«Если попытаться одной строкой описать автора книги, получится «Седина в бороду, бес в ребро». Да простит меня дорогой читатель за банальность. Сам автор тоже терпеть не может лубочное заигрывание. Именно таков Он — автор книги Андрей Другой. По профессии фотограф, по цветовому восприятию черно/белый. Таково все его творчество, как, впрочем, и вся его жизнь. Никаких полутонов, никакого выпендрежа, все в лоб, все наотмашь. Каждая строка — отдельный образ, вырванный из души, сплетенный в венки поэзии, то возвышенной, то гротескно поминальной.
Во всем творчестве проступает его профессия. Композиция, ракурс, свет, креативный взгляд, — слышен звук затвора фотоаппарата в каждой строчке, вырывая кадр за кадром события из жизни и снов, из воспоминаний и грез, обреченности и светлой веры, сдобренные Богом данным талантом. О себе Андрей говорит, что он бел и пушист. Пушист? Да! Бел? Нет! Ведь нельзя назвать белизной светлые вкрапления идеализма на черном фоне суеты. В этом суть жизни, с ее неизбежным — концом, сотканная из страданий, сомнений и редких фейерверков радости.
Прочитав одно стихотворение, у читателя появляется жор, то есть серьезный интерес: «Заверните все, беру оптом!» Но не торопитесь, дорогой читатель! Добротная поэзия — вещь поштучная, уникальностью окутанная. Словно хороший коньяк, который не пьют, а смакуют, стихи Андрея не терпят суетливого прочтения. Андрей Другой, как истинный адепт искусства и житель Петербурга, не станет отрицать наличие голубых кровей в их истинном значении, просьба не путать с инакомыслием. В роду графьев не счесть, а может, и того пошибче. Хотя, Андрей умеет бить баклуши, не каждый с ним сразится в батле. И проводя с ним параллели, мы не затронули мелодий. Сольфеджио поэзии Андрея на рэперский манер, но мягче, что ли. Ответим на вопрос «Зачем?» Души порыв, стихов весна настала. Встречайте же сей дар небес, ко времени поспевший плод, — его бы съесть! Приятного всем чтива!»
© Ольга Ефименко (Журналист)
Пролог
«Я думаю, что мы должны читать лишь те книги, что кусают и жалят нас. Если прочитанная нами книга не потрясает нас, как удар по черепу, зачем вообще читать ее? Скажешь, что это может сделать нас счастливыми? Бог мой, да мы были бы столько же счастливы, если бы вообще не имели книг; книги, которые делают нас счастливыми, могли бы мы с легкостью написать и сами. На самом же деле нужны нам книги, которые поражают, как самое страшное из несчастий, как смерть кого-то, кого мы любим больше себя, как сознание, что мы изгнаны в леса, подальше от людей, как самоубийство. Книга должна быть топором, способным разрубить замерзшее озеро внутри нас. Я в это верю».
© Франц Кафка, письма
1. Обострение
«Весна — это не только таяние снега, но и таяние сердец…»
© Жан Пиаже
Скорей бы кончилась весна,
и ее свистящими ветрами,
весна ясна, любви полна, —
весну придумывают сами…
Когда примерз серотонин
в ваших трясущихся коробках,
стада и женщин, и мужчин
говно в конфетку синтезировали робко…
И свято верили, что в нарисованных умах
желания сбудутся, и да поможет Вера!
Но забывали, что их весна — в сердцах,
А их тепло — сгоревшая химера…
06.04.2021
2. Весеннее Небо
Гречневым чавканьем сильной личности,
Словесного поноса рьяной кавалерии,
Ты забейся в сочные ямочки,
В мягкие дырочки,
Пулями оставленные…
Ведь лучше стучать, чем перестукиваться,
Анонимная философия продавшихся заживо
За колоссальный бесценок,
Заживо погребенных,
В летнюю резину изношенных прокламаций,
Обильно смоченных психоанализом…
Единым фронтом опочил всуе,
Снулой рыбкой растраченной потенции,
Ты, ведущий, бля, на новые подвиги!
