Бесплатный фрагмент - Бунтарский род Вадковских

«При воспоминании о Вадковском, прочь от моего пера всякое осуждение его неосторожных действий. Я храню в памяти… глубокое уважение, как к одному из замечательных людей по уму, по теплоте его чувств и сердца и по неизменности его убеждений».

С. Г. ВОЛКОНСКИЙ

Арест

Его грубо втолкнули в тёмный каземат. За спиной с грохотом захлопнулась кованая дверь. От тошнотворного запаха гниющей соломы и крысиного помёта, сырого спёртого воздуха, помутилось в голове. Постепенно глаза привыкли к темноте, восстановилось дыхание, яснее заработала мысль.

Вот и свершилось! Да, он был готов к аресту, но не верил, что его, дворянина, могут бросить в каменный мешок, стены которого кишат мокрицами, и под ногами снуют крысы. Бросили, как последнего колодника! Нет воды, чтобы умыться. Платье пропахло потом, изодрано и помято, а в нём приходится спать! Он не брит. Кормят отвратительно.

Неужто им не хватило бы взять с него слово и посадить под домашний арест? Слово Чести! Что может быть крепче?!

Узник, кусая губы, проглотил стоящий в горле горький колючий ком.

Почему дело, которому он отдал силы, молодость, ради которого пошёл на жертвы, потерпело неудачу? Рок?! Злосчастная судьба! Но ему всегда везло. И в игре, и в дружбе… Природа не обделила его внешностью, талантом, умом, богатством. Так что же? Почему Общество открыто, а он под арестом? Где допущена оплошность? Ведь было всё так ладно, и будущее рисовалось совсем иным.

«Вспомнишь ли ты, Русь святая, наша мать, иль тебе, родимая, не велят и вспоминать…» Вспомнят ли? Да, он подписал свой смертный приговор, ибо всё содеяное ставило его в разряд особо опасных государственных преступников. Но заслужил ли он забвения?! Бросить свет, гвардию, поместья, ради освобождения народа от рабства, и кануть в лету… Нет! Поймут ли когда-нибудь его или сочтут умалишенным?

И умирать, право, не хочется совсем! Жить, чтобы бороться, вот идеал!

Вопросы, теснившиеся в голове, не давали покоя. Он долго, нервно мерил шагами камеру. Наконец сел, упершись взглядом в отсыревший угол потолка. Там медленно скапливалась тёмная тягучая жидкость, вытягивалась и зависала в воздухе. Вот оторвалась капля, за ней вторая.

Кап, кап, кап…

— Фамилия?

— Вадковский.

— Имя, отчество?

— Фёдор Фёдорович.

— Возраст?

— Двадцать пять… Православного… Из дворян… Прапорщик Нежинского конно-егерского полка… Намерение Общества состояло в даровании государству конституции. Исполнение оного должно быть произведено вооруженною силою, и в случае несогласия на сие царствующей фамилии, отдалить оную от престола и водворить временное правительство, для приготовления конституционного положения…

«Надо просить за брата. Это моя вина, что Александр в Обществе», — стучало в висках. Но этот, первый в его жизни допрос, был уже окончен…

Род Вадковских

Вадковские… Старинный род из прусского города Магдебурга. В 1622 году Михаил Вадковский перешёл на службу в Польшу и в благодарность от Сейма получил дворянство. А его внук Иван Юрьевич в 1695 году был принят на русскую воинскую службу, участвовал в Северной войне против шведов. Иван, выдвинулся ратными подвигами в армии Петра Первого, к 1727 году имел чин полковника и ведал Кригскомиссарской конторой Адмиралтейской коллегии.

Его сын Фёдор Иванович, капитан лейб-гвардии Семёновского полка, стал «первым пособником» при захвате трона Екатериной Второй, за что 9 июня 1762 года был награждён орденом Святого Александра Невского.

В 1766 году в звании генерал-аншефа, в должности командира Семёновского полка, Ф. И. Вадковский вышел в отставку и поселился в своём поместье в селе Пятницкое Елецкой провинции Воронежской губернии (после межевой реформы с начала XIX века — Елецкий уезд Орловской губернии — прим. автора).

В «Экономических камеральных описаниях» Извальской волости Елецкого уезда сохранилось описание поместья Вадковских: «Село оврага прудового, и двух безумянных отвершков по обе стороны оврага Пятницкого, на правом берегу церковь каменная Великомученицы Параскевии, нарицаемая Пятницы; дом господский деревянный и при нём сад нерегулярный с плодовитыми деревьями, деревья оврага прудового на левом берегу дачею простирается большой дороги, ведущей в г. Задонск по обе стороны, земли грунт чернозёмный; крестьян на пашне в посредственном зажитке».

