Бесплатный фрагмент - Чему не учат на журфаке

О чем и для кого эта книга?

Я абсолютно уверен, что журналистика — одно из самых увлекательных занятий в мире. Благодаря ей можно познакомиться с огромным количеством неординарных людей, побывать там, куда никогда не попадут представители других профессий, творчески реализовать себя, выполняя важную для общества работу.

Но сейчас работа в медиасфере сложна как никогда. Мы переживаем самую бурную революцию идей и технологий, которая когда-либо была за всю историю существования СМИ. Ежедневно участвуя в этом процессе, мы даже не успеваем осознать, что интернет-революция последней четверти века по значимости сопоставимы с изобретением печатной машины Гутенберга.

Нам приходится по новому смотреть на нашу профессию и получать новые навыки и компетенции. Проработав более 30 лет в сфере медиа, побывав во главе шести журналистских коллективов, я продолжаю учиться. В нашей профессии этот процесс бесконечен.

У меня давно копилось желание обобщить накопленные опыт и наблюдения. В итоге и возникла эта книга. В ней нет уроков о том, как правильно выстроить заметку, как придумать заголовок. Об этом пишут в специальных учебниках и рассказывают на журфаке, и еще больше вы узнаете, работая в редакции. Я хочу поделиться соображениями о том, как сделать первые шаги и реализовать себя в этой профессии. Обращаюсь прежде всего к тем, кто хочет прийти в журналистику или только начал карьеру в СМИ.

1. Определитесь, для чего вам эта профессия?

Для начала одна грустная история.

В одной из редакций, где я работал, как-то появилась новая сотрудница. Староста группы, красный диплом журфака — все было при ней. Девушку определили в один из отделов, дали тематику. Она добросовестно выполняла задания, сразу же показала себя как очень старательный и ответственный сотрудник.

Но через пару недель коллеги застали ее всю в слезах. Что случилось? Выяснилось, что наша краснодипломница вдруг осознала, что ошиблась в выборе профессии.

Цена ошибки оказалась очень высокой — пять лет жизни. Девушка в конце концов осталась в профессии, но провела всю свою жизнь где-то в третьем эшелоне. Я уверен, что она могла стать хорошим врачом, учителем или, может быть, юристом. Но стала журналистом — по ошибке или стечению обстоятельств. И таких людей, увы, немало.

За три десятка лет в СМИ мне довелось иметь дело с сотнями начинающих журналистов — это были старшеклассники, абитуриенты и студенты журфака, соискатели вакансий, и просто люди, ищущие себя. Помощь им — это большая и очень важная часть редакторской работы.

Могу сказать, что значительное число из тех, кого я видел — случайные люди и никаких предпосылок к тому, чтобы стать журналистами, у них не было. В этом смысле журналистика не исключение: точно так же человек может случайно пойти в полицейские, врачи, строители — куда угодно. Он даже может каким-то образом попасть в эти профессии и находиться там годами, а то и десятилетиями, но при этом не быть даже середнячком по своим профессиональным данным.

По моим наблюдениям, начинающие делятся на несколько основных категорий.

Старшеклассник, желающий стать журналистами. Одна из самых перспективных категорий. Довольно часто из них получается толк. Обычно он уже пытается сделать или уже сделал первые шаги в журналистике. Хотя ему еще только предстоит закончить школу и выбрать профессию и вуз.

Абитуриент. Как ни странно, одна из самых безнадежных категорий. Часто к моменту подачи документов на журфак у них нет ни одной публикации. Абитуриенты (нередко в сопровождении папы или мамы) появляется за месяц-другой до крайнего срока и просит редакторов опубликовать несколько их невнятных заметок. Будучи главным редактором «молодежки», я часто помогал им, но еще чаще проводил беседу о том, почему им вообще не надо поступать на журфак. Основной аргумент был таков: если ты до сих пор не написал ни строчки и не чувствовал к этому стремления, то зачем тебе это?

Обычно у них в ходе беседы округлялись глаза, но в большинстве случаев они все же с пути не сворачивали. А зря. Ибо процент успеха в этой категории очень низок: на моей памяти считанные единицы более-менее приличных журналиста, прошедших в профессию по такому короткому пути. В большинстве случаев у таких абитуриентов за спиной родители, либо толкающие их в журналисты, либо потакающие их сиюминутному капризу. Как правило, сами они очень далеки от понимания, что это за профессия, но она кажется им нетрудной и, что особенно важно, «белой». Такие родители чаще всего происходят из низов, но им удалось каким-то образом пробиться в средний класс, иногда даже в верхний его слой. Им хочется сделать так, чтобы их чадо легко порхало на телеэкране, и не пробивало себе дорогу в жизнь теми тяжелыми путями, как это делали они. Или чтобы оно проводило время с 9 до 18 в пресс-службе какой-нибудь госструктуры. Во всяком случае, примерно так выглядят их иллюзии относительно работы в медиа и PR.

Такой абитуриент обычно знает названия нескольких федеральных и региональных СМИ. Но задаешь ему один-два вопроса и становится понятно, что он их не читает. И в целом довольно ограничен в плане общей эрудиции, хотя при этом может даже иметь золотую медаль, полученную благодаря усиленной зубрежке.

