Бесплатный фрагмент - А мы пойдем на Север!

А мы пойдем на Север!

Пролог

— Не ходи туда, там тебя ждут неприятности.

— Ну как же туда не ходить? Они же ждут!

м/ф «Котенок по имени Гав».

Я не люблю выезды на дикую природу. Уже давно. Предпочитаю хорошие отели, санатории, теплоходы и т. п. Хотя с уходом на пенсию уже не могу легко себе этого позволить, но ещё раз в 2—3 года пока получается. К тому же Польша под боком. Вообще, от нашего Калининграда до любой суверенной европейской державы дня два на машине, самое большое. Да и по родной стране с удовольствием путешествуем. Но сейчас — особый случай.

К Валентине, моей соседке, с которой мы приятельствуем уже давно, приехали друзья из Москвы. Семейная пара со своими взрослыми детьми. Все как на подбор сильные, физически развитые, очень спортивные. Пару лет назад мы с ними на побережье уже отдыхали, так я вся обзавидовалась. Дамы моложе меня всего на пару-тройку лет, а какие подтянутые, сильные, выносливые. Да и моя соседка от них тоже не отстает. И побегать, и поплавать — для них одно удовольствие. И это на нашей Балтике! Правда я их оправдывала тем, что они родом с Сахалина, где море очень своеобразное. Но смотреть, когда они с визгом и счастливыми воплями ныряли в наших волнах, при градусах 16—17 С, было… холодновато. Я плавать тоже люблю, но уже давно предпочитала только бассейны, озёра и южные моря. Так что наш отдых я представляла очень четко. Правда, все они люди деликатные, зная мои физические параметры и вкусы, не приглашали меня каждые полчаса пробежать по бережку, или искупаться, или пойти поискать грибов. За что я им была безумно благодарна. Поэтому у меня не было сомнений по отношению к этой поездке. Я знала, что отлично поваляюсь со своей электронной книжкой, вкусно покушаю на свежем воздухе и сладко подремлю. Ну и если вода будет более-менее нормальная, то и поплаваю. Когда мы с мужем уже дали согласие на этот вояж, возникли новые обстоятельства. Валентина откуда-то узнала, что на побережье, в каком-то очень глухом уголке, недалеко от поселка Донское, имеется очень интересный гостевой домик на 10—12 человек. С электричеством, телевизором (берёт даже Швецию), интернетом, баллонным газом, печью, камином, лодкой со снастями для рыбной ловли, садом и маленьким огородом. И всё это богатство, можно снять по весьма умеренной цене. Правда, дом сдаётся полностью, а там уж его стоимость сами делите как хотите.

Московские гости тут же съездили «на посмотреть», и приехали в полном восторге. По итогам поездки было предложено съездить туда на недельку, а то и на две. Виктор (мой муж, если кто не знает) тут же загорелся. Ещё бы, компания хорошая, развлечения подобные он любит, мужик энергичный и, главное, ему не придётся есть всухомятку, как бывало обычно на природе. Как правило, мы выезжали-то на один денёк, и он всегда за рулем. А тут как все нормальные люди только в последний день попадал под сухой закон. Но уезжать мы будем утром, так что вечером он догонит. Я было заикнулась о своей собаке, мол, куда её деть на такой срок, но он благородно разрешил везти её в машине, а в усадьбе места много, к тому же территория огорожена. Ей тоже будет хорошо. Тогда, уже ничего не придумав, поинтересовалась насчёт безопасности, ведь одни в лесу будем, посёлок далеко, кто-то там ещё ведь может ходить, кроме волков, кабанов и косуль (они в наших лесах действительно водятся). Вдруг отморозки какие-нибудь? Мне тут же открыли тайну, что гостевой домик принадлежит пограничникам, находится на контролируемой ими территории, туда даже шпионы не пройдут, не то что какие-то звери и хулиганы. Тогда решила деликатно намекнуть всем, что придётся платить за лишние места, но тут Валентина вспомнила ещё про одних наших знакомых, живущих на нашей улице, с которыми у меня хорошие отношения. Так что меня направили к ним послом доброй воли. Как раз последний номер займут. Я думала, что они откажутся ехать незнамо куда, так как у них сын только первый класс закончил. И с ребёнком всегда в таких поездках немного напряжно. Но узнав, что у них будет большая комната с выходом на террасу, плюс спаленка, проверив прогноз погоды и отсутствие более важных дел, наши соседи дали добро. Пришлось соглашаться и мне. Не ломать же компанию. Больно уж у всех энтузиазм зашкаливал, не хотелось людям настроение портить. Причём я сама абсолютно не понимала, что меня останавливало и тревожило. Но беспокоило меня что-то непонятное, причем, беспокоило очень серьезно.

Вообще-то люди, которые неплохо меня знали, в большинстве своём считали меня очень удачливой. Ещё в школе училась легко, учителя меня любили, всегда помогали. Наша классная, Морейнис Мирра Борисовна, меня обожала, и этого мне вполне хватало для счастья в детской жизни. Я жила в мире книг и там было так интересно, что окружающую действительность воспринимала несколько опосредовано. Когда поступила в наш университет на филологический факультет, то окунулась в учёбу с головой, получая «отлично» за «отлично». Окончила университет, стала учительницей в школе, вышла замуж за штурмана морского флота. Через год меня забрали в отдел народного образования. Ещё через год избрали секретарём-зав. отделом учащейся молодёжи нашего района. За этот период родила двух детей — Дину и Андрея. Муж ходил в море, не бедствовали. Мне практически всё удавалось, за что бы не бралась. Но судьба чётко следит за равновесием.

Ранним утром 9 Мая на шпиле Дворца Моряков вывесили нацистский флаг со свастикой.[1] И сделала это группа ребят из школы нашего района. На спор. Их нашли через 3—4 часа, как люди увидели этот флаг. Сломали дурни жизнь и себе, и родителям досталось. Что после этого началось, не хочу вспоминать. Кто-то должен был за это происшествие наказан. Кроме меня — больше было некого. Я была в райкоме ВЛКСМ давно и скоро должна была переходить на «взрослую» работу. Ну, не сотрудников же школы и райкома партии, увольнять с серьезной работы? Так что выгнали меня. Все всё понимали и не дали мне пропасть. Устроили заместителем директора ПТУ, потому как в партийные и государственные органы направлять меня было просто нельзя. Потом началась, как бы помягче это назвать, перестройка. Я сориентировалась, и организовала слияние училища с техникумом, создала колледж. Меня перевели в областное управление образования, потом предложили создать и возглавить лицензионную комиссию. Защитила диссертацию. Через несколько лет, когда сменилась местная власть, решила создать свой институт. Успела вовремя. Всё шло очень неплохо, но тут опять судьба со своим равновесием. Одному филиалу государственного вуза из северной столицы, потребовались хорошие учебные площади. Среди негосударственных вузов такие были только у меня. История была грязная. Три года я боролась. Чего только против меня не применяли. Потому как по закону зацепиться не могли. К сожалению, у меня не было такой поддержки, как у этого филиала, и я проиграла. Но тут подошёл 2012 год, что позволило мне спокойно уйти на пенсию. Я закрыла свои долги перед людьми. Дети встали на ноги. Дина, старшая, закончила МГИМО, Андрей — государственную Налоговую академию. Остались работать в Москве. Дочь вышла замуж, у меня уже двое внуков, Тимур и Малика. Что ещё нужно чтобы встретить старость?

Поэтому я искренне не понимала, почему так волнуюсь с этой поездкой? Транспорт? Но мы поедем на двух машинах, нашей и арендованного микроавтобуса. Если с одной что-то случится, вторая поможет. Погодный катаклизм? Все порталы синоптиков утверждали, что в течение двух недель не будет даже маленького дождика. Инфаркт, инсульт? Уже долгое время чувствую себя весьма неплохо. Травмы? Так я ни на охоту, ни на рыбалку, даже по грибы не пойду. Пожар? Взрыв газа? Подобные возможные происшествия отслежу в этом гостиничным домике весьма тщательно. Да и наша комната вроде как на первом этаже, успею выскочить в окно, если что. Но своим ощущениям я давно научилась доверять. Были в жизни прецеденты. Иной раз не прислушивалась к внутреннему голосу, и тогда получала проблем по самое не могу. Поэтому, когда окончательно осознала, что ехать придётся, а что там может случиться, понять не могу, то приняла решение. Подстелить соломки на все места, которые придут мне на ум. Так и сделала. Наступила долгожданная суббота. Я сидела на заднем сидении машины, обнимая Дэзи, мою милую, умную, весёлую, добрую, сильную, всё понимающую, хитрющую, внимательную, осторожную, красивую, любящую меня собаку. Кане-Корсо Итальяно, тигрового окраса, порода бойцовая и одновременно охранник. Она периодически облизывала мои руки, прекрасно понимая моё состояние. Я же была в полной прострации. Тупо смотрела в окно, не видя ничего, но чётко сознавая, что если что-то и произойдёт, то всё, чем можно нивелировать это что-то, мною сделано.

Место оказалось действительно замечательное. Правда, пришлось покружить по лесной дороге, добираясь сначала до жутко секретного посёлка Маяк, а затем до мыса Таран. Точнее, в небольшую долинку рядом с этим мысом. Но когда мы выехали на эту огромную поляну, где и стоял наш гостевой домик, первое что мы все сделали, это вздохнули от восторга.

Сказочный двухэтажный замок (или терем) из серо-голубого кирпича, очень насыщенного цвета, с белыми точками и искусственными трещинками, на фоне ярких и величественных скал мыса, весь переливался солнечными зайчиками. В широко открытых воротах виднелся главный вход в дом — высокое крыльцо, перекрытое навесом с небольшим куполом, поддерживаемый витыми колонами с балясинами. Обычно у нас в Калининграде предпочитают литовские, польские, немецкие, строго-классические проекты домов, но этот замок-терем как будто вышел из старой русской сказки, захватив с собой и английского архитектора. Вроде бы «смешение французского с нижегородским», но как органично все это сочеталось. Дом-терем, дом-замок окружала крытая галерея с колонами и балконами второго этажа. Фасад украшали окна с фигурными резными ставнями и наличниками. Четыре округлые трехэтажные башни с острыми крышами выступали по углам. Пятая, четырехэтажная высилась из середины дома, блистая серебряным куполом. Последний открытый этаж прямо просился стать наблюдательной площадкой. Да и пушки туда поставить можно было. Шутку оценили. Но пока там виднелся весьма приличный телескоп. Будет, чем ночью заняться.

На крыльце стоял встречающий нас пограничник. Я абсолютно не разбираюсь в нашивках, но интуиция подсказывала, что он был похож на старшину или старшего сержанта. Возраст не определённый, но явно немолодой. Он кратко и чётко рассказал о расположении дворовых построек, внутренних номеров, отдал перечень всего имеющегося, заставив под ним расписаться. На шутливый вопрос Александра, мол, всё ли на месте? Чеканно отрапортовал:

— На месте всё. Можете проверить. Я подожду.

Он сказал это так убийственно серьёзно, что я сразу поняла, что шутки здесь не уместны. Впрочем, это поняли все, так что дальше всё пошло быстро и четко. Заплатили деньги, получили квитанции, отпечатанные правила пользования техникой и приборами, а также правила поведения в доме, на территории домика отдыха, в лесу и на побережье. Расписались под вторыми экземплярами. Все, кроме семилетнего Егорки, что его немного обидело. Сержант-старшина тоже скривился от такого непорядка, но решил не качать права. Спрятал все свои экземпляры документов, а затем небрежно произнёс:

— Тут у нас птичий двор оборудован. Куры, фазаны, индюки, утки, гуси, перепела, немного цесарок. Они там как на природе живут. Вы сможете им утром водички наливать и корм сыпать, или солдата присылать?

Мы даже переглянуться не успели, как слово взял Егорка:

— Конечно, будем. А где они?

Всем стало ясно, что если мы откажемся от этой доверенной нам чести, то можно прямо сейчас ехать обратно. Такой подлости нам Егорка не простит. Все оглянулись на Татьяну. Егоркина мама мужественно выдержала удар:

— Не беспокойтесь, мы все сделаем. Только расскажите, что и как надо, а то мы не совсем в курсе как это все делать.

Старшина-сержант всё понял, и, не чинясь, повёл семью Егорки вглубь сада, затем между построек хозяйственного назначения, потом по тропинке. Мы потопали следом. Нельзя отрываться от коллектива. Когда мы догнали первопроходцев, те стояли статуями, не подавая признаков жизни. Обойдя справа эту скульптурную группу, тоже замерла.

Наверное, это был тест… на человечность, что ли. Не думаю, что люди, до нас отказавшиеся кормить птиц во время своего заслуженного отдыха, вряд ли приходили потом сюда просто посмотреть на кур. И невольно лишали себя ещё одной радости. Нас спас Егорка, со своей детской непосредственностью и любознательностью. Это была ещё одна сказка, сделанная человеком, влюблённого в природу и птиц. Избушки на курьих ножках, плавающие в пруду домики-лодки, хижины на сваях, теремки… и много карликовых деревьев, чтобы можно было видеть всё это пернатое хозяйство. Кстати, поить их не надо было, так как на Птичьем дворе (именно так, с большой буквы!) были проведены игрушечные каналы с водой, через которые были перекинуты резные мостики. Я более чем уверена, что мы ещё и ругаться будем, кто первым пойдёт утром кормить это пернатое содружество.

Старшина-сержант, так нам и не представившийся, мол, незачем, больше не увидимся, — показал, где находится корм и сколько его надо на пернатую душу. Покормили. Уверившись, что мы всё делаем правильно, наш наставник уехал на заставу. Затем высокое собрание единодушно решило, что обедать ещё рано, а так как всё уже готово, только на столе разложить, то можно ещё и искупаться. Мне не хотелось сейчас идти на пляж с собакой, она и так перенервничала, уехав неизвестно куда из дома, поэтому вызвалась разобрать продукты и накрыть на стол. Все восприняли это положительно и отправились на пляж. Мы же с Дэзи пошли обследовать территорию, заодно выискивая место для её туалета. По моим прикидкам гостевой «домик» вместе с садом, теплицей, бассейном, беседкой для шашлыка, огородом, гаражом, и птичьим царством, плюс с какими-то хозяйственными постройками, занимал примерно, 40—50 соток. Может и больше, не знаю. Вся эта усадьба была обнесена довольно серьёзным забором из бетонных плит, высотой, примерно, 2,5—3м. От кого тут гости заставы прятались, не знаю, но я им была искренне благодарна. С такой оградой как-то спокойнее. Наши мужчины уже преклонного возраста, так что хороший забор не помешает. Снаружи он был декорирован ещё и брёвнами, а внутри перед ним были высажены деревья и кустарники, полностью его закрывавшие. Смотрелось уютно. Мы с Дэзи нашли-таки понравившийся ей укромный уголок, она сделала свои дела, и мы с чувством выполненного долга отправились к теремку, готовиться к обеду.

Тёмная вспышка. И всё.

Глава 1

ПОПАЛА? В ТОЧКУ

— Что у нас сегодня на завтрак, Берримор?

— Солянка, сэр!

— А почему не овсянка?

— Подлянка, сэр!

Просто анекдот.

12. 06.????г.

Сначала я услышала поскуливание. Затем почувствовала влажные и шершавые мазки по лицу. Потом начали тыкать мне в шею холодным и влажным. Дэзи. Без вариантов. Жива, моя милая. Уже хорошо. Кое-как открываю глаза. Солнце бьёт прямо в зрачки, лучи очень яркие. Снова их закрываю и пытаюсь определиться во времени и пространстве. Что касается времени, явно полдень и очень жарко. Мы приехали около одиннадцати и где-то часа полтора-два провозились с заселением. Было тепло, но жарой и не пахло. Сейчас же температуру воздуха можно идентифицировать как пекло. Пространство тоже порадовало.

За забором, на который мельком глянула, высились огромные кедры. Таких и в Сибири не видела. Дальше и другие хвойные громадины виднелись. Кроме Дэзи и подворья, всё вокруг было другое. Небо необыкновенно яркое, ослепительно голубое и ни одного облачка не видать. Особенно впечатлили голоса, точнее, вопли летающих над нами сотен или тысяч птиц и крики каких-то животных. Правда, вопли и крики эти довольно быстро удалялись от нашего периметра. Всегда верила, что звери лучше понимают, в чём заключается опасность. Вы не поверите, но никаких сомнений, что я куда-то «попала», не было. Видно, много книжек фантастических читала и где-то внутри была готова к разным приключениям. Но от этого легче мне не становилось. Вставать не хотелось, как будто плитой придавило. Всё же немного и осторожно поёрзала, пытаясь понять, не сломано ли что-нибудь, нет ли каких ран. Но вроде все в порядке, боли нет, даже неудобства малейшего не ощутила. Вроде здорова. Более того, чувствовала себя прекрасно, даже как-то легко. Зато в голове не то чтобы боль, но какой-то гулкий шум, и в глазах туман. Полежала. Дэзи всё ещё скулит. Погладила её по голове, чтоб успокоить. Дикие крики птиц невыносимо раздражали. Тут в голове появилась первая осознанная мысль — я здесь одна с подворьем перенеслась или все остальные тоже?!

Вскочив с земли, как антилопа-гну помчалась к калитке на пляж, а выскочив, резко затормозила, почти уткнувшись носом в поваленное дерево. Пришлось перелезать через немаленький ствол, потом ещё через пару таких же, и делать это осторожно, чтобы не переломать ноги. Двигаться по весьма захламленному лесу ещё то удовольствие. Это не тот парковый лес, в который мы приехали. Скал не было, только чаща. Расстояние до моря увеличилось раза в четыре, если не больше. Шла довольно долго. Не то, чтобы расстояние было очень большое, метров 600—800 навскидку, но поваленные деревья и захламленная земля крайне мешали передвижению. Дойдя до края обрыва, остановилась. Никакого пологого спуска не было, как не было мужа и друзей. Море, скалы, дюны и чайки. То, что это прошлое, а не другой мир, пришло на ум первым. Очень не хотелось встретится с магами и чудовищами. Посмотрела вокруг внимательно. Вроде, линия берега похожа. Во всяком случае, пока не доказано иное, будем считать, что это Земля и Балтийское побережье. То, что это довольно далёкое прошлое, было видно по дремучему лесу. Таких великанов не то, что в Европе, но и в Американской сельве давно не было. К тому же тысячи птиц, и не только чаек. И жара. Сильная. Точно, прошлое. Конкретика, надеюсь, придёт позже. Немного посидела на обрыве, приходя в себя. Но вскоре почувствовала, не смотря на жару, сильный озноб. Нет, солнце не только светило ярко, но и грело так, как я за всю жизнь в Калининграде не помнила, да и на черноморском побережье тоже. Холод шел изнутри.

Мне было страшно. Очень страшно. Меня охватил дикий страх. Одна, не известно где и когда, зачем, для чего? Почему меня?! Что я, медом намазана?!! Мне 63 года, принадлежу к женскому полу, к тому же классический гуманитарий, а это диагноз. Правда, готовлю вкусно и шить умею. Но это не самое главное для выживания в таких условиях. Проворно вскочив, как можно быстро помчалась обратно, за высокий забор, в дом, проверить закрыты ли ворота и калитки, их здесь, помнится, три. Влетев на подворье, быстро закрыла западную калитку, выходящую на море, на засов. Затем толстой веткой, специально поднятой по дороге, подперла дверь для дополнительной безопасности. Перебежала сад и с огромным облегчением поняла, что на центральном въезде ворота с калиткой тоже закрыты. Вернее, прикрыты, ни на ключ, ни на засов мы закрыть их не удосужились. Зачем, если всё под контролем пограничников? Быстро исправила эту серьёзную ошибку. Сбегала на крыльцо, где старшина-прапорщик оставил на столике связку ключей, взяла её и помчалась к воротам. Выглянула за калитку, проверила, нет ли машины и микроавтобуса. Слава богу, их здесь не было. Надеюсь, что домой они доберутся нормально. Закрыла калитку на ключ и на засов, для верности. Ворота закрывались немного по-другому, чем западные. На ключ и на два приличных по толщине и по весу бруса, вставляющиеся в огромные уголки на столбах.

От кого так защищались пограничники, даже представить не могу. Сами ворота и калитки сделаны, как нам сказали, из дуба. Причём, доски были очень толстые. Мы еще похихикали по этому поводу. Идиоты городские. Зато теперь этому дизайну я была безумно рада. Так что вернулась к «морской» калитке и закрыла её и на замок. Мало ли. Затем пробежалась до северной калитке, я её заметила, когда мы обходили Птичий двор. Закрыта. И на ключ, и на засов. Потом ещё раз пробежалась по территории, проверив отсутствие наличия нежданных гостей и проходов, на всякий случай. Дэзи уверила меня, что никого из посторонних нет. Ей в этом вопросе можно доверять. Еле передвигая ноги, пошла в дом. Мне хотелось лечь, уснуть и проснуться в своём мире. Наверное, я понимала, что это вряд ли случиться. Если кто-то или что-то потратился на время и силы, чтоб меня сюда перенести, то вряд ли он тут же вернет меня обратно. Но искорка надежды все же тлела. Голова разболелась, надо хотя бы просто полежать, а то с моим-то здоровьем. Так, ищем ближайший диван. Вошла в дом, прошла то ли в холл, то ли широкий коридор, и вот тут меня еще раз накрыло.

Я стояла перед зеркалом платяного шкафа в холле и смотрела на себя. Из этого самого зеркала на меня смотрела девочка, лет одиннадцати-двенадцати на вид. Практически такая, как я была в этом возрасте. Только черты лица немного тоньше, глаза побольше, но миндалевидный разрез и густо-серый цвет, остались. Волосы стали светлее, этакие пепельно-русые. Одета по фигуре, только как это получилось?! Внимательно всмотрелась в зеркало, все выяснилось быстро. По летнему времени и в походных условиях, одела сплошной купальник, шорты на резинке до колен и облегающую футболку. Теперь они стали штанами до лодыжек, а ставшая свободной футболка доставала до середины бедер. Вся одежда смотрелась… органично. Ещё раз оглядела себя. Девочка как девочка, очень симпатичная, хорошо ещё, что в младенца не превратили. Раз всё в норме, то и отправилась на кухню. Выложила приготовленную ещё в городе еду, в основном нарезки всякие, мне было все равно. Вытащила бутылку любимого красного шампанского и Рижский бальзам. Мне показалось, что выпить сейчас будет уместно. Перенесла всё на стол в беседке и села обедать. Мыслей не было, никаких. Просто пошла по правилу незабвенной Скарлетт О’Хара: «Я подумаю об этом завтра». Так что пила шампанское, потом кофе с бальзамом, затем бальзам с кофе, заедала вкуснятиной, привезённой из прошлого, и прощалась с ним. Не строила никаких планов, не убеждала себя, что это пройдёт. Никого не проклинала, и никого не благодарила за молодость и добавленные годы. Пила шампанское и прощалась с прошлым. А всё остальное — завтра.

Утром проснулась рано, наверное, потому, что улеглась на диване в гостиной, до спальни не добралась. Он со своими подушками был не очень удобен для сна. Умылась, оделась, посмотрела на себя, ничего не изменилось, так что отправилась смотреть вещи Наташи, дочери московских гостей. Она хоть и повыше будет меня теперешней, но по ширине ненамного больше. Нашла в сумке бермуды и футболку к ним, одела шлёпанцы, что уж теперь. Да, с обувью придётся разбираться. Но сейчас это не главное. Сварила кофе, сделала пару бутербродов, захватила ручку и блокнот с логотипом терема, и отправилась в беседку. Пришла пора всё обдумать, а на свежем воздухе это было делать приятнее. То, что произошло нечто фантастическое, я уяснила сразу после резкой смены возраста и имиджа. Почему и зачем это произошло, понятия не имела. Хотя некие предчувствия меня последнее время тревожили. Не то чтобы каждое утро вставала с радостным криком: «Скоро стану попаданкой!» Нет, такое в моей жизни не присутствовало. Но что-то витало, то во снах, то в книгах, которые с удовольствием читала, в мыслях, которые обзывала шутливыми. И всё это становилось всё чаще и чаще. Более того. Я сначала иногда, а потом уже чуть ли не каждые 2—3 дня, хоть вскользь, вспоминала одну интересную, даже не побоюсь этого слова, необычную встречу из моего прошлого. Это повторялось столько раз, во сне и наяву, что сейчас вспомнила почти каждое слово, произнесенное тогда…

…Я обожаю массаж. Моя постоянная массажистка была дамой чересчур восприимчивой к разным необычным веяниям, но ей всё прощалось за прекрасные руки. И вдруг она предлагает мне сходить на сеанс массажа к приехавшему из Москвы массажисту-виртуозу. На мой резонный вопрос «А зачем?», она ответила, что он ведёт курсы повышения квалификации массажистов Калининграда и что такого интересного и невероятного профессионала свет не видывал. Я обожаю массаж, но не люблю мужчин-массажистов. Один раз по молодости сходила к одному, потом этот опыт не повторяла ни разу. И только в Индии узнала, что такое просто нельзя делать, вообще нельзя. Не по феншую. Не из-за сексуального подтекста, если кто что подумал, а по тому, что у нас, мужчин и женщин, энергетика разная, если упрощенно говорить. Поэтому, эффект процедуры сильно снижается, когда сталкиваются плюс и минус. Но тут моя массажистка начала приводить разные доводы, и так долго уговаривала, что мне легче было согласиться, чем объяснять причины моего нежелания. Явно слушателей курсов попросили привести пациентов, чтобы, значит дважды в Калининград доктору не ездить. Но я ошибалась, все получилось довольно нешаблонно.

Приехав в массажный кабинет, познакомилась с господином Хваном. Поболтали про мои болячки и образ жизни, питании и интересах. Спросил про родителей. Разговор шёл в шутливой форме. Меня смутить, раздразнить или поддеть сложно. Языком владею, уверенностью тем более, ответить могу, причем быстро. Так что спокойно разделась, легла и стала ожидать удовольствие от обещанной процедуры. И не разочаровалась. Массаж был действительно отличный. Я расслабилась, мысли стали тягучими. У меня всегда так, если массаж хороший. Уже под конец сеанса он меня сильно удивил. Задал вопрос, который бы в такой ситуации пришёл мне в голову в последнюю очередь:

— Елена, вы случайно сейчас книгу не пишете? — Самое смешное в этой ситуации было, что таки да, начала писать.

Меня давно интересовал древний Шумер и вот, решила попробовать. Но об этом даже муж не знал, а не то что моя массажистка. Не хотелось позориться, если это дело не получится. Но раз пошёл такой разговор, решила сознаться. Мол, пишу. А что тут такого? Сейчас многие этим занимаются, и ничего, никаких серьезных последствий ни для них, ни для читателей. Он спросил, почему выбрана такая тема. Тогда рассказала о своём интересе к истории древних веков. И вот тут он удивил меня во второй раз:

— Сейчас вам не нужно этого делать. Гораздо важнее вам надо написать книгу о своих предках.

— Зачем? В смысле, почему именно о моих предках?

Перед тем как расскажу, сначала прошу ответить на мой вопрос. У вас родовитые предки?

— Со стороны мамы — белорусские крестьяне, правда, зажиточные, работящие хуторяне. Со стороны отца, по его словам, мы принадлежим к княжескому роду, но это никакими документами не подтверждено. Хотя один город на Украине носит такое же название, как и наша фамилия. Но мы могли быть и крестьянами, которым дали фамилию барина. В России это практиковалось.

— Так и есть. Но в вашем случае это не верно. У вас действительно древний род. Более того, он идёт по женской линии и иногда пересекается с линией мужской. Ещё со времён матриархата. Все женщины вашего рода выходили замуж только за мужчин, у которых в имени, фамилии или значимом прозвище был корень ал-.

— Почему именно ал-?

