«Сакральные тексты Индии»
Проект «Сакральные тексты Индии», являясь междисциплинарным и кросскультурным по своему формату, направлен на издание древних текстов, составляющих основу многообразного духовного, философского и культурного наследия Индии.
В рамках проекта опубликовано более 30 книг, включая Бхагавад-гиту, Брахма-сутры, Йога-сутры Патанджали, Упанишады, тексты Пуран.
Данное издание содержит санскритский текст «Aṣṭāvakra-gītā» в транслитерации (стандарт IAST)», перевод, примечания и библиографию.
Book Information:
Ashtavakra Gita (Ocean of awareness).
The Classical Text of Advaita Vedanta.
Translation by Sergey Neapolitanskiy.
Language: Russian, Sanskrit.
The «Sacred Texts of India» project, being interdisciplinary and cross-cultural in its format, is aimed at publishing ancient texts that form the basis of the diverse spiritual, philosophical and cultural heritage of India.
Keywords: Aṣṭāvakra Gītā, Song of Ashtavakra, awareness, Advaita Vedanta, Atman, Brahman, сonsciousness, metaphysics, self-awareness, oneness, monism.
Вступление
Аштавакра-гита (Песнь Аштавакры) — древнейший текст, запечатлевший диалог двенадцатилетнего мудреца Аштавакры и легендарного царя Джанаки. Аштавакра-гита, содержащая 298 строф, считается одним из основных писаний в традиции веданты и величайшей из драгоценностей в наследие мудрости.
Она сравнима по своей силе, выразительности, влиянию на сердца и умы с Бхагавад-гитой, Дао дэ цзин, Евангелиями, сутрами праджняпарамиты. И она наиболее близко подошла к тому, что за пределами слов, верований и мысли.
Она внеконфессиональна, вневременна и внеисторична. К ней обращаются тысячи лет, но она остается современной.
Это диалог, но в нем только один голос — голос единства, запредельности и озаряющей ясности.
Из ее открытости сотканы величайшие прозрения пророков и учителей.
В ее глубине истоки, через которые Абсолют изливает себя.
Эта музыка пространства, где нет причин и следствий, где нет времени и пространства. Но эта музыка не слышна для тех, кто обусловлен самостью.
Гита не спорит, не доказывает, не отвергает. Это послание недвойственности кристально чистое, в нем нет примесей, компромиссов, нет историй, аргументов, фактов.
Аштавакра открывает другую перспективу видения. Он говорит: «Ты — Свидетель всего, предсущее Я. И ты никогда не переставал этим быть. Все, что кажется существующим, — лишь твои проекции». Поэтому в Аштавакра-гите не дается путей и практик. Некуда идти, нечего достигать. Поиск создает искомое. Искомое — это ищущий.
Аштавакра предлагает свидетельствовать из того состояния, что находится за пределами мира фантомов и миражей. Это состояние не имеет наименований. Любое его определение будет лишь концепцией. Даже недвойственность, единство, реальность — легко превращаются в концепцию. Любая мысль о Непознаваемом — всего лишь мысль. Всякое переживание Единства — всего лишь сон. Аштавакру не увлекает битва снов. Ему не важно, куда возвращаются фантазии. Он не озабочен созданием и сохранением идей. Он не озабочен разрушением догм. Он не отягощен страстью проецировать смыслы на Реальность.
Его послание наполнено радостным осознанием тщетности всех слов выразить Невыразимое.
Он приводит к последнему зеркалу, в котором отражается лишь непостижимый танец бытия, смеющегося над стремлением к просветлению и над усилиями достичь освобождения. Осознание я-есмьности не требует усилий. «Я есмь» никогда не теряется, ничем не порабощается и никем не достигается, ибо нет двух «Я есмь». Нет того, «кто» мог бы пробудиться. Осознающее присутствие никогда не засыпало.
Гита апофатична, но ее тотальная деконструкция иллюзий ведет не к бездне нигилизма, а к сопричастности Свету и безбрежному океану счастья и осознания. По всему тексту рефреном проходит «Живи счастливо», «Будь счастьем».
На поверхности океана осознания появляются волны миров, цивилизаций, систем верований. Они сталкиваются и исчезают. И Аштавакра-гита фокусируется не на волнах, а на океане.
