Бесплатный фрагмент - Душевные раны. Как возникают и лечатся эмоциональные травмы

Введение

«Заниматься наукой только для личного блага постыдно… Необходимо возвратить людям, употребить им во благо свои знания, полученные из общечеловеческой сокровищницы».

В. Вернадский.

В книге представлены лекции из курса: «Профессия Психолог, Коуч» (четвёртый учебный блок). Можете распечатать эти лекции, подчёркивать фломастерами, изучать. Важен принцип активного обучения! Кто желает пройти полный курс с практикой, рада Вас видеть в школе. Обучение идёт онлайн, курс длится 10 недель. Подробная программа есть на сайте школы. Эти лекции можете изучать 2 месяца или ускоренно, как студенты моей школы- за неделю. Желаю применять полученные знания на практике, в своей жизни. Лично я не видела таких книг, поэтому решила внести тоже свой небольшой вклад в «общечеловеческую сокровищницу», как говорил Вернадский. Приятного погружения в профессию Психолог, Коуч! И готовьтесь, ваша жизнь будет меняться!

с уважением, психолог Евгения Белова.

Лекция 1. Травма

Добрый день. Этой лекцией мы начинаем изучать модуль о работе с эмоциональной травмой. Модуль важный, потому что так или иначе, за каждой проблемой, с которой к вам обращается клиент, стоит эмоциональная травма (различной глубины, различной степени тяжести, но она там всегда есть). Потому что, если присутствуют какие-то ПЕРЕЖИВАНИЯ, с которыми человек не в силах справиться, — это про то, что внутри его психики есть некая РАНА, которую нужно исцелить. Понятие ТРАВМА происходит от греческого слова, обозначающего РАНУ. Официальное определение травмы следующее: Психическая травма- это вред, который нанесён психическому здоровью индивида, после усиленного влияния стрессовых, остро эмоциональных воздействий или неблагоприятных факторов, на психику человека.

Травмы возникают и, соответственно, лечатся двумя путями:

— Первый путь — многократное повторение болезненного опыта, условно говоря, средней тяжести. Например, ребёнку изо дня в день повторяют, что он не очень сообразительный, или толстый, или слабый, не может за себя постоять и т. д. То есть, некая некритичная, но часто повторяющаяся фрустрация. Она накапливается постепенно. Этот процесс подобен появлению углубления в камне, на который постоянно капает по капле вода, она сделала своё дело, подточила камень. Так и в психике человека со временем образуется рана.

— Второй путь — единоразовый сильный эмоциональный шок. Опыт, который невозможно «переварить». В литературе вы часто можете встретить понятие — немыслимый опыт. Есть такая фраза: «Об этом даже помыслить невозможно!» Такое событие в специальной литературе обозначается термином «шоковая травма». Вследствие такого события мгновенно образуется глубочайший импринт (отпечаток) и в теле, и в психике, который очень устойчив. С ним надо работать достаточно долго для того, чтобы что-то изменилось.

В реальности эти два способа часто комбинируются, поэтому разграничивать их не всегда имеет смысл.

Ещё мы можем представить травму как прерывание процесса развития и роста. То есть, идёт некий типичный процесс естественного развития психики. И вдруг, на каком-то этапе происходит Травма — человек сталкивается с опытом, который он не может «переварить». Образуется рана, которая прерывает или замедляет процесс дальнейшего развития в этом месте. Эти два пути можно рассмотреть на аналогии с физическим телом:

— В нём циркулирует кровь, питает клетки, и тело растёт и развивается по какой-то заданной матрице. То есть, проходит нормальные этапы развития: растут руки, ноги, голова, развиваются внутренние органы. Это типичный процесс развития. И вдруг происходит удар в правую руку. Он может привести к тому, что будет больно, образуется синяк в месте удара или припухлость. Но удар был такой силы, что это конкретное тело может с этим справиться, пережив определённый стресс, боль. Какое-то время будет синяк, потом рука восстановится, и продолжит свой рост и развитие. Это первый путь.

— Второй путь. Удар был такой силы, что тело человека не выдержало — раздробились кости, порвалась кожа, сосуды. Повреждённый кусок, словно отделился от целого тела, нарушился нормальный процесс кровоснабжения этого участка, и рост остановился. Всё тело растёт, а эта ЧАСТЬ — нет.

В психике мы не можем сказать, что Травма остановила полностью процесс развития, хотя такое тоже может быть, но это уже крайний случай, психиатрия. У наших клиентов — невротических пациентов, психика в целом нормально развивается, но какая-то ЧАСТЬ отделяется, отщепляется и там всё замирает. Опять же, по аналогии с физическим телом: кровь- это психическая энергия. Она в это травмированное место перестаёт поступать, там образуется МЁРТВАЯ зона, которая прекращает свой рост. Мёртвая зона в психике представляет собой область, где не может возникнуть ничего нового. Там идёт постоянное воспроизведение одного и того же травмирующего опыта. Кровоснабжение нарушено, кислород не поступает и новые нейронные связи не могут образовываться. И до тех пор, пока человек не начнёт внутреннюю работу, эта зона не сможет стать доступной для терапии.

В этом модуле я буду во многих лекциях опираться на книги Дональда Калшеда. Первая книга называется «Внутренний мир травмы», вторая, более новая «Травма и душа». Дональд Калшед — один из самых известных в мире специалистов по работе с Травмой. Он является юнгианским аналитиком. Что нравится мне, и почему его подход настолько ценен в практической работе, он синтезирует подход многих школ и течений. И то, что созвучно мне у него, так это то, что, ничего не отбрасывая, он пытается найти параллели, свести свою теорию и теории других авторов в какую-то одну, общую систему. Потому что, как вы уже видите, все школы психологии, они об одном и том же. У каждой есть своя терминология, свои нюансы. Но в целом, этапы, закономерности, к открытию которых каждый автор каждой из школ приходит своим путём. Это, как одна вершина, к которой все поднимаются по своей дорожке. Я рекомендую книги Дональда Калшеда для прочтения. «Внутренний мир травмы» более фундаментальная книга.

Идея Д. Калшеда заключается в том, что после Травмы внутри психики образуется структура, которую он назвал Система Самосохранения или ещё архетипическая Система Самосохранения. Если вы будете читать, я хочу отметить, что в своих книгах Калшед приводит примеры пациентов с достаточно глубокими травмами. Это истории людей, которые пережили очень непростой опыт. Но те процессы, которые описывает автор, те закономерности, которые он видит, и те методы работы, которые он предлагает, в общем, подходят и многим другим людям, пережившим не столь травматический опыт. Просто, чем глубже травма, тем более ярко выражена работа Системы Самосохранения, о которой говорит Д. Калшед. Поэтому, на тех примерах, которые он приводит, очень явно это можно видеть, так как эти же процессы происходят внутри каждого человека.

Система Самосохранения, по Дональду Калшеду, которая образуется вследствие Травмы, состоит из двух внутренних фигур. Или, как мы можем сказать, что внутренние фигуры- это те же СУБЛИЧНОСТИ и ВНУТРЕННИЕ СОСТОЯНИЯ. Называть можем по-разному, но Система Самосохранения состоит из двух фигур. Происходит Травма и в психике рождаются две фигуры. Хотя, «рождаются», не совсем подходящее слово. Мы в следующих лекциях будем говорить, что на самом деле, они приходят из Коллективного Бессознательного. А пока, для упрощения, будем говорить, что внутри появляются две фигуры:

— Это фигура Наивного Ребёнка и

— Защитника-Преследователя (два в одном). Д. Калшед не разграничивает вторую фигуру, а выносит её, как одну субличность. И дальше станет понятно, почему.

Цель Системы Самосохранения — не допустить повторения травматического опыта в реальности. То есть, если бы этой системе можно было придумать какой-то лозунг, как компании, то он мог бы звучать так: «Это с нами не повторится больше никогда!» Д. Калшед сравнивает Систему Самосохранения с иммунитетом. Он пишет: «Функционируя, подобно иммунной системе организма, Система Самосохранения активно атакует объекты, которые распознаются, как „чужеродные“ или „опасные“. Части переживания, содержащие чувство уязвимости и незащищённости, рассматриваются, как опасные элементы и, соответственно, подвергаются атаке. Эти атаки предназначены для того, чтобы разрушить надежды на установление реальных объектных отношений и погрузить пациента ещё глубже в мир фантазий. Точно так же, как иммунная система может ошибочно атаковать тот самый организм, который она призвана защищать (аутоиммунное расстройство), Система Самосохранения может превратиться в Систему Саморазрушения. Ввергнуть внутренний мир в кошмар преследования и аутоагрессии».

