Бесплатный фрагмент - Чужак среди дикарей

Его Величество Нельон Нисс был не в духе. Ещё вчера его настроение успел испортить гонец, прибывший с юга: тамошний поверенный короля Лалад Колинский никак не мог утихомирить трёх лордов, воюющих друг с другом из-за города Благодать, принадлежавшего некогда их общему предку. Алексим наверняка быстро бы прекратил эту вражду и утихомирил смутьянов, но его здесь не было…

Воевода вот-вот должен был вернуться из Залесья, однако, сегодня выяснилось, что лорд Оскар Стард, участвовавший вместе с ним в этом походе, приехал один.

— Привёз вам Мидара со всей семейкой и денег от Самула Астава, — сообщил он, представ перед государем.

— Хорошо, — протянул тот, — но я надеялся помимо тебя увидеть и Алекса, где он?

— В Терроне, наверное, — предположил Оскар, — сказал, что собирается за Милиссой, когда мы разъехались.

— Можешь его отыскать?

— Ваше Величество, я надеялся побыстрее вернуться в Ариду со своими делами разобраться. Вы ведь не хотите, чтобы ваш казначей сам оказался без средств к существованию.

— Конечно, не хочу, — согласился Нельон: представить самого богатого лирия Ланиссии «без средств к существованию» ему не удалось, но всё же намёк Оскара королю не очень понравился.

— А найти Алекса — задача не самая сложная, тут и любой холоп справится, — улыбнулся Стард и поспешил откланяться, пока самодержцу не пришло на ум занять его чем-либо ещё.

Впрочем, беспокоился аридец скорее не о потерянном времени, а о том, что его могут уличить во лжи. Ведь где находился лорд Виго сейчас, он не просто не представлял, а напротив, мог с уверенностью сказать, что воеводы нет ни дома в Илане, ни в Терроне, равно как и не было его рядом с Оскаром в тех двух походах, куда должны были они отправиться вместе по заданию короля. Последний раз друзья виделись почти три месяца назад, и с тех пор от Алекса никаких вестей не было.

I. ВЕЛИКАЯ ЧЕСТЬ

Расставшись с Оскаром, первым утром нового года Алексим покинул Старое Место и направился в Ирли-вилим. К закату третьего дня он был уже в окрестностях поселения илсази, но к дому шаманки решился подобраться, лишь когда тьма полностью поглотила Священные Леса.

Следуя указаниям брата Милиссы Никина, иланец через подвал проник в хижину и, как и предполагал, обнаружил там спящую девушку… правда, не ту, которую чаял увидеть.

— Кто здесь? — настороженно произнесла она, заслышав шум.

— Нилана, ты? — удивился Виго. — Что ты тут делаешь?

— Я? — переспросила та, признав гостя. — Сам-то ты как тут оказался?

— Пришёл за Ми, где она? В своей пещере?

— Она нас покинула.

— Что?!

— Отправилась в горы, — уточнила илсази.

— Думай впредь, что говоришь, напугала меня! — возмутился Алексим. — Когда она вернётся?

— Не знаю, скорее всего, не скоро. Она задумала большой поход, а я тут по её милости илари себе перешиваю, негоже диили носить одежды жейсин.

— Если считаешь, что я с твоих слов что-то понял…

— Чтобы помириться с моим отцом, Ми согласилась сделать из меня шаманку, а может, и свою преемницу, — пояснила девушка. — Сказала, что таким образом сможет защитить меня, пока сама она странствует в поисках потерянных земель.

— В поисках потерянных земель, — повторил ланиссиец, — зачем ей это?

— Вычитала в древних книгах какую-то легенду и бросилась её проверять, — ответила Нилана. — Уверена, ты ещё сможешь её нагнать, Мия только сегодня вышла.

— Надеюсь, удастся. Куда идти, ты представляешь?

— Да, по левому берегу Лали вверх по течению.

— Спасибо, Лани, я побегу! И кстати, привет тебе от Никина, — сказал Алексим и поспешил скрыться тем же способом, что проник в хижину.

Оставив позади Ирли-вилим, за ночь он преодолел около двадцати вёрст. Незадолго до рассвета из-за туч выглянула луна, и путник, порадовавшись счастливой случайности, принялся высматривать места, удобные для стоянки. Старания вскоре были вознаграждены: в кроне раскидистой липы он приметил какой-то посторонний тёмный предмет, а подойдя ближе, обнаружил, что это действительно сбежавшая шаманка, свернувшись калачиком, спит среди ветвей.

Бросив на землю свои вещи, Виго расположился под деревом и задремал, но так и не смог отдохнуть, ибо с первыми лучами солнца его разбудила Мия.

— Алекс, откуда ты здесь? — взволнованно спросила она.

— Собирался увести тебя из Ирли-вилим, — признался мужчина, улыбнувшись, — да ты, вот, сама меня опередила.

— Это не смешно, вдруг нас здесь кто увидит? Только мне удалось немного охладить пыл Маро Лууса, как тут появляешься ты!

— Котенок, ну неужели, ты совсем мне не рада? — обиженно проговорил ланиссиец.

— Конечно, рада, — вздохнула она. — Я безумно по тебе соскучилась… но пойми, Алекс, из-за твоего здесь присутствия у меня будут крупные неприятности.

— Ваш вождь опять следит за тобой?

— Вроде бы нет. Но он пытается доказать, что я не могу отвечать за свои поступки: намекает старейшинам, что я втянула илсази в ланиссийские неприятности, подвергла свой народ опасности.

— И многие так считают?

— Пока нет, но Маро Луус действует аккуратно и осмотрительно. Боюсь, если я буду сидеть сложа руки, то скоро у него окажется куда больше друзей, чем у меня, — посетовала девушка. — Я потому и решила покинуть поселение… чтобы доказать, что не предавала соплеменников, что я забочусь об их благополучии.

— Если ты решила сбежать, то почему бы не сбежать ко мне в Старое Место? — предложил Алексим.

— Нет, ты не понял, я не убегаю. Я хочу найти приют для своих людей на случай, если в долине Андила вновь будет неспокойно.

— А-а, Нилана говорила мне про какие-то исчезнувшие земли…

— Да, незадолго до того, как азорийцы вышли из моря, в Священных Лесах появился странник по имени Ялис, он прожил с илсази два года, а после показал моим соплеменникам дорогу в плодородную долину, что лежит по ту сторону гор.

— И ты хочешь повторить его путешествие?

— Не совсем, Ялис использовал Арос Рэл — магический тоннель, вход в который был утерян несколько веков назад. Я надеюсь добраться до выхода из него…

— Того, что за скалами? — изумился Виго. — Я не слышал ни одной истории о том, чтоб кому-то удалось преодолеть Волчьи Клыки, ещё и зимой…

— В священных текстах Даили-Син и Ари есть указания на то, как это можно сделать.

— О, это обнадёживает! — шутливо обрадовался Алексим, — не хотел бы я бродить среди скал, не зная дороги.

— Так ты со мной собрался? — удивлённо проговорила шаманка. — А как же Нельон? Не думаю, что он тебя отпустит, ведь это путешествие может отнять месяца два, а учитывая, что с тобой я и полететь не смогу, наверняка и того больше!

— А ты сделай крылья мне, и я перенесу через горы нас обоих! Вот увидишь, я справлюсь!

— Боюсь, я не справлюсь, — покачала головой илсази, — вместе мы не полетим. Тебе стоит вернуться.

— Ми, — он взял девушку за руки и заглянул в её глаза, — ну неужели ты думаешь, что дав клятву тебя защищать, я позволю тебе идти куда-то на край света в одиночку?! А Нэл подождет… он вообще думает, что я на север поехал вместе с Оскаром.

— Снова послал вместо себя Мака, — вздохнула она, высвободив свои ладони. — Как бы ради меня ты не превратился в такого же предателя, как и я!

— Не преувеличивай, ты не предательница! Да и я этой маленькой хитростью никого не подвожу. На мой взгляд, там, где достаточно лишь имени Виго, мне самому присутствовать не обязательно.

— А если король с этим не согласится?

— Ну поругаемся мы немного, но это не уж и так важно… Для Нэла главное, чтобы его распоряжения выполнялись, а для меня — знать, что ты в безопасности, не потерять тебя.

— Боюсь, как бы ты себя не потерял!

— Этого не случится, если я пойду с тобой, — улыбнулся Алексим, — так что даже не надейся меня прогнать!

— Хорошо, пойдем вместе, — согласилась девушка. — Возможно, так в самом деле будет лучше: тебе не придется возвращаться в Ирли-вилим, а значит, меньше шансов, что Маро Луус узнает, что мы с тобой виделись… Только пообещай мне, что всю дорогу будешь вести себя подобающим образом.

— Это как?

— Как телохранитель или как друг, но не как… не как любовник.

— Как скажешь, Ми, обещаю. Мне с этим делом всё равно не очень-то везет: бросила меня сначала на неделю, а потом еще на месяц с лишним, — посетовал Виго. — Не хочу, чтобы в следующий раз ты на год сбежала!

— Ладно, — проговорила она, — давай уж в дорогу отправляться!

— Давай, — так и не признавшись, что проспал он не больше часа, согласился Алексим.

Полторы недели шли друзья на юго-запад, вверх по течению одного из притоков Лали, изредка встречая небольшие деревушки илсази. В каждой их принимали с несказанным радушием, угощая и одаривая безо всякой меры.

— Все эти люди — твои знакомые? — поинтересовался ланиссиец, в очередной раз услышав, как приветствуют его спутницу.

— Нет, в первый раз их вижу, — ответила она.

— Но мне показалось, они сразу же стали называть тебя Лесо Мия. Или я не прав?

— Прав. Я жрица Абилис уже четыре года, думаю, это достаточный срок, чтобы все жители Священных Лесов выучили мое имя.

— Да, но это не объясняет, как они тебя признали.

— Благодаря илари. Всего несколько человек имеют право использовать подобное сочетание цветов.

— То есть ваш полосатый жилет — это что-то вроде герба?

— Не совсем, он скорее указывает на род занятий.

— Ну а на мой род занятий указывает Глас Демона, — улыбнулся Алексим, похлопав по рукояти меча.

— Зря ты его взял, как бы нам это проблем не создало.

— Ну пока же их не было. К тому же, как бы ты объясняла своим соплеменникам, зачем тебе телохранитель без оружия?

— Не знаю, я ещё не придумала, как в принципе объяснить наличие у меня телохранителя. Такой вопрос мне здесь тактично не задавали, но я не думаю, что все будут такими же скромными, как эти хуторяне.

Мия оказалась права: уже в следующем поселении Ахи-Усахи местный контот не преминул поинтересоваться личностью Виго, лишь только завидел, кто сопровождает шаманку.

— Зачем тебе этот человек? — сказал он, с любопытством посмотрев на ланиссийца.

— Он меня защищает.

— Не думаю, что жрице Абилис в Лесоки-вилим требуется охрана.

— Я собираюсь идти дальше в горы, туда, где обитают дикие.

— Тогда я могу дать тебе людей, дюжину илсази, каждый из которых сочтёт за честь последовать за тобой, Лесо Мия.

— Благодарна тебе за заботу, однако если бы мне нужен был отряд, я бы обзавелась им ещё в Ирли-вилим, — возразила девушка. — Один Алексим не создаст много шума, зато в бою он стоит двадцати наших соплеменников. Он лучший воин своей страны, к тому же, хороший друг моего брата.

— Мне кажется, ты ошибаешься, — сказал Ахи-Усахи, ещё раз оглядев Виго, — возможно, этот человек и выстоит против двоих или троих, но никак не против двадцати.

— А ты проверь! — вызвался молчавший доселе телохранитель. — Только не жалуйся потом, если я кого покалечу.

— Алекс, пожалуйста, не надо! — воскликнула Мия, однако, контот уже заинтересовался предложением.

— Чужак, ты слишком самонадеян, — отметил он, — я с радостью соглашусь тебя испытать, дабы впредь у тебя не возникало желания подшучивать надо мной.

— Усахи, ты не знаешь его: он не смеётся и не хвастается, — вновь вмешалась юная шаманка. — Прошу вас обоих, прекратите, я не хочу, чтобы из-за меня здесь пролилась кровь!

— Мы можем разрешить этот спор и без оружия, — предложил Ахи-Усахи.

— Я не против, — заявил ланиссиец, — но с одним условием: наш новый друг не будет выпускать на меня всех противников одновременно.

— Что, чужак, уже испугался?

— Нет, просто когда врагов слишком много, я стараюсь как можно быстрее сократить их число. А твоих людей мне бы не хотелось сейчас убивать.

— Ах вот оно что, — с усмешкой протянул контот. — Ну хорошо, я буду считать до пятидесяти или до ста, прежде чем посылать подкрепление моим ребятам.

— Вот это дело!

— Только смотри, не сумеешь выстоять против всех двадцати, и я организую для жрицы Абилис другой, более подходящий эскорт.

— А если сумею?

— Сможешь попросить у меня всё, что угодно.

— Это мне подходит!

— Тогда решено, бой будет завтра на заре. А пока отдохни с дороги да выспись!

Наутро на поляну меж двух холмов, обозначенную Ахи-Усахи, высыпало почти всё население Лесоки-вилим. А когда на место прибыли гости, зрители расступились, оставив в низине лишь контота и его спутников.

— Усахи, мне показалось, вы вчера договорились на двадцать человек, а ты привёл вдвое больше! — с упрёком проговорила Мия.

— Я подумал, справедливо будет разрешить твоему другу самому назначить противников и их очерёдность.

— О, тогда я хочу, чтобы последним со мной дрался ты! — задорно воскликнул Алексим.

— Хорошо, выбирай остальных!

— Если на плечах илари алая полоса, то это воин, а если рыжая и красно-коричневая — охотник, — пояснила шаманка.

— Ми, да мне всё равно, — отмахнулся Виго, — пусть он сам определит.

— Я уже уступил это право, — возразил контот. — Быть может, если не ты, то Лесо Мия возьмётся?

— Нет, нет, она пожалеет меня и будет искать, кого послабее, уж лучше я сам! Прикажи им выстроиться в один ряд!

Ахи-Усахи выполнил просьбу ланиссийца, и тот, вовсе не присматриваясь к илсази, указал на каждого второго.

— Будут выходить в том порядке, в котором стоят. Для начала можешь выставить четверых, а после — как договаривались, на счёт пятьдесят, либо раньше, если мне уже некого будет бить, — распорядился он. — И кстати, до какого состояния мне колотить твоих людей: до полного падения или так, чтобы уже не встали?

— До полного падения. Я не хочу расстраивать жрицу Абилис, покалечив друга её семьи.

— А ещё меня называл самонадеянным! — усмехнулся Алексим и, доверив Мии свой плащ, стёганку и перевязь с мечом, объявил, что он готов драться.

Лишь прозвучал сигнал, Виго подскочил к первому из своих противников и укротил его ударом в ухо. Трое других немедля набросились на чужака, надеясь обездвижить его, однако от двоих тот увернулся, а третьего, схватившего его за руку, раскрутил так, что он и сам упал, и товарища уронил. С последним оставшимся на ногах ланиссийцу всё же пришлось немного повозиться; впрочем, к тому моменту, как Ахи-Усахи досчитал до сорока, его человек уже лежал на земле.

— Скучно с такими правилами! — заявил Алексим. — Может, остальных всех разом выпустишь?

— Нет, раз уж по очереди договаривались, — ответил контот, отправляя на бой плечистого паренька в одеждах охотника.

Быстро расправиться с ним Виго не удалось, и за время их драки Усахи успел отослать на поляну ещё нескольких илсази. Противников прибавилось, а посему Алексиму и самому крепко досталось, прежде чем он успел уложить их всех наземь.

Так повторялось не единожды: ланиссиец то оставался один, то в окружении врагов, чьё число ни разу не превысило пяти. Когда же на площадку ступил сам Ахи-Усахи, там уже были двое его соплеменников.

— Приветствую, уважаемый! — воскликнул Виго, приблизившись к контоту, и пнул его по ноге, Усахи припал на одно колено, но выстоял.

Приметив, что их лидер интересует чужака куда больше, чем они сами, оба лесных воина постарались зайти неприятелю за спину. Затем один из них, издав яростный вопль, кинулся на ланиссийца, надеясь сбить его в прыжке. Алексим, уклонившись, подхватил недруга и помог ему завершить свой полёт. Парень ударился головой о бедро Ахи-Усахи, но тот и на сей раз лишь пошатнулся.

Видя, что положение хозяев не улучшается, другой сподручный контота решил пожертвовать своим возможным триумфом и бросился врагу под ноги. Виго ловко перепрыгнул через него и с довольным видом посмотрел на Усахи: наконец-то они остались вдвоём.

— Не думал, что до тебя очередь дойдёт? — усмехнулся Алексим.

— Не думал, но и не опасался, — ответил он и попытался ударить чужака.

Ланиссиец перехватил его руку и, поднырнув под контота, перекинул через себя. Однако тот сумел собраться и приземлился на оба колена и ладонь.

Виго размахнулся, чтобы последним пинком завершить бой, но илсази уже пришёл в себя после полёта и смог поймать его ногу; от этого манёвра Алексим сам оказался в том положении, что и его противник несколькими мгновениями ранее.

Теперь уже Усахи, предвкушая скорую победу, принялся колотить недруга, стараясь не повторить его ошибку. И всё же, тому удалось увернуться и, улучив наиболее подходящий момент, стремительно выпрыгнуть, нацелившись кулаком в челюсть контота. Лесной житель, не ожидавший такого поворота событий, замешкался, а ланиссиец тем временем с силой ударил его под колени, отчего илсази повалился на траву всем телом.

— Поздравляю, чужак, ты выиграл! — проговорил Ахи-Усахи, когда победитель помог ему подняться.

— Глупо было в этом сомневаться, — улыбнувшись, сообщил Алексим, который и сам после того, как подсобил противнику, еле стоял на ногах, держась при этом правой рукой за живот.

— Да вы оба поступили наиглупейшим образом! — заявила Мия, одной из первых подбежавшая к месту схватки по её окончанию. — Усахи, не послушал меня и своих людей подверг риску. Ты же без нужды ввязался в драку.

— Но ты сама сказала, я стою двадцати илсази!

— А если бы я сказала, что ты стоишь двух сотен, ты бы со всеми мужчинами в Лесоки-вилим вызвался силой мериться?

— Конечно!

— Ты и сейчас-то плохо выглядишь, куда тебе ещё?

— Ми, ну правда, я в порядке, — промолвил Виго и рухнул на землю.

— Не, две сотни он бы не одолел, вон как умаялся, — отметил контот, усмехнувшись.

— Это от ранения, — взволнованным голосом пояснила Мия, присев рядом с другом, — его по осени копьём проткнули.

— Давай я целителей позову, — предложил Ахи-Усахи.

— Много их у вас?

— Двое.

— Тогда пусть твоими людьми займутся, вдруг у кого из них кости сломаны, не зря же они не все разошлись, — шаманка кивнула в сторону нескольких сидящих на траве мужчин, что принимали участие в драке, в то время как прочие вместе со зрителями уже покидали поляну. — С Алексом я и сама справлюсь, ты только помоги мне его в какое-нибудь более подходящее место доставить.

Очнувшись, победитель увидел склонившихся над ним Мию и Ахи-Усахи.

— Опять-таки вырубился, — заключил ланиссиец, — надолго?

— Не очень, — ответил контот, — пропустил лишь то, как мы тебя сюда несли.

— Что значило это «опять»? — строго спросила Мия.

— Да меня в Старом Месте Лайлс не так давно приласкал так же, как наш уважаемый Ахи-Усахи сегодня.

— А с ним-то ты зачем там дрался?

— Ну надо же мне на ком-то тренироваться. Лай для этого вполне подходит… и меня не слишком боится. Он, правда, весь испереживался, когда я после его побоев почти час без сознания провалялся. Зато теперь мы знаем, что я поправляюсь, раз так быстро в себя пришёл.

— Может, Усахи тебя не так сильно стукнул? — предположила девушка. — Лайлс-то покрепче его будет.

— Куда уж покрепче, — обиженно проговорил контот, — я вон даже друга твоего повыше, да пошире буду, а уж о наших соплеменниках и говорить нечего, в округе я самый сильный, потому меня и выбрали за порядком следить.

— Это для илсази ты большеват, — возразил Виго. — Здесь и я, пожалуй, за великана сойду, хотя в Илане половина моих солдат куда поздоровее будут.

— Ты, чужак, там у себя кем-то командуешь, тоже контот или что-то в этом роде?

— Алекс скорее ланиссийский контикко, — поправила шаманка.

— Контикко — это, разве, не титул вашего вождя? Так у нас Нэл правит, а не я!

— Вождь в первую очередь и нужен для того, чтобы народ за собой в битвы вести, а уж потом для споров и ссор со мною, — пояснила Мия. — А это, согласись, мало чем отличается от твоих занятий при дворе.

— Что ж, тогда в следующий раз, как увидим Маро Лууса, обязательно назови меня контикко, он непременно это оценит.

— Раз у этого ланиссийца такой высокий пост там, то в качестве приза за свою сегодняшнюю победу он может потребовать всё, что угодно, даже то, чего ты, хвастун, исполнить не в силах, — вмешалась Линьяро, жена Ахи-Усахи, чьего присутствия Алексим поначалу не заметил.

