Бесплатный фрагмент - Цветок жасмина

ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ

Багдад. Дом Ахмеда — бедное жилище. А х м е д, молодой человек, одетый в лохмотья, спит на полу. Кто-то тихо подкрадывается к его кровати. По стене скользит зловещая тень. А х м е д просыпается.

Перед ним стоит Д ж и н н и я, красивая девушка.

А х м е д. Ты кто?

Д ж и н н и я молча начинает расти, вырастает до потолка и со зловещим видом приближается к А х м е д у.

А х м е д (испугавшись). Пощади меня — пощадит тебя Аллах, не убивай меня — убьет тебя Аллах.

Д ж и н н и я. О, Ахмед, освободи для меня твой слух и твое сердце. Узнай же: твой достаток в городе Басра. Ищи же его и отправляйся к нему.

Д ж и н н и я превращается в большую змею.

З м е я. Иди в город Басру. В Басру. Там тебя ждет счастье.

Змея превращается в льва. Лев разевает пасть, кидается на А х м е д а. А х м е д в ужасе кричит и… просыпается. Испуганно озирается, не может прийти в себя. Ему слышится голос.

Г о л о с. Ахмед, иди в город Басру. В Басру, в Басру…

А х м е д хватается за голову и выбегает из дома во двор.

Небольшой дворик. Посреди молодая чинара. Возле нее небольшой фонтанчик. Вокруг каменный забор. Калитка украшена резным петушком. В глубине маленький аккуратный белый домик. Крыша покрыта желтой черепицей. А х м е д выходит во двор, вдыхает ночной воздух. Садится под деревом, задумывается. Ему слышится голос.

Г о л о с. В городе Басра. Басра. Басра. Басра…

ЭПИЗОД ВТОРОЙ

Басра. Шумный городской рынок. Вовсю идет торговля. Крики торговцев, суета, толчея. В общем, классический восточный базар.

По рынку идет А х м е д. Он впервые в этом городе. Все ему в диковинку. Он, раскрыв рот, расматривает дорогие товары, засматривается на красивых девушек, то и дело проходящих мимо.

Мимо него проходят А л ь — Ф а д л, мужчина средних лет, виски тронуты сединой, но он еще весьма привлекателен и статен, и А л ь — М у и н, низкорослый, уже немолодой, одетый очень богато и вызывающе, прихрамывает. Оба заняты беседой.

А л ь — М у и н (продолжает беседу). Вы были правы. И как сказал мудрый человек, ложь подобна дыму, а истина стоит на крепких столбах.

А л ь — Ф а д л. Истинно так, о благородный Аль-Муин. Однако, мы, кажется, слишком увлеклись беседой. Если мы не найдем наложницу, которую поручил нам купить наш владыка-султан, еще один день пройдет даром.

А л ь — М у и н. Чудесные слова, о благородный Аль — Фадл. Они лишний раз напоминают мне о вашем уме, которым я никогда не прекращаю восхищаться.

А л ь — Ф а д л. Но не забывайте, о благородный Аль-Муин, что сказал мудрый человек: «Знай, что главная основа земной…»

А л ь — М у и н и А л ь — Ф а д л удаляются.

А х м е д идет дальше. Подходит к большой толпе, присматривается, прислушивается, встает на цыпочки, чтобы узнать, что там происходит. Потом, не вытерпев, протискивается внутрь.

В центре стоит девушка необыкновенной красоты, Я с м и н, рабыня, выставленная на продажу. Все собравшиеся вокруг мужчины пожирают ее глазами. Рядом с ней П о с р е д н и к рекламирует свой товар.

П о с р е д н и к. О купцы, о люди с деньгами, кто откроет ворота цены этой девушки, госпожи лун и блестящей жемчужины, Ясмин, желанной для ищущего, услады для желающего? Открывайте ворота — нет ни упрека на тех, кто откроет их, ни укора.

Из толпы выдвигается П е р в ы й к у п е ц.

