Бесплатный фрагмент - ДАО Антихрист

Остросюжетный политический скандал

Децентрализованные автономные организации

Смарт-контракт

Блокчейн

Децентрализованные финансы

Борьба с коррупцией

В чьих руках власть при безвластии?

Возможна ли холакратия?

Финансовый контроль или финансовый комфорт?

Чипизация: необходимая мера или религиозный страх?

Это книга о самой совершенной схеме мошенничества и ее создателе. События реальны, имена главных героев заменены.

Андрей Широков с юности считал, что большие деньги можно только наворовать. Но остаться безнаказанным — целое искусство. У него талант к финансовым расчетам, ясное политическое видение. Он проходит множество стадий развития своего бизнеса, находит ключевую модель для экономической революции — децентрализацию. Создает децентрализованную автономную организацию, где власть в руках самих людей, а не правящей верхушки. Он ищет консенсус с действующим правительством в вопросе интеграции созданной им ДАО-модели и блокчейна в госсектор, сотрудничает с ООН. Он достигает своих целей и сталкивается с тем, что множество коррумпированных политиков оказывают всяческое противодействие его благой идее. Его жизнь подвергается опасностям, но он не отступает, ища поддержки более сильных и честных политических деятелей мировой арены. Он перестает отличать аферу от жизни.

Многослойное языковое полотно с обилием профессиональных терминов, большим временным охватом, интенсивностью событий — пятнадцать лет трудов цифрового финансиста на паре сотен страниц.

Эта книга — не самое легкое чтиво для тех, кто хочет понять, куда катится этот мир.

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.

1

Андрей шел домой через пустырь мимо военной части. Темнота апрельской ночи заглушала все следы эмоций от веселой вечеринки у одноклассника. Они праздновали его день рождения, следующий будет уже в институте. И неизвестно, как сложатся их пути. В стране беспорядок, и они даже еще не знают, на кого поступать учиться, что будет завтра. Вместо Ельцина встал его преемник, принесет ли он чего хорошего в Россию?

На дороге показались яркие огни фар, сопровождаемые громкой музыкой из открытых окон. Машина была большая, черная. На таких теперь ездили только политики и бандиты, и попадаться им было страшновато. Андрей остановился, шмыгнул в тень за мусорные баки. Автомобиль остановился у ворот дежурной части, из которых вышел широкоплечий офицер. Он молча сел в машину, музыка тут же выключилась, и до Андрея донеслись слова приветствия пассажиров.

— Как сделка?

— Успешно, спасибо за наводку. Держи, твой процент.

Щелкнули замочки.

— Здесь все как договаривались.

— Вижу. С тобой приятно иметь дело.

— А то, полковник. Я ж все понимаю, голод в военной части — это не шутки. Мой брат тоже служит, но мне не помогает, «прынцыпиальный», видите ли.

— Зато я всегда в помощь. На следующий месяц тоже сделочку тебе подкину на полтысячи единиц.

— Маркированных?

— В том-то и дело, что нет. С производства сняли в семьдесят шестом, это из тех, что потом штамповали для таких случаев, как наш.

— Тульский Токарев, значит. Прекрасно, полковник. Договорились. Ну, бывай с миром.

Защелкнулись замочки, офицер с чемоданом быстро просеменил в ворота части. У Андрея колотилось сердце. Только бы никто не увидел, что он тут все подслушал. У офицера за воротами тоже сердце едва не выскакивало из груди. Тот боялся до жути, что бандиты, которым он нашел контакт на покупку оружия, не выплатят ему процент, а пристрелят. А у него выхода не было. Голодные бойцы, семьи офицеров без зарплат. А так он по-отечески хоть как-то их накормит. Жалко же, призывников особенно. Он зашаркал вглубь территории. Андрей, едва стихли гулкие в ночи шаги, тоже стал тихонько отдаляться от военной части.

Домой он прибежал уже совсем не веселым. Отец молча сидел в темной кухне. Он был задумчив.

— Андрей, я понимаю, что ты веселишься. Веселись, пока молод. Что дальше будет, только богу известно. Уже десять лет Россия сама не своя. Поэтому не иди по стопам Широковых. Я больше не буду просить тебя идти в военное училище. Найди свой путь сам.

Андрей прошел к отцу, включил свет, поставил чайник. Руки еще предательски дрожали.

— Что-то случилось, сын?

Парень не знал, как ответить, только глаза выдавали тревогу.

— Пап, я хочу стать политиком, чтобы девяностые больше никогда не повторились.

— Тогда действуй. Я знаю, что ты сможешь. Начни с финансов. У меня старый приятель в финансовом университете преподает. Так что насчет поступления не переживай, но учиться сам будешь. Больше я ничем помочь не смогу. Только плечом и головой. Да не трясись ты, вижу ведь, что-то случилось. Все живы? — Андрей кивнул. — Ну и успокойся. Если есть проблемы, говори, подумаем вместе, как решить. А чайником не греми, дай матери выспаться.

— Нормально все, бать. И, это, спасибо.

Из-за тревоги всю ночь парню снились странные сны. Удивительные города, архитектура фантастическая. Люди без паспортов, машины без бензина. И в том мире не было бандитов и мошенников, не было нищих. Там было так спокойно, чисто. И он в легком светлом костюме шел по аллее среди пары сотен флагов. Он видел себя на аллее Генеральной Ассамблеи ООН. Наутро сон не забылся. Он еще много лет беспокоил его своей осязаемостью. Андрей успел окончить школу, защитил диплом финансового университета, а сон так и остался яркой вспышкой мечты в его жизни.

2

— Ну, привет, иностранец! — встретил Андрея в холле банка его кузен Кирилл. — Как ты, брат? Повзрослел совсем.

— Отлично, бро. Ты тоже возмужал. Как сам? — Они обнялись.

— Я из Финляндии только приехал. Отца переводят в Англию, он теперь там атташе, с ним еду. Как, сгодился, смотрю, мой совет обратиться на кафедру обучения по обмену?

— Еще как, только вернулся, диплом забрать, бизнес строить. Франция прекрасна, но дома лучше. Да и по Родине я соскучился.

— А как же твоя турфирма, Андрей, которую ты открыл на первом курсе? Тогда все говорили, что ты не по годам развиваешься.

— Продал партнеру, когда был на четвертом. Я теперь все больше работаю с миром фондовых сделок. Это мне по душе. Собираюсь банк открыть. Филиал хочу у себя в Балашихе для начала. Как раз спешу на встречу.

— Красавчик. Неизвестно, когда мы еще встретимся. Может, у тебя уже и свои филиалы будут, финансист, но мой тебе совет, как сына дипломата — строй лучше международный бизнес. И звони, если что, брат.

— И ты тоже.

Банк прогорел. Впрочем, опыта это прибавило и Андрею, и главе банка. Слишком горячая кровь кипела в молодом предпринимателе, и слишком нестабильная обстановка царила в финансах населения. Андрей взялся учиться плавать не в штиль, а в бурю. Ему было очень обидно. Он не оправдал взятой на себя ответственности управления филиалом. И с друзьями обсудить совестно, и наставнику позвонить рука не поднималась. Поражение. С ним остался только друг Антон.

— Эй, брось переживать. Ты же только начал свой путь. Я верю, что ты сможешь сделать что-то еще. Интернет вон пестрит возможностями. У тебя же были какие-то идеи, поделись, рассмотрим, сделаем.

— Да что мы сейчас сделаем? Я банкрот.

— Это же супер! Такой опыт есть у ничтожно малого процента. Только вся фишка в том, что банкроты очень быстро наращивают капиталы снова. И ты именно из тех, кто не опустит руки. Так ведь?

Андрей знал, что действительно он не опустит руки. Он просто не сможет жить по-другому.

— Антон, я давно думал сделать онлайн-курсы. Чтобы люди покупали уроки, смотрели, получали новые квалификации. Интернет распространяется все глубже. Рынок не насыщенный. Установим небольшую цену, сделаем этот сервис доступным. Масса народа будет покупать.

— О, интересная идея. И как ты хочешь начать?

— Найдем специалиста, отснимем уроки, может, несколько уровней сложности добавим. Запустим рекламу. Замануху на ютьюбе сделаем.

— А вложения? У нас же вообще нет денег.

— Я возьму в долг. Давай посчитаем весь проект, оборудование, рекламу, работу операторов.

Хотя никто не стремился дать обанкротившемуся парню в долг, Андрей нашел выход. Неутомимо работал над съемками, программным обеспечением. Несколько друзей предложили ему снять их профильные уроки, и вскоре Широков уже запустил десяток курсов. Его знакомый маркетолог, с которым он учился во Франции, дал дельный совет по сбору и анализу данных покупателей. Андрей моментально внедрил это в работу. Его база данных пополнялась на триста тысяч человек в месяц, стали заметны тенденции спроса, определился психологический портрет покупателя. За два года Андрей нарастил школу до пятидесяти курсов. Он стал известен среди покупателей, начал вести вебинары и конференции. Возник спрос на курсы по открытию онлайн-школ. Попутно пришлось решать проблему с кражей и сливом материалов в сеть. Необходима была новая платформа для обучающих программ.

— Антон, ты говорил, твой приятель в Курчатовском институте занимается цифровыми разработками, которые могут стать прорывом в онлайн-обучении. Давай поговорим с ним?

Новые технологии оказались намного более интересными для Андрея. Он несколько месяцев посвятил разработке вебинарной платформы ExpertSystems для своей онлайн-школы. Для испытания одной из таких он запустил рекламу на проведение вебинара по актуальным темам, и уже в мае 2012 года на его онлайн-вебинаре одновременно находились более двенадцати тысяч человек без утраты качества и скорости передачи информации. В течение суток эта цифра выросла до сотни тысяч. Новостные каналы горделиво гремели на всю Россию о таком прорыве в технологиях на территории страны, ведь это было достигнуто не в Кремниевой долине, а в медвежьей столице. Широков получил сертификат об установлении рекорда Гиннесса. Это было прорывом. Андрей Широков стал знаменитостью в кругу посвященных. Спрос на курсы возрос. Сам Андрей стал все меньше времени проводить в России, облюбовал несколько пляжей в уютных тропических уголках и наслаждался жизнью, в которой были и деньги, и свободное время. Он стал увлекаться тибетскими практиками, медитативными техниками, общался с местным населением, обрастал интересными знакомствами. Расширял свою деятельность везде, где находился.

Тем временем популярность приобретали блокчейн-технологии. Он предвидел, что это будущее, которое нужно захватывать уже сейчас. Он перевел на блокчейн свою онлайн-школу, начал изучать дополнительные возможности, создал команду. Вскоре о нем узнал весь мир, все российские эмигранты пользовались его курсами. А сам Андрей продолжал углубляться в блокчейн.

Долгие переговоры с азиатскими партнерами в Таиланде в итоге привели Широкова в Сеул. Южнокорейский крупный медиахолдинг в лице его президента, мистера Энкима, долго искал надежную и компетентную команду для создания блокчейн-центра. Благодаря одному прецеденту в Таиланде азиатские бизнесмены получили основание доверять Андрею. Тогда он проявил себя как поистине надежный человек в условиях, когда мог поступить совершенно по-другому без всяких последствий. Но он предпочел порядочность и открытость. Резонанс был колоссальным.

Мистеру Энкиму было необходимо создать блокчейн-центр со всей его механикой, программным обеспечением, маркетингом, начиная от разработок ПО, заканчивая скриптами. Полный комплекс. Неверный выбор команды-исполнителя мог поставить крест на этой идее мистера Энкима. Ставший известным тайский прецедент вывел президента этого медиахолдинга на Андрея. Южнокорейским бизнесменам поступило множество положительных рекомендаций от тайских коллег, и президент компании пригласил Широкова на деловой обед. В итоге ему было передано семиэтажное здание в центре Сеула под блокчейн-центр со студией и полным оборудованием, и меньше чем за месяц работа была выполнена, а корейские партнеры остались в полнейшем восторге.

Это стало фундаментом международной карьеры Андрея. Его команда имела спрос в самых развитых странах планеты. А сам он, понимая, что подобный шанс выпадет не скоро, выделил пару месяцев, чтобы уединиться в Таиланде для работы над собой как личности.

