трупу бармена. Мужчина видно пытался напасть на Джаггернаута и расплатился самовозгоранием. Его одежда еще тлела. Владимир опустился на колени и закрыл лицо ладонями. Рвотный рефлекс подступил вместе со слезами. Мужчина кричал. Впивался пальцами в волосы. Теперь следовало подумать: «А есть ли способ остановить Джаггернаута?»

***

За несколько следующих дней, весь мир был захвачен. Дольше всех держалась Москва. «Слишком большое население», — думалось Джергу. Но все же спустя неделю с момента вторжения, мир людей, еще недавно цветущий и развивающийся, превратился в одно пожарище.

О происходившем, Владимир Сергеевич узнавал из новостей, что постоянно крутили по радио. Мужчина уже давно облюбовал себе старый и поржавевший фургон, что стоял недалеко от его прошлого дома, казалось, с самого сотворения мира. Володя отремонтировал проводку и сумел настроить какую-то волну в радиоприемнике. «Если вы находитесь в городе — прячьтесь! — монотонно говорил диктор, — Весь мир сдан. Мы проигравшие. И лишь Вера в Бога способна нас спасти. Лес, бегите в леса. Сторонитесь людей. Ибо монстры, что пришли на Землю, похожи на нас. Молитесь, если вас обнаружили. И уповайте на…», — Володя выключил радио и укутался в серую куртку. Эту куртку он нашел в мусорке, когда пытался скрыться от преследователей. Ведь демоны захватили мир, но монстров среди людей было, казалось, больше. Мужчина вновь включил новости. Теперь говорила девушка. Ее голос разливался по салону фургона и грел своим звенящим звуком. «Последний оплот человечества сегодня пал. Мы запомнил этот день — 20 февраля 2031 года, как начало Конца Света».

С того момента, как демоны вступили на Землю, вся земля за ними полыхала. Володя знал почему: Джаггернаут. Еще некоторое время назад, никто не заставил бы Владимира Сергеевича желать гибели этому монстру, теперь же…. мужчина обвинял себя, что когда-то спас миловидную блондинку. Да, она была похожа на Дашу. Да, в тот момент Джерг был на стороне людей. Да, демон множество раз доказал самому Владимиру Сергеевичу, что ему можно доверять. Но теперь …. Теперь все было по-иному.

1 глава

Спустя год.

По пустынным улицам, спасаясь от свистящего ветра лишь тонкой курткой, бредет девушка. Она с опаской оглядывается по сторонам и ищет взглядом место, где можно согреться. Девушка смотрит зверем и, кажется, любому, кто посмеет появиться на улице перед нею, придется несладко. Но никого нет.

Некогда оживленные бары, теперь пусты. Девушка заглядывает в один из таких. На полу и стенах кровь. Уже запекшаяся. «Слишком долго», — думается ей, и она с безразличием переступает через останки людей. Теперь это уже не трупы, а лишь разложившиеся груды мяса и костей.

Еще недавно, по меркам Вселенной, она всплакнула бы над почившими в этой бойне, но сейчас лишь пытается освободить одну из курток от бывшего владельца. Резкий запах бьет в нос, но она привыкла. Запахи теперь повсюду. Сгнившие руки отрываются легко. От ее действий в стороны разлетаются навозные мухи. Жирные мухи. Девушка провожает насекомых безразличным взглядом и, наконец, отнимает теплую одежду у трупа. Куртка склизкая от крови и остатков кожи. Хотя кожи ли?!

— Тепло, … — выдыхает она и плотнее закутывается в куртку. Вонь ее не пугает. Ни капли. Теперь девушка может идти дальше по своим делам. Она выбирается на улицу через разбитые окна и вновь ощущает пронизывающий ветер.

Девушка спокойно бредет своим старым путем. Минуя хостел, где постоянно жили люди, а теперь вывеска сломана и буквы раскачиваются на ветру. Звук и скрип, напоминают ей что-то. Но она мотает головой, отгоняя от себя эти дурные эмоции, и идет дальше. Везде выбиты стекла. Земля сдобрена кровью. Где-то все еще лежат разлагающиеся тела. «Погибли меньше месяца назад», — замечает девушка, все еще помня, что когда-то ее призвание было «спасать жизни». Теперь нет.

Наконец, она добирается до лесничего домика и с тоской заглядывает в окна. Здесь все по-старому. Такой же бардак. Такая же не застланная кровать. И ей на мгновение кажется, что хозяин всего этого бардака до сих пор травит себя виски и грустит по погибшей….

Девушка устало закрывает глаза. Как давно все это было?! Она спокойно ступая, подходит к дверям и, не постучавшись, входит в дом. Черная пыль и сети паутины. На полу обосновались тараканы. Девушка ощущает, как захотелось есть. Еще год назад, она бы не представила себе, что можно так оголодать, чтобы насекомые показались пищей. Теперь ей все равно, что было год назад. Где-то завизжала крыса. Она выскочила из груды мусора и собиралась скрыться под кроватью, но девушка одним прыжком остановила ее и с вожделением впилась в визжащую тушку зубами. Кровь потекла по подбородку. Девушка облизнулась и продолжила смаковать своей добычей.

С улицы донесся шум. Кто-то резко отворил дверь, и странница с рычанием схватила крысу зубами. Мужчина, что стоял на пороге, прошел внутрь и с болью посмотрел на девушку. Она зарычала и, защищаясь, отмахнулась от него сначала правой, потом левой рукой. Он все также с горечью наблюдал за происходящим. На нем был надет серого цвета грязный от пыли тулуп и высокие резиновые сапоги. Ему стало привычно видеть подобные обращения, но это….

— Натали, — шепчет он, присев у входа и протянув ей ладонь, словно она собака. Девушка вздрагивает, услышав свое имя, — Это же я…. Ты узнаешь меня?

Девушка в тот момент уже управилась с крысой и вытерла рукавом рот.

— Вл… — пытается произнести она, но слова не идут, — Вл…

— Идем со мной, Натали. У меня есть кров, — с сочувствием к девушке проговаривает он.

***

Когда они направились в обустроенный для жизни фургон, на мир уже опустились сумерки. Натали с опаской осмотрелась по сторонам. Владимир заботливо взял девушку за руку и повел вперед. Когда-то подобный жест Владимира Сергеевича вызвал бы у нее прилив сладостного чувства. Теперь не было ничего. Ни чувств. Ни радости. Ни тепла.

— Надо торопиться… — напомнил он ей. И девушка машинально кивнула.

Торопиться стоило еще и потому, что после заката пробуждались демоны. Володя знал, что лишь солнце скроется за горизонт, как тени от домов, столбов и даже людей, отделяться и начнут вершить свой суд. Суд этот представлял собой мгновенное распыление. Вот был живой человек — спустя мгновение лишь горсть пепла. Это было до прихода ликанов. О, они появились внезапно. Лишь на небе зацветала полная луна, как до слуха выживших доносился пронзительный вой. И тогда стая монстров приходила питаться. Откуда они являлись никто не знал. Куда уходили с рассветом — тоже. Но горы трупов и разлагающиеся останки на улицах, напоминали выжившим, они голодны. Однако, полнолуния была раз в месяц и потому ликаны не представляли угрозы для людей в остальные дни. А вот демоны… они во главе с Джергом наведывались постоянно. И за ними шел огонь.

— Накануне приходили оборотни, — вдруг заговорил Володя, когда они с Натали добрались до его убежища, — Я знал, что хоть кто-то после их набега уцелеет. И пошел искать… Как видишь — не зря.