Мерзлой веточкой опьянения,
Ковырни, ковырни в мыльном вареве
Невыносимого, невинного прошлого,
В мыльном вареве хлеба съеденного…
А небо все точно такое же,
Как если бы ты не продался…
© Егор Летов
(«Гражданская Оборона»)
Я видел небо, шерсти Джерси,
я слушал вечер, ля минор,
я гладил кожу, словно персик,
и сам себе читал фольклор…
Я небо вечность буду видеть,
вечерен славных полна стать,
но кожа сморщится в обиде,
а я забуду, как дышать…
03.04.2021
3. Солнцестояние
Facit indignatio versum… (лат.) — «Негодование порождает стих…»
Дети — уродцы и братья, как мрази,
жены — влагалища, клитор не сглазили,
Друзья — педерасты и сестры — развратницы,
Подруги — блядища с накаченной задницей…
Семейственность нищая в стенах запретного,
Убогая, серая, в маске посмертного,
живет — существует в надежде не сдохнуть,
в стране пустых звуков боятся оглохнуть…
Попутчики в поезде — гниды мобильные,
дебильные, пыльные, любвеобильные,
в экраны таращатся, типа, уставшие,
сидят долбаюноши, стоят в толпе старшие…
На засранных улицах князи из грязи,
кредитные «лексусы» водят по связи…
Весна… И влюбленные, типа, в экстазе,
пусть каждая мразь здесь найдет личный «Штази»…
В эпоху ковида и прочей заразы,
сгорит пусть Вселенная солнечной плазмы…
31.03.2021
4. Alter Ego
(Афанасию Афанасьевичу Фету)
О, буду ль я, в стремлении жизни долгой,
идти по-прежнему пустой ночной дорогой
и что-то вечное безудержно искать,
отца терять, не забывая мать;
Вздыхая глубоко, «…один, никем
не зримый…»,
в Страшном Суде, но и не подсудимый.
Сыскать буквально пару-тройку рифм,
паря над бездной, словно старый гриф…
О, стану ль я лежать,
прикрытый шапкой снега?
Распростана кровать…
Чернеет Alter Ego…
26.01.2001
5.На Тени Смерть
Вербы мои срубили суки,
ивы мои подстригли мрази,
обрезать бы вам всем руки,
лиц черты ваших обезобразить…
Ошибся малость, разве это лица,
черты — это грань между уродством,
за вас бесы будут молиться,
в турбулентности мозга ища сходства…
22.04.2021
6. Люди
«Если кто-то что-то от меня хочет,
если кто-то меня достать пытается,
пусть он лучше о себе похлопочет,
может быть, он последний раз улыбается…»
© Андрей Лысиков (Dolphin)
В синь небесную, там, где птицы,
в даль туманную, там, где море,
где по радугам бродят львицы,
где стога одни в чистом поле…
В глубь лазурную, там, где крабы,
в высь далекую, там, где горы,
где Галактики всей масштабы,
где прекрасного суть узоры…
В сыпь песчаную, там, где гады…
Да куда-нибудь, будь что будет…
Только не было б там отравы…
Химназвание кой — люди…
25.04.2021
7. Вечный Зов
«Солнце садится — красное, как холодильник,
На куске деревянного дома сидит одетая девушка —
У девушки харя такая и волосы желтые крашеные,
И ноги она раздвинула в две стороны…
Но она не выпившая — только кажется, что выпившая,
А по правде — не выпившая.