3

— Ты опять за свое? Андрей, сколько можно говорить, ты сделал бизнес, создал дополнительные пассивные источники доходов. Успокойся уже. Ты вечно озабочен улучшением мира, а это в принципе невозможно.

Антон начинал надоедать своим нытьем. Андрей не говорил никому, что его одолевали сны. После первого сна почти пятнадцать лет назад, когда он видел другой мир, аллею ООН, он стал осознавать, что эти сны не были простыми. После погружения в духовные практики эти видения стали происходить и наяву. Сперва Андрей не мог скрыть свои эмоции, когда это происходило, но вскоре научился держать себя в руках. Он сидел за своим столом в офисе ExpertSystems и смотрел на прохожих, которые сновали мимо его офиса по улице.

— Кто она? — спросил он Антона.

— Ты о чем?

Андрей смотрел на девушку, остановившуюся напротив его окна. Она торопливо достала из сумочки телефон и папку и начала говорить с кем-то о тех документах, что держала в руках.

— Она проходит здесь каждый день в одно и то же время. Я почти каждый день вижу ее профиль, а мне интересно взглянуть ей в лицо.

— Андрюха, тебе что, девок мало? На тебя гроздьями вешаются такие красотки, а ты на эту серую мышку смотришь.

— Сам ты серый. Она другая.

— Ты чокнутый.

Антон развалился на диване в кабинете Андрея и достал косячок.

— Сам ты чокнутый. Проваливай отсюда.

— Эй, ты чего? Совсем крыша едет?

— Проваливай, сказал. Делом займись, а не вкусы мои обсуждай.

Девушка за окном вдруг начала переспрашивать: «Алло, алло?» — и наконец беспомощно огляделась. Сел аккумулятор.

Андрей открыл окно и предложил помощь. Миниатюрная, симпатичная, почему-то трогательная, она посмотрела на Андрея и растерялась. Из окна выглядывал обворожительный молодой мужчина с ясными глазами и улыбкой, которая моментально вскружила ей голову. Андрей тоже замер — он видел ее в одном из своих снов.

— Я сейчас выйду, поставим твой телефон на зарядку, — сказал он, по-прежнему улыбаясь. Когда он оказался рядом с ней, она выдохнула — он был очень высок.

— Я боюсь опоздать, простите.

Но он уже заводил ее к себе в кабинет.

— Какой у тебя телефон?

— Вот, — она протянула безжизненный аппарат.

— Я тебе сейчас другой аккумулятор поставлю, у меня запасной телефон этой же марки. Я Андрей.

— А я Оля.

— Олечка, мне будет вдвойне приятно тебе помочь, если ты примешь приглашение на кофе.

— Я тороплюсь.

— Так не сейчас же, вечером.

— Если меня не уволят за опоздание, то… простите, так сразу… Я немного смущаюсь.

— Не надо смущаться. И не опоздаешь, я тебя подвезу.

Вечером он ждал ее в машине у ее офиса. Она вышла из дверей бизнес-центра на Таганке и очень удивилась, что Андрей ждал ее.

— Я не взял твой номер телефона, но не забыл, куда подвозил утром, — со своей ясной улыбкой сказал он, выйдя из машины. Она смущенно улыбалась, но было видно, что она очень рада его увидеть снова. — Кофе?

Их роман довольно скоро начал сказываться на Андрее очень положительно — Ольга его вдохновляла. Она была такой слабой, беззащитной, что Андрей всегда чувствовал себя рядом с ней сильным и успешным. Она восхищалась его проектами, целями, результатами. Он начал доверять ей свою душу, а скоро раскрыл и тайну своих видений.

— Андрей, даже если ты сам не веришь в свой успех, в эти пророчества, запомни, буду верить я. И когда тебе захочется опустить руки, их поддержу я. И если кто-то скажет, что ты хочешь невозможного, я отвечу, что они просто не знают правильного пути к этой цели. Но его знаешь ты. И я тебе верю.

Андрей, окруженный людьми, которые не видели ничего дальше банального бизнеса, которые говорили ему, что он стремится к утопической цели, был поражен в самое сердце. Она просто верила в него, и никакие провалы не изменили бы ее веры. Андрей сделал все, чтобы она стала носить его фамилию, потому что она носила в своем сердце непоколебимую веру.

Он продолжал заниматься трейдингом, онлайн-школой, искал новые сферы работы с блокчейн-технологиями. Постоянно ездил за границу для переговоров и расширения деятельности. Оля спокойно оставалась дома, путешествуя с супругом только для отдыха на уединенных пляжах. Суета отняла у него внутренний покой, он перестал видеть сны и проблески образов будущего.

В одном из таких путешествий он посетил тибетский монастырь. Наверное, каждый в своей жизни приходит к моменту, когда понимает, что ему нужна своего рода перезагрузка. Шел третий месяц его пребывания в тропической столице духовной культуры. Монастырские гонги к обеду и медитации были единственным занятием Широкова. Андрей, анализируя окружающее и уже известное, обратил внимание, что духовное развитие людям не помогает обрести материальный достаток, сколько бы они ни занимались аутотренингом, визуализируя собственный успех. Наоборот, успех шел к людям совершенно приземленным. Это несоответствие мучило его. Андрей хотел научиться сам и научить других быть богатыми, полноценными, жить яркой жизнью. Он искал ответ — как?

— Что тебя смущает, друг мой? — спросил подошедший монах. — Почему я вижу твою душу в смятении?

Андрей изложил свой вопрос и добавил:

— Я утратил способность видеть. В снах, наяву, потерялось как-то.

— Духовных центров семь, — начал монах, — от красного, физического, до фиолетового, духовного. Развитая красная чакра дает человеку земные блага, а фиолетовая — духовную силу. Развитые сами по себе, они исключают друг друга. Поэтому если тебе так важно гармонизировать жизнь, то следует развивать все чакровые центры.

Монах присел рядом, сложив ноги в позе лотоса.

— Ты должен дать дань Сансаре, создавать, питать, кормиться, наслаждаться свободой, отдавать и отречься, не бояться потерять. Вот семь глаголов семи чакр. Богатство мирскими благами лишит тебя духовного наследия, духовная же жизнь лишит всех благ. Пусть твоя энергия движется потоком через все центры жизни, этот поток жизни в виде тороида и есть гармония абсолюта. Но раз уж ты хочешь того, о чем просишь, то не место тебе в стенах монастыря.

Учитель встал.

— Иди в мир, к людям. Развивай тор среди них. Там и ответ найдешь. Прощай. И, да, — он обернулся, — твой дар в тебе проснется, он не ушел, ты просто его не питал.

Андрей вернулся в Москву, он будто вышел из духовной спячки и, стоя у окна с подругой жизни, вдруг осознал: он ВИДИТ снова. Он видел, как цветок жизни стал не просто мертвым начертанием, но приобрел движение внутри себя: энергия текла вдоль лепестков, спускалась в сердцевину и снова перетекала по лепесткам. Он взглянул на супругу. В его голове происходили процессы, которые граничили со сверхъестественным. Воздух вокруг зазвенел, разрядка его силы прошила все вокруг. Инсайт был настолько ярким, что он, ни слова не говоря, будто боясь потревожить видение, вдруг сел в машину и умчался в центр.

Руки немного дрожали, когда он смотрел на проекцию цветка на стене апартаментов в Сити. Движение. Кольцевое замкнутое совершенство. Вот он, этот мир. И вот она, модель совершенства общества. Тороид. Интеграл кривизны тора по всей поверхности равен нулю — равновесию. Централизованное государство строилось в модели пирамиды, где центром была верхушка, властвовавшая над всем телом пирамиды. А тороид — это бублик с дыркой, где власть в самом центре — в дырке, то есть нет ее, централизации. А власть и доходы равномерно распределяется на все элементы тора.

Математический ум Андрея уже моделировал торическую экономическую модель. Она возможна, он знал. Он пытался построить ее в своем воображении, но что-то снова не давало чистого результата — главной проблемой идеальной экономики была централизованность. И чем более централизованное управление в государстве или на предприятии, тем оно коррумпированнее. Авторитет власти провоцировал желание ее иметь, отдать за должность значительные суммы, потом, уже на должности, получать за свои услуги откаты. Система администрирования всегда оставляла лазейки для обогащения, обкрадывания масс.

Он промучился в поисках математического решения торической экономической модели несколько дней, не выходя из здания. Он приблизился к разгадке, но все же не вполне ответил на мучивший его вопрос и не обрел душевного покоя. Для нахождения формулы требовались дополнительные специалисты, консультанты и, возможно, беспрецедентные меры.

Но мир требовал его участия, ему пришлось вернуться к делам: онлайн-школа нуждалась в постоянном внимании, криптовалюта жила очень динамично, трейдинг простаивал без участия.

4

После того как Андрей снова увидел тот фантастический мир, он много размышлял над техническим подходом в достижении своей цели. Там, в видении, не было фиатных денег. Точнее, все денежные операции были только цифровыми. Он разыгрывал всю шахматную партию в голове, в резонансе с мировой банковской системой. Он просчитал многоходовки, в результате которых мировые Центробанки утрачивали контроль над курсами валют, приводя валюты к стабилизации и оценке реальным спросом на рынках.

— Я хочу создать цифровой банк, — вдруг сказал он супруге.

— Как это? — удивилась Оля. — Как «Тинькофф»?

— Нет, для криптовалютных операций, точнее и тех и других.

— Ты уверен, что это будет актуально?

— Я это знаю. Я ведь уже давно в трейдинге, в криптовалютах. Блокчейн определенно технология будущего. Необходимо занимать нишу уже сейчас.

Оля восхищенно посмотрела на супруга.

— Как тебе это в голову приходит? Этого же никогда не было.

— Поэтому и хочу. Цифровая валюта существует, а банка для операций по ней нет. При применении блокчейна это будет самый защищенный банк. Сейчас эра цифровых технологий. Мир погряз в нищете и беспорядках, а ведь это можно исправить, если донести все возможности интернета до всех людей.

— До всех людей невозможно донести телефоны и компьютеры, наверное, нужно что-то еще придумать.

— Да, сделать сам мир цифровым. У большинства людей нет счетов в банках, но есть телефоны. Если сделать банк в виде приложения, он будет прост и удобен в использовании, а значит, и популярен. Это позволит изменить мир в корне, в более глобальном плане. Пока у меня недостаточно времени на этот проект, но когда запущу банк, обязательно этим займусь.

— Ты гений, Андрей. Надеюсь, наш ребенок тоже будет настолько же гениален.

— Мечты должны быть безумными и невозможными, родная, только так мы можем изменить мир. Думаю, я передам управление онлайн-школой Антону. Он хорошо знает работу, а амбиций двигаться дальше у него нет. А я тем временем займусь своими целями. Подожди, — Андрей вдруг замер, — ты сказала «ребенок»?

Ольга мягко улыбнулась и положила ладонь на живот.

— Да, у нас теперь есть наше продолжение.

Андрей еще не понял, что чувствует, просто каким-то образом за спиной вдруг будто выросли крылья. Это та новость, которая вдохновила его на большее.

Широков назначил очередную конференцию по цифровым технологиям, чтобы привлечь максимально полезных людей. Зал был полон передовых предпринимателей в области торговли криптовалютами и блокчейна. Там же находились и представители крупнейших бизнес-сообществ. Но настоящим сюрпризом для Андрея стало появление его старого друга, однокурсника, который подошел к нему после его выступления в толпе желающих задать вопросы.

— Рад видеть тебя, Андрей.

— Олег? Какой сюрприз! Тоже рад.

Они пожали руки, и Олег предложил уединиться для обсуждения одного предложения. Они отделились от толпы.

— И в чем же суть?

— Я решил создать криптовалютный банк, и ты, Андрей, со своим знанием криптовалютного рынка мог бы рассмотреть перспективность этой идеи.

— Я эту идею тоже рассматриваю. Точнее, уже планирую объем работы и подбираю команду для работы над этим проектом.

— Даже так… — Олег задумался. — У меня есть команда. Может быть, мы объединим наши усилия и разработаем этот банк в партнерстве?

— Давай обсудим это у меня в Сити. Банк на основе блокчейна для криптовалютных и криптофиатных транзакций сейчас будет совершенным новшеством, но перспектива у такого банка просто колоссальная.

