Бесплатный фрагмент - Девочка из шестидесятых

День рождения

«Спокойной ночи, малыши» уже кончились, но Аленке не хотелось идти спать. Поэтому она уговаривала маму разрешить ей поиграть «ну еще самую маленькую капельку». Мама хотела рассердиться, но потом весело сказала:

— Ну, ладно, поиграй немного. Ведь сегодня последний день, когда ты можешь капризничать!

— Почему последний? — удивилась Аленка.

— Так ведь завтра твой день рождения. Вот смотри, — мама взяла Аленкину руку и загнула два пальчика к ладошке. — Сегодня тебе еще три года. А завтра исполняется, — мама отогнула от ладошки еще один палец, — четыре! Видишь, как уже много! Значит, завтра ты станешь уже большой девочкой, а большие девочки слушаются старших и не капризничают.

Аленка вспомнила про завтрашнее событие, и играть ей расхотелось. В их группе всем четыре года исполнилось уже давно, и только ей все еще было три. Уж лучше сразу лечь спать, тогда завтра наступит скорее. И она станет совсем большой! И тогда вредная Олька не будет дразнить ее малявкой!

Утром, когда Аленка открыла глаза, она сразу увидела куклу. Кукла сидела на табуретке возле ее кровати, и какая же она была красивая! А самое главное, на ней было не только платье, как обычно, а еще и пальто с настоящим меховым воротником, меховая шапочка и даже меховые валеночки!

— Мамочка, смотри, какая куколка! Какая у нее одежда! — закричала Аленка.

— Да мама видела, — засмеялся папа. Она же сама это все сшила — и пальто, и шапку, и сапожки.

— А когда это? Я и не видела!

— Ну, это же был секрет, она и шила потихоньку от тебя. К твоему празднику старалась.

— Ой, мамочка, ну ты и хитрюшка! — заулыбалась Аленка.

— А папа тоже хитрюшка, — улыбнулась мама, — он тебе тоже секрет приготовил. Витя, ну, неси уже, показывай!

Папа ушел на кухню и принес оттуда… саночки! Совсем как настоящие, только маленькие, как раз для ее новой куколки!

У Аленки даже все слова кончились, она только смотрела на куклу в санках и улыбалась.

— Ой, папа, а где ты их взял? Тоже сам сделал потихоньку?

— Нет, — папа помотал головой, — купил, когда в командировку ездил в Ленинград, да и спрятал пока, до дня рождения. Жалко вот, что еще снега нет. Ну ничего, скоро наметет, вот и покатаешь свою куклу на санках.

— Можно, я назову ее Катей? — спросила Аленка.

— Конечно, это же твоя кукла, — ответила мама.

После чая мама нарядила Аленку в новое синее платье, завязала бант, и отвела ее в садик, а сама ушла на работу. В группе к Аленке подошла Маша:

— Правда, у тебя сегодня деньрожденье?

— Ага, теперь у меня тоже четыре года, как у всех! — Аленка показала Маше растопыренные пальцы.

— Выбери меня в «Каравае»! А я тебе потом пупсика дам поиграть.

Пупсик у Маши был замечательный, она никому его не давала, поэтому Аленка кивнула.

После завтрака Светлана Ивановна дала Аленке конфеты, и девочка раздавала их детям. Конфет было много, всем досталось по целых пять штук, и еще целая куча осталась! Так что Аленка вместе со Светланой Ивановной угостила поваров и воспитателей во всех четырех группах.

«Каравай» водили в зале. Наконец-то Аленка не ждала, пока ее выберут плясать в середине круга, а сразу стояла там! А когда все сказали: «Кого любишь, выбирай!», Аленка выбрала сначала свою подружку Таню, потом Андрюшку Гурина, а потом Светлану Ивановну. А Машу не выбрала — пускай не хвастается своим пупсиком. Вот папа поедет в командировку, и тоже привезет!

Счастливый день продолжался: мама забрала ее из садика сразу после сна, и Аленке не пришлось есть противную запеканку. Вместо этого дома мама достала из кастрюли пирожок — оказывается, еще вчера, когда Аленка уже спала, мама напекла их много-много, ведь сегодня будут гости!

Гости пришли вечером, когда Аленка вдоволь успела наиграться Катей: познакомила ее со всеми своими игрушками, устроила Кате кроватку в кукольном уголке, раздела ее и завернула в одеялко…

Гости были такие: двоюродная сестра Ирина, которой было уже целых 11 лет, привела других сестер — Марину и Людашку. С ними было всегда интересно играть, и Аленка очень обрадовалась. Правда, раз Ирина тут, Маринка будет все время с ней шептаться, как будто она тоже взрослая, как Ирина. А самой-то всего шесть лет! Конечно, 6 больше, чем 4, но и не так много, как 11, так что пускай Мариночка не воображает! Пришли еще двоюродные: Валерик и Марина тети-Люсины. Валерик любит Аленку, называет ее Лешка-тележка, и всегда катает на мопеде. Правда, на мопеде ему разрешают ездить только во дворе, потому, что Валере еще лет мало, но и во дворе — тоже здорово! И как так получается: Валере и Ирине лет одинаково много — одиннадцать, и они оба вон какие взрослые, а на мопеде по улице нельзя?

