Бесплатный фрагмент - Дело номер А-13-183

Глава первая

В этот жаркий и солнечный июньский день, капитан комитета государственной безопасности Иван Афанасьевич Громов, сидя в своём кабинете за своим рабочим столом, перебирал документы. Из-за жары кушать почти не хотелось, но от холодного компота и маленького бутерброда, отказываться было грешно. Посмотрев на часы, которые показывали без двух минут двенадцать, капитан пробормотал:

— Вот и время обеда настало.

Надо сходить в буфет, да и вообще, косточки размять, подумал Иван. Он сложив документы в сейф, закрыл дверь и направился перекусить.

Ему повезло, очереди в кассу почти не было и Громов довольно таки быстро, оказался с подносом возле молодой и красивой кассирши.

— Здравствуйте, поздоровалась девушка и улыбнулась. Сегодня без аппетита?

— Добрый день, ответил Иван Афанасьевич, нет. Жарко очень. Холодненького компота и бутерброда, мне хватит.

— Понимаю вас, одновременно ударяя по кнопкам кассового аппарата, сказала кассирша.

Присев за свободный столик, капитан сделал смачный глоток холодного компота и закрыл глаза, чувствуя как спасительная влага, разливается по всему телу.

Везёт Славику, подумал Громов. Отдыхать, это вам не работать. Ничего, мой отпуск тоже не за горами.

Прожевав бутерброд и допив компот Громов, направился на рабочее место. Посмотрев на часы и увидев, что обеденного времени ещё вагон, он решил выйти покурить на свежий воздух. В жару этого делать не очень то и хотелось, но желание размять ноги, взяло своё.

Выйти на улицу капитану не удалось.

— Товарищ капитан! Окликнул его дежурный офицер.

— Слушаю вас, ответил Громов, подходя к молодому старшему лейтенанту, возле которого стоял полный пожилой человек с портфелем и в очках.

— Вот этот мужчина просит, чтобы его выслушали, сказал дежурный офицер. Я вам набирал, но телефон молчит.

— Не мудрено. Обед, ответил Громов.

Дежурный, переводя взгляд на посетителя сказал:

— А я что вам говорил мужчина? Обед.

— Я же не настаивал, ответил тот, я сказал, что подожду.

— Я вас внимательно слушаю, произнёс Иван Афанасьевич, обращаясь к посетителю, тем самым прерывая словесную перепалку двух мужчин.

— Антон Дмитриевич Попцов, представился посетитель. Не могли бы выслушать меня с глазу на глаз? Дело в том, что я к вам пришёл по очень важному делу и поверьте мне, что по ерунде, я бы не стал отвлекать вас, от службы.

Громов пристально посмотрел на посетителя и сказал:

— Ну что же, тогда прошу пройти в мой кабинет.

Они поднялись по лестнице. Войдя в кабинет Громов сел на своё рабочее место и предложил посетителю присесть на стул, стоявший у его стола.

— Ну что, рассказывайте о вашем важном деле. Слушаю вас внимательно Антон Дмитриевич.

Глава вторая

— По профессии я патологоанатом. Работаю в городской клинической больнице номер тридцать шесть в морге. Вчера, во время моего дежурства, к нам поступил труп. Мужчина 1921-го года рождения. Причина смерти, сердечная недостаточность. Острая стадия, миокард перестал выполнять свою основную функцию, ткани не получают кислород, а это соответственно летальный исход.

Попцов бубнил что-то себе под нос и Громов пытался понять рассказчика, но терял линию рассказа, так как медицинские термины были не его коньком.

Антон Дмитриевич понял это по глазам капитана и попросил стакан воды, чтобы успокоиться.

Сделав пару глотков, поставив стакан на стол и вытерев платком шею, работник морга продолжил:

— Я понимаю, что медицинские термины для вас сложны, но….

— Вы правильно понимаете, произнёс Громов.

— Дело совершенно не в них, продолжил начатое Попцов. Дело в том, что в процессе осмотра трупа, я обнаружил на теле татуировку, в районе внутренней стороны плеча.

Громов прищурил глаза.

— Вы понимаете, о чём я?

Капитан достал сигарету и закурил.

— Продолжайте, сказал он.