За это время, Владимир Сергеевич отремонтировал и даже усовершенствовал свое жилище. Теперь дверь затворялась на железный засов. Окна затворялись подобием железных ставней. Однако, железо прилегало настолько плотно, что извне не мог попасть даже тонкий луч света с утра. В углу, плотно прилегая к стене, стоял мини-холодильник. Его Володя раздобыл в одном из домов, где оборотни разорвали всех жильцов. «Им он не нужен, а мне сгодится» — успокоил тогда себя мужчина. Также за этот год, в фургоне появилась газовая горелка. Однако, готовить на ней было возможно лишь при свете дня. Владимир Сергеевич не желал, чтобы демоны обнаружили его местоположение.

— Из еды… могу предложить лишь холодную похлебку и кусок хлеба, — проговорил мужчина, когда все ставни были наглухо закрыты, и появилась возможность зажечь фонарь. Электричество пропало еще на второй месяц после вторжения. Потому, вечерами, Владимир Сергеевич включал фонарик и он служил для него последним лучиком света.

— Где… спать? — дрожащим голосом спросила Натали, по-звериному глядя на Володю.

Владимир Сергеевич указал ей в сторону кабины фургона. Там располагалась пара сидений. «Там», — с горечью ответил он. Девушка неуверенными шагами направилась, куда он указал, и лишь присела в мягкое сидение, мгновенно провалилась в сон.

Володя же присел в дальнем углу фургона и до боли сжал кулаки. Перед его глазами до сих пор стоял образ белокурого демона. То, что еще недавно виделось ему долгом, отныне превратилось в грех. Именно Джерг убил всех людей, которых Володя знал. Но мужчина давно не обвинял демона в произошедшем, нет, он винил себя. Винил за спасение жизни той, кто впоследствии пролила кровь миллионов жителей земли.

***

Настя в тот день, когда все началось, мирно спала в своей спальне. Костя, который так и не захотел оставить свою любимую, в смежной комнате смотрел телевизор. До слуха девушки, сквозь сон, доносились голоса людей из «зомбоящика». Но вкупе со сном, где она видела отца живым, ее мало интересовало происходящее. «Проснись», — шептал ей до боли знакомый, женский голос. Девушка лишь переворачивалась на другой бок и вновь забывалась сном, в котором ее семья была вместе. Папа. Мама. Алекс. Даша и сама она — Настя, маленькая. «Проснись, … ты должна проснуться», — вновь слышала она рядом голос. В тот самый момент, когда девушка вновь решила перевернуться на другой бок и отдаться сну всецело, кто-то сильно схватил ее за плечи. Девушка вздрогнула и открыла глаза.

— Анастасия Владимировна! — кричал Костя, — Нам следует убираться отсюда! Девушка недовольно оттолкнула молодого человека от себя и села в постели. Костя на мгновение замялся, чем вызвал еще большее негодование у Насти.

— Ну что еще? — вскричала она.

— Там, … — он указал на улицу, — Там такое….

Девушка сползла с кровати и подошла к окну. Отдернув шторы, она выглянула на улицу и оцепенела. Первые мгновения Настя не могла поверить своим глазам. Происходившее на улице напомнило ей страшное воспоминание. В те мгновения, страшные тени пришли в отель, где жил ее отец, они намеривались уничтожить всех, кто попадется на их пути. Эти страшные существа, с вытянутыми, тонкими телами и столь непропорциональными лапами, почти убили и ее, как всех остальных посетителей, но… Та странная блондинка, от которой исходил огненный свет, уничтожила монстров. «Энни», — вновь в памяти всплыл голос той странной девушки, что оказалась страшнейшим демоном — Джаггернаутом. Настя ощутила, как горячие слезы скользнули по ее щекам, когда она увидела ту, кого даже после откровения о сущности ее огня, звала не иначе, как «ангелом». Но теперь Джаггернаут был на стороне монстров.

— Мне не зачем дальше быть… — одними губами прошептала Настя. — Папа, Алекс, Даша… их больше нет. И я устала

Тени скользили по небу, домам, тротуарам. Люди в панике пытались спастись, но каждый, до кого дотягивались мерзкие, длинные лапы монстров — исчезал в тот же миг. Оставалась лишь одежда. Вдруг горизонт загорелся. Настя вздрогнула, ей почудилось, что где-то там началась ядерная война. «Ангел»… — в слезах прошептала девушка, видя, как блондинка, сжигает дома и деревья одним сжатием кулака.

— Отныне ваш город, а вскоре и весь мир, принадлежит моему господину, — тихо, но совершенно отчетливо, произнес Джаггернаут. Настя обливаясь слезами, качала головой, словно она не согласна с этим. Словно она может что-то изменить.

Наконец, янтарный взгляд скользнул к ней. Настя хотела верить, что в душе Джаггернаута в этот миг проснуться хоть какие-то чувства, что напомнят ему…. Но, нет.

Джерг медленно направился к дому, в котором еще несколько лет назад, провел тихие вечера в обществе Владимира Сергеевича. Настя ощутила некоторую дрожь в теле, но не отступила от окна. Костя попытался урезонить девушку, но она была непреклонна. «Если мне суждено погибнуть сегодня — так тому и быть», — лишь прошептала она.

Костя заметил, как треснуло стекло в оконной раме. Настя отшатнулась, но не убежала. Трещины разрисовали окно, словно мороз в зимнее утро.

— Прошу! Отойди! Ты погибнешь! — что есть силы, прокричал молодой человек. Настя не шелохнулась.

— Если он способен меня убить, то мне незачем жить уж точно, — произнесла девушка. В ее памяти на мгновение всплыл образ Джаггернаута в момент их знакомства. Она впервые столкнулась с подобной силой. Деревянная дверь номера, что сдерживала демона, раскрошилась на мелкие осколки. Теперь все повторялось, но если тогда, демон спасал ее, то теперь все было наоборот.

Стекло от напряжения лопнуло и разорвалось на мелкие осколки. Настя закрыла лицо руками, но к ее удивлению, никакой боли она не ощутила. Костя также в удивлении отшатнулся к стене. Девушка же убрала руки от глаз и заметила, что тысячи мелких осколков зависли в воздухе перед нею. «Не убил?!» — удивленно подумала она, переводя взгляд на огненный силуэт, что стоял перед нею и изучающе смотрел.

— Ты красивая, — вдруг разнесся голос демона. Девушка полностью осознала тот факт, что Джаггернаут ничего не помнит, словно все, что произошло два года назад, никак его не касалось.

— Ты меня не узнаешь? — Настя сама не осознала, почему произнесла именно эту фразу. Демон ухмыльнулся. Огонь постепенно оставил его облик и перед Настей явилась блондинка с янтарными глазами. «Раньше они были зеленые», — подумала девушка.

— Ты понравишься моему господину, — вновь гулко произнесла блондинка и осколки, что все это время левитировали, наконец, рассыпались по полу.

Костя попытался встрять в разговор, но демон лишь перевел на него янтарный взгляд и одним движением руки, заставил человека воспламениться. «Нет!» — вскричала Настя, — «Оставь его и я пойду с тобой добровольно!».

— Ты пойдешь со мной: добровольно или нет — мне все равно, — ухмыльнулся демон.

Огонь тем временем объял ноги молодого человека. Костя упал. Истошный крик разрывал сердце Насти. Девушка пыталась остановить процесс возгорания, но демон был не преклонен.

