Бесплатный фрагмент - День солнца

Глава I

«Чтобы взойти солнцу, нет нужды ни в молитвах, ни в заклинаниях, нет, оно вдруг начинает посылать свои лучи на радость всем; так не жди и ты ни рукоплесканий, ни шуму, ни похвал, чтобы делать добро, — твори благодеяния добровольно — и будешь любим, как солнце.»

Эпиктет

Ночь медленно сдавала позиции. Звёзды понемногу угасали, отражаемый солнечный свет луны постепенно блекнул. Земля готовилась к новому дню, трава и кусты покрывались прозрачной росой. В воздухе стояла предрассветная прохлада. На небе ещё плыли облака, гонимые порывами утреннего ветра.

Кое-где стали пробегать насекомые, ползать ящерицы в поисках какой-нибудь пищи.

Вскоре солнце поднялось над горизонтом, предвещая довольно жаркий день. Первые лучи коснулись земли и будто выпили всю влагу, скопившуюся за ночь. На ветках защебетали птицы, что-то игриво друг другу пересказывая. Вдали слышалось журчание реки, которую не было видно. Создавалось впечатление, как будто журчание ненастоящее, нечто отдалённое и неосязаемое. Изредка звуки дополнялись шелестом листьев, звучащих от лёгкого дуновения ветра.

Когда мы встречаем рассвет, мы не догадываемся, что происходит по ночам, пока мирно спим в своих кроватях. Проснувшись, мы пытаемся вспомнить собственные сны, абсолютно не беспокоясь о прошедшей ночи. Мы с нетерпением наблюдаем в окна, чтобы узнать погоду, и улыбнувшись, если она ясная, начинаем новый день.

Глория любила вставать раньше всех, чтобы приветствовать новый день в безмолвном одиночестве, она садилась на ступени, вдыхала утренний свежий воздух, наблюдая как восходит пурпурное солнце. Этот момент дарил возможность не думать ни о чём, а первые лучи, окутывая своей теплотой, заряжали Глорию на весь день энергией и светом. Она сделала глубокий вдох, потому что в такие моменты забывала даже, как дышать и отправилась на кухню за чашечкой кофе, ещё один ритуал, без которого не обходилось её идеальное утро.

На кухню уже стали подтягиваться другие жители дома и у Глории было пару минут, чтобы успеть себе сварить кофе до того, как они займут всё место у плиты для приготовления завтрака.

Глория была очень подвижна, её маленькая фигурка плавно и быстро передвигалась по крохотной кухоньке, энергично лавируя между столом, шкафом и плитой.

— Уже шустришь? Всё никак не удаётся мне встать раньше тебя, — сказала вошедшая женщина с лёгким недовольством в голосе.

— Дина, доброе утро, я уже и без будильника просыпаюсь с первыми лучами, так что, думаю утро я оставлю себе, — Глория никогда не заостряла внимание на недовольство и игнорировала любые его проявления.

Женщину звали Дина и говорила она с невероятным акцентом на русском языке, но в этом месте это выглядело так органично, что Глория всегда улыбалась, общаясь с ней. Её родным языком был дари, когда она встречала кого-то со своей родины, её было не остановить, словесный поток был длинный и чувственный. Несмотря на долгое пребывание в другой стране, думала и писала она всегда на родном. Дина была слегка полновата, но очень динамична для своей комплекции. Ей было уже за пятьдесят лет, но на голове у неё не было ни единого седого волоса, они по-прежнему были пепельно-черными, она закалывала их всегда в пучок, так что никто никогда не видел их длины. Эта женщина была старой закалки, была старше всех и приняла на себя заботу о пропитании и прочих бытовых мелочах пустынной жизни.

— Доброе утро. У тебя ещё есть целых полчаса, чтобы побыть в тишине, — ответила женщина, намекая на то, что остальные ещё спят.

— Давай я помогу тебе с завтраком? — с энтузиазмом предложила Глория.

— Оставь свои попытки, дитё, я сама люблю справляться с этим делом, — обидчиво ответила Дина.

— Иногда мне кажется, что ты колдуешь, блюда такие вкусные, но никто не видит какие ингредиенты делают его таким особенным, — Глория знала, чем умаслить эту даму.

Она попала в самое сердце, Дина расплылась в улыбке, для неё была высшая похвала, если её блюдо сочли вкусным, а готовила она действительно хорошо.

— Глори, не смущай старую женщину, подготовь приборы для нашего нового гостя.

— Он уже приедет сегодня? Ты думаешь он не задержится?

— Майк сказал мне, что ему всего девятнадцать лет. Я не думаю, что он сам изъявил желание приехать сюда, — Дина всегда заранее знала о всех новостях, и этим подогревала статус первоисточника.

— Через пару часов мы это узнаем.

Странные чувства овладели Глорией, ей и до этого приходилось встречать новеньких, но сейчас, зная, что вот вот приедет новое лицо, она по-особенному заволновалась. Она вышла на крыльцо, посмотрела на подъезд к дому и в душе стали зарождаться нотки ожидания. Эта волнительная прелесть от встречи с чем-то новым, с тем, что, возможно, внесёт свои штрихи в монотонную и предсказуемую действительность. Она и сама не понимала, откуда такие мысли и нарастающее волнение, но что-то подсказало, что это всё неспроста.

Меж тем на кухне стали раздаваться голоса, отчётливо слышно было Майка, его громкий голос, подстать фигуре, мог разогнать зверей и птиц. Это был высокий мужчина с тёмными волосами и пронзительными карими глазами, настоящий Атлант, но в тоже время он обладал глубокой развернутой душой. Его могучая внешность и твердость характера умело сочетались с милосердием и бескорыстной помощью людям.

— Доброе утро, Глори, — сказал Майк стоя в проходе.

— Доброе, Майк. Ты поедешь встречать нашего гостя?

— Нет, мне сказали, что его сами привезут. Я конечно удивился, но трубку положили раньше, чем я успел задать вопрос.

— Сдаётся мне, что это не самостоятельное решение оказаться здесь, — Глория хотела заранее составить портрет новоприбывшего, чтобы быть морально готовой, но никто ничего толком не знал, да и зачем ей вообще строить предположения, она постаралась отогнать от себя лишние мысли и занять себя делом.

— Я тоже так подумал, — отрешенно ответил Майк, он относился к новеньким, как в армии, старался наставлять их на верный путь, тренировал послушание и внедрял режим. Как следствие, в конце он получал массу благодарности за то, что он помогал кому-то вернуть твёрдость характера, а кому-то просто прийти в отличную физическую форму.

Вошла Веда. Хотя может она уже была тут минут пять. Она была почти прозрачна, тело её, совсем ещё детское, было худощавым и хрупким. Лицо, очень миловидное с голубыми, глубокими глазами было покрыто веснушками. Она была немного лопоуха, что придавало её образу подобие лесной феи. Часто возникало ощущение, что она появилась из ниоткуда, её могли долго не находить, как вдруг она возникала совершенно неожиданно с выражением полного спокойствия. Она была очень молчаливая, не интересовалась новостями, почти не вступала в разговоры, молча делая работу и пребывая в своём собственном мироощущении. На ней были, по обыкновению, мешковатые брюки из льна и широкая футболка с длинными рукавами. В основном её гардероб состоял из закрытой одежды, она прикрывала все участки тела и, кроме того, укрывалась от озноба, так часто сопровождавшего её.

Все собрались за стол к завтраку, разговоры принято было оставлять на вечер, утро было время для того, чтоб собраться с силами и с радостью встретить новый день. Как вдруг, с заднего крыльца стали слышны голоса.

— Куда ты меня привёз? Немедленно вези обратно, — послышался звонкий громкий голос.

— Мне сказали Вас доставить сюда. Здесь вы будете жить, — отвечал другой, совершенно спокойный человек, который не первый раз видит подобные выступления.

— Я не буду жить в этой дыре, — парень был очень зол и отказывался выходить из машины.

— Доброе утро, что происходит? — сказал Майк, выбежав вместе с остальными на крики.

— Доброе утро, я привёз вам нового помощника — его зовут Денис.

— Какого нахрен нового помощника, это глупое стечение обстоятельств, которое закончено!!! Можете расходиться, этот человек меня отвезёт обратно в аэропорт, так что нашего знакомства не будет, — ответил мальчуган.

— Майк, возьмите его вещи, он немного взволнован, но думаю привыкнет, вопрос времени, — всё таким же уравновешенным тоном сказал мужчина, который привёз Дена.

Им был Ричард, редкого рода человек, он занимался благотворительностью, организовывал группы и занимался расположением прибывших волонтёров. Родом из Англии, он был глубоко интеллигентным, кроме того знал множество языков, один из которых был русский. Его бабушка была родом из России и с детства сумела привить внуку любовь к культуре и быту её соотечественников. Ричард отвёл в сторону Майка и Глори и тихим голосом проговорил несколько наставлений:

— Этого молодого человека попросили приучить к труду, поправить его яростный пыл и наставить на путь истинный. Никто, кроме вас, с этим не справится. Будьте с ним аккуратнее, не спускайте глаз!

— Но кто он? — спросила Глори, с любопытством осматривая нового жителя.

— Этого я в точности не знаю, скажу лишь одно: его пребывание тут является наказанием, хотя он слишком молод, чтобы успеть сделать что-то серьёзное, впрочем, я могу ошибаться. Мне нужно возвращаться к работе, — сказал Ричард, посматривая на часы и понимая, что уже опоздал, — ах да, — сказал он напоследок, — малец пытался угнать мой джип, пока я разговаривал с джентельменом на заправке. Мой вам совет — не оставляйте ключи от вашего на видном месте. В этой смеси очень много горьких зёрен.

Ричард говорил с такой выразительностью, не удивительно, что он успел заслужить авторитет среди управленцев. Его хотелось не только слушать, но и следовать всем его рекомендациям. Они попрощались, а Майк и Глори принялись за изучение нового персонажа. Он сидел на ступеньках, закрыв лицо руками, что в его случае являлось явным признаком отчаяния и бессилия, одежда его была вся в пыли после дороги, а мокрые волосы хаотично свисали на лоб. Глори подошла к нему и попыталась завязать диалог.

— Привет, Денис. Меня зовут Глори, я покажу тебе твою комнату.

Он поднял на неё глаза, оценив взглядом её наружность, положительно кивнул, видимо самому себе одобряя, что перед ним симпатичная молодая женщина, поднялся и ответил:

— Привет, зови меня Ден. В комнате нет необходимости, я планирую свалить отсюда до вечера, — он был очень уверен в себе, его взгляд был полон дерзкой решимости, а в голосе звучал явный протест и презрение.

— Я думаю ты здесь не случайно, прими это, как данность, это место очень меняет и перезагружает человека, никому оно ещё не шло во вред, — Глория пыталась мирно решить вопрос и пыталась говорить как можно мягче.

— Послушай, как тебя, забыл? — дерзко спросил парень.

— Глори.

— Глори, я тут по очень очень глупой случайности, мой отец решил проучить меня, я всё понял, теперь я позвоню ему и спокойно вернусь домой. Где у вас тут телефон? — Он немного сбавил тон, смекая, что возможно она сможет ему помочь.

— У нас нет связи. Нам она не нужна. — Ответила Глория, понимая намерения парня.

— Странное местечко. Окей, где я могу позвонить?

— Только в городе, это в часе езды отсюда.

— Пусть этот бугай, который стоял рядом с тобой отвезёт меня.

— Думаю таким образом ты Майка не уговоришь. Давай так, смени свой агрессивный пыл на обычное общение, расположись, а после обеда, возможно, мы отвезём тебя, чтобы ты сделал телефонный звонок.

— Так может вы меня до аэропорта отвезёте? — не унимался Ден.

— Исключено, я уже вижу, что тебе нужно остаться, есть над чем поработать, более того, я чувствую, что звонок убедит тебя, поэтому предоставляю тебе эту возможность.

— Что за бред вообще. Ладно, звонок так звонок.

Глори вошла в дом своей лёгкой и непринужденной походкой, отчего-то настроение её поднялось и на лице проступила тень улыбки. Её забавлял удрученный вид Дениса, и сама ситуация казалась до жути забавной. Она не знала предчувствие это или казни её воображения, но эта встреча была тем самым знаком, который обычно предвещает некие изменения, или приключения. Глори показала комнату Дену. Это была обычная комната, в которую медленно просачивалось солнце, нагревая её жаром предстоящего дня. У стены стояла деревянная кровать, заправленная пёстрым одеялом, справа стол со стулом и шкаф. Окна были закрыты москитной сеткой. Обстановка была простой, но удобной.

— Это твоя комната. Оставь здесь свои вещи и пойдём я тебя познакомлю с остальными, — предложила девушка.

— Это не будет моей комнатой, я сегодня же уеду отсюда прочь. Как тут вообще можно спать, это похоже на какую-то ночлежку.

— Спокойно и непринужденно. Думаю ты не был в ночлежках и не знаешь о чём ведёшь диалог. Не желаешь знакомиться — сиди тут голодный и жди, когда мы вернёмся.

— Я что заложник?! — Ден аккуратно положил свой рюкзак, стоивший в несколько раз дороже, чем весь дом целиком и мрачно оглядел своё пристанище, всё ещё уверенный, что ему это снится.

— Ты заложник лишь своих ограниченных взглядов.

Глори закрыла дверь и вышла. Она не сердилась, просто её задело скверное описание её жилища, поскольку она дорожила им и считала его своим домом. Денис же решил просидеть в комнате до их возвращения, немного вздремнуть и перекусить остатками снеков, которые были у него в рюкзаке. Он был спокоен, хоть и злился в душе за эту нелепость, которая с ним произошла, главное он был абсолютно уверен, что это лишь способ его образумить и родители не собираются его здесь оставлять. Так, он пролежал пару часов, придумывая фразы поубедительнее, да подобрее, такие, что склонят отца вернуть непутёвого сына домой. Воображение его рисовало уже неделю показательного домашнего ареста, дальнейшую встречу с друзьями, на которой он блеснёт уморительной заграничной историей со всеми приукрашенными деталями. Настроение его поднялось так, что он даже пожалел о своём дерзком обращении с этими людьми, встретившими его, но только на пару минут.

Пока он грезил и улыбался своим фантазиям, лежа на кровати и задрав ноги на подушки, Глори с Майклом уже ехали обратно. Было воскресенье и по этим дням они не работали на основных своих направлениях, они занимались домашними делами, что в столь пустынном месте предполагает привезти питьевую воду, наполнить ей баки на предстоящую неделю, покормить животных и обеспечить провизию. Основную часть еды им привозил Ричард, с которым заранее оговаривался список продуктов, остальное Глори с Майклом закупали в городе. Веда и Дина не любили кататься на джипе, потому что по дороге поднималась жуткая пыль и дорога была довольно рытвиной. Их всегда укачивало, Дина страшно потела и из-за своего телосложения никак не могла удобно устроиться, Веда, напротив, при каждой кочке так и норовила вылететь. Поэтому они оставались на хозяйстве, где всегда находилось множество дел и непрерывных задач.

Сегодня Дину, конечно же, съедало любопытство расспросить приезжего, откуда ж он такой развязный приехал и что его сюда привело, но обычаи некогда столь родимой страны, не позволили зайти в комнату к незнакомому мужчине, да ещё и с расспросами.

Веда же, казалось, вообще не придавала значения, что кто-то приехал и не проявляла никакого интереса.

Тем временем, ребята вернулись, уверенной походкой на кухню вошёл Майк. Волосы его были мокрые и взъерошенные, он любил их зачесывать назад. Ботинки успели изрядно испачкаться пылью, а футболка от жары прилипла к спине. Он улыбнулся своей красивой американской улыбкой, оголив ровные, белые зубы. Скудная обстановка кухни остро резонировала с глянцевой внешностью Майка. Но никто этого не отмечал, в этом месте все заняты были своими мыслями, или же очищались от них вовсе.

— Дина, выходил парень из комнаты? Вы виделись?

— Нет, его вообще слышно не было. Я ждала вас, чтобы узнать, как лучше сделать, — Дина была рада, что ребята вернулись, каждая минута ожидания казалась ей вечностью, чтобы как-то отделаться от своего нетерпения, она перемыла всю кухню до блеска, казалось, она никогда не была такой безупречной, даже когда была новой.

— Пока ничего делать не надо, мы отвезём его в город к таксофону, после этого уже будет понимание, останется ли он тут.

— Так он не сам приехал? Он не хочет тут быть? — не унималась женщина.