— Родом я из Ростова. Когда немцы пришли в город, мне было четырнадцать лет. На окраине города был большой карьер, куда ежедневно, грузовиками свозили людей. Всё мужское население на фронте, по этому, в грузовиках, как правило, были женщины, старики и дети. Мужчина замолчал, на его глазах выступали слёзы. Грузовики ездили к карьеру ежедневно, ежедневно, пробормотал Антон Сергеевич и добавил:

— Круглосуточно.

После не большой паузы Громов сказал:

— Мне нужно посетить морг и взглянуть на тело. Скажем так, завтра?

— Да, да, конечно. В любое удобное время, я к вашим услугам.

— Вот ваш пропуск. Покажете его при выходе. До свидания, товарищ Попцов, сказал капитан и сняв телефонную трубку, сделал звонок.

— Слава, привет! Как отдыхается? Рыбалка, шашлыки. Ну как так, в отпуске и не на даче. В городе душно, а на природе красота. Скучно говоришь? Ну-ну. Завтра подъезжай с утра. Что-что? Нет, это не телефонный разговор. Жду.

Глава третья

Утром, подходя к входу в управление, капитан Громов увидел стоявшего у дверей Тихомирова, который нервно курил, расхаживая из стороны в сторону.

— Доброе утро Слава! Произнёс Иван, протягивая руку коллеге.

— Привет. Ответил Тихомиров, пожимая руку товарища.

— Что не заходишь?

— Курю, не видишь что ли?

— Вижу. А что ты такой нервный Вячеслав Сергеевич? Спросил, закуривая Громов.

— А то ты не знаешь Иван! Позвонил, понимаешь, заинтриговал, а я полночи не спи, думай, что у тебя там, за не телефонный разговор.

— Спокойно. Берегите нервы коллега, они нам ещё пригодятся. Сейчас всё расскажу.

Капитан Громов слово в слово, рассказал Тихомирову, весь вчерашний разговор, который у него был накануне, с работником морга.

— А чего мы ждём? Спросил Тихомиров. Поехали в морг.

— Верно, ответил Громов. Поехали. Я только быстро сбегаю в кабинет, возьму всё, что нам может пригодиться и едем.

— �� тебя тут подожду Ваня.

— А чего это ты не заходишь-то Слав?

— Официально, я ещё в отпуске.

Громов усмехнулся, назвав товарища, чудаком и вошёл в здание.

Через несколько минут, они ехали по направлению в морг.

По приезду в больницу, капитаны быстро нашли Попцова, который предъявил им интересующий их труп. Громов осмотрел место татуировки и молча отошёл в сторону, беря в руки медицинские бумаги.

— И так, кто тут у нас, сказал громко Громов, держа в руках и читая протокол патологоанатомического вскрытия человека лежащего перед ним на каталке. Агапов Илья Семёнович 1921-го года рождения. Уроженец Харькова, проживал постоянно в Москве по адресу: Ленинский проспект 106.

Тихомиров молчаливо слушал Громова и задумчиво ходил вокруг тела. В какой-то момент он остановился возле правого плеча умершего. Тихомиров поднял правую руку трупа и наклонился. Присмотревшись, он произнёс:

— А это что у нас тут такое?

Громов прекратил читать и подойдя к столу нахмурив брови сказал:

— Ничего себе. Ещё одна татуировка!

— Очень маленькая. В виде черепа, сказал Тихомиров.

— Еле заметная. Практически подмышкой. Среди волос легко не заметить. Товарищ Попцов, почему не сообщили о ещё одной татуировке на трупе? Спросил Громов работника морга.

Патологоанатом растерянно произнёс:

— Честно сказать, я и не заметил её.

Тихомиров кивнул головой глядя на Громова в знак того, что медик, скорее всего, говорит правду.

— Сфотографируй её Иван Афанасьевич, сказал Тихомиров. Нас тут больше ничего не интересует. Поехали в управление.

— Громов достал бумагу, положил её на стол и приказал Попцову:

— Садитесь.

Тот послушно сел.

— Подпишите бумагу о неразглашении.

Патологоанатом прочёл текст и поставил подпись.

Громов пробежался по листу глазами и сказал:

— Если вы нам понадобитесь, мы вас вызовем.

— Понятно, ответил Попцов.

Глава четвёртая

Подъехав к управлению, капитаны остановились возле входа и закурили ещё по одной.