Я предлагаю эту цитату разобрать подробнее, чтобы увидеть, как это происходит в реальности. В этой лекции я буду говорить о ранних Травмах, которые происходили в младенчестве и позже у детей с родителями или людьми, которые замещают родителей. Как показывает практика, люди, получившие шоковые травмы уже во взрослом возрасте, всегда имели и более ранний травматический опыт. Например, человек идёт на войну, получает ранение, или попадает в страшное ДТП или ещё каким-то образом травмирует себя физически или эмоционально. Зачастую, это РЕТРАВМА. То есть, нечто такое, что уже было внутри человека, что повело его на войну, подвинуло к ДТП, в отношения, где всё было плохо. То есть, здесь всегда имеет место быть травма, полученная в детстве, которая возродилась и воспроизвела себя во взрослой жизни. Потому что Система Самосохранения имеет целью, чтобы травматический опыт никогда не повторился. И, тем не менее, она приводит к тому, что он повторяется. То есть, у неё двойная природа.

Чтобы лучше понимать механизм образования травмы, важно держать в голове, как детская психика воспринимает реальность. Ещё раз привожу здесь фильм «Начало». Где в реальности человек просто погружается в ванну с водой, а на глубинном уровне Сознания- это переживается, как потоп. Когда вода хлынула отовсюду и вокруг всё затапливает. Имейте в виду это усиление переживания. Чем меньше возраст ребёнка, тем на более низких частотах работает его мозг, и тем более сильны его переживания. Или, как сказали бы аналитические психологи, что ребёнок рождается в архетипической реальности. Где индивидуального ещё нет, а есть архетипы — боги, демоны, ангелы. Всё у него так окрашено. Так что происходит при ранней травме? Родители оказываются для ребёнка двойным объектом:

— самым любимым и любящим (одна сторона)

— и, одновременно, тем, кто убивает, вызывает ярость, ненависть и другие отрицательные эмоции.

Образуется ассоциация. Связь, которая объединяет. В том числе, на уровне нейронных цепочек, чувства любви, связи, зависимости, открытости, уязвимости, теплоты. Все эти переживания связываются с болью, отвержением, унижением, насилием, ненавистью. То есть, образуется внутри такая безумная связь, где одно с другим вроде бы никак не связывается, но, тем не менее, внутри оно являет собой союз. По логике Системы Самосохранения, переживания открытости, зависимости, потребности в другом человеке, когда вы чувствуете, что вам нужен другой человек, как будто бы всегда должны приводить к невыносимой боли. А значит, что необходимо сделать? Любое переживание близости нужно уничтожить, чтобы избежать боли. Поэтому Калшед и пишет, что части переживания, содержащие чувство уязвимости и незащищённости, рассматриваются, как опасные элементы. То есть, если это переживание возникло внутри, и человек это почувствовал, сразу же включается красная кнопка- «Стоп! Опасность!» И, соответственно, подвергается атаке изнутри, для того, чтобы «разрушить надежды на установление реальных объектных отношений и погрузить пациента ещё глубже в мир фантазий, то есть, увести от реальности».

Дональд Калшед, также приводит клинические случаи, когда после чувства единения на сессии, клиентке снились сны, в которых возникали агрессивные, преследующие, убивающие фигуры. В книге вы можете более подробно об этом почитать. А я кратко расскажу. Д. Калшед приводит пример одной своей пациентки, с которой он работал. Пациентка была достаточно закрытая, хорошо контролировала свои эмоции. И в какой-то момент работы она вдруг поделилась с ним тем, что нашла старые видеозаписи, на которых увидела себя в двухлетнем возрасте. Она выглядела там совершенно несчастной, потерянной девочкой. Рядом была мама, депрессивно-отстранёная. Женщина увидела ещё какие-то не очень хорошие моменты. Д. Калшед предложил ей вместе посмотреть эти записи, и она согласилась. Калшед очень трогательно описывает их сессию с совместным просмотром видеозаписей. Он увидел на них эту девочку, у него тоже было много сочувствия. Он прослезился сам, и клиентка впервые смогла расплакаться. До этого она плакать не могла. Этот просмотр вызвал ощущение родства между ними, какой-то духовной близости, связи. Произошло единение на сессии. Это отметила клиентка и Д. Калшед. На этой ноте они попрощались, и к следующей сессии клиентка увидела сон. Ей снились две женщины, которые очень долго не виделись и они спешат навстречу друг другу, чтобы воссоединиться. Расстояние между ними всё больше сокращается, и тут появляется мужчина с ружьём. Он стреляет одной из женщин в лицо и убивает её. Когда на сессии Калшед и клиентка работали с этим сном, ассоциативно женщина вспомнила ещё один сон, который ей приснился несколькими месяцами раньше. Причём, в тот момент, когда у неё завязались отношения с мужчиной. Насколько я поняла по описанию, у неё долго не было отношений с мужчиной, а тут он появился. И с этим мужчиной она впервые почувствовала душевную близость и сексуальное удовлетворение. И вот ей снится, что она в своей спальне видит существо, очень похожее на осьминога. Оно не отвратительное, оно ползёт к ней, чтобы поиграть. Но в этот момент в спальню заходят несколько мужчин. Один из них снимает свои очки, разбивает их и начинает кормить этого бедного осьминога битым стеклом. После чего осьминог умирает мучительной смертью.

У обоих этих снов есть общее — они снятся после того, как в реальности возникла БЛИЗОСТЬ с реальным человеком. Вот это очень важно. Первый раз с мужчиной, который появился, а второй — с Дональдом Калшедом, как с аналитиком. И в обоих снах в сюжете возникает ФИГУРА, которая убивает зарождающуюся связь. Осьминог, который хочет играть — это, как репрезентативная часть клиентки в виде этого существа. Она как бы ещё ДоЧеловеческая, и тут можно говорить о том, что здесь есть какие-то очень ранние переживания. И во втором сне, это женщина, которая спешит навстречу другой, чтобы соединиться, и её так же убивают. То есть, в обоих случаях, после того, как произошла близость, переживание теплоты, связи с другим человеком, включается Система Самосохранения. В снах женщины эта система проявилась фигурой мужчины. Но она может у всех выглядеть по– разному, в разных случаях. То есть, появился некий ОБЪЕКТ, который убивает, уничтожает те ЧАСТИ, которые желают связи. Вот и Осьминог, и женщина, бегущая навстречу, — это та часть клиентки, которая хочет воссоединения, которая чувствует потребность в другом, кто ей важен, с кем ей хорошо. И эта часть уничтожается. Как это проявляется в реальности? Это некий ГОЛОС внутри, который говорит. Например, в отношениях женщины с мужчиной: «Ты ему не нужна, он только пользуется тобой», «Ему от тебя только одно и нужно!» и т. д. То есть, это всегда какой-то голос, который говорит, и вслед за ним возникают КАРТИНКИ, которые вызывают переживания. Появляются мысли, которые убивают всякие отношения. Д. Калшед пишет, что после той сессии, где произошло единение с клиенткой, та поделилась с ним тем, какие мысли у неё возникли в голове после этого. Внутренний голос говорил: «Ты ему веришь, а он же за деньги с тобой работает. Ты для него просто ещё один случай. Он тебя проводит из кабинета и пригласит следующего клиента». То есть, мысли, полностью обесценивающие то, что произошло на сессии — единение, духовная связь.

Я помню свой опыт работы с аналитиком, когда мы работали над какой-то темой, а у меня внутри очень настойчиво звучал голос, который говорил: «Она просто не хочет, чтобы ты дальше развивалась». Хотя я отдавала себе отчёт, кому принадлежит этот голос, но, тем не менее, он звучал. И он был мужской. У Калшеда я тоже вижу, что этот внутренний голос, который исходит от Системы Самосохранения, чаще ощущается, как мужской. И он имеет очень отличающиеся интонации от голоса самой клиентки. Как будто бы Большая Фигура внутри говорит. Это не во всех случаях так, но в большинстве. И, в конечном итоге, если мы этот голос не отслеживаем, это приводит к тому, что человек, либо закрывается, либо разрывает отношения. И даже реальные отношения не продолжаются. Человек может приходить на сессию, но это уже формально. И в отношениях по жизни- это разрыв. После этого Система Самосохранения на какое-то время отключается, успокаивается. Лишь затем, чтобы в будущем включиться при малейшем намёке на возможное возникновение близких отношений и возможности увидеть уязвимость человека. Как сказала мне одна клиентка, с которой мы работали по Скайпу, что у меня так, видимо, настроена камера, что она меня видит близко-близко. И что я вблизи симпатичнее. А потом спросила, что, значит, и я её очень близко вижу? Это говорит о том, что у женщины есть тревога, что её увидят слишком близко. И здесь уместно поставить вопрос, — Как отличить голос здравого смысла или интуиции от голоса Защитника-Преследователя? Голос Здравого Смысла или Интуиции действительно нужен. Он может предостеречь от того, что на самом деле, опасно или не нужно: не тех отношений, сомнительного бизнес-проекта и т. д. Отличить эти голоса- задача не из лёгких. Для этого мы и работаем в терапии, пытаемся идентифицировать, слушать, какие мысли, чьи голоса звучат внутри нас и наших клиентов. Всё это мы делаем для того, чтобы со временем эта задача стала разрешимой. Какие-то моменты можно увидеть, которые могут помочь даже на самом раннем этапе работы различить голос Здравого Смысла, Интуиции и Системы Самосохранения.

