Бесплатный фрагмент - Циклы стихов

Вступление.

Гном.

Я был один в просторах дома,

Я ожидал других времён,

Я спал, во сне я видел гнома

И говорил со мною он.

Он говорил, что в моей жизни,

В моей раскованной душе —

Прольётся сильный дождь, но всё же,

Пройдёт он к старости уже.

Но хоть слова и были краткий,

Ввели в растерянность меня,

Я не осмыслил их загадки,

Но те слова запомнил я:

«В любви, немыслимых желаний

Тревога, сумрак, суета,

И все же ты не жди признаний

В себе великого поста.

Пройдёшь один, сквозь все помехи,

Познаешь горе на века,

Пройдёшь один, но в новом веке —

Ты будешь править с высока!»

И он ушёл, открыв мне веки,

Мой друг, сидев уже со мной

Спросил:» О чём во сне ты бредил?»

Я не сказал ему про сон.

И до сих пор, смотря на лица,

Я видел гнома своего,

Просил его во сне явиться,

Но не было там никого.

С тех пор прошли долгие годы,

И моей жизни много лет,

Я видел жизнь моя проходит,

Она не скажет мне ответ,

Я видел горе и печали,

Я встретил очень много зла,

Не все обиды мне прощали,

Но много сделал я добра.

И после всех моих страданий,

Меня возвысили друзья,

В глазах людей явился гений,

Гном предсказал — кем стану я.

Циклы стихов:

Природа.

Вечерний гость.

Сегодня вечером пришёл красивый гость,

Он остромордый, с серенькою шёрсткой.

Казалось не хватает ему трость

И шляпки модной над его походкой.

Ему аксессуары не нужны,

Он и без них в развалку прибегает,

Ему лишь яства разные важны

Из холодильника — всё то, что предлагают.

Он сливки любит, масло тоже ест,

Мышей он ловит так великолепно.

Но не охотиться он дома, только ест,

Ведь у него же есть семья наверно.

И нежно я в руках его держу,

Пригладив его твёрдые шерстинки,

Потом его на кресло посажу

И предложу на блюдце ему сливки.

А после, буду шерсть перебирать,

Вытаскивать оттуда спиногрызов,

Наверное они мешают спать,

Я аккуратно делаю им вызов.

Мой гость не разговаривал со мной,

Всего лишь иногда тихонько фыркал

И выставлял иголки предо мной,

И изредка тихонько лапкой дрыгал.

Когда закончу я свои старанья,

Его на ручки снова я возьму,

И отпущу в тропинку возле дома,

Я яблоко в дорогу дам ему.

И он уйдёт, в вразвалочку качаясь,

Он спрячется за небольшим кустом,

Ведь он вернётся, я-то точно знаю,

Когда вернётся, расскажу потом.

Осень.

Пришла пора, уже настала осень,

И ночью стало сильно холодать,

Здесь насекомых сонных ветром сносит,

Наверно сил их нет уже летать.

А я люблю осеннюю погоду,

Считаю я её родной душой,

Ведь краски обретает лес лишь в осень,

Как лёгкий ветер я иду домой.

Днём лишь сентябрь нежно греет спинку,

Как будто греет нежною душой,

А поздней ночью даст он холодинку,

Он так бодрит, что мчимся мы домой.

Октябрь больше слёзы проливает,

Он, как душа моя, в нём грусть есть и печаль,

Погода в октябре не вдохновляет,

Она оплакивает всех, кого нам жаль.

И лишь ноябрь всех морозом скрутит,

И прилетает первый к нам снежок,

Но жалко, он не наметёт сугробы,

Ночной весь снег растопит в водосток.

Люблю я осень, ведь чудная погода,

Как будто в осени нашёл я свой исток,

И наконец то я дождался эту осень,

По телу моему проходит ток.

Свиристель

Однажды по весне моя девица

Домой, со школы к вечеру пришла,

И принесла домой она лишь птицу,

Та птица очень странная была.

Мне дочь сказала — этих птиц там много,

В полёте они бьются о стекло,

И дети собирают их в портфели,

Их бездыханных много унесло.

Их школьники закапывали в ямки,

Не зная, можно ли их оживить,

Лишь повезло одной счастливой самке,

Ведь дочь смогла домой её стащить.

И не могла она головкой двигать,

Та свиристель, аж не могла стоять,

Руками мне пришлось ей клюв раздвинуть,

Чтоб хоть глоток воды бедняге дать.