— Судя по всему нет, я сам ещё толком ничего не понял, но Глория хочет ему помочь, — Майк не любил отвечать на вопросы, ответов на которые не было.

— Может вы сначала поужинаете, потом уже поедете мир спасать?

Майк улыбнулся, но глаза его остались серьёзными.

— Нет, сначала надо разобраться с этим делом, на пустой желудок легче принимать решения.

Глори тоже хотела как можно скорее отвезти Дена и убедиться в своих предчувствиях, первым делом она зашла к нему в комнату, опасаясь не сбежал ли он в знак протеста в бескрайнее сафари. Он всё так же лежал, с наушниками в ушах, припевая что-то невнятное, настроение его явно изменилось, он казался очень веселым и беззаботным.

— Хэй, поехали мы отвезём тебя, — крикнула Глория, чтобы он её услышал.

— О, круто, сейчас я соберусь и выйду, — Ден вскочил с кровати и быстро стал собирать рюкзак.

— Мне кажется, вещи ты можешь оставить здесь.

— Не думаю, что вернусь сюда.

— Как знаешь.

Глори улыбнулась, она знала точно, он вернётся. В ней заиграло то чувство, которое граничит с триумфом и внутренней тревогой, такое вот беспокойное торжество, что овладевает нами, когда мы точно уверены, что будет примерно так, но что из этого выйдет, мы не знаем.

До города было примерно час езды, и так как дорога была извилистой и шумной, никаких диалогов в пути не было. Наступал вечер, солнце медленно садилось за горизонт, бескрайнее звёздное небо совсем скоро сменит знойные лучи. Закаты и восходы это то, на что можно любоваться вечно. Это то, что дарит нам надежду начать новый день, как новую жизнь, а иногда закончить его так, чтобы никогда не вспоминать, что сегодня происходило. Если представить, что жизнь театр, закат бы стал занавесом. Глори очень любила природу, её каждый раз будоражили эти великолепные пейзажи, она смотрела глазами маленького ребёнка, словно видит всё впервые в жизни.

Они доехали до таксофона, Майк дал Дену карточку оплаты, сказал код города, сами же они остались ждать его в машине.

— Алло, пап, привет.

— Денис?

— Да пап, это я. В общем, я всё понял, это для меня был большой урок. Прости меня за проблемы, которые принёс, — Ден говорил поникшим голосом, специально дав ему такую окраску.

— Смотри-ка первый день, а как уже на тебе благотворно сказался, — отец прекрасно знал своего сына и его способы манипуляции, поэтому в этот раз он будет непреклонным.

— Теперь так будет всегда, только верни меня обратно. Я тебе обещаю, что больше не повторю своих приколов.

— Молодец сын, не стоит. Но обратно ты вернёшься к концу программы.

— Пап, ну что за фигня, это лишнее, правда, мне надо готовиться к учёбе, и к концу программы это вообще сколько?

— Я думаю учёба тебя интересует в последнюю очередь, и за неё не переживай. Там ты гораздо больше знаний приобретёшь. Два-три месяца, может больше.

— Что? Какие три месяца? Сейчас же лето, я собирался с компанией махнуть на острова, пап ну ты чего вообще, верни меня, давай какое-то другое наказание, я буду машину мыть, посуду, да вообще все дела по дому на мне до конца года, нет, жизни, — Ден понял, что отец слишком серьёзен и в его голосе уже были нотки отчаяния.

— Так сын, возьми себя в руки, это уже решенный вопрос, если ты постараешься удрать, наказание продлится до года, не глупи, всё необходимое тебе предоставят, не делай из мухи слона. Все люди, которые тебя окружают, сами туда с удовольствием приехали, ничего сверх твоих сил нет. Трудись, помогай им, пересмотри свои взгляды, повзрослей наконец. Я надеюсь, что там, вдали от дома, тебе будет проще сосредоточиться на реально полезных вещах.

— Каких нахрен вещах!!! Пап, я не останусь тут и минуты, я не могу, прошу тебя, я понял всё. Дай мне с мамой поговорить.

— Мама в курсе моего решения, и она, к моему тоже удивлению, его поддержала. Сторонников у тебя нет. Долгое прощание, мучительнее расставание, давай сынок, не подведи нас. Пока.

— Пап, алло, алло…

Повесил трубку? Что? Да что за хрень. Я должен прожить тут лучшее своё лето? В этой пыльной глуши? Никогда такому не бывать!

— Так вы, отвезите меня в аэропорт, сейчас же! — кричал мальчуган в негодовании.

— Во-первых, пониже тон, во-вторых это нереально, — спокойно ответил Майк, предчувствуя подобный разговор.

— Почему?

— До аэропорта на этой махине не доедешь, уже вечер и это опасно, да и даже если бы ты там оказался, как бы ты улетел?

— Где мой паспорт? — не унимался юноша.

— Нам это откуда знать. — Уже громче ответил Майк, ему начинал надоедать наглый парень.

— Я знаю вы в сговоре, отдайте паспорт я вам говорю! — Ден чуть было не толкнул Майка в плечо, но взвесив шансы и оценив фигуру Майка, всё же передумал.

— В каком ещё сговоре? — огрызнулся Майк.

— Вы знаете моего отца? Это он вам приказал? Отдайте паспорт и мы замнём это дело.

— Послушай парень, нам никакого дела нет до твоего отца, почему у тебя нет документов, мы тоже не знаем, может они у Ричарда, мы можем вообще оставить тебя здесь и спокойно уехать, это лучше, чем слушать твои истерики.

— Как найти этого Ричарда? — уже спокойнее спросил Ден.

— Он будет только на следующей неделе.

— Вы издеваетесь! Вы все здесь заодно!

Глория всё это время сидела молча, она ждала, когда первые бурные проявления гнева осядут в Дене. Она сама не могла понять, что за история привела этого парня сюда, но хотела ему помочь. Внутренний голос давал ей понять, что это очередная заблудшая душа, и, что ещё хуже, сам он этого не понимает.

— Ден, прекрати орать, — сказала Глория грубым тоном, — ты можешь остаться здесь, но безопасность мы тебе не гарантируем, это не самое дружелюбное место по ночам, или поехать с нами, дождаться Ричарда и обговорить с ним свою проблему. Так или иначе, говори сейчас, мы итак уже слишком долго задержались.

— Чёрт бы побрал это место. Я еду с вами.

Всю дорогу к дому Ден чертыхался, выкрикивая ругательства в пустоту смеркающихся сумерек, но как только они доехали, он молча удалился в комнату, которую отвели ему и плотно закрыл дверь. Он был в отчаянии, никогда ещё он не слышал столь категоричного тона его отца. Остаться здесь, среди дикой пустыни, потратив на это целое лето, казалось ему сущим адом. Он решил во что бы то ни стало попытаться вернуться, хотя понимал, что это почти невозможно, отец может ещё сильнее рассердиться и тогда точно не миновать катастрофе. Мысли кружились в его голове, выдавая разные идеи, он так устал их перебирать, что вырубился на кровати прямо в одежде.

Глори с Майком вышли на задний двор, где Дина и Веда накрыли всем ужин. Как только они увидели дымящийся пар от свеже приготовленного мяса с кукурузой, у них мгновенно заурчали животы. Веда не ела мяса и продукты животного происхождения, она была вегетарианкой, поэтому отдельно себе накладывала овощи с лепешкой.

— Ваши глаза говорят, что вы очень голодны, — сказала Дина с явным удовольствием от предвкушения комплиментов её стряпне.

— Не то слово! — ответила Глори.

— Это очень вкусно, если бы я открыл свой ресторан, то обязательно пригласил бы тебя работать шеф — поваром, — заметил Майк, поглощая с огромным аппетитом содержимое тарелки.

— Ну всё, теперь я довольна, я заметила, что вы привезли мальца назад? Он есть не будет?

— Я посмотрел, он спит.

— Он останется здесь? — спросила Дина, которой очень хотелось удовлетворить своё любопытство.

— Это в его интересах остаться здесь, я думаю нам стоит быть к нему терпимее, он очень капризный, пока не обращайте на него внимание, дайте привыкнуть, — Глори сказала это с лёгкой мечтательностью.

— А кто он такой? Почему здесь против своей воли? — всё не унималась женщина.

— Кто он такой покажет время, его историю мы тоже до конца не поняли, давайте не думать об этом, в скором мы всё узнаем. — Ответила Глори. Она не хотела рассказывать то, что слышала из разговоров Дена с отцом, она знала, что если выставит его сейчас с неприятной стороны, он так и будет восприниматься. Когда мы впервые говорим о человеке, мы презентуем его образ, часто этот образ становится заложником восприятия окружающих в дальнейшем. Поэтому важно умалчивать некоторые черты характера, предоставляя возможность человеку проявить их самостоятельно, только тогда каждый индивидуально сформирует корректное мнение.

Майк хотел вставить пару слов, ему не нравился Ден, его наглость и распущенность, но он не хотел превращать ужин в дебаты, поэтому просто многозначительно улыбнулся с лёгкой усмешкой.

Все разошлись по комнатам, приступая к вечерним ритуалам.

Дина молилась, законы её страны выработали в ней железное следование традициям и вере, и даже после стольких лет изгнания, борьбы и ненависти, она исполняла намаз по расписанию.

Глори записывала в ежедневник прошедший день, делала записи на следующий, эту привычку она приобрела после долгого курса у психолога, это помогает ей каждый день встречать с радостью, синхронизировать мысли и запоминать важное.

Веда медитировала. Она жила какое-то время в дамме — центры, где изучают випассану — один из видов медитации в буддизме. Это был её способ уйти от реальности и прикоснуться к вечному.

Майк читал книгу. Он любил научный жанр, поэтому с полной сосредоточенностью уходил в чтение, стараясь понять и расшифровать прочитанное.

Но вот заиграли свечи в окнах, день выдался эмоциональным, все привыкли к рутине, если её можно так назвать в этих местах, поэтому появление свежего ветра пробудило в жителях новые волнения. Но очень скоро они исчезли, уступая место духам сновидений.

Глава II

Не говорить с человеком, с которым можно говорить, значит потерять человека; говорить с человеком, с которым нельзя говорить, значит терять слова. Умный человек не теряет человека и не теряет слов.

Конфуций

Несколько дней подряд Ден не показывался из своей комнаты, он выходил ночью на улицу, прогуливался вокруг дома, подъедал запасы. Пару раз он хотел угнать джип, продумывал мельчайшие детали, как забирается тихо в комнату Майка, незаметно забирает его джинсы, достаёт из кармана ключи и бежит к машине, чтобы успеть рвануть на ней до того, как шум разбудит их обитателей. Но принимая во внимания все детали, Ден каждый раз откладывал свой дерзкий план. То ему казалось, что Майк насквозь его видит и только и поджидает его в своей комнате, связываться с ним в поединке ему не хотелось. То понимал, что не знает куда ехать. Местность ему совершенно не знакома, по ночам он неоднократно слышал рёв животных, так закончить жизнь он не планировал. В итоге своих рассуждений Ден решил дождаться Ричарда, обсудить всё, если надо предложить вознаграждение и выехать, наконец, домой.

Остальные жители этого далекого места не догадывались, какие мысли витали в голове у этого парня, решив положиться на его самостоятельность и смирение. На четвертый день отшельничества Дениса, Глория направилась к нему с горячим обедом.

— К тебе можно? Привет.

— Заходи, — сказал Ден и тут же взял журнал, давая понять, что жутко занят.

— Поешь нормальной пищи.

— Я не голоден.

— Опустошенная полка с крекерами говорит об обратном.

— Послушай, хочешь — оставляй. Не пропадёт.

Он сказал это таким агрессивным тоном, что Глория тут же хотела выйти, но включив самообладание, поняла, что это просто защитная реакция, ей надо попытаться что-то сделать.

— Ден, я понимаю, что это не твоё желание быть здесь, но если так произошло, может стоит дать шанс обстоятельствам?

Он оторвался от журнала, поднял глаза и первый раз детально всмотрелся в лицо Глори, увидел её зелёные, при заходящем солнце будто кошачьи глаза, русые переливающиеся волосы, слегка вздёрнутый нос. Она была маленького роста, миниатюрной комплекции, а от улыбки исходило столько доброй энергии и какого-то особенного обаяния, что совсем не хотелось, чтобы она уходила. И никто никогда не мог определить сколько же ей лет. Дену показалось, что она не намного старше него, поэтому в его голове даже промелькнула мысль, что она явно в его вкусе.

— А что конкретно ты мне хочешь предложить?

— Остаться здесь, перезагрузиться, начать помогать людям, в конце концов попробовать найти цель в жизни, — Глория положила поднос на стол и присела.

— С чего ты взяла, что у меня её нет? Тебе вообще что за дело до меня? — Ден ненавидел, когда его пытались чему-то научить, считая это оскорблением.

— Дело не конкретно в тебе, просто я вижу, что тебе тяжело, что тебя нужно подтолкнуть к мыслям о чём-то более важном в этом мире!

— Ты запала на меня?

— Что? Что за бред у тебя в голове!!!

— Так скажи, это всё объяснит, но прости детка, это меня здесь не удержит, — дерзко ответил Ден и перебросил свой взгляд на журнал, как бы ей пренебрегая.

Глория покраснела, круто развернулась, стукнула дверью и быстро ушла в таком замешательстве, что даже не заметила Майка и буквально врезалась в него.

— Глория? Что с тобой?

— Я была у этого наглого негодяя, пыталась его образумить, помочь, а он снова спровоцировал во мне злость! — Говорила она повышенным тоном, так не свойственным её тонкой натуре.

— Я вообще не понимаю зачем ты так усердно стараешься его тут оставить, пусть катится, куда ему угодно, — Майк с самого начала невзлюбил парня, он видел какой он взбалмошный и эгоистичный, а эти два качества его максимально отталкивали в людях.

— Потому что я видела таких как он, и знаю, чем они заканчивают, мы можем помочь.

— Всех не спасёшь, у него есть родители и своя жизнь, есть кому заняться, если ты сейчас будешь сразу одолевать его нравоучениями это примет обратный эффект.

— Если он вернётся, он окажется в своей привычной среде, так у него гораздо меньше шансов извлечь что-то существенное, а тут он отрезан, он легче откажется от избалованных замашек. — Она говорила это с горящими глазами, да, внутри неё ещё играла злость, но её твердое упёртое решение помочь гасило все остальные чувства.

— Ты находишься в месте, которое специально предназначено для помощи, и те животные, люди, которым мы тут помогаем гораздо больше её заслуживают.

— Ты не поймёшь меня.

— Ты просто уже решила для себя, поэтому, что бы я не сказал, ты будешь настаивать на своём, уж я-то тебя знаю. — Сказал Майк, он искренне хотел, чтоб этот парень уехал и ничего не нарушало их покой, он знал, что если тот останется, не миновать беды, а этого он хотел меньше всего. Но он очень уважал Глорию и не мог насильно спровадить этого Дениса.

— Не переживай, Майк. Я сделаю ещё одну попытку. Если нет, я не буду устраивать танцы с бубнами.

— Я знаю, у тебя всё под контролем.

Для себя, Глория решила, что хочет помочь. Но, помимо благотворительной помощи этому мальчугану, ей двигало неконтролируемое чувство. Она всматривалась в него постоянно, его внешность, серо-голубые глаза с холодным взглядом, высокий рост, светло-русые волосы и родинка на правой щеке, вызывали в ней миражи далекого прошлого. Он казался ей до боли знакомым, но она понимала, что такого просто не может быть, он едва закончил школу и они просто не могли никогда пересекаться. Возможно, он просто напоминает ей кого-то, и из-за того, что так давно она не видела человека со своей родины, желание быть ему полезной разгорелось в ней с двойственной силой. Но тем не менее, принуждать, заставлять, она не видела в этом никакого смысла. Пусть сам решит, а она лишь должна подтолкнуть и указать на возможности. Пришло время обратиться к Ешэ за советом.