Матушка-Императрица Екатерина щедро отблагодарила своего любимца землями и крестьянами. Только в Елецком провинции Вадковский владел сёлами Покровским (Красная Поляна), Пятницким (Большие Извалы), Богословским, деревнями Черницово, Братки, Богословское (Лопуховка), Суханино, Плоское, Екатериновка. За ним было записано около двух тысяч крепостных душ. Сегодня надо понимать, что за «души» тогда считали только мужиков.

В Московском уезде Вадковские владели более двумястами душ крестьян. По соседству, в Коломенском уезде Московской губернии, на Москве-реке село Рыбаково с деревней и более семьюстами крестьянских душ принадлежало полковнице Елизавете Васильевне Вадковской.

В почестях и любви Фёдорович Иванович Вадковский принял свою кончину и был похоронен на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

После смерти Фёдора Ивановича, большинство родовых имений унаследовал его младший сын Фёдор Фёдорович. Хотя от брака с Ириной Андреевной Чириковой, урождённой Воейковой, покойный имел пятерых детей: Николая Фёдоровича (1744—1765 гг.) — офицера лейб-гвардии Семёновского полка; Егора Фёдоровича (1745—1791 гг.) — офицера лейб-гвардии Семёновского полка (отец Якова Вадковского); Илью Фёдоровича (1750—?) — офицера лейб-гвардии Семеновского полка; Марию Фёдоровну (1751—1786 гг.), бывшую замужем за Александром Ивановичем Одоевским (1738—1797гг.); и, наконец, Фёдора Фёдоровича (1756—1806 гг.). Наверное, в окончательном решении отца о наследстве сказалась близость к младшему сыну, которому после отставки он мог уделить больше внимания, чем к остальным детям.

Наследник Фёдор Вадковский родился 21 декабря 1756 года. Конечно, он получил блестящее домашнее образование. Но ещё по тогдашним порядкам от отца он унаследовал право уже с рождения быть записанным солдатом в лейб-гвардии Семёновский полк. На своё десятилетие мальчик получил звание сержанта. А когда в январе 1771 года заступил на действительную службу, уже имел звание прапорщика.

Впрочем, главное, что с детства Фёдор дружил с наследником престола великим князем Павлом Петровичем.

В сентябре 1781 года юный Вадковский сопровождал Павла в путешествии по Европе, где, будучи в Вене на аудиенции русской делегации у австрийского императора, он заслужил такой лестный отзыв императора Иосифа Второго: «Месье Вадковский симпатичный молодой человек».

Восшествие на престол Павла Первого счастливо повлияло на судьбу Вадковского. 21 ноября 1796 года он был пожалован в генерал-поручики, назначен командиром Павловского полка, а также присутствующим в Военной коллегии и мариентальским комендантом.

Но, несмотря на то, что карьера явно удалась, и в апреле 1797 года он был награждён орденом Святого Александра Невского, любая служба явно тяготила Фёдора Фёдоровича.

По словам графа Е. Ф. Комаровского, Ф. Ф. Вадковский целыми днями сидел перед камином в вольтеровском кресле и не ездил ко двору, а по поводу своего назначения говорил: «Я должен был принять то, что мне предложили; я его (Павла Первого — прим. автора) давно знаю, он шутить не любит, хотя уже 20 лет, как я военную службу оставил». И поэтому, думается, Вадковский не сильно переживал свою опалу и отставку в октябре 1798 года, с чином действительного тайного советника и назначением в Сенат.

Красивая и весёлая супруга Ф. Ф. Вадковского, графиня Екатерина Ивановна Чернышёва, принадлежала к одному из самых влиятельных и богатых дворянских родов России. К тому же она была умна и энергична, прекрасно музицировала и пела.

В юности Екатерина Ивановна, в качестве фрейлины Екатерины Второй, сопровождала императрицу в путешествии по России. В дороге юная фрейлина даже умудрилась вести дневник на французском языке. Сегодня он хранится в Государственном Историческом музее в Москве.

В её родительском петербургском доме на Фонтанке (сегодня под №20 — прим. автора) собирался великосветский салон, представители блестящих аристократических фамилий.

Множество знатных женихов добивались руки очаровательной Екатерины Ивановны. Из-за неё известный щёголь, красавец, изысканный танцор, князь Б. В. Голицын едва не вызвал на дуэль друга дома графа Е. Ф. Комаровского. В 1782 году в неё был пламенно влюблён князь А. Б. Куракин, но сватовство его окончилось неудачей.

Отец Екатерины, фельдмаршал граф Иван Григорьевич Чернышёв, посчитал невыгодным породниться с Куракиными, бывшими в опале у Екатерины Второй за дружбу с её внуком великим князем Павлом Петровичем. Куракин не простил оскорбительного отказа, и впоследствии в переписке с братом стал именовать Екатерину Ивановну (с годами располневшую — прим. автора) «Кадушкой», хотя в былые времена именовал не иначе как «Ma belle» (милая — прим. автора).

