Бесплатный фрагмент - Дары Матери. Часть 2

Часть 2

Глава 1

Сильный толчок под ребро заставил его перевернуться на другой бок. Новый толчок был уже болезненнее, чем первый, пришлось отреагировать:

— Я вообще-то сплю! — сонно возмутился Жорж и опять сменил позу. Глаза упорно не хотелось открывать, чтобы не прерывать сон, в котором Селена с удовольствием отвечала на все его «пошлые» действия. Но резкий рывок за футболку, скинул его сонное расслабленное тело с лежака и, не успев сгруппироваться, он плашмя рухнул на пол. Вмиг проснулся и вскочил на ноги. — Какого!… — осекся он, растерянно уставившись на трех незваных гостей. Два солдата в военной форме с автоматами держали его на прицеле, а посреди комнаты стоял Ахмед. Мозг еще находился в приятной истоме после сна и никак не хотел воспринимать резкое пробуждение за реальность.

Жорж бросил злобный взгляд на солдата, который стоял рядом с ним.

«Селена!», словно ударила током тревожная мысль. Он посмотрел на кровать, но ее там не было. «Может, ушла, пока я спал?», попытался успокоить себя, очень надеясь, что она в безопасности. Хотя, судя по двум вооруженным солдатам, безопасностью здесь и не пахнет.

Его опасения подтвердились, когда полог палатки отодвинулся, и внутрь втолкнули Сергея со связанными впереди руками и кровоточащим носом. Вслед за ним вальяжно шагнул Зафар в сопровождении еще трех солдат. Он самодовольно улыбнулся, окинув француза высокомерным взглядом.

Братья вскользь встретились глазами и едва заметным кивком поддержали друг друга.

Жорж молчал, перебирая в голове разные варианты предстоящего диалога. Шансов отбиться от вооруженной группировки без риска для жизни не было, поэтому пришлось унять первоначальный порыв действовать, и терпеливо ждал развития ситуации.

— Я не одобряю того, что сейчас происходит, — заговорил Ахмед вкрадчиво, — и хотел, чтобы все было по-другому. Но что сделано, то сделано.

— Так без проблем! — быстро отреагировал Жорж. — Предлагаю просто разбежаться. Делов-то! — И беззаботно повел плечами. — Сделаем вид, что ничего не было.

Послышался злобный, грудной рык Зафара. Он шагнул в сторону француза, обуреваемый желанием выбить из него всю спесь и заставить наконец-то смотреть на них со смирением и уважением, но отец поднял руку, предупреждая его намерение.

— Хорошо, — Ахмед кинул на сына предостерегающий взгляд и продолжил, — если примешь условия, которые я тебе предложу.

— Если условия разумные, то проблем не возникнет. — Жорж прекрасно понимал, что сейчас вновь услышит «предложение» работать на их шайку, и начал заранее продумывать свой ответ.

Ахмед кивнул в сторону свитка, который так и остался лежать со вчерашнего дня на низком столике возле лежака.

— Мой сын Зафар и его ребята будут контролировать весь процесс твоей работы над свитком. Мне будут докладывать обо всем, что ты делаешь. Попытка утаить от нас любую информацию обернется для тебя большими неприятностями. Прояви благоразумие и не упрямься, как Фи… — Ахмед осекся, заметно сконфузившись.

Разговор велся на арабском языке, и Сергей не разобрал ни слова, но увидел, как лицо Жоржа медленно меняется: брови сошлись на переносице, губы сжались в узкую полоску, глаза сузились, взгляд стал тяжелым и пристальным. По сжатым кулакам и напрягшемуся телу понял, что тот намеревается затеять драку с шестью вооруженными солдатами. Безумец!

— Жорж! — громко позвал Сергей. Когда их взгляды встретились, он предостерег: — Они просто убьют тебя, а потом и нас. Чего он хочет?

— Я уже говорил, чего они хотят, — процедил сквозь сжатые зубы Жорж. — Но дело даже не в этом…

— Успокойся! Не пари горячку. Я сейчас не совсем готов драться. — Сергей показал связанные руки. Было совершенно плевать, понимают арабы его или нет, главное срочно утихомирить брата. Но, судя по их физиономиям, ни черта они не понимают!

— Снаружи еще кто-то есть? Где девушки?

— Этот ублюдок, — Сергей небрежно указал подбородком в сторону Зафара, — связал их и запер в багажнике своего джипа. Оставил там одного караульного, остальные здесь.

Зафар уловил пренебрежительный кивок Сергея в свою сторону и шагнул к нему. Удерживая автомат правой рукой за приклад, а левой за цевье, он замахнулся, целясь прикладом прямо ему в висок, но так и замер от крика француза:

— Только попробуй, хинзир! Иначе не видать тебе Даров как собственного зада! — Злить Зафара в планы не входило, но страх за брата взял вверх. Теперь это не просто новый знакомый, за которого чувствовал ответственность, потому что согласился взять с собой на дело, а брат! «Надо же, у меня теперь есть брат, родной человек!». Было еще сложно свыкнуться с этой мыслью, но очень приятно.

Смуглое лицо араба побагровело, вены на шее вздулись. Переместив автомат в правую руку, и удерживая его в вытянутой руке за пистолетную рукоятку, он угрожающе направил ствол на француза:

— Руки за голову и на колени, аль кальба! — презрительно прошипел он и шагнул к нему.

Блефует! Жорж с самого начала обратил внимание, что автомат у него не снят с предохранителя. Хоть и импульсивен, но у него есть цель и ценный кадр для достижения этой цели терять не станет, иначе давно уже застрелил бы.

Сергей внимательно следил за братом. По сосредоточенному лицу и бегающим глазам понял, что у того в голове идет анализ обстановки и оценка вероятности успеха задуманной атаки. Сергей глянул на солдата, который стоял ближе всего и занимал позицию между ним и Жоржем. Боец был ниже его примерно на голову и немного щупловатый. Остальные четверо солдат рассредоточились у входа. «Черт! Шесть вооруженных бойцов! Если останемся живы, это будет просто чудо! Братец у меня сумасшедший гений какой-то!», сокрушался Сергей. Он прекрасно понимал, что как только араб подойдет к Жоржу достаточно близко, то выбора у него уже не останется, придется брать на себя вот этого горе-вояку. Со связанными руками, конечно, будет сложновато, но опыт уже имелся. Тем более, солдаты стоят расслабленные, оружие опущено вниз и на предохранителе, как у их главаря. «Пока они сообразят, что к чему, будет поздно. Так что, шанс неплохой, авантюра может удастся». Сергей шагнул назад, чтобы оказаться практически за спиной у своего претендента на живой щит.

Зафар подходил к Жоржу осторожно и остановился, только когда ствол уперся тому в лоб.

— На колени, я сказал! — медленно повторил он и положил палец на спусковой крючок.

Все произошло за считанные секунды, как по учебнику.

Корпус отклоняет влево с линии выстрела и делает шаг вперед в сторону противника, одновременно обхватывает правой рукой цевье автомата, левой наносит удар ребром ладони сверху по локтевому суставу. Рука противника ослабляется, и Жорж с силой дергает автомат на себя. Теперь оружие у него. В то же мгновение этой же левой рукой идет захват правой кисти противника и резкий залом плеча за спину. Послышался хруст где-то под лопаткой. Теперь противник находился впереди, согнувшись в поясе, и рычал то ли от боли, то ли от безысходности. Жорж перехватил автомат, переключил предохранитель на режим одиночного выстрела, в подтверждение серьезности своих действий, передернул затвор и упер ствол в затылок Зафара.

Сергей действовал одновременно с Жоржем. Он набросился на бойца сзади и заключил его шею в локтевой захват, прижал к себе, угрожая удушением и не давая ни малейшего шанса противнику на освобождение от захвата. Бедолага выпустил автомат из рук и повис у него на руке, судорожно хватая воздух ртом и сжимая пальцами его плечо, пытаясь ослабить захват.

— Я его сейчас убью, если ты не поторопишься! — Сергей обращался к Жоржу, но при этом внимательно следил за остальными вояками. Те уже стояли в боевой стойке с нацеленными на них автоматами. Растерянные и ждут команды. — Пусть разбирают свои автоматы и откидывают их в сторону. Мой товарищ долго не протянет! — Тот действительно практически перестал сопротивляться.

Жорж знал, что солдаты его не послушают, поэтому решил говорить с Ахмедом:

— Скажи, чтоб отстегнули магазины и совершили контрольный спуск. Затем бросают оружие на пол. Будешь долго соображать, тот парень умрет. А следом и Зафар.

— Делайте, что он говорит! — приказал Ахмед.

Солдаты подчинились и действовали синхронно: отстегнули и выбросили рожок, совершили контрольный спуск в подтверждение того, что в патроннике не осталось патрона, и отбросили автомат на пол.

— Хорошо, — довольно кивнул Жорж. — Теперь все встали вон туда, — он кивнул в дальний угол палатки, подальше от выхода, — и раздевайтесь. Догола!

Сергей выпустил свою жертву из кольца рук, забрал автомат и плечом толкнул к сослуживцам. Один даже поспешил подхватить практически бездыханное тело.

— Ты пожалеешь! — Ахмед окатил француза взглядом, полным холодной ярости.

Остальные бойцы тоже топтались на месте, не понимая, нужно ли им выполнять такой странный приказ.

— Быстрее!!! — свой крик Жорж сопроводил тремя одиночными выстрелами в землю и снова прицелился в затылок Зафара.

Бойцы зашевелились. Скучковавшись в указанном углу, начали раздеваться. Сначала медленно, но после еще двух выстрелов, которые пролетели уже совсем рядом от них, ускорились. Через секунды уже стояли в трусах.

— Зачем они раздеваются? — не понял Сергей. Как только солдаты отошли в угол, он медленно обошел их, опасаясь нападения, и ногой отпинал все автоматы в одну кучу. Те даже и не думали дергаться. «Или мало боевого опыта, или впервые видят сумасшедших». Сергей усмехнулся последней мысли.

— Чтобы у нас было больше времени отчалить отсюда. Или у тебя есть план лучше? Поделись, — спокойно ответил Жорж.

— Да не, валяй, делай, как считаешь, ты же у нас старший. Мне бы веревки снять, только не вижу, чем.

— Догола, я сказал! И ты тоже! — Жорж снова перешел на арабский и посмотрел на Ахмеда, сильнее упер ствол автомата в затылок его сына и выше задрал его руку кверху, сворачивая плечо. Тот загнулся еще ниже и взвыл громче. — Или хочешь, чтобы он раньше времени встретился со своим братом?!

Ахмед не сводил глаз с француза, отошел к остальным и начал медленно раздеваться.

— Ты сейчас совершаешь самую большую ошибку в своей короткой жизни! — говорил он, медленно стягивая с себя галабею.

Жорж размахнулся и нанес Зафару сильный удар прикладом по голове, после которого тот без чувств рухнул на пол лицом вниз. И направил автомат на Ахмеда:

— За что ты убил Филиппа? Из-за этого долбанного свитка?! Из-за того, что поверил в сказку?! Отвечай!

— Я! Не! Убивал! — с расстановкой ответил Ахмед, глядя, как Сергей обшаривает тело его сына в поисках чего-нибудь острого. И нашел. Сзади на ремне в ножнах был нож. Он вытащил его, зажал между коленям и начал резать веревки.

— Кто? — Между тем спросил Жорж, обращаясь по-прежнему к Ахмеду. Разговаривать с голым мужиком было как-то не по себе, особенно когда сзади мельтешат еще пять обнаженных задниц. Картина, конечно, так себе, но ответы нужны были именно сейчас.

— Ты не понимаешь, — покачал головой Ахмед.

— Так объясни! Ты мог бы при первой же встрече сказать все, как есть, без вранья!

— Все что я говорил, чистая правда.

— Ага, снова скажешь, что артефакты ОН у тебя оставил. — Жорж смотрел на него с прищуром. Краем глаза наблюдал, как Сергей, освободившись от веревок собирает оружие и вешает себе на плечо. Теперь они вдвоем стояли с оружием против шестерых голых кавалеров. «Хоть смотрины устраивай. Местным женщинам и девушкам понравится», смеялся про себя.

— Ты был совсем мальчишкой, откуда тебе вообще знать, что тогда происходило. С чего ты вообще взял, что его убили? Насколько мне известно, у него был сердечный приступ.