Когда Глория, как и наверное все остальные, впервые оказалась здесь, она не до конца осознавала зачем, её вело дикое желание обнулиться. Оставить всю свою прошлую жизнь, забыть всё, что долгое время заставляло её чувствовать нестерпимую боль. И как часто бывает с праведными душами ей представлялось это возможным только через благотворительность. Она полагала, что помощь другим излечит собственную скорбь. Это не так. Вернее не совсем так, хоть это и немного облегчает. Поняла она это только прожив какое-то время вдали от цивилизации в этих песчаных дюнах. Через несколько месяцев усердной работы, она всё ещё не чувствовала облегчения. Она замыкалась. И тогда, она познакомилась с Ешэ, который в один прекрасный день появился из ниоткуда так, будто был тут всегда. Ешэ — это тибетское имя, но откуда он и что его сюда привело никто не знает, и никто не спрашивает, потому что все считают его наставником, который указывает тот путь, который исцеляет и дарит ощущение жизни. Его шатёр был неподалёку от их лагеря, но сам он лишь изредка появлялся на общих ужинах по воскресеньям. Он мог тихо присоединиться, сесть, прослушать беседу молча и также тихо удалиться к себе, а мог учавствовать в разговорах, чем очень радовал собравшихся. Его все уважали и трепетали перед его появлением. А на личную беседу он обычно приглашал сам. В это воскресенье его не было, а Глории очень хотелось с ним поговорить, поэтому она отважилась сама к нему прийти. Приоткрыв шатёр, она увидела учителя сидящим в позе лотоса, в привычном ему одеянии — кашая, что в переводе означает «неброский цвет», традиционном одеянии монахов. Её удивляло то, что он никогда не отдавал свою одежду в стирку, а она всегда была идеально чистой. Перед ним горели палочки благовоний, сам он, казалось, пребывает в состоянии глубокой медитации. Глория не отважилась его отвлекать и собиралась было уходить, как услышала ровный голос Ешэ.

— Садись, у тебя есть вопрос ко мне? — спросил он приветливо, его голос обладал удивительным свойством, он успокаивал с первого звука, поток мыслей приостанавливался, было ощущение, что весь мир сосредоточен в этой комнате и одновременно с этим, что это комната лишь малая часть целого мира.

Глория вздрогнула и села на подушку напротив учителя. Он открыл глаза и приветствовал её своей доброй улыбкой. Нельзя было точно определить его возраст, передвигался он плавно и медленно, но лишь потому, что не видел смысла в спешке, физически же он был очень силён. Как-то раз, когда Майка не было, нужно было позарез поднять десятилитровую канистру с водой на крышу, откуда она через специальную установку текла по трубам, после чего они могли пользоваться и наполнять её в более мелкую тару. Ешэ сделал это без особых усилий, не проронив ни слова, затем молча удалился к себе. В его силах сомнений не было. Голова его была всегда побрита, глаза очень добрые, но при этом тёмные, проницательные, когда он смотрел исподлобья, казалось, он читает всю твою жизнь, нет смысла даже пытаться рассказывать другую историю или что-то утаивать.

— Я хотела попросить Вашего совета. Дело в том, что к нам привезли одного парня, и, как оказалось, его отец привёз сюда насильно на воспитание, сам же он не хочет здесь быть. Но я чувствую, что это место может изменить его судьбу, но не могу заставить его открыть глаза на это, — Глория грустно вдохнула и присела на подушку.

— Если ты хочешь научить кого-то против его воли, ничего не выйдет. Человек сам приходит по своей линии жизни к осознанным переменам.

— Да, это так. Но кто-то не приходит вовсе, кому-то нужен наставник.

— Не меняй естественный ход вещей. У всего в этом мире есть свой порядок. — Ешэ говорил тихо, в его голосе чувствовалось полное умиротворение, его выражения звучали, как сентенция.

— Вы считаете я не должна его убеждать?

— Нет. Ты можешь лишь указать ему на своём примере, как изменилась твоя жизнь. Ты можешь рассказать про свои ценности, если это не заставит его задуматься, всё тщетно.

— Я сделаю эту попытку. Спасибо, учитель.

— Под покровом ночи разговоры искреннее. — Сказал напоследок он.

Глория не совсем поняла к чему была последняя фраза, но всё её существо казалось спокойным. Она уже не хотела так рьяно пытаться открыть глаза мальчугану, она решила довериться случаю. Меж тем, работы было очень много, ежедневная забота о животных, их кормление и прочие бытовые нужды кружили в своём изобилии, в такие моменты все мысли уходят на последний план. Вот почему всем жителям этого места было так хорошо здесь, здесь каждый ловил душевное умиротворение. Каждый человек имел своё место, всё складывалось и работало, как единый механизм.

Так, прошло ещё два дня. Последний выдался таким жарким, что даже после захода солнца воздух был закалён до такой степени, что трудно было дышать, не хватало кислорода. Глория ворочалась уже несколько часов, но это не помогало, она не могла заснуть, тогда она решила выйти, пройтись вокруг дома, нагулять сон. Она тихонько прошла по коридору, тишина соседних комнат говорила о том, что все давно спят, а из комнаты Дины слышался душевный храп сильной женщины. Глория улыбнулась и уверенно, зная, что её никто не заметит, вышла из дома. Пройдя несколько шагов, вдруг, послышалось чавканье. На ступеньках сидел Денис, держа в руках миску с ужином. Он жадно поедал пищу, запивая это всё газировкой, оставшейся ещё с его приезда. Заметив Глорию, он быстро спрятал миску за собой и принял максимально спокойный вид.

— Я видела, можешь продолжить, я не выдам.

— Да я и не прятал, завтра я всё равно уеду, какая разница.

Глория присела рядом, она посмотрела на луну, на звёзды, про себя ещё раз отметив, какая тут прекрасная ночь. Ей стало спокойно и хорошо.

— Ты почему не спишь? — спросил Денис.

— Не знаю, не могла уснуть.

— Тебе нравится тут? — он уже много дней ни с кем не разговаривал и его скука по общению вылилась в этот вечерний разговор.

— К чему такой вопрос? Конечно! Тут я впервые смогла обернуться назад, понять свою жизнь и почувствовать, что я упускала каждый день, — для Глории это был максимально странный вопрос, который она себе никогда не задавала. И действительно, если посмотреть на то, в каких условиях она раньше жила и сравнить с теперешними можно сделать вывод, что тут многого не хватает из удобств, но ей было так комфортно на душе, что это всё казалось мелочами. И тут ей пришла в голову мысль о том, что если он замечает отсутствие привычного благоустройства — ему не спокойно на душе, есть вещи, которые его мучают, он просто не замечает хорошего, он выпал из баланса.

— То есть ты не хочешь вернуться? Откуда ты вообще? — Ден ещё не привык к темноте и не заметил задумчивости собеседницы.

— Я из России. Нет, пока я не хочу, я чувствую, что моё время здесь ещё не окончено, — спустя пару минут ответила Глория, вернувшись из своих раздумий.

— Ты иногда так странно говоришь, ты сектантка? — спросил он совершенно серьёзным тоном.

— Ты совсем что ли одурел? — Глория давно не слышала в свой адрес таких дерзких выпадов, на минуту даже потеряв самообладание.

— Просто вся эта фигня про «чувствую», «время не пришло», точно какая-то секта, — Дену нравилось троллить Глорию, ему доставляло удовольствие наблюдать, как в темноте загораются её глаза от злости.

— Нет, вдали от социальной жизни, когда нет навязанных стереотипов, когда нет чёткого планирования, ты учишься слушать свои желания, определять, что действительно важно, стараясь жить в гармонии с природой. Спустя какое-то время после прибытия в это место, я убедилась, что нет смысла решать что-то здесь и сейчас, все ответы придут сами в нужное время.

— Ты можешь говорить проще?

— Да, просто до тебя не доходит, вот я и разъясняю, чтоб дошло, уловил?

— Вот, такой жаргон мне ближе. В общем тут у вас место для как его там, медитации, да?

— Это место может быть где угодно. Конкретно тут мы помогаем животным, учим детей, стараемся наладить и повысить уровень жизни в регионе. Помимо этого у нас есть время для тишины, для нахождения самим с собой, здесь ничего не отвлекает от мыслей, поэтому тут проще понять смысл и перестроиться на нужную дорогу.

— В общем, благотворительная штука?

— Да.

— А кто-то вообще отсюда уезжал?

— Ну конечно. К нам приезжали ребята, которые были месяц, кто-то год, одни приезжают, живут какое-то время, потом едут в другой регион. Все по-разному. Но мы здесь уже около года, и в последнее время никто не приезжал, мы сами справляемся со всеми обязанностями. Зачем ты интересуешься, если решил уехать?

— Честно?

— Да.

— Просто очень трудно не общаться ни с кем столько дней, я как будто какой-то отшельник. И вообще не факт, что я смогу уехать. Надо понимать, с чем предстоит иметь дело.

— Почему тебя привезли сюда?

— О, я ждал этого вопроса, думал уж и не спросишь. Да я с отцом поругался, он пытается всё контролировать с самого моего детства, а я что-нибудь придумываю, косячу, он наказывает, потом миримся и все довольны. А тут он сломал эту систему, захотел проучить, чтоб я пошёл учиться по его стопам, а мне не до этого.

— Ты хочешь учиться на другую специальность или не хочешь вообще?

— Да я не думал об этом. Всё шло само собой, друзья, гулянки, на это лето мы вообще собирались компанией уехать отдыхать, а там дальше посмотрим.

— Ну тогда я понимаю твоего отца. Он ждал твоего совершеннолетия, чтоб ты сам осознал и понял, что тебе важно, что тебе хочется. А ты показал ему, что тебе безразлично всё, он просто хочет, чтоб ты определился, выбрал свой путь. Для родителей главное, чтоб дети были устроены и их жизнь казалась благополучной, — Глория была рада, что этот разговор состоялся и парень немного открылся ей.

— Да моя жизнь итак устроена, чего он хочет. Итак ясно, что я когда-то там продолжу дело отца и стану директором в его фирме, зачем сейчас лишать меня удовольствий, если потом я всё равно буду торчать в офисе с девяти до шести с командировками и прочей хернёй, — в голосе Дена звучало уныние, когда он перечислял его предполагаемые обязанности в будущем.

— Потому что ты не видишь себя в этом. Для того, чтобы кем-то управлять нужно любить своё дело. Ничего не выйдет, если ты будешь делать это из-под палки. Именно сейчас то время, чтобы направить свой интерес на дело твоего отца.

— Ты мне что вышла лекции читать? Сам до всего дойду, — он понял, что исчерпал своё желание общаться и хотел свернуть разговор.

— Да, я вижу, куда дошёл, — Глория улыбнулась.

— Ой, всё.

— Ладно, я пойду, попробую заснуть. Дать ещё один совет? — она почувствовала, что следует завершить разговор сейчас, не нужно налегать сразу с тонной информации, так у него совсем желание отпадёт говорить с ней.

— Мне кажется, тут нет выбора.

— Попробуй представить себя в этом месте в ближайшие месяца, попробуй извлечь преимущества от нахождения здесь. Не беги от самого себя.

— Всё? Как-то коротко, не похоже на тебя.

— Спокойной ночи, юморист.

— Тебе тоже.

Глория ушла довольная, и вправду, под покровом ночи разговоры лучше. Ден долго ещё сидел на крыльце, аппетит куда-то исчез, он серьёзно задумался, к чему это всё. Может и вправду стоит остаться, но с другой стороны, где-то там, за тысячи километров, его ждут друзья, выпивка, весёлые посиделки и роскошная жизнь. Выбор неравномерный. Утешить совесть или потешить эгоизм.

Утро выдалось бодрым. К приезду Ричарда нужно было провести ревизию, написать ему, что крайне необходимо, запастись водой. Каждый был занят своим делом, не было времени даже передохнуть. К обеду на подъезде к дому поднялось облако пыли от колёс джипа. Дина, подметавшая веранду, радостно замахала Ричарду, ей очень нравился этот интеллигентный мужчина. Даже Веда испытывала к нему симпатию и всегда старалась выйти приветствовать гостя. Так, на веранде собрались все жители этого отдаленного уголка, естественно, кроме Дена. Дина широко улыбнувшись, пошла ставить чайник и накрывать на стол, Веда усадила Ричарда, начав мило общаться про состояние питомника.

— Ричард, отведайте моего чая, я так долго подбирала специальные травы, чтобы он давал особенный аромат и бодрил дух, — сказала Дина, наливая гостю чай и пододвигая ближе к нему печенья, которые готовила с утра.

— Да, чай действительно получился особенным, — сказала Веда свои тихим, ровным голоском.

— Благодарю, печенья очень вкусные, ещё теплые, я рад сюда ездить хоть каждый день, чтоб отведать их. Вы, Дина, настоящая волшебница, — ответил Ричард.

— Вы преувеличиваете, — сказала Дина, слегка покраснев, но с явным удовольствием.

— А где Глория с Майком? — спросил Ричард. Имена он произносил с явным английским акцентом, что придавало его речи более внушительное значение.

— Они уехали за водой, но вот вот должны вернуться — ответила Дина.

— А парень этот тут? Как он себя проявил?

— Мы его не видели. — Сказала тихо Веда.

— Он не показывался нам, Глория общалась с ним пару раз, как я поняла, он протестует, не хочет быть здесь, — сказала огорченно Дина.

— Я пойду проведаю его.

Ричард прошёл своей уверенной походкой в дом. Его осанке позавидовала бы любая модель. Ден слышал часть разговора, поэтому был готов к встрече. Он накидал пару вариантов убеждения в голове, собрал сумку, хотя в душе он понимал, что уже готов в случае отказа, побыть здесь какое-то время. Ричард постучал в дверь, затем открыл её и присел на стул напротив кровати.

— Ну здравствуйте, молодой человек. Как вы себя чувствуете? — Ричард оглядел комнату, где валялись повсюду разбросанные вещи, на полу лежало несколько пустых бутылок и упаковок от чипсов. Типичная комната подростка, подумал он.

— Здравствуй. Давай сразу к делу, — Ден встал с кровати и подошёл ближе к мужчине, чтобы их разговор не слышали, — У тебя мой паспорт, только ты можешь организовать мою отправку домой. Что ты хочешь за такую услугу?

Ричард был шокирован таким обращением к себе. Никто не позволял перейти с ним на «ты». Он не любил такую форму общения, вопросы решались проще с общением на «вы», это уважение к собеседнику и в первую очередь этикет диалога.

— Не помню, когда мы перешли на «ты» с вами молодой человек. То, что предлагаете вы — абсурдно. Я договаривался с вашим отцом, только он может решить, где вам находиться и какой срок. Я не возьму на себя ответственность за ваше возвращение.

— ПослушайТ, у меня есть деньги, немалые, вам всего лишь надо убедить моего отца, что я веду себя отлично и, что нет смысла торчать мне здесь, — он вынул из заднего кармана около тысячи долларов, сохранившиеся у него и протянул Ричарду.

— Стоп. Остановитесь. Мои уши отказываются это слушать. Я не позволяю себе вранья с раннего детства. Вам дан шанс быть полезным, не думаю, что когда-то в жизни вы делали что-то для других. Я оставляю вас здесь и это твёрдое решение вашего отца. Два месяца — это очень маленький срок для перемен в вашей душе, но вы молоды, сейчас, как никогда ваш характер нуждается в железных принципах, а здесь вы можете их приобрести, — Ричард отодвинул протянутую руку и отошёл на пару метров, категорично кивая головой.

— То есть я по-любому должен остаться тут на этот срок?

— Абсолютно верно. Не пытайтесь сбежать, подговорить кого-то, избежать этого.

— Офигеть. — Ответил Ден с явной скорбью. Он осмотрел на стены своей голой комнаты и глубоко вздохнул. В этот момент он решил смириться. Он понял, что его шикарная жизнь никуда от него не уйдёт, она же есть, просто нужно подождать и снова рухнуть в свою типичную стихию.

Ричард вышел. На своём веку он поведал слишком много заблудших душ, он очень хотел верить, что именно эту можно спасти. В его принципах было верить людям до последнего. Меж тем приехала Глория с Майком. Глория была очень рада видеть Ричарда, сразу забросала его вопросами, прошлась по списку, рассказала новости недели. Он увидел, что на устах её вертится вопрос, поэтому решил сразу дать ответ.

— Да, он остаётся. Пытался дать взятку, но я был непреклонен. — Засмеялся Ричард.

— Так и знала, — заулыбалась Глория.

— Я не знаю, почему тебе это так важно, но раз ты принимаешь в этом участие, принимай до конца.

— Я знаю, что тут нужен глаз, да глаз. Не переживайте, Майк тоже держит руку на пульсе.

Ричард уехал, Дина как-то загрустила, уж очень импонировал ей этот мужчина, всегда она ставила его в пример и тихо меланхолила до следующего его приезда. Но недолго ей оставалось грезить в своих мыслях, было воскресенье, вечером, по обыкновению, все должны были собраться у костра и обсудить прошедшую неделю. Они собирались все после вкусного ужина, который, конечно же, готовила Дина, пили вкусный чай, размышляли о жизни, грустили и мечтали вместе. Женщина быстро поднялась, отряхнула юбку и с полной готовностью помчала на кухню колдовать ужин. Майк и Глория разобрали привезенную Ричардом провизию и стали подготавливать место у костра.