— Фигура Защитник-Преследователь двойственная. Она внутри либо нападает, либо соблазняет. То есть, у этого голоса есть две интонации. Когда активируется нападающий аспект, в этом голосе всегда много ярости. Он безапелляционный. В нём никаких сомнений, никаких полутонов. Он — пограничный. Только так и никак по-другому! Всё чёрно-белое. Часто клиенты женщины сообщают, что это мужской голос, и во снах это тоже, чаще всего, мужчина. Фигура, которая убивает ту часть, которая хочет близости и любви. Это один аспект.

— Второй, — это когда Защитник-Преследователь соблазняет и тогда это может внутри звучать так: «Ну ты же так устала! Не надо ничего делать сегодня! Отдохни, поваляйся!» А Вам просто необходимо сделать очень важный отчёт, от которого зависит ваша дальнейшая карьера. Или так: «Ну, съешь этот тортик! Что в этом такого? Завтра уже не будешь, а сегодня можно! У тебя же был такой трудный день, побалуй себя» А вы, к примеру, на диете сидите или пост соблюдаете.

То есть, вот здесь требуется время для наблюдения за собой. Для того, чтобы различать голос, соблазняющий и голос здравого смысла. И, если вы уделите этому достаточное внимания, то научитесь довольно быстро их различать. Голос, который про нормальное отношение к себе, говорит, что да, я не идеал и не обязана для всех всё делать или сидеть на жёстких диетах только потому, что надо скинуть лишний вес, чтобы, опять же, всем нравиться. И голос, который поёт сладкие песни, усыпляет бдительность, соблазняет на уход от реальности, от действий в реальном мире или уход от переживаний. Например, клиентки часто рассказывают об отношениях с мужчинами. Что умом понимают, что не совсем тот мужчина, не те отношения, каких хотелось бы. И они принимают решение уйти из этих отношений. И тут включается внутренний голос: «А что, если я ему позвоню? Просто позвоню, поговорю, что в этом такого»? И они возвращаются в эти отношения, потому что для них не представляется возможным вынести какое-то переживание, тревогу, боль, которые всегда сопровождают расставание. Этот голос имеет очень узнаваемые интонации: «А что такого? Просто позвоню». Клиентки говорят, что звучит ещё и так: «Ну а что, может, вернуться ради секса? Мне же хорошо с ним было. Для здоровья всё-равно полезно». Представьте себе 5 лет сложнейших отношений, в которых женщина просто умирала, из которых с трудом выползла. И голос, который уговаривает её вернуться ради секса. Но этот голос нашёптывает такие речи, чтобы облегчить состояние тревоги и напряжения из-за того, что нужно пережить разрыв. Либо от тревоги и напряжения, связанных с тем, что необходимо что-то сделать в реальной жизни. Его цель — увести от реальности. И эта фигура — Защитник-Преследователь и нападает, и соблазняет внутреннего Ребёнка. Они ходят в паре.

Чтобы лучше понимать механизм действия Травмы, а значит, получить более точные инструменты для работы, нам важно посмотреть на такой психический процесс, как Диссоциация. Диссоциация, в широком смысле этого слова, означает растворение, распад. Это защитный механизм психики, который отделяет человека от неприятных переживаний. Мы, как психологи очень часто пользуемся элементом этого механизма в здоровых целях. Скорее, даже не пользуемся, а развиваем в себе эту способность развитой психики — Переживать и Наблюдать одновременно. То есть, это тоже как бы диссоциация, но на другом витке спирали. Её можно назвать здоровой. При Травме происходит вынужденная диссоциация. То есть, бессознательная, в которой нет решения Эго никакого, и там зачастую идёт только Наблюдение, без Переживания. Например, клиентки часто рассказывают, что с моим телом что-то делают (насилуют, бьют), а я как будто наблюдаю это из другой части комнаты. Или рассказ ситуации, происходившей в детстве, когда избивали родители, а ребёнок смотрел на это, как будто бы с потолка. Это тоже пример диссоциации.

Ещё пример диссоциации, которая происходит при травмах и о которой Д. Калшед пишет следующее: «Когда травматической ситуации избежать невозможно, какая-то часть Я должна быть удалена. Но для того, чтобы это случилось, обычно интегрированное Эго должно быть разделено или диссоциировано. Диссоциация является своего рода трюком, который психика разыгрывает над самой собой. Жизнь может продолжаться, благодаря уловке, в результате которой непереносимые переживания разделяются и распространяются по различным отделам психики и тела. Это означает, что появляются препятствия интеграции обычно единых фрагментов сознания. Например, когнитивных процессов, аффектов, ощущений, воображения. Переживание само по себе становится прерывистым. Процесс воображения может быть отделённым от аффекта. Либо, и аффект, и образ могут быть диссоциированы от осознанного знания. Время от времени вспыхивают отдельные воспоминания, во время которых переживаются ощущения, которые на первый взгляд никак не связаны с поведенческим контекстом. В памяти индивида, чья жизнь была нарушена травматическим событием, появляются провалы, для него становится невозможной вербализация, создание полноценного рассказа о том, что с ним произошло». Теперь ещё раз, о чём пишет Калшед? Как выглядит обычное воспоминание. Вы сегодня приехали за рулём своей машины домой. Заехали на паркинг. Вы можете об этом связно рассказать. Вы ехали, у вас было ощущение тела, вы чувствовали его соприкосновение с кожей сиденья, ощущали руками гладкость и округлость руля. То есть, у вас были ощущения. Как-то ваше тело себя чувствовало. В этом моменте у вас были какие-то мысли, образы встречных машин, светофоров, домов и т. д. У вас было какое-то эмоциональное состояние. Любое воспоминание содержит 4 компонента. Если опыт нормальный, удобоваримый, все компоненты связаны: я ехала, думала об этом, за окном мелькали разные картинки, моё тело чувствовало себя вот таким образом. Всё это можно превратить в связный рассказ. Травматический опыт также состоит из 4 компонентов, но они настолько непереносимы, что связи между ними разрываются. И есть какое-то ощущение тела, но непонятно, почему оно возникло. Например, панические атаки. Тело трясёт, с ним что-то происходит, ощущение онемения и т. д. и не понятно, почему. Просто оторванный кусочек, просто отдельные ощущения в теле, но с ними не связаны, ни мысли, ни воспоминания, ни чувства. Хотя, из чувств может быть паника, но это не то чувство. Это первый пример. Второй пример, когда человек рассказывает какие-то ужасы совершенно бесстрастно. Это часто бывает при сильной травматизации. Когда рассказ о каком-то немыслимом насилии совершенно лишён всяких чувств. И здесь другая история. Здесь человек помнит картинку, но не помнит чувств, ощущений в теле, мысли. То есть, ДИССОЦИАЦИЯ- это ещё и РАЗРЫВ между когнитивными (мыслительными) процессами, аффектами, то есть, чувствами, эмоциями, ощущениями и воображением. Эти чувства в травматичном воспоминании существуют сами по себе, их невозможно собрать. Вот есть постоянное чувство тревоги, но непонятно, почему. А потому, что всё остальное диссоциировано, разорвано. Тревогу чувствую, а по какому поводу, не могу понять. И Дональд Калшед пишет про то, что это приводит к невозможности вербализации и воссозданию полноценного рассказа о том, что с человеком произошло. И как противоположный процесс в терапии, когда мы обращаемся к этим чувствам или к каким-то кусочкам ощущений в теле. Дальше происходит:

— либо связывание, и какие-то воспоминания появляются;

— либо начинают сны сниться, и каким-то образом начинает это прорабатываться. То есть, человек может не вспомнить, что там было, но через сон психика это тоже как-то перерабатывает.

Ну и множественная личность- это крайний пример Диссоциации, который тоже можно принять, как то, что эти субличности разорваны, никак не соединены. Диссоциация связана с агрессией. Этот разрыв либо между кусочками воспоминаний, либо между субличностями внутри создаёт внутренняя агрессия. Психика как бы расчленяет переживания на фрагменты для того, чтобы рассеять осознание боли, которое появилось, или вот-вот появится. Ещё важная цитата из Калшеда, что внешнее травматическое событие само по себе не расщепляет психику. Внутренний психологический посредник, вызванный Травмой, совершает расщепление. То есть, по-сути, внешнее событие активирует внутри эту фигуру: Защитника-Преследователя, которая и расщепляет психику. В следующей лекции мы с вами более подробно рассмотрим эти фигуры: Защитника-Преследователя и Ребёнка на примерах из практики. Итак, главная задача Системы Самосохранения — не допустить повторения Травмы в реальной жизни.

