Бесплатный фрагмент - БАУТА

Время действия — тридцатые годы XXI века.

Место действия — Москва, Российская Федерация.

День первый.

Зеркальный лифт плавно остановился на пятьдесят третьем этаже бизнес-центра и распахнул двери, огласив пространство коротким звуковым сигналом. Взволнованный Илья поднялся с бархатного диванчика в углу кабины. Ноги дрожали. Всего один шаг отделял мужчину от просторного холла головного офиса знаменитой юридической фирмы «Шейнерман», служба в которой — заветная мечта.

Интерьер холла вызывал восторженное благоговение. Высокие потолки, мягко освещенные массивными люстрами с бесчисленным количеством мелких лампочек, искусная лепнина, старинные картины в позолоченных рамах, резные кресла, диваны, лакированные столики и подставки для ваз с букетами живых цветов недвусмысленно намекали на успех бизнеса. У камина, обсуждая вполголоса мировые финансовые новости, расположилась группа солидных клиентов. Выдернутый из мира простых смертных Илья робко прошел вдоль обитых пестрой мерцающей тканью стен, глубоко вдохнул сладковатый аромат гортензий, смешанный с едва уловимым запахом свежесваренного кофе. «Только бы взяли!» — напряженно звучало в голове.

— Илья Куликов? — раздался за спиной негромкий мужской голос.

— Я! — отозвался тот и слегка вздрогнул от неожиданности.

— Добрый день. Меня зовут Глеб. Начальник департамента по работе с персоналом.

Илья крепко пожал поданную руку и с восхищением уставился на нового знакомого. Они были примерно одного роста, но если долговязая фигура Куликова, упрятанная в джинсы и видавшую виды клетчатую рубаху, казалась бесформенным пятном, то продуманный до мельчайших деталей лощеный образ Глеба приковывал внимание и уже не отпускал. Стильная стрижка на темных рано седеющих волосах и аккуратная бородка визуально смягчали волевое смуглое лицо с застывшими на нем в горделивом выражении глазами. Элегантность костюма подчеркивал франтовато торчащий из нагрудного кармана платок, а изюминкой образа служила дорогая безделица — карманные часы на золотой цепочке от «Grusha» (гордость российских технологий). Держался начальник департамента с достоинством потомственного дворянина.

— Прошу прощения за неподобающий вид, — смутился Куликов.

— Пойдемте, — сухо перебил Глеб, заметив любопытствующие взгляды господ у камина, и быстро вышел через двустворчатые двери, откуда ранее появился.

Мужчины бодро мерили шагами просторный длинный коридор. По обе стороны него на одинаковом расстоянии друг от друга располагались внушительных размеров ниши, занавешенные тяжелыми бархатными шторами. Коридор продолжал имперский стиль холла: люстры в несколько ярусов, пестрые стены, вместо картин — масштабные гобелены. В глубине ниш прятались двери кабинетов, покрытые витиеватой резьбой и позолотой.

— Понимаете, — на ходу заговорил Илья, как бы извиняясь, — сегодня ремонтировал дачу родственников. Живу в ней с тех пор, как приехал из Белово. И вдруг получил ваше видеосообщение об открывшейся в фирме вакансии. Тут же помчался в медцентр на осмотр, потом сюда. Даже не успел переодеться к встрече. Боялся опоздать и показаться безответственным… Теперь не знаю, что хуже: выглядеть в ваших глазах безответственным, или полным идиотом, явившимся в «Шейнерман» в джинсах?

— Первая группа здоровья — это хорошо, — холодно констатировал кадровик, не обратив внимания на вопрос.

— Да. А откуда знаете?

— Сорок минут назад ваше медицинское заключение пришло на электронную почту фирмы.

— Ах, да! Меня предупредили в медцентре… — Илья растерянно огляделся. — Неужели это со мной взаправду? Я и забыл, что однажды уже был здесь и оставлял резюме. Столько времени прошло.

— Одиннадцать месяцев и семнадцать дней.

— Ого… — невольно вырвалось у мужчины, пораженного высокой точностью подсчетов. — Как у вас тут всё… — Он сделал паузу, пытаясь подобрать слово, но не нашел его. — Я лишь помню, что в прошлый раз явился при параде: гладковыбритым, в костюме-тройке. Молодая сотрудница долго тестировала меня — часов пять, совершенно вымотала странными заданиями, а потом внесла в кадровый резерв. На прощание выдала дежурное: «Мы свяжемся с вами», только не уточнила, когда именно.