— АЛ — на древнем Праязыке значит: Полнота, главный, могучий; Нечто, плотно сжатое или сконцентрированное в определенном объеме, всеобъемлющее, не имеющее пустоты, другими словами — это Твердъ; Информация, находящаяся за гранью обычного мировоззрения; Одна из рун, несущая образ полноты –. Образ данной руны: это вмещающее в себя множество; всё, что есть. Материальным олицетворением этой полноты и плотности мы можем назвать обыкновенный камень. Он очень плотный, он всё в себе собр-АЛ. Камень тот — АЛ-маз. В его основе лежит древнегреческий корень со значением «Защитник». Не исключено, что в основе этих слов лежит и тюркский корень АЛ — то есть Бог, АЛЛАХ.

Я слушала этот… спич и, извините, офигевала. Но мужчина продолжал довольно серьезно.

— У вас в семье сейчас в именах или фамилиях, отчествах есть такой корень?

— У мужа нет. У отца был, но он уже ушел за грань.

— Это ваше счастье.

— В каком смысле?

— Вы выпали из обоймы. В том смысле, что из-за предательства то ли пяти, то ли семи ваших прапрабабок, ваш род был проклят. Очень сильно. Все эти женщины окончили свой земной путь очень плохой смертью. Или тяжелая болезнь, или казнь и всякое такое. Потому как очень много вреда принесли как своей семье, так и родичам, а то и Роду. Вы разбили цепочку проклятий и можете взять паузу, чтобы попробовать исправить то, что уже произошло.

— Каким образом?!

— Начните писать книгу про ваш род, или что-то историческое, не знаю. Вы должны сами понять или почувствовать. Найти более или менее известных женщин, которые как-то влияли на историю своей страны, и взять их героинями в своё повествование, неважно, положительными или отрицательными. При этом вы должны в этой книге изменить линию жизни этих женщин. Там они не предадут ни род, ни свою землю или что там они ещё предавали. А если начнут это делать, то умрут, раньше, чем в своей истории, не нанеся вреда своим потомкам. И после того, что вы сделаете, а мы понимаем, что СЛОВО написанное, ещё более сильно, чем сказанное, то ваши дочь, внучки и правнучки будут жить по своей воле. Кстати, муж вашей дочери имеет корень Ал- в своем имени или фамилии?

— Да, в его имени это есть.

— Вот видите? Значит он попал в обойму вашего рода. Советую вам поторопиться. А то случится может многое.

— И про каких предательниц я должна писать?

— Не знаю. Это вы сами должны определить. Чутье должно подсказать.

Если коротко, то это главное, что он мне поведал. Мы ещё поговорили на эту тему, потом я ушла и постепенно забыла тот разговор. Ну, кто в моём мире, кроме почитателей «Битвы экстрасенсов», поверил бы в ЭТО?! Более того, я совсем охладела к своей шумерской книге, перестала с ней работать, но списала все это на свою лень. Книги писать довольно трудно, особенно если ты можешь себе позволить после насыщенной трудовой жизни наслаждаться законным пенсионным отдыхом. И тут вдруг меня толкнуло, а собственно, почему это всё, действительно, произошло?! Ведь речь шла о книге?! Переселяться в прошлое мне не предлагали! И господина Хвана я больше ни где не видела и даже не думала о нем. И в тот же момент — вспомнила.

Старшина-сержант. Он особенно со мной не общался, всё с Валентиной разговаривал, а потом с Егоркой болтал. Но уже тогда мне что-то в нём показалось неправильным, что ли. Но внимание на нем не заостряла, не особенно то и интересно. А теперь поняла. Если ему волосы подлиннее сделать, покрасить их в тёмный цвет и одеть в светлое кимоно — вылитый Хван. Если бы я его сразу узнала! Хотя это вряд ли, прятался он вполне профессионально. Не смогла бы что-либо сделать или изменить. Всё уже было распланировано, всё уже было распределено. Кисмет. Не даром же, постоянно смеясь над собой, тем не менее, собиралась в эту поездку как на Северный полюс, да ещё и на три зимовки. К тому же, раз уж кто-то взял на себя труд организовать этот круиз «в никуда», то надо посмотреть и оценить его плоды. Я встала и решительно направилась знакомиться с подаренным мне поместьем.

Начала с осмотра дома. На первом этаже располагались:

Гостиная, больше похожая на тронный зал, с французскими окнами, шторами «маркизами» и мебельным гарнитуром в стиле мадам Помпадур. Библиотека с камином и гарнитуром в английском стиле, жемчужиной которого, был прекрасный письменный стол, с огромным количеством ящиков и полочек, с чудесным письменным прибором из огненной яшмы, о котором только можно мечтать. Большая спальня в стиле Людовика XIV, как я полагаю, с примыкающей большой ванной, забитой всем, что нужно для женщины, и в большом количестве. Рядом была гардеробная, забитая вещами, и выход в левую переднюю башню. Что там, посмотрю позже. Кухня-столовая порадовала меня отличной мебелью в стиле Прованс, большим количеством посуды и приборов, как для еды, так и для готовки. Кстати, приборы для еды очень напоминали серебро, а посуда — фарфор и хрусталь. В дополнение шли 2 больших холодильника и огромная морозильная камера. К ним приплюсовали кладовочку, примерно 7м2. с огромным количеством полок, заставленных банками, коробками, пакетами, мешками и т.д., и т. п. Явно с продуктами и неплохими, судя по наклейкам. Про холл с круглой кованой металлической лестницей можно было не упоминать, там стояли только современные шкафы с зеркальными раздвижными стенами и маленький круглый столик в арабском стиле, со столешницей из кусочков поделочных, а может даже полудрагоценных, камней. На столике лежала вторая связка ключей, раза в 2—3 больше той, что выдал нам на прощание старшина-сержант. Это меня уже не удивило, так что спокойно взяла её себе.

Я ещё раз осмотрелась и сразу поверила, что приехали мы в обыкновенный, простой, демократичный гостевой домик одной из пограничных застав. Пограничники всегда такие казармы для отдыха себе строят. А все эти обои из натурального шелка, гарнитуры из натурального дерева, красного, чёрного, кедра, палисандра, карельской березы (остальные не знаю), серебряные и фарфоровые статуэтки, шкатулки и т.д., — были ими, пограничниками, реквизированы у нарушителей границы, потому как в наших калининградских магазинах такие вещи купить было просто невозможно. Ибо все они ручной работы, с оформлением бронзовой, серебряной и позолоченной фурнитуры, и явно ХV—XVIII вв. выделки. Или под эту эпоху. Нет в нашем городе таких миллиардеров, что могут такие вещи покупать. В холле присела на банкетку, оббитую бархатом с вышитой золотыми нитками растительным рисунком. Надо было немного прийти в себя. Слишком много дорогих и экзотических плодов нашла я в этом маленьком гостевом домике со средней ценой проживания. И если хорошо подумать, то, когда мы сюда вселялись, такой роскоши не наблюдалось. Не могла я не увидеть таких вещей! И планировка была другая, попроще и поменьше. Размеры здания увеличились раза в полтора, а то и больше. Это точно. То, что у меня пропали все иллюзии про нечаянное попаданство, это понятно. То, что этой переброске поспособствовал господин Хван, тоже ясно. Одно только непонятно, какого чёрта ему это понадобилось?! Да еще с такими королевскими, нет, императорскими, подарками. Сколько ни читала про попаданцев, никому так не везло.

Нет, кое-что бедные попаданцы имели. Из нашего времени что-то переносилось, да и там случайно что-то находили. Но количество ништяков несколько ограничивалось размерами сумки, рюкзака, машины, лодки, корабля. Переносились и целые города, дома, корабли, но там было много героев и, как правило, всё делилось на всех, иногда по-честному, иногда поровну. По мере сил и способностей. И людей там было немало. А я тут одна. Только раза два или три читала, как кто-то из экстремалов появлялся почти голым и босым. Эти ситуации считаю не жизнеспособными, будь ты хоть кем. Поэтому понимаю, что Хван, как человек разумный, понимал, что появись я здесь, в лесу, в шортах и с яблоком в руке, то жить мне здесь придется часа 2—3, не более. Как раз за это время успею примерно выяснить, в каком дремучем мире нахожусь. Потом сердце просто остановится, когда представит, как мне тут придется выживать. Так что ни дикого зверя, ни разбойника не дождусь. С моим-то воображением. Я женщина нежная, слабая, чувствительная, мне жизнь в шалаше среди дикого леса абсолютно противопоказана. Так что Хван поступил мудро, дав мне жилье, еду, одежду и что-то там еще. Но зачем так много, и причем многое из предоставленного здесь для выживания просто не нужно? Я не про еду, но аквариум в гостиной мне зачем?! Что, я там рыбу буду ловить?! И все здесь так вызывающе великолепно! И очень дорого, очень, даже по меркам будущих лет. Думай-не думай, но разумного ответа всё равно не найдёшь. Так что встала и пошла вперёд, на второй этаж.

Здесь было попроще. Семь спален, от 12 до 14 м2, скромные, на одного постояльца. В коридоре для них имелись две ванные, четыре туалета, а то мало ли что. Семь номеров с приличными лоджиями, 16—18 м2, на одного или на двоих, с большой кроватью. Эти с санузлами, естественно. Четыре семейных номера, состоящей из гостиной «20—24м2, с маленькой спальней и всеми удобствами. Два больших двухкомнатных полулюкса и два трехкомнатных люкса. С хорошими ваннами, спальней, кабинетом и гостиной в башне. Для дорогих гостей. В холле курительная комната с балконом, и лестница в мансарду. Там находилась комната отдыха с различными настольными играми и мини библиотекой. Чтоб, значит, в дождливый день не скучали. Мебель, правда, современная, не для Людовиков, но весьма приличная. Главное, всё, что нужно. В каждой жилой комнате одна-две кровати с тумбочками, туалетный столик, большой шкаф, письменный столик, стулья, кресло. В двух семейных номерах ещё комоды и детская кровать. На лоджиях — стол с двумя креслами из ротанга и такая же кушетка. Всё что нужно попаданцу и его друзьям. Правда, никаких друзей у меня здесь нет, но по законам жанра обязательно появятся.

На чердаке, разделенного на четыре зоны, если можно так назвать огромные ухоженные залы с закуточками, стояли бильярдные столы, для настольного тенниса, четыре тренажёра беговой дорожки, качалки для торса, и просто качели, и еще какие-то тренажеры. Много еще чего было, пока не разобралась. Имелась и куча разных детских подвижных и настольных игр. Зашибись. Здесь же начинался вход в астрономическую башню, но я туда не полезла. Потом может быть, не горит. Так что пока не разродилась приличной истерикой, стала спускаться в подвал, надеясь там найти более необходимые вещи. Понимаю, мне и так плюшек накидали воз и маленькую тележку, нет, три воза, но издеваться то зачем?! Мне сейчас только детские раскраски разрисовывать!

Кстати, о плюшках и роялях, вдогонку к уже сказанному. Мне нравилась литература про попаданцев, причём мне было всё равно куда они попадали. Конечно, у меня были некие предпочтения, но книги различала лишь по тому, как их пишет автор. Интересно или нет, занудливо или нет. И всё. Но для себя я точно знала, что, если кто-то куда-то попадёт, далеко и надолго, то не выживет, если его не прикроют. Причём не местные: ибо люди, эльфы, орки, маги этого нового мира, не будут бороться за жизнь и счастья попаданца, который даже на их языке разговаривать не может. Очень им это нужно. Кроме того, чужих никто не любит и редко впускают в свою общину. Поэтому можно уповать только на некие высшие силы. Если они не будут тебя опекать, учить местному языку, вводить в местную жизнь, подсказывать, направлять, да никогда ты здесь (или там) ничего не сделаешь. Не успеешь. Такие как я — уж это точно, наверняка сгинут, без вариантов. Их или сожрут, или сожгут, обворуют, заодно и убьют. В самом лучшем случае, если ты молода и привлекательна, конечно, изнасилуют и, здравствуй рабство, в любой его форме. Я на сто процентов была уверена, что другого варианта быть просто не может, если по законам жизни. В книгах да, там можно всё. Так что ювелирное внедрение в чужой мир надо провести, чтоб попаданец смог там пристроиться. И на это способны только те самые высшие силы, о которых я упоминала. Если тебя не наградят знаниями, языком (в смысле — разговорным), физическими и моральными силами, магией и т.д., и т. п. Если тебе не дадут очень хорошую экономическую составляющую и серьёзную защиту. Если не подбросят местным аборигенам мысль и желание пойти навстречу бедному попаданцу… то тебе не жить. Особенно, женщине. Так что я всем этим плюшкам не удивилась. Только не понимала, кто это сделал и зачем. Чем я им могла быть полезной?! На ум приходил только Хван. Если именно по каким-то неизвестным мне причинам Хвану была нужна именно я, то как разумный Бог (или кто-то ещё в этом роде) он сделал всё возможное для моего здесь нормального существования, адаптации и возможности решить какие-то задачи. Если было бы иначе, то я просто сначала сюда попала бы, конечно, а вот потом сдохла. Причем, довольно быстро и, возможно, крайне болезненно. Поэтому, думаю этих плюшек здесь будет немало, ибо сама какой-нибудь завод или даже мастерскую не построю, хоть убейте. Даже для того, чтобы сделать что-то простое и потребное, мне необходимо дать что-то очень нужное и полезное, из чего это можно сотворить. Плюс — инструкцию. Хоть вы меня режьте, но в этом я абсолютно уверена. Я себя знаю. Дай бог хотя бы правильно использовать подаренное мне и всё, что найду в ближайших кустах. Так что пойду смотреть и считать плюшки.

Это был не подвал. Данное циклопическое сооружение не могло так приземлённо называться. Потолки под 5 м., стены выложены то ли в 2, то ли в 3 кирпича, а может и больше. Толстые, без единой щелочки или сучка, дубовые двери. Замки весьма приличные. Всего 9 помещений, на площади всего фундамента дома. А скорее всего, гораздо больше. Примерно, подвал смотрится на 800—1200м2, а дом мне показался, по периметру первого этажа, 600—800 м2, не включая угловые башни. Иду дальше. Огромный винный подвал, на содержимое только взглянула, обойти по-настоящему и до вечера времени не хватит. Огромный морозильник с тушами (!) и пара поменьше с тушками зверей, рыбы и птиц, плюс различные полуфабрикаты. Зал с консервами мясными, рыбными, овощными, фруктовыми. Зал с крупами, зал с овощами и зал с копчёной продукцией. Всё ящиками, мешками, коробами, бочками, бутылями. Вишенками на торте стали прачечная и котельная, имеющая 3 (три) вида обогрева системы отопления: газом, соляркой и печью на дровах. Данные топливные богатства находились в отдельных 3-х залах.

Боги, что же меня ждёт дальше, если мне дали такой стартовый капитал?!

Я не стала рассматривать эти сокровища Али-Бабы, радости они не приносили, как ни странно. Но все дела надо доделывать до конца, мне папа в свое время говорил. Так что отправилась знакомиться с территорией. Меня уже не удивил сад с различными плодовыми, лечебными деревьями и ягодными кустами. Кстати, его размеры явно увеличились с того момента, как я прибежала с берега. Правда, порадовало наличие облепихи и черёмухи, у этих деревьев очень уж универсальные лечебные свойства. А то срок хранения лекарств весьма невелик. Оранжерея была хороша, даже не тем, что там росли лимоны, мандарины, манго, и другие экзотические растения, а тем, что имела особо прочные стёкла. Кажется, пуленепробиваемые, если смотреть на их толщину. Надо будет в доме посмотреть, может там такие же? Похоже, здесь уже время ружья и пара! Птичье царство и рыбный пруд мы уже видели, так что сразу пошла к хозяйственным постройкам. Нет, ну кто бы сомневался!

Ремонтная мастерская для машин, в которой стояли всякие приспособления и лежали разные инструменты, из которых я чётко определила молотки, пилу и плоскогубцы. Там стояли четыре автопогрузчика, 2 мини-трактора и маленький самосвал. Ну, как маленький? Марки IVECO, грузоподъемность 2,4 т. Хорошо, что умею водить машину. Да, ещё мне попались два велосипеда, думаю, случайно забытые пограничниками, наверное. В следующем домике (именно домик, не сарай или ангар) были аккуратно расставлены все, какие только возможно, предметы и инструменты для сада и огорода. Довеском шли полочки с разными красивыми кашпо для цветов и семена различных трав и растений, включая лук, чеснок и картошку. Остальные я дальше рассматривать не стала, явно всё нужное там есть. В следующий домик я даже не стала заходить, приоткрыла дверь в этот лодочный ангар, посмотрела и закрыла, не к спеху. Домик с охотничьими принадлежностями… ну, что тут скажешь? На стенах и полках висело, лежало, стояло столько всего для ловли и умерщвления братьев наших меньших, так что особенно не присматривалась. Зачем? Мне сейчас не до охоты, потерплю. Только отметила наличие всего и разного, а также и то, что против людей это добро тоже подойдет. Так что пошла дальше. Но добила меня кузня. Этот… старшина-сержант действительно думал, что я освою эту несложную профессию?! По книжкам и ноутбуку?! Гадский папа. Нервы уже разошлись не на шутку, да и вечер уже на пороге, покормив птиц и Дэзи, взяла ещё одну бутылку шампанского, благо экономить не надо, и пошла в беседку. Вот сопьюсь, что он тогда делать будет? Ладно, хватит бурчать. Со мной поступили по божески. Так что, я снова подумаю обо всем этом завтра.

Утро добрым не бывает. Но жить-то хочется, так что берём себя в руки и идём свершения совершать. Тем более мой меценат и покровитель так старался, так старался облегчить мой квест. Столько добра достал, перелёт организовал, или как там это переселение называется? Заботился, что б ему… Но теперь уже ничего не поделаешь, так что, как в том старом анекдоте про студента, «трясти надо». Целый день разбирала свои и друзей вещи, раз уж так случилось. Раскладывала по местам. Спальню я, естественно, генеральскую взяла, ту, что на первом этаже. Спальня, хотя такое название для этого помещения, не совсем подходит. Здесь, кроме комнаты для сна («30м2), притулились гардеробная с антресолями около 15м2, ванная комната, утренняя столовая на первом этаже башни и гостиная-оранжерея на втором. На третьем была телевизионная — музыкальная комната, чтоб людям спать не мешать, ага. А что, удобно. Про мебель промолчу, нет сил описывать. Но сколько здесь одежды и дамского добра в гардеробной было, не пересказать! Есть на меня сегодняшнюю и на вырост. Все, пошла на кухню. Продукты наши, из дома, на соответствующие места разложила, поела и спать. Но на третий день ко мне пришла мысль. А именно, что такое растительное существование ни к чему хорошему не приведёт. Подумала ещё. Пришла к выводу: надо наконец смириться со сложившейся ситуацией и понять, просчитать, продумать, спланировать свою жизнь хотя бы на год вперёд. Организовала себе кабинет в каминном зале, устроила рабочее место на этом шикарном столе, притащила всё, что привезла из дома, хотя здесь и своего хватало. Продумывая все нюансы моего попадалова, решила идти по стопам предшественников и остановиться на следующих действиях:

Глобальные:

Разобрать и распилить все поваленные катаклизмом деревья вокруг усадьбы и превратить их в дрова и доски. Уголь есть, но дрова в камине как-то уютнее. А доски всегда в хозяйстве пригодятся. Сразу не сделаю, но потихоньку одолею. Благо, инструменты нужные есть, как мне кажется. Да и вся жизнь впереди.

Распахать, перекопать, разборонить, короче, приготовить землю, освободившуюся от поваленных катаклизмом деревьев. А на освободившихся и светлых полянках посею зерновые. У меня круп много, но на всю жизнь не хватит. Да и чем-то себя занять надо, а то с ума сойду. Засею немного, на пробу. Все равно надо учиться земледелию настоящим образом, раз ничего не знаю, что здесь и как. Книги почитаю, дедушкины и бабушкины рассказы и показы (тех, что крестьяне) вспомню, они меня к труду приучали, когда к ним в деревню приезжала. Работать на каникулах, конечно, не хотела, но у них не забалуешь. К тому же, надо посмотреть, как приживутся на этой земле растения из будущего.

Проверить, обязательно, прилегающие к дому земли, но тихо, спокойно, без фанатизма. Не дай бог, нарвусь на неприятности или медведя, мало не покажется. Надо быть особенно осторожной, хоть со зверьми, хоть с двуногими. Хорошо хоть, что собака есть, она загодя опасность почует. Заодно нужно составить карту всего полезного вокруг, ну там, где малинник, где бобры запруду делают, где волчье логово, где олени на водопой ходят. Короче, надо все узнать про свою новую малую родину. Хотя, наш искусственный катаклизм зверье надолго распугал, а может и навсегда.

Заняться своим телом. Сейчас я городская девочка, умеющая лишь плавать, танцевать, немного ездить на лошади, в своё время в деревне у бабушки научилась, и играть в Зарницу. Но здесь, думаю, этого будет мало. Тренажёры и спортинвентарь есть, бассейн и море в наличии, убойные инструменты (охотничьи и помповые ружья, луки и арбалеты, ножи, тесаки, сабли, мечи и что-то ещё, не рассмотрела) имелись. Придётся становиться амазонкой или поляницей[2], в зависимости от места попадания. А то придет какой-нибудь местный охотник, а я ему даже в морду не смогу ударить, если он ко мне с неприличным предложением приставать будет.

Постоянные:

готовка для себя и моих зверей.

дела по дому, стирка-уборка и т. п.

следить за садом и оранжереей.

и думать, думать, думать, как жить в этом мире.

Ну, что тут скажешь, придумала-то многое. Так что рабочие будни встретила со смирением. Вставала рано, с солнцем, просто не спалось. Нервы еще никто не отменял. Бег на пляж, по проложенной и очищенной в завалах тропинке, благо он не очень далеко. Гимнастика, спортивная, а не художественная, которой занималась в университете. И, самое главное, учила как могла, элементы самбо, которые вычитывала из книжки-самоучителю по этой борьбе. Да, сама знаю, что смешно. Но сенсея под рукой не оказалось, а в то, что меня ждут неприятности в особо крупных размерах, ни минуты не сомневалась. Когда-нибудь здесь точно появится кто-то из рода Homo, возможно даже sapiens. А что ему в голову взбредет, никто не знает. Так что раз нет гербовой, пишу на туалетной… и не надо смеяться. Все знают, что «Самбо» расшифровывается как самозащита без оружия. Вот и буду защищаться, как смогу. Пусть я этот долбанный бойцовский прием сделаю неправильно, лишь бы он меня оборонил от того охотника. В книжке было написано, что это самое самбо состоит из самозащиты и, так называемой, специальной части. В первом варианте используют основные приемы, которые усилены некоторыми отдельными действиями, неразрешенными в спорте. Типа дожима кисти, болевых приемов в борьбе стоя и т. д. Мне понравились две вещи, когда я читала эту методичку. Самозащиту используют от любых неожиданных нападений противника и второе, что без оружия можно защититься от вооружённого противника. Что мне и надо было. Кто его знает, может все-таки смогу научиться?

Хватило ума не осваивать все приёмы, написанные в книжке, тем более сразу. Начала с подготовки своего, на мой взгляд, симпатичного, но слабого тела. Везде, где читала про учёбу воинов, магов, и иже с ними, всегда они начинали с простого и шли к сложному. И каждую тренировку начинали с разминки, цель которой — подготовить мышцы и суставы к выполнению нагрузок. Начала так тренироваться и я. Люди, наверное, знали, что пишут. Наклоны, вращения, приседания, прыжки, на месте и в пробежках. Акробатика. Всевозможные кувырки, стойка на кистях, хождение в стойке, прыжки из положения на корточках и так далее, и тому подобное ещё не получаются, но я стараюсь, стараюсь. Все-таки кое-чему нам в школе, в университете и в бассейне показывали, так что потихоньку что-то делала, учила. Я не рвалась вперёд и вверх, напрягая все ресурсы организма. Во-первых, уставала сильно, во-вторых, больно было. Так что работала планомерно, до пота, но не до изнеможения. Делала все без спешки. Было некое ощущение, что время перед неприятностями у меня ещё есть. Ну не будет никто маленькую девочку на амбразуры бросать, тем более Боги. Поэтому занималась борьбой час, полтора, два, не более. Зато с удовольствием и каждый день. Потом обязательное купание в море, главной целью которого было продержаться на волнах как можно дольше. А то мало ли что.

Я прочитала, что, если температура воды составляет 24—25 градусов, находиться в ней тренированному, но не закаленному человеку можно не более 9 часов, после чего организм гарантированно переохлаждается. В 17—19° воде время сокращается до 5 часов. А при 10-градусной — незакаленным взрослым не более, чем 5 минут. Правда, для меня ключевым словом было «незакаленным». Вот и наматывала круги, потому как опасных морских животных пока не наблюдалось. Интересно, что вода была аномально теплая, такая даже на Черном море летом мне не попадалась. А тут Балтика. Ладно, потом узнаем, что тут происходит. К концу лета могла без судорог продержаться на воде уже 40—45 минут. Тело молодое, здоровое. У меня в детстве были разные болячки. Здесь же, как отрезало. Кстати, заметила, что моя собака сильно изменилась. Подросла сантиметров на 10, да и вширь раздалась изрядно. Уже килограмм 45—50 набрала, а было 36. Это по размеру ещё не телёнок, но уже на подходе. Надо будет на досуге замерить, взвесить и делать это постоянно. А если ещё по шерсти или по морде смотреть, то вроде тоже помолодела.

После ранних утренних упражнений начинались хозяйские хлопоты. Готовка еды на весь день. Кормёжка братьев наших меньших и себя, любимую. Прополка. Это бич всех любителей огородов. Но без этого никак. За июнь (а может май-апрель) распахала и засеяла 10 маленьких полянок на территории усадьбы и 9, побольше, в лесу. Не думайте, что копала лопатой. В гараже был мини-трактор, так что я смогла все это сделать с комфортом. Рожь, пшеница, овёс, ячмень, гречка, кукурузу, рис, просо, полба, сорго. Рис, буквально, высадила на птичьем дворе, возле каналов. Ему много воды требуется. Кстати, его больше всего высадила, на него у меня большие планы. Посадила, скорее, для изучения, как оно пойдёт. Правильно ли делаю, подходят ли выбранные места. Всего понемногу засеяла, чтоб зря зерно не пропало. А то неизвестно, какие тут климатические условия. Такая сильная жара меня напрягает, не понимаю, что происходит. Запасов то много, но они не вечны. Растениеводство, дело не только нудное, но и долгое. Для меня, во всяком случае.

Обед. Потом час-полтора на отдых для родного тела, но не для ума. Читаю. Всё о том, что мне поможет здесь выжить. Книги о растениях, животных, астрономии, сельском хозяйстве, Разные инструкции использования инструментов и механизмов. После тихого часа, самое любимое занятие — пилю деревья. А что? У меня есть электропила Huter BS-45M, типа «Дружба», только немецкая. Но инструкция прилагалась на русском языке. Вроде бы не тяжелая. И бензина туда входит всего 2 литра. Хотя можно и не очень экономить. На третий день своего здесь пребывания нашла за оградой бензоколонку, хотя, когда мы подъезжали, ее не заметила. Да и зачем она тут? Для пограничников? Чтоб до заставы не бегали? Но особенно не удивилась. Раз есть механизмы, то надо их обеспечить топливом, что тут непонятного. Сколько там в подземном хранилище бензина, не знаю. Но думаю, мне хватит. На всю оставшуюся тутошнюю жизнь. Полагаю, всё умными сущностями четко просчитано. Но это такая мелкая странность по сравнению с остальным, что можно её было даже не упоминать. Вернемся к рубке деревьев. За 30 минут работы пилой руки уже отваливаются. Возраст, пол, умения, точнее их отсутствие, сами понимаете. Поэтому организовала конвейер: пилю ствол на части определённого размера, качу и закатываю на автопогрузчик (да, да, есть у меня и не такое), собираю небольшие ветки в отдельную кучу (это для отдыха), везу на двор, возвращаюсь и по новой.

