дни
поселковая поэзия
Начало
1
Оставайся на месте, не двигайся, ибо шаг
может закончиться там же, откуда начал —
так как с рождения — глуп — к сожаленью… и наг,
то есть — червяк, живущий всю жизнь на даче…
под абрикосиной. Не двигайся — просто стой…
Не говори — простая смешная шутка —
станет последней, сказанною тобой…
только в окне — опять — улетают утки.
2
Далеко от яблони падает яблочко…
по песку… на камушки — не молодильное —
«Антоновка» или «Синап» — с червячками, с язвочками…
потом доживает свой век в холодильнике —
на свежем воздухе… или под лампочкой,
чтобы созреть и выглядеть поприличнее…
чтобы ходить по комнате в тёплых тапочках…
или по блюдцу кататься в ином обличие.
ноябрь 1—2. 2017 год
Дни
1
О, выжженное сердце октября —
пожарами из облетевших листьев…
только ленивые о них не говорят,
за цветом пряча собственные мысли
о виденном… О, как сгорает жизнь!.. —
погода в это только помогает…
и под листву заложенная мысль —
горит быстрей… и с пеплом улетает…
и где-то там, уже — на облаках,
рассыпавшись — потом — дождём — на землю…
короткими словами на губах…
признанием, которому не верят…
Но всё пройдёт, как сон, как сладкий дым
с роскошных яблонь… время — увы — лечит…
а тот солдат, убитый молодым,
сидит себе, как ангелок на печке.
2
Осень начинается весной —
грязью, ветром, долгими дождями…
перебранкой — между ты — и мной —
с глупыми красивыми словами
про любовь… и что-то там ещё…
Ветер осыпается листвою,
как словами — кто — потом прочтёт —
что меж нами было той весною.
3
Свет, выпадающий из окна
на пустую скатерть — всегда — некстати…
будто бы просит, чтобы она
всё принимала… и плюс объятья —
доброго утра.. и крепкий чай…
Всё, что могло бы — уже случилось…
и, даже, чайки в окне кричат —
однообразно… почти уныло —
медленно… и с водой во рту —
то ли с похмелья… то ли от жажды…
то ли нашли единственную правоту,
что видели в детстве — птенчиками — однажды.
4
День начинался, как всегда, дождём,
несветлым утром, мусором в подъезде,
соседским криком, как бы ни очём…
и клинописью капель на железе —
того дождя, что лил уже вю ночь…
до самого утра… до строчки в песне…
и никого, кто мог бы мне помочь…
и никого, кто был бы рядом — вместе.
5
Я сплю, как маятник в разрушенных часах,
остановившихся ещё весной, во вторник…
и взвешиваю душу на весах,
как перед смертью — старый уголовник,
всю жизнь боявшийся — не срока, но суда!.. —
кто — не придёт… и что о нём не скажет…
Вода, вода… кругом — одна вода…
и чайки наслаждаются пейзажем.
6
Из двух, оставшихся на берегу реки,
опавших листьев — соберу рисунок…
в чернилах закреплю… О, как легки —
ещё чуть-чуть — до снега и до сумок —
с едой на Новый год и Рождество,
до мандаринов, водки и сосулек,
что вырастают дворникам назло…
В них — точно — чьи-то слёзы утонули.
7
Когда устанет день мне говорить,
что я не прав — пусть будет понедельник…
и можно воскресенье обвинить —
почти во всём… и даже звёзд движенье —
ошибка неба, а не Божий знак!.. —
на то, что жизнь кончается — внезапно…
или, что ты — дурак… Дурак, дурак…
уставший в понедельник — вероятно.
8
Станиславу
Когда воротишься обратно — не скучай —
иных — не буде… а других далече
уже свезли… Предложат, может чай…
с запиской от разносчика — До встречи!
ноябрь 2—8. 2017 год
Сумерки
1
…чиркнешь спичкой — да будет свет!.. —
сумрак — не лучшее время суток —
для разговора — дневной привет,
не защищающий от повтора —
косноязычного… мёртвый звук —
так безразличный собаке и волку…
так бесполезный в сплетении рук,.