— Я давно тебя такой не видел, ты светишься вся изнутри, что-то произошло, пока я подготавливал корм? — сказал Майк, уставившись на Глорию.

— Нет, просто хорошее настроением ещё я убедилась в своих предчувствиях. — ответила с улыбкой Глория.

— А, теперь понял о ком ты. Надо бы позвать товарища к ужину, одичал совсем.

— Не надо. Он должен сам.

День медленно клонился к закату, эти прекрасные закаты на краю земли, как много они дают, вдохновение и веру, надежду и мечту. Все собрались за вкусным столом, Ден так и не вышел. После сытного ужина ребята отправились к костру, Дина разлила ароматного чаю, Майк стал играть на гитаре и все в унисон запели «African girl». Голоса сплелись и соединили этих разных людей в одном звучании.

— Не занято? — вдруг послышался голос позади Глории, она обернулась и увидела Дена.

— Садись, — ответила девушка и подвинулась, чтобы уступить ему место.

— Что вы тут делаете? Я кажется проспал весь ужин, — спросил Ден так, будто он уже жил тут всю жизнь, как само разумеющееся.

— Обычно по воскресеньям мы собираемся после ужина около костра, поём песни, говорим на разные темы, давай я тебя познакомлю со всеми, — ответила Глория. Её удивило, как за пару часов ему удалось убрать свои колючки. — Ребята, минуту внимания, я хочу представить полноценно вам нового нашего жителя. Его зовут Ден. Он немного невоспитан, как вы успели это заметить, но думаю пустыня сделает своё дело.- Она лукаво улыбнулась, Дена совершенно не смутило её замечание, он также смело смотрел на всех и кивал в знак приветствия.

— Завтра поедешь со мной, я покажу тебе часть работы, которую мы делаем тут. Завтрак у нас в семь, после выезжаем, — сказал Майк свои ровным мужественным голосом.

— Ты хочешь сразу взять его к животным? — спросила Дина.

— Да, под моим присмотром, я проведу ему инструктаж, — ответил Майк.

— К каким ещё животным? — спросил недоуменно Ден.

— Мы заботимся о маленьких львятах, слонах, зебрах и других диких животных, которые были ранены или остались без родителей. Мы реабилитируем их, чтобы они смогли продолжить самостоятельно жить в саванне, — ответила тихо Веда, глядя на костёр и не поднимая взора на окружающих.

— Да, и это лишь часть нашей работы, мы помогаем в больницах, совершаем поездки в дальние деревени, чтобы обучать детей в школах и детских домах. Воскресенье — наш единственный выходной, который мы иногда тоже пропускаем, чтобы помочью этим людям, — сказала Дина.

— Мы периодически меняемся обязанностями, поэтому ты сможешь увидеть это всё изнутри, — сказала энергично Глория.

— Вы все добровольно в этом участвуете? — спросил с удивлением Ден.

— Да! — ответили все хором.

— Это ещё что за мужик??? — уставился Ден на тень, медленно приближавшуюся к ним.

— Тихо, это наш учитель, его зовут Ешэ, он помогает нам найти духовный путь, — ответила шепотом Глория.

— Вы точно не сектанты?

— Выбрось эту дурь из головы, молись, чтобы он занялся твоей мутью в голове и помог тебе выбраться из тупика! — отрезала Глория и встала, чтобы поприветствовать наставника.

— Вы нам оказали большую честь! — сказала Дина, приветствуя учителя широкой улыбкой и нелепо поднимаясь с места.

— Приветствую, вас. Давно мы не собирались все вместе, тем более, я вижу все на своих местах и даже больше, — сказал учитель, он говорил спокойно и ровно, растягивая слова. После последней фразы взгляд его скользнул по Денису, у которого пробежали мурашки от этого.

— Здравствуйте, я Ден. Типо новенький тут., — сказал неуверенно Ден.

— Рад нашему знакомству, надеюсь ты вынесешь много уроков от пребывания тут, — сказал Ешэ и присел немного отдалённо от всех, но в тоже время так, чтобы всех было видно.

Началась оживлённая беседа, каждый делился впечатлениями прошедшей недели, забавными случаями. Майк периодически подбрасывал брёвна в костёр, который, испуская жёлто-оранжевое пламя, безмолвно притягивал к себе взгляды. Ден не проронил ни слова, всё ему казалось миражом, еще месяц назад такое воскресенье было бы для него настоящее кошмаром, а сейчас, всматриваясь в лица каждого, он понимал, что это его реальность. Что эти люди, его окружение, они какие-то особенные. Что эта местность, отдаленная от всех земных благ, даёт что-то большее. В его голову приходили разные мысли, доселе неведомые и незнакомые, он старался отогнать их, он не хотел пока вдумываться и рассуждать. Он оставил их на потом. А пока он витал у себя в закулисье, пропуская ход беседы, его уже как пять минут пыталась окликнуть Дина.

— Что с этим парнем, то он ходит и ворчит, то сидит как зачарованный слова не вытянешь, я говорю чай будешь, дитя порока? — повторила в третий раз Дина, уже более напряженным голосом, страсть, как не любила она повторять.

— Чего? А есть что-нибудь покрепче? — ответил Ден.

— Нет, у нас тут не любят алкоголь, — ответила женщина язвительным тоном.

— И почему я не удивлён, — сказал Ден явно огорченный. — Давай тогда чай.

— Алкоголь не даст тебе определенности в принятии решений, скорее он усыпит твою бдительность и потешит самолюбие. Посмотри на огонь, он величественен, ты подбрасываешь в него дрова, а он согревает и освещает всё вокруг. Но если ты добавишь в огонь спирта, он сожжёт это всё и принесёт вред. Принимая решение, подумай о его последствии, — сказал Ешэ. Он говорил это смотря на пламя огня, и в его глазах отражались жёлтые искорки.

Ден воздержался от ответа, уж очень не любил наставления, он так хотел огрызнуться, но понимал, что этого старца уже больно любят все, а ему жить ещё с ними, поэтому он не стал вступать в дебаты, а молча удалился к себе.

Остальные же сидели ещё в этой вечерней неге, объятые теплотой летней ночи. Костёр постепенно догорал, Ешэ покинул задний дворик, остальные повозились ещё, посидели под звёздным небом, да пошли отдыхать, впереди ждала новая неделя.

Глава III

«Стре­лок, пус­кая стре­лу, дол­жен знать, куда метит: тогда он может при­це­лить­ся и напра­вить ее полет. Наши замыс­лы блуж­да­ют, пото­му что цели у них нет. Кто не зна­ет, в какую гавань плыть, для того нет попут­но­го вет­ра.

Невоз­мож­но, чтобы слу­чай не имел такой вла­сти над нашей жиз­нью, коль ско­ро мы живем слу­ча­ем.»

Сенека

Стук в дверь. Громкий стук в дверь. Дёрганье ручки.

— ЭЙ, парень, вставай уже, мы выезжаем через десять минут! — Крикнул Майк, который уже пятнадцать минут пытается достучаться.

— Я никуда не еду, отстань, — еле слышно подал голос с дивана зевающий Денис.

— Так и знал, ну ладно, не был ты видимо в армии, — сказал Майк и побежал за ведром холодной воды. В следующее мгновение он пнул со всей дури ногой дверь, хлипкий замок сразу же подался этой грубой силе и рухнул на пол, а ещё через несколько секунд ведро опрокинулось на спящего парня.

— Ты что охренел! Да пошёл ты отсюда, какое право ты имеешь, совсем что ли? — Подпрыгнул Ден и с яростью стал выкрикивать ругательства.

— У тебя есть ровно десять минут, чтоб успеть засунуть себе в рот завтрак, одеться и выйти. Жду тебя в машине, не будет — такое пробуждение ждёт тебя всё пребывание тут, — ответил спокойно Майк, еле сдерживая смех от одного только вида потрепанного Дениса. Он был доволен, так как в душе не хотел, чтобы тот тут оставался, но раз уж так вышло, нужно приложить все усилия, чтоб воспитать в нём мужчину.

Все уже сидели в машине, в первую очередь отвозили Дину и Веду в госпиталь, у них было медицинское образование и они помогали в местных больницах, пытались внести туда современные санитарные нормы и заботились о больных. Дальше — Глорию, по понедельникам она преподавала в школе. Дети совсем не знали грамматики, не умели даже писать собственного имени, когда она только начинала преподавать в классе было всего семь человек, сейчас эта цифра возросла до двадцати трёх. Ну и потом Майк отвезёт Дениса в заповедник, познакомит с животными, научит, как правильно их кормить и ухаживать. Наконец из-за двери показался Ден, он, конечно же, не уложился в десять минут, но тот факт, что он всё же собрался и вышел уже был хорошей весточкой.

— Эй, а двери закрывать? Ключ где? — спросил Ден на пороге.

— Мы не закрываем здесь двери, мы находимся в шестидесяти километрах от города, гости здесь явление редкое, а животным не нужны пожитки. Разве что что-то из еды, но Дина их убирает в шкафы с надёжными замками, — ответила Глория, она сидела на переднем сидении, на ней была белая рубашка, шорты оливкового цвета и удобные босоножки. На голову она одела широкую шляпу, которая очень ей шла.

— Ок. А где мне сесть, давай я сяду спереди, а ты присоединишься к сидящим дамам сзади? — спросил Ден.

— Твоё место предполагалось в кузове, — ответил раздражительно Майк.

— Понял, к дамам, так к дамам. Bonjour mesdames, — он уселся посередине, боясь выпасть на поворотах.

— J’espère que vous vous êtes calmé et que vous pouvez obéir à Mike, — сказала Глория, она изучала французский в университете.

— У меня не такой продвинутый уровень, — ответил Ден, он был явно удивлён знаниями Глории, он думал, что все они тут либо сбежавшие эмигранты, либо отшельники.

— Слушай Майка и будь осторожен. Животные без вольеров. Не делай лишних движений там, — перевела Глория, она слегка расстроилась, очень давно ей ни с кем не приходилось общаться на французском, а она так любила этот язык!

— В смысле без вольеров? Вы что меня везёте на убой? — ещё больше начал переживать Ден.

— Тут ещё не было случаев нападения. Просто не показывай им свои страхи, — вставила Веда, с утра она не любила разговоров, поэтому её вставка скорее была для того, чтоб диалог прекратился и они смогли насладиться поездкой и видами в тишине.

— На мальчишке лица нет, ну что ты, успокойся, всё пройдёт хорошо, — сказала Дина и потрепала парня по голове, в её глазах он был совсем ребёнок, а так как она была слегка полновата и занимала большую часть сидения, со стороны казалось будто Денис и вовсе сидит у неё на коленях.

Вскоре Майк с Денисом подъехали к воротам заповедника, Майк посигналил и их пустили внутрь. Майк живо спрыгнул с сиденья, надел кепку, выпил воды из бутылки и направился к входу, Денис неохотно вылез из джипа и пошёл вслед.

— Тут не знают русского, ты говоришь по английски? — спросил Майк.

— Little. — ответил Ден.

— Сойдёт.

— Hi, how are you Jack, this is our new assistant, his name is Dan, — спросил Майк, когда они вошли в здание при заповеднике. Джек — это управляющий, типичный американец, светловолосый с голубыми глазами, а ещё на нём всегда красовалась широкая улыбка и уверенный вид, он был худощав, но почему-то всегда выбирал себе одежду на размер больше, поэтому футболка с шортами буквально свисали с него.

— Hi Mike, good to see you, everything is fine, thanks. Dan, nice to meet you. I think you will like it with us! — ответил Джек и протянул руку Дену в знак приветствия.

— I’m not sure about this, but still, i’m too, hello. — сказал Ден уже более энергичнее.

Пока Джек с Майком бурно обсуждали что-то, Ден осмотрел помещение. Это была длинная комната, где в начале располагалась стойка, на которой красовался громоздкий стационарный телефон прошлого столетия, да пару ручек с блокнотом. Во второй части стоял диван из ротанга и массивный стол. По стенам этого холла были развешаны фотографии групп людей с широкими улыбками, бывавшими здесь. Также с множеством туристов, которые держат на руках маленьких зверей. Помещение было очень светлое, за счёт трёх больших окон и удачному расположению. Но любопытство быстро было забыто, как только Ден прилёг на диван, его моментом потянуло в заросли сна.

— Эй, парень, ты думаешь теперь это моё хобби, будить тебя? — сказал подошедший Майк.

— Пару минут, оставь меня хоть на пару минут, — пробурчал Денис.

— Тут некогда прохлаждаться, пойдём я тебе покажу территорию, — настаивал Майк.

— Достал, идём уже, — поплёлся юноша.

— Для начала введу тебя в курс дела. Это заповедник. Он принадлежит Джеку и его супруге Мелани. Лет пятнадцать назад они приехали сюда по волонтёрской программе на полгода, и как они утверждают, влюбились в это место, вернувшись домой в Америку они уже не представляли себя в жизни мегаполиса, поэтому продали свой дом, приехали сюда, добились разрешения и открыли заповедник на свои собственные средства. Здесь у них есть фермерское хозяйство, есть дикие животные, к ним привозят совсем маленьких хищников, которые остались без родителей из-за браконьеров, или отбились от стада, или если у них есть-какие-то повреждения. Когда животные подрастают Джек и Мелани выпускают их на свободу. Мы помогаем им. Наша задача: накормить животных, с домашними будет легко, а вот, что касается хищников тут есть детали. Наиболее опасные находятся за ограждениями, мы просто бросаем им мяса, это нужно делать соблюдая дистанцию и без паники. Тут есть и совсем маленькие, их мы кормим с бутылочки, даём фруктов, гуляем.

— Стоп! Ты смеёшься? — спросил недоуменно Ден.

— Нет, я вполне серьёзно. Далее нас ждёт объезд территории, осмотр всех клеток и животных, замер электричества на ограждении, ну это я сам сделаю, — говорил Майк серьёзным тоном, как будто Денис проходил у него собеседование.

— Если мы займёмся этим всем, что же будут делать доброжелательные супруги, которые так любят помогать животным? — спросил Денис саркастическим голосом.

— Твой язвительный тон тут не к месту. У них всегда полно дел, они закупают продукты, готовят корм, следят за периметром, мне кажется эти люди просто не успевают спать, хотя вообще, что это я тебе это объясняю. Ты всё понял? — ответил грубо Майк.

— Да, но от этого энтузиазм не появился, я всё также хочу спать, — ответил Ден и зевнул.

— Не советую тебе этого делать, львы чувствуют слабые звенья, лёгкую добычу. — сказал Майк, скрывая улыбку.

— Серьёзно? Ты сейчас серьезно? Тут есть кофе? — забегал Ден с испугом на лице.

Майк пожалел парня, тот аж побледнел, напоил его кофе и они приступили к своим обязанностям. Сначала они отправились кормить и поить домашних животных, их было около ста голов, гуси, куры, овцы, коровы и лошади, всё это находилось на прилегающей к зданию территории. Джек и Мелани развели домашнее хозяйство, чтобы получать дополнительную прибыль на содержание питомника. Они торговали яйцами, мясом, молоком на местных рынках, а также снабжали продукцией соседние отели. Лошадей они держали для себя. Мелани с детства любила лошадей и мечтала о своих собственных. Теперь они каждый вечер катаются верхом.

Загрузив нарезанное мясо в грузовик, Майк скомандовал Денису запрыгнуть и

они поехали кормить хищников.

— Я тебе покажу, как это делать, сегодня просто наблюдай, — сказал Майк на первой остановке.

— Вообще без проблем. Можно это даже на постоянной основе, — ответил Ден.

— Смотри, мы подходим на расстояние полуметра к забору, достаём мясо из ведра и кидаем через ограду. Всё просто. — продемонстрировал Майк.

— Это кто там нахрен идёт? Это лев? Настоящий лев? Он идёт прямо на нас, сворачивай, сворачивай я тебе говорю, ну его, поехали, быстрее!!! — Ден увидел, как к добыче подкрадывается лев, он набросился на мясо и стал рвать его кусками, проглатывая моментально огромные ошмётки. Парень потерял дар речи, его глаза пересеклись с взглядом хищника, и тут поднялась паника. Ден не мог больше сидеть в машине, он стал быстро заводить махину и судорожно дёргать за рычаг.

— Да успокойся ты! Сейчас поедем, на ограждении есть электричество, перед кормлением, я всегда его замеряю, — сказал спокойно Майк.