— Для этого используется нападение на внутренний мир (когда внутри звучит ГОЛОС). То есть, как будто бы человек сам себе причиняет боль, чтобы не пережить эту боль в реальности. Когда внутри звучит голос, женщина в этот момент переживает боль. Эта боль переживается как бы заранее, для того, чтобы не допустить её в реальности. Это первый способ, которым Система Самосохранения достигает своей цели.

— И второй способ — соблазнение на уход в райские сады пассивных фантазий.

Помните, когда мы говорили о комплексе слияния? Мы говорили о пассивных фантазиях, о том, что человек много времени, иногда по несколько часов в день, уходит в мир, где он рок-звезда, актриса, миллионер. У каждого своя фантазия. Но это всегда некая всемогущественная, непременно, всеми любимая личность. Такая гиперкомпенсация происходит. Калшед пишет, что тогда внутренний мир становится восхитительным, чтобы затем стать преследующим. В частности сейчас мы тоже можем сказать про то, что Травма заставляет многих людей погружаться и в мир внутренних психологических проработок. Я имею в виду, когда человек бесконечно ходит по тренингам, а в реальности ничего не меняется. Обычно, такие люди выбирают тренинги эзотерические, где много сладких моментов, визуализаций и прочего. На тренинге посидели, всё хорошо, дальше вышли, а Система Самосохранения не даёт произвести никаких изменений в жизни. Тогда соблазняющий ГОЛОС может звучать так: «Давай мы сегодня ещё помедитируем, повизуализируем, давай ещё одну книжечку прочтём!» Примерно так. С этим тоже будьте внимательны у своих клиентов. Сейчас это достаточно часто происходит. И здесь надо, с одной стороны, понимать, что это не то, что делает сам человек. То есть, в некотором смысле он этого не хочет. Это делает Система Самосохранения внутри. И наша задача, как аналитика, с одной стороны, быть сопереживающим, то есть, не нападать на человека ещё дополнительно. Чтобы он потихоньку двигался в реальность. Но, с другой стороны, если мы будем слишком сочувствующими и поддерживающими, тогда мы будем работать в тандеме с соблазняющим аспектом Системы Самосохранения. И человек будет всё дальше уходить от реальности. Потому наша задача здесь про две «ноги». Одна здесь, другая — там. Я предлагаю вам понаблюдать, как фигура Защитника-Преследователя проявляется внутри вас. Какими мыслями, образами, интонациями она себя проявляет? Вы можете взять эту тему на отдельное занятие в тройке. Это важный момент. Когда вы увидите в себе эти фигуры, научитесь различать их голоса, — это будет значимый, большой кусок работы, который вам очень поможет и в жизни, и в работе с клиентами. Когда вы будете узнавать то, чем Система Самосохранения начинает блокировать как жизнь клиента, так и развитие терапевтического процесса. Возможно, вы также узнаете своего Защитника-Преследователя в снах. Мы дальше будем углубляться в изучение этих структур, и в то, как мы можем трансформировать эти структуры внутри психики.

На этом всё. До встречи в следующей лекции!

Лекция 2. Травма и комплекс

Добрый день, в этой лекции мы продолжим говорить о травме, как она проявляется во внутреннем мире наших клиентов, для того, чтобы иметь способность распознавать «представителей» травмы и уметь с ними договариваться.

Травма во внутреннем мире- это как государство в государстве. Как в реальности мы можем видеть, что есть государство, а есть некая автономия. И очень много конфликтов разгораются именно в таких ситуациях. Это такая метафора того, что происходит во внутреннем мире человека, пережившего травму. Образуется некий такой 2-й центр. Как в примере про автономию в государстве, также и во внутреннем мире, у этого второго центра есть свои стремления, свои цели, которые очень часто расходятся с целями основного центра, с целями нашего Эго (как центра Сознания, если вспомнить структуру психики по К.Г.Юнгу). И наша работа, в том числе, — это работа посредника, который должен усадить обе стороны за стол переговоров.

В целом, глубинная психология основывается на том, что человек имеет не один центр. Например, есть Сознание и есть Бессознательное. То есть, это 2 центра. Юнг говорил про то, что есть:

— Эго- центр Сознания и

— Самость- центр Бессознательного, центр всей личности (и психики и тела, и Сознания и Бессознательного и т д).

То есть, здесь мы видим идею про МНОЖЕСТВО центров, как минимум их два.

— И травма- это ещё один отдельный центр, вокруг которого создаётся своя жизнь, у которого есть свои интересы, есть своя воля, есть свои желания и прочее.

Конечно же, вся деятельность этого государства в государстве направлена на ВЫЖИВАНИЕ, а не на жизнь, то есть, это ЗАЩИТА. Цель- защита, а не удовольствие, не развитие, не рост. Цель- защита и выживание.

Здесь я хочу провести связь между комплексом и травмой. Как это связывается? Травма- это некая ситуация, которая произошла в реальности и эта ситуация была интерпретирована психикой как нечто ужасное, нечто немыслимое и произошла диссоциация. И вот этот кусочек опыта не записался вместе с остальным опытом. Он остался изолированным. Если представить, что весь опыт записан, как некая книга, повествование, то как будто одна глава вынесена во что-то отдельное, отдельный документ. Она не вошла в эту книгу. И поэтому книга как будто потеряла связность, потеряла какую-то ЦЕЛОСТНОСТЬ. Непонятно, кусочка, пазла не хватает, можем так сказать. Или другая метафора, которую можем здесь использовать, — это сказка про синюю бороду, где есть отдельная комната в доме, которая закрыта и туда входить нельзя, то есть, ключик, который постоянно кровоточит. То есть, как будто бы эта комната есть, и входить нельзя и забыть нельзя, потому что ключик постоянно кровоточит. Так и в психике, эти ПЕРЕЖИВАНИЯ, этот опыт изолирован, остался такой ключ, который кровоточит постоянно. Что это может быть?

— какие-то психосоматические «вещи» (мигрень, боли в спине, кожные заболевания, это могут быть сны-кошмары, которые повторяются, повторяются). Это может быть также бесконечное проживание болезненного опыта в реальности.

Это тоже этот «ключик», который кровоточит, который остался в запертой, изолированной комнате от травматического опыта. То есть, мы как будто бы про этот ОПЫТ не знаем, но в реальности что-то такое происходит и происходит, когда человек как будто бы помещает себя в ужасные условия. Например, выбор идти той дорогой, где встретится какой-то нездоровый человек и произойдёт насилие и т д. Это такие ситуации, про которые мы можем сказать или наши клиенты, что это было как в кошмарном сне.

Имейте ввиду, что травма- тот материал, который изолирован в психике, человек его не помнит. Но вот это переживание разворачивается в реальности. Человек ещё раз этот кошмар переживает, но в других декорациях. Самый простой пример, это про то, когда женщина говорит, например, у меня было прекрасное детство, а при этом, у неё в отношениях с мужчиной, уже во взрослом возрасте какой-то кошмар происходит бесконечно. Не важно какой это мужчина, больной или здоровый более менее, важно как женщина воспринимает его. Нам важно, как психика женщины интерпретирует это. Это кошмар, кошмар. Каждый раз себя ранит, ранит бесконечно. И при этом, она может говорить, что у неё в семье всё хорошо было. Так вот, это про то, что в семье было не очень хорошо. Нам не важно, было нехорошо в реальности, или было нехорошо в ВОСПРИЯТИИ клиентки. Точно мы можем понять, что было нехорошо в восприятии клиентки. И она там точно травмировалась. И этот опыт оказался расщеплённым, диссоциированным (запертым в отдельную комнату внутри). И из-за этой запертой двери он руководит её жизнью. И мы можем сказать, что вот эти болезненные события в её отношениях- это как «ключик», который кровоточит и не даёт забыть об этой комнате, для того, чтобы она была открытой и СОЕДИНЕНА с остальным внутренним пространством.