— Нет, что вы, леди! Я не поставлю вашего мужа в неловкое положение, — учтиво проговорил Виго, присев на кровати. — Моё желание будет весьма простым: хочу, чтобы уважаемый Усахи относился бы ко мне как к гостю, а не как к собаке; спать сегодня в доме буду!

— Да ты и так уже в доме, — ответил контот, — не гнать же тебя обратно в хлев. Попроси чего-нибудь ещё!

— Тогда новую рубаху и возможность где-нибудь тут у вас помыться.

— Это можно, — кивнул хозяин. — Смотри, Линьяро, чужак-то вовсе не такой привередливый, как ты думала.

— И ещё, Усахи, прекрати называть меня чужаком! Хватит уже видеть во мне врага или соперника, мне это не приятно.

— Я не считал тебя вумо и не намеревался обижать этим. Просто ты чужой в наших лесах, но при этом именно тебе довелось сопровождать жрицу Абилис. Теперь я понимаю, что ты этого достоин, однако, боюсь, сам ты не сознаёшь, сколь великая честь тебе выпала.

— Поверь мне, я сознаю! Я клялся защищать Мию и буду драться за неё, даже зная, что самому мне не выйти живым из боя! Для вас эта девушка — символ веры, для меня же она нечто большее, куда более значимое! — Виго запнулся, пытаясь определить, не сболтнул ли он лишнего, и решил пояснить свои же слова чуть более спокойным тоном: — Ми не раз спасала меня от неминуемой гибели, так что теперь и жизнь моя, и мой меч принадлежат ей!

— Алекс, — смущённо проговорила шаманка, — мне кажется, Усахи и без столь пламенных речей догадался бы, что ты не дашь меня в обиду.

— Я уж догадался, — протянул тот, — вы ведь не просто друзья, так?

— Сразу бы меня послушал, не пришлось бы затевать эту позорную драку, — добавила Линьяро. — Какому ланиссийцу придёт в голову сопровождать нашу жрицу, если только он лично не заинтересован в этом.

— Да, вы оба правы. Ми — моя невеста, — признался Алексим.

— Нет, не невеста! — возразила она. — У меня нет преемника, значит, не может быть и жениха. А тебе я обещала лишь то, что не достанусь никакому другому мужчине.

— Не велика разница, — отметил Ахи-Усахи, — но я не понимаю, почему вы сразу не сказали? Конечно, шаманка илсази и ланиссиец вместе — это странновато, однако не настолько, чтобы это скрывать.

— Я не хочу, чтобы у кого-то возникли подозрения, что я с ним сбежала, — виновато проговорила Лесо Мия.

— А вы сбежали? — сурово спросил контот.

— Усахи, что ты несёшь! Если б они и вправду это сделали, то шли бы на север, — высказала своё мнение Линьяро, — ведь, так?

— Так, — согласился Виго, — я в самом деле всего лишь сопровождаю Мию в этом её путешествии на край света.

— Мог бы никуда не ходить, если считаешь это пустой затеей, — обиженно пробормотала девушка.

— Я считаю это опасной затеей, потому с тобой и отправился! А тут ещё и про неведомые дикие племена вчера выяснилось…

— Там в горах обитают какие-то тотой-кинни или тутаи-кинни, — сообщил контот, — злобный, воинственный народец. Тут я их ни разу не видел, но в тех поселениях, что верстах в ста к юго-западу от Лесоки-вилим, о них наслышаны. Раз в несколько лет эти негодяи спускаются вниз и устраивают погромы: скот угоняют да девиц к себе уводят.

— И это туда ты одна собиралась! — воскликнул Алексим.

— Я жрица Абилис и наверняка смогла бы пройти незамеченной.

— Может, смогла бы, а может, и нет! Мой меч в такой ситуации уж точно не помешает!

— А ты его после нашего спора поднять-то сумеешь? — усмехнулся Ахи-Усахи.

— Сумею!

— Ты, пришлый друг, не обижайся, но я всё-таки считаю, что должен дать вам людей. Сам ты не в состоянии сейчас кого-то защищать.

— Ну и что, завтра оклемаюсь!

— Отдохни хоть несколько дней тогда. Я уже сказал, гнать тебя не стану.

Ланиссиец не успел ничего ответить прежде, чем его спутница решила за двоих:

— Мы останемся, — сказала она. — Заодно Новой Луны дождёмся. Я помогу вашим шаманам её встретить, а уж после мы вас покинем.

Через неделю состоялось обещанное празднество. Само присутствие верховной жрицы в маленьком лесном поселении уже было примечательным событием, а то, что она согласилась лично провести обряд, пусть и не самый значимый для илсази, вновь заставило собраться меж холмов большую часть жителей Лесоки-вилим.

На вечерней заре четверо местных шаманов установили в центре поляны исполинский чан, наполненный тёмной водою, и, следуя звукам невидимых струн, пустились в пляс. Вскоре к своим помощникам присоединилась и Лесо Мия, явившаяся зрителям в серебристо-белом наряде.

В причудливом танце полтора десятка раз обошла она котёл, отдавая почести теням предков и духам-хранителям этого мира. И с каждым кругом движения жрицы Абилис замедлялись, а цвет её платья тускнел, чтобы стать к концу действа почти чёрным.

Наконец музыка стихла, и шаманка остановилась. Восхваляя каждого из лунных духов, она принялась одаривать их, поочерёдно отправляя в котёл подношения, сделанные жителями поселения (а это по большей части были молоко и яйца).

Принеся последнюю жертву, девушка сама вдруг исчезла, словно растворившись в воздухе. В тот же момент жидкость в котле засветилась и, обратившись в облако сияющего пара, неспешно поднялась в небеса. Лишь туман рассеялся, в западной части небосклона, совсем низко над деревьями, появился узкий серп возродившегося из тьмы светила. Одобрительными криками поприветствовали илсази выглянувшую ненадолго Новую Луну, а когда та скрылась за горизонтом, ко своим соплеменникам вернулась жрица Абилис.

Торжественная часть Встречи была окончена, и жители Лесоки-вилим стали расходиться по хижинам, чтобы завершить праздник ужином в кругу своих близких.

— Теперь я понимаю, почему в Ирли-вилим не любят тебя надолго отпускать, — с улыбкой отметил Алексим, когда они с Мией шли в дом Ахи-Усахи. — Ты после каждого новолуния там такое любопытное представление устраиваешь?

— Нет, только по особым случаям, когда в поселении намечается много дел, которым покровительствует Луна, — пояснила она. — Обычно всё куда скромнее, с этим и мои помощники без труда справляются.

— А местных ты, получается, просто так порадовала?

— Вроде того, надеюсь, более пышный обряд принесёт им удачу в следующем месяце… и поможет быстрее исцелиться тем, кого ты избил.

Вскоре они достигли жилища контота, где Линьяро пригласила их садиться за стол, уставленный разнообразными белыми яствами. К полуночи трапеза завершилась, а уже с рассветом гости засобирались в дорогу.

II. ПРЕДАТЕЛЬСТВО

До самых предгорий Волчьих Клыков друзьям на их пути попадались лишь небольшие деревушки, и вот, когда лесной пейзаж начал понемногу сменяться холмами и каменистыми скалами, Мия объявила, что поселение, в которое они рассчитывали войти на следующий день, будет последним, где обитают её соплеменники.

— Сегодня мы ночуем здесь, а завтра, если не будем лениться, сможем отдохнуть в тепле у очага, — сообщила она. — До Зарэй-вилим всего вёрст пять-десять осталось.

— Зарэй-вилим? — уточнил Алексим. — Не по душе мне это название, что оно означает?

— Ничего особенного, — пожала плечами девушка. — Дом-многих-семей-средь-холмов. Что тебе в нём не нравится?

— Помнишь, я тебе рассказывал, как Древний Азор погубили злые божества? Так вот, старшего из них звали Зоррей, а символом его был ворон. Мне кажется, что заявляться в деревню, носящую его имя, особенно во время месяца, посвящённого ему же, — не самая хорошая идея.

— Твой народ сбежал от своих богов больше тысячи лет назад, а уж на землях илсази их увековечивать никто и не собирался, — возразила Мия. — Не думаю, что нам стоит придавать значение этому совпадению и терять ещё два дня из-за глупых ланиссийских суеверий.

— Ми, ты ведь шаман, неужели ты не чувствуешь в этом ничего дурного?

— Я чувствую… — проговорила она с ноткой горечи в голосе, — чувствую, что местность эта пропитана страхом, но не перед каким-то там неведомым Зорреем, а перед чем-то более реальным, более осязаемым. Именно поэтому мы должны посетить Зарэй-вилим и постараться помочь моим людям противостоять врагу!

— Ты о тех диких племенах, что обсуждали мы с Ахи-Усахи?

— Возможно. Сейчас я с уверенностью могу сказать лишь то, что здешние жители кого-то или чего-то ужасно боятся. Но мне кажется, что я в силах освободить их от кошмаров.

— Ты очень близко к сердцу принимаешь проблемы своих соплеменников, надеюсь, тебе это не повредит!

— Я жрица Абилис, я должна защищать свой народ! — выпалила она.

— Я знаю, милая, я знаю, — вздохнул Виго, подумав, как надоел ему этот соперник в лице многих тысяч илсази, что не пускают возлюбленную в его объятья.

Вслух же Алексим ограничился пожеланиями тихой ночи и, завернувшись в свой волчий плащ, одиноко устроился под деревом, куда намеревалась взобраться Мия.

Утро поприветствовало друзей обжигающе-холодным зимним дождём, продолжавшимся до самого полудня. Погода сделала покрытые полусгнившей прошлогодней травой склоны и скользкие каменистые утёсы почти неприступными, и путники, сильно замедлившись, смогли добраться до Зарэй-вилим лишь часа за два до заката.

Сама деревня, ютившаяся средь холмов, мало чем походила на привычное поселение илсази: здесь не было ни садов, ни живописных домиков, напоминавших то причудливые грибы-переростки, то чьи-то гигантские гнёзда — одни только норы да пещеры, вход во многие из которых был украшен резным деревянным крыльцом или предварён лестницей.

Алексим и Мия постучали в дверь одного из таких жилищ, и вскоре на пороге появилась полная женщина средних лет.

— Тали, хозяюшка! — устало проговорила шаманка. — Не откажи нам в отдыхе!

— Счастье-то какое! — воскликнула женщина. — Зотэ, доченька, посмотри, какую деву принесли нам духи!

— Но она же жрица Абилис! — растерянно пробормотала молоденькая илсази, выглянув из-за матери.

— Да, это я, — приветливо отозвалась гостья, решив заодно и представиться: — Моё имя Лесо Мия.

— Да-да, мы знаем…

— Так может, вы тогда нас впустите? — раздражённо спросил Виго.

— Ой, а это кто? — удивилась хозяйка, лишь теперь приметившая тёмную фигуру закутанного в плащ воина.

— Мой телохранитель, — вздохнула Мия, надеясь, что на этот раз ей не придётся объяснять, почему её сопровождает ланиссиец.

Женщина настороженно оглядела чужака, но вслух интересоваться его личностью не стала, а просто пригласила путников в дом. Дочь она отправила к соседям, дабы сообщить о неожиданном визите жрицы Абилис, а сама же Аркоя Каре (так звали хозяйку), обустроив гостей подле очага, осталась с ними.

— Мне рассказывали, что на этих землях илсази досаждает какое-то воинственное племя, — заговорила Мия.

— Так ты здесь за этим? — полюбопытствовала собеседница.

— Нет, мы идём дальше, в горы, — ответила шаманка. — Но я могла бы побеседовать о ваших врагах с вождём, когда вновь окажусь в Ирли-вилим. Уверена, мне удастся убедить его выслать к вам сотню своих воинов.

— Но это ведь будет не скоро.

— Да, пожалуй, не раньше, чем через пару месяцев.

— Тогда и не утруждай себя, — махнула рукой Аркоя Каре, — у нас всё равно сейчас перемирие.

Тем временем домой вернулась Зотэ, и мать попросила её помочь гостье умыться и переодеться, если та пожелает это сделать. Мия не стала отказываться и с радостью проследовала за девушкой во внутренние покои пещеры.

Алексим, которому подобных почестей никто не предлагал, просто остался сидеть возле огня. Вскоре помещение, где он находился, стало наполняться людьми, судя по их важному виду и не самому юному возрасту, главами семейств Зарэй-вилим. Илсази подозрительно поглядывали на чужака, называя его «вумо», и о чём-то перешёптывались на своём языке. Когда же число старейшин достигло тридцати, тихие возгласы превратились в шумный спор. Судя по тому, что на ланиссийца уже перестали обращать внимание, разговор зашёл не о нём. Зато гораздо чаще стало звучать имя верховной жрицы, а обозначавшие её титул слова, «анто янсинэ Абилис» или же просто «ойсинэ», произносились чуть ли не в каждой реплике.

Голоса смолкли, лишь только виновница переполоха предстала перед собравшимися. Проходя мимо своего спутника, она шутливо отметила, что видимо, ему тут скучать не давали.

— Mar partnen Feli Negoe, — сказал он по-азорийски, надеясь, что Мия, немного знакомая с этим языком, поймёт смысл его фразы.

— Не удивительно, я тут нечасто бываю, — отозвалась девушка, чьё имя и означало «Чёрная Кошка».

— Partnen mole imo lanke, — строго добавил Виго, — konfahrnen.

— Не бери в голову, им тут просто не с кем общаться, кроме соплеменников.

— Лесо Мия, о чём толкует твой телохранитель? — поинтересовалась Аркоя Каре.

— Ему неловко оттого, что он не может поучаствовать в вашей беседе, — нашлась шаманка.

— Мы не хотели никого смущать, — ответил один из старейшин, — но большинству собравшихся здесь вообще не доводилось видеть ланиссийцев, мы не знаем, как с ними разговаривать.

— Ну, в моём присутствии вы не на древнем языке объясняетесь, хотя я-то как раз его понимаю.

— Не в этом дело, — продолжил другой мужчина, — многим из нас кажется странным, что великая честь охранять тебя выпала этому свирепого вида вумо, мы опасаемся…

— Мне всё равно, чего вы опасаетесь! — разгневалась Мия. — Этот человек сопровождает меня, потому что он того заслуживает. А если вы считаете его вумо за то, что он не илсази, можете и меня так называть, ибо мой отец тоже был ланиссийцем!

Все разом вдруг затихли, тягостное молчание зависло в воздухе, и поэтому чей-то случайно сорвавшийся с языка шёпот прозвучал звонче громового раската:

— Жрица Абилис — полукровка! — были те слова.

— Да, полукровка! И я этого не стыжусь! — заявила Чёрная Кошка. — Но раз уж мы оба вам не по нраву, то не будем больше испытывать ваше гостеприимство! Алекс, пойдём отсюда, они нам не рады!

Виго кивнул и, молча подобрав с пола вещи, вознамерился проследовать за подругой.

— Лесо Мия, прошу, не горячись! — взмолилась Аркоя Каре. — И ты, чужеземец, сядь, пожалуйста, на место. Не нужно так вот уходить в ночь, мы не хотели с вами ссориться.

Старейшины дружно зашумели, подтверждая слова женщины, а шаманка с надеждой посмотрела на своего спутника, испрашивая у него совета.

— Будь я здесь по своей воле, ушёл бы. А может, прежде и на поединок кого вызвал, — он бросил хищный взгляд на того илсази, что заикнулся о происхождении девушки. — Но это всё же твои соплеменники, так что тебе и решать.

— Ладно, мы останемся, — вздохнула Мия, — но только до утра.

— Вот и славно! — заключила хозяйка. — Надо бы теперь наше примирение трапезой отметить.

Гости попытались отказаться, однако, Аркоя Каре об этом не хотела даже слышать. Вскоре в небольшое помещение внесли дюжину лавок и несколько больших столов, на которых тут же явились различные кушанья, по-видимому, заранее доставленные илсази из своих домов.

— Не нравится мне, что они так суетятся после ссоры, — негромко проговорил Виго, наблюдая за тем, как усердно расставляют посуду поселенцы.

— Хотят загладить обиду, — предположила Чёрная Кошка, — Будь ты к ним поснисходительней, всё-таки это мы всех здесь переполошили. А ты их ещё и напугал своим языком демонов.

— Может, ты и права, но я им всё равно не доверяю, — сказал он ещё тише, — ты на всякий случай не ешь и не пей ничего, прежде чем кто-либо из них это не попробует.

— Хорошо, не буду. Но только ради твоего спокойствия.

Во время ужина Мия, хоть и не ограничивала себя в закусках, но и вправду старалась следовать совету друга. Сам же Алексим лишь выпил пару чарок местного травяного вина и с мрачным видом сидел перед пустой миской, на что ему не преминула указать оказавшаяся неподалёку Аркоя Каре:

— Что-то ты, чужеземец, пищей нашей брезгуешь?

— Да не голоден я, — ответил он как можно приветливей.

— Ну хоть кусочек-то отведай, — женщина указала на одно из блюд, — уважь хозяев!

— Уж лучше я тогда эту вот диковину оценю, — ланиссиец отверг предложенное угощение, пододвинув к себе большой горшок, из которого, как он видел, уже несколько человек что-то себе наливали.

Похлёбка оказалась довольно аппетитной, правда, её сочный фруктовый аромат почему-то вызвал у мужчины ассоциацию с запахом собачьей шерсти. Справившись у Аркои Каре, он узнал, что кушанье приготовлено из плодов и коры какого-то местного дерева, а никакой дичи в его составе нет. Это ещё больше насторожило Алексима, и он порешил неприметно избавиться от своей порции.

По окончании трапезы хозяйка сообщила, что с превеликой радостью готова предоставить свой кров жрице Абилис, однако её телохранителю такой почёт она оказать не в силах, ибо жилище её тесновато.

— Не беда, я могу и за дверью поспать или в хлеву, — с готовностью заявил Виго, уже привыкший к тому, что у илсази ему достаются не самые удобные места для ночлега. — Есть тут хлев-то?

— У меня нет, зато у брата моего есть, — ответила Аркоя Каре и подозвала к себе одного из старейшин. — Он тебя проводит!

— Не надо, я, пожалуй, здесь останусь, на крыльце.

— На улице холодно, дождь будет, а может, и снег, — заметил хозяйский родственник, — у меня же под лестницей хороший и крепкий сарайчик, не хлев даже, а скорее кладовая, тепло, сухо и скотиной не пахнет.

— Если вы так о моём комфорте печётесь, то могли бы и в дом позвать, — съехидничал ланиссиец.

Сестра и брат переглянулись, и последний нехотя протянул:

— Ну, наверное, можно и туда.

— Правда, Алекс, иди с ним, нечего тебе тут под дверью мёрзнуть, — сказала Мия, чувствуя, что друг её вознамерился отказаться от надёжной крыши над головой.

— Ладно, пойду, — сдался он.

— А в дом-таки или в сарай? — поинтересовался старейшина.

— Да не беспокойся ты, не буду я тебя своим «свирепым видом» пугать. Веди в свою кладовую!

Показав ланиссийцу его жилище, хозяин поспешил скрыться, предоставив гостю обустраиваться самому.

Виго так и поступил: осмотрев небольшую каморку, он обнаружил, что спать в ней не слишком удобно, но зато для наблюдения за крыльцом Аркои Каре, что находилось на склоне противоположного холма, она годится в самый раз. В верхней части стены, под самым потолком, Алексим выломал пару досок и, составив в углу несколько бочек, расположился напротив только что прорубленного окна.

Через час мужчина поймал себя на мысли, что засыпает, и тут же ему стало понятно, отчего похлёбка вызвала столь странные ассоциации: никакой собачьей шерсти в ней не было, просто он сам находился в пёсьей шкуре, когда пробовал нечто подобное в прошлый раз. Тогда из его жизни выпали почти сутки, но сейчас, когда он съел всего несколько ложек, зелье не должно было подействовать слишком сильно. Больше беспокоило его, что же сталось с Мией, любезно перепробовавшей все кушанья, предложенные ей соплеменниками.

Алексим покинул свой наблюдательный пункт, намереваясь выйти на улицу, но тут на лестнице, что примыкала к крыше его убежища, заскрипели ступени. А вскоре в кладовую заглянули двое молодых людей.

— Вроде спит, — отметил один из них, посмотрев на мирно растянувшегося средь тюков ланиссийца, — отец сказал, надо бы у этого вумо меч забрать.

— Отцу надо, вот пусть он и забирает! — ответил второй. — А я не буду, разбужу ещё.

«Правильный выбор», — подумал Виго, заранее решивший, что того, кто к нему прикоснётся, придётся убить.

— Не разбудишь, говорят, на пиру тётушка Каре вокруг него стряпню с соком жёлтика расставила и настояла, чтобы он что-нибудь да попробовал. Он теперь день-два так проваляется.

— Если ты такой умный, то сам его и разоружай!

— Ну нет! Я тоже не хочу смерть дразнить. Давай его пока здесь закроем, а утром старшие сами разберутся, что с ним делать.