— Увези меня отсюда быстрей! — чуть ли не кричал Ден.

Они отъехали чуть подальше, Майк дал Дену воды и время, чтобы тот успокоился.

— Ты в норме? Мы можем ехать? — спросил Майк.

— Да, всё ок. Поехали. — ответил Ден.

Осталось накормить каракал и гепард, и с хищниками на сегодня закончено. Перед каждым кормлением Майк сначала замерял электричество, чтобы как-то утром на пороге не случилось несчастного случая. После этой напряженной обязанности, напряженной скорее для Дениса, потому что каждую остановку у него замирало сердце и он сидел, как вкопанный, кажется он даже не дышал в это время, они заехали на поздний обед.

— Mike, hi. I covered you in the living room. We ourselves have already had lunch, — сказала Мелани. Она показала жестом куда им пройти и энергично помахала Дену в знак приветствия. На ней были шорты, футболка, а сверху была накинута клетчатая рубашка. Типичный образ жителя сафари. Женщине около сорока, но из-за постоянной физической нагрузки, тело её было подтянуто, как у студентки последнего курса. Она не была красавицей, но её открытая доброжелательность, искренняя улыбка, делали её очень приятной женщиной. С ней была охото пообщаться, она была эрудированна в разных областях знаний, они с Майком часто дискутировали, когда у них было время.

— Thanks, Melanie, I’m ready to eat raw meat, I’m so hungry. — сказал Майк, гладя живот и расплываясь в улыбке.

Майк представил Дена Мелани, и они приступили к обеду. Сначала Ден ничего не ел, казалось, он был еще в прострации от увиденного, но запах жаренного мяса, специй и аромат свежих овощей поправили дело и он с жадностью накинулся на обед.

— Последнее дело осталось и мы едем домой, — сказал Майк.

— Какое? — спросил Ден, при слове домой его немного передёрнуло, впервые он чувствовал, что это такое, по-настоящему соскучиться по дому и маминой стряпне.

— Мы должны покормить слонят. Недавно сюда привезли два слонёнка. Они остались без родителей. Джек и Мелани вырастят их, а затем передадут в национальный парк. Держи, это твой халат, накинь его на себя, — Майк протянул халат Дену.

— Это ещё зачем? — спросил Ден.

— Все работники одеваются в одну форму, чтобы слонята не привязались к кому-то одному. Это нужно, чтоб они привыкали жить в большой семье.

— Здесь какое-то слишком приторное отношение к животным, — сказал Ден.

— Здесь справедливое отношение. Животные иногда гораздо чистоплотнее людей, и речь здесь не только о гигиене, — ответил Майк. У него уже подходило к концу терпение носиться с капризами мальчугана.

Майк взял бутылочки с молоком и отправился в путь, Ден последовал за ним, буквально через пару минут из глубин леса появились слонята и вприпрыжку побежали к бутылочкам. Слонята очень волосатые, их кожа, тёмно-коричневая, не смотря на кажущуюся внешне толщину, очень нежная и уязвимая. В природе от солнечных лучей слонят защищают материнские спины, а тут, Джек и Мелани используют покрывало. Майк отдал с опаской бутылочку Дену, а сам стал кормить своего слонёнка. Ден испугался, на него бежал слонёнок, он опешил и не знал, что делать. В это время малыш подошёл вплотную и поднял свой хобот. И тут произошел контакт. Слонёнок стал прыгать от ожидания вкусного обеда, Ден смягчился и накормил прыгуна. Майк улыбнулся, видя недоуменный вид парня, держащего дрожащими руками бутылочку с молоком. Ещё какое-то время слонята не могли отпустить ребят домой, им хотелось играться, они бегали за ними и цеплялись за халат. Но время близилось к закату. Надо ехать. Напившись воды, парни загрузились в джип и отправились домой, оставляя облака пыли за собой.

Приехав домой, Дена интересовал только душ. Он так мечтал помыться, что отдал бы за это всё золото мира. Думая, как вода стекает по его потному и пыльному телу, он смягчался и успокаивал себя, что всё не так уж и плохо. Первым делом, зайдя в свою комнату, он снял всю одежду, взял полотенце и пошёл полуголый в душ.

— Воды нет, — крикнула Глория, увидев, как парень проходит по коридору.

— В смысле нет? — чуть ли не плача спросил Ден.

— Мы забыли вчера налить и она не успела нагреться. Наше электричество работает от солнечной батареи, душ примерно по такой же схеме. Пойди помоги Майку, заполните баки, я согрела уже кастрюлю с кипятком. Только оденься, если ты явишься так к Майку, он не будет слишком рад, — сказала с улыбкой Глория, глядя на парня, всё «имущество» которого было прикрыто маленьким полотенцем.

— Охренеть просто. Маленькое удовольствие, и того лишили. Гребанное захолустье, — ответил со злостью Ден.

— Что за ор тут? — спросила с порога Дина.

— Забастовка по поводу отсутствия горячей воды, — ответила Глория.

— Небось наш вновь прибывший барин изволил гневаться? — сказала Дина в приподнятом настроении и с широкой улыбкой.

— Это ты в точку, — Глория встала с табурета, чтобы помочь в готовке ужина.

— Думаю ему не стоит говорить, что иногда мы используем дождевую воду? — смеясь сказала женщина. Смех Дины был очень заразительным, казалось, он поднимается с самых недр её души и к его пику напоминает раскаты грома.

— Уж точно не стоит травмировать его детскую психику, — Глория подхватила смех и, женщины, заливаясь улыбками, приступили к приготовлению пищи.

За ужином впервые появился Денис. Он зашёл напевая какую-то песню. Он решил вырядиться в дорогое поло и стильные джогеры, те вещи, которые успел закинуть в рюкзак перед папиным «сюрпризом». За эту неделю он немного зарос и пробивающаяся щетина прибавляла ему несколько лет. Последние лучи этого утомительного дня запечатлелись на его лице, оно обладало очень красивыми чертами, а глаза, уставшие от непривычного труда, отражали янтарные лучи солнца. Больше всех ему была рада Дина. Женщина оставила ему место рядом с собой. По природе своей она обладала крайней гостеприимностью, поэтому каждого нового гостя она лелеяла, как собственных детей. Ден присел и под общее «приятного аппетита» накинулся на аппетитные блюда.

— О, это и правда очень вкусно, — заметил он с набитым ртом.

— Да, Дина, присоединюсь в который раз к похвале, восхитительно! — подхватила довольная Глория.

— Я очень рада, что вам это по вкусу. Весь секрет в специях, они мои главные помощники. Когда-то они даже спасли мне жизнь, — задумчиво ответила Дина.

— Теперь мы все ждём эту историю, — сказал Майк, отодвигая тарелку, чтобы удобно расположить локти на столе и послушать рассказ.

— Это было в самые скорбные времена моей жизни. Те самые, про которые вы слышали уже и которые разделили мою жизнь на до и после, — начала Дина, когда она рассказывала про своё прошлое у неё усиливался акцент, она меняла местами ударения и употребляла вместо «ы» букву «и», — когда я ещё работала поваром, я накупила миллион специй для своих секретных блюд, я экспериментировала дома, чтобы всегда было чем удивить гостей. Специи жили у меня в отдельном шкафу в разных баночках, предназначение которых знала я одна. Когда в мой край пришли эти ужасные люди и забрали всё, что у меня было, мне пришлось бежать, и я почему-то решила забрать только эти баночки, — при этом воспоминании у неё увлажнились глаза, а рука под столом со всей силы сжала скатерть. — Мы уже почти покинули Афганистан, но в последнем селении нас схватила экстремистская группировка и повела на допрос. В тот момент я ещё не понимала, куда я еду, потому что была в состоянии аффекта. Мне помогли мои соседи. Карим и Шарифа. Но общий страх передался и мне, это привело меня обратно в чувства. Нас было пять женщин, все платили, чтобы их переправляли в Пакистан, а там уже было договорено, что нас примут и дадут кое-какую работу на первое время. Но это был риск. Нас могли расстрелять и никому за это ничего бы не было. И вот меня вызвали, я стою в комнатушке одна напротив двух мужланов, которые зациклены на законах шариата и для которых женщина имеет меньше прав, чем муравей. Они начинают орать и спрашивать, кто я такая и какое право имела покинуть свой дом. Я собрала волю в кулак, мне терять было нечего, подошла и говорю: «Нам срочно нужно сегодня перейти эту границу, все наши сбережения мы отдали, но я могу предложить кое-что, я знаю, что вы умираете с голоду, я накормлю вас. Если вам понравится моя стряпня, вы забудете, что видели нас». Вы бы видели их лица. Сначала они расхохотались, потом полетели фразы: «Эта женщина с ума сошла», но один из них, самый тощий, с чёрными, как смола волосами и крючковатым носом, вовсе не смеялся. Он смотрел на меня и обдумывал моё предложение. Моя ставка изначально была на него. Он велел меня выставить за дверь, чтоб перекинуться парами фразами с его соратниками. Правда не понимаю, зачем это было сделано, стены были такими тонкими, что я даже слышала, как они дышали.

— Ты что вытворяешь, Рашид, мы не должны отпускать этих женщин, они нарушили закон, их надо жестоко наказать! — сказал один из талибов, одетый в чёрную чалму.

— Мы от этого ничего не поимеем, я сказал пусть готовит, — ответил решительно Рашид.

Они ещё немного пререкались, потом закричали в унисон: «Зенда Банд Талибан» и меня увели на кухню, если вообще можно то место так назвать. Это было помещение без окон с земляными полами, несколько ящиков на полу с остатками провизии, около табурета уже образовалась лужа крови, которая стекала из пакета. В пакете был недавно зарезанный баран. Сначала меня ужасно тошнило от этой вони и окружающей меня обстановки, вдобавок ко всему ко мне приставили двухметрового бандита, который глаз с меня не спускал. Но я понимала, что от моих блюд сейчас зависит судьба пятерых людей, это звучит невероятно, но это было так. Я собрала остатки продуктов, что были у них по разным углам, если бы не специи, это была бы каша-мала, и сделала свой максимум. Запах стоял по всему поселению. Я не знаю, что заставило того угрюмого Рашида сделать единственное доброе дело в его жизни, но готовя ужин в тот вечер я молила Аллаха дать ему здоровья за этот шанс.

Рассказ поразил всех, в особенности Дениса, для него это было что-то нереальное, непостижимое. Он не до конца переварил суть истории, но был явно поражен. Он начинал понимать, что у каждого человека здесь есть за плечами ни один загадочный фрагмент их прошлой жизни.

— Я думаю дело не только в везении, просто твоя готовка должна была в этой жизни коснуться наших желудков, — добавил Майк, стараясь перевести рассказ в более добродушную сторону.

— Для вас мне гораздо приятнее это делать, — ответила Дина и стряхнула слезу с щеки, каждый раз струны её души содрогаются при этих воспоминаниях и, чтобы укрыться как-то от тревожащих мыслей, она отвлекалась вышиванием. Так утром появляются красиво вышитые скатерти, или именные салфетки, или на её старом платье красуется новый узор, — не будем о грустном, как прошло знакомство с заповедником у тебя Дениска?

Ден ненавидел, когда его называют Дениска, он сразу вспоминал свою тётку. Она всегда его так называла, при этом дёргая его щёки до посинения. Когда он начинал протестовать и требовать, чтобы она перестала так делать, та лишь хихикала в ответ и дразнила его ещё больше. А так как его тётя была частым гостем в их доме, эпизод повторялся вновь и вновь до тех пор, пока Ден просто не стал игнорировать её приезды, это обращение к нему вызывало в нём жуткую аллергию. Он хотел было огрызнутся, но вспомнив предыдущую историю, решил, что следует это сделать помягче.

— Ден, лучше просто Ден. По правде говоря, мне не очень нравится, когда работа граничит с самоубийством. Поэтому, если бы у меня тут был голос, я бы ни за что туда не вернулся.

Все переглянулись, работать в заповеднике тут было любимое дело. Для них эта была уникальная возможность быть ближе к природе, пообщаться с животными, понаблюдать за ними в их естественной среде. Даже Веда не выдержала словесный поток.

— Как так? У тебя даже слонята не вызвали симпатию? — спросила она с большим удивлением.

— Ты умеешь говорить? Я поражён, — ответил Ден. Он так привык к тому, что девушка почти незаметна, что даже не сразу отреагировал на незнакомый голос.

— Слова — это энергия. Пустой диалог — это бесполезная её трата. Я привыкла воздерживаться от лишний колебаний, — ответила Веда не глядя на Дена, будто в пустоту. Она говорила отрывисто и медленно. Кроме того её речь была настолько тихой, что только такая манера говорить позволяла собеседнику расслышать её фразы.

«Какая же странная эта девка», — подумал про себя Ден, он впервые всмотрелся в наружность Веды, хоть она всегда и любила носить длинные сарафаны, поверх которых была накинута рубашка или шаль, он, всё же, увидел на её запястье татуировку. «Значит не такой ты и одуванчик», — заметил парень. Он хотел поговорить с ней, ему казалось, что под внешней оболочкой скрывается совсем другая личность. У него было много друзей, и славился он тем, что мог найти подход к любому, если хотел. А хотел он лишь потому, что прежде чем начинать общаться с человеком, выяснял, кто он такой. Но Веда приступила к чаепитию, во время которого она всегда молчала, а сейчас тем более, давая понять, что с её стороны диалог закончен.

— Так тебе действительно не понравился заповедник? — с удивлением спросила Глория, всё это время она молча наблюдала за парнем и пришла к выводу, что он ещё внутренне агрессивен.

— Я же ответил, — огрызнулся Ден.

— В твоём случае тебе это не обязательно должно нравиться. Ты тут по другой причине. И завтра точно также я буду будить тебя в семь утра, — сказал Майк тоном не требующим возражений.

— Да я уже понял, — с огорченным вздохом ответил парень, — может у вас всё-таки есть алкоголь, он сделает меня храбрее?

— Храбрее тебя сделает осознание собственной мужественности, а ты пищишь совсем как девчонка, — сказал Майк, демонстративно осматривая Дена с ног до головы.

— Да пошёл ты! — фыркнул Ден и поспешил в дом, он не исключал того, что Майк может встать и надавать ему пендалей.

— Жду тебя утром мадам Жозефина, — закричал Майк ему вслед, на что Ден показал ему средний палец и проворно закрыл за собой дверь.

— Мальчишки в душе никогда не взрослеют, — сделала замечание Дина и, собрав стол, пошла на задний двор продолжать вышивание.

Веда тоже ушла на вечернюю випассану. Она медитировала каждый день, утром и вечером. Когда-то она была очень импульсивной девушкой с нотками агрессии. Взяв себя в руки и прийдя к самоанализу, она научилась внутренней сосредоточенности, а это привело её душу к спокойствию и гармонии. Она научилась слышать себя, и её голос сказал ей, какой стоит быть.

За столом остались Майк и Глория. Им было комфортно вдвоём, иногда даже молчание меж ними имело смысл.

— Сегодня я не совсем поняла, кто кого учит. Ты учишь парня стать взрослым, или он возвращает тебя в детство, — начала Глория свой диалог, они сидели друг напротив друга, так проще было смотреть в глаза и видеть реакцию собеседника.

— Да брось, просто давно не было в наших рядах других парней, да ещё и с придурью, я пока ещё только осваиваю технику, как его правильно обучить. Буду пробовать на нём, так сказать экспериментировать, — ответил Майк с улыбкой на лице, давая понять, что он благосклонен, — но, по правде говоря, он меня немного напрягает. Мы как будто разные особи разных видов оказавшиеся в одном вольере. И нам как-то нужно научиться выживать совместимы усилиями.

— Хочешь сказать, что в восемнадцать лет ты был намного осознаннее и с большим энтузиазмом занимался благотворительностью?

— Ты его защищаешь?

— Нет, я просто побуду в оппозиции. Хочу увидеть ситуацию с разных сторон, — ответила Глория.

— Лично я в восемнадцать лет строил планы как поступить в престижный университет без помощи родителей, занимаясь ежедневно дополнительными занятиями. Ну а в общем если брать да, парни в этом возрасте скорее думают, как склеить девчонок и что пить на вечеринке, но, прошу заметить, есть случаи, когда эти же парни параллельно учатся и умеют совмещать. Проблема в Дене та, что он ничего не хочет. Он пассивен. Прибавь сюда агрессию и избалованность и получится такой коктейль, от которого ещё неделю мутит, — заключил Майк с довольным видом.