Вечный искатель. Обычно это взрослый уже человек, часто неглупый, сменивший несколько никак не связанных между собой профессий. К нему во время очередного кризиса с поиском работы пришло озарение: именно в журналистике он сможет себя реализовать и именно к ней он всю жизнь шел, правда, как-то неосознанно. Обычно за плечами у него нет никаких публикаций. Ну, может быть, пара-тройка совсем давних экспериментов. Но у него есть какой-то жизненный опыт, и ты надеешься: а может, это как-то выстрелит?

При этом где-то глубоко внутри у него есть мысль, что журналистика — это сравнительно несложное дело, которое почти не требует каких-то специальных знаний и их подтверждения в виде диплома. И почему бы его не освоить, раз уж в других профессиях ничего не получилось?

Увы, в 99,9% этот кандидат безнадежен. Через несколько дней творческих мучений он звонит и упавшим голосом говорит, что осознал: журналистика — это не его. Среди них попадаются довольно неожиданные персонажи: например, однажды ко мне приходил проситься на работу спившийся бывший муж одной известной в Татарстане дамы-политика.

Таких заблудившихся по-человечески жаль, но СМИ — не богадельня.

Люди из других профессий. Чаще всего это человек, достигший каких-то результатов на другом поприще, начитанный и уже пробовавший что-то писать. Возможно, он в свое время просто ошибся с выбором профессии или просто перегорел на прежнем месте. Это не «заблудившийся» из предыдущего пункта, а человек, который знает, что хочет. Категория немногочисленная, но мне известны физики, врачи и программисты, из которых получились очень сильные журналисты. Правда, такие истории были больше свойственны 90-м, когда многие люди резко меняли сферу деятельности: военные становились строителями, учителя предпринимателями и т. д.

«Наши люди». Обычно ты сразу отличаешь их чутьем уже в начале разговора. Такой претендент начитан, жив в общении, куда-то что-то писал, и ты понимаешь, что или уже говорите на одном языке или это уже очень скоро произойдет. Самое главное — ты видишь, что он «горит». Но самое главное — он в состоянии предложить несколько собственных тем. Не прочитанных в каких-то газетах, а придуманных самостоятельно в результате собственных наблюдений и размышлений.

С годами я выработал довольно простой алгоритм работы с соискателями. Можно отправить такого кандидата написать репортаж на какое-то общедоступное мероприятие, скажем, туристическую (а еще лучше на машиностроительную) выставку. Это не изощренное издевательство над новичком, а тест, в ходе которого проверяется его желание разобраться в незнакомом предмете. На этом этапе значительная часть отсеивается. Некоторые все же что-то пишут, в большинстве случаев их беспомощные репортажи можно сразу отправлять в корзину. Наконец, для прошедших это сито наступает новый этап, когда ты даешь кандидату задание представить список из пяти тем, которые он бы хотел предложить. Значительная часть соискателей после этого испаряется. С оставшимися можно о чем-то говорить.

Моя классификация, конечно же, условная и не может учесть все нюансы. Жизнь сложнее любых схем, и есть люди, которые не вписываются в эти рамки. Но это исключения, которые подтверждают правило.

К сожалению или к счастью, в настоящую журналистику нельзя прийти через черный ход. Если ты не имеешь никаких данных для присутствия в этой профессии, то шансы крайне невелики. Так же как малы шансы у девушки с лишним весом и тяжелой костью стать балериной, тем более, если она вдруг решила стать ею в 18—20 лет. Хотя никто не отрицает, что она может похудеть и научиться танцевать. Но сами понимаете: этот балет будет так себе.

Резюме: если человек в юности ничего не писал, если не пытался еще в школе как-то творчески проявить себя, не читал взахлеб книг и СМИ, то, как правило, его путь в журналистику случаен.

Начиная любое дело, надо понять, для чего оно вам. Каким должен быть результат? Стремясь получить профессию журналиста, ответьте себе, чего вы хотите достичь с ее помощью?

Выбирая журналистику, люди преследуют очень разные цели.

Для какой-то части это трамплин в другие сферы. Знаю немало бывших журналистов, ставших профессиональными политиками, правозащитниками или чиновниками.

Дело в том, что журналистика дает то, чего не может дать ни одна другая профессия — возможность практически неограниченной коммуникации с самыми разными структурами, людьми и сообществами. Используют это журналисты по-разному. Некоторые заводят нужные связи и начинают движение в сторону других профессий. Плохого в этом, наверное, ничего нет, каждый волен выбирать свою дорогу. Но когда люди, чьих громких публикаций и вообще каких-либо достижений в СМИ я не могу вспомнить, становятся, например, политиками, то я отношусь к ним скептически. Если ему в качестве журналиста нечего было сказать людям, то что же он им скажет как политик?

Если же вы хотите развиваться как журналист и считаете, что это ваше призвание, то нужно осознавать и риски, которые несет с собой такой выбор. Они есть в любой профессии, и в журналистике они носят свой, специфический характер.

Мне приходилось видеть у своих коллег разные мотивации. Кто-то, например, живет важной идеей и реализует ее с помощью журналистики — например, поднимает проблему мусоросжигательных заводов или загрязнения окружающей среды. Но в этом случае журналистика выступает лишь как инструмент, на самом деле в профессиональном сообществе такого журналиста воспринимают как эколога или волонтера. Да, такие авторы часто дают читателю то, чего не может журналист-универсал. Но в моем понимании они находятся где-то на грани нашего профессионального поля, и даже одной ногой вне его.