— Связывайте руки и ноги друг друга ремнями и штанами, — отдал следующий приказ Жорж. — Затягивайте на совесть, я буду проверять. Сергей, а давай нашего Малыша тоже разденем и свяжем, чтобы не чувствовал себя обделенным, когда очнется. — Он специально сначала озвучил свое предложение на арабском, персонально для Ахмеда, а затем повторил на русском.

— Тебе этих мало? — отреагировал Сергей. — Я его просто свяжу, этого вполне достаточно.

— Ладно, как хочешь, — пожал плечами Жорж и снова посмотрел на Ахмеда. — Перед смертью Филипп попросил МЕНЯ забрать артефакты у него из кабинета в потайном ящике стола. Но когда я после больницы бегом бежал исполнять последнюю волю дяди, меня ждало жуткое разочарование. Все в кабинете было перевернуто, а артефакты украдены. Так, как они оказались у тебя?!

— Это, наверное, были другие артефа… — пуля, пролетевшая над головой, сбила Ахмеда с мысли.

— Еще одно вранье, и я больше не промахнусь.

— Ты не представляешь, насколько сейчас все усложняешь. Подожди! — строго сказал Ахмед, когда Жорж снова направил в его сторону автомат. — Выслушай меня! Я тебе не враг. Можешь не верить мне, но это так.

— Конечно, верю! — Жорж округлил глаза, изображая искренность. — Я же не дурак! А это все — всего лишь случайное недоразумение. Я это уже понял. Объясни мне вот что: зачем ты вообще написал мне то письмо? Только прошу без слезных рассказов о долге и дружбе, — сморщился брезгливо. — Говори как есть.

— Можно я оденусь и все тебе расскажу? — Ахмед смущенно прикрывал руками свое причинное место.

— Не стесняйся, здесь все свои, — ухмыльнулся Жорж. — Так я тебе больше доверяю. Может, когда ты голый, тогда и правда у тебя тоже станет голой.

— Слушай, — вмешался в разговор Сергей. — Пока ты тут издеваешься над бедолагой, я бы девчонок освободил. Пусть он высунет голову на улицу и позовет караульного. Дальше я сам.

— Я не издеваюсь, — как-то даже стало обидно. — Он заслуживает куда большего наказания. Ты просто не знаешь. — И передал Ахмеду просьбу Сергея.

Тот подошел к пологу, громко позвал караульного и вернулся на место.

Сергей занял позицию у входа, а Жорж возобновил диалог с Ахмедом:

— Я тебя внимательно слушаю.

— Хорошо. Я повторю: все что говорил тебе раньше, это чистая правда. Ты знаешь, что если археолог обнаружит что-то ценное, то должен представить отчет о своей работе в департамент. Да, в некоторых случаях можно и утаить находку, но тогда Филипп еще не знал, какое сокровище обнаружил в обычной и совсем непримечательной гробнице. Свиток на первый взгляд не представлял собой ничего интересного. Но спустя некоторое время Совет начал обращать внимание на то, что Филипп как-то странно отмалчивается, когда в разговоре речь случайно касалась свитка. Всем было любопытно, что же там написано. Но Филипп отмахивался и отшучивался. Это только еще больше разжигало любопытство, потому что твой дядя был лучшим, и все знали, что он не будет тратить время на ерунду. Интерес стал расти и, в конце концов, он признался, ЧТО обнаружил. Утаивать уже не получалось. Ему стали угрожать, что если свиток всего лишь «рау ну пэрэт эм хэру», то он немедленно должен вернуть его для выставки в музей. А если что-то более ценное, то должен предъявить доказательства и продолжить работу. И он предъявил. Поверили не все. Таких рациональных, как ты, полно. Честно, я тоже бы не поверил, если бы не был свидетелем находки статуэтки. Я до сих пор не понимаю, что тогда случилось в гробнице. На моих глазах потолок начал трескаться, указывая место артефакта. Но Филипп не удивился даже, все шептал себе под нос какую-то песенку и шептал. — Араб потупил глаза, окунаясь в прошлое. По лицу скользнула тень сожаления. — Он знал, что как только скажет всем о своих предположения насчет Даров, жадность и жажда наивысшей власти затмит разум тех, с кем Филиппу было не справиться. Не тот уровень просто. Он рассчитывал на то, что если ему позволят закончить работу, то сможет первым добраться до Даров и тогда противостоять им. Но… Ему не доверяли. Знали, что если он найдет Дары, то не отдаст. Он им свиток-то со статуэткой не отдавал, что уж говорить о чем-то более ценном. Смерть Филиппа и для меня была шоком. Мы действительно были друзьями. — Ахмед замолчал, вновь погрузившись в раздумья.

Жорж уже не направлял автомат на нудистов. Связанные по рукам и ногам они больше не представляли угрозы. Он задумчиво слушал Ахмеда. И верил. Каждому слову. «Может, голый человек не способен врать? — мелькнула не к месту забавная мысль. — Нужно на ком-нибудь еще проверить».

Они даже не обращали внимания на то, как Сергей опять же ударом приклада по голове вырубил вошедшего караульного, связал ему руки за спиной его же ремнем и вышел.

— Почему он просто не уничтожил свиток? Нет свитка, нет соблазна, нет проблем.

— Не знаю, пытался ли Филипп, но я хотел, — горько усмехнулся Ахмед. — Свиток зачарован. Он появляется вновь, в том же коробе. Кому-то нужно, чтобы его разгадали. Я не могу это объяснить научно, но считаю, что чей-то дух оберегает этот свиток.

— Ну, в такое я не верю, но допустим. Кстати, ты так и не сказал, как артефакты оказались у тебя.

— В тот день к нему приходил человек, засланный Советом, чтобы официально изъять у него артефакты. Лишние скандалы никому не нужно. Филипп все же был не последним человеком в нашем деле, и пользовался большим авторитетом и уважением. Во время этой встречи у Филиппа случился инфаркт, и его увезли в больницу. Курьеру же был дан приказ обыскать кабинет и, во что бы то ни стало, вернуть артефакты Совету.

— Какое удачное совпадение, правда? Филипп мертв в тот же день, артефакты у вас. Никакого скандала со стороны. Все довольны, — подозрительно сощурился Жорж. — Что-то ты тут недоговариваешь. Какая же твоя роль во всем этом?

— Никакой.

— Врешь! — Жорж поднял автомат.

— НИКАКОЙ! Даже если они каким-то образом причастны к смерти Филиппа, я не знаю об этом! Они хотели сами заняться поисками, но безуспешно. Шли годы, а с годами неизбежно наступает старость, кто-то умер уже, так и не дождавшись заветных сокровищ, а у кого-то до сих пор теплится надежда.

— Ты на себя намекаешь? — догадливо вскинул бровь Жорж.

Ахмед отрицательно покачал головой:

— Многое зависит от меня. Но даже я не могу повлиять на некоторые решения Совета. Со своей стороны я хочу лишь одного, чтобы было как можно меньше ненужных жертв. — Жорж нервно хохотнул. Ахмед проигнорировал. — Мы не можем расшифровать свиток, — признался он. — Совет считает, что Филипп владел какой-то секретной информацией, которую он утаил от них, но мог передать каким-то образом тебе. Филипп очень гордился тобой и постоянно говорил, что ты особенный. К тебе были приставлены люди, которые должны были развить в тебе эту особенность еще больше, чтобы ты в дальнейшем послужил их высшей цели, а заодно выяснить, знаешь ли ты секреты Филиппа. — Лицо Жоржа окаменело. — Учителя, которые с тобой занимались, были предоставлены Советом. И все как один говорили, что ты — настоящее сокровище. Но! Они столкнулись с большой непредвиденной проблемой: их неограненный алмаз вышел из-под контроля и не захотел им подчиняться! Они думали, что если подготовят тебя, то в определенный момент, взращенный для этой цели, ты принесешь наконец-то Дары прямо в их алчные руки. Но ты оказался полностью неуправляемым. А потом совсем ушел из археологии и наотрез отказался сотрудничать с ними. Это был сильнейший удар для них. Сначала решили, что раз благоразумием на тебя не воздействовать, значит нужно заставить угрозами. Хотели надавить на тебя через твою мать, но я переубедил их. Пообещал, что смогу уговорить тебя, что ты добровольно захочешь разгадать свиток. И обещал, что буду контролировать тебя. Зафар в этом плане, конечно, сильно мне все подпортил, но он мой сын. Амбициозный и очень гордый. — Ахмед бросил любящий взгляд на бесчувственное тело. — Я не хочу, чтобы ты или твоя мама пострадали. Давай поговорим с тобой спокойно. Все обсудим. Пока я на твоей стороне, ты в безопасности.

Жорж молчал. Молчал. Молчал. Ему не хотелось верить, что вся его жизнь была продумана кем-то до минуты! А мама была уверена, что это Филипп успел позаботиться об образовании своего племянника. Вот почему его учителя возмущались, когда он начал прогуливать их уроки и сбегать на тренировки. Их план уже тогда начинал трещать по швам. А окончательно рухнул, когда окончил университет и наотрез отказался связывать свою жизнь с археологией. Стало вдруг интересно: профессор Пьер Люссар, который постоянно пытался достучаться до него, звонил, уговаривал, тоже причастен к их замыслу? Тоже состоит в Совете? Но спрашивать не стал. Плевать!

— Странно. Никогда не считал себя особенным, — наконец заговорил Жорж. Медленно так, задумчиво. — С чего вы это вообще взяли? Каждый любящий родитель считает своего ребенка особенным и неповторимым. Филипп относился ко мне, как к сыну. Вам хоть раз за двадцать лет приходило в голову, что вы можете ошибаться? Что Филипп ошибался! Что никакой я не особенный, что свиток не особенный, что нет никаких Даров, что все это всего лишь нелепое недоразумение, человеческая ошибка! — Он перешел практически на крик, раздираемый внутренним смятением.

Ахмед снова покачал головой:

— Я же говорю, что тоже так считал. Но первый раз я засомневался, когда мы нашли Маат. Второй раз, когда ты прочитал свиток прямо у меня на глазах.

— И что же в этом особенного?! Обычный свиток, обычный текст. Любой мало-мальски обученный египтолог с помощью криптоанализа смог бы его прочитать.

— Ни криптоаналитик, ни египтолог, ни лингвист, ни кто-либо еще, ни по отдельности, ни все вместе взятые не смогли полностью расшифровать свиток. Ты понимаешь, о чем это говорит? Это для тебя текст выглядит обычным, а для остальных — невыполнимая задача. В этом и есть твоя особенность. Ты способен увидеть то, что другие не видят. Твои учителя постоянно удивлялись, с какой легкостью ты можешь читать совершенно незнакомые тексты, как легко осваиваешь криптологию и другие науки.

— Это для них тексты незнакомые, а для меня может знакомые. Они просто в свое время не занимались столько, сколько я! И поэтому, видимо, не знают, что при изучении языков и постоянных занятиях очень хорошо развивается память. В этом нет ничего особенного!

— Ты сейчас кого хочешь убедить, меня или себя?

— Вас, Ахмед! ВАС! Весь ваш гребаный Совет! Я-то знаю, какой я! Это вы там себе что-то напридумывали! — Жорж нервно ходил по комнате.

Вид обнаженных мужчин уже не казался ему забавным, а наоборот начинал раздражать. Нервное напряжение возрастало с неимоверной силой. Еще и Сергей ушел и не возвращается. Все ли там в порядке? Жорж внезапно остановился и задумчиво посмотрел на Ахмеда. «Он говорил только о маме! Значит, они ничего не знают ни об отце, ни о Сергее!». Эта мысль немного успокоила.

— Какую цель преследуешь ты? — поинтересовался Жорж. — Или ты просто чья-то пешка. Не верю! Так чего хочешь ТЫ?

— Я уже сказал тебе: Филипп был моим другом, и, в память о нем, я хочу уберечь тебя. Отдай им Дары, и, обещаю, что тебя больше никто не потревожит. Ты будешь волен жить так, как тебе заблагорассудится.

— Да мне проще послать вас всех куда подальше и забыть об этом навсегда!

— Тебе не дадут! Пойми ты, наконец! — Ахмед впервые поднял голос. — У тебя нет выбора! Тебе не скрыться! Рано или поздно тебя найдут! Ты хочешь всю жизнь прятаться?

— Ладно, тогда другой вариант: ты им говоришь, что я никакой не особенный и что не смог разгадать свиток. Пусть дальше мучаются. Найдут другого козла отпущения. Кстати, статуэтка сломалась, ты в курсе?

