Бесплатный фрагмент - Беседы о человеке

Лекция Дарвина

Здание было огромное. Стены его уходили за горизонт, а крыша терялась в облаках.

— И как здесь пройти? — Руслан недовольно глядел вперед.

Со всех сторон к громадному входу спешили различные сущности. Перебирали корнями деревья, огрызаясь и порыкивая шли звери, над головой носился сонм птиц. В самом проходе образовался затор — застрял кит-кашалот. Задние усиленно проталкивали его вперед.

— Эй, поосторожнее! — послышался окрик из-под ног.

— Ой, извините, — Борис замер с поднятой ногой. — Кто здесь?

— Не видишь, что ли!? Глаза разуй! Это я, плесень. Ходют тут всякие, наступают, прохода не дают!

— Не вижу, честно говоря. Слишком уж вы малы.

— Мало того, что чуть не наступил, он еще оскорбляет! — возмутился голос. — Я — мала!? Это хамство! Я буду жаловаться!

— Да не обращай ты внимания, — потянул его за рукав Руслан. — Знаю я таких. Им бы скандал устроить, погоношиться.

Борис осторожно переступил через невидимую плесень, и они двинулись к входу.

— Не толкайтесь! — взывал кто-то на входе, — все успеете, все попадут.

Но голос игнорировали. Всем хотелось пробиться вперед и успеть занять лучшее место. Кита наконец-то протолкнули вовнутрь, вслед за ним хлынул поток.

— Пробьемся! — уверенно скомандовал Руслан, и друзья ринулись на абордаж.

Актовый зал представлял собой амфитеатр, похожий на Колизей, только больше размерами. Акустика была отличная, даже ругань с противоположной стороны доносилась отчетливо. Человеческий сектор, хоть и с трудом, но нашли.

Шум, гам не утихал. Все спешили занять свободные места, кое-где возникали перепалки.

Наконец, затрубили иерихонские трубы. При таком невыносимом гуле невозможно было ни говорить, ни ругаться, потому шум быстро утих.

На арене появились ангел-ведущий и человечек в старомодном сюртуке. Ведущий оповестил:

— Начинаем диспут на тему «Человек — самое совершенное творение на Земле». Сначала с докладом выступит многоуважаемый Чарльз Дарвин, вы его отлично знаете.

Свист и крики прервали слова ангела.

— Да знаем! Достал уже! На мыло!

— Прении после доклада. Уважайте докладчика и аудиторию, — пытался перекричать возгласы ведущий. — Предупреждаю, злостные нарушители будут удаляться из зала, — в воздухе закружились какие-то твари, похожие на гигантских летучих мышей.

— Горгульи! — зашептали в мгновенно притихшем зале.

— А что здесь делают горгульи? — обратился Руслан к Борису. — Ведь они из другой оперы.

— А хрен тут разберешься. Может, привлекли временно для охраны.

На арене появилась трибуна. Дарвин уютно устроился за ней и раскрыл внушительных размеров талмуд. По арене пронесся тихий стон.

— Похоже, доклад затянется надолго, — прошептал Руслан. — Попали!

— Терпи уж, — шикнул Борис, — раз пришли.

Доклад продолжался часа три. Слушатели откровенно игнорировали речь докладчика. Кто-то играл в «дурака». Деревья сонно опустили ветви, изредка роняя листья. Обезьяны усердно выискивали друг у друга насекомых в шерсти. Найденные отчаянно сопротивлялись, негодуя на вселенскую несправедливость, вопили о геноциде и взывали к толерантности, но безжалостно исчезали в пастях. Вокруг кашалота из-за его дурной привычки выпускать фонтан образовалось пустынное пространство. Бык жевал жвачку. Курица сидела на яйцах. Амебы делились. Медведь храпел, ему вторил Руслан. Кот лизал. Что делала в сумраке своего панциря черепаха, было неясно. Запасливая белка, стараясь не шуметь, исподтишка грызла припрятанные за щеками орехи.

Как-то незаметно докладчик закончил свой доклад. В зале продолжалась тишина.

— А теперь приступаем к прениям, — возник слегка припоздавший ведущий, сонно похлопывая глазами. — Есть у кого что сказать по данной теме? Или все согласны?

Трибуны зашевелились в предвкушении начала действа.

— У меня вопрос, — воинственно встряхнул перьями мудрый филин. — Вот докладчик сказал, что человек — самое совершенное творение. Утверждение голословное, спорное, ничем, кроме уверения вышеуказанного субъекта, не подтверждено. Хотелось бы разобраться, насколько это утверждение сопутствует истине.