К ужину прихожу, ну никакая. Ем, моюсь или купаюсь в бассейне, и ложусь. Немного читаю, без этого никак. Сон. В дождливые дни даю себе отдых. В чердачном спортзале занимаюсь на тренажёрах и ковре. К своему здоровью и развитию тела отношусь предельно серьезно. И ещё из важного. Всё, что продумала и придумала за данное мне время, заношу в компьютер, систематизируя по значимости, времени, необходимости и т. д. Так и живу. Правда, был один светлый момент. 25 августа скромно отметила свой день рождения. В той жизни у меня было два любимых праздника, Новый год и день рождения. Решила не изменять традиции. Целый день валялась возле бассейна, загорала, ела деликатесы, самые лучшие из имеющегося, смотрела комедии из фильмотеки ноутбука. Главный подарок в этот день — я выяснила свой возраст.

Мне здешней — 12 лет.

Глава 2

ПОЧТИ В СНЕГАХ КИЛИМАНДЖАРО

— Миша! С наступающим!!!

— Коля! Христом Богом прошу тебя,

отойди от берлоги!

Просто анекдот.

25.08 — 20.12. 858г.

Живу, куда ж деваться. Лето, с его земледельческими заботами подошло к концу, зато широкими шагами подоспела осень. Уборка урожая плюс заготовки. Казалось бы, у тебя есть всё. Не в буквальном смысле слова, конечно, но нельзя гневить высшие силы. Точно знаю, начнёшь их игнорировать, ляжешь, как Манилов, на диван и всё. Рано или поздно, или пожар, или наводнение, или ещё что похуже. Дали тебе богатство, следи за ним, приумножай, храни его, холи и лелей. Что бы в дело пошло, а не только в твоё горло. Короче, работай. Иначе можно всё это потерять. В это верила свято, много примеров видела за свою жизнь. Поэтому осень встретила… с ангельским терпением. Всё равно идти некуда. Так что расписание на каждый день не баловало разнообразием. Тренировка, завтрак всех живущих на фазенде, сбор даров природы, обед, часовой отдых. И далее — обязательная переработка всего собранного, чтоб не пропало. Ужин, чтение, записи, добавила изучение, точнее восстановление, родного старославянского языка, заодно и древнегерманского, древнегреческий и латынь. Универсальный язык. Кстати, последние два, самые распространенные в разные времена и на больших пространствах. В университете мы все эти языки изучали, но весьма поверхностно. Преподаватели резонно считали, что в школе они нам не понадобятся и ставили «зачёт» автоматом практически всем, кто на занятия ходил. Так что помнила это всё на уровне «Abiens abi!» (Уходя — уходи!) и «Бо зело на самолёт опаздываем». Но вскоре заметила, что всё, что нам говорили преподаватели, потихоньку вспоминаю. А если не скромничать, то вспоминаю быстро и качественно. Но все равно, для лучшего воспроизведения знаний в памяти, необходимо было работать. Рукописи читать, проговаривать текст вслух. Тогда запоминалось намертво. Явно, это еще один подарок моего благодетеля. Поэтому поискала в компе «Слово о полку Игореве», летописи Нестора, «Летописец вскоре» патриарха Никифора, Синодальный список Новгородской первой летописи старшего извода, Лаврентьевскую и Ипатьевскую и пару других.

«Илиаду» с «Одиссеей», «Записки Цезаря», «Роман о розе», «Роман о Александре», «Роман о Фивах» тоже не забыла, и на закуску, средневековый любовный шедевр «Тристан и Изольда». Большинство из них принадлежало к рыцарским романам, но мне это подходило. И язык проще, чем в летописях, и сюжет имеется, хоть и наивный. Кстати, много подсказал жизненных коллизий, которые в древних временах случались. Но главное было то, что кроме греческого и латыни, «вспоминала» и изучала также германо-скандинавский и бретонский языки. Возможно, неправильно произносила слова, но это вполне можно было исправить при встрече с носителем языка. А такие встречи, предполагаю, будут. Так что занималась языками каждый вечер. Наконец, плавание в бассейне и сон. Всё, день закончился. Наконец-то. Как же я ждала зиму! И она, родимая, пришла!

Снегопад начался без всякой подготовки и длился 4 дня. Которые я просто проспала, поднимаясь только поесть и покормить моих домочадцев. В чём Дэзи меня всецело поддерживала. Немного тренировалась в чердачном спортзале по утрам, но легко, чтоб только форму не потерять. Потом мы с собакой заваливались на диван в кабинете, и я читала книги про попаданцев, начиная с их появления в каменном веке. Кто ж его знает, в какое точно время я попала. Даже если б астролябия или что-то подобное у меня было, (а может и есть, не искала) вряд ли бы смогла что-нибудь вычислить. Так что читаем всё. Тем более, что интересно. Из дел у меня осталось совсем немного: только расставить всё приготовленное по местам. Срочности здесь никакой не было, так что и не спешила. Понемногу, под настроение, растаскивала всё по кладовкам, шкафам и полкам. Наконец, закончила. По опыту прошлых месяцев понимала, что от земледельческих и животноводческих дел мне никуда не деться в любое время года и в любую погоду. Причём дела эти надо будет делать почти каждый день и, соответственно, уходить далеко от усадьбы не получится. Сейчас это стало возможно, так как я не ножками отмеряла путь, а ходила на лыжах. Это уже совершенно другое время и расстояние. Снегоходом не пользовалась, зверей будет распугивать. Но, главное, боялась привлечь такими звуками здешних аборигенов. Так что, оставив побольше корма птицам, могла уйти не только на сутки, но и на 2—3 дня. Зимой, к тому же, они ведь меньше едят. А Дэзи, естественно, пойдёт со мной. Только сдерживала меня одна небольшая проблемка.

Дэзина порода подразумевала, что у этих собак шерсть не только короткая, но и без серьезного подшёрстка. В Италии, откуда её порода пришла, всегда было довольно тепло. А это значит, что зимой здесь ей будет холодно. И то, что зима здесь пришла мягкая и то, что собака вымахала под 80 см. и раздалась под 90 кг., от постоянного холода её не спасёт. У неё жира ни капли. Одни сухие мышцы. Поэтому, чтобы ей было достаточно комфортно в нашем непонятном прибалтийском климате, необходимо было сшить для неё какое-нибудь пальтишко. Чем и занялась. Выбрала отличную непромокаемую ветровку мужа, которую он взял на случай дождливой погоды. Рукава пошли на задние лапы, они длиннее, воротник элегантно облегал купированный хвостик. Полы куртки доходили почти до носа, так что обре́зала лишнее, сшила «брючки» для передних лап, сделала небольшой капюшон, засунула под подкладку синтепон для тепла и пришила пуговицы на животе. Дэзиного комбинезона, разумеется. Гламурненько так получилось. Главное, не замёрзнет, да и легко, удобно, проверили. Вообще-то, в юности немало походила в походы, так что представление о том, что меня ждёт, имела. Кроме того, обеспечение у меня было дай бог каждому, так что особенно не волновалась.

Но обеспечение обеспечением, а нужную амуницию надо подбирать под себя. Лыжи зимой, самое главное. Их было полно и разных, короче, выбрала по стандартной формуле: на каждый килограмм моего веса в полной амуниции, нужно 50 см2 площади опоры у лыжи. Посчитала и сделала так как надо. Собиралась тщательно. Продуктов взяла на три дня, хотя планировала вернуться завтра к вечеру. Зимняя одежда в закромах имелась, естественно. Выбрала пуховый комбинезон, тёплый, лёгкий, удобный. Зимний вариант, если кто понимает. Взяла пенку, индивидуальный спальный мешок. Принадлежности для готовки и огненное зелье аж в 3 экземплярах: спички, зажигалку и огниво, для тренировки. Но больше всего меня волновало оружие.

Охотничий домик я посещала не раз, но достаточно поверхностно. На моё счастье, там был перечень всего имеющегося с краткой инструкцией типа «Что это такое, для чего оно надо и как с ним работать». Так как вопрос безопасности стоял очень остро, то по своему дамскому разумению сделала следующее. Причем, ещё в первые дни моего здесь пребывания. Взяла 4 штуки дробовика Вепрь-12 («укорота» 205—03), столько же Benelli Raffaello CrioComfort и поставила около дверей на террасы как на первом, так и на втором этаже. В спальне на одну из тумбочек около кровати положила тот же Benelli и пневматический пистолет дизайна Макарова, он был самый лёгкий. Такой же набор был в гостиной, кабинете и столовой. Это все, разумеется, для безопасности. Одной тут очень страшно. Вот и насобирала оружия всего и много. Как говорится, пар костей не ломит. Такой же Макаров, но с глушителем, таскала с собой повсюду, тренируясь в стрельбе по шишкам, птицам и кто попадётся. Иногда даже добычу приносила. Собираясь в поход, решила ещё раз серьезно продумать своё вооружение.

А вдруг медведь?! А, не дай бог, медведица?!! Хоть они рожают медвежат в январе-феврале, но может ведь какая-то поторопиться ненароком? Короче, мне нужно было что-то, что поможет справиться с крупным зверем, если мы с ним встретимся. Уже более внимательно прочитала весь перечень имеющегося стрелкового оружия. В первую очередь меня интересовали пистолеты, как самые удобные и лёгкие. Заинтересовали почему-то ТТ и маузер, под патроны 7.62/25 и 7.63. Вроде где-то читала, что ими от медведей отстреливались, причём удачно. Выбрала ТТ, по мне он удобнее. Но в инструкции говорилось, что для уверенного поражения необходимо стрелять не дальше 2-3-х метров. Нет, столько ждать подбегающего медведя я не смогу. Может еще что-нибудь найдётся, более дальнобойное? Поискала и нашла. В инструкции перечня прочитала, что «Штурмовой дробовик для охоты, а именно гладкоствольный самозарядный карабин, Вепрь-205-02, представляет собой лучший вариант для охотника, который предпочитает автоматические гладкоствольные ружья», а также было упомянуто, что особенно он хорош для крупного зверя. Далее инструкция поведала следующее. Эффективная дальность стрельбы около 75 м., что в принципе достаточно как на загонных охотах, так и на охоте с вышки. Но я не собиралась на загонную охоту, и вышки строить не буду. Мне нужно, чтобы оно стреляло как можно дальше. Кто его знает, сколько тут медведей ходит, а я одна. К тому же, к этим животным и неизвестные аборигены могут присоединиться. Но следующий абзац инструкции порадовал.

В загашниках имелся вариант этого ружья с некоей сверловкой «сюпра», при которой карабин обладает более высокой эффективной дальностью стрельбы, аж до 125м. Имеются патроны 12-го калибра, а также снаряженные пулями 45 или 50 калибров. Судя по имеющимся баллистическим характеристикам, эффективная дальность стрельбы такими пулями может достигать и 200 метров! Блеск! Получив совет от умных людей, этот карабин решила взять и взяла. Но тут же положила обратно. В упаковке к карабину прилагались: объектив, типа подзорной трубы, сошки, контейнеры с патронами в количестве 50 шт. и много чего ещё. Да и само ружье весило около 10 кг. Но скорее больше. Я это на своём горбу просто не утащу. У меня еще и другое-всякое из вещей есть, что необходимо в походе в незнакомом лесу. Решила взять обычную гладкоствольную двустволку и усиленные патроны. Всё равно авторы инструкций упомянули, что завалить медведя этим оружием можно только до определённого расстояния. Какого? 50—70 метров. Много это или мало? А может стоит этого медведя просто прогнать? Вдруг он чего-то боится, а у меня это есть?! Стала искать и таки нашла. Авторы методички для начинающих охотников утверждали, что эффективная защита от медведя, это фальшфейер красного огня. В море их используют для подачи сигналов при различных бедствиях. Он, оказывается, даже в воде не гаснет. Пламя вылетает большой струей, и долго горит. Так как все животные боятся огня, то имеется надежда, что медведь, или ещё что-то страшное, тоже убегут. Во всяком случае, в походе не помешают. Они легкие. Взяла 3 штуки. Надеюсь, выживу. Ну, вот вроде всё готово, так что вперёд!

И вот настал тот день, тот час. Мы отправились на экскурсию по изучению окружающей нас местности. Вышли на рассвете, видимости никакой, но по ближайшим окрестностям я могла ходить с завязанными глазами. Так что пошли. На север. Не знаю почему, наверное, вспомнила слова Табаки из книжки про Маугли: «А мы пойдём на север, а мы пойдём на север!». Вот и пустились в неизвестные дали. В эту сторону особо далеко раньше не продвигалась, не было причины. А тут, оказывается, ничего, даже мило. Горные сосны, много можжевельника, иногда вдали виднелись берёзовые рощи. Мне там ничего пока не было нужно. В обед перекусила и чая из термоса немного попила для сугрева. Засиживаться не стала, хотела пройти как можно больше до темноты. Так называемая дорога понемногу шла вверх, сосны становились более мелкими. Снега за эти дни намело не мало, так что творить лыжню было не сложно. Но я не спешила, мало ли что под этим снегом лежит. Под вечер стали появляться необычные деревья. Мелькали не часто и не на моем пути. Но всё время цепляли глаз. Не выдержала и съехала с дороги к одному, больно красивому. Подъехала и своим глазам не поверила. Передо мной стоял Бархат амурский или амурское пробковое дерево.

Абсолютно уникальное. Высотой метров 17—20, ствол почти метр, с корой пепельно-серого цвета с серебристым оттенком. Ветви растут во все стороны, вызывая эффект серебряного шатра, присыпанного искрящимся снегом. Подошла поближе, ствол действительно бархатистый и мягкий. Мои радость и восторг при его обнаружении невозможно описать. Дело даже не в том, что это реликтовое дерево в моем прошлом-будущем можно найти, в основном, на Дальнем Востоке и Приамурье. И уж никак в Калининградском крае. Хотя на нашей земле росло много редких растений. Но это чудо… Главное было в лечебных и хозяйственных достоинствах этого великана. Я немного разбираюсь в растениях, особенно тех, что приносят людям пользу. Амурский бархат в этом — один из фаворитов.

Кора, луб, листья, плоды, всё идёт в дело. Из них вырабатывают различные тонизирующие, антисептические, жаропонижающие и кровоостанавливающие препараты. При небольшой обработке хорошо и быстро лечит аллергии, дерматиты, полиартриты, заболевания лимфатических узлов, а также болезни почек и глаз. Корейцы считают, что ежедневное поедание двух-трёх свежих ягод дерева полезны при сахарном диабете. Из луба извлекают берберин, одна из самых мощных натуральных добавок на Земле. Насколько помню, он лечит составляющие нашей клетки, серьёзно регулирует метаболизм и даже влияет на активацию и деактивацию генов! В плодах и листьях много эфирного масла. Глистов им выгоняют. Молоко от коров, поевших листья бархата, не прокисает в течение многих дней. Из луба делают желтую краску. Это медонос, уступающий только

Древесина прочна, хорошо обрабатывается, почти не гниёт. Но самое большое богатство этого дерева, конечно же пробка. Весьма толстый пробковый слой лежит не только на стволе, но и на крупных ветках. И снимать его, можно не вызывая гибели дерева. И даже не думайте, что пробка нужна только для бутылок! Термо- и звуко- прокладки, разные виды строительных материалов, поплавки для сетей и удочек, спасательные круги и нагрудники, а всякие там шкатулки и украшения, это уже мелочи. И я указала только то, что могла использовать в это время. А видела этих деревьев здесь достаточно много! Что я из него понаделаю, аж самой завидно. И забегая вперед, скажу: мы эти деревья использовали по полной программе. И сколько пользы они нам принесли, не пересказать. В наших больницах мази, вытяжки, настойки этого изумительного дерева вылечили неимоверное количество людей. У Ладоги он не рос. Так что мы даже специально занялись его разведением. Прижился хорошо. Впрочем, отвлеклась.

Пока любовалась находкой, стало темнеть. Решила не спешить и стала готовиться к ночлегу. Развела небольшой костёр, подогрела ужин, поели с Дэзи и наоборот. Пенку расстелила под Бархатом, на неё положила само-надувающийся коврик, сняла комбинезон, одела сухие носки и залезла в спальный мешок. Дэзи разлеглась рядом, пенку я взяла очень широкую, накрылись обе термоодеялом, и окунулись в спокойный, здоровый сон. По-моему, она за всю ночь даже ухом не повела. Встали рано, выспались замечательно. Костёр, конечно, погас, но веток вчера насобирала достаточно, так что анимировала его быстро, разогрела еду, сварила кофе и поев с аппетитом, отправились в путь. Не прошли и трёх часов, как услышали крики чаек. Лес расступился, и на нас обрушилось огромное небо.

Серо-голубое, затянутое облаками, раскинувшееся на полмира. Мы как будто подошли к краю земли. Осторожно, проверяя палками каждый шаг, продвигались вперёд. Маленькие кустарники намекали, что я ещё на земле. Дэзи благоразумно шла прямо за мной. Вскоре впереди появилось море, затем оно показалось с запада и востока, а мы подошли почти к кромке обрыва. Небольшие волны накатывались на берег. Ровно на север в море шла длинная каменная гряда. И виднелись довольно свежие обломки кораблекрушения. Теперь я точно знала где нахожусь. Мыс Таран, Самбийская возвышенность, Зеленоградский район Калининградской области. А вот время? Примерно, 6—10 век н.э., как я предполагаю. Почему? Разбитый корабль очень походил на драккар викингов, бороздивших моря именно в это время. Даже сломанная деревянная голова какого-то зверя на песке валяется.

Вернулись домой нормально, никаких приключений. На контурной карте нарисовала наш маршрут, отметила русло маленькой речки, виденные Бархаты, несколько дупел с белками или ещё с кем-то. Я туда не лазила. Находка драккара ничего не изменила. Обрыв был не менее 20—25м. и лезть туда было просто самоубийством. До весны от драккара и дощечки не останется. Кстати, в наше время, обрыв мыса был гораздо выше. Обмельчала в будущем наша Балтика. Я долго рассматривала все возможные временные варианты. По останкам корабля не смогла бы определить год, будь он даже в целости и сохранности. Считается, что викинги пришли на южные земли Балтийского моря в 8 веке, а безобразничали здесь до века 12. Впрочем, не только безобразничали, они ещё вроде помогали строить Русское государство, как говорят историки. Но сейчас не об этом. Я все же смогла кое-как уточнить временной отрезок более точно. На драккаре мачта была не складывающаяся, явно без подъёмной модификации. Её торчащий обрубок гордо показывал на запад. Так что с большой вероятностью можно сузить временные рамки от 8 до начала 10 века. Значит, время от Гостомысла до Святослава. Ну, будем ждать, что нам бог пошлёт.

Дни шли за днями, мы с Дэзи изучали окрестности. После столько же дней отдыхали. Не столько от усталости, сколько от нервного напряжения. Карта моих владений заполнялась медленно, но верно. На юг от нашего поместья шли буковые леса, перемежающиеся берёзовыми рощами. Даже одну магнолию заметила, видно ещё с третичного периода осталась. На востоке горную сосну стали разбавлять кедрами, появились ёлочки с кустарниками туи и зарослями можжевельника. Кедры здесь явно ощущали себя хозяевами. На северо-востоке, вдалеке, обнаружила небольшое незамерзающее озеро. Вполне возможно, там минеральный источник. Летом попробую проверить. На далёком западе, точнее юго-западе, встретили тополиные рощи, дубы и лиственницы, небольшую речку, на берегах которой росли ивы. Будем делать из них что-то типа аспирина. Нанесли на карту густой ельник с вкраплениями берез, осин, ольхи, где кормятся и прячутся рябчики. Так что, будем их ловить.

Лес здесь смешанный. Много рябин, зарослей барбариса или калины. И птиц. За всеми пернатыми наблюдала особенно тщательно. Особенно за теми, которые годны в пищу. Своих, с птичьего двора, как-то еще не пускала под нож, жалко, обходилась яйцами и мороженными продуктами. А тех, кого подстрелила или попались в лесу в силки, ела за милую душу. Такой вот психологический выверт. На всех направлениях птиц полно. В хвойных чащах жили клесты, «поющие в сосновниках». Вороны, снегири, синицы, свиристели. Последние меня просто в шок вогнали. Чистые попугаи, и на мой взгляд, гораздо красивее. Сойки, щеглы, сороки, которые входят в разряд самых умных птиц. Говорят, что они даже себя в зеркалах узнают. Поползни, кедровки, чижи, желтоголовые корольки. Тоже птицы неординарные. Чуть больше колибри, а съедают столько, сколько весят сами. Впрочем, в чужом рту еду не считают. Но меня больше интересовали другие птицы. Всякие там тетерева, глухари, куропатки, рябчики, которых так любили буржуи. Их то и высматривала в первую очередь. Да, птичий двор у меня богатый, но кто знает будущее? На всех направлениях видела много беличьих гнёзд, заячьих следов, ещё всяких разных, но не определила их принадлежность к кому-то, ну не охотник я.

Так что флора и фауна здесь явно не бедная, а ведь мы далеко не всё с Дэзи осмотрели. Но время ещё есть, хотя серьёзные хищники нам близко не встречались. Ну, вот. Как сглазила. На востоке, на 2 дня пути, мы обнаружили медвежью берлогу. Мишка уже залег. И беспокоить Хозяина не стали, сон полезен для здоровья. Как увидели залом из молодых ёлочек, засыпанных снегом, и отверстие с небольшим маревом тёплого воздуха, так и решили, не будем беспокоить. Медведи спят чутко, услышит, бегай потом от него. Так что ушли по-английски, не попрощавшись. Обратную дорогу прошли за полтора дня. Дом, милый дом. Хорошенько отдохнув, решила сменить направление экскурсий. Отправились теперь на юго-запад. На второй день вдалеке заметили росомаху, медленно и печально шествующую по своим делам. Посмотрела на неё в бинокль, ещё раз убедилась, какая она… неприятная, а точнее, отвратительная. То ли медведь недоразвитый, то ли гиена с претензиями. Кстати, они очень опасны, те же медведи их обходят стороной. Короче, к ней приближаться не стала, в чём Дэзи искренне меня поддержала. Домой вернулись в возбуждённом состоянии. Тут как по заказу барометр предупредил об ухудшении погоды. Пурга нагрянула довольно сильная и 3 дня мы честно просидели взаперти. Потом ещё два дня снег разгребала.

Но отличная погода и желание расширить знакомство с южными землями всё же подвигло меня на очередной поход, но уже на 4—5 дней. Барометр обещал, что хорошая погода продлится не менее недели. Тут я уже экипировалась более серьёзно, чем обычно. Набрав всё, что мне казалось необходимым для такого длительного похода, плюс ещё и «на всякие в море случайности». Другими словами, набрала ещё дополнительно продуктов, одежды, боеприпасов, разрекламированную Вепрь-205-02 и одноместную легкую палатку. Повесив на спину рюкзак и сложив остальное добро на большие санки, предложила Дэзи разделить со мной тяготы путешествия. Она долго сопротивлялась, но под угрозой остаться одной дома, когда я уже в одиночестве вышла за ворота, согласилась. Умная она у меня, но хитрая. Потренировавшись с санками, поняла, что это не так уж трудно, и полностью смирилась. На следующий день мы, наконец, отправились на восток.

Шли зигзагом, чтобы осмотреть как можно больше. Снег рыхлый, так что не торопились, я впереди, а Дэзи за мной. Периодически фотографировала интересные для меня фрагменты окружающего мира. Иногда отпускала Дэзи побегать и попрыгать, мы же не на галерах. В буковом лесу торить лыжню одно удовольствие. У этих деревьев такая густая крона, верхние ветви настолько затеняют нижние, что последние, не имея нужного света, постепенно отмирают и падают. Поэтому стволы почти до самого верха лишены ветвей, и абсолютно голые. Так что там в пятнашки играть можно. К тому же всё просматривается на очень большое расстояние. А с учётом бинокля и моего параноидального чувства возможной опасности, меня это радовало. Так что, рассматривала окружающую действительность может и реже, чем в другие дни, зато дальше, чётче и более ясно. Поэтому у меня не было никакого сомнения в том, что этот мальчишка скоро умрёт.

За ним гнались волки. Точнее, в данный момент они наслаждались мясом лошади, которую, видимо, паренек оставил им на растерзание. Сам же сейчас убегал изо всех сил от этого пиршества, но куда он бежал, на что надеялся, я не понимала. Но сила воли и жажда жизни у него явно есть. Стая никогда не бросит след, тем более, когда добыча такая слабая. Спрятаться негде, даже если на дерево залезет, волки дождутся, когда он обессилит и сам упадёт им в зубы. Но мальчишка бежал, надеясь, возможно, только на божью милость. Быстро сбросив рюкзак и сбрую с Дэзи, вытащила Вепрь, коробку дополнительных патронов и запасную аптечку. Из поясной сумки выбросила сухпай, заменив более нужным сейчас боеприпасом. Схватила палки и со всех сил помчалась к парнишке. Могу ошибиться, но до него было не менее полукилометра, скорее больше. Так что стрелять сейчас было абсолютно бессмысленно. Считается, что обыкновенный лыжник, не спортсмен, проходит на лыжах в лесу один километр за 15—20 мин. У меня не было этого времени. Волки уже заканчивали трапезу и начали внимательно посматривать в нашу сторону. Если меня в серо-стальном комбинезоне ещё можно не заметить на фоне снега, расстояние большое, то мальчишка был как на ладони. Он бежал всё медленнее, а я наращивала темп, благо здесь был хоть и небольшой, но спуск. Мы встретились, когда волки подбежали к нам примерно метров на 300. Увидев меня, от неожиданности парень просто вошёл в ступор. Ничего не объясняя, ударом кулака отправила его на землю. 250 метров. Положила на него двустволку и жахнула из обоих стволов почти не целясь. Прогрохотало изрядно, надеюсь, это их хоть на секунды задержит. Не глядя на результат, перезарядилась. 200 метров. Стараясь не спешить, начала стрелять. Дикий визг, кто-то упал. 150 метров. Даже пыталась выцеливать. Ещё один. 100 метров. Уже хорошо видны серые туловища. Ещё два. Еще. 80,70, 60 метров. Теперь трое. Патроны закончились. Бросаю карабин и хватаю висящий на шее Benelli. 20 метров. Еще один. Оскаленная морда и 3—4 тени за ним. Рассеивание пуль не больше 10—15 см. Условия оптимальны. Двое. 5 метров. Ярость и боль в глазах вожака, пасть с огромными клыками и вываленным языком. 1 метр. Упавшая туша огромного волка, залитая кровью, тела его сородичей, здесь погуще, дальше — пореже. Видна задняя часть одного убегающего. Наверняка, волчица.

И огромные глаза мальчишки.

Глава 3

ГОСТИ. ВРОДЕ БЫ.

Звонок в дверь. Хозяин открывает, на пороге — гости.

— Да вы хоть бы предупредили, — упрекает их хозяин.

— Да вот хотелось вас дома застать…

Просто анекдот.

25.12 — 10.06. 859г.

