Бесплатный фрагмент - Чурила и Соловей Разбойник

От автора

Волшебные хроники продолжаются.

На этот раз мы обращаемся к юности богов, которые по воле рока оказались в заповедном лесу. И первым из них был сын Велеса Ярило, которого старый волхв называл Чурилой, чтобы запутать следы. Но рано или поздно тайное становится явным. Многие обитатели леса заметили, что это не сын волхва и не царевич, а кто-то совсем другой.

Так постепенно и боги становятся частью заповедного леса, они должны понять какова жизнь на земле…

Часть 1 Чурила в заповедном лесу

ПРОЛОГ

А не начать ли нам рассказ,

Да что рассказ, давай былину,

Ведь ночи долгие у нас,

И в зимний вечер длинный — длинный

Поведают вам волк с котом,

Как Соловей Чурилу встретил,

И что же было там потом

На первый год, второй и третий.

Как стал разбойником он вдруг,

От Соловья не ждать иного,

И жизнь пошла на новый круг,

И все там было впредь по- новому.

И если бы не царь Горох,

То так разбойником и прожил,

Но вышел на тропинку Бог —

Медведь огромный, и не может

С ним сладить снова богатырь,

И убегает виновато,

А Соловей свистит:- Да ты ль

Так трусом прослывешь, расплаты

Не избежать за это нам,

Давай расстанемся с тобою.

И черти страшный тарарам

В тот день устроили герою.

Оставил он дремучий лес,

Ушел, куда никто не знает,

А мир был полон тех чудес,

Которые порой бывают,.

Но их творят богатыри,

И кот для нас оставит свитки,

Чурила там легко парит.

И явится к тебе, лишь свистни…

Много богатырей было на Руси, разными путями приходили они в царство славного Гороха. По-разному складывались их судьбы. Вот сегодня кот Баюн решил поведать о самой необычной судьбе богатыря русского. Рассказать он решил о Чуриле, который был особенным с самого первого появления в заповедном лесу. Да и то сказать, всеми тайнами был окружен сей добры молодец.

Откуда он пришел, где до этого был, одному Велесу ведомо, и уж потом что с ним случилось, так это и вовсе отдельная история. Но сначала надо рассказать, как земная жизнь этого доброго молодца протекала, и о дальнейшем его пути узнать. Вот этим мы с котом и займемся.

Но не скоро и сказка сказывается, потому что привык наш кот рассказывать подробно и обстоятельно, обо всем по порядку. Так и рассказать ведь придется о целой богатырской жизни, о пирах и подвигах, о том, как жил Чурила сначала в заповедном, а потом и дремучем лесу, особенно когда не торопился в стольный град отправляться. Хотя первоначально, как и остальные туда направлялся, царю батюшке послужить, но думал да передумал внезапно, пока еще в пути оставался, уже передумал. И надо сказать, Баюн не даст соврать, были на то своим причины. Не просто так все в наших судьбах происходит, что в Книге судеб записано, то и случится.

Почему так случилось, и что же там вообще творилось, об этом мы с вами со временем и узнаем, а пока пора начинать наше повествование.

И так, как там говорится — Жил да был воин славный богатырь Чурила, жил он не тужил, до той поры, пока не задумался о том, что должен чем-то важным да полезным в этой жизни заняться. А вот как задумался, тогда все и началось. Вольной и раздольной его жизни тут же конец и пришел. Наверное, лучше и вовсе не задумываться, но что было, то было, назад не повернуть больше. И стал Чурила тогда в дорогу собираться… На мир посмотреть и себя показать, вот и мы с вами в сказку нашу отправляемся теперь.

Глава 1 На службу царскую

Жил да был Чурила. Воин славный, богатырь отважный. Только в отличие от других парней, жил он не у матери и отца, а у волхва старого и мудрого Мрака, жил с самого начала, когда себя помнил. Как такое случилось, Велес его знает. И сначала считал сей добрый молодец, что все так живут в лесу дремучем, в избушке просторной, и ведь когда-то в древности все так и было. Но было да прошло давно, и быльем поросло. Когда стал смотреть Чурила вокруг, то и заметил, что так живут не все, да что там, никто кроме него так не живет больше. Тогда и задумался Чурила — как же так получилось, что только волхв один был у него среди родичей. А так не бывает, ведь родил же его кто-то, на белый свет отправил, была какая-то дева или жена верная, была, только где она, как ее отыскать можно, узнать, кто она такая. Все должны знать своих родителей, вот и Чурила хотел знать.

А что с отцом, волхв ли это был? Не мог он сказать, что Волхв его отец, что они одного роду и племени, просто, сколько помнил себя Чурила, жили они всегда вместе, были заодно, друг другу во всем помогали, и Волхв называл его сыном любимым. И стал Чурила говорить волхву, что во сне он видел себя на коне боевом, с мечом в руках и в каком-то красивом месте был он, такого дома в поселке у них сроду не бывало. Там все было большим, пышным и праздничным. Столы от стены до стены, музыка, в общем, чудеса сплошные, слов у него не хватало, чтобы все это описать.

Тогда и рассказал ему Волхв, что, вероятно, снился ему стольный град Киев, где правил царь Горох. Все описание на него похоже было. А Волхв много видел и знал о том, что там творилось.

— Наверное, станешь ты в его дружине воеводой, — просто сказал Волхв, — да так тому и быть, потому, как чародейству ты не обучен, да и обучить тебя не просто будет, знать сначала только воином, а потом и воеводой станешь. Но это тоже и достойно, и почетно, не переживай так. Воины всегда нужны, чтобы мир этот охранять и беречь. Правда, живут они мало, часто рано погибают в сражениях, так тут все только от тебя самого будет зависеть.

Чурила не сильно расстроился, когда все это услышал. Решил парень, что так быть и должно. Ведь сны ему не просто так снятся. А потому стал он собираться в дальний путь, чтобы найти себя в этом мире и пристроиться в дружину царя Гороха. Тогда он не ведал еще, какие такие воины, чем они знамениты, что с ними творится в этом мире. О смерти ничего не ведал. Все только узнать ему предстояло, но легко и просто он не все это согласился. А как согласился, так и стал в дорогу собираться.

Прощание с волхвом было недолгим, слез не лил, не убивался сильно, как и подобает мужам настоящим.

№№№№№№№

Волхву, как отцу родному, пришлось раскошелиться, достал он из сундука всю одежду, которая воину предназначается, и велел Чуриле обрядиться. И как бы ни удивительно это было, но кольчуга и все остальное снаряжение оказалось ему впору. И хотя не слишком удобна и тяжела была одежда, но он и звука не проронил, только улыбнулся, и отправился похвастать обновками перед своими друзьями-товарищами. Когда и где еще они наряд такой узреть могут? Уходил в избушку обычный парень, а вышел оттуда красавец бравый, такой, что глаз не оторвать было. И очень шел ему этот наряд боевой.

Сразу заметил Чурила, сколько зависти в глазах у некоторых друзей было, кто-то сказал, что еще конь боевой прилагается ко всему этому одеянию и мечу знатному, а где такого коня взять можно. И заверил Чурила, что и коня ему тоже приведут, потому что обещал подарить ему коня Волхв, а он никогда сына своего не обманывал.

Вот так они жили, были все равны, а тут вдруг такое началось — стал он в один миг первым среди равных, вот что одежда может творить с человеком. Не много друзей теперь у Чурилы осталось, и хорошо, что надо было ему в путь-дорогу собираться, а то бы и вовсе один остался, как все меняется в один день, когда ты вдруг хоть чем-то от остальных отличаться стал. Но не сильно волновался обо всем сын волхва, на вчерашний день не оборачивался, в завтрашний смотреть стал.

И стал рассказывать ему чародей о лесах заповедных да дремучих, о том какие там водятся духи, звери и люди лихие, что вообще в тех местах твориться может. Все делал, чтобы герой наш был ко всему готов, не тушевался, не трусил, и где надо отошел в сторону, а у кого-то и помощи или совета попросить мог. Но одно дело о чем-то рассказывать, когда и слушал его добрый молодец вполуха, а совсем другое самому там оказаться, да живым и невредимым оставаться. Потом сильно пожалел Чурила, что плохо он слушал своего отца названного, ни о чем его не спрашивал, ведь многое бы ему пригодилось тогда в чужом мире, когда среди людей и духов он оказался своим среди чужих. Но что сделано, то сделано, не привык он назад оглядываться, только вперед и смотрел пока, молодо-зелено, что тут еще сказать было.

Глава 2 Путь-дорожка

И вроде бы путь не дальний был от дремучего леса до стольного града, но до сих пор так было, что ни разу он там и не бывал, а теперь вот и собрался к царю, на царя посмотреть, себя показать. Ведь все когда-нибудь начинается.

Но прежде, чем отправиться в путь, раскинул Волхв на поляне скатерть — самобранку, чтобы всем друзьям Чурилы хватило еды и пития, чтобы от всей души они повеселились на прощание. Ведь даже он не знал, не ведал, когда они еще встретятся. Но как птенцов из гнезда, детей рано или поздно все равно приходится отпускать на волю, иначе всем от этого только хуже станет.

А пока пир горой закатили. И правда, чего там только не было, сроду таких угощений эти молодцы не видели, только теперь они и появились. И наелись, и напились они от всей души, надолго такие проводы любому запомнятся, все будут ждать, чтобы Чурила вернулся и вот так снова попировать.

Не сомневался Волхв, что запомнят они этот пир навсегда, но и то сказать, не каждый день он провожал сына своего в дорогу, на царскую службу.

Тут даже гусляр появился, который и спел им разные героические песни. А потом и волхв рассказал о богатырях, служивших царю и защищавших славянский мир от всякой чистой и нечистой силы и людей злых, которых хлебом не корми, а дай им только повоевать, а то и поразбойничать. Ведь далеко не всем трудиться хочется, некоторые поняли, что проще чужое отбирать да присваивать себе, чем пахать да вкалывать от души, что-то творить в этом мире своими руками.

Но сколько бы такой славный пир не длился, а конец ему все равно рано или поздно приходит. Чурила поднял последний кубок за всех своих друзей и стал с ними прощаться.

— Путь будет не дальним, но трудным. Дорога твоя лежит через леса и горы, и немало чудовищ появится на твоем пути. Но отступать и сдаваться ты не должен, потому что только в этих испытаниях духи и решат, годишься ты для царской службы или не годишься. А если нет, то что-то другое для тебя найдут, без дела все равно не останешься. Но я и так знаю, что быть тебе воином, только так просто ничего не делается. Каждому свои испытания судьба оставляет.

№№№№№

Когда пир закончился, и исчезла скатерть — самобранка, волхв отправился передохнуть немного. Суматошный у него выдался день, а Чурила вместе с молодыми парнями пошел на опушку леса, где все и собирались парни и девицы из окрестных поселков. На этот раз всем немного грустно было. Они знали, что с Чурилой им придется проститься. Девицы не скрывали слез, ведь они-то уже соперничали друг с другом, выясняли, кому он должен достаться. А оказывается, это были напрасные хлопоты.

И не желая обидеть ни одну из девиц, отправился Чурила на лесное озеро. И среди русалок и берегинь он провел эту последнюю ночь. Хороводы они там водили, песни пели, радовались и смеялись, так что пролетело время незаметно. Небо сереть, а потом и светлеть вовсе стало. Рассвет нового дня и новой жизни наступил.

И не сомневался Чурила, что навсегда он запомнит этот вечер и эту ночь. На рассвете он плавал вместе с русалками в озере, чтобы всю грязь с себя обмыть и чистым в новый мир отправиться.

Не было такого распрекрасного дня в жизни его, да и не будет, вероятно позднее. Но на рассвете, даже не поспав хорошенько, отправился он в дорогу. Поскорее хотелось вырваться из таинственного леса и в мире оказаться. Пока он не думал, что печалиться будет и тосковать так о покинутом мире. Но вырываясь в жизнь, мы многого не знаем до поры, до времени.

Почти сразу же, как только там оказался, вспомнил Чурила о тех трудностях, о которых говорил ему волхв. А они тут же на него и обрушились, потемнело все перед глазами, и хотя было еще утро, но похоже оно было на ночь.

А все очень просто, Чурила оказался в дремучем лесу, таком темном, что тот, где он жил, мог казаться ему очень светлым. По-настоящему дремучим был вот этот, где парень теперь оказался. Вот уж точно, часто мы дальше своего леса не ступаем полжизни, а надо бы окружающий мир знать получше.

И тут же такой пронзительный свист раздался, что богатырь пригнулся к крупу коня своего от неожиданности. И снова вспомнил он о чудовищах и испытаниях, о которых рассказывал ему Старик. Вот так и начиналась новая беспокойная жизнь богатыря нашего. И можно было не сомневаться, что встретится он с Соловьем Разбойником там. И надо было к такой неожиданной встрече хорошенько подготовиться. Потому что слава дурная полетит впереди, обгоняя самого героя. Это ему не уставал повторять волхв старый.

,

Глава 3 Пир в лесу

Так все и вышло, успел он оглянуться по сторонам, как тут же свист и раздался, да такой громкий и пронзительный, что деревья закачались в разные стороны, птицы падать начали с веток, как шишки с елок, бабочки заметались и тоже где-то свалились.

Чурила оглянулся еще раз, да разве что-то там разглядишь, одни только ветки вокруг переплетались причудливо, а ни человека, ни зверя, ни птицу разглядеть он так и не смог. Наконец Соловей перестал свистеть и захохотал, да так пронзительно, что Чурила разозлился не на шутку и схватился за лук со стрелами.

— Ты угомонись, молодчик, чего стрелы переводить, мне они не причинят вреда, лучше оставь их для тех, кого они умертвить могут, -посоветовал Соловей, но свистеть перестал. Стал птиц оживлять и в сознание их приводить.

— Что-то я перестарался маленько, — снова заговорил он, — Леший увидит, поддаст хорошенько, он их бережет, охраняет, а я из-за тебя вон чего наделал. Сколько птичек сгубил, будь ты неладен, герой. И какой Велес тебя принес?

— Так получается, что это я во всем виноват, — возмутился Чурила. Его удивила, да что там, сразила наповал такая наглость.

— А кто же еще, коли не ты. Мы тут мирно жили не тужили, а ты зачем пожаловал? И без тебя бы не померли. Только бед каких натворил.

И начали они спорить да выяснять, кто и в чем мог быть виноват, долго выясняли, но ни к чему так и не пришли. И кто из них первый на другого кинулся, сказать трудно. Но драка знатная завязалась, ничего не скажешь. И так они бились, так лупились, что поубивали бы друг друга, Чурила тогда не знал еще, что не только Соловей бессмертный, но и он сам тоже. Было ли ему страшно? А кто его знает. Помирать точно не хотелось в таком молодом возрасте, когда ничего еще не было сделано, все только начиналось, да и начаться не успело. А главное, было бы за что помирать, за дело какое важное, а не так просто.

Но тут Леший подоспел, птицы донесли ему, что Соловей набросился на незнакомого парня, непонятно откуда взявшегося, и остановиться никак не может.

Леший поспешил туда, да только спеши не спеши, а пробраться в этот лес было очень трудно. И все же поспел хозяин всех лесов вовремя, расторопным оказался. А когда поспел, так и схватил парня, сидевшего верхом на Соловье, да стал трясти его как грушу.

— Ты что творишь тут, любезный, это как-никак Соловей, разбойник, а ты на Илью из Мурома не похож.

— Какой Илья, из какого Мурома, — возмутился Чурила, — с каким деревенщиной ты меня сравнивать решил, если отец мой Волхв и собрался я на царскую службу.

Узнав, что это не Илья, не его погибель, Соловей вроде даже и обрадовался, только радовался не долго, никто никогда не смел его так вот помять, чтобы на нем и места живого не осталось, ни петь, ни свистеть он не мог, хотя никогда бы в том не признался никому.

— А давай-ка попируем немного, — для примирения стал предлагать Чурила.

Ему тоже неудобно стало оттого, что он Соловья так помял, но увлекся сильно, решил удаль молодецкую показать, вот и показал. Мог бы и вовсе на тот свет отправить.

Скатерть — самобранка при нем оказалась, раскинули ее на поляне, и теперь уже побитый Соловей мог отведать всех блюд, которые недавно вкушали старые друзья Чурилы. Леший ничего есть не стал, только медовухи попил немного, чтобы поговорить с ними легче было, ведь надо было как-то парня определять. И хотелось ему сына Волхва пока в лесу оставить, пусть у них с Соловьем погостит, а к царю Гороху он всегда успеет, на службу торопиться не стоит. Чурила возражать не стал, раз уж он на мир посмотреть решил, то надо было и смотреть. И очень Чуриле в лесу понравилось, рядом с разбойником он забыл и о царе, и о службе. Порой так случается, что злейшие враги друзьями становятся, почти родственными душами. А главное, ведь никто не знает, где его судьба то прячется.

Глава 4 Игра в кости

Очень понравился Чурила Соловью, если не с первого, то со второго взгляда точно, нужен был ему такой компанейский парень, ведь перед явлением Ильи надо было изучить кого-то подружиться, и найти себе явного сторонника. Лучше Чурилы и не найти, так сразу про себя Соловей и решил.

Как только Леший ушел к себе, так и решил Соловей с Чурилой в кости поиграть на интерес, надо же было как-то в дремучем лесу развлечься, а то совсем тоскливо становилось, если не драться, то играть только и оставалось.

И условие поставил Соловей такое, что если он выиграет, что ему, а не царю Чурила служить станет, ну а если проиграет, то пусть идет к Гороху, и тогда должок за Соловьём останется. Он должен будет исполнить любого желание воина, и в трудную минуту прийти ему на помощь.

Слишком самонадеян оказался Чурила, он еще не ведал с кем дело имеет, а согласился на такие условия. И Соловей тут же у него и выиграл, глазом не моргнул, может он там что-то и не совсем честно делал, только как говорится, не пойман, не вор, а поймать его Чурила ну никак не смог, тем более он сильно огорчился, когда понял, что придется с Соловьем оставаться. Разве такой должна была стать участь богатыря и царского воина, а вон как все повернулось.

Соловей решил проявить великодушие, и тут же завил о том, что только на год останется с ним Чурила, и скорее всего это было сплошное притворство, потому что если он оставит у себя воина навсегда, то за это достанется ему и от Мокоши, богини судьбы. Да и от Яги, а там и от Лады, так как происхождения Чурила был темного, никто не знал и не ведал, чей он сын, кто матушка его, даже если допустить, что отец Волхв, хотя и это, скорее всего не правда.

Леший узнал о том, что случилось, и только головой покачал, надо было ему остаться и не допустить обмана, хотя не будешь же ты Соловья охранять всю жизнь, он найдет, как дело свое черное сотворить все равно.

И стал Леший думать, как он оправдываться перед Волхвом станет за то, что не усмотрел, не уследил за Соловьем, и в такую беду они все попали.

— Да не трусь ты, — весело свистнул Соловей, -год быстро пройдет, оглянуться не успеем, а парень твой повзрослеет и возмужает быстро, царь нам еще спасибо скажет.

На том и порешили, все складывалось так, как и должно.

№№№№№

Но ладно ответственный за все Леший, кто мог подумать, что это так не понравится коту Баюну, а тот прямо всполошился весь, места себе не находил. И побежал кот к Яге жаловаться.

— Ты смотри, что в нашем мире творится, Соловей заставил Чурилу с нами оставаться, что теперь мы делать-то станем? Ой, всегда я тебе говорил, что навлечет он на наш мир беды, еще как навлечет. И вот уже, что творит негодник.

Ничего Яга не стала говорить, потому что дело сделано.

— А что теперь после драки кулаками махать, — пожала она плечами, раньше думать надо было, — ты позволил им играть, и Леший прозевал, вот пусть теперь и остается все так. Да и самому Чуриле урок будет на грядущее, а время быстро пройдет, это все правильно он говорит.

Кстати, с той поры и повелось, что в лес присылали отроков, чтобы они школу мужества и выносливости тут проходили. Соловей вместе с котом начали разные испытания для них устраивать. Если верить сказке кота Баюна, то все было очень даже интересно, Змеев стали привлекать для всего этого. Вот и послушайте для начала первую сказку кота Баюна про молодых богов. Спросите, как она с Чурилой связана, а сами догадаетесь со временем, как, но пока садитесь да слушайте внимательно.

Соловей обиделся, узнав, что он в тех сказках никакой роли не играет совсем, а ведь если вспомнить, то не с него ли все начиналось.

Но когда это кот кому-то даже Соловью, что-то уступать хотел?

Глава 5 Как Яга молодых богов воспитывала

.

Умчался молодой бог вдаль неведомую, а Яге осталось только вспоминать, что и как было в те стародавние времена, когда совершались странные вещи.

Правдоруб и борец за справедливость Перун, сбросил Велеса с небес в дикой ярости. Но вскоре выяснилось, что и сам он не безгрешен был. Хотя это только русалка с ним была, одна из многих, но ведь родился у него в те самые дни сын его светозарный Даждьбог. И как только прослышал он, что Велес к ней Ярилу отправляет, так и прислал его сразу, все опередить того норовил. Хотелось ему, чтобы они вместе побыли, и более того, чтобы она их одинаково учила. А один, глядя на другого учился, так и воспитаются и хлопот с ними меньше будет. А если Яга не научит, то никто другой с ними и не справится. Родить легко сыновей, воспитать и вырастить трудно.

Так она с двумя юнцами и познакомилась, а теперь коту Баюну и черту Игнату, которые с радостью слушать ее уселись, и рассказывала все, что помнила и знала. Их обоих и в помине еще не было. Один на дереве своем железном за тридевять земель сидел, второй из болота еще не вылупился, и никак выбираться не хотел, хоть и бока все себе уже отлежал, да так, что стонал от боли, а упрям был, подумать страшно. Она едва его из того болота и достала, да в озере отмыла, и на белый свет выпустила. Нужен был ей помощник верный, да преданный, а черта этого она нюхом учуяла. Его братья более шустрые били да гоняли, вот он и прятался от них. Но как только при бабе Яге обосновался, так одни стороной обходили, другие уважать стали, и совета когда надо и не надо спрашивали. Игнат был добрым созданием, и хоть Яга головой неодобрительно мотала, но советы раздавал. И очень переживал, если что-то не выходило у тех, кто советоваться приходил.

— У нас прямо лес советов будет, а ты советник главный.

— Ты не измывайся, одна голова хорошо, а две лучше.

— Да уж, есть на кого все неудачи валить, себе -то родимому признаваться в чем-то трудно.

И то правда. Она не сказала ему тогда, что и люди за милую душу все на них начнут валить, как немного освоятся, да разберутся в том, что с ними твориться начинает.

№№№№№

— Какие славные были времена тогда, — начала вспоминать Яга, и свет странный в глазах ее появился, черт и кот переглянулись.

Они, голубки мои, родились в одно время, тогда еще боги не позволяли Перуну верховодить, как только он с Велесом расправился, так и выяснилось, что и сам он хорош, и у него сынок не от жены его народился. Так это они спор вели, а для меня все едино было, главное, чтобы из них славных богов вырастить. Русалка часто заглядывала к нам, чтобы на своего полюбоваться, Дива, та не могла, потому как на небесах она оставалась под строгим надзором матушки — Лады. Потому может я Ярилу я любила больше, что сиротинушкой он при живой матери оказался, а все из-за того, что порой мы бываем не так хороши, как того хотелось бы им.

Она посмотрела на небеса, усмехнувшись, Игнат немного испуганно, а кот на всякий случай за дуб схоронился, чтобы чего не вышло такого. Но боги если и слышали то, что она рассказывала, то вида не подали, да и кто интересно с Ягой связываться станет.

— Спросила я у русалки, не боится ли она мне его отдавать, а та и ответила, что если кто-то и может из него мужа сделать, так это я, — вспоминала между тем Яга, — а разве могла она дурного сыну своему милому пожелать, — вот и зажили мы тогда славно да весело.

— А какие они были, — вдруг встрепенулся Игнат, ясно представив всю эту картину: Яга и два молодца добрых.

— Какие, какие, Ярила страстным не в меру оказался, а Даждь больно рассудительным казался. Мне казалось, что в душе его вообще чувств никаких нет.

— Так это же хорошо, — вырвалось у кота, ему тоже хотелось в разговор слово свое веское вставить.

— Хорошо — то хорошо, да ничего хорошо, потому как молодой да прекрасный юноша должен хоть что-то чувствовать, я вот стара, да и то, еще не убила в себе все страсти эти пылкие.

И она задумалась надолго, словно бы что-то отрезвляя в памяти своей. И ни кот, ни черт не смели ее тревожить в тот момент. Но как хотелось этим любопытным созданиям знать, о чем думала Яга, что всплывало в памяти ее, только как такое узнать можно?

А Яга вспоминала, как она отправилась к Пряхам, чтобы поговорить о воспитанниках своих, посоветоваться с ними немного.

— Все верно, — говорила старшая из них, — одного холодить надо, другого согревать еще придется, да так, что…

И много они чего интересного еще Яге в тот миг рассказали, только ничего этого она другим поведать не могла, даже простая смертная знала, что ничего нельзя говорить, слушай да помалкивай. А то беда случится.

Говорить не говорила Яга, но действовать начала очень быстро. Она стояла и смотрела, как черти загнали Ярилу в болото, и он не только охладился после одного из похождений своих, но и тонуть начал поспешно. Было отчего и ей взволноваться. Но терпела она.

Глава 6 Быстро сказка сказывается

Ярила оглянулся в тот момент на притихших чертей, Ягу увидел, и вдруг, как рванулся из этого болота. А Болотница, уже о нем размечтавшаяся не на шутку, назад его тащит. И понял он вдруг, что чем больше упираться будет, тем она яростнее тащить его станет. Но когда он решил уступить ей (большего безумия и придумать трудно), тогда она неожиданно отпустила его, потому что русалка первая не выдержала этого поединка, и вцепилась в нее. И пронзительно обе девы завопили, исчезая.

Как хотелось Яриле броситься и спасти матушку. Но он в обратную сторону шагнул, понимая, что добрыми делами дорога прямо в Пекло стелется, а когда ты туда почти уже заглянул, так о чем же думать остается?

Яга облегченно вздохнула, она уже поверила в то, что он за ними бросится, тогда бы забот у всех прибавилось. Но устоял все-таки, и это замечательно, не так прост видно, парень, как она о том думать привыкла.

Равнодушно только Даждьбог на поединок духов и богов страсти взирал. Он вообще хотел развернуться и уйти, но только суровый взгляд Яги его остановил. Тот, кто дарит свет, не может быть таким черствым, — думала старуха, хотя кто его знает, каким он вообще должен быть.

Между тем Ярила вернулся, немного испуганный, он думал, что так там и останется навсегда, в этом болоте и не мог понять как оттуда выбраться удалось.

Черти в след ему твердили, что это только начало и то ли еще будет. Он и сам понять не мог, что может быть на самом деле. Но и раскисать некогда было, как только русалка махнула хвостом, а Даждь презрительно отвернулся, он и пошел за ней. И черти хотели снова поразвлекаться, но Яга их на этот раз остановила, и они присмирели.

— Да из-за него уже все Берегини, я не говорю об остальных русалках, перессорились, и что нам делать дальше, — возмущались те.

— То, что я вам скажу, то творить и станете.

Им пришлось согласиться, а куда против Яги-то переть было, быстро остановит, рога обломает и хвосты повыдирает. Правда, ни с кем она такого еще не проделывала, только пугала, но кому из них хотелось первым под ее горячей рукой оказаться, пальцы цепкие, как крюки, и все-таки они продолжали ворчать:

— И уродится же такой, что творит — то, что он только творит.

— Ну ты даешь, давно у нас ничего такого не было, — возмущались они, как только Ярила со свидания очередного вернулся домой.

— А вы тоже хороши, видели, что я тону, и хоть бы один помог, хотя бы что-то сделали, еще черти называетесь.

— Это ты к Яге с жалобами своими ступай, мы ребята подневольные, как скажет, так и будет, — оправдывался кто-то из них.

— Нечего на Ягу спирать, когда пакостите другим, много вы на нее оглядываетесь?

Так они еще долго перепирались. Но у каждого оставалась своя правда. Но переполох с появлением страстного красавца начался страшный. Не успели черти еще и глазом моргнуть, а уже смертная девица, как про него заслышала, так в лес и пробралась. Что делать? Ведь им от Лешего и попадет, потому что Ярила тут в гостях, а они у себя дома, ведь обещали же за порядком следить. Тогда и пришлось некоторым из чертей чудовищами оборачиваться, да пугать тех самых девиц. Как только они не оборачивались, да девицы не особенно пугливыми попались, пока одних пугают — другие пробираются. Так и носились, как угорелые, и только ждали бедные черти, умаявшись совсем, пока обучение его закончится, да подальше он отправиться. А Яга им и намекнула на то, что лес станет для Ярилы если не первым, то вторым домом точно и должны они привыкать к тому, что он тут и останется, и частым гостем будет.