— Это утверждение доказывается самим человеческим присутствием на земле, его развитой цивилизацией, — ответил Дарвин, поправляя очки. — Ведь больше никакое существо не смогло достичь такой степени развития, как человек.

— Тут Вы неправы, — возразил филин. — Ваше общество анархично, стихийно, неустойчиво к колебаниям. То ли дело пчелы и муравьи. У них общество стабильное, упорядоченное. Каждый член общества занимается своим врожденным делом — работники собирают припасы, охранники охраняют дом, матка с помощниками занимается воспроизводством и выращиванием потомства. Даже трутни существуют только для оплодотворения матки. А у вас? Каждый сам по себе. Даже между собой постоянно враждуете, уничтожаете бесцельно и бессмысленно друг друга. Это не характерно для самого совершенного творения.

— Зато благодаря этой своей воинственности мы распространились по всей планете, заняли верхушку в пищевой цепочке. Это ли не признак совершенства?

— Извините, — встрял в разговор микроб, — но верхушку в пищевой цепочке занимаем по праву мы. Мы едим всех, и вас, человеков, в том числе. Следовательно, самые совершенные — мы.

— Микроб! — рассмеялся Дарвин. — Да вас даже не видать на лике Земли! Какое совершенство невидимости! Да у вас даже мозгов нет.

— Как это нет!? — возмутился микроб. — Да если бы не мы — первооснова Жизни — вас бы на Земле и не было. Ведь это нас Бог сотворил по своему образу и подобию — бесполыми.

— Мы тоже бесполые, — подала голос улитка. — Может, это мы созданы по образу и подобию.

— Чушь полнейшая! — воскликнул оскорбленный Дарвин. — Чтобы улитка, микроб — по образу и подобию!? Это нас Бог сотворил по образу и подобию. И благословил на владычество над рыбами морскими и над птицами небесными, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле.

— Вообще-то Господь Бог создал вас из праха земного как бесполых садовников для своего сада Эдемского, — промурлыкал кот, — чтобы возделывать его и хранить его. К тому же он создал вас вегетарианцами. Вы же, нарушив его приказ, украли плод с древа познания. Стали совокупляться, стали плотоядными. Да еще, к тому же, забрались на вершину пищевой цепочки. За что вас Бог и выкинул из сада, как дефектный продукт. Как винтик из сломанной машины. Как подгнивший фрукт. Как…

— Это разные личности, — прервал начавшийся поток сравнений Дарвин, — прошу не путать. Нас сотворил Бог, а не создал Господь Бог.

— Тогда скажи, от кого вы произошли?

— От Адама и Евы.

— Но Адам и Ева были созданы Господом Богом, а не сотворены Богом.

— Подождите, — замахал руками Дарвин, — вы меня совсем запутали.

— Ну, так разберись сначала, прежде чем выставлять здесь свои амбиции.

— А вообще-то, вы, коты, — перешел в атаку Дарвин, — какое можете иметь отношение ко всему этому? Вы — животное, к тому же любимое человеком, животное глупое, ласковое и ленивое. Только и знаете, что поесть, поспать да на солнышке поваляться. Вы даже читать не умеете.

— Как это не умеет? Умеем. Только не показываем, — возразил кот. — Мы не настолько наивны, чтобы показывать свое умственное развитие. Иначе вы начнете истреблять нас как конкурирующий вид. Нас устраивает, что вы ухаживаете за нами, холите и лелеете, кормите, поите, какашки за нами убираете. А мы валяемся на солнышке и мудрствуем. Хотя один кот однажды засветился, когда по цепи на дубе ходил. А вашу Библию мы еще в подлиннике читали. Но до сих пор нам не ясно ваше происхождение.

— Как не ясно? В Библии все подробно описано — Бог сотворил человека.

— Ну, в Библии говорится о создании двух видов человека. Первую парочку отворил Бог на шестой день по своему образу и подобию. И отдал им во владение всю землю со всеми животными и растениями. А вторую парочку создал уже другой — Господь Бог. Создал на следующей неделе, после отдыха, вероятно, на восьмой день. Он там, на небе себе участок приватизировал, сад разбил. А ухаживать самому за садом лень. Потому и создал пару работников, от слова «раб» по сути. Причем сначала создал из грязи одного, а потом добавил ему помощника, накачав первого чем-то до бесчувственного состояния и выломав ребро. По-садистски, в общем. И приказал им ухаживать за садом, питаться только определенной растительной пищей.