— Абсолютно верно, — улыбнулся Олег. — Не ожидал, что такая идея уже есть еще у кого-то.

— Все, чему настало время быть, приходит в головы людей, как правило, одновременно в разных концах планеты.

— Да, так и лампочки изобрели несколько человек, и радио.

— И коммунизм, — добавил, усмехнувшись, Андрей. — А это значит, пришло время и криптовалютных банков.

Очень скоро Андрей с Олегом погрузились в разработку банка. Это был первый в мире банк такого рода, и его нельзя было делать спустя рукава. Он должен был быть максимально простым, удобным, продуманным, синхронизированным с биржевыми котировками валютных пар, а также иметь простой алгоритм обмена фиатной валюты с минимальной комиссией классических банков, при всем при этом предусматривать дальнейшие изменения рынка. В российское законодательство такая форма банкинга не вписывалась. Пришлось искать подходящее государство, в котором можно было его зарегистрировать.

Антон в ExpertSystems в это же время начинал терять субординационные рамки. Он не разделял стремление Андрея перейти в банкинг, постоянно напоминал ему о том, что не все новое действительно полезно.

— Андрюх, тебя несет вообще не туда. Кому нужен цифровой банк, когда любой участник рынка и так может приобрести любую валюту или крипту? Ты хочешь перенаправить часть команды на разработку какого-то банка, вместо того чтобы увеличивать спектр услуг онлайн-школы. Я уже говорил им, что это пустая трата времени.

Антон недовольно нарезал круги по кабинету Андрея, в котором тот появлялся все реже.

— Что, прости, ты сделал? — угрожающе поднял тон Андрей.

— Да, я говорил с командой. Они настроены негативно по отношению к банку.

— Они настроены или ты настроен и выдаешь свое нежелание за их?

— Да какая разница? Но это же так!

— Собери сюда всю команду.

Антон нагло ухмыльнулся:

— Это ничего не изменит, Андрюх.

— Я ясно выразился. Сюда. Всех.

Что-то в Широкове заставило Антона занервничать. Он все-таки встал с давно облюбованного дивана в кабинете шефа и вышел.

В зале совещаний Андрей дождался тишины. Два десятка сильнейших программистов и аналитиков ожидающе смотрели на руководителя, так неожиданно собравшего их в одном месте.

— Здесь находятся те, кто прошел со мной многолетний путь в индустрии онлайн-образования. Этот рынок нами исчерпан, дальнейшее функционирование не будет отличаться значительным ростом, но работы вас не лишит. Я же буду двигаться дальше и не остановлюсь.

Андрей уперся руками в длинный стол.

— Я начинаю работу над другим проектом, перспективы которого значительно интереснее для меня лично и для общества в целом. Вы знаете, что я все эти годы двигался в тренде, ваши доходы росли вместе с моими. Я не бросил никого из вас, когда вы нуждались в больничных для своих детей, и создавал максимально комфортные условия работы для каждого индивидуально. Кто хотел бы продолжать работать со мной и в дальнейшем? Проект, который я начинаю, будет приносить прибыль уже через полгода. Кто из вас готов начать новую разработку вместе со мной?

В зале повисло тяжелое молчание. Антон, стоявший у стены, надменно смотрел на людей, всем видом демонстрируя свое неодобрение в адрес Широкова. Многие поглядывали на него с опаской. Каждый боялся потерять работу, а просидеть полгода на пониженной зарплате с перспективами роста мало кому хотелось. У половины элементарно были кредиты и ипотека, рисковать которыми было нельзя.

Андрей ждал. Молчание нарушилось движением одного программиста.

— Я за, — неловко выпрямился он.

Косые взгляды его коллег стали недоумевающими.

— А что, я тоже пойду, — осмелел еще один.

— Да и мне уже стало скучновато. Я с вами, — поторопился вслед за своим приятелем следующий.

— Ты? Да куда тебе в разработчики-то? Ты ж системный, — усмехнулся тощий программист по сбору аналитики.

— Ну так любую разработку необходимо в дальнейшем обслуживать. Я и буду.

Антон наблюдал за происходящим с довольным видом — его сильнейший программист продолжал сидеть за столом и теребить засаленную красную футболку, а значит, в его команде не убудет.

— Это все? Никто не хочет задуматься над своим будущим? Ваше будущее определяется вашим выбором сейчас. Кто из вас, оглянувшись на этот день, не пожалеет о сделанном выборе? — спросил Андрей.

Мгновение тишины затянулось. Андрей уже собирался завершить собрание, когда парень в засаленной красной футболке встал и молча присоединился к отделившейся группе. Антон побледнел.

Четверо из двадцати. Только четверо сумели сделать выбор. Но эти четверо доверяли Широкову больше, чем даже его партнер Антон, который теперь стоял в недоумении и возмущался.

— Что ж, — громко заявил он, — а вот мы, оставшиеся, не будем гнаться за призрачными стартапами, у нас самая большая курсовая платформа в России. И мы уже выиграли тем, что работаем здесь. Лично я не верю, что цифровой банк будет востребован в существующей финансовой системе. Не верю!

Андрей остановился.

— А я верю, — тихо начал он, — как верили в свое призвание Джобс, Кийосаки, Трамп, Эдисон и сотни других, кто двигал мир, — он повышал тон. — И я соглашусь с твоим мнением, Антон, только если меня убедят, что неверие имеет силу.

Он оставил зал в гробовой тишине. Через месяц он назначил нового директора онлайн-школы. Антон был не просто смущен, а вышагивал по струнке перед новым руководством. Его мышление так и осталось на уровне заместителя.

5

— Игорян, лови! — весело завопил Влад, кидая бутылку с текилой другу. Тот поймал и положил ее в лодку.

— Все взяли?

— Да если что, вернемся. Заводи!

Молодые ребята гоняли на вейкборде по всему озеру и куражились по полной. Девчонки на берегу загорали и предвкушали зажигательный вечер с ними. После активных водных развлечений, перерывов на шашлык Влад с Игорем перебрались в байдарку с новой стеклянной подругой и отправились в очередной рейс по озеру.

— Владян, а что там за тело? — проказливо спросил весьма повеселевший Игорь, ткнув пальцем в сторону.

— Где тело? Какое тело? — Владу тоже хотелось похулиганить.

— Да вон, в лодке ноги торчат!

— Атакуй его! Как же так, нам весело, а там ноги без дела лежат?! — Ребята усиленно взялись за весла и, разогнавшись, совсем не деликатно вписались в борт с ногами. — На аборда-аж!

Андрей встрепенулся и уставился на сияющее от смеха лицо с васильковыми глазами. Влад протянул ему бутылку через край лодки.

— Будешь?

Дачный, озорного вида пират, так искренне звавший веселиться, казалось, мог расположить к себе и ледяного тролля. Его лучистое обаяние сквозило и заражало улыбкой.

Андрей удивился, но, уже устав от скуки, отозвался на озорство.

— Буду.

— Давай к нам! Я Владя.

— Я Игорь.

— Я Андрей.

— Отлично! За знакомство, Андрюха!

Компании, расположенные по соседству, быстро объединились на берегу. В ход пошли рюмки и соки. Легкая музыка из машины усилилась, Ольга с подругами Владимира следила за столом, пока мужчины располагались у мангала.

— В отпуске? — спросил Андрей.

— Я-то? Не-а, я сам себе отпуск.

— Я заметил.

— Я занимаюсь девелопментом, землю распределяю по федеральной программе, вот с Игоряном дело празднуем. Мы с ним, так сказать, в одной упряжке. А ты?

— А я трейдингом занимался, цифровыми разработками, сейчас криптовалютами увлекся и цифровыми технологиями.

— Да мы прямо из разных миров.

— Но и у нас могут возникнуть общие дела. Никогда не знаешь, что будет в следующем проекте.

Действительно, потенциал знакомства мог быть очень неожиданным, но портить рабочими разговорами такое забавное знакомство не хотелось. Кайфовать от жизни и есть ее смысл. Оба знали, что спешить с партнерством не стоит — бизнес любит надежность. Будущее само все расставит по местам.

— Верно. За дружбу!

— За дружбу!

Этот день стал началом действительно крепкой дружбы. Но солнечный выходной, который Андрей вырвал из своего плотного графика, заканчивался, снова надвигалась туча забот о поиске инвесторов и средств в проект.

Разработка банка была близка к завершению, но инвесторов никак не удавалось найти. Двери закрывались перед Андреем одна за другой.

— Андрей Сергеевич, когда вы сможете выдать нам хотя бы часть зарплаты?

Широков посмотрел на вставшего из-за компьютера программиста. Тощий, как и многие его коллеги, он бы вызывал чувство жалости, если бы Андрей не знал его давно. Тот всегда был жердеобразным и носил на лице выражение такой бесконечной печали, что если на него любоваться изо дня в день, то даже «Гугл» на запрос о закупке мыла в офис предложил бы вдобавок табуретки и веревки оптом.

— Стас, денег нет. Я могу только перекрыть суммы в размере ваших кредитов, потому что я обещал вам, что не оставлю вас в полной этой, ну, как ее назвать, толстая такая…

— Мы поняли, Сергеич. Это для нас и важно. А то нам банки тоже устроят потом ту самую, полную…

Андрей зашел в кабинет, который он делил с Олегом, сел на диван и закрыл лицо руками.

— Что делать, Олег? Это же пипец полный. Пацанам деньги надо платить, хоть немного.

— Я уже весь резерв израсходовал, — ответил тот. — Что мы можем?

— Я тоже отдаю им все, что получаю со своих пассивных источников. Шестьдесят процентов от ExpertSystems. У меня Олечка беременна, жалуется, что не хватает. А уже скоро надо встречать ее с малышом из роддома, закупаем все детское.

— Неужели ты вложил в банк все, что получил с продажи онлайн-школы?

— До последнего, бро. Если только снова взять в долг.

— Если нет выбора, возьмем.

Ссуда, предложенная старым знакомым, могла покрыть только два месяца зарплат работников, но и это сейчас имело большое значение. Программист-разработчик Стас судорожно жал ему руку, благодаря за выполнение обещания, когда Андрей выходил из офиса, чтоб уехать к жене в роддом. Ее положили на сохранение беременности, и он очень скучал.

Она неподвижно сидела в палате, понуро свесив голову. Андрей, едва увидев ее, почувствовал, что в воздухе висит непоправимое.

— Любимая, что случилось? — он моментально оказался на коленях у ее кровати, касаясь ладонями ее живота.

В ее глазах застыла страшная пустота. Она с трудом, почти беззвучно прошептала:

— Это порок сердца.

У Андрея подкосились ноги. Какой, к черту, банк? Какие инвестиции? Значение имело только одно — суметь сохранить его еще не рожденного первенца. Три недели до родов он не отходил от жены. Предприимчивый мозг искал пути решения. Только не все поддавалось его стремлению. А через три недели после родов из-под его ног ушла еще и земля. Он сделал все возможное, даже когда врачи разводили руками, отказываясь принять крохотного пациента. Но даже найденная через знакомых клиника не смогла ничего сделать.

Андрей стоял посреди расколотого вдребезги мира, глядя, как маленький, неестественно маленький, усыпанный цветами гробик спускался в холодную глубину. Ольга стала тенью, и если бы не его отец, он бы не смог взять себя в руки хотя бы ровно настолько, чтобы поддержать ее.

Криптовалютные колебания приносили людям безбашенную радость, Москва-Сити зашлась в тусовках и швыряла бешеные суммы на ветер. Брокерские счета Андрея тоже улыбнулись ему, он снова мог оплачивать работу команды. Но разделять их радость не получалось. Ее не было. Он просто не знал, как дальше взяться за свою жизнь.

— Сынок, мы ничего не можем изменить, — сказал ему отец. — Но это не значит, что это конец. Мы просто люди, даже если творим великие дела. У вас с Олечкой еще будет столько детей, сколько захотите. Мы смеемся над шуткой один раз, так и плакать нужно тоже только один раз. Мы легко принимаем хорошее от жизни, но нам нужно уметь принимать и то, что нам может не нравиться. Тот, Кто смотрит на нас сверху, возможно, уберег нас от большей боли. Нам остается это только принять.

И Андрей принял. Сумел. Не сразу, но сумел. Десятки людей в команде ждали его ответственности, миллионы людей ждали его продукт, он был им нужен.