Бывает, что человек попадает в журналистику по какому-то стечению обстоятельств. Нравилось читать, писать, ну и пошел на журфак. Потом попал в какую-то редакцию. Работа кажется непыльной, платят деньги, иногда неплохие. На самом деле таких людей большинство, и не только в журналистике, но и в любой другой профессии. Работу они не воспринимают как миссию, это лишь более-менее комфортный способ заработка. И в этом тоже ничего плохого нет. Но из них не получаются лучшие.

Между тем, по моему убеждению, журналистика — это одновременно и ремесло, и миссия. Тот, кто это осознает, испытывает как минимум острую потребность сообщать людям новое, а в идеальном случае — менять общество к лучшему.

2. Не считайте журналистику легким занятием

В 17 лет я принес свои первые заметки в редакцию газеты и попал на прием к главному редактору. Он посмотрел материалы, которые я предлагал к публикации, выдержал паузу, вздохнул и сказал: «Не думай, что журналистика — это легкая прогулка». Я тогда, честно говоря, не понял, какой смысл он вкладывал в эти слова. Более того, они показались мне излишне пафосными. Но фраза хорошо запомнилась. И я много раз потом с ней соглашался.

Люди со стороны не всегда понимают, что журналистика, если ей заниматься серьезно, очень сложная профессия. Ничуть не проще профессии хирурга или пилота.

Однажды к нам в редакцию «Татар-информа» пришел руководитель крупного предприятия. Во время экскурсии по офису, которую я для него проводил, мы разговорились об особенностях работы в СМИ. Услышав от меня, что одна из главных проблем в нашей профессии — стрессы и выгорание, мой гость искренне удивился: мол, а от чего это у вас там могут быть стрессы? Вы же сидите в комфортных условиях, пишете, общаетесь с людьми. То ли дело на нашем предприятии — у нас станки, трубы, конвейеры!

Знаю случаи, когда родители говорили своим детям, что идти в журналистику не стоит, ибо это что-то эфемерное и не совсем серьезное. Дети шли на юрфак или менеджмент, а потом умирали от тоски, работая подносчиками бумаг на «настоящей» работе в больших корпорациях. И страдали, понимая, что их истинное предназначение в чем-то другом.

Я не раз слышал признания студентов о том, что они пошли на журфак по той причине, что туда относительно легко поступить. Это отчасти правда. И я вижу в этом две проблемы. 1. Несправедливость — в том, что они в итоге заняли чье-то место. 2. Массовое ложное представление о журналистике как о каком-то легком, поверхностном занятии.

В общем-то, любым делом в этой жизни можно заниматься спустя рукава. В том числе и журналистикой. Людей в этой профессии занято очень много, и большинство из них далеко не звезды. И так в любой другой профессии. Ведь на каждого известного кардиохирурга приходятся тысячи малооплачиваемых и никому не известных участковых терапевтов в районных больницах.

На самом же деле хороший журналист — штучный товар и вполне успешный человек, в том числе если мерилом его успеха считать материальную сторону.

Но путь в журналистике непрост, этим он и интересен. Хорошему журналисту нужно постоянно приобретать очень много навыков и знаний, сознательно создавать себе дискомфортные ситуации, разбираясь в сложных проблемах, уметь стоять на своем, работать порой в нечеловеческом режиме. Одним словом, легкость занятия журналистикой — это иллюзия.

3. Не ходите в журналистику только ради заработка

Если вы пришли в журналистику в первую очередь за большими деньгами, то это принципиальная ошибка. В принципе, здесь такие же заработки, как в среднем у белых воротничков, которые работают в офисах. Если будете работать хорошо, то на жизнь вполне будет хватать. Если станете суперзвездой, то будет не только хлеб с маслом, но и с икрой. Но если у вас в планах покупка виллы, дорогого автомобиля или личного вертолета, то вам не сюда.

Но это не значит, что в этой сфере невозможно хорошо зарабатывать. Можно, но для этого вам придется освоить то, чему нигде не учат: стать предпринимателем в медийной области. А для этого совершенно необязательно быть журналистом. Например, самый успешный татарстанский предприниматель в области СМИ, владелец телекомпании «Эфир» — по образованию энергетик. Еще один известный у нас в республике бизнесмен в области СМИ начал со скромного агентства недвижимости, потом стал выпускать небольшую газету объявлений, через некоторое время вокруг нее вырос целый холдинг из нескольких газет и радиостанций.

Есть немало таких историй. Но их объединяет один и тот же фактор: эти предприниматели никогда не работали журналистами. Исключения, конечно имеются. Есть люди, которым удалось соединить в своем лице талант менеджера и способности журналиста, но такие случаи достаточно редки и лишь подтверждают правило.

Почему так происходит? Такое случается во многих областях: например, можно быть посредственным сыщиком, но уметь хорошо организовать работу «убойного отдела» в полиции. Вы можете быть очень талантливым журналистом, но не обладать необходимыми организаторскими способностями, не видеть и чувствовать медийный рынок и не понимать, что ему нужно именно сейчас. Но если вы обладаете и тем и другим, то это дает вам большое преимущество перед конкурентами.

Другой вопрос, что сочетать эти две ипостаси одному человеку крайне сложно. Поэтому в 90-е практически все российские СМИ перестроились по западной модели, когда есть директор (иногда он же владелец) и главный редактор. Первый отвечает за бизнес, рекламные поступления, второй — за содержание. До этого в советской печати обычно вся власть принадлежала главному редактору, у которого мог быть заместитель по рекламе и распространению издания. Обе модели, впрочем, имеют свои недостатки, но подавляющее большинство СМИ придерживаются принципа разделения функций.