Все учения и верования, все скорби и ожидания растворяются в торжестве недвойственности. Если нет второго, то где тогда заблуждение и понимание, где субъект и объект. Это «где», как зов вечности, раздается в Гите многократно.
Но и он умолкает…
И остается только Тишина…
С. М. Неаполитанский
1. Свидетель
janaka uvāca ||
kathaṃ jñānamavāpnoti kathaṃ muktirbhaviṣyati |
vairāgyaṃ ca kathaṃ prāptaṃ etad brūhi mama prabho || 1.1 ||
1.1. Джанака сказал:
O Учитель, скажи мне, как обрести знание, как стяжать бесстрастие, как достичь освобождения!
aṣṭāvakra uvāca ||
muktiṃ icchasi cettāta viṣayān viṣavattyaja |
kṣamārjavadayātoṣasatyaṃ pīyūṣavad bhaja || 1.2 ||
1.2. Аштавакра сказал:
Дитя, если ты желаешь стать свободным, сторонись объектов чувств как яда.
Как нектара ищи прощения, искренности, милосердия, радости и истины.
na pṛthvī na jalaṃ nāgnirna vāyurdyaurna vā bhavān |
eṣāṃ sākṣiṇamātmānaṃ cidrūpaṃ viddhi muktaye || 1.3 ||
1.3. Ты ни земля, ни вода, ни огонь, ни воздух, ни пространство.
Ты — Свидетель этого, предсущее Я, осознание.
Понимание этого и есть освобождение.
yadi dehaṃ pṛthak kṛtya citi viśrāmya tiṣṭhasi |
adhunaiva sukhī śānto bandhamukto bhaviṣyasi || 1.4 ||
1.4. Если ты пребываешь как осознание, оставив отождествление с телом, ты сразу утверждаешься в счастье, покое и освобождение.
na tvaṃ viprādiko varṇo nāśramī nākṣagocaraḥ |
asaṅgo’si nirākāro viśvasākṣī sukhī bhava || 1.5 ||
1.5. Ты не связан законами сословий и стадий жизни.
Ты — Свидетель всего, лишенный формы и привязанностей, вне восприятия чувств.
Будь счастлив!
dharmādharmau sukhaṃ duḥkhaṃ mānasāni na te vibho |
na kartāsi na bhoktāsi mukta evāsi sarvadā || 1.6 ||
1.6. Правильно и неправильно, удовольствие и страдание — все это лишь в уме. Все это не твое.
О вездесущий, ты не деятель, ты не наслаждающийся.
Ты извечно свободен.
eko draṣṭāsi sarvasya muktaprāyo’si sarvadā |
ayameva hi te bandho draṣṭāraṃ paśyasītaram || 1.7 ||
1.7. Ты — единственный Свидетель всего.
Ты по сути извечно свободный.
Но твоя обусловленность лишь в том, что ты видишь кого-то другого как свидетеля.
ahaṃ kartetyahaṃmānamahākṛṣṇāhidaṃśitaḥ |
nāhaṃ karteti viśvāsāmṛtaṃ pītvā sukhī bhava || 1.8 ||
1.8. Тебя ужалила огромная черная змея эгоизма «Я делаю это».
Испей нектар веры «Я ничего не делаю».
И будь счастлив!
eko viśuddhabodho’haṃ iti niścayavahninā |
prajvālyājñānagahanaṃ vītaśokaḥ sukhī bhava || 1.9 ||
1.9. Испепели лес неведения огнем понимания «Я — единый. Я — чистое осознание».
Освободись от печали и будь счастлив.
yatra viśvamidaṃ bhāti kalpitaṃ rajjusarpavat |
ānandaparamānandaḥ sa bodhastvaṃ sukhaṃ bhava || 1.10 ||
1.10. Ты — блаженство, высшее блаженство.
Ты — то осознание, в котором появляется эта Вселенная, подобно миражу змеи в веревке.
Будь счастлив!
muktābhimānī mukto hi baddho baddhābhimānyapi |
kiṃvadantīha satyeyaṃ yā matiḥ sā gatirbhavet || 1.11 ||
1.11. Кто считает себя свободным, тот свободен.
Кто считает себя связанным, тот связан.
Ибо истинно высказывание «что думаешь, тем и становишься».