Дождавшись, когда хозяйские сыновья отойдут подальше, Алексим попытался сбить засов, однако, тот оказался закреплён куда надёжнее, чем он рассчитывал. От идеи вышибить дверь целиком он отказался сразу, ибо опасался, что от слишком сильных ударов может обрушиться и стена, а это наверняка привлечёт излишнее внимание.

Не найдя более лёгкого способа выбраться, узник кладовой вновь обратился к недавно проделанному им окну. Ещё две доски с лёгкостью покинули свои места, а вот следующие так быстро сдаваться не желали.

Тем временем оба юноши уже успели подняться на крыльцо к своей тётке. С открывшей им Зотэ, как показалось Виго, они поругались, а Аркоя Каре, напротив, лишь появившись на пороге, пригласила племянников войти и сама тут же убежала куда-то вниз.

Женщина вновь появилась на улице, ведя под уздцы двух снаряжённых лошадей.

— Вот ведь дрянь, хлева у неё нет! — в сердцах воскликнул Алексим, с досады стукнув по стене.

Последняя мешавшая ему доска с треском разломилась, но это не облегчило задачу ланиссийца. От того же удара пострадала одна из балок, и поддерживаемая ею часть крыши съехала внутрь постройки, похоронив под собой и Виго, и его сооружение из бочек.

Когда мужчина наконец смог выбраться из-под завала, выяснилось, что оба брата, по-видимому, не заметившие обрушения угла отцовской кладовой, уже сидели в седле, а через спину кобылы одного из них был перекинут свёрток, по цвету напоминавший плащ Мии. Более того, казалось весьма правдоподобным то, что и сама девушка находится внутри. Зачем илсази таким недостойным способом вывозить из поселения свою же шаманку, Алексим не знал, однако всё прежде увиденное и услышанное подтверждало сию зловещую догадку.

Не теряя времени на поиск остальных вещей, Виго выудил из-под обломков кровли ножны с Гласом Демона и бросился за похитителями. Те ехали шагом, так что догнать на равнине было бы не сложно, но к превеликому сожалению преследователя, юноши, покинув Зарэй-вилим, свернули на лесную тропу. Здесь ланиссиец, вынужденный в скупом лунном свете по следам уточнять дорогу, уже не мог бежать без остановок, и стал отставать.

С каждым мгновеньем, прошедшим с того момента, как стих стук копыт, мрачные мысли всё больше овладевали Алексом. Не один десяток раз успел он подумать, что заплутал и сбился с пути, но вот из чащи вновь послышались голоса и знакомое цоканье. Правда, теперь звуки эти приближались.

Мужчина залез на дерево и, когда всадники проходили рядом, спрыгнул на одного из них. Лошадь заржала и встала на дыбы, сбросив на землю нападавшего и жертву.

Первым вскочив на ноги, Виго не дал парню подняться, наступив ему на грудь.

— Отвечай, куда вы её отвезли! — злобно потребовал ланиссиец, намереваясь обнажить меч.

Поверженный противник, испуганно озираясь, пробормотал что-то невнятное. Зато его спутник не растерялся и, развернув кобылу, направил на чужака острие копья.

— Сейчас же убери своё оружие! — стараясь сохранять спокойствие, проговорил он.

— Думаешь, твоё мне больше подойдёт? — задвинув Глас Демона обратно в ножны, усмехнулся Алексим и выдернул копьё из рук юноши с такой силой, что тот выпал из седла. — Незачем пугать кого-то палкой, если сам с ней управляться не умеешь! Не изображай из себя героя, а просто скажи, где Мия, и мне не придётся убивать твоего брата!

— У дикарей она, — выдохнул пленник, уже успевший сообразить, что речь зашла о его жизни.

— Ну зачем ты проговорился? — посетовал второй илсази, поднимаясь. — Он же теперь нас обоих прикончит!

— Не прикончу, если будете меня слушать! — возразил Виго. — Верёвка у вас есть?

— Есть.

— Хорошо. Тогда поступим так: ты, бесстрашный воитель, — ланиссиец ткнул парня его же оружием, — свяжешь брата, чтобы я мог повести его за лошадью, а сам поедешь впереди дорогу нам указывать.

— Не надо за лошадью, — взмолился заложник, — я и так не сбегу.

— Я тоже, — добавил копьеносец.

— Ну нет, ребята, после того представления, что учинили ваши старейшины, я никому здесь не поверю! Что за гадами надо быть, чтобы продать жрицу Абилис каким-то воинственным горцам!

— Они грозятся поселение разорить, если наши не будут платить дань каждую зиму: либо четыре дюжины овец, либо две и девушку, в этом году ею должна была стать Зотэ, и тётушка…

— Не надейтесь меня разжалобить. Мия чувствовала, здесь что-то происходит, но всё равно пошла в вашу деревню, ибо думала, что сможет помочь… а вы её предали! Все вы, а не только Каре или ваш папаша! И я бы с удовольствием посрубал бы головы парочке таких вот негодяев, не будь они мне сейчас полезны!

Больше илсази с чужаком не спорили и вообще старались не заговаривать с ним без необходимости, кротко выполняя все его распоряжения. Когда же они наконец добрались до места, ланиссиец, как и обещал, отпустил своих пленников, пригрозив на прощание скорой расправой в случае, если ему не удастся отыскать похищенную.

Чёрная Кошка проснулась от холода. В доме Аркои Каре было не слишком тепло, поэтому спать ложилась девушка, сняв с себя лишь илари и сапоги, но теперь сказывалось и их отсутствие. Поначалу Мия решила, что просто не узнала свою комнату, но оглядевшись, быстро поняла, что это не так: никакой мебели, тёмные каменные своды повсюду — какая-то пещера или грот.

В другой раз, прежде чем идти на разведку, жрица Абилис обернулась бы кошкой, но сейчас об этом не могло быть и речи: соплеменники хорошо постарались, подливая ей вино. Подумав, что нет ничего опаснее неизвестности, шаманка подобрала собственный плащ, заменивший ей постель, и, закутавшись в него, побрела в ту сторону, где мерцал свет.

У едва теплившегося огонька сидели две одетые в косматые шкуры женщины, неумытые лица и нечёсаные волосы которых вместе с нарядом создавали впечатление, что и сами они принадлежат скорее к лесному зверью, чем к роду человеческому.

— Мотри-ка, она жу стала! — воскликнула та, что была моложе.

— Веди кон-Ташин, пусь начнаю, — ответила старшая.

— Что начинают? — поинтересовалась Мия.

— Да, праздни по тебе. Или те жу не хотенно? — глупо захихикала первая и побежала к выходу.

— Что ещё за праздник? Что это вообще за место такое и как я тут оказалась? — растерянно проговорила Чёрная Кошка.

— Мы тутэки, а это усё наша жильня, — дикарка широко развела руки, видимо, показывая, что говорит она обо всей деревне. — Ты тоже сёдня буде тутэки, жена воина тутэки.

— А если у меня уже есть жених или даже муж? — осторожно спросила девушка.

— Неваже, тутэки-то нет. Зарэи сказаши, ты бродяжка, — старушка покачала головой, — На вот, доче, топты!

— Спасибо, — илсази обула предложенные меховые сапоги и решила вернуться к более волновавшей её теме:– Так это зарэи меня сюда привели?

— Они.

— Но зачем?

— Тутэки пряче копья, зарэи вести овче и жену сыне наше. Зарэи сказаши, ты то разумишь и добришь.

— Разве это похоже на «добришь», когда кого-то привозят спящим.

— Зарэи сказаши, были праздни тебе провожати, ты там много пити.

— Знала бы я, что это мои проводы, за стол бы с ними не села! — возмущённо воскликнула Чёрная Кошка. — Уж точно бы не позволила себя напоить! Бабуля, ты ведь теперь понимаешь, что я тут не по своей воле, скажи, смогу я отсюда уйти по-хорошему?

— Добришь ты, не добришь — то неваже. Сыне-то наше жену надо!

С последним доводом Мия так и не успела поспорить, ибо у костра появился тот, кого называли кон-Ташин, высоченный сутулый старик, единственной своей рукой опиравшийся на огромное резное копьё. Видом своим он походил на ланиссийца, одежда же соответствовала этому образу лишь отчасти: сапоги на твёрдой подошве, шерстяные штаны и рубаха, расшитая орнаментом равнин, соседствовали в его гардеробе с множеством украшений из зубов и когтей хищников и громоздким меховым жилетом, расцветкой напоминавшим илари, носимый илсази.

— Ничего невеста, — в отличие от своих соплеменниц, старик хоть и говорил на местный лад, но слов не коверкал. — Боюсь, Джолин тоже захочет за неё побороться, как бы они с Нирайа друг друга не зашибли.

— Нирайа не сдюже! — высказалась дикарка.

— Ну ты-то всё наперёд знаешь! — с некоторым раздражением бросил кон-Ташин и вновь обратил взор на девушку:– Пойдём, тебя давно ждут у Висячего камня!

Чёрная Кошка решила сначала осмотреться, а уж потом обдумывать план побега, и посему покорно последовала за стариком. Когда они выбрались из пещеры, шаманка приметила, что луна находится довольно высоко, а значит, с окончания застолья в доме Аркои Каре никак не могло пройти больше двух часов.

— Тутэки все торжества по ночам проводят? — поинтересовалась Мия.

— Когда зарэи платят, тогда и празднуем, — сухо отозвался старик.

— Но не лучше было бы сделать это утром? И я отдохну, и ваши воины будут бодры и полны сил, им же, как я поняла, предстоит друг с другом драться, — предложила илсази, надеясь, что к тому времени голова уже просветлеет и ей удастся улизнуть, обернувшись кошкой.

— Какая-то наглая девчонка смеет поучать самого Ташина! — возмутился он. — Ты либо слишком глупа, либо слишком избалована! Но ничего, Нирайа быстро выбьет из тебя эту дурь!

— Я не намеревалась никого поучать, просто сказала, что думала.

— Женщинам не думать надо, а знать своё место и мужа во всём слушаться.

У Чёрной Кошки были и свои мысли на этот счёт, но ими делиться она не стала.

Вскоре взору Мии открылась треугольная площадка шириной в несколько десятков саженей, грозно склонившаяся над пропастью. И сам Висячий камень, и прилегавшая к нему скала пестрили яркими огоньками зажжённых факелов, меж которыми то и дело мелькали тени многочисленных гостей праздника. Кон-Ташин вывел девушку на всеобщее обозрение и громогласно объявил, что именно этот подарок преподнесли сегодня зарэи.

— Нирайа дал своим братьям овец за право взять себе новую жену, — поведал он. — Скажи нам, Нирайа, эта тебе по нраву?

— Другую хотел, — с досадой ответил дюжий воин, походивший боле на высоченного илсази, чем на местный люд, — зарэи обещали другую.

Заслышав его реплику, несколько человек встали со своих мест и восторженно загалдели, предлагая перекупить ставку соплеменника.

— Тихо! — воскликнул старик. — У вас будет возможность сразиться за невесту, если Нирайа отказывается…

— Не отказывается, эта тоже красна. А кто другой захочет жену, пусть дерёся с Нирайа! — решительно воскликнул тот, ударив себя кулаком в грудь.

После такого заявления все прочие претенденты, кто с бранью, а кто со вздохом разочарования уселись обратно, отказавшись тем самым от своих притязаний.

— Раз желающих больше нет… — вновь начал кон-Ташин, но тут же был прерван.

— Джолин желае! — во всеуслышание заявил один из тутэков, статью своей схожий с Нирайа, но совершенно отличный от него внешне.

— Джолин, я просил тебя не вмешиваться! — раздражённо проговорил старик. — У тебя уже есть четыре жены, куда тебе ещё?

— Хочу эту! Пусть Нирайа отдаст её мне!

— Сказал уже, хочешь жену — дерись! — ответил тот.

— Добре, шею тебе заломлю!

— Хватит! — однорукий вождь стукнул копьём о землю. — Вас только двое, а значит, кто-то из вас обязательно умрёт сегодня. Вы это понимаете?

— Да. Это будет Джолин! — процедил Нирайа.

— Добре, батя, давай жу драку! — отозвался тот.

Кон-Ташин с досады сплюнул себе под ноги и призвал обоих воинов спускаться на Висячий камень. Сам же старик поспешил занять почётное место в ложе по центру скалы, возвышавшейся над площадкой локтя на четыре. Здесь же следовало расположиться и Мии.

— Сидеть тут — великая честь для тебя, — сообщил он, — и эта честь женщине выпадает лишь однажды, когда та становится женою тутэка.

По-видимому, это должно было воодушевить илсази, но ту почему-то его слова не тронули.

— Мне подобные почести ни к чему, — негромко проговорила она, — зачем наблюдать, как другие решают мою судьбу, если я на это и повлиять не могу.

— Можешь, — возразил кон-Ташин. — Если тебе понравился кто-то из женихов, ты можешь поддержать его. Он услышит и будет сражаться упорнее.

— Мне всё равно!

— Тогда я посоветую тебе выбрать Нирайа, его жёны всегда в тепле.

— Нет, раз уже это моё право, я лучше выберу вот его! — неожиданно бодро воскликнула Чёрная Кошка, указав на невесть откуда взявшегося на площадке ланиссийца.

— Кто ты, чужак? Что ты делаешь здесь на священном камне? — удивлённо произнёс старик.

— Ваши соседи из Зарэй-вилим украли мою невесту, я пришёл за ней!

— Тебе стоило разобраться с зарэями прежде, чем они расплатились с нами!

— Справедливо, поэтому сейчас я готов сразиться за неё наравне с остальными.

— А разве у тебя есть овцы? Чем ты будешь расплачиваться, когда проиграешь?

— У меня есть меч, он стоит куда больше, чем стадо скота! — заявил Алексим и, приблизившись к ложе, продемонстрировал собравшимся Глас Демона.

— Да, пожалуй, он подойдёт, — дрожащим голосом проговорил кон-Ташин, жадными глазами глядя на клинок.

— Тогда объясни мне правила, и начнём!

— Выиграет тот, кто первым убьёт врага, ему достанется девушка и будут возвращены его овцы, а добро проигравших с милости победителя поделит племя, — пояснил вождь, не отводя взгляда от оружия чужака.

— То есть, мне достаточно побороть лишь одного противника?

— Достаточно, но тебе придётся драться без меча! Я не хочу, чтобы он упал в пропасть, когда Нирайа тебя туда скинет!

— Так может, ты своё копьё мне предложишь? Или хотя бы палку?

— Нет, сражайся, чем хочешь, либо убирайся прочь, пока жив!

— Один я не собираюсь никуда уходить! Принимай мою ставку, и начнём! — ланиссиец возложил Глас Демона к ногам вождя, и тот повелел противникам приступать к бою.

Пока на арене Алексим уворачивался от атак тутэков и пытался их натравить друг на друга, кон-Ташин в своей ложе рассматривал доверенное ему сокровище.

— Да, Визел, теперь-то мне достанется твой клинок, — прошептал он и повернулся к Мии:– Скажи мне, девочка, кто твой приятель, не внук ли он Визела Виго?

— Нет, — ответила она вполне честно, ибо старик назвал имя прадеда Алексима.

— Я не мог ошибиться. Это именно тот меч, что сделал меня калекой! Пусть прошло без малого шестьдесят лет, я ничего не забыл! Теперь уж ты, Визел, расплатишься сполна, — он погрозил обрубком кому-то невидимому, — мои ребята удавят твоего наглого отпрыска, а я сам получу твою драгоценную реликвию!

— С чего ты решил, что получишь? — огрызнулась девушка.

— Победитель позволит отцу взять то, что ему хочется!

— Нирайа не выиграть!

— Джолин сильнее, у него больше шансов, — согласился кон-Ташин. — Но я-то выиграю в любом случае, ибо они оба мои сыновья. А благодаря этому чужаку, сегодня им не придётся убивать друг друга, и у меня будет двойной праздник.

— Алексим убьёт их обоих, и у тебя будет двойной траур!

— Не говори глупостей! — старик не стал отчитывать Мию за дерзость, а просто рассмеялся. — Если вдруг твоему приятелю и удастся уцелеть в этой битве, то, уж поверь мне, уйти с Висячего Камня он сможет только вниз. Так что ещё раз советую тебе не зазнаваться, а поддержать кого-либо из наших воинов.

— Обойдутся!

— Ну смотри, спесивая девица, тебе же хуже потом будет!

Пока они спорили, Алексим сновал по всей площадке, увлекая за собой и Нирайа, которому никак не удавалось пустить в ход копьё. Джолин не поспевал за ними, и посему лишь злобно размахивал тяжёлой палицей, надеясь задеть ею кого-то из противников, когда они окажутся рядом.

Попытавшись предугадать, куда будет двигаться Виго, тутэк раскрутил своё оружие и запустил в неприятеля. Но тот уклонился, подставив под удар любимчика вождя.

— Дурак! — вскричал кон-Ташин, приметив, что Джолин с довольным видом направляется к пострадавшему. — Бей чужака, а не брата!

— Добре, батя! — он плюнул на поднимающегося с земли Нирайа и, подобрав палицу, ринулся вслед за ланиссийцем.

Быстро загнав врага на острие Висячего Камня, Джолин с яростным рёвом бросился на него. Однако Алексим, совершив кувырок, проскользнул слева от тутэка и оказался за его спиной.

Не встретив должного сопротивления, горец забежал много дальше, чем рассчитывал, но всё же сумел удержаться на краю пропасти лишь затем, чтобы упасть туда на мгновение позже, получив от пришельца еле заметный пинок.

— Эй, старик, я выиграл, — объявил Виго, — отдавай мне девушку и меч, и мы вас покинем!

— Джолин свалился сам! — медленно, не скрывая презрения к чужаку, проговорил кон-Ташин. — То не твоя заслуга!

— Если тебе нужна ещё одна смерть, я и это устрою! — отозвался тот и поспешил вернуться поближе к центру площадки.

Нирайа был уже на ногах и, несмотря на сочившуюся из ссадины чуть выше правого виска кровь, выглядел вполне готовым к продолжению боя. Алексим подобрался к нему поближе и стал обходить, надеясь обезоружить тутэка, но тот не давался и даже смог несколько раз ударить противника древком под колени. Один из толчков вышел особенно сильным, и ланиссиец повалился наземь.

Чая побыстрее разобраться с врагом, сын вождя широко замахнулся, однако копьё его вместо того, чтобы пронзить тело супостата, встретилось с каменистым покровом площадки и со скрежетом треснуло. Виго ухватился за заднюю часть наконечника и, окончательно отломав его, стремительно вскочил ещё до того, как горец сообразил, что же произошло.

Уязвлённый Нирайа принялся яростно орудовать своей палкой, целя в голову чужака, но тот и не думал уворачиваться. Остановив сокрушительный удар дикаря правой рукой, Алексим воспользовался его замешательством и левой всадил острие в шею воина.

— Нет! — взревел кон-Ташин, вскочив со своего места, и сделал попытку вскинуть копьё.

Сидевшая подле него Мия предугадала это движение: проворно подхватив Глас Демона, лежавший у самых ног вождя, она вонзила его в живот старика и не дожидаясь, когда тот упадёт, спрыгнула на площадку.

— Алекс! — прокричала она на бегу. — Ты хотел почувствовать себя птицей, представь это!

Лишь только мужчина принял в свои объятия шаманку, как у него за спиной появились два массивных, словно резных крыла: чёрное и белое.

Не без труда, но всё же Виго удалось взлететь с их помощью, и беглецы успели взмыть в небо над Висячим камнем до того, как на него спустились несколько десятков тутэков, вооружённых топорами и копьями.

III. ХОЛОД, ГОЛОД, ОТЧАЯНИЕ

Памятуя о том, что даже собственный полёт отнимал у Мии неимоверно много сил, Алексим перенёс их в ближайшее место, показавшееся ему хоть сколь-нибудь безопасным: на снежную вершину бесплодной скалы на западе от деревни дикарей.

— Как здорово, что у тебя получилось сделать мне крылья! — воодушевлённо проговорил Виго, когда они благополучно приземлились. — Не ожидал, что летать так сложно, но это того стоило!

— Если бы ты представил себя живой птицей, а не той, что нарисована на твоём гербе, нам обоим было бы намного легче, — посетовала шаманка, — жаль, я слишком поздно это заметила.

— Прости, я не думал, что это имеет какое-то значение. Но главное, мы сбежали, а тут ты сможешь отдохнуть столько, сколько потребуется: теперь эти тутэки тебя не достанут!

— Они не достанут, — обречённо пробормотала девушка, — но другие…

— Твои соплеменники из Зарэй-вилим? — Ну нет! Уверен, их запас подлостей уже исчерпан.

— Ты не понимаешь, они же напоили меня. Я не должна была колдовать, пока разум не просветлеет… а теперь в моей голове поселятся духи без имён и лиц. Наверняка они уже там, а это значит, что скоро я стану опасной, очень опасной, даже для тебя!

— Не переживай, мне ты показалась совсем трезвой. Так что каким-то там злым безымянным духам вовсе не обязательно захочется лезть в твои мысли.

— Нет, Алекс, я чувствую, что-то не так. Тебе нужно уйти, оставить меня хотя бы на несколько дней, дать возможность самой во всём разобраться.

