Бесплатный фрагмент - Дверь колдуна

Тайна деревенского колдуна

— Ба, расскажи мне интересную историю, — произнес Денис, заглядывая в добрые и ясные, как небо, бабушкины глаза.

Старушке было уже много лет, под восемьдесят, но огонек жизни в глазах у нее еще жил.

— Дениска, да какую такую историю, ведь я же не какой-то там сказитель? — рассмеялась бабушка в ответ.

— Ну бабуль, ты же всю жизнь прожила в деревне с таким интересным названием Васютино. Неужели за все эти долгие годы в твоей копилке не оказалась ничего завораживающего и запоминающего. Деревенская жизнь… она же какая-то, на мой взгляд, особенная, полна загадок и тайн, — продолжал рассуждать и упрашивать Дениска.

Бабушка от души снова засмеялась, и погладила внука по густым, русым волосам, и произнесла.

— Ну что ж, расскажу я одну историю, о которой никогда никому не говорила, держала ее под семью замками, но возможно, и пришло для нее время.

— Деревню Васютино окружали топи и дремучий, непроходимый лес. Нас с городом, и вообще с цивилизацией, связывал только рейсовый автобус, который ходил всего раз в день, в десять утра, как помню, он привозил народ из города и увозил желающих. Цивилизации не было ну никакой. Одним словом, глухомань, внучек. Народу было немного, около пятисот человек, точно уже не смогу сказать. Фамилии и имена мы, конечно, все не знали друг друга, а вот в лицо всегда узнавали и здоровались.

— Ничего себе, и правда глухомань… — произнес озадаченно Денис, наливая себе чай с ароматной мятой в свой любимый бокал.

— Да, глухомань, внучек, еще какая, а беда нашей деревни заключалась в том, что мужиков мало было, на пальцах пересчитать можно всех. В основном стар да мал. Если что случись серьезное, все наши бабы, словно мужики, за дело брались. А что поделаешь, надо было как-то выживать.

— Хм, надо Танюшке моей рассказать, чтоб ценила меня больше, — отпивая глоток чая, мечтательно произнес Денис.

— Так вот, внучок, слушай дальше, коли сам историю попросил, — и бабушка с укором посмотрела на Дениса.

— Ба, мне очень интересно, рассказывай дальше.

— В деревне жил один красавец, Богдан имя его было. Поговаривали люди, что родители на пожаре в доме сгорели, а мальчик в это время на улице находился, мимо проезжали цыгане, они якобы подобрали мальчонку, воспитали его и дали имя. Но шли годы, и уже точно никто не помнил, правда это или нет. Богдану около сорока лет было. Женат не был ни разу. Женщины шепотом рассказывали друг другу, что он колдун. Но популярность у него была дикая, несмотря ни на какие сплетни. Чертовски красив был, да и, повторюсь, мужиков ведь в деревне совсем не было. Много женщин побывало в его доме, да только после свидания с ним ходили, словно воды в рот набравшие. Никогда никто из них больше про Богдана ничего не говорил.

— Ну и что. Просто не любили сплетни и все, — возразил Денис.

— Так-то оно так. Но это те женщины, которые живые остались, ведь трех, что ходили к нему, через несколько дней мертвыми нашли.

— Вот оно как, — присвистнул Денис. — В полицию надо было обратиться.

— Да какая полиция, Дениска, да и доказательства какие, они же в своих постелях найдены были, — тихо произнесла бабушка. — Ведь это мог быть конец этого рассказа, но меня черт дернул на свидание с ним сходить. Как-то иду летом по лугу к реке, а он прям на берегу стоит. Фигурка у него подкаченная, волосы черные, зачесаны назад. Высокий он. Смотрит на меня и говорит:

— Гуляешь, Клавдия?

— Да, к реке пришла искупаться, что-то жарко сегодня.

— Жарко, ты приходи ко мне в гости, когда солнце сядет, я чаем вкусным угощу. Живем в одной деревне, а в гости никогда не заходила, а зря…

Вместо того чтобы отказаться, я возьми да и скажи:

— Конечно, Богдан, я обязательно зайду к тебе сегодня! Ты меня жди!

Неожиданно старушка закашляла, словно подавилась чем-то.

— Денис, ну-ка постучи, — чуть дыша, сказала она.

— Бабуль, странно, вроде бы ты не ела сейчас ничего, а подавилась, — произнес Денис и подошел к ней ближе, слегка постукивая по спине.

— Возможно, слюну вдохнула и закашляла, — ответила она, уже через минуту придя в себя. — Так, на чем я там остановилась?

— Ты согласилась пойти к нему, — ответил Денис и приготовился слушать дальше.

— Вечер выдался теплый, я из дома вышла, как только солнце стало садиться. Небо словно кистью художника было расписано разными красками: одна полоса розовая, а другая синяя. Мне не хотелось, чтобы кто-то из моих знакомых видел, что я иду к Богдану, и я тенью прошла околицей.

Стаи грачей и галок кружились рядом с его домом, и мне внезапно захотелось повернуть назад. Но в это время Богдан вышел из калитки и сказал мне:

— Чего же ты стоишь, Клавдия, проходи.

Неведомая сила меня подтолкнула, и я вошла в дом. Когда я проходила через сенцы, то услышала громкое хрюканье свиньи.

— Это Фридочка, — сказал Богдан и взял меня за руку.

Он открыл массивную дверь, которая вела в гостиную, а навстречу мне бежала большая свинья черного цвета.

— Фридочка, у нас с тобой гостья, будь поласковее, — нежно произнес Богдан и погладил свинью по шерстке, а она в ответ словно кошка терлась о его ногу.