ātmā sākṣī vibhuḥ pūrṇa eko muktaścidakriyaḥ |
asaṃgo niḥspṛhaḥ śānto bhramātsaṃsāravāniva || 1.12 ||
1.12. Я — свидетель, полнота, Единое, осознание, покой.
Я — бездеятельное, непривязанное, вездесущее, безжеланное, свободное,
Из-за иллюзии оно кажется вовлеченным в круговорот мирской жизни.
kūṭasthaṃ bodhamadvaitamātmānaṃ paribhāvaya |
ābhāso’haṃ bhramaṃ muktvā bhāvaṃ bāhyamathāntaram || 1.13 ||
1.13. Я есмь недвойственное высшее осознание.
Освободись от иллюзии, что твое я — отражение того, что происходит внутри или снаружи.
dehābhimānapāśena ciraṃ baddho’si putraka |
bodho’haṃ jñānakhaṃgena tannikṛtya sukhī bhava || 1.14 ||
1.14. Мое дитя, ты долго был связан путами отождествления с телом.
Рассеки их мечом знания «я — чистое осознание».
И будь счастлив!
niḥsaṃgo niṣkriyo’si tvaṃ svaprakāśo nirañjanaḥ |
ayameva hi te bandhaḥ samādhimanutiṣṭhati || 1.15 ||
1.15. Ты свободен от привязанностей и действий, лишенный недостатков, самосветящийся.
Воистину ты связан только стремлением к просветлению.
tvayā vyāptamidaṃ viśvaṃ tvayi protaṃ yathārthataḥ |
śuddhabuddhasvarūpastvaṃ mā gamaḥ kṣudracittatām || 1.16 ||
1.16. Ты по природе — чистое осознание.
Тобой наполнена эта Вселенная.
Все сущее содержится в тебе.
Превзойди ограниченность ума.
nirapekṣo nirvikāro nirbharaḥ śītalāśayaḥ |
agādhabuddhirakṣubdho bhava cinmātravāsanaḥ || 1.17 ||
1.17. Пребывай лишь в осознании, независимом, неизменном, не имеющем формы, непостижимом разумом, безмятежном и невозмутимом.
sākāramanṛtaṃ viddhi nirākāraṃ tu niścalam |
etattattvopadeśena na punarbhavasambhavaḥ || 1.18 ||
1.18. То, что имеет форму, неистинно.
Только не имеющее форму вечно.
Постигнув эту истину, ты не окажешься вновь в иллюзии.
yathaivādarśamadhyasthe rūpe’ntaḥ paritastu saḥ |
tathaivā’smin śarīre’ntaḥ paritaḥ parameśvaraḥ || 1.19 ||
1.19. Как зеркало внутри и вне образа, отраженного в нем.
Так и Высшее Я внутри и вне этого тела.
ekaṃ sarvagataṃ vyoma bahirantaryathā ghaṭe |
nityaṃ nirantaraṃ brahma sarvabhūtagaṇe tathā || 1.20 ||
1.20. Как всепроникающее пространство внутри и вне сосуда, также вечный всепроникающий Абсолют внутри и вне всего сущего.
2. Радость самоосознания
janaka uvāca ||
aho nirañjanaḥ śānto bodho’haṃ prakṛteḥ paraḥ |
etāvantamahaṃ kālaṃ mohenaiva viḍambitaḥ || 2.1 ||
2.1. Джанака сказал:
Я безупречный, безмятежный, я — осознание.
Я вне природы.
Как долго я позволял иллюзии обманывать себя!
yathā prakāśayāmyeko dehamenaṃ tathā jagat |
ato mama jagatsarvamathavā na ca kiṃcana || 2.2 ||
2.2. Я один даю свет этому телу и вселенной.
Все во вселенной мое и ничто не мое.
sa śarīramaho viśvaṃ parityajya mayādhunā |
kutaścit kauśalād eva paramātmā vilokyate || 2.3 ||
2.3. Сейчас я отрешился от тела и мира и через тайную мудрость смог узреть Высшее Я.
yathā na toyato bhinnāstaraṃgāḥ phenabudbudāḥ |
ātmano na tathā bhinnaṃ viśvamātmavinirgatam || 2.4 ||
2.4. Как волна, пена и пузыри не отличны от воды, так и все творение, исходящее из Я, не отлично от Я.
tantumātro bhaved eva paṭo yadvad vicāritaḥ |
ātmatanmātramevedaṃ tadvad viśvaṃ vicāritam || 2.5 ||
2.5. Исследуй внимательно ткань, там только нити.