— Что-то ты сегодня падок на метафоры. Я конечно не люблю обсуждать человека без его присутствия, но думаю он бы это не вывез. Смотри, у нас есть человек с проблемами, и как ты говоришь, с пассивностью. Есть две стороны медали, оставить его в покое, дать возможность процветать гниению его души и спокойно забыть об этом случае, когда он уедет. Мне уже тошно при этой мысли, надеюсь и тебе. Вторая сторона это — принять участие в его развитии, продвигать его на работы, дрессировать в нём систематичность и чувство долга. Да, первое время он будет брыкаться, возможно даже мы услышим о себе много неприятных вещей, но, по крайней мере, мы сделаем хоть что-то для его личности и, возможно, изменим его жизнь, — ответила Глория, при этом глаза её загадочно зажглись.

— Романтичная ты душа, Глори. В жизни далеко не всегда бывает счастливый конец. И не всегда чья-то жизнь это наше дело. Иногда не стоит принимать участие и менять ход вещей.

— Ты меня не переспоришь, — Глория привстала и с вызовом посмотрела Майку в глаза.

— Спокойнее женщина, присядь, я и не собирался. Что ты конкретно хочешь, чтобы я сделал?

— Прими участие. Я вижу, что ты хочешь забить. Постарайся дальше в том же духе принуждать его хоть к чему-то.

«Откуда она только всё знает», — подумал про себя Майк, который реально хотел завтра оставить юношу отсыпаться, если тот не встанет утром. «Ну я ж ему не нянька в конце концов», — мыслил Майк.

— Вот что ты пристала со своим «проектом», — тяжело вздохнул Майк.

— Спасибо Майк, — пробормотала Глория и триумфально встала из-за стола.

«И ничего же не сделаешь, тут ты бессилен, старина Майк, придётся повозиться с мальчишкой», — продолжал мыслить Майк, сидя один за столом и наблюдая как на небе начинают своё скопление миллионы звёзд. «Вас там великое множество, прекрасных и таинственных, мерцающих и блеклых звёзд, нас тут миллиарды самых разных людей, но может ли быть такое, что в таком густонаселённом мире, ты можешь сидеть один и испытывать одиночество?! Может быть в этом и кроется уникальность человечества, что несмотря на то, что мы все вместе, каждый из нас один», — вёл с собой диалог Майк, при этом откинувшись на скамейке и задрав ноги на стол, чтобы было удобнее всматриваться в бесконечную даль Вселенной.

В детстве он любил астрологию и, когда родители купили ему телескоп на день рождения, пропадал ночами на крыше дома, наблюдая за небесными явлениями. К тому моменту он уже знал, что телескоп изобрел Галилео Галилей, продолжая изучение трудов Иоганна Кеплера, Николая Коперника, Тихо Браге — учёного и астролога Дании. Маленький Майк умудрился даже отчасти понять «Начала» Исаака Ньютона, в котором заложены основы механики, физики и астрономии. Труд, который требует длительного изучения и подробной расшифровки. Родители не смогли в должной мере поощрить увлечения сына, поскольку оба были недалёкие, обычные работяги провинциального городка в штате Кентукки. В средней школе Майк стал понимать, чтобы серьёзно заниматься астрологией, нужны деньги, а для этого нужна работа. Так, постепенно, он забросил это занятие, поступив в техническую школу имени Джеймса Спиида в университете Луисвилла. От его детских увлечений осталась лишь привычка созерцать звёздное небо.

Как часто в нашем мире таланты зарываются под нужды бытия.

Глава IV

«Добродетель — это ангел, но ангел слепой, и, чтобы избрать путь, который приведёт её к желанной цели, она должна спрашивать совета у мудрости.»

Гораций

Рабочая неделя продолжалась, Ден всё также не желал просыпаться самостоятельно и Майку приходилось каждое утро выливать на него ковш холодной воды. После чего следовали истерики, оры, крики и перед самым выездом парень, наконец, выползал из дома и погружался в джип. Он умело приноровился дремать по дороге в заповедник и очень радовался этому часовому сну, которому уже не мешали дороги саванны, усеянные рытвинами и ямами, множеством кочек и пылью столбом. К животным он по-прежнему не подходил, ссылаясь на возможную аллергию. Майк не настаивал на этом, ему даже так было спокойнее, он воспринимал мальчугана, как досадный аксессуар. Пару раз он всё же попробовал взрасти в Дене симпатию к животным, дал потрогать ему маленького львёнка. Он взял этого очаровашку на руки, маленькие львята очень игривые и совсем безобидные, подошёл сзади к парню, который в это время сидел на веранде у Джека и рассматривал новые каталоги, аккуратно положил львёнка рядом на сидение, а когда тот запрыгнул на колени Дену, крикнул «мяу»! В то же время, парень с резкостью тигра, спрыгнул с дивана, перевернул стол и буквально ползком дал дёру в соседнюю комнату. Майк хохотал весь день с этого инцидента.

— Он же совсем маленький, попробуй накормить, вдруг тебе понравится? — уже после приступа хохота говорил Майк убегающему от него Дену, при этом держа ещё Львёнка в руках.

— Да отстань ты от меня живодёр, как ты не можешь понять, я абсолютно равнодушен к братьям вашим меньшим. АБСОЛЮТНО. И это невозможно исправить, особенно пихая мне под нос хищника! — кидал фразы в ответ убегающий Ден.

«Вот невменяемый», — подумал про себя Майк, и пошёл кормить бедного львёнка, который с выпученными глазами смотрел и не понимал, что здесь происходит.

На ужин Ден приходил последний, тогда, когда уже все разговоры были закончены, а еда остывала, но для него тихий ужин было преимуществом, он отпускал несколько вялых шуточек и отправлялся в свой уголок. Глория занималась своими делами и лишь изредка наблюдала за парнем, делала свои пометки в голове и с задумчивым видом гуляла вокруг хижины. Веда, как и прежде, проходила тенью мимо всех и почти не пересекалась с «новеньким», единственная, кто больше всех принимала в нём участие это Дина. У неё будто материнский инстинкт проснулся. Она убирала кровать Дена, застилала её и прибирала комнату (он, конечно же, никогда этого не делал и, если бы не старания этой женщины, его стол бы зарос пылью, а окна покрылись паутиной). Кроме того она старалась закинуть в его рюкзак что-нибудь вкусное на перекус и очень радовалась обнаружив, что всё съедено. Он знал, кто оставляет сытные заначки, но «спасибо» никогда не улетало в адрес Дины. Так и прошла эта неделя, прежде чем наступило воскресенье, день отдыха и релаксации.

Первая, по обыкновению, проснулась Глория, она с радостью встречала каждый день. Потом подтянулись все жители дома, кроме Дена, он планировал спать весь день.

— Какое же прекрасное утро, — отметил Майк, подтягиваясь на крыльце, — прекрасно оно ещё и тем, что мне не нужно никого будить и таскаться с капризной девчонкой.

— Я всё слышу, — сказала сидевшая в стороне Глория, которая мирно читала книгу в кресле-качалке, — ты уже испытываешь эмоции к нему, а ты ведь знаешь, что эмоция, неважно позитивная или негативная, уже есть проявление чувств.

— Тебе не кажется, что он болен? У него явно наблюдаются симптомы дисании, надеюсь это не заразно, — будто не слыша, что сказала Глория, ответил довольный Майк.

— Раньше я тоже любила спать до обеда, это лечится, нужны знания и ценность времени.

— Здорово подмечено, товарищ адвокат, — сказал Майк, у него было явно задорное настроение.

— Поехали лучше, не знала, что в тебе скрыт потенциал комика, не той дорожкой идёшь, начинающий Джордж Карлин.

— УУУУ, какие громкие имена мы знаем, где ты о нём слышала, я очень хотел попасть на его выступление «Зависая в Нью-Йорке», но тогда был ещё совсем мальчишкой, а родители сочли его выступления слишком нецензурными.

— Ты шутишь? Именно после этого выступления я стала интересоваться его творчеством и мне очень нравился его юмор. Я даже многое цитировала, — сказала удивлённая Глория, ей очень давно нравился жанр Stand Up, на досуге она частенько пересматривала видео комиков.

— Ну всё, решено, когда будет свободное время, я с удовольствием пересмотрю пару старых его выступлений.

— Замётано, вопрос теперь только в СВОБОДНОМ времени, — сказала со вздохом Глория, которой явно не хватало дополнительных пару часов в сутках.

Выходной день пролетает незаметно. Весь груз незавершенных дел за неделю падает на единственный выходной и поэтому, к его завершению, нередко возникает вопрос, а был ли он вообще?!

Ну вот уж все воскресные дела выполнены, впереди ужин и столь привычные посиделки у костра, но в воздухе однозначно витает дух неполноценности дня, вернее даже его краткосрочности. День был очень жарким и изнурительным, поработившим всю силу и энергию, к вечеру лень окружила даже самых заядлых трудоголиков.

Глория стояла в коридоре перед зеркалом, поправляя непослушную прядь своих роскошных русых волос. Последние лучи солнца сквозь ставни окон падали на её локоны, в этот момент напоминавшие созревшие колосья пшеницы. Глория одела белое льняное платье, которое очень выгодно подчеркивало её стройный силуэт. Она хотела добавить немного праздности в этот воскресный день и ей было жаль платьев, которые давно уже валялись без дела. В шортах ей было куда удобнее выполнять основную работу. Она улыбнулась своему отражению и отправилась было на веранду, как слух её отвлёк свист, доносившийся сзади. Обернувшись, она увидела взгляд Дена, скользивший по ней и оценивающий её формы. Не успев сделать ему замечание, Ден выхватил инициативу:

— У-ля-ля, какая горячая штучка. Я же говорил.

— Только твой взгляд способен узреть здесь нечто вызывающее. Как по мне — платье обычное и довольно комфортное в такую погоду, — заявила Глория, несколько смутившись и немного покраснев. Давно ей не приходилось чувствовать себя женщиной в полном смысле этого слова, она уж и забыла, что такое кокетство и комплименты. Хотя для неё такая поверхностная фраза Дена была скорее оскорблением достоинства. Она гордо повернула голову и зашагала к выходу.

— Тут платье не причём, — крикнул ей вслед Ден, ещё раз как следует её обсмотрев.

За ужином в сторону Глории выпало ещё несколько комплиментов, и вправду, она выглядела прекрасно и белый цвет ей очень шёл. Когда ребята начали, по обыкновению, петь песни, Ден явно почувствовал себя не в своей тарелке, он уже было собирался уходить, но понял, что в комнате ему явно веселье не светит. Он уныло сидел и пытался не нервничать при новых завываниях этого «хора». Вскоре собравшиеся сменили песенное настроение, оно пошло в более философское русло.

— Я никого не агитирую. Любая пища несёт в себе отрицательную и положительную энергетику, полученную в процессе её приготовления. Нельзя говорить о плюсах мяса, если перед этим животное было убито человеком. Страх невинного животного впитывается в каждую его молекулу. Такая пища несёт дисгармонию, человек не может жить в мире и согласии с самим собой, убивая ради ужина, — парировала Веда. В процессе диалога, кто-то невольно затронул тему прекрасно приготовленного мяса, которая перешла в споры о вегетарианстве, ярым приверженцем которого являлась Веда. Она была абсолютно спокойна, говорила в привычной своей манере, отрывисто и тихо. Так, как будто ей совсем нет никакого дела до чужого мнения.

— Ты ещё и вегетарианка? — спросил Ден, про себя ещё раз отметив, что это очень странная девушка с полным набором причуд.

— Кроме того, мясоедение приносит хаос в экологическую ситуацию планеты. Поголовье скота потребляет в пять раз больше зерна, чем население стран, для производства килограмма говядины требуется сто тысяч литров воды, а сколько лесов вырубается под пастбища и производства кормов? — продолжила Веда, но была прервана.

— Стой, но как же «Великий круговорот жизни»? Все мы звенья одной цепи. Наши предки на протяжении миллионов лет употребляли животную пищу, употребление животного белка — одна из причин того, что мы стали людьми разумными. Так утверждают антропологи. К тому же, мы разводим искусственно такое количество голов, для своего пропитания. Это конвейер, — отвечал Майк, он был яростным любителем споров и мяса, без которого вообще не представлял свой рацион.

— «Не убий», — так гласит Библия, — отрезала Веда.

— Майк, ты был хоть раз на охоте? — спросила Глория, она не знала, на какой стороне быть и существует ли здесь однозначная позиция, ведь она тоже ела мясо, но слова Веды были наполнены смыслом и явным состраданием ко всему земному.

— По правде говоря да, в детстве мы с отцом часто ездили на охоту. В нашем штате сезон охоты ждали с таким же трепетом, как и Рождество. Но я знаю, что те популяции, на которых мы охотились, были восстановлены в своём количестве, — ответил Майк, вспоминая, как они с отцом подготавливали ружья, брали палатки и на неделю уезжали в родные леса.

— И это он мне говорит кормить животных. Я был о тебе другого мнения, парень, — вставил Ден с явной издёвкой.

— Без твоих пяти копеек обойдёмся, — ответил Майк, грозно посмотрев на Дена. — сейчас, конечно же, я бы не стал охотиться, потому что люблю животных, но от мяса отказаться — это для меня неосуществимо.

— Добрый вечер, — все оглянулись, из сумрака ночи медленно приближалась знакомая фигура. Это был учитель, — о чём сей спор?

— Добрый вечер Ешэ, мы говорили о круговороте жизни, — ответила, вставая Глория. Они все вставали, когда приходил наставник. Так они выражали ему своё почтение. Вставал даже Ден, но делал он это непроизвольно, скорее потому, что встали все.

— И о том, стоит ли есть мясо, как я понял. Вы едите мясо? — спросил Ден без тени стеснения. Все удивлено вытаращились на парня, спросить вот так открыто учителя никто не дерзнул бы. Он уловил эти взгляды и недоуменно смотрел в ответ.

— Есть одна важная истина, повторяемая во всех мировых религиях: очень плохо придётся той капле, что за время своих земных скитаний набрала грязь. Плохо придётся, когда ей по законам мироздания настанет пора возвращаться обратно на небеса, — ответил Ешэ.

— Что-то я ничего не понял, — сказал Ден, почесав при этом затылок.

— Каждый человек — это капля, которая рано или поздно вернётся на небеса. Мы участвуем в круговороте всего земного, наш путь должен быть светлым, без насилия. Я не ем мясо, моя привычная пища — это чай и дзампа, — при этом учитель отхлебнул из чашки, которую подала ему Дина и кивнул в знак благодарности.

— Что такое дзампа? — не унимался Ден, он был рад поговорить с каким-то новым лицом, к тому же, старик вызывал в нём уважение, ему нравились его манеры и его рассказы, если, конечно, это не переходило в нравоучения. Он видел в этом нечто загадочное.

— Обжаренная мука из ячменя, приправленная солью и маслом, — ответила тихо Веда, такие элементарные вопросы учителю казались ей нестерпимым.

— Учитель, считаете ли вы, что всем обязательно нужно от этого отказаться? — спросила аккуратно Глория.

— Каждый самостоятельно должен выбрать свой путь в этом вопросе. Некоторым из своих последователей сам Будда разрешал есть мясо при условии, что животное не было убито ими самими или по их приказанию. Другим же по состоянию здоровья не рекомендуется полностью от этого отказываться. Я всегда на стороне человека и его выбора. Начиная путь духовного развития, многие решения приходят сами. Нельзя насильно заставить чему-либо следовать, — ответил Ешэ, его фразы звучали всегда так убедительно, что казалось, даже сверчки замолкали при его речах.

Споры смолкли, пришло время простым разговорам, взаимным любезностям и скромным шуткам. Ден опять поник, ему было скучно и неинтересно. Хотелось вырваться и шумно повеселиться. В голове он обдумывал разные планы и пропускал абсолютно все диалоги мимо ушей.

«Ладно, хрен с вами я поехал на эту работу, которая граничит с самоубийством, но должен же быть хоть какой-то выхлоп, какое-то маленькое удовольствие». — думал про себя Ден.

Пока шли эти мысленные дебаты, все потихоньку разбрелись, каждый хотел выспаться и настроиться лично на предстоящую неделю.

— Эй, ты идёшь, костёр давно потух, ты замёрзнешь, — окликнула его Глория.

— Да, сейчас, — ответил Ден.

В ночь с воскресенья на понедельник Глория часто не могла заснуть, она мысленно перебирала, что не успела закончить и, что предстоит завтра сделать. Эти мысли не покидали её, она не могла сомкнуть глаз и по привычке вышла на террасу глотнуть свежего воздуха. Она прошлась вдоль дома, как вдруг до неё донеслось подозрительное звучание. Она пошла на него и замерла, как вкопанная.