Андрей решил ненадолго уехать с Олей в Арабские Эмираты. Работа над смарт-контрактом и банком была в самом начале, и он постоянно отвлекался от отдыха на координации по телефону. Они присели на веранду большого ресторана на пальме Джумейра, где за соседним столом парилась в деловых костюмах группа китайцев.

— Какие они смешные в своей напускной серьезности, — посмеялась Оля.

— Разумеется. Наверняка надеются на выгодное партнерство с арабами, — улыбнулся Андрей. — Они, кстати, при выборе партнера обращают внимание на то, как те едят.

— Зачем?

— Потому что в этом проявляется характер человека и его хватка в бизнесе. Индусы, например, сперва вытрясут из тебя всю информацию о твоей личной жизни, семье и только потом рассмотрят тебя как делового человека. Как правило, после второй встречи, на которую обычно опаздывают. Если их пригласили на ужин, они могут запросто прийти в любое время. Они вообще не пунктуальный народ. А еще они до сих пор придерживаются строгого разделения на касты. Их может оскорбить твое приветствие низшего по касте человека, а это создаст препятствия в работе. Конечно, если они заинтересованы в партнерстве меньше тебя.

— Как интересно. А японцы?

— Эти господа не будут общаться с теми, кто не равен им по статусу, только если вас рекомендует хорошо знакомый обоим посредник. Они как раз в отношении личной жизни максимально скрытны. С ними даже здороваться рукопожатием не всегда прилично. А пунктуальность у них возведена в ранг главной характеристики.

Оля удивленно слушала.

— Откуда ты это знаешь?

— Когда я учился во Франции полгода в коллективе из трехсот студентов из самых разных уголков мира, я вникал во все эти тонкости. Пять минут общения за обедом с парой иностранцев каждый день дает общее представление об их культурах.

— Ты уже тогда знал, что будешь работать на международном уровне?

— Да. Только не знал точного пути к этому, поэтому был внимателен ко всем перспективам в ведущих сферах экономики. Да и путешествовал много, узнавал культуры. Хм, а у них интересная беседа, — Андрей прислушался к английской речи китайцев.

Его снова отвлек телефонный звонок, пропустить который было нельзя. Спустя четверть часа, когда он положил трубку, на них с Олей надвинулась тень.

— Андрей? — спросил глубокий приятный голос.

Широков обернулся и, увидев давно знакомое лицо приятеля из французского университета, встал и улыбнулся. Араб посмотрел на Андрея яркими улыбающимися глазами.

— Фейсах?

— Я уже думал, что ты тогда так и остался в Европе. Я слышал о том, что ты проводил мероприятия в Сан-Франциско, Мадриде, Сеуле. Почему-то складывалось впечатление, что ты принял предложение от бельгийского банка и действуешь в его интересах.

— Я думал над ним, но все-таки вернулся в Россию.

— А я принял одно из тех предложений, которые ты отверг. Я пять лет возглавлял бизнес мистера Штайнера, потом вернулся сюда. Отец сказал, что хочет передать мне управление своей компанией, потому что я получил достаточно опыта.

— Это достойное занятие, Фейсах. Я тебя всегда вспоминаю, когда приезжаю в Дубай.

— И я тебя часто вспоминал, ты запомнился своей жаждой знаний.

Фейсах, сын известного нефтяника, прекрасный руководитель и безупречный семьянин, присел рядом с Андреем.

— Скажи, друг, я случайно услышал твой разговор по телефону. Интересная тема. Если это не секрет, поделись со мной. Возможно, я мог бы инвестировать в твой банк.

Андрей посвятил Фейсаха в суть дела.

— Интересно, — отреагировал тот, — я мог бы познакомить тебя с очень влиятельным человеком, он брат нашего короля. Как и все мы, он любит перспективные проекты.

Встреча с членом королевской семьи состоялась через два дня. Шейх Мохаммед выслушал идею, оценил ее оригинальность. Обсудил идеи по развитию некоторых бизнесов в общемировом значении, над которыми он размышлял самостоятельно. Андрей ему очень понравился как предприниматель и человек. Позднее он даже внедрил некоторые идеи Широкова в свое дело. Но в тот момент в инвестициях все-таки отказал. Пятьдесят пять миллионов долларов казались ему слишком значительной суммой относительно перспектив.

Ольга поддерживала его постоянно.

— Андрей, если время цифрового банкинга пришло, значит, инвестиции будут. Это же становится реальной необходимостью. Просто сейчас это не все понимают, а ты опережаешь события из-за своего дара предвидения. Даже если ты не сможешь найти столь крупного инвестора, значит, найдем более мелких. Как говорится, с миру по нитке.

С миру по нитке!

— Олечка, да ты же моя драгоценная! Конечно!

Он без объяснений схватился за телефон и набрал Олега.

— Бро, мы не будем искать инвестора и обязываться ему долей в банке. Объявим краудфандинг. Готовь план на работы по нему.

За четыре месяца работы по краудфандингу обнаружилось, что львиную долю инвесторов представляли американские граждане. Комиссия по ценным бумагам и биржам посчитала своим долгом вмешаться, дабы убедиться в добросовестности компании. Начали готовить документы на регистрацию. White-paper, то есть полная презентация проекта для предоставления его в КЦБ, стоила почти четыреста тысяч долларов. Двадцать пять тысяч американских инвесторов, вложивших небольшие суммы в его проект, довольно скоро были удовлетворены подтверждением его добросовестности от КЦБ, где из-за их опережающей активности рассмотрение заявки было ускорено.

После ICO Андрею начали звонить разные инвесторы, в том числе те, которые уже отказывали ему ранее, с предложением дать ему инвестиционные средства. Конечно, пока Широков был просителем, они могли диктовать свои условия, требовать соответствующее процентное совладение банком, но теперь ситуация радикально поменялась.

— Конечно, я рад, что вы предпочли двигаться в ногу со временем, — отвечал он им по телефону, — но вы понимаете, что теперь я не могу принять ваши инвестиции вне рамок тех условий, которые продиктованы КЦБ, вы можете вложить сколько угодно средств, но на условиях, равных для всех инвесторов краудфандинга.

Пятьдесят пять миллионов долларов были собраны. Широкову позвонили с незнакомого номера.

— Хеллоу, мистер Широков, я Джек Брокбенк, мы с вами познакомились в 2012 году, когда я вручал вам сертификат об установлении рекорда Гиннесса за самый большой вебинар.

— Я вас помню, — по-английски ответил Андрей, — чем обязан такой чести снова слышать вас?

— Мистер Широков, видимо, ваша судьба — устанавливать рекорды.

— И в чем же я отличился сейчас, мистер Брокбенк?

— Вы собрали с помощью краудфандинга самое большое количество инвесторов и самую большую сумму. Это действительно заслуживает восхищения и уважения. Я хотел бы пригласить вас в наш офис в Москве, чтобы лично вручить вам сертификат об установлении нового мирового рекорда.

Получение такого признания было отмечено со всей торжественностью. Весь коллектив разработчиков, менеджеров и партнеров собрался в комфортном ресторане, где все появились в приличном виде. Даже главный программист, Восьмой, который не вылезал из своей засаленной красной футболки, в этот день явился помытым и в свежей одежде. Он, кстати, оказался вполне приятным человеком, и на него впервые обратили внимание девушки.

— Ты такой умный, — восхищались они. — Как тебя зовут?

— Так и зовите, Восьмой.

— Разве это имя?

— Нет, это фамилия.

Он не утруждался объяснять, что его дедом был еврей, которого в числе самых первых во времена Великой Отечественной войны отправили на расстрел под номером восемь. Он тогда сумел выжить, выбраться из ямы с известью и после даже тайком прорыл тоннель, через который в одну из ночей вывел из лагеря еще двадцать два пленных еврея. А прозвище Восьмой дед ценил как память. Его еврейское имя Давид Иосебашвили было слишком опасным в то время. После войны он переехал в Советскую Грузию, где и пустил корни.

Андрей его даже сперва не узнал.

— А что, он же вполне приличный, — с улыбкой сказала мужу Оля.

— Это чистое чудо.

— Пусть и чудо, но сегодня оно действительно чистое. По крайней мере, пахнет от него вполне прилично, «Ленором», — она рассмеялась.

— Оль, у меня к тебе просьба: как женщина, можешь его промотивировать, чтобы он всегда был таким чистым? Другие программеры жалуются, но его мозг гениален. Он нам необходим.

— Думаю, это лучше удастся сделать незамужней девушке через флирт, но я ей помогу это правильно сделать, чтобы он больше никогда не откладывал прием душа на месяц.

— Умоляю, — Андрей жалобно посмотрел на супругу, — ты спасешь мир — а Восьмой, Шломо точнее, мировой гений программирования. Не то коллектив разбежится и никакого банка целому миру не видать.

Вот от чего зависит мир. «Ленор», так его!

6

Запуск первого цифрового банка был огромным шагом в мировой экономике. Андрей и Олег стали самыми обсуждаемыми предпринимателями во всех уголках земли. Новые возможности, которые открывались через блокчейн-технологии, стали самыми перспективными и финансируемыми проектами. А в мыслях Андрея все еще не сформировалась новая модель экономики.

Изо дня в день он мерил шагами кабинет в Сити, чертил модели, просчитывал формулы. Олег не разделял его взглядов.

Андрей в итоге приехал к отцу в офис.

— Что-то стряслось, сын?

— Пап, ты столько лет отдал службе Родине, теперь мэрии. Ты знаешь, как велико влияние людей на систему. Скажи мне, как изменить мир, если люди не меняются? Власть в нашей стране же просто отвратительна.

Сергей Васильевич подошел к сыну и, положив руку ему на плечо, ответил:

— Сынок, Андрюшенька, ты изучил муниципальную и государственную власть вдоль и поперек. Ты знаешь, что сама по себе идея власти у нас не плоха. Да, разумеется, у нас много устаревших советских подходов. Но это не делает власть плохой. Обновить системы управления — и все встанет на свои места. Положение так ужасно только потому, что во власти множество людей, которые пользуются ее дряхлостью для набивания своих карманов. И это вполне естественно — каждый думает о будущем своих детей и внуков. У них есть возможность грязно обогащаться, и они не дураки ее использовать.

— Человеческий фактор?

— Не больше. Но людей на машины не заменишь, сколько бы ты времени ни посвящал цифровым наворотам. Я не слишком разбираюсь в твоих инновациях. Но и я понимаю, что все учесть просто невозможно. Сами люди, кадры с этим не справятся.

— Но ведь весь мир, все граждане живут в одной системе — денежной. Она единственный общий знаменатель для всего, что нас окружает.

— Значит, Андрюш, займись не психологией масс, а этим общим знаменателем. Опережай время, будь сволочью.

— Что? Сволочью? Папа, это как-то совсем не вписывается в мои цели. Ты меня всегда учил добру, человеколюбию.

— Сын, сволочи — это не те, кого ветром сволакивало в сорные комья, а не закосневшие в старом мышлении, кто из-за чувствительности к новым веяниям быстро начинал собираться в группы и двигаться в сторону ветра перемен. Это не значит быть плохим, это значит найти единомышленников, сплотиться с ними вокруг идеи и двигаться вперед вместе. Ищи людей, которые мыслят так же, только они помогут тебе найти правильный путь. Один ты всего не сможешь — другая сторона медали всегда будет отвернута от тебя, но ее увидит твой союзник. Только так обретается сила. Сила в людях. И в их вере и единой цели.

Андрей отметил, что на каждом этапе жизни он находил нужных ему людей, которые шли с ним в ногу, но при повышении планки они оставались в своих мелких рамках, не стремясь к большему. И ему приходилось оставлять их позади. Они просто расслаблялись. Они не хотели развиваться. У каждого был свой психологический потолок. У Андрея он если и был, то точно не в обозримом будущем, а в том самом будущем, черты которого он видел в своих снах. Безграничном.