Тот день черти отметили самым черным камнем еще и потому, что одну из девиц Леший у себя прямо выловил. Как она до такой глуши добралась, это только одному Яриле было известно, но иногда им казалось, что он мстит им просто, за то, что они тогда не особо торопились его из болота вытаскивать. Вот и Соловей подтвердил, а ему сверху виднее, что отрок этот божественный просто издевается над ними так, как ему вздумается и в ус не дует.

Сначала черти хотели и над ним так же поиздеваться, но решили, как немного остыли, что тогда этому конца и края не будет. И потом, может быть, это сам Соловей, а не Ярила издевается, и хочет их лбами столкнуть, с него станется, у него тоже на них был зуб, да еще какой.

Одним словом, не стали черти в тот раз распыляться, силы надо было беречь, особенно если поверить Яге, а как ей не верить, что он здесь гостем будет частым

— Ты может одну какую девицу выберешь, — спросил у него черт Тарас, которому больше других от лешего досталось. Он просто под горячую лапу попал, зазевался.

— А это еще почему? — удивился парень, — а всех остальных, я что, по-вашему, обижать должен? Если они вас обходят стороной, сюда рвутся, я что, от них убегать должен?

Не нашелся, что на это Тарас ответить, но с тех пор, он стал приглядываться и прислушиваться к тому, что между девицами и Ярилой происходит. И постепенно такого опыту набрался, что сам уже мог другим рассказывать и объяснять, как и что в таких случаях бывает. Ведь черти, хоть они ребята и сообразительные, но многих вещей, особенно когда сами не попробовали, не понимают.

Они, например, никак усечь не могут, как можно зверю какому или человеку в болоте утонуть, а потом еще и помереть. Вот и тех отношений, когда уединиться он, лапаться начинает, что говорить, а потом и делать — это тоже ну никак не мог он уразуметь. Такими странными и смешными были движения его, а уж девиц, то спасать бросались, то наоборот, нехорошими словами называли, но все попадали не туда и не так.

Черти есть черти. И Тарас первым понял, что если для них это не важно и не интересно, то это вовсе не значит, что это не увлекает и других. Видно, что еще как увлекает. И потом долго говорили они что там и как может быть, но самые пронырливые, не только говорили, но и видели кое-что, и могли на примерах показать, что там этакое происходить может.

Увлекательными оказались эти беседы. Очень бы удивился Ярила, если бы он что-то услышал из всего этого, но слышал их Даждьбог.

Глава 7 Да не быстро дело делается

Однажды он брел с другой стороны Ракитова куста да и прислушался. И надо сказать, что он-то понимал еще меньше, чем черти, что могло происходить между девицами и братом его названным. Это так Яга заставила их побрататься, и хотя не хотелось ему совсем, но перечить он ей не стал. И когда вечером увидела Яга, что задумался он глубоко, и узнала, что он разговорчики чертей слушал, то вздохнула она.

— Да вот так, один пьет не напьется, а другому и пить не хочется — так и получается, нет, чтобы страстей вам поровну разделили, но когда Перун с русалкой дело имеет, это совсем не то, что с Велес с Дивой, только кто бы им подсказал, кому и с кем быть надо.

Мало чем могла Даждьбога Яга утешить, но он почувствовал, что к Яриле она настроена добродушно, а его вроде бы жалеет даже, до чего же ему было обидно все это, а делать нечего, такой уж уродился.

Вот и Кикимора, их разговор слышавшая, случайно, как она говорила потом, решила ему помочь, надоело ей от Ярилы девиц отгонять. Стала она Берегиню Диву уговаривать, чтобы та уж с Даждем побыла.

— А сама — то что. -Возмутилась Кикимора.

— А ты на меня смотрела внимательно, парню для первой ночи, что такая нужна. И ты ему не особенно подходишь, но должен он с кого-то начать, а то в лесу нашем время проведет столько и что?

Ничего на это не ответила Берегиня, но проникновенные слова Кикиморы все-таки задели ее, а может, она пожалела его. И на самом деле, одному все, а другому ничего. И поплыла она к нему, заговоров всяких наготовила, да таких, что любой, кого поманила бы, без оглядки за ней пошел. И надо признать, что задержался Даждь, потому что Кикимора со спины тоже колдовала. Он сидел перед ней на валуне огромном и с такой тоской вдаль смотрел, что чуть не взвыла Берегиня. И в тот самый момент такие стоны раздались с того берега реки, такие сладостные вопли, что Яга из своей избушки выпрыгнула.

Очнулся от дум своих Даждь, посмотрел на красавицу, словно только что ее увидел, развернулся и пошел прочь. И только Кикимора бежать за ним бросилась. Да споткнулась, упала, а потому и догнать его никак не могла. Да и что за радость за ним гоняться было. Завалился он на сундук свой, и заснул таким крепким сном, что и Соловей своим свистом вряд ли разбудит, вот и все страсти, какие были у него. И только черти радовались — он им никаких хлопот не доставлял, таких бы воспитанников да побольше.

— И чего радуетесь, — возмущалась Кикимора, — да он бесчувственный совсем.

— А мы уже запарились с Ярилиными чувствами. Пусть лучше так все и будет — орали они в один голос.

Но никак Кикимора не могла успокоиться. И тогда, видя, как страдает безвинно Кикимора, Яга отправила туда Баюна.

— Хватит на печке лежать да сметану есть, ты бы Даждем занялся.

— А я думал, Яриле помощь нужна, у него там отбою нет.

— Потом издеваться будешь, когда поможешь Кикиморе.

— А ей-то в чем помогать.

Кот прикидывался простачком, на самом деле он уже давно обдумывал, как и что можно сделать для молодого бога. И теперь с легкой руки Яги, если бы он еще поломался, то она и пнуть могла бы хорошенько, отправился он искать Даждя. Но искать его долго не пришлось, он пока один сидел под тем самым дубом священным, и думал. Словно бы приготовился заранее сказки кота слушать. Кот появился в неурочный час.

— А я-то думал, где тебя искать, девиц не досталось.

Молчал Даждь, на него глядя.

— А ты бы все-таки выбрал себе кого, вон их шастает теперь сколько, а то слухи всякие да пересуды среди духов пошли.

— Я ничего не слышал

— Зато я уже наслушался, — огрызнулся кот.

— Мне никто не нужен, вот и Кикимора и Берегиня прохода не дают.

— Их можешь не слушать, — заявил Баюн, — но я все-таки кот ученый, и могу тебе сказать, что богам девицы нужны, уж если папашка твой до русалки дошел. А такой правильный был.

Юноша так на него смотрел, словно перед ним сам Ний — главный враг его стоял, но кота это не особенно волновало, скорее вдохновляло.

— Если ты не покажешь всем, что ты не так холоден и немощен, как Кощей, то со мной дело иметь будешь.

— Да тебя Дунай победил и сюда приволок, а я с какой радости слушать должен.

— Да ты еще глупее, чем казалось, да думаешь любой Велес поймал бы меня, коли я сам бы того не захотел, и не поддался.

Прозвучало это убедительно, и может, еще что подействовало, но Даждь решил, что не приятно, когда тебя с Кощеем сравнивают.

Черти весь вечер нехорошими словами кота обзывали, и передавали друг другу, что он отправил и второго к девицам.

— Нам одного мало было, прямо наказание какое-то.

На этот раз он нашел ту самую Берегиню, и ушел с ней, но так все тихо и незаметно было, что если бы все духи заранее ничего не знали, то и не заметили бы этого происшествия.

Но утром Яга признала, что у кота все лучше получилось, чем у остальных воспитать бога Солнца.

— А то ты во мне сомневалась, — обиженно мурлыкнул кот, доедая свою сметану.

Но как только с этим как-то утряслось, и прошли они обучение науке страсти нежной, так уже о новом думала Яга, о бое показательном.

— И где мы чудовище возьмем? — насторожились черти.

Они все смотрели на Тараса и на кота — эти двое соображали лучше других и в обучении дальше продвинулись. И ощутив всю важность происходящего, оба, почти в один голос заявили.

— Горыныч, больше некому, — прибавил кот.

Яга молчала, но черти остальные готовы были за Горыныча горой стоять.

— А если они его укокошат? Как можно его под мечи их подставлять, ведь это даже не воины хвастливые, а боги.

— И когда и где наш Горыныч пропадал, — не сдавался Тарас, никого другого он припомнить не мог.

— Тогда уж Кащея, ему все равно помирать, — Марат вперед выступил, — вот и поглядим, какой он бессмертный.

— Ты собрался богов позорить, тогда уж с тобой лучше пусть сражаются, Старик трехтыщелетнего молодцам подсовываешь, и Змей хоть вид внушительный, а этот.

И сами черти понимали, что остановиться на Горыныче придется, да больно не хотелось им этого.

А тут и Горыныч, словно узнал, что его помощь требовалась, и появился ненароком. Он всегда так вот влипал в очередную историю

— С богами сражаться? — удивился он, и ушам своим не поверил, — да с какого перепугу?

— А чего ты боишься, убить ты их все одно не сможешь, даже если и захочешь, — настаивал Тарас.

О том, что опасность самому Змею может грозить, он и сам не думал, и другим думать не позволял.

Но Горыныч не сдавался, особенно, когда черти со всех сторон наседали.

— Не могу, вдруг увлекусь, и неизвестно в какую лягушку меня потом они же и превратят. Велесу я слова дал, не драться, Перуну не давал, но как только он узнает, то еще хуже будет, чем с Велесом, не буду драться, и не уговаривайте.

Но если Горыныч сначала верил в то, что он от чертей отбрехаться сможет, то напрасно. Тараса поддержали все остальные. Они убедили его, что все это так, пустяки, и никому ничего не грозит, а Яга все одно его заставит.

Черти есть черти, легче согласиться, чем спорить с ними бесконечно. Он мог бы отмахнуться от них, как от мух назойливых да и улететь, но Горыныч точно знал, что с чертями лучше не ссориться, и гиблое дело их держать во врагах своих. А ему было очень одиноко, слово в горах сказать не с кем. И потом, черти иногда заглядывали к нему. А общение, пусть и с чертом, дорогого стоит. Вот и пришлось ему, с какой стороны не глянь, согласиться. А что еще будешь делать. Яга на этот раз чертями была довольна — без нее управились, даже кот почти не помогал.. На что-то они все-таки годились, уже отрадно.

Глава 8 Поединок со Змеем

И объявили черти торжественно богатырям, что ждет их поединок со Змеем на рассвете.

— Спите, сил набирайтесь. Мечи свои точите.

Ярила самодовольно усмехнулся, а Даждь спросил только.

— А никак нельзя, чтобы без Змея.

Но кот опередил чертей на этот раз.

— Без Змея нельзя никак, уж если любой богатырь должен Змея своего прикончить, то вам сам Перун велел.

Кот не был уверен в том, что велел именно Перун, но от своего не отступался, да и с именем Громовержца все солиднее выглядело. И как только заря занялась, все на поляне собрались. Соловей свистнул Горыныча, он у него в лесу остановился, не летать же туда да обратно. И распрямил Змей плечи, хотя хотелось ему поспать хорошенько, а потом в озере покупаться, но пришлось это отложить. Все черти в такой ранний час уже копытами перебирали, а ему что оставалось делать?

Первым Тарас Ярилу выпустил, пусть удаль свою покажет. И показал, змею пришлось огнем дыхнуть, чтобы немного его остудить. Но больше он дымом его приморил, потому что знал, что так и до пожара недалеко, а там уж точно спасибо не скажут.

После того, как кашлять он стал, отошел в сторону, а Тарас уж Даждя вытолкнул вперед, чтобы тот не опомнился, да снова не полез. Хватит с него и так для начала. Но на этот раз орудовал Даждь так хитроумно, что отпрыгнул Змей да и в овраг и угодил. И вроде прыгнул недалеко, овраг много дальше быть должон, но там и оказался прямо, только головы торчат.

На этот раз ничего не оставалось ему, как признать поражение, но самое главное, что из того оврага выбраться он никак не мог, сколько не старался. Застрял и все тут. Черти вокруг носятся, а как достать оттуда змея никто не знает. Со всех сторон черти бросились, тащить начали, но где там, тяжеленный змеюга и не пошевелится даже. Если бы за Тугариным не слетали, то так бы в овраге и остался. Но тот быстро его, как занозу выдернул оттуда. Пару деревьев сломал для острастки и умчался. некогда ему было тут оставаться.

Горыныч им только хвостом уже в полете помахал. Не собирался он снова в ближайшее время к ним наведываться, больно суеты много, и хорошо, что Яга еще перед всеми его отчитывать не стала, хмыкнула только, и богатырям говорила, какую и кто из них промашку совершил, и что в следующий раз делать надо.

Змей решил, что в следующий раз они без него обойдутся, пусть дураков в других местах ищут.

— Это тебе не с Кощеем биться, — говорит ему вслед Яга.

Наконец про него Яга вспомнила, да только она его и видела, близко его уже и не было там. Только рукой она махнула, да с богатырями вместе ужинать пошла. Блинов она им испекла, для поддержания сил растраченных, да не простых блинов, стоило ли над такими париться, а заговоренных, особенные блины это были. Как съели их богатыри, так не только силы свои утерянные восстановили, но и помудрели значительно и больше видеть и слышать, чем обычно стали они.

А Змей, как вырвался из их объятий, так и в полете еще решил с Кощеем тем самым шутку пошутить, и отправил его туда, откуда только что сам сбежал.

— Там ждут они тебя, не дождутся, все спрашивают, где Кощей, да где, ты бы уж туда отправился.

Тот и сам собирался заглянуть в лес заповедный, а раз Горыныч за ним залетел, так и еще шустрее собрался, Змей заверил, что его догонит, но тут же спать и завалился.

Кощей решил сразу свою силу и мощь показать, раз они так хотят, и перепутал сослепу богатырей, а посему, еще больше заморозил он Даждя, и еще сильнее Ярилу распалил, уверенный, что щедро дает каждому из них как раз то, чего ему и не хватает. Да еще отправился к Яге за благодарностью, когда дело свое сделал, а то, как же, она и не просила его еще, а он уже все натворил. Но очень удивился Кощей, когда Яга на него напустилась с порога.

— Ну, молодец, а ты у меня спросил, что делать надо, Даждя он заморозил, размораживай скорее, да пошевеливайся.

— Вот еще. То замораживай, то размораживай.

— Да о тебе же пекусь, когда братец твой темный тебя в плен возьмет, только он тебя спасти сможет.

И так серьезно она о том говорила, что не усомнился в том Кощей. Вот и пришлось ему исполнить то, что требовалось от него.

Он с давних пор знал, что кого-кого, а Ягу слушать надо, она дурного никогда не посоветует, он и слушался.

Глава 9 Вмешательство Кащея

Кащей решил немного задержаться, он так далеко мчался, и хотя его никто и не оставлял тут особенно, но он остался. И когда все улеглись спать, кот услышал какой-то шум, и отправился посмотреть на то, что там происходит. И он увидел, как Кощей на полянке, при свете луны, играл в кости с Ярилой, и так они были азартны, что и не остановишь вовсе.

Кот и сам смотрел на все и никак пошевелиться не мог. Яга поняла, что надо самой подниматься, и отправляться туда, Она схватила кота за ухо, и он взвизгнул. Игроки опомнились в один миг и очнулись. Яга смотрела на них волком.

— А ты молодец, говорила я тебе, чтобы парня не трогать, непрошеный гость видно хуже Кощея будет.

— А чо это хуже еще? — возмутился Кащей.

— Хорошо, хорошо, — согласилась Яга, — лучше, чем Кащей будет.

Ярило усмехнулся, когда услышал их речи. Кащей понимал, что с Ягой лучше не спорить, хуже только будет. Кот успел улизнуть, он решил, что надо спрятаться где-то, пока она там с игроками разбирается.

— Ты только этому его и научить можешь, умелец ты наш.

Но она увела уже парня, и Кощея отправила подальше. В то время Даждь прощался с Берегиней. И осталось только порадоваться тому, что хоть один из них все делает медленно, но верно.

Когда черти пробудились и собирались у Яги, она их, когда богатыри тут были, утром у себя поджидала, то она и напомнила всем, что приближался праздник Купала.

— Вы должны не просто веселиться и сурью хлебать, а смотреть в оба, чтобы Морена не появилась, а если появится, то только в дремучем лесу у Соловья ее и оставляйте.

Она что-то знала, иначе бы так настойчива не была. Черти клялись, что будут смотреть в оба и сурью только после праздника пить станут. Но Яга понимала, что и Морена хитра, тут одних чертей мало, чтобы ее остановить и спрятать подальше.

Так и вышло. В разгар праздника исчез Даждьбог, никто не смог сказать, куда он делся, Берегиня металась, как неприкаянная и себя и всех ругала нехорошими словами. Но Даждьбог, как сквозь землю провалился. Они все знали, что именно туда он и провалился, Морена, обернувшись той самой Берегиней, к которой он привык, увлекла его в Пекло, а потом было уже поздно. Металась и русалка. Она понимала, что бессильна перед Богиней смерти, та любого обморочит.

Яга сидела спокойная, ей было все известно заранее, и не о чем печалиться.

— Моему сыну учение впрок не пошло, — сокрушалась русалка, — вот Ярила, цел и невредим.

— Не переживай, и у него своих Морен будет еще побольше, чем у твоего, только не все сразу.

Успокоило ли это русалку, или нет. Но она уже видела тот мрак, ту тоску и холод, где юный и прекрасный сын ее обнимал стройный стан грозной богини

Черти пили сурью, теперь уже ждать было некого, и веселились. А что не повеселиться, если богов можно не охранять, Ярило и без них обойдется, в Даждь, — ему уже не поможешь, его там теперь другие черти встречают.

Яга на всякий случай туда кота отправила, чтобы он посмотрел, и рассказал после праздника всем, что там в мире подземном твориться. И пришлось Баюну снова по Пеклу прогуляться. И делать нечего, куда парня загнали, оттуда и доставать надо, только легко сказать, да трудно сделать.

На самом деле кот, в отличие от веселых чертей, которые еще и мухоморами под шумок закусили, очень волновался за Даждьбога, он уже успел убедиться, насколько Морена коварна и зла. Когда-то бес Тарас старался ее на путь истинный наставить, и все они потом знали, что из этого получилось, он до сих пор содрогается, когда о тех временах вспоминает. Серьезная она девица, ничего не скажешь. Если бы Ярила с ней оказался, он хоть закаленный, много чего видел, знает, а этот.

И кот спешил на помощь, потому что поддержка и добрый совет юному богу сейчас совсем не помешают. Пока кот бродил в темноте, Ярило уже был в объятьях Берегини. Она не сильно страдала оттого, что Даждь ее оставил, а хотела отомстить ему. Ярило хотел утешить брошенную и несчастную, на том они тогда и сошлись, и очень даже неплохо, как пьяные черти утверждали, провели эту праздничную ночку.

Но и для него она оказалась последней тогда. Всему, что было нужно, он уже обучился. А потом начиналась другая жизнь и другая история.

Вот об этом и рассказывала Яга коту Макару и бесу Игнату. Они о том слышали впервые, и очень внимательно ее слушали.

Глава 10 Кот жалуется царю

Но сказки сказками, а дела делами. Отправился кот у царю Гороху, чтобы рассказать ему о том, что происходит в дремучем лесу и предупредить, чтобы не ждал царь воина на службу еще год точно не дождется. То ли зуб у кота был на Соловья, то ли еще что-то такое случилось. Но царь прямо рассердился пуще прежнего, когда обо всем об этом услышал. У него и без того много бед было с лесом связано, а тут еще такое.

— Ну, Соловей, ну Разбойник, — взревел царь, совсем разбойник от рук отбился. Это как смеет Соловей моих воинов у себя оставлять, — возмущался царь, — кто ему такое позволил, интересно.

— А так и смеет, Разбойник он или не разбойник, обжульничать любого ему раз плюнуть. Только и твои воины бывшие и будущие должны помнить о том, что ни с кем из духов нельзя им соглашаться играть, потому что проиграют наверняка. А тогда придется всякую повинность исполнять, и никуда не денутся. Этот до тебя просто не дошел, а там глядишь, и твоих, уже обученных уведет.

И царь и кот одновременно вспомнили, как сам царь с Водяным решился в кости играть, и сколько потом пришлось усилий прикладывать, чтобы все утрясти, да чтобы Василиса цела и невредима осталась. Царь что-то проворчал по этому поводу, но ничего припоминать не стал, в другую сторону стал разговор уводить.

— Ну раз он там у вас будет, вы бы с Лешим его обучили чему полезному, чтобы времени зря не терял, — посоветовал царь.

Кот даже удивился тому, каким он догадливым оказался, потому что именно этим они и собирались заниматься. Но царя он все-таки похвалил, заверил, что именно так они и сделают.

Но подумал царь, подумал и решил, что не стоит все так Соловью с рук спускать. Утро вечера оказалось для него не мудренее, а скорее наоборот, потому царские воины в дремучий лес по приказу царя и должны были отправиться, чтобы забрать воина во дворец, предупредить Соловья, чтобы тот не безобразничал больше.

Ясное дело, что это им было совсем не по нраву, чужой мир, чужой лес, зачем им было там слоняться вдруг? А то и в плен Разбойник заберет, если совсем жизни не лишит, а ведь он может.

Кот понял, что царь не всегда разумен бывает, говорит одно, а тут же делает совсем другое. За царями глаз да глаз нужен, потому и поспешил в лес, ему не хотелось, чтобы царь его доносчиком считал, ведь и не был он им сроду, ну так только иногда из вредности что-то и кому-то рассказывал. А в данном случае он точно доброе дело делал, от которого всем станет только лучше.

Опередить воинов, которые не сильно торопились, коту не составило труда, и никто бы не смог и подумать, что он к царю отлучался. Даже Леший о том не знал. Вот и пойми, был он там или не был. Если кому-то все это и было известно, так это только Яге.

— Ну что, никак не можешь без своих пакостей обойтись, — усмехнулась она и решила не кормить пока кота блинами да пирогами, пусть голодный посидит, это бывает полезно порой. Творец всегда должен голодным оставаться, тогда и думается лучше

— А что я такого сделал, царь бы все равно узнал обо всем. Это скорее в помощь ему, чем во вред.

— Да он и не знал, что к нему кто-то на службу идет, зато теперь всем и все известно, — качала головой Яга, — и что мы делать с тобой станем?

— А сделаем вид, что ничего не знали, — тут же подсказал кот, и так стал тереться о ногу Яги, что и каменное сердце бы растаяло. Но Яга прекрасно знала все его повадки.

— А то тебя никто не видел во дворце. Прямо в шапке невидимке ты у нас там был, невидимый.

— А если и видел, что с того, Василиса говорить не станет никому, а остальные ни о чем не догадываются, да и не пойдут они с Соловьем общаться.

Кот не успел больше ничего сказать, в это время свист раздался, воины к Соловью видать подошли.

Но недолго они там были, их как будто смело, ветром сдуло. Никто не решился двигаться дальше, как только какая-то ворона замертво перед ними упала. Лежит, скорее мертвая, чем живая.

Они же не знали, что старый ворон, как и Чурила недавно, проиграл Соловью и теперь должен был его просьбу исполнять, падать, если Соловей свистеть начинал, и падать чаще всего там, где появлялись непрошеные гости, чтобы на тех это произвело впечатление, и не стали они ждать повторного соловьиного свиста

На этот раз все так и было, и ворон оказался поблизости, и воины поняли, что Соловей страшен, а помирать за того, кто до них и дойти — то не смог никому из них не хотелось.

Так царь и должен был узнать из первых уст, что в лесу около его царства творится. Узнать-то узнал, но сделать ничего не смог, как ни старался.

Ругать он их сильно не стал, так, для вида только, порадовался, что все вернулись живыми и невредимыми, терять воинов из-за какого-то непонятного парня, когда неизвестно будет толк или нет, ему не хотелось. Он только попрекнул кота за то, что тот заставил его действовать так безрассудно, да и успокоился. Хорошо то, что хорошо кончается.

О Чуриле на время надо было забыть. А потом как явится, так и явится, уже обученный всему, готовый воин. Стал царь подумывать о том, что и других молодых неплохо было бы туда отправляться.

Глава 11 Горыныч нам поможет

И вроде бы успокоился царь Горох, да не совсем все так просто оказалось. Как только в царстве его появился Змей Горыныч, так снова вернулся он к самой больной теме — как вернуть в дружину воина, которого у него нагло увел из-под носа Соловей Разбойник. Огонь ярости то затухал в душе царя, то разгорался с новой силой.

Змей не знал еще, что от него хотят, но понимал, что ничего хорошего и не хотят. Змей царю нужен был только когда туго ему становилось. А потому остальные Змеи уже от царя отошли, только Горыныч один и оставался, лапой махнул на свое самолюбие. И решил, что он все равно будет помогать царю, как бы тот себя не вел, другого царя у них нет, а этот не так и плох, как кажется, да и все друзья у него на службе остаются, куда же деваться бедному Змею. И потом, даже кот его прощает, и все равно к нему возвращается, а уж Горынычу сам Велес велел быть с царем в голове и в реальности тоже. Хоть он и капризный, а все-таки пока царь, надо ему помогать.

Царь долго со Змеем не церемонился, сразу с дела начал:

— Ну, Змей, на тебя последняя надежда, верни мне воина, и брата своего Соловья проучи, нет от него житья никакого в нашем царстве. Мало того, что он купцов грабит, гостей пугает, все отказываются к нам идти, так еще и воинов воровать начал, бесстыжая его рожа, разве так можно в этом мире жить, должна быть мера какая-то.

Горыныч потупился немного. Он понимал, что тоже не безгрешен, что ему могут припомнить, как он девиц воровал. Но если царь и собирался ему это припомнить, то вовсе не теперь.

Горыныч тоже был в долгу перед царем, потому и решил просьбу его исполнить. Так меньше у него долгов останется, а он ведь царю задолжал немало, в кости умудрился даже ему проиграть.

По дороге в лес Горыныч решил, что если ему не отдадут Чурилу просто так, то он выкрадет его и отправит к царю, туда, куда тот первоначально и направлялся.

№№№№№№№

Но гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а оврагами этими оказались черти, которые все знали, все ведали и понимали, зачем или за кем к ним на этот раз пожаловал Горыныч, весь мир теперь плясал вокруг сына волхва. Змея за ним и отправили, можно не сомневаться.

— Надо остановить Змея, — решил черт Макар, которому совсем не нравилось то, что Балда был с ними снова.

Куда только они его не отправляли, что только не делали, а он рано или поздно в лес возвращался, именно тогда, когда они решили расслабиться и пошалить немного, вспомнив о вольности и беззаботности.. И снова начиналась суровая страшная жизнь, где шаг в сторону и прощай свобода.

Чурила вместе с Соловьем им совсем не мешали, не то, что Балда, вот и надо было совершить обмен, чтобы и у царя кто-то был, и им от этого лучше и спокойнее стало.

А для этого надо было заставить Горыныча плясать под их дудку, что было не трудно сделать, как казалось чертям сначала. Они даже и не подозревали, что самый добрый Змей, может местами быть таким упрямым и несговорчивым, что беда просто. Но как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься.

Сказать, что Горыныч был удивлён — это ничего не сказать, он был просто поражен, когда понял, что ему надо будет делать, как поступить.

— Ну, забери Балду, у царя будет воин, хороший воин, кстати, уж не хуже Чурилы, точно, а у нас свобода и покой, — не отставали от него черти. — Царь подмены не заметит даже, а потом тебе еще благодарен будет.

— Так все выяснится быстро, — протестовал Змей, — потом я крайним да виноватым и останусь.

— Пока выяснится, царь его так полюбит, что и про Чурилу позабудет, — в один голос уверяли его черти.

И надо сказать, что голоса их звучали убедительно, ничего не скажешь.

И никак не мог им Горыныч отказать, потому что понимал, что бесполезно это, если он и откажет теперь, то они все равно от него не отстанут и добьются своего. Так стоит ли время тянуть, если все равно выйдет так, как выйдет?