— Нужно посмотреть в архиве, что там есть на эти татуировки, произнёс Громов.

— Ну, с татуировкой на внутренней стороне левого плеча, всё понятно. Группа крови. Такие татуировки делали всем тем, кто служил в СС, сказал Тихомиров.

— Нас интересуют советские граждане, вставил Громов. Все те, кто перешёл на сторону врага.

— Именно так.

— Предстоит много работы Слава, задумчиво затягиваясь, произнёс капитан Громов.

— Круг поиска сузится быстро Ваня. То, что у трупа было наколото подмышкой, скорее всего, кололи не всем подряд.

— Тут ты прав Вячеслав Сергеевич. Нужно быстро проявить фотографии татуировки и идти в архив.

— Иван Афанасьевич сделай-ка запрос у наших немецких коллег из Штази.

— Непременно сделаю, но сначала архив, ответил Громов.

И делая очередную затяжку поинтересовался:

— Послушай Вячеслав Сергеевич, а чего это ты полез под правое плечо трупа?

Тихомиров сбил пепел с сигареты и задумчиво ответил:

— Не знаю Иван Афанасьевич, не знаю. Наверное, инстинктивно.

Докуривая свою сигарету, капитан Громов поинтересовался у коллеги:

— Ну что, пойдём работать капитан? Или может быть вы ещё в отпуске?

Тихомиров, бросая бычок от сигареты в урну ответил:

— Не умничай Иван. Затем он открыл дверь в управление и зашел в здание.

— Юмор совсем не понимаете, товарищ капитан, сказал Громов.

— Я жду тебя в кабинете, последовал ответ. Отнеси плёнку в лабораторию на проявку и возвращайся быстрее.

Войдя в рабочий кабинет, офицеры присели за свои столы. Тихомиров, поставив перед собой пепельницу, достал сигареты и спички. Громов поставил чайник и сказал:

— Я потороплю их.

— Пусть сразу напечатают снимки, чтобы было с чем идти показывать руководству, посоветовал Тихомиров.

Когда Громов вышел из кабинета Тихомиров осмотрелся по сторонам и подумал, что отсутствовал меньше месяца, а соскучился по работе, как будто его тут не было несколько лет. Нужно составить план действий и доложить вышестоящему начальству обо всём. Да как можно скорее приступать к работе по этому делу, закуривая, размышлял капитан.

Через некоторое время в кабинет вошёл Громов, держа в руках свежие фотографии.

— Быстро, ответил Тихомиров. Не будем терять времени. Пошли к полковнику на доклад.

Глава пятая

На доклад к начальству капитан Тихомиров и капитан Громов прибыли вместе.

Подполковник государственной безопасности Юрьев Игнат Васильевич, выслушал офицеров очень внимательно. Когда они закончили свой рассказ, он сказал:

— Очень любопытно. Возвращая фотографии, сделанные в морге капитану Тихомирову, полковник многозначительно заявил:

— Поздравляю вас товарищи офицеры. Ещё один немецкий пособник. На секунду замолчав, начальник продолжил:

— Правда, этой фашисткой сволочи, удалось уйти от карающего меча.

После недолгой паузы, полковник продолжил:

— Все дела временно приостановить. Заниматься только этим делом. Если нужна помощь или возникнут какие-то вопросы, обращайтесь. О любых изменениях в ходе расследования, сообщать мне лично. Работайте товарищи.

Тихомиров и Громов, выйдя из кабинета начальника, сразу решили идти в архив.

Спустившись вниз, где находилось главное хранилище всех документов, они вошли в помещение.

Их встретил архивариус. Пожилой мужчина, который тяжело передвигался, шаркая ногами. Сильно сутулясь, он предложил офицерам пройти внутрь.

— Добрый день товарищи, обратился он к Тихомирову и Громову. Моя фамилия Мишин, зовут меня Пётр Константинович, представился мужчина. Чем могу вам помочь?

— Мы к вам Пётр Константинович и опять по делу, сказал капитан Тихомиров.

— Знаю я ваши дела, ответил пожилой мужчина. Поди, опять на гадов каких-то вышли. Ну что же, как говорится, чем могу, помогу. Чаю не желаете?

— Спасибо нет, ответил Громов. Нам нужны дела пособников, карателей и прочих палачей, орудующих на территории Харькова и Харьковской области.