— В курсе. В таком случае предыдущий исход обеспечен: они слишком много сил и времени потратили на тебя, а раз нет толку, значит и ты бесполезен. Поверь, для тебя это приговор.

— А если я вам напишу перевод свитка на всех языках мира, отстанете?

— Ты же знаешь, что прочитать свиток — это самое малое. Главное — понять семантику текста.

— Вот именно!!! — обрадовано воскликнул Жорж, зацепившись за мысль. — Золотые слова! Я не семасиолог, мне не ведомы лексические значения всех существующих во вселенной слов!

— А это и не нужно. У тебя все происходит на ментальном уровне.

Жорж закатил глаза и раздраженно выдохнул:

— Да нет же, ни на ментальном, ни на любом другом! В этом-то и вся фишка! Я ни черта не понимаю! Так что, вы конкретно лажанулись, делая ставку на меня! Но давай на секунду представим, что я нашел Дары. Зачем мне отдавать такую силу и могущество в руки какой-то честолюбивой гнуси? Я сам тогда сотру вас всех с лица земли. Вы не боитесь? Или вы уже бессмертные? Небось волшебных порошков из мумий объелись, раз возомнили себя всемогущими!

— Ты сейчас говоришь, как Филипп, — с горечью в голосе проговорил Ахмед. — Конечно, они этого боятся больше всего, но готовы рискнуть многими жизнями, лишь бы заполучить желаемое. Тем более, если будут знать наверняка, за что убивают. Все вокруг тебя будет усеяно трупами твоих близких и родных, ты не сможешь защитить всех.

— Почему это не смогу? — удивился Жорж. — У меня будут целых три Дара Богини Матери! Да с такими Дарами я себе такую защиту создам, что вы в жизни ко мне не подберетесь!

— Хорошо, — согласился Ахмед. — Ты сначала найди, а там уже видно будет.

Жорж рассмеялся.

— Ты думаешь, что развел меня? — хохотал он. — Ошибаешься! Я всегда буду на шаг впереди вас всех вместе взятых. Можешь хоть всю армию на меня натравить, максимум, что вы сможете сделать, это пристрелить меня. Тогда опять будете лет двадцать взращивать новый алмаз. И так до тех пор, пока все не передохните!

Глава 2

Жорж понимал, что его хохот больше походит на истерику, но ничего не мог с собой поделать. Эмоции разрывали его на части. Хотелось все и сразу: защитить близких, уничтожить врагов, забыть обо всем, вернуться к прежней жизни, выполнить обещание, данное Филиппу…

Из этого состояния его вывел Сергей, который наконец-то вернулся в палатку.

— Ты чего веселишься? — хмурился он. — Может, наконец, хватит болтать и поедем? А то мы устали ждать, пока ты тут наговоришься. Что можно столько времени обсуждать? О чем вы договорились? Мы расстанемся друзьями или они и дальше будут нас преследовать?

Жорж тут же перевел вопрос Ахмеду:

— Мой коллега хочет знать, мы сейчас расстанемся друзьями или будем дальше в догонялки играть?

Тот с грустью посмотрел Жоржу в глаза:

— Я постараюсь отсрочить вашу поимку. Надеюсь, к тому времени ты уже найдешь Дары.

— Хорошо. Спасибо и на этом. — Жорж взял со стола коробочку и снова сунул в рюкзак Селены, который так и остался лежать на полу. — Прости за этот цирк с раздеванием. Это первое, что пришло мне на ум. Без обид. — И вышел.

Наконец-то! Сразу на выходе он подставил лицо палящему солнцу и закрыл глаза. Как же ему не хватало глотка свежего воздуха! В голове сразу перестало шуметь: мозг замедлил колебания, синапсы между нейронами замедлили передачу импульсов — перестали рождаться новые мысли, путаться и накладываться друг на друга.

Из этого блаженного состояния снова вывел сильный толчок в спину.

— Ты чего застыл? Пошли, давай! — Сергей, выходя следом, наткнулся на него.

Пришлось идти. Но не к машине, как того хотел брат.

— Ты меня с ума сведешь! — закатил глаза Сергей. — Куда опять пошел?

— Я на минуту к шейху. Буквально пару слов. Не переживай, они не успеют даже одеться. Подъезжай с другой стороны к шатру и сразу уедем. — И побежал.

Шейх даже не удивился, когда Жорж зашел к нему.

— Был уверен, что ты справишься, — проговорил он. — Извини, но я не могу вмешиваться в такие дела.

— Знаю, у вас свои порядки, а я своим приездом подставил всех. Не нужно было приезжать сюда, но кроме тебя, никому не доверяю. Я пришел спросить: слышал ли ты что-то о свитке, над которым работал Филипп? С первого дня знакомства со мной ты говорил, что Филипп был желанным и дорогим гостем в твоем доме. Может он что-то рассказывал?

— Филипп больше общался с Саидом, нашим фукаха. Даже обучался у него. Но, ты знаешь, Саида уже нет с нами.

— Знаю, — расстроено кивнул Жорж. — Он хорошо обучил Джамилу. И я прошу, отпусти ее со мной. Мне нужны Знания, которыми она обладает.

— Я не могу! — встрепенулся шейх. — Она моя дочь! Как ты можешь…

— Я пойду, папа!

Мужчины резко обернулись на голос.

***

Джамила утром проснулась в приподнятом настроении. Она после гипнотерапии с Жоржем долго думала над увиденным видением во время погружения вместе с ним, и теперь многое стало ей ясно. Она спешила поделиться своим открытием с Жоржем, но увидела, как к нему заходят вооруженные солдаты и в ужасе бросилась к отцу.

— Папа, там…

— Я знаю, — отрезал он. — И не могу ничего сделать. Мне пообещали, что с ним все будет в порядке. Не переживай.

— Но…

— Джамила! Иди к себе! — Отец не намерен был даже слушать ее.

Со слезами на глазах она выбежала и побежала к палатке Жоржа. Притаилась сзади и тихонько следила за всем, что там происходило, через крошечную щелочку в полотне из козьей шерсти. Она любила наблюдать в эту дырочку за тем, как Жорж работает, напряженно о чем-то думает, когда он приезжал на раскопки и оставался у них ночевать.

Но когда солдаты начали раздеваться, она сконфузилась и быстро отвела глаза. Дальше просто слушала.

Слышала весь разговор. Вздрагивала и зажимала уши при каждом выстреле, затем, когда Жорж вышел и направился к отцу, незаметно направилась за ним.

И вот, они смотрят на нее каждый по-своему: Жорж удивленно, а отец с негодованием.

Внутри все сжалось от страха, что отец все же откажет, но она не намеревалась так просто сдаваться. Уверенно задрала подбородок и ждала.

— Я тебя разбаловал, — наконец заговорил отец. — Нужно было тебя давно выдать замуж! Сейчас сидела бы и молчала!

Жорж отвернулся, пряча улыбку. По интонации шейха понял, что тот просто хочет показаться строгим, чтобы дочь перестала им манипулировать. Он души в ней не чаял, всегда прислушивался к ее желаниям, но сейчас вопрос касался ее безопасности. Жорж был согласен: будь он отцом, ни за что не отпустил бы.

— Пообещай, что защитишь ее!

— Ценой собственной жизни! — клятвенно пообещал Жорж и с благодарностью посмотрел на Джамилу.

Она с улыбкой кивнула, подтверждая, что верит ему.

***

Проснуться в объятиях Жоржа, окутанной его уютной теплотой, было чем-то волшебным. Его близость была такой волнительной, и в то же время пугающей: хотелось то прижаться к нему сильнее, то убежать. Он тихо и размеренно посапывал погруженный в сон. Тело расслабленное, дыхание и сердцебиение учащенное, из полуоткрытого рта периодически слышался слабый стон. Игривая улыбка касалась краешка разбитой губы. «Интересно, что ему снится?» — подумала она, наблюдая, как едва двигаются его веки. Не сдержалась, осторожно наклонилась, глядя на его глаза от страха, что он сейчас их откроет, и коснулась воздушным, слегка ощутимым, поцелуем его приоткрытых губ. Теплые. Мягкие. Легкий румянец коснулся ее щек от мысли, что она украла поцелуй у спящего мужчины. Смутившись, аккуратно высвободилась из-под его тяжелой руки и встала. Перед выходом еще раз обернулась. Он по-прежнему сладко посапывал. Улыбнулась и вышла.

Как только шагнула наружу, ее схватили. Одна рука с силой зажала рот и нос, другая обхватила грудь и руки. Она отчаянно заколотила ногами, пытаясь освободиться, но безуспешно, чужие руки лишь сильнее сковывали ее. Вскоре легкие сдавило от невозможности вдохнуть или выдохнуть, мышцы непроизвольно расслабились и сознание начало покидать ее. В эту же секунду почувствовала, что ее отпустили, судорожно вдохнула, жадно хватая воздух ртом. В полуобморочном состоянии поняла, что ее связывают. Засунули в рот кляп и куда-то потащили. Немного пришла в себя, когда бросили прямо на кого-то, и она больно ударилась виском. Это оказалась Ольга. Напуганные, они уставились друг на друга, а затем на закрывающуюся дверь багажника и ухмыляющегося араба. Кричать даже не пытались. Если поудобнее, благо места в багажнике было достаточно, начали ловчиться развязывать друг другу узлы на связанных веревками руках. В таком положении их и застал Сергей. Радость и облегчение накатили с такой силой, что они не сдержались и разревелись. Он быстро перерезал веревки и помог им выбраться из багажника. Затем начал осыпать поцелуями напуганное, заплаканное лицо Ольги, крепко прижимать к себе и шептать на ухо разные нежности, успокаивая ее. Селену тоже подбадривал, дружески приобнимая за плечи и поглаживая по голове. Убедившись, что с девушками все в порядке, он ушел, пообещав вернуться быстро и уже вместе с братом. А они так и остались стоять у машины.

Ольга дрожащим голосом начала рассказывать, как их застали врасплох спящими. Сергея сразу оглушили несколькими ударами, скрутили и увели, а ее, брыкающуюся, связали по рукам и ногам, завязали рот и бросили в багажник. Она старалась казаться спокойной и собранной, но слезы все равно предательски скатывались из глаз.

— Хорошо, что я не стала раздеваться, так и уснула в одежде. Даже не помню, как Сергей вернулся после разговора с Жоржем, — всхлипнув, закончила Оля свой рассказ.

Селена прекрасно понимала подругу, ей тоже хотелось плакать; такого испуга она еще никогда не испытывала. От пережитого страха сводило мышцы, крутило живот и тошнило.

Сергей вернулся почему-то без Жоржа.

— С ним все в порядке? — Селена озабоченно посмотрела на Сергея.

— Да, все хорошо. Он просто не наболтался с Ахмедом, теперь пошел поговорить с шейхом. Садитесь в машину, мы его сейчас подберем у шатра и уезжаем. — И сел за руль.

Девушки разместились сзади.

У шатра Селену ждал новый сюрприз: Жорж подходил к машине вместе с голубоглазой красавицей. Сердце сжалось от обиды, из глаз непроизвольно брызнули слезы и она разревелась.

— Селена, что такое? — Сергей беспокойно посмотрел на нее через плечо.

Ольга придвинулась к подруге, обняла и ответила вместо нее:

— Как и я, она напугана. Нужно время, чтобы успокоиться.

Когда пассажирская дверь со стороны Ольги открылась, послышался бодрый и радостный голос Жоржа:

— Познакомьтесь, это Джамила. Она поедет с нами.

Селена даже не посмотрела в их сторону. Быстро утерла слезы и уставилась в окно.

— Привет. Я — Оля, а это Селена, — представила сразу обеих Ольга.

— Сергей, — приветственно кивнул Сергей.

Селена чувствовала на себе пристальный взгляд Жоржа, но так и не обернулась.

— Джамила, садись к девушкам. — Уже без энтузиазма пробормотал Жорж. — Ольга, я принес ваши вещи. Сергей, я сяду за руль.

Отъезжая, в боковом зеркале он увидел Ахмеда. Тот стоял уже одетый в окружении солдат и задумчиво смотрел им вслед.

Глава 3

Селена заметила, что чем дальше они отъезжали от деревни, тем легче и спокойнее становилось. Ситуация начинала отпускать, эмоции перестали зашкаливать и разум восстановил способность мыслить адекватно. Она перестала всхлипывать и просто смотрела в окно, пытаясь разобраться в себе и в переменах, которые произошли в ней буквально за пару дней.