И с жадностью капель она глотая,

Моргала только глазками в ответ,

И двигаться бедняжка перестала,

И дела до меня ей больше нет.

И с дочерью, мне было её жалко,

Мы положили свиристель в ведро,

Чехлом от света мы ведро накрыли

И стали ждать, пока не рассвело.

На утро, с дочерью чехол мы приоткрыли,

Увидели мы, как нам повезло,

Помёт её был с жёванной рябины,

Наверно соком забродившим разнесло,

Да так, что опьянённая рябиной,

Летать бедняжка больше не могла,

Сопротивляться не было в ней силы,

Лишь капельки воды глотать могла.

Увидела меня и напугалась,

На всю квартиру стала щебетать,

С больною головой летать боялась,

И из ведра ей некуда бежать.

И к ней в ведро я быстро наклонился,

Обнял её я тёплою рукой,

На улицу я выпустил певицу,

Чтоб не стоял от щебетанья вой.

И с дочерью теперь мы вспоминаем,

Как интересно свиристель спасать,

И по весне мы птичек ожидаем,

Чтоб не давать их детям закопать!

Страшная прогулка.

Припоминаю, где-то лет в пятнадцать —

Я свой район безлюдный изучал,

Так часто мне везло, я был отважный,

Ведь по посадкам, по полям гулял.

Однажды летним зноем шёл по полю,

Вдали виднелась лесополоса,

То было утро, как сейчас я помню,

Ведь на траве не высохла роса.

Я был один, друзей своих оставив,

Шагал в посадки ягоды искать,

За одиночество я не переживаю,

Смородину бы дикую достать.

И вдруг, почуяв взгляд определённый,

Я шаг свой стал тихонько замедлять,

Как будто под гипнозом поражённый,

Пред этим взглядом тяжело стоять.

Я стал искать кто смотрит этим взглядом,

Кто хочет меня так заворожить,

В округе нет людей, то было важным,

Я по посадкам взором стал водить.

Я увидал, средь сломанных деревьев,

Сверкающие чёрные глаза,

То были волки, как сейчас я помню,

Позади них раскинулась лоза.

Я поражённые этим острым взглядом,

А моё тело двигалось к ним в пасть,

Боролся с тем гипнозом перепадом,

И в мыслях только, как бы не пропасть.

И вдруг услышал свист я приглушённый,

Сквозь шум в ушах пробился, словно в дверь,

Гипнозом тело было поражённо,

Свист из души сильней чем этот зверь.

И волки ошарашенные свистом,

Вдруг дёрнулись и дёрнулись глаза,

Слетел гипноз, моё оцепенение,

Зашевелилась сзади них лоза.

И вдалеке отважный пёс залаял,

Наверно с пастухом скотину гнал,

Из далека волков наверно чуял,

Мой свист ему лишь смелости придал.

Ушли те волки, я всё понимая,

Наверное немного обомлел,

Когда всё тело чувства потеряло —

Душа спасала, громко я свистел.

И вот поняв, душою был спасённый,

Направился обратно в дом родной,

Я случаем был сильно поражённый,

Домой пришёл, как будто сам не свой.

Городские стихи.

* * * *

Сегодня видел жуткую картину,

Как стая злых собак гоняли псину,

А та, от страха хвост к себе прижала

И быстро вдоль забора побежала.

Кобель большой из стаи вдруг сорвался,

Он за бедняжкой очень быстро гнался,

Она от страха аж закрыла очи,

Но не хватало убежать ей мочи.

За кобелём вся стая побежала,

Она, не видя их, лишь убегала,

До поворота метры оставались,

От нападений многие спаслись.

Но ей не повезло, ей было худо

И на глазах всего честного люда —

Её собаки стаи той догнали

И на ходу зубами покусали.

И громкий визг стоял по всей округе,

И были ошарашены все люди,

Им было жалко рыжую ту псину,

Но не могли прикрыть они ей спину.

Со стаей злых собак здесь шутки плохи,

В их шерсти злые стали даже блохи,

Они на всех бродящих нападали,

Всех одиноких яростно кусали.

О люди, так сплотимся ж всем народом,

И разберёмся с этим подлым сбродом,

Ведь мы всегда всех слабых защищали,

Чтоб больше злые стаи не кусали.

Доброта.

Что есть на белом свете доброта?

Для некоторых это просто слово,

А для кого-то милость с живота,

Но доброта, закон всего живого.

Вы слышали давно про ту волчицу —

Кормила грудью малыша грудного,

Не бросила волкам, не съела тушу,

А лишь растила человека, как родного.