Исследуй внимательно вселенную, там только Я.
yathaivekṣurase klṛptā tena vyāptaiva śarkarā |
tathā viśvaṃ mayi klṛptaṃ mayā vyāptaṃ nirantaram || 2.6 ||
2.6. Как сладость пропитывает сок сахарного тростника, так и Вселенная, созданная во мне, пропитана мной повсюду.
ātmajñānājjagad bhāti ātmajñānānna bhāsate |
rajjvajñānādahirbhāti tajjñānād bhāsate na hi || 2.7 ||
2.7. Нет осознания Я — мир кажется реальным.
Есть осознание Я — мир исчезает.
Из-за неведения веревка может показаться змеей.
Благодаря знанию иллюзия исчезает.
prakāśo me nijaṃ rūpaṃ nātirikto’smyahaṃ tataḥ |
yadā prakāśate viśvaṃ tadāhaṃ bhāsa eva hi || 2.8 ||
2.8. Моя природа — свет.
Воистину, Я есть свет и нет ничего иного.
Когда мир проявляется, то я один сияю.
aho vikalpitaṃ viśvamajñānānmayi bhāsate |
rūpyaṃ śuktau phaṇī rajjau vāri sūryakare yathā || 2.9 ||
2.9. О, возникновение вселенной во мне — всего лишь иллюзия восприятия: так серебро воспринимается в перламутре, вода в мираже, змея в веревке.
matto vinirgataṃ viśvaṃ mayyeva layameṣyati |
mṛdi kumbho jale vīciḥ kanake kaṭakaṃ yathā || 2.10 ||
2.10. Весь мир, возникший из меня, растворяется во мне.
Так горшок снова превращается в глину, украшение расплавляется в золото, волна сливается с океаном.
aho ahaṃ namo mahyaṃ vināśo yasya nāsti me |
brahmādistambaparyantaṃ jagannāśo’pi tiṣṭhataḥ || 2.11 ||
2.11. О, как чудесен я! Почтение мне, неразрушимому и продолжающему существовать, даже если весь мир, от творца до травинки, разрушается.
aho ahaṃ namo mahyaṃ eko’haṃ dehavānapi |
kvacinna gantā nāgantā vyāpya viśvamavasthitaḥ || 2.12 ||
2.12. О, как чудесен я! Почтение мне, принимающему тело, но остающемуся единым.
Я не прихожу ни откуда, ни куда не ухожу, но пронизываю всю вселенную.
aho ahaṃ namo mahyaṃ dakṣo nāstīha matsamaḥ |
asaṃspṛśya śarīreṇa yena viśvaṃ ciraṃ dhṛtam || 2.13 ||
2.13. О, как чудесен я! Почтение мне. Нет равных мне по силе. Без тела я вечно поддерживаю вселенную.
aho ahaṃ namo mahyaṃ yasya me nāsti kiṃcana |
athavā yasya me sarvaṃ yad vāṅmanasagocaram || 2.14 ||
2.14. О, как чудесен я! Почтение мне.
У меня есть все, о чем можно помыслить и высказать словом, и у меня нет ничего.
jñānaṃ jñeyaṃ tathā jñātā tritayaṃ nāsti vāstavam |
ajñānād bhāti yatredaṃ so’hamasmi nirañjanaḥ || 2.15 ||
2.15. В реальности нет познающего, познания и познаваемого.
Эта триада кажется существующей из-за неведения.
Я есть То, Я — безупречная прозрачность.
dvaitamūlamaho duḥkhaṃ nānyattasyā’sti bheṣajam |
dṛśyametan mṛṣā sarvaṃ eko’haṃ cidrasomalaḥ || 2.16 ||
2.16. Двойственность — корень страданий.
Одно лекарство — понять, что все видимое нереально.
Я — Единый, исполненный чистоты, сознания и блаженства.
bodhamātro’hamajñānād upādhiḥ kalpito mayā |
evaṃ vimṛśato nityaṃ nirvikalpe sthitirmama || 2.17 ||
2.17. Я — безграничное осознание, но воображаю, что ограничен неведением.