Добирались до дома в два раза дольше. Пока обработала мальчишке раны, накормила, сами с Дэзи поели, уже за полдень. Развернула палатку так, чтобы на одну часть можно было положить раненого, а второй укрыть. Уложила, дала обезболивающее и противовоспалительное, напоила горячим чаем. Отрубился, бедняга, не допив кружку. Раз трогать его в таком состоянии пока нельзя, решила заняться волками, точнее их шкурами. Сутки ушли на их снятие. Первая серьёзная добыча, не хотелось испортить. Перед тем как идти в походы я, естественно, просмотрела в компе, как надо снимать шкуры со всяких хищников. Но сама не только не умела это делать, но даже не видела подобного хотя бы в инете. Пришлось делать как могла. Туши ещё не остыли, но, чтобы не промёрзли, мы с Дэзи все их притащили к костру. Та ещё песня. Она бесилась почти возле каждого волка. Наконец, поверила, что они уже мертвы и на четвёртом уже сама тащила тушу к костру, по-моему, даже с удовольствием. Я только верёвки на них накидывала. Более того, как я первую тушу положила брюхом кверху, так она и остальные так же укладывала. Говорю же — умная. Уже у костра я расправила волчьи конечности, растягивая их в разные стороны. Теоретически, конечно, знала, где и какие надрезы надо делать. Но не уверена, что всё сделала правильно, хотя и старалась. Не очень аккуратно очистила от костей хвосты. Но это место очень неудобное. Сняла 12 шкур, как полагается, начиная с задних лап. Подошвы не вырезала, а отрубала, так легче. Головы тоже отрубала, благо топорик острый, мне чучела делать ни к чему. Положив каждую вывернутую шкуру на санки, довольно грубо соскабливала с нее ножом все жиры и прирези. Легкими движениями бедра, тьфу, руки, шла от огузка по направлению к голове. На большее меня уже не хватило. И так скоро рассвет наступит. Аккуратно сложила трофеи, завернула в тугой тюк. Пять штук хотела выбросить, их Дэзи задрала так, что они уже ни на что не годились. Но потом подумала, что ей же как раз на сапожки пойдут. Думаю, до дома шкуры продержатся, не испортятся, не молоко на солнце летом.

Скоро рассвет. Подбросила веток в костёр, поставила кипятить воду. Сварила кашу с мясом и вскипятила чай с травами. Разбудила моего подопечного, жестами показала на возможность оправится, проверила повязки, дала лекарства, от заражения и укрепляющие, позвала к столу. Ел он аккуратно, но как будто первый раз в жизни. Молчал по-прежнему, хотя на слова, подкреплённые жестами, реагировал. Причём правильно. Хотела покормить и Дэзи, но обнаружила её лежащей на пенке с огромным выпирающим животом, осоловелыми глазами и абсолютно счастливой мордой. Рядом лежали остатки тушки молодого волка, если не сказать, большого волчонка. Так, преступление на лицо. На миску в моих руках она даже не посмотрела, продолжая находиться в своей собачьей нирване. Ладно уж, не буду ругаться, она такой стресс пережила. Пусть расслабится. Сама же хорошо заправилась бутербродами, с блаженством выпила две кружки чая с печеньем, и понимая, что мальчишке надо набраться сил, как и мне, впрочем, тоже решила выспаться. Донесла мимикой и распальцовкой эту мысль до моего гостя, на всякий случай убрав подальше от него всё колющее-режущее, и намекнула на возможности моей спутницы. Дэзи не подвела.

Приподняв голову, посмотрела на нас, зевнула от души, показав все клыки, и снова её опустила. Но парню, по-моему, хватило этого чтобы всё понять правильно. Проснулась к вечеру, всё было в порядке, Дэзи снова неплохо покушала, там уже почти ничего не осталось. Придется ей завтра есть взрослого волка. Провела медицинские процедуры с пациентом, но снова не услышала от него ни слова. Собрала разбросанное имущество, приготовила все к завтрашнему отъезду и с чистой совестью легла спать. На рассвете повторили вечерний ритуал, затем уложила мальчишку на санки, привязала к ним ещё и тюк со шкурами. Меня терзали смутные сомнения, вдруг Дэзи не потянет, что тогда? Выбрасывать что-либо ужасно не хотелось. В эту минуту моя красавица спокойно подошла к саням, просунула голову в хомут и удивлённо на меня посмотрела, типа «Чего стоим? Кого ждём?». Я быстренько одела рюкзак, разложила оружие и амуницию по местам, и мы отправились домой.

Дом, милый дом. Именно после таких приключений начинаешь понимать, какое у тебя уютное и безопасное жилище. Меня никуда не тянуло, ну просто совсем. Да и предлог для этого был серьёзный, раненый на руках. Куда и зачем мне нужно идти? Думаю, время для подвигов ещё придёт, а пока надо просто вживаться в этот мир. И первая возможность для этого у меня появилась. Мальчишка, ещё только заметив ворота, сильно удивился. А когда увидел мой сказочный замок, то просто вошёл в ступор. Подъехали к крыльцу. Открыла дверь, помогла встать с санок и подняться по ступенькам, провела в холл, потом к лестнице. Шёл парень на автопилоте, практически не шевелясь. Только ноги переставлял. Не помню, говорила ли я, что лестница у нас винтовая? Так вот, она не просто винтовая, она ещё и из стали сделана. Блестела лучше серебра. Что может подумать средневековый парень, когда в считающейся приличной деревне хорошо, если хотя бы три железных топора имеются? Как правило, было меньше. А тут лестница из металла, да какого! Он положил руку на перила и стоял, не пытаясь ступить ногами на это чудо. Я его подтолкнула, времени было мало, а дел много.

Поднялись, слава богам, а то я его одна не дотащила бы. Зашли в ближайший номер для одного, без ванны, но с туалетом. Кровать была заправлена ещё в том мире, так что осталось его усадить на стул, принести горячей воды и аптечку, раздеть, обмыть и обработать раны. Они, кстати, заживали очень хорошо. Но на всякий случай, надо взять кровь на экспресс-анализ, мало ли чем болеет, не заразиться бы. У парня со здоровьем вроде всё в порядке, но береженного бог бережет. Думаю, через несколько дней уже начнет бегать. Хотя, кто его знает. Что у него внутри, неизвестно, а рентгена у меня нет, или есть? Надо будет глянуть. Но пока все вроде нормально. Надела на него чьи-то трусы, наверное, Егорки. И футболку с логотипом герба Бжезинского района Польской народной республики. Уложила в постель, накрыла одеялом. Он лежал как на пляже, расслабленно и отрешённо. Быстро умылась, переоделась. Одела сверху белый медицинский халат, шапочку, маску. Раны-то я, конечно, обработаю, но и кровь взять надо. Так что халат и перчатки, совсем не лишние. Да и психологический эффект присутствует. В это время к крови относились очень серьезно. Так что покажу, что это вроде какой-то ритуал. Ну, вот и всё, сделано. Пусть отдыхает, а я приведу себя в порядок, покормлю птиц, приготовлю ужин и попробую привести парня в чувство.

Не получилось. Вот уже третий день он послушно выполняет мои жесты-приказы, ест-пьет, терпит все процедуры и ходит в унитаз, а не в угол. Я уже и так, и этак, со словами и без слов. Молчит, и глаза совершенно пустые. Что делать — не знаю. Как ни странно, но помогли нам привести его в чувство обычные аквариумные рыбки. Он ходить совсем не хотел. Пришлось заставить. На четвёртый день хоть с трудом, но отвела на первый этаж, в гостиную. Посадила на диван. Мне в кабинете надо было поработать, а его оставлять надолго одного не хотелось. И дверь оставила открытой, чтобы успеть среагировать, если с ним что-то случится. Парень мне крайне нужен для вхождения в этот мир. Я даже до стола не дошла, как услышала сдавленный крик. Влетев в гостиную, стала удивленной зрительницей пасторальной картины. Найдёныш стоял на коленях перед моим 450 литровым аквариумом, смотрел на золотых рыбок, дебилоидно улыбался, умудряясь что-то быстро и бессвязно говорить. При этом размахивал руками, через слово поминая кого-то. Слышалось что-то вроде «Ау тримп» или нечто похожее[3]. Рядом сидела Дэзи, высунув язык, мне показалось, что от удивления. И внимательно смотрела то на мальца, то на аквариум. Зато именно с этого момента у нас с парнем стали налаживаться нормальные отношения.

Но возилась я с ним ещё очень долго. Впрочем, как и он со мной. Зато мы сдвинулись с точки активного молчания. Парень учил меня прусскому, я с ним говорила на латыни и греческом. Он называл каждый предмет, движение, и т.д., я запоминала. И соответственно, уже сама называла это все на древних языках. Себя он обозначил как Диване, сын купца. Ударение на «а». Я не спорила. Хотя читала, что язычники никогда не называли своего настоящего имени, чтобы никто не смог наколдовать на него что-нибудь плохое. В дальнейшем парень подтвердил эту гипотезу. Выбрал это слово он по простой причине. Диване означает «Чудо» на прусском. Его побег от разбойников, напавших на караван его отца, было чудо. Спасение от волков, ещё большее чудо. Сказочный терем, куда он попал, чудо из чудес. А вспоминать прошлые горести он категорически не хотел. Как-то так.

К весне я уже довольно хорошо говорила на прусском, конечно, с учётом языкового запаса 10-летнего пацана. Пусть и сына купца, которого с пяти лет учили торговому ремеслу, а также читать и писать. Это здесь огромная редкость. Так что Диване писал не на прусском, у его народа письменности просто не было. Зато он худо-бедно умел писать на латыни. К тому же его отец ещё прошлым летом начал учить его также германским и скандинавским рунам и греческому письму. Огромное человеческое спасибо этому достойному мужу. Теперь могла эту чертову письменность хоть как-то понимать и развивать. Жаль, что до отца, который знал около 9 наречий, а писал на 4 языках, Диване было далеко. Но довольно много рун он мне всё же показал, да и арабский алфавит и цифры, с которыми его познакомила, он уже выучил. Правда, мой словарный запас на его языке пока составлял порядка 80 слов, но лиха беда начало. Запоминаю-то я очень быстро. Кстати, пруссы, это не самоназвание народа. Это уже их соседи так обозвали. Диване, например, был бартом из Малой Бартии. Земля эта растянулась от среднего и нижнего течения Лавы, по реке Свина и озеру Мамры. Вплоть до голядских лесов. Мне эти наименования показались довольно креативными. Господи, но тут ничего не поделаешь, привыкать надо. Парень, кстати, сразу откликнулся на мою просьбу стать моим спарринг партнером в изучении самбо. Его учили владеть оружием, в основном, дубинкой. Так что, научиться драться ему тоже не помешает. Так и нашлись две точки совмещения наших интересов.

Весенние заботы навалились на нас как-то обыденно. Мы о них знали, избежать их было невозможно. Так что взялись решать все эти дела пусть и не с радостью, но с чувством понимания их необходимости. Пахота старых участков, второй год их не истощит, ибо целина. Тем более поменяла на каждом поле семена других злаков или разнотравья. Потому что, каждое растение высасывает из земли нужные им соки и минералы, так что землю мучить и обеднять не будем. Расчистка и вспашка новых полей тоже проводилась. Семья увеличивается, кормить надо. Оранжерея и сад тоже внимания требуют. А птицы совсем озверели. Несутся как в последний раз. Не успеваю отмечать какое яйцо от какой клушки. Скоро будем садить на гнёзда. Диване, это для меня подарок богов. Мало того, что он отлично помогает по хозяйству, хотя здесь всё для него не обычно, но и делится со мной знаниями о своем мире. Благодаря ему наконец-то смогла более точно обозначить время моего вселения. Он много поведал про историю пруссов, познакомил с легендами и сказками, не забыл и про обычаи. Правда, далеко не всё рассказал. Но это понятно. Чужакам, даже таким благословенным богами, как я, нельзя открывать тайны племени. Но мне хватило для радости повествование про появления на Самбии датского викинга Рагнара Лодброка.

Эта легендарная личность вошла в десятку самых знаменитых северных морских разбойников. Не то чтобы я обрадовалась, что этот ярл недавно буквально опустошил эти благодатные земли, нет. Просто история чётко зафиксировала, что впервые появился он на этом побережье примерно в 820 годах. А Диване рассказывал, что этот викинг пришёл на Самбию «очень давно». Так что время сейчас, не ранее 840 года, точно. А когда добавил, что вскоре после ухода Рагнара Лодброка начали на Куршской косе строить прусский торгово-ремесленный центр Кауп, то всё стало на свои места. Мы сейчас находимся где-то в середине 9 века. Интересно, Рюрика уже призвали на княжение или ещё нет? Думаю, скоро узнаем.

Вот и лето пришло. Работы не стало меньше, но она как-то упорядочилась. Поэтому мы увеличили время на тренировки и учёбу. Особенно много занимались местными языками, что-то мне мнится, что они очень мне понадобятся. Хорошо, что они что у балтов, что у славян, почти одинаковые, различаются не сильно, как, например, говор рязанцев и владимирцев. Это знание, впрочем, было нужно нам обоим. Очень хотелось наведаться в Кауп, но два подростка, без охраны взрослых это лёгкая добыча. Так что мы этот поход решили отложить. Всё шло своим чередом, без взлетов и падений, как в начале июля разразился очень сильный шторм. По прошлому году я помнила разбитый драккар, так что как только погода пришла в равновесие, мы отправились к морю. Берег был похож на огромную свалку. Около пяти рыбацких лодок, выброшенных на берег, драккар, застрявший в камнях, и завалившийся дромон[4]. Интересно, византийский корабль, здесь, на Балтике.

Я читала, что такие дромоны строили и в арабском мире, и в средиземноморской Европе, например, в Италии. Так что государственная принадлежность именно этого корабля возможна любая. Зато точно было видно, что конкретно этот дромон был не боевой, а явно торговый. Но защищаться от нападений, естественно, мог. Метров 40—45 длинны и около 6—7 метров шириной. Читала, что у византийцев были специализированные транспортные дромоны, даже специальные, для перевозки лошадей. Судя по всему, этот был именно такой. Что данную версию подтвердили лошадиные крики, страшные. Слушать это было невозможно. Мы быстро спустились по лестнице на пляж. Кстати, тоже металлической. В небольшой пещере, которую нашла ещё во время моего первого спуска, хранились одна маленькая лодка из стеклопластика, и два катера. «Волга Фиорд» и большой катер-амфибия на воздушной подушке. Но его я даже не расчехлила, слишком большой, и для нас двоих неподъёмный, даже на лодочном прицепе. А «Волжанка» может взять 5 человек и 400 кг. груза. Куда уж больше. Прошлым летом я её обкатала, и на вёслах, и на моторе. Её и взяли.

Вокруг валялись обломки кораблей, тела людей, но мы не задержались для серьезного осмотра. Вероятность найти живых среди этих неподвижных тел, лежащих в диких позах, была исчезающе мала. Быстро залили бензин, положили спасательные принадлежности. Крики ещё живых лошадей заставляли изо всех сил тащить лодку к морю. Столкнули в воду, сели, Диване на скамейку для весел, я к мотору. Помчались. Дромон лежал на боку, погрузившись в воду примерно наполовину. В днище зияла огромная дыра. Осторожно, на вёслах, подошли к ней. Достала складную алюминиевую портативную лестницу, развернула, забросила в дыру. Вроде за доски зацепилась крепко. Зафиксировали её к борту катера. Диване полез первым, я за ним. Не знаю, сколько всего везли лошадей, но живыми мы обнаружили одиннадцать. И выжили они только благодаря особенностям транспортировки. Лошадей перевозили в особых стойлах, зафиксированных специальными тросами. В трюме стояли широкие и прочные две сходни, предназначенные для погрузки и выгрузки людей и скота. Диване топором расширил выход из трюма и закрепил первую сходню или трап, не знаю, как они сейчас называются. Хоть и по колено в воде, но можно было выбраться на палубу, точнее на её борт. С борта перебросили второй трап на большой валун, укрепив всем, что попало под руку. С валуна последнюю сходню сбросили в воду, уперев в дно. Эх, была бы ещё одна сходня, тогда через один камень мы продолжили бы эту дорогу жизни метра на 3—4. А сейчас измученным лошадям придётся плыть около трех метров. Подогнала катер к концу мостков, а Диване вернулся в трюм. Не знаю, как он договаривался с лошадьми, но минут через 30—40 привёл первую кобылу. Он перекинул мне повод, помог ей сойти с трапа прямо в воду, и она поплыла. Я дала самый малый ход, и поддерживая уздечкой её голову, направилась к земле. Доплыли, благо недалеко. Только волны довольно сильные. Этот кошмар продолжался до вечера. Одну почти потеряли, её волной накрыло, а сил подняться не хватило. Вовремя её морду вытащила из воды, а там она уже сама на землю встала. К сожалению, одну спасти не смогли. Она ещё в трюме переломала ноги, Диване её ещё там и прирезал. Вообще, он эту страшную работу взял, как настоящий мужчина, на себя. Боюсь, что я бы этого сделать не смогла. А мучить прирученных животных, это надо без души быть.

Диване отпросился сходить на лодке к дромону, убрать трапы, а то утром можем их и недосчитаться, волны ещё сильные. К тому же надо осмотреться. Умная мысль. Только лошадей от стоянки сначала надо убрать. Домой решили не идти, долго, лошади не дойдут, после такого стресса. Спальные принадлежности и еду мы взяли, а работы здесь не на один день. Лошади потихоньку успокаивались. Диване отвел их на небольшую полянку возле скал, травы там много, захотят — покушают. К тому же недалеко небольшой водопадик стекал с обрыва. И лошади могут напиться, и нам чистой воды из водопада хватит. И ужин сварить, и попить-помыться. Ведра было всего два, так что мы уходились. Диване отправился на вторичный осмотр судна, а я занялась приготовлением ужина. Каша с курицей уже была готова, чай заварим позже. Уже по темноте услышала скрип уключин, мой малыш возвращается. Долго он, трофеи искал, не иначе… М-да, нашёл.

На корме сидела молодая красивая девушка лет 17—18. С усталым, осунувшимся лицом и тревогой в глазах. На коленях она придерживала голову молодого мужчины, который явно был без сознания. Особенно удивительным был тот факт, что утром мы внимательно осмотрели дромон. Поверхностно, конечно, только чтобы избежать неприятностей от возможно выживших членов команды. Хоть и бегом, но прошли по всем закуткам. Никого не нашли. И вдруг на пустом корабле, где были открыты все двери, находим двух человек. Я вопросительно посмотрела на моего малыша. Он меня отлично понял:

— Я хорошо смотрел, но в сундуки-то мы не заглядывали.

Тут он был прав, а мне наука, надо быть более осторожными. Девушка беспокойно переводила взгляд с меня на Диване и обратно. Прусского языка она явно не знала.

— Ты пробовал с ней разговаривать?

— Ни славянского, ни немецкого она не знает. Но немного говорит по латыни.

Это уже хорошо. Не взирая на все обстоятельства, не думая о производимым впечатлении, я задала девушке самый главный вопрос, который мучил меня с первого дня вселения:

— Какой сейчас год от рождества Христова?

Если девушка и волновалась из-за всех неприятностей, что с ней случились и могут ещё случится, то сейчас они её совершенно не волновали. Ибо она вошла в некий ступор. Понятно, этого вопроса она не ожидала, совершенно. Но взяв себя в руки, ответила:

— 859.

Вот так вот. Несколько минут потратила на реабилитацию своего сознания, ибо верила в чудо, наверное. Хотя Диване четко и ясно донес информацию о средневековье, но где-то глубоко таился огонек надежды на возврат к моему прошлому, то есть будущему. Ведь одно дело — догадываться, и совсем другое — знать. Но как говорят, жизнь продолжается. Я подумаю об этом завтра, обязательно. А сейчас… Мне не хотелось с ней говорить, поэтому возложила эту почётную обязанность на младшего по званию:

— Диване, слава богам, ты говоришь на латыни уже довольно хорошо, так что берись за допрос. Узнай их имена, статус и откуда и куда плыли. Я смотрю, у них одежда сухая?

— А что такое «статус»?

— По латыни — это слово обозначает положение человека в обществе, ясно?

— А…

— Диване, что я у тебя спросила?

— Так я их и нашёл потому, что она его как раз переодевала в сухую одежду. Она вещи двигала и причитала всё время. Потом она на меня с ножом прыгнула, ну, я ей конечно, леща отвесил.

— Не пришиб?

— Я легонечко, она вон какая худая, дунь — улетит.

Да, девушка радовала взор стройностью своей фигуры. Хотя где-то читала, что в средние века больше ценились крепкие и пышные женщины. Но не всем так везло с хорошей едой. На большинстве картин этого периода даже знатные дамы выглядят довольно рахитично. Ну, да сейчас это не главное. Пойду пройдусь до лошадей, успокоюсь. Они все понимают и делятся с нами своим простым отношением к миру вокруг. Жаль, что мы часто этого не осознаем. Я развела небольшой костерок, не для тепла, для настроения. Лошади окружили меня, словно отчего-то защищая. Долго ходили вокруг, мотали гривами, наконец, успокоились. Я тоже. Наконец, огляделась, что за красавцев нам подкинули. Из одиннадцати лошадей было три жеребца, остальные — кобылы. Явно на расплод везли. Но, если я ничего не путаю, то это чистокровные арабы, а их в христианские страны не вывозили под страхом смерти. Тем более — кохейлан-сиглави, смешанная порода, которая единственная подходила для более высоких и тяжелых франков и германцев. У этих коней соединились красивые, сухие формы сиглави и массивность и выносливость кохейлана. К тому же они отличались более высоким ростом, жеребцы до 154 см. вырастали. И выделялась огромной работоспособностью. И масти у них более разнообразные: гнедая, серая, рыжая. Как же они здесь оказались? Нет, для нас это — подарок богов, потому что лошадей у нас никаких не было, а тут такое богатство. Но арабы за такую продажу кожу могли живьем снять с торговца. Впрочем, зачем голову себе морочить, вряд ли мы эту тайну узнаем, но документы на дромоне надо бы поискать. Кстати, в будущем эти лошади нас с Диване выделяли особо, никто им не был ни хозяином, ни другом, только мы. А сейчас я их успокоила, как могла, полечила всякие порезы, дала немного овса, которые Диване нашел в трюме. У нас и немного морковки с собой было, плов собирались делать. Но плов подождет, лошадям это лакомство очень понравилось. Так что с ними всё стало в порядке, а голод подавал уже мне серьезные сигналы. Пришлось возвращаться. Диване хлопотал около костра.

— Ты хотя бы узнал, как её зовут?

— Ага. Лина.

— Огонь, в переводе с кельтского.

— Ну, Огонь. Что тут такого?

— Ничего. Что ещё узнал?

— Да мы пока только раненого укладывали.

Ясно, сразу попал парень под руку взрослой девицы.

— Тогда начинай дальше расспрашивать.

Диване начал допрос конкретно:

— Каков ваш статус, милая незнакомка?

А в ответ тишина.

Последующие полчаса они с горем пополам что-то говорили друг другу, я не прислушивалась. Есть хотелось зверски, а допрос никуда не убежит. Поэтому сунула этим собеседникам миски с кашей, сама быстро поела и пошла посмотреть, что там с раненым мужчиной. Как только к нему приблизилась, Лина вскочила и бросилась мне наперерез. Не знаю, что она подумала и на что надеялась. Девушка, конечно выше меня, хотя по объёмам почти одна в одну, но здесь я хозяйка. К тому же, Дэзи пасётся рядом, а с ней не всякий рыцарь справится. Её защитник без сознания, а мой хоть невелик, но крепок и рядом. Орать не стала, убеждать тем более, раз она не смогла просчитать ситуацию. В этих веках народ надо строить сразу.

— Отойди.

Несколько секунд она колебалась, но видно, прочитав что-то в моих глазах, опустила взгляд и отошла. Правильно сделала. А то мне тут бунтов разных не хватает, скучно мне. Не знаю, что бы сделала, если бы она не уступила, но она бы очень пожалела. Не то у меня сегодня настроение. Я здесь надолго, мне в этом мире укореняться, в служанки или рабыни идти не хочу и не собираюсь. Так что пусть знает своё место, эта спасённая. Да и Диване урок будет, а то он последнее время что-то много свободы себе взял. Пусть над своим поведением тоже задумается. Немного утихомирив свои эмоции, присела возле молодого мужчины, так и не пришедшего в сознание. Осмотрев, обнаружила три раны. Сломанная левая рука, рваная рана на правом бедре и огромная шишка за левым ухом. Думаю, что именно она является причиной его бессознательного состояния. Не то чтобы я была знатоком в этой области. К медицине относилась опосредованно, чисто как пациент. Три операции, три микроинсульта, три травмы. С такой триадой, общения с нашей медициной хватило за глаза. Поэтому с ними старалась более не пересекаться.

Зато уважала акупунктуру и аюрведу, особенно в их естественной стране обитания. Мне в свое время повезло, смогла найти в Индии действительно хорошие аюрведические клиники. В последние непростые года, именно такое лечение меня спасало. К тому же много узнала об этих методиках, многому там научилась. Хотя сейчас не об этом. Здесь, в этой ситуации, нужно не терапевтическое лечение, а хирургия. А вот тут мой опыт ограничивался обработкой детских ссадин. Хотя… в своё время в СССР, студентки гуманитарных институтов на полном серьёзе изучали в течение 4-х лет курс медучилища по профессии медсестра. Каждую неделю, как сейчас помню, по средам, мы изучали полный курс медучилища. Причём делали это серьёзно, с зачётами, экзаменами, практиками в больницах после каждого учебного года. После окончания университета всё вроде забылось, кроме нужного в мелких житейских проблемах, но может что-то вспомню? Посидела, подумала… и стала вспоминать. Причем именно про те раны, которые были у этого парня. Вспомнила, и очень много. Так что решила рискнуть, все равно более профессионального в этой области человека здесь не наблюдалось.

Попытка не пытка. Предупредила всех, чтобы с пациентом ничего не делали, дать попить только если очнётся и не в коем случае его не ворочать. Лежит на твёрдом, конкретнее на земле, прикрыт плащом. Как и положено. Сообщила своим помощникам, что сейчас буду вспоминать, все, чему учили для лечения рыцарей. Села в позу лотоса, как учили на каких-то экстрасенсорных курсах в 90-е годы, успокоилась, расслабилась. Кстати, не всё там было шарлатанством. Именно там я узнала о дыхательной гимнастике цигун, акупунктуре и т.д., и т. п. Диване не раз видел меня в таком состоянии, когда я вспоминала нужное мне, так что уже привык. А вот за девушку немного боялась, ещё подумает, что я ведьма. Но парень не позволит ей что-нибудь плохое со мной сделать, но сидеть перед чужим человеком совершенно беззащитной, очень неприятно. Когда погружаюсь в этот транс, то практически ничего не вижу и не слышу. Поэтому пришлось провести с ней профилактическую беседу:

— Значит так, Лина. Ты хочешь, чтобы твой друг умер?

— Конечно, нет!

Кто-бы сомневался. Продолжаю с ещё большим напором:

— Тогда сиди и не дыши. Я буду вспоминать, что мне наш лекарь рассказывал.

Через некоторое время я вспомнила, что нам рассказывали про всякие переломы. Но все же решила спросить девушку, готова ли она к моим врачебным деяниям.

— Я, конечно молода, но в моё обучение входило изучение лекарского дела. У твоего рыцаря серьёзная рана на бедре, но у меня есть чем её вылечить. Но в левой руке у него сломалась кость, и если её не вправить, то рука распухнет, начнёт гнить изнутри, потом начнётся горячка и руку придётся отрезать.

— Нет!!!

— Я тоже этого не хочу. Но вся сложность в том, что вроде знаю, как надо лечить, но никогда этого не делала. Поэтому не уверена, получится у меня или нет. Слово за тобой. Согласна, чтобы я попробовала его вылечить, или только перевяжу его раны и на этом всё.

Лина думала не долго, секунд 30. Да что тут думать, если он вообще не подаёт признаков жизни. После её твёрдого «Да», мы начали действовать. Диване подбросил веток в костёр и побежал за водой. Стерильных бинтов с собой было мало, так что заставила Лину выстирать какую-то льняную тряпку, подобранную на дромоне и прокипятить в котелке. Видели бы вы её глаза! Но сделала. Сначала обработала рану на бедре. Обильно промыла морской водой, а затем раствором марганцовки. В походной аптечке был банеоцин, им и помазала рану. Она не очень глубокая, думаю, для заживления этого будет достаточно. Наложила стерильные повязки и забинтовала чистой тряпочкой. А вот перелом… До ужаса боюсь, но надо хотя бы попробовать. Легонько касаюсь пальцами, потом немножко сильнее. Так, травматический перелом верхнего отдела плеча, поперечный, никаких звуков, напоминающих лопающиеся пузырьки, они бывают, когда острые края обломков кости задевают друг друга. Нам так в хирургии рассказывали и показывали. Значит, перелом без смещения (спасибо Боги!), но отек тканей уже начался и кровоизлияние под кожей тоже. Но всё не так плохо, как могло быть. Вывиха тоже нет, при ощупывании плечевого сустава головку плеча нашла на месте, природой предназначенном. Значит, достаточно наложить фиксирующее средство. Гипса нет, ищем что-нибудь другое.