Так вот, дальше, этот изолированный кусок ПЕРЕЖИВАНИЯ обрастает КОМПЛЕКСОМ. То есть, есть травма как некое реальное событие, которое по-крайней мере было интерпретировано психикой как ужасное. Этот некий опыт расщепился, изолировался. И образовал уже эти непереваренные, не интегрированные переживания, которые образовали комплекс. То есть, это государство в государстве. То есть, мы можем сказать, что комплекс- это как государство в государстве. Можем вспомнить фильм «Игра», когда главный герой наблюдал, как падает отец (эта сцена). В реальности это был момент травмы. И вот то, что происходило дальше, было воспроизведением этой травмы, этого переживания, СОСТОЯНИЯ. Какое основное его состояние? Вина. Это проявление комплекса. Если речь идёт о реальном клиенте, мы можем сказать, что вот здесь начинает работать комплекс, который был когда-то сформирован вследствии вот такого травматичного переживания. И в этом смысле, это то, что Дональд Калшед называет системой самосохранения. Это также можно назвать комплексом. В каком-то смысле это так. В системе самосохранения по Д. Калшеду есть фигура Защитника-Преследователя и Ребёнка. Ребёнок тоже может иметь два аспекта:

— травмированный, раненный ребёнок и

— наивный, восторженный ребёнок.

В прошлой лекции мы разбирали негативную сторону Защитника-Преследователя. Но как мы видим из названия, есть и ХОРОШАЯ СТОРОНА. То есть, есть хорошая и плохая стороны.

Негативная сторона:

— она либо преследует, нападает на Эго;

— либо соблазняет на что-то такое, что не в интересах Эго, совершенно.

Позитивная сторона. Иначе психика бы не держалась за эту фигуру. Если Ваш клиент или Вы говорите о том, что что-то есть в жизни нехорошее (состояние «ненавижу», терпеть не могу, хочу изменить, чтобы это что-то ужасное ушло из жизни) и при этом мы эту ситуацию не меняем- ИЩЕМ защитный аспект вот этого чего-то ужасного, в чём это защищает. Ваш клиент видит в этом нечто. Нечто может быть: партнёр, работа, одиночество, не тот мужчина, не та женщина, не та квартира и т д. Нечто, что присутствует в жизни, какая-то привычка (курение, лишний вес). Это клиенту не нравится, но это никак не уходит из жизни. Ищем, значит, здесь защитный механизм. Если клиент так видит, ПРЕСЛЕДУЮЩИЙ ОБЪЕКТ этого нечто, который жизнь ему портит, жизни не даёт. И важно увидеть защитный аспект. Ищите его вместе с клиентом. Вот это нечто, что остаётся и не уходит из жизни, в чём его защитный аспект? Это может быть и что-то рациональное. От чего это защищает клиента? И когда увидите ОБА эти аспекта, тогда с большей вероятностью ускорится процесс возможности ОТДЕЛЕНИЯ от этого, тогда этот симптом МОЖНО ОТПУСТИТЬ. То есть, психика позволит это отпустить. Защитный симптом не всегда легко обнаружить, это нормально. Вы можете просто задавать вопросы- это уже хорошо. Если смотреть в самую глубину, то защитный аспект этих «вещей» про то, что они дают чувства связи с МАМОЙ, в широком смысле слова, с родителями, с чем-то вот таким. Потому что там слито:

— и ужасное и что-то идеальное; и хорошее и ужасное.

Иногда у клиента возникают более поверхностные ответы. Они тоже важны. Например, одиночество мне непереносимо, но оно защищает от переживания того, что я пережил (а) в предыдущих отношениях. Это как один из возможных вариантов ответов. В любом случае ваше внимание должно быть обращено на поиск защитного аспекта, который не даёт вашему клиенту жизни (в его восприятии).

Как может проявляться хорошая сторона Защитника-Преследователя? Дональд Калшед приводит такую историю: «Эта история про девочку, которой было лет 6 и её мама утром попросила, чтобы она пошла к отцу в кабинет, позвала его к завтраку. И девочка вернулась, сказав, что не смогла зайти в кабинет, так как Ангел её туда не пускает. Мама пошла сама в кабинет и увидела, что муж умер». Как Д. Калшед интерпретирует эту историю? Что было с девочкой на самом деле? В этом моменте психика девочки (её Бессознательное) знала, с чем девочка столкнётся в реальности, в кабинете, что это будет что-то невыносимое. И психика создаёт внутри ФИГУРУ этого Ангела, который говорит, что туда нельзя заходить. Как будто он отрезает этот кусочек опыта от девочки и этим спасает её психику, защищает (не идти туда, не знай этого). И вот раз- и эта дверь закрылась (как в метафоре про синюю бороду и эта дверь кабинета осталась закрыта внутри психики). В этот момент этот защитный механизм спас психику девочки. Она не смогла бы этот опыт ещё выдержать. Её Бессознательное как-то это просчитало. Возможно, мама была депрессивной и не смогла бы ей дать нормальную ПОДДЕРЖКУ, может что-то ещё. Но психика просчитала то, что нельзя девочки знать, осознавать эту историю, надо это внутри отрезать от неё. И появилась эта фигура Ангела, которую девочка увидела (это была некая галлюцинация, которая спасла её, отрезав этот опыт). В этот момент- это девочку спасло. В будущем, конечно же, привело к тяжелым последствиям. Она в итоге стала пациенткой Д. Калшеда. То есть, какие-то симптомы у неё дальше были, естественно. Потому что эта «комната» закрыта и никуда не делась. Этот кабинет, где сидел мёртвый отец, остался жить внутри девочки.

Второй пример. История про девочку, которая хотела покончить жизнь самоубийством (в 8—9 лет). И накануне самоубийства ей приснилась Фея-крёстная, которая ей сказала, что ты понимаешь, если ты это сделаешь, ты больше никогда не будешь жить, ты превратишься в землю. И больше никогда не сможешь жить. И девочка не совершила самоубийство. Таким образом психика защищала, не дала совершить что-то такое, что бы разрушило её жизнь. То есть, эта фигура, даёт некую НАДЕЖДУ внутри. Однако, как пишет Д. Калшед, если эти надежды обращены на что-то в реальной жизни, например, пациентка предпринимает подлинную попытку установить СВЯЗЬ с реальностью, Защитник сменится дьявольским аспектом системы самосохранения, атакуя Эго и его беззащитные внутренние объекты. Вспоминаем примеры про связь, доверие с аналитиком, когда сразу возникает эта фигура Преследователя и начинает атаковать эти связи внутри.

Почему Д. Калшед часть этого аспекта называет дъявольским? От слова- «дьявола», в переводе- разъединять, рассоединять, то есть, диссоциировать. Поэтому эту ФИГУРУ он называет дьявол, дьявольской в значении диссоциации, рассоединения, РАЗРЫВА связей внутри. И есть противоположность этого: «символа» — это соединять. Значение слова СИМВОЛ- это соединять. И это два противоположных процесса в психике. Диссоциация- это разрыв. Когда мы символизируем опыт, говорим о травме- это тоже символизация, соединение. Когда человек рассказывает о своих переживаниях, он символизирует этот опыт. И символы- это то, что соединяет внутри, исцеляет.

Как мы работаем с этой Системой Самосохранения?

Дональд Калшед пишет (рассказывая о случае клиента), что одна из наших основных задач, состоит в том, чтобы развить способность клиента к различению этих голосов, с которыми они полностью идентифицируют себя (голос Защитника-Преследователя и Ребёнка внутри). Мы стараемся сделать Эго-синтонные голоса Эго-дистонными.

— Эго-синтонные, — это то, что слито с Эго. И человек переживает это так, что это он так думает, например, или говорит. То есть, это про то, когда не возможно на это посмотреть со стороны, НЕТ НАБЛЮДАТЕЛЯ.

— А Эго-дистонные, — это когда эти голоса можно наблюдать. Они могут быть восприняты как нечто чужеродное.

Мы стараемся сделать Эго-синтонные голоса- Эго-дистонными и культивировать некую позицию Эго по отношению к проявлениям как совращения, так и тирании, исходящих от её внутренних фигур (Защитника-Преследователя).

В этой ситуации голос и отношения терапевта не должны быть приятными и понимающими. Терапевт вынужден до некоторой степени иметь силу и твёрдость тирана, а не должен бояться поранить, подверженное инфляции Эго пациента. В его голосе должен звучать авторитет. Это очень важный момент. Это про какую психотерапевтическую тактику?

— На первом этапе мы говорим о контейнировании, отзеркаливании, интерпритациях и т д.

— Второй этап- это КОНФРОНТАЦИЯ. Это ещё одна психотерапевтическая тактика, инструмент, которым мы работаем. Эта техника уместна на более поздних стадиях терапии, когда между вами и клиентом сформировалось доверие. И когда вы хорошо знаете своего клиента. С практикой, вы будете интуитивно знать, когда переходить к конфронтации. Но если Вам нужен ориентир, можете взять 2 месяца регулярной работы, далее можете использовать и этот приём. Когда мы знаем интонации этих внутренних фигур, мы можем конфронтировать с ними.