П е р в ы й к у п е ц. Предложи ее хозяину от меня пять тысяч динаров.

П о с р е д н и к (Ясмин, заискивающе). О госпожа лун, этот купец хочет тебя купить.

Я с м и н (осматривает купца оценивающе). Меня не продадут старику, которого дряхлость ввергла в наихудшее состояние.

П о с р е д н и к. Клянусь Аллахом, тебе простительно, и цена за тебя десять тысяч динаров.

П е р в ы й к у п е ц скрывается в толпе.

Выдвигается В т о р о й к у п е ц, помоложе первого.

В т о р о й к у п е ц. Предложи ей меня за ту цену, которую ты слышал.

П о с р е д н и к поворачивается к Я с м и н с немым вопросом.

Я с м и н. Это кривой, и поэт сказал о нем:

С кривым ты и день один не дружи,

Их лжи страшись, и злобы их бойся ты…

Мимо проходит Н у р — а д — Д и н, очень красивый молодой человек. В руке у него веточка жасмина. Услышав стихи, он останавливается.

Я с м и н (продолжает).

Коль было бы в кривых добро малое,

Не сделал бы слепыми их глаз Аллах.

Н у р — а д — Д и н протискивается сквозь толпу, смотрит во все глаза на девушку. Она, почувствовав его взгляд, тоже смотрит на него и не может оторвать глаз.

П о с р е д н и к (Второму купцу). Ты ей не понравился, уходи прочь.

В т о р о й к у п е ц удаляется. Сквозь толпу протискиваются А л ь — М у и н с А л ь — Ф а д л о м, смотрят на Я с м и н, переглядываются.

А л ь — Ф а д л. Вот невольница, достойная самого султана. Сегодня наконец Аллах послал нам удачу. Я куплю ее.

А л ь — М у и н. О благороднейший Аль — Фадл, позвольте мне купить ее. В последнее время наш владыка-султан оказывает вам милости больше, хотя мы оба его везири и равны перед ним. Позвольте же мне отличиться, чтобы он обратил внимание и на меня.

А л ь — Ф а д л. Вы знаете, о благородный Аль-Муин, что я всегда рад оказать вам услугу.

А х м е д с интересом следит за происходящим. Вдруг вор ловко срывает с него тюрбан и пускается наутек.

А х м е д. Вор! Держите вора!

Многие устремляются в погоню, в том числе А х м е д.

Толпа редеет. Внимание зрителей переключается на убегающих. Н у р — а д — Д и н, который не замечает ничего, кроме Я с м и н, подходит к ней.

Н у р — а д — Д и н. Как тебя зовут?

Я с м и н. Ясмин.

Н у р — а д — Д и н. Это значит «жасмин». А я как раз сорвал этот цветок жасмина, когда шел сюда. Удивительно, правда? (подает ей веточку)

Я с м и н смотрит на него, не в силах отвести взор, берет веточку.

Я с м и н. Да, удивительно.

Н у р — а д — Д и н. Стихи, которые ты прочла, были великолепны.

Я с м и н (словно во сне). Да.

Н у р — а д — Д и н. Я люблю стихи.

Я с м и н (словно во сне). Да.

Н у р — а д — Д и н. Я сам иногда пишу стихи.

Я с м и н (словно во сне). Да.

К посреднику подходит А л ь — М у и н.

А л ь — М у и н. Продай мне ее за пять тысяч динаров.

П о с р е д н и к (Ясмин). Будешь ли продана этому купцу?

Я с м и н (словно очнувшись от сна, вздрагивает). Этому толстому, низкорослому уроду? Да он еще и хромой! Хорошо же ты меня ценишь, о посредник. (снова смотрит на Нур-ад-дина)

А л ь — Ф а д л видит Н у р — а д — Д и н а, подходит к нему.

А л ь — Ф а д л. Ты что здесь делаешь? Разве я не велел тебе сидеть дома?

Н у р — а д — Д и н. Прости, отец. Но матушка попросила меня купить немного мускуса. Я уже иду домой.