— Диване, поищи какую-нибудь дощечку, примерно такого размера, чтобы его руку к ней привязать. Нельзя ею шевелить, кости могут кожу прорвать и тогда лихоманка придёт и заберёт с собой. Понял?

— Да, сейчас найду.

— Ищи без щепок и сколов, гладкую. Желательно, не очень мокрую. Если вдруг увидишь где-нибудь глину, тоже тащи сюда.

— Побежал.

Удивительно, но пока проводила, так сказать, диагностику, Лина уже нарезала бинтов, выстирала, прокипятила, привязала к палке и размахивала ими по ветру, видать для просушки. Молодец. Я аккуратненько вымыла рыцарскую руку и продезинфицировала для порядка, а то грязь там лежала, раскинув… руки. Пацан принёс кусок очень качественной дощечки, хорошо отполированной морской водой или ещё чем-нибудь. Только с одной стороны, где она сломалась, надо отпилить острые края. Длинновата, но так мы из неё две шины сделали. И приличный кусок глины парень ещё где-то откопал. Всё равно гипса нет, хоть так. Аккуратно, снизу и сверху, уложили шины, обмотали льняными бинтами (та ещё песня!), промазали глиной, ещё раз обмотали, и ещё раз промазали. Ну, больше ничего придумать не могла, а уж мои помощники тем более. С шишкой тоже ничего не могла сделать. Может, сотрясения и не будет. Но зеленкой её помазала. Тут только рыцарское везение может помочь. Так Лине и сказала. Рыцаря, которого, кстати, звали Адольф, что означает «Благородный Волк», накрыли волчьей шкурой и ещё одним плащом. Символично получилось. Осмотрела глаза: зрачки разной формы, и судороги иногда пробегают. Кожа бледная, весь в поту. Похоже все-таки на сотрясение мозга, а вот насколько тяжелое, пока не понять. Надо ждать пока очнётся. Пусть лежит, определим, когда придет в себя. Но следить за его состоянием необходимо, сотрясение, это серьёзно и непредсказуемо. Мы все улеглись, я с Диване в пещере, а Лина рядом с любимым. Приказала ей меня будить, как только он очнется. Строго настрого велела не трогать парня и тем более шевелить. Не прошло и получаса, как парень застонал, даже уснуть не успела. Посмотрела, взгляд сконцентрировать не может, кровь прилила к лицу. Но слова понимает. Коротко объяснила ситуацию, помогла лечь на правый бок, предупредила о последствиях с рукой, если не будет соблюдать режим и начнёт тут изображать героя. Его задача пить лекарства и спать. И не двигаться. Вроде понял. Заставила выпить седалгин, настойку валерианы и феназепам. Лина будет эти лекарства давать по очереди, с перерывами. Думаю, хватит за глаза. Также приказала почаще менять холодные повязки на лбу. И с чувством выполненного долга отправилась на покой. Дэзи улеглась на пороге пещеры, сторожить. Диване даже не шелохнулся. Теперь, наконец, спать, спать, спать, утро вечера мудренее.

Может быть.

Глава 4

ПИАСТРЫ, ПИАСТРЫ!!

Посмотрела в очередной раз «Хищника»

и вдруг подумала:

— Для чего нужны существу, которое видит только тепло,

трофеи комнатной температуры?

Просто анекдот.

11.06. -14.06. 859г.

Утро добрым не бывает. Особенно после такой напряженной работы. Сейчас бы полежать на диване с Дэзи и книжкой, выпить чашечку кофе, ага, будет мне сейчас чай с какавой. Встала, куда ж деваться? Утренний моцион, сокращённая тренировка, а это что?! Боже, постели убраны, завтрак готов, на импровизированном столе всё накрыто, больной явно избавился от ненужной жидкости, вымыт и укрыт. Мы с Диване переглянулись и не сговариваясь, повернулись к Лине. Та стояла возле костра, потупившись и теребя край платья. Кстати, на ней было уже другое, целое и чистое, видно, что кое-какие вещи она успела забрать с дромона. Ну да пусть себе. Поблагодарив девушку за прекрасную инициативу, сели завтракать. Адольф ещё спал, будить не стали, для него сон лучшее лекарство. Разговоры не вели, не из-за того, что разговорную латынь плоховато знаю, мне ещё надо было обдумать наши действия. Допивая чай, окончательно спланировала работу на ближайшие дни:

— Диване, Лина, слушайте внимательно. Ты, юная леди, остаёшься в лагере, следишь за раненым, как только он очнётся, сразу подаёшь нам сигнал в виде стука поварёшкой…

— Чем-чем?!

— Не перебивай, всё скажу, когда надо. Поварёшка, это та большая металлическая ложка, которой ты кашу накладывала. Стучать будешь по этому котелку, он звонкий. Можешь также кричать, заодно проверим, что громче.

— Хорошо.

— Я не давала тебе разрешения меня перебивать. Ещё одно такое нарушение, впрочем, и любое другое, и ты понесёшь своего рыцаря куда угодно, и будешь делать, что тебе угодно. Всё ясно?

— Простите меня, благородная госпожа. Мне всё понятно. Я не позволю больше никаких ошибок и никакого неповиновения. Умоляю, не лишайте нас вашего покровительства.

— Хорошо. Надеюсь, ты всё поняла. Кроме того, о чём я уже сказала, ты будешь работать, как и все, на благо феода.

Особенно веско прозвучало слово «все». А с другой стороны, ну, а что я ей могла сказать? Что ты на меня работать будешь? А кто ты, спросит девушка. И что отвечу? Судя по всему, теперь надо будет придумывать себе дворянскую фамилию и легенду, учитывая, что живу с мальчишкой, который даже до оруженосца не дорос. А также без отца и матери. Девушка явно дворянских кровей и просто так неизвестно кому подчиняться не будет. Смолчит поначалу, если умная, а потом, когда рыцарь очнётся, то возможны любые варианты. Так что позиционировать себя надо только знатными людьми, и не маленького ранга. Но обосновать наше с Диване гордое одиночество тоже как-то нужно, и безопасность надо обеспечить, само собой. За нами должна стоять немалая защита, а где её взять? Кроме Дэзи ведь никого предоставить не можем. В этой ситуации думать и думать надо. Слава богам, что рыцарь ещё не очнулся, да и отмазка у нас есть, что, мол, не можем отсюда уйти, потому как надо собрать трофеи. За это время легенда должна быть готова. Диване молодец, всё понял, и в разговоры не лез. Но видно было, что ему самому любопытно было, кто я такая на самом деле. Ведь такой дворец имею, много знаю и умею, а живу одна, в таком нежном возрасте. Такого здесь просто не бывает. Люди живут семьями, общинами, племенами. Один, пусть даже сильный и ловкий мужчина, как правило, выжить не сможет. Ну, только на короткое время. Или убьют, или в рабы определят, или ещё что-нибудь. А уж если говорить о женщине! Так что надо думать и думать. И почему так нужную легенду раньше не сочинила?! Ведь взрослая женщина, должна была понимать такие вещи, и так сглупить. Видно подсознательно думала, что всю жизнь одна в этом тереме проживу. Конечно, этот старшина-сержант только и мечтал меня этими богатствами одарить, чтоб я здесь всю жизнь на диване пролежала. Ладно, хватит рефлексировать, пора за работу браться.

— Лина, кроме приготовления обеда и ухода за раненым, на тебе забота о лошадях. Подкорми овсом, мы там бочки с зерном видели, Диване первым рейсом привезет. Посмотри, не пропустили ли мы вчера у какой-нибудь ранения. Если найдешь легкие порезы, промой вот этим раствором. Если раны серьезные, промой их марганцовкой и наложи эту мазь тонким слоем и накрой чистой тряпкой. Она прямо к шкуре приклеится. Тюбик открывается вот так. Потом их осмотрю, не волнуйся. Табун пусть пасется на полянке возле ручья, они сейчас там на коротких верёвках привязаны, так ты лошадей отпусти, но не забудь стреножить.

Надо было видеть её глаза, когда я откручивала колпачок тюбика. То, что она этого ни разу не видела, это понятно. Но её удивление было таким сильным. Так, что-то у меня в голове забрезжило, надо это всё рассмотреть со всех сторон и обдумать, конечно. А пока работаем.

— Диване, ты берёшь тачку и обходишь пляж. Начни с левой стороны. Всё, что нужное, оттаскивай ближе к скалам, самое ценное складывай в тачку. Осматривай тела, может ещё кто жив. Таких сразу вези сюда и подавай сигнал. Если что-то непонятное, звони.

Не помню, говорила, что рации он уже давно освоил? Ну, так теперь говорю. Это тоже пойдет в копилку нашей будущей легенды.

— Я пойду на дромон. Делать ничего особенно не буду, только осмотрю все каюты внимательно. Может там ещё кто-то прячется. Возьму лодку, на ней легче добираться. Вопросы есть?

— Нет, госпожа. Всё ясно.

Какой молодец, все на лету схватывает. Не хозяйка, другими словами не простолюдинка, хоть и богатая. А госпожа, то есть дама благородного сословия.

— Отлично. Расходимся по местам. Да, Диване, покажи Лине, где лежат припасы и что надо брать. Сам понимаешь, сама она не разберётся.

Проверив лодку на возможные повреждения и наличие бензина, отправилась на дромон. По уже проложенному маршруту забралась на борт судна и осмотрелась. Ну что, торговый дромон, с двумя рядом весел и двумя мачтами, с косым треугольным парусом. Который трепыхался сейчас большой мокрой тряпкой. Очень внимательно рассматриваю палубу, мне крайне нужна одна вещь, для нашей же безопасности. Дело в том, что начиная со второй половины седьмого, дромоны оснащались огнеметными устройствами, сифонами, как их называли. Это были закрытые котлы с медными трубами для метания «греческого огня». Они под давлением выбрасывали факел на 10—15 метров. В ближнем бою страшная вещь, особенно на море. Рецептов его до наших дней дошло очень много, но трудно сказать, каким из них пользовались сами византийцы. Но его долгая и устойчивая горючесть, которую не могли потушить водой, сомнений не вызывает. Нечто вроде напалма. Так что будем искать. Нам опять повезло. Помимо обычных метательных машин, которых нашлось аж четыре штуки, на борту были еще и две установки для пуска этой таинственной огнесмеси. Причём, полноценным сифонофором[5]. Теперь бы только найти этот греческий огонь, ведь если корабль не сгорел, значит, большая вероятность, что заряды не разбились. Так что работаем.

Удача снова нам улыбнулась. Не пришлось даже спускаться в трюм или залезать в башни. Они нашлись в ящиках на площадках для катапульт, и на носу и корме. Эта находка была дороже золота. Поэтому я не смогла оставить её на борту, мало ли что, волна разобьет корабль о камни и ага. Благо зарядные шары были из глины, так что потихоньку, полегоньку перетаскала их в лодку. Все не поместились, но ещё не вечер. Сразу как разгрузилась, отправилась к костру. Время к обеду, так что и Диване подошёл.

Натаскал он много разного добра, но разбирать пока не стали, решили, что самую грубую сортировку может сделать Лина, после обеда, разумеется. Осмотрела рыцаря, но там всё по-прежнему. Хотя раны не воспалились, все же дала выпить антибиотик. Ели молча. И устали, и дел ещё невпроворот. Закончив с едой, сразу отправились на места трудового подвига. Огненный припас ещё далеко не закончился, так что ещё и завтра придется таскать. Но и сегодня меня Удача порадовала, а именно тремя переносными хейросифонами[6], достаточно лёгкими даже для рук Диване. За день перевезла самоё главное, с моей точки зрения, что было на корабле, а именно все огнестрелы. Вечер снова посвятила рыцарю. Температура повышенная, но с такими травмами это естественно. Лечение провела тоже самое, только добавила обмывание тела. Грязи на нём — цветы можно высаживать. Лина очень удивилась, но возражать не осмелилась. Осмотрела трофеи Диване, но там ничего необычного не было. Разнокалиберные деньги, немного. Один солид, пять милиарисий, четыре арабские серебряные драхмы, двенадцать серебряных денье и куча оболов[7]. Много. Но на всю жизнь явно не хватит. Одежда, естественно, ношенная, но в эти времена для многих за счастье пойдёт. Тут даже маленькие тряпочки не выбрасывают. Ткани стоят ну очень дорого, ибо ткать их крайне долго и трудно.

Много оружия набрал Диване возле драккара и на пляже, волнами что ли выбросило? Читала, что викинги, даже упав в море свои мечи не отпускали. Уважаю. С ними выползали на берег, если могли, с ними умирали. Многие тела так и бились здесь в прибое между камнями. Да, страшное это место во время шторма. Каменной гряды, как на севере мыса, здесь не было, камни и валуны были разбросаны в художественном беспорядке. Напротив нашей лестницы имеется прекрасный и чистый проход к пляжу. Два дромона рядом пройдут легко. А через километр-полтора был довольно большой завал камней. Туда драккар и вписался. Он, в отличие от дромона, полностью завалился на левый бок, да ещё этот бок в нескольких местах пробило камнями. На лодке к нему было не подойти, поэтому Диване организовал дорогу через каменную гряду, где щитами, где лестницами, где досками. Пройти было можно, но с огромной осторожностью. Заставила его надеть спасательный жилет и по всему пути забить в дно ломы и тому подобное, соединив верёвками для страховки. Так надёжнее. Дэзи оставалась на берегу, разумеется. Зато в случае чего, даст знать о несчастье. Но, слава богам, всё прошло штатно. Окунулся он, конечно, не один раз, но всё в пределах нормы. Зато вытащил с драккара немало добра. Сейчас сидит у костра, уже в сухой одежде, греется. Поужинали плотно, Лина готовит хоть и просто, но вкусно. Обсудили здоровье рыцаря и на боковую. Дэзи снова в охрану. Легли одетыми, только сменила вещи на свежие и сухие.

Снова утро, чтоб ему. Завтрак, пробежка, лечение. У меня на сегодня намечено обследование на дромоне башни для воинов, начну с той, что возле мачты, в центре палубы. Ту, что на корме и каюту капитана будем осматривать вдвоём с Диване, одной опасно. Да и эту решилась осмотреть только потому, что данное строение было серьёзно модернизировано. Её построили не из кирпича, как было принято в старину, а из дерева, покрытого кожей. Я так понимаю, что здесь жило не менее 40 солдат, а то и больше. Приступила к работе, в результате опять нашла не интересное для меня: поношенная одежда, оружие, деньги. Эти, последние, конечно пригодятся, но искать и собирать их очень муторно. Но была одна приятная неожиданность. Обнаружила камбуз с печью, выложенной из огнеупорного кирпича с конфорками. Посуда, кухонные и столовые приборы, всякие принадлежности из стекла, камня, металла и терракоты. С моими не сравнить, но на продажу пойдет очень и очень. Хотя может и оставлю, если волны дромон не разобьют. Главное, вода сюда не дошла, так что специи, которые меня реально интересовали, были не испорчены. Это здорово. И пахли они не в пример сильнее, чем в мое время и сильнее тех, что были в моих здешних запасах. С радостью встретила гонг на обед. Добравшись до стоянки, искренне удивилась. Диване не было. На каждую трапезу, что в доме, что здесь, он не то что не опаздывал, он приходил ровно за две-три минуты до начала. По своим часам проверяла. А у него таковых не было. Как ему это удавалось, не знаю, но предполагаю, что это чисто мужская магия. Так что моё беспокойство было абсолютно обосновано. Схватив бинокль, стала осматривать западный пляж, куда он сегодня отправился.

Слава богам! Весь перекосившийся, еле передвигая ноги, парень тащил за собой огромную поклажу, выше и шире себя раза в два-два с половиной. Интересно, что он там такое нашёл, что нельзя перенести транспортировку на завтра? Отправив ему на помощь Лину, осмотрела раненого и начала накрывать на стол. Думаю, осмотр добычи подождёт пока мы тут потрапезничаем. Рыбная похлёбка нашей поварихе особо удаётся.

— Госпожа, госпожа! Здесь раненый! Весь в крови! Это викинг!! Живой!!! А Диване его сюда тащит! Он меня не слушается и тащит! И меня заставил! Его надо в море выбросить, а он его тащит! Госпожа, скажите ему сами! Это же викинг!!! Я не…

Она ещё что-то там кричала, но я уже не слушала. На автомате схватив дежурную аптечку, бросилась навстречу кавалькаде, довольно сильно напоминавшую картину Ильи Репина «Бурлаки на Волге». Добежав, увидела Диване, плетущегося в постромках, истерически голосящую бегущую за мной Лину, и довольно большую кучу барахла, которую парень еле тянул. Как будто этого мало, на данной куче лежал спеленатый викинг, раненый, в окровавленной одежде, явно в бреду. Лина то впрягалась в постромки, вероятно желая помочь Диване, то бросала их и пыталась стащить ничего не соображавшего сына моря, то грозила кому-то кулачком, то бежала ко мне, то… Короче, картина маслом. Пока я переваривала этот сюжет, Диване, медленно и печально прошёл мимо нас, даже не оглянувшись. Это так поразило девушку, что она просто заткнулась. Эта благословенная тишина и на меня произвела некоторое впечатление, так что я, наконец, вышла из ступора и стала в ряд с Диване. Лина проводила нас глазами, призадумалась и тоже взялась за веревки. Наверное, совесть проснулась, а может, ум. Короче, общими усилиями мы дотянули эту гору до стоянки. Диване рухнул прямо возле костра, Лина бросилась к своему рыцарю, чтобы пожаловаться, наверное. Но я это бесполезное дело пресекла и отправила её кипятить воду и искать чистые тряпки. Я, конечно, понимаю, что викинги уже несколько веков разбойничают на побережьях Европы и любовью её народонаселения не пользуются. Но относилась к этой ситуации немного по-другому. Наверное, с любопытством или чем-то подобным. Видно, ещё не совсем осознала, что это всё вокруг — настоящее. Достав всё необходимое для лечения, вместе с Линой стащила викинга с повозки, уложила на волчью шкуру (до сих пор иногда та погоня снится!) и начала осматривать тело.

М-да, если сравнивать мужчин этого времени и нашего… Обмельчали мои будущие современники, обмельчали. И даже не гомосексуалистов, трансвеститов и иже с ними, имею в виду. Говорю сейчас об обыкновенных нормальных мужчинах и их силе воли. Более чем на 100% уверена, что огромное количество женщин в этом месте иронично улыбнутся, а большая часть мужчин, скривится или сделает что-нибудь в этом роде. Пусть каждый думает за себя, но я нахожусь в привилегированном положении. Мне, возможно единственной в мире, удалось провести сравнительный анализ в этой области. Здешних и наших, из будущего. Я встретила здесь трёх существ мужского пола, разного возраста, характера, общественного положения, национальности, судьбы. Смотрю на них и вижу, все трое волевые, как говорится, с железным стержнем внутри. Борющиеся за свою жизнь и жизнь близких всеми силами, а то и зубами, когтями и тем, что в руку попадётся. Наверняка, есть здесь и слабаки, как же без них. Все люди разные. Но думаю, их гораздо меньше, ибо вымирают потихоньку. Про некоторых из тех, кого приходилось встречать в моей бывшей реальности, даже говорить не хочется. Ладно, хватит разглагольствовать, пора с раненым разобраться.

Викинг, молодой парень, лет 16—18. Высокий для здешних, явно сильный, волосы темно-русые, сине-серые глаза. Очень молодой. Возможно, это был первый или второй выход в набег. В дальнейшем он подтвердил мою гипотезу, это был его второй поход. И такая неудача. Легче было сказать, где он не был ранен, нежели наоборот. Его явно помотало в волнах, заодно и о камни побило. После осмотра выяснилось, что раны, слава богам, не смертельные, но ушибов, порезов, растяжений, не пересчитать. Мы с Линой его раздели, вымыли, помазали всего раствором марганцовки, ибо это тело все было сплошной одной раной. На некоторые из них наложили швы, остальные смазали классическим «Спасателем». На лодыжке левой ноги явно растяжение, на правой, вывих тазобедренного сустава. Вправила, как смогла, помазала сверху диклофенаком, перебинтовала, чтоб не дёргался, и положила сверху полиэтиленовый мешок с холодной водой. Будет жить. Кстати, ни звука, ни стона. Напоили горячим чаем с валерьяной, уснул, болезный. Адольф наблюдал за всеми процедурами молча, но внимательно. Когда я села с миской похлёбки и принялась обедать, всё же не выдержал:

— Госпожа, я понимаю, что это ваш феод, и вы можете делать здесь всё, что вам заблагорассудится. Но вы понимаете, что этот викинг, благодаря вам выздоровеет и сможет принести много неприятностей?

— Почему вы так думаете?

— Лина рассказала мне, что здесь вы одна, в сопровождении только одного юноши-слуги и собаки. А вооружённых воинов здесь нет, значит они где-то в походе или просто далеко. И когда они вернутся, не знает никто.

— А может, я сбежала из дома?

— Вы ведёте себя по-другому, как хозяйка всей округи. Каковую знаете до маленькой травинки. И разговариваете вы как госпожа, хотя латынь вы явно редко используете. Не ваш этот язык.

Как он меня. Конечно, не мой. И акцент странный. Древнегреческий, кстати, у меня шел гораздо лучше. Тем более в университете изучали койне, так называемый греческий язык эллинистической эпохи. На нем аристократы и грамотные люди говорили. Умный чересчур рыцарь, и наблюдательный к тому же. М-да, над легендой ещё думать и думать, а потом работать и работать. Хорошо, что дел ещё полно, несколько дней мы ещё здесь будем ковыряться. Но медлить все равно нельзя. Вылечатся все благодаря моим лекарствам, а потом ещё и заберут все добро как законный трофей. И причин полно придумают, почему так надо поступить. От «она не христианка» до «она похлёбку рыцарю пересолила». Может этого викинга мне сам бог послал? В качестве противовеса? Ведь минус на минус даёт плюс. А то Лина вроде слушается-то слушается, только всё время на Адольфа посматривает, мол, как я тут, и правильно ли делаю. Хотя… Попробуем иначе:

— Адольф, почему вы так к этому викингу плохо относитесь? Что он вам плохого сделал? — Да, надо было видеть его взгляд. — К тому же он всё ещё ранен и слаб.

— Я тоже ранен и слаб, и неизвестно, кто из нас быстрее здоровье поправит. Если повезёт ему, то первое, что он сделает, это отрубит нам всем головы и заберёт все собранные здесь богатства.

— И что он будет с ними делать? — На меня посмотрели ещё более жалостливыми взглядами, даже полусонный Диване присоединился к этой тёплой кампании.

— Вы что, не понимаете? Заберёт себе, естественно.

— Ну, это понятно. — Я была сама любезность. — Но что он с ними будет делать?

— Как что? Накупит подарки родным и себе, всё что захочет. Остальное спрячет, наверное.

— Где?

— Что где?! — Весь этот бред нашего рыцаря списала на серьёзные ранения и приём транквилизаторов, после них и не такое скажут. Вон Диване, уже начинает понимать.

— Где купит? Вы видите здесь торговые ряды? А где спрячет? Под драккаром? А на родину повезёт все эти сокровища в лодке? И вы, и он, вообще-то знаете, где находитесь? Хотя бы предположительно? На берегу Варяжского моря, скажете вы. Но думаю, вряд ли вы знаете кому принадлежит эта земля и сколько надо добираться, например, в Нормандию или Данию. Не так ли?

А в ответ тишина. Первый раунд за мной, но это ненадолго. Посмотрим, как поведёт себя новый гость. Эти хотя бы латынь знают, образованные. Нет, надо будет увеличить количество уроков бретонского и старогерманского, они в это время довольно близки. Простой люд так вообще почти одинаково говорит. Да и знание скандинавского не помешает, у него германские корни, к тому же он на три страны одинаков. Хорошо, что эту языковую смесь европейцы как-то понимают, в затруднительных случаях прибегают или к латыни, или жестам. Но скандинавские и славянские руны надо знать обязательно, благо у нас Диване есть. Как он справится с нашим обучением, не знаю. Но уверена, что справится.

Обед закончили в молчании. Но было видно, что все участники застолья были напряжены. Выручили дела, которые навалились огромной кучей, которую разгребать и разгребать. Все прямоходящие встали и преувеличенно озабочено убирали посуду, готовились к работе, так сказать. Даже не стала смотреть на то, что притащил Диване, кроме викинга, разумеется. Надо плыть на дромон, вычищать среднюю башню. По мелочи, там ещё много наберётся. Напряжение ощущалось как марево перед грозой. В этой напряженной душевной духоте вдруг прорезался хриплый, надтреснутый, я бы сказала, рык:

— Вы кто?

Вся компания резко повернулась к лежанке викинга. Парень, игнорируя повязки и все остальные признаки ранений, пытался встать. Лина птицей перелетела за спину Адольфа. Тот попытался встать, но, естественно, не смог и повалился на колени своей спутницы. Диване схватил столовый нож, напрочь забыв про кинжал на поясе, и попытался прыгнуть через костёр, вероятно, чтобы защитить меня. Не получилось. Но он исправил это недоразумение, оббежав наше застолье, причём со стороны англичанина. А я вздохнула с некоторым облегчением, парень говорил на старославянском, который я знала лучше всех остальных. Поэтому честь вести с ним беседу взяла на себя:

— Так как вы у нас в гостях, то может, сначала сами представитесь? — Наш уважаемый гость немного завис. Но через несколько минут всё же взял себя в руки:

— Меня зовут Гуннар. — И замолчал, серьёзно и вдумчиво.

— Это всё? Очень интересно. Не зря, видимо, вас зовут «Меч битвы». Очень остро реагируете. Может, ещё что-нибудь о себе расскажете?

— Где я?

— В моих владениях на мысе Таран. Вам от этого легче стало?

— Нет. — Он сказал это убийственно серьёзно. — Кто вы? Как эта местность называется? Кто ваш конунг? К какому роду вы принадлежите?

— А ключи от дома на блюдечке с голубой каёмочкой вам не принести?

— А у вас такая есть?! — Заинтересовался этот воин. Господи, несмотря на огромный рост, это ещё даже не юноша, это ещё подросток!

— Слушай, а сколько тебе лет? Это ты можешь сказать?

— Мне уже 17 зим!

— Всего то?! Как же тебя на драккар-то взяли?!

— Что?! Да я уже почти три года, как на весле! Я единственный из всех пленников в бой пошёл, когда византийский дромон на нас напал! Тогда многих из наших воинов страшным огнём сожгло, но я не испугался, и на палубу к ним поднялся, и бился! Потом меня на весло посадили, в хирд взяли!

— В дружину, говоришь, взяли? В скандинавскую? Ты славянин, прусс, швед, рус? Или ещё кто?

— Теперь я викинг.

— Ну, что ж, каждому — своё. Ладно, мы тут все из разных мест, так что и тебя примем, пока. В смысле, пока ты раненый. А там разберёмся. Как себя чувствуешь?

— Да вроде ничего. Раны немного болят, но я это перетерплю.

— Конечно, куда ж ты денешься. Есть хочешь? — Парнишка ответил мне громким бурчанием живота. — Лина, дай нашему гостю каши, одну ложку, ему сразу много нельзя. И пол кружки чая. Через час, полтора ещё покормишь. Также. И чай лечебный на двоих завари, из одного чайника им наливай. По пол кружки, не более.