— Ещё чего, я не брошу тебя в таком состоянии! Давай-ка лучше поищем какое-нибудь убежище, а утром будем решать, что делать дальше. Вот увидишь, завтра все твои страхи нас только позабавят.

Уже через час, когда они обустроились в защищённом от непогоды гроте, Виго понял, насколько он ошибался. Поначалу всё шло хорошо: Чёрная Кошка, согревшись в его объятьях, задремала, да и сам Алексим пребывал в полусонном состоянии — окончательно забыться не давала рука, назойливо нывшая после схватки с Нирайа. Стараясь убедиться, что она не сломана, ланиссиец устало прощупывал кость, и вдруг почувствовал, как что-то его оцарапало. В этот же момент Мия вскочила, как ужаленная.

— Что случилось? Что я сделала? — взволнованно спросила она.

— Ничего, просто вертелась, — ответил мужчина. — Не беспокойся ты, всё в порядке. Постарайся заснуть!

Девушка кивнула и закрыла глаза, но через несколько мгновений она вновь встрепенулась и, прошипев: «Моё!», бросилась к Гласу Демона. Алексим в недоумении поднялся на ноги:

— Котёнок, что происходит?

— Это моё! — огрызнулась она.

— Ми, дай сюда меч! — строго проговорил ланиссиец, заподозрив неладное. — Посмотришь его в другой раз, не сегодня!

— Это моё! — она отпрыгнула в сторону и приготовилась к бою.

— Ты меня пугаешь, отдай его мне! Сейчас же!

— Моё! — хищно оскалившись, илсази двинулась на него.

Виго растерялся, не зная, что предпринять. Сделав шаг назад, он наступил на что-то мягкое. Плащ Мии, спасавший беглецов от холода, и в этой ситуации пришёлся как нельзя кстати. Алексим подхватил его и накинул на подругу. Обезоружив девушку, он выволок её на мороз в надежде, что ветер и снег заставят её очнуться. Но шаманка всё так же безумно выкрикивала «Моё!» и, кусаясь и царапаясь, старалась высвободиться из объятий ланиссийца.

— Ми, прекрати это, очнись! — воскликнул он.

— Мой меч! Верни! — злобно протянула она. — Девчонка забрала его, она поплатится!

— Да очнись же ты! — Виго несколько раз сильно встряхнул илсази: год назад ему уже удалось пробудить её от кошмара таким способом, но на сей раз и это не помогло.

Алексим решил вернуться в грот. Помешательство жрицы Абилис продолжалось: она то колотила мужчину, требуя вернуть Глас Демона, то сама пыталась удавиться, бормоча что-то невнятное. Через полчаса Чёрная Кошка немного успокоилась и забилась в угол, обиженно бормоча «Моё!» и «Верни!», а вскоре и вовсе заснула.

А вот другу её было не до этого. Первым делом иланец оторвал край от плаща шаманки, сильно потрёпанного во время драки. В этот лоскут он завернул меч и вышел с ним на склон. Приметив чуть ниже себя небольшую расщелину, Виго, как мог, аккуратно забросил туда семейную реликвию. Он знал, когда Мия придёт в себя, она сможет с лёгкостью его достать… если, конечно, придёт в себя — а о том, что будет в противном случае, не хотелось даже думать.

Пока Алексим силился обезопасить их убежище, виновница происшествия ворочалась в своём углу, то и дело всхлипывая. Чтобы она не замёрзла, Виго укрыл её остатками плаща и сам примостился рядом.

Однако наутро девушка исчезла. Иланец с опаской выглянул наружу и тут же обнаружил пропавшую: съежившись от холода, она сидела на корточках и топила в своих ладонях снег.

— Здесь совсем нечего есть… — сообщила она, заслышав шаги, — и согреться тоже нечем!

— Так, пойдём внутрь, там теплее и ветра нет, — предложил Алексим. — Зря ты одна сюда вышла. Как тебе удалось-то столь незаметно выскользнуть?

— Старалась. Тебе нужно было отдохнуть после вчерашнего, вот я и не стала будить.

— Плохо. Мне следовало непременно проснуться.

— Зачем? — удивилась она и подняла глаза на собеседника. — Алекс, у тебя лицо расцарапано, что произошло?

— Неважно, — бросил он, умывшись снегом, — давай лучше в грот вернёмся.

— Давай, — согласилась Мия, поднимаясь на ноги. — Но только ты сперва признайся, это ведь я сделала?

— Ми, я всё равно тебя не оставлю!

— Значит, духи без имён и лиц пришли, — вздохнула шаманка, — никогда не думала, что стану их добычей. Алекс, я не знаю, как их прогнать!

— А поможет, если я скажу, что у духа, что в тебя вселился, определённо есть имя?

— Есть имя, почему ты так решил?

— Вчера ночью ты пыталась завладеть моим мечом и себе же отомстить за его утерю. А ещё от меня ты отбивалась только левой — навряд ли тут могут быть какие-то другие варианты, в твоей голове сидит этот пронырливый тутэкский вождь.

— А он делал что-то более сложное, когда проник в моё сознание? Может, говорил с тобой?

— Нет, ты только рвалась к Гласу Демона, кричала «Моё!» и что-то бормотала.

— Так и происходит, когда являются безликие духи: это не тень Ташина, а всего-навсего последнее проявление его воли. Твой прадед покалечил его, вот старик и жаждал заполучить этот клинок. Он с самого начала не собирался тебе возвращать ни его, ни меня.

— Ах вот оно что! Этот прохвост наверняка беглый каторжанин с рудников Далоритов. А я уж было подумал, что илсази снова меня провели, сказав, что когда-то одному воину удалось-таки отбить свою сестру, выиграв поединок у тутэков.

— Мои соплеменники хотели обмануть дикарей и отправили тебя мне на выручку? — с надеждой спросила Мия.

— Они лишь нас хотели обмануть, — возразил Виго. — Но я немного расстроил их планы и не стал засыпать, а вместо этого изловил людей, что тебя сюда доставляли.

— Алекс, надеюсь, ты никого не убил?

— Нет, спешил двоих племянничков Каре и немного поколотил их палкой. Вернутся домой да будут снова строить козни вместе со всем селением.

— Ну почему они так со мной поступили? — проговорила Чёрная Кошка, чуть не плача. — Они же предали меня, жрицу Абилис… быть может, это из-за того, что я и сама предательница.

— Не говори глупостей. Они собирались отдать горцам Зотэ, как вдруг к ним заглянула другая девушка. Не будь ты шаманкой, они, уверен, о твоей судьбе и спорить бы не стали.

— Шаманка, — горько усмехнулась она, — без чернокрылого илари, зато с безликим духом в голове.

— А он всё ещё там?

— Да, боюсь, скоро он снова появится, и я опять сделаюсь опасной для тебя. Быть может, ты…

— Нет, Ми. Ты действительно опасна, но не для меня, а для себя, именно поэтому я должен быть рядом постоянно, оберегать тебя.

— Не думаю, что тебе удастся помочь мне.

— Ты как-то говорила, что все твои видения что-нибудь да означают. Вспомни, год назад в разноцветных руинах тебе снилось, как ты дерёшься сама с собой. Кто тебя тогда остановил?

— Ты меня разбудил, а чем закончился сон, я так и не узнала.

— Из кошмара-то я тебя вытащил, вытащу и наяву из этого безумия! — решительно произнёс мужчина.

— Спасибо тебе, я так устала от этой борьбы, — вздохнула Чёрная Кошка, положив голову на плечо ланиссийца.

Она вновь задремала, но вскоре очнулась одержимой желанием заполучить Глас Демона. Припадки продолжались до самого вечера: вспышки помешательства лишь изредка чередовались с короткими периодами сна, сна без пробуждения, ибо за весь день Мия ни разу не пришла в себя. А Алексиму, следившему, чтобы она себе не навредила, так и не удалось отлучиться на поиски пищи и хвороста.

Ночь также выдалась беспокойной. Понимая, что и ему самому требуется отдых, Виго попробовал связать девушку, однако к утру она сумела выпутаться и попыталась сбежать. Хоть ей это и не удалось, но происшествие заставило мужчину задуматься, как долго он будет в состоянии контролировать ситуацию. Он делал всё, чтобы вернуть шаманку: разговаривал с ней, выводил на мороз, пытался докричаться — ничего не помогало.

На пороге пятых суток Алексим начал сомневаться, не свихнулся ли он сам от холода, голода и от отчаяния. Ещё никогда он не оказывался в таком положении, когда не знал, что предпринять дальше. Казалось, сейчас Чёрную Кошку спасёт лишь чудо. И с рассветом оно появилось. На серебристо-белых крыльях с равнин прилетел огромный седой орёл.

— Арос, посланец великого мага, — поприветствовал иланец наставника девушки. — Это действительно ты или я уже брежу?

— Мия в беде. Виго считает, нужна помощь, — сообщил пернатый вестник вместо ответа.

— Подозреваю, меня твой хозяин тоже надеется сделать своим слугой, как и её?

— Арлидану не безразлична хозяйка Селены, — холодно проговорил орёл и, хитро блеснув своими птичьими глазами, добавил: — Виго же может быть очень ценным союзником.

— Он им будет, только скажи, как избавить Ми от этого безумия!

— Нет, плата будет лишней. Виго поймёт, поможет Мии вернуть силу, могущество.

— Напомнить о том, что она может как маг, как шаманка?

— Да.

— Но ведь талисман при ней, разве это не главное?

— Виго уже ответил на вопрос, Селена — лишь половина.

— Нужно заставить Ми вспомнить её роль у илсази… А шамана отличает илари, видимо, это его я должен вернуть!

— Арос сказал, Виго поймёт.

— Но как мне добыть его, я не могу отсюда уйти.

— Пусть Виго сойдёт вниз, Арос останется, Мия будет спать.

— Хорошо, сколько у меня времени?

— Два дня.

— А меч ты мне можешь достать? Я его вон в той расщелине схоронил.

— Нет, заботы Виго не касаются Ароса.

— Ладно, и без него справлюсь. Главное, ты не подведи!

Алексим спустился со скалы настолько быстро, насколько позволяли силы. Хоть ему и казалось, что он почти бежит, но десять вёрст до Зарей-вилим иланцу удалось одолеть лишь к вечеру.

Когда же мужчина вошел в деревню, глазам его предстало удручающее зрелище: все постройки были сожжены либо разрушены, а посреди улицы лежало не менее полусотни мёртвых тел, с аппетитом терзаемых вороньём.

Возле развалин сарая, ещё недавно служившего ланиссийцу наблюдательным пунктом, копошились несколько подростков. С первого взгляда Виго принял их за местных, но, подойдя ближе, признал в них тутэков.

— Что вы, щенки, здесь делаете? — с презрением проговорил он.

— Иди прочь, бродячий! — огрызнулся самый рослый из мальчишек.

— Пряче копья, глянь, кто это! — тут же осадил его другой, а кто-то из младших жалобно пролепетал: — Пестроклылы Боже, не убивай нас!

— Дурни, Боже меч красивенный, а этот без когтей…

— Меч остался у моей богини, — пояснил Алексим, решив не разочаровывать публику, — чтобы раздавить вас, он мне не нужен. И вы в этом скоро убедитесь, если так и оставите мой вопрос без ответа!

— Пестрокрылы и Прытка Боня послати бой. Тутэки сдюже, теперя награде время, — развёл руками второй паренёк.

— Пестрокрылый послати бой, Пестрокрылый брати награду, — передразнил его ланиссиец. — Боже надо уважать и делиться трофеями!

— Боже нуже кровь, а не вино и булка, — еле слышно пробурчал первый тутэк, всё ещё сомневавшийся в божественной сущности Виго.

— Крови я уж напился, — сказал тот, окинув улицу задумчивым взглядом, и вдруг, резко подскочив к наглецу, ухватил его за горло:– но и от добавки я не откажусь!

Парень захрипел, пытаясь вырваться, а его товарищи разом заверещали, моля о пощаде.

— Ладно, больно вы мне сдались, — бросил Алексим и отпустил бедолагу, — ступайте восвояси! Но чтобы в этой деревне я вас больше не видел, всё здесь принадлежит мне!

Тутэки убежали, а иланец, лишь они скрылись из виду, присел отдохнуть у края завала. Но вскоре ему почудилось, что из-за соседнего пригорка за ним кто-то наблюдает.

— Эй, там, в кустах за холмом! Выходите! — прокричал он, порешив, что там прячется кто-то из выживших. — Если не дадите повода, я вас не трону.

Послышалась возня, и из своего убежища нехотя выбрались оба племянника Аркои Каре.

— А эти уже не вернутся? — осторожно спросил младший.

— Не вернутся. А вы что же, каких-то сопляков испугались?

— Так их пятеро, а нас только двое.

— Ну и что, от меня безоружного-то они вон как убежали. Если бы вы догадались воспользоваться головой, то сами смогли бы их прогнать, — предположил Алексим, поудобнее растянувшись на досках. — Но раз уж я избавил вашу деревню от мародёров, вам придётся разобрать этот завал и достать оттуда мой плащ и суму. А пока трудитесь, расскажете мне, что здесь стряслось.

— С чего это мы должны тебе помогать?

— С того, что я устал! Давайте-ка быстро за работу!

— Ладно, вумо, слушай, — вздохнув, сказал старший из братьев, взявшись за сломанную балку. — Часа через два после того, как мы вернулись и соорудили новую лестницу, к нам ворвалась Зотэ и заявила, что мы должны всех разбудить, ибо на рассвете в Зарэй-вилим придут дикари. Мы поначалу ей не поверили…

— Это ты не поверил, а я на разведку отправился, — уточнил второй.

— Ну да, — кивнул тот. — Мэлус уехал, а Зотэ выбежала на улицу и стала кричать, чтоб люди выходили, а потом и по домам пошла.

— И многих ей удалось поднять?

— Нет. Все, кто пил у тётушки Каре, так и не проснулись…

— А когда я приехал из тутэкской деревни, на дороге стояли всего несколько человек, — посетовал Мэлус. — Нам пришлось сильно постараться, чтобы убедить остальных, что сказанное Зотэ действительно правда. Мы отвели женщин и детей в безопасное место, а когда вернулись, здесь уже было некому помогать. Они убили всех… кого в бою, кого в постели… — он со злостью пнул одну из досок и отвернулся, — а сами… ну, что за дикое племя!

— Они дрались друг с другом за добычу, — пояснил брат. — дрались насмерть.

— И сколько их осталось после?

— Сначала мы подумали, что двое. Мэлус отвлёк их, а я подкрался сзади и заколол. Потом мы вернулись к месту побоища, и оказалось, что там среди мертвецов прятался ещё один. Он выпрыгнул прямо на меня, в одной руке изогнутый кинжал, а в другой чьи-то кишки. Такая жуть, я чуть копьё не уронил.

— Я уже говорил, тебе стоит научиться получше с ним обращаться, — ехидно отметил Виго.

— И мне бы тогда лезть не пришлось, — пробурчал себе под нос младший илсази.

— Мэлус задушил того дикаря, — сообщил старший.

— Да! А я пастух, а не убийца, — обиженно протянул тот. — Ты у нас воин, ты должен меня защищать! А я не хочу так, это не моё!

— О, зато вон там моё, — бросил Алексим, завидев волчий мех среди досок. — Ну-ка, подсобите мне!

Юноши приподняли обломок стены, и иланец вытянул из-под неё свой плащ, там же нашлась и сума.

— Если вам самим тут больше ничего не нужно, то я бы посоветовал перетащить всю эту рухлядь к мертвецам и наконец их сжечь, — объявил Виго. — Не понимаю, почему вы до сих пор этого не сделали, не самое ведь приятное соседство.

— Мы сами здесь сейчас не живём, только за припасами иногда ходим, вот и решили оставить всё, как есть, — ответил старший илсази, — особенно пока сюда наведываются эти тутэкские мародёры.

— А я к тем трупам и приближаться не собираюсь! — заявил Мэлус. — Вдруг ещё кто поднимется.

— Да, кто там поднимется! — отмахнулся Алексим. — Ведь дня три-четыре уже прошло.

— Пять.

— Пять? Тем более надо убраться. Я вам помогу с этим, когда поем да отдохну, как следует, но сперва моё дело разрешим.

— Ладно, и что у тебя за дело?

— Ваши подлые родственницы живы?

— Мы не знаем, — покачал головой молодой воин. — Перед нападением Зотэ разобрала крыльцо и забаррикадировалась дома, мы не смогли туда попасть.

— Тоже мне братья, бросили кузину и тётку! — высказался иланец. — Давайте теперь уж вместе попытаемся посмотреть, что с ними сталось. Вы пока лестницу сооружайте, а я прогуляюсь, еды поищу.

— Не ходи, у нас есть, — Мэлус протянул Виго чёрствую лепешку.

— Ты что, дурак, делаешь? — одёрнул его брат. — Нам самим пригодится!

— Премного благодарен! — Алексим принял угощение, пропустив последнее замечание мимо ушей, и, чуть усмехнувшись, пробормотал: — Надеюсь, эта без сонного зелья.

— Да ты разве не видишь, — продолжал тем временем младший из племянников Каре, — этот человек нам уже не враг. Возможно, с ним нам удастся спасти Зотэ и тётушку, а тебе куска хлеба жалко.

— Может, ты и прав, — успокоившись, проговорил старший, — мы ведь так и в кладовые Каре попадём.

— Прав он, прав, — закивал Виго, жадно разгрызая свою булку, — вина у вас, случайно, нет? Или водицы?

— Есть, сейчас принесу, — отозвался Мэлус и поспешил обратно в кусты, где прятался час назад.

— Ты бы сразу всё, что тебе нужно, попросил, — высказался его брат недовольным тоном, — чтоб по десять раз не бегать.

— Хорошо, раз ты такой щедрый, мне бы и меч, пожалуй, пригодился. Мало ли, вдруг там, куда мы идём, не ваша родня, а тутэки окопались.

— Ладно, я достану. Вроде не всё оружие мародёры растащили.

Вскоре вернулись оба илсази, и, когда подготовительные мероприятия были окончены, Алексим повёл юношей к дому Аркои Каре.

— Здесь только один вход? — поинтересовался он, оказавшись на месте.

— Был ещё лаз в хлеву, но Зотэ и его перекрыла, — ответил старший илсази.

— Бери копьё и ступай туда! Будешь караулить, пока я с крыльца прорываюсь, — распорядился Виго. — А брат твой мне лестницу подержит.

На то, чтобы разобрать устроенный девушкой завал, иланцу потребовалось около получаса. Когда же он наконец пробрался во внутренние покои, то сразу почувствовал сладковатый запах разложения. Причину его долго искать не пришлось: прямо посреди большой залы лежало размякшее тело хозяйки, а в ближней спальне обнаружился труп молодого мужчины. Обследовав остальные помещения, Алексим вернулся ко входу.

— Эй, пастушок! Ты только тутэкских мертвецов боишься или своих тоже?

— Я не мертвецов боюсь, а того, что среди них живые могут прятаться.

— А-а, ну тогда принимай тётку!

— Ты что, её скинуть собираешься?

— Конечно, не оставлять же тут. Я её в плед завернул для надёжности, ну и чтоб тебя не пугать, — сообщил Виго и аккуратно столкнул вниз зловещий сверток, — а ей самой уж давно всё равно. Ты оттащи в сторонку и ступай смени брата, мне здесь его помощь потребуется.

Юноша кивнул и, тяжело вздохнув, принялся выполнять поручение.

— Мэлус говорит, ты тётушку Каре нашёл, — объявил старший илсази, оказавшись рядом с лестницей. — А Зотэ жива?

— Её я не видел, ни живую, ни мёртвую. Зато вот этот обнаружился, — Алексим уже успел вытащить на воздух второе тело и тут же сбросил его вниз. — Знаешь, кто это?

— Какой-то дикарь, — пожал плечами парень. — Так они с Каре друг друга прикончили?

— Нет, ваша тётка уже довольно давно мертва, а этот день-два от силы, видишь, у него руки-ноги не разгибаются.

— Хочешь сказать, его убила Зотэ?

— Скорее всего. И наверняка она ещё здесь, в этой пещере, навряд ли из неё можно выбраться, не разобрав завалы, — рассудил иланец. — Поднимайся наверх, посмотрим, нет ли тут каких тайников.

— А что ты Мэлуса не попросил? — поинтересовался молодой человек, карабкаясь ко входу в жилище. — Он дом не хуже моего знает.

— Твой братец вроде не трус, но слишком уж впечатлительный. Не хочу, чтобы он устроил истерику, если мы найдём Зотэ в не самом умиротворённом виде.

— Думаешь, она не выжила?

— Не знаю, может, ранена или напугана, потому и не выходит. Чего гадать, давай сами выясним!

— Надо с дальних комнат начать, — предложил юноша. — В детстве мы часто играли здесь в прятки. И всякий раз, когда нам не удавалось отыскать Зотэ, она появлялась откуда-то оттуда. А тётушка Каре всегда её за это ругала.

Следуя совету хозяйского племянника, они направились вглубь жилища, и уже во втором помещении им улыбнулась удача. В тесной кладовке прямо за рухнувшими полками оказался неприметный лаз, вход в который был засыпан осколками разбитых бутылок и горшков.

