Бесплатный фрагмент - Аннигиляция

Предисловие

Привет тебе, читатель! Будем знакомы, меня зовут Алексей Лозовский. С восемнадцати лет я пишу стихи, а не так давно начал публиковать своё творчество и выступать с ним на сцене. Сейчас настал тот самый момент, когда мне показалось, что я готов поделиться своей поэзией с тобой.

Этот сборник стихов называется «Аннигиляция». Ведь подобно тому, как сталкиваются частица и античастица, образуя частицу третью, совершенно новую, так и красочный, выдуманный мир одного безнадёжного романтика сходился с окружающей, суровой реальностью, рождая поэзию.

Именно за тем, чтобы ты мог ещё раз пройти со мной такой нелёгкий путь становления и поиска самого себя, здесь опубликовано тридцать стихотворений: девять из них относятся к раннему периоду моего творчества, следующие десять — являются его закономерным продолжением, а первое и последние десять созданы в момент написания этой книги. Надеюсь, такая структура поможет лучше передать процесс работы над словом: от первых, неловких проб пера до действительно стоящих вещей.

Давай же отправляться в путь!

Как делать стихи?

Эй, вы! Спросите, как оно, творить,

Чтоб рифмы резвый крик из горл, прямо лез?

Вплетать медь проволки сквозь шёлк и нить?

Прочь слухи, обрываю тайн занавес!

По первости — творящим не зовись,

Раз ждёшь момента с Музой оказаться.

Не жди, она на земь не сменит высь,

Достань её со дна канализаций!

А после — что? Работа — каторга!

За взмах веслом рука болит без меры,

Оковы — сталь, а ты — рыдай пока

Один ведёшь строф связанных галеры.

Но берег — сцена вот, перед тобой.

Что дальше — знать не знаю, не кори:

За лень блестай снесённой головой,

За к делу страсть — гениальностью Кюри!

Глянь, зритель: мы с тобой судья и раб.

Возвысь! А хочешь — сам меня и вешай,

Ведь мысли — труп и крик уже ослаб,

Для вас писатель, для себя — помешан.

Но всё ж поэт… поэт, он кто таков?

Ответ сегодня прямо перед вами.

Вы грезите касаться облаков…

Я лапал высь обеими руками!

Ранний период

Первые мои стихи — это чистой воды сублимация. Ни о какой серьёзной поэзии и речи не шло. Я был лишь подростком на пороге одного из самых ответственных периодов своей жизни со всем грузом детских комплексов, переживаний и трудностей, сопутствующих взрослению. Замкнутость не позволяла мне выразить всё то, что я чувствую, простым языком. Тогда я нашёл способ изъяснятся рифмой.

Жизнь состояла из учёбы, подготовки к экзаменам, упорных занятий историей и попыток найти немногих настоящих друзей, на которых всегда можно положиться. Всё это и формировало основные темы творчества: одиночество, несчастная любовь, околофилософские рассуждения о порочности общества и смысле жизни.

Часто в стихах не было ни рифмы, ни логики повествования, но была та драгоценная наивность, с какой смотрит совсем юный человек на происходящее вокруг, каким бы хорошим или плохим оно не было…

Я хочу быть там

Я хочу не здесь,

Я хочу быть там,

Где не помнят люди

Про любой обман.

Поскорей отсюда,

Я хочу туда,

Где найдется место

Для таких, как я.

Прочь с чужой планеты,

Память хороня,

Эта жизнь, по правде,

Вовсе не моя!

Убежать, укрыться

За стеной из плит,

Чтоб больное сердце —

В хладный монолит.

И укутать мысли

В стеновой гранит,

И молить, чтоб душу

Кто — то исцелил!

И хранить надежду,

Не щадя года,

Веря, что такая

Ждёт меня Земля!

Мешки с костями

Среди вселенной есть одна планета,

Где каждый будний день, не уставая,

Под куполом огромный стратосферы

Гуляют по земле мешки с костями!

Счастливые и грустные шныряют,

Наполненные радостью и болью,

Бытье без смысла смыслом наполняют

Обычные мешки с костьми и кровью!

Без дозволенья суть природы изменяя,

Земные раны орошая солью,

За золото друг друга истребляют

Умалишённые мешки с костьми и кровью!

И в новый день над миром солнце встанет,

И город захлестнёт волна — цунами,

Когда по улицам, без логики и смысла,

Покатится орда мешков с костями.

Человеку

Топор войны и голубь мира — всё в твоих руках,

Стальной колосс на каменных ногах.

Сквозь терни к звёздам пробивай себе дорогу,

Ничтожно — жалкий человек, что выше рока!

Сотри в руины бренные планеты

И на руинах космоса утопию построй,

Великое создание Творца вселенной,

Меняющее суть системы вековой!

Что толку мир, лишённый смысла понимать?

Ты волен потом с кровью счастье покупать

Иль каждый день на жизнь свою играть,

Но помни, человек: судьба тебе — не мать!

Границы реальности тебе и не границы,

Есть для творца один простой закон:

Покуда сердце продолжает биться,

Не смей бояться быть самим собой!

Мой мир

Мой мир — четыре мятые стены,

Постель и недопитый кофе,

Раскиданные там и тут носки

И пыльных книги две на софе.

Мой мир — бессмысленный бардак,

Болото беззаботной лени,

Чаёк, печенье и кошак,

Рассадник сладких сновидений.

Моё — бытье уменье понимать,

Что вне эпохи и пространства

Достаточно упасть в кровать,

Чтоб миром этим наслаждаться!

Исповедь

Надо мной погасло солнце,

Нет спасенья, кроме смерти,

Вот с небес сорвались звёзды,

Чтоб утешить иждивенца!

Я не был хорошим сыном

И плохим был другом другу,

И для собственного сердца

Я не заслужил подругу.

Мне нет места в этом мире,

Мне невыносима скука,

Что иной зовёт весельем,

Для меня — пустые звуки.

Полагаясь на удачу

И простейшую науку,

Я рисую эти строки,

Повторяя всё по кругу:

Надо мной угасло солнце

И душа кружит в сомненье,

Есть ли кто — то, кроме смерти,

Кто найдёт мне примененье?

Болезнь

Одиночество — это болезнь,

От неё есть простое лечение —

Запредельно громкая музыка

И побольше пустого общения.

Одиночество — это болезнь,

От которой хорошее средство —

Тишина глухой комнатушки,

Чтоб смелей вспоминалось детство,

Где так много фальшивых идей

Для её, казалось бы, снятия.

Где я думал, что это — болезнь,

А не знал, что это — проклятие!

Я помню…