Но не мог знать Горыныч одного, что Балда все это слышит, и он все сделал для того, чтобы черти так и считали и сами уговорили Горыныча его украсть. Но пусть они думают, что все сделали сами без его ведома, там им будет легче и проще. Это черти могли самодовольно думать, что они правят Балдой, на самом деле — это Балда правил ими. И никому не было ведомо, кто же выйдет в этой схватке победителем, кто будет смеяться последним.

Глава 12 Черти и Балда

Все так и было, Балда решил наведаться к царю Гороху и там немного порядок навести, потому что, судя по всему там, в царстве Гороха все было еще хуже, чем в заповедном лесу. А если это так на самом деле, то тогда ему нужно спешить на помощь.

И опять же, приди он туда сам, это было бы как-то не очень красиво, но если его притащил Горыныч, так сказать насильно, то это совсем другое дело, он уже жертвой вроде как кажется.

Только особыми надеждами себя Балда не тешил, он понимал, что Леший скоро вернет его назад, черти без него долго не продержатся и снова бедокурить начнут, и вот тогда про него и вспомнят, так было не раз и снова так будет, не надо быть чародеем, чтобы о том догадаться.

Сами же черти о том вовсе пока не думали, они надеялись на то, что и без Балды как-нибудь проживут, да что там, очень даже хорошо проживут.

Радуясь, что им удалось уговорить эту парочку — Балду и Горыныча, отправиться прочь, они на всякий пожарный, если тот или другой вдруг передумает, спрятали куда-то Чурилу. Надежно спрятали, так, что Соловей Разбойник, который в это время отлучился куда-то, когда вернулся назад, отыскать его так и не смог, как ни старался, за это и обзывал чертей самыми нехорошими словами, только те к тому моменту и сами успели надежно спрятаться. И те самые слова до них доносились, словно эхо в горах, неприятно, но ничего страшного.

Но если они думали, что обойдется все с Соловьем, тот злости никогда не показывал, то черти ошиблись. На этот раз Соловей, все переискав, и своего воина так и не найдя, стал топтать все, что под ноги попадалось, швырять все, что ему под руки попадалось, стал требовать, чтобы они вернули его верного друга. Угрозы сыпались страшные, если бы черти были смертными, то от разрыва сердца помереть могли.

В дремучем лесу и прежде никогда порядка не было, черт ногу сломит, об этом месте говорить начали давно, а тут и вовсе все превратилось в полный хаос, так что Леший едва не упал и не расшибся.

А вот когда это случилось, Леший понял, что пропал не только Чурила, но и Балда, и отправил разъяренного Соловья туда, в погоню за Горынычем.

— А что я там буду делать, я же никогда в городе царя не был, — возмутился Соловей, — еще поймает и в темницу бросит. Кто меня вызволять оттуда станет?

— Вот и поспеши, может, раньше успеешь их догнать, а не успеешь, так придется к царю наведаться, ведь все когда-нибудь начинается.

Соловей тоже решил, что Горыныч прихватил не только хитрого Балду, но и Чурилу тоже с собой уволок. А потому не стал больше размышлять и задерживаться, за Горынычем и помчался, желая перехватить его по дороге, и не появляться в мире людей, где он мог много бед натворить, а потом за это и отвечать придется. Каково же было удивление Соловья, когда он обнаружил, что Горыныч тащит только Балду, а Чурилы с ними нет. Без лишних слов он вернулся назад и начал поиски с новой силой. Где это видано, чтобы черти смогли обвести его вокруг пальца.

Узнав, что Соловей возвращается, черти не стали испытывать его терпение, Чурилу выпустили от греха подальше. Но Соловей все-таки еще долго их ругал, и вообще примирение на этот раз выдалось долгим для Соловья и чертей. Он и сам не ожидал, что такое может случиться.

Но мы с вами о многом не знаем до поры, до времени.

Глава 13 Чей ты сын?

А потом случилось неожиданное. Соловей и сам не очень понимал, для чего собственно он заглянул к ведьме Ажбете, но все-таки заглянул, словно знал, что она собирается ему открыть что-то такое, о чем он без нее никогда бы не догадался сроду.

Сама ли ведьма что-то в своих картах узрела, или ей какой бес все это нашептал, но заявила она так четко, что наверняка сомнений у Соловья не возникло.

— Чурила твой сын. Как он у Волхва оказался это ты у кота, а то и у Яги спроси, им лучше, чем моим картам это все известно. Но вот то, что твой, — сомнений в том нет.

Соловей молча почесал макушку, он и сам не знал, как к такому отнестись. Никогда прежде таким рассеянным Ажбета его не видела, потому и решила на своем стоять до конца.

— А ты сам сразу не заметил, что он как две капли воды на тебя похож, потому тут и оказался, и не собирается царю служить.

Задумался Соловей, не мог он до конца быть уверенным, что все так и будет. Не могло всего этого в ее картах быть, а если и было, то что-то тут еще точно замешано было.

Надо сказать, что давно и тайно любил Соловей ведьму, и если на ком-то и собрался бы жениться, то именно на ней, и не на ком больше.

И ведь даже Соловью ясно и понятно, что проигрывал он рядом с молодым да красивым Чурилой. Да и что греха таить, рядом с ним бы любой проиграл. А это значило, что напрасно он тут удерживал парня, в стане у царя Гороха он был бы значительно дальше от его ведьмы.

Тут и Ажбета поняла, что она в чем-то сильно проиграла, перестаралась, хотя еще и не понимала до конца, в чем именно. И это ей хотелось поскорее узнать и понять.

Соловей так и не сказал ей, что его так могло бы волновать и тревожить, но сильно задумался. Не удержался и пошел с Лешим посоветоваться, как ему быть, уж Леший точно дурного не посоветует, даже если ему самому это будет не выгодно, на своем стоять будет.

Леший сразу понял, куда Соловей клонит.

— У нас в кои –то века настоящий воин появился, и из-за ведьмы, на которую он и не смотрит, ты решил его к царю отправить. * Да не вздумай, и потом, будь осторожен, не ты ли выиграл у него, а все исполнять надо, что обещал. Игра — дело серьёзное.

Успокоился ли после этого Соловей или только затих, как это часто и прежде бывало, только больше он не напоминал Чуриле, чей тот сын. Когда же воин узнал о том, то он рассмеялся от всей души.

— Твоя ведьма так глупа или кто-то ее заставил тебе голову морочить? — спросил он, — скорее всего второе, вот и надо узнать, кто за ее спиной стоит.

Ничего Соловей не ответил, но это показалось ему очень обидно даже.

— Чем к ведьмам ходить, ты лучше заглянул бы к Перуну, думаю, он тебе все расскажет, если конечно захочет, что совсем не обязательно.

При упоминании имени грозного бога Соловей как-то сник и решил уйти в сторону. С кем с кем, а с Перуном общаться ему совсем не хотелось. Наверное, на это Чурила и надеялся, если он и на самом деле не был сыном Громовержца. Или просто хитер, как сто бесов и себе на уме оставался — вот точно одно из двух.

Так вопрос о происхождении Чурилы на время был снят, но сказать, что Соловей забыл и не интересовался им, вовсе никак было нельзя. Интересовался, еще как интересовался, только понял, что всему свое время, и надо было потерпеть, чтобы однажды все узнать.

Глава 14 Страшная тайна

Соловью пришлось еще раз вернуться к разговору с Чурилой, ему хотелось знать, что и как тот думает на самом деле. И он с ходу взял быка за рога, махнув рукой в сторону героя.

— Погодь, разговор есть, — отрезал он

Чурила остановился и даже догадался, о чем тот будет с ним говорить.

— Как ты относишься к тому, что ты мой сын? Слышал же, все только о том и говорят в лесу нашем, да и заповедном тоже.

— Да слышал я это уже не раз, ну и что делать прикажешь? Не знаю я как к тому относиться, — честно признался он.

Соловей немного озадачился, он надеялся на более определенный ответ, но не получилось. И все-таки решил продолжить.

— Если это так и есть, то не должен ты царю служить, слишком мелко для тебя получается. Наверно, потому к этому все и шло судьбу не обманешь.

И снова повисло странное молчание, Чурила никогда прежде за словом в карман не лез, а тут вдруг онемел совсем.

— А ведьма твоя ничего не напутала, не сильно я ей доверяю, — стал возражать Чурила.

Ему хотелось быть хоть в чем-то уверенным до конца.

— Ведьма может и напутала, но тогда бы Яга, кот, да и богини сказали об обратном, а они ничего такого не говорят, — отрезал Соловей.

Сразу стало понятно, что разговор зашел в тупик, и надо было как-то убедиться в том, что все так и есть, а вот как это было сделать? — Соловей не знал, Чурила — тем более не ведал этого.

Молчание все висело и висело в воздухе, как страшная темная туча, и тогда Соловей, по праву отца-родителя должен был принять решение за них двоих. Парень молод и зелен, а спросится с него, если что.

— А думаю я так, что пока ты тут со мной останешься, и игра в кости то самое показала, а потом, когда срок отбудешь, отправишься в Сварог, там они с тобой быстро разберутся, и Книга судеб там хранится, и пряхи тоже там обитают, так все и наладиться должно.

Промолчал богатырь, но и возражать ему нечего было. Да не сильно и хотелось перечить, он просто смирился с таким решением, и его оно устраивало на тот момент тоже.

Задумался над всем этим Чурила и решил, что он должен отправиться в Сварог, как только повинность свою отбудет, на богов посмотреть, себя показать. Он должен попытаться узнать, кто он такой, кто отец его и мать. Ведь без этого жить ему как-то не очень удобно было. Это он стал понимать в то время.

— Быть своим среди чужих не очень приятно, — говорил он задумчиво, — есть в этом какая-то червоточина страшная. Но и быть чужим среди своих тоже не очень, нужна тут золотая середина и пусть она будет.

Соловей мог быть, а мог и не быть его отцом, это еще ведьма надвое сказала, но все узнать надо обязательно, если он отец, то и относится к нему так, как нужно. Если нет, поблагодарить за то, что он сделал и двигаться дальше.

И когда стал думать Чурила, хочется ли ему того, чтобы Соловей стал отцом, то ничего придумать он все-таки так и не мог. Потому и решил, что пусть все будет так, как будет и никак по-другому. Главное — правду узнать и ничего кроме правды.

А когда все было решено, то и жизнь как-то спокойнее потекла и интереснее сделалась, он понял, что все будет в свой срок.

Только не один Соловей с Чурилой думали да решали, свое решение и царь Горох собирался принять, и чем быстрее, тем лучше. Если воин не идет к царю, то тому ничего не остается, как только самому к воину отравится, так он и решил поступить.

Глава 15 Царь идет к Чуриле

Царь Горох радостно встретил Горыныча, решив, что тот все сделает за него. И принесет ему строптивого воина. Где такое видано, чтобы воина на царскую службу идти не хотел, упирался.

Но все оказалось не так легко и просто, даже царь сразу же заметил, что это кто угодно в лапах Змея, но никак не Чурила. Тем более пленник Змея на кого-то был смутно похож, оставалось только вспомнить на кого же именно.

Конечно, и других обитателей заповедного леса знал он не больно хорошо, но уж Балду — то от неведомого Чурилы мог отличить запросто. Слава об этом добром молодце бежала далеко впереди него самого. Его, как любил говорить кот Баюн, каждый черт знал. И это было истиной.

— А не подскажешь, мил друг, кого ты мне приволок, — с ходу стал пытать Змея царь, злость его смахивала на ярость.

Горыныч смутился немного, он не ожидал, что царь таким зорким и проницательным окажется, но смущался Змей не долго:

— Кого ты просил, того и притащил, — отрезал он, не вдаваясь в подробности.

Балда только подмигнул ему, повернувшись к царю спиной.

— Вот я и вижу, что сцапал первого встречного, и черти тебе помогли от Балды избавиться, кто бы в том сомневался, им всем хорошо. Только о царе своем никто думать не собирается, негодники вы такие.

Настала очередь обидеться и рассердиться самому Балде.

— Странно, откуда он меня мог узнать, и память видно у царя Батюшки не так плоха, как хотелось бы, — говорил он Змею, но тихо, так, чтобы царь не слышал их разговора.

Да он и не слушал, выяснив, что перед ним совсем другой герой находится, и каждый из подданных норовит его обмануть.

— Никому ничего нельзя поручить, все самому делать приходится, — ворчал Горох, понимая, что самому придется Чурилу из-под земли доставать. Иначе тот разбалуется на воле и совсем не захочет на службу отправляться.

Заволновались воеводы и воины его, понимая, куда царь клонит, им совсем не хотелось оказаться в дремучем лесу и пережить там новые ужасы, но никто их о том и не спрашивал, чего они там хотят, чего не хотят.

Пришлось собираться в дорогу. И хотя была она не такая уж и дальняя, так зато полна опасностей разных, и чем черт не шутит, может не все и домой оттуда вернутся.

— Если Чурила не идет к царю, то царь идет к Чуриле, — стали повторять в те дни с легкой лапы кота Баюна.

Потом народную мудрость как-то переиначили, но сначала она звучала именно так.

№№№№№№№№

Горыныч летел быстрее, чем двигались воины с царем, потому он первым и принес весть о том, что царь Балду за Чурилу не принял и отправляться в лес, чтобы взглянуть на виновника всех бед и напастей, грозился, что из-под земли его достанет.

Поворот для всех оказался неожиданным, но от царя Гороха и прежде можно было ждать чего угодно. Он всегда умел удивлять своих подданных.

Соловей думал не долго, но решил, что царя все-таки встретить надо достойно, это же не какой-то Дунай пожаловал, а все-таки царь, к нему должно быть почтение особое.

Царь огляделся со всех сторон, и странным ему показалась не наглость Соловья, она была обычным делом, а то, что Чурила вел себя так, словно он был царем, а Горох только его воеводой, это было странным делом, конечно. Царь решил смолчать, но все запомнил и про себя отметил. Это наглец еще поплатится за все, и не таких воспитывал царь Горох.

Он и не подумал о том, что может быть что-то такое, что позволяет воину так себя вести, ведь всегда есть то, чего он не знает и не ведает, вот понять бы еще что это такое может быть.

Разговор в ссору не перерос, но царь все время пытался понять, откуда он только такой взялся, что его таким сделало.

— Вот навязался же на мою бедную голову этот воин, и отказываться от него не хочется, раз уж он засветился, но и оставаться с ним себе дороже будет — это точно.

Воевода ничего не отвечал, он давно знал, что его советы против него и самого и повернутся в один прекрасный момент. Пусть царь сам решает с кем и против кого ему быть, так и воеводы будут целы, и цари довольны. Высказывание про овец и волков появилось значительно позднее, а первоначально было вот такое, кот Баюн не даст соврать.

Перед дворцом только вспомнит царь, что Горыныч ему Балду приволок, и решил, что никто лучше, чем тот не узнает, что это за воин такой, почему он так высоко нос задирает, что сам царь ему не царь уже получается.

— Есть в нем что-то явно не человеческое, — размышлял царь, а вот что именно тебе и выяснить надо, уже если ты не справишься, то никто не справится.

С недоверием он взглянул на воеводу, но тот не обиделся, он был рад-радешенек, что ему не придется ничего с этим парнем выяснять. А там пусть хоть горшком считают, только в печь не сажают

Балда понял, что царь на него зла не держит. И отправился исполнять то, что от него требовалось. Но как только поручение исполнит, он вернется назад, обязательно вернется, и тогда еще все воеводы царские попляшут.

Воеводы подумали о том же самом, они знали, как этот герой с чертями управлялся, и им совсем не хотелось под дудку Балды плясать, а для того, чтобы этого не случилось, надо было срочно что-то предпринять, только вот что, как бы после этого еще хуже не было. О сговоре с чертями они пока не думали, а могли бы и подумать на досуге

Глава 16 Балда и Чурила

Без особой грусти и печали покинул Балда город, но обещал туда вернуться обязательно, что заставило всех его противников напряженно молчать, они понимали, что радоваться рано, ведь он точно вернется, если обещал, вот если с ним там случиться что-то, тогда и можно будет от души порадоваться.

И путь — дорожка любимца всей чертовой братии лежала через заповедный в дремучий лес. Ему ли не знать, где именно нужно было искать Чурилу, ведь накануне именно там он их с Соловьем и оставил, когда в лапах Горыныча оказался случайно.

Чурила особой радости не выразил, но и не злился сильно, потому что от Балды зависела и его дальнейшая жизнь тоже.

— Тут многое за малый срок переменилось, — говорил он. — И мы решили, что не стоит мне идти на царскую службу, ты так ему и передай. Только если что-то там случится у вас, хазары какие нападут, так ты смело на нас положиться можешь, мы с Соловьем вам на помощь придем, а может и Горыныча с собой прихватим.

Чурила щедр был на обещания, если это казалось других, но теперь он почувствовал в себе силы небывалые и божественное начало, которое и царь приметил накануне. Приметить-то приметил, но объяснить никак не мог, как ни старался.

Балду вполне устроило то, что он оставался тут и в ус не дул, так более того, он не ушел с пустыми руками, обещание о помощи уносил с собой, а ведь для начала это не так и мало оказалось.

Балда не стал торопиться, побыл с ними еще немного, Соловья подождал, тот должен был слова сынка своего подтвердить, заверить, что будет помощь из леса в трудную минуту и никуда она не денется.

№№№№№

Соловей от ворон встречных знал, что к ним Балда пожаловал и даже о том, что они там говорили, тоже ведал.

— Ну, молодец, за меня обещаниями кидается сынок, не иначе моя кровь, а не чужая, вряд ли холоп какой бы так размахнулся.

И трудно было сказать со стороны, радует ли это Соловья-батюшку или огорчает, скорее все-таки первое.

Балда заметил, что хорошо Чурила тут устроился, вольному не могла воля не нравиться. Хотя при его — то бурной деятельности тут простору было мало, с чертями управился, а дальше что? Ему к людям хотелось, власть получить и себя показать в этой власти, так только он себя и чувствовал человеком.

Просто каждый в этот мир для своего дела приходит, и никого ни с кем не стоит сравнивать.

№№№№№№

Прощался Балда с ними к вечеру, и какое-то странное и приятное чувство было у него в душе. В лесу он оставлял того, кто может стать его другом, и ни Чуриле, ни ему самому больше не будет так одиноко. Они вечно будут друг на друга оглядываться, а ведь это хорошо, если есть тот, кто готов тебе подставить плечо в трудную минуту.

То, что минут трудных будет еще не мало, в том не было никакого сомнения. Но когда Балда спросил на прощание, как может быть лучше в лесу дремучем, чем в царском дворце, так его эта парочка и отправила подальше

— Так что же ты тут делаешь, вот и давай в свой дворец отправляйся, там тебя заждались уже, а черти — то как рады будут, ты и не представляешь, иди по добру по здорову, пока они чего не натворили из-за тебя.

Чурила только усмехнулся в знак согласия с Соловьем, и Балде ничего не оставалось больше, как отправиться во дворец.

Только не знал он, что перепуганные черти не смогут высидеть так долго без дела, и уже к полудню займутся делом, решая, как поскорее Балду снова к царю отправить. Долго думать они никак не могли, и потому решение принимали быстро, а ведь быстро, это редко бывает хорошо. Вот и у них мало что хорошего вышло на этот раз.

Глава 17 А вот и хазары

Черти весь тот день, когда Балда гостил у Чурилы в дремучем лесу места себе не находили, бегали, как угорелые и все думали как им быть и что делать, а делать что-то надо, иначе он тут останется и начнет ими опять вертеть как ему вздумается. А вот этого допустить никак нельзя.

И как назло поблизости оказались те самые хазары, о которых заикнулся Чурила, что если они нападут на царство, то они с Соловьем на помощь придут. Вот точно никого нельзя поминать, да еще вслух в разговоре, если ты этого парня видеть не хочешь, плохая это примета.

Хазары в тот день вроде просто в чистом поле гуляли и сами не понимали, как они рванулись к царскому граду, словно толкнул их кто туда в ярости. Если бы они знали сказки кота Баюна, то поняли бы как опасно гулять по соседним землям просто так без дела. Тот, кто ищет погибели, тот ее обязательно найдет. Но хазары были слишком беспечны, они сказок тех не знали, и вроде в другую сторону путь держали, а перед царем и оказались.

— Это что там за толпа такая? — удивленно спросил он у воеводы Федота.

— Трудно сказать сразу, — уклончиво отвечал тот, — похоже хазары, будь они неладны, к нам пожаловали.

— Это с чего бы им явиться, — то, — задумчиво спрашивал царь, хотя ответа на тот вопрос не требовалось.

Он подскочил и скомандовал:

— А ну- ка запереть ворота и дружину мою доблестную поднять.

Дружинники поднимались сами, почему-то нехорошим словом поминая Балду. И они были недалеки от истины, вот стоило только тому появится и исчезнуть, как и хазары уже тут как тут, а до его явления тихо было в царстве, никаких хазар и печенегов разных и близко не бывало.

Балда по дороге домой от тех же чертей узнал, что хазары появились пред градом, и ему бы поторапливаться надо.

Он догадывался, откуда хазары взялись, только пока с чертями разбираться было некогда, надо мир спасать, и чем быстрее, тем лучше, а уж потом он вернется и обязательно разгон им устроит за то, что спасая свою шкуру, они готовы весь остальной мир спалить.

— Вот пусть идет в сражение, если ему жить мирно надоело, — говорили черти, оставшись на перекрестке и провожая своего любимца туда, где было сейчас так горячо.

Они не думали о том, что им все это как-то откликнется, наверное, надеялись, что погибнет Балда, потому что хазар много, а он один остался и уж точно ему несдобровать, вон у них какие сабли вострые, да и трусами хазары никогда не были, справятся, поди с Балдой, и мир от тиранства его избавят.

Чертям вовсе не хотелось, чтобы инородцы царство захватили и порядки свои устраивали, потому опомнившись, они побежали за Соловьем и Чурилой, пока хазары расправятся с Балдой, те и подоспеют и если не мечом, так свистом врагов и положат.

Даже не думая о том, они устроили и для Чурилы первое серьезное испытание. А когда мало задумываешься, то так оно и бывает потом.

№№№№

Балда подошел к хазарам со спины, посмотрел, сколько их, убедился, что ворота закрыть успели, и повернул назад к лесу.

— Это что еще такое? — возмутились черти, — он собирается сражаться или не собирается? Так странно не ведет себя ни один богатырь, только этот творит что-то невообразимое.

— Наверное, без нас не может обойтись, — высказал догадку кто-то из рогатых собратьев..

Это оказалось правдой, рог Лешего трубил во всю, и именно черти, где бы они ни были в тот момент, что бы ни творили, должны были со всех копыт туда нестись, что они и сделали, понимая, что теперь им не отвертеться, не отговориться.

Балда на той самой поляне перед заповедным лесом стоял на высоком холме и оглядывал окрестности, наверное, следил, чтобы явились все, никто от дела не отлынивал. Любому понятно, что за чертями нужен глаз да глаз.

Да они не собирались, потом только хуже будет, а сражаться все равно придется, раз уж Балда так решил, да и сами они виноваты во всем.

— Все на борьбу с хазарами, — взревел Балда, — Будете знать, как устраивать такую гадость, ничего с вами не сделается, а мир защищать надо.

— А где же Чурила твой, уж он должен быть в первых рядах, — послышалось из нестройных рядов чертей.

— Чурила собирает всех своих разбойников, он должен исполнить то, что обещал. Да поторопитесь, в следующий раз будете головами, а не хвостами думать, как и с кем сражаться надо.

Черти, обгоняя друг друга, бросились туда. Балда вел их за собой, и всем им предстояло настоящее сражение за свой мир.

Это потом они скажут, мол били мы хазар и печенегов били, пока только предстояло биться, чтобы было о чем говорить.

Глава 18 Прощание с Маринкой

В те первые дни пребывания в дремучем лесу Чурила времени даром не терял, он успел познакомиться с ведьмой Маринкой. И познакомиться достаточно тесно, как говорил Соловей Лешему. Оба понимали, о чем он собственно говорит. Ну дело молодое, а кто как не ведьма могла обучить его всем премудростям

Так вот, Чурила по легкомыслию своему не знал и не ведал, кто она была такая, какого роду и племени, а может быть и хорошо, что не ведал, потому что во все времена знания часто умножали печали, а если чего не знаешь, так и спишь крепко.

Но если богатырь был молод да зелен, то старшие его товарищи должны были прекрасно знать, кто она такая, откуда взялась, и почему ведьма Ажбета, не привыкшая своего отдавать, так легко Маринке уступила Чурилу.

Но дело молодое и горячее, голова в таких случаях работает у богатырей, даже у Змеев, не очень хорошо, что само в руки плывет, то надо брать, как они считают.

Ажбета, узнав о том, что в мире творится, тоже бросилась в дремучий лес, чтобы взглянуть еще раз на парня, которого она хотя и уступила, но любить-то не переставала.

Маринке показалось, что Чурила ждал ведьму. Он оживился, так заулыбался непринужденно, обрадовался. Хотя опять же не стоило так чувства свои показывать, ведь ведьме точно не поздоровится, как только он отправиться воевать с хазарами. Только теперь уяснив это, богатырь обнял одну и другую и наказал им строго:

— Вы тут без меня не ссорьтесь, живите в Ладу, вернусь живым, тогда и решим, что и как между нами будет.

Маринку слова его удивили и озадачили, ведьма же наоборот улыбнулась, понимая, что он дарит ей надежду, да еще какую, значит не все и потеряно там.

Чурила понимал, что играл он с огнем, но что сделано, то сделано и быть по-другому не может.

Впрочем, ему некогда было долго думать о делах мирных, потому что хазары уже бились с Балдой и чертями, и негоже ему было сильно задерживаться и время терять даром. Как только Чурила растаял в воздухе, Ажбета топнула ножкой:

— А что я говорила, он на мне жениться, сколько бы ты змеей вокруг него не вилась.

Маринка смеялась так долго и звонко, что это заставило ведьму поежиться:

— А это мы еще посмотрим, я даже отвечать тебе не стану, но не задирай носа, и тогда все будет у тебя хорошо.

Маринка убежала, а вернее, растворилась в воздухе, от ведьминой радости и следа не осталось, да и чему тут можно было радоваться. Но и отступать так просто она не собиралась. Поймала парочку чертей, отставших от своих собратьев и все еще околачивавшихся в лесу, делая вид, что они ничего не видели и не слышали.

— А вы что задержались? Если не хотите, чтобы я все Балде рассказала

— Тогда что? — осведомился самый шустрый черт Семен,

— Тогда отправьте Чурилу в Пекло, Маринка туда за ним не пойдет, а Чернобог вам еще спасибо скажет.

— Он — то может и скажет, — согласились черти, — только Маринка пострашнее будет, никто с ней связываться не собирается, Чернобог далеко, а она рядом.

— Страшнее Балды? — хмыкнула она.

— Балды не страшнее, конечно, -согласились отступники

— Вот и идите, и помните, что Балда вас со свету сживет и глазом не моргнет.

Чертям ничего другого не оставалось, как только рванутся туда и исполнить все, что от них ведьма требовала, может она и не была такой сильной, как Маринка, но хитрости и коварства ее хватит, чтобы выполнить все, что она им обещала.

По дороге черти стали договариваться о том, что им сделать такого с богатырем.

— Оттащим его к тем самым хазарам, напиток дадим, чтобы он забыл дорогу домой.

— А если Соловей его отыщет?

— Если отыщет, тогда на хазар и сопрем, кто знает, куда и зачем богатыря оттащили.

Так они нашли золотую середину для исполнения приказа ведьмы, и ведьма должны порадоваться, и хазары быть довольны — не самого плохого воина они им подбросили, а если чему его научат, так и вовсе цены богатырю не будет, они его еще своим ханом сделают.

Маринка поняла сразу по тому, как копошились черти, что ее соперница что-то затевала, вот еще бы узнать, что она творить хочет.

Она не могла ничего придумать лучше, как вывести своего черного коня, да и отправиться на поле битвы. Никому нельзя доверять, самой надо все на сто раз проверить, — размышляла она сердито.

Она на ходу прихватила трусоватого черта Макара и приказала ему за всем следить и обо всем ей докладывать.

Так и началось не только явное сражение, шум от которого разносился по всей округе, но и то тайное, о котором Ажбета и знать не могла. И беспечность ее могла ей дорого стоить. Если ты связываешься с богиней смерти, то может ли быть по — другому?

Глава 19 Сражение

А между тем сражение шло полным ходом, и хотя воинов видно было немного, по пальцам можно было пересчитать, но хазары куда-то летели, падали замертво, и они никак не могли понять, как это делается.

