Бесплатный фрагмент - Билет до Монте-Карло

Романы

Реклама и Анна

Эп-ф к началу.

………………………..

………………………..

Брейгель

1

Биржа автомобилей.

2,.3,.4

— Ох, папа, ох, папа, папа.

— Исё?

— Нада же.

— Дай исё. Анне.

— Одеваться? Иду одеваться.

5, 6, 7

— Папа, дай кусю.

— Вот, хрюша.

— Кочес, да?

— Папа, рисуй грибочек.

— Сосичка.

— Папа, давай посидим.

— Давай полежим. Где подушка.

8

— Записем.

— Гулять пойду.

9

— Папа, давай полезим.

— Дай рущьку. Бистро.

— Кебушка.

— Анна гулять хочет.

10

— Кука не хочет. И Анна бросила куклу. Сама села на машину.

— Куку возьми на руки.

— Все, поехали. Кука не месай. Все, не нада.

Анна дезись.

11

— Папа, пойдем посидим.

— Папа, давай посидим!

— Давай посидим.

— Облака на небе.

— Де?

— Вон.

— Де?

— Вон.

12, 13

— Где мама?

— Мама? Не заю!

— Папа, пойдем со мной.

— Пойдем.

— Вот травка, пойди к ней, погуляй.

— Пойдем вдвоем.

— Ну, пойдем. Хорошо.

Конечно, пойдем.

— Грейпфрут где?

— Съели.

— Ябичка.

— Съели.

— Надо купить.

— Да.

— Аписинчик де?

— Апельсинчики есть.

— Апельсинчики есть.

— Папа, пойдем со мной.

— Вместе?

— Вместе.

14

…………………………………………

15

…………………………………………

16

…………………………………………

17

— Сёный?

— Черный.

— Да, сёный. И касный. И зётый, и зеленый.

— Косини.

— Спокойной ночи.

— Это жвачка. Я купила. Я поса. Кау досиданья.

— На, это жачка.

— Это жвачка разве?

— Да, похоже на жвачку. И на касетку, и на калатку.

— Не надо есть бумагу, рыбка.

— Зачем? Ты сто!

— Да уже сожал. Хороший был карандаш.

— Кау. Ни дам знваську.

— Папа, подём босиком. Я босиком не хочу. Кау, а ты подёшь. Босиком. Папа, подем неноско. Нисего ни сташно. Это сё такое то я. Папа, это моя.

— Это моя.

— Это Аннино!

В В Е Д Е Н И Е

(Фрагмент из послесловия)

КАК Я СТАЛ ФАНТАСТОМ

Меня иногда спрашивают, как я стал фантастом?

— А как ты стал фан-м?

— Я?

— Ну да, ты, не я же?

Ну если — не я же — то, значит, существует литература, которая не есть фантастика? Лит-ра, так сказать, без Марсиан. Напр., то, что писал Э. Хемингуэй.

Но именно то, что писал Э. Хемингуэй, я и считаю настоящей фантастикой, ибо трудно поверить, что можно написать так, как написано Хемингуэем, если этого не написано. Невероятно. Но это написано. Если это написано, то что перед этим марсиане? Разве труднее создать машину времени? Разве она менее возможна, чем Праздник, который всегда с тобой, например?

Я не знаю ничего фантастичнее текстов некоторых писателей.

Поэтому и хочется, чтобы и я был фантастом.

— И ты тоже.

14.01.94

СЕМНАДЦАТЬ РАССКАЗОВ
ВЛАДИМИРА ФАБРИКАНТА

I
ЛИЛОВАЯ КОРОВА

Когда через несколько минут из

города подъехал Джим Плейер, на скло-

не холма мирно паслись две лиловые

коровы.

Билл Пронзини

На лугу паслась лиловая корова.

Фрэнк подошел к ней и потрогал.

— Инопланетная корова, — сказал он вслух. — Значит, это правда. Но у меня, на моем поле, это всё-таки очень удивительно. Трогать ее нельзя, потому что:

— Быть тебе лиловым! Трогал ли я ее?

Фрэнк посмотрел на себя, кажется, он не был лиловым. И похож был на Фрэнка, а не на корову.

Но он не был в этом уверен. Потому что, думал он, корова вряд ли может точно сказать, кто она.

— Скажи му.

— Му, — сказала корова.