В начале пути стоит определиться, что вы хотите. Если деньги вас интересуют больше, чем творчество, но при этом вы хотите работать именно в СМИ, попробуйте поработать менеджером по рекламе в какой-нибудь редакции. По крайней мере, бросить это занятие вы еще успеете.

4. Решите, нужен ли вам журфак. Если да, то для чего

Я сам выпускник журфака, но всегда относился к нему неоднозначно. Испытываю уважение ко многим, кто там работает, стараясь вложить в головы студентов основы журналистики. Но при этом многолетние наблюдения дают основания считать, что сама по себе система подготовки журналистов находится в кризисе. Причем давно, лет 20 как минимум.

Что такое журфак в России? По сути, это рудимент советской вузовской системы гуманитарного образования, готовившей сотрудников для СМиП. Да-да, не СМИ, а именно СМиП. Сейчас многие уже и не знают, что означает эта аббревиатура. СМиП — это средства массовой информации и пропаганды. То есть его выпускники, по замыслу, должны были становиться сотрудниками партийной и советской печати и нести в массы агитацию и пропаганду.

Но эти вещи давно перестали быть актуальными. С 90-х годов прошлого века журфаки по всей стране, стараясь соответствовать времени, ищут новые формы обучения студентов, проводят эксперименты — удачные и не очень, меняют вывески, становятся высшими школами, институтами.

Я закончил журфак Казанского университета в 1996 году. С тех пор факультет как минимум три раза был преобразован, и четырежды менял место своего расположения, в конечном счете превратившись в целый институт. Сейчас его материально-техническая база несравнима с тем, что было в наше время. У высшей школы журналистики (так сейчас называется наш журфак) есть собственная телестудия, классы для интерактивных занятий и многое другое. Прогресс налицо, что и говорить. Но проблема качества выпускников все равно сохраняется.

Похоже, все-таки российские факультеты журналистики остаются уникальным явлением в мире. Я лично не проверял, но в профессиональном сообществе есть устойчивое мнение, что факультетов журналистики в развитых странах нет. Там журналистами становятся люди других профессий, разными путями постигшие основы этого ремесла: через какие-либо курсы, практику работы стажером в различных СМИ.

Наверное, они не знают многого из теории и истории журналистики, о технологиях и многом другом, что давали нам преподаватели на журфаке. Но положа руку на сердце, скажу честно: за четверть века в журналистике мне ни разу не пригодились знания о «Колоколе» Герцена, к зачетам по которому мы лихорадочно готовились по ночам. Если вы работаете над собой, много читаете, вы и так будете знать основные вехи в истории журналистики и медийной отрасли. Но без каждодневной практики, выброшенных в корзину материалов, ошибок, срочных новостей вся ваша теоретическая подготовка абсолютно бесполезна.

Так получилось, что я стал штатным сотрудником газеты раньше, чем поступил на журфак. Учился заочно, о чем ни секунды не жалел. Но зато на последнем курсе я уже был главным редактором собственного еженедельника. Если бы я все эти годы целыми днями сидел на лекциях и писал материалы в газету только в период практики, то такой результат был бы невозможным.

Большинство студентов журфака рано или поздно оказываются перед дилеммой: работать или учиться? На моей памяти мало кто из тех, кто делал приоритетом учебу, становился заметной фигурой в журналистике. Думаю, потому, что самое важное время — это когда вам 20—25 лет. Именно в этом возрасте вы уже можете сформироваться как профессионал, сделав первые, самые нужные шаги. Более поздний старт дается труднее. Я знаю людей, которые становились журналистами (причем неплохими) и в 40 лет, но это редчайшие исключения.

Со мной работал один очень хороший журналист, который в период учебы несколько раз находился на грани отчисления из университета только потому, что очень много писал в газету, будучи студентом дневного отделения. Совмещать учебу и работу ему было крайне сложно: он пропускал лекции, не успевал сдавать зачеты. Но на третьем курсе он был уже совершенно сложившимся журналистом, способным писать на самые сложные темы.

Не хочу и не могу сказать ничего плохого в адрес преподавателей журфаков. В подавляющем большинстве это очень интеллигентные, искренне любящие свое дело люди. Но приведу один характерный факт. Однажды мы пригласили поработать выпускающим редактором одного очень популярного среди студентов преподавателя журфака. Все было при нем: энциклопедические знания, безупречное чувство стиля, умение блестяще вести беседу, и масса других достоинств. Честно говоря, мало кто из журналистов нашей редакции имел такой набор данных. Но он продержался в нашей редакции всего несколько дней. Написал заявление об увольнении, пояснив, что не готов работать в состоянии крайнего напряжения, которое было в нашей группе выпуска. В нашем же понимании такое напряжение было нормальной рабочей атмосферой.

Ситуация с этим человеком отражает всю пропасть, которая существует между теорией и практикой журналистики. Редакция СМИ — это производство информации, настоящая фабрика с ее жесткими законами. А журфак — это все-таки больше теория плюс исключительно либеральное отношение преподавателей к студентам. И совместить эти две разные стихии действительно очень сложно.

Журфак на самом деле не является каким-либо особым пропуском в журналистику. Он может помочь тем, кто действительно хочет стать журналистом, но не более. Но я видел немало очень хороших журналистов, которые имели диплом экономиста, физика, геолога. И даже вообще не имевших никакого диплома.

