Бесплатный фрагмент - Дядя Блэк

Предисловие

Я очень люблю собак. И когда на улице ко мне подходит собака, я с удовольствием говорю ей: «Привет, как дела». И, если хозяин не возражает, глажу собаку, говоря ей хорошие слова. Когда мне было лет пять — семь, я часто играл с небольшой белой собакой, которую звали — «Пушок». Я не знаю, чей это был пес. Но он всегда откликался и с удовольствием бегал с нами. А зимой его «запрягали» в санки, и он катал нас на катке. Никакого особого угощения за это ему не было. Конфетка «подушечка» или кусочек сахара были для него большим лакомством.

Дома у нас собак не было. Ведь собака- это живое существо, о котором надо заботиться даже больше, чем о себе. Блэк появился у нас неожиданно. Но вся семья очень его любила и делала все, чтобы жизнь доставляла ему удовольствие.

Блэк жил у нас десять лет. А когда его не стало, мы очень горевали. Мне предлагали взять щенка, но мы решили, что лучше Блэка собаки у нас не будет. У меня над столом висит фотография, где сняты «дядя Блэк» и его «племянница» Саша. Такого друга забыть нельзя.

Глава 1

Щенок

В начале 1993 года произошло событие, значительно изменившее нашу семейную жизнь. Сейчас уже не вспомнить, почему я среди дня оказался дома. Таня была на работе, Лена в школе. Раздался звонок в дверь. Я открыл, увидел сына Виталика и пошел в комнату. Мы тогда жили в служебной «двушке» на Новикова-Прибоя. А через несколько секунд Виталик, улыбаясь, вошел в комнату. В руках у него был маленький черный шевелящийся комочек — щенок.

— Вот смотри, -сказал он.

— Кто это? -спросил я.

— Сенбернар, -последовал ответ.

— Виталик, сенбернары черными не бывают, у них окрас белый с коричневыми пятнами, -«со знанием дела» ответил я.

Через несколько минут выяснилось следующее: у его товарища, где они были в гостях, большая черная собака, похожая на «водолаза». Вот это от неё щенок.

Конечно, я был за то, чтобы щеночек остался. А вот как к этому отнесется моя супруга — Таня? У нас дома никогда не было живности. Когда мы ездили в отпуск в Одессу, у мамы там был белый пес — болонка. Играть с ним было интересно, нас он любил, но это было всего месяц в году. А тут, в нашей маленькой квартирке даже места для собаки найти было сложно.

Щенка отпустили на пол, он сразу вышел на середину ковра и наделал лужу. Зато молоко из блюдца стал лакать с удовольствием. А когда напился молока, лег на ковер и уснул.

Пока мы рассматривали этого «зверя», раздался звонок в дверь. Таня пришла на обед. Разговора о том, что делать со щенком, оставить или отнести назад, даже не было. Разве можно перечить любимому сыну?

— Завтра же в ветклинику, сделать все положенные прививки и получить документы. «Собачья жизнь должна начинаться по-людски», — сказал я Виталику после того, как Таня ушла на работу.

Посещение ветеринара через несколько дней прояснило наши «версии» относительно происхождения щенка. Как сказала ветеринар, «мама у него была породистый ризеншнауцер, а вот кто папа — вопрос». Повлиял ли такой «вердикт» на наше отношение к щенку? Нисколько.

Когда я «объявил в академии», что у меня появился щеночек, сразу нашлись «специалисты», которые давали советы по уходу, воспитанию, дрессировке и другим вопросам. Но, оказалось, не это самое сложное. Щенка надо было кормить через три часа. Несколько дней дома был Виталик, а вот что делать потом? Пришлось проявить смекалку.

Кормушка — это небольшая картонная коробка, боковая стенка которой будет в установленное время подниматься. Внутри коробки миска с едой. Задача, как будет в установленное время подниматься крышка решалась совсем просто. К коробке крепился механический будильник, который надо было «завести» на 12 часов. Будильник «звонил». Ручка сзади крутилась, наматывая веревку, крышка поднималась. Устройство проверили раз десять. Всё работало.