— Зотэ, ты там? — заглянув в тоннель, позвал девушку кузен, однако ответа не последовало.

— Дурак! — негромко процедил Алексим. — А если там не она, а дикари. Мы и так уже нашумели, а теперь они будут знать наверняка, что к ним кто-то идёт.

— И что нам делать? Может, не ходить туда?

— Не глупи, мы здесь именно за этим. А если струсил, то так и скажи, всё равно я туда первым полезу, а ты пока вот светильник подержишь.

— Ничего я не струсил, — обиженно проговорил юноша, отодвигая предложенную ему лампу, — и собираюсь это доказать, сам пойду первым!

— Хочешь рискнуть головой, чтобы изменить мнение чужака? — усмехнулся иланец. — Не утруждай себя — мне наплевать!

— Нет, просто я подумал, что это скорее моё дело, чем твоё. Мою же сестру мы ищем.

— Вспомнил наконец! Хорошо, ступай, только будь очень осторожен и не высовывайся, пока не убедишься, что перед тобой нет врагов. Меч тебе дать?

— Да я не очень-то умею.

— Тоже мне, воин. Ладно, там всё равно узковато, возьми лучше кинжал да верёвку. Верёвка никогда лишней не бывает.

Молча кивнув в знак согласия, илсази вооружился и пополз вверх по пологому тоннелю.

Алексим же остался изучать содержимое кладовой Каре, но вскоре это занятие пришлось прервать, ибо до его ушей долетели душераздирающие вопли. Виго тут же бросился на помощь и за ноги выволок напарника из злополучного лаза.

— Что случилось? Ты цел?

— Рука, рука! Мне там по руке рубанули!

— Покажи! — иланец поднёс лампу к окровавленной кисти пострадавшего. — Смотри, кости почти не задело, может и заживёт ещё.

— А м-может, нет?

— Может и нет. Если будет гнить, то пальцы долой — рука-то дороже, ты понял?

— П-понял.

— Хорошо, сейчас найду, чем тебя перевязать. А ты пока держи вот тёткину настойку, — Алексим снял с полки одну из уцелевших бутылей и, понюхав её содержимое, протянул парню: — вроде сонным зельем она не пахнет. Сам выпей, успокойся, да рану обмой.

Оказав юноше посильную помощь, Виго отправился в тоннель. Он старался шуметь как можно меньше и медленно продвигался вперёд, ощупывая стены, дабы не пропустить переход в более просторное помещение. Ожидая, что и его здесь встретят с топором, иланец заранее приготовил верёвочную петлю, которую выбросил перед собой, лишь только достиг выхода.

Ловушка сработала так, как и было задумано: Алексим несколько раз постучал по камню и стал ворочаться, чтобы создать впечатление, будто вылезает, а как только враг нанёс удар, он резким движением затянул узел и протащил вдоль потолка тоннеля оружие противника. К великому удивлению Виго, его трофеем оказалась потрёпанная временем лопата.

— Зотэ, прекрати драться и вылезай! — проговорил мужчина, будучи уверенным, что тутэкские воины оборонялись бы чем-нибудь более приспособленным для боя. — Мы тебя не тронем!

— Льор, уходи! — прокричала девушка. — Нож всё ещё при мне! Я не побоюсь снова им воспользоваться!

— Зотэ, здесь нет больше дикарей! Это я, Алекс, телохранитель вашей жрицы, со мной твой кузен… Эй, парень, тебя как зовут?

— Купу, — отозвался раненый.

— Со мной Купу, — продолжил иланец, — а на улице нас Мэлус дожидается.

— Мэлус и Купу, — растерянно повторила затворница, заслышав знакомые имена.

Судя по звукам, она, тяжело вздохнув, опустилась на пол. Воспользовавшись этой небольшой заминкой, Виго стремительно выскочил из тоннеля и, ухватив Зотэ за плечи, поволок её в лаз. Девушка визжала и отбивалась, пытаясь вырваться, но несмотря на это, вскоре они оба оказались в кладовой.

— Прошу прощения за грубость, но ты сама сказала, что у тебя нож, — Алексим отпустил пленницу, — я не хотел, чтобы ты навредила мне или себе.

— Зато навредить мне ты ей позволил, — сердито пробормотал юноша.

— Сам виноват, нечего было выпендриваться.

— Купу, так это ты был? — проговорила Зотэ, потихоньку приходя в себя. — Извини, я думала, это Льор.

— Рука от твоих извинений не заживёт. И, кстати, что это ещё за Льор такой?

— Полагаю, это тот дикарь, которого я провожал, когда ты подошёл.

— Так он жив? — с ужасом промолвила девушка. — Зачем вы его отпустили? Он же вернётся за мной! Он обещал!

— Не бойся, никого мы не отпускали. Он давно уже мёртв, а я просто тело из дому выносил. Скажи, это ты в нём столько дырок понаделала?

— Наверное… Я ударила его ножом, а он стал меня душить, я ударила ещё несколько раз и убежала. А он всё кричал: «не уйдёшь от меня, Зотэ, не уйдёшь!»

— Откуда он имя-то твоё знает? — поинтересовался кузен.

— Да они знакомы. Наверное, он и предупредил о нападении. Так ведь?

— Угу, — кивнула девушка, всхлипывая. — Я думала, мы поженимся, и всё будет хорошо, а тут такое!

— Ах ты дрянь! С дикарями шляешься! — Купу замахнулся на неё здоровой рукой, но не попал, ибо его движение перехватил Алексим.

— Ещё раз так сделаешь — сломаю! — предупредил он. — Не видишь, что ли, ей и без тебя досталось!

— Это мне досталось, у неё-то пальцы на месте! Ну поставил приятель пару синяков, что с того? Тутэки все своих жён колотят. Что, сестрица, понравилось тебе быть женой тутэка?

Виго дал парню подзатыльник, и тот наконец замолчал. Зотэ же уткнулась в плечо своего защитника и зарыдала.

— Послушай, милая, — заговорил иланец, когда она немного успокоилась, — так, ты, получается, сама хотела быть отправленной в горы в качестве дани?

— Зарэй-вилим тогда бы пришлось платить вдвое меньше, а я попала бы к Льору, — вздохнула она, — тогда он казался мне таким добрым!

— Интересно, а что дикари за невесту дерутся, он тебе не говорил?

— Говорил, но ему бы и не пришлось. Один из сыновей вождя был кое-чем обязан Льору. Мы рассчитывали, что он выиграет поединок, а потом уступит меня в счёт долга.

— Хорошо продумано. Зачем только было отсылать вместо тебя другую девушку?

— Это всё мама. Она не собиралась отпускать меня, уговорила старейшин подождать с выплатой до последнего, всё надеялась, что сможет найти какой-то выход. И тут явилась жрица Абилис…

— А ей почему ты всё не рассказала? Мы с Мией обязательно что-нибудь придумали бы.

— Я пробовала, но каждый раз, лишь я открывала рот, рядом оказывалась матушка. Позже я и ребят пыталась отговорить в этом участвовать.

— Да уж, чуть ли не с кулаками на нас лезла, — добавил Купу, успевший уже подостыть.

— А потом началось самое страшное, — продолжила Зотэ. –Среди ночи ко мне прибежал Льор с вестью о том, что его народу было знамение: боги, спустившись с небес, убили вождя и старших его сыновей. Тутэки решили, это кара за то, что они забыли о войне и перестали проливать чужую кровь, и вознамерились напасть на Зарэй-вилим. Мне велено было спрятаться дома, а все двери укрепить, чтобы их было сложно выломать или поджечь. Я так и поступила, но сперва предупредила соплеменников о врагах. Льор долго бранился из-за этого, когда вернулся сюда после боя. Он сказал, другие воины там ссорятся и выясняют, кто виноват в том, что здесь их встретили, многие подозревают в измене его, и поэтому он решил здесь спрятаться и переждать.

— Так ты сама его пустила? — догадался Купу.

— А что мне было делать? Он всегда был добр ко мне, я ему доверяла, любила его… Я никогда бы не подумала, что он может быть таким жестоким.

— Что же стряслось в вашем гнёздышке? — съехидничал юноша, за что получил ещё один подзатыльник.

— Матушка, как и все, отведала накануне сока жёлтика, поэтому шум битвы её не разбудил. Она вышла к нам уже после, когда на улице стихло. Я попыталась всё объяснить, но она меня не слушала, а только кричала, кричала… И тогда Льор подошёл и зарезал её. Молча, без предупреждения, просто подошёл и всадил кинжал в живот моей маме! Он так и стоял, продвигал лезвие всё выше и выше, пока она не упала… Как же это было ужасно!.. А потом он повернулся ко мне, весь перепачканный кровью, маминой кровью, и как ни в чём не бывало, сказал, что теперь уж нам никто не помешает. И лицо, лицо у него было такое счастливое, удовлетворённое… Я убежала, заперлась в спальне, а когда он стал стучать, ответила, что не хочу его больше видеть. Но он только рассмеялся и выломал дверь… А потом держал меня там, не отпускал от себя, наверное, несколько дней… пока я нож не нашла, — Зотэ снова зарыдала, так же уткнувшись в плечо Виго.

— Эй, Купу, — негромко обратился он, стараясь не тревожить притихшую девушку, — сходи-ка попробуй открыть люк, что в хлев ведёт, да позови брата, пусть к нам поднимается.

Парень немного поворчал, но просьбу выполнил.

— А теперь скажи мне, в лагере вас хватятся, если вы туда только завтра попадёте? — продолжил Алексим.

— Хватятся, мы собирались вернуться к полуночи.

— Плохо, вы бы оба мне здесь пригодились, — покачал головой он. — Сделаем тогда так: ты сейчас возьмёшь самое необходимое и пойдёшь к своим. А утром, как проснёшься — сразу сюда, и коня с собой приводи.

— У нас их два всего, самим нужны.

— Да, что ты, воитель, жадный-то такой! Не есть же его я собрался, поработает с полдня, да заберёшь.

Тот нехотя согласился и отправился встречать брата, ибо со стороны улицы уже послышалась какая-то возня. Войдя в кладовую и увидев живую Зотэ, Мэлус тут же набросился на неё с объятьями. И девушка, обрадовавшись, наконец-то освободила Алексима от роли своего утешителя.

— Вы поболтайте немного, — предложил Виго, когда страсти улеглись, — а мы с Купу на улице приберемся.

— Что? Ты же сказал, я в лагерь возвращаюсь.

— Так и есть. Но сперва дело, завтра у меня не будет времени вам помогать.

— Мне с такой рукой не то, что тяжести таскать, слезть отсюда сложно будет. Пусть лучше Мэлус поработает.

— Ну нет, — отозвался тот, догадавшись об их намерениях, — я туда больше ни ногой!

— Пастушку оставь овец пасти, а сам перестань ныть и собирайся скорее, — добавил иланец, шаря по полкам в поисках масла, — лестницу я тебе подержу.

Потребовалось больше двух часов на то, чтобы обустроить погребальный костёр на месте побоища. Когда же всё было готово, Алексим отпустил Купу, а сам зажёг огонь и, дождавшись, когда тот разгорится, вернулся в жилище Аркои Каре.

Его обитатели перебрались в комнату, где когда-то ночевала Мия, здесь было попросторнее и совсем не чувствовалось неприятного запаха, пропитавшего добрую половину дома. Когда туда вошёл Виго, Зотэ уже спала, ворочаясь и вскрикивая сквозь кошмар, а Мэлус сидел неподалёку и сортировал принесённые из кладовой припасы.

— На мою долю отложить не забыл? — поинтересовался иланец.

— Четверть тебе оставил, — отозвался тот, — сойдёт?

— Сойдёт, только вина я, пожалуй, побольше заберу, — ответил Алексим, рассматривая содержимое различных тюков и горшочков. — А что за яства у тебя за лавкой припрятаны? Не поделил ещё или и вовсе не собирался?

— Остатки угощений с того пира. Не знаю, что с ними делать.

— Я возьму пару лепёшек, — сказал ланиссиец, заглянув в мешок и понюхав его содержимое. — А остальное, если и у вас это принято, можете со своими мертвецами разделить. Кстати, с вражьими мы с Купу уже распрощались, так что хотел тебя попросить приглядеть за костром, пока я спать буду. Обещаю, оттуда уже никто не выпрыгнет.

— Присмотрю, но близко подходить, всё равно, я не собираюсь — разбужу тебя, если, что не так пойдёт.

— Угу. А если всё само скромно сгорит без происшествий — просто растолкай меня с рассветом. Только будь осторожен, я куда опаснее почивших дикарей, — усмехнулся иланец и, пожелав парню тихой ночи, уютно расположился под своим плащом в дальнем углу комнаты.

На счастье Мэлуса, наутро первым проснулся именно Виго, и юному пастушку так и не довелось испытать на собственной шкуре, каково это — будить человека, ждущего атаки в любой момент.

Оставив илсази досматривать свои сны, Алексим наскоро перекусил и совершил обход поселения, дабы выяснить, сколько ещё непогребённых тел осталось в Зарэй-вилим. Их оказалось восемьдесят три, четверть походили на тутэков, а остальные, по-видимому, были защитниками деревни и её старейшинами, не сумевшими покинуть своих постели после злополучного пира. Костёр посреди дороги давно потух, но за ночь жадное пламя Хезариса успело сделать своё дело: теперь на месте побоища оставался лишь пепел да обгоревшие кости.

Приметив, что останки эти уже достаточно остыли для захоронения, иланец поспешил вернуться к своим сегодняшним соседям. Оба они к тому времени уже поднялись и увлечённо расправлялись с завтраком.

— Что бы вы там ни ели, если оно без отравы, я тоже это буду! — объявил ланиссиец вместо приветствия.

— Конечно, мы и тебе оставили, — приветливо проговорила Зоте, протягивая гостю миску.

Девушка переоделась и, несмотря на синяки и ссадины, уже не казалась такой жалкой, как вчера.

— Спасибо, — отозвался Виго, как можно неприметнее понюхав свою еду.

— Это тебе спасибо, ты нам помогаешь, несмотря на то, что мы этого не заслужили.

— Не благодари, я здесь не по доброте душевной, а для того, чтобы забрать наши с Мией вещи и пополнить запасы, — возразил он.

— Всё же я была бы рада сделать для тебя что-то ещё.

— Помыться бы мне не мешало, — поразмыслив, протянул Алексим. — Сможешь организовать, не выходя из дома?

— Да, тут есть чан с водой.

— Хорошо, займись этим, а мы с пастушком пока прогуляемся.

— Так, вы оба уходите? — робко спросила девушка.

— Не бойся, здесь не осталось врагов, да и мы будем неподалёку, — уверил её Мэлус. — Ты позови, если что.

— Позови, только сама на улицу не спускайся, — добавил иланец, — да, и в хлев больше не заглядывай!

Озадачив юную хозяйку, гости направились к месту, где был костёр. Виго ещё во время утреннего обхода принёс сюда старую лопату и несколько больших мешков и теперь намеревался ими воспользоваться.

— Что, в таком виде они перестали тебя не пугать, и ты решил поближе познакомиться? — поинтересовался Алексим, глядя, как сосредоточенно его напарник разглядывает кости.

— Зотэ хочет удостовериться, мёртв ли тот тутэк, что был у неё дома, — ответил тот. — Не помнишь, где он лежал?

— Нет, по улице его твой братец волочил, а огонь я уже впотьмах зажигал.

— И как мне теперь его череп отыскать?

— Возьми из тех, что похуже сохранились. Она не заметит подмены… Правда вот, расстроиться может.

— Почему? Думаешь, Зотэ тяжело свыкнуться с тем, что она кого-то убила?

— Вроде того, — согласился Виго, решив, что девушка, по-видимому, постеснялась доверить Мэлусу всю свою историю.

— Она с таким ужасом рассказывала об этом дикаре, — подтвердил догадку собеседника илсази. — Мне кажется, ей полегчает, если я сумею доказать, что этот мерзавец больше не вернётся.

— Делай, как знаешь, — махнул рукой Алексим и с упорством взялся за лопату.

Иланец складывал прах и прогоревшие головешки в мешки, а его помощник тем временем оттаскивал уже заполненные кули в хлев Каре. Работа была почти закончена, когда на дороге появился Купу.

— Это что такое?! — возмутился Виго, указав на старого плешивого осла, которого юноша вёл на верёвке. — Я же коня просил, хотел волокушу запрячь.

— Про волокушу ты не сказал. А мне одной рукой проще совладать с ним, чем со здоровой лошадью.

— Ладно, твой брат, всё равно, большую часть его дел переделал.

— А где он сам?

— Отпустил его к Зотэ. Думал, сам последнее отнесу, но раз уж вы появились…

— То нам и трудиться, — со вздохом закончил за него Купу и помог взвалить груз на ослиную спину. — Куда вы это деваете-то?

— В конюшню Каре, навряд ли она кому-то ещё пригодится. Да и всё своё хозяйство сестрица ваша собирается оставить, надеется, вы её примете.

— Нас бы кто принял.

— Решили не возвращаться?

— Нет, вечером наши придут проститься с близкими, а потом будем искать себе новый дом.

— И сколько вас таких бездомных?

— Кроме нас с Мэлусом, ещё четырнадцать женщин и дюжины три ребятишек.

— Полсотни голодных ртов, — покачал головой Виго. — Ни одна из окрестных деревень не в состоянии приютить такую толпу даже летом.

— Знаю.

— Я мог бы написать лорду Далориту, что заправляет в Лино, ближайшем ланиссийском городе, — предложил иланец, решив, что Мии не понравилось бы, если бы он отказал в помощи её соплеменникам. — Он сможет вас пристроить, но работой загрузит каждого, кто уже умеет ходить.

— Даже если лорд тебя послушает, илсази ни за что не согласятся прислуживать вумо.

— Сам ты вумо! — огрызнулся Алексим. — Такой спесивый, будто что из себя представляешь!

— Ладно, извини, я не хотел никого обидеть.

— То-то же. Не советую меня злить, ибо нам ещё полдня вместе таскаться, если ты, конечно, не собирался подарить мне свою животину и этот трофей сомнительной ценности, — Виго похлопал по рукояти клинка, добытого вчера Купу.

— Возьми себе.

— Да ты сегодня щедрый!

— Я только меч имел ввиду, а осла я заберу.

— Раз так, то у тебя четверть часа, чтоб передохнуть. Я смою с себя этот трупный смрад, и выходим.

К вечеру путники добрались до подножья скалы, где Алексим оставил Мию. Здесь они и распрощались: молодой воин побрёл обратно в Зарэй-вилим, а иланец, вывесив большую часть своих припасов на ветвях приметного старого дуба, поспешил начать восхождение.

Взбираться вверх по склону в сумерках оказалось занятием далеко не самым простым, но вскоре взошла луна, и с её помощью мужчине посчастливилось достигнуть вершины всего за несколько часов беспрерывного подъёма.

Виго хоть и знал, что Арос будет ждать до утра, однако силился вернуться в грот как можно скорее. Когда же он наконец достиг своей цели, то там его встретила лишь тьма и пугающая тишина.

Алексим чиркнул кресалом по кремню, и яркий сноп искр на мгновение озарил безликие каменные своды: никого… только что-то тёмное будто пригрезилось в углу справа. Дрожащими руками иланец сжал огниво и медленно подошёл ближе. Ещё одна вспышка, и все надежды угасли — это была она, в задеревенелом плаще, безмолвная, холодная, неживая.

IV. РУБЕЖ

Первое время Алексим ревел, как безумный. Склонившись над телом возлюбленной, он проклинал и её соплеменников, и дикарей, а пуще всех «этого пернатого лжеца», посланца великого мага. Затем ярость схлынула, оставив несчастного одиноким и опустошённым, но не смирившимся со своим горем.

— Нет, Ми, ты не могла меня оставить, не могла так умереть, — не переставал твердить он. — Ты жива, ты должна быть живой!

Двигаясь, словно с похмелья, мужчина вернулся за брошенной у входа поклажей и развёл костёр. Он высвободил Мию из её кокона и, трепетно прижав девушку к себе, закутался вместе с нею в плащ.

Виго и сам не знал, как долго он просидел в таком положении, убаюкивая подругу рассказами о их будущем благополучии. Однако к тому моменту, когда огонь начал гаснуть, а на улице забрезжил рассвет, иланцу почудилось, будто и к шаманке возвращается жизнь: кожа её заметно потеплела и стала мягкой, но вот понять, дышит ли бедняжка, никак не удавалось. Нужно было выяснить, стучит ли её сердце.

Не сразу, но всё же Алексим смог разобрать несколько редких и очень тихих ударов. Вздох облегчения вырвался из его груди, он крепко обнял девушку и на радостях принялся её целовать. Мия очнулась, но едва она смогла поднять руку, как тут же наградила своего спасителя пощёчиной. Мужчина же в ответ лишь от души рассмеялся.

— Котёнок, за что бы ты на меня ни сердилась, поверь, сейчас я самый счастливый человек на земле!

— Счастливый? Да ты самый подлый человек на земле! Обещал вести себя пристойно, а сам меня почти раздел, — она попыталась выскользнуть из его объятий, но передумав, просто отвернулась. — Верь тебе после этого!