а в полумраке — без смысла и толку —
только дыхание — хрип или стон…
и без надежды на пониманье…
пальцы похрустывают в унисон —
при написании воспоминания
про то, что… спичка… и ярок свет —
чиркнешь и всё… завершается тенью…
и пропадает твой силуэт,
и наступает хандра и забвенье.
2
С видом на воду комната у реки —
между деревьями — выпавшее пространство…
только — опять — увы — коротки деньки,
чтобы увидеть — как выглядит это царство,
ибо садится солнце и меркнет свет…
и, даже, спичка вечером — не помогает
в определении, в общем, знакомых мест —
быстро сгорает… лишь дым ещё долго тает.
3
У зимы есть запах замёрзшей речки,
то есть — мёрзлой воды, как из преисподней,
где уже сдохшие человечки
промышляют смертью — в одном исподнем…
с головною болью… опричь — с мигренью —
тронешь голову — пол дня — в таблетках…
это, как начинаешь вечером стихотворенье —
утром читаешь, стоя на табуретке.
4
Я буду печалиться — только потом… Потом!.. —
почему ты уехала последним тогда паромом
без багажа, оставив мне всё за бортом…
всем говоря, что я — лишь — увы — знакомый…
или попутчик… откуда — теперь — куда!.. —
перебираю вещи, открытки, письма —
с места на место — естественная ерунда!.. —
так — вариант уже невозможной жизни.
5
…потому что ноябрь… и всё, что могло бы сказать
о будущем — умерло вместе с сожжённой листвою…
с крахмальным бельём, что — опять — на кровать… под кровать…
или — сквозь ветки — подальше — за бледной луною…
чтобы уже не встречаться и вместе не пить,
не провожать бесконечные длинные ночи —
в новое завтра… а просто — забыться… Забыть!
Знать, что никто ни о чём тебя больше не спросит.
6
Мне в подарок — небо и посёлок —
чтобы жить — не меньше — до ста лет!.. —
вот, тебе, отчаянный ребёнок —
проездной — до вечности — билет.
ноябрь 9—12. 2017 год
Отражения
1
В парке, на алее воздушный змей —
кем-то забытый, брошенный — замерзает —
от безысходности… и хвост его всё длинней…
только, как раньше, больше уже не летает,
не бороздит бесцветный — теперь — пейзаж…
в облако больше не тычется, улыбаясь,
не устремляет в небо весь свой кураж —
просто валяется в листьях, почти сливаясь
с их разноцветием… длинным своим хвостом —
вот тебе радость, осень — бесплатной краски…
вроде бы просто — бумага с красивым бантом…
то ли — ещё одна весть, но без громкой огласки.
2
…но начинает заканчиваться воздух слов —
с примесью дыма, гари, сырой страницы,
что так горчит — на запах, как Твой улов —
в серо-зелёных… скомканных утром лицах…
и никакой возможности повторить,
или запомнить — кто там, с тобой в трамвае
переезжает вечность… Кого винить!.. —
чей отражается профиль в оконной раме.
3
В двух-трёх словах рассказанная суть —
от одиночества — конечно — ранним утром —
после чего — конечно — не заснуть…
и все слова — из жалости — как будто.
ноябрь 13—14. 2017 год
Упражнения в вечности
1
Вот проснусь и буду смотреть в окно —
как там осень… как там мои деревья,
как последние листья летят на дно
жёлтого парка — предмет забвенья…
то есть — беспамятства — до весны.
Мокрый туман заползает в карманы,
не продлевая холодные сны,
а добавляя — что были — не правы —
в перечислении — времени… мест,
длинных имён и коротких фамилий,
и полустанков, где всё это есть,
даже — смотрители, в общем-то — милые
и говорливые, как — никогда —
мало ли кто, там, заедет на станцию…
чаще — пустышка — так — ерунда —
к происходящему — лишь — иллюстрация.
2
Запечатаю сон свой в страницы своей тетради —
без лишних подробностей, чтобы — потом — не стыдно…
и никому не рассказывать — чего ради!.. —
в клеточках всё и останется строчкой длинной
и многоточием. Всё сохранит страница —
кто-то прочтёт и… выбросит на дорогу…
после склюют — скворцы, воробьи, синицы…
и хорошо, наверное… Слава Богу!