Потом пришли ее соседские подружки — Тоня, Маруся и Капа. Подарков надарили целую кучу: книжки, настольные игры, посудка. Но лучше всего была мозаика из пластмассовых геометрических фигур — Аленка раньше никогда такую не видела, и ей хотелось поскорее попробовать сложить картинки, которые были нарисованы на крышке коробки.

Ребята быстро попили чаю с пирожками, конфетами и всякими вкусностями, помогли маме убрать со стола и стали играть. Валерик с Ириной и Мариной-большой играли в домино, а девочки в куклы. Аленка взяла себе новую Катю, у Маринки дочка была старая Маша, у Людашки — маленькая Ляля, а у Капы сыночек Мишка. А Тоня была воспитательница.

Наконец в куклы играть надоело, и все решили играть в новые игры. Аленка только хотела взять мозаику, а ее нет! Оказалось, Капа, пока они возились с куклами, открыла коробку, высыпала мозаику на стол и складывает картинки.

— Нетушки, Капочка, это мне подарили, я должна первая играть! — закричала Аленка. Она сгребла мозаику к себе, подвинула картинки и закрыла все руками.

Ирина сказала:

— Лена, так некрасиво! Капа у тебя в гостях, а гостям надо уступать.

— Ну и что, что в гостях, — возразила Тоня. — Капка всегда все, что хорошее, забирает! А мозаика Лены, и еще это же у Лены сегодня День рождения, а не у Капы!

Капа посмотрела на Тоню, на Аленку, на мозаику под Аленкиными руками, и заплакала. Ирина стала ее успокаивать и выговаривать Аленке. Валера стал Аленку защищать, остальные гости тоже не стерпели и начали кричать кто что, и такой тут шум поднялся, что из кухни прибежала мама.

Когда маме рассказали, в чем дело, она сказала:

— Леночка, Ира права. Пускай Капа складывает. Мозаику подарили тебе, она у тебя и останется. А у Капы такой нет, и ей уже не поиграть будет, а ты еще успеешь наиграться. Ну, не первая, так что ж такого? Сложим ее в коробку, она опять как новенькая будет.

Потом мама посмотрела на часы, и сказала:

— Уже восемь часов! Капа, Тоня и Маруся, ваши мамы сказали вам идти домой в восемь, так что вам уже пора. И за остальными гостями уже тоже скоро придут, так что доигрывайте, что еще не доиграли.

Мама опять пошла на кухню, соседские девочки попрощались и ушли, а остальные только собирались поиграть в магазин, как с кухни пришел папа и включил телевизор: начинались «Спокойной ночи, малыши». Вот после передачи-то Аленка и вспомнила, что ей уже пора ложиться спать. Правда, гости пока не ушли. Ну и что ж, пускай еще поиграют, а Аленка с мамой договаривалась! И вообще, раз она уже большая, значит, и будет вести себя хорошо!

Аленка попросила Ирину расстегнуть ей пуговицы сзади на платье. Ира удивилась:

— Ты что, спать собираешься? Так рано? Подожди хотя бы, пока за нами придут!

Валерик пошел на кухню:

— Тетя Валя! Лешка там спать собралась! Платье уже снимает…

Мама очень удивилась:

— Да ее спать никогда не загонишь! Лена, что это с тобой случилось?

Аленка укоризненно посмотрела на маму:

— Ты же сама говорила, что раз мне четыре года, то я большая и должна слушаться и спать вовремя ложиться! Вот я и ложусь — передача для малышей уже кончилась.

— Ты молодец, что так решила. А все-таки так невежливо поступать — гости не ушли, а хозяйка уже спать укладывается. Так что сегодня, раз день такой особенный, ляжешь позже, а завтра будет обычный день, вот и начнешь ложиться вовремя.

— А завтра суббота, — засмеялся Валера. — В субботу тоже можно попозже лечь!

— Ну уж нет! Только сегодня! — мама слегка хлопнула Валеру по спине полотенцем, — не сбивай ее, она сама кого угодно собьет. С завтрашнего дня — режим, и точка!

Честно говоря, Аленке и сегодня уже хотелось начать режим, так она устала за этот длинный день. Но… гости есть гости, их никуда не денешь, так что пришлось еще немного поиграть. Но вот наконец-то все ушли, Аленка умытая и раздетая лежит в кровати, и в закрытых глазах у нее кружатся меховые кукольные сапожки, «каравай», мозаика, саночки, плачущая Капа, — и пупсик, который папа привезет ей из Ленинграда.

Ёлка

Сегодня у папы на работе ёлка! Папа, мама и Аленка нарядились в праздничную одежду, Аленке на голове завязали шелковый бант, оделись и пошли. Аленкины санки брать не стали, потому, что папина контора была совсем недалеко.