И смотрит она в одно место,
А кругом люди ходят, обнимают друг друга и песни поют,
к коммунизму идут…
И солнце садится, распространяя запах полезных витаминов,
А девушка в позе сидит
И в одно место смотрит…»
© Егор Летов («Гражданская Оборона»)
Ветер хочу вдыхать и надышаться вусмерть,
небо желаю видеть, родимое, голубое…
Это вам не за чашечкой с бурдой мюслить,
это вам не Одиночество, где двое…
В зелень травы хочу уткнуться,
до картинок цветных в глазах видеть,
Бога живого хочу коснуться,
глаза открыть и ослепнуть…
В обиде…
21.04.2021
8. Гендерная Классификация
Мое отвергнутое Эго
прощать ошибки не стремится,
и летом, жаждущего снега,
весны ждут каменные лица…
Мое испуганное Эго
всегда в тиши жилых массивов,
форматы Альфа и Омега
на древе жизни мрут красиво…
Мое зашоренное Эго
в черных очках не видит лета,
в рутинных поисках ночлега,
где бы прилечь, воскреснуть где-то…
А ваше Эго — просто Эго…
Вы твари в поисках ковчега…
18.04.2021
9. Буквы
Искал Ее…
Неспешно и тоскливо…
Нашел Ее…
Внезапно и, возможно, поздно…
Вошел в Нее…
Не секс… А духом… Диво…
Две «Е» и «е»…
Сияют, будто звезды…
28.01.2001
10. Me Eum Esse
(Валерию Яковлевичу Брюсову посвящается…)
Тексты рукописной книги
выцветают в пустоте,
словно временные сдвиги
при просмотре фуэте…
Эбонитовые ноги
при просмотре фуэте
исполняют танец строгий,
умолкая в хрипоте…
А лоснящиеся лица,
умолкая в хрипоте,
воспевают гимн больнице
на беззвучной частоте…
Меркнут краски, звуки молкнут
на беззвучной частоте,
пробьет час, и мир защелкнут,
в выцветающей мечте…
Книги рукописных текстов
в выцветающей мечте
снизойдут до рифм рефлексов
при просмотре фуэте…
05.06.2021
11. Художник
Граненое небо случайной вселенной,
нетленной, презренной, обыкновенной…
И солнце, как мед из багряного воска,
что жидким узором на небе расплескан…
А звезды размазаны, но ощутимы,
такие родные, бесстыдно нагие…
Писал он полотна и жил в них воочию…
Больной индивид потрясающей ночи…
24.03.2020
12. Удар
Удар ногой…
Руками взмах,
страдание с улыбкой на устах…
Незастрахованный «Госстрах»,
страх перед смертью, жизни крах…
Удар рукой…
Ногами в воздух…
Молиться рано,
думать поздно…
Лишь красотой пугают звезды,
в чьих недрах
Птиц усталых гнезда…
12.03.2005
13. Рассвет
В великолепии багряном
казался мир мне без изъянов,
и без неточностей малейших
я видел жизнь свою в дальнейшем,
но чернота последней ночи
рассвет мой сделала короче,
и я, не трезвый и не пьяный,
в великолепии багряном…
24.08.2002
14. Восток
Вы удалялись на восток,
туда, где солнце восходило…
И вот небесное светило
уж красит светом мой листок…
Вокруг — леса весной согреты
и крики первых, ранних птах…
(Весьма в загадочных местах…)
Вам на вопросы шлют ответы…
А вы шли дальше, на восток,
под нежным, персиковым небом…
Кормили птиц пшеничным хлебом…
и сочиняли фразы строк…
21.08.2001
15. Суицид
«Сталкер: Зона — это… Очень сложная система… Ловушек, что ли… И все они смертельны! Не знаю, что здесь происходит в отсутствие человека, но стоит тут появиться людям, как все здесь приходит в движение… Бывшие ловушки исчезают — появляются новые. Безопасные места становятся непроходимыми, и путь делается то простым и легким, то запутывается до невозможности! Это — Зона. Может даже показаться, что она капризна, но в каждый момент она такова, какой мы ее сами сделали… Своим состоянием. Не скрою, были случаи, когда людям приходилось возвращаться с полдороги не солоно хлебавши. Были и такие, которые… Гибли у самого порога Комнаты. Но все, что здесь происходит, зависит не от Зоны, а от нас!»
© А. Тарковский («Сталкер»)
Себе чужой, но другом не забыт…
Один в большой толпе…
Он одинок и вроде не воскрес, и не убит…
Ждет человек, взирая на восток.
Восток окрашен в ярко-красный цвет…
Цвет крови…
Человек на срыве…
В конце пяти последних лет
Он обагрил рассвет
В неистовом порыве.