— Ми, да я же тебя согревал! Когда я пришёл, ты лежала здесь холодная, словно ледяное изваяние, не двигалась и не дышала… Я так испугался! Я никогда и ничего в жизни не боялся, даже в детстве. Считал, мне недоступно это чувство, оказалось — это не так, совсем не так… Как же я корил себя, что оставил тебя на этой проклятой горе!

— На горе? Так мы не в Зарэй-вилим, не дома у Каре? — проговорила шаманка, рассеянно оглядевшись. — Все эти тутэки, твой поединок с ними, полёт — всё это не сон?

— Нет, к сожалению.

— Значит, и безликий у меня в голове — не кошмар, а прискорбная действительность, — подытожила Чёрная Кошка.

— Ты сможешь от него избавиться, ты просто должна поверить в свои силы, вспомнить, кто ты есть! Надеюсь, эта находка тебе поможет, и ты перестанешь сомневаться, каким могуществом обладаешь, — он передал девушке её илари, добытый в разрушенном поселении.

— Спасибо, — улыбнулась она, надевая жилет, — но как ты понял, что он мне нужен?

— Ты была расстроена, что его потеряла, да и Арос мне немного подсказал.

— А он был здесь? Он ещё прилетит?

— Нет. Навряд ли этому лжецу захочется, чтобы я ощипал его, как курицу!

— Ты поссорился с вестником Арлидана?

— Он обещал присмотреть за тобой, а сам удрал.

— Значит, так и было задумано. Зато ты смог немного передохнуть, представляю, как ты со мной намучился. Я же, наверное, долго в себя не приходила?

— Дня три до того, как я ушёл, и ещё два, пока меня не было.

— Ого! Так я сейчас должна быть голодной, как стая волков, а я ничего такого не чувствую.

— Может, оттого, что ты ещё не отогрелась как следует. Выпей тёплого вина, да поешь-таки чего-нибудь, я много добра в Зарей-вилим раздобыл.

— Хорошо, — кивнула она, взявшись за кушанья. — Скажи, Алекс, а как ты умудрился всё это заполучить: и еду, и наши вещи? Каре сама тебе всё отдала?

— Не совсем, — протянул тот, размышляя, как бы скрыть гибель женщины и большинства её односельчан. — Можешь считать, что я подружился с Зотэ и её кузенами.

— Знаю я, как ты «дружишься», небось, опять кого-то избил?

— Дал только пару подзатыльников старшему, да и то за дело, так что не переживай — никому из твоих соплеменников я не навредил.

— Надеюсь, теперь и тутэки на некоторое время оставят их в покое. Как думаешь, они не затребуют с илсази новую дань после того, как мы сбежали?

— Нет, они вообще больше не вернутся в деревню.

— Почему?

— Я им запретил, — равнодушно ответил Виго, но заметив недоумение подруги, подыскал как можно более деликатное объяснение: — Встретил на дороге нескольких дикарей: они по большей части преклонялись передо мной — решили, мы с тобой боги, покаравшие их вождей за праздность.

— Покаравшие вождей за праздность… — задумчиво повторила Чёрная Кошка. — Ташин был двадцать четвёртым, кого я убила, и первым, о чьей смерти я нисколько не сожалею. Возможно, именно поэтому частичка его сознания и сидит теперь в моей голове.

— Не переживай, скоро мы её оттуда достанем!

— Но как? Безликий являет себя во сне, когда я не готова бороться.

— Уверен, что смогу призвать его в любой момент, хоть сейчас.

— Зря тогда ты меня вином напоил, вдруг снова придётся колдовать.

— Тогда обождём, а я пока вздремну.

— Алекс, а если я тоже засну?

— Будешь чувствовать усталость — поешь лепёшек Каре, — успокоил её иланец, — думаю, этот сок жёлтика и тебя, и безликого утихомирит.

Виго проснулся около полудня, Мия сидела в пятне солнечного света у входа в грот и сосредоточенно чинила свой плащ.

— Тут не хватает довольно большого куска, — сказала она, заметив, что мужчина за ней наблюдает, — не знаешь, куда он подевался?

— Знаю, — отозвался тот, — пойдём покажу!

Они вышли на склон, и Алексим обратил внимание своей спутницы на расщелину в нескольких саженях под ними, туда, где среди льда и серых камней пестрел чуть припорошенный снегом лисий мех.

— Хотел тебе предложить слетать за ним, но сейчас, пожалуй, будет лучше, если я сам вниз полезу.

— Да не нужно его вообще доставать, раз он в такую яму провалился.

— Как раз-таки нужно! — возразил иланец, разматывая принесённую с собой верёвку. — Не беспокойся, я быстро!

Несмотря на протесты девушки, Виго проворно спустился на самое дно впадины. Однако сразу забирать подозрительный рыжий свёрток он не стал, а просто привязал к концу своей страховки, дабы вытащить его по возвращении.

— Зачем такие сложности? — поинтересовалась Мия, когда её друг вскарабкался обратно.

— Там не только твой плащ.

— А что ещё?

— Сейчас увидишь, — хитро проговорил иланец и, вытянув груз наверх, принялся разгибать края смёрзшейся шкуры.

— Глас Демона! — удивилась илсази, разглядывая его добычу. — Но я же помню, у тебя был меч, ты ещё его себе под бок подложил, когда спать укладывался.

— То не меч, а так, железяка, один из племянников Каре подарил, — возразил Виго.

— А твой-то как там оказался?

— От тебя прятал. Но теперь в этом нет необходимости. Вот, держи! — он протянул девушке клинок рукоятью вперёд.

— Алекс, я не думаю, что это хорошая идея…

— Ты справишься. Просто возьми его и следуй за мной! — иланец подошёл ко входу в грот и обратился к Чёрной Кошке: — А теперь отдай мне Глас!

— Нет, Алекс, не могу, я чувствую, что не в силах себя контролировать, — чуть слышно побормотала она, а, когда мужчина сделал шаг навстречу, шаманка вдруг злобно зашипела: — Это моё!

— Ми, я знаю, ты ещё здесь! Ты справишься с этим наваждением!

— Не проси больше меч, — с трудом выдавила из себя девушка, содрогаясь от напряжения, — мысль о нём пожирает мой разум! Мне не удержать безликого, когда ты его дразнишь!

— Не вздумай сдаваться! Пойди против него, и тогда всё закончится!

— Нет, я боюсь причинить тебе вред.

— При оружии это проще сделать, — улыбнулся он, сделав ещё шаг.

— Алекс, нет! — воскликнула Чёрная Кошка, и её голос вновь изменился: — Это моё! Моё! Не получишь!

— Отдай или я сам отберу! — подозревая, что Мия вот-вот набросится на него, Виго предусмотрительно вооружился добытым в Зарей-вилим трофеем.

Почувствовав угрозу, девушка ринулась в бой. Как ни нелепо смотрелась она с неподходящим ей по весу длинным мечом, противнику было не до смеха. Все удары он отражал с лёгкостью, однако каждый раз ему приходилось думать скорее о безопасности подруги, чем о собственной. Снова и снова Алексим взывал к одержимой, надеясь прекратить это безумие, но она его не слушала, а продолжала драться, несмотря на то, что сама уже почти выдохлась.

Как вдруг случилось непредвиденное: меч Алексима разлетелся на части, не выдержав очередной атаки шаманки, проведенной ею из последних сил. Тут уже Алексиму пришлось подумать и о себе. Он ловко уклонялся от острия Гласа Демона, но долго так продолжаться не могло: нужно было найти что-то, что остановит Чёрную Кошку. И тогда иланец решил самостоятельно закончить бой — он отпрыгнул подальше и заявил, что не собирается больше сопротивляться.

— Хватит, Ми, сдашься, и я сделаю то же самое! — пригрозил он. — Что, позволишь ему прикончить меня?

Девушка замерла на мгновенье, а затем вновь задрожала, борясь с самой собой.

— Н-нет, — с трудом проговорила она.

— Конечно, ты ведь столько раз меня спасала совсем не для того, чтобы зарубить по прихоти мёртвого негодяя, — уже спокойнее рассудил иланец, медленно приближаясь к шаманке. — Котёнок, отдай мне меч, он тебе не нужен!

Мия трижды пыталась замахнуться, и каждый раз ей удавалось остановить свой порыв всё раньше. Наконец, призвав всю свою волю, она отшвырнула Глас Демона в сторону и тут же с плачем бросилась мужчине на шею:

— Алекс, как ты решился на такое? Я же чуть тебя не убила! Я всё видела, всё чувствовала, но ничего не могла поделать! Это было просто невыносимо! Никогда так больше не рискуй!

— Ми, я же знал, ты справишься! — возразил он. — А тебя просто пришлось немного встряхнуть, чтобы ты тоже поверила в собственные силы.

Остаток дня они провели на вершине: Чёрная Кошка, успокоившись, продолжила починку своего плаща, Алексим же вновь развёл костёр посреди грота и принялся приспосабливать ножны от клинка Купу для своего оружия.

Наутро путники наконец спустились со скалы, и жрица Абилис тут же предложила вернуться в Зарэй-вилим.

— Нет, нам там делать нечего! — категорично заявил Виго.

— Но поселение — это наш ориентир. В Дайли Син сказано: «на юго-западе за холмами и Волчьими Клыками непременно должен быть другой путь, не магический, но возможно, сокрытый после создания Арос Рэл».

— Волчьими Клыками весь этот хребет на протяжении пятисот или даже семисот вёрст называется. Следуя подобным указаниям, мы могли бы его с тем же успехом переходить хоть вдоль рудников Далоритов. Что, кстати, было бы весьма удобно, ибо там проезжая дорога уходит довольно далеко в горы, — рассудил иланец. — Почему же нам нужна именно деревня этих предателей?

— За холмами — «фи зарэй» на языке илсази, — пояснила шаманка.

— Ладно, убедила. Но всё равно особого смысла туда возвращаться нет, — сказал Алексим, стараясь не придавать особого веса своим словам, — мы и так на юго-западе.

— Ты уверен?

— Уверен, я столько времени провёл на этой проклятой вершине, обозревая окрестности, что уже скоро смог бы и Илан оттуда разглядеть.

— Тогда в самом деле сразу отправимся в горы. Я и сама не очень-то хочу снова встречаться с этими зарэями.

Дней десять шли они, стараясь не отклоняться от намеченного курса, забираясь всё выше и выше. С каждой верстой дорога становилась сложнее, а запасы провизии таяли на глазах. И вот однажды, преодолев очередной перевал, путники обнаружили, что дальше идти некуда: перед ними разверзлась бескрайняя пропасть.

— Я слышал легенду про гиганта, который хотел разбить огород в Волчьих клыках и пропахал среди скал исполинскую борозду, — поведал Алексим. — Никогда бы не подумал, что в этой байке есть хоть толика правды.

— Мы так далеко забрались, мы не можем повернуть назад, — покачала головой Чёрная Кошка, — а обходить эту пропасть нам придётся целую вечность.

— Значит, нужно её перелететь, — предложил Виго, не слишком надеясь, что Мия послушает его совета.

Однако та лишь выдержала небольшую паузу и согласилась:

— Да, стоит попробовать, — сказала она, — только теперь загадай живую птицу да держись к земле поближе.

На сей раз совместный полёт дался им куда легче, чем в деревне тутэков. Но всё же к тому моменту, как путники достигли противоположного края бездны, силы их были почти на исходе, равно как и день, догоравший на западных склонах с последними лучами уже опустившегося за горизонт солнца.

Впотьмах скитальцы разбили лагерь меж островерхих камней, во впадине, мрачной и неуютной, но хоть немного защищённой от непогоды. Снег, падавший без остановки, сюда почти не попадал, а ледяное дыхание ветров было не таким суровым, однако их мрачные завывания в убежище только усиливались, делая почти невозможным хоть какой-то ночной отдых.

Утро же разочаровало ещё больше, ибо выяснилось, что впереди зияет ещё одна пропасть. Алексим и Мия повторили свой перелёт, но и следующий рассвет открыл им точно такую же картину.

— Хезарис бы побрал этого гиганта с его огородами, — высказался иланец после третьей переправы, — будет совсем не смешно, если назавтра мы наткнёмся на четвёртую его грядку.

— Не наткнемся, дальше путь станет другим, — загадочно проговорила шаманка.

— Лично я впереди могу различить лишь снег да пустоту, что за ним прячется, — ответил Виго. — Хотя сейчас я с большей охотой поверил бы твоему предчувствию, чем собственным глазам, потому как еды нам на обратный путь может уже и не хватить.

— Нам не придётся поворачивать, вот увидишь!

Однако на следующий день Алексим увидел лишь тот же пейзаж с неизменным бескрайним провалом, тянущимся на многие вёрсты с востока на запад.

— Ми, послушай меня, мы должны вернуться, — заявил он требовательным тоном, — там ничего нет!

— Нет, есть! Погляди на ту скалу на другой стороне, никого тебе не напоминает?

— Наверное, зверя какого-то.

— Это же волк! Там даже снег лежит, словно рисунок на его морде! Наверняка это ориентир, ведь та долина, что мы ищем, носит имя Серебряного Волка.

— А весь хребет зовётся Волчьими Клыками. Не думаешь, что сей каменный страж именно это символизирует?

— Может, и это тоже, — не унималась девушка. — Но Алекс, я чувствую, что нам туда!

— Вчера ты чувствовала, что перед нами не окажется пропасти.

— Я ошиблась, я знала, что что-то изменится, но неправильно истолковала свои ощущения, — виновато проговорила она. — А теперь все сходится, даже древние тексты это подтверждают: «у края магии шаман найдёт тропу, неведомую зрячим, в долину красную, лежащую у лап полуночного зверя». Поверь мне, мы непременно должны попасть на ту сторону.

— Хорошо. Но давай договоримся, если мы не увидим там никаких намёков, что эти скалы когда-нибудь закончатся, или и вовсе наткнёмся на очередную великанову борозду, то сразу повернём обратно.

— Да, да, я не против! — по-детски восторженно закивала Чёрная Кошка. — Ты не пожалеешь, что послушал меня!

Однако иланец уже сомневался в правильности своего решения, опасаясь, что и в случае неудачи Мия отыщет какой-нибудь несуществующий знак, и шаманку придётся возвращать на равнины силою. Делиться с подругой своими тревогами Виго не стал, а напротив, предложил поскорее отправиться в путь.

Девушка охотно согласилась: она подобрала с земли их пожитки и прильнула к Алексиму, за спиной у которого тут же возникла пара широких, но почти невесомых крыльев. Иланец сделал несколько взмахов и оторвался от земли, но не пролетел и сажени, ибо Мия вдруг пронзительно закричала:

— Назад! Скорее назад!

До того, как крылья исчезли, Виго успел лишь повернуться, так и не достигнув тверди. Понимая, что падает, он вытолкнул подругу вперёд, и та почти безболезненно приземлилась на площадку. Сам же Алексим, покатившись вниз по склону, сумел зацепиться за выступ у самого края пропасти.

— Ты в порядке? — окликнула его Чёрная Кошка.

— Держусь, но верёвка бы не помешала!

— Я её уронила, — чуть не плача, ответила девушка. — Пыталась её тебе сразу спустить, но не удержала!

— Не волнуйся, я и сам заберусь, — поспешил успокоить её иланец и принялся карабкаться вверх.

Сделать это оказалось несколько сложнее, чем он предполагал: давали о себе знать ободранные во время падения руки и ушибленные бока.

— Ми, скажи мне, что произошло? — спросил Виго, когда наконец оказался рядом с шаманкой.

— Я не знаю, — покачала головой та, — мои чары просто рассеялись, словно я и не маг вовсе.

— А сейчас? Сейчас ты можешь колдовать?

— Нет. У меня и перевоплотиться-то навряд ли получится, а энергию Селены я совсем не чувствую, будто это не талисман, а так, обычная безделушка, — с озадаченным видом она потёрла белёсый камешек, украшавший её шею. — Алекс, что нам делать?

— Пойдём обратно, может, там твоя магия вновь заработает, — предложил он.

— Точно, как же я сразу не догадалась! Здесь ей не место — слова «у края магии» относятся не к какой-то волшебной стране, они обозначают рубеж, за которым нельзя колдовать.

— Значит, мы не сможем перелететь эту пропасть, но те что остались позади… — начал было Виго.

— Алекс, ты обещал, что мы доберёмся до каменного волка!

— А как мы это сделаем без крыльев? — возразил он. — Представляешь, сколько времени уйдёт, чтобы одолеть этот путь, не имея даже верёвки? Ми, у нас и еды-то только на неделю.

— Я найду «тропу, неведомую зрячим», в Ари говорится, что шаман, будучи слеп, может узреть то, что не дано никому другому…

— С ума сошла! Я не позволю тебе себя покалечить из-за какой-то нелепой писанины!

— Я не собираюсь себя калечить, я лишь поговорю с Абилис и закрою глаза… Мы попадём на ту сторону, и всё вернётся на свои места, — проговорила Чёрная Кошка и, расстелив свой плащ, уселась на нём поудобнее. — Просто поверь мне и подожди немного.

Около получаса девушка пребывала в бессознательном состоянии, общаясь с духами. А когда она очнулась, Алексим, доселе нервно топтавшийся поблизости, тут же бросился к ней, ибо заметил, сколь неловкими стали её движения.

— Милая, как ты?

— Замечательно! Никогда не думала, что это будет настолько интересно! — воодушевлённо ответила она и повернулась к мужчине: она смотрела сквозь него не мигая, а её глаза потеряли свой цвет и помутнели.

— Да что же ты наделала! — воскликнул Виго. — Сама же сказала, что просто их закроешь…

— Я это и имела в виду, что на время ослепну, — спокойно прокомментировала Мия. — Это обратимо.

— Вот и верни себе зрение немедленно! Что, если потом это тебе не удастся?

— А тебе не по нраву слепая невеста? — съехидничала она.

— Я люблю тебя любую! Но не понимаю, зачем идти на такую жертву?

— Это не жертва. Пусть сейчас я не вижу твоего лица, но я слышу тебя, чувствую твоё тепло, знаю, где ты, — она приблизилась к Алексиму и осторожно погладила его по щеке, — но это ещё не всё: я могу рассмотреть твою душу!

— Звучит жутковато даже из твоих уст, — проговорил он, чуть отстранившись.

— Напротив, это прекрасно! Если бы я сделала что-то подобное раньше, то возможно, послушала бы тебя и решилась оставить свой пост ещё летом. Мы избежали бы многих проблем.

— Тогда послушай меня сейчас: верни себе зрение и давай пойдём домой… в Илан.

— Нет, сперва мы должны исправить всё, что натворили в Ирли-вилим, а для этого нам нужно добраться до моих соплеменников в долине, — возразила шаманка. — Дорогу через пропасть я, кстати, уже нашла.

— Ладно, тогда веди! — вздохнул Виго.

Мия неспешно обошла площадку, где они находились, и стала на ощупь изучать небольшой уступ на востоке.

— Алекс, пожалуйста, помоги мне сюда залезть.

— Хорошо, но что дальше? — поинтересовался он после того, как оба они оказались наверху.

— Дальше всё просто — идём к волку! — отозвалась она, сделав по воздуху несколько шагов, словно по ступеням.

— Ми, я не знаю, как тебе это удалось, но тут некуда идти, — озадаченно произнёс мужчина, попытавшись прощупать путь перед собой.

— Глаза тебя отвлекают. Закрой их, а лучше — завяжи!

— И я увижу то же, что и ты?

— Нет, но ты сможешь ступить на тропу, если, конечно, согласишься с тем, что она существует.

— Видимо, придётся согласиться — одну же я тебя не отпущу!

— Я знала, что ты так скажешь! — улыбнулась шаманка и протянула ему ладонь: — Как будешь готов — возьми меня за руку!

Мия отчётливо представляла, куда надо идти, следуя всем изгибам невидимой переправы. Но её уверенность скорости путникам не добавляла, ибо меж скал свирепствовал такой сильный ветер, что продвигаться вперед под его порывами сложно было даже ползком.

Часа через три пытка непогодой наконец завершилась, и Чёрная Кошка объявила, что они добрались до цели.

— И повязку уже можешь снять, — добавила она.

— Отлично! — изрёк Алексим и, щурясь на солнце, рассеяно огляделся: судя по всему, они теперь находились где-то между ушей исполинского волка. — Ми, давай теперь ты, возвращай себе зрение!

— Рано, я хочу ещё некоторое время видеть недоступное глазу.

— Зачем?

— Я чувствую что-то странное, будто за нами что-то или кто-то наблюдает, но не может пока показаться.

— У нас есть пара часов до заката. Мы ещё успеем найти убежище в другом месте, если ты считаешь, что здесь небезопасно.

— Я не уверена, враждебно ли это существо, но мне почему-то кажется, оно непременно последует за нами. Давай лучше обустроимся где-нибудь поблизости и подождём.

Виго обошёл окрестности, а после помог подруге пробраться в укромный уголок в глазнице каменного зверя, где они смогли согреться и отдохнуть.

А около полуночи округу огласил душераздирающий звук: то ли стон, то ли скрежет, от которого оба путника незамедлительно проснулись и выскочили наружу.

— Оно должно быть там! — проговорила Мия. — Ты его видишь?