— Где такое написано?

— Как где? В Библии. Глава первая и вторая. Потому вопрос: кто вы — люди шестого или восьмого дня?

— Об этом я не задумывался. Знаю только, что от Адама и Евы пошел весь род людской.

— Тут вы опять ошибаетесь, сударь. Адам и Ева родили всего двух сыновей — Каина и Авеля. Но, заметьте, ни одной женщины. Тупиковая ветвь получается. Ведь Адам и Ева были единственными людьми. С кем могли совокупиться Каин и Авель, чтобы продолжить свой род?

— Ну, Библия пишет, что Каин после убийства Авеля сбежал, а когда вернулся, то уже с семьей.

— Интересно, и с кем же совокупился этот бандит, убивший ни за что ни про что, фактически за понюшку табака своего родного и единственного брата? От кого обрел потомство? Ведь на Земле других людей, в частности, женщин не было.

— Ну, я не знаю. Библия об этом ничего не говорит. Она же все подробно описать не может. Иначе получился бы не один том, а уйма.

— Кто кого и как обманул, убил — описывает подробно, а такой существенный, можно сказать, краеугольный камень в происхождении человека, — усмехнулся кот, — и вдруг упущен. Странно это. Вы, люди разберитесь сначала с этим, а потом уж…

— Итак, констатируем, — прервал полемику ведущий, — что факт нахождения на вершине пищевой цепочки не является признаком совершенства человека.

— Кстати, господин Дарвин тут упомянул о мозгах, — поднял пару щупальцев кальмар. — У нас мозг больше человеческого, но мы не претендуем на совершенство. Мы просто знаем, что мы совершенны. Вы посмотрели бы, какой феерией красок мы расписываем себя в брачный сезон. Тут двух мнений быть не может.

— А у нас мозг, хоть и поменьше, но более развит, чем у человека, — вклинился дельфин. — Посмотрите, какую систему общения и биолокации мы создали. Даже акулы нас побаиваются.

— Ну, не так уж и побаиваемся, — робко возразила акула. — Так, остерегаемся. Нам делить нечего, рыбы на всех хватит.

— К тому же человек использует свой мозг только на десять процентов, — добавил на десерт дельфин. — Остальное — балласт, рудимент, который со временем рассосется, исчезнет.

— Итак, установлено, что размер мозга не может являться критерием совершенства, — констатировал ведущий. — Тогда что? Ищем, думаем, господа рыбы и звери.

— Разум, — гордо произнес Дарвин. — Разум — единственное, чем обладает человек в отличие от всех остальных.

Зал взорвался. Верещали обезьяны, метая бананами в истца, топал ногами слон, мычали коровы, блеяли овцы, пищали мыши. Грозный львиный рык перекрыл все звуки. Кашалот поднатужился и выпустил фонтан. До оратора не достал, зато обильно полил водой соседей.

— Тишина в зале! — крикнул ведущий. Над головами грозно замелькали серые тени. Зал быстро затих.

— Должен разъяснить относительно разума во избежание кривотолков, — продолжил ведущий. — Утверждение человека об исключительности разума только для него в корне неверно и является субъективным мнением, присущим оному. В действительности же разум является свойством, присущим всему живому, будь то человек или обезьяна, крокодил или таракан, травинка или микроб, птица или рыба. Попробую объяснить подробнее.

Вы все, жившие и живущие, в своей жизни руководствуетесь инстинктами, выработанными природой. Они дают вам возможность выживать, не особо напрягая свой мозг в поисках решений по каждому моменту жизни. Жить как бы в автоматическом режиме. Вы приспособились к среде обитания, заняли свои индивидуальные ниши. И теперь ваш мозг спит, реагируя на внешнюю среду инстинктами.

Вы голодны — это срабатывает инстинкт сохранения энергии, требующий, чтобы вы поели и восполнили организм запасом энергии. Вас преследует желание спариться с особью противоположного пола — это вступает в действие инстинкт продолжения рода, требующий от вас сохранения вида.

— А нам это не надо, — прервал его микроб. — Мы — самодостаточны, сами себя воспроизводим. Делимся, так сказать. Это ли не признак совершенства? Никаких тебе поисков партнера, мук спаривания, родов, рожденных уродцев и калек, вскармливания, воспитания и обучения. Да, если хотите знать, мы храним вся информацию со времен возникновения жизни. Мы — самые умные, опытные, знающие.

