Бесплатный фрагмент - Ад уже на земле, и другого ада нет

Пророчество

Я часто слышу подлецов

Речей корыстных хитрое сплетенье,

Что хвалят нынешних отцов,

Вчерашний день предав забвенью.

И, если копошатся в нем,

Все грязной тенью покрывая,

Кричат: «Сегодня у ворот мы рая,

И ад вчерашний, мол, нам нипочем!»

Но кто они? Кто нынче, хая

Вчерашний день из-за угла,

Царям вчерашним спину подставляя,

Кричал дружное «Ура!»?

Ты посмотри, они опять у трона

Колени гнут и извергают лесть,

И, спрятавшись под сенью

Власти, снова проявляют спесь.

И вновь, как прежде, у кормушки

Кружатся жадною толпой,

Кричат ему: «О повелитель!

Мудрец и вождь, отец родной!

И мы с тобой пойдем до гроба…»

А про себя: «До твоего».

Он не подумал: будет завтра,

А завтра втопчут в грязь его.

Кто допустил на землю гада

В одном краю богатом и счастливом,

Где жили только мудрецы,

О том не помнят и отцы,

Все было славным, милым.

Жизнь чередой своею шла

И людям радости несла,

И люди были все равны,

Гласят преданья старины.

Но вот среди людей завелся бес,

Не так себе, а сотворенье ада.

И не было тут никаких чудес,

Вот только не пойму, кто допустил на землю гада.

Корысть и злоба, жадность и нахальство —

Все то, за что сегодня любим мы начальство,

В нем невозможно было разделить.

И надо ли сегодняшних корить?

Ведь порожденье тьмы и ада —

За нашу глупость нам награда.

И бесу было чуждо все людское,

А потому в делах не знает он покоя.

Хотя при чем тут бес, коль люди сами

Спокойно на дела его взирали?

Вмешаться им бы надо срочно,

Но то ль без умысла, а может быть, нарочно

На удивленье нам спокойны люди были,

И бесу пакости меж прочим все сходили.

Тут нужно было твердость проявить,

Чтоб после времени кого-то там винить.

Луга, леса, поля и пашни —

Все быстро бес к рукам своим прибрал,

Себя правителем назвал,

И разводить ни с кем не стал он шашни.

Затем затеял светопреставление —

Он принял важное решение:

«Все, что было до меня,

И ваша мудрость — все херня».

Толпа людей, на все взирая

И ничего не понимая,

Отвесив Бесу (Господу) поклон,

Благословит чертей на трон.

И тут вы спросите «А как же?

Ведь были мудрыми они.

Узнать нам это очень важно,

Хоть память стерла эти дни.

А может быть, и все нарочно

Людей заставили забыть?

Но это просто невозможно,

И можно все восстановить».

Черт в раю

На небе светопреставление —

За примерное поведение

На повышение по службе

В рай черт был направлен по дружбе.

Цель назначения

Предельно ясна —

Чтобы выявить праведников,

Богу понабился Сатана.

Задания от Бога получены точные:

«Очистить рай от грешников срочно,

А если кто будет сопротивляться,

Врагом народа им называться».

С «врагами» у Бога крутой разговор:

Кто неугоден — сразу в костер,

Мало молитв на ночь читаешь,

Значит, начальство не уважаешь.

Голову прямо держать запрещалось,

Если гнешь спину, то поощрялось,

Косо посмотришь в ОГПУ —

Смотришь, в аду уже ближе к утру.

Стоны разорвали райскую тишину,

Всех Богу неугодных черт отправлял в тюрьму,

Оставшихся праведников на путь истины наставил,

Богу псалмы петь заставил.

В раю организовали лагеря,

Охранять их стали черти-егеря,

Чтоб перевоспитания процесс успешным был,

С грешниками вместе черт их посадил.

Старшими назначил грешников-капо,

Чтобы возмущаться не посмел никто.

На одной баланде долго не проживут,

Да еще в придачу невыносимый труд.

Кто перевоспитанию не подвержен был,

Стрелами свинцовыми черт их угостил.

А чтобы черту не дали отпор,

Бог лично подписывал приговор.

И за проявленное усердие и пыл

Высшею звездою Бог черта наградил:

Коль руки по локоть в крови у тебя,

Первая Богу ты будешь родня.

Мораль:

Коль допустил ты черта в рай,

Беды дождешься, так и знай.

Из прошлого извлеки урок,

Богу на шею накинь поводок.

Гладиатор

Посвящается воинам — участникам вооруженных конфликтов

Воинственный клич разорвет тишину,

И в Риме арены заполнятся.

Здесь жизнь и смерть начинают игру,

И кровью земля наполнится.

Мечи и трезубцы точите острей,

Друг друга разите смелее.

Окончится бой, и груда костей

Останется, белея.

Отважней, смелее идите в бой,

Цена мгновения — жизнь.

Трибун неистовый, бешеный вой

Рвется в небесную высь.

Что здесь страдания — здесь жизнь нипочем

И смерть коротка средь кровавой трясины.

И вновь окровавленным мечом

Дырявишь ты бегущие спины.

Сегодня, быть может, твоя взяла,

Но будет ли завтра успех?

Сегодня жизнь твоя весела,

Ты вновь победил всех.

Противник корчится на земле,

Ему же хочется жить,

Но голос трибун неумолим:

Немедленно добить.