И, к сожалению, во все времена на журфак поступало много людей, которые на самом деле и не планировали становиться журналистами. Например, из учившихся в моей группе в профессии через 10 лет оставалась в лучшем случае треть. Почему же они идут туда? Существует мнение, что учиться на журфаке легче, чем на остальных факультетах. Где-то это правда. Объясняется это не столько легкостью дисциплин, сколько особо демократичной атмосферой на этом факультете и повышенной степенью гуманизма со стороны профессорско-преподавательского состава. Чтобы быть изгнанным с журфака, студенту нужно стать отъявленным злодеем и настоящим лоботрясом.

И еще очень важное о журфаке. Прежде чем идти на платное отделение, возьмите калькулятор. Как-то мы с коллегами подсчитали, что выпускнику придется года три работать только на то, чтобы оправдать расходы, понесенные на оплату учебы в течение пяти лет. Считаю это полной бессмыслицей.

Еще большая бессмыслица и обман — обещания вузов дать дорогу не просто в профессию, а сделать человека журналистом высшего уровня. Один уважаемый университет одно время обучал студентов по специальности «международная журналистика». На платной основе, естественно. Мы с коллегами над этим посмеивались, понимая, что в стране этих самых международных журналистов — единицы, и это уж точно не выпускники этого уважаемого вуза. Но когда я получил резюме одной из выпускниц, мне стало совсем не смешно. «Добрый день! Заинтересовала вакансия. Расскажу вкрадце о себе. Мне 22 года, я по образованию международный журналист», — писала соискательница. «Вкрадце»…

Учеба на журфаке имеет один очень важный нюанс, о котором редко задумываются. Закончив его, вы становитесь заложником своего диплома. С ним у вас дорога только в журналистику или PR. Или в предпринимательство, где ваш диплом вообще никого не интересует. Но если вы, например, дипломированный архитектор или микробиолог, то вы вполне можете стать журналистом. Причем довольно быстро. Конечно же, при наличии способностей. Но будучи обладателем журналистского диплома, архитектором или микробиологом вы не станете. Слишком много нужно специальных знаний, которые вы сами получить, скорее всего, не сможете.

Резюме: есть много моментов за журфак, но не меньше и моментов против него. Взвешивайте.

5. Ведите свой блог

Когда ко мне приходят устраиваться на работу новички, я всегда перед собеседованием просматриваю их профили в соцсетях. Мне интересно, пишет там соискатель от себя, или только постит какие-то ссылки. Есть ли у него какие-то мысли? Где он бывает, какие у него увлечения? С кем дружит?

Если он ничего не пишет в Фейсбуке и даже не постит фото в Инстаграм, то это сигнал о том, что у него не имеется потребности что-то сообщать окружающим. То есть отсутствует главный журналистский инстинкт — рассказывать о людям о чем-то новом.

Ваш блог — это ваше личное СМИ. В нем вы можете давать ссылки на ваши публикации, с его помощью устанавливать связи с интересующими вас людьми, писать о своих размышлениях на различные темы, вступать в профессиональные сообщества.

Конечно, при этом будет странным, если вы будете противоречить тому, что пишете в ваших материалах в газете. И еще более странным, если будете писать что-то негативное о своих коллегах и о редакции, в которой работаете. Удивительно, но такие случаи бывают. В Казани один журналист и пиарщик долгое время анонимно вел блог, в котором в деталях рассказывал о своих проблемах на работе и сложных отношениях с начальством. Анонимность не спасла, автора через некоторое время вычислили и попросили поменять работу.

Был еще случай в моей практике. Однажды на наше объявление о вакансии прислал свое резюме очень перспективный молодой человек. У него был опыт работы в ведущих федеральных СМИ, масса плюсов — например, знание языков. Но во время собеседования меня не покидало ощущение, что с ним что-то не так. После встречи я нашел его аккаунт в ЖЖ и, прочитав посты, понял, что это человек с очень серьезными психологическими проблемами. Серьезными настолько, что он просто не может системно работать ни в одном месте. В блоге он в подробностях описывал свое состояние, из них следовало, что ему надо срочно искать не нового работодателя, а хорошего психотерапевта.

Нужно хорошо понимать, что личный блог — это ваше лицо. Изучая вашу страницу в Фейсбуке или в «Вконтакте», можно получить некоторое, хотя бы частичное представление о вас как о личности, даже если вы там особо не откровенничаете. Лучше, если оно будет правильным и позитивным.

К тому же, времена, когда в соцсетях можно было нести любую чушь, безвозвратно прошли. Неосторожно сказанное слово в микроблоге может обернуться тяжелыми последствиями. Например, известный в прошлом казанский телеведущий в 2016 году оказался на скамье подсудимых после того, как высказал в Твиттере поддержку действиям тех, кто расстрелял в Орландо (США) посетителей клуба для секс-меньшинств. Прокуратура требовала для него три года колонии. Суд признал блогера виновным по обвинению об оправдании терроризма. В связи с обвинением по этой статье процесс проходил в военном суде. Ему повезло: он отделался штрафом и конфискацией айфона, с которого было написано сообщение. А казалось бы, всего лишь один твит…

Словом, соблюдайте технику безопасности в соцсетях.

6. Определитесь: какой вы журналист?