— Он же может также послужить твоему господину! — вскричала Настя. — Он может стать тенью или демоном… Возьми его.

Демон вновь ухмыльнулся. Огонь уже охватил полностью ноги. Настя видела, что Джаггернаут специально не использует всю свою силу. Ведь остальных он уничтожал за считанные секунды.

— Ради Анны! Сделай это ради Анны! — закричала девушка. Взгляд демона на мгновение сделался зеленым. Огонь, что почти убил Костю, потух. Молодой человек продолжал истошно кричать. Прилипшая одежда к ожогам вызывала неимоверные мучения. Настя дрожащей ладонью прикоснулась к плечу демона. Она слышала, как от боли стонал Костя. Она слышала, как на улице кричали люди. Но в данный момент, ее интересовало лишь одно: Джаггернаута можно вернуть. «Все дело в памяти», — осознала девушка и оглянулась на Костю. «Прячься», — одними губами прошептала она. В следующее мгновение зелень в глазах демона растаяла в янтаре. Настя покорно закрыла глаза.

2 глава

Владимир Сергеевич очнулся в углу своего фургона. Темнота помещения давила на него. Он сел и начал приводить свой разум в норму. Изменения в мире — приносят изменения и в людях. Володя это знал. Он отдавал себе отчет, что даже самый адекватный человек, оставшись на долгое время в обстановке одиночества и хаоса, постепенно начнет сходить с ума. Потому, каждое утро спросонья, Владимир Сергеевич проговаривал все, что он помнит о себе. «Меня зовут Ершов Владимир Сергеевич. Я родился в Англии, в 1980 году, 20 апреля. При рождении меня назвали Вуди. Родители погибли в 1995 году…. Имена их не помню. В двадцать я стал отцом, дочь звали…», — на этом он всегда замолкал. И дело было не в том, что он забыл имя Даши, нет. Он помнил каждое мгновение, что провел со своими детьми, помнил каждый их шаг. Помнил. Но эта память ранила сильнее, чем все то, что происходило сейчас.

После пробуждения, Владимир Сергеевич отворил ставни и вновь окунулся в новую реальность. Кто-то мог был подумать, что в мире произошла ядерная война и потому, землю укутал снегоподобный пепел. Но нет. После каждой ночи, когда в мир людей прибывал Джаггернаут, деревья, оставшиеся после вторжения постройки, и просто земля воспламенялись. Оттого теперь, постоянно стоял страшный холод. Солнце закрывало подобие серого купола, что создавался, видимо из-за паров, исходивших от горения. Владимир Сергеевич услышал, как из кабины донесся звук всхлипывания. Мужчина сперва насторожился, а спустя пару мгновений вспомнил: он в фургоне отныне не один.

— Доброе утро, — проговорил Володя, когда из кабины вышла девушка.

Натали так и не сняла куртку, которую сумела отобрать у трупа. Потому запах стоял мерзкий. Она ощущала его и сама, и Владимир Сергеевич. Но запах стал такой обыденностью. Воняло все. Еда. Люди. Земля.

Девушка прошла ближе и дрожащими руками стянула с себя куртку. В Натали проснулся стыд от той вони, что теперь исходила от нее. Она осталась в тонкой курточке и смущенно отвела взгляд.

— Замерзнуть гораздо хуже, нежели пахнуть, — возразил Владимир Сергеевич, подняв с пола куртку и накинув ее назад на плечи девушки.

— Это антисанитария, — проговорила она, — Любая царапина на теле и все. — Она подняла глаза на мужчину и серьезно посмотрела на него, — Я голодна.

Володя улыбнулся и пригласил ее за стол. Девушка впервые за долгие недели вкусила теплый хлеб. Она выпила горячий чай. Тепло разлилось по ее телу, и Натали блажено улыбнулась. Когда-то, много месяцев назад, она сидела с этим мужчиной в кафе и спокойно болтала о погоде, книгах и… лекарстве от бешенства. Но теперь им не о чем было говорить. Они молчали. Тогда, в кафе, ей чудилось, что уйди он и вся жизнь рухнет. Теперь ей большее удовольствие доставлял теплый чай, нежели его присутствие.

Владимир же углубился в свои воспоминания.

После того, как он выбрался из бара и столкнулся с Джаггернаутом, мужчина направился в Большую княжескую церковь. Если где и можно было спрятаться, то только в пристанище Бога. Люди бежали из своих домов. Многие погибали не добравшись до церкви. Многие растворялись и обращались в пепел от одного прикосновения теней. Володя все это видел. Но бежал. Он должен был пережить эту страшную ночь, чтобы отомстить Джергу за все и за всех. И вот, наконец, добравшись до церкви, Володя осознал, что оставшихся можно пересчитать по пальцам. Там был священник, две послушницы, мать с грудным дитём, три девушки, похожие на среднестатистических подружек, двое мужчин и сам Владимир.

«Молитесь, дети мои», — проговорил священник, когда все свечи в церкви запылали пламенем. — «Молитесь, и будет нам спасение».

Владимир последовал примеру остальных и, упав на колени, начал читать «Отче наш».

С улицы донеслись пронзительные крики. «Выжившие», — мелькнуло в мыслях Володи и он, забыв о молитве, направился к дверям.

— Стой! — остановил его крик священника. — Там нет людей. Их уже нет.

Володя оглянулся на него. «Крики…», — проговорил было он, но святой отец возразил: «Зло очень искусно играет на наших эмоциях, сын мой».

Володя ощутил, как воспоминания о той страшной ночи вновь оборвались и ушли в небытие. Утро уже полностью вошло в свои права. И теперь серое, затянутое пеплом пожарищ, небо озарилось золотом солнечных лучей. Натали уже выпила чай и собралась уходить. Девушка не желала оставаться на одном месте дольше, чем необходимо, чтобы выжить.

— Натали, — позвал Владимир Сергеевич. Девушка отрицательно покачала головой, давая ему понять, что их пути вновь расходятся. — Удачи тебе, Натали…

***

После ухода Натали, Володя вновь занялся своими обыденными теперь делами: поиском пропитания. Когда-то давно, Даша упросила отца сводить ее на вышедший фильм «Я — легенда», там мир разрушил страшный вирус, превративший девяносто процентов людей в кровожадных вампиров и главный герой остался с собакой. Владимир Сергеевич был бы счастлив найти собаку. Ибо повседневная рутина его состояла, как и Роберта Невилла в поиске оставшихся припасов. Володя до сих пор помнил тот фильм, который Даша очень любила. И, возможно знания, которые он получил из, казавшейся, раньше фантастической, истории помогали ему выживать. Он вооружался ружьем и ходил по разрушенным отелям, домам, магазинам. Все, что находил, забирал себе.

