Бесплатный фрагмент - ДА

Визитка

Здравствуйте, меня зовут Андрей Демьяненко!

Раньше я ходил почти всегда пьяненьким.

А теперь хожу трезвым,

Но это не менее весело!

Я хожу фотографирую цветочки,

Люблю с любимой…

(Рекламная пауза:

Срочно ищу любимую!

Не обязательно, чтобы мыла, готовила, шила,

Это все сделаем вместе.

Обязательно, чтобы вместе детей делали,

Обязательно совместное устремление!

Примечание: не пью, но бываю упрям и неуживчив,

Если устраивает, пишите в личку!)

Люблю с любимой проводить ночки,

Пишу прозу, стишки и песенки,

И это не менее весело.

Утверждение, конечно, звучит абсурдно,

И поэтому меня часто спрашивают:

Демьяненко, а что ты куришь?

Я загадочно молчу и улыбаюсь.

Люди всегда непонятно, как считают.

Знаете, а я просто люблю смеяться,

Люблю делать то, что люблю,

Я от рождения счастлив.

(Рекламная пауза:

Я ищу единомышленников!

Присылайте свои истории о счастье,

В копилке мудрости разнообразие не будет лишним!

Если нет таких историй, выдумайте и запишите!

Как напишите, присылайте в личку!)

Я от рождения счастлив

И работаю над тем, чтобы счастливым стал весь люд!

(Рекламная пауза:

Подписывайтесь на творческую страничку

«Да, Демьяненко» (https://vk.com/da_demianenko),

Я человек, конечно, странненький,

Но скучно со мной не будет.

Добро пожаловать, люди!)

Моя жизнь

Мне позвонил Черновиков:

— Ты веришь в судьбу?

Я кивнул.

— Конечно, верю! Это же моя судьба! Она у меня хорошая!

— Не в том плане, — смутился Макс. — Я больше о фатуме, о том, что все предопределено. О том, можешь ты влиять на свою судьбу или не можешь.

— Э-э-э, — я был в затруднении.

В разные периоды жизни я думал по-разному. Сегодня я ещё не определился, что думать.

— Понятно, — сказал Макс и повесил трубку.

Такие внезапные звонки от моего друга, словно солнечный зайчик в темной комнате. О них думаешь, они будоражат. Хочется что-то поменять или хотя бы распахнуть плотные шторы.

Я принялся за уборку и тут же натолкнулся на видеокассету, подписанную «Моя жизнь». Все видеокассеты я давно повыбрасывал. И у меня не было такой кассеты. У меня аналогового видика-то давно нет. Как я её посмотрю? Перематывая на карандашах что ли?

Я набрал Черновикова.

— Макс, а чего это ты у меня про судьбу спрашивал?

— Да, понимаешь, включаю я компьютер, а у меня на столе файл «Моя жизнь». Сначала я подумал, что это твои шуточки. Но потом открыл файл, а там про меня всё. И так точно, детально. Так даже ты не сможешь. И курсив так призывно мерцает, напиши что-нибудь! Я и написал.

— И? — уточнил я.

— И сбылось.

— Понятно, — я положил трубку.

Розыгрыш Макса исключался. Он у меня давно не был. Хотя Макс любитель повеселиться. Но волновало меня не это. Почему у Макса файл на компьютере, а у меня какая-то древняя видеокассета. Ещё бы пещеру с петроглифами подсунули. Я выбросил кассету в мусор и открыл комп.

Ровно посередине рабочего стола торчал файл «Моя жизнь». В корзину. Благо в компьютере тоже есть мусорная корзина.

Компьютер тут же заурчал и стал перезагружаться. Теперь вместо обычных Виндов загружалась «Моя жизнь». Я отключил технику и огляделся. Каждая книга в моей комнате называлась «Моя жизнь».

Я позвонил по «Моей жизни» (теперь так назывался телефон) Черновикову.

— Макс, а что ты сделал с файлом? А то у меня похожие проблемы.

— Выбросил.

— Ага, — удовлетворённо улыбнулся я. — И что?

— Теперь всё вокруг меня называется «Моя жизнь».

— Тебе не кажется, что нас на что-то вынуждают.

— Типа того, — откликнулся Макс.

— И что ты собираешься делать? — уточнил я, хотя уже знал его ответ.