— Интересно, как это вам удается при таких-то размерах вмешать такой объем информации? — ехидно спросил Дарвин.

— Нанотехнологии, не слышал? — ответил микроб. — Впрочем, куда тебе? Ты же еще до этого жил.

— Прошу не отвлекать меня, — попросил ведущий, — а то запутаюсь.

— Молчу, молчу, — замолк микроб.

— Так вот, продолжаю об инстинктах. Вы строите себе норы, гнезда, дома, находите и охраняете свою территорию, боретесь за место вожака в стае, — это действует инстинкт комфортности для создания благоприятной среды обитания. Крыша над головой, лучшая еда, лучшие самки — это ли не комфорт?!

В такое время ваш мозг спит, а задачи решаются в фоновом режиме автоматически. Но так бывает не всегда. Природа непредсказуема, все находится в постоянном движении и развитии. Наступают моменты, когда возникшую проблему мозг на уровне инстинктов решить не в состоянии. И тогда наступает форсаж — включается спящий до этого разум. Растение ищет корнями в скале трещины. Человек изучает и ищет решение проблемы с помощью научных исследований.

— А мы используем разум для создания своих красочных шедевров, чтобы привлечь самок, — встрял опять кальмар.

— А мы строим для них гнезда, — запищали птицы. Их поддержали какие-то рыбешки.

— А я научилась улыбаться как человек, — подала голос собака. — Так хозяин мне за улыбку всегда лакомство давал.

— А я накинулся на машину, когда она заехала на мою территорию, — закричал заяц, — и вцепился зубами ей в колесо.

Вокруг захохотали.

— Смельчак! Герой! Ну и кто кого?

— Дак вот здесь теперь, — нахмурился заяц.

— А у нас при перелетах включается коллективный разум, — захлопали крыльями утки.

— А у нас… а у нас… а у нас… — понеслось с разных сторон.

— Так мы будем до утра перечислять, что у кого, — поднял руку ведущий. — Потому прекратите. Вы все отлично знаете, что разум есть у каждого. Просто человек присвоил право разумности исключительно себе.

— Нас не спросивши! — выкрикнул кто-то.

— Кстати, это тоже инстинкт, — продолжил ведущий. — Инстинкт амбиций. И он присущ всему живому. Существо, чувствующее свою ущербность и неполноценность, изначально суждено на вымирание. Но вы все — амбициозные создания, я так думаю. Верно, таракан?

— Естественно, — зашевелил усами таракан. — Спору нет. Мы существуем уже сотни миллионов лет в то время, как человек — два-три миллиона. Кто же, в таком случае, совершеннее?! — Конечно же, мы.

— Человек тоже существует сотни миллионов лет, только не помнит этого. А находимые доказательства ученые игнорируют, так как это не входит в концепцию мироздания. Разработанную, кстати, Вами, господин Дарвин.

— Ну, я ж не Бог, — смутился Дарвин. — Могу и ошибиться.

— А причина всего кроется как раз в разуме. Все вы — совершенные творения. Вы приспособились к среде обитания, заняли свободные ниши и теперь живете уверенно, спокойно. Проблем не возникает. И потому разум ваш спит. Человек же оказался самым несовершенным творением. Он слаб, гол и бос…

— И глух, — прервал ангела заяц.

— И слеп, — влез орел.

— Особенно ночью, — добавила сова.

— Не может быстро бегать, — олень.

— Не может летать, — воробей.

— Не может плавать под водой, — рыба.

— Не умеет мысленно общаться, — собака.

— Не обладает коллективным разумом, — утка.

— Нюхач никакой, — волк.

— Клыков нет.. шерсти нет… когтей нет… — донеслось с разных сторон, — хвоста нет… рогов нет…

— Да, — прервал трибуны ведущий, — у человека много чего нет. А что было — атрофировалось. Но, несмотря на это, он выжил. И не просто выжил, а еще и покорил весь мир природы. И все это благодаря своему разуму. Ведь у него — самого слабого и несовершенного существа — постоянно возникали проблемы с выживанием. Чаще других приходилось для разрешения проблем использовать разум. К тому же, за то, чтобы жить, человеку, единственному их всех живущих на Земле, приходится платить, в отличие от остальных. И в итоге получился вот такой результат: человек — владыка мира. Отделившись от природы, создав для себя искусственную среду обитания, он выжил. Хотя остался тем же животным, таким же слабым и беззащитным.