Он не дождался…
Просто не сумел…
Толпа, решив,
Что задремал он сдуру,
Толкнула —
На пол он осел…
И все увидели застывшую фигуру…
25.09.1994
16. Завет
Бог забирает тех, кого мы любим,
он любит их и ненавидит нас,
поэтому все остальные люди
к нему взывают каждый Божий час…
И их мольбы звучат так заунывно,
что строить жизнь на Смерти смысла нет…
Пусть нет герба, пускай не будет гимна,
раз есть молитва, церковь и завет…
«Мне ненавистна ночь — в ночи меня зачали,
я не люблю тот день, когда увидел свет
глазами, воспаленными с печали…
Живите и умрите —
Единственный завет…»
07.12.2004
17. Друзьям
Надгробные камни, кресты и могилы —
здесь часто гуляют, друзья, некрофилы…
Обширное поле людского погоста
живет своей жизнью и требует роста…
Здесь солнце приветствует вас не иначе
как светит, не грея…
Отчаянно плачет…
Ведь солнце живое, и слезы лучами
согреют прах горя и жертвы печали…
Сквозь кроны деревьев — протяжный вой ветра,
и почва вся в датах — от метра до метра…
Ограды, решетки, часовни и склепы
хранят память тех, кто ушел так нелепо…
И жизнь нереальна, раз Смерть бродит рядом
со ржавой косой и внимательным взглядом…
Надгробные камни, кресты и могилы —
здесь часто гуляют друзья некрофилы…
14.05.1999
18. Полшага В Пустоту
Тишина, темнота, пустота…
Кружит голову мне высота —
сотня метров стальных этажей,
как ступеньки моих рубежей…
И за каждым — туманный провал,
Трезвых дней…
И ночей интервал,
окружающей серости миг,
иссушающей жажды родник…
Застилает глаза пелена —
пустота, темнота, тишина…
Децибелы безмолвия вдруг
заглушили мир звуков вокруг…
В этом мире я жил каждый день,
оставлял ему прошлого тень…
В этом мире шагну я в покой,
В мир иной…
Знать бы только — в какой?
Тихо скрипнут забвенья врата —
тишина, пустота, темнота…
А по рельсам бегут поезда,
угасает в прибое звезда…
В эту ночь преступил я черту
и бездумно шагнул в пустоту…
Ломота, пелена, темнота…
Обволакивает чернота…
Поток мыслей внезапно иссяк —
у меня стопроцентный столбняк…
Не считая минут и часов,
я лежу, слыша гул голосов…
Отстраненность от мыслей и дел
означала, что это предел…
Оглушает опять тишина —
тошнота, ломота, пелена…
Лишь глухим непонятен сей звук,
в тиши дней проводящих досуг…
Сотрясает мертвящий озноб,
бродят тени неясных особ,
отрешенность заката бытия
от реальности гонит меня…
Покрывает асфальт мерзлота —
пелена, тошнота, ломота…
И ментальная ясность ума,
заслоняет забвенья луна…
Омерзительная тишина…
Поглотила меня пустота…
22.01.2004
19. НекроПоэтизм
Строк о прекрасном очень много:
и Пушкин здесь, и Фет, и Блок…
Нам сочинять велит дорога —
одна из множества дорог…
Любовь, природа, краса женщин
сплелись в огромный фолиант…
Немало в сердцах вызвал трещин
русской поэзии бриллиант…
Но есть в России одна тема,
по форме, как идиотизм —
Проблема есть всегда проблема,
читайте Некропоэтизм…
05.01.2000
20. Ликвидатор
Искать источник наслаждения,
И, разыскав, руки простереть,
не вникнув в целостность видения,
увидеть на пороге Смерть…
Поверить на досуге в Бога
и в невозможность умереть,
причин для этого немного —
печаль, душевная тревога
и жизни инфантильной треть…
Опять в руках дрожит веревка,
и ужас плещется в глазах —
самообман или уловка?
Отец — пропойца, мать — воровка…
Неконтролируемый страх…
Затихли вдруг цветные звуки,
в ушах томится глухота,
а сердце, следуя науке,
остановилось в мерном стуке,
ведь жизнь есть тлен и суета…
16.04.2004
21. Я Мертв
Пусть пьедестал поэта не высок,
пускай похож он будет на надгробье,
трава зеленая заменит мне венок,
цветы сплетутся в эпитафии подобие…
А в небе чистом и невинно-голубом,
вторя оркестру, защебечут птицы…
В томах стихов (не в первом и втором…)
Найдут пустые, молчаливые страницы…
Вольется слизью тленная та плоть
в сырую и бескаменную землю…
Костями белыми ее ковер вспороть
желают те, кто сутками не дремлет…
Клаустрофобия войдет в неровный шов
гнилого деревянного изделия…
Я легким облачком взойду через покров,
чтоб наблюдать искусство земледелия…
17.08.1994
22. Русская Рулетка
Сбылось пьяное пророчество
на заре бесцельных лет…
Был заряжен пистолет,
чтобы скрасить одиночество…
Безраздельно правит сущностью
ночь, в которой одинок…
И нажал тугой курок
я рукой своей трясущейся…
04.03.2001
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.