Но сказать, что он был единственным выжившим нельзя, выжили еще и мародеры. Шайка из парней и девушек, что разъезжали днями на трех джипах и воровали продукты, боеприпасы из магазинов. Пару раз, Володя на них натыкался. Отделался он сломанным ребром и подбитым глазом. Однако, найденные консервы уберег. «Мародеры», так они себя называли, отличались бесстрашием, но не тем, что присуще героям, а тем, что присуще глупцам. «Мы пойдем на службу к демонам и станем править миром», — кричал главный из отморозков — бритый с татуировками на лице. За время апокалипсиса подобных группировок образовалось около сотни. Во всех городах мира. Многих, тех, что громили Румынию, Володя знал лично. «Подающий надежды юрист или дипломат», — говорили о таких. Хотя Владимир Сергеевич был в курсе, как именно подобные молодые люди стали «юристами» или «дипломатами», их отцы и матери входили в касту «золотых людей». Имена Володя запоминал плохо, но вот человеческую суть улавливал всегда хорошо. Демоны умели убеждать людей в своей правоте, вот они и навевали мысли неопытным умам о будущем величие. Владимир слышал эти речи на некоторых волнах радиоприемника, некий «Хоррор» захватывал радиоэфир и предлагал, предлагал, предлагал…. Безбедное существование, хотя подобные «мародерам» никогда бедно и не жили, власть, которую никто не будет ограничивать, удовольствия, исполнения желаний….

Сами молодые умы, что поддались подобному подстрекательству, никогда не могли ощутить жизни обычного человека. О них не зря говорили: «Сын министра», «Дочь главного прокурора», «Внук депутата». Подобная характеристика означала, что «молодой человек» особенный, практически бриллиант. А «бриллиант» не может жить в бедности или обыденности.

Теперь к слову… никого кто кричал о превосходстве «бриллиантов» не осталось. С несколькими «подающие надежду» расправились лично. Владимир Сергеевич сам, когда-то был не последним человеком в Бухаресте. Он вел дела с иностранцами и зарабатывал большие деньги, но зачем они были ему теперь?!

Иногда ночью, когда тьма окутывала весь мир, Володя отдавался воспоминаниям. Он закрывал глаза и слышал голоса из прошлого. «Папа, … — доносился до него гулкий голос Даши, — я хочу помогать людям… Мне нужна профессия врача…» — это были те слова, что она сказала ему перед вступительными экзаменами в медицинский университет. Он же хотел видеть свою дочь замужней дамой, с детьми. Он желал передать ее в руки того, кто сумеет ее защитить от всяких бед. «Папа, мне это, действительно, нужно…», — также гулко доносился до него ее голос.

История тех дней вызывала у мужчины теплые чувства. Больше не было боли, что преследовала его после гибели Даши. Даже чувство вины ушло прочь. Теперь воспоминание о мире до смерти дочери, вызывали лишь приятную ностальгию. Изредка, Володя ловил себя на мысли, что Даша, его высокоморальная дочь, никогда бы не сумела убивать ради пропитания. Она, напротив, старалась бы спасти как можно больше человеческих жизней. Возможно, из-за этого он и старался приписать подобные качества так напоминавшему Дашу — Джаггернауту.

Владимир раз за разом прокручивал в голове один из последних диалогов, что случился между ним и демоном. Раз за разом слышал низкий, потрескавшийся голос, будто бы своей дочери, но уже нет. Раз за разом разглядывал пылающий огонь в камине и зеленые глаза блондинки, что смотрела холодно и безучастно. «Я — демон, я не умею сочувствовать», — голос теперь раздавался отдаленно и Владимир Сергеевич, наконец, поверил в эти слова. «В тебе есть что-то хорошее. Ты будто не настоящий демон», — эти свои слова, Владимир вспоминал с отвращением и неприязнью. Как можно было быть настолько глупым?! «Разочарую», — надломано раздавался голос Джаггернаута. «Разочаровал», — сквозь мысли, вслух, раз за разом шептал Володя.

Ночь обрывалась дальними криками. Владимир Сергеевич больше не приходил на выручку оставшимся без крова, как было изначально. Он отгородился от остального мира и тихо презирал всех и каждого. Но на самом деле, он больше всех ненавидел себя.

***

Алекс в очередной раз очнулся в камере Мира Теней. Он уже давно сбился со счета: какой день, какой месяц и какой год. Первое время пасынок Владимира Сергеевича, черкался на каменных стенах кельи и пытался держаться за память о том крохотном мире, в котором он еще недавно жил. Однако, осознав, что все отметины на стенах исчезают — бросил это дело и отдался судьбе. Он провел в темноте настолько долго, что отныне его более пугал свет.

Молодой человек встрепенулся, когда тяжелая, металлическая дверь, заскрипела, и внутрь проник тонким лучом свет. Алекс, по-звериному, на четвереньках, перебрался в противоположный угол и стал ожидать: что будет дальше. «Твое одиночество законченно», — раздался охрипший голос, и в камеру втолкнули темноволосого человека. Вошедший пошатнулся, и упал у входа. Сокамерник явно истекал кровью и был истерзан. Как только дверь вновь затворилась, Алекс на четвереньках, подполз к молодому человеку.

— Воды… — стонал незнакомец. Кровь постепенно прекратила вытекать из рваных ран. Алекс с любопытством зверя осмотрел молодого человека. Он был высок ростом, темноволос, широкоплеч и явно нравился девушкам всех возрастов. — Воды… — вновь простонал он и на какое-то время замолк.

Мир Теней был способен отнять у любого человека не только память о прошлом, но и эмоции, которые когда-то дарили ему счастье. При этом все самое страшное из глубин воспоминаний приобретало поистине гротескный характер. Фобии, ненависть, ярость и отвращение становились основой всего. Алекс прошел через эти изменения — он знал, как действует это место на человека. Однако его сокамерник, казалось, способен продолжать бороться с этим местом.

— Кто ты? — с откровенной неприязнью, поинтересовался Алекс, когда второй молодой человек пришел в себя.

— Сержиу, — отстранено ответил сокамерник.

3 глава

То утро, в которое мир Владимира Сергеевича в очередной раз рухнул, началось как обычно. И все же по-другому. Он проснулся. Открыл металлические ставни. Позавтракал консервированной фасолью и начал собираться в поход по городу. Вооружился ружьем, что осталось еще с работы лесником, Он готов был уже направиться к выходу, но что-то его остановило. Предчувствие. Словно призрак из прошлого вновь вторгся в его привычный, пусть и страшный, мир. Володя замер, продолжая держать руку на кнопке открывающей двери фургона.

«Папа», — послышался гулкий голос. Владимир Сергеевич закрыл глаза, но не двинулся с места. — «Откажись, папа».

Вот уже несколько лет, как призрак погибшей дочери перестал его преследовать. Один ад сменился другим, но Володя спокойнее переносил ужасы постапокалипсиса, нежели боль утраты дорого человека. Потому звук голоса и легкое дуновение ветра, вызвало в мужчине страшную боль. Ту боль, которую он надеялся больше не ощутить.

— Зачем ты здесь? — не открывая глаз, спросил Владимир Сергеевич.

«Откажись», — прошептал призрак, — «Там тебя ждет смерть. Боль. И потеря».

Володя вновь мысленно окунулся в мгновения, когда автомобильное стекло, рассыпалось на мелкие осколки. Ему показалось, словно звук выстрела вновь разорвал ему сердце. «Папа», — тихо прошептала дочь, истекая кровью. Белая блуза быстро окрасилась в алый цвет. «Ты спасешь меня? Ты спасешь меня», — шептала она, когда носилки уносили ее навсегда.

— Отчего я должен отказаться? — дрожащим голосом осведомился мужчина, но вновь услышал лишь гулкое «Откажись» и всякое ощущение присутствия Даши исчезло.

Владимир Сергеевич открыл глаза и обернулся. Никого. Пустота жалила сильнее, чем осознание разрушенного мира. Мужчина вытер покатившуюся по щеке слезу и вышел из фургона.