Постоянно созерцая это, пребываю вне всех разделений.
na me bandho’sti mokṣo vā bhrāntiḥ śānto nirāśrayā |
aho mayi sthitaṃ viśvaṃ vastuto na mayi sthitam || 2.18 ||
2.18. Для меня нет ни связанности, ни освобождения.
У таких иллюзий нет основы.
Весь мир во мне, но в реальности его не существует.
saśarīramidaṃ viśvaṃ na kiñciditi niścitam |
śuddhacinmātra ātmā ca tatkasmin kalpanādhunā || 2.19 ||
2.19. Несомненно, тело и мир — ничто.
Есть только Я — чистое осознание.
На чем теперь основываться воображению?
śarīraṃ svarganarakau bandhamokṣau bhayaṃ tathā |
kalpanāmātramevaitat kiṃ me kāryaṃ cidātmanaḥ || 2.20 ||
2.20. Тело, рай и ад, освобождение, неволя, страх — лишь воображение.
Что они могут значить для меня?
Ведь Я — чистое осознание.
aho janasamūhe’pi na dvaitaṃ paśyato mama |
araṇyamiva saṃvṛttaṃ kva ratiṃ karavāṇyaham || 2.21 ||
2.21. О, в моем видение нет двойственности.
Множество людей как одна пустыня.
Что меня может привлекать?
nāhaṃ deho na me deho jīvo nāhamahaṃ hi cit |
ayameva hi me bandha āsīdyā jīvite spṛhā || 2.22 ||
2.22. Я — не тело. И тело не принадлежит мне.
Я не обусловленное существо. Я — осознание.
Меня связывала только жажда жизни.
aho bhuvanakallolairvicitrairdrāk samutthitam |
mayyanantamahāmbhodhau cittavāte samudyate || 2.23 ||
2.23. Во мне, бесконечном океане, ветер ума создает волны разнообразных миров.
mayyanantamahāmbhodhau cittavāte praśāmyati |
abhāgyājjīvavaṇijo jagatpoto vinaśvaraḥ || 2.24 ||
2.24. Но когда во мне, бесконечном океане, ветер ума стихает, корабль вселенной растворяются вместе со странствующими на нем существами.
mayyanantamahāmbhodhāvāścaryaṃ jīvavīcayaḥ |
udyanti ghnanti khelanti praviśanti svabhāvataḥ || 2.25 ||
2.25. О как все удивительно!
Во мне, бесконечном океане, появляются волны-существа, они сталкиваются, играют, а затем исчезают согласно своей природе.
3. Мудрость
aṣṭāvakra uvāca ||
avināśinamātmānaṃ ekaṃ vijñāya tattvataḥ |
tavātmajñānasya dhīrasya kathamarthārjane ratiḥ || 3.1 ||
3.1. Аштавакра сказал:
Ты осознал природу Я как единое и неразрушимое.
Почему ты, утвердившийся в самоосознание, привязан к обладанию богатством?
ātmājñānādaho prītirviṣayabhramagocare |
śukterajñānato lobho yathā rajatavibhrame || 3.2 ||
3.2. Привязанность к иллюзорным объектам восприятия возникает из неведения Я.
Это подобно тому как иллюзорная видимость серебра в перламутре пробуждает жадность.
viśvaṃ sphurati yatredaṃ taraṅgā iva sāgare |
so’hamasmīti vijñāya kiṃ dīna iva dhāvasi || 3.3 ||
3.3. Ты осознал «Я есмь То, в чем возникают и растворяются вселенные, подобно волнам в океане».
Почему тогда ты выглядишь озабоченным?
śrutvāpi śuddhacaitanya ātmānamatisundaram |
upasthe’tyantasaṃsakto mālinyamadhigacchati || 3.4 ||
3.4. Как можно, узнав «Я есть чистое сознание, бесконечная красота!», оставаться привязанным к чувственным утехам и греху?
sarvabhūteṣu cātmānaṃ sarvabhūtāni cātmani |
munerjānata āścaryaṃ mamatvamanuvartate || 3.5 ||
3.5. Удивительно! Чувство «мое» остается у мудреца, узнавшего «Я во всем и все в Я».