В коридоре раздевалось уже много народу. Вот и Аленкина подружка Леночка с родителями. А вот и тетя Оля. Тетя Оля веселая и красивая. Конечно, не такая красивая, как мама, но тоже ничего. А еще тетя Оля добрая, она всегда угощает Аленку конфетами и поет ей ласково: «Леночка — ленточка».

Пока взрослые раздевались и здоровались, тетя Оля взяла Аленку за руку.

— Хочешь, я тебе наших ударников покажу? — тихо сказала она.

— Конечно, хочу, — заинтересовалась Аленка. — А кто это? Они что, всех ударяют?

— Нет, что ты! — улыбнулась тетя Оля. — Как бы тебе объяснить? Вот знаешь, если молоток очень сильно, хорошо ударит по гвоздю, — что будет?

— Ну, он гвоздь сразу забьет!

— Так. А если человек очень хорошо работает, прямо как этот молоток по работе ударяет, такого человека ударником и называют.

— А! Знаю! — воскликнула Аленка. — Так ударник по работе ударит, что она сразу испугается и быстренько сделается, да?

— Ну, примерно так, — тетя Оля подвела ее к стене с большими фотографиями, — смотри-ка!

— Ой, это же мой папа! — Аленка смотрела на большой папин портрет. — Он что, тоже ударник?

— Конечно! Твой папа очень хорошо работает. Ведь вашу квартиру папе дали за хорошую работу!

— Ну да, мы раньше у бабушки жили, а теперь у нас своя квартира есть!

— Видишь, как хорошо, когда человек хорошо работает! Квартиру вам дали, портрет на доске почета висит. А сегодня всем ударникам еще и премию будут давать.

— Я знаю, что такое премия, — похвасталась Аленка. — Папе уже давали, он маме духи купил, а мне кроватку для куклы!

Тетя Оля привела Аленку в большой зал. Там посередине стояла наряженная елка, а весь зал был занят стульями, на которых сидели дети и взрослые.

— Ой-ё-ёй, — подумала Аленка, — а как же мы будем хороводы водить?

Но дальше подумать она не успела, потому, что на сцену вышла тетя в длинном блестящем платье, прямо как артистка в телевизоре! Блестящая тетенька стала читать стихи про Новый год, всех поздравлять, а потом позвала на сцену начальника (она так и сказала: «А сейчас скажет наш начальник»). Начальник хвалил людей за работу и вручал им премию в конверте, а все в зале хлопали в ладоши. Папу тоже вызвали и дали ему премию.

Потом начальник велел всем нести стулья в другую комнату, где будет угощенье. Аленка обрадовалась, что освободится место поплясать, и тоже ухватила стул, но папа сказал, что это не женская работа, и что тяжести должны носить мужчины. Тогда все дяденьки схватили сразу по два стула, а папа и еще дядя Вася Ступин — сразу по четыре: два в одной руке и два в другой.

За столом места оказалось маловато, поэтому все дети сидели на коленях у своих родителей. Зато угощенья было так много, что тарелки на столе стояли тесно-тесно, а хлеб и вовсе пришлось ставить на отдельный столик. Аленке больше всего понравились маленькие помидорки, которые назывались «в собственном соку». Дома она уже ела такие. Только дома они бывали редко, потому, что в магазинах они не продавались, а их «доставал» дядя Боря. Откуда дядя Боря их доставал, Аленка не знала. Но банку открывали только когда приходили гости, и Аленке доставалась обычно одна штучка или две. А тут помидорки лежали прямо кучками на больших тарелках, и Аленка сначала брала их по одной, а потом увидела, что их почти не берут, и что тарелок с помидорками много, осмелела и ела уже сколько захочется. А еще ей понравилась тушенка. Дома-то мама все время делала то котлеты, то просто мясо, а тушенку не любила. Говорила, что это еда для лентяев. Только изредка тушенку размешивали с картошкой или макаронами. Тогда это называлось «по-флотски». Аленке такая еда нравилась, но сегодня было еще вкуснее: тушенку просто клали на кусок хлеба. Аленка съела несколько таких бутербродов и так наелась, что в нее уже больше ничего не влезало. И все-таки она попросила у папы еще один бутерброд, вот только схитрила: тушенку съела, а хлеб потихоньку спрятала за папину тарелку. Дома ей за такое попало бы от мамы, мама всегда говорит, что есть надо с хлебом. Тетя Оля, которая сидела напротив через стол, заметила и подмигнула Аленке. Пришлось той слезать с папиных колен и прятаться за спинкой стула, пока тетя Оля никому не рассказала про Аленкины хитрости.

Тут блестящая тетя позвала детей в зал.