Но, это, видимо, и всё, что ты можешь сказать.

— Нет, — сказала корова.

— Что?

— Му.

— Что?

— Му.

Показалось, подумал Фрэнк.

— Нет.

— Что?

— Му?

— Черт знает что. Что говорит эта глупая корова?

— Му.

— Нет. Вернее, да. Конечно, му.

— Нет.

— Показалось. Скажи му.

Му.

— Ну вот хорошо. Скажи му.

— Не скажу.

— А я тебе говорю, скажи.

— Нет, не скажу.

— Скажи сейчас же.

— Нет.

— Скажи му, собака.

— Нет.

— Нет.

— Что?! Что говорит эта глупая корова?

— Му

— А до этого?

— И до этого то же самое.

— Больше ничего не говорила?

— Нет.

— Что?

— Му.

— Ну хватит. Давай конкретнее.

— Как конкретнее-то?

— Говори конкретно: или му, или нет.

— Ну, му.

— Без ну.

— Му без ну.

— Не надо балагана, му без ну. Говори просто: му.

— Му.

— Хорошо. Хо-ро-шо.

— Я думаю.

— Нечего тут думать — что хорошо, то хорошо.

— Я думаю.

— Чепуха.

Не можешь ты думать. Че-пу-ха.

— Почему же чепуха, как бишь тебя, Фрэнк, что ли?

— Фрэнк, Фрэнк.

— Так вот, Фрэнк, ты-то — думаешь, почему же я не могу?

— Ты корова.

— Ты думаешь, ты кто?

— Я человек.

— Ты уверен.

— Именно потому, что я сомневаюсь, что не уверен, я и знаю, что я человек.

— Так и я сомневаюсь.

— Почему?

— Да потому что потому оканчивается на му. Сам подумай.

— Я-то подумаю. Конечно, мне не стоило с тобой лясы точить. Но ты — лиловая, вот я и засомневался, черт его знает, что это за корова.

— Не в этом дело, Фрэнк.

— Да? Ты уверена, что не в этом?

— Фрэнк, я не сомневаюсь, я уверена. Я — не ты.

— Я думаю.

— Так вот, Фрэнк, нормальный человек, дотронувшись до меня, давно должен был превратиться в лиловую корову. Здесь — значит — уже давно пасутся две лиловые коровы.

— Это верно. Да только я до тебя не дотрагивался.

— Дотрагивался.

— Нет, не дотрагивался.

— Дотрагивался, дотрагивался, Фрэнк.

— Поди к черту, сказал, не дотрагивался, значит не дотрагивался.

— А я тебе говорю, дотрагивался.

— Нет.

— Дотронулся.

— Да нет же.

— Так вот. Так вот, Фрэнк, ты до меня дотронулся, а ничего с тобой не случилось. Можно подумать.

— Почему — можно подумать?

— Одно из двух, Фрэнк с тобой что-то случилось после того, как ты до меня дотронулся, либо ты ненормальный. Потому что иначе ты уже пасешься рядышком.

— Да не дотрагивался я.

— Хватит, Фрэнк. Ничего страшного не случилось. Скорее всего, ты просто ненормальный.

— А может, ты?

— В каком смысле?

— В каком смысле, в каком смысле. Черт знает что.

— Ладно, Фрэнк. Пойдем искупаемся.

— Ну пойдем.

— Без ну, Фрэнк, без ну, пойдем и всё.

— Да, пошли, черт тебя дери.

— Ты хорошо плаваешь, Фрэнк.

— Я думаю.

— Поплывем на тот берег? А? Поплыли?

— Да, без ну, Фрэнк, поплыли просто и всё.

— Хорошо.

— Да, хорошо.

— Пойдем.

— Куда? Ягоды, что ли, собирать? Али, может, по грибы сходим?

— Нет, Фрэнк. Здесь недалеко за деревцами стоит наш космический корабль, я думаю, ты не откажешься прокатиться?

— Ну, чертовщина. Может, я сплю?

— За одно и вылечим тебя.

— Да нечего меня лечить.

— Нет, Фрэнк, надо, надо.

— Да пошли, чего ты боишься?

— Да, действительно, бояться нечего. Ха-ха. Ну пошли, черт бы вас побрал. Делают чего хотят.

— Да ладно, Фрэнк, без ну, прокатимся просто и всё.