Илья хихикнул. Застывшее лицо начальника департамента осталось безучастным, и новичок тоже стал серьезен.

— Собеседование сегодня?

— Оно не понадобится. — Глеб резко остановился у одной из ниш и, приоткрыв занавес, жестом пригласил Илью пройти внутрь. — Вы уже приняты в штат.

Ошарашенный приятной новостью Куликов вошел в сумрак за драпировкой. Там, усыпанная бликами от тусклого светильника, будто портал в иное измерение загадочно сияла покрытая позолотой, как и все вокруг, резная дверь с табличкой: «Ведущий юрист Илья Куликов». Мужчина слегка пошатнулся и прикрыл лицо ладонью.

— Что с вами? — удивленно спросил Глеб. — Вы плачете?

Куликов тут же взял себя в руки.

— Простите, — с улыбкой всхлипнул он, растирая слезы по щекам. — Эмоции захлестнули. Не верил, что у меня получится. Сюда ассистентом попасть — счастье, а тут такая должность.

В кабинете все еще влажным глазам нового сотрудника предстал апогей торжественно-утонченной красоты французского ампира: парящий узорчатый потолок, сверкающая люстра с малахитовыми украшениями, мебель из красного дерева. Дальнюю стену, залитую в это время дня солнечными лучами, занимала обширная библиотека. На массивном письменном столе лежали ноутбук «Grusha» последней модели, смартфон той же марки и точно такие часы, как у Глеба. Илье захотелось прыгать от радости.

— Золотые «Grusha Watch» с корундовым стеклом! — восторженно выдохнул он и бережно взял часы в руки.

— Да, — вяло кивнул кадровик. — Прекрасно контролируют состояние сердечно–сосудистой и нервной системы владельца.

— К черту нервную систему! Это же не древние «умные часы», а мега усовершенствованный девайс. Они вообще не требуют подзарядки, в них сорок гигов памяти, встроенная камера, приемник GPS, и еще куча всего. С «GruWatch» я автоматически становлюсь членом клуба для избранных! Понимаете?! Получая зарплату на часы, а не на смартфон или карту, могу без комиссии обменивать рубли на любую виртуальную валюту мира и проводить банковские транзакции. Во время путешествий не нужно заморачиваться на обмене денег — часы, используя данные геолокации и глобальную систему интернет-банкинга, обменяют национальную валюту на иностранную по выгодному курсу и, опять же, без комиссии. Если по каким-то причинам заблужусь в непроходимой тайге или заснеженной тундре, могу разжечь костер при помощи часов, послать радиосигнал SOS, который наверняка запеленгуют военные, и, в случае если буду без сознания, ранен или обездвижен, «GruWatch», постоянно считывающие параметры моего организма, пошлют сигнал самостоятельно!

Во взгляде Глеба мелькнула тревога: каким образом никогда не дававшая сбоев компьютерная программа подбора персонала пропустила в фирму этого импульсивного, плохо контролирующего эмоции человека, способного прийти в восторг от дорогой игрушки, коей, по сути, являлись статусные смарт-часы?

— Вы, наверное, очень много путешествуете по миру, бываете в труднодоступных точках?

— Нет, — стушевался Илья, уловив сарказм, — пока путешествую только виртуально. До недавнего сокращения работал юристом в «GrushaMarket» и мечтал о таких часах. — Он положил устройство на стол и глубоко вздохнул. — Что-то я сегодня сам не свой, несдержанный какой-то. Столько положительных эмоций… Позволите ознакомиться с должностной инструкцией и внутренним регламентом фирмы?

— Конечно. Посмотрите в ящике стола.

Илья заглянул в стол и достал бумаги. Лежавший сверху лист привлек внимание.

— Договор о неразглашении конфиденциальной информации?

— Да. Вас это удивляет?

— Нисколько. Сталкивался на практике.

Куликов прочел документ по диагонали, кивнул, согласившись со всеми пунктами, быстро вписал в него свое имя при помощи специального приложения «Lasergraver» в «GruWatch» и, подписываясь, улыбнулся:

— Удивительно, в фирме все еще пользуются бумагой.

— Нашему патрону — господину Шейнерману нравится бумага. Он считает бумажный носитель информации более надежным.

— Наверное, господину Шейнерману нравится все старинное. Это заметно по стилю офиса, все под старину: мебель, копии картин известных художников, фальшкамины и даже иллюзия настоящей библиотеки.