— Понимаю вас, сказал архивариус. А за какой год?

— Начнём сначала, ответил капитан Тихомиров.

— Ну что же, сначала, значит сначала, сказал Пётр Константинович и проводя рукой впереди себя, указал стеллажи между проходами.

— Начинать нужно от сюда, сказал Мишин. В этом ряду всё, что интересует вас по этому вопросу. Если буду нужен, зовите. После чего, он удалился в другую часть хранилища.

— Интересный старичок, провожая взглядом архивариуса, сказал Громов. Ему бы на заслуженный отдых. Старик еле ходит.

— Такие люди на пенсию не выходят, пробормотал Тихомиров.

— Старая гвардия без работы жить не сможет, ответил Громов, доставая первую папку с полки, говоря многозначительно:

— Покой нам только снится, беря с полки ещё несколько папок.

— Пока занимались делом детсада, я в этом архиве побывал не один десяток раз. Старик тут как рыба в воде, садясь за стол и раскладывая папки, произнёс Тихомиров.

— Понятно.

— И так приступим. Смотрим дела по Харькову и области. Ищем Агапова Илью Семёновича 1921-го года рождения.

— Запутанный клубок, заметил Громов.

— Найдём Агапова, этот клубок начнёт разматываться, сказал Тихомиров.

Глава шестая

Время, как и сами поиски, шли очень медленно.

— Ну что Иван Афанасьевич, весь день тут торчим, а результата кот наплакал, пробурчал, закрывая очередную папку, тяжело произнёс капитан Тихомиров.

— Да уж, Сергеич, ответил ему капитан Громов, пробегая глазами по документам, результата ноль.

— Я вот что подумал, произнёс, потягиваясь и разминая плечи Тихомиров, мы перебираем папки по Украинским областям, так?

— Так, ответил Громов, сосредоточил внимание на сказанном.

— Труп в морге, был уроженцем Харькова, по этому, мы и начали с места рождения Агапова.

— Верно, ответил задумчиво Громов и помолчав несколько секунд продолжил:

— Ну, да. Этот Агапов, мог родиться в Харькове, а пытать, вешать и жечь, где угодно.

Тихомиров задумался.

— И вообще Агапов ли он. Наверняка гад жил по чужим документам, пробормотал он устало.

— И так. Айнзацгруппы полиции безопасности и СД, зачитывал вслух текст с бумаги, капитан Громов. Массовые убийства граждан, окончательное решение еврейского вопроса, борьба с партизанами, истребление цыган и прочих славянских народов. Эскадроны смерти. Всего четыре группы Сергеич, но в каждой группе, ещё с десяток разных формирований. Попробуй, найди этого Агапова. Это ты верно заметил Вячеслав Сергеевич, был ли он на тот момент Агаповым, мы не знаем.

— Пока не знаем Ваня. Пока, сказал Тихомиров, открывая очередную папку.

Он вздохнул и добавил:

— Зондеркоманды пошли.

— Ну, этих ещё больше, сказал Громов.

— Зачитываю справку Ваня, произнёс Тихомиров. В Киеве, за один только август месяц, карателями было уничтожено 27 тысяч человек. За несколько дней в сентябре месяце, было уничтожено, почти 34 тысячи человек, а с август по октябрь, общей сложностью 365 тысяч.

— Трудились твари, не покладая рук, заметил Громов.

— Мужчины как ты понимаешь, в основном были на фронте. Это мирное население, сказал Тихомиров.

— Нужно перерыв делать до завтра, произнёс устало Громов.

— Согласен, коротко ответил Тихомиров.

Они вышли из архива и направились в свой кабинет, чтобы обсудить дальнейший план действий на завтрашний день.

— Ну, наконец-таки я вас нашёл! Воскликнул старший лейтенант, с которым Тихомиров и Громов столкнулись на лестнице.

— Вас уже час как разыскивает подполковник Юрьев. Он у себя в кабинете, ждёт вас.

— Пошли, заодно обсудим план на завтра, сказал Тихомиров.

Глава седьмая

Полковник Юрьев был в кабинете не один. За столом с ним сидел какой-то неизвестный пожилой мужчина. Это был крепкого телосложения человек. И хоть возраст его был явно за шестьдесят, в нём была явно видна офицерская выправка.