— И всё?

И всё, и всё. Где-то я уже это слышал. Куда же мы летим?

— Ну, Фрэнк, чего ты там бормочешь, потопали.

— Без ну, — сказал Фрэнк.

— Ким, — позвала жена Фрэнка дочь. — Ты видела?!

За рекой, за деревьями что-то поднялось, зависло на мгновенье и пропало.

— Что, мама? — спросила, подходя Ким.

— Вот, а никто не поверит, — и жена Фрэнка Кэт и его дочь Ким пошли пить чай.

II
ЗООПАРК

Так подходите ближе! Всмотри-

тесь в них! Понаблюдайте за ними!

Вслушайтесь в их речь и расскажите

обо всем вашим друзьям и приятелям!

Эдвард Д. Хоч

С. Собрался на экскурсию.

— Н, скажи, пожалуйста, как ты думаешь, люди на Земле сильно отличаются от нас?

— Почему они должны отличаться сильно, если другие не очень отличались? Подумаешь, побольше хоботов, больше глаз, побольше ног, поменьше голов и так далее. Я думаю, что это не удивительно — все-таки другие планеты. И я скажу: как все похожи!. Я отлично провела свой прошлый отпуск на этой планете У, а там и людей даже не оказалось, как оказалось, одни деревья. Море, пальмы и мы. Очень хорошо.

— Да, наверное. Я думаю, на Земле я тоже хорошо проведу время.

Космический корабль приземлился.

С. прошел на пляж и осмотрелся. Где-то далеко, видимо, загорали жители Земли. Кругом никого. Только песок и море.

— Т, — обратился С к предводителю экскурсии, — людей поближе мы увидим?

— Тебе это надо?

— Конечно, хочется посмотреть.

— Вот мы так думаем, нам хочется, а им не хочется. Сколько ни думали наши ученые, ничего не выходит, никакой прибор не позволяет увидеть их ближе.

— Н-да, — сказал С, — как посмотреть в бинокль с обратной стороны. И что ж, как ни подойти еще ближе — все равно они будут далеко?

— К сожалению, да.

— Как это объяснить?

— Пока точно неизвестно. Предполагается, что у людей очень сильно развито чувство Нет. И они создают вокруг себя поле отрицания, столь сильное, что близко их нельзя увидеть. Вот, например, если тебе сказать:

— Смотри Эс, около тебя лежит золото, возьми его. Ты можешь и не взять, конечно, но если тебе сказать: Эс, возьми его, пожалуйста, я думаю, ты не откажешься.

— Конечно, возьму: золото, да еще просят взять.

— А они, нет, хоть убей — нет, и все. Мы можем спокойно здесь отдыхать, загорать, купаться — они ничего не увидят.

Мы уже пытались разными способами привлечь их внимание. Так еще хуже. Уставятся в небо и ищут чего-то там. Фантастика. Такого не-любопытства мы не встречали ни на одной планете.

— Интересная, в общем-то, планета, — сказал Эс, — вроде есть кто-то, а как и нет никого.

— Дорогой, иди сюда, посмотри — это не ваши художества показывают по телевизору, — сказала Эн мужу через несколько дней после того, как он вернулся из отпуска.

— Нет, дорогая, — сказал Эс — я тебе рассказывал, как там было, чистый зоопарк: мы не можем к ним приблизиться.

— Это передача с Земли, — сказала Эн.

— Что там? — спросил, подходя Эс.

— Вот посмотри.

— Мишка, черт поганый, иди сюда, — закричала тетка по телевизору, — опять всю малину обломал!

— Нет, тетя Маша, это не я, — сказал Мишка.

— Кто же? Опять инопланетяне, что ли, скажешь, прилетали? Чего? Я те дам модуль.

— Но было, тетя Маша, ты сама говорила, что к тебе прилетали, и по телевизору рассказывала.

— Ах ты, паршивец, не путай себя и науку.

— Как же это Эн, — но их нельзя так близко увидеть? — воскликнул Эс.

— 1-е апреля, дорогой. Это художественный фантастический фильм о жизни на Земле.

— А-а, — протянул Эс, — в кино что хочешь можно на-придумывать.