Алексим посмотрел в том направлении, куда она указывала: узкий серп луны на небе давал не так уж много света, но и его было достаточно, чтоб различить, как лежавший у края пропасти валун медленно разворачивается и принимает черты какого-то животного.

— Хезарис меня забери, клянусь, когда мы прибыли, там был обычный потрескавшийся камень! Но сейчас он обратился в какую-то тварь, такую здоровую, что лошадь запросто пополам перекусит… И эта тварь идёт к нам… Ну уж я её встречу! — он похлопал меч по рукояти и стремительно принялся взбираться на площадку, где расхаживало чудище.

— Алекс, подожди, я с тобой! Ты только помоги мне залезть.

— Нет, Ми, тебе, да ещё и слепой, нечего здесь делать! Я сам справлюсь! А ты спрячься! — воскликнул он и побежал навстречу зверю.

Вблизи хищник оказался похожим на волка, имевшего не меньше сажени в холке, в глазах его горел огонь, а тёмно-серая шкура блестела и переливалась так, словно была покрыта не шерстью, а жёсткими треугольными пластинами.

Лишь только Виго приблизился к чудищу, то замедлило свой ход и приготовилось к прыжку. Иланец не собирался упускать такой возможности и бросился под зверя, надеясь распороть его брюхо. Но Глас Демона с отвратительным лязгом прошёлся по броне, даже не оцарапав её. Зато волку ударом хвоста с лёгкостью удалось оглушить и обезоружить своего обидчика.

Следующим, что увидел Алексим, была злобно оскаленная серая морда, склонившаяся над ним. Увернувшись от клыков чудища, мужчина попытался всадить нож в глаз твари, но тут же был снова отброшен.

На счастье Виго, приземлился он именно туда, где после прошлого падения остался его меч. Подняться с ним на ноги иланец не успел, зато ему удалось вонзить клинок в волчью пасть, когда та снова раскрылась для укуса.

Зверь взревел и, замотав головой, вытолкнул лезвие, покрытое темной липкой кровью.

— Значит, тебя-таки можно убить! — удовлетворённо отметил Алексим и, ухватившись за ухо твари, стал карабкаться на её шею.

Почувствовав на себе человека, чудище заплясало, чая сбросить нежеланного ездока, но Виго не только не собирался падать, но и упорно пытался загнать острие Гласа Демона меж пластин, покрывавших волчью шкуру. Он уже нашёл уязвимое место, как вдруг ему послышался чей-то оклик.

— Алекс, нет! — Чёрная Кошка стояла посреди площадки и, стараясь привлечь внимание, размахивала руками. — Чтобы ты ни делал, прекрати это! Ему больно!

— Ми, что ты творишь? Ты должна быть в убежище!

— Я здесь, чтобы ты не убил его!

— Тогда оно сожрёт нас! Ми, уходи скорее, оно уже почуяло тебя, а я не смогу его удержать.

— Нет! Меня он не тронет, и тебя бы не тронул… Ты напугал его своей яростью.

— Его напугаешь! Видела б ты, что это за тварь!

— Это полуночный зверь, Страж долины. Доверься мне, отпусти его!

— Ох, Ми, не пожалеть бы, — Виго осторожно высвободил меч, который он успел уже загнать почти на локоть под волчью броню.

Чудище, взвыв скрипучим голосом, вздрогнуло и прекратило свою скачку, а после размеренным шагом направилось в сторону шаманки, напрочь забыв о седоке.

— Он же успокоился? — осведомилась девушка.

— Да, идёт к тебе! А я на нём.

— Можешь там и оставаться, он не против.

Алексим, однако, предпочёл спешиться и подбежал к подруге, опередив Стража: пусть тот и повёл себя дружелюбно, но оставлять наедине с ним слепую и безоружную Мию иланец не собирался.

Волк прошёл мимо, не удостоив своего недавнего противника даже взглядом, и опустился наземь подле шаманки. Жрица Абилис возложила руки на его серую броню, и все трое замерли в молчании. Через четверть часа зверь поднялся на ноги и смиренно побрёл к краю обрыва, где и улёгся на своём привычном месте, вновь обратившись в камень.

— Ты очень утомил его, остаток ночи он будет спать и весь следующий день тоже, — сообщила девушка, предвосхитив вопрос Алексима.

— Меня он тоже потрепал, — с укором проговорил мужчина.

— Мне кажется, ты не пострадал. Разве немного обижен, что я не позволила тебе выиграть бой. Но тогда бы нам пришлось пешком с гор спускаться.

— Хочешь сказать, мы поедем на этом? — изумился иланец. — Я бы сначала предпочёл узнать, что это вообще такое.

— Это Страж, он защищает долину от тех, кому в ней не место, и служит проводником тем, кто пришёл с миром, — пояснила Мия. — А что до его природы, то я и сама не поняла, из нашего ли мира это существо или же это какой-то дух; с ним очень тяжело общаться… по-видимому, мне придётся остаться слепой, ибо так я хотя бы вижу его намерения.

— Зато ты не видишь, что это за тварь и насколько она опасна. Проще было бы её убить, раз ты сомневаешься.

— Я не сомневаюсь, я просто не встречала подобного раньше. А это именно ты научил меня не доверять всему новому.

— Тогда обещай, что расскажешь мне, если что-то пойдёт не так.

Вопреки опасениям Виго, всю следующую неделю Страж вёл себя исключительно тихо. Ни в пище, ни в убежище он не нуждался. Оправдывая своё прозвище, «полуночный зверь» спал в светлое время суток, но лишь скрывалось солнце, он подхватывал своих седоков и нёс их через ущелья и перевалы так быстро, словно бежал он по пригожему летнему лугу, а не по покрытым снегами склонам гор.

На седьмую ночь, когда скалы начали сменяться пологими холмами, волк вдруг остановился и будто окаменел, Мия попыталась «заговорить» с ним, но он не отзывался: очевидно, дальше люди должны были идти одни.

И правда, только они ступили наземь, как серый Страж вновь ожил. Поскулив на прощание, он сделал несколько десятков шагов в сторону родного утёса и словно растаял в предрассветной дымке.

V. ТЁПЛЫЙ ПРИЁМ

Рядом с тем местом, где волк оставил своих седоков, весьма кстати обнаружился тихий необитаемый грот. Узнав о нём, Мия стала настаивать на ночлеге — общение со Стражем утомило шаманку, и она предпочла поскорее отправиться на покой, даже не попытавшись вернуть себе зрение.

Разбудили Чёрную Кошку крики и шум битвы: где-то поблизости дрались не меньше дюжины людей, и от всех них веяло гневом.

— Алекс, ты здесь? — негромко спросила девушка, не рассчитывая получить ответ, ибо уже знала, где иланец.

Держась рукой за стену, она вышла на улицу.

— Итсаа! Ну-дан вумо! — прокричала шаманка, предположив, что Виго сейчас сражается с её соплеменниками.

— Ну-вумо, упэ кинни! — ответил чей-то незнакомый голос.

— Алекс, сложи оружие! Это их земля!

— Они сами на меня напали, человек десять охотников. Я стараюсь никого не калечить, но они всё продолжают лезть.

— Я всё улажу, только отдай им меч! — потребовала Чёрная Кошка и перешла на илсази: — Прекратите бой, мы сдаемся!

— Хорошо, — отозвался тот же голос, где-то совсем рядом с Мией. — Вумо свяжите, а я поговорю с его девчонкой.

— Прояви уважение, я жрица Абилис племени Андила! — рассердилась девушка. — Я здесь чтобы встретиться с вашими старейшинами, а не для того, чтобы ссориться со своими собратьями.

— Сестра ли ты нам? Твой илари слишком пёстр для тебя, да и внешне ты отличаешься от илсази.

— Отведи меня к шаману, и я докажу, что не лгу!

— Для начала мы вас доставим в Луусья, а там контот разберётся.

— Пусть так, ты не обязан верить моим словам, — вздохнула она, — но было бы неплохо, если бы ты хотя бы представился.

— Ор-Нолас, старший над тем, кто ведает лесом, — отозвался собеседник Мии и, дозволив девушке взять свои вещи, и помог ей спуститься к остальным.

После непродолжительного привала группа отправилась в дорогу. Двигались они медленно, так как почти все охотники в той или иной мере пострадали после стычки с чужаком.

Чёрной Кошке позволили идти рядом с ланиссийцем так, чтобы она могла держаться за его плечо. Однако самого возмутителя спокойствия вели связанным в окружении наиболее крепких илсази.

— Ми, вы с главным договорились до чего-либо приемлемого? — шепотом спросил Алексим, заметив, что их конвоиры отвлеклись.

— Он мне не поверил, но обещал проводить нас в поселение.

— Лучше сбежать сейчас, пока у нас мало «друзей». Ты сможешь вернуть себе зрение?

— Мне нужно полчаса покоя, но я не хочу убегать, если в Луусья меня выслушают…

Мысль свою девушка так и не закончила, ибо ее одёрнул один из охотников:

— Хочешь поболтать со своим вумо, делай это на нашем языке!

— Он не поймёт!

— Зато я буду знать, что вы удумали! Нолас и так слишком мягок с вами, поверил твоим россказням.

— Я не врала ему! — обиженно проговорила она.

— Ми, всё в порядке? — заслышав недовольный тон подруги, Алексим обернулся, за что один из конвоиров шикнул на него и подтолкнул вперед.

— Им не нравится, что мы болтаем, не вмешивайся пока! — отозвалась Чёрная Кошка и вновь перешла на илсази: — Я попросила его молчать. Но и ты мог бы не оскорблять меня, ты же совсем меня не знаешь!

— Твой илари говорит, что ты лгунья! Знаешь хоть, что его цвета обозначают? Ладно старший из шаманов — у них всё не как у людей. Так у тебя ещё и малеси! Как слепая девица могла его заработать?

— Я не слепая, это временно.

— Не велика разница! Я знаю лишь одну женщину, носящую малеси, и тебе, маленькая обманщица, она не чета! Тебя бы стоило проучить как следует, чтоб не зазнавалась! — с жаром произнёс он и в подкрепление своих слов взмахнул копьем, ненароком задев девушку.

Этот толчок здорово разозлил Мию, уже успевшую оскорбиться из-за тона собеседника. Невзирая на отсутствие зрения, Чёрная Кошка ухватилась за древко и проскользнула под копьем; выдернув длинный нож (который, как она и рассчитывала, был закреплен на голени охотника), девушка оказалась прямо перед носом грубияна.

— Хотела бы проткнуть, проткнула бы! — заявила она, хлопнув охотника по животу боковой стороной лезвия. — Я свой малеси заслужила, в отличие от некоторых!

Шаманка надеялась, что на этом потасовка и закончится, однако, противник не был готов принять поражение от «слепой девицы»: свободной рукой он стукнул свою обидчицу по голове так сильно, что Мия, ненадолго лишившись чувств, упала на траву. А задира, ухмыльнувшись, вновь взялся за копье.

— Килка-Кай, ты что творишь! Оставь ее! — сурово прикрикнул на него Ор-Нолас, чая избежать кровопролития.

К несчастью, не только старший илсази видел, что произошло.

Алексим к тому моменту уже успел растолкать своих конвоиров. В два прыжка иланец настиг злополучного охотника и повалил наземь. Тот сумел перехватить свое копье, но Виго даже внимания не обратил на его попытку защититься, а просто взял Килка-Кая за горло и задушил прежде, чем подоспела помощь.

Очнувшись, Мия услышала шум возни и крики.

— Что происходит? — растерянно спросила она, ибо головная боль не давала сосредоточиться и разобраться во всем самостоятельно.

— Вумо убил Кая, — с упреком прошипел кто-то.

— Кай сам напросился, — возразил уже знакомый голос предводителя, — я ему говорил не лезть на рожон.

— А Алекс, что с ним? — насторожилась девушка.

— Жив твой приятель, вон вяжут! — отозвался Ор-Нолас и прикрикнул на своих: — Эй, да только теперь руки ему за спину заведите, а то догадались в прошлый раз!

— Проще было бы их обоих прикончить, — вновь вмешался один из охотников.

— Нет, это дело контота! Я сказал, что доставлю этих людей в Луусья, значит, так оно и будет!

— Спасибо, — прошептала Чёрная Кошка.

— Не благодари! Я поступаю так, как велит закон, — пояснил Ор-Нолас и обратился к своим товарищам: — Девчонку не забудьте связать! Она доказала, что тоже опасна.

За весь день с Мией никто больше не заговаривал и не отвечал не её вопросы, Алексима к ней также не подпускали, но теперь, полностью придя в себя после удара, девушка хотя бы чувствовала, что он где-то рядом. Когда же охотники остановились на ночлег, Чёрная Кошка предприняла очередную попытку возобновить общение:

— Эй, друг, я слышу, ваши там ужинают, — обратилась она к сторожившему ее человеку, — не мог бы ты и мне чего-нибудь принести?

— Нет, — отозвался голос, днем призывавший убить обоих чужаков. — Мы не будем тратить свои припасы на каких-то вумо, из-за которых мы Кая потеряли и застряли в дороге!

— Так потрать мои! У нас были с собой лепешки… если вы их еще, конечно, не съели.

— Не беспокойся, никто по вещам твоим не лазил, — неуверенно ответил он.

— Да мне не жалко, если бы и съели. Главное, чтобы вы нас с другом голодными не оставили.

— Ладно, сейчас узнаю, где они, — бросил илсази и попросил кого-то из товарищей его сменить; вернувшись, он сообщил Мии неутешительную новость: — Нету твоей сумки, во время потасовки обронили. На вот, воды попей.

— Хоть на том спасибо, — пробурчала Чёрная Кошка, ещё больше уверившись в том, что ее собеседник лжет.

Охотник помог девушке напиться, а после привязал ее к дереву, не забыв напомнить, что будет зорко следить за ней всю ночь напролет.

«Ну конечно! — отметила про себя шаманка. — Лепешки Каре тебе в этом очень помогут!»

Устроившись настолько удобно, насколько позволяло ее положение, Мия попыталась обратиться к Абилис. Веревки, за день натершие кожу, хоть и отвлекали жрицу, но все же не помешали ей осуществить задуманное, и через час Чёрная Кошка открыла глаза такими, какими они были неделю назад.

Привыкнув к лунному свету, девушка осторожно осмотрелась: рядом, уютно укутавшись в ее плащ, похрапывал один из илсази (по-видимому, тот, что «обронил сумку»), и остальные, расположившиеся подле потухшего костра неподалеку, тоже выглядели спящими.

Изловчившись, Мия сумела достать кресало, припрятанное за пазухой, и с его помощью избавилась от пут. Убедившись, что шум никого не разбудил, она подкралась к своему сторожу и аккуратно забрала его нож, а после направилась на поиски Алексима.

Долго бродить ей не пришлось: Виго держали на другой стороне лагеря, также привязанным к большому дереву.

— Милый, ты в порядке? — подобравшись к нему, прошептала Чёрная Кошка.

— Ми, ты здесь! — так же негромко ответил он. — Как я рад, что ты цела! И зрение, гляжу, уже себе вернула, решилась-таки сбежать?

— Да, сейчас и тебя освобожу!

— Постой, эти твои соплеменники тут какую-то ловушку соорудили. Как я понял, если сильно дернусь, на нас с тобой вон то бревно свалится, — кивком он указал на толстый заточенный брус, замысловато подвешенный средь ветвей.

— Вот негодяи! — возмутилась Мия и полезла наверх. — Сейчас посмотрю, что можно сделать.

Снаряд оказался слишком тяжелым, девушке не удалось бы безопасно спустить его на землю, посему шаманка постаралась как можно лучше закрепить его в кроне.

— Сразу не должно упасть, но лучше долго здесь не сидеть, может и не удержаться, — вернувшись, сообщила она и перерезала веревки Алексима.

— Я и не собирался, — отозвался иланец, поднимаясь, — добро наше вернем да пойдем отсюда скорее, пока эти не проснулись.

— За них не беспокойся, они лепешки Каре все растащили.

— Знаю, но, к сожалению, не все их ели. Толстяк, что у них за главного, типу, лазившему по нашим вещам, поначалу даже взбучку устроил, но потом увидел мой плащ и почему-то передумал, махнул рукой и, видимо, разрешил всем поступать на свое усмотрение.

— И многие решили не брать чужого?

— Толстый и ещё трое. Самое неприятное, что Глас Демона именно у них… — вздохнул Виго, присматриваясь к спящим илсази.

— Ты же не думаешь их убить? — прервала его мысли девушка. — Ор-Нолас, между прочим, смог остановить бойню.

— А то ты знаешь, как он это сделал?

— Сказал своим людям, чтоб больше не трогали нас.

— Наивный ты мой Котёнок, прежде он заставил меня сдаться! Я ведь задушил напавшего на тебя парня и забрал его копье, справился бы и с остальными — девять охотников, многие ранены… только толстяка я упустил. У него не было оружия, в прошлый раз он не дрался, и я предположил, что он снова не будет вмешиваться. А он ловко так прокрался к тебе, достал небольшой нож и, что-то проговорив на своем языке, приставил к твоей шее. Не уверен, хотел ли он тебя именно убить, но вид имел весьма хищный и решительный.

— Да, этот человек мне все меньше нравится, — с досадой промолвила шаманка, — однако это не повод лишать его жизни, отчасти мы и сами виноваты, что все так вышло.

— Еще надеешься с ними помириться?

— Не знаю. Но на спящих я нападать не собираюсь.

— Я тоже. Думал, если они проснутся, тогда… — протянул Алексим. — Ладно, попробуем обойтись без жертв. Ты поищи съестного, а я за мечом!

Подобравшись к соратникам Ор-Ноласа, Виго предусмотрительно опутал их ноги веревкой и принялся разыскивать Глас Демона, но тут весьма некстати сработала подпорченная Мией ловушка, и тяжеловесное бревно с грохотом слетело с дерева туда, где следовало находиться пленнику.

Шум разбудил всех, кто остался без угощения Каре. Трое охотников замешкались благодаря предосторожности иланца, но их предводитель почти мгновенно вскочил и с криком «Бирлас-ляи!» набросился на чужака с ножом.

— Еще чего! — процедил Алексим, ударив илсази по руке так, что кости хрустнули, и окликнул подругу: — Ми, спасайся! Я догоню!

Часа через два беглецы были уже далеко от злополучного лагеря. Не так давно они пересекли ручей, и посему решили, что можно наконец передохнуть.

— Как думаешь, смогут твои соплеменники нас выследить? — поинтересовался иланец.

— Не знаю, мы, конечно, сильно оторвались, но они же охотники, опытные следопыты.

— Их главарь, кстати, не охотник, — отметил Виго. — Ты говорила, у охотников плечо оранжевое с красным.

— Так и есть, — согласилась девушка, — а что у Ор-Ноласа?

— Вторая полоса серая.

— Серая? — с опаской переспросила она. — Ты хорошо рассмотрел?

— Да, а такого не бывает?

— Бывает, но нечасто… Он заклинатель зверей, а значит, от него нам в этом лесу не спрятаться, рано или поздно он нас найдет.

— Как бы ты ни стремилась к миру, драться все равно придется.

— Нет, мы должны попасть в Луусья раньше Ор-Ноласа. Поговорим с шаманом и уйдем до того, как поднимется шум.

— В таком случае мы не должны здесь засиживаться! — поднимаясь, воскликнул иланец, однако, сделав несколько шагов, он снова остановился: — Послушай, Ми, а ты можешь сейчас обратиться в кошку?

— Скорее всего, это будет куда сложнее, чем дома. Часть моих способностей здесь совсем угасла, другие ослабли… Я могу попытаться, но зачем?

— Я вот что подумал, если твои соплеменники нас догонят, у тебя будет шанс скрыться…

— Нет, я не хочу это даже обсуждать! Мы доберемся до поселения первыми!

— А если нет?

— Алекс, почему ты так говоришь? — насторожилась Мия. — Что-то не так? Ты ранен?

— Да, — признался он. — Не слишком серьезно, но это может нас замедлить.

— Покажи! — потребовала она, и Виго нехотя продемонстрировал разодранную голень. — Ничего себе, да у тебя тут и ткань к ране прилипла, и сапог, наверное, мешает. А ты весь день так проходил!

— Не весь, не так давно это случилось.

— Во время потасовки с Каем?

— Позже.

— Но когда? Я не слышала, чтобы была еще драка.

— А ее и не было. Перед сном твои соплеменники повздорили друг с другом, и толстый, видимо, чтобы их успокоить, разрешил остальным меня немного попинать. Вот один догадался копье взять.

— Да как же так? Они тебя связанного били! — с негодованием проговорила девушка. — Давай хоть к воде вернемся, там светло, я рассмотрю твои раны получше да промою.

— А охотники?

— Хезарис с ними, с охотниками! — совсем по-ланиссийски выругалась шаманка, что весьма позабавило мужчину. — Выследят — будем отбиваться! Хватит уже с ними церемониться!

Вопреки всем опасениям, преследователей у ручья не оказалось, и Мия смогла как следует обработать ногу Алексима. После, вновь скрывшись во тьме лесной, беглецы отыскали для себя убежище на оставшуюся часть ночи, а наутро, отдохнув, они приступили к поискам поселения.