На улице свистел ветер. Деревья покрылись серым налетом, похожим на пепел. Мужчина вышел на улицу Паркул Чиндира, миновал полуразрушенный ресторан «Миллениум». Владимиру до сих пор казалось, что он слышал крики людей, что погибли в этом страшном отныне месте. Это случилось на третий день апокалипсиса. Джаггернаут приказал хозяину и всем завсегдатаям преклонить колени и принести присягу его господину. Услышав отказ и получив пять пулевых отверстий, блондинка упала. Хозяин всегда защищал свой ресторан от непрошенный гостей. «Будет знать, как нести свой ведьмовской бред», — сплюнул тогда мужчина и готов был убрать дробовик на место, а именно за прилавок.

«Ты меня не понял, киса», — прозвучал гулкий голос, и блондинка села на земле. Хозяин «Миллениума» отшатнулся. Перезарядил оружие. — «Еще раз выстрелишь, я тебе печень через рот вырву», — зло процедила та самая девушка. Она поднялась на ноги. Кровь из пулевых отверстий перестала вытекать. Раны затянулись. Все посетители ресторана прильнули к окнам. Кто-то даже снимал на мобильный телефон. — «Я — Джаггернаут! Не повиновение мне, является не повиновением моему Господину. А это карается смертью!» — прорычал демон, вплотную подходя к хозяину ресторана. Мужчина выстрелил. Блондинка отшатнулась. В груди ее зияла рана. — «Я предупреждал тебя», — осклабился демон.

Ту ночь разрывали сотни криков. Растерзанный хозяин ресторана до сих пор остался, объедаемый кучей мух. Птицы его не клевали. Птиц вообще странным образом не осталось. Володя вновь углубился в страшные воспоминания, ибо он видел все происходящее из окон своего фургона. Запертые в ресторане люди сгорали заживо. Джерг смотрел на происходящее со злорадной ухмылкой.

С того дня Владимир Сергеевич начал разрисовывать карту Тырговиште, в поисках места, через которое он повторно сумеет проникнуть в Мир Теней. «Я должен исправить свою ошибку», — шептал он днями на пролет, изучая все новые закоулки города. Когда-то, несколько лет назад, именно на этом листке бумаги Джаггернаут рисовал примерную карту прохода в Мир Теней. «Если я стану монстром — меня следует убить», — множество раз говорил демон. Володя не представлял тогда, что сумеет найти в себе силы совершить подобное, Сержиу же отказывался даже слышать эти слова. Но отныне, Джаггернаута следовало уничтожить.

Однако, поиски места откуда можно было бы вновь пробраться в Мир Теней, усугублялись еще и ежемесячными полнолуниями. В подобные дни, следовало скрыться в фургоне задолго до заката. Ибо лишь солнце пряталось за Карпаты, просыпались волкоподобные звери.

На памяти Владимира Сергеевича были смельчаки, которые пренебрегли этим правилом мира «после». Наутро, ошметки их тел и куски одежды можно было найти в городе. Тогда еще в Тырговиште оставалось достаточно населения, чтобы организовывать поисковые отряды. Володя сам входил в один из таких. Теперь же, некогда цветущий и облюбованный туристами, город — вымер. Володя оставался один из постоянных жильцов этого места. Мародеры ездили из одной точки Румынии в другую, и потому столкнуться с ними в реальности было сложной задачей. Однако, Володя оказался «везучим» на подобное. Трижды. Такие встречи оборачивались для него прятками в заброшенных магазинах или побегом в леса.

Далее он прошёл мимо белых, трехэтажных домиков, напоминающих отныне поместья из фильмов ужасов, с полуразрушенными стенами и выбитыми окнами. Настя очень любила «ужастики» про заброшенные дома, потому Владимир ни раз видел такое в кино. Но на экране телевизора все казалось сказочно. Мужчина пошел дальше и вышел на развязку четырех дорог. Раньше здесь была оживленная трасса, путешественники выезжали на объездную дорогу, чтобы отправиться в другой город. Теперь… по обочинам стояли три автомобиля. Краска облупилась. Окна заледенели от постоянного холода. Метал начала разъедать ржавчина.

Владимир Сергеевич огляделся вокруг. Вновь налетел порыв ветра. Сделалось холодно. Деревья, росшие у домов, отныне стояли покрытые серым налетом. Листья больше не росли на их ветвях. У некоторых раскололся ствол, будто в него ударила молния. Дорожное полотно треснуло. Асфальт сыпался. Образовались широкие ямы.

Мужчина остановился возле госпиталя.

— Надо поживиться лекарством, — вспомнил Володя и направился внутрь.

Раньше здесь жил врач, который вел прием на дому. Сам госпиталь представлял собой квадратный дом с резными ставнями и ажурными рамами на окнах. С этим мужчиной Володя хорошо общался. Часто получал у него антидепрессанты. Вот и теперь появилась в них необходимость. Внутри помещения все было перевернуто вверх дном. Бумаги разбросаны. Письменный стол разбит и из столешницы торчал топор.

Владимир застыл на пороге и прислушался. С улицы доносился свистящий ветер. Мужчина прошел дальше. Картонные папки хрустели под ногами. Он ступал как можно тише. Из-за выбитых оконных рам в доме было холодно и ветрено. Сквозняк раскачивал потрепанные шторы. Владимир Сергеевич снял с плеча ружье. Он добрался до стола и начал искать таблетки. Наконец на коробочке он прочитал заветное слово «Алевал» и бросил две упаковки в свой рюкзак.

С улицы послышался шум колес. Владимир забился под письменный стол и вцепился пальцами в приклад ружья. «Эй!» — раздавались голоса, — «Погнали! Там нет ничего веселого». Раздался хлопок двери, и кто-то громко протопал по гостиной. Владимир Сергеевич затаил дыхание. На лбу выступила холодная испарина. «Где эти чертовы таблы?» — взвыл мужской голос. Шаги приближались. Владимир осознал, что сейчас «некто» заметит его присутствие. Мужчина резко выскочил из своего укрытия и бросился бежать прочь.

— Стой! — кричал «некто».

Владимир Сергеевич пробежал по всем комнатам дома. Преследователь не отставал. «Окно», — мелькнуло в мыслях мужчины.

— Эй! — «некто» схватил Владимира за куртку и попытался удержать. Мужчина отмахнулся прикладом ружья. Преследователь закашлялся кровью. — Тварь! Ты выбил мне зуб!

Воспользовавшись заминкой, Владимир Сергеевич выскочил в разбитое окно и со всех ног бросился бежать прочь.

Мужчина пробежал по улице Матея Басаба, весь этот мирок, где жили обычные люди, сгорел дотла. Раньше маленькие домики, украшенные палисадниками, радовали глаз в солнечные дни, теперь же ото всего остался только прах и кое-где обгорелые бревна. Сзади доносился звук преследования. Владимир Сергеевич поскользнулся и упал.

— Лови его! — кричали сзади.

Мужчина обернулся и выстрелил из ружья в машину. Колесо лопнуло. Молодые люди закричали. Машина завиляла по дороге и съехала в кювет. Владимир Сергеевич продолжил свой побег. Он свернул в переулок и ворвался в маленький магазинчик. Полки с товарами были завалены на бок. Мужчина слышал, что преследователи кричат недалеко. Он пробился через преграды из полок и, выбив дверь в подвал, спрятался там.

— Да брось ты его! — раздался визгливый девичий голос, когда молодые люди ворвались в магазин.

Владимир Сергеевич, дрожа, стоял в подвале, забаррикадировав дверь.