В самом начале вам будет сложно понять, каким видом журналистики вам хочется заниматься. Я в основном работал с текстами в газетах. Был опыт работы в течение года на радио, в журнале, но он лишь убедил меня в том, что это не мое и мне больше всего подходит формат новостей и оперативной аналитики. Многое зависит от ваших личных качеств и склонностей. Скорее всего, в начале вам будет сложно понять, какой путь в журналистике выбрать. Может быть, вы и вовсе не хотите писать, и ваш выбор — стать фотожурналистом?

Пишущие журналисты и телевизионщики — это два разных мира. Их профессиональная среда пересекается довольно слабо. У ТВ и газет своя иерархия, свой сленг, свое понимание информации. Есть, конечно, примеры, когда телевизионщики превращаются в газетчиков и наоборот. Но удачных примеров не так много.

Часто можно наблюдать картину, когда газетчики, телевизионщики и корреспонденты новостных агентств, оказавшись, например, на судебном процессе, отрабатывают его совсем по-разному. Газетчики высиживают до конца, потом собирают комментарии сторон. Журналисты информагентств тут же в зале суда строчат на планшете новости в режиме онлайн. Телевизионщики снимают самое начало, берут чей-нибудь комментарий и уезжают, так как у них обычно еще несколько съемок. Что вам ближе? Поверхностный телевзгляд с картинкой? Длинный сложный текст? Быстрая короткая новость? Чем раньше поймете, тем лучше.

Сейчас наступили времена конвергентной журналистики. О них говорят уже лет 40, но только в последние годы она стала по-настоящему появляться у нас в стране. По сути дела, почти все ведущие СМИ уже не первый год выпускают информационный продукт в разной упаковке. У интернет-изданий есть свои телестудии и каналы, у печатных СМИ — свои радиостанции, у телеканалов вещание все больше смещается в интернет. Но это касается в основном работы редакторов, которым теперь приходится упаковывать в один пакет вещи, которые раньше объединить было невозможно: текст, звук и изображение.

Мы уже все меньше делимся на пишущих и снимающих. Тому, кто до сих пор лишь писал, уже приходится по меньшей мере уметь снимать фото и видео, без этого уже никуда.

Все меняется очень быстро и сейчас нужен более широкий набор навыков, чем прежде. Довольно долгое время ходит идея о «универсальном журналисте» — человеке, который может все. Ну или почти все: писать и короткие заметки, и лонгриды, снимать фото и видео (а также обрабатывать и монтировать их), самостоятельно, без редактора, выставлять свои материалы на сайт. И много чего еще. В принципе, таких людей уже немало. И думаю, что в ближайшие годы их станет очень много, потом большинство.

Поэтому, если вы уже научились писать, то имейте в виду, что одного этого сейчас очень мало.

7. Ищите место, где вам дадут пройти практику или стажировку

В общей сложности я семь лет проработал главредом молодежных газет. Сейчас подобный тип СМИ практически вымер. Хотя, с моей точки зрения, это была очень хорошая школа для тех, кто делал первые шаги в профессии или присматривался к ней. Основываюсь на том, какие результаты мне довелось увидеть самому. Из тех, кто стажировался у меня в редакции в Челнах и начинал заниматься журналистикой в «Молодежи Татарстана», получилось несколько главных редакторов и несколько десятков крепких профи.

Молодежные СМИ — явление крайне неоднородное. Существовали классические региональные издания, учредителями которых были обкомы комсомола. У нас в республике это были «Комсомолец Татарии» и «Татарстан яшьлэре», в Питере — «Смена», в Чувашии — «Комсомолец Чувашии», в столице — «Московский комсомолец» и т. д. Такие издания в начале 90-х имели очень большие тиражи, но уже через десяток лет интерес читателей к большинству из них угас.

Когда я в 2006 году пришел в «Молодежь Татарстана» (бывший «Комсомолец Татарии»), то понял, что газета фактически уже не существует. Есть офис, люди, техника, зарплата, а тираж едва достигал 2 тысячи экземпляров.

Все это резко контрастировало с былой историей издания, которое было очень популярным в 80-90-е — в лучшие времена его тираж превышал 100 тысяч экземпляров. Но от нее не осталось и следа. Придя на руины, я довольно смутно представлял, что делать с газетой.

Сначала надо было разгрести завалы. Глубина пропасти, в которой оказалась редакция, была очень впечатляющей. Дисциплина была на крайне низком уровне. Первое время было довольно много опоздавших на работу. Заставлял писать объяснительные. Порой они выглядели анекдотически: например, корреспондент, недавно вышедшая замуж, написала, что ее не пустил утром на работу супруг.

Первоначально я пытался собрать коллектив из авторов, находящихся на исходе комсомольского возраста и уже за пределами его, и произвести римейк версии начала 90-х, сделав упор на общественно-политическую тематику. На это было потрачено около года, тираж подрос. Однако, сам по себе молодежный бренд газеты не позволяли развиваться в этом направлении. Но тут пришла идея: поэтапно сделать МТ студенческой газетой. В то время осенью во многие редакции приходили первокурсники журфака, которым было велено найти себе место для практики. Запомнил, что как раз тогда ко мне пришла целая группа, где было очень много парней и девушек, что называется, с горящими глазами. Я предложил им такое решение: мы с ними составляем планы, распределяем тематику и работаем. Через некоторое время подводим итоги, и лучшие к своим гонорарам получают еще и оклад в виде полставки. На тот момент имелось четыре свободных корреспондентских ставки, и редакция вместо четырех взрослых корреспондентов получила сразу восемь штатных сотрудников. Мы создали газету в газете «СтудИя», по замыслу, она постепенно должна была вытеснить все остальное содержание МТ.