Нет, и Балда и Чурила расправлялись с теми, кто на них наваливался. Еще подоспели царские дружинники, но на каждого приходилось по десятку убитых и раненных за раз. Живым же и оставалось только дрожать, яриться и отступать. Тем, кто с самого начала готов был праздновать победу, а победой ведь и не пахло, и чем дальше, тем больше стало казаться, что не будет никакой победы вообще. Это была какая-то чертовщина, -говорил хазарский хан своим подопечным, и вскоре они убедились, что никак с ней не справятся.

Черти же, посланные Ажбетой для того, чтобы следить за Чурилой и в нужный момент сплавить его к хазарам, да еще под присмотром Маринки исполнить приказание ведьмы никак не могли.

Она же сама появлялась на черном коне то там, то тут и внимательно следила за тем, чтобы с ним чего не случилось, и готова была броситься ему на помощь.

— Откуда она взялась тут, — ворчал черт Степан, ему так хотелось исполнить приказание Ажбеты и рассказать ей, как они героически справились с тем, что она поручила. Да и не любил Степан Чурилу, у него с тем были какие-то старые счеты. Потому и старался он, из кожи лез вон, да все напрасно.

Надо отдать должное богатырю, сражался он отважно, говорят ведь, как все начнется, так и продолжаться будет. Начало для него оказалось недурственным. А когда подоспел Соловей, то все и вовсе стало налаживаться.

Хазары слышали о Разбойнике и его свисте и прежде, правда, никто никогда его не видел. Сначала они и внимания не обратили на разбойника, но стоило только засвистеть ему, и повалились те, до которых мечи воинов достать не смогли. Это о таких говорят, мол, мал да удал. А удали Соловью всегда было не занимать.

№№№№№№

Соловей убил и уморил значительно больше хазар, чем все остальные вместе взятые, но потери все-таки были и первым из них был ранен Дюк, тот самый богатырь, которого не очень любила Василиса, но зато сам царь в нем души не чаял.

Чуриле просто стало обидно — как так, все целы, а этот все-таки подставился, надо было срочно его спасать, и чем быстрее, тем лучше, вот он и бросился в гущу событий, Маринка едва поспевала за ним.

В тот момент хазары и увидели, каким яростным может быть вполне добродушный Чурила, если это касается сражения и схватки за своих против чужих.

Он хватал и кидал хазар так, что они летели в разные стороны и только Соловью удалось, оказавшись поблизости, подхватить раненого воина, да так, чтобы самому не угадить под горячую руку этого парня. Но царского воина быстро отбили, он был уже цел и невредим, хотя и досталось ему сильно.

Дюка передали Дунаю, тот должен был доставить его во дворец, тем более сами хазары уже отступали, и догнать всех, кто оставался жив было не так –то и просто.

Когда все немного успокоилось, и воины могли праздновать победу, появился на рыжем коне царь Горох.

Вероятно, он оставался где-то поблизости, но не царское это было дело, ввязываться в такое кровавое сражение, и теперь царь благодарил всех, кто там сражался, и хотя он ничего о том не говорил, но было понятно, что ему очень не хватает Чурилы, с ним бы дружина явно преобразилась и стала лучше. Он тихо приказал воеводе остаться и поговорить с Соловьем.

— Соглашайся на все его условия, но пусть парень возвращается ко мне поскорее.

Хотя понятно было, что сделать это очень трудно, если вообще возможно.

— Какой год, — возмутился царь, узнав о том, что от него хотят, — да за этот год он так полюбит свободу, что ни на какую службу его больше не затащишь и под конвоем.

Но не царское это дело просить да уговаривать, хотя и ждать было невмоготу, только махнул царь рукой да и отправился во дворец. Ему надо было еще лечить тех, кто был при нем, но от хазар пострадал — лучше синица в руке, чем такой журавль как Чурила в небесах.

Так Чурила вместе с Соловьем и Маринкой вернулись в лес, он успел порадоваться по дороге, что еще на какой-то срок оставался свободным, а там видно будет, как и что. Он не сомневался в том, что придумать что-то успеет, чтобы у царя в заложниках не оказаться.

Глава 20 Василиса в лесу

Мы давно с вами не встречали царевну Василису, но на этот раз она появилась в заповедном лесу. И как раз для того, чтобы встретить своего любимого Серого волка и поговорить с ним о том и о сем, и самое главное, зная, куда направился Дюк, она решила случайно с ним встретиться и побеседовать. Но еще кот Баюн утверждал, что случайности всегда кто — то долго и упорно готовит.

Эту неожиданную встречу подготовила сама Василиса, ей надо было все выяснить раз и навсегда.

Откуда могла знать царевна, что не одна упорствует, что многие другие тоже решили встретиться на том же месте и в тот же час и в частности черти и Чурила с хазарами.

Что же касается царевны, то хотя она веселилась и радовалась жизни на первый взгляд, но разговор с Дюком был не простой.

Слуги верные только и говорили о том, что отец хочет выдать ее замуж за этого богатого красавца, и будто именно потому тот при дворце и оказался, и чтобы отправить его домой, нужно уговорить Василису стать его женой и королевой в его богатом граде Галиче.

Вот этого царевне меньше всего и хотелось, потому что она любила Дуная и прикладывала немало усилий, чтобы стать его женой. Ее не смущало то, что Дунай вовсе не думал о Василисе, как о своей жене, а если и думал, то хорошо скрывал это. Парень был чрезвычайно горд и совсем не хотел оставаться во владениях царя Гороха в странном положении. Ему хотелось самому выбрать себе жену, и главное, чтобы она была равной ему во всем, Василиса же ну никак не подходила под все эти условия, потому он с радостью принял весть о том, что она станет женой Дюка или Чурилы. Так и царь свое положение поправит. Наверное, другие считали его немного не в себе, никто бы не отказался от такой завидной партии, а вот Дунай намерен был отказаться, хотя пока не знал, как сказать о том самой царевне, зная ее капризный и вздорный характер.

№№№№№№№

В тот самый день, когда произошло сражение с хазарами, утром Василиса отправилась в заповедный лес, узнав, что там будет Дюк. Она хотела поговорить еще и с Чурилой и обо всем ему рассказать, о своих пылких чувствах к Дюку. Как скоро выяснилось, история с Дунаем была в прошлом, и он тревожился напрасно. Мысленно царевна повторяла то, о чем будет говорить с Чурилой, что ему скажет..

Но нос к носу они столкнулись так быстро и неожиданно, что Василиса просто выпалила, недолго думая:

— Откажись от меня, — батюшка чудит, а я не хочу с тобой оставаться, может быть, ты и герой, но не хочу я жить в лесу, во дворце мне надо жить, ведь где родился, там и сгодился. А ты к нам не торопишься.

Дюк и Чурила смотрели на нее удивленно, до них дошли слухи о Дунае, к которому царевна неровно дышит, потому им было немного обидно и очень досадно. И что в нем такого особенного, чего нет в них, и никогда не будет?

Но Василиса уже перевела дыхание и обнаружила, что этот лесной парень, которого батюшка так стремится привлечь на свою сторону, вовсе не обделен вниманием и любовью девиц. Оказывается, у нее в соперницах была не только ведьма Ажбета, они с самого начала друг друга недолюбливали, но и таинственная Маринка, о которой почти ничего не знали и не ведали, да и узнавать не стремились. И это как-то вдохновило Василису, заставило взглянуть на Чурилу по-другому. Но долго смотреть она никак не могла, потому что со всех сторон наседали хазары, Соловей подхватил ее без лишних слов и понес подальше от поляны, где скоро будет настоящее сражение..

— И носит тебя там, где не надо, другого время выбрать не могла, — ворчал он сердито, — вот поубивают сейчас всех твоих женихов, а я и посвистеть из-за тебя не успею, и помочь им никак не смогу.

Василиса и сама сильно расстроилась, но не могла же она там оставаться, в центре этой схватки, и в плену у хазар ей быть тоже не хотелось, вдруг никто не отправится ее спасать?

Чурила даже обрадовался, не успев ей ничего ответить, не хотелось обижать царевну, ведь никто не ведает, как дальше жизнь сложится, там всякое может случиться.

Глава 21 Разговор с царем

Как только немного утихли все победные радости и потекла прежняя, обычная жизнь, кот Баюн, вспомнив о неудачном появлении Василисы, решил взять быка за рога. И поговорить с Чурилой о самом главном, о том, что он собирается делать с Василисой, потому что царевна совсем запуталась в тех, кого она любит, а кого не любит и так, как царь смотрит только в его сторону, то и надо все с ним решить как можно скорее

— Да видел я твою царевну, не знаю, что вы все с ней так носитесь, как с писаной торбой, — заявил Чурила.

— А носиться тебе бы надо, мил друг, — говорил кот, — потому как так просто царь от тебя не отстанет.

— Не хочу я с ней носиться, — отрезал Чурила, не по нраву мне и все.

— А что же ты молчал, как в рот воды набрал?

— А то и молчал, что все было шибко быстро, сказать ничего не успел, а тут хазары.

Кот скептически помахал головой, Чуриле он точно не поверил. Какой противный и проницательный оказался.

— Да вот что я тебе скажу, ты просто любишь с девицами, как кошка с мышками играть, а пора бы ясность внести, чтобы искал он другого жениха для своей дочки и для царства своего.

Чурила кота еще не до конца изучил, но тут он не сомневался в том, что просто так Баюн от него не отстанет, и ничего не оставалось делать, как собраться в дорогу.

Кот понял, что он убил сразу двух зайцев, заставил воина навестить царя и решить дела самые важные. Он мысленно себя похвалил, и расправив крылья полетел туда же, очень хотелось посмотреть, как и что там будет.

№№№№

Чурила шел пешком, даже коня седлать не стал, путь не далекий, а ноги надо размять. Он заметил летящего кота и рукой ему помахал, хотя и не понял, что в небе парил Баюн.

В первый раз за все время богатырь увидел большой град, и все тут было для него и дивно и странно, только заповедный и даже дремучий лес все равно лучше. Но не зря же ноги бил. Угодил Чурила прямо на царский пир, и подивился его широте и размаху.

Долго не хотел говорить он о том, зачем пришел, но когда царь прямо его о том спросил, все-таки признался:

— Тут разговор зашел, что жениться я должен, не бывать этому, батюшка царь, парень я вольный, и после отбытия наказания у Соловья должен я отправиться на небеса, с Перуном и другими богами познакомиться, не скоро меня дочка твоя дождется, если дождется вообще, так что найди себе другого зятя. Не хочу и не стану я тебя обманывать, и не надейся даже.

— Да как можешь ты от царевны отказываться? — возмутился царь, он открыл рот, но слова от изумления застряли в горле.

— А так и могу, что богиня мне на судьбе написана. Вот ей и стану мужем.

Богатырь начал сердиться, ему совсем не нравился такой разговор.

Как только узнал царь о таком признании, так и решил, что спорить с воином не стоит, богиня, так богиня. Может, бредит он, а что если правда все это, как тогда?

Он быстро заговорил о чем-то другом, оглянулся, не увидев Василису, которая с котом была в это время и на пир не спешила, царь велел осторожно ей о том рассказать, чтобы душу девичью не поранить сильно. Он и не догадывался о том, что Василиса притворно молчала, и лишь внутри у нее все торжествовало от радости. Правда, она отметила, что батюшка о ней заботится, переживает, это умилило бы любую.

Но без шума и скандала все равно не обошлось. Дюк не собирался так просто оставлять слова Чурилы.

— Какой-то лесной разбойник будет тут такое устраивать, царевну порочить, царю перечить — взревел он, — а ну-ка выходи со мной драться, ты ответишь за то, что тут наговорить успел.

Вот в этом порыве и был весь Дюк, по-другому вести себя он не умел и не хотел.

Чурила отлынивать от поединка не собирался и тут же вызов красавца этого принял. И напрасно воеводы и сам царь остановить его пытались, ничего у них не вышло.

Глава 22 Победа над Дюком

Кот в это время оставался в покоях Василисы, он рассказывал ей о том, как заставил доброго молодца пойти во дворец, чтобы и на мир посмотреть и себя показать, и обо всем царю рассказать.

— Это о чем еще? — насторожилась Василиса.

— Да о том, что он жениться на тебе не собирается. Нечего царя обманывать, он все-таки царь.

Вспыхнула Василиса

— Это я за него замуж не собираюсь, — гордо заявила она и головой тряхнула.

— Тогда тебе и волноваться совсем не о чем, — миролюбиво заявил кот, но миролюбие это было явно притворным.

— И все же я волнуюсь, — выпалила Василиса.

Иногда невольно она говорила о том, чего не хотела вовсе сказать, но так само получалось. И словно в ответ на ее слова из гридни раздался шум, гам, и надо было поспешить туда.

Воины кричали о поединке, Чурила взглянул на Василису, словно прося у нее прощения за то, что все так вышло, но Василиса не собиралась его прощать, не на ту нарвался.

Она усмехнулась, передернула плечами и отвернулась, решив, что много чести будет с Чурилой разговаривать, а вот за Дюка она волновалась сильно. Ведь неизвестно, что ждать от этого парня, а если Соловей ему поможет, что вообще будет?

По дороге правда, Дюк вспомнил о том, что именно Чурила в схватке с хазарами спас ему жизнь. Но и это не остановило его.

— Хоть ты и спас мне жизнь, но царевну я обижать не позволю. Кто еще за нее заступится.

— Ты вызвал бы меня, и если бы я согласился жениться на ней, безвыходное у меня положение оказывается. Что я не сделай, все равно с тобой браться придется.

№№№№

Но все хорошо, что хорошо кончается, поединок оказался жарким, и оба богатыря показали там свою силу, прыть и ярость. Наверное, и в схватке с хазарами они были так же отважны, только там ничего такого не видно было, а тут все оказалось на виду, все было устроено так, что каждый мог просить себя.

Царь переживал и за того, и за другого, потому что один ему был нужен больше всех других и никак у него не появился, второй служил ему верно и нужен был в случае опасности.

Понимая, что один из них может погибнуть, он велел прекратить схватку, и только тогда все заметили, что Чурила был ранен немного, Дюк ранен сильнее — значит, остановились они вовремя.

Царь подхватил Дюка, и велел отправлять его срочно к лекарям, Соловей недолго думая, подхватил Чурилу, и только их и видели там.

— Ты зачем мне косой кривой и горбатый нужен? — вопрошал он сердито, хорошенько тряхнув воина.

— А что я от поединка отказываться должен.

— Да было бы из — за чего драться.

Он поставил Чурилу перед дворцом, и отправил за ведьмой черного ворона:

— Ягу пока тревожить не будем, думаю, с твоими ранами и Ажбета справится.

Соловей сразу хотел убить двух зайцев — и с ведьмой встретиться, и нагоняя от Яги не получить. И кажется, на этот раз все обошлось, но всегда ли так будет дальше?

.Он отругал кота за то, что тот отправил Чурилу к царю. Кот отмалчивался, шипел только что-то непонятное, типа так вот и твори добрые дела, а что потом получается.

Глава 23 Ведьма и царевна

С Чурилой ничего страшного не случилось, раны его были похожи на царапины и никаких неудобств ему не принесли, да и негоже богатырю жаловаться, надо привыкать к тому, что будет что-то и похуже. Вот Дюк хворал дольше, ведьме пришлось отправиться к нему.

Кот чувствовал свою вину во всем, потому и отправил ее туда, чтобы вылечила царского любимца.

Вот здесь Василиса и Ажбета и встретились лицом к лицу. Конечно, они виделись и раньше, но не так близко и старались оставаться в стороне, а теперь никуда не деться, придется приглядеться друг к другу и даже познакомиться.

Василиса часто заходила к Дюку, и это ему нравилось, ведьму он встретил настороженно, потому что не любил всего, что она творила. Но деваться ему было некуда, только ведьма поможет излечиться как можно скорее, потому придется терпеть все, что она от него требует.

Василиса смотрела на ведьмы с вызовом, ее обижало, что простая девица может сделать то, что ей недоступно. Это очень обидно сознавать царевне

— Вот зачем ты ввязывался в эту схватку? — укоризненно покачала головой ведьма.

— Так он начала на мою невесту подниматься, — напомнил ей Чурила, — а я должен был сидеть и молчать.

— И ничего бы с ней не сделалось.

Она покосилась на Василису. Та фыркнула

— Это с ведьмами ничего не делается, им хоть в лоб хоть по лбу, а мне надо имя свое беречь, и если каждый Чурила поганить его начнет, то что же мне останется, я царская дочка, если ты не забыла.

— Попроси ее уйти, — обратилась Ажбета к Дюку.

— Вот еще, и не подумаю, тебя поди Чурила прислал для того, чтобы ты добила его. А при мне не выйдет этого

— Да ничего не добила бы я твоего орла, он бы сам это легко сделал, если бы захотел.

Ядовитости ведьмы можно было позавидовать. Настало время обидеться Дюку.

— А что это я такой бессильный оказался? — удивился он, — прямо любой разбойник меня добить может шутя.

— Он не разбойник, а сын богов, просто решил пожить в свое удовольствие на земле, пока они там без него обходятся, — вступилась за Чурилу Ажбета.

№№№№№

Кот долго подслушивал за шторой, но теперь решил выйти и вмешаться, а то лечение впрок не пойдет, и не закончат они этот спор. Его появление никого не удивило, они же все не первый день Баюна знали.

— Василиса, ты не права. Ни в чем он не виноват, просто все стало вертеться вокруг него. И вообще ты бы с богами поосторожнее, — предупредил он, — Чурила парень не злопамятный, можно даже сказать великодушный, но ведь всему есть предел, и его терпению тоже.

Вот тут Ажбета должна была поддержать кота, он был совершенно прав.

Дюк не стонал, когда ведьма снимала повязки и бинтовала его по новой, он терпел, хотя было очень больно, порой больно невыносимо. Но ни царевна, ни кот никогда не узнают этого.

Пока обе они не знали и другого, что судьбы их сталкивают если в первый, то вовсе не в последний раз, и им еще предстоит побороться.

Дюк остался с Василисой, когда кот повел ведьму к царю, что-то тот тоже занемог, пусть посмотрит, ведь не молод уже, многие его друзья детства давно душу дубу отдали, а он все еще живет, и даже правит, вот потому царя надо беречь и лечить, если что.

№№№№№№

Василиса все никак не могла успокоиться, а Дюк удивленно спросил:

— И что они в этом Чуриле нашли все, носятся с ним, как с писаной торбой, а он и рад.

Василиса помолчала, но надо было что-то сказать, потому она произнесла задумчиво:

— А может ведьма права, и он сын богов. Тогда все становится понятно.

— Если бы это было так, то вряд ли Перун или Стрибог оставили бы меня в живых. Давно бы прикончили.

— Это вряд ли, наоборот они хотят, чтобы он закалился в таких поединках, подожди еще Змея какого пришлют, ты для них только игрушка, а он сын родной, вот и стараются.

Она, конечно, могла быть справа, от этого Дюку вдвойне обидно стало.

Как так, почему он должен быть мальчиком для битья?

Он про себя решил, что они просто не знали, не ведали, что там творится, вот и не вмешались

Глава 24 Стрибог в лесу

В лесу жизнь текла своим чередом, но от случая к случаю туда наведывались разные духи и даже Боги, нечего говорить о Велесе, который там должен был поселиться и жить с недавних пор. Но стали появляться и небожители.

Одним из первых наведался туда Стрибог. Впрочем, он и прежде часто пролетал мимо, а тут прямо заглянул в дремучий лес. Слухами не только земля, но и небеса полнятся. И хотелось ему узнать, что там за парень поселился у его сынка.

Соловей оказался на месте и стал рассказывать батюшке обо всем, что без него тут творилось, и в первую очередь о вторжении Чурилы.

Он молчал, не говорил о самом главном, надеясь, что тот сам спросит или скажет что-то, чтобы все было больше похоже на правду,

Но зная все его хитрости, молчал и Стрибог, только поглядывая на него пристально. Так они играли в игру кто кого перемолчит, кто не выдержит первым. Не выдержал Соловей.

— Мне тут давеча ведьма сказала, что Чурила мой сын. А может так и есть, не потому ли он такой сильный и выносливый. И свистеть хорошо умеет, — размышлял Разбойник.

Свистнуть довольно сильно пришлось батюшке на этот раз:

— Тебе жить надоело, ты конечно, бессметный, но в Пекле тебе точно не понравится, — заявил тот, и волк молча согласился с богом ветров.

Разбойник готов был пнуть волка или свистом убить, хотя тот был меньше всего виноват в случившемся, просто оказался не в том месте не в то время.

Говорил Стрибог какими-то загадками. И самое главное, что Разбойник и сам не был в том убежден, потому он стал приставать с расспросами.

— А может, скажешь, где собака зарыта.

Стрибог посмотрел на него удивленно, а волк даже завыл протяжно, и потому что ничего не понял, да и все, что связано было с собаками, ему совсем не нравилось. И сам Разбойник его раздражал так, что он готов был его покусать, но сдержался.

— Про собак я тебе ничего не могу сказать, но то, что он не твой сын, в том сомнений никаких нет.

И в голосе отца была какая-то странная твердость, сомневаться в том не приходилось. Только, похоже, и правду говорить он не собирался, а это печально.

Повелитель ветров не стал ругать ведьму, понимая, что не она виновата, ей это внушили. А вот кто внушил, об этом и говорить не хотелось, но именно это и хотелось больше всего узнать Соловью. Он почувствовал, что вот сейчас самое главное и выяснится, но тот упорно молчал, отпирался.

— Нет, ты мне скажи, кто такой Чурила, хватит нам гадать да выяснять, мы должны знать это точно.

Соловей говорил от имени всех лесных жителей.

И, наверное, они так и остались бы в неведении, если бы из чащи не появился медведь, который не был никаким медведем на самом деле. А потому он и заговорил человеческим голосом:

— Что же ты молчишь, братец, али Перуна боишься, так это давно всем, кроме твоего Соловья ведомо, это мой сын, вот и вся загадка.

Ничего не ответил ему Стрибог, махнул рукой и улетел прочь, не прощаясь, как он привык это давно делать. Да и что тут объяснять.

Пока Разбойник успел опомниться, пропал и сам Велес, и ему казалось, что тот ему только померещился, но по ропоту чертей, коих тут было немало, он понял, что ничего ему не мерещилось, что Велес был, и тайное теперь стало явным.

— Ну что же, — разочарованно вздохнул Соловей, — мы хотя бы знаем правду, а то гадай тут да соображай.

Трудно сказать понравилась или нет эта новость самому Чуриле. Он напряженно молчал, слишком напряженно, наверное, ему больше хотелось оставаться сыном Соловья и внуком Стрибога, но чтобы не навлечь гнев бога всего живого, он и молчал озадаченно. Прикидывал, что врагом его станет теперь навсегда Перун, и в том самом бессмертии долго ему маяться придется. Да и сам Велес, хотя он его и не бросил, конечно, но особой радости тоже не проявлял, как-то равнодушен был и отстранен. Ему, конечно, не хотелось оказаться в объятьях медведя, но пару ласковых слов сказать или прорычать он все-таки мог, мог, но не захотел. Хотя не стоило сетовать на отца, у них все было впереди еще, главное, что теперь с ним все было более-менее ясно.

Глава 25 История страсти

А тут и появился кот Баюн. Скорее всего он появился значительно раньше, но перед ними уселся в тот самый момент, кто если не он должна был рассказать эту сказку- быль, о том, как и почему случилось то, что случилось.

— Да все было не так и сложно, — издалека начал кот, — был у Лады –ладушки нашей перстень волшебный, стоило ей только коснуться чела кого-то и все, он и сам страстью пылал и других тут же заражал.

Досталось от нее и Велесу еще в младенчестве, вот потом все за ним так и бегали и носились с ним. Ну а как подрос бог всего живого, так и вовсе стал он звездой негасимой для всех.

Перун к тому времени должен был в сражение с Кащеем отправиться, и привел он только что молодую жену Диву на небеса. И может, обошлось бы все, но старику не терпелось землю заморозить, а если не остановить его, то и жизнь вся прекратится в тот же миг.

У Перуна не было выбора, да и Велес ничего сделать с собой не мог, вот и осталось ему только отдаться страсти с молодой женой своего брата.

Один мир спасает, а второй устраивает тут ночи страстные да прекрасные, и все делом заняты, но плохо станет тому, кто на чужое позарился.

Кот оглянулся по сторонам, боялся, что шишка в него прилетит, но медведь был спокоен, кажется, его волновали не старые сказки, а что-то совсем иное.

— И что было дальше, — не выдержал Соловей, видя, что тот молчит долго, терпение их испытывает.

— Да все было как и должно, вернулся с победой Перун и узнал, что в доме его творится, тогда, и стал он сражаться уже с братом своим. Долго бились, добро победило зло, и Велес оказался вот тут, да еще и в шкуре Медведя, чтобы никто его не отличил от других медведей. Дива вроде ни в чем не была виновата, не собирался ее Перун отпускать вслед за вероломным братом, но поняла она, что сына Велеса ждет. И хотела его спасти. Чтобы Перун не прикончил его, парня пришлось спрятать, вот так, когда подрос, он, сначала у Волхва в избушке, а потом и у тебя и оказался. И сюда даже сам Велес не приходит, а Перун и сроду тут не бывал, потому нет для него места надежнее. Следи за ним получше, а то всем плохо будет. Перун знает, что он народился на белый свет, а вот куда делся, где его искать не ведает, надеюсь, что не ведает, а то бы вы с Чурилой получили бы молнию. Хотя вряд ли он станет палить весь лес, дождется, пока покинет его сынок Велеса, а там и посчитается с парнем.

Кот замолчал, он все или почти все сказал из того, что Соловью знать полагалось. Может, и было еще что такое, но о том говорить он не стал, а Соловей и не спрашивал, он давно усвоил, что когда меньше знаешь, крепче спишь.

Когда Соловей все хорошо обмозговал, он даже порадовался, что его случайно или нет избрали для такой миссии важной — спасения сына бога всего живого. И хотя еще недавно он сетовал на то, что Чурила не оказался его сыном, но память у Соловья была коротка, да и не грузился он долго, нет так нет, что теперь о том и говорить.

№№№№№

Если Велес и слова коту не сказал, то Яга начала страшно ругаться, как только Баюн вернулся домой

— И где тебя носило, как будто черти давят и дома быть не дают.

— А то ты не знаешь, где и что там было.

— Вот потому и говорю, что давно тебе надо язык-то укоротить. Жили они там, не тужили, а теперь всполошатся, и никому покоя больше не будет.

— Да не было там никого из чужих, — пытался оправдаться кот

— Не было, а уши и в дремучем лесу есть всегда, были и будут.

Кот и сам в том не сомневался, но рассказывая обо всем он словно судьбу свою испытывал, понять пытался, сможет или нет бороться со всеми силами зла, да и миссия его была такова, что он должен поведать миру о том, кто есть кто, иначе, зачем он там оставался?

Но что сделано, то сделано, и Яга это тоже прекрасно понимала, не стоило слишком долго держать в неведении и Соловья и самого парня, пусть он обо всем узнает как можно скорее, а там видно будет.

Глава 26 Медведь

Долго ли коротко думал Соловей, но вскоре он понял, что тайна давно перестала быть тайной и связываться с Перуном ему совсем не хотелось,

Да и Леший заповедного леса стал говорить о том, что если начнет гореть дремучий лес, равно или поздно огонь перекинется и на заповедный.

— Ты хочешь весь мир спалить? А где мы все останемся.

И хотя Соловей огрызался, но понимал, что Леший был прав, нельзя мир палить. Но как же тяжело ему было расставаться с Чурилой, он так с ним сжился, что и представить не мог, как без него останется.

Он ре6шал и перерешивал и ждал только появления Велеса, который рано или поздно тут появится, ждать долго не пришлось.

Остановился медведь на полянке внутри дремучего леса, перед старым замком Соловья, огляделся вокруг, словно он искал кого-то.

Соловей тут же к нему поспешил, боялся, что уйдет, не дождётся.

— Не прикидывайся немым медведем, я знаю, кто ты, и хорошо, что пришел, нам надо убрать отсюда Чурилу. Если Перун еще не ведает где он, то скоро о том узнает, и тогда всем нам плохо будет. Мне — то плохо по-любому, привязался я к нему, но из-за этого негоже наш мир губить

Молчал Велес, но сразу было видно, что понимает он все от первого до последнего слова, иначе бы не возникал так

— Не хочу, чтобы твой братец в ярости лес нас спасали, мы его спасали, но теперь все, кончилось наше время. Пусть кто-то другой прячет его да укрывает.