3
В субботу началась зима.
Снег выпал сразу и надолго —
почти пожизненно — сполна
решив проблему с чувством долга —
перед пейзажем за окном…
перед водой в холодной луже…
Кто там в товарищах — потом?..
Кому — потом — ты будешь нужен —
как грязный прошлогодний снег —
не тот, что нынче — под балконом
красуется в ногах у всех,
кто выглядит почти знакомым —
приятелем — из тех времён,
когда бумага всё терпела…
когда — любовь — со всех сторон
без подозрения смотрела…
и вечность, завершая взгляд,
так не казалась — бесконечной!.. —
до фонарей, что там горят —
на берегу — над чёрной речкой,
где время, замедляя ход,
перебирает лист с листвою…
где чей-то старый огород
зарос — не былью… а травою.
ноябрь 15—16. 2017 год
* * *
Отколется строка и пропадёт
весь смысл текста… звук прольётся мимо…
никто — потом — в остатках не найдёт,
что там — в начале — было и не было…
как тоненькая ниточка из слов
витийствует — не рвётся, не хлопочет
по пустякам — о, Времени улов!..
Издатель злится, а поэт — хохочет —
над вымыслом, свой завершая суд,
коря себя — что до сих пор не умер…
и, что других на кладбище несут
и в воздухе многоголосный зуммер —
Шопена. Духо-медный перезвон
с влиянием вороны — на бемоли —
после вступления… подстриженный газон
и пара слов — знакомых — на заборе.
ноябрь 17. 2017 год
Асфиксия
1
Отправляют же родители своих детей
умирать на чужбину!.. — за чьи-то планы —
в статистический список немых смертей,
а потом восклицают, что были — не правы
в выборе цели… но гаснет свет
при причитаниях… не тронешь уже руками
чьё-то лицо, которого рядом — нет…
и Назон склоняет голову на холодный камень —
в перечислении странностей… Метаморфоз!.. —
длинного списка — сосланных и убитых —
с просьбой ответить всего на один вопрос —
где тот предел, за которым они забыты,
или растоптаны, как прошлогодний снег —
в грязную кашу, в вылепленную дорогу,
чтобы понять — как выглядит этот век —
чтобы к границам двигаться понемногу.
2
Только бы раз ещё — по Радищевской выйти на площадь —
медленным шагом, утром, мимо больницы и почты,
мимо рассказов, что — раньше — гуляли здесь лошади…
а в ресторане еду подавали — хорошую!
Только бы раз… мне по огненному переулку —
в парк на скамейку, вымеренную — до стука…
до последнего гвоздика — вколоченная разлука.
когда вечер вползает, точно руками в сумку —
тебе запазуху… и ты говоришь — Послушай!.. —
эти шаги — не по твою ли душу…
и даже птицы слетаются — прямо в лужу,
ибо больше на этом свете — ты — никому не нужен.
3
…и кто-то там с тобою говорит.
Сны прекращаются — на самом интересном…
и в зеркале твой сокращённый вид
и усечённый взгляд — так неуместны,
когда уже бессмысленны глаза…
и речь — лишь — похоронное посланье —
Создателю — куда-то в небеса,
где — тоже — остаётся без вниманья,
и без участия… Кто это говорит!?. —
туман с реки, с той стороны дороги,
что над деревьями, как облако висит,
чей вид — теперь — совсем без листьев — строгий.
4
Когда проходит головная боль
и страх проходит — остаётся память
о пережитом, что всегда с тобой…
хотя, порою кажется, что с нами.
ноябрь 18—19. 2017 год
Ноябрь, 20-е
1
Всё то, что я хотел бы видеть поутру —
в моём окне — пожизненно — до ветки —
бесстыдно-голой, в парке, не углу —
опять кончается, увы, балконной клеткой…
и чем-то проезжающим под ним —
толи машина в чёрной оболочке…
толи автобус, крашеный, как мим,
что в вымысле своём дошёл до точки
и стал самим собой — уже — в стекле,
то есть — замёрзшей веткой или тенью,
что так бесстыдно тянется ко мне,
отодвигая странные виденья —
автобусов… Туман через стекло
вползает в комнату и ничего не видно…
балконная решётка — всё одно —
стоит на месте в позе пантомима,
не двигаясь, не убыстряя шаг,
чтобы не портить общую картину —
пейзаж и так — бесстыдно — слишком наг,
хотя трава — ещё наполовину
истёрлась только медленным дождём
и первым снегом, выпавшим досрочно…
но глаз — опять — о чём-то о своём
моргает в даль… и ставит многоточья.