III
ПРИНЦИП СИНХРОННОСТИ

Наверное, определяемые причин-

ностью законы, по которым творилась

предыдущая история Земли, не приме-

нимы в том месте, где мы теперь

оказалась

Джеймс Э. Томпсон

— Мы должны пойти с ними на контакт, — сказал Хекс.

— Мне это представляется невозможным, — ответил один из группы охраны острова по имени Пасхи. — Невозможно, — повторил он.

— Они очень хотят познакомиться. Они всегда с большим интересом смотрят на нас, — возразил Хекс. — Сколько можно, — продолжил он, — давай пропустим их наконец.

Пурш очень не хотел, чтобы инопланетяне прошли в зону контакта, но после продолжительного спора, наконец, не знал, что возразить.

Когда инопланетяне прошли в зону контакта, оказалось, что они имеют невероятный вид.

— Мы думали, что они будут похожи на роботов с антеннами-рожками, в скафандрах или что-то в этом роде, — ответил в компьютерном центре один из охраны, которому удалось спастись каким-то чудом.

— На что они похожи, лейтенант Нарш? — спросил компьютер.

— Они похожи, точнее, не похожи, а это так и есть — они динозавры.

— Да, динозавры — это те, для кого познакомиться, значит сожрать, наделали вы дел, — сказал печально компьютер, и добавил: — Как всё было?

— Они вязли всех нас на корабль и приказали ловить рыбу, чтобы накормить команду. Мы ничего не могли объяснить им. Один из них, которого называли капитан Краснов, сказал:

— Алеуты, становитесь в очередь, я знать хочу.

— Чего он хотел знать? — спросил компьютер.

— Он хотел знать, в ком из нас по счету застрянет пуля. Пурш попал в первую очередь, а Хекс в третью. Не видя от нас пользы, инопланетяне перебили всех. Им ничего не нужно, что у нас есть.

— Да, это динозавры. Они познают мир пожиранием его. Процесс познания малоэффективный, но опасный для нас. Будем надеяться, что они и вымрут на этом острове, не поняв дороги на другие. Лети на другие острова, Нарш, и передай, чтобы вокруг не только каждого острова, но вокруг каждого человека было создано мощное отталкивающее поле, которое сделает невозможным контакт с динозаврами, какими добрыми они ни кажутся поначалу, — сказал компьютер.

— А ты? Тебя создавали тысячелетиями. Она разрушат тебя.

— Лети, я надеюсь, я уверен даже, что они не узнают меня, — ответил компьютер. — Они будут беречь меня.

Матросы под предводительством капитана высадились из шлюпки на острове.

Продвигаясь вглубь острова, они нашли клад золотых монет удивительной красоты.

Компьютер перепутал время инопланетян.

Отряды адмирала Колчака, уходя на восток от наступающей Армии красных, уносили с собой золото, среди которого были и золотые монеты удивительной красоты.

Когда мы были динозаврами? Раньше? Сейчас? Или будем и дальше?

Где то золото, которое, может быть, даст ответ на этот вопрос? Или бесполезно? И контакт невозможен?

Неужели, входя в зону контакта, мы приобретаем образ динозавра? И инопланетяне сразу узнают нас?

Мы им, стойте, здрасте, мы ходим познакомиться.

А они: что, кусать хочется? Нате вот выкусите. Мы вас насквозь видим. Вон, смотри, этот очень зубастый, с огромным хвостом кричит, что он, Петров, — экстрасенс.

— Морочь голову своим динозаврам.

Космический свет исчез.

Петров жалостливо щелкнул зубами.

— Эх, опять улетели.

— Боятся чего-то, — сказал его друг, с которым они вместе занимаются парапсихологией.

IV
РЕКА, ТАМ РЫБА

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Адай. Адай. Спасибо.

— Пожалуйста.

— Ни нада, ни нада. Спасибо.

— Пожалуйста.

— Собачка, собащка. Подём.

— Пойдем.

— Папа, подём.

— Пойдем.

— Масына.

— Машина.

— Масына, масына.

— Машина.

— Масына едет. Светощки. Бабочки.

— И Ляли. И Анна, и Кау, и Лина. И Мама.

— Где Мама?

— Исё, исё! —

— А может яблочка?

— Лябичка?

— Да?

— Лябичка пощистить?

— Да?

— Куська. Гуська. Кау, уди.

— А может, лябиська?

— Лябиська7

— Да?

