ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ВАШЕНКА, реализатор товара, лет 30. Милая, мягкая.
ГУЛЬНОРА, реализатор товара, около 40 лет. Жёсткая не только на ощупь.
ЗАРА, кассандрствующая цыганка. У неё трое детей — мальчики.
ЗЕМФИРКА, профессиональная попрошайка.
АЛИК, «барон» с весьма своеобразным отношением к людям.
БОЛЬШОЙ, «паттач», 50 лет. Он здоровый ростом и нездоровый видом.
МИХЕЙ, мелкий «меняла». Вертлявый, какой-то невесомый.
СЕВКА, мальчик «на выданье». Сладкий, глазастый.
АЛЛА СЕРГЕЕВНА, женщина мужчины, который ещё совсем недавно был богат.
Chorus’ы (с анг. Припев или Хор) представляют собой отдельно взятую единицу, именно отдельностью своею и отличающиеся от Хора древнегреческого театра.
Все остальные, мелькающие то тут, то там, в особых характеристиках не нуждаются. Дело происходит на вещевом рынке, расположенном вблизи Ипподрома, где «ранее бегали кони, чинно и бодро». Жизнь бурлит и временами переливается через край. По рынку перемещаются цыганки со своими оравами, торговки едой и не только, ну и менялы с покупателями.
— 1 —
CHORUS 1. Поднимите знамя на открытой горе, возвысьте голос; махните им рукою, чтобы шли в ворота властелинов. Я дал повеление избранным Моим, и призвал для совершения гнева Моего сильных Моих, торжествующих в величии Моём. Большой шум на горах, как бы от многолюдного народа, мятежный шум царств и народов, собравшихся вместе: Господь Саваоф обозревает войско боевое. Идут из отдаленной страны, от края неба, Господь и орудия гнева Его, чтобы сокрушить всю землю. Рыдайте ибо день Господа близок, идёт как разрушительная сила от Всемогущего. Оттого руки у всех опустились, и сердце у каждого человека растаяло. Ужаснулись, судороги и боли схватили их, мучатся, как рождающая, с изумлением смотрят друг на друга, лица у них разгорелись. Вот приходит день Господа лютый, с гневом и пылающей яростию, чтобы сделать землю пустыней и истребить с неё грешников её. Сделаю то, что люди будут дороже золота, и мужи дороже золота Офирского. Для сего потрясу небо, и земля сдвинется с места своего от ярости Господа Саваофа, в день пылающего гнева Его. Тогда каждый как серна преследуемая и как покинутые овцы, обратится к своему народу, и каждый побежит в свою землю. Но кто попадётся, будет пронзён, и кого схватят, тот падёт от меча. И младенцы их будут разбиты перед глазами их, и домы их будут разграблены и жёны их обесчещены. Вот, Я подниму против них Мидян, которые не ценят золота и не пристрастны к серебру. И Вавилон, краса царства, гордость Халдеев, будет ниспровержен Богом, как Содом и Гоморра. Не заселится никогда, и в роды родов не будет жителей в нём. Не раскинет Аравитянин шатра своего, и пастухи со стадами не будут отдыхать там. Шакалы будут выть в чертогах, гиены — в увеселительных домах. (Книга пророка Исайи, глава 13)
Вы знаете, как выглядят базарные прилавки? У одного из таких вот прилавков, за которым стоят две подруги Вашенка и Гульнора, останавливается потенциальная покупательница, просто тётка.
ПРОСТО ТЁТКА. Окончательная сколько?
ВАШЕНКА. Две двести.
ПРОСТО ТЁТКА. Я спрашиваю, не начальная, а окончательная — сколько?
ВАШЕНКА. А я отвечаю — две двести. Два в одном, понимаете? Начальная и окончательная — одно и то же.
ПРОСТО ТЁТКА (уходя прочь). Какая умная!
ВАШЕНКА (с улыбкой). А какая красивая! (вслед) Приходите ещё! Спасибо за покупку!
ГУЛЬНОРА. А чего ты нервничаешь?
ВАШЕНКА. До сих пор привыкнуть не могу.
ГУЛЬНОРА. Это всё твоё высшее образование.
ВАШЕНКА. Смотри, она ведь ещё совсем девочка. Я могла её в школе учить.
ГУЛЬНОРА. Ты думаешь…
ВАШЕНКА. Да нет. Вполне возможно, что мои ученики такие же. Не в школе дело.
ГУЛЬНОРА. В семье?
ВАШЕНКА. В семье? Не думаю. У меня была ученица. Взрыв — эмоции, талант. И главное, очень искренняя девочка. А ходит мимо. Раньше здоровалась. Теперь что-то там то ли на радио, то ли на телевидении делает. Передачу, что ли. И — мимо проходит. Или две передачи?