Молчание повисло над полянкой. И тут они заметили Баюна, выбравшегося из кустов

— Ему там будет одиноко, — заступился кот за Чурилу, если никто из них о нем не думает, то мне придется о парне заботиться самому.

— Зато остается цел и невредим и сам твой парень, а главное леса наши и мир, в котором мы живем, — спокойно отвечал Соловей, сразу было понятно, что он хорошо и долго обо всем думал и от своего отступать не собирался.

Медведь не ожидал, что от него потребуется так скоро забирать парня, потому и не мог сказать чего-то определенного.

И если бы в тот момент не появилась ведьма Маринка, то все бы они зашли в тупик, но она появилась.

— Что за шум, а драки нет, — говорила ведьма, стараясь понять, что тут происходит и о чем спорит Соловей с котом.

С тех пор, как появился Велес на земле, она решила, что останется для него единственной и неповторимой, потому часто появлялась там, где бывал он, и всегда готова была ему помочь.

И не то, чтобы ей так уж нравился сам этот Медведь, нет, ей нужны были воины помоложе и без всяких этих шкур и превращений. Но ей хотелось другого — отомстить Перуну за то, что тот в свое время на Диве женился, а про нее и думать забыл. Вот этого она Громовержцу никогда не простит, а для того, чтобы ему отомстить, все средства сгодятся, И парня он будет искать долго и упорно, но так им не найдет никогда.

— Да успокойтесь вы уже, все будет ладом. Я его не оставлю в беде, — говорит она.

Кот облегченно вздохнул, ему давно хотелось убежать домой и заняться важными делами. Соловей опечалился пуще прежнего, он не думал, что все решится так скоро. Но что сделано, то сделано, ему ли не знать, что с Маринкой спорить бесполезно.

Так все и разрешилось мгновенно в самом начале пути Чурилы, он попрощался с Соловьем, заверил, что никогда не забудет той самой жизни в дремучем лесу.

— Ну что сделать, но мы ж еще увидимся обязательно

Соловей напомнил ему о том, что они бессмертны, а значит, точно встретятся рано или поздно.

На том и расставились. Соловей пока не хотел знать, где находится его друг, но торжественно пообещал сам себе, что в лепешку расшибется, а узнает, и тогда навестит Чурилу. На самом деле мир тесен, даже если он не заканчивается в заповедном и дремучем лесу. Это люди сокрушаются о том, какой он огромный, а для духов и богов перенестись из одного места в другое не составит никакого труда. А как еще в те минуты печали мог утешать себя Соловей?

Но как говорит кот Баюн — поживем — увидим.

Глава 27 Тоска Ажбеты

Дремучий лес опустел после того, когда Чурила ушел вместе с Маринкой, Соловей тоже отправился в горы к Горынычу, оставаться одному в пустом замке ему никак не хотелось. Столько веков жил и ничего, развлекался, как мог, а тут вот жизнь оставалась и все.

Когда русалки стали готовиться к праздникам и Соловья ждали, не дождались, они отправились к Ажбете, уверенные, что узнают, куда их любимца спрятали и уговорят его хотя бы иногда назад возвращаться. Тайком в лес пробираться, ведь так еще интереснее. И каково же было их удивление, когда ведьма только развела руками

— Я не знаю, куда они спрятали Чурилу, — честно призналась она, — знала бы, все одно вам не сказала, но не знаю и не ведаю.

— Но если он появится вдруг, ты же нам дашь знать, — стали ее пытать русалки, и не собирались уходить, пока не получат согласие.

Ведьма тяжело вздохнула, она не собиралась им помогать, но понимала, что в одиночество парень долго не продержится, ему захочется вернуться назад рано или поздно и самое главное, что в ее видениях он был на летних праздниках вместе с ними, и озерная гладь ее не обманывала, он там был.

— Он должен появится в полночь летом на празднике, когда никакая стрела Перуна его не достанет. Перун не любит ночные праздники, и он не отправится сюда, даже если бы захотел, он и нас всех не сильно жалует, — напомнила русалкам Ажбета

— И что будет на том празднике? — спросила самая юная и самая хорошенькая из русалок?

— Тогда он выберет самую красивую девицу и проведет с ней ночь, и родятся сильные и прекрасные дети.

Выслушав ее, русалки собрались уходить, они и так слишком много времени провели перед избушкой ведьмы, пора было и своими делами заняться. Как только следы их простыли, к Ажбете заглянул кот Баюн.

— Зачем ты им столько наобещала, пусть он лучше сидит в своем укрытии и хоронится.

— Это тебе легко у Яги на печке сидеть, а он молодой да горячий, и привык на свободе быть, ночи с девицами проводить.

— Ты как будто жалеешь его?

Знамо дело, жалею, — согласилась ведьма, — мне и самой его сильно не хватает.

Кот хмыкнул в усы и решил, что надо придумать что-то, чтобы развлечь Чурилу, и Кикимору с Ведьмой лбами столкнуть. Но одного только Баюн не мог учесть, что среди них окажется и его любимица Василиса.

Пока от нее не было никаких вестей, она была занята Дунаем, который жениться на ней если и собирался, то упорно это скрывал, а царевна не могла понять, как такое вообще может быть, чтобы кто-то на ней жениться не хотел. Был один такой Чурила, так он в лесу жил, среди духов, куда она наведываться любила, но там ей явно было не место. И батюшка бы не позволил, да она и сама бы не согласилась там надолго остаться. Но Дунай — совсем другое дело, он при дворце живет, и кому, если не ему стать следующим царем. Он ведь хочет этого, он не может этого не хотеть. Василиса и не подозревала, что у кого –то может быть мнение отличное от ее собственного.

Но, наверное, Василиса Чурилу вспомнила не просто так, как раз Кикимора и рассказала ей о том, что парень этот был в дремучем лесу, да и сплыл неожиданно.

— Куда он интересно сплыл? — поинтересовалась Василиса, и очень удивилась не только пропаже воина, но и тому, что это так сильно ее волнует.

А ведь все эти дни и думать о нем не собиралась, зная, что он в лесу остается, и когда у нее там будут дела, она с ним увидится. То, что не увидится, это ее сильно расстроило однако, сильнее, чем хотелось бы.

— Узнай, где они его прячут, — потребовала она от Кикиморы.

Той и самой хотелось все это узнать, но оказать услугу царевне было вдвойне приятно.

Кикимора вовсе не ожидала, что Маринка спрячет его в лесу мертвых. Это было за гранью ее понимания. Сама она не решилась бы там появиться, потому что столько ужасов рассказывали про этот лес и его Лешего, что не только живые люди, но и Кикиморы там появляться не собиралась даже из-за своего любимца.

Глава 28 Возвращение героя

Что происходило в те дни в лесу мертвых, никто сказать не мог, души людей были молчаливы, они теряли дар речи, а Леший, хотя и умел говорить, но ни с кем никогда не общался.

Маринка умерла неожиданно, прямо перед праздником, и тогда Чурила решил, что один он тут не останется.

— Почему я должен прятаться? Если надо будет, то пойду против дядюшки, и ничего мне не страшно.

Одиночество для него было значительно страшнее расправы грозного бога.

Ровно в полночь появился Чурила перед хороводом русалок, те закричали, запели радостно, они все время ждали его, и все-таки встреча им показалась неожиданной и радости от этого подарила еще больше

— Теперь у нас будет настоящий праздник, — повторяли они, обнимая Чурилу.

Соловей Разбойник, как только ворон сказал ему о возвращении парня, тут же появился перед ними, обнял и крепко прижал к груди своего названного сына и отплясывал вместе со всеми.

— Я рад, что ты одолел свой страх. Хотя надо было все это пережить, опыту набраться.

Но все-таки произошли с парнем какие-то странные перемены. Он никого не выделял и не любил, это ясно чувствовалось с самого начала. Чурила добрый и всегда влюбленный, стал холодным Ярилой, который мог влюблять в себя кого угодно, но сам этих чувств не испытывал.

И если русалок это не слишком волновало, то девицы и Кикиморы не могли относиться к этому спокойно. Хотя пока им это все только предстояло выяснить, и испытать разочарование страшное.

И только кот Баюн чуть позднее стал рассказывать сказку о том, как растаяла Снегурочка, влюбившись в Ярилу, после того, когда провела страстную ночь с ним.

Ажбета была удивлена и потрясена больше всех, ей не хотелось верить, что такое могло быть, но и обидеть кота недоверием она тоже не могла, ведь ей с ним жить, а Баюн никогда не забывал такие обиды. Он не был злым, но память у него больно хорошей оказалась.

— Но может и лучше это — отвечал Волхв, из уст ведьмы услышав сказку кота о Снегурочке. — А что хорошего в том, что Дива на небесах с нелюбимым живет? Только и мечтает, встретиться и побыть с ним.

Ажбета не ответила, она не могла для себя решить лучше это или не лучше. И потом, Дива была далеко, она же рядом. И смотреть на героя, который никого не любит, было очень печально и даже немного страшно. Но когда она сказала о том Яриле, тот только усмехнулся, заявил, что у него все замечательно и так лучше и спокойнее, русалки уже поняли, что он не будет принадлежать никому, и это не так и плохо

— Ты опасен для всех, — неожиданно заявила ведьма и поежилась.

И оба они понимали, что это и привлечет к нему многих, очень многих из тех, кто не боится никакой опасности и пойдет напролом.

Появился он накануне праздника, и все ждали того самого праздника, когда любимец выберет только одну и от правится с ней в лесную чащу, чтобы провести самую прекрасную ночь в году.

Это будет настоящий праздник, особенно для той, ставшей избранницей бога страсти.

А черти тем временем распевали такую песенку

И бродит по лесу Ярила.

Какой он красивый, счастливый,

И девушки и берегини,

Куда-то за ним уходили.

Очнулись и звери и люди.

И просят Ярилу о чуде.

Земля от огня отогрелась

Всем жить и любить захотелось

И только Снегурочка тает,

И любит она, и страдает.

Часть 2 Кикимора или царевна Невеста Чурилы

Зачин. Пролог

Былина кота Баюна о новом времени для Ярилы

Кикимора Алиса в лесу дремучем скрылась,

И даже заповедный не хочет навестить.

И говорить всем Леший: -Кикимора влюбилась,

И потому не знает, а как ей дальше быть.

Все было очень глухо, уныло и печально,

Когда такие слухи царевне волк принес,

Из леса выбираясь, храня чужие тайны,

Тот самый волк ужасный, он ей служил как пес.

Царевна волка слушать всегда не уставала.

И на кота обрушить могла легко свой гнев,

Когда же кот терялся, она так тосковала

Среди чертей упрямых, среди прекрасных дев,

Но вот он вновь являлся, забыть ее не в силах,

Кот быстро удалялся, царевна ожила.

Волк рассказал поспешно, провыл, как все красиво,

И как упряма дева Кикимора была.

2

— А что, давай поможем, — царевна отвечала.

Пусть здесь она побудет, я поживу в лесу.

Но ты так сделай, Серый, чтоб нас не отличали.

А я оттуда сказки и песни принесу.

И смотрит за окошко, а там Дунай гуляет.

Поет тихонько песню о призрачной любви.

Тогда она решила, что парня испытает.

Он ль влюбится в другую, забыв слова свои?

И Домовой со стоном воспринял все интриги.

Зачем же так влюбляться, собою рисковать.

— Не сомневаюсь, Серый, ведь ничего не выйдет.

Но волк никак не может девице отказать.

Кикимора явилась, и словно тень нависла.

Она все принимала за милую игру.

Уже и кот не знает, а где тут Василиса.

И кто из них Алиса на царском том пиру.

3.

А девицы хохочут, им все теперь забава,

Одна исчезла ночью, вторая при дворце.

Кот гневно зашипел, царь новостью раздавлен.

И лишь у царской дочки улыбка на лице

Дунай же хмурит брови, жених почуял что-то.

С такою ли проверкой ему хотелось жить?

Но разбираться в этом герою не охота,

Когда судьба на ниточке на тоненькой дрожит.

А что там дальше было, вам летопись расскажет,

Ее писал недаром в лесу ученый кот.

Они туда шагнули с весельем и отвагой.

И мы теперь узнаем, что там произойдет

Глава 1 Сбежавшая Кикимора

Не только в заповедном лесу, но и в царстве у Гороха жизнь текла своим чередом, но порой разные происшествия случались, да такие, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Хотя в таком случае именно сказки и собирался сочинять кот Баюн, и нам рассказывать.

Как мы помним, началось все с того, что воин Дунай, долго думал, да так и не решил, что должен жениться на царевне Василисе и царским зятем сделаться. С одной стороны это было и не плохо, не каждому так везет в жизни, вон сколько воинов вокруг, а выбор пал на него, но с другой — это так хлопотно, и вольной жизни его сразу придет конец, а вот прощаться с ней Дунаю никак не хотелось. И чем больше времени проходило, тем больше сердилась Василиса, и пыталась придумать что-то такое, что заставит его все-таки исполнить свою мечту или просто изменить жизнь, забыв о строптивом — пусть ему хуже будет.

Одно стало понятно царевне — надо что-то делать. Понять бы еще что именно, да не ошибиться. И долго бы еще думать пришлось Василисе, если бы не Кикимора Алиса.

Мы знаем, что в каждом доме есть Кикиморы, в царском дворце их было несколько, и одна их них, так же как и царевна влюбилась в Дуная, да так, что ни есть, ни пить, ни спать без него не могла. Только о нем и думала, но так как Алиса была не так молода и красива, то надеяться ей не на что было, а все-таки надеялась.

И видя, что худшие опасения оправдались — Дунай и не знает и не слышит ее, она так рассердилась, что взяла, да и сбежала в лес, в тот момент, когда Василиса говорила своей служанке, что совсем скоро будет ее свадьба и надо бы наряд подготовить.

В том с кем будет у царевны свадьба, ни одна Кикимора не сомневалась и поняла Алиса, что мечтам ее светлым пришел конец. Оставаться тут и смотреть на чужое счастье она никак не могла.

Алиса прибежала к Лешему Тихону, а куда ей еще было бежать, кто ее оставит в лесу, если вообще оставит. Вот к его избушке, никого не замечая, и устремилась Алиса, ведь ее судьба решалась, не больше — не меньше.

— Только этой Кикиморы нам не хватало, — прошептал ей в след Водяной, но она слов его не расслышала. Алиса вообще старалась не слышать то, что могло быть ей неприятно.

Леший тоже был не сильно приветлив.

— Если ты в пустом дворце с полудюжиной духов не ужилась, то тут — то как будешь жить?

— Там не так мало духов, а тут не так их много, всех чертей разгоню по омутам, порядок у тебя тут наведу, все ладом будет. Сам знаешь, без дела сидеть я не собиралась.

Леший мог представить, что и как у него тут начнется, но отговаривать Алису почему-то не стал — хочет, так пусть остается, прогнать всегда не поздно, а помощники ему были нужны.

— Не хочу я с ними оставаться, и смотреть, как они будут счастливы, не хочу, я уж лучше тут с Соловьем Разбойником побуду, говорили, что Чурила пропавший назад вернулся.

— Ну ты и даешь, Дунай тебе не по зубам,, так ты на Чурилу уже глаз положила. С тобой не заскучаешь, девица красная.

— А кто знает, кто и кому по зубам? — выпалила Алиса.

— Там все значительно сложнее, там и Снегурочка вон растаяла, и ведьма Маринка померла от избытка чувств, а ты всего-то Кикимора.

Леший был добряком, издевался над другими редко, а тут его словно подменили. Эти слова больно задели девицу, красавицу и пылу жару добавили, вот если она Чурилу на себе женит, то нос капризной царевне утрет сразу,

Так и загорелись ее карие глаза странным блеском, словно задумала она что-то новое и странное. Это не ускользнуло от Серого волка, бывшего поблизости

№№№№№№№

Волк бросился в царский дворец, больше всего ему хотелось встретиться с Василисой, увидеть ее волку хотелось всегда, но на этот раз он должен был серьезно поговорить с ней. Волку казалось, что его любимица делает что-то не так, и срочно надо было все исправить. Пока он точно не понимал, что и как исправлять, но что-то точно делать надо, а не сидеть, сложа лапы. Из всех обитателей заповедного леса волк был самым деятельным, а уж когда речь о царевне заходила, так и вовсе в лепушку расшибется.

О коварстве Кикимор ходили слухи один страшнее другого, и хотя царевна ничего и никого не боялась, даже самого волка, но это не значит, что она не попадет в какую-то историю. Духи всегда сильнее и дальновиднее, и волк не сомневался в том, что она выбрала совсем не того парня. А раз так, то и надо спешить на помощь.

Глава 2 Свидание с волком

Нельзя сказать, чтобы в городе и в царском дворце все были так уж рады волку, дикий зверь все-таки, покусать, а то и убить может, но ни один стражник не посмел бы его тронуть или преградить дорогу.

Впрочем, волк не собирался испытывать свою судьбу, проверять ее на прочность, в чужом мире не хотелось, он вел себя довольно осмотрительно и не нарывался на людей с оружием. Убить они его не убьют, даже если ранят, Яга вылечит, в беде не оставит, но не стоило испытывать все те страдания, которые причиняет оружие и человеческая жестокость.

Но это то, что касается окрестностей, дворцового парка, а вот в самом царском дворце Волк давно чувствовал себя в как дома, да и был он вторым его домом с тех пор, как он познакомился с царской дочкой. Домовой незримо охранял его и вряд ли допустил бы, чтобы к нему кто-то приблизился.

Но на этот раз Василису пришлось ждать долго, он даже повыл немного. Где она интересно, что с нею. Кот тоже не показывался, его либо не было тут, либо где-то хорошо прятался, явно ведь, что кот легко пролезет там, где волку ну никак не пройти.

И все-таки именно Баюн услышал вой волка, и поспешил в покои Василисы, чтобы ее разбудить

— Иди там твой волк явился, не запылился, скоро весь мир перебудит.

Со сна царевна не сразу поняла, что творится и откуда появился волк, и что вообще такое среди ночи произошло. Хотя волк всегда ходил только ночью, но так поздно в царском парке не появлялся, приходил на закате, если что-то было нужно.

— У нас что-то случилось? — спросила она по дороге у кота.

— У меня ничего не случилось, — лукавил кот, умалчивая о самом главном, о том, что ему явно было ведомо.

Василиса прекрасно знала своего любимца, если он не хотел говорить, то добиться бесполезно, потому она сразу к волку и направилась, — тот от нее точно ничего не скроет. Не сомневалась она только в том, что просто так волк бы точно не явился и будить ее не стад.

В тот момент в душе ее и зародилась тревога. Она еще днем почувствовала, что во дворце явно кого-то не хватает.

И одно дело, когда воины из царской дружины уходили и приходили назад и все время менялись, за ними она и следить не собиралась, слуги царские тоже вроде были на месте, тогда кто же и куда исчез, почему она кожей чувствовала пустоту?

Оставались только духи, уследить за ними было значительно труднее, они оставались невидимыми, да и батюшка никогда понятия не имел, кто из них есть, а кого нет, и только Василиса, благодаря тому, что знакома была и с лесом тоже, могла в этом как-то разбираться. И если они исчезали, то в этом не было вроде бы ничего такого для других, но Василиса тут же чувствовала страшную пустоту.

Ничего, сейчас ей волк все и про всех расскажет.

В свете Луны волк казался каким-то большим и красивым, и шерсть искрилась и переливалась, если бы не тревога, она бы обрадовалась значительно больше. Но давно пора было выяснить, что стряслось.

В Лунном свете волк прекрасен,

Как его искрится шерсть.

Говорите, он опасен?

Может быть, но ты не лезь,

на рожон и волк не тронет,

В свете призрачном Луны

С нами будет волк сегодня

Украшая сказки, сны.

И спешит туда царевна,

Ей он царских псов милей,

Знает тайны, зло и скверну,

Он про все расскажет ей.

Как прохладно в старом парке,

Как красиво у пруда.

Первый лист в траву там падал,

Как сгоревшая звезда,

Что тревожить нас без толку,

Серый смотрит на Луну,

Василиса любит волка,

Он ей в душу заглянул.

И она к нему несется,

Как комета в поздний час.

Заслонив собою солнце,

Лунный волк танцует вальс…

Глава 3 Почему бегут Кикиморы

Василиса радостно бросилась к своему волку. Она всегда скучала без него и ценила то, что он появлялся тут, рискуя собой, и готов был подставить под удар свою шкуру

— Ты только не волнуйся обо мне, со мной ничего не случится, — обычно говорил в таких случаях волк, но она все-таки волновалась, не так много было у нее верных и преданных зверей, а волк так и вовсе один-единственный.

— И что же тебя привело сюда. Тьма таит столько опасностей.

— Ты не заметила, что во дворце стали Кикиморы пропадать, конечно, дворец большой, это не обычный дом, и все-таки, Кикиморы так просто не пропадают, на то есть причины.

— Я заметила, что кого-то не хватает, но видно она пропала не так давно, — уклончиво отвечала Василиса.

Она не понимала, почему волк так волнуется из-за того, что Кикимора с кем-то разругалась и отправилась погулять, с русалками повеселиться от души. Как пропала, так и найдется.

— От вас Анфиса сбежала и так сердита, что попросила ее называть Алисой, теперь ее так все и зовут, — выпалил волк, — а когда Кикимора меняет свое имя, то ничего хорошего в этом нет, тебе ли этого не знать, кот Баюн таких сказок сколько рассказывал.

— Ну, сбежала и сбежала, — пожала плечами Василиса.

— Ты, правда, не понимаешь, что вы будете слепы и глухи, если сбегут Кикиморы, они узнают как хорошо и вольно жить без вас, и не будет тогда вам покоя в том мире. Ведь им все заранее известно, они любую беду руками разведут, если с ними дружить, а не по — свински к ним относиться. Пока ты еще не понимаешь, что такое дворец без духов разных, но скоро поймешь, — не унимался волк.

И он сильно сердился теперь, такого с Серым почти никогда не случалось. Это передалось и царевне

— Ты от меня — то, что хочешь?

Волк только открыл пасть для того, чтобы сказать, чего же он хочет, но тут услышал ее радостный крик

— Веди меня к ней, надеюсь, в лесу я смогу увидеть Кикимору, у нас тут они все остаются невидимыми, но там совсем другое дело. А я ее должна увидеть обязательно.

Волк остановился в раздумье, он понять не мог, как ему поступить на этот раз, стоит ли исполнять капризы царевны.

— И не вздумай, — вылез из кустов кот, — ночь во дворе, что ей сейчас делать в лесу. Пусть домой отправляется, спать ложится.

— Я не могу, я не хочу ждать до утра, это же целая пропасть времени, а мне вот теперь нужна Кикимора Алиса или Анфиса, как там ее зовут, не важно, она мне нужна, я такое придумала, что весь мир перевернется.

Представив себе, что придумала царевна, кот взбеленился еще больше, даже шерсть у него на загривке поднялась, но царевну это волновало меньше всего, уж если она чего-то захотела, то и весь мир не сможет ее отговорить. Она пошла по тропинке в лес, туда, откуда и явился Серый волк. Ему ничего другого не оставалось, как только пойти за ней, не бросать же царевну одну ночью в лесу. Он сам эту кашу заварил, вот и должен расхлебывать.

Глава 4 При чем тут Чурила?

Первым делом в лунную ночь в дремучем лесу Василиса встретилась с Соловьем Разбойником. В этом не было ничего удивительного, Соловей появлялся без всякого приглашения и там, где сам того хотел.

— Царевна? –притворно удивился он, словно ворон не рассказал ему о том, что Василиса к ним направляется, — на ловца и зверь бежит, — как любит говорить наш кот.

— Какой я тебе зверь, ты бы не хами лучше.

— А что мне хамить, вон какой волк у тебя за спиной, похамишь тут, а потом без руки, ноги, а то и головы останешься.

Соловей явно развлекался, да и то сказать, царевну он видел у себя во владениях очень редко, надо же и остроумием блеснуть.

— Дело у меня к тебе есть, надо нам моего сыночка Чурилу во дворце пристроить, пусть обживется, воспитается, прежде, чем на небеса к Сварогу отправиться. А то, как я его туда такого отдам, засмеют там его боги наши. Да и сам я не обучен хорошему поведению, тебе ли не знать, не ведать про мою дремучесть, ведь и лес я себе под стать выбрал.

Если бы Василиса не знала Соловья, то решила бы, что он разрыдаться собирается, но она его прекрасно знала и не повелась на все его уловки, усмехнулась и ножкой топнула:

— Если я ничего не путаю, то ты решил его выдать за меня замуж? –поинтересовалась она

— Ну, это вряд ли, на кой ты ему сдалась, у нас богини на примете есть. А простая смертная царевна не годится для такого важного дела.

— Ну прям все они тут только и мечтают воспитанника твоего в мужья взять, ты не смешил бы хоть нас всех.

— Все не все, а для Чурилы найдется. И не обижайся, царевна, ты смертная, долго ли с тобой Чурила протянет. Вон ведьма Маринка и то, дубу душу отдала, так она не такая слабосильная была, кого только не пережила и не извела, а Чурилу не выдержала. В Пекле теперь с Нием любовь крутит, или с Чернобогом, один другого стоят, а молодец наш не по зубам ей оказался.

Василиса разозлилась и хотела поколотить Соловья и показать ему, какая она слабосильная, но передумала. Почему она кому-то и что-то должна доказывать, интересно? Но главное, что у нее в голове уже вертелся какой-то план, еще не очень понятный, правда, но он уже там был точно.

Пусть Чурила во дворце остается и Дунаю нос утрет, ревность — не так и плохо, часто она помогает во многих делах, вот и ей тоже поможет. Начнет шевелиться, поймет, кого он теряет, тогда все и на лад быстрее пойдет. Но как бы там не было, скучно им всем не будет. Соловей убедил ее в том, что жениться на ней этот странный парень не собирается, бояться ей нечего. Хотя и стало немного обидно, царевна она или не царевна, почему это он жениться-то не собирается? Но долго обижаться Василиса не собиралась

— Вот и пусть он на Кикиморе женится, ей и такой сойдет, а мне нужен Дунай, и будет у меня Дунай, а пока можно и в лесу отсидеться. Заметит он, что меня нет, и заявится. А если узнает, что Разбойник меня в плену держит, так прибежит еще быстрее, — вслух размышляла царевна, и все ей в думках ее складно да ладно казалось.

О том, что Соловей думал о том же самом, хотел Кикимору на царевну поменять, она и не догадывалась даже, он просто ловко подводил ее к тому, что все это от нее самой и исходило, пусть верит, что решение она сама принимала.

Соловью с женами не везло сроду, но у него было три уже взрослые дочери, и как управляться с капризными девицами он знал прекрасно.

Василиса хотела повернуть и отправиться домой, но потом опомнилась, она же шла сюда в эту темную ночь, чтобы встретиться с Кикиморой, и почему у нее такая короткая память, пока шла, забыла все на свете, вот как Соловей не только песнями своими мог морочить голову, беда прямо с этими разбойниками.

Глава 5 Заговор Алисы и Василисы

Кикимора наслаждалась свободой и радовалась таким переменам в жизни, когда в лес ее вторглась противная царевна. Не от нее ли она и бежала без оглядки?

Уж ее тут встретить она хотела меньше всего. Но, оказывается, от нее мало что зависело теперь. Так же как недавно Соловей, Кикимора сделала вид, что она сильно удивлена, а может, это так и было, ведь она постаралась отключиться от того, что было недавно во дворце, и гнала от себя все эти скверные мысли. Но на Разбойника она все-таки взглянула пристально.

Василиса решила не ходить вокруг да около и сразу заявила о том, ради чего она тут и появилась.

— Ну, привет, дорогуша, — царевна явно была разочарована, увидев Кикимору.

До сих пор она только слышала ее голос, шаги, но видеть ее не могла никак. Внешность ее царевне не понравилась.

Та на приветствие не отвечала, но девицу это совсем не смутило:

— Я вот о чем подумала, ты же хочешь получить Чурилу, для этого тебе всего-то и надо немного побыть мной и пожить во дворце. Доля царевны, конечно, не сахар, но зато какой дар в ответ будет, ты и не представляешь. А Чурилу заслужить надо, вот и постарайся.

Кикимора не стала отпираться, капризничать, она давно усвоила, что на Василису это никак не подействует, и сразу перешла к делу:

— А он, что так глуп, что тебя от меня не отличит? — поинтересовалась Алиса.

— Да он меня и не видел сроду, ну может издалека, а на этот случай волк сделает все, чтобы мы были похожи как две капли воды. Тут и мужья жен отличить не могут от Кикимор, если волк возьмет все в свои лапы, то не о чем тебе волноваться.