Жорж не стал выезжать на дорогу, а поехал по бездорожью, рассекая ландшафт пустыни. Красота гор уже не казалась такой чудесной и завораживающей.

— Знаете, чего я не понимаю, — вдруг заговорила Ольга, — куда делись все жители деревни? Не увидела ни одного. Как будто сквозь землю провалились. Нас чуть не убили, а они даже посмотреть не вышли, я уж молчу о том, чтобы помочь. — В голосе слышалась явная обида и недовольство.

— Мы для них чужаки. А может военные преступники какие-нибудь, откуда им знать. Вот и попрятались. Какой разумный человек будет связываться с военными? — ответил Сергей и бросил насмешливый косой взгляд на брата.

— Отчасти вы правы, Сергей, — заговорила Джамила. — Мы знаем, что вы не преступники, мой отец не стал бы покрывать у себя таковых. Но мы действительно испугались. Страх помогает людям выжить в опасных ситуациях.

— Вот! Слышал? — воскликнул Сергей, обращаясь к Жоржу. — Страх — вот что помогает выживать, а не безрассудство! Прекрасно сказано, Джамила. Как вообще нормальному человеку может прийти на ум напасть на шесть вооруженных бойцов? Это безумие!

— Ну, во-первых, я и действовал сугубо из страха за тебя, — опроверг упрек Жорж, — это была моя защитная реакция на возникшую над тобой угрозу. А во-вторых, как сказал Ахмед, я НЕ нормальный.

— Он тебя сразу раскусил? — рассмеялся Сергей.

— Нет, они в течение двадцати лет в этом, оказывается, убеждались.

Жорж говорил серьезно. Сергей перестал смеяться и нахмурился:

— Что это значит?

— А то, что вся моя жизнь — это всего лишь сценарий для игры в большом спектакле. И что самое обидное, главная роль даже не моя, представляешь? Так, второстепенный актеришка.

— Я ни черта не понял. Ты можешь говорить нормально?!

— Нет, конечно, я же ненормальный, — рассмеялся Жорж.

— Не придуривайся. Что ты имеешь в виду?

— Все-таки жить с отцом-эгоистом куда круче.

— Да говори ты уже! Не томи!

Они выехали на ровную, асфальтированную дорогу. Перестало трясти и покачивать, можно было наконец-то расслабиться, но Селена еще больше напряглась, внимательно слушая Жоржа. С ее стороны прекрасно был виден его профиль, его улыбку и предельно сосредоточенные глаза. Он сразу же ощутил на себе ее пристальный взгляд и обернулся, но она быстро отвернулась. Ей казалось, что если он заглянет ей в глаза, то сразу все поймет: что влюбилась в него по уши, что теперь ревность разрывает сердце, что от пережитого страха хочет спрятаться в его крепких и теплых объятиях и никогда оттуда не вылазить, что снова хочет почувствовать пьянящий вкус его страстного поцелуя. Она невольно коснулась пальцами своих губ, вспомнив украденный поцелуй, и слегка улыбнулась.

Жорж незаметно наблюдал за ней с того момента, как сел за руль. Сначала, увидев ссадины на ее виске и заплаканные глаза, хотелось вернуться и действительно пристрелить того, кто посмел ее обидеть, но сдержался. Вскоре она начала успокаиваться, и он выдохнул с облегчением. Еще избегает его взглядов, но исподтишка смотрит. А сейчас, когда она коснулась своих губ, он улыбнулся. «Вспоминает! Значит, все хорошо».

— Может, перестанешь улыбаться и скажешь, наконец? — Сергей все еще ожидающе смотрел на него.

— Да нечего говорить. Они с чего-то взяли, что я суперодаренный малый и решили использовать меня для своих целей. Двадцать лет готовили к этой миссии — разгадать тайну свитка.

— Кто — они?

— Не знаю, Совет какой-то. Шайка людей возомнивших себя властителями мира и вершителями человеческих судеб.

— А цель, значит, найти Дары?

— Ага.

— Ты веришь, что они существуют?

— Не решил еще, — честно признался Жорж. — Возможно, да.

— Что значит «готовили»?

— Ахмед отрицает, но я считаю, что Филипп умер не своей смертью, его убили. Они не доверяли ему, знали, что он не отдаст Дары, когда найдет. Решили избавиться от него и найти Дары самостоятельно, но не смогли толком даже свиток прочесть. Поэтому зацепились за меня. Филипп, видите ли, очень гордился мной и рассказывал всем, какой я одаренный. Чтобы оправдать свои неудачи, они сделали вывод, что Филипп владел какими-то тайными Знаниями, которыми успел поделиться со мной. Но тогда я был всего лишь шестилетним ребенком и все равно не мог использовать эти Знания, даже если они у меня и были. Вот они и решили, что должны помочь мне в этом, раскрыть мой дар и вытащить из меня эти Знания. По доброте душевной и под предлогом, что на то была воля Филиппа, они приставили ко мне кучу учителей и расписали каждую минуту моей жизни. Так они готовили меня к миссии. Но, просчитались. С тринадцати лет я начал прогуливать их уроки, заинтересовался борьбой. Мне нравилось ощущать не только свою умственную силу, но и физическую. Им это не нравилось, но мирились, так как старались придерживаться поставленной цели. А я, начитавшись Индианы Джонса, выбрал все же направление археологии. Ну, еще, наверное, хотелось пойти по стопам дяди, потому что учителя постоянно твердили, каким великим археологом был Филипп. Мне поначалу действительно нравилось: мы с экспедицией ездили в разные места по всему миру, проводили исследования. Но потом я перегорел. Мне стало скучно и неинтересно. Хоть и места разные, но постоянно одно и то же. Никаких приключений, как у Джонса. — На этих словах Жорж рассмеялся. — Вот, дождался, наконец, — посмеялся и продолжил: — Они меня как только не уговаривали, какие только развлечения не предлагали устраивать во время экспедиций лишь бы я остался, но в итоге я окончил университет и ушел. Насовсем и бесповоротно. Но цель-то у них осталась. В меня вложено много сил моего кукловода и они не потерпят, чтобы их богатенький знаниями Буратино сорвался с крючка. И ждать дальше они не намерены. Пришло время мне отработать вложенные в меня ресурсы.

— Бред какой-то, — пробубнил Сергей. — Допустим, ты найдешь эти сказочные Дары, как они намерены забрать их у тебя? Что если ты, как и Филипп, не захочешь их отдавать?

— Будут убивать всех вокруг меня, — спокойно ответил Жорж.

Повисла тишина.

— А если сжечь свиток? Или отдать им обратно. Или просто ничего не искать. Что тогда? — Сергей, не отрываясь, смотрел на брата.

— Сжечь я обязательно попробую, потому что Ахмед сказал, что свиток сжечь невозможно. Вот я и проверю. Насчет остального — не вариант. Они не оставят меня в покое. Из-под земли достанут. Но каким бы могущественным Совет ни был, про отца и тебя они ничего не знают. Так что, если будете держаться от меня подальше, с вами все будет в порядке. Кстати, я везу вас в аэропорт. Дальше мы с Джамилой сами. Ахмед пообещал, что выиграет для меня немного времени.

— А ну-ка остановись! — рассвирепел Сергей и схватился за руль, заставляя съехать с дороги.

Машина остановилась.

— Это даже не обсуждается! — Жорж смотрел на Сергея сурово, прям как старший брат, и говорил тоже предельно строго. — Больше я не позволю, чтобы с вами что-то случилось. Я отвечаю за вас и не хочу тащить на себе такой груз ответственности. Я не могу вас защитить! Как ты не понимаешь!

— Быстро из машины! — проскрежетал Сергей сквозь зубы. Открыл дверь и вышел.

Девушки замерли на заднем сидении.

Жорж устало закрыл глаза и опустил голову на руль. Спорить с братом не хотелось. Хотелось просто уберечь, чтобы никто не смел их даже пальцем тронуть, тем более бить или связывать! Он чувствовал на себе тяжелый взгляд Селены, но на этот раз сам не решался посмотреть ей в глаза. Что он там увидит? Разочарование? Упрек? Страх? Жорж от бессилия ударил по рулю и тихо выругался.

Сергей открыл дверь с его стороны и дернул за футболку.

— Я сказал, из машины выходи!

Жорж вышел, захлопнул дверь и оперся на нее спиной, скрестив на груди руки. Его лицо выражало полное спокойствие, в то время как Сергей горел от негодования.

— Ты что о себе возомнил, а?! — Сергей схватил его за грудки и притянул к себе. Они были практически одного роста и теперь их носы касались друг друга. — Защитить нас хочешь? Меня?! — шипел он. — По-твоему я беспомощная шавка какая-то, которая не способна за себя постоять? Супер-герой прям нашелся, посмотрите на него! — И с отвращением оттолкнул от себя. Жорж упал обратно спиной на машину. — Еще раз попробуешь принять за меня решение, я тебе такую одаренность покажу, нейроны свои по асфальту будешь собирать! Услышал меня?!

Жорж выпрямился, посмотрел ему в глаза и серьезно спросил:

— Ты вообще понимаешь, что это не шутки? Хочешь, чтобы с Ольгой что-то случилось? Ладно, в этот раз повезло, а ты уверен, что в следующий раз сможешь ее спасти? Я еще раз повторю: мне это не нужно! Хочешь остаться, я не против, но девчонки должны уехать!

— Зачем тогда Джамилу потащил с собой? — раздался голос Селены. Она тоже вышла из машины, подошла и встала перед ним. — За нас ты переживаешь, а за нее нет? Или тут что-то другое?

Жорж прикрыл глаза и, набравшись смелости, посмотрел на нее. Ее взгляд был задумчивым и внимательным. Скрестила руки, чтобы унять волнение. Он перевел взгляд на ссадину и нежно, осторожно погладил:

— Больно?

— Пф, нисколечко, — повторила она его слова, чем вызвала тихий смех. — Ответь мне.

— За нее я тоже переживаю, но она мне нужна.

— Понятно. — Селена резко развернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку. — Отпусти! — попыталась выдернуть, но не смогла. Слезы заблестели в глазах.

Он притянул ее к себе и заключил в кольцо рук, прижимая к груди.

— Если бы у меня был выбор, я и ее ни за что не стал бы втягивать. — Селена не смотрела на него. Уткнувшись лбом ему в грудь, слушала тихий шепот. — Но это не то, что ты думаешь, хотя, признаться, чертовски приятно. — Селена дернулась, пытаясь выбраться, но он не отпустил и заговорил громче, чтобы все могли слышать. — Что плохого в том, что я хочу уберечь вас от опасности?! Ладно, Сергей мой брат и теперь хочет поиграть в доброго самаритянина, видимо, в своем казино скучно уже сидеть…

— Заткнись, а! — раздраженно бросил Сергей. Он ходил вдоль машины туда-сюда, пытаясь успокоиться.

Жорж улыбнулся:

— …а тебе-то зачем рисковать? Ради статьи? Не стоит. Твоя жизнь и здоровье гораздо важнее. Они бесценны!

— Я, может, книгу хочу написать, захватывающую, полную опасных приключений, дружбы и любви. Сам предлагал! — Она задрала подбородок, чтобы взглянуть ему прямо в глаза. — С тобой в главной роли, между прочим!

Он громко рассмеялся, крепче обнял ее и спросил:

— То есть Ольга едет одна, я правильно понимаю?

— Вообще-то я тоже остаюсь и никуда лететь не собираюсь! — решительно крикнула Ольга прямо из машины.

Жорж чмокнул Селену в макушку и отпустил:

— Тогда вперед! Прямиком в Дуат к царю Осирису! — радостно пропел он, но увидев застывшее недоумение на лицах теперь уже родных ему людей, снова рассмеялся. — Поищем, где можно спокойно поесть и наконец-то заняться свитком.

— Спокойно? — усмехнулся Сергей. — Нас уже вся армия Египта ищет, наверное, а ты спокойно поесть хочешь? И где же это волшебное место, мечтатель? Куда едем?

Все расселись по местам, и машина медленно тронулась, снова выезжая на дорогу.