Исписанные доски, дни за днями расчерченные на листах графики, иссушенные маркеры. Башни Сити сквозь стекло с цифрами и формулами, воображаемыми связями. Засохшие обертки фастфуда и пустые стаканы кофе, взъерошенные волосы и масса неотвеченных звонков, которых он даже не слышал. В памяти снова зазвучали слова тибетского монаха о тороиде, в котором движется энергия людей. Тор мог функционировать полноценно только при исключении человеческого фактора из управленческого сектора — нужно разрушить пирамиду. Такие валюты, как биткойн, децентрализованные активы…

Децентрализованность — безупречный тор! Отсутствие центра, естественная бездиктатурная экономика.

Андрей судорожно схватился за телефон.

— Олег, я знаю, как сделать экономику, которая позволит людям находиться в едином финансовом потоке, — импульсивно заговорил он в трубку. — Это ДАО. Децентрализованная автономная организация. Отдельный автономный экомир.

— Эко? — фыркнул его партнер по банку. — При чем тут экология?

— Не экология в обычном восприятии, а эко, как экосистема, ареал обитания.

— Ничего не понял.

— Вот представь, это сеть бизнесов и людей, которые представляют собой экосистему, полноценную экономическую систему, ареал обитания, в котором все предусмотрено для жизни и самодостаточно. Тот же «Аэрофлот» за полеты начисляет мили, своего рода токены, этими токенами человек может рассчитаться за продукты или другие услуги другой компании, находящейся в той же экосистеме. Это экономическая модель, которая по смыслу может существовать даже при отсутствии финансов, любой валюты, чисто на токенах. Главное — правильно все продумать. Однозначно эта система должна строиться на блокчейне, а человеческий фактор в ее управлении необходимо заменить смарт-контрактом, который учтет все особенности коммерческих взаимоотношений между компаниями и людьми. Человек покупает товар, смарт-контракт автоматически распределяет средства на продавца, производителя, упаковщика, дополнительный умный контракт распределяет эти средства внутри компании, автоматически отчисляются пенсии, зарплаты. Компаниям больше не нужны будут корпоративные юристы, бухгалтеры, операционисты. Если токенизировать первичный рынок недвижимости, автопромышленности, то по смыслу можно делать продажи этих продуктов онлайн в один клик. И так на все: интернет вещей, услуги…

В трубке висело молчание. Андрей посмотрел на экран гаджета: пять утра — Олег просто уснул. Андрей устало отложил телефон и откинулся на спинку дивана. Душа обрела покой. Когда он открыл глаза, время было три ночи. Следующей ночи. Теперь Андрей точно знал, как сделать так, чтобы девяностые больше никогда не повторились ни в одной стране, чтобы люди не голодали, старики не теряли пенсии. Андрей нашел путь к исполнению своей миссии, мучившей его во снах и наяву.

7

— Андрюх, мы только-только закрыли краудфандинг, мы ведем работу по подключению банка к «Пеймент Систем Инститьюшен», а ты уже хочешь уйти в другой проект?

— Не уйти, Олег, а продолжать строить то, где такие банки, как наш «Криптериум», будут нормой жизни.

— Где ты возьмешь средства на разработку этих систем?

— Как ты видишь, все поступающие средства я храню в биткойне. Сейчас он уже вырос с четырех до шести тысяч долларов, пока прогнозируется его рост, я сохраню наши активы в этом инструменте. Разумеется, долларовый эквивалент, принятый от наших инвесторов, я целиком сохраняю за банком, а все, что я сумею заработать на трейдинге, направлю в свою разработку.

— Андрей, — Олег напряженно остановился перед ним, — я очень тебя прошу, у нас средства тысяч вкладчиков, в первую очередь соблюди их интересы, а потом только свои.

— Именно это я и делаю.

— Вкладывая деньги в такой высоковолатильный инструмент, как биткойн?

— Это не просто вложение, — Андрей молча посмотрел в глаза Олегу, — у меня есть так называемые помощники.

Тот рассмеялся.

— Инсайдеры, что ли?

Широков довольно улыбнулся в ответ.

— Да ладно, Андрюх, это же хорошая новость!

— Я этого не говорил, — он невинно состроил глазки.

— Бро, окей, твори что хочешь. Наша основная работа выполнена. Но то, что ты задумал — это революция.

— Олег, я выявил, что девяноста процентам людей вполне удобно находиться в своих привычных пределах. Покупка дома и машины для них достижение всей жизни, а не рядовая потребность, и о будущем своих детей и внуков они не умеют мыслить. Школа их научила получать образование, работать на правительство докторами-пожарными за гроши и нищенствовать на пенсии. А я хочу разработать экономическую модель, по которой у людей будет достойный доход и достойная пенсия, где будут непоколебимые гарантии этого. Режим у нас, как ни плачевно это признавать, антигуманный, и нужно помочь правительству в реновации. Революция происходит не только когда народ не может продолжать жить в существующем режиме, но когда власть больше не может управлять этим режимом. Я намерен создать именно такую ситуацию. Это необходимо.

— Андрей, ты идешь с большим опережением. Мир будет сопротивляться. Твой путь будет путем первопроходца — самым тяжелым. Это может быть очень опасно.

— Я готов, тем более что опасность будет нивелироваться поддержкой предпринимателей со всего света.

— Ну что ж, Андрей, подумай и решайся, а решившись — не думай.

Сам Олег после этого разговора перевел все свои доллары в биткойн, оставив только прожиточный минимум. Как Андрей и прогнозировал, биткойн начал расти. Когда его цена коснулась потолка в двадцать тысяч, вкладчики стали фиксировать прибыль, снимать со счетов. Андрей тоже зафиксировал прибыль. Но часть средств все же оставил в криптовалюте.

Зато Влад, в отличие от Олега, полностью поддержал начинание Андрея. Он выудил двух отличных специалистов в области блокчейн-программирования, нашел башковитых аналитиков из Министерства финансов, которые предпочли работу на Широкова своим должностям при министерстве, и работа закипела.

8

В Сити грохотала музыка из новеньких «ламборгини» и «феррари», красивые девушки дарили свое внимание молодым ребятам, которые вовремя купили биткойн за бесценок, а теперь пожинали плоды своих, чаще всего неосознанных, инвестиций в модную криптовалюту.

Десятки последних айфонов снимали, как россыпи купюр покрывают блестящие капоты и обесцвеченные волосы эскортниц, брызги шампанского пенились на множестве декольте под смех обладательниц роскошных бюстов. «Мерседес Макларен» Андрея был украшен его бесподобной Олечкой, коллектив его банка также сходил с ума рядом с боссом. Привлеченные инвестиции резко возросли в криптовалютном эквиваленте, и те из коллег, кто поступил как их босс, сейчас также наслаждались моментом.

Влад разве что не летел на крыльях в окружении лучших девчонок Москвы. Фотоаппараты запечатлевали его с парой самых красивых девушек.

— Андрюх, это Ева Райт, она невербалик, а это Лиза, просто красавица, — он сверкал глазами на друга. — Я решил, нам надо рассмотреть полезность Евы для нашей работы, у нее эрудиция офигенная, вангую, она останется с нами надолго. А на счет Лизочки у меня свои планы, — он хитро улыбнулся и склонился к уху друга: — Мы же с тобой решили обзавестись детьми. Она была бы хороша.

— Очень приятно, — улыбнулся Андрей девушкам и представил их Ольге. — Ева, я так понимаю, ты разбираешься в людях и их мимике. Поговорим о твоей компетенции на днях?

— Конечно, — она ответила мелодичным голосом, тряхнув каштановыми волосами. Ее мягкая, но агрессивно яркая красота манила, но и настораживала: казалось, вокруг нее полно толстосумов и она избалована вниманием. Однако у нее мгновенно наладился хороший контакт с Ольгой, которая не обращала внимания на красоту новой знакомой. Она имела все основания ревновать супруга к его просьбе связаться с ним позже, но знала: он никогда не лжет ей и, имея возможность гулять направо-налево, остается ей верен. За неделю тусовок стало ясно: Ева с ними надолго по ее профессиональным качествам.

А Лиза с глупым видом постоянно смеялась над словом «невербалик». Андрей говорил Владу, что отсутствие интеллекта у девушки хорошо до определенного момента, но связываться с таким человеком просто опасно.

— Андрей, ты не понимаешь, Лиза может мне родить. Она согласна. Взгляни, ну разве она не лапочка?

— Спешишь, потерпи хоть немного, это будет лучше, подойди к выбору с трезвой головой. Ты же познакомился с ней на тусовке, где нормальные девушки редко встречаются. По крайней мере, пообещай, что подумаешь.

— Не могу, брат. Я давно детей хочу, — Влад развел руками.

— А потом будешь делить обязанности через суд и алименты. Приди в себя. Посмотри на Еву — она умна и красива.

— Ты прав, но кто я такой, ты посмотри, — Влад указал на нее головой, чтоб не тыкать пальцем, — она же красива как богиня и пипец умна, что я с ней делать буду? Она же меня задавит своим интеллектом! У нее наверняка есть какой-нибудь офигенный хахаль.

Ева в тот момент спорила о перспективе блокчейна с одним из разработчиков, Восьмым. Она тряхнула своей миловидной головкой, демонстрируя интерес выгнутыми домиком бровями, и пропела весенним колокольчиком:

— Я считаю, что применение смарт-контракта может привести к изменениям не только в правовой системе, но и вообще в психологии людей. Это научит молодежь тому, что все, что они делают, имеет цифровой след. Люди с детства будут запрограммированы на честность. Через поколение не останется людей с мошенническими наклонностями.

— Не совсем так, — отвечал ей Восьмой, — люди научатся применять блокчейны другого рода.

— Но блокчейн имеет четкую временную структуру, это уже определяет неизменность данных, — Ева покачала головой. — У тех, кто хочет обмануть, возникает страх перед блокчейн-технологиями.

— Откуда ты это знаешь?

— Я сейчас говорю не как программист, а как невербалик — считывала эту информацию с мимики людей: мошенники проявляли страх перед этим качеством блокчейна.

— И все, только наблюдения?

— Нет. Еще у меня есть мозги, «Гугл», и я способна анализировать.

— Может, ты через анализ научилась и иным навыкам?

— Да, я могу попасть в мишень с любого расстояния, — она деловито сложила на груди руки.

— Прямо с любого! На другом конце света? Как же?

— Просто. Берешь снайперскую винтовку «Трекинг Пойнт Икс-С1» за пятнадцать тысяч долларов… продаешь ее и нанимаешь киллера.

Восьмой, внимательно слушая, был достаточно скептичен и серьезен в своих придирках, а потому, услышав это от Евы, от неожиданности тут же рассмеялся и понял свою излишнюю критичность, в то время как народ вокруг просто отдыхал.

Влад указал Андрею:

— Вот видишь, о чем я говорю, пипец же. До такого даже я не додумался бы. Я тебе реально вангую, она с нами.

— Остроумие — не причина быть в моей команде, Влад. Один — ноль.

— И не причина быть моей женой. Лиза проще относится к миру.

— Один — один.

Никто из них не знал, как глубоко Ева была одинока и насколько ей нравился Влад. Она ничего не могла сделать с собой, когда ее бросало в дрожь оттого, что он случайно задевал ее рукой, находясь рядом. Но он уже выбрал Елизавету.

Ева Райт снова обернулась к Восьмому и спросила:

— Друг, я так понимаю, что вы создаете нечто большее, чем банк.

— Да, децентрализованную автономную компанию.

— В чем именно ее преимущество? Объясни мне, человеку с аналитическим и критическим умом, что такое блокчейн? В чем его столь прославляемые преимущества с технической точки зрения?

— Мы привыкли к тому, что бухгалтерская информация хранится в таблицах на одном компьютере. И в любое время можно было легко заменить данные в таблице на другие. А в блокчейне информация наращивается разветвляющимися, как ветки дерева, блоками. Каждый следующий блок хранит в себе свою хэш-сумму и хэш-сумму предыдущего блока. Когда происходит какое-либо цифровое действие, своего рода транзакция, то создается блок с этой информацией. Система блокчейна не предусматривает изменение информации в блоке, именно поэтому его нельзя подделать. Вдобавок информация в блокчейне хранится не на одном компьютере, а распределяется по всей сети интернет. Чтобы внести изменения в блокчейн, миллионам хакеров придется взламывать миллионы устройств, менять хэш-суммы в миллионах блоков, а это нереально. Количество блоков постоянно растет, и даже теоретически взлом никогда не достигнет конца. Таким образом, мошенничество в системе невозможно — ни физически, ни материально, ни по времени. Поэтому это самая надежная система. И прозрачная, потому что неизменяемая. По сути, в виде информации, хранящейся в блокчейне, мы имеем неподкупного судью, которому известно, что, где, когда и почем было сделано.