Она повернулась к волку, и тот тоже не сомневался, что Василиса не отступит от своего, спорить с ней бесполезно, а он и не спорил сроду.

Кикимора, словно спохватившись, и понимая, что делает она что-то совсем не то, только пролепетала:

— Вообще-то не стоит кого-то обманывать, ладом обман не закончится никогда.

— Ну и оставайся в своем лесу, черти тебе помогут, может это и есть твое место, тут спокойно, весело, в тихом омуте с чертом рогатым жить будешь.

Василиса просто издевалась и останавливаться не хотела, да и как это обычная Кикимора возмущаться решила, где такое видано?

Для чертей такие слова должны были прозвучать обидно, но черти на Василису сроду не обижались, может потому, что за спиной у нее стоял такой волчина? Какой разумный черт захочет с ним связываться.

Кикиморе пришлось согласиться на то, что предлагала Василиса, ей не хотелось к черту в омут, ей хотелось на небеса к Чуриле. Она и мечтать о Свароге не смела, но если он пришел оттуда и туда уйдет, то почему бы ей с ним тоже не отправиться, как невесте. Василиса не понимает своего счастья, а она его не упустит, особенно если волк забудет превратить ее назад, и Кикимора останется в образе царевны. Кто бы сомневался, что внешность Василисы ей нравилась больше всего.

Все, кто там были в это время на той самой полянке, молчали, даже Леший не пророни ни звука. И то сказать, жизнь их была скучна и однообразна, а тут с подменой царевны хоть какое — то развлечение, и так интересно было узнать, чем же все это закончится. Они не забывали и о том, что какое-то время царевна будет с ними, а это настоящее испытание, но не следовало отказываться от главного- как-то изменить лесную жизнь тоже не помешает.

Я стану тобою царевна,

Устала Кикиморой быть,

И ты развлечешься, наверное,

И сможешь меня заменить.

Мы обе получим желанное,

Что хочется — это ль беда?

И вот она — жизнь долгожданная,

Не зря же пришла ты сюда.

Ворвусь я веселой кометою,

В объятьях Чурилы усну,

И все расскажу им секреты,

И в синюю даль загляну

Не надо, не спорь со мной, милая,

Я тоже не буду, поверь,

Я стану невестой Ярилиной,

И к счастью ведет эта дверь.

Молчит, говорит, улыбается,

Осталась дождаться любви,

Луна над болотом качается,

Мы снова с тобой не одни.

Мы будем в печали и радости

Купалу веселого ждать.

Меняюсь с тобою без жалости

Ролями, хочу я сыграть…

Царевна, невеста, любимая,

Не стоит о том забывать,

Пусть беды проносятся мимо,

Мы будем не жить, а играть

Глава 6 Русалка не дремала

Пока в дремучем лесу творился заговор между Василисой и Кикиморой, и все жители только о том и думали, пока девицы пытались понять, как и что им творить дальше, никто не заметил, что со дна озера поднялась русалка и стала слушать все, о чем они там говорили.

Ей было так одиноко и скучно, что она пошла бы на многое, чтобы хоть как — то развлечься, а уж интриги плести, как рыбацкие сети, она умела лучше других, только давно не занималась этим и много просто забыла. Но так настало время вспомнить все, что было позабыто.

Если и Василиса, и Анфиса кого-то все-таки любили, то русалка сроду никого не любила, но развлечься ей все равно хотелось. Чувства в душе ее возникли противоречивые. С одной стороны, ей совсем не хотелось, чтобы кто-то кого дурил, тут она была за честность и справедливость, а с другой, ведь это так забавно и интересно. Она металась и не ведала, что ей делать и как быть. Она пробовала приставать к богатырю, но Чурила с самого начала называл ее дохлой рыбиной, и этого она ему прощать не собиралась. Но вот Дунай — это совсем другое дело, он такой славненький, и за него она готова была помереть во второй раз. Только нужно ли это Дунаю? Скорее всего, нет? И значит, стараться она будет напрасно.

Вот как ей поступить и что сделать? Хотелось бы это знать. Но пока она подслушивала и не откликалась на принятие каких-то важных решений.

Она не сомневалась, что и к рассвету Чурила явится, чтобы побеседовать с Водяным при ясной луне. Они как-то привязались друг к другу и были почти неразлучны, особенно долгими ночами, делать-то нечего. И она на этот раз не упустит случая, чтобы ему за рыбину отомстить. Вот только как бы это сделать так, чтобы ее потом на том самом дне не закопали и не оставили навсегда. Водяной только кажется добрячком, на самом деле он бывает таким суровым, что мама не горюй. К Лешему приходится бежать, чтобы защитил и уберег от своего друга.

№№№№№№№

Русалка была девицей странной, еще при жизни она металась, как ветер в поле, всем завидовала и никого не любила, но никак не могла понять, почему у нее так скверно складывается жизнь, никто ее не любит и не жалеет. Вот назвали ее тогда Светланой, а светом там и не пахло, все было во тьме кромешной от рассвета — рождения, до заката — внезапной смерти.

Родители ее только и делали, что друг с другом ругались, и до детей им дела никакого не было, так и росла, как перекати-поле, ничего хорошего не видела с самого начала

Встретила она красавца на лесной полянке и сделала все, чтобы он с ней ночку провел. Это был чужак, и знать он ничего не мог о ее бедах да огорчениях. Она надеялась потом вместе с ним уехать из того самого поселка, где жила до сих пор. В том, что он заберет ее с собой обязательно, Светлана не сомневалась — уж она о том позаботится.

Но все вышло совсем не так, как ей хотелось, ночку — то он провел, а чтобы никто не знал и не ведал о том, что у него было с первой встречной девицей со скверным нравом, — это он успел заменить, он спящую Светлану и унес в дремучий лес к тому самому озеру. Так в первый и последний раз муж темный нес ее на руках. Нес недолго, утопил быстро, она и проснуться не успела, и понять ничего не смогла.

Странно, что с тот миг молчал Водяной, как он ругался всегда, когда Горыныч ему приносил девиц умерших и убитых нечаянно, это же деревья тряслись. Змею приходилось спасаться бегством, а тут тишина гробовая.

Когда пробудилась девица и пошла к Водяному выяснить, что с ней такое стало, тот и объяснил ей, что надо знать, с кем связываться.

— Я с Нием из-за тебя драться нее собирался, много вас таких шустрых, а я один только.

Кто такой Ний, Светлана если и не знала, то догадывалась, но она и за ним бы рванулась смело, если бы не объяснил ей Водяной, что покойница она, и никуда бежать не сможет, даже если и захочет.

— Как это покойница, такие молодые не помирают, я еще ничего не успела, — в отчаянии вопила она.

— Своей смертью не помирают, — согласился Водяной, а насильственной — другое дело, в любом возрасте утопить и удушить тебя могут.

В том, что он говорит правду, сомнения не было, но как ей быть и что делать теперь?

Долго не могла она примириться с тем, что там творилось, но деваться все равно некуда, так Светлана и залегла на дно лесного озера. И что самое удивительное, о той ночи с богом Тьмы она позабыла, словно ничего и не было вовсе. То, что было — помнила, а вот что и как было, ничего, только тьма, черная дыра на месте памяти. И показалось ей это таким странным. Вот хоть бы воспоминание было, а ведь ничего не было.

№№№№№№№№

А Алиса с Василисой обо всем договариваясь, и забыв о том, что у леса есть глаза и уши и не думали даже, какие неприятности их могут ждать, да оттуда, откуда и не знаешь и не ведаешь.

О русалке даже Кикимора понятия никакого не имела, о существовании ее не знала, а что говорить о Василисе.

Тем временем они успели поменяться местами, и Василиса удалилась в замок Соловья Разбойника став на время обаятельной, но страшненькой Кикиморой Алисой. а кикимора отправилась в свой новый старый дворец, чтобы побыть немного Василисой. Ей не трудно было скопировать речь и манеры царевны, так как она ее знала с самого детства, можно сказать, что та росла у нее на глазах. Василисе пришлось труднее, но тут и людей не было никаких, да и духов немного, так что напрягаться ей особо не приходилось.

Но все было впереди и у кикиморы и у принцессы

Глава 7 Жених и его сват

Как бы знаем, изначально направляясь на службу к царю Гороху, как только покинул Волхва, Чурила надолго задержался в заповедном лесу. Сначала Соловей его удерживал, тот проиграл ему в кости, и проиграл не случайно, а так было решено заранее. Потом он узнал что-то о своем происхождении и совсем не захотел на царской службе оказаться, не с руки ему было воином простым оставаться, да и рисковать не хотелось, а вдруг он не сможет достойно отбиваться?

Время шло, и пока на небеса его никто не звал, а в лесу оставаться было уже неловко, надо было хоть как-то отличиться, не разбойником же оставаться до конца дней своих, это еще хуже, чем отважным воином или воеводой быть. А помня о преклонном возрасте самого царя, там и до царства не так далеко будет.

И Соловей всеми правдами и не правдами, думая не о себе, а о нем, к царю его и отправил. Чурила противиться не стал, Соловью видней, что ему дальше делать. Он пришел к царскому двору, когда царь и ждать его уже перестал, потому явление Чурилы казалось неожиданным.

Царь посмотрел на то, как довольно враждебно они встретились с Дунаем, а могло ли быть по-другому, никогда и никого не задиравший Дунай в первый раз почувствовал реального соперника, а кому такое понравится? На лбу у Чурилы было написано, что тот не из пахарей, да и вообще не из смертных, и еще написано было, что не служба, а женитьба и царство его волнует больше всего.

И хотя сам Дунай все никак не мог собраться жениться на Василисе, и гнал от себя эту мысль, чем дальше, тем больше, но все это пока не было там Чурилы, а как только он появился, так и гнать перестал. И не казалась ему больше женитьба чем-то очень печальным и страшным. Вот как все может перемениться, если вдруг появится настоящий соперник.

Хотелось ли жениться Чуриле на Василисе, тоже трудно сказать, но уж кому как не ему было получить сначала половину, а потом и все царство? А это самый легкий способ добиться своего и единственный к тому же, как его успел убедить Разбойник.

Как тогда успел понять Чурила, любил он только ведьму Маринку, уже покинувшую этот мир, может от того так и любил, что не надеялся на ее возвращение. И никакая Василиса ее заменить никогда не сможет. Но это и делало его выбор более осознанным, если все так, так какая разница на царевне или Кикиморе жениться? Но с другой стороны так даже лучше, ничего не чувствовать к жене своей, это и разочароваться не придется.

С какой стороны не посмотри, но Чурила был ближе к свадьбе, чем его соперник, тот тоже это почувствовал.

№№№№№№№№

Проводив Чура, Соловей сильно расстроился, даже накричал на Василису, которую считал Кикиморой — пора включаться в игру, которую они придумали.

— Вы вот затеяли тут свой маскарад, а что теперь будет, даже не на тебе, а не Кикиморе женится парень наш, это вообще ни в какие ворота не лезет.

— Что значит даже не на мне? Я что хуже Кикиморы твоей что ли?

— Лучше, успокойся, но все одно скверно это все, хуже бы надо, да некуда. Потом пойдешь сама разбираться и объяснять ему, что вы тут утворили.

— Но если ему от меня от Кикиморы не отличить, то и объяснять нечего. Да и мне такой жених задаром не нужен.

Так переругиваясь, они ни до чего не договорились, Василиса отправилась спать, а Соловей пошел по деревьям попрыгать, на душе у него было совсем погано.

И чем больше он прыгал, тем больше ему казалось, что Чур неблагодарен и совсем не ценит дружбу и заботу, это было страшно обидно, ведь он старался, делал все, что мог, а в ответ такая страшная неблагодарность. Но ему ли не знать, что дети и свои, и чужие всегда такими бывают, и родителям остается с этим только смириться. Будет новый день и новый Чурила у него обязательно появится, а не захочет сам, так Соловей его просто украдет и был таков, и станет воспитывать по-другому, хотя как именно по-другому он представления не имел. Но к тому времени, когда появится, обязательно что-то придумает.

Глава 8 Та или не та Василиса

Если в лесу пока ничего такого страшного и прекрасного не происходило, то во дворце жизнь значительно оживилась. Царь носился с Чурилой, как с писаной торбой, и тот принимал царские подарки и радовался вниманию Гороха.

Все-таки отвык он за это время от людей, хотя и прежде никогда особо не привыкал, а тут целый город как на ладони, и все суетятся, чего — то от него хотят, хотя и утомительно это, но все-таки очень приятно.

Гороху Чурила нравился больше хитрого Дуная, тот всегда был себе на уме, а этот и веселый, и приветливый, и все ему интересно, и вроде бы на все согласен.

Но если заглянуть вперед, то и Соловей ему со временем в хозяйстве пригодится, особенно если вороги какие напасть захотят. Он один за всю дружину сойдет, всех пересвистит и перепугает.

И все это взвесив, велел позвать он Василису, чтобы объявить строптивой дочери о своем решении, хочет она того или не хочет, но станет женой Чурилы, и чем быстрее, тем лучше, с этим тянуть нечего, такого жениха упустить они никак не могут.

Как обманутый муж, царь последним узнавал, что у него дома творится, и не сомневался, что Василиса и есть Василиса, а кем ей еще быть, интересно? Дочка у него была одна-единственная, тут не перепутать с другими.

Услышав о том, что батюшка зовет ее, Алиса страшно заволновалась, все-таки не каждый день ей приходится царевну изображать. Сразу забыла все, что хорошо помнила час назад, и теперь металась по покоям своим. Василиса такой точно никогда не была, и хорошо, что этого никто пока видеть не мог.

Как она собралась, как рванулась туда, даже сама этого не помнила, все было, словно во сне. Но увидев Чура, волноваться стала о другом, чтобы он ее ненароком не выдал. И быстро на все согласилась. И надо сказать, что это озадачило даже думавшего о своем царя.

— Так ты согласна, и забыла про Дуная? — стал допрашивать он.

— Разлюбила я его давно, — пролепетала едва слышно Василиса.

Это только усилило его сомнения, царевна, конечно, могла полюбить и разлюбить, но чтобы вот так кротко батюшке отвечала и из вредности противиться не стала, такого быть точно не могло.

НО если даже он сам все заметил, тогда почему глазастый Чурила ничего не видит, или они в сговоре с этой, как ее там Василисой.

Но разгадав эту загадку, он еще больше погрузился в думу, и пытался понять, что ему делать дальше

— Ладно, — решил он про себя, — потом все само решится — мнимую уберем, настоящую вернем, и все будет ладно.

О том, что Василису какой-нибудь Змей похитил, и с ней могла случиться беда, царь думать не собирался. Если бы это было так, то такой бы шум тут поднялся, мама не горюй, а раз все так тихо, значит, сама Василиса все это и затеяла, сомнения не было никакого.

И для начала царь отправился в лес, и велел позвать Соловья, но, как известно, на царя и Соловей летит, он сразу услышал, что царь просит его явиться, подождал немного, да и явился — вернее просто с дерева свалился и пред царем нарисовался.

— Хорошо, что быстро явился, старика уважил, не знаю, что вы там затеяли, но без тебя не обошлось, так что пошли со мной будешь сам расхлебывать ту кашу, которую заварил.

Таким оказалось приглашение Соловья во дворец, что его сильно удивило, он ведь собирался в лесу отсидеться, а не вышло, пришелся туда отправляться.

Он хотел сказать о том, что Василису одну не хочет оставлять, а потом вспомнил, что она теперь Кикимора, и велел ворону за ней слетать.

— По дороге нас с царем догоните, — потребовал Соловнй.

Ворон со всех крыльев полетел во дворец за Василисой, и правда, что ей там одной оставаться, царский пир может затянуться, а она пусть все видит своими глазами, как и что дальше делать надо

Глава 9 Беседа в саду

Во дворце, где Соловей до сих пор не бывал, ему понравилось — чисто, уютно, слуги туда-сюда бегают, воинов много — есть где разгуляться.

Но его интересовал Чур, и отыскал он его в первую очередь, предложил ему отправиться в сад, который около дворца был, потому что почувствовал напряжение, зная о его свисте молодецком, не только служанки, но и воины стали оглядываться и опасаться, а вдруг свистнет да и уложит всех разом. И ведь самое главное, что слухи вовсе не были преувеличены.

— Ничего к пиру поспеем, а пока мне с тобой поговорить надо, — отрезал Соловей, и Чур должен был согласиться.

— Ну и как тут дела твои идут? — спросил он.

— Да все вроде славно, Василиса согласна стать женой моей, вчера царь с ней говорил о том, и она согласилась

Соловей не скрывал удивления, он- то Василису знал очень не плохо, а у кота Баюна и волка пасти не закрывались — все о ней говорили, и чтобы вот так просто она взяла и согласилась, странно как-то все это.

— А не странно ли, что девица на все согласна? А говорили, что она и волка и кота до белого каления доведет, да что говорить, я сам это видел и не раз. Да и за Дуная она замуж собиралась давеча.

— Да что Дунай, как только меня увидела, про него она и забыла.

— Ну ты у нас неотразим, — как — то с сарказмом заговорил Соловей, воин даже обиделся немного.

— Ты бы лучше не злил будущего царя-то. Хотела и расхотела она с ним быть, пошли, нас к столу зовут.

Никто их пока никуда не звал, просто Чуриле все меньше нравился этот разговор. Соловей же пытался понять, правда ли он ничего не знает или так искусно притворяется. Но кто бы его научил таким хитростям, ведь он совсем зеленый, да и другого склада, не может он так просто притворяться, не для него это.

Соловей ходил взад и вперед, заложив руки за спину, и пытался понять, что делать парню дальше, жениться или не жениться, зная, что настоящая царевна в лесу останется, и не потеряла надежду с Дунаем быть.

№№№№№№№

В тот момент вместе с вороном появилась и царевна, ставшая кикиморой, она с интересом смотрела на мир, который недавно покинула.

Вроде бы тут ничего и не изменилось, да что там, она и ь не успела еще. Но немного смущало Василису то, что простая кикимора ее судьбу решает одним махом и даже в сторону ее не смотрит.

Она успела позабыть, что остается невидимой для людей, и Василиса ее видеть не может, настоящая Василиса, а та, которая ею только притворяется?

Трудно сказать, но тут к ней подступился Соловей и незаметно отвел ее за живую изгородь

— И долго вы собираетесь всем миру головы дурить.

Василиса топнула ножкой.

— Сколько надо столько и собираемся, а ты тут прямо раскомандовался.

Чурила слышал только низкий голос Соловья и никак не мог понять с кем он разговаривает и что там случилось, может с птицами какими или с духами, но почему ему кажется, что это как-то и с ним связанно? Странно все однако.

Тут их и на самом деле позвали во дворец, и разговор пришлось прекратить.

— Ты поужинай хорошо, там у нас рубать особо нечего, =- заявил он, Василиса только фыркнула

— А мой дворец на девиц не строился, вот и питайся там, где надо.

Она должна была согласиться с ним и юркнула в хоромы, которые знала прекрасно с самого рождения. Конечно, царевна не могла привыкнуть к тому, что ее в упор никто не видит, но зато она вполне поняла, каково это быть кикиморой в этом мире, странные, однако чувства теснились в душе, не очень и понятные даже.

Глава 10 Свидание с невестой

А царский пир в тот вечер затянулся, только в полночь они вышли в сад, чтобы поговорить еще раз с Соловьем. Тот давно порывался уйти, но все никак не мог пробраться через забитые людьми столы. А взять да полететь он никак не мог, чтобы не испугать тех, кто и не подозревал, какой гость был вместе с ними. Да и не стоило этим заниматься прилюдно.

Но наконец, стали расходиться гости дорогие. Хотя многим из воинов не надо было идти далеко, потому они никуда и не торопились, только те, кому с утра в дозор отправляться, ушли раньше

— Ну давай попрощаемся пока, — повернулся Соловей к Чуру, — будь осторожен, это тебе не лес дремучий, где все свои и никто тебя пальцем не тронет. Тут вон сколько люду, и от любого можно ждать чего угодно.

— Да уж успел понять, но ты же знаешь, что смерть мне не грозит. Чего мне еще бояться прикажешь?

— Есть многое, что пострашнее смерти будет, — спокойно отвечал тот, — но если что, ты знаешь дорогу домой, только свистни и на помощь приду.

Соловей стукнул каблуком об землю и тут же взлетел на верхушку дуба, и растворился там, в кроне его. А Чур не остался один, к нему подошел тут же Дунай, и с ним рядом была Василиса.

— Вот невесту тебе привел, а то она потеряла тебя и расстроилась сильно.

Дунай смеялся открыто, но Чур пока решил ничего ему не отвечать, придет его время, обязательно придет, тогда они и посчитаются еще.

Дунай нарочито медленно отошел в сторону, словно желая услышать, о чем они говорить станут. Но они пока молчали, Чур не собирался потакать своему противнику.

Луна заливала дорожку в саду, и эти двое казались такими красивыми, но Чур не стал умиляться, понимая, как обманна может быть красота и просто спросил:

— А ты и правда Василиса, что-то верится с трудом, я ее мало знаю, не знаю почти совсем, но вот и Соловей и даже царь сомневается в том, что ты его дочка и царевна.

Это заставило Алису на миг онеметь, но настоящая Василиса была рядом, и она почувствовала ее уверенность и задор и быстро пришла в себя,

— Я это я, — выдохнула Кикимора, трудно все-таки быть в чужом теле, будь она собой, она заставила бы этого парня заплясать, он бы пятый угол еще искать начал, а когда ты хочешь казаться другой, то тяжело все дается.

— Да она это она, — услышали они мяуканье кота Макара, вместо Баюна гостившего во дворце. Должен же кто-то за порядком следить.

Все к нему повернулись, а он стоял перед ними и сверкал зелеными глазищами.

— Меня тоже с Баюном путают, и приходится отбиваться, а он из кожи выпрыгивает, о том узнав, но ничего, живы пока обе и невредимы.

Кот сказал все, что от него требовалось, и отошел в сторону. Навел порядок, называется.

Чур немного успокоился, но решил, что этого кота любая Кикимора в чем угодно убедит, а ему надо быть начеку. Ведь не коту, а ему жениться придется, а потом всю жизнь расхлебывать то, что заварил.

Кот потом шепнул ей, что она останется перед ним в долгу. Алиса тяжело вздохнула:

— Даже Макар ей не поверил. Как будто бы коты были самыми глупыми созданиями. Да пусть он и не ученый, но уж не глупый точно, и в отличие от собак, коты и чертей и кикимор и остальных духов видят, так устроено их зрение. А посему нечего на кота пенять, если сама ты мало что можешь, кот в том не виноват.

Глава 11 Надо приворожить

Так как час был поздний, то Василиса решила оставаться во дворце, тем более, она была невидимой и в этом были свои радости, Кикимора зря страдает, так даже лучше, значительно лучше.

Она обошла все его уголки. Везде заглянула и решила, что тут мало что изменилась с ее исчезновения, словно ее и не было вовсе. Конечно тут ходила- бродила девица, на нее внешне похожая, но если они такие слепые и глухие, то им можно подсунуть любую, и они будут думать, что это она и есть? Как печально было сознавать такое. Но винить ей в том было некого, игра затеяла она сама, а теперь надо начатое довести до конца.

Она была рядом в тот момент, когда Дунай привел Чуру невесту, и, судя по всему, он-то прекрасно видел, что это не Василиса, иначе так легко бы с ней не расстался, или наоборот, радовался тому, что для царевны жених нашелся.

Василиса прекрасно знала, чем дышат кот и волк, она много чего знала и ведала, но от мужей славных была так далека, как ребенок малый.

Батюшка тут никак не мог быть примером вовсе, потому что он был царь, а не мужчина, и вел себя порой так, что точно в том не разобраться.

А вот кот Макар ее в Кикиморе похоже узнал, может потому что он прекрасно, насквозь видел не только людей, но и духов, и знал, кто и чем дышит. Это ее немного обрадовало, значит, не все еще потеряно.

— Вот ты меня узнал, — обратилась она к коту, который всегда был буфером, когда они с Баюном ссорились, а Чурила все принял за чистую монету.

— Он тебя и не видел — то сроду, откуда он может знать ты это или не ты, ему бы сказали, что я Баюн, он бы этому поверил, а как проверить-то можно?

— Но так он и на Кикиморе жениться соберется, а потом я буду виновата.

— А кто виноват-то, ты же все это затеяла, вот теперь и расплачивайся

Кот Макар оказался даже круче Баюна, тот редко попрекал ее за капризы и старался быть снисходительным к царевне, которая казалась ему сиротой при живом отце.

— Придется его приворожить, а после свадебного пира никуда он не денется, — отвечала Василиса.

Алиса, слышавшая разговор царевны с котом, только порадовалась такому решению, ведь женится-то он на ней, а не на Василисе, значит и останется с ней до самого конца, безрассудство и поспешные решения царевны ей очень нравились

Кикимора так прижилась в покоях в обличии царевны, что теперь, наверное трудно было ей напомнить о том, кто она такая и отправить туда, откуда она пришла.

Думала ли Василиса в самом начале о такой опасности? — кто же его знает, но все могло скоро повернуться вовсе не в ее сторону

Если живешь не своею судьбой.

И надеваешь чужую личину,

Что там случится позже с тобою..

Бог не поймет, да и черт не прикинет.

Кто растворится, исчезнув до срока,

Что остается, понять нам едва ли

В небе высоком, в небе далеко

Вороны снова дико кричали

Снова кикимора станет принцессой

Или принцесса Кикиморой будет,

Черт не поймет эту странную пьесу,

Черт не поймет, да и бог не рассудит.

Глава 12 Привороженный

Чурила, сталкиваясь с Дунаем, склонялся к мысли, что нечего ему тут прохлаждаться и давно пора жениться. Он сколько угодно мог кричать, что он сын бога, но тот самый бог оставался вот тут на земле и о Свароге не мог мечтать, и вряд ли когда сможет, а если царевна успеет выскочить замуж — Дунай тоже не дремал, то другой дочери у царя Гороха нет.

А отправляться в царство к Додону или Салтану ему совсем не хотелось, там чужой мир и какие там царевны, никому не ведомо, да хоть и золотые, ему надо оставаться дома и править этим миром, а не каким-то другим.

Но если даже он останется в дружине царской, то смотреть на то, как Дунай будет править ему совсем не хотелось, значит придется уходить туда, откуда пришел — в дремучий лес. Но если до появления в граде лес его вполне устраивал, то теперь ничего он там не желал. Так медленно, но верно сын Велеса склонялся к тому, что он должен жениться на царской дочери.

Только время он выбрал, наверное, не совсем подходящее, потому что надо было выяснить и найти ту самую дочку. У кота Баюна были сказки, когда молодцу выводили дюжину одинаковых девиц, и среди них он должен был найти ту единственную — настоящую. Как там герои с этим справлялись трудно сказать, Чурила пока об этом думал мало, а напрасно.

№№№№№

Алиса с Василисой времени даром не теряли и отправились на поиски ведьмы чужой, понимая, что Ажбета им не собирается помогать. Да и нельзя было требовать от нее такое, все-таки Велес был рядом и трудно сказать, как он на это ответит.

Трудно даже сказать сразу, как они отыскали ведьму Анфису, но недаром кот Баюн говорит, что на ловца и зверь бежит, ведьма прибежала, сделав вид, что встретились они совершенно случайно.

Она внимательно выслушала двух девиц, словно близнецы, похожих друг на друга и быстро сообразило, чего они от нее хотят.

— Ну приворожить, так приворожить, я думала что-то серьезное, а тут делов — то.

Что там творила Анфиса, сказать трудно, только когда они вернулись, Чурила был совсем другим, он спал и видел себя мужем Василисы.

Та со спокойной душой отправилась в дремучий лес, понимая, что теперь он точно никуда не денется, а Алиса бросилась в объятья влюбленного, вернее привороженного богатыря.

Но недаром Ажбета твердила, что ничего хорошего из этого точно не выйдет, счастье Кикиморы оказалось скоротечным, чуть ли не в тот же день она к воину охладела, и если раньше только и гонялась за ним, то теперь старалась убежать от него без оглядки. И жизнь царевны ей больше не казалась таким уж раем, она вообще была для нее чем-то ну очень тяжелым и обременительным.

Ночами ей стали сниться леса, и она во снах уходила все дальше и дальше, и мечтала только о том, чтобы там оказаться и остаться среди бабочек, стрекоз и духов, люди с каждым днем были все более чужим, как и боги тоже. И как она не старалась, а сделать с собой ничего не могла.