— Самый ближайший отсюда город — Кус, — ответил Жорж. — Там предлагаю перекусить и закупить все необходимое для ночлега в пустыне. Найдем какую-нибудь уютненькую пещерку, вдали от всех, в которой вы и будете жить ближайшие лет этак «…дцать» и ждать, пока мой дар начнет работать, и я постигну тайный смысл свитка на своем ментальном уровне. Романтика! Как идея? — Его задорный голос и радужный прогноз о будущем никого не вдохновил.

— А другая есть? В которой мы можем хотя бы помыться, перед тем как поселиться в пещере на ближайшие «…дцать лет», — рассмеялась Ольга.

— Можем остаться в городе. Но это риск, сами понимаете. Зато приключения! Кто готов рискнуть?

— Я готова! — воскликнула Ольга. — Мне срочно нужен душ! А еще я бы переоделась.

— Поддерживаю! — Селена улыбнулась подруге.

Девушки посмотрели на Джамилу, ожидая ее решения. Она не сразу сообразила, почему на нее смотрят, но когда поняла, пожала плечами:

— О, мне все равно. Как хотите.

Глава 4

Машину бросили недалеко от города и дальше пошли пешком.

Джамилу отправили за покупкой новой одежды, а сами остались ждать в каком-то недостроенном доме, в мечтах о вкусном обеде и теплой ванне. Настроение у всех улучшилось, и прежние неприятности казались чем-то далеким и нереальным.

Ольга достала из своей сумочки блокнот и, устроившись на оконном выступе, начала рисовать. Селена села рядом с телефоном и внимательно что-то изучала, не обращая внимания на взгляды Жоржа, которые он бросал на нее из противоположного угла помещения, разговаривая по телефону с мамой. Он говорил на французском, поэтому девушки даже не пытались подслушать. А Сергей был занят звонком Стасу. Он дал указание в срочном порядке обеспечить безопасный перелет маме Жоржа в Екатеринбург:

— Головой отвечаешь! — пригрозил он другу. — Возьми с собой несколько надежных и крепких ребят… Приеду, все объясню. — Затем голос смягчился. — Будь внимательнее там, ладно? Отвези ее к моему отцу… Нет, не предупреждай. Сюрприз будет. — Сергей подмигнул Жоржу. Тот с улыбкой кивнул. — Они оба любят сюрпризы, так путь наслаждаются. Потом отзвонись мне! Спасибо, приятель! — Сбросив звонок, он снова посмотрел на брата. — Ты ей дозвонился?

— Да. Пока не назвал вескую причину, зачем ей нужно ехать в Россию, ни в какую не соглашалась.

— А что, угроза жизни — не веская причина?

— Ну, про угрозу жизни, конечно же, я ничего не сказал, пришлось фантазировать.

— И что же ты придумал, фантазер? — Сергей присел рядом с Ольгой с другой стороны. Она отвлеклась от рисования, бережно погладила синяк у него на скуле и нежно поцеловала сначала разбитый нос, а затем губы.

— Сказал, что она обязательно должна приехать на мою свадьбу, — ответил Жорж, продолжая с хитрецом смотреть на Селену. Она упорно делала вид, что очень занята. И он продолжил: — Что по уши влюбился в потрясающую брюнетку с очаровательными карими глазами и манящей родинкой на левой щеке. И так безумно ее хочу, что не могу терпеть ни минуты. Но она девственница, и чтобы стала моей по-настоящему, я должен в срочном порядке на ней жениться, потому что у нее строгое правило: до свадьбы ни-ни.

Девушки уставились на него, выпучив глаза и разинув рот. Сергей сразу понял, что Жорж шутит, и громко расхохотался. Ольга укоризненно покачала головой, подавляя улыбку.

Селена раскраснелась от негодования и, выпалив «Пустомеля!», выбежала на улицу. Но даже там был слышен хохот братьев и попытки Ольги их образумить.

— Сама виновата! — роптала Селена себе под нос, прохаживаясь вдоль стены. — Увидела умного парня и распустила слюни! Прижимаешься к нему при всяком удобном случае! Уши развесила от его слащавых речей! А он и готов стараться! Что он вообще вообразил о себе? С чего взял, что может говорить все, что взбрендит в голову? Кто ему дал право?! Вот сейчас пойду и все выскажу! — Она решительно повернулась, чтобы вернуться, но Жорж вырос прямо у нее перед носом.

— Селена…

— И вовсе я не девственница! — выдала она сходу, услышав его голос. — С чего ты это взял? — Ее лицо пылало от стыда. Она даже с Ольгой не обсуждала такие интимные темы, что уж говорить о едва знакомом мужчине!

— Я пошутил, — примирительным кротким тоном заговорил Жорж. — Извини, неудачно. Виноват. Что мне сделать, чтобы ты простила меня?

— Ничего! Не разговаривай со мной и не подходи ко мне! — Отвернулась и бросилась прочь.

Она пронеслась мимо Джамилы, чуть не сбив ее с ног, и даже не остановилась. Забежала за угол, желая поскорее скрыться ото всех, особенно от зеленых глаз, и остановилась.

Жорж тут же нагнал ее. Грубо схватил и впечатал в стену. Не дав опомниться, впился в губы жадным поцелуем.

— Стой, — прошептала, из последних сил упираясь руками ему в грудь, чтобы оттолкнуть, но это все равно, что пытаться сдвинуть стену. Он будто не слышал. — Остановись! — почти выкрикнула, уворачиваясь от его губ.

Он замер и слегка ослабил свой натиск. Изменения, произошедшие в нем, удивили ее: лицо вытянулось, глаза потемнели, дыхание учащенное, тяжелое, как и у нее. Взгляд отстраненный, будто не понимает, что происходит, но пелена рассеивается и сознание возвращается. Он выругался и отодвинулся буквально настолько, чтобы она могла опустить ноги и встать. Упер руки в стену по обе стороны от ее головы и прошептал хриплым низким голосом:

— Тебе лучше уехать. — Он шептал ей в ухо и прижимался губами к шее, покрывая разгоряченную кожу теперь уже нежными и мягкими поцелуями.

Селена закрыла глаза. Кровь пульсировала в голове, заглушая остатки разума.

— Хорошо, — прошептала сдавленно, — я уеду. Если хочешь. Только остановись.

Жорж зарычал, внезапно так сильно прикусил шею чуть ниже от мочки уха, что Селена вскрикнула от боли, но он тут же поцеловал место укуса, и резко отошел. Она чуть не упала. Голова кружилась, ватные ноги подкосились, отказываясь держать размякшее тело. Прижалась к стене, пытаясь сохранить устойчивость.

Когда он снова посмотрел на нее, взгляд уже был с прищуром, пронизывающим и слегка холодным, в тон голосу:

— Нет, я не хочу, чтоб ты уезжала. Но ты должна понимать, что в следующий раз, а он обязательно будет, я уже не отступлюсь. И как только скажешь «да!», окажешься полностью в моей власти!

Его тон вернул ее с облаков на землю. Опять он смотрел своим самоуверенным и циничным взглядом, который вызывал у нее внутреннее смятение и желание противостоять, сопротивляться, доказать ему, что… Сама не знала, что хочет доказать, но подчиняться уж точно не собиралась!

— Посмотрим. — Она надела обратно маску собранности и сдержанности, оттолкнулась от стены и с гордо поднятой головой пошла обратно в здание.

— Посмотрим, — тихо бросил он ей вдогонку.

***

Ольга, наряженная в синюю ткань, покрывающую все тело с головы до пят, помогала Сергею завязать на голове черный плетеный шнур поверх белого платка. Он был одет в длинное платье похожее на белый халат.

— Это для тебя. — Джамила протянула Селене бумажный пакет. — Выбрала черный цвет. Надеюсь, тебе понравится. — Она как-то странно посмотрела на Селену, бросила быстрый взгляд на шею и отошла, пряча улыбку.

Селена поняла, что на шее виден след от укуса, который к тому же побаливал. Она начала поспешно натягивать на себя купленный наряд, стараясь как можно скорее спрятаться под черной тканью. Ей было совершенно все равно, что надеть, лишь бы скрыть от всех свое состояние.

Когда Жорж вернулся, она уже стояла в черном балахоне с полностью прикрытым лицом, только глаза в прорезе выдавали ее.

— У меня телефон сел. Я не успел найти нам жилье, — негодовал он, даже не взглянув в ее сторону.

— Я в интернете нашла неподалеку трехкомнатную квартиру. Вот, можете посмотреть, — сообщила Селена, глядя в телефон. — Состояние, конечно, не пятизвездочного отеля, но вода и ванна есть. В одной комнате двуспальная кровать, в другой полуторка, а в зале раскладной диван. Есть небольшая кухня. Оплату можно перевести онлайн, картой. Документы не просят. После оплаты сообщат, где можно забрать ключ. Если вы согласны, я оформлю аренду. Просто подумала, что в отель нам лучше не селиться, иначе придется предъявлять документы.

— Оформляй! Если там есть все необходимое, нам подходит, — ответил Сергей и строго посмотрел на Жоржа, который уже открыл рот, чтобы что-то сказать. — А если кому-то не нравится, пусть ищет себе ночлег сам!

— А что ты на меня смотришь? — возмутился Жорж. — Я и не собирался спорить. Просто хотел сказать, что знаю место, где можно поесть. И надеюсь, вкусно.

— Хорошие новости прям сыплются со всех сторон! — радостно воскликнул Сергей. — Давайте поскорее воспользуемся всеми благами, раз уж нам так везет!

Жорж накинул купленный для него халат поверх своей одежды, ловко перетянул шнур на куфие и они вышли из здания.

Глава 5

Пообедали в небольшом кафе местной острой пищей и направились в квартиру. По дороге купили продукты на первое время и решили выходить из убежища только в крайнем случае.

Квартира была вполне уютной, а самое главное — там было все необходимое для жилья.

Еще в кафе они обсудили кто, где будет спать: в спальне Ольга с Сергеем, в другой комнате Жорж, а в зале Селена и Джамила.

Джамила оказалась открытой и общительной девушкой. Она с воодушевлением рассказывала об их жизненном укладе в деревне. О том, что она учится в Каире в международной школе, а к отцу приезжает только на каникулы. Что она единственная девушка в их деревне, кому позволено жить отдельно. При каждом удобном случае пела дифирамбы Жоржу, например, что это именно он уговорил отца разрешить ей там обучаться. Смог убедить, что девушке нужно развиваться, что у нее большие способности и неограниченные возможности. Совсем не стеснялась бросать на Жоржа восхищенные взгляды и постоянно ему улыбалась. Но Селена не обращала внимания. Вообще она решила, что пора брать себя в руки и не поддаваться на дьявольское очарование француза. Уверила себя, что он совершенно обычный мужчина, который ничем не отличается от других. А страсть, которую она к нему испытывает, это всего лишь временное помутнение из-за жарких климатических условий. Объяснение, конечно, так себе, но на данном этапе вполне сойдет.

Как только вошли в квартиру, Селена направилась в зал и стянула с себя свое черное одеяние. Джильбаб оказалась вполне удобной и комфортной одеждой, в ней совсем не было жарко, но что понравилось больше всего — никто на них не обращал внимания! Девушки в своих укрывающих покрывалах, мужчины в белоснежных длинных рубахах полностью слились с аборигенами. Никому не было до них никакого дела.

— Ты опять меня провоцируешь!

Селена вздрогнула от неожиданного резкого обращения и обернулась.

У двери в комнату стоял Жорж уже без галабеи, в своей обычной одежде.

— Ты сам себя провоцируешь! — огрызнулась она. — Это моя комната и не заходи сюда без приглашения!

— Не только твоя. Перед Джамилой тоже не следует оголять свои прелести. Она еще совсем юная девушка, ей всего шестнадцать лет!, и у нее могут развиться комплексы.

— Что ты такое говоришь?! Какие комплексы?! Что я оголила?! Я всего лишь сняла этот балахон! На мне по-прежнему шорты и футболка!

— Твои шорты и футболка похожи на трусики и лифчик. Зачем вообще нужно было брать подобные вещи в арабскую, мусульманскую страну? — продолжал поливать ее холодным негодованием Жорж.

— Ты сейчас шутишь? — Селена уставилась на него, совершенно растерявшись.

Он по-хозяйски оперся плечом о дверную коробку, скрестив ноги и засунув руки в карманы спортивных брюк, и смотрел на нее с неким пренебрежением:

— Нет, не шучу. Мне, правда, интересно: зачем девушки носят такие вызывающие вещи, если не хотят привлекать внимание? Это чистой воды провокация. А при этом строят из себя недотрог.