— Заходите и присаживайтесь товарищи офицеры, сказал Игнат Васильевич, показывая рукой на стулья у стола.

— Познакомьтесь, полковник Александр Яковлевич Волков в отставке. Прибыл к нам сегодня из Брянска, по поводу дела с трупом у которого вы обнаружили две татуировки.

Юрьев посмотрел на Волкова и сказал:

— Это капитан Тихомиров и капитан Громов.

— Добрый день, сказал Волков и обращаясь к подполковнику Юрьеву спросил:

— Вы говорили, что это ваши лучшие сотрудники?

Тот молча кивнул головой.

Сверля взглядом поочерёдно обоих капитанов Волков спросил:

— Вы что-нибудь слышали о команде 1001?

Тихомиров посмотрел на Громова и оба капитана дали отрицательный ответ.

— Это неудивительно, сказал Волков. Это сверхсекретное подразделение. Оно было укомплектовано исключительными садистами и отъявленными головорезами, которые не жалели не женщин, не детей, не стариков.

— Других там не держали, заметил Громов.

— Соглашусь с вами капитан, сказал Волков. Но прошу обратить ваше внимание на то, что эта команда зачистки, в её функции входило полное уничтожение всех свидетелей без исключения. Если понадобится, то и своих.

— Неужели и немцев? Поинтересовался Тихомиров.

— В том числе, ответил Волков.

— Ничего себе, произнёс, качнув головой, подполковник Юрьев.

Волков ещё раз оглядел всех присутствующих и продолжил:

— Команда 1001, была создана в июне 1943-м году и просуществовала до апреля 1945-го года. В задачи этого секретного подразделения, входило уничтожение следов деятельности айнзацгрупп, а так же прочих карательных подразделений и следов их деятельности. Каратели 1001-й команды занимались полной зачисткой местности, которая попадалась им на пути продвижения, от еврейского и цыганского населения, громила партизанские отряды, уничтожала подполье, расстреливала комиссаров, коммунистов и партийных работников.

— Полный набор, произнёс капитан Громов и достал из кармана пачку сигарет. Увидев это, подполковник Юрьев резко заявил, махая обеими руками выгоняя курильщиков:

— Так! А ну-ка! Курить в коридор. Я бросил!

Глава восьмая

Когда Тихомиров и Громов, вернулись в кабинет начальника, они продолжили слушать Волкова.

— Партизанские отряды и подполье команда 1001 громила довольно таки успешно.

— В специальной команде СС Дирливангера были егеря и браконьеры, которые в лесах чувствовали себя как дома, сказал Тихомиров, они создавали серьёзные проблемы нашим партизанам, мы занимались этими карателями.

Волков посмотрел на Вячеслава Сергеевича и ответил:

— Команда 1001 гораздо круче.

Тихомиров пристально посмотрел на Волкова.

— Учителя и инструкторы у них были самые лучшие. Их курировал лично Отто Скорцени, а он как мы знаем, диверсант номер один, сказал Волков.

— Известный нацист, вставил Юрьев.

— Многие из этой команды имели высшее образование, а это значит, что они были не простыми убийцами, а мясниками с мозгами, которые умеют думать и принимать правильные решения, продолжал рассказывать Волков. Они владеют секретными приёмы самообороны, стреляют из всех видов оружия, знают толк в холодном оружии и взрывчатке, обладают навыками шпионской игры и мастерски перевоплощаются, словно заслуженные артисты.

— Сверх люди, как и все истинные арийцы, заметил язвительно Громов.

— А вот тут не соглашусь с вами, моментально парировал Волков. Среди этих как вы выразились сверх людей, были и те, кто добровольно перешёл на их сторону из числа наших граждан. Они служили довольно таки успешно, имели награды и звания. К ним относились как к своим. Это говорит о многом.

Волков сделал паузу. Через несколько секунд он продолжил:

— И так, когда немецкая верхушка поняла, что войну им не выиграть, они отдали приказ уничтожить все следы их деяний. Команде 1001 поставили задачу, которую назвали enterdungsaktion, в переводе на русский операция по эксгумации. Под строгим секретом, примерно год, заключённые концентрационных лагерей, раскапывали трупы в массовых захоронениях и сжигали их.