Я с м и н следит за ними.

Н у р — а д — Д и н, посмотрев на нее последний раз, уходит.

Я с м и н провожает его печальным взглядом.

А л ь — М у и н (посреднику). Предлагаю тебе десять тысяч динаров.

П о с р е д н и к. Сожалею, но я продам ее лишь тому, кого она сама выберет. (Ясмин) О, госпожа, посмотри, кто тебе нравится из присутствующих, и скажи, чтобы я продал тебя ему.

Я с м и н оглядывает толпу.

Я с м и н. О, посредник, я буду продана только этому.

Я с м и н показывает на А л ь — Ф а д л а.

П о с р е д н и к (Аль — Фадлу). О господин, купи эту невольницу — она тебя выбрала.

А л ь — М у и н бросает на А л ь — Ф а д л а завистливые взгляды.

А л ь — Ф а д л (посреднику). Согласен ли ты взять за эту невольницу десять тысяч динаров от султана Мухаммеда ибн Сулеймана аз-Зейни?

П о с р е д н и к. Клянусь Аллахом, я предлагаю ее султану ни за что — это для меня обязательно!

К А л ь — Ф а д л у подходит П е р в ы й н е в о л ь н и к с мешком денег.

Посредник достает весы, отвешивает деньги.

А л ь — Ф а д л. До чего же неудобно таскать с собой тяжелые мешки с деньгами. Придумали бы что-нибудь попроще. Например, бумажные деньги.

А л ь — М у и н. Ну уж вы скажете, благородный Аль-Фадл! Бумажные деньги! Еще бы сказали — какая-нибудь карточка вместо денег!

П о с р е д н и к забирает деньги, отводит А л ь — Ф а д л а в сторону.

П о с р е д н и к. С разрешения нашего владыки везиря, я скажу!

А л ь — Ф а д л. Подавай, что у тебя есть!

П о с р е д н и к. По моему мнению, лучше тебе не приводить этой девушки к султану в сегодняшний день: она прибыла из путешествия, и воздух над нею сменился, и путешествие поистерло ее. Но оставь ее у себя во дворце на десять дней, пока она не придет в обычное состояние. А потом сведи ее в баню, одень в наилучшие одежды и отведи ее к султану — тебе будет при этом полнейшее счастье.

Мимо них проходит А х м е д без тюрбана.

А х м е д. Глядите, правоверные, я лишь первый день в Басре. А у меня уже украли тюрбан. Да будь проклят этот город, будь проклята женщина, которая пришла ко мне во сне и которой я поверил!

ЭПИЗОД ТРЕТИЙ

Басра. Дворец везиря Аль-Фадла.

А л ь — Ф а д л приводит Я с м и н к себе во дворец.

А л ь — Ф а д л (Ясмин). О дочь моя, знай, что я купил тебя только как наложницу для султана Мухаммеда ибн Сулеймана аз-Зейни, а у меня есть сын, который не оставался на улице один с девушкой без того, чтобы не иметь с нею дело. Будь же с ним настороже и берегись показать ему твое лицо и дать ему услышать твои речи.

Я с м и н. Слушаю и повинуюсь!

ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ

Басра. Дворец везиря Аль-Фадла. Покои жены везиря. Вечер.

Ж е н а в е з и р я, женщина средних лет, сидит в окружении невольниц. Входит Ясмин.

Ж е н а в е з и р я. На здоровье, Ясмин! Хороша эта баня?

Я с м и н. О госпожа, мне недоставало только твоего присутствия там.

Ж е н а в е з и р я. Недаром говорят, что взгляд в зеркало, посещение бани и слушание пения прекращают заботы и размышления. (невольницам) Пойдемте в баню! (двум невольницам) Не давайте никому войти к девушке!

Н е в о л ь н и ц ы. Внимание и повиновение!

Ж е н а в е з и р я уходит в баню. Возле двери в комнату остаются две невольницы.