āsthitaḥ paramādvaitaṃ mokṣārthe’pi vyavasthitaḥ |
āścaryaṃ kāmavaśago vikalaḥ keliśikṣayā || 3.6 ||
3.6. Удивительно, что пребывающий в состоянии высшей недвойственности и свободы подвержен вожделению и изможден любовными играми.
udbhūtaṃ jñānadurmitramavadhāryātidurbalaḥ |
āścaryaṃ kāmamākāṅkṣet kālamantamanuśritaḥ || 3.7 ||
3.7. Удивительно! Человек жаждет удовлетворения похоти даже в ослабленном состоянии и в последние дни своей жизни, при этом зная, что вожделение — враг знания.
ihāmutra viraktasya nityānityavivekinaḥ |
āścaryaṃ mokṣakāmasya mokṣād eva vibhīṣikā || 3.8 ||
3.8. Удивительно! Непривязанный к объектам этого мира и следующего, различающий вечное от преходящего, стремящийся к освобождению, все еще боится освобождения.
dhīrastu bhojyamāno’pi pīḍyamāno’pi sarvadā |
ātmānaṃ kevalaṃ paśyan na tuṣyati na kupyati || 3.9 ||
3.9. Мудрец всегда видит только Я.
Он не торжествует, когда его восхваляют, не гневается, когда его отвергают.
ceṣṭamānaṃ śarīraṃ svaṃ paśyatyanyaśarīravat |
saṃstave cāpi nindāyāṃ kathaṃ kṣubhyet mahāśayaḥ || 3.10 ||
3.10. Он наблюдает за действиями своего тела, как будто это тело другого.
Он велик как океан. Как могут его потревожить хвала или хула?
māyāmātramidaṃ viśvaṃ paśyan vigatakautukaḥ |
api sannihite mṛtyau kathaṃ trasyati dhīradhīḥ || 3.11 ||
3.11. Осознав, что этот мир — сон, он больше не интересуется им.
Как может пробудившийся бояться приближения смерти?
niḥspṛhaṃ mānasaṃ yasya nairāśye’pi mahātmanaḥ |
tasyātmajñānatṛptasya tulanā kena jāyate || 3.12 ||
3.12. С кем можно сравнить человека великого духом.
Даже в отчаянии он ничего не желает.
Он находит счастье в осознании Я.
svabhāvād eva jānāno dṛśyametanna kiṃcana |
idaṃ grāhyamidaṃ tyājyaṃ sa kiṃ paśyati dhīradhīḥ || 3.13 ||
3.13. Пробужденный понимает, что все объекты восприятия — ничто по своей природе. Как он может принимать одно и отвергать другое?
aṃtastyaktakaṣāyasya nirdvandvasya nirāśiṣaḥ |
yadṛcchayāgato bhogo na duḥkhāya na tuṣṭaye || 3.14 ||
3.14. Кто вне всякой двойственности, свободен от желаний, лишен привязанности ко всему мирскому, тому не причиняют ни боли, ни радости события, приходящие сами по себе.
4. Величие осознания
janaka uvāca ||
hantātmajñānasya dhīrasya khelato bhogalīlayā |
na hi saṃsāravāhīkairmūḍhaiḥ saha samānatā || 4.1 ||
4.1. Джанака сказал:
Хотя невозмутимый мудрец, осознающий Я, играет в игры жизни, он полностью отличен от малоразумных, несущих бремя мирского существования.
yat padaṃ prepsavo dīnāḥ śakrādyāḥ sarvadevatāḥ |
aho tatra sthito yogī na harṣamupagacchati || 4.2 ||
4.2. Воистину, мудрый не чувствует ликования, даже пребывая в том возвышенном состоянии, к которому стремятся небожители.
tajjñasya puṇyapāpābhyāṃ sparśo hyantarna jāyate |
na hyākāśasya dhūmena dṛśyamānāpi saṅgatiḥ || 4.3 ||
4.3. Несомненно, сердце, познавшего предсущее Я, не затрагивают ни добродетели, ни пороки.
Так дым не касается неба, хотя кажется, что они связаны друг с другом.
ātmaivedaṃ jagatsarvaṃ jñātaṃ yena mahātmanā |
yadṛcchayā vartamānaṃ taṃ niṣeddhuṃ kṣameta kaḥ || 4.4 ||
4.4. Великий духом человек, осознал, что весь мир — это только Я.