Когда важно конфронтировать и как это происходит? Конфронтация- это некое несогласие. Когда важно проявлять это несогласие? Когда Вы видите, что сейчас говорит не ваш клиент, его вот эта фигура Защитника-Преследователя или Ребёнка. Когда эти фигуры становятся Эго-синтонными, они сливаются с Эго и вместо вашего клиента начинают говорить.

Давайте попробуем поразмышлять, как это может быть? Например, у женщины достаточно нормальные отношения, не без проблем, конечно. Может, есть какие-то невротические «вещи», но в целом, всё нормально. И женщина тоже это понимает. И например, 5 сессий говорит об этом, что всё в принципе нормально. И в следующую сессию начинает говорить с какой-то другой интонацией, другим выражением лица и т д., как будто переключилась в другую СУБЛИЧНОСТЬ и начинает кричать, что не может уже мужчину терпеть, что он над ней издевается и т д. Хотя до этого про него говорила совсем другое. То есть, появляется такая драма. Как пограничное состояние психики. Травма- это пограничное состояние психики. Когда мы всё делим на чёрное или белое. И вот этот момент, когда говорит не женщина (не из своего центра, не из Эго, не из Самости, не из этих центров), — это на сцену вышла травма. И конкретно, фигура этого Преследователя. То есть, женщина становится Преследователем по отношению к своему мужу. То есть, она начинает в нём видеть этого ужасного монстра, преследователя. Но и одновременно начинает на него нападать. То есть, вот такое проявление. И в этой ситуации мы не должны бояться ранить подверженное инфляции Эго. То есть, о чём это? Мы не поддерживаем постоянно… да… да… да… А, например, можем проигнорировать. Это тоже метод конфронтации. И это важно, потому что таким образом мы учим клиента игнорировать вот эти голоса у себя внутри. Можно, сказать, например,

— На прошлой сессии Вы говорили по-другому о своём муже. Как это для Вас соединяется? (это тоже конфронтация)

Также конфронтацией может быть фраза. К примеру, муж говорит, ты поправилась и на это у женщины включилась такая реакция: Да, он меня вообще за человека не считает, никогда доброго слова не скажет и т д. Мы можем сказать:

— Возможно, слова, что «Вы поправились» и т д- не являются однозначным показателем его жестокости и наплевательского отношения к Вам, как Вы считаете? (что-то такое, это тоже конфронтация)

Когда вы делаете ДОПУЩЕНИЕ, что возможно, это не настолько что-то страшное и озвучиваете это клиенту.

Также конфронтировать можно и нужно когда Вы видите, что клиент слился со своим Наивным или Раненым Ребёнком внутри. Что такое Наивный или Раненый Ребёнок внутри? Как эта фигура внутри ощущается, проживается? Представьте себе ребенка 3-х, 4-х, 5-ти лет. Это где-то такой вот ребёнок. Раньше у ребёнка нет ещё Сознания. И эта фигура похожа где-то на ребёнка такого возраста. И может ещё 7—8 лет. Что характерно для ребёнка такого возраста?

— Ребёнок может увлечься, загореться и эти увлечения быстро проходят.

Можно эту идею перенаправить на реальность и насколько она подходит, не подходит, в этом ключе поразмышлять. Это не значит, что -«НЕТ» — это что-то всегда плохое. Но это может быть сигналом того, что на сцену вышел этот Наивный Ребёнок. Также, для ребёнка характерно что? Он как быстро увлекается, так и быстро остывает. Когда ребёнок сталкивается с первыми трудностями, у него весь интерес проходит. Можете по своим детям посмотреть. Например, ребёнок увлекся рисованием, и в группе кто-то лучше рисует и из-за этого ребёнок может уже перехотеть рисовать. Другой вопрос, когда Вы как взрослый человек, сможете как-то об этом поговорить, сказать, что это нормально. Как-то помочь ребёнку пройти через эту фрустрацию, тогда он может продолжить и потом у него начнёт получаться рисовать и он продолжит увлечение. Но сам по себе ребёнок будет бросать.

— И вот этот момент тоже отмечайте у своих клиентов и понимайте, что Вы столкнулись с Наивным Ребёнком внутри клиента.

— Наивный Ребенок верит в чудо! Такие ещё состояния у него есть.

— И когда вы работаете с клиентом, эти проявления имеют свои интонации, своё выражение лица у клиента, какие-то свои типичные слова, которые человек употребляет, когда вместо него говорит этот Ребёнок (восторженный, наивный, ещё какой-то).

— Мир ребёнка чёрно-белый. То есть, всё или хорошо, или плохо. Полутонов там мало, они только начинают формироваться. И это чем-то похоже на пограничную динамику Защитника-Преследователя (вспоминайте уровни функционирования психики: невротический, пограничный, психотический).

У ребёнка это больше связано с пассивной агрессией. То есть, если Преследователь нападает активно (либо на внутренний мир, когда мы говорим себе, вот ты ничего не стоишь, ты опять не смогла, ты такая, сякая, худшая и т д). Это агрессия:

— либо человек нападает сам на себя;

— либо на другого человека.

Не важно, он нападает агрессивно. Так вот, Раненый (Травмированный) Ребёнок, он пассивно-агрессивен. То есть, он обижается, замирает, как будто отказывается от жизни, уходит в БЕССИЛИЕ, ничего не хочу и т д. Вот это проявление травмированного ребёнка внутри клиента. Он тоже часть системы самосохранения. И когда вы видите эти проявления Ребёнка, или

— наивного, восторженного, или

— раненного, обиженного.

С ним тоже важно конфронтировать. У разных клиентов эти фигуры по-разному проявляются. Вы также можете эти фигуры наблюдать в себе и тогда будет проще их узнавать у других людей. С одной стороны, у всех они имеют свои нюансы, с другой стороны, они архетипичны (типичны). Также, мы можем клиентам каким-то образом, своими словами, рассказать про эту систему самосохранения и предлагать вместе узнавать,

— где голос Защитника-Преследователя и

— этого Ребёнка (либо травмированного, либо наивного).

Дональд Калшед это делает с клиентами. Он так работает и получает хорошие результаты.

Почему он назвал свою систему (систему самосохранения) -архетипической?

Когда ребёнок рождается, он находится на Бессознательном уровне. То есть, он скорее живёт во внутреннем мире, чем во внешнем. Он как будто находится в мире сна, где где он как «Аватар» на другой планете. Он ближе туда, чем к реальности. Он ближе к Архетипическому миру, к миру Коллективного Бессознательного, к этому непроявленному миру. И постепенно, благодаря отношениям с мамой или другими значимыми взрослыми, ребёнок создаёт связи с внешним миром. Он как будто бы просыпается ото сна. Если взять образы из фильма «Аватар», то он всё чаще просыпается на земле, в этом своём земном теле. Сначала это небольшие промежутки времени, потом всё больше и больше. То есть, мама является проводником из мира архетипов- в мир реальных людей. Каким образом? Тем, что она называет, контейнирует чувства малыша и постепенно они из разряда мифических ангелов, демонов и каких-то других существ, становятся для маленького человека более такими приземлёнными, меньше размером фигурами. Собственно, как и сама мама и другие люди, сначала- это Боги, а потом они постепенно уменьшаются, уменьшаются и становятся где-то в 2 раза больше, чем ребёночек, а не в 100 раз. То есть, масштаб этот уменьшается, постепенно. Мозг малыша начинает работать более интенсивно и таким образом он переходит в альфа состояние (мозг его), потом в бета и зарождается Сознание. Но даже на этом этапе, ребёнок всё ещё ближе к архетипическому внутреннему миру. Он ещё и там, и там. И когда в этот момент случается травма- и внешний мир в лице мамы или другого близкого человека- не дают слабенькому Эго малыша защиту, тогда защитник приходит из другого мира (из мира Архетипического). И защита эта приходит в виде внутренней фигуры: Защитник-Преследователь. То есть, он может явиться как Ангел и потом стать Преследователем, фигурой, которая разрывает все связи, атакует все попытки человека создать какие-то близкие отношения, достичь определёного успеха и т д. Вот такая фигура. И тогда, душа ребёнка или дух, как говорит Д. Калшед, как будто бы полностью не вселяется в тело и ребёнок остаётся между этими мирами, и только ЧАСТЬЮ себя живёт в реальной реальности.

Из какого материала создаётся этот Защитник-Преследователь?

Все психические фигуры создаются из:

— чувств,

— эмоций,

— образов,

— мыслей (то есть, из психического материала).