По коридору идет Н у р — а д — Д и н, в руке у него листок со стихами. Он подходит к невольницам.

Н у р — а д — Д и н. Матушка у себя?

П е р в а я н е в о л ь н и ц а. Нет, она пошла в баню.

Н у р — а д — Д и н. Жаль, а я хотел почитать ей новые стихи.

П е р в а я н е в о л ь н и ц а (шепотом, второй невольнице). Вовремя госпожа успела уйти.

Я с м и н, услышав голос Н у р — а д — Д и н а, выглядывает из комнаты.

Н у р — а д — Д и н (удивленно). Ты?

Я с м и н. Да.

Н у р — а д — Д и н. Тебя мой отец купил для меня?

Я с м и н (поколебавшись секунду). Да.

Н у р — а д — Д и н. Я все время вспоминал тебя. Вот стихи написал. Послушай:

Явилась она как полный месяц в ночь радости,

И члены нежны ее и строен и гибок стан.

Зрачками прелестными пленяет людей она,

И алость ланит ее напомнит о яхонте.

И темные волосы на бедра спускаются,

Смотри берегись же змей, волос ее вьющихся.

И стрелы очей она пускает из-под ресниц

И бьет безошибочно, хоть издали бьет она.

О, прелесть ее! Она красоты затмила все!

О, стан ее! Тонкостью…

Я с м и н, которую утомили стихи, решительно приближает его к себе, целует в губы. Н у р — а д — Д и н роняет листок, обнимает ее и увлекает к себе в комнату.

П е р в а я н е в о л ь н и ц а. О, горе! Будет нам теперь от госпожи!

Проходит два часа. Ж е н а в е з и р я возвращается из бани. Невольницы падают перед ней на колени.

П е р в а я н е в о л ь н и ц а. Госпожа, прости нас.

Ж е н а в е з и р я. Горе вам, что случилось?

В т о р а я н е в о л ь н и ц а. Наш господин Нур-ад-дин…

По коридору идет Я с м и н.

Ж е н а в е з и р я (Ясмин). Что случилось?

Я с м и н. О госпожа, я сижу, и вдруг входит ко мне красивый юноша и спрашивает: «Тебя купил для меня отец?» И я отвечала: «Да!» — и клянусь Аллахом, госпожа, я думала, что его слова правда, — и тогда он подошел ко мне и обнял меня.

Ж е н а в е з и р я. А говорил он тебе еще что-нибудь, кроме этого?

Я с м и н. Да, и он взял от меня три поцелуя.

Ж е н а в е з и р я. О горе мне! (начинает плакать, бить себя по лицу)

Входит везирь А л ь — Ф а д л.

А л ь — Ф а д л. О, женщина, что случилось?

Ж е н а в е з и р я. Поклянись мне, что то, что я скажу, ты выслушаешь!

А л ь — Ф а д л с женой уходят в ее комнату.

Через некоторое время оттуда раздаются крики и плач А л ь — Ф а д л а.

По коридору идет Н у р — а д — Д и н, подходит к комнате матери. Прислушивается. Услышав крики, быстро на цыпочках убегает в свою комнату.

А л ь — Ф а д л бегает по комнате, заламывает руки, хватает себя за голову — он в состоянии сильнейшей истерики.

Ж е н а в е з и р я. Не убивайся, я дам тебе из своих денег десять тысяч динаров, ее цену.

А л ь — Ф а д л. Горе тебе, не нужно мне ее цены, но я боюсь, что пропадет моя душа и мое имущество.

Ж е н а в е з и р я. О господин мой, а как же так?

А л ь — Ф а д л. Разве ты не знаешь, что за нами следит враг, которого зовут аль-Муин? Когда он услышит об этом деле, он пойдет к султану и скажет ему: «Твой везирь Аль-Фадл, который, как ты говоришь, тебя любит, взял у тебя десять тысяч динаров и купил на них девушку, равной которой никто не видел. И когда она ему понравилась, он сказал своему сыну: «Возьми ее, у тебя на нее больше прав, чем у султана». И тогда султан…

Двери распахиваются. Входят стражники, а за ними — черный от гнева С у л т а н.