— Ты что тут делаешь? — спросила ошарашенная Глория, глядя на то, как Ден пытается угнать джип.

— Пожалуйста тише, я беру в долг это транспортное средство на пару часов. Верну в целости и сохранности, — ответил Ден, толкая джип чуть дальше, чтобы можно было бесшумнее его завести.

— Стой, ты что совсем из ума выжил, куда ты собрался? — мгновенно отогнав сон куда подальше спросила Глория с растерянным видом.

— Да, с тобой так просто не отделаешься. Послушай, мне нужно расслабиться, я уже выучил дорогу приблизительно, я поеду в город, немного отвисну и мигом обратно, — Ден подошёл к Глории положил руки ей на плечо и ободряюще похлопал.

— Откуда у тебя ключи? — она одернула его руки и начинала потихоньку закипать.

— Как же всё долго, я б уже полпути проделал. Я «отдолжил» у Майка, пока тот спал. Ещё прихватил ружьё, мало ли. Предугадывая твой вопрос — деньги у меня тоже есть, свои, остались ещё после приезда.

— Ты никуда не поедешь. Я пошла звать Майка.

— Стой, ну стой же, пожалуйста, — шёпотом кричал Ден, он обогнал её и взял за руку, она одернула руку, как от удара током. — Послушай, поехали со мной, если не доверяешь мне, я не смогу спокойно здесь жить без этого выдоха, мне реально нужно обнулиться. Поедем на пару часов, выпьем чего-нибудь и вернёмся, как в ни в чем не бывало. Никто даже не заметит.

— Жди меня здесь, мне нужно переодеться, — Сама не время тому, что говорит, ответила Глория. Она решила, что так он будет под присмотром и, что даже если сегодня она его остановит, он найдёт способ вырваться, но тогда она не сможет это проконтролировать и беды точно не миновать.

Быстро накинув джинсы и свитер, ночи тут были прохладные, она вылетела незаметно из дома, Ден уже откатил джип на достаточное расстояние, чтобы спокойно завести махину. Она прыгнула на переднее сидение и ещё какое-то время они ехали в полнейшей темноте по дороге, освещаемой разве что луной. Они не включали фар, чтобы свет не разбудил никого.

— Ты ненормальный. Больше так никогда не делай. Сегодня я даю тебе возможность немного оторваться, но впредь всегда советуйся со мной, — строго сказала Глория, всё ещё сердившаяся на Дена.

— Идёт. Ты знаешь какой-нибудь барчик по близости? — спросил Ден, он был полностью расслаблен, обрадовался возможности небольшого приключения, как никогда и даже тому, что с ним поехала Глория, ведь, по правде, он не знал, куда ехать.

— Да, я покажу дорогу.

— То есть вы нет, нет, да и заскакиваете потусить? — игриво спросил Ден.

— Нет, я там ни разу не была, но я отлично знаю местность и знаю, что там хотя бы безопасно. Видишь ли, то место, где мы живём, нестабильно. Здесь ещё происходят междоусобные войны, некоторые очень агрессивно настроены, поэтому ночами лучше не лазить, особенно одному. С тебя снимут всё.

— Если честно, мне не верится, что в современном мире, ещё ведутся войны и всё такое прочее, — Ден держал руль одной рукой, пытаясь казаться крутым перед Глорией.

— Ты ещё не видел мир. От слова совсем. К сожалению, в нём есть место куче несправедливостей, если мягко выражаться.

— Ладно, давай не грузить друг друга. Я ехал веселиться, — сказал Ден и дал газу.

Они ехали в кромешной темноте, шум от колёс заглушал раздававшиеся отовсюду голоса зверей и птиц, сначала Глория держалась за всё что можно было, но спустя какое-то время начала понемногу расслабляться. Ден умел водить машину, и довольно неплохо справлялся с ямами на дорогах. Глория старалась не думать о том, что она стала заложником ситуации, надеясь, что Майк крепко спит и не заметит пропажи. Иначе его ничто не остановит и он точно живого места не оставит на парне.

Ден припарковал машину, затем они вошли в заведение под вывеской «Hatima». Обстановка напоминала обычное придорожное кафе, где было несколько столов с довольно шаткими стульями. Они прошли к барной стойке и заняли два высоких стула. Стол был обшарпан, по всей длине виднелись липкие следы от давно выпитых напитков. На потолке по всему периметру висели липучки для мух и комаров.

— Не скажу, что впечатлен, менее жуткие места есть? — спросил Ден, нервно озираясь по сторонам, ему вообще не внушало доверие это место.

— Это самое ближайший к нам бар, ты хотел расслабиться — валяй, — ответила Глория и позвала бармена, они были на окраине города, километрах в ста отсюда был туристический район, там было больше заведений и даже ночных клубов, но ехать так далеко показалось Глории слишком опрометчиво, тут было безопаснее, — ты что будешь?

— А что тут есть? — спросил поуспокоившись Ден, действительно, он же приехал развлечься.

— Я предлагаю выпить урваги!

— Чего?

— Банановое пиво — урвага. Мне оно понравилось, довольно необычный вкус, — ответила Глория с улыбкой, она стала более уверенной и взяла ситуацию в свои руки. Хочет гулять — пускай, но только под моим присмотром, — так думала она.

— О, нет! Я приехал сюда не для того, чтобы пить пиво, — ответил Ден махая указательным пальцем.

— Для начала подготовь свой организм к местной выпивке, я не собираюсь тебя таскать на своих плечах, к тому же оно очень крепкое и градус лучше повышать постепенно!

— А ты сечёшь! — ответил Ден с искоркой в глазах.

Глория пила очень маленькими глотками, стараясь контролировать своё состояние, Ден хотел вдарить по полной, как он выражался, и спустя час уже допивал третью бутылку, на удивление Глории, он не пьянел. Тогда бармен предложил ему сильно действенный напиток — чанга. Этот местный кукурузный самогон называют «убей меня быстро». Глория уже чувствовала небольшой алкогольный осадок, так что вежливо отклонила предложение, толкая под столом ногой Дена, чтоб тот тоже не пробовал. Он отвертелся и выпил пару стопок, каждый раз демонстративно при этом ругаясь и нюхая рукав. Спустя уже час, Глория держала его толстовку, пока Ден выплёскивал выпитое в первый встречный куст.

— Воды, подай воды, — доносились хриплые возгласы из под куста.

— Она лежит у тебя позади.

— Какое-то чертово местечко тут у вас, даже бухнуть нормально нельзя, — сказал Ден подойдя к Глории. Он облил голову водой и немного посвежел.

— Мне кажется кое-кто пить не умеет, поехали, — ответила Глория, примерно такой сценарий у неё и был в голове после выпитой Деном первой стопки.

— Не, не, не, если я лягу сейчас, меня точно ещё пару раз позовут кусты, пойдём погуляем.

— Ладно, стой здесь, я зайду за кофе, — ответила Глория и пошла в бар за пару чашечками кофе, нужно было взбодриться, впереди ещё дорога домой. Где-то в глубине души она была рада возможности вспомнить молодость, совершить пару необдуманных поступков, погулять по ночному городу. Она не демонстрировала, но знала, что такие прогулки тоже очень важны для разгрузки внутреннего состояния.

Первые полчаса они просто молча шли по пустым улицам города, Глория рассматривала дома и архитектуру незнакомой ей местности, она понемногу привыкала к этой культуре, к открытым людям и странным обычаям, но всё ещё чувствовала себя здесь чужой. Дена немного пошатывало и, казалось, он ничего не замечал вокруг, он думал о том, что последняя стопка явно была лишней. Незаметно для них обоих они подошли к заброшенному зданию. Судя по фасаду это скорее всего была давно заброшенная гостиница. Внутри виднелся опустошенный фонтан и уютная лавочка в углублении финиковых пальм. Картина загипнотизировала Глорию с Деном, и они, будто по приглашению, шли к заветной скамеечке.

— Заброшенные места имеют какую-то таинственную силу, сейчас это пустошь, покинутое пространство, но здесь ощущается энергия тех, кто ходил по этой земле, сидел в этом дворике, радовался нежному утру или мерцающей ночи. В таких местах нет ощущения одиночества, кажется будто здесь бродит чей-то дух, — говорила Глория как бы про себя, глядя на некогда роскошный фасад здания.

— Я сейчас не совсем понял, что ты сказала, но у тебя определенный литературный талант описывать обычные развалины, — ответил Ден осматриваясь вокруг с видом полной антипатии к местности.

— Тебе обязательно всегда быть грубияном? Попробуй ради интереса примерить другую роль, — сказала Глория, толкая его в плечо.

— Окей, побуду для тебя джентельменом. У меня есть опыт. Отец всегда просит одеть эту маску перед своими инвесторами, — Ден чувствовал ещё небольшое опьянение, но ему уже было гораздо лучше, он выбрался из дома, обставил этого дурака Майка, попробовал местный алкоголь, который никто из его друзей не пробовал и едва ли попробуют, что может быть лучше в этой ситуации думал он. — Слушай, я вот всё никак не пойму, ты симпатичная девушка, у меня не вяжется, что ты тут быть сама захотела? — спросил с улыбкой и ноткой недоумения в глазах Ден.

— Спасибо за комплимент, но я тебя старше почти в два раза, — ответила без смущения Глория, — у меня были определенные обстоятельства, которые привели меня сюда. А когда я увидела, какие здесь закаты, какие восходы, смогла покормить сама маленьких хищников, к которым до этого боялась подойти на сто метров, и многие другие открытия, что ждали меня здесь, я влюбилась в этот край. Я научилась ценить куда более ценные вещи, чем новая машина или какие-то украшения.

— Тут я с тобой поспорю, материальные вещи — это комфорт, к которому мы все стремимся, каждый человек имеет амбиции, я уверен, что любой выберет собственный дом и бизнес, вместо «удивительной» природы, — коверкая последние слова ответил Ден, — я уверен и ты выберешь первоклассный матрас, нежели соломенное ложе, из-за которого у меня уже вся спина болит.

— Деньги — это понятие приходящее и уходящее, а душевный комфорт — постоянное, — ответила упёрто Глория.

— Поверь, в этой жизни всё имеет цену, лучше всегда иметь средства купить то, что тебе нравится.

— Давай закроем этот бессмысленный спор, ты из другого мира прибыл сюда, мира, о котором я пока слышать не хочу и мне очень жаль, что твой мозг завален бумажками, — ответила Глория и порывисто выбросила стакан в урну.

— Тебе идёт злиться, ладно, так какие такие обстоятельства двинули тебя исколесить пол мира и оказаться здесь?

— Тебе правда интересно слушать чужие истории? — спросила недоверчиво Глория.

— Если я спросил, то уж наверное да. Я уже смирился, что мне придётся тут проторчать всё лето, а я привык знать всё о тех, кто рядом.

— А о себе рассказать готов?

— Вот это нет. Да и нечего рассказывать, — ответил Ден, всматриваясь в профиль Глории, он смотрел на её нежные черты лица и пытался угадать сколько ей лет.

— Я тоже пока не готова посвящать тебя в личное пространство. Скажу лишь то, что мы похожи условиями. В восемнадцать лет я также ни о чём не думала, была вполне обеспечена и беззаботна. Не хотела ничего видеть дальше своего мыльного пузыря, в котором жила. Но в один момент жизнь показала мне, что всё фиктивно, что та жизнь, в которой я жила всего лишь пустая обёртка, ложное прозябание, волею судеб меня привело сюда. Я стала учиться слушать свой собственный голос. Сейчас у меня совсем другое представление о жизни, другие ценности и я безумно счастлива просыпаться каждое утро, — она говорила отрывисто, переводя дыхания и стараясь говорить так, чтобы Ден не начал свои расспросы, она действительно не хотела касаться тем прошлого.

— Я знаю, что тебе нужно выговориться, поверь, помогает. Надо было всё-таки тебе тоже жахнуть, разговор сразу принял бы другие формы.

— В другой раз.

— Слушай, чё ещё хотел спросить, а почему у вас всех такие странные имена тут, ты же русская вроде, почему Глория?

— Ты серьёзно? — рассмеялась Глория, — просто, когда я сюда ехала, думала будут все общаться на английском, а имя Ярослава как-то не звучит, я придумала созвучное, Глория, что в переводе «слава». Имя Дина её родное, она с Афганистана, на арабском «набожная», её родители были глубоко верующие люди, Веда, ну вот насчёт неё не знаю, — снова усмехнулась она, — её настоящего имени никто не знает, а это ей дали на ретрите. Ну а Майк, он и в Африке Майк, американец чистой воды.

— Откуда он тогда знает русский? — спроси Ден.

— Его бабушка была русская, он часто приезжал в Россию в ранние годы.

— А что они все тут делают? Что их привело сюда? — Ден не понимал, как можно оставить обычную жизнь со всеми её возможностями ради помощи людям.

— Это личный багаж каждого, думаю тебе лучше спросить у них лично, — Глории было немного не по себе от таких расспросов, конечно же, она знала, кто и почему здесь оказался, но они сами говорили ей это, она не имела право рассказывать всё этому парню, не зная до конца, что у него на уме.

— Да, я прям вижу, как мы с Майком мило беседуем за чашечкой кофе, — они оба рассмеялись, Ден пытался пародировать грубый голос Майка.

— На самом деле он очень добрый, тебе есть чему у него поучиться.

— Добрый он только к тебе, сто пудов он на тебя запал!

— Вот в такие моменты я жалею, что знаю тебя. Мы уважаем друг друга, это гораздо важнее твоих похотливых мыслишек. Дорасти до этого. А доброту ты ещё не заслужил! — ответила Глория, и встала со скамьи, — пойдём, пора ехать.

— Не кипятись. Пойдём, так пойдём. — Ответил, вставая Ден.

Они шли какое-то время, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к ночным звукам. Ден хотел задать ещё пару вопросов Глории, но она так сосредоточенно всматривалась в улицы и дома города, что он не рискнул прервать её. Когда они подошли к машине, Глория остановилась, посмотрела на Дена и задумчиво произнесла:

— Завтра ты поедешь со мной. Думаю тебе стоит показать мои занятия, подъём также в семь и постарайся не опаздывать.

— Окей, поеду с тобой, а можно хотя б в девять? — растягивая слова переспросил Ден.

— Исключено.

Ден громко вздохнул и они молча поехали домой. Подъехав к дому, они тихо пробрались по своим комнатам и уснули без задних ног, до рассвета оставалось всего пару часов.

Глории было очень тяжело встать, она не привыкла нарушать свой режим, отчего ей было тоже не по себе, но взяв волю в кулак, она поднялась как всегда раньше всех, чтоб выпить чашку кофе в тишине, привести себя в порядок и настроиться на день.

Чуть позже поднялись остальные, они плотно позавтракали и собирались уже выезжать, как тут вспомнилось, что нужно разбудить ещё мальчугана. Майк охотно взял это на себя и, вооружившись стаканом холодной воды, направился к нему в комнату. Через пару минут слышались угрожающие крики и вопли, а затем походкой победителя вышел Майк с довольной улыбкой на лице. Майк сел в джип и начал заводить машину, Глория с опаской поглядывала на него, боясь, что он заподозрит что-то неладное.

— Что за дела?! Я же только вчера заправлял её? — послышались недоуменные выражения, Глория давала себе команду не краснеть и успокоить его бдительность.

— Может протекает? — спросила она аккуратно.

— Нет вроде.

— Или на заправке не долили?

— Да по правде я действительно вчера отвлёкся и не обратил внимание на уровень топлива, — вспоминая этот момент, Майк задумчиво смотрел на машину и почёсывал затылок, — ну я заеду сегодня, выскажу им, закину сначала вас всех, а потом с этим любителем поспать поедем разбираться!

— Майк, я предлагаю тебе отдохнуть от его присутствия, заберу его с собой, — предложила Глория, одновременно демонстрируя, что она уже всё решила, меж тем все окинули её вопросительным взглядом.

— Но чем он тебе сможет помочь в школе? — спросила Дина с заднего сидения.

— Я думаю ему будет полезно поездить с каждым по очереди, чтобы понять лучше, чем мы тут занимаемся, — ответила Глория с доброжелательной улыбкой.

— В этом ты права, мальчик не может ещё привыкнуть к нам, на следующей неделе я возьму его с собой в госпиталь, — ответила довольная женщина, ей очень хотелось поговорить с ним, оставить свой след в его воспитании и эта идея показалась ей довольно славной.