2
Где же та птица, которая мне прокаркает
в восемь утра понедельника, что на работу —
больше не надо… а после на шляпу накакает,
как бы — на счастье, которого очень охота,
чтобы во вторник — не вспомнить и в среду — не вымолвить —
как это будет в четверг… или, может быть — в пятницу…
или в субботу, наверное, взбалмошно выглядеть…
Вот ведь — опять — воскресенье — пинает под задницу.
3
Девица, проходя, кивает мне —
здоровается, будто — издеваясь…
всем видом говоря, что на войне —
убитые — не так преображались,
как я в свои неполных шестьдесят…
О, знала бы девица в чём тут смысл —
когда глаза восторженно глядят,
а яйца до земли, увы, повисли
и возбуждают только перегной
из прошлогодних листьев и суглинка…
глаза же видит то, что предо мной,
а жизнь идёт под каблуком ботинка.
4
…чтобы мне было утром кому позвонить —
вот и вся радость… Дожить до скончания света,
чтобы слова говорящего — вслух — повторить,
не дожидаясь в конце — ни кивки, ни ответа…
только бы слышать кого-нибудь — с той стороны,
где отпускают грехи и не требуют плату,
где все — Прости — как одно — сочтены. Сочтены!
Все до копеечки, как алименты в зарплату.
5
Каблук ударился об пол и было звонко…
полоска — свет от фонаря, как тень ребёнка,
которого и ты, и я всегда хотели —
тогда в начале января… в конце недели.
ноябрь 20. 2017 год
Сосед
О, старые морщинистые руки,
таскавшие песок и грязь на стройку
большого дома… может быть от скуки,
а, может быть, чтобы забыть про койку
в пустой квартире… и не спиться раньше —
положенного срока… не забыться —
от осознания, что — больше — нету — дальше…
и вечером в тоске своей напиться…
потом уткнуться в грязную подушку,
вдыхая собственный свой запах перегара,
а утром мыть издёрганную душу…
и есть яичницу со сковородки старой.
ноябрь 21. 2017 год
* * *
В окне всё то, о чём — не пожалеть —
уже потом… то есть — картина мира:
собака, дерево, фонарь горит на треть —
от мощности, дорожка до квартиры,
в которой я и, чёрт возьми, окно,
в которое гляжу — не отрываясь…
немного неба, но оно — одно,
размноженное тем, что все скрывают,
то есть — любовью. Ветрено и дождь —
картина мира — в сточную канаву
сливается — стекает — не поймешь —
что выдумка, а что её — по праву
наследницы. Холодная вода
перетекает, как меридианы —
из карты в карту, чтобы иногда
быть в курсе — где покинутые страны…
деревни, поселенья, города —
из бывших жён, куда — лишь — только — мыслью,
не возвращаясь больше никогда,
ну, разве, в той, другой — возможной жизни.
ноябрь 21. 2017 год
* * *
…и подпись сокращается до «А» —
из пункта «Д»… В процессе сокращенья
объект состарился — до пыльного угла,
в котором вариант преображенья —
не так хорош — не как могло бы быть…
Хромой стрик идёт из магазина
с одним вопросом — Жить или не жить!.. —
в пейзаже запах жареной резины,
гнилой травы, дешёвых сигарет —
в войну такие шли по разнарядке,
как говорили — с родины привет…
и подпись в разлинованной тетрадке —
за получение. Объект из пункта «А»
спешит добраться до своей квартиры,
чтоб букву «Д» увидеть из окна…
и сохранить — чуть-чуть ориентиры.