В зале возле елки на стуле сидел дяденька и играл на гармошке. Дети пели «Маленькой елочке», «В лесу родилась елочка», водили хороводы и плясали любимую Аленкину Летку-Еньку. Потом пришел Дед Мороз. Он был даже лучше, чем в садике. У садиковского Деда Мороза голос был похож на тетенькин, а здешний говорил настоящим дед-морозовским голосом. Ребята рассказывали стихи, а Дед Мороз вручал им подарки. Подарки получили все, даже маленький мальчик, который испугался и плакал.

Потом в зал пришли взрослые и стали танцевать уже под пластинки. Папа сначала танцевал с мамой, а потом взял Аленку на руки и танцевал с ней. А когда все взрослые и дети встали в цепочку, чтобы танцевать Летку-Еньку, то цепочка получилась такой длинной, что пришлось плясать не только в зале, а даже в коридоре.

Наконец стали расходиться по домам. Аленка устала так, что у нее слипались глаза, и папе пришлось нести ее на руках. Голова ее лежала у папы на плече, мама и папа тихонько переговаривались и смеялись, снег под их ногами скрипел, на небе подмигивали звезды… Аленка и не заметила, как заснула. Так и принесли ее домой, и раздели, и уложили в постель.

А подарок развернули наутро, и все вместе пили чай с дед-морозовскими конфетами.

Буквы

Скучно. Мама после ужина ушла в магазин, а папа немного поскладывал с Аленкой слоги из букв, потом стал читать газету, а теперь и вовсе заснул. Газета лежит у него на лице, а краешек ее поднимается от того, что папа на нее дышит. Но на это смотреть совсем неинтересно…

Хорошо бы сейчас поиграть в куклы. Вот только одной не хочется, с Тоней они вчера поссорились, Марусю увезли к бабушке, а Капа заболела, и к ней нельзя.

Вот вчера было совсем другое дело! Приходили Маришка и Людашка, и они играли в школу. Эта игра у них вообще самая любимая! Маришке зимой исполнилось целых семь лет, и осенью она пойдет в школу. И она знает все буквы, цифры, и даже знает, что такое примеры! Поэтому учительница всегда Маришка, и директор школы тоже, а они с Людашкой — ученицы. Аленка — «как будто хорошая» ученица, а Людаша — «как будто плохая». Ну, это и правильно, потому, что и на самом деле Людашка никак не может запомнить буквы, а у Аленки они сами запоминаются. И слоги — как только Марина научилась их складывать, так и Аленку сразу научила, а у Люды никак не получается. А вчера они с Маришкой даже слова складывали из букв: «дом», «суп», «рыба»…

Сегодня с папой у них только начали получаться слоги с трудными буквами Я, Е, Ё и Ю, как он уже устал и захотел читать газету. Взрослые вообще устают, и им нужно отдыхать. Поэтому Аленка не хочет побыстрее вырасти, как все дети, а хочет подольше побыть ребенком. Правда, мама с папой почему-то смеялись, когда Аленка им об этом сказала. И чего смешного? Детям хорошо, можно играть, сколько хочешь, а взрослым все некогда — у них то работа, то магазины, то дома какие-то дела…

Аленка вздохнула. Мама придет, наверное, еще не скоро. И будто бы сами собой из букв на полу сложились слова: «мама ушла в магазин». Правда, получилось так: «МАМАУШЛАВМАГАЗИН».

— Ну, вот, — подумала Аленка, — теперь что надо? Как это Маришка там говорила? «После предложения нужно ставить точку»? Интересно, а «МАМАУШЛАВМАГАЗИН» — это предложение? Наверное, да. Значит, положим точку.

Только точка легла на свое место, как Аленка услышала, что открывается дверь.

— Ура! Мамочка пришла! — Аленка побежала в прихожую.

Мама разделась и вошла в комнату. Вдруг она увидела надпись на полу.

— Это папа сложил? — спросила она.

— Нет, папа спал. Это я сама.

— Ну, он тебя научил?

— Нет, я же тебе говорю, он спал. Мы только слоги начали складывать, а он уже заснул!

Папа открыл глаза. Он тоже прочитал предложение и сказал:

— Валя, это точно она сама, я ей не помогал!

— Так ты что, уже в этой вашей школе читать научилась? — удивилась мама. — Ай да Марина! Сама только что буквы запомнила, а уже четырехлетнего ребенка научила! А Люда тоже умеет читать?

— Нет, она никак буквы не может запомнить. Она все время «плохая ученица», — вздохнула Аленка.

— А ты, значит, хорошая? — улыбнулся папа. Тогда давай, проверим. Принеси-ка книжку.

— Да она эти книжки уже все наизусть знает, — возразила мама. — Проверяйте на газете. Только выбери нетрудные слова.

Папа показывал Аленке слова, и она их все прочитала, даже почти не спотыкаясь. А потом сама честно, и именно по-настоящему прочитала всю «Курочку Рябу». Как же это оказалось интересно — не слушать сказку, а читать самой!

— Видишь, как замечательно! Теперь, когда тебе захочется, ты в любое время можешь никого не ждать, а сама читать себе книжки, — заметила мама.

Аленка испугалась:

— Ты мне совсем уже не будешь читать? И трудные книжки тоже?