— Жить, — откликнулся Черновиков. — А что нам ещё остаётся?

Я кивнул.

Я хотел уехать на край света, но даже одежда теперь была «Моей жизнью».

Тогда я сел в позу «Моя жизнь» и включился в «Мою жизнь».

Насмешить Бога

Хочешь насмешить Господа,

Расскажи ему о своих планах…

Здравствуй, Господи!

Слушай:

Я хочу влюбиться кристально чисто,

Чтобы весь мир птицами звенел,

Хочу семь детей от моей милой,

Счастья хочу ещё более оголтелого.

Хочу дом огромный и сад,

Чтобы жить было не тесно

И друзей принимать.

Хочу создавать книги с героями живыми,

Чтобы каждый из героев становился нарицательным именем,

Хочу создавать каждой страничкой Миры,

В которых весело и приятно,

Чтобы читатели каждой строчкой парили,

Вдыхая философию пряную.

Хочу проводить представления

Особо улыбательные,

Чтобы читатели

Сюжет со смехом знакомым пересказывали.

Хочу, чтобы этот мир стал лучше,

Хочу такую утопию выдумать,

Чтобы, посадив её в любую людскую кучу,

Плодовое человечество поднималось.

Я хочу, чтобы все были счастливы.

Господи, как я хочу, чтобы все были счастливы!

Слушай! Слушай, Господи!

Мне нравится, когда Бог радуется,

Мне нравится, когда Бог смеётся!

Заповеди

Я молился.

Вокруг меня были плотные тучи, словно небо упало на землю.

Божественные слова мерцали молниями, вылетая из уст огромного огненного ангела. Тучи вокруг меня полыхали.

Я молился.

Мне слышался постоянно какой-то писк. Но моей молитве не помешать.

Писк нарастал. Это испуганные мыши? Но откуда здесь мыши, в этой подоблачной вышине?

А божественные слова громыхали громом и вбивались в каменную скрижаль.

Надоедливый писк проникал в меня.

Неужели, это дьявол хочет помешать?

Дьявол всегда появляется, чтобы смутить человека. Чтобы спихнуть его с пути истинного.

Я продолжал молиться, чтобы заглушить этот чёртов писк.

Наконец, последнее слово закона божьего было выбито на скрижали. Грохот и молнии угомонились, тучи поредели, и я снова услышал отчётливый писк:

— Теперь можешь послушать меня?

— Я очень устал, я уже здесь сорок дней, — понуро ответил я.

— Я уложусь в сорок минут. А может, и в четыре.

— Ты Дьявол?

— Почему Дьявол? Дьявол велик, я же маленький. Посмотри на меня!

И тут я увидел его. Он сидел на моей руке, похожий на птичку-невеличку.

— Так кто ты?

— Я Маленький Ангел. Я тоже принес тебе завет от Бога.

— Но у меня уже есть завет!

— Ага. Но я пришел раньше, а ты не обратил на меня внимания. На маленькое не обращают внимания.

Я посмотрел на каменную плиту заветов. Она была каменной и увесистой. Мне её надо было нести с горы.

— Знаешь, я наверное откажусь. Мне бы эти заповеди дотащить до своего народа.

Маленький Ангел улыбнулся.

— Мои заветы легки. Это в жизни больших ангелов, больших людей — великие идеи. У нас коротышек — идеи маленькие. Но всё равно, все они принадлежат Богу.

И Ангел дал мне зёрнышко.

— Эээээ, — я был в затруднении.

— Смотри в него, Моисей, — пропищал Маленький Ангел.

Я смотрел в зёрнышко и мне открылись очень маленькие слова.

— Люби, веруй, будь честен, работай, отдыхай… Так это те же самые заповеди! — воскликнул я.

— Да, других нет.

— Только они выглядят компактнее, и их меньше десяти.

— Да, меньше, — сказал Маленький Ангел. — Ведь если ты честен, ты не будешь обманывать жену, не украдешь, не оклевещешь…

Я кивнул. Заповеди не запрещали, они наставляли, советовали.

— Что возьмёшь и эти заповеди? — спросил с надеждой Маленький Ангел.

Переговоры с Маленьким Ангелом и правда заняли мало времени.

Я кинул зерно в карман.