Чтобы заключённые не сбегали, им ломали пальцы ног и одевали цепи.

— Звери, произнёс капитан Громов.

— В команде 1001 на тот момент оставалось чуть меньше сотни бойцов, а заключённых было гораздо больше.

— Всех заключённых, как полагается в таких ситуациях, конечно же, по всем правилам и инструкциям, ликвидировали? Спросил Волкова капитан Тихомиров. Тот кивнул головой в ответ.

— Очень сильно наследила команда 1001 в Брянске и областях, произнёс Волков после паузы. Очень. В феврале 1945-го года, их командир рапортовал в Берлин о том, что все следы преступлений уничтожены. Задание так сказать было выполнено.

Глава девятая

В апреле, буквально за месяц до победы, остатки команды 1001, были окружены нами в районе города Берген, продолжал свой рассказ Волков. Дрались они как звери до последнего. Понимали, что с ними будет и добровольно сдаваться, не собирались.

Волков в очередной раз замолчал.

— Это сейчас я старый и на пенсии, а тогда, был молод и горяч, глядя в одну точку произнёс он. По его лицу было видно, что на него нахлынули воспоминания.

— Кого-то удалось взять в плен? Поинтересовался Тихомиров.

— Нет, в плен они не сдавались, предпочитали пустить себе пулю в голову, ответил Волков, выходя из своих воспоминаний, вернувшись в разговор. Но в той неразберихе, кто-то смог ускользнуть в самый последний момент, этого исключить нельзя, ответил Волков.

— Такое случалось часто, заметил Громов.

— Теперь о главном товарищи офицеры. В команде 1001 было железное правило, помимо татуировки СС, бойцам делали ещё одну татуировку с символикой команды 1001. Это рисунок в виде черепа, который наносился подмышку правой руки.

Тихомиров и Громов переглянулись.

— Значит, сказал капитан Тихомиров, этот самый Агапов, который лежит в морге, из команды 1001?

— Именно так, ответил Волков. Я как только узнал об этом, сразу приехал к вам.

— Я начал наводить справки по поводу татуировки по своим каналам, сказал подполковник Юрьев, мне обещали помочь.

— Я, как только узнал о трупе с татуировкой черепа, сразу выехал к вам, сказал Волков. По оперативным данным, на нашей территории находятся несколько человек из команды 1001 и самое главное, в их числе главарь, так сказать их командир.

— Есть информация на него? Поинтересовался Тихомиров.

— Никакой. Более того, он всегда был в колпаке. Его лицо никто, никогда не видел. Как он выглядит, особые приметы и так далее, нам неизвестны.

— Задача не из лёгких, сказал подполковник Юрьев, но вы товарищи капитаны, должны вычислить всех из команды 1001.

— Вычислить, найти и придать суду, добавил Волков.

— Надо ещё поработать в архиве, сказал Тихомиров. Не может быть, чтобы не было никакой информации. Немцы очень педантичные были.

— Вы товарищи офицеры работайте в архиве, произнёс Волков, а я попытаюсь добыть информацию по своим старым каналам. Будем работать в одном направлении параллельно друг другу. Он посмотрел на подполковника Юрьева и добавил:

— Игнат Васильевич, нужны будут ещё люди.

— Обязательно дадим Александр Яковлевич.

— Мы с капитаном Громовым в архив, ответил Тихомиров.

— Задачи ясны, давайте работать товарищи, произнёс, вставая подполковник Юрьев.

Подождав пока в кабинете не останется никого, он поднял трубку телефона и сказал:

— Лейтенант, зайди.

Глава десятая

Громов и Тихомиров зайдя в архив, терпеливо ждали на пороге, пока к ним подойдёт Мишин.

— Опять вы, товарищи офицеры? Поинтересовался архивариус. Что на этот раз вас сюда привело?

— Нам нужно ещё раз посмотреть дела карателей, произнёс Громов.

Мишин улыбнулся и сказал:

— Не даёте мне старику покоя. И тут же добавил, это я шучу. Конечно, проходите. Прошу вас.

Он сделал несколько шагов по направлению к стеллажам, где находились документы, с которыми недавно уже работали капитаны.

— Пётр Константинович, нас интересуют документы не по Харькову и по Харьковской области, нам нужно посмотреть документы по Брянску и по Брянской области, за 43-й и 45-й год включительно.