Я зашел еще дальше и стал отдавать свой кабинет для проведения планерки самими студентами и знакомился только с готовыми планами. Параллельно мы наладили поставку газеты в вузы и тираж снова стал расти. Но я понимал, что это издание уже вряд ли найдет себя в период начала бурного роста интернета.

Из той студенческой команды получилось немало хороших журналистов: кто-то уехал в столицу на «Эхо Москвы», кто-то потом работал со мной в других СМИ, кто-то в «Комсомолке» и других изданиях.

Когда начинающим журналистам дают такую возможность самоорганизоваться, часто из этого бывает толк. В Челнах в 90-е существовала при Доме детского творчества газета «Пятая стена», в которую писали старшеклассники. Газета была довольно популярной, имела тираж в районе 10 тысяч. Многие авторы этой газеты потом стали хорошими журналистами, рекламщиками, дизайнерами.

Понятно, что сейчас создавать бумажную газету для тинейджеров и студентов бессмысленно. Но я не вижу аналогичных СМИ и в интернете. Во всяком случае, я не знаю изданий, куда вот так с улицы может прийти начинающий журналист и влиться в тусовку таких же новичков. А тусовка в этом деле имеет очень важное значение — в ней начинающий журналист видит таких же как он, обменивается идеями, и — самое главное — учится быть частью команды. А без этого умения ничего в дальнейшем не получится, несмотря на весь индивидуализм, который подразумевает журналистская профессия.

Поэтому сейчас те редакции и медиакомпании, у которых хватает на это сил, готовят себе кадры сами: например, в «Татмедиа» действует медиашкола, через которую прошло множество начинающих журналистов, которые смогли потом устроиться штатными корреспондентами в издания холдинга.

8. Не упускайте возможность поработать внештатником

Мой первый газетный опыт вообще не был связан с желанием стать профессиональным журналистом. Я об этом не помышлял. Все было довольно просто: я написал заметку об одной рок-группе и отправил в редакцию местной газеты. Каково же было мое удивление, когда ее напечатали в молодежном выпуске газеты. Но и это еще было не все: вскоре мне по почте пришел гонорар за публикацию. И еще мне пришло письмо журналиста, который работал с моим письмом. Меня приглашали прийти в редакцию самой главной городской газеты, чтобы познакомиться!

Я был очень впечатлен и взволнован. Отправился в редакцию, там на меня посмотрели и предложили попробовать себя в качестве внештатника. Дали первое задание: съездить на другой конец города, чтобы проверить факты, изложенные в письме читательницы. В нем сообщалось, что в киоске «Союзпечати» работает некая неадекватная продавщица, которая постоянно скандалит с покупателями и даже угрожает им рукоприкладством.

Поехал на задание в переполненном автобусе, как сейчас помню, был лютый мороз и темнота. Оказалось, что киоскер и правда неадекватна, она хамила от души буквально каждому покупателю. Я написал комментарий к письму, он тоже был опубликован. И через некоторое время в редакцию из «Союзпечати» пришло письмо, в котором сообщалось, что факты подтвердились и киоскерша уволена. Я был очень удивлен и впечатлен всеми этими событиями. Тогда все это казалось мне фантастикой — так впечатлила меня сила печатного слова и сама механика этих событий. Я продолжал публиковать свои заметки и в какой-то момент впервые побывал в настоящей типографии. Шум печатных машин, огромные рулоны бумаги, запах краски — все это казалось просто невероятным.

Но стать штатным сотрудником мне посчастливилось лишь спустя где-то полгода. К тому времени я уже несколько раз был готов все бросить. Да и то поначалу меня взяли корреспондентом лишь на полставки. Это были очень скромные деньги. Но это было неважно: смысл был в том, что мне удалось сделать первые шаги, которые предопределили мою жизнь на три десятка лет.

Хочу сказать: если вдруг представилась возможность выполнять хоть какие-то редакционные задания, за них непременно надо браться. Но это обязательно должна быть хорошая профессиональная газета или телеканал, а не умирающий заштатный листок. В этот момент не думайте ни о деньгах, ни о славе, а только о том, как максимально наилучшим образом написать материал. Беритесь за все, особенно за те задания, которые никто не хочет выполнять: работайте в выходные, когда ваши более опытные коллеги отдыхают, отбившись от просьб начальства сходить на какое-либо мероприятие. Так уже скоро вы станете нужным, и, возможно, даже незаменимым.

Внештатная работа воспринимается как нечто несерьезное. Так оно и есть: заработок тут лишь в виде гонорара, обычно довольно скромного. Но наша с вами цель другая: нам надо зацепиться и вкладывать в себя. Потом все вернется. Если не бросите.

9. Будьте ремесленником

Мое глубокое убеждение — реализоваться в журналистике можно лишь, если ты четко осознаешь, что это именно ремесло. Да, это миссия, нередко творчество, но в основе это ремесло.

Не путайте журналистику с поэзией, прозой и драматургией. Такая каша часто возникает в головах некоторых людей, которые склонны к литературе, но по ошибке попадают в журналистику. Я видел примеры, когда человек воспринимает журналистику как поденщину, которая дает ему кусок хлеба (в случае с литераторством это намного сложнее), но мысли и душа у него находятся в другой стихии. В итоге он и не журналист, и не литератор, у него не получается ни сосредоточиться ни на своих произведениях, ни выдавать качественный журналистский продукт.