— Отлично! — ответила Глория, только Майку не понравилось это предложение, он переживал, как бы Ден не натворил делов, но вслух решил не говорить, всё равно это не повлияет на конечное решение, а он и вправду хотел держаться подальше от избалованного паренька.

Вскоре появился тот, о ком шли речи с самого утра, он надел солнечные очки и был явно не в духе из-за столь раннего подъёма. Фыркая и чертыхаясь он сел в машину и не произнося ни слова вырубился на плече Дины. Его разбудила грубая рука Майка.

— Выходи давай, будешь сегодня с Глорией, что-нибудь начудишь, домой пешком пойдешь!

— Да я могу вообще весь день спать, это ты прикопался! — Ден открыл глаза и осмотрел, куда они его привезли. Майк высадил их у дороги и отправился по своим делам. — Привет, — сказал он Глории, когда они остались одни, — ты выглядишь гораздо свежее меня, куда мы идём?

— Привет, мы идём в местную школу, я провожу там уроки и помогаю местным учителям по некоторым дисциплинам, — ответила радостно Глория.

— Ты удивительно бодрая с утра, а там кофе есть?

— Нет, но я взяла нам термос.

— Первая хорошая новость за сегодняшний день, — ответил Ден и они зашагали дальше по просёлочной дороге.

По краям дороги росли засохшие кусты, они, будто некий забор, огораживали бескрайнюю территорию, на которой издали виднелись очертания причудливых деревьев. Небольшой ветер поднимал пыль и повсюду разлетались сухие листья, рисуя в небе виражи, они падали в траву, превращаясь в огромный ковёр желтоватых оттенков.

Глория и Ден шагали вверх на бугор, поэтому пока не было видно никаких зданий, лишь синева неба и простор долины. Ден сделал пару глотков кофе и стал усиленно всматриваться в безжизненные пейзажи пустынного места. Спустя пару минут стали виднеться очертания домов и мелькавшие фигуры местных людей. Они подошли к одноэтажному небольшому зданию, оно было построено из глины, полы тоже были глиняные, в окнах не было стёкол, лишь деревянная рама с плотной сеткой. Внутри было несколько помещений с партами и скамьями, они представляли собой широкие деревяшки произвольно соединенные в нечто подобное столам и стульям. Электричество отсутствовало, потолка не было, над головами виднелись брусья, которые держали шифер. Это помещение с трудом можно было бы назвать сараем, если бы не доска посредине класса и детишки, которые готовились к занятиям. В классе было около пятнадцати учеников в среднем десяти лет. Все они были смуглой кожи с темными глазами, типичными для этого региона, кроме того все были побриты, невозможно было сразу определить пол ребёнка. В этом помогала форма, девочки носили клетчатые юбки с бежевой кофтой, на ногах были гольфы с туфлями, а мальчики шорты из грубого материала. Форма была довольно поношенной, у некоторых виднелись дырки на одежде, обувь была пыльной и потрепанной. Когда в класс вошли Глория с Деном, дети оживились и радостно подбегали к Глории, смущено осматривая Дена.

— Habari za asubuhi, mwalimu Gloria! — закричали дети, приветствуя Глорию на суахили.

— Hello watoto! — ответила Глория.

— Можно тебя на минуту, — насильно изображая улыбку сказал Ден, с самых первых минут, как они здесь оказались, он ходил ошарашенный увиденной картиной, он не мог поверить, что такие условия для детей могут ещё быть в современном мире.

— Что такое? — спросила Глория, когда они вышли из класса, — урок должен начаться через пять минут.

— Этот сарай вы называете школой? Как здесь вообще можно чему-то учить? — внутри него бушевал протест, даже он испытывал нечто вроде сострадания.

— Понимаю, когда я первый раз сюда приехала, я долго не могла успокоиться, но, к сожалению, таковы реалии, это начальная школа, самая ближайшая для этих детей, в этом регионе есть школы с намного лучшими условиями, но у них нет возможности каждый день проделывать путь в пятьдесят километров, — Глория говорила очень быстро, так как спешила в класс, они итак приехали гораздо позже, чем нужно было.

— Я ничего не понимаю, как здесь можно получить хоть какие-то знания? Чему ты сможешь их научить? Что за язык, на котором ты говорила? — Ден спрашивал несвязно, он и вправду был ошарашен.

— Слишком много вопросов, поговорим после занятий. Дальше урок будет на английском, я его здесь преподаю детям, на нём же учу их математике, рисованию, читаю книги. Ты всё увидишь на уроках. Просто сиди, я тебя буду просить проверять задания или что-то в этом роде, ты включишься в процесс, — Ответила Глория и вошла обратно в класс, Дену хотелось сбежать в этот момент подальше, только бы не видеть этой всей обстановки, но сделав пару глубоких выдохов, он поплёлся за ней.

Уроки проходили очень быстро, они здесь по тридцать пять минут, на переменах Глория готовилась к следующему занятию или отвечала ученикам на их бесконечные вопросы. Пару любопытных ребят болтались вокруг Дена, хихикали и обращались к нему: «Мзунгу», что означало «белый человек», как после ему объяснила это Глория. Ден был безучастным, он не мог справиться со своими эмоциями, иногда ему казалось, что это всё сон, в котором он перебросился на миллионы лет назад, в античную эпоху. Он не успевал задать Глории ряд вопросов, которые кружились у него в голове, она постоянно была в окружении кого-то, поэтому он просто выходил, выпивал пару глотков воды и возвращался в реальность этого мира. К обеду стало невыносимо жарко, на его майке образовались мокрые следы пота, на улице летали дотошные насекомые, ко всему прочему по двору поднялась пыль от играющих детей. Ден не знал куда деться, он вернулся в класс и знаком показал Глории, что ему нужно срочно поговорить, она подняла глаза и подсела к нему за парту.

— Слушай, мы долго ещё здесь? — спросил раздраженный Ден. — Я голодный, мокрый и порядком устал.

— Отчего ты устал? — удивилась Глория. — Ещё два урока, потом мы пообедаем и примемся за вторую часть работы.

— Что? Какая ещё часть?

— Нужно убрать класс, подготовить занятия на завтра, проверить тетради учеников, привести в порядок учебники, мы выдаём их по очереди, тут, к сожалению, нет библиотеки, поэтому они изрядно потрепанные, я пытаюсь их своими силами вернуть к жизни, в общем, мы тут ещё на несколько часов задержимся, — подытожила она.

— Это какой-то злой рок, у тебя есть хотя бы что-то, чем можно перекусить? — спросил Ден умоляющим тоном.

— Да, я тебе дам пару яблок, мне пора идти, после занятий всё обсудим, — Глория дала ему фруктов и сама побежала к детям.

Как только Ден сделал пару укусов яблока, он сразу заметил на себе голодный взгляд нескольких ребятишек. Он отвернулся от настойчивых взглядов, но так и не смог продолжить перекус, он отдал яблоко детям и раздраженно вернулся в класс. Он попытался сосредоточиться на уроке, его удивило то, что несмотря на обстановку, отсутствию необходимых атрибутов для обучения, к которым мы относимся, как должному и стандартному, эти дети с удовольствием обучались, тянулись к знаниям и были радостны и беззаботны. Ещё его смутило то, что каждый ребенок тут явно не доедал, они были очень худыми, на переменах никто не доставал перекус, потому что ни у кого его с собой не было. Глория раздавала конфеты и печенья тем, кто справлялся с заданием, дети проглатывали угощение в мгновение ока, для них это была большая редкость попробовать нечто сладкое и вкусное. За этот день настроение Дена менялась со скоростью звука, от сердечной солидарности и сожаления, до огромного раздражения и нервного тика. Именно на последней стадии его душевного состояния они, наконец, остались одни. Глория побрызгала пол чтобы пыль не поднималась во время уборки и вручила Дену метлу. В это время она протёрла парты и вымыла доску.

Она посмотрела искоса на Дена, тот явно был озадачен, он пытался упорядочить мысли и сосредоточиться на разговоре.

— Это какой-то сон, я не ожидал такого здесь увидеть, — начал он разговор, спотыкаясь о каждое слово.

— Что «такого» ты здесь увидел, поверь, это не самое шокирующее в этой стране, — ответила Глория, ей нравилось, что парень поражен, это значит он проявил эмоции, не всё так плохо с его моральными качествами, — думала она.

— Почему они все лысые? — Ден хотел знать как можно больше, он был растерян.

— У них нет возможности следить за волосами, здесь очень жарко, волосы пришлось бы мыть каждый день, тут нет таких условий, к тому же бритьё волос спасает их от паразитов, которые часто заводятся у тех, кто предпочитает этого не делать, — Глория отвечала медленно и доходчиво, она знала, что вопросы возникнут и была готова к этому.

— У них что нет ванны? Ну или там летнего душа? — удивлялся Ден.

— Ты видимо не совсем понимаешь, где находишься, — Глорию рассмешила наивность парня, — у местных людей дома сделаны из глины с навозом, крыша из соломы, тут не то, чтобы воды, тут нету даже окон! И это ты еще не видел трущобы, где три квадратных километра хаоса из шифера, жести, картона и тряпок, вмещают миллион людей! Они зарабатывают в лучшем случае один доллар в день, а работают с десяти лет, — когда она начинала затрагивать эти темы, лицо её сразу менялось, глаза увлажнялись, она нервно теребила низ майки, — люди тут выживают, я не буду рассказывать все ужасы местной реальности, если хочешь через некоторое время мы отвезём тебя, но не думаю, что ты осилишь это эмоционально.

— Но почему? Почему государство не помогает им? Почему у них до сих пор такой уровень жизни?

— Для этого тебе нужно изучить историю, тут множество аспектов. Целый букет от колониального строя, религиозных войн, нехватки бюджета, отсутствию образования и медицины до высокого уровня преступности, безработицы и заболеваний, — Глория начала перекладывать учебники, чтобы успокоить внутренний бунт, который назревал в её душе.

— Окей, но есть же там спонсоры, вы же волонтёры, постройте им нормальную школу, — Ден до сих пор не мог понять, почему тут всё так устроено.

— Конечно, наконец, ты начинаешь улавливать, зачем мы тут нужны! Каждый из нас пытается хоть что-то сделать для этого региона, я учу этих деток, чтобы они умели писать и читать, а в дальнейшем поступили в высшие учебные заведения и смогли найти работу, переехать и повысить свой уровень жизни, Дина и Веда каждый день помогают лечить людей, учат местных врачей медицинским навыкам, чтобы медицина в этом регионе была также профессиональной, Майк помогает ребятам на ферме с животными, спасая их от браконьеров, тем самым охраняя и способствуя продолжению вида. Каждый из нас по маленькому кирпичику строит цивилизацию, к счастью, таких как мы тысячи и они разбросаны по самым неблагополучным местам этого мира, — Глория перевела дух, Ден внимательно слушал её, даже сел за парту, как внимательный ученик, — а насчёт построить тут школу, я мечтаю об этом, я составила бизнес план и передала его Ричарду, но, к сожалению, средства собираются очень медленно, благотворительная организация тратит свои сбережения на постройку новых больниц и школ в городах, где учатся большее количество учащихся, поэтому сюда деньги перечисляются в очень малом количестве.

— Да уж, — Ден почесал затылок и стряхнул взмокшие волосы со лба, с момента его приезда сюда он ни разу не стригся, у него появилась челка и привычка всё время задирать её назад.

— Тебе пора бы постричься, Майк может помочь тебе в этом, — Глория старалась перевести тему.

— О, нет, мне нравится мой новый образ, я выйду на пару минут, — подмигнув Глории, Ден вышел во двор, мысли бушевали в его голове, то, что он видел сегодня действительно поразило его, и впервые в жизни, он искренне хотел помочь кому-то. Он никогда не был жадным, к деньгам относился очень ветрено, они всегда были, поэтому ему не приходилось задумываться, что их может не быть, отчего здешняя ситуация ещё сильнее будоражила его.

Глория доделала все свои дела и вышла на улицу, она застала Дена сидящего на земле и бросающего камни на дорогу.

— Эй, всё в порядке? — она коснулась рукой его плеча, од вздрогнул от неожиданности и поднялся с земли, отряхивая пыль от штанов.

— Да, всё окей, я тут понял, что бросил курить, — сказал он и рассмеялся.

— Сейчас? — спросила Глория, которая ни разу не видела его с сигаретой.

— Да нет, я просто только сейчас это понял, в первый день моего приезда я докурил свои сигареты и больше не задумывался даже о них, сейчас, когда я тут сидел, я пытался вспомнить, чего мне не хватает и я вспомнил, что давно не курил.

— А ты хочешь? — спросила настороженно Глория, Ден казался ей немного странным в этот момент.

— Нет, здесь мне кажется как будто их вообще не существует, так легче отбросить эту привычку, вычеркнуть возможность существования.

— Неужели в твоей голове могут возникать такие глубокие мысли, нужно чаще тебя шокировать, — ответила весело Глория и они улыбнулись друг другу.

По дороге домой Дина расспрашивала Дена про школу, но он бы молчалив, Глория дала понять, что его пока лучше не трогать. На ужине он тоже не показался, но никто не решался его отвлекать от мыслей, которые неминуемо посещают после знакомства с другой вариацией действительности. Как только Глория присела на кровать, она почувствовала вселенскую усталость дня, и её мигом сломил сон.

Последующие дни летели со свойственной лету скоростью, не успев насладиться рассветом, приходилось встречать закат. Ден освоился в школе, он заметил, как дети любят Глорию и это чувство побудило его принять участие в помощи этим маленьким мальцам. Он попросил Глорию научить его пару фразам на суахили и охотно использовал их в общении. Парень даже умудрился починить пару расшатанных парт, чем настолько поразил Глорию, что та даже рассказала об этом всем домашним. Там, к слову, изменений не наблюдалось, он также задирал нос, говорил колкости, также дразнил Майка и отказывался от выполнения простых обязанностей. Поэтому рассказ Глории о невероятных сдвигах в его поведении, казался уж больно преувеличенным.

В пятницу Майк, по обыкновению, насвистывая и подпрыгивая, зашёл в комнату Дена, чтобы очередной раз получить удовлетворение от встряски паренька, но открыв дверь, обнаружил кровать пустой, не успев удивиться, из-за двери в него опрокинулось ведро воды. Майк не сразу понял, что произошло, он стоял весь мокрый посередине комнаты, от неожиданности он даже не вскрикнул, всё настолько замедлилось в его сознании, что только спустя пару минут он услышал громкий хохот Дена позади себя. За долю миллисекунды он продумал варианты действий, он думал, что ему светит за убийство особо опасного обществу сосунка, но отбросив подальше эти мысли, он решил подать ему пример. Он подошёл к нему вплотную, встряхнул капли воды, текущие по лицу и шёпотом произнёс:

— Это последний раз, когда я тебе это позволяю, лишь потому, что ты наконец научился вставать сам, в следующий раз при любой попытке, собирай сразу сумочку в травматологию, — и подмигнув ему, он ушёл переодеваться.

Дена даже это немного разочаровало, он ожидал, что они будут бегать вокруг дома с воплями, что Майк будет злой и красный, как бык на корриде, но вопреки ожиданиям, он просто развернулся. Одно несомненно доставило ему удовольствие, как с Майка лилась вода, эту картину он сохранит в памяти надолго. Когда Ден вышел, Майк уже был в машине, «как ему это удалось», — про себя подумал парень, на миг ему даже показалось, как будто предыдущая сцена была всего лишь плодом его воображения, но обжигающий взгляд Майка развеял эти мысли. Ден улыбнулся самой широкой своей улыбкой с нотками издёвки в глазах и больше они к этой ситуации не возвращались.

В школе день проходил, как всегда, быстро, но на переменах Глория не была столь общительна, она уходила в другое помещение и никого туда не впускала. Мрачные тени сковали её лицо, а вынуждена улыбка стала очень натянутой. Ден заметил что-то неладное, но никак не мог поймать Глорию, чтобы спросить, что не так. Наконец после уроков, во время обеда, она сама затеяла разговор.

— Сегодня Майк заберёт тебя пораньше, мне нужно доделать кое-какие дела, — она говорила всё также спокойным и ровным тоном.

— Надеюсь он будет не один, потому что у меня есть все шансы не доехать до дома, — он рассмеялся, но Глория и глазом не повела, — что-то случилось? — спросил Ден, её молчаливость и закрытость казалось ему странной и необычной.

— Нет, всё в порядке, — она ответила и стала собирать со стола.