ГУЛЬНОРА. Вот видишь.
ВАШЕНКА. Вижу, вижу. Только понять не могу, что такого в том, что человек сменил одну работу на другую.
ГУЛЬНОРА. Раз сменила, значит, перешла какую-то границу. В себе. Вот она, девочка эта, продаёт себя — свои мозги, но она не так смотрит на потребителя. Вернее, потребитель не так смотрит на нее, как на тебя, ипподромная женщина.
Подходит просто бабушка — торгует снедью и прочим.
ПРОСТО БАБУШКА. Чай будете? Коньяк?
ВАШЕНКА. Коньяк давай. (к Гульноре) Давай?
ПРОСТО БАБУШКА. С лимоном?
ВАШЕНКА (мрачно шутит). С лимоном и с трубочкой.
ПРОСТО БАБУШКА. Трубочки у меня вкусные. Одну — две?
ВАШЕНКА (переглянувшись с Гульнорой). Ну давай две свои вкусные трубочки.
— 2 —
Небольшая группа товарищей без национальности остановилась прямо по центру прохода между прилавками.
ЗЕМФИРКА (к проходящей мимо). Иди, красавица, погадаю. Не хочешь? Почему не хочешь? Знаешь всё? А что ж ты знаешь? Может, знаешь, чем детей моих кормить, а? (вслед ушедшей) Гадалка хренова.
ЗАРА (вслед ушедшей хреновой гадалке). Нехорошо ей будет.
ЗЕМФИРКА. Ей-то что? Вот мне будет, если не заработаю.
ЗАРА. Ей.
ЗЕМФИРКА. Ой, уж не я ли так сделала?
ЗАРА. Другая. Специально ходила.
ЗЕМФИРКА. Что сделала?
ЗАРА. Будет что-то сегодня. Скоро.
ЗЕМФИРКА. Ты, так скоро или сегодня?
ЗАРА. Вечером.
ЗЕМФИРКА. Ну, ты определись уже, когда. И потом, какая разница?
ЗАРА. Жалко её.
ЗЕМФИРКА. Ты хоть передо мной-то мультфильм не делай. Знаю, ты хорошо работаешь. Никто тебе ничего не говорит. У тебя всегда работа идёт. Все знают. Только, как? — не пойму. Они такие недоверчивые. Брезгуют нас.
ЗАРА. Потому что вон что на нас.
ЗЕМФИРКА. Это спецовочка.
ЗАРА. Потому что воняет.
ЗЕМФИРКА. Кто бы говорил? Это от нас воняет. А тебе — хрен по деревне, что старший сказал.
ЗАРА. Если ей неприятно дышать с тобой рядом, ты ей хоть три раза дворец наобещай, не будет гадаться.
ЗЕМФИРКА. Самая умная? Умнее Алика?
ЗАРА. Ничего ни Алика. Соображаться надо.
ЗЕМФИРКА. На троих. Твои-то ещё не пьют? Ой, а мои пьют.
ЗАРА. Учиться им надо.
ЗЕМФИРКА. Вот заладила «надо, надо». А кто не учиться? Со мной постоянно они. Ещё и чего-нибудь да выклянчат. Алик доволен.
ЗАРА. Довольная морда Алик. А ты — дура.
ЗЕМФИРКА. Ну, ты это, рот прикрой. Никому не скажу.
ЗАРА (тоскливо). Земфирка, не могу больше. У меня же дом есть.
ЗЕМФИРКА. Ага, дом! Где он, дом твой? В какой жопе?
ЗАРА. Зачем в жопе? В Янгиюле. Там тихо.
ЗЕМФИРКА. Ага! И в магазинах тихо, только мыши и замки на дверях.
ЗАРА. Зато школа.
ЗЕМФИРКА. Школа? А чему там учат? Все злые как собаки. А после? В армию? Все как один. А после армии? Сюда же и придут. Ты это, иди вон к Севке, он тебе расскажет, если еще не снялся. Он тоже без дела не сидит.
ЗАРА. Он деньги копит. Чтобы жить.
ЗЕМФИРКА. Он и так живёт неплохо. Ты фотографии видела? Он вчера приносил.
ЗАРА (она и в самом деле смахивает на Кассандру). Нет. Чтобы уйти. И жить.
ЗЕМФИРКА. Пусть копит. Лавэ никогда не помешает. А уйти он не сможет. По-другому жить не сможет.
ЗАРА. Почему?
ЗЕМФИРКА. А привык. Да и Алик его не отпустит.
ЗАРА. Почему не отпустит?
ЗЕМФИРКА. Дура ты! Дура и есть. Кто же такой денежный станок отпустит?
ЗАРА. Севке плохо. Не может он больше.