— Да нет, что ты! Конечно, буду! — улыбнулась мама. Просто, когда я занята, ты можешь немножко почитать сама.

— Ладно, буду. Читать интересно!

На другой день Аленка помирилась с Тоней, и они тоже стали играть в школу. Только в этой игре учительницей была уже Аленка, а всеми ученицами — Тоня. Потому, что Тоня еще не умела читать…

Лёля Смолокурова

Папа сегодня утром уехал в командировку, а Аленка с мамой пошли к бабушке в гости. Бабушка к их приходу напекла калиток: и картофельных, и пшенных. Картофельные Аленка очень любит, особенно если запивать их молоком! Мама любит всякие. А вот Маришка и Людашка почему-то любят пшенные, хотя непонятно — почему? Это же просто как каша какая-то, вот картофельные — другое дело!

Аленке казалось, что она может целую кучу калиток съесть, прямо всю, которая на блюде лежит, но не тут-то было: уже вторую калитку она еле осилила. Так наелась, что получился прямо целый живот! Вот и приходится теперь сидеть на подоконнике, ждать, пока этот живот немножечко не такой толстый станет.

Аленка смотрела в окно. Мама с бабушкой разговаривали про неинтересное: про каких-то маминых и бабушкиных знакомых. Вдруг бабушка сказала:

— Сегодня Лёля Смолокурова на бесёду придет.

Аленка даже подскочила на своем подоконнике! Лёля! Наверное, это какая-нибудь бабушкина знакомая придет со своей внучкой! Вот как хорошо! Бабушки будут про свое разговаривать и чай пить, а Аленка будет играть с Лёлей.

Какое у нее имя красивое — Лёля! Наверное, она как кукла, которую Аленка в магазине видела: глаза голубые, ресницы длинные, а волосы белые и кудрявые. И она, наверное, не ссорится ни с кем, и не жадничает никогда. Да, хорошо будет с такой девочкой играть. Вот только когда она придет, так хочется, чтобы поскорее!

— Бабушка, а когда Леля Смолокурова придет? — с надеждой спросила Аленка.

— Да к вечеру ближе. А тебе-то что? — удивилась бабушка.

— Просто так… — смутилась Аленка. Она подумала: раз бабушка так удивляется, может, эта Лёля еще со мной играть и не захочет… Надо тогда ей свою новую посудку показать, тогда ей точно захочется поиграть!

Аленка вынесла посудку во двор, устроила из чурбачков стол со стульями, а на стол выпросила у бабушки красивую салфетку. Девочка поила кукол чаем, варила им суп из одуванчиков и камушков, укладывала спать, а сама все посматривала на дорожку: не идут ли бабушкины знакомые? Но их все не было и не было. Ой, вот, кажется кто-то идет!

Нет, это знакомая старушка пришла к бабушке, она часто приходит, и внучки никакой у нее нету.

Ждала-ждала Аленка, да не вытерпела. Побежала в дом. Бабушка и ее знакомая, конечно, чай пьют с калитками и «подушечками» и разговаривают про свое.

— Бабушка, уже совсем почти вечер, ну когда же уже Лёля Смолокурова придет?

Бабушка удивленно посмотрела на нее.

— Так вот Лёля Смолокурова, давно уже пришла!

Аленка помотала головой: — Какая же это Лёля? Это просто бабушка, как ты!

Бабушка-гостья вдруг рассмеялась: — Ну да, я конечно, старая уже. Так ведь твоя бабушка и я тоже были маленькими, правда, давно. И девчонками мы дружили, да и сейчас дружим, вот бабушка меня Лёлей и зовет. Это ведь имя моё — Лёля, а фамилия — Смолокурова. Так что я и есть Лёля Смолокурова! А ты, наверное, думала, девочка Лёля придет?

Аленка растерянно переводила глаза с одной бабушки на другую, а те с улыбками смотрели на нее. Ну да, правильно. Как же она сразу не вспомнила: ведь бабушка и точно эту старушку Лёлей называет, а та ее Дусей…

Значит, никакой девочки-куклы не будет… Стало так обидно, что Аленка еле удержалась от слез.

— Ну, не расстраивайся, — бабушка погладила ее по голове.- Скоро вот мама тебя домой заберет, там у тебя много подружек. Как девочек зовут-то?

— Да у нас разные есть, — Аленка вздохнула. — И Тоня, и Маруся, и Капа, и Оля (только вот Лёли нет — добавила она про себя)…

Гроза

Ура! Началось лето, на улице солнышко и сегодня выходной! И Аленка не будет ходить в детский сад до самой осени! Нет, конечно, в саду весело, и музыкальные занятия ей нравится, и Светлана Ивановна у них очень хорошая, но все равно дома лучше. А еще у мамы начинается отпуск, и она обещала каждый день ходить на речку купаться и загорать! Потом у мамы отпуск кончится, зато начнется у папы, и Аленка вдвоем с папой поедут в Волгоград. В Волгограде живет бабушка, папина мама, и папина сестра тетя Нина.