Она смотрела на него во все глаза, не зная, что ответить.

Спасла Джамила. Разложив на кухне купленные продукты, она прошла в комнату.

— Жорж, не видишь, Селена утомилась, дай ей отдохнуть хоть немного.

— Конечно, Джамила, я просто пришел за свитком, — ангельским голоском проговорил он и мило улыбнулся.

— Лицемер! — тихо-тихо пробубнила Селена. Вытащила из рюкзака свиток и протянула ему. По его насмешливому взгляду поняла, что он услышал ее.

Но ничего не сказал. Взял коробочку и вышел. Даже дверь прикрыл.

— Вы поругались? — Джамила тоже начала раздеваться.

Под ее накидкой оказались обычная футболка и… шорты! Из хлопка, но шорты! Селена была в шоке.

Джамилу рассмешило удивленное выражение Селены:

— У меня нет мужа, поэтому я могу носить под накидкой все, что захочу. А могу и вообще ничего не одевать, все равно никто не узнает. — Она обворожительно улыбнулась, а красивейшие глаза лукаво блеснули. — Кстати, я с собой взяла сменную одежду. Если хочешь, могу одолжить.

«Она мне нравится!» — решила Селена и радостно кивнула.

Грудь у нее оказалась значительно больше, чем у Джамилы, и та пара футболок, что она взяла с собой, оказались тесноваты. Но все равно лучше, чем ее облегающая черная. Бежевого цвета хлопковые шорты тоже немного давили в бедрах, но их длина до колен сполна перекрывали этот недостаток.

Определившись с выбором, Селена улеглась на диван и закрыла глаза. Еще было рано, но хотелось просто полежать и подумать. Полежала. Подумала. И решила чистосердечно сознаться в своем обмане:

— Между мной и Жоржем нет никаких отношений. Мы познакомились-то два дня назад. Можно сказать случайно, но на самом деле я не верю в случайности. Все наши действия и поступки неизбежно приводят к тому настоящему, которое мы имеем в итоге. Мои поступки послужили причиной таких вот обстоятельств, в которых я сейчас и нахожусь. По профессии я журналист. Увязалась за Жоржем в надежде написать интересную, а главное — познавательную, научную статью о его работе над свитком. Статья должна была помочь мне решить некоторые проблемы на работе, а в идеале — подняться по карьерной лестнице. Тебе сказала, что люблю его, потому что… — Она замялась. Стоит ли до конца быть откровенной? Не хотелось говорить, что приревновала, тогда это действительно прозвучит как признание в любви, поэтому не стала заканчивать мысль и пожала плечами. — Не знаю, зачем я так сказала. У русских есть выражение такое «Слово не воробей — вылетит, не поймаешь». Вот и у меня так получилось: вылетело, а поймать уже не успела. — Селена виновато посмотрела на Джамилу.

— Странно, — задумчиво протянула та, присев на краешек дивана. — А ведь он тоже признался, что любит тебя.

— Ой, да просто шутит! — легко отмахнулась Селена, состроив невозмутимую мимику. — Я за эти два дня заметила, что он великий шутник, у него прям талант к шуткам подобного рода. Надо ему, кстати, сказать, что он ошибся с выбором профессии.

— Ну, не знаю, — как-то уж совсем серьезно проговорила Джамила. — Мы знакомы уже восемь лет и за ним такого не замечала. Обычно он всегда говорит то, что думает, прямо, ничего не утаивая и не скрывая. А на такие темы так вообще не любит разговаривать.

— Потому что уважает тебя и понимает, что с девушкой нужно быть терпеливым, внимательным, обходительным и нежным. А со мной у него любой разговор заканчивается только грубыми намеками и замечаниями. — Селена почувствовала, что внутри зарождается обида и… Зависть? Она нахмурилась. Что на этот раз? Тоже хочет, чтобы уважал? Чтобы доказал искренность своих чувств? Чтобы перестал видеть в ней всего лишь объект своих вожделений, и начал относиться серьезно? Не слишком ли много она хочет от мужчины, которого знает всего два дня? Пока она думала, повисла пауза. Затем собралась с духом, и спросила: — Он мне такую ерунду сказал: вы, мол, договорились, что ты — его сестра. Это правда? Как о таком можно договориться?

Джамила, к удивлению Селены, простодушно улыбнулась:

— Теперь не имеет значения.

— Почему? — стало как-то неприятно и досадно внутри. — Потому что я призналась, что у нас нет отношений, и вам ничего не мешает быть вместе?

— Нет, теперь я точно знаю, что не люблю его.

— Что?! — Селена аж подскочила. По взглядам Джамилы, которые она бросала на Жоржа, любой мог бы догадаться, что она влюблена в него, но вот такого открытого признания Селена никак не ожидала. Стало крайне неловко. — Надеюсь, это не из-за меня. Я не хотела разрушать вашу лю…

— Нет, что ты! — оборвала ее Джамила. — Он ко мне относится как к сестре, вот и предложил, чтобы я научилась видеть в нем брата, а то все жила мечтами выйти за него замуж.

Селена судорожно вдохнула. Вот так откровенный разговор! Бедная девушка страдала от неразделенной любви, а она своим враньем еще и масла подлила в огонь. Стало крайне неловко вдвойне.

— Разве можно вот так взять и разлюбить? С чего же ты взяла, что больше не любишь его? — осторожно спросила Селена.

— Амулет.

— Что? — не поняла она. — Причем тут амулет?

— У него на шее висит необычный амулет, он-то меня и влечет. А я ошибочно принимала это влечение за любовь.

— Не понимаю, — повторила Селена, озадаченно качая головой. — Как амулет может притягивать человека?

Джамила снисходительно улыбнулась:

— Пойдем к нему, и я все объясню. С самого утра хотела сказать ему об этом, но не было подходящего момента.

Глава 6

Забрав свиток, Жорж расстроенный вернулся в комнату. «Опять сорвался на нее!». Он еще злился на себя, что потерял самоконтроль. И набросился на нее прямо на улице! В тот момент ему действительно было все равно! Только инстинкты и ничего более. Теперь он точно убедился, что под ее маской неприступности прячется дикая, неудержимая страсть. Она таяла прямо у него в руках, как разгоряченный воск, отдаваясь целиком, выгибаясь, подчиняясь его грубой силе. «То ли еще будет, девочка. Я покажу тебе, что значит страсть. Обязательно! А пока можешь поиграть в недотрогу». Он улыбнулся своим мыслям, сел на кровать и развернул свиток. «Нужно поскорее закончить с этим делом и заняться другим, по-настоящему приятным».

Жорж снова посмотрел на иероглифы, вспомнил слова Ахмеда: «Это для тебя текст выглядит обычным, а для остальных — невыполнимая задача». Присмотрелся внимательнее. Иероглифы как иероглифы, ничего особенного.

Он приготовил блокнот, чтобы сверяться с записями Филиппа и вносить свои пометки, и начал читать:

«Я та, кого избрал Он. Я та, кто погубила Его.

Я та, кто вызвала гнев породившего нас.

Он был дан мне создавшим жизнь,

Но наказан и сокрыт впредь от взора.

Око Атора узрело Владык рождение

И не могла Мут отныне защитить.

Я скорблю, ибо не имею власти быть рядом, лишь видеть.

В заточенье скитаясь, ожидаю начала возврата к Нему,

Ибо знаю, закован Он и ждет меня.

Я вижу, как Он плывет ночью по ней и входит туда.

Они ждут меня там, зовут к себе.

Их нет, и я стремлюсь к ним.

И нарекаю, побеждая Исефет, воссоздай Истину,

Предстань на Суд пред Хентименти.

Речь искренняя лишь очистит сердце и с той поры возымеет силу.

Небти защитят, став незримой защитой на пути к Сидящей на Троне.

Тогда буду свободна я и войду туда как равная.

Пусть порождения Апопа не заставят отступить и идти назад.

Предстань пред ними и произнеси речь свою,

Не сбившись и ничего не упустив, ибо речь должна быть покорна.

Пусть к тайным глубинам тянет сердце,

Ибо жду там, на возвышенном месте.

Да возликует сердце мое навеки при встрече!»

Подумал. Прочитал еще раз. Задумался.

С чего Филипп взял, что свиток указывает путь к Дарам? Если они вообще существуют. Больше похоже на письмо с просьбой помочь вернуться к возлюбленному. Но опять же, сначала она говорит «Он ждет меня», но тут же добавляет «Они ждут меня». Что за непостоянство?

— Ну, где же твой дар? — подтрунил сам себя. — Вернее, особенность, — уточнил со смешком.

Вздохнул, убрал свиток в сторону и лег, вытянувшись во весь рост и сложив руки под голову. От такого удобного и расслабленного положения его мысли снова вернулись к Селене: «Интересно, как быстро она сдастся, если я проявлю романтичность: подарю цветы, приглашу на ужин, а после ужина буду нашептывать любовное стихотворение прямо на ушко, слушая ее учащенное дыхание и чувствуя жар тела… Стоп! Не отвлекаться от дела!».

— Нужно представить себя в роли автора этого таинственного письма, — снова заговорил вслух.

Закрыл глаза и начал наизусть пересказывать текст. Медленно и проникновенно. На всех языках, какие только знал. Пытаясь на слух определить, где мог допустить лексическую, смысловую ошибку, и на всех ли языках сохраняется смысл слова именно в том значении, в котором оно было употреблено изначально. Он знал, если изменить значение слова, можно полностью изменить смысл текста.

— Дядя, мне нужна помощь. Я не знаю, куда идти дальше. Я запутался, — прошептал он, и рука машинально потянулась к амулету на шее.

Немного подождал. Ответа не последовало. Чего и следовало ожидать!

Он вытащил из кармана кольцо и снова изучающе осмотрел его:

— А ты что скрываешь? — Но кольцо тоже не пожелало с ним разговаривать.

Та магическая связь, которую он испытал, когда впервые взял кольцо, пропала, и теперь оно выглядело вполне обычным. Убрал его обратно в карман и снова закрыл глаза, продолжая сжимать амулет.

— Нетжер маджу Муаемиби, — (Слова божественной Маат в моем сердце) прошептал сонно, вспомнив слова дяди из видения. — Немного посплю, потом еще подумаю…

— Вставай, нам пора, — услышал тихий шепот у себя над ухом и почувствовал чье-то прикосновение.

— Я же только лег, — пробубнил он, но все же сел на краешек кровати и открыл глаза. Но так и остался в кромешной тьме. Слепым взглядом он осмотрелся, пытаясь найти хоть какой-то источник света, за что может уцепиться глаз, но так и не нашел.

— Иди за мной. — Снова услышал мягкий мужской голос. На этот раз голос показался до боли знакомым, но давно забытым. Сердце взволнованно забилось, отдаваясь сильной пульсацией в висках. «Филипп?». И направляемый этой непоколебимой мужской волей, он, не задумываясь, шагнул вперед.

Пространство перед ним расступилось. Лишившись всякой опоры, он стремительно полетел в пустоту. Страха не было, лишь ощущение легкой эйфории от того, что на мгновение как будто завис в воздухе, все внутренности перестали иметь своей естественный вес, сердце замерло, дух перехватило. Это как первый прыжок с парашютом: сначала страшно, а потом чертовски захватывающе.

Падение остановилось так же неожиданно, как и началось. Понял, что перестал падать, когда сердце и дух вернулись на место. Чувство невесомости исчезло. Но он по-прежнему ничего не видел. Тьма продолжала его окружать.

— Ну же, сосредоточься, — услышал тот же голос. — Ты должен найти выход.

— Здесь темно, я ничего не вижу, — жалостливо ответил он.

— Потому что находишься в бесконечном смятении. Ты блуждаешь в темноте, без пространства и времени, не имеешь цели, и потому не знаешь, куда двигаться дальше. Отбрось сомнения и нетерпеливость, очисть разум. И тогда истина увидится тебе сердцем, и ты поймешь свой путь, который должен пройти!

— Но как это сделать? — в отчаянии спросил он. — Как мне понять истину? Как найти свой путь, если я даже не знаю, кто я? Вся моя жизнь — это тщательно продуманный сценарий. А когда я решил написать свой собственный сюжет, сразу явились те, кто пытаются помешать мне!

— Не это есть истина. Успокой свой разум, освободи от желаний, тогда ты не будешь отвергать то, что должен постичь. Только благодаря самоконтролю, ты поймешь куда идти и ради чего ты туда идешь.