ноябрь 22. 2017 год
* * *
…и потолки такие, что небо — ближе,
даже туман вползает чуть ниже крыши
и растекается — будто бы — был обижен…
тем что его сослали на землю — свыше…
дальше обычного, к чужому, увы, порогу,
откуда — уже — автобусом — по расписанью…
далее поездом, где проводница за ради Бога —
напоит чаем и выслушает признанья
беглого пасынка облака — в грязном тамбуре…
Знал бы отца сидел бы послушно дома…
не гулял бы по миру вместе с цыганским табором,
а где-нибудь рядом в парке, где всё знакомо.
ноябрь 23. 2017 год
* * *
Чем пахнет утро понедельника?
Горячей булочкой… и чаем.
Возможностью быть собеседником
того, с кем встретился случайно…
и разделил с ним воскресение…
ещё ноябрьским туманом,
травой неубранной — последнею
и дворника — хмельным обманом,
что уберёт до потемнения
и будет пахнуть лишь морозом —
слова его — для утешения —
не более — так — не серьёзно,
поскольку — понедельник, утро —
не до травы, не до работы…
Кукушка — не года — минуты —
отсчитывает для кого-то,
кто выжил утром понедельника,
договорившись о прощении —
под чай на кухне — с собеседником,
что встретил прошлым воскресением.
ноябрь 24. 2017 год
* * *
Я привык засыпать под шипение телевизора
или под трещание репродуктора…
под верещание соседа капризного,
почти, как женщины — в форме кондуктора —
контролёра на станции — так!.. — озвученное одиночество…
то есть, койка в комнате, заставленной книгами,
не вникая в прочитанные пророчества —
всего — телевизор — с переводными фильмами…
Просто привычка… потрескивание поленьев —
почти снотворное, выписанное в поликлинике,
сваренное из листьев редких деревьев,
но однажды выпитое пьяными собутыльниками —
до последней капли… Спасаешься телевизором —
новостями из прошлого, чужим — слишком громким голосом,
то есть, снотворное, сделанное провизором —
было для школьного возраста — не для взрослого…
и засыпаешь, как будто не будет завтрака…
крепкого кофе и выкуренной сигареты —
на пустой желудок… и дикторша — вдруг — заплакала,
что не стало певца, а это — плохая примета.
ноябрь 25. 2017 год
Попытка романса
В посёлок письма часто не доходят…
известия — порой — «цыганской почтой» —
с оказией… какой-нибудь другою
возможностью, но с длительной отсрочкой,
когда уже — ни словом и ни делом…
ни шпагой, ни пером, ни опахалом —
не выправить чернила… Не успела
поцеловать посланника в забрало —
так забрало известие — что едет…
остановился только на побывку —
в другой — по трассе — маленькой деревне,
но высылает с вестником открытку…
В посёлок — почта — не приходит — часто —
ходи на почту — вплоть до воскресенья…
а где ещё с соседями встречаться…
Плюс-минус — сплетни… или впечатленья.
ноябрь 25. 2017 год
Снег
1
Автомобиль — под окнами — только к соседям…
Сумки с припасами, объятия, поцелуи.
К старику на балконе — больше никто не едет —
разве что потрёпанные гули-гули…
и ещё ворона на фонаре напротив —
молча кивает, как будто бы понимает…
Автомобиль моргает на повороте
и уезжает.
2
Опять сугробы на балконе
и в комнате светлей.
Никто нас больше не догонит —
беги быстрей —
чернильная строка на склоне
осенних дней…
Трава под снегом — не утонет…
и жизнь длинней.
3
Ты просто возвращайся когда-нибудь,.
когда все камни на берегу сотрутся,
состарятся… или вода по грудь —
станет холодной… и дальше — не окунуться,
не стать причастием, вымыслом между строк…
Возвращайся — просто — без объяснений
своего отсутствия… не выученный урок
лишь добавляет — не слёз — но ещё волнений.