За ним злорадствующий А л ь — М у и н.

С у л т а н. Собака среди везирей! Вот как ты мне служишь!

А л ь — М у и н. О господин, ты знаешь, что я тебе искренний советчик, но только нет мне счастья.

Стражники начинают бить А л ь — Ф а д л а. Он вопит.

Вдруг С у л т а н, стражники и А л ь — М у и н исчезают — это все привиделось А л ь — Ф а д л у от страха. Он рыдает на плече жены.

Ж е н а в е з и р я. Не дай никому узнать об этом — это случилось втайне — и вручи свое дело Аллаху в этом событии.

А л ь — Ф а д л (рыдая). Но Аль-Муин. Он обязательно расскажет все султану.

Ж е н а в е з и р я. Тогда мы попросим помощи у нашего Халифа Харуна аль-Рашида. Он справедлив, мудр и добр, как говорят о нем все, кто его знает.

ЭПИЗОД ПЯТЫЙ

Багдад. Вечер. Огромный, очень красивый и ухоженный сад.

Возле реки стоят Х а л и ф с Д ж а ф а р о м и Ш е й х И б р а х и м, дряхлый старик.

Ш е й х И б р а х и м склонился перед Х а л и ф о м в поклоне.

Ш е й х И б р а х и м. О владыка-Халиф, не гневайся!

Х а л и ф (красный от злости, кричит). Ты опять пустил в мой сад рыбаков! Я вижу ты слишком стар для должности сторожа! Разве я не говорил тебе, что никто не должен находиться в моем саду, кроме меня!

Ш е й х И б р а х и м. Прости меня, о Халиф! Этого больше не повторится.

Д ж а ф а р. Запомни, старик, никого нельзя пускать в сад Халифа. Никого!

Ш е й х И б р а х и м. Внимание и повиновение!

ЭПИЗОД ШЕСТОЙ

Басра. Дворец Султана. С у л т а н возлежит на ложе в окружении невольниц. Они целиком занимают его внимание, и он почти не слушает А л ь — М у и н а, который ему что-то говорит.

А л ь — М у и н. А месяц этот называется Зу-ль-Када, а за ним следует Зу-ль-Хиджже, а после него — Мухаррам, а после Сафар, а после месяц Раби первый, а после — месяц Раби второй, а после — Джумада первая, а после — Джумада вторая, а после — Раджаб, а после — Шабан, а после — Рамадан, а после него — Шавваль…

Входит А л ь — Ф а д л.

С у л т а н. О, благородный Аль-Фадл почтил нас своим присутствием. Здоров ли ты? Тебя долго не было во дворце.

А л ь — Ф а д л. Неотложные дела не позволяли мне видеть твое лицо, о владыка-Султан.

С у л т а н. Неотложные дела? Дай-ка угадаю. Ты, верно, искал для меня новую наложницу. Ты нашел ее?

А л ь — Ф а д л. Сожалею, но во всей Басре нет девушки, достойной стать наложницей такого великого Султана, но мы с благородным Аль-Муином каждый день ходим на рынок. Если такая появится, ты узнаешь об этом сразу же.

А л ь — М у и н раскрывает рот от удивления.

С у л т а н. Ты что-то хочешь сказать, о благородный Аль-Муин?

А л ь — М у и н. Нет, нет.

А л ь — Ф а д л. Дозволь мне удалиться, о владыка-Султан.

С у л т а н. Иди. Но не забывай же о наложнице.

С у л т а н снова поворачивается к невольницам.

А л ь — М у и н. О повелитель, освободи для меня твой слух и твое сердце.

С у л т а н. О Аль-Муин, я слушаю тебя ухом, смотрю на тебя оком и внимаю тебе сердцем.

А л ь — М у и н. О повелитель, помнишь ли ты слова мудрого человека, который сказал: «Деяния судятся по намерениям, и всякому мужу будет то, на что он вознамерился».