— Этот козел выбил мне зуб! — ответил мужской голос.

— Поймаем потом, — резюмировал третий голос. — Здесь вонь стоит, как на помойке!

Спустя минут пять, хлопнула дверь, и преследователи удалились. Владимир Сергеевич опустился на пол и выдохнул. Он не боялся вступать в открытое противостояние с мужчинами, но он ненавидел отморозков, убивающих детей и священников. Будь его воля и сила, мужчина с удовольствием бы застрелил каждого из них. Но сила сейчас была на их стороне.

Прошло длинных два часа, перед тем, как Владимир выбрался из подвала и вновь отправился за провизией в город.

Вдали виднелась Башня Киндией. Володя всегда изумлялся главной достопримечательности Тырговиште. Уж очень ему виделось это сооружение обыденным. Но туристы толпами шли взглянуть на нее, словно перед ними не 27 –метровая башня из камня, а настоящая Эйфелева. Но подобные мысли приходили Володе раньше, до вторжения демонов. Теперь это странное сооружение, напротив, вызывало в нем теплую ностальгию. Словно они с этим каменным сооружением сроднились и стали ближе чем родственники. Пройдя свой путь, мужчина набрел на захудалый магазин. Время близилось к вечеру и хотелось есть. Владимир с помощью найденного неподалеку лома, взломал железную дверь магазина, и проник внутрь. Полки остались практически не тронуты. Хотя мясо и субпродукты испортились. Это Владимир понял по кислому запаху с примесью горечи. Но как уже было сказано ранее, тошнотворные запахи стали обыденностью выживших.

Мужчина разыскал консервы и опустошил полку в свой черный, тряпичный рюкзак. Он прошел по магазину и остановился у прилавка. На кассе лежали растаявшие шоколадки — «Марс», «Сникерс». Мужчина взял пару батончиков и намеревался отправиться в обратный путь, но солнце уже начало уходить за горы. Тени пугающе вытянулись.

— И как я мог забыть о времени! — вскричал мужчина.

Оставалось два пути: переждать ночь в магазине или бежать со всех ног до фургона. И выбор, казался, очевидным. Однако именно в этот день было полнолуние. Хотя оборотни уже давно должны были осознать, что пропитания в Тырговиште не осталось, но каждый раз в эту ночь хоть один монстр, но забредал в здешние места. К тому же, тени уже начинали жить своей демонической жизнью.

На раздумья времени не оставалось совсем, и Владимир Сергеевич бросился бежать в обратный путь. Рюкзак оказался тяжел. Одна из банок, больно била мужчину по спине. Но он не останавливался. Добраться до башни Киндией представлялось более легкой задачей, чем пытаться пробраться через полгорода к фургону. Однако, как путь домой, так и к башне лежал через лес.

— Ну, это не Хойя-Бачу, — приободрил себя Владимир Сергеевич и побежал к башне. (*Хойя-Бачу — проклятый лес в Румынии*)

На полпути, до него донесся протяжный вой. Владимир Сергеевич оглянулся назад. Ужас закрался в его душу. Ноги отяжелели, и стало трудно передвигаться. Тьма окутала землю полностью, когда Владимир Сергеевич добрался до подножия башни. В пятнадцатом веке эта башня по легенде была построена самим Владом Цепешем. Хотя Володя знал, что тот, кого прозвали «Дракулой» никогда не был тем монстром, которым его описал Брэм Стокер. Однако, ночью, в полную луну, башня навевала ужас.

Где-то недалеко раздался хруст ветки и Володя, не оглядываясь прибавил скорость бегу, чтобы оказаться быстрее в укрытии.

— Владимир! — прокричала девушка и мужчина остановился.

Натали вышла из-за ближайших кустов. Ее руки и лицо были окровавлены. Сама она явно походила на «Керри» из одноименного романа короля ужасов. Девушка жалобно смотрела на Владимира Сергеевича и явно хотела, что-то сказать. Но яркий, молочный свет луны, забрал у нее эту возможность.

Все ее тело извивалось в конвульсиях. Она кричала, но крик обрывался воем. Позвоночник выступил на спине. Девушка неестественно выгнула спину. Ее лицо исказилось страданием. Она продолжала извиваться лежа на земле. Глаза вспыхнули жаждой крови. Нижняя часть лица вытянулась и обрела очертания волчьей пасти.

Владимир Сергеевич кинулся бегом к воротам башни. Они оказались заперты. Оборотень уже обрел свою силу и поднялся на неестественно выгнутых лапах. Володя успел сбить замок и спрятаться за решетчатой дверью, когда мохнатая лапа волкодлака попыталась его схватить.

— Натали, — отдышавшись, промолвил Владимир Сергеевич, — Как же так?

А вышло все донельзя просто: В тот период, когда Владимир отправился с Джаггернаутом в Бухарест, Натали расстроенная и убитая горем, спасалась в прогулках. Она даже не представляла во что может вылиться подобное гуляние.

Девушка шла однажды ночью в сторону города. Ее взгляд застилали слезы обиды. Ей до сих пор слышались его слова. Последние слова, которые он сказал ей. Обесценив ее любовь к нему. «Все было из-за какой-то сыворотки…. Ему просто понадобилось лекарство…» — мысленно шептала она, прокручивая в голове их встречу в кафетерии.

И именно с такими мыслями, Натали набрела на покосившуюся избу в глуби леса. «Что это» — вытирая слезы, вслух произнесла она. Внутри кто-то закопошился. Девушка, обуреваемая любопытством, сделала пару шагов по направлению к домику, но спохватившись, и вспомнив все фильмы ужасов, что ей довелось посмотреть, бросилась бежать прочь. «Ничего хорошего в подобной глуши не бывает», — мысленно напомнила она себе. Как раз в это мгновение дверь избушки распахнулась. Раздался оглушительный вой. Натали от неожиданности запнулась за торчащую ветку. «Ай», — вскрикнула она, упав на землю. Мелькнула огромная туша волка.

Натали потеряла дар речи от ужаса. Монстр одним прыжком преодолел большое расстояние и девушка закричала. Но было уже поздно.

Острая боль пронзила ее плечо. Девушка попыталась вырваться, но зверь крепче сжал челюсть. Натали потеряла сознание от дикой боли. Позже, спустя неделю, она набрала номер Владимира Сергеевича и рассказала все про оборотня.

Теперь же мужчина видел того монстра, в которого эта юная девушка превратилась. Оборотень до сих пор пытался пробраться внутрь башни. Володя прижался спиной к стене. Но даже так, острые когти почти доставали до его горла. Отныне лишь утро могло спасти Владимира Сергеевича. И он это знал.

Монстр скалил зубы и пытался разорвать прутья решетки. Мужчина, воспользовавшись этим, бросился по лестнице наверх башни. Бежать с каждым шагом становилось все труднее. Снизу доносились металлические звуки. Мужчина присел на лестнице и оперся спиной о каменную стену.

Сделалось уже очень холодно. Руки замерзали. Изо рта шел белесый пар. Владимир плотнее закутался в телогрейку и отдался беспокойному сну. Усталость взяла свое.

***

Мир Теней. Три года назад.

Джаггернаут очнулся, словно от тревожного сна. Демон лежал на сыром камне. Еще несколько минут назад, он усиленно пытался ухватиться за остатки человеческой памяти. Светлые волосы, застилали лицо. В глазах продолжало двоиться. Тошнота то подходила к горлу, то отступала. Демон свесился с камня, и из горла полилась струями кровавая жижа.