Ангел улыбнулся и исчез.

А я взвалил каменную скрижаль себе на плечи и стал спускаться с горы.

Закон был тяжел, давил на хребет, был неудобен.

А под горой мой народ водил хороводы вокруг золотого тельца.

Я разозлился. Я кинул скрижаль в идола, свалил тельца с постамента. Идол остался невредим, а разбился закон, оказавшийся слишком хрупким.

А я думал о зерне. Я думал, что злость — это плохо, что гнев — это плохо. Что это не по-божески.

Я сунул руку в карман, чтобы нащупать зерно, но зерна там не было. Видимо оно вывалилось в небольшую дырку, которую я не замечал.

Хорошо, что я запомнил эти несколько слов.

Хорошо

В капюшоне моей куртки есть голова.

К голове приделаны ноги и руки,

И прочие полезные штуки,

В общем, есть у меня тело и куртка с капюшоном…

И это, знаете, спасибо родителям, хорошо!

А ещё у меня есть дом.

С отоплением, душем и электричеством в нём.

В доме есть, где кушать и спать, и сочинять песенки.

И это, спасибо ангелам, божественно!

У меня есть любимая.

Мы с ней хохочем до упаду,

Мы не пьем пиво,

Мы с ней шутки шутим до утра,

Ведь она женщина страстная.

И жить мне, спасибо любви, прекрасно!

У меня есть друзья,

Они радуются моим успехам

Они спасут меня от несчастий или

помогут куда-нибудь переехать,

Я надеюсь, что я им тоже могу быть полезен.

И это, спасибо судьбе, великолепно.

Кто-то ругает правительство и нравы,

Да, и пусть они будут правы!

Каждый из них не лишён

Того, что есть у меня.

Но мне и от этого, спасибо господу, хорошо!

К меня есть ноутбук, телефон и заразительный смех,

Я могу отсюда в любую сторону ехать,

Я потешаться могу над разным!

И это, спасибо друзьям, первоклассно!

А кто-то ругает судьбу и бога,

Хотя, кроме судьбы и бога, у них всего много.

А у меня есть улыбка от щеки до щеки,

Заряд хорошего настроения,

На всё особое мнение головы в капюшоне.

И мне, спасибо вселенная, хорошо!

Фотограф

Я шёл на работу и декламировал стихи. Да, бывает, что я хожу на работу. Когда я иду, не на работу, а вообще, я стихи либо пишу, либо разучиваю.

Часто вслух и достаточно громко — декламирую.

И на слове «ёжик» из пятиэтажки, из под вывески «Срочное фото» вылетает мужчина, который весь топорщится злобой (в переносном смысле, конечно), как ёжик. И топорщится ругательствами (в прямом смысле, конечно)!

Он в меня втыкается достаточно весомо и больно всеми своими иголками. Я их почти ощутил.

Я вскрикнул, подавленный столкновением, и спрашиваю:

— В чем дело? Что случилось?

— Это ужасное фото! Меня состарили! Я здесь старик!

Я смотрю на фото, на мужика, на мужика, на фото и снова на мужика:

— Вполне приличное фото, — говорю я. — Вы очень на себя похожи.

— Но я была лет на пять моложе!

Я подумал, что ослышался: была?

— Я была женщиной!

Я снова посмотрел на фото. И на мужика.

— А по-моему, вы и здесь мужик.

За эти слова я получил пощечину, и мужик когтями проехался по моей морде. Я почти поверил предыдущему утверждению, ведь царапаться так может только женщина.

Недоразумение, продолжая топорщится возмущенными криками, побежало куда-то прочь.

А я, ощупывая лицо, вспомнил, что мне нужно сфотографироваться на удостоверение в Союз писателей.

И как я теперь буду фотографироваться с таким лицом?

Неуверенно я зашёл под вывеску «Срочное фото».

— Что бы вы хотели сделать? — спрашивает меня очень высокий человек из-за прилавка.

— Никогда не делал профессиональный маникюр! — ответил я, ожидая реакции.

— Вот ложитесь в горячую ванную и высовывайте свои коготки, — встаёт из-за прилавка человек, упирается головой в потолок и указывает мне на небольшую табуреточку, окружённую белыми зонтиками и стойками с фотоаппаратами.