С у л т а н. Да, и что же?

А л ь — М у и н. Говорят, — а Аллах лучше знает, — что Аль-Фадл обманул тебя. Я знаю, что у него есть наложница, лучше которой нет во всем свете, но он…

С у л т а н. А я слышал слова другого мудрого человека: «Берегись злого собеседника — он подобен кузнецу: если тебя не обожжет его огонь, повредит тебе его дым».

А л ь — М у и н. Но, повелитель, я говорю правду.

С у л т а н. И почему же я должен верить тебе, а не ему?

А л ь — М у и н. О повелитель, не забывай слова мудрого человека: «Кто не думает о последствиях, тому судьба не друг и не в безопасности он от гибели».

С у л т а н. Да как ты смеешь! Поди вон, и приходи лишь тогда, когда у тебя будут серьезные доказательства, а не подозрения.

А л ь — М у и н выходит.

ЭПИЗОД СЕДЬМОЙ

Городская улица. А л ь — М у и н, злой и обиженный, идет по улице.

А л ь — М у и н. Ладно же, настанет и мой час. Я подожду, ибо, как сказал мудрый человек, поспешность — от дьявола, а медлительность — от милосердия. Берегитесь же, о коварный Аль-Фадл и неблагодарный Султан. Я покажу вам, кто такой Аль-Муин. Жгучая чума! Я дождусь своего часа.

ЭПИЗОД ВОСЬМОЙ

Басра. Дворец везиря Аль-Фадла. Покои Аль-Фадла. Утро.

А л ь — Ф а д л возлежит на ложе. Входит Ж е н а в е з и р я.

Ж е н а в е з и р я (мужу). О господин, погубим ли мы девушку и погубим ли сына? Уже неделя прошла, как он прячется от тебя и не смеет показать тебе свое лицо. Если так будет продолжаться, то он уйдет от нас.

А л ь — Ф а д л. А как же поступить?

Ж е н а в е з и р я. Он тайком приходит ко мне каждое утро. Спрячься в моей комнате, и, когда он придет, выйди — и помиритесь. И отдай ему девушку — она любит его, и он любит ее, а я дам тебе ее цену.

ЭПИЗОД ДЕВЯТЫЙ

Басра. Дворец везиря Аль-Фадла. Покои жены везиря. Утро следующего дня.

А л ь — Ф а д л прячется за штору в комнате своей жены. Жена помогает ему получше укрыться.

Входит Н у р — а д — д и н. А л ь — Ф а д л выскакивает, хватает сына и вынимает нож.

Ж е н а в е з и р я. Что ты хочешь с ним сделать?

А л ь — Ф а д л. Я зарежу его.

Н у р — а д — д и н. Разве я для тебя ничтожен?

А л ь — Ф а д л (со слезами, роняет нож). О дитя мое, как могло быть для тебя ничтожно, что пропадут мои деньги и моя душа?

Н у р — а д — д и н. Послушай, о батюшка, какие стихи я написал по этому поводу:

Пусть и грешен я, но всегда мужи разумные

Одаряли грешных прощением всеобъемлющим.

И на что же ныне надеяться врагам твоим,

Коль они в пучине, а ты…

А л ь — Ф а д л (испуганно). Хорошо, хорошо, я простил тебя, только давай обойдемся без стихов.

Н у р — а д — д и н целует руку отца.

А л ь — Ф а д л (со слезами). О дитя мое, если бы я знал, что ты будешь справедлив к Ясмин, я бы подарил ее тебе.

Н у р — а д — д и н. О батюшка, как мне не быть к ней справедливым?

А л ь — Ф а д л. Я дам тебе наставление, дитя мое: не бери, кроме нее, жены или наложницы и не продавай ее.

Н у р — а д — д и н. Клянусь тебе, батюшка, что я ни на ком, кроме нее, не женюсь и не продам ее.