В мыслях плясали образы. То мелькал надменный взгляд Анны, то игривый Цербер, то вдруг появлялась дрожащая рука матушки. Но все это сменялось темнотой.

— Пожалуйста, — вымолвил демон, — Прошу не забирайте у меня ИХ…

В глазах темнело. Мышцы сводило, словно хирург вырывал из тела куски мяса. Демон вновь окунался в калейдоскоп памяти. Он видел Сержиу, который с дружелюбной улыбкой смотрел на него, видел учителя сквозь пелену слез, Анна танцевала на балу.

— Что вы вкололи мне? … — хрипло стонал Джерг, захлебываясь кровавой рвотой.

«То, что вернет мне „моего Джаггернаута“, Бени», — гулко разнесся голос Сира.

Джаггернаут попытался встать с камня, но ноги подкосились и он упал. Сержиу, который следил за происходящим из лабиринта, боролся с желанием помочь другу. «Прячься», — слышал молодой человек в голове, каждый раз, когда намеревался броситься на помощь. Эти слова ему на прощание сказал Джерг.

«Не сопротивляйся своей сути, Бени», — засмеялся Сир, глядя как бьется в конвульсиях тело демона. — «Ты не сумеешь противостоять сыворотке».

Джерг вновь ушел в воспоминания. Перед ним был встревоженный взгляд Владимира Сергеевича, мужчина пытался привести демона в сознание в вагоне поезда. «Я сильнее», — шептал демон, пытаясь победить действие забвения, что стирало ему память.

Сержиу, наконец, выскочил из своего укрытия и подбежал к другу. «Зачем нужны друзья, если не для этого», — скомандовал себе молодой человек. Он поймал на себе измученный взгляд демона.

— Сер… — прошептал Джерг и глаза его стали наполняться янтарем. Сержиу видел, как его друг пытается бороться. Он чувствовал насколько трудно Бенни дается это сражение.

— Бенни, — прошептал молодой человек, обнимая друга.

— Почему… не послушался?… — из последних сил прошептал Джаггернаут. Тело демона обмякло, и человеческие силы оставили его.

Сержиу не выпускал друга из объятий, хотя осознание того, что это конец их обоих пришло сразу. Сир спокойно наблюдал за происходящим. Хозяин Мира Теней знал, что ничего делать и не надо — Джерг сделает все сам. Так и случилось. Огненные вены разрисовали кожу. Волосы обрели рыжий оттенок. Сержиу отпустил демона. На него смотрели полные безразличие янтарные глаза.

— Бенни, … — отшатнувшись, прошептал молодой человек.

— Уже не Бенни, — злорадно ухмыльнулся Сир.

***

С того момента в Мире Теней прибавилось невинных душ. Сир впитывал в себя чистоту и оставлял лишь новые тени. Если раньше, тенями мог стать лишь мелкий преступник, чья душа не попадала ни в Рай, ни в Ад. Теперь господин «высших демонов», что правили здесь балом, осознал: вкус души чистой и непорочной доставляет больше удовольствия. Демоны в этом мире не рождались, сюда всегда попадали заблудшие души, и после того, как «высшие» и Сир съедали оболочку души, появлялись новые Тени.

Когда-то, в начале времен, Мир Теней существовал как пристанище самых отвратительных преступников. Их можно было съесть без ущерба населению Земли, однако, их вкус горький и терпкий, никогда не нравился Сиру. Тогда-то создатель этого мира, решил оставить одну из заблудших душ и наградил ее огненной силой, в довесок к обладанию некромантии. «Сын оборотня», — называли эту душу. Звали того бедолагу — Бенни Марчери. И именно он за сотни лет обратился в демона Джаггернаута. Демон огня и некромант. Интересный вид монстра. С помощью него Сир вершил свои страшные дела: он забирал души у множества женщин, ложно обвиненных в колдовстве, и поедал каждую из них. Вкус был сладкий, с привкусом кислинки. За хорошую службу, Сир поощрял своего «любимца», разрешением жить вместе с трехглавой собакой — Цербером. Этот пес привязался к демону, как и демон к нему. Сильнее чувства в Мире Теней не было. «Друг», — это слово зародило в душе, если можно говорить это слово, демона счастье.

Но вот ведь незадача, каждый сосуд Джаггернаута сгорал время от времени, а найти того, кто сумеет выдержать такую силу: всегда было сложно. Каждый раз, Джерг мог провести в своем обличии всего несколько лет, а это скудно мало для Мира Теней. И, однажды, когда у порога этого пустого и гнилого места, появилась чистая девушка, Сир превозмогая голод, решил отдать ее Джаггернауту. И вот странность, сосуд выдержал. Но… был нюанс, память демонского существования, как впрочем, и человеческого, стерлась. Было решено запереть демона в темнице, чтобы он сумел все вернуть.

Однако, стражник отдал Джерга на воспитание престарелому китайцу Као Чин, что жил в переходном мире долгие века. А этот человек помог Джаггернауту вспомнить того, кем он был до смерти — Бенни Марччери. И здесь действительно начались трудности. Сир не ожидал, что столь верный воин, может встать на сторону людей, да еще и попытается пойти против его, Сира, воли. Тогда-то и было принято решение наказания блудного демона — убийством Цербера. Таким образом решено было пробудить истинную мощь — Джаггернаута, а после стереть ему память вновь.

4 глава

Мир Теней три года спустя.

Сержиу вновь очнулся от тревожного сна. Ему вспомнилось детство, которое он провел с единственным и лучшим другом. Но страшный огонь, что поработил Бенни, заставил молодого человека очнуться в холодном поту.

«Если я стану монстром, меня надо убить», — каждый раз говорил ему Джаггернаут. Возможно, Бенни догадывался, что Сержиу никогда не повернет оружие против него. Но обещание было дано. А это значило, что если сын господ де Буритару не сумеет вернуть Беннисио к свету, он обязан будет убить того монстра, в образе которого его друг пребывает теперь.

Алекс все то время, что они провели в одной камере, смотрел на Сержиу зверем и молчал. Сам же молодой человек, также разговор не заводил. И теперь это было вызвано не той высокомерностью, которая присутствовала в характере Сержиу ранее, нет, теперь это было безразличие ко всему.

«Мы уйдем с тобой также, как я пришел сюда с Владимиром», — раз за разом прокручивал эти слова у себя в голове молодой человек. Вспоминая заплаканный взгляд Джаггернаута. Цербер, верный пес демона, погиб защищая своего хозяина. Демон в тот миг сумел отомстить, но боль утраты никуда не делась. Сержиу постоянно прокручивал в голове план побега, но каждый новый был хуже предыдущего.

— Почему ты всегда молчишь? — вдруг нарушил такую привычную тишину Алекс. Сын господ де Буритару вздрогнул и удивленно посмотрел на сокамерника. — Думаешь о побеге? Я тоже… Может быть, есть смысл объединить свои усилия? И думать вместе.

Сержиу смотрел недоверчиво. Однако, вдруг его сердце пронзило осознание, что даже, если ничего не удастся — терять ему нечего. Поэтому он безразлично пожал плечами и кратко обрисовал свой план Алексу. Сбежать планировалось тем же путем, которым они с Владимиром Сергеевичем сумели проникнуть внутрь — через портал.

— А как вы обнаружили портал? — удивился Алекс.

— В древнем лесу Хойя-Бачу есть существа «гиана» — это призраки, что помогают странникам, — объяснил Сержиу.