И меч твой безжалостно разит.

В удар ты вложил всю мощь.

Чужие раны не болят,

Кровь смоет вечером дождь.

А завтра наутро под крики трибун

Тебя кто-нибудь сразит,

И сердце, рвущее яростно в бой,

Трезубец чей-то пронзит.

Ты гладиатор, ты раб страстей,

Послушный воле чужой.

Ты сладости жизни познал в кабале,

Хоть жизнь твоя — вечный бой.

Размышление
у парадного подъезда перестройки

Новые лица, старые маски,

Старые маски, новые сказки,

Новые сказки на старый лад.

Горло дерущий, постой, не спеши,

Лучше скажи,

Что ты сделал, скажи.

Если б вы знали,

Как мы устали,

Если б вы знали.

---

Семьдесят лет пролетело с тех пор,

Сердце — мотор,

Нужен новый мотор.

Просьба

Налево, направо, кругом темнота,

Не видно проклятого брода.

Лишь яркой звездою сияет звезда —

Любовь и Свобода, Любовь и Свобода.

Любовью свою Отчизну хранили,

В огне не горели, в воде не тонули.

Свободно хотелось дышать,

Но звон кандалов раздавался опять.

Зачем ты, судьба, нам дала в испытание

Ораву бездарных тузов?

Зачем нам такое в наказание

И есть ли на свете Бог?

Мы жизнь узнаем на собственной шкуре,

Стареем не по годам,

Когда-то живем, а когда существуем

И прячемся по домам.

И в этой ли жизни основа движения,

И нет ли другого пути?

Кто знает, может, счастье

Мы сможем в постели найти?

Не нужно мне только постельного счастья,

Не нужно и громких слов.

Дайте мне гору ненастий,

Дайте мне море гроз!

Дайте свободного воздуха,

Дайте сделать разбег,

Дайте полет быстрокрылый,

Дайте взглянуть с небес!

Памяти В. Высоцкого

Сорок два — не много и не мало,

Жить прожить не поле перейти.

Выпала тебе в народе слава,

Власти тебя встретили в штыки.

Песнею своею, жизнь пронзая,

Как кинжалом, резал на куски

Слабости, пороки, гнойники,

Подлости земного рая.

Ты свободно дышать хотел,

Петь, смеяться и веселиться.

Смерть пришла с косой на плече

И велела тебе удалиться.

От хозяина много слышал

Горьких слов и упреков:

«Ох, Володька, какой-то ты нахал,

Не в постели подохнешь, не к сроку».

Получав от хозяев угрозы,

Ты гремел, слово жизни мотор,

И бросал ты наши слезы

В своих песен костер.

Наши слезы-то не водица,

Разгорелся песен жар.

Ты один сумел сразиться

За свободы дар.

Ты друзей собирал по крупицам,

Но врагов счета не знал.

Словно огненная птица,

Буревестником нам ты стал.

Жизнь свою измерял годами,

По делам о людях судил

И в борьбе не просил покаяния,

Когда крикнуть не было сил.

Ты смеялся, а люди плакали

От душевной своей простоты,

В ритме жизни зубами клацали,

По домам поджимая хвосты.

На хозяев не гнул ты спину

И смеялся, в глаза им глядя:

«Что, голубчики, песен боитесь?

Так свалите сначала меня».

И валили, давили, топтали,

Думали приказом запретить.

Злобной, гадкой грязью обливали,

Думали, не сможет сам отмыть.

Но опять не вставал на колени,

И опять звенела струна,

Торопился на сцену в театр,

Понимая, что жизнь одна.

И, на время перевоплощаясь,

Гамлета обличие приняв,

Жил на сцене, сам не понимая:

Жизнь свою играл он в этот час.

Размышляя о людских пороках,

Спрашивал ты: «Быть или не быть?»

Отвечая всей своей жизнью:

«Быть и только быть, и смело жить».

Ода бюрократу

Ты бумагами опутан,

Ты погонами обутый.

Ты медальками бренчишь,

Заслоняя собой жизнь.

Ты своим отображеньем

Видишь жизни достижения.

Ты стеклянная игрушка,

Ты пустая колотушка.

Ты цепляешься за власть,

Ту, что даром вам далась,

Узнавая по часам

Жизни ход и тут, и там.

Ты мундиром наделен,

Низкой лестью окрылен,

Говоря о государстве,

Думаешь о личной власти.

Запрещать ты мастак,

Если кое-где не так,

Не по-твоему идет,

Не по-твоему поет.

Сразу тысяча решений:

«Осуждаем».

Сотни тысяч решений:

«Одобряем».

Если видишь гору лести,

Ты опять сидишь на месте,

Высшей властью наделен,

Личной «славой» окрылен.

Логика просителя

Сегодня встреча, сегодня бой,

Но что случилось опять со мной?

В коленках дрожь,

Что за едрена вошь?

Соперник ждет, он весь хрипит, как бык,

Он к старой тактике привык,

Новый подход ему неясен

И поэтому опасен.

Логика чинуши

Я пуп земли,

Я адмирал морей бумажных.

Хозяин кабинетов и контор,

Различных заседаний важных и неважных.

Начальству вечный я подпор.

В тиши отдельных кабинетов и в мягком кресле за столом

Я принимаю важные решения.

Что? Какие предложения?

Чистый взор.