А л ь — Ф а д л. И спаси нас, Аллах, от этого негодяя Аль-Муина, да сократит Аллах его дни!

Входит П е р в ы й н е в о л ь н и к.

П е р в ы й н е в о л ь н и к. О, господин, к вам везирь Аль-Муин.

Входит А л ь — М у и н.

А л ь — М у и н. Хвала Аллаху, который облегчает трудное и скрепляет сломанное, приближает к себе рабов и унижает всякого непокорного притеснителя!

А л ь — Ф а д л. Хвала Аллаху, о почтенный Аль-Муин. Мы только что вспоминали тебя — богатым будешь.

А л ь — М у и н. Я и так богат, о почтенный Аль-Фадл, если ты не забыл.

А л ь — Ф а д л. Чем обязан столь высокой чести?

А л ь — М у и н. Вот уже неделю, как тебя, почтенный Аль-Фадл, не видно во дворце нашего владыки-Султана. Я пришел узнать, здоров ли ты и все ли у тебя в порядке.

А л ь — Ф а д л. Ты зря беспокоился, о почтенный Аль-Муин. У меня все в порядке, ибо, как говорят мудрые, не пристало рабу пренебрегать благодарением Аллаху особенно за две милости: здоровье и разум.

А л ь — М у и н. Прекрасные слова, о почтенный Аль-Фадл. А я вспомнил слова еще одного мудрого человека: почешет мне тело только мой ноготь, и не побегут для дел моих ничьи, кроме моих, ноги.

А л ь — Ф а д л. Поистине прекрасно то, что ты сказал. Но правильно ли я тебя понял, что у тебя ко мне какое-то дело?

А л ь — М у и н. Истинно так, о друг мой. Я хотел напомнить тебе, что наш владыка-Султан до сих пор не дождался невольницы, за которую он отвесил тебе десять тысяч динаров.

А л ь — Ф а д л. Сожалею об этом, о друг мой, и как появится на рынке невольница, достойная нашего великого Султана, я сразу же дам ему об этом знать.

А л ь — М у и н. О, почтенный! То есть ты хочешь сказать, что та прекрасная девушка, которую ты купил неделю назад, недостойна нашего владыки? Признаться, мне показалось, что я не видел никого красивее ее, и готов поклясться, что у нас в Басре и даже в самом Багдаде, обители мира, нет девушки совершеннее ее по всем качествам.

А л ь — Ф а д л. О почтенный Аль-Муин, ты верно забыл слова еще одного мудрого человека, который сказал: «Не говори о том, что тебя не касается: услышишь то, что тебе не понравится».

А л ь — М у и н. О, я-то никогда не лезу в чужие дела, но что если об этом узнает наш владыка-Султан?

А л ь — Ф а д л. О почтенный Аль-Муин, ты верно забыл слова еще одного мудрого человека, который сказал: «Кто роет своему брату колодец, скоро сам упадет в него».

А л ь — М у и н. О нет, почтенный! Как ты мог такое подумать! Я, напротив, хочу защитить тебя. Ведь если ты немедленно пойдешь к нашему владыке-Султану и скажешь, что отказываешься быть его везирем, то он ничего не узнает об этом происшествии. Ты же не можешь не согласиться, что нашему владыке-Султану вполне хватит и одного верного везиря.

В комнату вбегает Н у р — а д — д и н.

Н у р — а д — д и н. Негодяй! Как ты смеешь предлагать такое моему отцу!

А л ь — М у и н. Хороший мальчик. Это ты, о почтенный Аль-Фадл, научил его подслушивать под дверью?

А л ь — Ф а д л. Нехорошее дело ты задумал, о почтенный Аль-Муин. Верно ты забыл слова мудрого человека, который говорил: «Кто милует, тот помилован будет в будущей жизни, а кто притесняет…»

А л ь — М у и н. Довольно цитат, о почтенный. У меня, признаться, мало времени, меня ждут во Дворце, и я хотел бы получить ответ.