Алекс нахмурился.

— Это тот самый проклятый лес? — произнес он, но заметив удивление на лице собеседника, пояснил, — В этом лесу стоит замок Влада Цепеша, его еще «Дракулой» именуют. И по преданию, именно в Хойя-Бачу он принял свою смерть от рук толи брата, толи кузена….

Сержиу свел брови и задумчиво посмотрел на собеседника. Эти суеверия показались ему странными. Алекс продолжил свой рассказ, не обращая внимания на хмурого собеседника. Сержиу больше не слушал истории о «бермудском треугольнике Трансильвании», о пропадающих людях в лесу и даже о паранормальной активности. Хотя, возможно, и услышь он все то, что говорил Алекс, из-за своего незнания множества современных терминов, не понял бы, о чем ему говорит сокамерник.

Наконец, Алекс замолчал и весь задор, который в нем проснулся, от возможности рассказать множество легенд, вновь угас. Ведь они до сих пор оставались заключенными в каменном подземелье, куда даже луч света практически не проникал. И мысли о побеге так и продолжали оставаться мыслями.

— Нам нужно обмануть стражников, — спокойно проговорил Сержиу, словно услышав мысли сокамерника, — Пока меня тащили волоком, я отметил одну вещь: Портал очень близко.

— Не хотелось бы мне оказаться в Хойя-Бачу, — с подобием улыбки на лице, пробормотал Алекс.

— Мы окажемся там, где должны, — с воодушевлением заверил его Сержиу. — Следует лишь вырваться из этого подземелья и все закончится….

Провидение будто услышало слова Сержиу и спустя довольно короткое время, им с Алексом удалось осуществить побег. Вышло все настолько просто, что молодые люди, даже усомнились в реальности происходящего. Они просто сумели украсть ключи у рогатого демона, что вошел к ним с мисками еды и заперли его вместо себя. А когда загудела тревога, Сержиу на пару с Алексом, благополучно прыгнули в портал. «Как-то просто. Словно это они сами нас отпустили», — думалось Сержиу, но он не хотел углубляться в эти мысли. Потому, яркие цвета переливающегося коридора, напоминающего более трубу или калейдоскоп, усыпляли его. Удар об землю оказался болезненным настолько, что оба молодых человека потеряли сознание.

Сержиу снился сон. Он сидел в гостиной замка де Буритару напротив Беннисио. Перед ним был не Джаггернаут, а лишь его друг. В том обличие, в котором он знал его более пятисот лет назад. Однако, взгляд Бенни походил более на демонский. Янтарный. Холодный. Озлобленный.

«Ты же поклялся, что убьешь меня», — в ярости кричал друг. — «Чего стоит твое слово? Так же было и с моей матушкой?! Ты лгал, что непричастен к ее гибели?»

«Бенни», — тихо шептал Сержиу, глядя в искажающееся лицо друга.

«Это ты меня таким сделал!» — прорычал Беннисио. И его глаза вспыхнули огнем. — «Твое предательство превратило меня в монстра», — продолжал рычать Джаггернаут. Теперь перед Сержиу стоял огненный облик, а не человек. — «Это только твоя вина»…

Молодой человек резко проснулся. Испарина стекала со лба. Волосы прилипли к лицу. Внутри ощущался жар. Сержиу сел на земле. Спину саднило, по-видимому при падении, он разорвал рубаху и поранил кожу. Алекс лежал в нескольких метрах от него. Сержиу отдышался и попытался подняться на ноги. Жгучая боль вонзилась в позвоночник. Молодой человек издал сдавленный стон и опустился назад. Безумно хотелось спать. Однако, сон не сулил ничего хорошего. Вновь увидеть превращение Бенни в монстра. Вновь услышать обвинения.

— Почему же так легко? — вновь задумался Сержиу о том, как спокойно им дали сбежать. — Ведь им нет смысла отпускать меня…. Они же все знают.

***

Утро наступило незаметно. Владимир Сергеевич дрожащими от холода руками, плотнее закутался в телогрейку и попытался открыть глаза. Ни тени, ни оборотень не сумели его достать на ступенях башни. Мужчина выгнул спину и услышал противный хруст. «Старею», — мысленно усмехнулся он и поднялся на ноги.

На улице, у решетчатой двери, без сознания лежала Натали. Девушку трясло от холода, ибо из одежды на ней была лишь повязка на голове. Владимир с неприязнью осмотрел ту, кто ночью пыталась его разорвать на куски, и собирался было пройти мимо, но какое-то колкое чувство не давало ему уйти спокойно. «Джаггернаута ты спас, а ее бросишь?» — ехидно прозвучал внутренний голос. Мужчина опустил голову и ответил сам себе:

— К чему привело спасение демона?

«Однако, ты спас его», — вновь проговорил внутренний голос.

— Теперь жалею, — вслух ответил Владимир Сергеевич.

Натали от звуков голоса, пришла в себя. Девушка измучено осмотрелась по сторонам. Она пыталась согреться, но пронизывающий ветер остро царапал кожу. Владимир оглянулся на проснувшуюся девушку. Натали попыталась прикрыться руками. Вышло неважно, хотя Володю в данный момент жизни не особенно интересовали обнаженные женщины. Даже очень красивые. Мир изменился и желания выживших — изменились.

— Я… не поранила вас, — дрожащим голосом поинтересовалась Натали.

Владимир вернулся к ней и, сняв с себя телогрейку, укутал девушку.

— Вы замерзнете, — измучено прошептала она.

— Не важно. Вставай. Пошли, — монотонно ответил Владимир Сергеевич и Натали повиновалась.

В то время, когда Владимир Сергеевич с Натали добрались до фургона, в лесу Хойя-Бачу очнулся Алекс. Первое удивление от пронзительного холода прошло быстро. Молодой человек поднялся на ноги и огляделся вокруг. Сержиу сидел у разведенного костра. Алекс попытался заговорить с бывшим сокамерником, но слова застряли в горле, когда недалеко послышался женский голос. Напевный голос. «Чем могу вам помочь, странники?» — спросила девушка из чащи леса. Алекс огляделся вокруг. Никого.

— Это гианы, — монотонно пояснил Сержиу, — Призраки, которые помогают заблудшим. Не отвечай ей и уж точно не иди на ее голос.

Алекс изумленно посмотрел в гущу леса и направился к разожженному костру. Сержиу продолжал сидеть неподвижно. Весь облик его говорил о внутренних страданиях.

— Нам следует выбираться отсюда, — попытался заговорить с ним Алекс, но никакого эффекта это не возымело. Сержиу лишь громко и порывисто вздохнул. — Ты меня слышишь?

Сын господ де Буритару не слышал никого, он в тот миг мысленно был далеко. Там, где его родители еще не отдали приказ убийства Бенни и его слепой матушки, там, где Джаггернаута еще не появилось, там, где серые глаза друга смотрели с добротой на все и всех. Сержиу вновь окунулся в воспоминания той далекой, тихой ночи, когда они с Беннисио стали почти братьями. Полная луна освещала им путь к озеру. Сержиу ступал смело, Бенни шел осторожно за ним. Они нашли тихий уголок, под сенью сросшихся деревьев и сын господ достал припрятанный здесь осколок стекла. Кровь из разрезанной ладони, текла по руке, капая на траву. Бенни долго колебался, но заметив смелый и колючий взгляд друга, провел стеклом и по своей руке. Кровь окрасила порез и скатилась струей на землю.