И, тем не менее, несмотря на все ухаживания множества блистательных женихов, 2 сентября 1789 года Екатерина Ивановна вышла «по большой любви» замуж за Фёдора Фёдоровича Вадковского. А в приданое она принесла и без того состоятельному мужу — 3000 душ крепостных в Тамбовской губернии!

По словам современника, Ф. Ф. Вадковский был человеком просвещённым и гуманным, с природным умом он соединял доброе сердце; был сибарит и дорого ценил комфорт, которым умел пользоваться. Оказывается, вот какой человек был нужен великосветской умнице и красавице!

И семи лет счастливого брака не прошло, как Ф. Ф. Вадковский умер 27 августа 1806 года. С большой семейной печалью он был похоронен рядом с родителями на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

Рано овдовев, Екатерина Ивановна Вадковская занялась воспитанием своих детей: четырёх сыновей и двух дочерей, которым дала прекрасное воспитание и блестящее образование.

Последние годы жизни она провела в своём имении Пальна Орловской губернии. В 1826 году её сын, Фёдор, под арестом писал в своём прошении, что мать его в параличе и слабого здоровья.

Пётр Вяземский, побывав в Москве на похоронах Е. П. Чернышёвой, четыре члена семьи которой находились в сибирском изгнании по делу декабристов, писал жене 20 февраля 1828 года: «Старуха Самарина, которая потеряла в дочери настоящую мать, старуха Вадковская, полуумершая, полуживая, Катерина Фёдоровна Муравьёва: союз смерти, болезней, бедствий и Сибири, которая предстала тут невидимо, — всё это составило зрелище раздирающее…»

Екатерина Ивановна Вадковская скончалась 7 августа 1829 года в имении Любичи, будучи в гостях у дочери Екатерины Фёдоровны Вадковской-Кривцовой, так и не увидев своих ссыльных сыновей.

Своё упокоение Екатерина Ивановна Вадковская нашла в крипте Спасо-Преображенского собора села Зубриловка, Балашовского уезда Саратовской губернии (сегодня село Зубрилово в Пензенской области — прим. автора).

Её прекрасно воспитанные и образованные сыновья Иван, Фёдор, Александр, три блистательных офицера, три богача аристократа, в это время будут отбывать наказание за то, что восстали против несправедливости рабства — за свободу и равенство русского народа! Понять ли нам их сегодня? Умом уж точно не понять…

«Семёновскоё дело». Иван Фёдорович Вадковский

Первым на эту дорогу, пожалуй, я бы даже сказал — прибило против его воли, старшего отпрыска семьи — полковника лейб-гвардии Семёновского полка Ивана Фёдоровича Вадковского. Героя Отечественной войны 1812 года, отличившегося в битве под Кульмом, где он принял на себя командование «государевой» ротой, за что получил «высочайшее благоволение».

На войне Иван Вадковский доблестно сражался, но не гусарствовал, и в быту чрезвычайно скромно обходился.

В той же битве под Кульмом, был смертельно ранен его однополчанин, поручик 9-той роты Лейб-гвардейского Семёновского полка, Александр Васильевич Чичерин. В своём дневнике он вспоминал, как ещё под Малоярославцем уступил палатку дня ночлега Кутузову, а сам перебрался к Вадковскому: «Прощайте покой и сибаритское существование; усталый, грязный, полуголодный, без постели, я всё-таки готов благословлять небо, лишь бы успехи наши продолжались. Теперь у меня нет даже палатки. Сегодня утром светлейший в весьма учтивых выражениях попросил её у меня, а я не так дурно воспитан, чтобы отказать. И вот я перебрался к Вадковскому, где очень неудобно; а в моей палатке укрыты судьбы Европы».

В европейских походах русские офицеры заразились либеральными идеями. И вот в этот момент начальник штаба гвардейского корпуса генерал П. М. Сипягин принял И. Ф. Вадковского в члены одной из масонских лож. Но почти сразу Иван Фёдорович отошёл от масонства. Позднее он признавался: «Слишком мало любопытен, чтобы проникать в тайны ложи (в существовании которых, впрочем, сомневаюсь), будучи весёлого и беспечного нрава, я не мог не смеяться над зрелищем, которое доставляли мне мои товарищи по обществу».

Знаменитый лейб-гвардии Семёновский полк, в котором по семейной традиции служил Вадковский, был на особенном положении в русской армии. Ещё бы, ведь шефом полка, тоже по традиции династии Романовых, был сам император Александр Первый!

Воодушевлённые европейским либерализмом командиры-семёновцы отменили у себя в полку телесные наказания рядовых, с согласия всех ротных начальников и полкового командира генерала Я. А. Потемкина. Запретили грубое обращение к солдатам, в частности, даже на «ты», улучшили их бытовые условия. Всячески поощряли грамотность среди них, создав для этого полковую библиотеку.