— У меня здесь ранение во всё лицо, говорю я, — и сажусь на табуретку в фотозону. — Ничего?

— Ничего! Лаком для ногтей замажем и видно не будет. Вам маникюр и макияж значит ещё.

Я киваю.

— Цветной или?..

— Чёрно-белый, — утверждаю я.

— Три на четыре? Или пять на шесть?

И тут я понимаю, что это Черновиков.

Во первых, настолько высокого человека я больше не видел никогда. Во-вторых, настолько безупречного чувства юмора нет больше не у кого. В-третьих, все сомнительные происшествия происходят только с его участием.

— Макс, я думал, что ты учёный, что ты состоятельный человек, а почему ты работаешь здесь? — я развел руками.

— Я решил себя попробовать в другой области. И у меня неплохо получается.

— Да? — удивился я. — А что тогда такое сделал с клиентом, что он выбежал с криками?

— Не поверишь, но это был единственный недовольный клиент за три недели, что я здесь работаю.

— То есть ты утверждаешь, что я не буду выскакивать из фотоателье с возмущенными криками, расцарапывая пространство?

Макс включил освещение для съёмки, меня залило ровным белым светом.

— Надеюсь для этого не будет повода.

— Так что ты сделал?

— Всё как обычно. Все фотографы предлагают улыбнуться. Предлагают сыр, сосиски, колбасу. Я же прошу подумать о чем-то хорошем. И всё. На снимке отражается внутреннее состояние. Хорошие мысли — хороший снимок.

Так просто. Хороший снимок получается от хороших мыслей. Я словно поплыл в море света на табуреточке.

Я улыбался, ведь я встретил друга. Негаданно, нечаянно, при обстоятельствах странных.

Щёлк, щелк, щелк — неведомой птичкой пел затвор фотоаппарата.

Из этого света я и выплыл на работу. И день светился. И я ощутил себя моложе. Я ощупывал свою голову, пытаясь на ощупь определить степень омоложения, и мне показалось, что растительности на макушке прибавилось.

Я отринул странную мысль, ведь фотографирование у друзей не влияет на рост волос.

Мы договорились с Максом, что я забегу к нему после своей работы и заберу снимки. Благо, что работаем теперь в двух шагах друг от друга.

А вечером фотоателье было закрыто.

И на следующий день — закрыто.

Я позвонил Максу:

— Я бы хотел снимок забрать.

— Я больше не работаю фотографом. Но снимок я тебе отдам.

— Эээ, а что случилось? — поинтересовался я озадаченно.

— Не так сфотографировал хозяина ателье.

— Так же как клиента передо мной?

— Я его совсем в пыль сфотографировал. Вампиром он что-ли был…

— Не понял… — высказывание Черновикова требовало пояснений.

— Я и сам не до конца понимаю. Там то ли техника особенная, то ли место особенное. То ли я особенный. Но я снимал людей, и они становились лучше, красивее, моложе. Некоторые очень даже моложе. И вот приходит девушка. Всё вроде, как всегда. Но я её сфотографировал, и она стала мужчиной. И на снимке и в жизни…

У меня по спине поползли мурашки.

— То есть ты хочешь сказать, что я тоже мог стать кем-то другим?

— Ты и так мужчина, — в голосе Черновикова слышались нотки смеха.

— А если бы я стал крокодилом?

— Теоретически мог, но у тебя хороший снимок. А она, женщина эта, наверное, о чем-то не том подумала. Я не знаю, как это получается. Внутренняя сущность становится реальностью. Так наверное. Я не разобрался. Не успел разобраться.

— Так и я мог стать кем-то другим!

— Не, ты не мог. За тебя я спокоен был. А работодатель вообще в пепел рассыпался.

— Погоди-погоди, это метафора такая?

— Да какая метафора? Влетел, наорал на меня, что я из людей уродов делаю, и попросил его на документ щёлкнуть. Я и сфоткал. А он возьми и рассыпься. Я его в совочек собрал и уволился. Решил больше не экспериментировать.

Розыгрыш это или чистая правда, я не понял.

Ателье я больше работающим не видел, теперь там вроде ремонт делают. Магазинчик очередной.

А вечером того же дня я заехал к Черновикову за фотками и остался доволен. Никогда у меня не было таких красивых фотографий на документы. И как мне показалось, что и волос на голове прибавилось.