Архивариус помолчал несколько секунд, после чего сказал, показывая рукой:

— Так это в дальнем углу. Прошу вас следовать за мной.

Они шли по коридору, где на полках лежали тысячи папок. Вскоре архивариус остановился и показал на самую верхнюю полку, со словами:

— Это там.

Тихомиров и Громов понимали, что работник архива не сможет залезть на такую высоту по стремянке. Громов тяжело вздохнув, стал карабкаться по лестнице вверх, как вдруг они услышали, что в архив зашёл ещё кто-то.

— Иду, громко крикнул архивариус и направился к входной двери. Он довольно таки быстро вернулся обратно в сопровождении с молодым лейтенантом.

— Тут вами интересуются, сказал работник архива.

— Лейтенант Овсянников, отрапортовал он капитанам. Прибыл к вам в распоряжение.

— Не кричи лейтенант, мы не глухие, сказал Громов. Зовут тебя как?

— Георгий, ответил тот.

— Значит так Жора, сказал ему Громов. Полезай наверх и подавай мне все папки, поочерёдно. И смотри у меня там, ничего не пропусти.

— Слушаюсь, сказал лейтенант и стал карабкаться наверх.

— Юрьев прислал, сказал Тихомиров, глядя вверх.

— Это хорошо, теперь есть, кому лазить по лестнице, ответил Громов.

— Главное вовремя Иван, а то бы сейчас ты уже был бы наверху.

— А мне и так наверх лезть. Папки же принять надо у лейтенанта, вздыхая и становясь на первую ступеньку лестницы, сказал капитан Громов.

Глава одиннадцатая

Тихомиров сел за стол и включил настольную лампу.

— Это правильно, произнёс Громов, поднося первую партию документов и так же присаживаясь за стол, напротив капитана Тихомирова, то тут полумрак какой-то.

Открывая папку, он громко сказал:

— Лейтенант, перекури пока.

Тихомиров открыл папку и стал бегать глазами по документам.

— Справка от оккупационных властей, директива по правилу поведения войск на занятых территориях. По первому поводу применять самые жестокие меры в отношении местного населения, включая женщин и детей.

Район Лесных сараев, расстреляно полторы тысячи человек из местных жителей. Зачистку выполняла Зондеркоманда -12-А. Далее, продолжал Тихомиров, зачитывая в слух документ из папки, расстрел мирного населения рядом с Верхним Судком, ещё около двух тысяч человек. Операция проведена зондеркомандой 9-В.

— Восемнадцать лагерей для военнопленных было создано фашистами, на территории Брянской области, прочитал выписку из документа, капитан Громов.

— В населенных пунктах применялись охранительные меры. Читал страницу, капитан Тихомиров. С 18 часов до 5 утра нельзя было выходить населению на улицу. Трудовая повинность. Принудительное отправление на работу в Германию.

— За подозрение в сотрудничестве, были полностью сожжены деревни: Матрёновка, деревни Светово и Борисово, зачитал Громов. Так, а тут что, а тут, перебирая бумаги, продолжая зачитывать вслух Громов произнёс:

— В деревни Угревище, каратели сожгли 300 домов. В Карачевском районе, фашисты сожгли деревню Хацунь. Полностью. Навлинский район, расстреляно триста жителей. Салтановка, уничтожена полностью. Подтверждено.

— Севский район, 100 человек расстреляли. Жуковский район, около сотни человек, читал вслух Тихомиров.

— Что-то тошно, мне от всего этого, сказал Громов, пойдём, перекурим Слава.

— Ты перекури Ваня, а я поработаю, ответил Тихомиров.

Громов поднялся и направился на выход.

Глава двенадцатая

Покурив и войдя в архив Громов, громко обратился к лейтенанту, который сидел на стуле в проходе:

— Жора! Давай наверх.

Молодой лейтенант вскарабкался по лестнице как кошка и спустил вниз несколько папок, передавая их в руки капитана Громова.

— Присядь пока, сказал тот и понёс папки к столу.

— Ну что Вячеслав Сергеевич, есть что-то интересное? Спросил Громов, садясь на место.

— Пока нет, ответил тот, откладывая одну папку и беря другую.