— Здесь нет ничего «под старину», — с ноткой снобизма заметил Глеб. — Вы недооцениваете уровень фирмы. Мебель антикварная, отреставрированная. Картины — подлинники. Книги бумажные, камины рабочие.

— В смысле, электрические?

— В смысле, в них можно разжечь огонь. Даже эта коробка для сигар — антикварная вещь. — Он указал на шкатулку из кедра. — Ей больше ста пятидесяти лет.

— Но уже никто не курит сигары…

— Это неважно, — раздраженно перебил кадровик.

Повисла неловкая пауза. Илья резко сменил тему:

— Скажите, за мной закрепят наставника?

— Обязательно, но в понедельник. Если вас к тому времени не уволят.

— За что? — глубоко удивился новичок и привстал из-за стола.

— Так совпало, что завтра пятница, а в эту пятницу состоится «Баута» — традиционный корпоративный маскарад.

Куликов непонимающе уставился на Глеба, но уже через секунду лицо посветлело от внезапно озарившей догадки.

— А-а! — потянул он, слегка уязвленный высокомерием коллеги. — Это у вас юмор такой? Завтра корпоратив; думаете, выпью лишнего в честь приема на службу и как-то не так поведу себя? Не мой случай. Вообще не употребляю спиртного. Это указано в характеристиках с прежних мест работы. Вы, наверняка, читали. Послушайте, Глеб, пусть я не служил в фирмах высокого уровня, как эта, еще не умею держаться с элегантной надменностью и допустил оплошность, явившись сюда в джинсах, но голова на плечах у меня есть. Так что можете смело закреплять наставника. Будьте уверены — не подведу.

Начальник департамента грациозно сел на диван и, пропустив мимо ушей слова Ильи, медленно, почти нараспев, заговорил:

— Баута — самая популярная маска Венецианского карнавала. Ее носят мужчины и женщины. Только в ней можно есть и пить без помех, в другой этого не сделаешь. Кроме того, благодаря оригинальной форме, баута способна изменять голос человека, скрытого под ней. Именно поэтому для нашего ежегодного маскарада господин Шейнерман выбрал классическую бауту. «Баута», — чеканя каждое слово, подытожил Глеб, — не просто маскарад, это тест на выживание.

— Вы фигурально выразились?

— Как сказать… Судите сами, завтра ровно в восемнадцать часов сотрудники фирмы — все двести шестнадцать человек из головного офиса и региональных филиалов, наряженные в одинаковые костюмы и маски, явятся в специальные апартаменты пятьдесят пятого этажа на маскарад, который закончится лишь в четыре часа утра следующего дня. Все это время никто не имеет права покидать помещение. За маскарадом из тайной комнаты, расположенной этажом выше, будет через мониторы наблюдать сам господин Шейнерман, обладающий феноменальной памятью на манеры людей ходить, говорить, жестикулировать. Если он узнает кого-то из подчиненных под маской, разоблаченный обязан покинуть зал и… И фирму.

— Его уволят?

— Да.

— Из-за глупой игры? — Лицо Куликова вытянулось.

Глеб смерил новоиспеченного коллегу тяжелым взглядом и сухо заметил:

— Идея маскарада принадлежит господину Шейнерману. Я не обсуждаю традиции фирмы и не позволяю делать это в моем присутствии.

Начальник департамента поднялся с дивана и направился к выходу.

— Вы неверно поняли! — спохватился Куликов, мгновенно осознав, чем может обернуться легкомысленно брошенная фраза. — Не горячитесь, прошу! Я ведь совершенно новый человек, войдите в мое положение.

Оппонент ничего не ответил, но до двери не дошел, занял место у каминной полки, разглядывая бронзовую статуэтку и ожидая новых вопросов. Илья облегченно выдохнул.

— Скажите, Глеб, неужели нет уважительных причин, позволяющих сотруднику не присутствовать на «Бауте»?

— Нет. Отсутствие на маскараде равносильно увольнению. За «Баутой» не закреплена определенная дата, маскарад проводят летом, выбирая время, когда все сотрудники здоровы. Отпускники и командированные тоже приезжают.

— Если сотрудник заболеет за пять минут до маскарада?

— «Бауту» перенесут.

— Если на самом маскараде?

— Отменят и перенесут. Но такого за шесть лет существования фирмы не было, так же, как и случаев саботажа.

Глеба не покидал дискомфорт от общения с новым знакомым. Можно мириться с его нелепой клетчатой рубахой, растрепанными рыжими волосами и потерянным взглядом зеленых глаз, можно понять страх перед «Баутой», но куда деть излишнюю прямолинейность, которой в помине не было во время тестирования и, судя по характеристике, выданной почти год назад компьютерной программой, не могло быть у человека такого склада, как Илья?