Теперь оставалось научить щенка «делать все свои дела» только на улице. Надо сказать, что малыш оказался весьма сообразительным. Примерно дней через десять он сообразил, что днем кормить его будет Таня. Она с почты приходила на обед и часть обеденного перерыва «добровольно» посвящала щеночку. К «автоматическому кормлению в 12 часов» он привык ещё быстрее. Однажды Лена, случайно оказавшись дома около 12 часов увидела, что он лежит около «кормушки» и добросовестно ждет, когда она откроется. На аппетит он не жаловался, миска после обеда была всегда «вылизана» до блеска.

Щенок получил имя

Мы долго думали, как назвать пса. Всякие «рексы», «джеки» и прочие «шарики» были отметены сразу. Сыграл роль черный окрас. Виталик как-то, посмотрев на щенка, сказал: «Я знаю, как его звать: БЛЭК». Спорить с «хозяином» мы не стали, тем более, что на произнесенное слово «БЛЭК» щенок, как по команде, прибежал из кухни и внимательно на Виталика смотрел. А через день он уже понял, как его звать.

Блэк быстро учился самым простым командам: «ко мне», «сидеть», «лежать», «голос». Так же быстро он сообразил, что за каждое «послушание» он должен из рук получить угощение. И, иногда, увидев, что в руках ничего нет, ничего не делал и ждал, когда «командующий» возьмет в руки «угощение».

Игрушки его тоже не очень интересовали. Я, в то время, собирал резиновые игрушки — различных «пищащих» зверьков. Однажды, когда я принес очередную покупку, одна игрушка упала со стола. Блэк подошел, понюхал, а когда взял в зубы, игрушка слегка «пискнула». Не знаю, что ему не понравилось: запах, вкус или то, что она запищала, но больше он игрушками не интересовался. И резиновый мячик, купленный специально для него, пса не заинтересовал.

Примерно два месяца после того, как появился Блэк, мы с ним не гуляли. Опасность подцепить какую-нибудь «собачью» болезнь была велика. Примерно в начале апреля мы решили, что прививки уже действуют, и начали выводить Блэка на улицу. Утром и вечером желающих погулять с пёсом было достаточно. А вот прогулка днем сразу «легла» на Таню. Она приходила обедать с почты домой, гуляла с псом, потом кормила его, и только потом обедала сама.

Прогулки Блэку сразу понравились. И он быстро сообразил, что, если кто-то одевается, значит, возможно, и его возьмут гулять. А когда «одевающийся», уходил без него, обида выражалась лаем. Хорошо, что голос в то время был не очень громкий.

Мы боялись, что щенок может испортить обувь. Однако скоро убедились, что пес к обуви совершенно безразличен. Все мои друзья, кто «имел понятие» о собаках, предупреждали, что, когда у него будут меняться зубы, он будет грызть всё подряд. Может у нас было что-то не так, но была только одна пара домашних тапочек, которая ему особенно нравилась.

Сначала он утащил под кровать, на которой спала Лена, один тапок из пары. Залезть под кровать мог только он, и даже швабра не могла достать до дальнего края. Наверное, когда Блэк оставался один, он доставал этот «тапок» и с наслаждением грыз его. Потом он, наверное, попутал тапки, под кровать оттащил целый, а в прихожей оставил тот, который грыз.

Хозяин тапок и все остальные решили, что не надо препятствовать его желанию грызть эти тапки. И, вскоре, мы видели, как тапочек уменьшается в размерах. При этом один тапок Блэк грыз со стороны носка, а второй со стороны пятки. И это было той малостью, которую мы ему позволили. А вот мебель его не интересовала. Ни один стул или другая мебель от щенка не пострадали.

Нет, нельзя сказать, что Блэк был совсем «безобидным» псом. Летом 93 года я решил немного «облагородить» коридор и переклеил обои. Работа несложная, за пару часов всё было готово. Только отрезать низ обоев по уровню плинтуса не стал, ждал, пока клей просохнет.