На дворе уже были все ее друзья. Девочки прыгали на скакалке, а мальчики опять бегали с ружьями и пистолетами — играли в войну. Ребятишки играли на дворе целый день, с перерывами на еду и дневной сон. Уже начинался вечер, как вдруг небо начало затягиваться тяжелыми тучами.

— Бегите-ка, ребятки, по домам! — сказал дядя Толя. — Скоро гроза начнется.

Аленка боялась грозы. Поэтому она схватила свою скакалку и побежала домой.

Она забежала на кухню попить, и увидела на столе настоящую красоту: на белом столе в желтой миске лежали ярко-красные помидоры.

— Ой, мама, где ты помидоры взяла? — удивилась Аленка.

— Тетя Катя с Украины приехала, привезла, и нас угостила, — ответила мама. — Поиграй пока, я сейчас салат со сметаной сделаю, и будем ужинать.

— А где папа?

— Мотоцикл чинит, тоже уже заканчивает, скоро придет.

Аленка пошла в комнату. Окно было открыто, и тюлевые занавески спокойно свисали вдоль створок. Вдруг в комнату вихрем влетел ветер, занавески взлетели к самому потолку, и окно само собой захлопнулось. Слышно было, как у соседей во всем доме тоже хлопают окна.

— Закрывайте окна, скорее, гроза начинается! — папа вбежал с улицы и начал закрывать окна во всей квартире.

— Ой, папа, я так боюсь грозы! — Аленка даже глаза зажмурила.

— А что ее бояться? Подумаешь, погрохочет немного, да и перестанет! — сказал папа. — Ну, идем руки мыть, мама уже звала.

Но тут за окном вспыхнуло, и раздался такой оглушительный треск, что Аленка даже присела, и уши руками закрыла.

— Нет, я не пойду есть, я под кроватью спрячусь! — закричала она.

— Ну, как хочешь. А мы с мамой будем ужинать. — И папа ушел.

Аленка заскочила в маленькую комнату, залезла под свою кровать и зажмурилась. На самом деле ей было не очень страшно, но приятно было думать так: «Вот сейчас гроза, я лежу тут одна под кроватью и мне страшно. Но потом гроза кончится, я буду со всеми на кухне, буду есть свой любимый салат из помидоров со сметаной, и будет уже не страшно, а очень весело!»

Наконец грохотать и сверкать перестало. Аленка подождала еще немножко, вылезла из-под кровати и пошла на кухню. Там мама мыла посуду, а папа допивал чай. Со стола уже вся посуда была убрана, только стояла Аленкина тарелка с картошкой и котлетой, и пустая салатница с розовыми остатками сметаны.

— Мам, а где мой салат? — спросила Аленка.

— А мы думали, что ты не хочешь, раз не вылезаешь, и весь съели, — ответила мама.

— И мне совсем-совсем не оставили? — Аленка чуть не плакала.

— Ну, если бы ты хотела салат, ты бы не побоялась грозы, — сказал папа. — А если тебе вместо салата хотелось под кроватью сидеть — ну что ж, сиди. Так что ты сама себя наказала.

Аленка ела свой ужин и думала, что мама и папа, конечно, взрослые, и умные, и знают, что делать… Но все-таки могли бы хоть ложечку ей оставить! А потом она вспомнила, что не так уж боялась грозы, а значит, и нечего было сидеть под кроватью. А значит, папа прав… Когда будет еще гроза, она не будет больше под кровать залезать, а будет вместе со всеми делать то же, что и все. Даже если на столе уже не будет салата из помидоров со сметаной.

Что такое «стыдно»

Аленка сидела на качелях. Эти качели совсем новые, они даже еще пахнут деревом. У них все новое — и дом, и соседи. А недавно, весной, все эти соседи устроили веселое дело — субботник. Все — и дети, и взрослые — утром вышли во двор и стали наводить красоту: кто дорожки делал, кто клумбы с цветами, кто стол с лавочками. И еще всякие кусты и деревья посадили. Деревца совсем маленькие, ростом меньше папы, и тоненькие такие! Аленка даже расстроилась, что они какие-то ненастоящие, но папа сказал, что это пока, а потом они вырастут и станут большими. Аленка тоже сажала вместе со всеми детьми: они делали важное дело — помогали держать деревца и следили, чтобы стояли ровно. А потом все вместе и за дом перебрались: все столбы с веревками для мокрого белья переставили поближе к окнам, а на их месте сделали целый детский городок: теперь тут и песочница, и домик для игр, и бревно для лазания, и грибок от дождя, и лесенка, чтобы лазать! А самое главное — качели. Да не обычные, как везде, а большие. И доска толстая и такая широкая, что можно сразу вдвоем сидеть. Первыми качались мама с Тониной тетей Галей. Они так сильно раскачивались, что Аленка даже испугалась, что они перевернутся. А они только хохочут да еще больше раскачиваются! А когда накачались, сказали, что проверили, качели крепкие, и что детям теперь можно качаться. И правда, крепкие: к ним во двор теперь не только дети с других домов приходят покачаться, а даже взрослые! Аленка сама видела: они как-то раз вечером шли из гостей, а на качелях совсем взрослые тетенька с дяденькой качаются. Правда, им, наверное, тесно было, потому что тетенька у дяденьки на коленках сидела.