4
Обращается в прах всё, сказанное на кануне…
даже — бумага — не терпит вымысел и издёвку,
как из-под снега — траву… или гули-гули —
не на балконе — рядом, где спать так жёстко
и не удобно… Временное просветленье,
чтобы на белом — чёрное, как сквозь пальцы…
Вот тебе, милый, варежки — до потепленья,
а вот и подштанники, чтоб не замёрзли яйца…
вот тебе шапочка, чтобы не дуло в уши,
чтобы вода, нахлынувшая — не беспокоила —
при потеплении, когда вдруг всплывают души —
с осени мёртвых листьев — единовременно,
то есть — все сразу — снегом теперь прикрытые —
от посторонних, от лишнего к ним внимания…
чтобы осталось, хоть что-нибудь, не забытое —
между снежинок спрятанное воспоминание.
5
Похолодало. Стали заметней на белом следы.
Стала темней, продолжительней длительность суток…
всё остальное — как будто напиться воды…
или другого — не повредившись рассудком —
по поводу, или в связи — с наступленьем зимы…
Ветки ссыпаются — чёрным — на белую простынь…
— Просто следы, говорю тебе… просто — следы!
Это зима отменила красивую осень.
6
Вторую неделю снег и многоточия
соседской собаки — на выходе — у подъезда —
как будто бы память до потепленья отсрочена…
и длинные капли перебивают железо —
глупыми шутками… Ветрено и бессмысленно…
Снег — сединой — опять прикрывает голову —
только теперь — вневременно и пожизненно…
и капли стекают с крыши в другую сторону.
ноябрь 26—28. 2017 год
* * *
В начале зимы у меня появился брат —
лет… сорок назад… Хоккей. Ледниковый период.
Предчувствие Нового года, подарков, наград…
какая-то радость была, а теперь — только вывод…
Произошедшее… Голубоглазый герой —
нового отчима — плод нерастраченной страсти…
плюс — плодородный — тамбовской земли перегной…
и в результате — красивый ребёнок — как — Здрасьте…
то есть — вполне обеспеченный радостью быт…
ни тебе — больше — потерь, ни какой-нибудь брани…
с точностью знанья, что больше не будешь забыт
и не отправят тебя — через строй — на закланье…
только лишь — пасынка — выблядка волжских степей,
что у собаки — в кормушке — на завтрак — похлёбку
ищет себе… и надеется — будет теплей…
или, по крайней мере, не слишком жёстко —
этой зимой, когда появился брат…
и в морозном небе ворона — кар-кар — три раза —
оповещение, повторенное стократ —
для понимания — только потом — не сразу.
ноябрь 29. 2017 год
* * *
До последнего слова… или до первой правды —
всё написанное — в уши тебе и в память,
чтобы запомнить название той державы,
из которой — побегом — с землицей — в карман — руками
у полустанка, чтобы — на цвет, на запах
определять — откуда ты, всё-таки, родом,
если тоска — в полуночи — вдруг — внезапно…
и не сбежать, расплакавшись — огородом…
Всё — до последней капли, до помутнения —
детской слезы… ребёнок от боли плачет…
Вот тебе Юрьев день… и его прощение —
только с другими родственниками — незадача,
не понимание сути происходящего…
как это — с точки зрения — всепрощения —
всё — до последнего — через порог уходящего…
за полночь — поздно, с субботы на воскресение.
ноябрь 29. 2017 год
Голос
1
Чайки в морозном небе, как потерпевшие…
как пострадавшие… Погода летит на север…
и облака — снизу — чёрные, как подгоревшие,
видимо, чтобы — я им сегодня поверил —
в их откровения… Чайки в холодном воздухе
над переблёском реки у песчаного берега,
где малыши вперемежку с печальными взрослыми
от непогоды страдают и бьются в истерике…
в непонимании — как это всё обозначено —
сверху и снизу — пунктиром — небесной отметиной…
будто в учебнике — неразрешимой задачею…
вспомнишь ответ — и увидишь — как всё это светится.
2
Голос — в связках — путается, спотыкается,
как на дороге утром хромая лошадь,
будто не помнит — как место то называется —
откуда приехала… и что там было хорошего…
Буквы слипаются в одно — сплошное — мычание,
перебиваясь длинными многоточиями,
не избегая, впрочем — уже — молчания,
так как в субботу — и память — уже просрочена…
Переиначена… В воздухе — снова — ладаном —
это погода?.. или опят — происшествие…
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.