Проснувшись, Кикимора пыталась понять, к кому ей бежать, к Василисе, которая больше не показывалась тут или к ведьме, чтобы та отворожила ее назад. Только она остановилась озадаченная, а что было сказать ведьме, ведь она царевну, а не Кикимору привораживала.

Значит, бежать надо было все-таки к Василисе и просить ее снова вернуться назад, и сделать все так, как и было прежде.

Чур тоже быстро переменился, видя как от него убегает царевна, он стал тихо ее ненавидеть и ругался с ней постоянно.

— Ты думаешь, ты мне нужна? — усмехнулся он, -да как бы не так, я когда захочу, развернусь и уйду туда откуда пришел.

— Так и иди не оглывайся, что тебя тут держит?

Что его держит, сказать он никак не мог, потому что не знал, как это называется, но точно что-то держало. А это неизвестное его сильно пугало, вот он и держался из последних сил. Сам дивился, вспомнив, что еще совсем недавно так пылко и страстно хотел жениться на этой Кикиморе, так он называл Василису, не понимая даже, как близок был к истине.

— Лучше в царской темницы сгину, а царевну мне и даром не надо, — эти слова своего жениха услышала Василиса, когда появилась во дворце в очередной раз. Вот так и оставь жениха на Кикимору, она не знала, плакать ей или смеяться, а может то и другое вместе.

Царевне ясно было одно — долго так продолжаться не может, надо как-то выбираться из странного этого положения. Она добилась того, чего хотела, только точно не знала этого ли желала. В глубине души Василиса понимала, что Чурила ей очень нравился, и ей хотелось, чтобы он стал царем, а не Дунай, давно ли такие перемены случились, она не знала, одно было ясно, он вряд ли согласится теперь стать ее мужем и царем. Только на приворот последняя надежда и оставалась, но была она какой-то хлипкой.

Алиса же, выслушав очередную отповедь от Чура, хотела только одного — сбежать в лес, в любой лес, да хоть в лес мертвых, но только бы во дворце не оставаться.

— И зачем я только соглашалась поменяться местами с Василисой, — рыдала она, кот не выдержал и пообещал обо всем сказать царевне

— Когда? — взревела Кикимора

— Да сейчас прям, не могу смотреть, как ты ревешь.

Она мгновенно успокоилась и уселась ждать возвращения кота. Макар никогда не обманывал, если он сказал, то обязательно все сделает, надо только чуть-чуть подождать. Не получилась из нее царевна, и жена тоже не получится, но в том нет ничего страшного. Каждому свое и каждый пусть останется на своем месте.

Кот Макар всегда исполнял обещанное, только надо помнить, что вовсе не все от самого кота зависело, было много еще чего в этом мире, что могло помешать и коту, и Чуриле и Кикиморе, так и не ставшей Василисой, а как ни притворяйся, ничего хорошего тут все равно не получится

Глава 13 Русалка и Царевна Лебедь

А между тем Русалка снова появилась в лесу и стала интересоваться у волка, туда же прибежавшего, как там поживает Кикимора, которая в одночасье стала царевной и замуж вроде собирается.

Волк тяжело вздохнул и рассказал о том, что ему только что поведал кот Макар. Кикимора разочаровалась в той жизни, ничего ей не помогает больше, и хочет она только одного, все бросить и вернуться в лес.

Кажется, Русалку такие вести обрадовали даже, она и сама стала думать о том, чтобы каким-то чудесным образом перебраться в мир людей и пережить то, что не смогла в своей короткой и такой трагичной жизни.

Но она училась на чужих ошибках и убедила себя в том, что ничего такого ей делать не надо. Но она пожалела Кикимору и решила, что надо ей как-то помочь, если она хочет вернуться, то пусть возвращается.

И как это было сделать, она пока придумать не могла, но тут и появилась Царевна Лебедь.

Птица эта, а вернее, ее явление многих пугало. Красавица никогда не появлялась просто так, шла она за кем-то из смертных, и посылали ее на землю исключительно боги тьмы. Но не русалке было бояться Лебеди, наоборот, она решила, что та — то ей поможет, та — то ей и нужна и смело поплыла к ней навстречу, боясь только, что опоздает, и они разойдутся, так и не встретившись. Но все получилось, как хотелось, они встретились.

Лебедь очень удивилась, как только узнала, что какая-то дерзкая русалка плывет к ней, обычно все прятались и шарахались в разные стороны, если спрятаться не успели, а тут такое.

Русалка была не только дерзкой, но и настырной, она стала уговаривать забрать с собой Чурилу, расхваливая его так, что даже Лебедь встрепенулась, она что-то слышала об этом парне, кто о нем не слышал, но так, чтобы его забрать, мыслей не было.

— Не знаю, за кем ты там явилась, — говорила она, — но этого добра молодца давно прибрать надо, чтобы он тут девицам и царевнам голову не морочил и Кикимор в покое оставил, даже черти про Балду забыли и все от него шарахаются.

— Вот уж никак не думала, что каждая русалка у нас станет править царством и решать, кому уходить, кому оставаться, — наконец подала голос Лебедь.

— Загостился он в этом мире, и жениться не хочет, что еще ему тут делать остается, пусть посмотрит как там у вас в Пекле, может быть Нию в чем-то поможет, ему же крепкая дружина нужна.

Лебедь про себя отметила, что эта русалка далеко пойдет. Она уже о боге тьмы думает, а что будет дальше. И хотя ему нужны были смертные юные девицы, а вовсе не такие вот рыбины дохлые, как называл ее Чурила, но все равно, ее позиция стоила уважения. Девицы разбегутся из Пекла. А эта точно останется, будем верой и правдой ему служить.

№№№№№

И трудно сказать, что ответила бы Царевна, если не спрыгнул с кроны дерева Соловей Разбойник, он слушал-слушал да и устал слушать, понимая, что давно пора вмешаться.

— Ты посмотри-ка, разговорилась, Чурила ей дорогу переплыл, заняться больше нечем, как чужой судьбой распоряжаться. Вы все это затеяли, а он отвечать должен? Не пойдет так, и не надейтесь. Всех заложу, все расскажу, но не бывать этому. Пусть хоть один волос с головы сына моего упадет, от тебя и сырого места не останется. Да и ты смотри у меня красавица, за кем тебя послали, за тем и иди, но точно не за Чурилой, — обратился Соловей к птице, которую не любил совсем и остерегался.

Лебедь молча удалилась, она так и не сказала, зачем сюда пожаловала, и русалка ничего этого не узнала, и потому надулась от обиды. Соловью она ничего говорить не стала, себе же дороже будет, но решила запомнить все, что он творил и обязательно отомстить. Пребывая в унынии, русалка прекрасно понимала, что у нее нет никакой своей жизни, и остается только заняться чужой, так будет лучше, и хоть что-то измениться.

Для Кикиморы она сделала все, что могла, если что-то не получилось, так это точно не ее вина.

Глава 14 Беседа среди ночи

Соловей долго прыгал по деревьям и возмущался, потом он решил отправиться к Чуру, все еще во дворце жившему. Можно было конечно и ворона туда отправить, но раз такое начинается, то лучше все своими глазами увидеть и услышать своими ушами.

Под покровом ночи пробрался он во дворец, разыскать там Чура оказалось довольно просто — они возвращались как раз все с царского пира вечернего, и Соловей условными свистом велел ему удалиться в тенистую аллею парке.

Чур был вполне доволен всем, что там происходило и не показывал вида, что и скучно и грустно ему и некому руку подать. Ему либо все и правда нравилось, либо он хорошо умел скрывать свои чувства.

Конечно о русалке, которая строит козни и о появлении Подземной царевны он ничего не знал и не ведал, а поэтому был предупрежден в первую очередь

— Видишь, что творится в мире, как только ты решил стать одним из них снова, — сделал вывод Соловей, хотя и сам не верил в то, что это было как-то связано с его парнем. Наверное, просто совпадение.

Чур слушал его молча, он кажется готов был за словом в карман полезть. Соловей заговорил снова.

— Если бы не я ты бы уже у Ния огненные печи его разжигал и караулил. Стоит только кому-то сказать, что не любишь, они сговорятся и все тебя в Пекло и отправят. Ты с девицами, а особенно русалками будь осторожнее, парень.

— Но ведь другие женятся, вон Дунай с Женой Настасьей приехал и вроде доволен, — наконец подал голос Чурила, ему от таких речей Соловья становилось все обиднее и тяжелее на душе.

— Так он под счастливой звездой родился, вот и приехал, а тебе этого не надо, если цел остаться хочешь.

Соловей не стал говорить, что век женатого Дуная будет совсем не долог, все кончится печально, зачем ему о том было знать?

Светила луна, и так тихо и спокойно было в мире, что казалось ничего страшного случится не может, но ведь это только казалось. Видимость и при свете обманчива, а в такую темную ночь и подавно.

— Тебе долго придется тут оставаться, если в Сварог и позовут, то там ты еще быстрее заскучаешь, так что придется терпеть и сживаться с ними.

Жениться не напасть, но и медлить тоже не стоит, — говорил между тем Соловей. И смотри внимательно, чтобы царевну с Кикиморой не перепутать, наш царь, в отличие от своих собратьев, особых испытаний не устраивает, надоело ему в эти игры играть, но зато царевна еще та птичка будет, если она тебя обведет вокруг пальца и посмешищем сделает, тебе же хуже будет, — говорил Соловей.

Чурила обиделся немного — не может все прямо сказать, чего ходить вокруг да около. Но Соловей наверное, и правда не мог, он и так делал больше, чем нужно, заботился о нем, не стоит требовать слишком многого.

Свидание парня скорее обрадовало, чем огорчило, но все-таки вопросов у него было значительно больше, чем ответов, это не могло его не тревожить.

Глава 15 Дурные вести

Василиса жила в лесу довольно спокойно и местами даже весело ровно до того часа пока не вернулся Соловей и не проговорился о том, что Дунай снова тут. Явился, не запылился.

— А где он был? — поинтересовалась Василиса, делая вид, что ей все равно, но в душе у нее все кипело.

Соловей понял, что он сказал лишнего, но делать было нечего. Надо было теперь уж рассказывать, ведь все равно не отстанет.

— Свататься ездил, царя сватать хотел, — поправился Соловей, но царевна уже почувствовала неладное. Да и по сконфуженному виду Соловья было понятно, что там творилось что-то странное.

— Батюшка женился? — осторожно спрашивала она

— Да нет, кому он нужен, — махнул Соловей от досады.

— А кто же тогда женился?

Василиса почувствовала, что кто-то все-таки женился. И даже могла догадаться, кто именно. Но верить в это не хотелось, пусть Соловей убьет ее сомнения, иначе всем плохо станет.

И по красноречивому молчанию Соловья она поняла, что женился сам Дунай, иначе тот бы сказал что-то и не подбирал слова, а сразу все и выложил. Тут было что-то нечисто.

Она забыла о Чуриле, обо всем на свете, она не могла понять того, что Дунай, зная, что она к нему чувствует, мог так поступить с нею.

— Ну, он не сам ее выбирал, девица, королевна та, просто увязалась за ним, ты же знаешь, как они умеют, а ему ничего не оставалось делать, как только взять ее в жены.

Василиса готова была подпрыгнуть выше самого высокого дерева, она то хохотала так, что Водяной испугался, то рыдала и не могла остановиться, Соловей не знал куда бежать и кому что сказать.

№№№№№№№

Волк как только появился, так и рассказал обо всем, что Соловью было неведомо, как и что в королевстве было. Он не юлил и не старался подбирать слова, просто говорил, как есть.

— Так он батюшке невесту хоте добыть, — теребила она волка.

— Ну, мало что хотел, а девица в него вцепилась, что ему оставалось делать, не бросать же ее, вот и женился.

И что они все заладили, бросил бы и дело с концом, так нет же, Василиса бегала по поляне и никак не могла успокоиться. Теперь она пришла к выводу, что должна вернуться назад в царский дворец и выяснить, что случилось в ее отсутствие.

Она стала посылать за Кикиморой, но никак не могла ее дождаться, та все время находила причины, чтобы не возвращаться назад. Так ей там понравилось быть царевной, что она в лепешку расшибиться готова была.

— Да что она себе позволяет, — возмущалась Василиса, — схвати и тащи ее сюда, царевна нашлась. Вот пусть только появится, я покажу ей, кто тут царевна, а кто обычная Кикимора.

Волк пытался ей объяснить, что с Кикиморой лучше не связываться, потому что та за себя может постоять, но слушать его царевна не хотела.

Василиса ждала волка и не находила себе места. И когда волк вернулся один, она заявила:

— Вези меня туда, я больше не стану никого ждать. Я ее из-под земли достану и заставлю вернуть все на свои места.

Волк медлил, он словно раздумывал о чем-то.

— И как же они разберутся, вас там будет две? Ведь путаница начнется да еще какая.

Но Василиса не собиралась слушать никакие разумные доводы.

Непонятно, что ее остановило в последний момент, но у перекрестка царевна сама остановилась, словно ее осенило вдруг

— -Найди и верни ее назад, а мне туда пора, засиделась я у вас тут, жениха вон увели. Хорошо, что Чурила на ней еще жениться не успел, а то совсем одна и останусь. Хотя может быть все к лучшему, — решила она.

Волку некогда было выяснять, о чем и о ком она все это говорит. Ему надо было как можно скорее вернуть Кикимору в лес, чтобы все в царстве не запуталось окончательно.

Глава 16 Встреча соперниц

А между тем жизнь в царстве у Гороха текла своим чередом. Правда, Дунай был женат, хотя особой разницы между прошлым и настоящим он не чувствовал. Жена же его старалась все сама устроить и как-то изменить в этом мире. Она не была за мужем и полагаться на него не могла, но кажется, Настасью такое положение дел не смущало вовсе.

От служанок она узнала о том, что царевна всегда была влюблена в ее мужа, и спала и видела его своим мужем. Царь Горох тоже склонялся к такому повороту, и только она разрушила все их надежды. Это молодую жену встревожило, она и так находилась в чужом мире, а тут еще соперница, да в лице царевны. Она решила завести с мужем разговор, как только он оказался рядом.

— Я вот думаю, что надо мне с царевной познакомиться и может быть подружиться, — вслух размышляла она, как только Дунай переступил порог дома и уселся за стол.

— Зачем тебе это? — удивленно спросил воин. Он привык ее не замечать, и не думал, что она на подобное может решиться,

Она и так долго молчала, словно приглядывалась и прислушивалась ко всему, что там творилось, а вот теперь зато выдала.

— Я должна знать, что она замышляет, и держать ее вблизи лучше, чем вдалеке, — заявила та.

Дунай должен был убедиться, что она не так глупа, как кажется, но порадовало ли это его или огорчило, сказать трудно. Хотя помня упрямство Василисы, и убедившись, что запретный плод сладок вдвойне, он противиться не стал, понимая, что так будет только хуже. Пусть она сама все решает, потом его меньше попрекать будет. И все-таки он устыдился своей беспечности, почти равнодушия к ней и ее тревогам и бросил:

— Будь осторожнее, там и волк с котом ее делят, и все духи встанут на ее сторону, если что, они с ней с рождения носятся, а ты тут чужая, о том забывать не стоит.

На том разговор их и оборвался так же внезапно, как и начался.

№№№№№№№

Настасья приблизилась к царевне, сначала издалека наблюдала, но ничего подозрительного заметить не могла. То ли царевна так хорошо все скрывала, то ли эти девицы ей просто нагло наврали. Василиса не высказывала к ее мужу никаких симпатий. Он был только одним из всех, и дышала она при его появлении ровно. Такого любящая жена не могла бы не заметить. Она решила все сказать Дунаю и посмотреть, что он на это ответит.

— Ты не поверишь, но ты ей не нужен. Я не шучу, я смотрела за ней, ничего не волнует ее и не тревожит, когда ты рядом.

Слова такие удивили Дуная еще сильнее, чем пылкое объяснение в любви и утверждение, что царевна без него не может жить.

Ответ же его должен был удивить Настасью.

— Значит это не Василиса, — отрезал тот, — ни я, ни слуги верные заблуждаться все вместе не могли. Я верю тебе, но можно сказать только одно — царевну подменили. С нами здесь не Василиса, а кто-то скрывается под ее личиной.

Да, в мире случаются неожиданности, такого она точно не ожидала.

А что удивительного, их долго не было тут, Дунай старался не приковывать внимания к царевне, избегал сталкиваться с ней после возвращения, потому что чувствовал свою вину, предателем себя ощущал, и конечно, он мог пропустить что-то важное, что не укроется от взгляда влюбленной женщины, которая борется за своего мужа. От Василисы же ожидать можно было чего угодно, узнав о том, что он возвращается женатым, она спокойно могла наколдовать или заставить это сделать кого-то другого и исчезнуть, какую-нибудь русалку оставив на время вместо себя, пока ее душевные раны не затянутся.

Ты так меня любила, Василиса,

Что не смогла остаться, понимаю.

Но я теперь женат, моя принцесса,

И я тебя спокойно отпускаю.

Ты не серчай, судьба вот так решила,

И я не мог противиться, ты знаешь.

И пусть тебя уносит конь ретивый,

К Яриле — солнцу, там ты засияешь.

Я не соперник для него, я знаю.

Он бог, а я лишь воин — это ясно,

Луна мне путь во мраке освещает,

А он сам светит, это не напрасно.

Прощай же, ждет меня Анастасия,

Она моя стихия в миг ненастья,

Нахлынула внезапная стихия,

И подарила вольность мне и счастье.

Тебе же тоже надо быть счастливой,

С Ярилой рядом ты богиней станешь.

Послушав этих песен переливы,

Меня еще добром и ты помянешь.

Я ухожу, не могу остаться,

Судьба совсем другая у Дуная,

И кружатся русалке в страстном танце

Тебя, моя голубка, отпускаю..

Так распевал Дуная, решив, что в чистом поле он остался один. Но верная жена слышала эту песню, и ей стало до слез обидно, получалось, что она оказалась только прикрытием. Дунай увидел грозного соперника и теперь решил уйти с пути царевны, понимая, что победить Чурилу не сможет, а она только помогла ему выйти сухим из воды в этом поединке.

Интересно, давно ли он все это решил, вот сейчас или как только в их жизни появился Чурила, решил пожертвовать своими чувствами ради этого спесивого бога?

Но как бы там не было для молодой жены, еще недавно уверенной, что любит Дунай только ее и никого больше, все это было и обидно, и досадно, а самое страшное, что ничего с этим поделать она не могла, а мириться не желала.

Глава 17 Встреча с женихом

Дунай едва дождался, пока Настасья заснула, и тайком отправился к Василисе, та сидела перед озером в старом парке в одиночестве и о чем-то думала. Она не повернулась, и, кажется, даже не заметила того, что он приближался. Его странные догадки должны были подтвердиться, хотя это и вызовет смуту в душе небывалую.

— Ты кто? — с ходу спросил он, видя и чувствуя, что это вовсе не царевна. Их можно было перепутать в сумерках, даже в дневное время он не заметил подмены, но она была, она явно была. И если хорошо подумать, то догадка подтвердится. Интересно, почему молчат кот с волком, уж им-то все должно быть известно с самого начала, свою Василису эти звери ни с какой другой не спутают никогда. А может это сговор за спиной бывшего жениха, которого они считают предателем? Василиса могла подбить их на что угодно, заставить делать все, что захочет.

Он видел, как долго молчала лже царевна, что только усилило его подозрения.

— А что мне делать прикажешь, если ты женился, слезы лить или топиться? Да не дождешься, не много ли чести для простого воина. Я и так была дурой полной, когда выдала свою тайну, а ты тоже хорош, хвостом махнул и бежать.

— Да не нужны мне твои жертвы, но ты не Василиса, и не смей меня в том убеждать. А вот дурить себя и всех остальных я не позволю. Может они слепые и глухие, или просто махнули на все рукой, но это не про меня, или Лешего дурачить, если он захочет с тобой в такие игры играть.

Дунай начинал злиться, а в гневе он был ужасен. Однако Кикимора взяла себя в руки, и решила, что она еще поборется за свое место под солнцем, и никто ей в том не сможет помешать, даже если и захочет, и уж тем более этот смазливый воин, не ставший еще и воеводой, не говоря уж о большем. Она отомстит ему и за Василису и за себя.

— Я и не собиралась тебя ни в чем убеждать, твоя жена проснулась и ищет тебя повсюду, а ты тут с Кикиморой сидишь, — усмехнулась она, — пытаешься что-то доказать, верный муж ты наш.

И она так засмеялась, что птицы сорвались с веток и полетели прочь, тревожно крича о чем-то своем. Что еще было сказать раздосадованному воину, Дунай отравился прочь, решив, что эта влюбленная русалка над ним издевается, не потому ли она и назвала себя Кикиморой, чтобы ему было еще больнее и обиднее. Русалки все-таки красавицы и умницы. Допустить, что это могла быть настоящая Кикимора он никак не мог, он как-то не подумал, вот так всегда бывает — правда принимается за кривду, особенно когда она так проста и незамысловата.

Да и какая разница, кто там скрывался за маской Василисы, в тот миг его волновало совсем другое. Где Василиса, ее, вероятно, похитили, и ей помощь нужна? Кто-то решил занять ее место во дворце, может девица, влюбленная в этот красавчика Чурилу. И более того, это могла быть какая-то из богинь, на которую напал любовный жар и мор. Смертная вряд ли решилась бы так рисковать,

Василиса заставила его думать о себе, пусть и таким вот странным образом и несколько запоздало, но заставила.

Настасья слышала этот разговор, вторую его половину точно, она сто раз пожалела, что навела его на мысли такие. Но как она могла знать о чем и как начнет думать ее муж. Ведь он был равнодушен к царевне, до тех пор, пока не почувствовал, что ей может угрожать опасность, но для ее защиты есть хитрый кот, сильный волк, Горыныч, если что — все бросились бы ее спасать, это самой Настасье не на что было надеяться, а девица точно не пропадает. Но так вот и получается, что одним все, а другим ничего, и с этим ничего не сделать. Кто-то только и ждет, пока его бросятся спасать, а кто-то должен все своими руками добывать.

№№№№№№

Кикимора тоже не могла успокоиться, мало того, что Василиса требует, чтобы она вернулась в лес, так еще и этот горе жених теперь привязывается, она потеряла из виду Чурилу, и могла только гадать, где и с кем он мог быть в это время. А ведь Дунай прав — она смогла подслушать его мысли — кто-то из богинь мог в него влюбиться запросто, и тогда у нее ничего не получится, и останется только прятаться в том самом лесу, да вспоминать о том, что могло быть и не случилось

Если ты Кикимора, подружка,

То тебе царевною не стать.

Никого и ничего не слушай,

Не учись от радости летать.

Если ты лишь тень в печали злая,

То зачем в Ярило влюблена.

Даже как Снегурочке растаять

Не случится, и прошла весна.

Средь чертей осталось веселиться,

И забыть о царстве и царях,

Надо же Кикиморой родиться

В этом спесь и боль теперь твоя

Никого и ничего не слушай,

Не учись от радости летать.

Если ты Кикимора, подружка,

То тебе царевною не стать.

Глава 18 Жена волнуется

Настасье удалось каким-то чудом добраться в их дом и не заблудиться по дороге, хотя она не задумывалась о том, чтобы ее запомнить. Царский парк был огромным и в чем-то похож на заповедный лес.

Она притворно спала, но открыла глаза и посмотрела на Дуная. Он был так озабочен тем, что увидел и узнал, что не стал вглядываться и вслушиваться, — есть дела поважнее того, что происходит дома с его женой, которая с самого начала была не робкого десятка, иначе не стала бы его женой. Он просто не знал бы ее и не вспомнил, доведись им встретиться где-то, но после того, как она бросилась в дорогу и последовала за ним, Дунай понимал, что так просто от нее не отвязаться, она не позволит это сделать, но в глубине души такое ему даже было по нраву..

Судя по его виду, он снова собирался в дорогу прямо сейчас, да что это за напасть такая? И где тот самый Чурила, который должен быть со своей невестой?

Сон у Настасьи корова языком слизала, она решила разыскать Чурилу, как только муж уйдет и послать его вызволять из беды свою невесту, ведь это его дело, а не Дуная, за своего мужа она готова была сражаться и так просто его никому не отдаст.

— Ложись спать, и будь осторожна, тут все не те, за кого себя выдают, — заявил он растерянно.

Значит, не отказался от мысли, что Василису подменили и где-то спрятали? Это очень плохо, да что там, просто скверно.

Настасья должна бы радоваться, что у нее такой заботливый муж, только заботился он о ее сопернице, вот ведь в чем беда. С этим смириться она не могла, и ничему такому радоваться не собиралась.

— Ты нашел причину для того, чтобы побыть с царевной, а меня одну оставить, но я твоя жена, а не она. Я в чужом мире, и меня тут опасность подстерегает, — пыталась она хоть как-то его остановить.

— Я еще и воин царя Гороха, — напомнил он, — а Василиса его дочь, и мы все за нее отвечаем.

Дунай хотел сказать, что жениться не собирался, если бы она за ним не увязалась, но ничего говорить не стал, она и так чужая среди чужих, зачем огорчать ее, а царевну он все равно не любит, но если с ней что-то случилось, то спасти просто обязан. Это ведь совсем другое дело, это его служба, и ему придется исполнить все, что требуется, хочет он этого или не хочет. Жена смотрела с недоверием, она не понимала половины слов, им сказанных, но видела, что ему всего этого хотелось, вот ведь в чем беда. Это не просто долг, это желание все сделать для упрямой девицы, а та ведь этого и добивалась только.

— Чурила, если кто-то и сможет что-то исправить, то именно этот загадочный парень, — размышляла жена Дуная, и решимость ее не знала границ.

И сначала она бросилась к его дому, но потом остановилась. Что-то подсказывало ей, что нельзя к нему вот так врываться, что он может все погубить, потому что Дунай не простит ей всего этого ночного свидания, да и кто бы простил. Не простят те, кто внимательно за ней следит и готов ждать, пока она оступится и сделает неверный шаг, а первой среди них будет Василиса. И было еще что-то, что подсказывало — она сама может погубить себя, если к нему приблизится. Эти волхвы и колдуны обладают такими чарами, что перед ними никто не устоит, а если он сын Бога, как любят тут говорить, то и Настасья не устоит.

Настасья оказалась девой благоразумной и пока не горячилась, тем более, и Дунай еще не ведал, куда ему путь держать и где искать царевну, мир большой и всей жизни не хватит, чтобы найти царевну, как иголку в стоге сена, если метаться и не знать, куда точно отправиться.

И тогда Дунай вспомнил о Балде и его чертях, уж если кому-то все ведомо, так это им точно. Они помогут, они не оставят его в беде.

Царевна укрылась от мира,

И надо спасать Василису,

Как холодно, пусто и сиро,

Какие печальные лица.

Все бросив, и дом и заботы,

Уходит Дунай в эти горы,

Такая у парня работа,

Вернется домой он не скоро.

И будет любимая сниться,

А может, окажется рядом,

Но воину снова не спится,

Спасти ему девицу надо.

И черти и духи и люди,

Ему помогают в дороге,

Он драться с чудовищем будет,

Беда у него на пороге.

И если такое случится,

И если он голову сложит

В сраженье, припомнится царица,

Их подвиги время умножит.

Глава 19 Черт все расскажет

Дунай отправился не туда не зная куда, а в лес, чтобы отыскать Балду, того давно нигде не было, ну или хотя бы с Лешим и с чертями поговорить, если его старый друг так и не отыщется. Он попрекал себя за то, что слишком увлекся своей личной жизнью и совсем забыл о тех, кому должен был служить верой и правдой. Теперь придется все исправлять, а как же ведь за все надо платить.

Как он и предполагал, Балды в лесу не было, его и след простыл, и никто не знал и не ведал, где может быть любимый герой всех чертей. Хотя, судя по всему, пропажа героя чертей огорчала мало.

Самая пылкая его надежда рухнула в один миг, но отчаиваться и сдаваться наш герой не собирался. И как говорится на ловца и зверь бежит. а к Дунаю прибежал черт Трофим. На самом деле он бежал совсем не к Дунаю, а спасался от расправы его же собратьев.

Что сотворил черт, сказать трудно, а выяснять было некогда, потому что именно он и должен быть помощником воину в его деле. Трофима не любили в лесу за то, что он был помощником Балды и не относился к нему настороженно и никогда не пытался от него избавиться, наоборот, старался его защитить от своих собратьев.

И хотя для Дуная все черти были на одно лицо, а этого он все-таки запомнил и очень ему даже обрадовался.