Судя по направлению тропы, по которой вчера вели своих пленников илсази, Луусья находилось где-то на юго-западе от места стоянки охотников; Ор-Нолас же не удосужился обеспечить свой отряд провизией, и это могло означать, что он рассчитывал проделать весь путь от холмов за одни лишь сутки. Благодаря этим двум предположениям, друзья смогли наметить цель своего путешествия.

Весь день пробирались они через чащу, а ближе к вечеру лес начал редеть.

— Странно все это, — отметила Мия, — здесь светлее и много людских следов.

— Почему же странно? Это значит, деревня уже рядом.

— Да, но я чувствую, что звериный дух здесь сильнее, чем человеческий. Так не должно быть.

— А если лиса тут недавно пробежала, это повлияет на твои ощущения?

— Да, но тогда этих лис должно быть не меньше дюжины… Либо, мы просто еще не дошли, — поразмыслив, добавила она и огляделась, выбирая дерево повыше: — Я, пожалуй, проверю!

— И как, далеко нам еще идти? — поинтересовался Виго, когда девушка спустилась.

— Нет, поселение совсем близко, верста всего или полторы, — немного растеряно ответила она. — И, знаешь, Алекс, я тут подумала, лучше будет, если я одна туда отправлюсь. Твой вид пугает этих людей, да и на их языке ты не говоришь.

— А вот в этом ты ошибаешься, Усахи меня всему научил. Лис жейюлэ, юг дрелюс! — похвастался иланец, заставив подругу рассмеяться.

— О да! «Жейюлэ» — это именно то, что тебе нужно!

— А так разве не правильно?

— Нет, либо «жейюл», либо «жейлэ», а то не понятно, вина ты требуешь или девушку.

— Не отказался бы и от того, и от другого!

— Всё же придется отказаться, — сменив тон, проговорила шаманка. — Кроме шуток, мне следует идти одной!

— Хорошо, Ми, ступай… — вздохнул Виго, — но обернись сперва кошкой. Найдешь их старейшину или жреца — того, кто должен тебе поверить, и только потом покажешься. Не хочу, чтобы ты рисковала!

— Ладно, — кивнула она, — ты тогда спрячься где-нибудь поблизости и жди меня, я скоро вернусь!

Она поцеловала иланца в щеку и, отойдя на несколько шагов, стала уменьшаться, превращаясь в маленького черного зверька.

Проводив ее взглядом, Алексим присел на поваленное дерево: теперь, когда Мия ушла, можно было осмотреть рану. На вид серьезных опасений она не вызывала, однако боль после целого дня пути была просто невыносимой.

«Если сейчас меня выследят, то я и на сто саженей не убегу», — подумал мужчина и, сменив повязку, принялся готовиться к возможному бою. Нож, что он отнял у Ор-Ноласа, не почитался за оружие даже у илсази, и Виго решил, что надежнее будет наточить несколько кольев. Но только он закончил работу над первым, как из чащи послышался какой-то шорох и треск.

«Охотники вели бы себя тише», — предположил иланец, вглядываясь в глубину леса.

Он не ошибся: той же тропой, по которой час назад прошли они с Мией, пробирался огромный медведь. То и дело принюхиваясь, зверь приближался. Неожиданно он замер, встал на задние лапы и, издав грозный рык, уставился прямо на прятавшегося за кустом человека.

«Прикинувшись мертвым, этого не обманешь», — немедля уяснил Алексим и поудобнее перехватил свое «копье».

Медведь тем временем вновь опустился и, ощетинившись, понесся на иланца. Понимая, что скрыться не удастся, мужчина подпустил к себе шатуна и перед последним его прыжком проворно улегся на спину, подставив кол, чтобы тот пришелся в верхнюю часть живота зверя. Острие попало аккурат под ребра, хищник взревел и завертелся, угрожая разодрать когтями своего обидчика. Виго же, стараясь увернуться от его лап, всадил нож в ухо животного.

Это не остановило медведя, он уже раскрыл пасть, собираясь укусить, но тут его тело начало оседать по собственной тяжестью, и кол с хлюпаньем еще глубже вошел в плоть. Шатун сдавленно захрипел и содрогнулся, а через несколько мгновений он затих окончательно.

«Надо было рогатину заточить», — с досадой отметил мужчина, пытаясь выбраться из-под прижавшей его к земле туши, как вдруг совсем рядом заслышал чей-то голос.

— Тали, вумо! — с довольным видом произнес Ор-Нолас и, что-то приказав своим спутникам, стукнул Алексима ногой в плечо.

— Ну конечно, заклинатель зверей! — с досадой процедил иланец.

— Уэк жейлэ? Уэк лохи? — строго спросил тот.

— Ага, разбежался! — ответил Виго, догадавшись, что от него хотят узнать, где Мия. — Иди-ка ты лучше к Хезарису!

— Вул, вул, — покачал головой толстяк и еще раз, уже посильнее, пнул чужака.

На сей раз удар пришелся в висок, отчего и без того потрепанный схваткой Алексим незамедлительно потерял сознание.

Добравшись до поселения, Чёрная Кошка оценила его размеры: около полусотни домов, а значит, в Луусья непременно должен быть собственный шаман, а возможно, и не один. Жилище, которое могло бы принадлежать служителю культа, нашлось весьма быстро, и гостья, решив проверить свою догадку, не преминула пробраться внутрь.

За столом в небольшой комнатушке, перебирая какие-то травы, сидел худенький паренек, одетый в шерстяную рубаху, а рядом на сундуке лежал аккуратно сложенный жилет с черной полосой на плечах.

— Привет! Это твой илари? — непринужденно спросила лазутчица, незаметно от глаз хозяина приняв человеческий облик.

— Да, — вздрогнув от неожиданности, робко ответил юноша.

— А еще шаманы в округе имеются? — поинтересовалась Мия, засомневавшись, стоит ли ей доверять своему ровеснику.

— Нет, я один… Я тут старший! — Чуть осмелев, проговорил тот. — А ты-то кто такая?

— Лесо Мия, жрица Абилис племени Андила!

— Как это, из племени Андила? — изумился паренек.

— Ни снегу, ни скалам, ни Волчьим Клыкам не разлучить навсегда сыновей великого старца Арилуана! — произнесла девушка древнее заклинание.

— Никогда не думал, что этот стих может пригодится, что кто-то придет с той стороны гор… Но ты и в самом деле оттуда. Прости, что сразу не поверил, но это все так странно… У меня сразу столько вопросов появилось…

— У меня не меньше!

— Ну да, ты ведь за этим здесь. Так что ты хотела узнать?

— Для начала и твое имя бы подошло, — улыбнулась Мия.

— Ах да, конечно, я Ар-Ардин, шаман Луусья.

— Хорошо, теперь скажи мне, ты знаешь что-либо про Арос Рэл, где он находится, можно ли открыть его снова?

— Нет, — не слишком уверенно отозвался хозяин.

— Мне кажется, это не так, — покачала головой девушка. — Ар-Ардин, пойми, в долине Андила сейчас неспокойно, я опасаюсь, что моим людям вскоре потребуется поддержка соплеменников или даже убежище. Поэтому прошу, если ты хоть как-то можешь помочь мне…

— Я слышал об Арос Рэл только то, что раньше этот путь соединял земли по обе стороны гор, но много веков назад он был заброшен.

— На севере его след утерян давным-давно, — согласилась Мия.

— И у нас тоже… Однако, наши старшие шаманы почему-то запрещают обсуждать эту тему с непосвященными, возможно, они что-то скрывают.

— Я должна поговорить с вашим верховным жрецом. Как до него добраться?

— Он в Контотьинэ, это дней пять пути. Завтра я найду провожатого, но сперва нужно ночлег тебе подыскать.

— Боюсь, мне стоит уйти отсюда прямо сейчас.

— Зачем?

— Спустившись в Долину Серебряного Волка, мы повстречали ваших охотников. Произошло недоразумение, и они подрались с моей охраной…

— Кто-то пострадал?

— Да, есть раненые, один погиб, Килка-Кай, кажется, так его звали. Но, я клянусь тебе, все произошло без злого умысла, мой телохранитель меня защищал.

— Нолас этого не простит, даже если сам виноват в том, что случилось.

— А ты сможешь нас от него защитить?

— Нет. Он, как и многие другие, считает, что я здесь не на своем месте.

— Мне это знакомо, — кивнула девушка. — А контот?

— Не пойдет против Ноласа.

— Вот и получается, что мне следует отправиться сегодня же. Покажешь мне дорогу?

— Скоро полнолуние, я не могу оставить Луусья.

— Тебе и не нужно. Отрешись от мира и представь путь в столицу, а мой дух последует за тобой.

— Как это за мной? — изумился Ар-Ардин. — Меня такому не учили!

— Все просто, ты должен всего лишь впустить меня в свой разум, а остальное уже по моей части.

— Ладно, давай попробуем!

Илсази сели друг напротив друга и, взявшись за руки, закрыли глаза. Несмотря на то, что многие трюки здесь едва удавались Мии, проникнуть в мысли юного шамана оказалось на удивление просто.

Вслед за своим проводником неслась она вдоль лесных троп и ручьев, пока не увидела огни Контотьинэ. Столица Волчьей Долины была воистину огромна, и девушка обрадовалась, что первый раз попала сюда именно таким способом: наяву наверняка пришлось бы потратить не один день на поиски верховного жреца. Но сейчас Ар-Ардин вывел к его жилищу за считанные мгновения.

Черная Кошка попыталась представить себе хозяина, связаться с ним. В ее воображении уже возник лик усталого мужчины лет сорока со смуглой кожей и серебристо-сизыми волосами, но тут ее грезы прервали.

— Мия, очнись скорее! — Ар-Ардин настойчиво теребил свою гостью за плечо.

Она открыла глаза и увидела перед собой еще одного молодого человека.

— Это мой приятель, — пояснил шаман. — Друг, расскажи Лесо Мии, что происходит на улице!

— Ор-Нолас вернулся со своими людьми, сейчас они допрашивают вумо, которого приволокли из лесу на туше медведя.

— О, нет! Должно быть, это мой воин! — взволнованно воскликнула девушка. — Скорее ведите меня к ним!

Оказавшись на месте, Черная Кошка обнаружила, что охотники привязали Алексима к дереву и бьют его по груди раскаленными прутьями.

— Уходи, — негромко прохрипел он, заметив подругу за спинами своих мучителей, — уходи отсюда… спрячься…

— Нет! — заявила она во всеуслышание, заставив палачей бросить свое занятие.

— О, сама пришла! Молодец! — улыбнулся заклинатель зверей.

— Беги от него, Ми! — настаивал иланец, но она лишь покачала головой.

— Успокойте вумо! — приказал Ор-Нолас, и один из охотников ударил Виго в живот. — Больно поздно заговорил твой дружок, а ведь совсем не хотел признаваться, где ты.

— Да как вы посмели пытать человека, который даже понять вас не может! — с негодованием произнесла Мия. — Что вы за твари такие!

— Это я должен спрашивать, что ты за тварь? — медленно процедил заклинатель, приближаясь. — Была слепой, а стала зрячей; назвалась шаманкой, а потом напала на Кая и дозволила своему псу лишить его жизни; вырядилась, как илсази, но у самой даже косы не того цвета, что у наших соплеменников…

— Нолас, люди по ту сторону гор могут выглядеть отлично от нас, мы столько веков в разлуке, — вмешался Ар-Ардин. — Лесо Мия определенно жрица Абилис, как и сказала!

— Мнение бестолкового мальчишки меня не интересует!

— Не смей меня обзывать, я шаман Луусья! Это я должен разбираться в таких вопросах, не ты!

— Детишки вроде тебя должны сидеть дома и не высовываться! Ребята, втолкуйте наконец этому недомерку, как стоит себя вести!

— Я этого так не оставлю! — прокричал Ар-Ардин, когда охотники волокли его прочь. — Я подниму против тебя поселение!

— Попробуй, попробуй, — прошептал Ор-Нолас и обратился к своим людям: — Проследите, чтобы в мой двор никто больше не приходил! С девицей я сам справлюсь!

— Итсаа! Довольно вражды! — как можно спокойнее произнесла Чёрная Кошка, когда зрители разошлись. — Освободи моего воина, и мы уйдем с миром, забудем все то, что произошло здесь и по дороге.

— Нет, вумо убил Кая и мне руку сломал.

— Ты же сам понимаешь, не он в этом виноват.

— Конечно, не он, виновата ты! Странная девица, пришедшая из ниоткуда. Есть в тебе что-то такое, непонятное… неподвластное даже мне.

— Я жрица Абилис, а ты и не шаман вовсе, ты не должен уметь то же, что и я.

— У меня нет черной полосы на плече, но я могущественнее любого шамана на сотню верст! — заявил Ор-Нолас. — А когда ты поделишься своими умениями, со мной уже никто не сможет сравниться!

— Не думаю. Но я готова ответить на все твои вопросы, если ты немедленно нас отпустишь.

— Глупая! — толстяк на удивление проворно подскочил к Черной Кошке и здоровой рукой схватил ее за горло. — Зачем мне кого-то отпускать, если я и так смогу заполучить твои силы?! Сейчас ты в моей власти, и, если понадобится, я выверну тебя наизнанку, чтобы достичь цели!

Пальцы заклинателя еще крепче сжали шею девушки, вдавив туда талисман. Мии едва удавалось дышать, она чувствовала, что вот-вот готова потерять сознание, но тут очнулся Алексим.

Неожиданно иланец запел «Корову Инберга», да так, что шуточный гимн таверны Лакро зазвучал грозно, словно зловещее заклинание. Ор-Нолас невольно оглянулся и ослабил хватку, а шаманка, воспользовавшись заминкой, пнула его промеж ног и выскользнула из цепких объятий.

— Убегай! Не смей тут оставаться! — наказал Виго, но подруга вновь его не послушала.

Освободившись, она отпрыгнула в сторону и тут же обернулась пантерой. Толстяк испуганно отшатнулся и смог позвать на помощь прежде, чем хищница набросилась на него.

Двое охотников по-прежнему находились неподалеку. Один из них еще на бегу бросил копье, но, опасаясь попасть в своего вожака, сделал это не в полную силу и лишь задел спину зверюги.

— Сними ее! — пропыхтел заклинатель, пытаясь увернуться от когтей большой кошки. — Сними, но не убей!

Раненая тем временем обратила взор на обидчика. Тот не успел подобрать оружие и остался почти беззащитен перед ее клыками и лапами. Одним махом пантера очутилась рядом и прокусила руку, метнувшуюся за ножом. Еще рывок, и вот она повалила несчастного наземь и взялась за его глотку.

Покончив с ним, хищница вернулась к Ор-Ноласу. Но пока она обдирала живот толстяка, сзади осторожно подкрался второй охотник. Он ткнул зверюгу копьем в бок и попытался накинуть на нее сеть, но ловкая бестия выскользнула из пут и запрыгнула на плечи мужчины. Стараясь сбросить с себя столь опасную компаньонку, он завертелся и принялся размахивать кинжалом, надеясь попасть по ее черной шкуре. Пантеру, это казалось, не беспокоило: чтобы качка ей не мешала, она вцепилась в спину илсази и сосредоточенно вгрызлась в его шею. Вскоре и с этим противником было покончено.

Заклинатель все еще стонал, судорожно катаясь по траве. Он, хоть и был жив, но угрозы уже не представлял, и Мия вновь приняла человеческий облик.

— Хотел пробудить мои силы, — проговорила она, отдышавшись, — вот тебе, полюбуйся!

С трудом волоча ноги, шаманка подошла к Алексиму. При ней был нож одного из убитых, при помощи которого она освободила воина, после чего оба они упали на землю.

— Ми, зачем? Не надо было меня освобождать, — с сожалением прошептал Виго. — У тебя же был шанс скрыться…

— Без тебя…

— Вернулась бы после…

— Но они тебя пытали!

— Не велика беда, твои соплеменники не умеют этого делать. Если уж взяли каленое железо, то его надо прикладывать к телу, а не хлестать, это же не плеть.

— Скажи еще, что не больно!

— Поверь, я бы долго еще протянул. А вот ты сейчас выглядишь куда хуже моего! — посетовал иланец и, с трудом поднявшись, осмотрелся.

Приметив какую-то вещь, он проковылял мимо уже затихшего Ор-Ноласа к его сараю и тут же вернулся с куском чистого полотна.

— Как перевяжем твои раны, надо будет уходить. Наверняка, люди слышали крики и скоро к нам заявятся, — рассудил Виго. — Ми, а ты еще можешь обернуться кошкой?

— Нет. Боюсь, я и подняться-то не смогу, — обреченно проговорила она.

— Придется! Обопрись-ка на меня! Молодец! Теперь пойдем!

— Но куда?

— В лес. Уже темно, а враги еще не обнаружили нашего отсутствия, да, и медведя на нас насылать теперь некому.

Поначалу у Мии получалось хоть как-то перебирать ногами, но не прошли они и сотни шагов, как девушка начала терять сознание. Тогда Алексим, и сам передвигавшийся с трудом, взвалил ее на плечо и понес в чащу.

Колючие ветви с истлевшими листьями мелькали перед глазами шаманки, то расплываясь в скупом лунном свете, то снова вдруг возникая из мрачного тумана. Наконец мгла затянула все вокруг, и Чёрная Кошка впала в забытье.

Когда она очнулась, было уже светло, а Виго сидел рядом, понурив голову.

— Где мы? — спросила Мия, разглядывая низкий потолок, решетки да разбросанную вокруг грязную солому.

— В клетке для зверья, в гостях у твоих соплеменников, — со вздохом ответил мужчина и потряс кандалами. — Ты-то как себя чувствуешь?

— Неважно, — проговорила она и, попытавшись приподняться, обнаружила, что тоже прикована. — Ах, если бы не эти цепи, я бы вновь смогла обернуться кошкой!

— Мне пока не удалось их сломать, но я попробую еще, когда передохну.

— Не торопись, я сама сейчас не в состоянии… — пробормотала девушка, и вновь потеряла сознание.

Следующим, что услышала она, было как кто-то стучит по прутьям их тюрьмы. Мия открыла глаза и обнаружила, что Алексим спит, а снаружи сидит Ар-Ардин и негромко зовет ее.

— Плохие вести? — глядя на озабоченное лицо пришедшего, спросила она и подвинулась ближе.

— Ты меня обманула! — обиженно произнес он. — Ты не шаманка, все твои умения имеют другую природу!

— Я жрица Абилис, и я это доказала!

— А тогда это что? — паренек изловчился и через решетку схватил Черную Кошку за талисман, висевший у нее на шее.

— Отпусти! — воскликнула она, стараясь оттолкнуть юношу. — Ты сам не ведаешь, что творишь!

— Ведаю, еще как ведаю, — возразил он и, достав церемониальный клинок, срезал камень с ремешка. — Твои способности — порождение этой вот вещицы. Ты маг, такая, как те, от кого увел нас Ялис много веков назад!

— Ардин, послушай, я действительно маг, но это не отменяет того, что я шаман илсази. Селена дает мне новые силы и облегчает то, чему научили меня наставник и священные книги. То, что я сделала вчера, я смогла бы сделать и без нее, но это было бы намного сложнее и утомительней.

— Я не верю тебе и зря верил раньше. Возможно, Нолас был прав, когда обозвал меня глупым мальчишкой.

— Да пойми же ты, мой талисман не должен находиться в чужих руках! Это опасно, прежде всего для тебя!

— Пугаешь? Нолас предупреждал, что ты так себя поведешь!

— Так он жив?

— Да, хоть и очень плох. И твой волшебный камень его спасет!

— Нет, скорее погубит и его, и тебя!

— Вчера я послушал тебя, даже пошел к контоту, упросил его не убивать вас, подождать хотя бы до полнолуния — вдруг будет знамение… — Ар-Ардин перевел дух. — Но что потом? — Не знаю, как, но ты растерзала двух наших собратьев; а твой дикарь: когда мы его догнали, он, весь израненный, нес тебя на руках, он должен был сдаться без боя в таком-то состоянии, но не сделал этого, сам напал на наших воинов и зарезал троих, имея только нож при себе. Да что он за человек такой?

— В своей стране он водит за собой тысячи…

— Вот и оставался бы там, и ты вместе с ним! — злобно воскликнул юноша, поднимаясь. — А я пойду попробую спасти хоть одну жизнь из тех, что вы поломали!

— Постой! Ты очень рискуешь!

— Да. И лишь потому, что сам отсрочил вашу казнь! — бросил он на прощание.

— Пожалуйста, одумайся, Ардин! — взмолилась Черная Кошка, но тот даже не оглянулся.

Зато иланец проснулся от шума.

— Зачем приходил этот мальчишка? — спросил он, заметив, что Мия со слезами на глазах смотрит вслед уходящему илсази.

— Это шаман Луусья. Сказал, что на четвертый день нас убьют, — отрешенно проговорила она.

— Не плачь, Котёнок, — Виго подвинулся к ней, насколько позволяла цепь, и притянул девушку к себе, — мы выберемся как-нибудь, и не такое ведь переживали!

— Алекс, он отнял у меня Селену! — разрыдалась она. — Кто нам теперь поможет?