Я украдкой глянул в зеркало: такой, как на фото.

Улыбаться

Меня постоянно тянет улыбаться,

Будто должно произойти что-то хорошее,

Я уговариваю себя исправиться,

А то выгляжу, словно крыша скошена.

Я надеваю траурную майку

И непроницаемое лицо,

Но лысина так сверкает,

Как задумочки хитрецов.

Я надеваю широкополую шляпу,

Хохохочу в себя с серьёзным видом,

Но хорошее меня замечает,

Не проходит мимо,

Обнимает, весело мутузит,

Рассказывает анекдот.

Шляпа слетает,

И улыбка початком кукурузы

На поле лица цветёт.

Семь фактов обо мне на букву «Ё»

Факт 1. Никогда не считал «ё» недобуквой, но часто упускал её написание в текстах. Бывало проставлял «ё» даже, редактируя журнал «Вокзал», но получалось не очень хорошо, я её плохо чувствовал, привычки не хватало. Сейчас стараюсь проставлять «ё» во всех своих произведениях, тем более, написанных для детей. Между словом «чертА» и словом «чёрта» — огромная разница. Между «все» и «всё» есть смысловая граница. Между «небом» и «нёбом» — некоторое расстояние.

Факт 2. Не единожды держал ёжика в руках.

Факт 3. Публиковался за гонорар в газете «Ещё». (Цитирую: «Мы, по сути, были первым изданием на всем постсоветском пространстве, писавшем о сексе»).

Факт 4. От ёлки у меня аллергия, если прикоснусь к ней открытой нежной кожей. Хотя парился в бане еловыми вениками — и никакой аллергии.

Факт 5. Не люблю наряжать ёлку на Новый год, считаю это бессмысленным занятием.

Факт 6. Разговаривал матом и употреблял множество слов на букву «ё». Мат очень эмоционален, и это задача достойная писателя найти эквивалентную замену. Стараюсь не употреблять мат. Тем более сейчас матом говорят все, к сожалению, не изобретательно и убого.

Факт 7. Не понимаю в чём сходство ёршика-рыбы и ёршика для чистки унитазов. Очень переживаю за рыбу-ёршика и очень за него обидно!

Сказка про Ё

Посмотрела она в зеркало… Не клёво! Ну, что это за украшение над головой, даже под шляпой не спрятать! Сама красивая, аккуратная, ­фигуристая, а сверху — такое! Ладно бы было, как сережки в ушах, или сбоку, как бантик, чтобы под куртку спрятать, не позориться! Ладно бы снизу, можно было бы обувь специальную пошить, не заметил бы никто! Так над самой головой! На самом видном месте! Люди смеются: недобуква!

Смотрела буква Ё в зеркало, смотрела, и скинула две точки с головы. Скинула, в текст спрятала и пошла гулять.

Идёт и не узнаёт ничего вокруг. Вроде тот же самый мир, но какой-то другой.

Ёлки голые стоят, и клён необычный. Берёзы и те скочевряжились. Под деревьями лысые розовые комочки ползают, с сиреневыми кнопками носов.

— Вы кто? — спрашивает буква Ё.

— Фто-фто, мы ежи! — отвечают существа.

Пожала плечами Ё, пошла дальше, глядит кругом, дивится: нет ни жёлтого, ни зелёного, ни чёрного. Чёрный-то букве Ё не нравился никогда, а вот зелёный был любимым цветом. Жаль.

Птицы забыли, что такое взлёт, потеряли лёгкость. Топают по земле зёрна ищут. А зёрен нет, птицы ягоды клюют. Вкусные ягоды. Которые Ё всегда любила.

Собака повстречалась. Хвостик сбоку, лапы все из головы растут. Хохочет.

— Ты кто? — спрашивает Ё озадаченно.

— Я бывший пёс!

— А смеёшься чего?

— Да бегу через ручеёк, а там ёрш! Вот смешная рыба!

Пошла Ё дальше, странный вокруг мир. Необычный. Интересный.

Подумала Ё далёко пойти, но не получилось, только близко можно.