Н у р — а д — д и н. Ни за что мой отец не согласится на такое! Убирайся вон, о паршивый шакал!

А л ь — Ф а д л. Увы, мой мальчик, но нам придется сделать то, что он просит, иначе ждет нас великая беда. Наберемся терпения, ибо, как сказал мудрый человек, нет против беды ничего, кроме терпения.

А л ь — М у и н. Вот прекрасные слова, о почтенный Аль-Фадл.

Н у р — а д — д и н. Нет, отец, ты не сделаешь этого!

А л ь — Ф а д л. Нет у меня средств против нашего владыки-Султана, ибо он могущественен и многочисленно его войско. А как сказал мудрый человек, многочисленность сильнее доблести.

Н у р — а д — д и н. Ты прав, отец. Против Султана у нас нет средств. Но у нас есть средства против этого…

Н у р — а д — д и н выхватывает саблю.

А л ь — Ф а д л. О сын мой, что ты хочешь сделать?

Н у р — а д — д и н. Я убью его!

А л ь — Ф а д л. О сын мой, не делай этого, ибо если ты его убьешь, мы найдем подобных тебе, что убили подобных ему, а если простишь, мы не найдем подобных тебе, что простили такого, как он…

А л ь — М у и н. О, вот поистине прекрасные слова, почтенный Аль-Фадл. Теперь я могу покинуть вас со спокойной душой за вашу жизнь, ведь наш уважаемый владыка-Султан не узнает того, что ему не требуется знать.

А л ь — Ф а д л. Покинь мой дом, о Аль-Муин, но не забывай слов мудрого человека, который сказал: «Не всякий раз останется цел кувшин».

А л ь — М у и н. Я буду носить их в своем сердце, о почтеннейший Аль-Фадл.

А л ь — М у и н уходит.

А л ь — Ф а д л. Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого. Делать нечего, сынок, придется мне собираться к Султану и отказаться от должности везиря. Ведь как сказал один мудрый человек…

А л ь — Ф а д л встает, но тут же хватается за сердце и падает.

Н у р — а д — д и н. Отец, что с тобой? Лекаря скорее!

ЭПИЗОД ДЕСЯТЫЙ

Басра. Дворец везиря Аль-Фадла. Покои везиря.

А л ь — Ф а д л лежит на диване, возле него суетится Л е к а р ь. Рядом Ж е н а в е з и р я и Н у р — а д — д и н.

Л е к а р ь отходит от больного. К нему подходит Ж е н а в е з и р я с немым вопросом на лице.

Л е к а р ь. Он очнулся, но боюсь, что срок его настал и скоро придет к нему Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний. Попрощайтесь с ним.

Ж е н а в е з и р я рыдает.

Н у р — а д — д и н подходит к отцу.

А л ь — Ф а д л. О сын мой, знай, что удел распределен и срок установлен, и всякое дыхание должно испить чашу смерти. Ты же помнишь слова поэта, который сказал:

Прожить я должен срок, судьбой назначенный,

А кончится ряд дней его — смерть мне.

И если бы львы меня втащили в логово —

До времени меня не сгубить им.

Н у р — а д — д и н рыдает.

Н у р — а д — д и н. Клянусь вам, батюшка, я жестоко отомщу тому, кто стал причиной вашей смерти.

А л ь — Ф а д л. А кто же стал ее причиной? Ты глуп и неразумен, сын мой. Послушай, я расскажу тебе одну притчу. Невольница несла кувшин с молоком. И когда она шла по дороге, пролетел над ней ястреб, несший в когтях змею, которую он сдавил, и со змеи упала в кувшин капля, а невольница не знала этого. И когда она пришла в дом, ее господин взял у нее молоко и стал его пить вместе со своими гостями, и не успело молоко утвердиться у них в желудках, как они все умерли. На ком был грех в этом случае?

Н у р — а д — д и н. Грех на невольнице, которая оставила кувшин открытым, без покрывала.

А л ь — Ф а д л. Нет, сын мой.