Преследователь-Защитник создаётся из АГРЕССИИ. Когда ребёнок переживает фрустрацию, в ответ рождается агрессия, ненависть, гнев, ярость и т д. При достаточно хороших отношениях с мамой, эти чувства могут быть сконтейнированы. Таким образом, какой-то опыт записался внутри ребёнка. Например, что моя агрессия не убивает, не разрушает. То есть, мама смогла это сконтейнировать. И это в свою очередь делает для ребёнка переносимым чувство ВИНЫ. От того, что я чувствую и проявляю агрессию. Если ребёнок чувствует агрессию и мама это выдержала. Сказала: Ты злишься сейчас. Значит, в восприятии ребёнка мама осталась живой. Она может про это говорить. Тогда для ребёнка становится переносимым вина от того, что я такой плохой, я такой агрессивный. И эту агрессию в дальнейшем будет позволено выражать, она становится из «дикой» — очеловеченной (из дикого зверя- домашним животным, условно). Это в идеальном мире. При травме происходит нечто другое. И Калшед пишет об этом так: «Если ребёнок пережил психическую травму, то есть, был поставлен перед лицом непереносимых переживаний, связанных с объектным миром, негативная сторона Самости остаётся архаичной, неперсонифицированной». То есть, другими словами, Архетипическая АГРЕССИЯ не становится «домашним животным», а остаётся «диким зверем». «Внутренний мир остаётся под угрозой дьявольских, нечеловеческих ФИГУР- агрессивной, деструктивной энергии, изначально необходимой для адаптации во внешнем мире и для здоровых защит от токсичных не-Я объектов (для защиты от передачи этих состояний, когда другие люди погружают негативные чувства внутрь ребёнка). Теперь эта агрессия направлена на внутрений мир. Эта ситуация чревата травматизаций уже со стороны внутрених объектов, несмотря на то, что внешняя травмирующая ситуация уже давно завершилась». Вот таким вот образом.

Условно, самый простой способ, мама кричала, что ты какая- то уродина, никогда не выйдешь замуж, никто тебя не полюбит- и внешне эта травматизация давно завершилась. Но женщина взяла к себе внутрь эту агрессию и теперь сама себе это говорит (самый простой пример). Почему она взяла это внутрь? Потому что эта агрессия не смогла быть использована для защиты от вот этих токсичных не-Я объектов, от каких-то маминых слов, посланий и т д.

— Ещё раз, чтобы АГРЕССИЯ могла быть использована, она должна быть переведена из вот этого архаичного уровня (архетипического, дикого) и «дикий зверь» должен стать «домашним животным». И это то, что происходит в отношениях с другим человеком. В идеале с мамой, или тогда с терапевтом!

— Поэтому мы замечаем АГРЕССИЮ клиента, говорим об этом, думаем внутри себя и т д.

Мы с Вами тоже становимся тем проводником, который эту агрессию переводит из разряда «дикого монстра» в разряд такого себе «домашнего животного», которое может «тявкнуть», но в целом и в общем, служит своему хозяину. Д. Калшед пишет дальше: «Таким образом, агрессивные энергии психики были обращены внутрь на любые аспекты зависимости (вспоминайте, когда устанавливаются БЛИЗКИЕ ОТНОШЕНИЯ, этот голос старается это разорвать). Благодаря чему, внутреннее пространство пациентки теперь характеризовалось постоянной аутоагрессией, направленной на свои собственные потребности. Эти внутренние атаки ярости стали тем, что Бион назвал „атакой на связь“. Там действуют архетипические, агрессивные энергии, бушующие в психике, разделяющие её, для того, чтобы предохранить её от переживания невыносимой боли».

Про диссоциацию мы будем говорить ещё. Здесь обратим внимание на один важный момент, который является следствием травмы. И с которым вы будете часто сталкиваться в работе с клиентами и у себя. Это типичный момент (типичные последствия травмы). Калшед: «Винникотт предполагал, что в этом случае, когда мать адекватно заботится о своем ребёнке, разум при иных благоприятных условиях, интегрирован с психосоматическими переживаниями (разум с телом). Интегрирован в хорошем варианте. А если мать неадекватно заботится, то разум становится „вещью в себе“. Это приводит к тому, что разум сформировался преждевременно, узурпирует функции внешней среды. В итоге образовалась патологическая структура: разум-психика или разум-объект. Эти патологические структуры эквивалентны нашей Системе Самосохранения».

Другими словами, как это можно сказать?

— Что такое ТЕЛО? — это то, что связывает нас с реальной реальностью. Тело сидит где-то Здесь и Сейчас, вы сейчас читаете лекцию, вы где-то находитесь, вы как-то сидите, вы в какой-то точке реальности, в данный момент времени. Вы живёте, вы живы, вы Здесь и Сейчас. Вот что такое тело.

— РАЗУМ может летать как угодно. Вы можете подумать, что вы принцесса (принц), или что-то подобное. И это никак не может быть связано с реальностью.

Поэтому Калшед пишет, что в здоровом варианте, РАЗУМ СВЯЗЫВАЕТСЯ С ТЕЛОМ, образуя единую систему. И тогда происходит что? Если разум и тело- единая система, тогда вы одновременно осознаёте реальность, как она есть, Здесь и Сейчас и при этом, вы можете думать про то, как вы хотите менять. Вы можете что-то себе представить, визуализировать и тем самым менять реальность. Это при здоровой психики. При нездоровом варианте происходит другая история: ТЕЛО отдельно, РАЗУМ отдельно. А разум должен нас связывать с реальной реальностью. Тогда мы так или иначе получаем то, что хотим, а не фрустрируем. Это здоровое взаимодействие. И есть вот это нездоровое взаимодействие, когда разум как «вещь в себе». То есть, разум взаимодействует не с реальной реальностью, а со своей интерпретацией реальной реальности (то есть, со своими фантазиями, условно). То есть, человек не видит реальность, а видит те ОБЪЕКТЫ, которые рождает его разум, вот как будто бы реальность не включается в это взаимодействие. Сам разум породил себе какую-то интерпретацию, и сам же из этой интерпретации сделал следующие выводы и следующие схемы и т д. Вот он- «вещь сам в себе». Это очень важный момент! Из этого выходят все проблемы! Потому что, если человек связан с реальной реальностью, нет проблем получить желаемое. Это может быть легче, сложнее, или ещё как-то. Но если разум- «вещь сам в себе», он не связан с телом, с реальностью, вот тогда начинаются проблемы, начинаются ИЛЛЮЗИИ, бесконечные ФАНТАЗИИ и бесконечная РЕТРАВМАТИЗАЦИЯ. Потому что человек не видит реальность, составляет какие-то планы, мечты, цели и выбирает вообще не про то инструменты, действия. Калшед пишет, что разум не используется для того, чтобы придать смысл новым ощущениям и переживаниям, наоборот, разум навязывает в новой ситуации тот смысл, который он образовал в исходной травматичной ситуации. Вот такая ловушка травмы. То есть, чтобы не происходило в реальности, у меня есть внутри интерпретация, например, что я неудачница, и чтобы не происходило, я буду это так интерпретировать, то есть, я буду использовать (навязывать в новой ситуации тот смысл, который образовался в травматической ситуации). Не важно, какая это ситуация. Я могу выиграть 10 млн. долларов, но потерять машину и буду считать, что я неудачница. Моя психика зациклится на потери (это как утрированный пример).

Как мы можем видеть в реальном общении, что человек уходит в себя? что он сейчас не на связи с вами? что он не воспринимает новую информацию, а его разум работает «вещь в себе» (сам себе создаёт). Это когда человек слишком интенсивно, например, кивает, вы ещё не закончили, а он начинает новую фразу. Это сигнал про то, что человек вас не слышит, его разум работает «вещь в себе», и человек не в состоянии воспринимать новую информацию (это когда мы не сказали еще «А», а человек уже говорит «В», вы ещё мысли не закончили, а человек уже кивает). С клиентами отслеживайте такими моменты. В таких случаях, его разум работает, функционирует на подтверждение того, что он уже и так знает. Такие компульсивные угуканья. Вот они скорее про это. Или нам хочется так угукать. Делайте себе пометочку, что в этом месте что-то такое, где-то вы закрылись от НАСТОЯЩЕГО СЛУШАНИЯ, Вы воспроизводите то, что итак знаете и подгоняете реальность под то, что вы знаете. Включилась вот эта ловушка травмы.

На этом всё. До встречи в следующей лекции!