Исключения, конечно, бывают всегда и везде, но они лишь подтверждают правило. Я верю, что хороший журналист может стать неплохим писателем или публицистом. И знаю немало таких случаев. Но все эти люди приходили к писательству лишь эволюционным путем, а не пытаясь совмещать в свой голове две разные стихии в самом начале пути.

Зная, что вы, например, увлекаетесь поэзией и что-то пишете в стол, ваши близкие могут сделать ложные выводы о том, что вам надо идти на журфак. Им так кажется, потому что, с их точки зрения, это тоже «писанина». Но вам, скорее всего, не надо на журфак. Вам в литинститут. Хотя, честно говоря, не знаю, какая в нем польза. Слушайте себя, а не людей, которые сами в своей жизни не заработали ни копейки «писаниной».

Когда я еще только начинал работать в газете, посторонние и далекие от СМИ люди почему-то спрашивали, пишу ли я стихи. В их головах все это перемешано — литература, поэзия, журналистика. Я всегда был очень далек от этого вида творчества. За все годы работы в СМИ я ни разу не видел, чтобы ямб и хорей помогли кому-то реализовать себя в профессии.

В определении «ремесло», на мой взгляд, нет ничего, что снижало бы ценность журналистики. Под ремеслом я понимаю дело, которое вы умеете делать сами, и которое позволяет вам существовать как самостоятельной единице в любых условиях.

Стоматолог, парикмахер, водитель и другие подобные люди — это те, кто нужен при любой социально-экономической формации, и чьи личные трудовые качества позволяют ему зарабатывать. Не уверен, например, что такими же качествами обладают, скажем, банковские клерки и представители многих профессий, появившихся в России в девяностые-нулевые. Спроси такого человека, что он умеет делать, и сразу же поймешь, что он может существовать только в рамках какой-то жестко структурированной системы, и индивидуально нежизнеспособен с экономической точки зрения. Например, несколько лет назад в Татарстане случился банковский кризис, вызванный обрушением группы «Татфондбанка». В результате на улице оказались сотни, если не тысячи людей, которые больше не могли устроиться в банки уже потому, что банков в республике уже не было в прежнем количестве. Многим из них пришлось менять профессию, причем зачастую уже в довольно солидном возрасте.

На этом фоне любой журналист-середнячок имеет преимущество и может при самых худших обстоятельствах стать фрилансером-в нескольких изданиях. Как минимум на хлеб заработает: будет писать, вести на заказ блоги в Инстаграм, работать дистанционно. Если, конечно, он не ленив и развивает свои навыки ремесленника.

Но у ремесла есть и свой минус: оно не масштабируется. Если предприниматель может открыть вторую, третью, а то и десятую торговую точку, то у журналиста все равно одна голова и две руки. Он, может, конечно, стать предпринимателем в сфере медиа, но тут нужны другие таланты и способности. Выше мы об этом уже говорили.

В общем, журналистика, с моей точки зрения, это именно ремесло, хотя в большинстве случаев она все же является наемной работой. Но это пока. Например, блогеры уже изменили представление об этом — многие из них имеют подписчиков намного больше, чем даже федеральные СМИ.

Можно, конечно, быть ремесленником до такой степени, что тебе нет разницы, о чем писать и как писать — лишь бы платили. И такой подход, надо сказать, не редкость. Но чаще всего такой журналист проходит круг по редакциям, потом теряет доверие и, в конце концов, прозябает где-то в СМИ третьего эшелона. Но это уже не ремесленник, а шабашник.

10. Познавайте мир не в ущерб читателю

В жизни каждого журналиста бывает начальный этап, когда он еще только проходит курс молодого бойца на информационном поле. И в этот период он пишет много такого, что для многих читателей новостью не является. На мой взгляд, существует своеобразный жанр «начинающий журналист познает мир». Обычно это материалы без какого-либо конкретного информационного повода. Например, журналисту представилась возможность встретиться с известным ученым, или он впервые побывал в хосписе для онкобольных. Новость и открытие здесь только в том, что автор сам впервые туда попал и открыл какие-то новые вещи лично для себя. Но не для искушенного читателя, который читал таких интервью и репортажей вагон и маленькую тележку. Зачем ему нужен ваш рассказ-открытие? Что в нем нового? Поверьте, читатель не глупее журналиста, а часто даже и намного умнее.

Все это не значит, что нужно отказываться от встреч и новых контактов, ведь в нашей профессии коммуникация — самое главное, это ее основа. Но нужно понимать, для чего вы встречаетесь с этим ученым и зачем идете в этот хоспис? Возможно, вам повезет, и вы вдруг узнаете о какой-то сенсации. Шанс повышается, если вы хорошо подготовитесь, прочитав, что уже ранее было написано об объектах вашего интереса и не будете заниматься перепевами того, что уже было сказано до вас другими.

11. Найдите своих наставников

Учиться журналистике можно по-разному. Можно методом тыка, меняя темы, редакции, читая книги, материалы других авторов. Но лучший вариант, на мой взгляд, попасть хотя бы внештатником, но в высокопрофессиональный коллектив и учиться у опытных людей. Так вы освоите то, что не даст никакой журфак.