Он закрыл глаза, не в силах больше созерцать тьму:

— Я знаю свой путь, — сказал шепотом и продолжил громче: — Я найду Дары и свергну своих врагов! Уничтожу тех, кто решил, что может распоряжаться моей жизнью и жизнью тех, кто мне дорог!

— Уверен, что это — твой истинный путь? — спокойно спросил голос.

— Конечно!

— Я кое-что покажу тебе. Открой глаза.

Он послушался, и хотел было уже напомнить, что не способен видеть в темноте, как перед глазами мерцнул свет. Там, где-то вдалеке, совсем маленькая точка света в одно мгновение расширилась и разрослась настолько, что темнота вокруг него уступила место ослепительно яркому свету.

— Что ты видишь теперь? — спросили его.

— Ничего! Пустоту и бескрайнее белое пространство. Я чувствую себя по-прежнему слепым, — задумчиво, медленно и неторопливо ответил он.

— Потому что продолжаешь отрицать истину.

— Отрицать истину… — еще в большей задумчивости повторил он. — Могу ли я задать тебе вопрос?

— Не за этим ли ты пришел сюда?

— Кто ты?

— А ты как считаешь?

— Не могу решить.

— Потому что твой разум по-прежнему запутан. Скажи, кто я?

— Ну, мне бы хотелось думать, что ты Филипп, единственный человек, кто способен дать мне ответы.

— Я могу быть Филиппом, но лишь в твоей голове.

— Просто эманация? Образ, созданный моим разумом для получения ответов?

— Да.

— Хорошо. Тогда скажи, какую истину я отрицаю?

— Я покажу тебе.

В белой пустоте начали появляться серебряные нити. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее, с молниеносной скоростью сменяя друг друга и переплетаясь. Прямо на глазах рождались призрачные, безликие образы, которые несли с собой давно забытую историю и, закончив свой рассказ, растворялись как дым.

Первая нить явила с собой счастливую пару. Они держатся за руки, сидя на царском троне, и принимают поздравления от собравшейся вокруг них толпы. Другая нить явила три других образа, перед которыми расступилась толпа, освобождая путь к трем дитя в детских колыбелях. Они поднесли Дары. Следующие нити резко накладывались друг на друга, перечеркивая предыдущие, и несли с собой страдания: одинокий воин сражается против тысячи демонов, которые волной накрывают его, желая утащить с собой в бездну. Страдающая мать отдает плачущих детей, которые цепляются за нее, не желая отпускать. Но их все же забрали. Теперь она обрела смелость, теперь ей не страшно. Она готова встать на защиту вместе с любимым и встретить свою судьбу. Но его уже нет. И волна накрывает ее. Потоки временных нитей быстро сменили друг друга, показывая, как взрослели ее дети. Настала их очередь занять трон. Три брата, смелые и справедливые, правили своей землей. Но следующие нити снова все изменили, снова явили собой смерть и хаос: один из братьев с яростью заносит свой клинок над сверженным врагом, который прежде был его братом, и рубит голову. С той же одержимостью он направился к другому брату, но вместо того, чтобы разить, падает перед ним на колени, низко склонив голову и спрятав свое лицо в ладонях. Брат не винит его. Помогает встать. Следующая нить оказалась последней: некий образ стоит перед двумя братьями. Они отдают ему дары и тот уходит.

— Ты хочешь, чтобы я поверил в сказку?

— Почему бы и нет? Ведь сказка — это чья-то история жизни.

— Хорошо. Почему же ты не рассказываешь историю о Посвященном, который сверг Владыку и занял его трон? Что было с ним?

— В лике Посвященного выступает каждый, кто жаждет заполучить власть.

Он снова задумался. Захотелось присесть, и к его удивлению сразу же рядом с ним возник стул.

— Как? Откуда? — Он недоверчиво посмотрел на этот стул.

— Твое сознание перестало путаться. Теперь каждая твоя возникшая мысль, может обрести форму.

— И ты можешь предстать передо мной?

— Если пожелаешь.

— Желаю!

В то же мгновение перед ним возник… Филипп!

— Я так и знал! — воскликнул он.

— Привет, мой мальчик, — улыбнулся Филипп.

— Как же я рад тебя видеть! — бросился к нему и крепко обнял.

— Я тоже, — Филипп крепко обнял его в ответ. — Я сумел тебе помочь?

— Возможно. — Он отстранился от Филиппа. — Ты хочешь, чтобы я поверил в сказку.

— Когда-то ты легко верил в любую историю.

— С тех пор прошло много времени, — грустно усмехнулся он. — Теперь я не верю.

— А если постараться? Что ты скажешь тогда?

— Тогда я могу допустить, что Дары существуют. И что кольцо, которое у меня сейчас в кармане, это Дар Богини Маат одному из детей Сына Создателя. Хорошо. Я готов в это поверить. Но почему ты считаешь, что свиток связан с этими Дарами?

— Я покажу тебе.

Филипп коснулся его головы, и белое пространство вокруг него обрело очертания гробницы. Стены гробницы были испещрены разными символами и иероглифами, знакомыми и незнакомыми, которые светились золотом, как будто написаны волшебным пером.

Там, сидя за каменной плитой, склонился над папирусом человек в белой тунике. Он не видел лица этого человека, но судя по седой бороде, которая доходила до груди, тот был очень стар.

Филипп исчез.

— Я давно жду тебя, — произнес старик на древнем забытом языке, не оборачиваясь и не отвлекаясь от письма…

Глава 7

Они стучали в дверь, но Жорж не отвечал.

— Я чувствую, что-то не так, — в задумчивости проговорила Джамила, прислушиваясь к своей интуиции.

— Да, я тоже думаю, что даже спящий человек услышал бы наш стук. — Селена решительно дернула за ручку. Дверь открылась. — Или его нет, или он не хочет… — Она оцепенела прямо на пороге, продолжая держаться за дверную ручку.

Жорж сидел на кровати и со стеклянными глазами смотрел прямо на нее.

Страх сковал ее, она не могла шевельнуться.

— Что с ним? — спросила испуганно.

Джамила стремительно бросилась к нему, присела и заглянула в глаза:

— Он обратился за помощью к амулету и шагнул в пропасть в поисках ответов на свои вопросы. Я не успела его предупредить, — начала сокрушаться она, но тут же взяла себя в руки. — Мы не знаем, как давно он прыгнул. И мог уйти далеко. Но мы должны его найти и вернуть, пока не поздно!

Селена растерянно смотрела то на нее, то на Жоржа. Страх и паника начали отступать.

— Так действуй! Ведь ты знаешь, что делать, раз так уверено говоришь!

— Не совсем, — робко призналась девушка. — Мой учитель рассказывал об этом, но практики у меня нет.

— Я не понимаю, но объяснять будешь потом, — решительно отрезала Селена. — А пока делай, как знаешь!

— Обычно, когда я ввожу человека в транс, я могу тенью последовать за ним. Он меня не видит, но зато вижу я. И когда погружение начинает выходить из-под контроля или слишком глубоко, я могу вернуть его безболезненно в сознание, в реальный мир. В этом мой дар. Но это только если мы погрузились одновременно.

— Сейчас, значит, ты не можешь пойти за ним? — спросила Селена, уже заранее зная ответ.

Джамила покачала головой:

— Нет. Но я могу отправить тебя. — И выжидающе посмотрела на Селену.

— Если ты пойти не можешь, как смогу я?

— Я не могу сама себя погрузить в транс, могу лишь следовать. Я объединю ваш разум, ваше сознание, помогу тебе проникнуть ему в голову, и пойду с тобой. Повторю, ты меня видеть не будешь, но я буду с тобой. Я вытащу вас сразу, как только он коснется тебя.

— То есть, мне нужно, чтобы он коснулся меня? — Селена на секунду замешкалась, но тут же отбросила сомнения. — Ладно, давай! Что мне делать?

— Подожди! Мне нужно подготовиться. Я сейчас!

Она убежала и вернулась буквально через несколько секунд со своей небольшой сумкой. Вытащила оттуда свечи, расставила их по периметру кровати и зажгла. Комната мгновенно наполнилась какими-то благовониями, от которых закружилась голова. Затем достала стеклянный флакон с маслом и макнула туда кисточку.

— Подойди ко мне и присядь, — последовало распоряжение.

Селена послушно подошла и присела рядом с Жоржем.

Джамила начала водить по ее лбу кисточкой, вырисовывая какие-то символы.

— Что ты делаешь?

— Защищаю тебя.

— Как?

— Наношу руну Верховной Жрицы.

— Что?! — Селена пугливо дернулась.

— Осторожно! Сиди ровно! — заругалась Джамила и продолжила, когда Селена застыла на месте. — Верховная Жрица вторая карта Старших Арканов Таро. Имеет много трактовок, но мы ее используем как Исиду, древнеегипетскую богиню. Она будет помогать и подсказывать тебе направление внутри лабиринта сознания, поможет сохранить ясность ума, когда ты погрузишься туда.

— Как я ее услышу? — едва шевельнула губами Селена.

— Никак. Ты будешь чувствовать ее бессознательно, интуитивно.

— Шестое чувство?

— Можно и так сказать, — кивнула Джамила и начала наносить те же символы на тыльной стороне ладони обеих рук Селены. — Ты должна запомнить важное правило: когда найдешь его, подходи к нему осторожно, не напугай. Он сейчас энергетически очень слаб и подвержен любому эфирному существу. Нельзя допустить их приближения. Я не знаю, как он может отреагировать на твое появление: может подумать, что ты иллюзия, галлюцинация, а может наоборот, посчитать, раз ты рядом, значит все вокруг него — правда и реальность. Любое резкое вторжение в его сознание, может вызвать необратимый процесс отторжения нашей реальности. Он может не захотеть возвращаться.

— Хорошо, поняла. Осторожно, мягко, — и чуть тише добавила, — нежно.

— Верно.

— А как ты нас оттуда вытащишь? — запереживала Селена.

— Я уже сказала: как только он тебя коснется, вы сразу проснетесь.

— Да, прости, забыла. — Селену от волнения начала пробивать дрожь.

— Не переживай. Все получится! — твердо проговорила Джамила, но Селене показалось, что она это говорит больше для себя. — Готова? — Селена кивнула. — Тогда сядь перед ним на пол и возьми его за руки.

Селена села в позе сэйдза и взяла его теплые ладони в свои. Сердце снова пропустило пару взволнованных ударов, но она даже не успела понять этого, потому что, почувствовав у себя на голове руку Джамилы, сразу нырнула в потоки сознания Жоржа.

***

Дописав, старик отложил тоненькую палочку на плиту, встал и повернулся к нему. Теперь он мог разглядеть старое морщинистое лицо с пустыми бледно-серыми глазами, но смотрел он вовсе не на его лицо, а на амулет, свисающий на тонкой шее.

Рука потянулась к точно такому же амулету.

— Хранитель? — прошептал он. Это был скорее не вопрос, а факт.

— Ты, наконец, поверил в сказку? — подобие улыбки исказило старческое лицо, но слепые глаза даже не улыбнулись.

— Зачем ты меня ждешь?

— У тебя мой амулет, значит, я выбрал тебя.

— Для чего? — непонимающе нахмурился он.

— Это ты мне скажи. — Старик махнул рукой на свой каменный стол.

— Свиток… Ты его написал?

— Возможно.

— Ты хочешь, чтобы я помог ей? Это я должен сделать? Это моя цель?

— Если да, то на что ты способен ради этого?

— Не знаю, — честно признался он. — Думаю, на многое, если буду уверен, что путь мой верный. Но ты сказал, что выбрал меня, а ведь это не так! Амулет мне подарили. Возможно, ты ошибаешься, и это вовсе не мой путь?

— Сейчас здесь ты. И говоришь со мной тоже ты. Какие еще могут быть сомнения в твоей избранности?

Он помолчал, погрузившись в собственные мысли, затем спросил:

— Почему же ты ей не помог?

— Я не мог, — с тоской проговорил Хранитель.

— А я, значит, могу? — с сарказмом спросил он.

— Если будешь уверен, что путь твой верный, — хитро повторил старик.

— Хорошо, — согласно кивнул он. — Тогда скажи хотя бы, кому я должен помочь?

— Ты знаешь.

Он подумал немного. В памяти всплыл образ Чудо Птицы, явившейся ему во сне.