Сделав паузу, начальник департамента вонзил в Куликова пристальный взгляд и медленно, словно гипнотизёр на сеансе внушения, добавил:

— Сотрудники тщательно готовятся к маскараду. Они понимают, что «Баута» неизбежна. Вам тоже следует принять это, если хотите продолжить службу в фирме.

— Понятно, — кивнул Илья и нахмурился. Как все юристы, он отказывался верить в отсутствие лазейки и продолжал искать слабое место, чтобы обойти правило. — А что беременные? Трудно, будучи в интересном положении, пробыть десять часов на маскараде без возможности расслабиться и нормально поспать.

— Вам-то зачем?

— Ну… Чисто гипотетически.

— Беременные освобождаются от участия в «Бауте» по собственному желанию. Чему равносильно отсутствие на маскараде, вы уже знаете.

— То есть, их тоже увольняют?

— Да. По собственному желанию, повторяю.

— А как же права человека?

— А как же подписка о неразглашении?

— Но это… — Илья хотел сказать «противозаконно» и закусил язык.

— Вы молодец, эволюционируете на глазах. Кстати, этот кабинет до вчерашнего дня занимала дама. Ей скоро рожать.

Куликов резко сник, оглядел потухшими глазами уютную обстановку и, поглаживая часы, начал грустно размышлять вслух:

— Чувствовал, что ничего не выйдет. Я, знаете ли, не из тех, кому везет. Это сказочное назначение… В какой–то момент я отбросил сомнения, решил, что выпал заветный шанс, и без моего участия всё сложилось лучшим образом — впервые в жизни оказался в нужном месте в нужное время. Но нет.

— Стакан наполовину пуст?

— В моем незавидном положении возможны другие варианты?

— Хм… Вы знакомы с господином Шейнерманом?

— Я и не видел его никогда.

— Его никто не видел, он общается с миром посредством виртуального секретаря. Вы не переписывались с патроном в сети, он не мог наткнуться в интернете на какое-нибудь случайное видео с вашим участием?

— Не знаю. Нет, наверное. Кто я, и кто он — земля и небо.

— Вот и не отчаивайтесь. У вас хорошие шансы благополучно пережить «Бауту». Даже если уволят, получите оплату за три рабочих дня.

— Еще скажите, что этих денег хватит на ремонт дачи.

— Хватит. С лихвой. Повторяю, вы неверно судите об уровне фирмы.

Куликов еще глубже погрузился в раздумья.

— Здесь очень сложно удержаться? — после нескольких минут молчания снова заговорил он.

— В периодах между «Баутой» практически нет увольнений. Незадолго до маскарада бывают единичные случаи, как с вашей предшественницей, например.

— Не увольняют даже за нарушения или плохое исполнение обязанностей?

— Тут нет случайных людей. Все слишком дорожат местом и оберегают имидж фирмы.

— Та-ак… Ну, а если сотрудник совершит неумышленное преступление, скажем, дорожно-транспортное происшествие со смертельным исходом, уволят?

— Зависит от обстоятельств. Изберут меру пресечения в виде заключения под стражу, и сотрудник не явится на «Бауту», то…

— Я понял. Позвольте еще поинтересоваться, скольких могут уволить за один маскарад?

— Максимальное количество было зафиксировано во время второй «Бауты». Тогда патрон разоблачил шестьдесят пять человек.

— Сколько?! — Куликов снова привстал. — Немыслимо… Нет, Глеб, куда вы опять уходите? Не смотрите на меня так. А минимально сколько?

— Двенадцать, но семь из них были новичками.

— Как думаете, с чем это связано?

— Исключительно с умением контролировать свои действия и эмоции. Мне пора. Ваш маскарадный костюм принесет ассистент.

Он спешно и, как показалось Илье, раздраженно откланялся, но у самой двери обернулся.

— Да, чуть не забыл, ключи от служебной «Lada Nosferatu» тоже у ассистента.

Двери кабинета захлопнулись. Илья остался один, подавленный и опустошенный, сидел без движения, тщательно переваривая услышанное. Часы неожиданно завибрировали, затем из них полилась мелодия Паганини «Венецианский карнавал». На дисплее высветилось: «Ассистент».

— Слушаю.

— Здравствуйте, Илья, — зазвучал красивый женский голос. — Меня зовут Ядвига, я ваш ассистент. Позволите войти?

— Конечно.