— А как этой системой управлять? Должен же быть какой-то порядок?

— Порядок действий в блокчейне, Ева, предусматривается алгоритмом, который называется смарт-контракт, то есть умный контракт. Это математическая формула. Ключевая фишка ДАО в использовании смарт-контракта. Как биткойном управляют те, кто его использует, так и члены ДАО управляют и владеют ей.

— Если ДАО делает то, о чем ты говоришь, то я хотела бы поработать с вашей компанией. Неожиданно интересный исход тусовки, — она улыбнулась.

Спустя неделю беспрерывных тусовок, благодаря которым был положен конец трауру Андрея и Ольги, Широков проснулся рядом с диваном. На его лице лежало что-то кружевное. Он убрал с себя то, что мешало ему видеть мир, и его взгляд упал на свисавшую с дивана изящную руку с тоненьким серебряным браслетом. Он подарил его Оле в тот момент, когда почти все его средства были утрачены, когда казалось, что все его труды бессмысленны и провальны. Она приняла этот маленький презент с такой радостью, будто это был не браслетик, а дорогой автомобиль. Она тогда вдохновила его не опускать рук, не разочаровываться в собственном предназначении. Теперь, когда он смотрел на этот браслет, он ощутил бесконечную благодарность ей. И надо было продолжать работу, ведь ее вера была для него так важна. Он оторвал голову от пола и схватился за виски от похмельной боли.

Он быстро поднял всех, кто досматривал свои сны в самых разных уголках офиса, и встряхнул коллег, которые живописно сваливались друг на друга на диване в огромной приемной.

— Народ, — обратился он торжественно и воодушевленно, — вам нравится наша туса и ее повод?

— Конечно, Андрюх, — промычал Восьмой из-за барной стойки, где он поглощал остатки вчерашних суши.

— Тогда мы не должны забывать, что это результат нашей работы в то время, когда мы об этом празднике кошелька и помыслить не могли. Сейчас все фиксируют прибыли, биток продают, он потеряет в цене очень сильно. — Андрей прошел по приемной. — Пока весь мир тусит, мы должны продолжать работу, потом будет поздно.

Андрей на тот момент еще не представлял, насколько биткойн просядет, что это поставит под сомнение его инвестиции в эту криптовалюту. Пятьдесят пять миллионов долларов становились пятьюдесятью, потом сорока, потом тридцатью. Он уже почти не верил, что все еще исправится. Его бросало в холодный пот, как только он думал об этих цифрах. Как только котировки выровнялись с ценой покупки, Андрей выждал прибыль и зафиксировал профит. Собственно, сделал он это вовремя, после этого он реально мог потерять все. То ли везение, то ли он родился любимчиком у Всевышнего, но он вышел из воды сухим. Весну он встретил с прибылью. Работа над банком давно завершилась, он теперь полностью посвятил свое время разработке смарт-контракта для создания децентрализованного государства. Ему то и дело требовались новые сотрудники, пришлось создавать новый отдел маркетинга. Ева действительно оказалась полезна, она применяла новые технологии изучения портрета человека, включая то, что ему бы и в голову не пришло. Как оказалось, в тактическом управлении компанией совсем не лишней была женская рука. Но вот за стратегию развития отвечал только он.

Влад начал постепенно строить картину, как это цифровое государство с децентрализованной экономикой обретает вполне банальные физические рамки.

Он приехал к Андрею в Сити, поднялся в офис. Там была как раз и Ева.

— Андрей, — начал с места в карьер друг, — как ты смотришь на то, чтобы мы начали строительство города исключительно по модели децентрализованной автономной организации? Физического города.

— Влад, я думал об этом, вопрос упирается в безопасность со стороны государства. К нам могут применить меры, которые будут противоречить нашим стремлениям.

— Но мы же только движемся в будущее. Многие понимают, что новшества нужны. В нашем правительстве настолько тупых нет.

— Есть, лично знаю таких. Причем они совершенно не тупы, но из-за своих интересов они намерены сохранять статус-кво. Есть люди, которые ни за что не откажутся от своих кормушек. Это же Россия.

— Андрей, нет, я лично знаю людей, которые хотят, чтобы Россия наконец выбралась из той, пардон, жопы, где она находится. У меня есть хороший человек, который вхож во все двери, давай я свяжусь с ним.

— Свяжись. Дело в том, что в минцифразвития нет людей, которые хотя бы отдаленно представляли бы, как облагать налогами криптоторговлю. Это говорит об отсутствии у них компетентных программистов. Да и само по себе министерство всего лишь исполнитель тех положений, которые диктует остальное правительство.

— Именно! Ты можешь поделиться с ними людьми, а они нам дадут зеленый свет.

— Влад, ты хотя бы представляешь, что мы за год выведем Россию если не на пятое, то на десятое место в экономике мира?

— Понимаю, пусть не год, а три, если Путин, храни его Боже, и его подчиненные будут достаточно умны, чтобы применить это в своей экономике.

— И вспомни урок Мавроди, Влад. Он предлагал монетизировать землю, чтобы вывести капитализацию страны на первые места. А его предложение тогда отшили со смехом. Теперь даже не надо прилагать к монетизации землю, только токены. И минимальное налогообложение. Представь, все страны начнут валить к нам в экономику из-за низких налогов. Да через полгода все криптоторговцы будут российскими. Сколько миллиардов налоговых долларов польется в казну России. Влад, раз ты можешь подготовить нам землю для ДАО, начни над этим работу. Нужно создать территорию без депортации преступников, без излишнего налогообложения, с карт-бланшем на все сделки, по которым государства еще не разработали законодательной базы. Это место должно располагаться на территории России и нести благо России, но на базе блокчейна, чтоб без взяток. Чистая и честная система — прежде всего.

Первый проект экотехновиллиджа не был реализован, потому что для ДАО требовался особый статус, который давался только иностранным владельцам российской земли, а территория Краснодарского края до присоединения Крыма считалась приграничной и не могла быть передана иностранной компании, а ведь Широков изначально, предвосхищая неготовность правительства признавать систему ДАО, регистрировал свою компанию за границей. Но после присоединения Крыма и изменения статуса приграничных земель на территории Черноморского побережья Краснодарского края стало возможным приобрести в этом привлекательном районе несколько гектаров. Первые восемь га Влад получил без проблем, вторые два участка по пять — тоже, а вот участок в двести гектаров с обременением пока оставался слишком лакомым кусочком для многих. Но он умел ждать и создавать ситуации так, чтобы ими было удобно пользоваться.

На уже полученных территориях был запущен процесс строительства небольших частных домиков для временных сотрудников, жилой комплекс с просторными уютными особнячками и был запущен центральный проект с офисами и лабораториями для тех видов деятельности, которые не могли осуществляться удаленно.

9

Влад нашел своего давнего знакомого, с которым его сводила судьба при решении земельных вопросов. Этот человек был влиятелен, но никогда не выходил из тени.

— Марселя Сафина, пожалуйста.

Секретарь перевела его на нужного человека.

— Привет, Мерс, я хочу с тобой встретиться.

— Владян, ты, что ли?

— Я, конечно. Давай встретимся.

— Как ты вовремя. Я слышал, твой друг разрабатывает кое-что интересное. Сам собирался тебя набрать.

— Отлично, — ответил Влад, — по этой причине и звоню, хотя твоя секретарша умеет потянуть время. Нужно встретиться, есть о чем поговорить.

— Раз о таком балалайка, приезжай через час в синагогу на Марьиной Роще, там в ресторане поговорим.

— Четко. До встречи.

На встречу Влад приехал вместе с Андреем.

— Марсель, это Андрей, будущий президент государства без границ. Это Марсель, один из серых кардиналов России.

Марсель пожал руку новому знакомому и рассмеялся.

— Не «кардинальничай» так громко, Влад, — и повернулся к Андрею: — Каким же государством ты править собрался?

— А вот об этом и речь.

Андрей начал последовательно излагать суть своего проекта.

— Андрей, почему ты столько времени закладываешь на разработку смарт-контракта? — спросил Сафин у Широкова.

— Смарт-контракт — это умный контракт, математическая формула, по которой производятся операции. Она может быть достаточно сложной и учитывать огромное количество факторов. Мы работаем не только над алгоритмом для какой-либо организации. Мы разрабатываем полностью самодостаточную модель целого государства без границ, которое может объединить сразу все сферы деятельности и инфраструктуру жизни людей.

— Давай ты мне сейчас подробнее разъяснишь, что за чудо это твое ДАО и с чем его едят, — попросил Марсель.

— ДАО — это децентрализованная автономная организация. Простыми словами, в этой организации нет единого владельца, это не пирамида. Это программа. Это международная сеть бизнесов, включающая в себя разные сферы производства товаров и услуг, которые взаимодействуют между собой не на договорных условиях, а на смарт-контракте. Бизнесы, работающие на платформе ДАО, имеют множество различных преимуществ. Например, смарт-контракт распределяет все финансы компании в тех направлениях, которые ей необходимы, без участия бухгалтеров, статистов, операционистов, корпоративных юристов и прочих участников. То есть компании не нужно больше платить зарплаты этим работникам, потому что их функции выполняет умный контракт. Ты снижаешь стоимость производства, делаешь свой продукт более доступным для потребителя и повышаешь свои выгоды. Людям больше не нужно заключать договоры о партнерстве на другом конце планеты: находясь в ДАО, они уже являются партнерами. Смарт-контракт сам проведет все финансовые операции, сам перечислит контрагентам их долю, работникам их заработок, вашим поставщикам сырья их часть, сам отчислит все пенсионные проценты и проценты на долю нетрудоспособных граждан в системе ДАО.

— Андрей, ты можешь устранить несколько министерств в госаппарате.

— Так и есть. Все беды в экономике от чего? От человеческого фактора: жадность, жажда власти и весь оставшийся список пороков. А у алгоритма чувств нет. Сейчас мы заканчиваем разработку пенсионных отчислений. Идем по китайской модели. Пенсионные отчисления будут списываться на специальный счет человека, который станет ему доступным автоматически по достижении пенсионного возраста, а в случае его смерти — его детям. А то кредиты по наследству передаются, а пенсии — нет. Это просто программа, и не нужны никакие многомиллиардные расходы на штат сотрудников и здания, в которых за честь было бы располагаться и «Газпрому».

— А налоги? — Марсель стремился полностью понять всю структуру децентрализованной организации.

— Адаптивно под каждое государство и каждый вид деятельности при помощи дополнительных смарт-контрактов.

— Это же колоссальное количество факторов!

— Поэтому мы планируем работу над смарт-контрактом на три года. Здесь не обойтись без внутренней токенизированной системы, которая будет посредником между разными бизнесами и валютами.

— Токен — это внутренняя валюта? — Марсель был сильным политиком, но в цифровых терминах не особенно разбирался.

— Да, своего рода условная единица-посредник, в акционерных обществах таким токеном выступает акция. В мире единым математическим общим является доллар. Все, что нас окружает, исчисляется в долларах. В цифровом мире точно так же математическим общим является токен.

— И каким же образом будет происходить управление такой организацией?

— Посредством голосования держателями управляющих токенов. Я закладываю их количество в десять тысяч единиц. Другие ДАО, которые образуются вслед за нашим, будут иметь свои управляющие токены.

— Андрей, если я захочу целиком править такой организацией, мне достаточно будет скупить контрольный пакет токенов?

— Нет. Сколько бы токенов ты ни держал, голос у тебя только один.

— Вот как… Это, как я понимаю, не демократия будет, а в чистом виде холакратия.

За два месяца обсуждений вопросов макроэкономики между Широковым и Сафиным было решено продвигать идеи ДАО Юниверс в политические структуры. Точнее, готовить почву, вкладывать идею о необходимости перемен в сознание правящей элиты России. Напролом идти было бы слишком глупо и опасно. Сафин имел достаточные связи, чтобы оказывать необходимое влияние.