Быстро осмотрела еще раз раны гостей и отправилась вместе с Диване на дромон. И работы там много, одной не справиться, да и поговорить надо. Ещё раз осмотрели башню, забрали последнее, что там было, и начали разгребать корму. Каюта капитана, как ей и положено, располагалась внутри юта[8]. Там же были две каюты для пассажиров и 4 грузовых помещений. Вот тут-то мы и развернулись. В капитанской каюте стоял большой сундук с медными ручками и сложным замком. Диване хотел его сбить, но я не разрешила. Поискала в каюте, в деревянной шкатулке лежали несколько ключей. Один подошел к сундуку, а остальные к другим ёмкостям. Вещей было много. Был ещё средних размеров сундук, забитый серебряными слитками. Два ларца, тоже приличных размеров, были наполнены один — украшениями, другой — кошелями с серебряными и золотыми монетами. Мы их не пересчитывали из-за нехватки времени, но их было довольно много. Одежда, серебряная посуда, какие-то морские инструменты, много бумаг. Вроде все. Потом будем внимательно их изучать.

Одно из грузовых помещений юта было полностью заполнено тканями. В большинстве шёлковые, но и тонкие хлопковые, и из козьей шерсти были. И много крашенных. Торговлю тканями для северных варваров таможенные чиновники Византии не приветствовали. Но все знают, что контрабанду не задушишь, не убьёшь. Хоть где. Хоть когда. Так что и этот дромон не был исключением. Во втором складе стояли сорокалитровые амфоры с вином, потом попробуем каким. Плюс 10 амфор с оливковым маслом. Вот это уже для хозяйства более ценно. На прибитых вверху полках лежали мешки из кожи. Еле их отвязали. Оказалось — специи. В одном кардамон, в другом чёрный перец, остальные мы не стали открывать. В третьем складе стояли рядами принайтованные к полкам ящики. Вскрыли один. Переложенные то ли сеном, то ли соломой гончарные тонкие расписные изделия. Мы не стали распаковывать дальше, и так видно, что дорогой товар для этих времен. Интересно, что же будет в последнем помещении?

Этого я не ожидала. Ведь к соперникам, если не к врагам, ехали торговать. При этом, весь склад был забит хорошо упакованным оружием. Булавы и азиатские композитные луки, кольчуги и ламеллярные панцири, наконечники копий и спаты[9]. И как позже выяснилось, два чешуйчатых панциря из шкуры ящера-панголина.[10]. Их, конечно, взяла себе. Тот что поменьше, мне на несколько лет подойдет, а второй буду носить, когда подрасту. Такую красоту и редкость игнорировать нельзя, Норны не простят. Я, конечно, была безумно рада этому богатству, хотя по правде, абсолютно не знала, что с ним надо делать. Судя по всему, время придумать как это использовать, у меня будет. Но меня тревожило ощущение, что слишком много мне добра достаётся. И куда его девать? У меня вся дружина из пацана и, возможно, двух израненных парней состоит. Продать такое великолепное оружие? Это не по правилам Судьбы. Да все это добро плюс то, что в тереме — это даже не рояли в кустах, это блюдечко с голубой каёмочкой и с наливным яблочком в аквариуме с золотой рыбкой, обёрнутого скатертью-самобранкой. Меня всё чаще волнует вопрос. Как расплачиваться за эти богатства придётся? Но раз всё это приходит без моего малейшего участия, то процесс этот мне не подвластен. И повлиять на него не могу. Посмотрим, что будет…

Пошла рутинная работа. Мы с Диване грузили в катер всё это добро, прихватизированное непосильным трудом. Он оставался на судне, продолжая складывать и паковать вещи и подтаскивать их к борту. Я перевозила всё это добро к пляжу, где вместе с Линой выгружали его на берег. Затем возвращалась на дромон, а девушка по мере сил оттаскивала всё к пещере. Так и челночили. Закончить перевоз всей добычи не успели, слишком много всего было, причём тяжелого. Боюсь, ещё пару дней на это уйдёт. Кроме того, драккар тоже нельзя бросать, по словам Гуннара там тоже много чего награблено. Устали так, что даже говорить не было сил, что и к лучшему. Но разруливать легенды всех здесь появившихся, всё равно придётся. До переезда в терем. Иначе может случится всё, что угодно. Хотя, мне бы со своим небесным патроном разобраться. Буду считать его Родом, богом-отцом всех людей и моего рода, в частности. Но сегодня таки попытаюсь разговорить нашего викинга. Он, кажется менее сдержан, нежели Адольф. Не знаю, где тот воспитывался, но владеть своими чувствами может. Да и претворяться тоже умеет. Отменно пользуется своим состоянием, чтобы уйти не только от серьезного разговора, но и просто не сболтнуть. А взгляд-то какой наблюдательный! Если бы не знала, что Игнатий Лойола даже в проекте ещё не обозначен, точно бы приписала его к иезуитам! А Гуннар весь как на ладони, если не хочет что-то рассказывать, так и говорит: «Не хочу». И всё тут. Но тоже себе на уме. Очень себе на уме. Судя по всему, вечер будет не только томным, но и весьма интересный.

И таки да, вечер действительно был занимательный. Сначала всё было как всегда: умылись, как бы им это не хотелось. Уже знают, что с грязными руками за стол не пущу, проси-не проси. Столовые приборы и посуду держат как надо.

— Морошки хочу. — Что мне в голову ударило, сама не знаю.

Эту морошку ещё с детства не ела. Когда жила с родителями на Камчатке, так там наедалась ею до отвала и любила эту ягоду безмерно, а после переезда в Калининград этого удовольствия лишилась. Не росла она здесь. И вдруг в ответ слышу:

— У нас на Большой Муксалме её видимо-невидимо! В июне, бывало, выйдешь вечером на болото, светло, и золотой ковёр под ногами… — Я замерла. Впервые Гуннар заговорил сам. Сейчас только слушать и слушать. Если он говорит не о Соловках, то тогда вообще ничего не понимаю в географии.

— А где эта большая, ну ты сказал Большой Мук? Ну, о болотах?

Думаю, что не только мы с Диване, но и Адольф еле сдержался, чтобы не дать подзатыльника нашей красавице. Ну, кто её за язык тянул? Естественно, наш викинг замолчал, как захлебнулся. Жаль.

— Ладно, морошки у нас нет, так что давайте ложиться спать.

Решительно поднялась и направилась к пещере, но проходя мимо рыцаря незаметно, но выразительно, качнула головой в сторону девушки. Тот медленно прикрыл веки. Я же говорю, всё понимает! Но вырвавшиеся слова нашего морехода надо обдумать. Если он действительно с Соловков, а там вроде никаких монастырей сейчас нет, только вроде всякие стойбища саамов и карелов. Тогда как он, такой белый и красивый, там оказался? Более того, что он там делал, болотом любовался? Морошку собирал? Интересненько.

Но я буду думать об этом завтра.

Глава 5

МОНАХИНЯ

Две монашки едут на машине. У них заканчивается бензин.

К счастью, недалеко была заправка. Подходят к кассе: 
— Мы заглохли недалеко, бензина налейте в канистру. Продавец: 
— Канистры у нас закончились. Могу налить в

больничную «утку». После операции осталась. 
— Ну давайте хоть в «утку»! А то сюда не доедем. Налил им бензина, монашки возвращаются к машине,

заливают в бачок из этой «утки».

Мимо проезжает мужик, останавливается, и

с взглядом, полным уважения, говорит: 
— О-о-о, сёстры, мне бы вашу веру!

Просто анекдот.

14.06. — 16.06. 859г.

Надеялась, что сегодня попробую раскрутить на информацию юного викинга, но не получилось, ситуация сложилась нестандартная. Благодаря моим лекарствам Гуннар стал быстро поправляться. Температура спала, кашель и насморк прошли, а всякие синяки и содранная кожа за серьёзные раны здесь не считались. Так что он, как взрослый мужчина, предложил свою помощь по зачистке драккара. Я её отвергла, заявив в качестве оправдания, что боюсь ещё за его здоровье, вдруг снова простынет. Чтобы он не возражал, велела ему перетаскивать к пещере всё, что будет перевозить Диване с дромона. Он и поможет, и за ним трое наблюдателей проследят. Почти как в детской загадке про волка, козу и капусту. Поэтому с чистым сердцем отправилась с Линой к драккару. Со слов викинга, их хирд возвращался с удачного похода к берегам Англии. Они разграбили какую-то крепость на северо-востоке острова. Вроде Линдисфарн или что-то похожее. Даже не крепость, а монастырь. Но тоже крепкий. Высадившись на берег, наши бравые воины уничтожили весь скот, наевшись и пополнив запасы продовольствия, а потом разграбили монастырь и убили всех монахов и монахинь. Кстати, впервые узнала, что в это время в монастыре жили и служили господу и мужчины, и женщины одновременно. Однако! Надо будет почитать соответствующую литературу, интересно всё-таки. Нападение на монастырь было настолько кровопролитным, а зверства после боя настолько ужасающими, что о викингах стали рассказывать просто жуткие легенды. Спросила, кто у них был ярлом, сделал вид, что не услышал. Набрали храбрые воины огромное количество серебряной монастырской утвари, денег немало, даже золотые монеты нашлись, и отбыли восвояси. Только не могу понять, почему они здесь, на юге Балтики оказались, а не в Дании, Швеции или где-то там. А гость молчит как воды в рот набрав. Ну, еще не вечер.

Трудно нам с Линой было добывать с корабля награбленное. Драккар ещё больше заполнился водой, так что, если бы не водолазный костюм, спасибо Роду, обеспечил, то вряд ли мы что-нибудь достали. А так подобрали всё подчистую. Почти. Барахло всякое не брали или выбрасывали, а ценности, сами понимаете… К обеду, точнее, позднему полднику, мы вытащили всё что смогли на берег, осталось только всё рассортировать, упаковать и отвезти. Хорошо тут Диване поработал, за неполный день управились. Но устали зверски. Так что с чистой совестью решили немного отдохнуть и перекусить. Я видела, что Лину что-то мучает, но не понимала, как это может быть связано с английским монастырём или драккаром. Она ведь бретонка, если правильно её поняла. Ладно, подождем. Мы поели и побаловали себя чаем из пакетиков, которые вновь ввергли в шок нашу гостью. Хотя, дело здесь не в пакетиках. Проследила за её взглядом и увидела мокрую то ли накидку, то ли плащ, то ли еще какую-то часть одежды, расшитую золотыми нитками и жемчугом, на которую она смотрела каким-то неизъяснимым взглядом. Почему такое волнение? Тряпка была очень красивая, не смотря на потрёпанный вид. Видно, за время нашего ланча, её прибило к самому берегу. Мы её заберём, и ткань дорогая, а жемчуг ещё дороже. Но из-за такой мелочи волноваться так не стоило. Я, конечно, поинтересовалась, что её так растревожило. Девушка попыталась меня убедить, что ничего особенного с ней не происходит. Как же, так сразу и поверила. Можно было бы, конечно, деликатно промолчать, но тут сплелись два фактора. Во-первых, мне было действительно любопытно. Во-вторых, совместный разговор с ней мне был очень полезен. В плане обучения разговорного жанра на латыни. Не то, чтобы думала услышать что-то очень интересное, но учебные тренировки, это наше всё. Так что шансов промолчать ей не оставила. Тем более Лине самой явно хотелось поделиться наболевшим. Надо сказать, история девушки меня реально удивила.

Лина действительно была дворянка. Причём титулованная. Дочь весьма богатого барона из города Кемпер, что в Бретани, т.е. на западе Франции. Впрочем, жители этого региона французами себя не считали, ибо их не очень далёкие предки прибыли сюда из южной Британии. Ещё не забылись подвиги короля Артура и истории Тристана с Изольдой.[11] Расположение города было весьма удачно, у слияния рек Стейр, Оде и Же, и поэтому возникло такое его необычное название по-бретонски Кемпер — «Слияние рек».

Согласно легенде, город был основан королём Грандлоном после затопления его столицы Кер-Иса. Вообще-то интересная история. Кер-Иса была столицей Бретании. Король построил её в заливе Дуарнене для своей дочери Дахут. Чем она заслужила такую честь, неизвестно, зато все знают, что эта самая дочь стала причиной гибели этого города. Кер-Иса был отделён от моря огромным бассейном, спасавшим город от наводнений. В плотине, отделявшей бассейн от города, была потайная дверь, а ключ от неё всегда был у короля, на его шее, да на золотой цепочке. Но однажды дочь короля, поддавшись уговорам сатаны (это по легенде), вытащила у спящего отца ключ и открыла дверцу в плотине, и город был затоплен водой. Для чего это понадобилось сатане, неизвестно, но удивляет тот факт, что виновница осталась жива. Более того, она и папу Градлона спасла. Разбудила, предупредила, привела чёрного и свирепого жеребца, на котором они и ускакали из затопляемого города. Решили они спастись, переплыв бушующее море на этом морском, так сказать, жеребце. Почему он морской — не знаю, легенда умалчивает. И почему не по суше ускакали, а в море ушли, тоже не знаю.

Вот здесь в повествование вплетается святой Гвенноле. Он догоняет в море отца с дочерью, на чем — история умалчивает, и обвиняет девушку в том, что она ведьма и чернокнижница, ну и гибелью жителей Исы заодно упрекнул. Не потому, что их утопила, а потому что души этих граждан остались под водой. Из-за этих грехов, он приказал королю бросить дочь в море, что тот и сделал. Добрый человек. Кто именно? По мне и тот, и тот одного поля ягоды. После утоплении принцессы, святой Гвенноле тотчас спас короля, а Дахут превратилась в русалку. Но с тех пор, во время сильного шторма, ночью, слышен звон колоколов Кер-Иса, а иногда они звонят, предупреждая о сильной буре. Лина не раз слышала их звон, и утверждала, что уже трижды воды моря расступались, и люди видели Город. И Лина верила в это истово. И все бретонцы считают, что Ис был самым красивым городом на земле, и что он обязательно всплывёт тогда, когда в нём отслужат мессу. Проверив, остались ли ещё пакетики с чаем, Лина шёпотом продолжила рассказ:

— Но некоторые люди говорят, что это несчастье произошло из-за того, что король Градлон предал кельтских богов. Все знают, что незадолго до этого, король ездил на охоту, и там, в древнем лесу, встретил последнего друида Бретани. И тот велел ему вернуться к родным богам. Но король этого не сделал и Город ушёл.

Всё это было, конечно интересно, но что её так взволновало? Город был затоплен два или три века тому назад, чего сейчас-то так расстраиваться? И причём здесь эта вышитая тряпка?! Я решила честно, прямо в лоб, спросить её об этом. Спросила. И вот тут у девушки началась форменная истерика. Видно, поведала она эту сказку только для того, чтобы отдалить рассказ о том, что действительно её тревожило. А история была такая…

Лина не была единственным ребёнком в семье. Но все было не просто. После неё родилось четверо, причём все девочки. Мама её была крайне религиозна, но молитвы не помогали, мальчик, наследник рода, не появлялся. К тому же сестрёнки не доживали даже до года. То болезнь, то нянька недосмотрела, то заспали и дитё задохнулось, то ещё что. Кузина матушки, бесприданница, приехала к ним во время третьей беременности баронессы, дабы помочь ей по хозяйству ввиду слабого её здоровья. Лина по малости лет ничего плохого не замечала, наоборот, любила молодую, здоровую женщину, всегда весёлую и добрую. Ну, так ей казалось. После четвёртой девочки мама не оправилась. Кровотечение остановить не смогли, обычное дело. После похорон прошло две недели, как отец женился на молодой и здоровой тётушке. Причина была важная, женщина была на третьем месяце беременности. Были сделаны соответствующие пожертвования в храм, где с пониманием отнеслись к этой ситуации. Тихо и скромно отметили свадьбу и через положенное время, родился здоровый, крепенький мальчик. Отец был счастлив. Мачеха ещё больше. И Лина тоже. Но не долго.

Вскоре любимая тётушка перестала заботиться о девочке и улыбаться тоже. На Лину не только покрикивали, но и заставляли и день, и ночь ухаживать за братом, и следить как бы чего не вышло. Отец был так рад мальчику, что остальное его не интересовало. А когда родился второй малыш, про свою дочь он просто забыл. Зато тётушка о ней помнила. Чем ей мешала девочка, Лина не понимала. Братьев она любила, ухаживала за ними с удовольствием, да и по жизни она была не конфликтной, старательной девочкой. Судя по всему, здесь были замешаны деньги. Со слов Лины, приданное её матери было очень большое и после смерти баронессы всё должно было достаться дочери. Но и отец, и мачеха этому не были рады. Кто из них придумал ту комбинацию, Лина не знала, но на семейном совете решили девочку посвятить Богу. А чтобы немного сэкономить на приданном для невесты Христовой, решили отправить её в такой монастырь, куда добираться придётся не один день. Тогда, возможно, там и не узнают насколько девочка была богата. И такой монастырь нашёлся, причём обоснование этого выбора было железное.

Помните святого Гвеноле, который спас короля Градлона? Так вот. Оказывается, ему во сне явился апостол, объяснивший, что Гвеноле следует основать в Бретани аббатство. С одиннадцатью своими учениками он это и сделал в 487 г. В самом глухом углу этой самой Бретани. Став, разумеется, основателем и первым настоятелем монастыря Ландевеннек. Лину быстро собрали, приданное тоже. Сколько и чего там было, она, конечно не знала. Но думаю, не всё что ей было положено. Девочке исполнилось 9 лет, так что для божьей невесты она уже подходила. За эти века аббатство разрослось и стало жить по уставу святого Бенедикта[12]. Здесь были школа, библиотека, особенно много было римских и греческих авторов. В школе изучали латынь, переписывали труды античных ученых. Как ни странно, были включены для молодых девиц музыка и арифметика. При аббатстве ведь был, как обычно, ещё и женский монастырь. Монахинь и послушниц было немного, около 30 человек. Многие женщины, жившие здесь, имели посредственное отношение к религии. Но кого это волновало? Лину сразу же отдали в послушницы. Она принесла обеты бедности, послушания и целомудрия. До 13 лет она прожила по этим заветам, работая по хозяйству, особенно любила кухарничать и возиться в саду. Училась раны обрабатывать и принимать роды. Привыкла к распорядку, её научили верить в своё предназначение, заботится о душе и людях. Умели монахини работать с детьми. И так, наверное, шла бы её жизнь до конца дней, если бы не смерть их аббата.

Не смотря на совместное проживание с монахами на одном острове и в одном монастыре, греховных связей между мужчинами и женщинами в этой обители не было. Во всяком случае, Лина в это верила. Возможно, где-то как-то кто-то с кем-то, но если это и было, то хранилось в абсолютной тайне. Всё изменилось с приездом нового пастыря. Лина так рассказала эту историю:

— Мы долго оплакивали нашего аббата. Он как отец родной нам был. Добрее его я людей и не встречала. — Да, с её родственниками это не удивительно. — Но вскоре прошёл слух, что аббатом у нас будет Ален, в миру Арнульф, граф Санса. Незаконнорождённый сын императора Людовика I Благочестивого от Теоделинды Сансской. Мы тогда удивились очень, слухи ходили, что он ещё в 40-е годы умер, а тут… но встретили его хорошо, для любого монастыря высокая честь, когда им управляет такой высокородный аббат. Когда он приехал, то мы все ещё больше удивились. С ним была его родная сестра Альпаис, жена Бего, графа Парижа. Он давно уже умер, и после его кончины она стала аббатисой монастыря Сен-Пьер-ле-Бас в Реймсе. Все сначала подумали, что она просто проводила своего брата-близнеца на новое место служения. А оказалось не так. — Лина замолчала.

— Что не так? Он не хотел быть аббатом?

— Да нет, конечно. Ну, они… Она, сменила имя, стала Эльфейд. Когда она постриглась в монахини, ей дали имя Мария. А здесь она стала Эльфейд.

— Понимаю, что это нарушение устава, но почему ты так остро на это реагируешь?

— Я случайно услышала…

— Хорошо, услышала. Что именно?! Господи, ну говори же наконец, не тяни кота за хвост!

— Какого кота? — Так, надо успокоиться и взять себя в руки.

— Что ты такого страшного услышала про Эльфейд?

— Понимаешь, меня послали тогда убрать келью, выделенную Эльфейд, то есть, Марии.

— Да, понимаю. И что случилось, когда ты, наконец, убрала комнату?

— Понимаете, госпожа, я просто рассматривала её драгоценности. Я ничего не тронула, но, когда услышала, что она открывает дверь и с кем-то разговаривает, то испугалась и спряталась за камином. Он большой и там выемка была большая, там дрова складывают, но было лето…

— Стоп. Про дрова я всё поняла. Что дальше?

— Они разделись и легли в кровать. И… и… и…

— Понимаю. Я также предполагаю, чем они там занимались. Только не знаю, с кем.

— С братом-близнецом.

— Ясно. Конечно, тебя это шокировало, но времени прошло довольно много, так что думаю, уже можно успокоиться.

— Это ещё не всё.

— Да?

— Они много разговаривали. Радовались, что путешествие закончилось, и они могут себе позволить всё, что угодно. Они договаривались, как убрать нашу игуменью, чтобы эта… эта сука могла занять её место. Чтоб всегда быть вместе.

— Бедная девочка, услышать такое.

— И это ещё не всё.

— Да что же больше-то?!

— Когда они ехали из Парижа к нам, то так схитрили, что смогли проехать через лес Броселианд.[13] Они нашли склеп Мерлина[14] и там провели языческий свадебный обряд. Они отринули Бога Иисуса Христа и Деву Марию. Они глумились над ними. Они провели какой-то ритуал, и из огромного мегалита проявилось лицо Мерлина. Они потребовали от него, чтобы он провёл их в другой мир, потому что здесь брату и сестре нельзя быть супругами. Но Мерлин отказался. Тогда они принесли в жертву Деве Озера[15] семь девушек и та обвенчала их по языческому обряду. Она велела им ехать в наше аббатство и жить как муж и жена. А Мерлин рассмеялся и сказал, что тот, кто предал одного бога, то легко продаст и второго. Дева Озера снова его замуровала, а этим велела жить легко и счастливо, хорошо любить друг друга, иначе она превратит их в камни. И они долго ещё занимались этим. Я только перед рассветом смогла уйти, когда они уснули.

А вот это уже серьёзно. Девушка искренне верила в Бога и не могла смириться с таким циничным попранием всех христианских устоев. Рана душевная ей была нанесена сильная.

— Ты поэтому сбежала из монастыря? — Мне было важно, что она ответит.

— Нет. Я рассказала всё игуменье. Не знаю, поверила ли мне, но через два дня она умерла. Ночью упала с лестницы. Я думала, что со мной тоже такое случится, но Господь уберёг. Видно, она ни с кем не поделилась моим рассказом. Игуменью ведь выбирают на всю жизнь, отказаться она от своего послушания не могла. Ну вот и…

— Скорее всего. Тогда почему ты убежала? Кстати, когда это всё случилось?

— Два года тому назад. Мне как раз 13 лет исполнилось.

— Ну, и…?

— Жить стало невозможно. Сначала аббат Ален вместе с сестрой выгнали всех старых монахинь, мол они не приносят аббатству никакой пользы. Те, кто попытался защитить их, оказались либо в старых катакомбах, либо их тоже выгнали. За непослушание. Набрали молодых девочек. Красивых. В основном, либо крестьянок, либо горожанок, но все они были сиротами. Каждый день пиры, девочки там прислуживали как бы. Игуменья новая нас, старших монахинь, не трогала.

— Извини, что перебиваю. А почему не трогала?

— Нас было четверо, дворянок. Две баронессы и две дочери шевалье. Не очень богатые, но у всех были семьи. Родные пусть редко, но приезжали. Эльфейд по-другому поступила. Она говорила о нашей молодости, которая скоро пропадёт, и мы ничего не узнаем о жизни. Что на пиру мы встретим очень красивых и богатых дворян, которые нам помогут и всё такое. Она не говорила так откровенно, но понять было можно. Мы же не дуры. Кассади польстилась. Через полгода бросилась в реку. Она понесла. Эльфейд, сразу как Кассади согласилась жить с мужчинами, подарила ей амулет, который привезла из Броселианда и полгода он ей помогал. Потом она один раз его не взяла с собой и вот, сразу же забеременела. Кассади потом и горячие ванны принимала, пила мочу своего любовника, и шалфей, три дня настоянный, и даже проглотила пчелу![16] Но уже поздно было, ничего не помогло. Её отец очень строго к таким вещам относился, а тут весть пришла, что он, мол, приезжает её навестить. Его по этому времени не ждали совсем. Вот она от страха и утопилась. А может ей и помогли. Барон был не только богат, но и очень влиятелен. Но сбежать я решилась по другой причине. Я молчала, пока меня не трогали. А тут приехал к нашему аббату «друг детства». Мало того, что ему 62 года было, так он ещё очень плохой для мужчины болезнью был болен. Вот и приехал лечиться. А из девственниц только я одна и осталась.

— А причем тут твоя девственность и его болезнь?

— Так такие срамные болезни только девственностью и можно вылечить. Только девушка должна быть во всех смыслах чиста, чтоб даже не целовалась никогда с мужчиной. Вот он в монастырь и приехал. Ведь в невесты христовы с семи лет выдают и строго за ними следят.

— Понятно. Что дальше было?

— Тут уже проси-не проси, сопротивляйся-не сопротивляйся, а сказали сразу, что или я пойду к нему, или меня силой отведут. А потом утопят, что б я отцу ничего не рассказала. Тем более он к тебе не часто приезжает. Скажем, что простудилась и умерла.

— Как же ты спаслась, девочка?!

— Если бы не Адольф, мой Благородный волк, мой рыцарь, я бы уже была мертва. Но я не могу рассказать, как всё было, там не только мы двое замешаны. Если хотите, спросите его сами. Если захочет, расскажет.

Тут она была в своём праве, поэтому не стала настаивать на продолжении. Но ее рассказ меня немного шокировал. Честно скажу, были у меня некоторые иллюзии про монашескую жизнь. Нет, я читала про Римских Пап-содомитов и монахов, склонных к таким извращениям, но вроде как это единичные случаи, а превращать аббатство в бордель, это уже за гранью.

— Да, кстати, почему та тряпка так на тебя так подействовала, что ты аж расплакалась?

— Это была казула.

— Казула? — Вот кто-нибудь что-нибудь понял? Я — нет.

— Ну, да. Казула. Такие плащи одевают на литургию епископы и кардиналы. Такой же плащ красного цвета новый аббат всегда надевал на вечернюю службу. Мне даже показалось, что он…

— Понятно. Но как видишь, никого из потустороннего мира здесь нет, так что давай собираться. Ещё долго идти.

Обедать мы уже давно закончили, так что стали грузить и переправлять к пещере все добытое непосильным трудом северных морских разбойников. Диване тоже хорошо поработал, но ещё остался груз, с которым он один справиться не мог. У викингов остались мелочи, которые не стоили ни нашего времени, ни наших сил. Время тоже не резиновое, так что решила завтра закончить с дромоном, а послезавтра начать перегонять всё добро наверх. С Адольфом на тему побега из монастыря разговаривать не стала, хотя он и ждал моих вопросов. Лина ему, естественно, рассказала о нашей беседе. Было видно невооруженным глазом, что ему эта ситуация совершенно не понравилась. Ничего, потерпит. Это он ко мне попал, а не наоборот. К тому же, здесь Диване с Гуннаром греют уши, а эта тема весьма скользкая, да еще и деликатная. К тому же, как рыцарь, он явно не считает себя мне чем-то обязанным. Видимо, он еще не определил мой статус и мои возможности. Я ведь не только женского полу, так ещё и несовершеннолетняя. Мне ещё тринадцати не исполнилось. С Диване обращаюсь по-товарищески. Сама работаю. За ними ухаживаю. Очень много непоняток. Кстати, я тут случайно увидела, что у Лины экскременты прямо шевелятся, думаю, что и у парней глистов невпроворот. Так что сегодня вечером надо будет дать гостям настойку Амурского бархата, а то недолго и заразиться. Следить за этим буду строго. Кажется, я всё-таки придумала более-менее логично выстроенную легенду о себе. Надо будет отработать несколько деталей и уточнить имена и даты. Но в любом случае, это всё возможно только в доме, без ноутбука ничего не получится.