Лекция 3. Травма и Вина. Взгляд Жане и Фрейда

Добрый день, в этой лекции мы продолжим говорить о травме. И сегодня будем говорить о том, как видели травму, как работали с травмой Пьер Жане и Зигмунд Фрейд. ВИНА- одно из ЦЕНТРАЛЬНЫХ ЧУВСТВ, которое приводит к образованию травмы и приводит к вот этому навязчивому повторению травмы в реальной жизни. Я предлагаю начать со случая, описанного Пьером Жане (это психолог, философ, он работал во времена Фрейда, многие его открытия были раньше, чем открытия Фрейда, но как-то Фрейд более известен). У Пьера Жане тоже есть интересные случаи, которые можно посмотреть в качестве иллюстрации. Один из его пациентов, названный Ахиллом, был одержим самим «дьяволом» (это цитата Д. Калшеда). Почему одержим самим «дьяволом»? Когда Пьер Жане работал, религия (церковь) говорила о том, что вселяются бесы, человек одержим бесом, дьяволом. Тогда это так могли называть. И уже научными словами мы можем сказать про то, что вот эти бесы, которые вселялись- это тоже такое очень яркое ПСИХОТИЧЕСКОЕ проявление вот этой ФИГУРЫ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЯ (внутреннего). Например, внутренний диалог моей клиентки, после того как она покупала себе какие-то дорогие, красивые вещи, она ехала в машине и внутри включался какой-то БЕЗУМНЫЙ ГОЛОС, который прямо кричал внутри, что ты сука и ты сдохнешь без денег и т д. Вот такой вот как будто бы бес внутри. Конечно, клиентка была здорова, но с травмой. А если человек болен психически, то он начинает это вслух кричать и про таких людей говорят, что в них вселились бесы. Клиент Пьера Жане: Извергал потоки богохульства и проклятия до тех пор, пока Жане хитростью не вовлёк этого внутреннего демона, используя метод автоматического письма, в сотрудничество с ним, в процессе лечения. И тот взял на себя гипнотический контроль за поведением пациента изнутри (то есть, Жане сделал его как будто бы своим союзником. Это такой очень хороший уровень работы, чтобы это стало возможным). Вскоре после этого в сознании пациента всплыла ТРАВМАТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ о том, как он в поезде изменил своей жене. В момент измены он стал фантазировать о дьяволе и неожиданно для себя впал в состояние одержимости. Бред пациента прекратился в тот момент, когда Жане удалось заполучить рассказ об этой глубоко конфликтной ситуации. Обратите внимание, что бред пациента прекратился в тот момент, когда Жане удалось заполучить рассказ об этой глубоко конфликтной ситуации. И что касается клиентки, про которую я рассказывала, что её ВНУТРЕННИЙ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЬ как будто бы наказывал за совершение какой-то дорогой покупки для себя. Мы с ней начали в эту сторону работать и всплыла одна детская история, где не было ничего такого, но в сознании ребёнка это было очень что-то плохое (как в случае с пациентом Жане). И после этого этот ГОЛОС не возвращался у неё. Понятно, что у моей клиентки это всё внутри происходило. Пациент Жане был на психотическом уровне и это всё во вне «выливалось». Но и здесь и здесь вот этот бред прекратился, после того, когда пациент смог рассказать эту историю. Это важный момент в исцелении травмы. Это кажется внутри пациентам чем-то таким страшным, что это какой-то ужас ужасный, что в этом шкафу какие-то такие страшные «скелеты». Но когда он их открывает, как правило, там ничего такого, но чтобы его открыть перед кем-то, это очень не легко и СИСТЕМА охраняет от того, чтобы этот шкаф был открыт, эти «скелеты» были кому-то показаны. Но если это получается, как в случае Жане, бред пациента прекращается в тот же момент, то есть, он выздоравливает в тот же момент. Внутренний демон пациента оказал сильнейшее сопротивление лечению до тех пор, пока он не был вовлечён в сотрудничество. Подводя итог Жане, резюмировал по поводу этого случая, что причиной болезни этого пациента был не демон, а МУКИ СОВЕСТИ. То есть, он изменил жене, естественно, он мучался из-за этого, чтобы не помнить вот это, включился вот этот дьявол, который извергал потоки богохульства и проклятья до тех пор, пока Жане не начал работать. В этой истории Жане показал такое опережающее его время понимание того, что настоящий источник болезни является ИНТРОПСИХИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ, то есть, бессознательное чувство вины или чувство раскаяния, причиняющее слишком сильное страдание, с которым не могло справиться Эго пациента. И ещё раз, чтобы не чувствовать эту вину, начинает включатся эта система. Травма всегда содержит вину. Вот это чувство одно из центральных. Даже когда объективно я знаю, что я не виновата (т), вина всё-равно есть. Даже в таких случаях, как насилие, например, женщину изнасиловали. Ну вроде казалось бы, с какой стороны она может чувствовать себя виноватой? Но жертвы насилия всегда чувствуют себя виноватыми. Всегда. Даже если это произошло уже в таком взрослом возрасте, и умом в общем-то понятно, что как я могу быть виновата в этом, но чувство вины есть всегда. То есть, любое травматическое переживание сопровождается чувством вины, в большинстве, подавляющем случае, абсолютно иррациональной вины. Вот как пациент Жане, нам сейчас может казаться, что такое измена. Но важно учитывать контекст времени, когда это происходило, это конец 19-го начало 20-го столетия и тогда это было очень такое наказуемое деяние. Не так как сейчас к этому относятся. Поэтому это вызвало такую сильную вину внутри. И плюс ещё надо помнить об эффекте усиления переживания, как в фильме «Начало» с Леонардо Дикаприо, что на верхнем этаже, на этаже Сознания- это такая вина (ну да, изменил жене, это нехорошо). А чем ниже- эта вина превращается уже в такого МОНСТРА, который может захватить Эго и начать так демонически проявляться, вплоть до реального ПСИХОЗА, когда человек ходит по улицам и выкрикивает какие-то ругательства и т д. Вот такой механизм или в таком здоровом, мягком варианте, это пример моей клиентки, когда этот ГОЛОС ВНУТРИ начинает выкрикивать какие-то БЕЗУМНЫЕ «вещи».

Также клиентам могут сниться сны, где они кого-то убивают, часто это про убийство родителей. Это тоже про иррациональную вину, потому что у ребёнка всегда возникает вина при отвержении, наказании, бросили, насилии и т д. Логика здесь проста: Если бы я был (а) хорошим ребёнком, меня бы не бросили, меня бы не отвергли, меня бы не наказали. То есть, со мной что-то не так. Тут частично про стыд и про вину.

— СТЫД- это про то, что со мной что-то не так;

— а ВИНА- это я что-то не так сделал (а).

Вот это различие между стыдом и виной. Но это и про вину тоже, что если бы я была хорошим ребёнком, меня бы не бросили или не били, или не насиловали, или не наказывали. Всегда это так воспринимается и рождается чувство вины, которое в том числе может выражаться во снах таким образом, что я, например, убила родителя. Часто клиенты, которые росли без отца, приносят сны, что они убили отца. С разными сюжетами и вот это невыносимое чувство вины. И конечно же, когда отец уходит из семьи, родители разводятся, часто маме самой сложно и она не может девочки, например, нормально объяснить это всё, тогда появляется травма и ребёнок себе объясняет это как, какой он этому смысл даёт? что это я «убила» отца, что-то я такое сделала, что он «умер», нет его. Такой смысл придаёт психика этому событию, если значимый взрослый (мама, папа, бабушка и т д) не поработали над тем, чтобы придать этому какой-то другой СМЫСЛ. К примеру того, что отношения родителей- это их отношения, а ты всегда дочка и мамы и папа. То есть, любые разговоры, объяснения, прояснения снимают эту травму. Психика- это орган, который продуцирует смыслы. Есть какие-то события, а психика- это то, что интерпретирует, придаёт какой-то смысл. И есть реальное событие- отец ушёл из семьи- это просто событие и травма возникает не от реального события, травма возникает от того СМЫСЛА, который припишет этому событию психика. Что дальше? У маленького ребёнка, естественно, психика не развита, то есть, не развита способность создавать смыслы.

— И первый вариант, хороший. Это то, когда какое-то неприятное событие для ребёнка интерпретирует ВЗРОСЛЫЙ, причём интерпретирует много раз (то есть, дадут ему какой-то смысл). Например, родители развелись, потому что вот были чувства, но чувства могут пройти друг к другу, а вот к тебе нет. Как угодно. То есть, они каким-то образом дали ребёнку какой-то смысл. Тогда всё ок, травмы нет.

— Если этого не происходит, значимые ВЗРОСЛЫЕ сами не могут с этим справиться, потому что развод- это тяжело. Тогда ребёнок остаётся с этой реальностью один на один. И ему надо придумать какой-то СМЫСЛ. Поскольку, повторюсь, психика ещё такая слабенькая, она не может какие-то смыслы создавать, придумывать, то берётся первый АРХЕТИПИЧЕСКИЙ СМЫСЛ, и первый это про то, что я «убила» папу (маму), то есть, я виновата. Для психики более приемлемо найти негативный смысл, чем никакой. То есть, событие без смысла- это более травматично для психики, чем событие с негативным смыслом. Хоть какая-то интерпретация, она легче, чем никакой. Потому что, если я «убила» отца, я виновата, то ещё есть какая-то возможность это исправить.