— Если верить сказке, то… Беннэнефре? — неуверенно спросил он. — Это она — жрица и жена Сына Создателя, мать троих Владык?

— Тебе пора, — внезапно сказал Хранитель.

— Постой! Я подобен Сократу, мои новые знания рождают во мне тягу к еще большим знаниям, что в свою очередь рождают новые вопросы, — быстро затараторил он. — У меня много вопросов и я хочу получить на них ответы! Это она, я прав? Как я должен ей помочь? Где ты спрятал Дары? Почему она до сих пор здесь? Разве она не погибла вместе с мужем?…

— Я не могу дать ответы на все твои вопросы. Ты должен сам их узнать, — прервал его старик. — Я тебе оставил достаточно подсказок. Дальше ты должен идти сам. — Махнул рукой, и символы на стенах начали собираться вокруг него, закружились в каком-то беспорядочном хороводе, образуя золотую искрящуюся воронку и…

Все исчезло.

Он проснулся и резко подскочил на кровати, потерянно озираясь по сторонам, осматривая комнату в съемной квартире в Кусе.

— Неужели это был сон? — прошептал непонимающе.

Мягкий стук в дверь привлек его внимание.

— Кто там? — раздраженно бросил он.

Дверь открылась и вошла Селена. В коротком облегающем черном платье с мерцающими стразами, на высоких каблуках. Волосы блестящей черной вуалью струятся по плечам до самой талии. Черные глаза завораживающе смотрят на него, манят и зовут к себе.

Он не мог удержаться. Поднялся и направился к ней. Подошел настолько близко, что их тела почти касались друг друга.

— Для кого ты так нарядилась? — спросил он, не в силах отвести глаз.

Она обняла его за шею и ступила еще ближе, как будто хотела слиться с ним воедино.

— Для тебя, — прошептала ему прямо в губы и тут же заставила его забыться глубоким и таким страстным поцелуем, что волна неудержимого желания сразу накрыла его с головой.

Не прерывая поцелуй, он подхватил ее на руки и понес на кровать. Аккуратно опустил на матрас и навис сверху, опираясь на локоть. Одна рука скользнула по бедру вверх под подол платья, в то время как коленом раздвинул ей ноги.

Ее податливость внезапно показалась ему странной, и он отстранился от нее.

— Ты уверена, что хочешь этого? — спросил, глядя ей в глаза.

— Не сейчас, — прозвучал тихий голос за спиной.

Он резко обернулся.

— Селена? — Его брови удивленно поползли наверх. Совсем обычная, в каком-то домашнем костюме, волосы собраны в хвост. Только взгляд тот же.

Он непонимающе посмотрел на Селену, которая изгибалась под ним и нетерпеливо тянула его к себе, требуя продолжить поцелуй. И он снова прильнул к ее губам в полной эйфории.

— Жорж, это не я. — Та, другая Селена заговорила мягко, и ему показалось, что даже как-то грустно.

Он с великим трудом заставил себя оторваться от поцелуя и посмотреть на обычную Селену. Было странно, но она притягивала его к себе не меньше, чем та, которая уже была в его власти.

— Ревнуешь? — похотливо улыбнулся с прищуром.

— К самой себе? — открыто улыбнулась ему в ответ. — Нет, ни капельки. К тому же, кто она и кто я! Нас не сравнить! Если, наконец, оторвешься от нее и подойдешь ко мне, я покажу, в чем разница между мной и ею. — Она с пренебрежением кивнула на другую себя. — Это всего лишь пародия!

Он криво усмехнулся и с любопытством выгнул левую бровь:

— Правда? Ладно!

Но как только он попытался отстраниться, та вдруг вцепилась в него и дикой кошкой зашипела на Селену:

— Опоздала! Он мой! — Ее черты исказились, белки глаз стали черными, и она погрузила свою руку ему прямо в грудь.

Странное чувство неизбежности охватило его сердце. Как будто у него хотят забрать нечто очень важное и значимое, оставляя взамен всепоглощающую пустоту.

— Жорж! — услышал он отчаянный крик той, настоящей Селены, и посмотрел на нее гаснущим, обреченным взглядом.

Захотелось прикоснуться к ней. В последний раз ощутить ее тепло. И он протянул руку, стараясь дотянуться до нее.

Она бросилась к нему.

Глава 8

Селена выпустила его ладони из своих слабеющих рук и, не в состоянии больше удержать свое тело, медленно, безвольно повалилась набок. Оглушающая тишина болезненной пульсацией отдавалась в голове. Она рассеяно посмотрела на Ольгу, которая приподняла ее с пола, укутала в теплое одеяло, прижала к себе, укачивая, словно маленькое дитя. Селена не могла понять, что происходит. Почему мир вокруг замедлился, куда делись звуки, почему она не в состоянии даже шевельнуться?

Заторможено перевела взгляд на Жоржа. Тот лежал на кровати. Его тело скручивали мучительные судороги, заставляя хаотично двигаться и биться в припадке. Он жадно хватал ртом воздух, пытаясь вдохнуть, но легкие никак не хотели наполняться кислородом. Он безрезультатно открывал и закрывал рот, так и не сделав ни одного вдоха. Сергей пытался удержать его конвульсивные движения, а Джамила с каменным лицом и закрытыми глазами что-то усиленно шептала, обхватив голову Жоржа руками.

Слезы самопроизвольно покатились из ее глаз, и она их закрыла, больше не в силах смотреть.

Пришла в себя от мягкого поглаживания по голове. Слабость еще сохранялась, но чувствовала, что может двигаться. И вернулись звуки.

— Как ты? — услышала мягкий голос Ольги.

— Нормально, — ответила, не открывая глаз. — Как он? — спросила, затаив дыхание.

— Уже лучше. — Ольга снова погладила ее. — Джамила до сих пор что-то колдует. Врача бы вызвать, но она говорит, что врач здесь бесполезен.

— Я хочу к нему. — Слезы подкатили к горлу. Приподнялась, но голова закружилась, и она легла обратно на подушку. Только сейчас поняла, что лежит на кровати.

— Ты еще слаба. Полежи немного, пойдешь к нему позже.

— Нет, — упрямо покачала головой и снова попыталась встать.

На этот раз получилось. Ольга помогла ей дойти до комнаты Жоржа и ушла.

Селена вошла без стука.

Он уже спокойно лежал, укрытый по самую шею одеялом, и спал.

Джамила держала его за руку и продолжала шептать с закрытыми глазами.

— Все будет хорошо, — умиротворенным тоном сказала она, когда Селена подошла. — Просто нужно время.

Когда их взгляды встретились, Селена увидела в ней тот же страх, что и испытала сама, когда увидела его бьющегося в судорожном припадке. Она присела на корточки и, крепко обняв ее, прошептала:

— Ты все сделала верно! Ты спасла его!

Джамила больше не сдержалась и разревелась.

— Не я, мы! — покачала она головой и, сквозь слезы, с улыбкой добавила: — Я оставлю вас. Думаю, твое присутствие он ощутит даже в бессознательном состоянии. А ему это только на пользу.

Селена смущенно опустила взгляд:

— Ты тоже видела его там?

— Да. — Джамила утерла слезы и встала. — Но ты не стесняйся. Ты не виновата, что у него такая бурная фантазия на твой счет.

Ее открытая улыбка добавила Селене храбрости:

— Спасибо тебе. Теперь я понимаю, почему он хотел, чтобы ты была рядом. И я очень рада, что ты здесь. — Селена снова обняла ее.

Когда Джамила ушла, она потопталась рядом в нерешительности, но все же немного пододвинула его руки и ноги и улеглась рядом. Места, конечно, было катастрофически мало, но ей было все равно, лишь бы быть с ним. Начала ворочаться, искать удобное положение: переворачивалась то спиной к нему, то лицом, до тех пор, пока повернувшись к нему лицом в очередной раз, не увидела, что он смотрит на нее. Замерла и даже дышать перестала.

Он тоже повернулся набок и отодвинулся к стене, уступая место, и не сводил с нее своих пристальных зеленых глаз.

Она осторожно придвинулась к нему ближе и положила ладони под голову.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, боясь нарушить ту идиллию, которая окружала их сейчас.

Затем Жорж опустил взгляд на ее шею.

— Прости меня, — полушепотом извинился он, и его пальцы ласково коснулись места укуса.

— Ерунда, — тоже полушепотом ответила Селена, пытаясь скрыть просыпающееся волнение. Он рядом. Живой. Больше ничего не нужно и больше ни о чем не хотелось думать.

Он улыбнулся, и устало закрыл глаза. Ее улыбку он уже не увидел. На этот раз сон был самый спокойный и умиротворенный.

***

Вечером все собрались на кухне. На фоне произошедших событий никто и не думал о еде, но вот к вечеру аппетит разыгрался неимоверный. Ольга на скорую руку приготовила незамысловатую еду: отварила рожки и поджарила в духовке мясо, настрогала салатик из зелени и помидор, и усадила всех за стол.

— У меня брат всего один день, а я уже весь поседел из-за него! — возмущался Сергей. — Что это вообще такое было? — Этот вопрос его мучил с тех пор, как они с Ольгой вбежали в комнату на зов Джамилы. Но он терпеливо ждал до самого вечера, пока все придут в себя от пережитого страха.

— Не смотри на меня, я сам не знаю, — пожал плечами Жорж, с аппетитом уплетая еду за обе щеки. — Ммм! Ольга, очень вкусно! — похвалил он с набитым ртом. — Такое ощущение, что я целую вечность не ел!

— Ты давай не увиливай! — Сергей укоризненно посмотрел на него. — Рожки ему вкусно видите ли.

— Я, правда, не знаю. Лег спать, и мне снился чудесный сон, а потом начал задыхаться. Ощущение было такое, будто нырнул на самое дно Марианской впадины без маски. Дальше ты в курсе, что было.

— И ты ничего не помнишь? — подозрительно спросила Селена, внимательно вглядываясь в него. Затем непонимающе посмотрела на Джамилу. — Такое возможно?

— Помнит, — спокойно ответила Джамила. — Просто думает, что это был сон. В данном случае это лучшая психологическая защита из всех возможных.

— Что значит «думает»? — переспросил Жорж. — Ты думаешь иначе? — усмехнулся он.

— Я знаю, — улыбнулась она ему своей очаровательной улыбкой.

Жорж недоуменно отложил вилку в сторону и задумчиво нахмурился.

— Джамила, объясни нам, — попросил Сергей.

— Амулет на шее Жоржа зачарован. Его прежний владелец был Хранителем Знаний, — ответила Джамила. — Мы их называем Верховные Жрецы, чародеи, маги, волшебники… в общем, по-разному. Я чувствую его огромную силу и энергию, он притягивает меня к себе так же, как земля притягивает к себе всех нас.

— Что за амулет? — Сергей посмотрел на Жоржа.

Жорж вытащил из-под ворота футболки амулет и продемонстрировал.

— Почему мы не чувствуем его притяжение? — спросил Сергей.

— Это сложно объяснить, но я попробую. Просто у меня есть дар, вернее некоторые способности, которые позволяют мне воспринимать мир немного по-другому. Я чувствую энергетику людей, могу управлять ею посредством касания и определенных магических слов, а так же чувствую тягу к вещам, которые имеют особую энергию и силу. Я, конечно, еще учусь, как всем этим управлять, но уже могу лечить некоторые психологические проблемы людей, а могу просто вводить в транс, что-то наподобие гипноза, но другое. — Она сама улыбнулась своей формулировке. — Со мной человек сам решает, в какой временной отрезок ему погружаться, сам выбирает событие, которое подзабыл, но хочет вспомнить. Для кого-то это жизненно важно. Я сопровождаю его во время погружения, вижу все, что видит он, но вмешиваться не могу. Мое присутствие он не чувствует. Находиться долго в воспоминаниях нельзя, иначе теряется восприятие реального мира после возвращения. Я контролирую время погружения и возвращаю назад до того, как эта грань будет пересечена. Ну, или еще раньше, если вижу, что воспоминание приносит страдание.

— Ты думаешь, он погрузился в воспоминание самостоятельно, с помощью амулета? — спросила Ольга.

— Нет, здесь другое, — покачала головой Джамила. — Я узнала об амулете только вчера, во время нашего с Жоржем погружения. Он хотел вспомнить последний их совместный вечер с дядей и послушать сказку о Дарах Матери…

— Сказание, — задумчиво поправил Жорж. — Не сказка.