Громов открыл папку, пробежался глазами по документу и стал читать:

— Пожалуйста, проявляйте сознательность, раздевайтесь сами и сами спускайтесь в яму, мы тут с вами будем до утра возиться что ли.

— Культурный каратель, заметил, не отрываясь от бумаг, капитан Тихомиров.

— Да уж, с юмором расстреливал стариков, женщин, детей. Сволочь.

— Нашли его?

— Партизаны шлёпнули. Подтверждение имеется.

Тихомиров кивнул головой, подавая знак благодарности.

— Интересная справочка, сказал Тихомиров. Территория Посёлка Выгоничи. Свидетели рассказывали, про солдат в немецкой форме, с эмблемами СС, которые остановились на площади и громко разговаривали на русском языке, обсуждая что-то. Мальчишки подростки, спрятались в разрушенном амбаре, говорят, слышали отчётливо русскую речь.

— Наши должны быть не в обычной немецкой форме, а без каких либо эмблем и прочих знаков отличия, вставил Громов.

— Не торопись Иван, сказал Тихомиров. Не торопись, повторил он. Тут приписка имеется интересная. Зачитываю. Со слов свидетелей, к карателям подъехала машина и их неё вышли двое и стали разговаривать с эсэсовцами. Тихомиров посмотрел на Громова и продолжил:

— Свидетели не слышали никаких имён, но они запомнили тех двоих. Одеты они были в форму без эмблем и знаков отличия.

Тихомиров замолчал и пристально посмотрел на Громова.

— Это уже кое-что, ответил тот и заёрзал на стуле.

— У одного в руках была казачья шашка, сказал Тихомиров, продолжая зачитывать документ, второй был какой-то не русский, с большим носом. Он говорил на русском с сильным акцентом.

— Не русский с акцентом, мог быть азиатом, но если с большим носом, скорее всего кавказец, рассудил вслух Громов.

— Согласен, сказал Тихомиров.

Далее, по рассказу свидетелей, они закурили и стали рассказывать, что-то друг другу смеясь. Это продолжалось до тех пор, пока дверь в машине не открылась и их кто-то громко позвал. Судя по тому, как они резко бросились к машине, это был их командир.

— Молодцы парни, наблюдательные, произнёс Громов. А того, кто позвал носатого и второго с шашкой, они не описали случайно?

Тихомиров закрыл папку.

— Жаль, конечно, такие наблюдательные парни, а главного не описали.

— Они не смогли дать описать, потому что, на его голове был одет колпак, медленно произнёс Тихомиров.

Громов округлил глаза.

— Теперь, пожалуй, перекурю я, сказал Тихомиров.

Глава тринадцатая

— Сейчас ищем всё на того с шашкой и на не русского с большим носом, быстро приближаясь к столу, произнёс Тихомиров после перекура.

— Овсянников! Крикнул громко Громов.

— Я!

— Бегом наверх. Папки подавай.

Громов и Тихомиров углубились в изучение документов с ещё большим рвением. Они напали на след, который должен был привести их к успеху.

— Что там у тебя Ваня? Спросил с надеждой в голосе Тихомиров. Есть что-то интересное?

— Деревня Красный бор, сожжено 125 человек. Посёлок Жуковка, замучено 150 человек. Деньгубовский сельсовет. Быковичный и Косиловский. Везде от 120 до 150 человек расстреляно, замучено и повешено. Громов взял в руки фото и медленно произнёс:

— Группа советских военнослужащих. Закопаны живьём. Захоронение найдено в лесу.

— Не отвлекайся Иван, сказал Тихомиров. Ищи тех, кто нас интересует на данный момент. Остальным своё время.

— Жизни не хватит, всех тварей найти, недовольно пробурчал Громов и открыл следующую папку.

— А у тебя Слава что? Спросил он Тихомирова.

— В этой папке лагеря, ответил тот. Но для успокоения души пройдусь до конца.

— Дулаг 142. Самый крупный лагерь для наших военнопленных, куда со временем стали сгонять и мирное население. Из этого лагеря население угоняли на работу в Германию. Кормили. Взрослому 200 грамм хлеба в день. Ребенку половину нормы.

— Сколько ежедневно вывозили умерших? Поинтересовался Громов.

— От ста человек до двух сотен. Прозвучало в ответ.

В ответ Громов сильно хлопнул папкой, закрывая её.