Утром объявила, что мы заканчиваем здесь сбор трофеев и начинаем эвакуацию. У меня сложилось мнение, что гости до сих пор мне не верили. Ни в наличие усадьбы, ни в моём дворянстве, ни в чём. Судя по всему, они считали, что мы с пацаном нашли пещеру Алладина и пользуемся ею. Причем, совершенно не по чину. Наверняка, они между собой это всё как-то обговорили. Не знаю, что они планировали делать по выздоровлении, но, думаю, что ничего хорошего для нас с Диване. Сейчас они находились в некоторой растерянности. А когда мы, закончив паковать хабар, подошли к подъемнику, этот механизм поразил всех. Видно было и без очков как мозги вскипели у каждого гостя.

Грузовой подъемник в металлической шахте 30-метровой высоты, замаскированный высаженными рядом кустами и деревьями. Его я нашла еще в прошлом году, но тогда он мне не понадобился. Подъемник из профильной трубы, внутри большая грузовая кабина, из которой можно вытащить наружу дополнительное поле для крупногабаритных грузов. Может поднимать от 500 кг. до 5 тонн! Мы с Дэзи в эти дни прекрасно использовали лестницу, когда надо было подняться наверх, для здоровья полезнее. Гости это видели. Так что первое знакомство с моими необычными возможностями, произвело на гостей огромное впечатление. Лину мы долго уговаривали воспользоваться этим механизмом. Она только крестилась и шептала молитвы. Только после второго благополучного возвращения «бегающей клетки» она решилась в неё влезть. Парни тоже были в шоке, но держались более мужественно. Про быстрый подъем агрегата объяснила тем, что далеко наверху стоит мельница, которая тянет-потянет эти тросы. Про электричество говорить не стала, пусть думают, как им хочется. У меня фантазии не хватило это объяснить. Подняли всё добро за 7 часов, а после обеда начали отвозить его в усадьбу. Лошадей пока оставили на поляне, но завтра Диване пойдет их перегонять на верх. Хорошо, если за день управится, но скорее за два. А теперь — в усадьбу.

Переезд по пересечённой местности особенного удовольствия не доставил, но впечатление произвёл. Хотя к электро-погрузчику на пляже они уже привыкли. Но здесь, наверху, у нас четырёх-опорные были. Они брали до двух тонн груза и навесное оборудование у них богатое. Многофункциональные, потому как. Поэтому за четыре рейса управились. Была загвоздка с гостями, никак не хотели садиться в кабины. Сиденье одно, гостю приходится садиться на двигатель, держаться за стойки, понимаю, комфорта мало. Но парни ещё в себя до конца не пришли, ранения были тяжёлые. Попробуй пройти по тропинке через бурелом 800м., а по дорожке для нашего транспорта ещё больше. Когда эту дорогу торили, то пришлось покрутиться-повертеться, потому что и один овражек, и ручей и кое-что еще мешали сделать прямое шоссе. Так что обошлись приличной трассой, но растянули её чуть больше, чем на полтора километра. Так получилось, что все крушения были на северо-западной стороне мыса. Нет, чтобы на наш пляж всех выбрасывало, до него от калитки всего 300—400 метров. Мы уже все поваленные деревья и кусты расчистили. И бухта там отличная и мелкая, и не глубокая, и до нашей пещеры недалеко, и вода там теплая и до ручейка, что разделяет наш пляж и каменную гряду, запад и север. Стоп. Что я несу? Еще не хватало, чтобы нашу прекрасную бухту захламить сором морских крушений. Ладно, и так справимся. Гостей наших кое как усадили, привязали и поехали. Ну вот, и «Дом, милый дом», как говорят англичане.

Хотя сначала они увидели забор. Ну, забор и забор. Да уж нет, здесь не просто забор. Конечно, большая внешняя часть была оформлена из дуба, и очень аккуратно обработанного и фигурно выложенного. Но решётка из кованного металла, над ним, когда не каждый горожанин нормального ножа имел… Это впечатляет. Замки на калитке и воротах тоже привлекли внимание наших гостей, и по материалу, и по тонкости работы. Огромное впечатление произвела наша поездка по дорожкам сада, декорированными необычными кустарниками и цветочными клумбами. Первый привезенный хабар мы с Диване на хозяйственный двор сразу сгрузили, так что вокруг одна лепота! Мы подъехали к дому со стороны задней террасы. Резные столбики, украшенные всякими капителями и пилястрами, поддерживающие открытый балкон второго этажа, резные балясины перил и лестницы, выложенные мраморными плитками и оббитые металлическими (!) планками, бронзовыми, между прочим. Двухскатная крыша над балконом, двойная дверь с аркой, ведущую в гостиную. Стеклянная, прошу заметить, и с двойными рамами. Я, кажется, говорила, что у нас оконные стекла пуленепробиваемые? Так вот, про окна промолчу, только отмечу, их было много и они были французские по дизайну. Даже неудобно как-то стало, мы фактически без подготовки заставили наших аборигенов пережить культурологический шок такой силы, что не каждому удается. Вынули раненых и Диване отправился разгружаться. Пока мои гости стояли в ступоре, парень успел вернуться и с высоко поднятым носом, открыл двери в гостиную, точнее — зал. Набрав полную грудь воздуха голосом Берримора возвестил:

— Прошу всех в дом!

Мне показалось, что гости шли за ним с вытаращенными глазами и открытыми ртами, прямо как за Нильсом с его волшебной дудочкой. Шли они медленно, раны давали за себя знать. Да и любопытство замедляло движение. Диване шествовал впереди, не оглядываясь. Дойдя до общественного туалета в коридоре, широко открыл дверь, включил свет, в том числе и над зеркалом, и возвестил:

— Дамская комната, господа! Баронесса, прошу вашего внимания! Если вы повернёте вот этот краник, — Ишь ты, все русские бытовые слова выучил! — То потечёт вода. Когда помоете руки, поверните его обратно. Если вы захотите опростаться, зайдите в эту кабинку. Когда всё сделаете, не забудьте нажать вот эту ручку, вода за вами всё смоет.

Тут этот паршивец не удержался и все показал: жидкое мыло, туалетную бумагу, фен для рук. Лина и Адольф перекрестились, а Гуннар что-то сказал, но я не поняла. Вытолкав парней из туалета и закрыв дверь, Диване провёл для них такую же экскурсию. Оставив гостей знакомиться с сантехникой, мы пошли в свои комнаты, переодеваться. Я успела принять душ, одеться в домашнее и принялась готовить обед. Открыв дверь кухни, стала наблюдать за туалетами. Такое впечатление, что там никого нет. Диване спустился, душ он тоже принял, и стал накрывать на стол. Мы с ним поспорили, кто выйдет первым? И тут открылась дверь мужского туалета. Я выиграла. Этим викингам, наверное, и на небесах долго удивляться не придётся. С совершенно пустыми глазами он прошёл на кухню и сел за стол. Мы с Диване переглянулись и направились к дверям, обозначенными буквами М и Ж. Лина сидела на полу около раковины и тряслась. Я села рядом, и мы ещё немного помолчали. Потом обняла её и тихонько баюкая, прижала к себе. Слёзы. Как же они нас, женщин, спасают. С ними и беда — не беда, а уж реализованная в жизни сказка, тем более. Кажется, она всё-таки приняла новую действительность. Не то чтобы совсем, но было видно, что ей уже не так страшно. Наконец она подняла голову и в её глазах, наконец-то, увидела проблеск мысли.

— Пошли на кухню, суп, думаю уже сварился. Нельзя заставлять голодных мужчин так долго ждать. — Вот, эти слова были абсолютно понятны и, главное, не только влияли на подсознание, но и заставляли резко действовать по вбитому с детства алгоритму.

— Я сейчас. — Лина вскочила, и что характерно, первым делом посмотрела в зеркало. Его местонахождение она уже запомнила.

Я тоже встала и поддерживая девушку за локоть, вывела из этого страшного места. Мужчины уже сидели за столом, туда пристроила и Лину. Диване тут же начал наливать куриную лапшу в глубокие глиняные миски, правильно, что фарфоровые тарелки не взял. Хватит того, что они на полках красуются. К тому же миски были раскрашены в приятный изумрудный цвет, такого здесь вообще не видели. Положил деревянные ложки, они хоть и расписные, но более узнаваемы. А серебро и мельхиор мы им потом покажем. Парень сообразил налить в кувшин лёгкого белого сухого вина и выставил на стол. Кружек у нас не было, дали им небьющиеся стаканы SANGEMAMA. И налить порядочно можно, и видно, что пьёшь, и 300 грамм легкого вина не та норма для мужчины, чтоб сразу в отруб. Хотя, кто его знает, как наше вино на них подействует. Посмотрим. Себе налила Черного мускателя, люблю это десертное вино, а тут случай такой, да и нервы. Выпили без тоста, не до того. Думаю, парни ещё от добавки не отказались бы, но мы придвинули миски. Поели, лапша удалась. Разговор у нас назревал непростой, так что с готовкой не заморачивались. Но Диване не поскупился, нарезал пару сортов колбасы, буженины, копчёного мяса, сыра, раскрыл упаковки с нарезанной сельдью и скумбрией. Когда гости поняли, что рыба соленая, проглотили прямо с костями. Да, соль — это золото средневековья. Белого хлеба для тостов выложил, здесь это не просто редкость, такого, думаю и при королевских дворах не пекут. А у нас уже больше года хранится в упаковках и в специальном шкафу, спасибо Роду. Поставил на стол маслёнку. Консервы решили не вскрывать, и такой еды хватало. Разложил столовые ножи с пластмассовыми ручками. Тоже произвели впечатление. Ещё выпили. Надо. Наложили гостям закуски, те, видно стеснялись, хотя у моря, возле костра, держались свободно, если не сказать больше. Мы переглянулись с Диване, видно было как его от любопытства корёжило. Я ему тоже говорила, что свою историю расскажу при случае. Думаю, что этот случай наступил именно сегодня. Если не гости, то он точно моего молчания уже не поймёт.

Еще одно последнее сказанье, и…

Глава 6

ЛЕГЕНДА МОЯ

На мотив легенды о Геракле, побеждающего Лернейскую гидру,

в Петергофе была установлена скульптура Самсона,

раздирающего пасть льву.

А в Урюпинске, на главной площади, установили статуэтку Тузика,

раздирающего грелку.

Просто анекдот.

16.06. 859г.

— Я родилась 25 августа 846 года в Константинополе, во дворце Дафна, построенного ещё императором Константином Великим. Это самая древняя часть Большого императорского дворца. Размерами и роскошью его не могли надивиться люди: этот прекрасный дворец занимал всю территорию между морем и Ипподромом. В нем были тысячи комнат. Вход со стороны площади Августейон закрывался железными воротами. За ними представал полукруглый двор, с поднимавшимся над ним сводом, покрытый черепицей из золоченой бронзы. Резная дверь вела прямо в проходные сени, за ними стояло квадратное здание с куполом, сплошь украшенное мозаикой о военных походах императора Юстиниана. В самом куполе изобразили императора и его супругу Феодору, празднующих триумф над вандалами и готами. Стены и пол покрывали мраморные плиты. Я не видела этого сама, обо всём мне рассказала моя бабушка, императрица Евфросинья, супруга императора Византии, Михаила II Травла. Он женился на ней по одной важной причине. Она была дочерью последнего законного императора Византии Константина VI и императрицы Марии Амнийской. У Травла уже была жена, из простых, но он её любил и хотел, чтобы именно её дети получили трон. А моя бабушка нужна была только для того, чтобы предоставить некую легитимность его восшествию на престол, который он захватил при помощи предательства во время переворота против действующего императора. У него вообще в душе не было ничего святого. Решив, что ему будет выгодно жениться на царевне, он совершил непростительный грех. Михаил приказал похитить мою бабушку из монастыря, где она уже приняла постриг, и женился на ней. Более того, он принудил патриарха благословить этот брак. Тот подчинился.

Шок — это по-нашему. Вся компания сидела с открытыми ртами и выпученными глазами. Поверить не могли, но и не верить было невозможно. В эти средневековые и дикие времена было нечто, что мы, в наше современное и просвещённое время, к сожалению, потеряли. Здесь, как правило, говорили правду. Да, часто что-то скрывали, хитрили, выворачивались по силе ума и способностям, но прямо не врали и уж, конечно, чужое имя не присваивали. Никогда. Скрывали своё при определенных обстоятельствах, придумывали прозвища, но чужое не присваивали. Мало того, что грех, главное (и все это знали), что все беды этого человека обязательно на тебя перейдут. Раз ты взял его имя, неси и его крест. И кому это надо? А уж титул присвоить, это вообще за гранью. Если узнают про такое враньё, о лёгкой смерти можно только мечтать. Ну, нельзя этого делать, Боги осудят! Даже я, отравленная обычаями распространения любой лживой информации в нашем времени, взяла имя возможной дочери Насра и возможной внучки императора Михаила II Травла. На всякий случай. В наше время было известно только то, что, когда умерла Фёкла, первая жена Михаила, он женился вторично. На Евфросинии, дочери последнего императора Исаврийской династии, Константина VI. На этот момент из настоящих царевен свободной была только она, причем постриженная в монахини. Но Травл на этот факт не обратил никакого внимания. Ведь любой правитель с богом договорится, а вот с людьми это сделать гораздо сложнее. Поэтому Михаил приказал похитить ее из монастыря, женился на ней, но люди эту историю не забыли. Не знаю, как у них там было, но детей мужского пола они не нажили. Зато у них вроде появился и второй ребёнок, девочка по имени Елена. Но путаница в этом вопросе была такая, что никто точно не знал, у какой из жен Михаила была эта дочь, да и была ли. Поэтому я и назвала эту гипотетическую девочку моей матерью.

— Как же это возможно?! — Это Адольф.

— Ты царевна?!!! — Внёс свою лепту Диване. Причём ни малейшего сомнения в голосе.

— Господи, Боже мой! Что же с тобой было?! А с матушкой?!! А где ты жила?!! А как ты здесь оказалась?!!! Почти одна! Да расскажи же скорей!!

— Если ты заткнёшься, женщина, то мы, возможно, услышим продолжение рассказа.

Ох уж этот викинг! Единственный кто абсолютно спокоен, но слушает и смотрит о-о-очень внимательно. Продолжим.

— У Михаила Травла было двое детей. От первой, неродовитой Фёклы, родился сын Феофил. От второй жены, дочь Елена. Кстати, вторая его супруга, моя бабушка Евфросиния, была внучкой святого Филарета Милостивого, естественно, тоже Амнийского. А все знают, что святой Филарет обладал даром пророчества. Перед своей кончиной он предсказал всем своим детям, а также и внукам, и внучкам, их судьбу. Конечно, он не расписывал каждый день их жизни, но основные события обозначил. Поэтому Мария Амнийская, дочь этого прорицателя, знала, что будет с ней и её ребёнком. И, естественно, всё рассказала Евфросинии, когда она выросла. Та и в монастырь ушла, чтоб не выходить за Травла замуж. Но от судьбы не уйдешь.

Все дружно закивали, поддерживая данный постулат. —

— Когда в 821 году Феофил стал соправителем отца, Евфросиния начала действовать. Во-первых, наладила хорошие отношения с иерархами церкви. Это было не сложно, учитывая, чья она внучка. Кстати, она завела очень хорошую сеть шпионов, заставила разными методами работать на себя очень многих аристократов. При необходимости намекала нужным людям, что дедушка ей сказал и о них. Так как это подтверждалось фактами, которые вроде не были никому неизвестны, ей верили и её боялись.

Я попросила Диване дать мне горячего чая, трудно было так долго говорить. А врать — еще труднее. К тому же, отклики на лицах слушателей неплохо было бы сразу расшифровывать. Выпила чашку чая, подумала, передохнула и продолжила:

— Во-вторых, она начала искать в мире место, где можно было бы спрятаться. Где было относительно безопасно. В-третьих, она копила деньги. Большие деньги. Очень большие деньги.

Тут все мои слушатели встрепенулись и буквально все стали просчитывать, какие же может византийская императрица сокровища собрать! Прямо на лицах у всех этот счёт был написан. Интересно, что первым пришёл в себя и вернулся к теме разговора не благородный рыцарь и его невинная возлюбленная, а дикий викинг. И задал вопрос про убежище, мол, нашли или нет. Интересненько.

— Ну, убежище вы видите вокруг себя, можно было бы и догадаться. А что касается сокровищ. Вы действительно думаете, что я вам всё сейчас расскажу и покажу? И ключи от сундука, где деньги лежат отдам. Нет, не думаете? Это хорошо, особенно для вашего здоровья.

Гости переглянулись и похмыкали. Я тоже улыбнулась.

— Тогда продолжу. В-четвёртых, и главное, она искала знаний. А к ним прилагались люди, которые эти знания могли донести до других людей и использовать во благо.

— Во благо кого? — Это, естественно, Адольф. Вроде бы благородный и нормальный малый, но что-то язвительное в нём есть.

— Если вы, шевалье, думаете, что на благо всего человечества, то вы ошибаетесь.

Все снова заулыбались, кроме Гуннара. Этот просто и незамысловато заржал. Воспользовалась расслабляющей паузой и допила чай.

— Тут важно не то, для кого собирала знания моя бабушка, она даже ещё не знала, кто всё-таки родится. Пророчества — это такое сложное дело. Не всякое можно разобрать. Она искала что-то другое. Святой Филарет увидел и сказал, что в давние времена на севере была страна, греки называли её Гиперборея, т.е. «Северный ветер».

Оп-па, что я вижу?! Наш викинг не просто напрягся, он весь ко мне потянулся. Судя по всему, это словосочетание не просто ему знакомо, оно для него очень значимо. Ещё более интересно. Надо к нему приглядеться получше. А вот европейцы на это словосочетание совершенно не среагировали. Диване тоже не причём, он ещё маленький, кто ему такие тайны будет показывать-рассказывать. Первым паузу нарушил Гуннар, выдержки не хватило.

— Так где эта страна?!

Ну, как маленький. Никакого терпения. Что могу — расскажу, что не могу — не расскажу. Пусть потерпит немного.

— Бабушка отправила дромоны в разные места. А также в разные страны, Индию, Персию, Египет и другие. Многие не вернулись, кто-то кроме добычи ничего не привёз. Всяко бывало. Например, она отправила в Индию три корабля с семьями готов, чтобы наладить торговлю с этой страной. Но, к сожалению, они погибли.

— С чего это вы так решили?

— Не я. Так бабушка сказала. Они не подали никаких вестей. Вот она и постановила, что это явно несчастный случай: кораблекрушение, нападение пиратов, змеи, тигры, гиены.

— Вы так говорите, но ведь может такое и не быть, ведь правда?!

— Конечно, может, девочка. У меня действительно сложилось впечатление, что всё было не так. Бабушка была слишком доверчива. Она очень хорошо обеспечила людей, отправившихся в этот поход. Который им был не очень нужен. Думаю, что они нашли себе хорошее место для проживания, там и остались. Люди часто обманывают друг друга.

— И что потом?

— Эти истории её многому научили, как я понимаю. Больше она таких ошибок не допускала. Она собрала вокруг себя очень много умных и знающих людей, которые изучали всё привезённое из походов, и действительно многое пускали в дело. При этом они полностью зависели от неё. Создавали зато интересные вещи, и очень полезные. И она щедро платила за честную работу. Но бабушка не разбрасывалась этими знаниями. Ибо сказано: во многих знаниях — многие печали. Особенно нельзя эти достижения рассказывать тем, кто не может этого понять.

— Вы имеете в виду Римскую церковь? — Ох не прост, викинг, не прост.

— И её тоже. Сами знаете, за меньшее наказывали, и за меньшее воевали. Так что находки прятали, как только могли. Короче, на этом мысу начали строить дом…

— Дом?! Да это же настоящий дворец! Во всей Британии и Франции такого нет!

— Не только в Бретани и Франции, и в Англии, и в Италии, и в самой Византии такого нет. Этот дом строился по знаниям и умениям Северной страны. Не всё, но многое, что там умели делать, сделали и здесь. Это всё длилось много лет. Но построили.

— Красивый. Я такой даже представить не могла. — Что тут скажешь. Милая девочка.

— Я немного отвлеклась, мы ведь о моем происхождении говорили? Вернемся к моей родословной. Весной 826 года родилась царевна Елена, дочь императора Михаила II и Евфросинии, его законной супруги. Через год умирает император, на престол встает его сын Феофил. Первое, что он делает, это отправляет мою бабушку, которая растила и опекала его с детства, как родная мать, в монастырь Богородицы Труллоти на острове Лесбос, вместе с годовалой дочкой. Своим вниманием он их не баловал, что было и к лучшему. Евфросиния занималась воспитанием и обучением дочери, разрабатывала знания, найденные и полученные за это время, и занималась делами хозяйскими. А ещё она искала для Елены мужа. И нашла.

— Кого?!

— Лина, потерпи. В январе 834 года в Константинополь пришло из Персии войско хуррамитов[17] под командованием Насра. Вы знаете, кто это?

— Нет. — Опять Лина. Самая нетерпеливая. Впрочем, судя по пустым взглядам, все остальные также не в курсе данного религиозного течения.

— Если коротко, то это персы, которые не приняли ислам.

— Они христиане? — Это, разумеется, наш рыцарь.

— Нет. Тут всё сложнее. Они верят, что есть добро и есть зло. Верят, что душа одного человека может переселиться в другого. Верят, что Бог может воплотиться в человеке…

— Это ересь!

— Возможно, да. Возможно, нет. Что мы знаем о мире? А тем более, что мы знаем о Боге? «Каждому воздастся по вере его», не так ли? Но свою веру, по-моему, каждый должен выбирать сам. Ведь Бог сам выбрал, каким будет создаваемый Им человек, ведь так? — Никто этого тезиса не оспорил. — А ведь человека Он создал по образу Своему и подобию, не правда ли? Именно поэтому и многие, в том числе и здешние жители, считали себя божьими внуками, а не его рабами.

Все промолчали. Философские и теологические споры никто из нас вести не готов, да и ни к чему. Но на пару минут задумались, и то хорошо.

— Вернёмся к хуррамитам. Они предложили императору взять их на военную службу. А воины из них были преизрядные, по всему Востоку славились. Но больше всего ценили в них — их верность. Ещё ни разу эти воины не предали своего вождя или нанимателя. Разумеется, Феофил, царствование которого не блистало военными победами, сразу же нанял их, причём за хорошие деньги. Под командованием Насра они участвовали в походе к Запетре и в битве при Анземе, где он спас императора Феофила. Я не буду вам забивать голову про эти сражения, вам они не интересны. Но имейте ввиду, что там бились на полях от 10 000 до 70 000 человек, в разных битвах, конечно. Это вам не европейские королевские дружины, где 500 человек, уже армия. После падения Амория, халиф Аль-Мутасим, раздирая свою бороду, потребовал от императора выдачи Насра. Его можно понять. Наср, не смотря на свою молодость, ему тогда было 27 лет, был полководцем, не проигравшим ни одного сражения. И это ещё не всё. Он обладал весьма серьёзными династическими правами на персидский престол. Надо отдать должное императору, как он ни боялся воинов ислама, он не отдал на растерзание своего спасителя. Более того, он повысил его в звании, наградил земельными угодьями, присвоил ранг патрикия, а это одно из высших титулов в Византии. Ну и женил на своей сестре, моей будущей матушке.

— Интересно, а почему ты веришь, что этот хуррамит был представителем правящей персидской династии? — Было видно, что Адольф не пытался меня поймать на лжи, ему просто было интересно.

В это время верили клятвам, особенно тем, которые произносились именем Бога, своего, разумеется. Более того, считалось, что неприлично переспрашивать или требовать подтверждения заявленному статусу. Но всегда было желательно иметь некое материальное подтверждение. Ибо и в те далёкие времена серьёзные люди тоже не были особенно доверчивы. И если это необходимо, всегда находили возможность проверить всё тщательно. По счастью, мне было что сказать, да и показать можно будет. Через некоторое время.

— Вы считаете императора Византии благодушным и доверчивым мальчиком? — Все рьяно отрицательно помотали головами. — Разумеется, ему были необходимы более достоверные доказательства, чем просто слова. И он их получил. Наср, или Феофоб, как его назвали византийцы, ещё по приезде предоставил императору определённые документы, которые подтверждали его личность. Более того, при нём была золотая печать, на которой был изображён его профиль, имя и надпись: «Екзосиаст Персии», именно так иностранные правители называли себя по отношению к византийскому императору. Возможно, я когда-нибудь покажу её вам.

Да, информация, которую обрушила на моих нетренированных собеседников, сильно их напрягла. Поэтому решила взять небольшой тайм-аут. Диване принес ещё вина, немного выпили и основательно закусили. Потом предложила гостям попробовать чай, напиток китайских императоров. Диване заварил Фэнхуан Дань Цун, то есть «Одинокие кусты горы Феникса». Все удивились. Оказалось, что люди здесь собрались образованные, я бы даже сказала, культурные. Все трое пусть и краем уха, но слышали про огромную и богатую страну на восходе солнца. И про странную и чудную жизнь их императоров. Я, в своё время, Диване про Китай немного рассказала, кстати, по поводу знакомства с этим напитком. Так что он ощущал себя почти китайским мандарином. Разливал чай, как священнодействовал. Попробовали. Эта марка имеет небольшое свойство. Этот чай немного галлюциногенный. И налили-то почти ничего, но гостям хватило. Расслабились совершенно. Мало того, что без сахара и мёда, так ещё и пили из крохотных фарфоровых пиал, которые в руки-то взять страшно. Пьешь по глотку, а бьет по голове сильно. Себе мы налили Хэй Лун Чжу, «Черную жемчужину» по-нашему. Мы-то с Диване привыкли, а вот гости… Короче, не пошло. Мы с Диване не расстраивались, запасы не бесконечны, а этот тонизирующий напиток нам обоим нравился. Так что, было бы предложено.

— Свадьбу сыграли в 837 году, матушке тогда было 9 лет, так что, сами понимаете, наследника в ближайшее время не ждали. Летом 838 года произошла битва под Анзеном. Там было всё непросто. Стояние под городом затягивалось. Наср предложил императору предпринять ночную атаку, которую другие советники назвали опасной, и убедили императора, что Наср замышляет против него. Император отстранил отца от командования. Великие дворцовые стратеги решили, что битва должна состояться днём, мол, видно лучше. Правда, не уточнили кому, им или противнику. Оказалось — противнику. Складки местности и расположение на ней войск были выгодны отнюдь не византийцам, почему Наср и настаивал на ночной атаке, при которой его воины смогли бы нивелировать эти изъяны неожиданностью нападения. Не получилось. Итог был закономерен. Ну а после того, как началось бегство византийской армии, Наср с двумя тысячами персов прикрывал убегающего императора. Сами понимаете, такого не прощают. Поэтому Феофил, который бросил войска Насра в дурацкий бой, а потом обвинил то ли в предательстве, то ли в неумении воевать, естественно, обвинил во всем самого Насра. Его взяли под арест. Тотчас началось восстание хуррамитов против императора. Но восстание воинов, находившихся в разных местах и которое никто не возглавил, было подавлено. Персы были раскиданы по различным городам и весям, в каждую из которых было отправлено примерно, по 2000 воинов. Отношения с императором были испорчены полностью и персы воевать за него не хотели. Поэтому, когда сам халиф Мутасим осадил и разрушил в 839 г. византийскую твердыню город Аморий, родину императора, перебив и забрав в плен множество христиан, император, снова сбежавший с поля боя, заболел. Не знаю, чем он болел, но императорские врачи поставили диагноз «истечение желудка», как хотите, так и понимайте. Это истечение продолжалось 4 года и в 842 году, когда император Феофил почувствовал свою смерть, он постарался устранить всех возможных соперников на престол своего малолетнего сына Михаила. То ли по приказу императора, то ли по своему желанию, Насра казнил брат императрицы Петронас, хоть и не своими руками.