Встретила буква Ё давнего друга. Но только странно выглядел давний друг. Вроде он, а вроде и не он. Какой-то квадратный. Друг был актёром, очень любил ёрничить и обладал неуёмным чувством юмора. А сейчас идёт грустный-грустный не поёт — воет.

Ё бросилась к другу.

— Привет Семён Артёмыч! — кричит.

— Ходи мимо, пока по лысине не получила, — говорит друг.

— Ты чего? — растерялась Ё. — Не узнал что ли?

— Не знаю я тебя! — плюнул в её сторону друг.

Ё опешила, а потом сообразила, что наделала! Ведь если её даже близкий друг не узнал, то что остальные?

А Семён зарыдал без слёз:

— У меня нёбо исчезло, я так его любил языком трогать, а теперь, как не вытяну язык, всё неба коснусь. Бёдра исчезли. И раньше я был вёртким, а теперь неповоротливым стал.

Схватилась Ё за голову и побежала точки искать.

Бегает по тексту, хочет всё обратно вернуть.

Нет точек. Завалились куда-то. Точки в конце предложения есть. Запятые все по местам торчат. Даже многоточия есть. А её точечек родных нет, как корова языком слизнула.

Мечется Ё, свои точки по тексту ищет. Потом нашла вроде двоеточие. Как её точки, только на бок встали. Попыталась Ё из предложения двоеточие выдернуть, не получается, очень крепко сидит. Не отдаёт фраза двоеточие.

Прочитала Ё предложение.

«Случаи, в которых писать букву „ё“ необходимо: всё, её, нёбо, лёва, клёво…» И дальше огромный преогромный список с «ё».

А двоеточие вроде на месте, вроде по правилам.

И не её это головной убор.

Села Ё на запятую, плачет. Но и у неё нет слёз, кончились. А без слёз плакать неприятно даже. Смотрит, валяются её точки рядом с соседней запятой. То, что Ё за многоточие приняла, это запятая и её точки потеряшки.

Обрадовалась Ё, вздохнула облегчённо, да и пришлёпнула степлером точки себе на голову, чтобы не потерять ненароком.

Семён тут же зашёл, в своём нормальном виде, смеётся:

— Сон мне приснился, что я бёдра потерял! Чёрти что!

А Ё улыбается виновато — такой переполох устроила — и угощение готовит другу. Мёд в блюдце наливает, да ревенёвого компоту в гранёный стакан и думает про себя:

«Хорошо, что нашла я свои точки. Пусть смеются люди надо мной, главное, чтобы и друг мой смеялся!»

Потеряла буква «ё» точки

Потеряла буква «ё» точки,

И остался лён без цветочков,

Пёс лизал языком нёбо,

А теперь дотянулся до неба.

Потерял вдруг ёж все иголки,

Ёлка перестала быть колкой,

Из предметов испарилась жёсткость,

Ёмкость стала неожиданно плоской.

Потеряли пернатые зёрна,

Стал осёл безобразно покорным,

Самолёты не собрались на взлёт,

Чёрт не может сесть на пенёк.

Что же ты наделала, ё?!

Миру без тебя не житьё!

Испугалась ё, помчалась искать.

Всё вернулось на место опять.

Ё в поисках Я

Жили-были Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё.

Кто это были такие никто не знал. Один день они могли быть птицами, похожими на фламинго, другой день — облаками, похожими на синих рыб, третий день — жучками, похожими на жучков.

Если бы какой-то учёный обнаружил Бё, Вё или хотя бы Гё, то ему сразу бы дали великую премию. Но никто-никто не мог обнаружить ни Дё, ни Жё, ни даже Зё.

— Да, кто они такие? — спросите вы.

— Я не белка! — обычно отвечала Бё.

— Я не ворона! — хмурилась Вё.

— Я не гадюка! — хихикала Гё.

— Так кто же вы?

— Я не дерево! — отвечала Дё.

— Я не жираф! — отвечала Жё.

— Я не зебра! — отвечала Зё.

Пока они отвечали, все забывали вопрос и теряли интерес.

Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё жили, как вы поняли, дружно и весело. Жили они посреди елового леса в избушке на курьих ножках.

Они не ходили в школу, пили чай, ели мёд и размышляли, какой может быть их земля.

Бё и Вё думали, что земля — это огромный ёж с иголками-ёлками. И посреди этого елового леса и стоит их избушечка.