По середине зала стоял круглый стол, он был сервирован на троих человек. Еще я обратила внимание на огромное число зеркал в комнате, и все они были прикрыты черной материей.

— Присаживайся, Клавдия, я угощу тебя вкусным ужином и ароматным чаем — все как и обещал.

— Я не голодна и, пожалуй, уже домой буду собираться.

Богдан посмотрел на меня внимательно, выдвинул стул, который стоял у стола, и произнес:

— Садись. Пока ты не пойдешь, у нас к тебе есть один небольшой, но очень важный разговор.

— У вас?

— Конечно, у нас вместе с Фридой, присядь, это займет всего несколько минут.

— Бабушка, — вмешался в рассказ Денис. — Ведь ты могла просто взять и уйти.

— Нет, внучек, я пробовала, — бабушка сняла с головы косынку и продолжила.

Подхожу я к огромной металлической двери, толкаю ее рукой, а она заперта.

— Да не переживай ты так, пойдешь скоро домой. Ничего с тобой не случится. Сядь, говорю, сейчас я нам всем ужин принесу. Фридочка присмотри за нашей гостьей.

Я послушно села за стол, а Фрида стала наблюдать за мной с противоположной стороны гостиной.

Богдан не так долго возился с ужином на кухне и вскоре вышел с огромным подносом, а на нем находились металлические тарелки, прикрытые крышками. Одну такую тарелку он поставил рядом со мной. Фрида, словно дрессированный пес, запрыгнула на стул и села напротив.

Мне совершенно не хотелось ничего есть, но ради интереса я все же приподняла крышку, от увиденного мне стало еще больше не по себе. В тарелке лежали огромные куски окровавленного мяса, из них до сих пор сочилась алая кровь.

— Угощайся, — радушным голосом хозяина произнес Богдан.

— Я не голодна, — ответила я, стараясь соблюдать спокойствие.

— Так о чем ты хотел спросить?

Богдан наколол кусок мяса на вилку, и по ней сразу побежала кровяная струйка, и оно исчезло у него во рту.

— Видишь, Клавдия, какая у меня Фридочка красавица, еще и модница большая, — и, не дожидаясь ответа, продолжил говорить дальше.

— Так вот, мне требуется подходящая в дом служанка для ухода за ней. Будешь купать, расчесывать, кормить, пока я буду занят. А в полночь она будет превращаться в красивую девушку.

— Нет, я не согласна быть служанкой, я бы хотела прямо сейчас уйти, — повысив голос, сказала я.

Богдан сделал вид, что ничего не слышал, и продолжил.

— Но перед тем, как ты примешь решение, я хочу познакомить тебя со всей своей семьей.

Он вышел из-за стола и подошел к зеркалам, срывая поочередно с них черное покрывало. И так он открыл все зеркала, а их было четыре.

— Дагон, взываю к тебе, пусти их, сатана, покажи им дорогу. Призываю всех идти домой. Идите и не сворачивайте с пути.

Дальше слова становились все менее понятные для меня. Неожиданно в зеркалах стали отражаться уродливые лица, они словно черти полезли оттуда. Богдан кланялся каждому и рассаживал гостей за стол.

— Познакомься, это мой отец, — и он показал мне на мужчину совершенно без глаз и без ног. — А здесь рядом и мать, — он указал на бесформенное тело, которое было без головы.

— Нет! Я больше не могу этого выдержать! — громко закричала я и стала читать молитву «Отче наш».

Богдан замахал руками, чтобы я перестала, и произнес:

— Морбас, узри ее! А теперь пошла вон из моего дома! И ты умрешь, если когда-нибудь хотя бы раз расскажешь обо мне и обо всем, что ты здесь видела.

Денис сидел в оцепенении, глядя куда-то в пустоту, его глаза выражали дикий ужас.

— Я верю в это, я в это верю, — тихо шептал он.

— Прошло много лет, и я впервые рассказала эту историю одному тебе. А теперь я пойду. Поздно уже, и спать надо. Не забывай меня, мой любимый внучок, — напоследок произнесла бабушка и, опираясь на бадик, побрела в свою небольшую комнату, на стенах которой висело много икон.

На следующее утро бабушка умерла.

Однажды я умер

Под ярким светом, исходящим от ламп, на операционном столе, лежал мужчина среднего возраста, он уже никак не реагировал на свет и на суетящихся вокруг него врачей, он просто был без сознания.

— Мы его теряем, — врач склонился над телом мужчины и стал делать электрический разряд дефибриллятором.

— Разряд…

— Ещё разряд…

Но, Антон уже был свободен от своей оболочки и легко парил в воздухе.

Конечно, он пытался кричать врачам о том, что умер и сейчас ему очень хорошо, но, к сожалению, его слова просто не долетали до них. Между ними словно существовало невидимое, защитное стекло и оно не давало прорваться словам наружу.

Антон, понял, что его уже точно никто не услышат, и сразу стал подниматься вверх к потолку, и вылетел из реанимационной палаты в открытую форточку.

Затем он поднялся высоко в небо, и уже с огромной высоты, наблюдал за своим городом, любовался водоёмами, красивыми пейзажами, вскоре, и это ему надоело, он поднялся ещё выше. Неожиданно Антон оказался в каком-то тёмном и длинном коридоре, с разными дверями по обе стороны.

Каждая дверь вела в отдельную комнату, ещё их различием были таблички, отличающиеся друг от друга цифрами.

Антон подошёл к одной из этих дверей и постучал.

— Ну чего стучишь, заходи открыто, я и не закрывал дверь, — произнёс пьяный мужской голос.

— Привет, извини, что без предупреждения, я просто в ваших краях, случайно.