И кто может помешать его намерению?
ābrahmastambaparyante bhūtagrāme caturvidhe |
vijñasyaiva hi sāmarthyamicchānicchāvivarjane || 4.5 ||
4.5. Среди четырех видов существ, от Брахмы до былинки, только человек осознания способен отбросить желание и отвращение.
ātmānamadvayaṃ kaścijjānāti jagadīśvaram |
yad vetti tatsa kurute na bhayaṃ tasya kutracit || 4.6 ||
4.6. Как редко встречается тот, кто знает Я как Единство, недвойственность, Влыдыку вселенной.
Он действует в соответствии с этим знанием и никогда не испытывает страха.
5. Растворение
aṣṭāvakra uvāca ||
na te saṃgo’sti kenāpi kiṃ śuddhastyaktumicchasi |
saṃghātavilayaṃ kurvannevameva layaṃ vraja || 5.1 ||
5.1. Аштавакра сказал:
Ты ни к чему не привязан. Ты чист.
От чего желаешь отречься?
Тело и ум растворятся со временем.
Так войди в состояние растворения.
udeti bhavato viśvaṃ vāridheriva budbudaḥ |
iti jñātvaikamātmānaṃ evameva layaṃ vraja || 5.2 ||
5.2. Из тебя возникают миры подобно пузырькам в океане.
Осознай Я как Единое.
Так войди в состояние растворения.
pratyakṣamapyavastutvād viśvaṃ nāstyamale tvayi |
rajjusarpa iva vyaktaṃ evameva layaṃ vraja || 5.3 ||
5.3. Хотя ты воспринимаешь мир, но он не реален подобно змее, воображаемой в веревке.
Ты чист.
Так войди в состояние растворения.
samaduḥkhasukhaḥ pūrṇa āśānairāśyayoḥ samaḥ |
samajīvitamṛtyuḥ sannevameva layaṃ vraja || 5.4 ||
5.4. Ты совершенен и неизменен в радости и горе, надежде и отчаянии, жизни и смерти.
Так войди в состояние растворения.
6. Высочайшее знание
janaka uvāca ||
ākāśavadananto’haṃ ghaṭavat prākṛtaṃ jagat |
iti jñānaṃ tathaitasya na tyāgo na graho layaḥ || 6.1 ||
6.1. Джанака сказал:
Я — бесконечное пространство.
Проявленный мир — сосуд.
Таково Знание.
Нечего принимать.
Нечего отвергать.
Нечего растворять.
mahodadhirivāhaṃ sa prapañco vīcisa’nnibhaḥ |
iti jñānaṃ tathaitasya na tyāgo na graho layaḥ || 6.2 ||
6.2. Я — безбрежный океан.
Все миры подобны волнам.
Таково Знание.
Нечего принимать.
Нечего отвергать.
Нечего растворять.
ahaṃ sa śuktisaṅkāśo rūpyavad viśvakalpanā |
iti jñānaṃ tathaitasya na tyāgo na graho layaḥ || 6.3 ||
6.3. Я — перламутр.
мир — иллюзия серебряной жилки.
Таково Знание.
Нечего принимать.
Нечего отвергать.
Нечего растворять.
ahaṃ vā sarvabhūteṣu sarvabhūtānyatho mayi |
iti jñānaṃ tathaitasya na tyāgo na graho layaḥ || 6.4 ||
6.4. Я во всех существах.
Все существа — во мне.
Таково Знание.
Нечего принимать.
Нечего отвергать.
Нечего растворять.
7. Океан осознания
janaka uvāca ||
mayyanantamahāmbhodhau viśvapota itastataḥ |
bhramati svāntavātena na mamāstyasahiṣṇutā || 7.1 ||
7.1. Джанака сказал:
Во мне, бескрайнем океане, ковчег вселенной движется, гонимый ветром внутренней природы.
Я не обеспокоен этим.
mayyanantamahāmbhodhau jagadvīciḥ svabhāvataḥ |
udetu vāstamāyātu na me vṛddhirna ca kṣatiḥ || 7.2 ||
7.2. Во мне, бескрайнем океане, волны вселенных возникают и исчезают.
От этого я не увеличиваюсь, не уменьшаюсь.
mayyanantamahāmbhodhau viśvaṃ nāma vikalpanā |
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.