— Эта, папа. Папа, эта. Папа, эта. Папа, эта. Папа, касеты. Папа, исё. Исё, папа! Эта там!

— Что там? Пойдем.

— Чай. Чай. Не видис. Чай вон он там. Чай там.

— Что будем?

— Чай? Кофе? Чай, кофе?

— Какао.

— Каладки.

— Чай и шоколадки.

— Кау, уди. Кауся. Ис ты. Тишь ты. Лишь ты. Лис ты.

— Рыба-киса. Рыба-киса, пойдем гулять.

— Гулять?

— Да.

— И Кау.

— И Кау.

— И Лина. Папа-Лина. Лина дома. И сапочка, вторая шапочка — все, все собирает Анна. Ничего не оставит. Пять, даже больше, кукол может собрать и нести, а если какая упадет, то обязательно поднимет ее, а если при этом упадет, то обязательно поднимет ее, а если при этом упадет другая, то потом поднимет и другую. Все замечает. Как?

— Река. Там рыба.

— Река. Там рыба. Подём, подём.

— Хорошая река, но дай руку, а то кажется, это опасно. Анна, иди сюда.

— Там палочка. Это большая палка. Ты ее не поднимешь. Оставь ее. Не надо. Рыба. Рыба-Киса, дай ручку.

— Ух, касия.

— Рыбаки. Ловят рыбу.

— Касия.

— Да, хорошо, красиво.

— Исё. Исё!

— Ну давай еще один раз.

— Исё, исё.

— Хватит, пойдем.

— Исё, исё!

— Не надо, Рыба-Киса, пойдем палочку сорвем. Иди, сюда. Полезли через сугроб и сорвали палочку, а Кау ее отнял.

— Кау балует.

— Кау, уди.

— Кау хороший. Он играет. Дай ручку. Может быть, снег выбросишь?

— Ни нада.

— Ну пойдем. Ладно, пойдем.

Кау слева, Анна справа. Мы медленно идем. А можно сказать: они медленно идут. Лина дома закрыта. А ей, оказывается, надо в цирк. Но мы-то не знали.

— Вы опять меня закрыли, — сказала Лина и убежала.

— Зачем вы закрыли Лину? — спросила Мама.

— Комарик?

— Кусает?

— Слоненок. Кусает.

— Цап.

— Папа, цап.

— Слоненок кушает.

V

платье почему-то было в пятнах

— Лина, — сказала мама, — у тебя платье в пятнах. Ты почему не переоделась? Единственное платье, а ты не думаешь, как беречь его. — А кому охота об этом думать? Может, кому-то и хочется, но не всегда же.

Вместо того, чтобы идти за картошкой, Лина в этом платье легла на кровать. Лежа легче переживать такой террор.

— Лина, — догонишь меня, я ухожу. — Но мы идем вместе. Заходим в аптеку.

— Фитошампунь, это что?

— Шампунь.

— Почему фито?

— Фирма, наверное, какая-то, — говорит эта девушка за стеклом в аптеке.

— Собаку им мыть можно? — Точнее, есть ли что-нибудь, чтобы мыть собаку? — так лучше: так как фитошампунь стоит 165 рублей, и девушка в белом глаза раскрыла от начала вопроса.

— Нет, — сказала она.

— Витамин С с глюкозой есть?

— Нет, — сказала она.

— Почему?

— Что?

— Хорошо у вас тут.

— Пойдем дальше, Лина?

— Пойдем.

— Возьмем картошки. И два грейпфрута. Больших и гоньковато-красных. — Можно ли так сказать? Ибо внутри они, точнее он, оказался красным, а значит сладким. Как известно, съесть грейпфрут, чтобы не почувствовать горечи, невозможно, а значит получается, что тот, что достался нам на остаток денег, был горьковато-красным.

Мы спустились вниз от магазина метров на 20 раньше, и Лина сказала, что нам налево, а не направо, что было вроде, очевидно.

— Нет, это наш дом, — сказала она.

— Нет, — сказал я, — этот дом просто похож на наш.

— Нет, это наш дом.

— Ты что смеешься, наш дом там, в другой стороне.

— Куда мы зашли? — спросила Лина.

— Идем. Иди за мной, я тебе сказал. — И мы, еще раз распределив сумки, весело зашагали к дому, который не был нам виден, но это был наш дом. Но всё-таки она смылась, так сказать.