— Вот ты — то мне как раз и нужен, — заявил Дунай, он крепко держал черта за хвост и не собирался отпускать.

Черт вырывался, но не сильно, надо же было проявить хоть какую-то вредность.

— Не дергайся, тебе же хуже будет, — заявил воин, — А ну — ка говори, что тут было, пока меня не было, почему Василиса совсем не Василиса и где теперь царевна? Пока не ответишь, свободы тебе не видать.

Понимая, что Дунай хочет узнать всего лишь то, что другом было прекрасно известно, черт обрадовался и перевел дыхание, за то, что он расскажет, его не побьют, и не будут потом стыдить всю оставшуюся жизнь.

Правда, черт был дружен с Кикиморой и обещал ей, что не выдаст ее тайну никому. Придется обещание нарушить, потому что так просто Дунай его не отпустит, а сошлет еще в лес мертвых — самое страшное наказание для любого из чертей, а Кикимора и не вспомнит про все его невероятные страдания, память у нее всегда была короткой. Так Трофим и оправдал свое небольшое предательство, на которое решился, оказавшись в плену у Дуная.

Для приличия он немного поюлил, прикинулся, что ничего ему не ведомо, но увидев, как сурово выглядел богатырь, решил, что долго притворяться не стоит, ему же будет хуже.

Черт уселся на поляну поудобнее, чтобы не сильно болел его хвост, который все еще оставался в цепких руках воина и стал рассказывать о том, как появилась в лесу сначала Кикимора Алиса, потом там же была и царевна, и им взбрело в голову поменяться местами и пожить чужой жизнью. Обеим это было зачем-то нужно. Зачем черт не очень понимал, да и не вникал сильно, главное — обман совершился.

Так вот почему кот и волк не сильно волновались и переживали, значит, размышлял Дунай, внимательно слушая черта.

— И что дальше? — не отступал Дунай.

— Ну а что дальше, Чурила хотел жениться, ему ловко подсунули Кикимору. Она тоже не против была все вроде бы сладилось, если бы ты женатым домой не вернулся, а Чурила все еще не был женат. Теперь одна рвется домой, а вторая никак не хочет покидать насиженного места да еще без жениха, который был ей обещан.

— Не ей, а царевне, — напомнил Дунай.

— Ну, так-то, да, только Алиса считает, что она Чурилу заслужила долгими муками в шкуре царевны его заслужила вполне..

Дунай усмехнулся.

— Во какие времена пошли, каждой Кикиморе бога подавай, на меньшее она не согласна.

Но вслух он говорить ничего не стад, потому что ссориться с обиженной Кикиморой себе дороже, тем более, что ему придется менять их местами, а сделать это надо очень осторожно, желательно безболезненно. Вот он и думал, как бы это сделать.

— Я все сказал, — напомнил ему Трофим, — ты хвост то выпусти, вцепился, как будто вырвать хочешь. А у меня второго не вырастит.

— Что? Хвост? Да забирай ты свой хвост, кто тебя держит, — возмутился воин, черт ему мешал думать.

Освобожденный черт что-то проворчал и бросился наутек, ему не хотелось ждать, пока воин передумает и снова возьмет его в плен или что-то делать заставит. И тут из кустов появился Баюн

Глава 20 Кот и его палач

Кот Баюн приходил как всегда вовремя, вернее, в тот момент, когда считал нужным, потому что весь разговор он слышал из кустов, и сам часом раньше подтолкнул черта к воину, иначе бы тот пробежал мимо. А ему надо было помочь встретиться с чертом.

Вообще-то, как мы знаем, именно с Дунаем у Баюна была самая крепкая связь.

Когда-то очень давно в самом начале времен, когда и заповедный лес еще был пуст и малонаселен духами, именно юный Дунай и совершил свой первый подвиг, он отправился за котом на край света. Баба Яга, конечно, подробно ему поведала, как и что надо сделать, чтобы добыть кота. Но он и сам постарался тогда его добыть, все, что она говорила, запомнил и все сделал точно. С тех пор кот обитал в заповедном лесу, иногда навещая царя Гороха в трудную минуту или поссорившись с Ягой, и помнил прекрасно о том, кто его тут поселил.

Правда, порой Баюн считал, что Дунай его пленил, но в такие минуты воин предлагал отнести его назад, туда, где взял, и кот быстро успокаивался, ему совсем не хотелось торчать день и ночь на дубу в полном одиночестве. Дунай тоже прекрасно это знал, потому и дразнил порой кота. Такие у воина и кота были молодецкие забавы.

Кот решил на этот раз помочь Дунаю во всем разобраться, и себя показать и просто отблагодарить его за то, что он сделал когда-то — это заслуживало благодарности

Да и Василису давно пора спасать, она сама о том настойчиво просит. Странно, что еще никто не услышал ее и не откликнулся, вот что значит в шкуре простой Кикиморы оказаться.

— Дожились, у нас даже чети не нарушают данного слова. Царевна хотела тебе ловушку поставить, а сама в нее и попала ненароком, как ты уже слышал. Думала, что ты сразу заметишь, что она пропала, бросишься за ней, а ты мало того, что в иноземье бросился, так еще и женился там, и что прикажешь делать бедной царевне. Была бы она простой смертной, так просто бы в озере утопилась и русалкой стала, так это же Василиса, она, если такое и случится, еще всех с собой прихватит..

Кот на что-то намекал, но воину некогда было думать и размышлять и загадки разгадывать, он торопился, понимая, что как всегда во всем виноват.

— Я должен в лес отправляться и отбить ее, Соловей просто так не отдаст свою добычу. Да и с Кикиморой повозиться придется, но ты же мне в том поможешь, — стал рассказывать Дунай все, что он сделать собирается, и заодно какой совет у кота выспросить. Кот все его хитрости прекрасно знал, но не уставал вести свою игру.

— Соловей может и не хочет ее отдавать, но это же Василиса, она все сделает, чтобы он еще мешок денег в придачу отдал вместе с ней.

Так они говорили, поджидая Лешего, без того-то нельзя было ничего делать, это все-таки его владения. А Леший не торопился перед ним появляться, у него и своих дел было полно, а разбираться с девицей, которая сегодня хочет быть Кикиморой, а завтра не хочет — это не в его правилах. С ней и так волк носится, вот и пусть радуется.

Кот вздрогнул, посмотрел за спину Дуная и что-то промурлыкал не очень понятное.

Дунай понял, что кто-то пришел, и даже почувствовал, кто же это был, не Леший и не Василиса, за спиной его стояла Настасья.

— А я тебя везде искала, — заявила она, — и все никак найти не могла.

— Я же просил тебя дома оставаться, жены наши послушны и ждут своих мужей дома, потом еще тебя искать придется, — ворчал он

— Да не могла я ждать, вдруг тебе помощь какая понадобится, и что тогда?

— Тогда я не к тебе обращаться стану, вон кот не даст соврать, ты только беду на себя накличешь.

— Но ты же знаешь, что мне без тебя не жить, — взмолилась Настасья.

Так говорить они могли долго, никого и ничего не замечая, кот махнул лапой, да и отправился прочь. Милые бранятся, только тешатся, а у него свои дела были, да и проголодался он сильно. Так что некогда выслушивать эти странные нежности.

Кот решил заглянуть в дремучий лес и посмотреть, чем там занята эта затейница. Она так долго была в одиночестве, так глядишь из обычной Кикиморы в сварливую Болотницу превратится. А вот этого ему совсем не надо было, да и волк спасибо не скажет, ему нужна та Василиса, с которой ему было хорошо и весело, а Болотниц и без нее пруд пруди. Но и та не подарком была, а уж такая и совсем кошмар полный.

Глава 21 Печаль Василисы

Василиса была печальна, на нее надвигалось уныние, и никак не могла она от него отвязаться, жизнь в лесу больше не казалась ей такой привлекательной, как в самом начале. А тут еще Кикимора не торопилась возвращаться назад.

— Кикимора не может меня просто так оставить, — твердила девица, — да и не продержится она там долго, волк говорит, что тайна раскрыта, и надо просто усадить ее на свое место, а мне туда вернуться. Ясно, что ей понравилось там быть мной, но хорошего помаленьку, а горького не до слез, разве не так?

И к ее удивлению, радостному удивлению, тут появился Дунай во всей своей богатырской красе. Вот эта встреча точно была неожиданной.

Она вспыхнула, посмотрела на себя в водное отражение в бочке — тут никакого другого зеркала не было сроду, причесалась поспешно и бросилась к нему.

— Как долго я тебя ждала, а ты не торопился что-то меня спасать, говорят, женился даже, — твердила она сердито. Но готова была растаять от пары ласковых слов. Долго злиться на своего любимца она не могла, пока не вспомнила, что он женат, и сильно радоваться нечему. Но об этом они поговорят потом, пока ей хотелось только одного — скорее отсюда выбраться. И кто если не он женатый или нет, пока это не так важно, ей в том не поможет.

— Собирайся, кот мне все рассказал, хватит тут в лесу куковать, пора и честь знать. Неужели ты думаешь, что все такие дураки и в ваши с Кикиморой шутки кто-то поверил. Ну разве что царь-батюшка, остальные просто за вами наблюдали и гадали, чем все закончится. Тебя надо было бы проучить, да некогда, у всех у нас есть важные дела.

Василиса должна была обидеться, но она пропустила его слова мимо ушей. И в тот же самый момент налетел страшный ветер, вся зашумело, заухало вокруг, словно бы стихийное бедствие началось, кажется, даже камни полетели с гор. Наверное, кто-то и правда собрался ее проучить. Царевна оглянулась по сторонам. Хорошо, что тут был Дунай, и она не тряслась от страха в одиночестве. А это просто в мир и в лес ворвался повелитель всех ветров Стрибог.

Сам он крайне редко появлялся в мире духов и тем более людей, это что же такое должно было случиться, чтобы эти двое с ним столкнулись.

Дунай решил, что он просто пролетает мимо, но ошибся, бог ветров стремительно ворвался во дворец Соловья, крутанулся, с гневом взирая вокруг, чуть не сбил Дуная с ног, тот едва удержался, схватившись за сундук на котором сидела Василиса.

Но он на миг отвлекся, а когда повернулся к ней, царевны там просто не было, ее словно корова языком слизала.

На самом деле ее подхватил, завернув в серый плащ, и понес прочь Стрибог, и случилось это так быстро, что Василиса и пикнуть не успела, а если и успела, то кто же в таком шуме ее мог услышать.

— Черт побери, — прорычал Дунай, откуда он взялся, что тут вообще творится. Да что он себе позволяет, зачем ему Василиса понадобилась?

На все его гневные вопросы тут же последовал ответ.

— Боги решили вмешаться в дела наши, — услышал он голос Соловья, который пальцем о палец не пошевелил, да и не смел он против батюшки своего идти, куда ему, только народ смешить.

Но больше всех сокрушалась Настасья. Она видела, как суров чужой бог, и боялась, что он и ее с собой унесет, но самое главное, ей придется расстаться с мужем. Теперь проклятая царевна была в настоящей беде, если до сих пор это были только забавы, то теперь она в руках коварного Стрибога. Она могла бы не поверить в то, что случилось, если бы не видела всего своими глазами. Точно кот говорит, что надо бояться своих глупых желаний, порой они сбываются, вот тогда и попляшешь еще.

Соловей хихикнул у нее за спиной, прекрасно понимая, о чем думает молодая жена.

— Привыкай, голубушка, это славянские земли, у нас всегда так, не одно, так другое, не ведаю, зачем она батюшке понадобилась, может он в тебя влюбился и наведается, пока твой муж царевну спасать будет, ничего другого мне на ум не приходит.

Он видел, что Настасья злится все больше, но не мог промолчать, ему хотелось как-то ее поддеть, чтобы не задирала нос и не считала, что она тут самая главная.

№№№№№№

Глава 22 Разоблачение Кикиморы

Кикимора снимет маску,

И станет самой собой,

Взирая на мир с опаской,

Она не станет другой.

И царских палатах тенью

Останется в этот миг,

И быстро простится с теми,

Кто был так порой велик

Ничто ее не спасает,

Никто ее не спасет.

Кикимора снимет маску

И быстро к себе уйдет.

А тем временем царь Горох вместе с котом Макаром ворвались в покои к мнимой царевне, давно пора была сказать, что им все ведомо, и она не может больше водить их за нос.

Кикимора сразу все поняла, тут даже Баюн не понадобился, чтобы сказать, что тайное стало явным и пора вещички собирать.

— Пожила тут вместо царевны, пора и честь знать. Как только появится Василиса, я ее накажу, наверняка это она все придумала, ну или согласилась тебе подыграть. Просто так ты бы ее обмануть точно не смогла, но всему есть конец, вот и у тебя он пришел и точка. В любом мире человек может быть только самим собой, и не смей больше притворяться, — не унимался ученый кот.

Кикимора не стала что-то объяснять, она схватила заранее приготовленный узелок, оставила на столе украшения, хотя царь ее о том не просил, и быстро удалилась, словно за ней кто-то гнался.

Царь и кот только и посмотрели ей в след.

— Думаешь, мстить не станет? — спросил Горох у кота.

— Не станет, за что ей мстить, пусть спасибо скажет, что долго терпели ее обман. Она не такая дурочка, как порой нам кажэется.

Царь успокоился немного и пошел по своим делам. Ему так хотелось верить в то, что это не так, что кот его обманывает, но нет, все так, получается. Да и зачем коту врать, он конечно, хитрющий и коварный, но только не на этот раз.

№№№№№№

Кикимора рыдала всю дорогу в лес, почему хорошее так быстро кончается. Она могла бы остаться там во дворце на своем прежнем месте, но решила лучше это не делать, там все смеяться над ней станут, а черти в лесу совсем другие, с ними она всегда умела ладить, да и лесов много, если что не так, в другой легко перебраться. Лес так лес, что еще осталось бедняжке.

Потом она подумала, что Василиса смертна и долго не протянет, а у нее хоть такая, но все-таки жизнь, и все может еще сто раз измениться. Это стало небольшим, но все-таки утешением. Так и смирилась Алиса со своей судьбой, и жила в лесу в ожидании новых перемен. Сама не спрашивала о том, что в царстве творится, но слухи до нее быстро доходили.

От Соловья она узнала, что Василиса похищена и никак не могла понять, радоваться ей или огорчаться. Может ее сам Стрибог в жены взять решил, и такое тоже возможно. Потому не стала она не радоваться, не огорчаться, пусть царевна сама со своей жизнью разбирается, а ее оставит в покое. И защитники у нее точно найдутся.

Устала она притворяться, тем более ничего хорошего это ей не дало все равно.

Глава 23 Спасти царевну

Чурила пробудился от глубокого сна, — спи не спи, а надо к реальности возвращаться все равно. И он понял, что еще бы чуть-чуть и женился на Кикиморе.

Странно, что ему было все равно и хоть трава не расти совсем недавно. Но раз все выяснилось и прояснилось, то единственное, что ему остается, вместе с Дунаем отправляться за Василисой, и смотреть, чтобы этот орел ее не увел. Конечно, он женат, но ведь сразу видно, что неровно к ней дышит, а уж как она его любит, о том и говорить нечего.

В путь наш герой собрался быстро, и бросился за Дунаем, решив от него не отставить. Страна большая, заблудиться просто, а он должен быть там и все сделать, чтобы спасти Василису.

Конечно, он надеялся на помощь Соловья, потому что вряд ли в чертогах Стрибога он справится без него с грозным богом ветров, конечно, если тот сам девицу отдать не захочет.

Дунай, увидев своего соперника, даже удивился немного:

— Не ожидал, что ты тоже тут.

— А что мне тебя одного оставлять, вдруг и моя помощь сгодится.

— А как потом поступите? — спросил Соловей у сына своего любимого

— Вот освободим царевну, потом посмотрим, кто кого еще возьмет. А ты бы к жене отправлялся, — повернулся Чурила к Дунаю, он показался таким заботливым вдруг, что могло и подозрение какие закрасться. Но Дунаю некогда было думать о чем-то постороннем, он думал о Василисе, которой точно не сладко с древним богом, а может он просто ревновал к такому грозному сопернику?

— Моя жена во дворце, а Василиса по своей глупости непонятно где, и не тебе ее спасать, ты ее и не видел ни разу, как же ты узнаешь, опять какую-нибудь Кикимору боги подсунут? И поди разберись.

Дунай разозлился и готов был пнуть Чурилу, забыв о том, что тот тоже из богов, а не простых смертных, и наверняка запомнит, и не нынче так потом ему ответит, а то и отомстит.

В перепалке они не заметили, что рядом с ними появился и третий воин — интересно, кто это и откуда он мог взяться.

Впрочем, удивился в большей мере Чурила, потому что Дунай сразу догадался, кто к ним пожаловал. Преждевременно было говорить о том, что Настасья во дворце и там его дожидается.

Чурила усмехнулся, когда понял, в чем дело, и что так разозлило Дуная.

— Ну что же, Велес любит троицу, — как-то неопределенно заявил он, — присоединяйся к нам.

Дунай отвел ее в сторону, и они о чем-то долго говорили, но видно так и не договорились не до чего. А время убегало, давно надо было двинуться в путь. Что они и сделали теперь.

За невестой своей отправлялся Чурила,

За царевной своей устремился Дунай.

И жила в них какая-то древняя сила,

Чувств и мыслей, и дум, было все через край.

И с ветрами готовы герои поспорить,

И уносятся прочь от сомнений и дум.

Только ветер порывистый в яростном поле

Соловей то ворчлив, то излишне угрюм.

И несет их куда-то иная стихия,

И печальные мысли стирая со лба,

За высокие горы они уходили,

Понимая, что это теперь их судьба.

В башне плачет и ждет их теперь Василиса,

И не верит, что будет свободна она.

Так лишившись покоя, страдает девица,

Навсегда влюблена и оставшись одна.

Не могла она больше понять и смириться,

Никого не осталось, все стало чужим,

Подожди, Василиса, подожди, Василиса

Мы вернемся к тебе и мы зло победим.

Глава 24 Пленница Бога ветров

А тем временем, словно пушинку или листик, сорванный с дерева, Стрибог перенес Василису в свой горный замок, продуваемый всеми ветрами, и заявил, что пока она остается здесь, чтобы дождаться тех, кто соберется ее освобождать. Бежать бесполезно, заблудится и сгинет, и тогда даже он ее не сможет отыскать.

Василиса поверила суровому богу, похоже он не шутил и шутить не собирался.

— Давно пора из твоих орлов героев делать, — заявил грозный бог, и это заставило царевну затрепетать не от холода, хотя там было очень холодно, а от страха, накатившего со всех сторон.

Легко ему говорить — героев делать. Даже если Дунай и захочет, он не сможет сюда добраться, — обреченно подумала она, Чурила может и добрался бы, так он ведь и не захочет, а это значит.

Но что это значит, о том она думать даже не хотела и не собиралась. Пока такие мысли не озвучить, можно на что-то надеяться, потом все надежды рухнут в пропасть, и она погибнет от уныния и безысходности. Когда ты о чем-то начинаешь думать, главное — вовремя остановиться, это царевна давно усвоила.

Как только она немного отогрелась и пожаловали к ней в гости семь ветров, она вдруг разозлилась страшно и стала требовать, чтобы ее отправили домой.

— Зачем ты меня сюда бросил, — топнула она ножкой.

Когда рядом были другие, проще капризничать, на миру и смерть красна. Если он разозлится и решит с ней расправиться.

Стрибог был поражен такой наглостью девицы.

— Захотел и бросил, тебя спросить забыл, будешь вопить и мне отдыхать мешать, еще дальше заброшу.

Кто-то из молодых богов постарался увести Василису подальше, старался ей что-то объяснить, но она никого не слушала уж если вошла в ярость, то все пропало.

— Ты погубишь и себя и всех, кто тебя спасать броситься, — заговорил южный теплый ветер, добрый и ласковый.

— Скажите Горынычу, что я тут, он быстро разыщет, у него все-таки крылья, да и любит он меня, — тяжело вздохнула Василиса.

Стрибогу надоело слушать ее вопли, он не любил истерики богинь, а тут и вовсе девица какая-то странная, он развернулся и умчался куда-то.

— Теперь он не скоро вернется, — заявил западный ветер, ждать придется долго.

Василиса, как заведенная, твердила о Горыныче. Хотя было не очень понятно, почему она столько надежд на него возлагала, ладно там Огненный, давно считавшийся ее другом, а этот и не долетит сюда, и потеряет ее где-нибудь в дороге, да и вообще от него ждать можно было чего угодно, только не спасения царевны.

Но теперь и молодые ветра убедились в том, что девица может быть страшно упрямо, и кто-то из них обещал добраться до Горыныча и позвать его сюда, пусть пленница хоть немного успокоится, бедняжка.

№№№№

Горыныч чертогов Стрибога не любил, когда-то и что-то между ними произошло, и он сюда с тех пор был не ногой.

И только когда он узнал, что там была Василиса, встрепенулся,

— А ее какой черт туда закинул?

— Так сам Стрибог и закинул, — заявил Западный ветер, — только зря ты его чертом обзываешь, он обидеться может. И улетишь ты совсем в другую сторону тогда, поосторожнее с ним.

Боги стали говорить о том, что и Дунай с Чурилой двинулись уже в путь и рано или поздно доберутся до скалы Стрибога с той самой башней, где томилась пленница.

— На это надежды мало, — махнула рукой царевна.

Ветры просто дивились ее капризности невероятной, в ее положении надо было скромно молчать, а она остановиться не может. Василиса и сама поняла, что она нападает на тех, кто ни в чем не виноват и утешить ее пытается.

— Если до леса они не могли добраться, то тут как меня найдут? –сокрушалась она.

Но как ни странно первым появился Соловей Разбойник, а не Горыныч, он ведь с самого начала знал, где должны быть царевна и видя, что о нем все забыли, хотел о себе напомнить.

— Не паникуй, я приведу их к тебе. Только ты меня батюшке не выдавай. Как твой кот любит говорить — утро вечера мудренее и не зли Ветров, улетят они — одна останешься.

И с этими словами Соловей отправился исполнять то, что было задумано. Он знал, как тут холодно и опасно бывает, царевну надо спасать, и чем быстрее, тем лучше, а то будет в их мире еще одна Снегурочка, а это уже никуда не годится.

В башне у бога ветров изнывала,

И позабыла, как веселиться,

Жизнь свою дивную там вспоминала,

О, Василиса. Ты вольная птица.

Башню покинуть ты сможешь едва ли,

Ворон там вьется, и волк тот ярится,

Но не осталось в душах печали,

О, Василиса, ты вольная птица.

Ну, потерпи, подожди хоть немного,

Жди же героя, ведь он не боится,

Только в объятиях грозного бога

Ты Василиса — вольная птица.

Бури в горах все страшнее и выше,

Горный там дух от души веселится,

И под Луною стираются лица,

И изнывает в плену Василиса.

Вырвется снова она на свободу,

Сколько героев сюда устремится

Что там случится богу в угоду

О, Василиса, ты вольная птица

Глава 25 Помощь близко

Горыныч задержался не просто так, узнав от ветров, что Чурила и Дунай уже в пути, он и решил прихватить их с собой, чтобы и они хоть что-то сделали для своей царевны и для своей невесты. Совершать вместо них подвиги напрасные Змею совсем не хотелось. Он их и до сих пор насовершался вволю, пусть другие попробуют.

Но там были не только богатыри, а и Соловей разбойник тоже, тот чуть раньше решил разыскать освободителей. Он всегда бывал там, где надо, где было горячо.

Горыныч успел как раз в тот момент, когда воины повздорили и начали чуть ли не убивать друг друга, Тут Горыныч и приземлился и уставился на Соловья.

— Вы осторожнее, тебе-то ничего не будет, а вот Дунай погибнуть может, а он нам еще сгодится, — пытался встать между ними Змей, но сделать это при его размерах было не так просто. Тогда он разозлился и схватил в одну лапу Чурилу, во вторую Дуная, дотянуться друг до друга они не могли, но пытались.

— А это кто там третий, — только сейчас Горыныч узрел еще одного воина

— Сам не видишь, — усмехнулся Соловей, — жена верная дома усидеть никак не могла, с ними вместе отправилась в поход.

— Вижу теперь, не из-за нее ли они дерутся? — поинтересовался Змей, он первый на свете понял, что все беды в женах и девицах искать надо.

Змей был наслышан о том, что Чурила не только на девиц так действует, но и жены от них не отстают в своей любви к нему пылкой и страстной.

— Отпираются они, но думаю, что из-за нее, влюбилась она в Чурилу, черт попутал.

— А ничего удивительного, нечего ее было с собой брать, — заявит тот, — а то и царевну спасать некому будет.

Он отпустил Чурилу, все-таки с богом не стоило так обходиться, если увидит Велес, то мало ему не покажется, а вот девицу в мужском наряде подхватил.

— Неси ее назад, — скомандовал Горыныч, — и смотри, чтобы она никуда больше не сбежала, а нам до башни с Василисой еще путь не близкий, да и тяжелые они, это не девиц переносить, — ворчал Змей, тайком завидуя Соловью.

Но как говорится каждому свое. Он столько девиц переносил, что пора и мужиками заняться. Это может стать настоящим подвигом, может из-за спасения Василисы ему спасибо скажут.

Соловей отправился с Настасьей в царство Гороха, и хотя она пробовала его уговорить и с ним договориться, но ничего из этого не вышло.

— Нечего было подставляться, а я из-за тебя страдать не собирался, — заявил он, и жене Дуная пришлось смириться с таким повтором.

— Всех погубить хочешь?

Расстроенная Настасья ничего не замечала, но кот сразу заметил, что сам Соловей неровно дышит к жене Дуная, зараза эта оказалась страшная. И главное, что все в этом мире страшно запуталось, не понять, не разобрать, что и как должно быть. Однако он решил, что с этим можно и подождать, пока есть более важные дела — спасение царской дочки, например.

Глава 26 Столкновение с богами ветров

А между тем Чурила на спине у Горыныча мог спокойно переговариваться с Дунаем, когда жена была далеко, и делить им стало нечего, он сильно переменился и задумался о самом важном деле в жизни, и может быть о самом главным из своих подвигов.

— Я был на той скале, — говорил Чурила, — Нам одним там не справиться, надо кого — то из ветров на помощь позвать,

Сразу видно, что он уже освоился в жизни на небесах, и у него там есть друзья — товарищи. Дунай вряд ли мог похвастаться чем-то подобным. Приходилось прислушиваться и соглашаться со всем, что теперь там творилось.

И тогда Горыныч приземлился немного ближе, чем было намечено заранее, и они заглянули в огромную пещеру, где обитали боги ветров — шумные и своенравные дети Стрибога.

Надо признать, что мало кто решился бы оказаться в месте, где собираются сразу семь ветров, и что там можно увидеть и встретить. Но если даже они не все на месте, то их там все равно много, и чего стоят холодные северные ветра, они и змея, не говоря о богатырях, могут заморозить так, что мало не покажется. На этот раз их там было много, если не все, то многие там и оказались в тот момент.

И когда они выслушали все, что им поведал Чурила и добавил Дунай, то они пришли в некоторое замешательство. Ведь понятно было, что придется идти против батюшки, а этого никому из них делать не хотелось.

И все же порывистый восточный и молодой и пылкий западный ветер решили поступить именно так, потому что не в первый раз страдали юные девицы, когда что-то случалось у Стрибога.

Чурила готов был пообещать все, что угодно молодым ветрам, но пообещал им то, что мог дать наверняка, а это была страсть и любовь.

— Мы поможем вернуть царевну, — в один голос заявили Западный и Восточный ветер.

Старшие отошли в сторону, они пропустили главное, а теперь никак не могли сосредоточиться на чем-то. Потому все переменилось, к замку летели уже не троица наша, а с ними были молодые ветры

— Будьте осторожны, — предупредили их Чурила и Горыныч, нам обязательно надо спасти Василису и так, чтобы ваш батюшка в ярости мир не уничтожил.

Ветры и сами все прекрасно понимали и не собирались рушить этот мир. Они и прежде видели эту девицу, но теперь поняли, что ее роль значительнее и весомее, чем им могло бы показаться. А между тем замок бога ветров оказался уже перед ними, и надо было браться за дело.

И тут же раздался какой-то странный шум, пришельцы переглянулись, с кем это могла ссориться так громко царевна?

Глава 27 В чертогах Стрибога

И вроде времени прошло немного. Но что же творилось в горах, в том самом замке на краю света.

Как и в любом другом месте, там была своя Кикимора, свой дух жилища и судьбы.