Хорошо, что ребята из других домов приходят — когда народу много, играть всегда веселее. Особенно в «Ниточку-иголочку» или в «Белки-собаки». Вот только сегодня совсем никого нет, хоть и выходной. Наверное, Аленка слишком рано вышла, все еще спят или завтракают. Она посмотрела на окна. На первом этаже — Надя и Вера, но они совсем большие: Надя в седьмом классе, а Вера — вообще в восьмом. И с ними во дворе никогда не гуляют. Рядом — Маруся и Оля. Оля тоже уже большая, да и они на выходные всегда в деревню уезжают, к бабушке. Над ними — окна главной Аленкиной подружки — Тони. Но на них еще шторы задвинуты, значит, пока спят.

Аленка рассердилась: вот Тоня-засоня! Хоть бы уже вставала, да выходила гулять!

Рядом с Тониными — окна Капы. Она опять болеет. Теперь у нее ветрянка. У них даже на двери квартиры объявление висит: «КАРАНТИН по ветрянке»! И слово «карантин» — большими красными буквами. Мама сказала, что «карантин» — это значит, никому нельзя в гости к Капе ходить, и Капе тоже на улицу нельзя.

А с той стороны дома Аленке окон не видно. Да она и так все знает: внизу — их окна, а в остальных квартирах дети совсем маленькие.

Ну и ладно! Аленка решила пока играть одна. Она открыла свою сумочку. Ой! Как же она забыла! Ведь у нее есть очень интересная игра! Вчера вечером она раскрашивала книжку-раскраску про Теремок, и случайно опрокинула на нее целый стакан грязной воды. Книжка тут же намокла, краски потекли… Аленка даже заплакала, так ей жалко стало книжку. Ей всегда казалось: когда она раскрашивает, картинки в книжках радуются, что стали теперь такими цветными и красивыми. А тут…

Но мама всех спасла. Сначала она просушила книжку у печки. Но страницы стали неровными, картинки все равно были некрасивыми. Тогда мама взяла ножницы, всех зверюшек вырезала и сама раскрасила карандашами. И получились как бумажные куклы, только лучше — можно играть в «Теремок»!

Аленка достала фигурки. Так! Сумочка будет Теремком. Первая идет Мышка. — Тук, тук! Кто в Теремочке живет!

Игра уже была на середине, когда к качелям подошла девочка с соседнего двора, Галя. Она раньше уже приходила в их двор.

— Ты чего одна? — спросила Галя.

— Да нет еще никого. Капа болеет, Маруся уехала, а Тонька спит, наверное, — пожала плечами Аленка.

— А что это у тебя? — заинтересовалась фигурками Галя.

— Это мне мама зверей сделала, можно играть.

— А давай вместе?

— Давай!

Девочки решили поиграть в Теремок почти по-взаправдашнему — в домике. Потом пошли качаться.

Когда усаживались, Галя недовольно поерзала:

— Тесно! Ты что такая толстая?

Аленка от неожиданности даже рот открыла.

— Я? Толстая? Ты что?!

— Конечно, толстая! Вон, даже не влезаем вдвоем! — подтвердила Галя.

— Я не толстая! Вот Капа — толстая, а я нет! — возмутилась Аленка. — Она подняла глаза и вдруг увидела, что Тонино окно уже отрыто, а сама Тома стоит в окне. Видно, она собиралась крикнуть Аленке, что выходит.

— Тоня! Правда, я не толстая? Вот Капка — толстая! — закричала Алена. Крикнула, и тут же увидела в соседнем окне тетю Липу — Капину маму. Та ничего не сказала, только укоризненно покачала головой.

Аленкиным ушам почему-то стало жарко, и глазам тоже. Она тряхнула головой:

— Ну вот, видишь, Тоня кивнула! Значит, никакая я не толстая! А ты не хочешь качаться, тогда уходи! Я с Тоней буду! А ты вообще не с нашего дома!

— А качель общая, а не твоя!

— И никакая не общая, а нашего дома! Это мой папа сделал, и другие наши папы тоже! А не твой!

— Ну и уйду! И сиди тут сама! А зимой на нашу горку не приходи! — рассердилась Галя. Она показала Аленке язык и убежала.

Почти сразу пришла Тоня. Аленка играла в Теремок, качалась на качелях, делала ведерком колобашки из песка… Она делала вид, что ей весело и интересно, но все время вспоминала, как тетя Липа качала головой, и ушам снова становилось жарко. И внутри, возле горла, как будто что-то все время царапало.