На следующий день я сидел в комнате за письменным столом и что-то читал. В тишине я услышал из коридора странный звук, как будто рвется бумага. Причем продолжительность звуков была то совсем короткой, то чуть большая. Я чуть наклонился, чтобы увидеть коридор в проеме двери. Картина меня поразила. Блэк зубами цеплял нижний край обоев и потихоньку отходил назад. Обои отрывались. Когда очередная полоска отрывалась полностью, он выплевывал бумагу на пол и всё начиналось сначала. Я поднялся со стула и тихонько наклонился над ним.

То, что я увидел, описать словами очень сложно. Когда была оторвана очередная полоска обоев он повернул голову в мою сторону. Наверное, ему это занятие доставляло огромное удовольствие. По- другому выражение, которое было на его мордашке, описать нельзя.

Он снова подошел к стене и взял в пасть нижний край обоев. Мой оклик: «Блэк» — заставил его повернуться ко мне. Конечно, политика «кнута и пряника» может быть «основой» воспитания. Но мое глубокое убеждение, что иногда достаточно «просто поговорить с собакой». Не помню, какие слова я ему тогда сказал. Одно знаю точно: и в этот раз, и много раз потом пёс внимательно слушал, что ему говорили. Понимал ли? Или интонация и жесты помогали? Не знаю. Мы все считали, что всё он отлично понимает. И пусть со мной не соглашаются «знатоки собак», я своего мнения об их сообразительности и понимании языка людей не изменю.

Что «мы» любим

Интернета в то время не было, но мне удалось достать книжку, где было описано и кормление, и воспитание щенков. Блэк не страдал «отсутствием аппетита». Более того, некоторые «продукты» его сразу заинтересовали. Однажды я увидел на кухне, как он облизывает языком край упавшей со стола чашки. Наверное, он был сладким, и это ему понравилось. Пришлось проводить «воспитательную беседу».

Мясо ему понравилось сразу, особенно курица. Увы, мы не особенно следовали правилам кормления. Причин тому достаточно много. Во-первых, покупка любых продуктов в то время была делом достаточно сложным. Поэтому приходилось кормить тем, что было у нас на столе. Не всё, что ели мы, нравилось псу. Он достаточно быстро разобрался, что мясо лучше колбасы или сосисок. Вареную колбасу или сосиски он не любил. Блэк никогда не был голоден, поэтому он мог просто понюхать предлагаемый кусок докторской колбасы, повернуться в сторону того, кто его «угощал» и посмотреть так, как будто спрашивал: «Это ты что мне дал?». После этого отходил от «лакомства» обиженный.

А вот копченую колбаску и другие «деликатесы» он «уважал». Попытка приучить его к «собачьим» консервам успеха не имела. Точно так же провалилась попытка угостить его тушенкой. Что ему не нравилось в этой еде, неизвестно. Но он только нюхал, тут же отворачивался и уходил, обиженный.

Рыбой мы его не кормили, сложно было очистить от костей. Зато были блюда, которые он очень любил. Из «людских» блюд он очень любил макароны по-флотски и плов. Но самыми любимыми была курица и печенка. Курица и вареная, и жареная, особенно если там была косточка, была самым любимым лакомством.

Печенку мы слегка тушили специально для него. Когда только начинали готовить, он сразу приходил на кухню и ждал, когда лакомство «дойдет». Первые несколько кусков он глотал, практически, целиком. А потом уже жевал с «чувством».

Конечно, он любил сладости. И конфеты, и вафли, и печенье, если они каким-то образом попадали ему в рот, пес съедал с удовольствием. Конечно, мы не баловали его сладостями. А если надо было «поощрить», то кусочки сыра тоже были отменным лакомством.

Обида

Лена очень любила гулять с Блэком. Однажды они с Виталиком долго спорили, кто пойдет гулять с псом. Виталик сказал, что собака его и он вообще ей не разрешит гулять с Блэком. Лена сильно расстроилась. Мы сказали, что купим ей собаку, которая будет только её. Но она, сквозь слезы, отвечала, что ей не нужен другой пес, она любит Блэка.