В коридорах Госдумы и Совета Федерации начинались споры. На фоне перспективы потерять коррупционную кормушку взгляды старой политической тусовки стали резко контрастировать со взглядами честных политиков. В кабинете министров также обострились конфликты. Старые привычки «опытных» политиков были малоперспективны относительно видения тех, кто пришел к власти позднее. Вторые были уже опытны, они помнили, как они же сами политической игрой сместили прежних хозяев из их кабинетов, а потому понимали, что мир изменчив и вцепиться в свои кресла мертвой хваткой не получится. Умение предвидеть перемены и быть к ним готовым и есть инструмент повышения собственного влияния.

Однажды министр обороны Могилев пригласил к себе в кабинет Сафина и, только закрыв двери и убедившись, что они абсолютно одни, сказал:

— Марсель, ты видишь, что происходит?

— Раскол, Евсей Савельевич.

— Я ожидал, что все обострится, но теперь заметны стали те, кто наиболее активно противостоит новшествам. Причина для сопротивления у них может быть только одна — нежелание утратить свои источники доходов. А значит, речь идет об очень больших деньгах, ради которых стоит так переживать.

— И, Евсей Савельич, — Марсель говорил самые важные вещи мягким тоном, но так, что людей от этого бросало в дрожь, — было бы неплохо, чтобы ты точно установил источники доходов этих людей и их взаимодействия между собой. Кто кому что оказывает, как исполняют.

— Разумеется, — Могилев побледнел, но постарался это скрыть, ведь кое-кого он сам приблизил к подобным источникам.

— Я очень ценю твою приверженность интересам России, — улыбнулся Сафин, точно зная, что Могилев, безусловно, привержен интересам государства, но и своих уж точно не обходит. — Список людей ты мне подготовь, а мы сами решим, как с кем дальше дела вести.

Сафин был вхож во все министерства, перед ним не была закрыта ни одна дверь, его очень уважали за то, что ни одно слово он не оставлял без дела, но и не обо всех делах говорил. И вот именно то, о чем он молчал, повергало в настоящий ужас тех, кого касались его дела.

— Когда будет необходимо, я снова приду, — сказал он, пожав руку министру обороны, и вышел.

Могилев взмокшими руками схватил телефон, набрал помощника и потребовал его скорейшего прибытия.

— Сафин! Сафин за нас взялся! — шипел он, рассекая нервными шагами кабинет.

Михаил Иванович Вихляев, начальник департамента Росвоенипотеки, прежде служивший вторым лицом одного из крупнейших банков России, не вполне понимал, отчего его сюзерен так волнуется.

— И что в этом страшного, Савельич? Ты же предоставишь ему данные, а значит, вправе сам написать там то, что захочешь.

— Только он еще проверит мои данные пять раз, прежде чем им верить. Он и меня этой просьбой проверяет. Пусть там этот твой Щеглов закрывает свои лавочки и начинает вести законный бизнес.

— Так мы же с него денег иметь не будем, — подскочил Вихляев.

— А тебе что, все мало? Жадный больно? У тебя бабла на пять поколений вперед, а ты боишься потерять свои привилегии из-за этих мелочей? Успокойся уже наконец. Ты обеспечил себя вместе со всей семьей, так и возьмись наконец-таки за голову. Теперь пора подумать и о государственных интересах. Мы — Министерство обороны! Не абы чего! Наша работа, как и прежде, должна быть предельно поддерживающей интересы Родины, нужно приостановить свои левые источники.

Благодаря Вихляеву паника проникла в самые высокие кабинеты правительства. О визитах Сафина говорили везде, а само его имя боялись упоминать. Марсель выжидал, когда страх и готовность пойти на все его просьбы созреют в умах людей, а пока посвятил все свое время работе в команде Андрея.

Марсель позвонил своему старому другу Сергею Корецкому, с которым он в девяностые начинал бизнес, тогда еще совсем не «белый». Друг этот долго держался в тени, пока наконец не сумел купить должность в дипмиссии одного европейского государства. А там и вовсе перешел на чистую деятельность, устроился в ООН и, что называется, технично свалил за границу.

— Марсель, то, о чем ты говоришь, может иметь огромные перспективы развития, но мир к ним не готов. Я просмотрел те файлы, которые ты мне прислал. Очень интересно, если можно так мягко выразиться. Заместитель председателя Генеральной Ассамблеи ООН благосклонно оценивает перспективы, но не может точно ответить на вопрос, как скоро правительства стран будут готовы это принять. Могут возникнуть проблемы на пути интеграции модели ДАО в госаппараты. Я мягко начну переговоры с Германией как государством, наиболее ценящим обязательность, они наверняка первыми начнут интеграцию ДАО-модели в свою экономику.

Через неделю Марсель Сафин получил более полные сведения и от Могилева, и от Корецкого и позвонил Широкову.

— Я поразмыслил над всем, что было между нами сказано, Андрей. Ты безумец, если считаешь, что можешь изменить мир. Но я изучил все скрытые аспекты и обнаружил, что ты его изменишь. Я в деле.

— Тогда встретимся втроем с тобой и Владом, обсудим наши компетенции.

Если за тридцать лет до этой встречи состоялась встреча других трех людей, чьи имена сыграли роли в жизни каждого человека в России в лице компании «Тройка-Диалог», то теперь встретились трое, чьи имена еще только будут вписаны на страницы истории целого мира. День в день, час в час.

Пустой ресторан, заблокированные двери, единственный официант, не говоривший на русском языке, самые изысканные блюда.

Три пары дорогих туфель зашли в лифт, три пары дорогих костюмов прошли мимо склоненных голов персонала. Три галстука ручной работы были ослаблены за столом. Два «скеллера» фонили в помещении, подавляя возможности всех желающих подслушать разговор. Три микрофона были нервно брошены в соседних помещениях:

— Мы не можем ничего расслышать.

— Ну и ладно, официанта расспросим.

Широков, Сафин, Добряков торжественно подняли бокалы с шампанским. Губы говорили слова, решавшие судьбы мира. Щетина улыбалась в ответ. Салфетка стирала сок омара со рта, который озвучил судьбе мира точный курс развития.

Все было дорого и красиво.

Да ладно, это шутка.

Просто весь мир облекает людей, решающих их судьбы, в дорогие тряпки и катает их на баснословно дорогих машинах. На самом деле трое в джинсах и удобных футболках сели на диван в Сити, обсудили все на месте под сэндвичи из ближайшей бургерной и решили, как именно они будут менять мир к лучшему. Широков был доволен больше обычного — ни один из его друзей не говорил «но» или «нет», только как и что за чем решать.

Андрей не ждал подходящей ситуации, он создавал их, чтобы ими удобно было пользоваться.

Шла напряженная разработка смарт-контракта. Широков полностью погрузился в работу над конкретными аспектами жизни людей. Получение земли у государства и обеспечение безопасности взял на себя Добряков, в этом ему играл на руку его прежний опыт в разведке. Внушением ключевым политическим фигурам необходимости автоматизации и децентрализации процессов занялся Сафин. Марсель, кроме своей политической роли, был еще и просто обыкновенным предпринимателем. Он строил здания, офисы, технические цеха. С его умением делегировать дела правильным людям у него прекрасно получалось совмещать свои занятия.

Идея создания полностью автономного города Андрею очень понравилась. Однако детально продумать такой проект и предусмотреть все, оплатить и тем более реализовать представлялось колоссальной задачей. Это было равносильно изобретению велосипеда: зачем строить город, если полно полузаброшенных городов по всей России? Проект строительства офисов вопросов не вызывал, а создание больничного городка, детской инфраструктуры, системы общепита требовало согласований в каждом пункте. Экономика была куда более гибкой, чем государственные стандарты, пусть и по большей части обоснованные. Кроме того, любой населенный пункт должен был иметь муниципальное руководство, которое автоматически исключало децентрализацию. А смысл полноценного экологичного города был в том, что это малая модель полного государства на блокчейне, который управляется не людьми — смарт-контрактом.

— Андрюх, а может, свою электростанцию поставим? — предложил Влад.

— Это зависит от того, какие именно территории войдут в экогород, — вставил Марсель. — Я тебе подсоблю одним человечком, он поможет нам получить землю, которая будет обеспечена ресурсом для энерговыработки. Я вот лично хочу, чтобы у меня на территории экогородка стояла своя майнинговая ферма, а это уже требует толкового энергопотока и системы охлаждения.

— Майнинг?

Влад недоумевал, что в майнинге может быть такого привлекательного, ведь деньги можно вкладывать и более перспективно. Конечно, это будет требовать большего усилия в маркетинге и анализе рынков, да и риски больше, но тем не менее ему это не отзывалось. Влад был опытным распорядителем физического бизнеса, а цифровой бизнес он только учился понимать. Зато последним виртуозно владел Андрей, а Марсель быстро разобрался, за чем стоит будущее и как это будущее приблизить.

Каждое решение приходилось искать, на каждый аспект жизни выискивать лазейки в законе. Пока же государство не понимало, как облагать налогами криптовалютные сделки и от своего незнания и слабости замыкалось лишь на преследовании таких сделок и их авторов. А как взаимодействовать с самодостаточной экосиситемой — и вовсе оставалось не ясным.

10

Многие задумываются, что будет, когда все повалят в крипту? Да, на этом можно отлично зарабатывать, но настанет момент, когда некому будет выращивать еду и шить одежду. Теоретически это возможно, но криптоактивами занято ничтожно малое количество людей, к тому же не всем дано читать графики бирж и производить криптовалюту: большинство людей все же предпочитают то, что им по сердцу. Художники продолжат создавать интерьеры, столяры — конструировать мебель, фермеры ни за что не променяют удовольствие есть плоды своих рук на покупку ГМО в магазинах, не променяют чистый воздух на взвесь пыли мегаполисов. Ничего не изменится. Просто это век переходного состояния от аграриев с промытыми телевидением мозгами к аграриям с оптимизированными системами управления, где проявится ценность каждого человека.

Пока же государствам удобно управлять стадом баранов, но когда бараны научатся пользоваться смартфоном и научатся это монетизировать, власть станет невозможна. Настанет эпоха децентрализации и чистейшей холакратии. В открытом интернет-пространстве у человека появляется свобода выбора, что ему читать, смотреть, как зарабатывать, каких политических взглядов придерживаться, а человека, познавшего свободу независимости, невозможно снова вовлечь в ярмо чужого влияния.

Ребята обедали фастфудом в офисе, размышляя над проектным планом.

— Мы должны сперва дать баранам телефоны, — заключил Андрей, — а потом подготовить почву, чтоб эти телефоны применялись по назначению, а не гвозди ими забивались. Ведь сейчас семьдесят процентов людей именно так и используют этот колоссальный ресурс, не понимая, что в руках у них будущее и что они вовсе не бараны, а люди. А скорость и технологии не имеют значения, когда ты на своей «ламборгини» попадаешь в стадо баранов. Надо помочь им скинуть шкуры, напомнить им, что они люди, они — ценность, и помочь им сесть за руль. И маркетинг. Требует слишком много денег, а целевая аудитория просматривает такие рекламы крайне редко. Если только сеть.

Андрей рассматривал множество вариантов внедрения ДАО-модели в экономику мира, но все они требовали колоссальных вложений в маркетинг и рекламу. С учетом того, что он сам максимально вкладывал все свои средства в работу команды, которая трудилась над смарт-контрактом, лишних денег у него не было. Оставался еще один путь — реферальный. Сетевой формат бизнеса.

— Сетевым форматам люди научились не доверять. Все сети кидали своих участников, как только эти участники дослуживались до подарка в виде дома или машины. Людей, которые начинают морщиться при слове «сетевой», не перечесть, — резонно осадил Влад.

— Зато это наиболее эффективный способ донести до каждого человека все преимущества системы. Мы же не продукт какой-то фабрики предлагаем, а абсолютно полную экосистему. В условиях хромающей экономики это становится потребностью. Надо попробовать. У тебя есть знакомые, которые создавали свою сеть и умеют ее строить?

— У Марселя есть кто-то из сетевиков.

Андрей окинул взглядом схему реализации полного проекта и тихо с улыбкой произнес:

— Погнали, пацаны. Надо наконец дать людям знание, как интернет и технологии могут изменить их жизнь.

— У меня дочка уже вовсю разбирается в финансах и биржах в ее-то восемь лет! — посмеялся Марсель, дожевывая бургер.