Наконец, мама позвала обедать. И любимый борщ со сметаной показался Аленке совсем невкусным…

— Леночка, ты не заболела ли? — встревожилась мама. — Борщ не ешь… — Она положила на Аленкин лоб ладошку. — Вроде, температуры нет…

— Да, мам, я, наверное, заболела. У меня вот тут царапает, — показала Аленка. — И ушам жарко.

— Ушам жарко? — удивился папа. — Ну-ка, выкладывай, что натворила?

Аленка рассказала про Галю, как она сказала, что на качелях тесно, потому что Аленка толстая, как Аленка кричала Тоне про Капу, а тетя Липа качала головой, как она прогнала Галю… Она выговорилась, и ей стало легче, даже царапать перестало. А вот папа с мамой смотрели на нее как-то непонятно.

— Это называется «стыдно», — сказал папа. — Ты сама понимаешь, что плохо поступила: и про Капу плохо сказала, и девочку прогнала.

— Я же не врала! Капка по правде толстая, и качель по правде наша! — возмутилась Аленка. — Ты ее делал, и другие папы с нашего дома!

— Да, делали мы, но для всех. Чтобы все могли приходить, понимаешь? Не у всех такие дворы есть, и папы не у всех могут сделать. А качаться-то всем хочется!

— А ты что, жадиной хочешь быть? — спросила мама.

— Нетушки, я не жадина! — Аленка даже обиделась. — Я всегда игрушками делюсь, и конфетами! И даже карандашами в садике!

— Я знаю, делишься, — успокоила ее мама. — Ну, и с качелью так же — делись, не жадничай.

— Да я и не жадничаю. Просто Галя сказала, что я толстая… — протянула Аленка.

— И ты решила ее прогнать. Повредничать, в общем, — усмехнулась мама.

Аленкиным ушам опять стало жарко.

— А что же теперь?

— Да ничего. Просто сходи в Галин двор и позови ее к нам. Скажи, что наш двор для всех.

— А Капа? Она же правда толстая?

— Ну и что? Все люди разные. Есть толстые, есть худые, есть маленького роста, есть высокие. А дразниться и смеяться нельзя.

— Я же не дразнилась и не смеялась…

— А перед тетей Липой все равно стыдно? — подхватила мама. — Ладно, я с тетей Липой поговорю. Но это первый и последний раз. Больше так не делай!

— Не буду! — весело пообещала Аленка. Она схватила ложку и стала есть свой любимый вкусный-вкусный борщ.

Путешествие с приключениями

С папой всегда интересно! Когда прошлым летом, когда Аленке было три года, они ездили в Волгоград все вместе, мама все время держала Аленку за руку и никуда не пускала. А папа — совсем другое дело. В самолете он разрешил Аленке вставать и смотреть в круглое окошечко вниз, на лес и дороги, в поезде — лежать сколько хочешь на верхней полке и даже самой на нее залезать по лесенке! А теперь Аленка совершенно самостоятельно сидит на скамейке в огромном красивом зале, который называется «вокзал» и «Москва». Здесь так много людей! Кто ест, кто газету читает, а есть и такие, которые спят — сидят и прямо сидя спят! Аленка тоже попробовала так заснуть, но у нее не получилось: очень захотелось опять посмотреть на высокий расписной потолок. А еще папа сказал Аленке сторожить вещи, пока он сходит в кассу. Правда, он попросил тетеньку, которая сидит рядом, присмотреть за самой Аленкой, но это не считается. Потому, что тетеньке некогда: она смотрит только за своим мальчиком. Мальчик толстый и очень вредный — все время Аленке язык показывает.

Тетенька про Аленку сначала думала, что она тоже мальчик. Так и спросила: «Мальчик, как тебя зовут?» Но папа объяснил, что Аленка девочка. Просто перед поездкой ее коротко подстригли, чтобы не жарко было. И еще мама для удобства надела ей в дорогу лыжный костюм.

Скорее бы папа пришел! По правде сказать, Аленке уже давно хочется в туалет, и пить, и еще немного страшно: вдруг папа потерялся? Мама все время говорила им, чтобы они за руки держались. Потому, что Аленка может потеряться. Но Аленка сидит себе на своем месте, а вот папы уже давно нет.

Толстый мальчик сел на скамейку и стал вредным голосом просить лимонад. Тетенька достала из сумки бутылку, и мальчик стал пить прямо из нее! А вот мама никогда не разрешает так пить, она говорит, что для питья есть чашки и стаканы.

Аленка так засмотрелась на мальчика, как он пьет лимонад, что и не заметила, как папа подошел.

— Ну вот, Олэнка, билеты я прокомпостировал. Ты в туалет не хочешь?

— Да, очень хочу! И еще лимонад тоже хочу. Папочка, ты можешь мне лимонад купить? — попросила Аленка.

— Обязательно купим! Поезд только вечером, так что мы с тобой успеем и в туалет сходить, и лимонаду попить, и даже в буфете поесть! Вот только сначала быстренько сдадим вещи в камеру хранения. Потерпишь?