Гё и Дё смеялись над ними, они знали, что земля плоская, как поле, и держится на цепочке из «Ё». И по краям поля стоит еловый лес. И вот уже в этом лесу стоит их избушечка.

Жё и Зё не соглашались ни с теми, ни с другими, они были уверены, что весь мир вращается вокруг «Ё». Земля и небо, дождь и хорошая погода, деревья и даже пеньки, птицы и птеродактили.

Такие разговоры вели Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё за чаем с мёдом.

Но однажды в их края прилетела бабка Жка со своим чёрным котом. Она летала на метле и искала себе подходящую жилплощадь.

Когда она услышала, как себе представляют землю Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё, бабка Жка очень удивилась.

Она-то десять раз облетела всю землю в поисках жилья.

И решила бабка поучить этих глупеньких, а заодно спровадить куда-нибудь Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё, а самой поселиться в избушке на курьих ножках.

— Не вращается земля вокруг «Ё», не держится на цепочке, и земля — это не ёж, — сказала бабка. — Идите и посмотрите.

— А что! — сказала любопытная Жё. — Пойдем, посмотрим! Мы же никогда нигде не были!

И решили Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё пойти узнать, как устроен мир.

Так бабка Жка нашла себе жильё. А в сундуке бабка нашла большую, полосатую букву «Ё», похожую на вязаный коврик. И так бабке «Ё» полюбилась, что она даже стала с тех пор бабкой Ёжкой.

Знаете такого сказочного персонажа?

А Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё отправились в путь. Жё, перепрыгивая канаву, упала, и все буквы в ней перемешались, и стала она — Ёж.

Не успели все подивиться такому превращению, как встретили непонятных существ ни на что не похожих: Ёз, Ёк, Ёл, Ём.

Если бы тот учёный, который не обнаружил Бё, Вё, Гё, Дё, Жё, Зё, нашёл бы Ёз, Ёк, Ёл, Ём, то ему дали бы ещё более великую премию.

Ёз, Ёк, Ёл, Ём пригласили Бё, Вё, Гё, Дё, Зё и Ёжа в гости, в свой замок.

Замок был с башнями, большими воротами и большими окнами.

За чаем Ёз и Ёк сказали, что земля — это буква «Ё» и из неё растут ёлки, метёлки, подснежники и даже солнце.

Но Ёл и Ём не согласились с ними.

Они сказали, что с одной стороны находится берег звуков, с другой стороны — берег букв, а между течет река непонимания. Через реку перекинут мост «Ё», по этому мосту ходит ёж понимания. А по небу плывем мы, в тот день, когда мы — синие облака, похожие на рыб, и светит солнце в виде «Ё».

И тут на запах мёда и чая пришли Нё, Пё, Рё, Сё. Они принесли свои теории.

— Знаете, — сказала Ёж, вставая из-за стола. — Я думаю, Мир намного-намного больше! Раз у нас столько теорий, значит, и Мир больше! Раньше я тоже думала, как вы, но всё во мне перевернулось. И я поняла… И может быть где-то в мире живут а, е, и! Я пойду их искать.

Все согласились с Ёж и отправились в дорогу.

А вы с ними?

Они обязательно найдут а, е, и, о, у, ы, э, ю, возможно даже — я.

По кусочкам

Складывать свою жизнь по кусочкам,

Наращивать картину каждый день,

Мазками укладывать секунды сочные,

А потом отступать на шаг,

Берет набекрень…

Покусывая кончик кисточки,

Прищуривать глаз,

Рассматривать полотно космическое

С четкими силуэтами нас.

Вдохновенно бросаться дописывать,

О палитру событий стирая кисть,

Чтобы не было ничего лишнего,

Чтобы не прерывалась идеи нить.

Чтобы в каждом кусочке

Были счастье, любовь и ты,

Я могу это выразить бликом на лепесточке

Или всплеском на глади воды.

Настоящая бабочка. Огромные крылья

Жил-был бумажный мотылёк. Он сложился из конфетного фантика и тепла рук мальчишки, который складывал сотни бумажных фигурок.

Мотылёк был одинок. Он искал себе друга. Но среди просторов подоконника мотыльков не было.

А с другими фигурками играть мотыльку не получалось. Не получалось и дружить.