— Да она вся в отца, — усмехнулся Влад. — Ты гений, она — гения.

— Евгения, вообще-то.

— Вот, видишь, даже имя соответствует.

— А вы своих детей заведите, потом я посмотрю, как будете гордиться их успехами, когда они начнут гениально говорить, ходить и считать, — парировал Марсель.

— И заведем, долго ли умеючи, — махнул рукой Добряков.

— Влад, ты сперва женись нормально.

— А что вам так Лизка не нравится? Нормальная же девка.

— Да она не тебя любит, а то, что ты ей салоны оплачиваешь. Думаешь, потом что-то изменится? Она так и будет из тебя тянуть, не думая о тебе самом.

— Ерунда. Она мне родит, это главное.

— Ольга-то мне точно родит, и с ней я уверен, что все будет хорошо. С ней можно прожить всю жизнь, она надежный партнер, а твоя до сих пор не усвоила, что мужику готовить надо и что пол сам не моется, только бабки просит на тряпки.

— Да херня все это, главное — она мне родит! Андрюх, а давай вместе станем отцами?

— Давай. Если рискнешь это делать с Лизкой.

— Неужели свершилось?! — театрально воздел руки к небу Марсель, глядя, как на его друзей снизошло озарение. — А то мы рождаем тут новый тип государства и госуправления, а сами еще себе наследников не заделали.

— Исправимся, брат, — пожал плечами Влад и кивнул Андрею, — поехали по домам исправляться? Мы же вроде уже все обсудили.

— Поехали. И по домам, и по дамам. А то этот, уже исправленный, нам покоя не даст.

— Езжайте, я пока до Могилева доеду, узнаю, как у него дела.

Марсель входил в один правительственный кабинет, делал предложение, входил в другой кабинет, излагал перспективы, в третьем он эффектно ругал парней, создававших проект, который отобрал бы власть у всех них. Уходя, он знал, что третий в панике звонил первому, рассказывал, какая опасность возникла, первый утверждал, что эту опасность придется либо возглавить, либо уничтожить, и они получали у второго инструкции, как можно оказаться на гребне волны сейчас, пока она зарождается, чтоб не остаться не у власти потом, когда будет поздно.

Марсель садился к себе в машину, когда эти трое уже звонили и давали согласие на проект. И это было их решением, которое они приняли сами, это не было предложением Сафина, и никто не мог пожаловаться на то, что он их принудил. Сафин получал результаты, ответственность за которые несли сами политики.

Могилев, понимая, что ДАО-модель — неизбежное будущее, поговорил со своим другом Вихляевым. Так как тот имел огромный опыт работы в банке, его мнение было действительно важным. Вихляев, в свою очередь, имел особый талант налаживать работу так, чтобы иметь поток денег, не запачкав рук. И он обратился к старому партнеру, с которым создавал различные финансовые школы, выкачивавшие сбережения людей. Щеглов умел создавать брокерские кухни, умел презентабельно представляться, рекомендовал «надежного» брокера, на счетах которого переведенные деньги необратимо прощались с прежними владельцами. Щеглов Григорий Павлович по просьбе Могилева еще год назад, когда поползли первые слухи о риске децентрализованной системы госуправления, создал другого рода бизнес — сетевой. Он имел опыт и хороших знакомых, которые тут же порекомендовали его Широкову, когда стало известно, что он ищет сетевика как специалиста с хорошими инструментами.

Андрей приехал к нему на встречу с Евой Райт. Она занималась ремейком его команды, и эти операционные процессы требовали много времени, которого у Андрея было в обрез. Половина работы решалась на ходу.

— Здравствуй, Григорий. Со мной вы говорили по телефону, а это Ева.

— Здравствуйте, Ева, очень приятно, — он церемонно поцеловал ее руку, оставляя возможность для флирта, и широко улыбнулся Андрею. — Так чем я могу быть полезен столь известному цифровому деятелю?

— Я создаю децентрализованную модель государства, которая объемлет намного больше бизнесов, чем просто сетевое распространение товаров одного производителя.

— Объем информации в таком продукте очень большой, вы верно выбрали способ донесения ценности вашей компании до людей, они будут сами разбираться в новой структуре, когда им это будет доноситься близкими людьми.

— Так вот и дело в чем, нам нужна эффективная модель сетевого маркетинга. А я слышал, что вы умеете выстраивать сеть.

— Расскажите побольше о вашей предполагаемой сети, и я объясню вам, как действовать.

— По смыслу все это — последовательность реферальных ссылок со своей автоматической системой распределения процентов от надбавленной стоимости продукта…

Ева читала анализ психологического теста для ряда сотрудников, претендующих на роль начальника маркетингового отдела и отдела разработки, и лишь изредка поднимала глаза от планшета. Андрей раскрывал суть своей потребности человеку, сидящему напротив с внимающим видом. Ева смотрела сквозь него, думая о своем.

Но ее насторожила разница между мимикой Григория и его словами. Она моментально переключила внимание на него, не меняя своей позы.

— Он хватает все на лету, — довольно потянулся Андрей, положив руку на спинку ее кресла, когда Щеглов ушел.

— Нет. Он просто уже знал все то, что ты ему так долго разъяснял.

— Конечно, знал, ведь ему обрисовали ситуацию, когда нас заочно знакомили.

— Заочно о тебе говорят одно, а он знал и все остальное.

— Ева, хватит быть такой недоверчивой, пацан реально понимает, что к чему. Занимайся своим делом с коллективом, а в большом бизнесе мальчики решат все сами.

— Как скажешь, — Ева согласилась, чтобы остаться при своем мнении без лишних споров, а сама включила таймер, считая, когда эта ситуация проявится во всей красе.

Щеглов в это время отзванивался Вихляеву о том, что интеграция в бизнес Широкова наметила успех. Вихляев, сидевший в кабинете начальника, потирал ручки.

— Пусть мы сейчас не сможем их полностью подчинить, но мы уже будем знать намно-ого больше, — удовлетворенно пропел министр обороны. Безопасность государства он берег и изнутри, и снаружи. И если его стремления знать обо всем, что может повлиять на ход истории, были вполне нормальны, то интересы Щеглова были явно не такими, и Вихляев был целиком сторонником Щеглова, хотя и носил маску союзника Могилева.

Через месяц работы над построением сети от Марселя Андрею стало известно, что Щеглов совсем не тот, кем хотел казаться. Да, он имел все те компетенции, которые послужили основанием для их совместной работы, но то, что его заметил Сафин входящим в кабинет министра обороны, и вообще всякое знакомство с министром он отрицал.

При встрече в его офисе Андрей не настаивал на этом вопросе, просто задержал взгляд чуть подольше на Еве, сидевшей за стеклом в соседнем кабинете, а в разговоре с Григорием придерживался безопасной зоны. Ева сообразила, что не все гладко, и позвонила Владу, и Андрей получил через десять минут его ответ в сообщении.

Григорий видел, что Андрей на встрече не совсем естественно себя ведет, и старался нейтрализовать вероятные негативные подозрения тем, что еще больше обещал успех, расшаркивался, рассказывал все преимущества для ДАО, если Широков допустит его в саму разработку децентрализованной системы. Широков же прочел сообщение от Влада, с добродушной улыбкой все выслушал, договорился об окончании работы с его разработчиками, а о вероятном сотрудничестве высказался очень туманно. А ведь Щеглов непосредственно стремился попасть в совет директоров новой ДАО.

— Это ты натравила Влада проверить Щеглова? — спросил Андрей, когда тот покинул кабинет Широкова.

— Что не так с ним? — спросила Ева Андрея.

— Скажем так, ты была права в прошлый раз. И мы успели не впустить в систему человека, который зарабатывал не только в сетевом бизнесе, но и при помощи дупликации брокерских сайтов. Не представляю, каких бед мы избежали, не допустив его к полным исходникам системы. Он вполне мог бы произвести дубликат системы, а потом, когда люди стали бы ее частью, подкосить. Таким образом он мог вызвать серьезное недоверие к ДАО и укрепить позиции населения в вере обычному правительству. Скажи Ирке собрать совещание офлайн.

На совещании, где собрались все члены президиума ДАО, Андрей был напряжен, Влад был необычайно молчалив и собран, Марсель, как обычно, вальяжен и таинственно улыбчив, будто ему одному было ведомо намного больше, чем окружающим. Так и было, просто он привык скрывать знание под маской псевдознания, это вводило в изрядное заблуждение тех, кто не был с ним близко знаком. Кроме них были приглашены Ирина Вольф, помощница Андрея, и невербалик Райт. Андрей сложил руки на груди и облокотился ими на стол.

— Пацаны, — вздохнул он полудовольно-полузадумчиво, — вот и дожили мы до момента, когда мы стали значимы настолько, что к нам в состав совета директоров чуть не попал посторонний человек.

— Ты про Щеглова? — уточнил Влад.

— Да, причем первые сигналы о его постороннем интересе заметила Ева, спасибо, кстати, — кивнул он в ее сторону. — Приятно, что нас стало признавать реальным фактором правительство, хотя и на не официальном уровне, а лишь в частном порядке, но это уже имеет колоссальное значение. Теперь на все значимые встречи мы будем брать Еву Райт.

— Это еще зачем? — возмутился Добряков. — Что за хрень? Мы что же, по-твоему, сами недостаточно хорошо изучили невербалику?

— Раз даже я ошибся, значит, недостаточно. Она молодец. И нам нужно признать, что она не просто член команды, а знает в сто раз больше, чем говорит, потому что читает нас же самих и молчит обо всем, что знает. Но она строго соблюдает все тайны разработки ДАО-модели. Она наш человек.

— Ты два года знаком с ней и такого не говорил.

— До тех пор пока не понял, что она знает все то же, что и мы, но хранит наши тайны и не задает команде таких вопросов, которые могли бы нам повредить. Однако вовремя реагирует на опасность там, где на нее мог среагировать только тот, кто знает больше, чем кажется.

— Ну, черт ее знает, — Влад фыркнул.

Он покосился на сидевшую напротив Еву и вспомнил все их общие моменты. Она проявляла к нему личную симпатию крайне сдержанно, настолько, что сумела убедить его в ее исключительно дружественном отношении, но не отказывала во флирте, которым вуалировала свое истинное отношение к нему. Между ними никогда не было близости, только звенящее напряжение. Влад на нее был немного обижен и одновременно благодарен. Она не отвлекла его от Лизы, потому что та могла дать ему желанного ребенка, и теперь он стал отцом.

— Я согласен, что Ева полезна в работе с коллективом, но уж с нами-то, матерыми мужиками, которые сожрали не один пуд соли, это лишнее.

— Влад, хорош гнать, — спокойно растянул Марсель, — мы сейчас реально стали занимать кое-чье внимание настолько, что к нам теперь суют носы всякие «доброжелатели», которые сами кому угодно дадут прикурить. И таких типов, поверь моему опыту, будет еще тьма тьмущая. Кое в чем даже я согласен с Андреем.

— Это радует, Марсель, — отреагировал Андрей. — Конечно, я не говорю, что нам не надо развивать личные навыки коммуникаций, но и мы, занимаясь делами, думаем о делах, а не о том, что человек, к примеру, поджал губы или на долю секунды расширил зрачок. Наша задача — творить историю, а ее — помочь избежать ошибок в людях в этом процессе. Я уже заколебался сталкиваться с проблемами в коллективе, а ведь о них мне доносит сама Ева лишь в трех процентах случаев, остальное решает сама.

— Ну, даже если так, ей же придется летать по всей России, чтоб везде на встречах бывать, — все же недовольно искал причины для отказа Добряков.

— А везде и не обязательно, достаточно только на тех встречах, которые допускают погружение человека внутрь системы.

— Я вот на прошлой неделе ездил с ней, — Марсель улыбнулся Еве, — в спа-салон, так по пути узнал невербальную фишку, как определить, что человек не просто боится, а чего именно боится, и, как следствие, понимать, куда надо копать. Такого в книгах нет.

Влад нахмурился. Он впервые слышал о том, что Марсель и Ева были достаточно близки, чтобы ездить вместе в спа.

Андрею было без разницы, чем кто занимается, лишь бы дело делалось, он просто поинтересовался, что это за фишка.