ЗЕМФИРКА. Глупости какие! Все могут, а он не может!
ЗАРА. А ты смогла бы?
ЗЕМФИРКА. Ну, у каждого своя работа. Потому мы и держимся ещё, что каждый делает своё дело, несёт свою копейку и…
ЗАРА (взрывается). Что «и»?! Где «и»?! Не знаю букву «и»!!
ЗЕМФИРКА (испуганно). Чего орёшь как ишак? Жить надоело, да? О детях подумай. Иди-иди, гадай иди.
ЗАРА. Плохо мне на них смотреть. Все в гавне они. И кто это делает?
ЗЕМФИРКА. Ну не повезло тебе. Ну что ж сделать, что видишь ты всё? Терпи. Давай. Ты — цыганка. И знаешь, ты подумай, ты помочь же им можешь. Не всем, конечно, а кто слушает, может, и лучше им будет. Эй, выше голову. Давай. (уходит)
ЗАРА. Э! За что так мне? (тоже уходит в неизвестном направлении)
CHORUS 2. Вы слышали, что сказано: «люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего». А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, Да будете сынами Отца вашего Небесного; ибо Он повелевает восходить солнцу Своему над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? (От Матфея Святое Благовествование, глава 5)
— 3 —
А на рынке — весело! Торгуют всем, ничуть не стесняясь.
СЕВКА. Доллары, российские! Золото берём! Девочек, мальчиков даём!
СЕРЁГА. Хохмач ты, Севка.
СЕВКА. А только и остаётся, что хохмить.
СЕРЁГА. Ничего. Зато вечером…
СЕВКА. Чего вечером? А бабки эти карман не жгут? Вернее, задницу.
СЕРЁГА. Мне — нет.
СЕВКА. А мне — да.
СЕРЁГА (насмешливо). Оно и понятно.
СЕВКА (без всякого выражения). Сука.
СЕРЁГА (ещё шире усмехаясь). Ну, нет. Сука это ты.
ПРОСТО МУЖИК (подходит). Я от Алика.
СЕВКА (огрызается). А я от Толика.
ПРОСТО МУЖИК. Алик сказал — сотня.
СЕВКА (с открытым вызовом). Он сказал «поехали!» и махнул рукой!
ПРОСТО МУЖИК. Я пойду, куртки гляну.
СЕВКА. Чёрная «Тико». Слева от ворот.
ПРОСТО МУЖИК. Я тороплюсь.
СЕВКА. А я — нет.
ПРОСТО МУЖИК. Значит, договорились?
СЕВКА (иронично). Ну, раз старший сказал.
ПРОСТО МУЖИК. Подойду через десять минут.
СЕВКА (мрачно). Жду — не дождусь.
— 4 —
Ну, в принципе, все — свои. Далеко не за кем ходить не надо.
ГУЛЬНОРА. Сева! Подь сюды, чё покажу.
СЕВКА. Вот за что люблю вас пламенно, так за то, что мультфильмы вы здесь делаете. А коньяк по какому поводу?
ГУЛЬНОРА. Угощайся.
СЕВКА. Спасибо. На работе не употребляю.
ГУЛЬНОРА. Ты — трудоголик, Сева?
СЕВКА. Нет. Шизофреник.
ВАШЕНКА. Севка кудрявый, чего опять в нерве?
СЕВКА. Да так. Как торговля?
ВАШЕНКА. Ты же знаешь, я не выражаюсь.
СЕВКА. Понял. (к Гульноре) А это почём?
ГУЛЬНОРА. Севка, перестань.
СЕВКА. Любовь моя, чего бы только я для вас не перестал! Но вот это вам придётся продать. Иду сегодня в гости. И с пустыми руками вероисповедание моё мне появляться там не позволяет. (к Вашенке) Вы во сколько заканчиваете?
ВАШЕНКА. В четыре. Смысла нет дольше сидеть.
СЕВКА. Я приеду за вами на вороном коне. Не смейте уходить без меня.
ГУЛЬНОРА. Ты же сказал, что в гости идёшь.
СЕВКА. А я разве не сказал, к кому?
ВАШЕНКА. Сева!
СЕВКА. Ну так и ни шагу без меня. (уходит)
ГУЛЬНОРА (к Вашенке). И чего ты ломаешься?
ВАШЕНКА. Да не ломаюсь я. Устала. Думаешь, в первый раз, что ли, в гости он ко мне идёт? Месяц уже практикует. Не могу больше.
ГУЛЬНОРА. Не нравится, так в чём дело? Ты, по-моему, уже достигла совершеннолетия.
ВАШЕНКА. Да. И давно. Только он этого понимать не хочет.
ГУЛЬНОРА. В смысле?
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.