— Погоди, но ты родилась в 846 году, раз тебе сейчас 13 лет? Как же так? Ты что, бастард?!

Я думала, что это отметит Адольф, дворяне всегда внимательно отслеживают такие вещи. Ан нет, Гуннар засветился. Ох, не прост этот «Тайный волк», ох не прост!

— Молодец, заметил-таки. Да, там интрига такая была, закачаешься. Дело было тут не в том, что Елена была слишком молода. Тут совершенно другая история. Когда началось восстание хуррамитов против императора, то близкие соратники Насра смогли освободить моего отца. Более того, матушка знала со слов бабушки, что должно было случится. Рассказала давно мужу, а тот не тем был человеком, чтоб от судьбы зависеть. Он давно начал готовиться к неприятностям. Долго искали, но нашли человека, на него похожего, как брат-близнец. Такое случается. Редко, но случается. Этот двойник и оказался в тюрьме, причем под началом людей Насра. Правда, жил как император. В том смысле, что под охраной, но пить-есть, что душенька пожелает, да и женским полом не обижен. Что его ждёт, он знал. Он рабом был, его могли и не спрашивать. Но отец честно рассказал то, что с ним будет. Вера у него такая. Честная. Короче, он сказал этому человеку, что ему нужен наследник династии, не важно, девочка или мальчик. Что не известно, когда это случится. Поэтому умирать ему нельзя, но враги будут добиваться его смерти во что бы то ни стало. Так что раба он не отпустит, но выполнит его желание, если это в его силах. Раб согласился и попросил в оставшиеся дни хорошо есть, пить, гулять и выкупить его детей из рабства. Отец всё сделал, детям его с матерью купил дом и землю, еврейским менялам отдал на хранение деньги, которые пойдут дочерям на приданное. Отец всё время отслеживал действия своих врагов и когда ему донесли, что в эту ночь его казнят, он дал рабу траву, навевающую прекрасные грёзы и тот умер без боли и страха.

— Но как же враги его не узнали? — хлюпая носом, спросила Лина.

— Отец говорил, что по приказу императора его должен был казнить брат императрицы Петронас, который боялся Насра, любимца армии и народа, больше чем сам Феофил. Всё говорило за то, что после смерти Феофила народ выберет императором Насра, а не больного двухлетнего младенца. Мало того, Наср принадлежал к царскому роду, жена его прямая наследница последнего настоящего императора. Их ребёнок по крови настоящий правитель, а не потомок варваров. Никто не хотел пачкать руки царской кровью. Петронас тогда направил к отцу своего палача, который вообще воспринимал мир как-то по-другому, чем нормальные люди.

— Что было потом? — Лина, вся наполнена любопытством.

— Матушку отправили в монастырь, постригли в монахини. Только обряд проводила мать-настоятельница, подруга бабушки. Уже давно была готова девушка, тоже Елена, желавшая уйти от мира. Её и постригли. Под покрывалом плохо видно, да и гости, которые должны были следить за этим таинством, были далековато от алтаря, монастырь был со строгим уставом. Там отшельницы живут. Так что видели эти люди маловато, а смену имени Елены на Марию услышали, это действо не подделаешь. Девушка там и сейчас, наверное, проживает, если со здоровьем всё в порядке. А матушку отец из монастыря забрал. Отвёз в Египет, никому бы даже в голову не пришло искать его у своего главного врага. Внешность немного изменил, матушка вообще всё время под покрывалом, так что спокойно жили. У отца была мечта. Он хотел создать для себя и своих людей своё государство, чтобы жить там по их законам и обычаям. Так что он пошёл по стопам бабушки. Искал знания. В 846 году я родилась, и местный больной, умирающий кадий оформил все документы, как положено, с настоящими именами. Он знал, что после этой церемонии умрёт, но он и так стоял перед вечностью из-за сильной болезни. К тому же, его сыну передали огромные деньги. Отец всегда держал своё слово. Года через два смогли добраться до этого мыса, который нашла ещё бабушка. Продолжили строительство усадьбы.

— Почему выбрали этот мыс? — Первый вопрос, который задал Диване. Я смотрела на него и размышляла — сказать или не сказать?

Дело в том, что если говорить, то только правду. Такими вещами не шутят. Давно уже поняла, почему меня перенесли на такое вроде как неудобное место. Сначала, по наивности, думала, что заботились о моей безопасности. А после встречи с волками, пришла мысль, что опасность подстерегает нас везде, даже в тёплой постели, за закрытыми дверями и высокими стенами. Вдруг, уткнусь в подушку и задохнусь? А потерпев кораблекрушение в бушующем море, вдруг меня, плывущую на бревне, может быть, подберёт проходящая мимо подводная лодка. Возможно такое? Возможно. Тут как мойры и норны, богини фортуны или кто-то ещё, сплетут нити моей и чьей-то судьбы. Правда я верю, что и мы сами можем вплести туда несколько ниточек. Если хватит сил и желания. И воли. Возможно я ошибаюсь, но интуиция подсказывает сейчас не врать. Поэтому и говорю:

— Здесь Место Силы. — И в ответ тишина.

Все мужчины, включая Диване, смотрят на меня с совершенно непередаваемым выражением глаз. Только Лина глядит непонимающе, сразу видно, что не в теме:

— А что это такое — место силы?

Трудно древним латинским языком рассказать про мистические тайны. Но попробую.

— Местом Силы древние люди называли разные места на теле матери-Земли, где на вас нисходит некая сила. Древние называли её энергией. Эта сила разная, и также различны эти места. В одних вы ощущаете покой, в других прилив таких сил, что можно лошадь поднять, в-третьих на вас нисходит любовь — к матери, детям, земле. В некоторых к вам приходит понимание как жить дальше, что изменить, а что оставить. Перед вами встаёт цель вашей жизни, ваших родных и близких. Вы можете сбросить с себя напряжение, горе, разочарование. И наоборот, принять в себя силу, физическую или духовную, покой, вдохновение, понимание. Но всегда надо помнить, что в этих местах — всё не просто. Ты берёшь, но обязательно и отдаёшь что-то взамен. Возможно, что ты при этом сильно устанешь или расстроишься. Мир вокруг нас нейтрален, то есть ни хороший, ни плохой. Он такой как есть, и, если мы в нём живём, значит он нам подходит. Мы не можем от него что-то требовать, но мы можем, внимательно вглядевшись в него, получить подсказки, которые помогут нам не только выжить, но и раскрыть все свои возможности. А это, говорила моя бабушка, очень немало. И здесь нужна не только удача, но и смелость поверить, что эта подсказка тебе во благо, а затем сделать решительный шаг. Ибо в большинстве случаев мы проходим мимо тех подсказок, которые даёт нам мир. Или Судьба? Не знаю, но знаю другое. Если тебе дико повезло, и ты нашёл источник Силы — остановись, прислушайся к себе, попытайся понять, что тебе надо увидеть, сделать, исправить, а может и всё изменить. Ну а если Судьба к тому же, подарила тебе источник, недалеко от которого ты можешь жить, считай, что это самое лучшее, что ты получил от мира.

Я посмотрела на заворожённые лица моих гостей и добавила:

— Так бабушка говорила. Так что думайте, что будете дальше делать. Я вас вылечу, а там у вас есть два пути. Или в вассалы ко мне, или скатертью дорога. И принять решение надо быстро. Мне не нужны здесь чужие люди. Но время позднее, так что идите-ка спать. Потом ещё раз поговорим. Диване, отведи гостей по комнатам и ещё раз покажи, как правильно пользоваться сантехникой.

После их ухода я не стала анализировать пройденный вечер, а вышла во двор и направилась в сад. Боже, какая же я дура. Ведь всё перед глазами было. Нет, чтобы немного мозгами пошевелить. Всё спешила по хозяйству пошуршать, побольше в загашники запихнуть, всё боялась голодной-холодной остаться. С такими-то запасами, что мне подарили. Прямо нет слов. Ну что мне мешало оглянуться в окрест, прислушаться к себе и миру вокруг. Ведь чувствовала необычный для меня огромный прилив сил. Ощущала, как расцветает и становится сильным, выносливым и умным мой молодой организм, как интенсивнее работает мозг, как улучшается память. Всё на молодость спихивала. Как же! Да я в лучшие свои года никогда так хорошо себя не чувствовала! Так много не работала, всё успевая и с отличным качеством. Ну как можно было не замечать, что здесь очень хорошо жить, а чувствовать и творить — ВЕЛИКОЛЕПНО! Как можно было не задуматься над этим феноменом, не попытаться понять — ОТКУДА? Дровишки, говорю, откуда, дылда стоеросовая?! И если бы не эти ребята, то так бы и просидела на попе ровно. Дорогу осилит идущий, а не тот, кто сидит прямо и машет рукой путникам. А боги или кто там мне ворожил, такой глупости не прощают. Спасибо тем, кто меня мордой об тейбл стукнул, разбудил дуру. Слово себе даю, буду теперь внимательной не только к себе, любимой, но и ко всему, что меня окружает. Вдалеке прогремел гром. И ЕЩЁ РАЗ. Дождя, правда, не было. М-да, ну что тут скажешь, слов не найти. Постояла немного, может все-таки польёт? Вроде нет. Наверное, там, наверху, решили дать мне ещё одну попытку. Всё-таки не привыкла в нашем пустом мире к таким вещам. Так что… СПАСИБО.

Послышались шаги людей. Прислушалась. Почти все гости. Явно Диване их отправил лошадей обиходить, Птичий двор он им, видно, не доверил.

— Знаешь, а я ей верю. — Лина, это наивный ребенок, не смотря на всё, что с ней случилось.

— Ты это о чем? — Адольф, её естественный союзник.

— Как о чем? О месте силы, конечно. Я еще на берегу почувствовала, как здесь хорошо, как легко дышится. Но подумала, что это от счастья, что от смерти спаслись. А когда мы сюда пришли, то с каждой минутой мне становилось все лучше и лучше. А у вас разве не так?!

— Вообще-то, я тоже хорошо себя чувствую. Но ведь мне и дома хорошо было.

— И дышалось так легко? И раны так быстро заживали?!

— Ну, не знаю…

— Зато я знаю. У меня бабка что-то такое ведала. Она жила у озера, так там так же было. И легко дышать, и силы прибавляются, и раны быстрее заживали. Да и лечить людей легче было, бабка говорила. Но здесь всё гораздо сильнее. Гораздо сильнее. Хорошо это или плохо, не знаю. Думать надо.

— Думать надо, это всегда и хорошо, и полезно. Так царевна говорит. Только думайте скорее. Она здесь вас долго держать не станет, не к родне приехали. — Вот и Диване подошел.

— Это почему же?! — Ну и наглец этот рыцарь.

— А она вас в гости приглашала? Дорогой Адольф, как мы вас ждали, ждали, так ждали, что все жданки проглядели. Кто ты такой, чтоб тебя византийская царевна даром кормила, поила? Английский барончик? Варвар с дикого острова, вот ты кто. Я бы на ее месте вас вообще не спасал. У неё и так забот хватает. До сих пор отца оплакивает. Она вас спасла, вылечила, приветила, к себе в вассалы позвала. А они тут носом крутят и хвостом вертят, думу думают, как им лучше быть. Да вас сейчас даже затрёпанный барон, у которого имеется одна лошадь и меч, не взял бы таких красивых даже в оруженосцы. Скорее всего, поработил и продал. Если бы от ран выжили. Думать они будут.

— Он ведь прав, Адольф. Царевна такое предложение нам сделала только потому, что с отцом такая беда приключилась. Он бы если и помог бы нам, то не в вассалы позвал, а в лучшем случае в простые ратники. А может сразу в рабы. Нам за этот шанс обеими руками хвататься надо. Вместе и выживем. А если вы думаете силой эти богатства захватить, это у вас не получится.

— С чего это ты взяла?

— Эх, Гуннар. Ну неужели ты думаешь, что царевна пустила вас в дом, уже почти здоровых воинов, и не подумала об опасности? Глупее вас, что ли? Знать есть у неё то, что вас уничтожит, и уже навсегда.

— Думаю, твоя женщина права, шевалье. Не знаю, как вы решите, но я вам советую принять предложение царевны. Так что пошёл спать. Пока, Диване.

— Пока.

— Пошли и мы, любимый. Утро вечера мудренее. Только другого выбора у нас нет.

Гости ушли в комнаты, а я перевела дух. Вроде получилось. Но всё висело на волоске. Лина на уровне чутья поняла расклад. И смогла убедить мужчин. Молодец. Немного оправившись от этой нервотрепки, пришла в сад. Место Силы. Где были мои глаза?! Вот Акация — дерево, зарождающее жизнь. Черемуха — нежное дерево, дружески настроенное к молодости. Шиповник — стимулирует проявления нежных чувств, отвечает за эмоциональную сторону любви, поддерживает в людях нежность, страсть, душевную гармонию. Несколько яблонь. Это дерево — первое в гороскопе друидов. Это дерево женской силы, женской сексуальности. Вот над бассейном склонились четыре Ивы. Эти деревья тоже женской магии. Они связаны с Луной и всеми обрядами, посвященными которые исполняют женщины. Энергетику Ивы нельзя назвать доброй, ей безразличны проблемы добра и зла, она служит только природе, подчиняясь законам равновесия и справедливости. Недалеко стоит Вяз — исключительно мужское дерево, дерево истинных душевных качеств настоящего мужчины. Именно мужчинам он отдает предпочтение, поддерживает все их начинания, но неудачников не любит. Недалеко от беседки — стоят три Кипариса. Это тоже типично мужское дерево, положительно влияет на сексуальную силу мужчин, но и лечит слабых. Кипарис не воспринимает женский организм, но вносит через мужчину гармонию и новизну в семейные взаимоотношения. Справа и слева от калитки Тополя. Помнится, и около главных ворот также. Тополь — абсолютно безразличное к человеку дерево. Его особенность в том, что он, как губка, впитывает все отрицательное из окружающей среды. Возле террасы четыре Сосны — две горных и две чёрных, разбавленные можжевельником, который обладает сильным очищающим свойством. Сосна — дерево спокойствия и высоты духа. Если у тебя настал важный момент, решается судьба и необходимо в спокойной обстановке ответить себе на ряд серьезных вопросов, без общения с Сосной не обойтись. Постой рядом с ней. Сосна — милосердное дерево. И может многое, надо только знать, что делать, что спрашивать, о чем просить.

Вокруг усадьбы лес вообще волшебный. В соответствующем месте, в нужном порядке и количестве растут Ели, которые предлагают свою энергетическую поддержку круглый год. И Лиственницы — успокаивающие деревья. Стоят заросли Ольхи, покровители семьи. Много Осин, поглощающих отрицательную энергию. В окрестностях несколько огромных Дубов и дубравы вокруг них. Могучие деревья, символ огромной жизненной силы и долголетия. Друиды считали его священным. Ибо они являются энергетическим донором, при прямом контакте с этим деревом человек получает максимально возможное количество жизненной энергии. А если вспомнить не только окрестности усадьбы? Вяз, Клён, Рябина, Женский каштан, Ясень, Берёза, Ель, Черёмуха, Ольха.

А травы? Аир, Белая Лилия, Йопо, Ипомея, Кратом, Шалфей, Чалипонка, Ятрышник, Хмель, Чабрец, Тысячелистник, тут рос даже Женьшень! А сколько ещё пропустила?! Ну как не могла увидеть, понять, что в свободной природе так не бывает. Места полянок и рощ выверены, наверное, до миллиметра. Соответствуют сторонам света. Любое растение растёт именно там, где ему комфортней. По моему мнению, тут проходит столько разных энергий, что не пересчитать! Их не только много, они ещё необычайно сильные. Сильнее чем гора Гридхракутта в Индии, где пару тысяч лет назад Будда Шакьямуни создавал свою Сутру Лотоса о Цветке Чудесной Дхармы. Но что-то я всё-таки опять упускаю. Не могут такую сильнейшую энергетику дать только растения, пусть их много и разных. Есть ещё что-то. Но что?!

День моего рождения — 25 августа. Моя главная стихия — Земля. Я разулась и встала на эту стихию прямо посреди двора. Мне было как-то неловко, вроде училась материализму в советской школе и университете. А там учили не плохо и мировоззрение учащимся взращивали усердно. Так что принять сразу такое многообразие мира было… сложно. Но сейчас, когда эта непонятная, не взвешенная и не просчитанная энергия хлынула на меня бешенным потоком, то как я могла не поверить?! И вот стою, закрыв глаза, медленно поворачиваясь по часовой стрелки и слушая мир вокруг. Прошу его откликнуться, прошу от всей души. И он отозвался. Сначала почувствовала тепло. Не повышенную температуру, а мягкое, нежное тепло. Почувствовала телом, разумом, душой. Я потянулась к этому теплу, шаг, второй, третий. Ступала, не открывая глаз, страшась его потерять. Ни разу не споткнулась, ни разу не замедлилась, ни разу не сбилась с пути. Остановилась, когда это тепло окутало меня всю, дальше идти было просто не надо. Открыла глаза.

Это еще что такое?! Северо-восточный угол птичьего двора. Абсолютно пустая полянка, небольшая, метра 2—2,5 в окружности. Идеальной окружности, прошу заметить. И весь этот круг благоухал и радовал глаза золотистым цветом Руты душистой. Трава, которая отгоняет злые силы, устраняет злые чары, но привлекает любовь. Одна из немногих, что пресекает зависть, избавляет от душевной боли. И дарует благословение. Она много ещё чего может, если правильно использовать. Но в соединении с разросшимися вокруг полянки кустами Розмарина, который защищает людей как от болезней, так и всяких порч, очищает, исцеляет, укрепляет интеллект, поддерживает молодость, то их объединённые силы — огромны. Судя по ощущениям, вместе они стали сильными Хранителями бесценной энергии этого места и моей, личной, тоже.

Я смотрела на этот островок и понимала, что здесь — центр и сердце этого места Силы. Но это сердце явно было спрятано под землёй. Я не знала, надо ли нарушать спокойствие этого места, или наоборот, необходимо помочь ему выйти на волю? Пошла по траве, вообще-то не зная, зачем. Через пару шагов, мои ступни уткнулись во что-то тёплое, ласковое и гладкое. Опустившись на колени и раздвинув стебли руты, увидела округлую сферу. Сначала подумала, что она сделана руками человеческими из стекла, а приглядевшись… Это был янтарь, нет, Янтарь. Не спрессованный, не сплавленный, настоящий, живой. Уже та часть, которая находилась на поверхности, была почти полметра в диаметре. А сколько там под землёй?! А когда наклонилась к нему, то увидела чудо. Это был Голубой янтарь!

Однажды, ещё в той жизни, была на экскурсии в нашем новом музее Янтаря. Вываживала работницу министерства, которая нас проверяла. Экскурсовод рассказывала очень интересно, с большим количеством новой для меня информации. Тогда-то я и узнала, что в мире есть ещё и Голубой янтарь, единственный и неповторимый, который добывают только в одном месте на Земле — в Карибском море, на острове Гаити. Причём, только в одной единственной шахте под названием Пало Квемадо Майн, если правильно расслышала. Добывают янтарь вручную, прорубая небольшие шахты, а потом уже извлекают из него кусочки застывшей древней смолы. Цвет этого янтаря, от небесно-голубого до лазурного и аквамаринового, зависит от количества некоего вещества, не знаю названия. Вещество это имеет свойство преломлять лучи света. Представляете, какая красота?

Пока всё это осознавала, из-за облаков появилась Луна. Словно обрадовавшись, камень засветился изнутри. Он действительно испускал свет! Экскурсовод не пояснила нам причины этого феномена, но я поняла одно. Это моё место Силы. Этот Янтарь — мой ангел-хранитель, источник силы и здоровья, моё чудо, моя душа. И никто не должен о нём знать, не только из-за человеческой жадности и глупости. Он и так оделяет нас всех здесь, появившихся, силой и энергией, вон как парни быстро поправляются, не только из-за наших лекарств. Не знаю, как он сюда попал, какие Боги его создали, в чём его предназначение. Но этот Янтарь — ЖИВОЙ и пусть живёт как ему хочется. Свет камня погас, рута обвила его верхушку, Луна спряталась. Всё верно.

Спокойной ночи, мой Талисман.

Глава 7

ФЕЯ И РЫЦАРЬ

Рыцарь отправляется в крестовый поход и

надевает пояс верности на жену…

Во время привала оруженосец спрашивает:

— Сэр, зачем вы одели на нее пояс верности?

Она и так страшнее капуцина,

ее и за деньги никто не захочет!

— Стратегия, понимаешь.

Вернусь и скажу, что ключ потерял!

Просто анекдот.

17.06. — 18.06. 859г.

Утро красит нежным цветом… Впрочем, не то чтобы красит, за окном дождь, но настроение великолепное. Душа поёт. Сердце радостно стучит. Мозги предлагают массу новых и перспективных планов типа «Как создать самое сильное государство в мире и осчастливить окружающий нас народ». Впрочем, позавтракать тоже хочется. Решила сначала реализовать последний проект. Напевая классическое «Легко на сердце от…» и так далее, направилась на кухню. Стоп. А где все? Уже около десяти, заспалась я сегодня, а следов завтрака или его поедания не наблюдается. Вообще. Что-то это не того. Быстро прошлась по первому этажу, заглянула вниз, в подвал, прислушалась — тихо. Вернулась в спальню, взяла из тумбочки пистолет, явно не помешает. Вообще-то, в наше время его даже в туалет с собой надо брать. Пусть не такой большой, как ТТ, но дома пара дамских пукалок в карманах халата и повседневной одежды надо иметь. Распустилась тут с Диване. Не торопясь поднялась на второй этаж. А вот тут уже слышны звуки музыки, в смысле, голоса. Доносятся из комнаты Диване, да, он уже давно номер большой, полулюкс на двоих отжал себе любимому. Только четыре семейных и Люксы больше. Но их я закрыла. Ни к чему развращать молодые души. У наших английских гостей номер двухместный, у викинга тоже, на вырост. Но Диване мне ближе, так что только полулюкс. Подхожу к его номеру тихо, вежливо. Зачем пугать людей? Из комнаты доносится какофония звуков, разобрать которых нельзя даже с такого расстояния. Вдруг раздался рёв. Гуннар, не иначе. Следующие слова подтвердили моё подозрение:

— Диване, не может такого быть, чтобы ты о ней ничего не знал!

— Да не говорила она про себя ничего! Я же вам рассказывал, как она меня спасла. Мне тогда не до разговоров было. Потом, когда дворец увидел, я долго в себя не приходил. Она за это время про меня всё узнала, а о себе ни слова. И я не спрашивал, как нашептала. Да вы и сами понимаете, если это не правда, то кто она? Дочь какого-нибудь вашего герцога? Или, даже графа? А то, страшно подумать, самого барона из селения Коровье вымя?

— Ты не лыбься, а то в морду дам.

— Не дашь. Мало того, что она византийская царевна, так она ещё и Хранительница Источника Силы. Вы же знаете, будь вы трижды христианами, что это значит.

— А что это значит? — Милая Лина, в какой же она растерянности.

— Любой такой Источник даёт силу, здоровье, а если сможешь его упросить, то и выполнить почти любое желание. — Это Гуннар. А он таки знает об этих вещах. — Бывает, конечно, что и наоборот, силу и жизнь забирает, но этот явно не такой. Точнее, забрать он может все, и у кого угодно, но только не у неё. Он её любит и охраняет. Вон как здесь всё цветёт. А птиц то сколько, и здесь, и в лесу.

— И я вылечился недели за две, а как меня волки порвали, думал мне конец. Да и вы свои раны-то вспомните. Сколько бы вам лечиться пришлось бы? Да скорее всего, ушли бы за грань.

— Ну, у нас ребята крепкие, на драккары слабаков не берут.

— Ага-ага. Хочешь я все твои раны перечислю, а потом Лина и Адольф тебе скажут, как долго ты мог протянуть.

— Ладно, хватит об этом. Ты мне…

— А ты меня не перебивай. Я здесь по праву нахожусь. Царевна меня не только вылечила, она меня в род взяла, так что я что хочу, то вам и говорю. А вы здесь никто, должники за жизнь, и не смейте со мной так разговаривать!!

Да, вот этого я не знала. Нет, я кое-что читала о долге жизни, но там было всё очень запутано. В одних случаях долг, в других — не очень. Но то, что за спасение жизни всегда благодарили, это я запомнила. Конечно по-разному, люди-то не одинаковы. Но я, со своими взглядами из будущего, вообще об этом не вспоминала. У нас, конечно тоже за помощь благодарят, в основном деньгами или подарками. Но что бы называть это Долгом Жизни, такого не встречала. И ещё один момент. Когда же я Диване в свой род-то взяла? Убей, не помню. Но говорит он серьёзно, даже за дверью слышно, что не врёт. То есть в свои слова верит. Что же я такого сделала? Ну, конечно! Был только один эпизод, который можно подогнать под эту версию. Когда его домой привезла, я же не только раны обрабатывала, а ещё у него кровь на анализ взяла! Да как всё это обставила, любо-дорого посмотреть. Белые халат и шапочка с небольшими крылышками, на кармашке вышита красными нитками змея, обвивающая чашу. Я его в отдельной комнате, вроде как медицинский кабинет, и нашла. Давно хотела этот костюм надеть, случая не представлялось, а тут такое. Но это ещё не всё. Помнится, я ещё и прозрачные перчатки, белую марлевую маску повязала, вспомнила коронавирус. К тому же, на голову (ну, сдуру!), отоларингологическое налобное зеркало надела. Красивое. Ну, говорю, бес попутал. И вся такая красивая и блестящая, беру у него из руки кровь. Целый шприц. Выливаю в пробирку, трясу её, не помню, зачем и сколько. Наверное, доктора Айболита изображала. Детство тела взыграло. Потом вставила в красивый, блестящий ящичек, нажала на что-то и это что-то как загудит. Что мог подумать средневековый мальчик, можно себе представить. Наверное, из-за этого он так долго был неадекватен. Спасибо рыбкам, отошёл.

— А какой ритуал она с тобой провела? Полный или частичный?

— Я тогда раненый был, соображал плохо. Она меня обмыла, надела мужскую одежду их рода.

— Откуда знаешь, что их рода? — Гуннар, недоверчивый ты наш.

— На чисто-пречистой белой рубахе, с вшитыми рукавами, спереди на красном щите двуглавый орёл с золотыми клювами, опирающийся на золотой крест, под которым были ворота, наверное, в рай. Каждое пёрышко было видно. Да, ещё внизу стрела была.

— Да, византийские вышивальщицы по всему миру славятся! — Лина, как всегда, вычленила из рассказа самое главное.

— Нет, это не вышивка была.

— А что?

— Да я и сам не понял. Это не нитки, не фреска, я её в церкви в Кракове видел. Здесь разные краски пропитали белую ткань и стало видно орла на щите. Вот.

— И не смешались?!

— Нет. Я на следующий день, ну, случайно, эту рубашку запачкал. Думал, убьёт меня за порчу такой дорогой вещи. А она рассмеялась, дала кусок смолы, не смолы, хлеба, не хлеба, МЫЛО, называется. Заставила постирать, показала, как надо,

— А как надо?

— Тебе что, сейчас стирать приспичило?

— Да, Лина, не перебивай, это сейчас не главное. Продолжай, Диване, пожалуйста. — Ишь каким вежливым наш рыцарь стал.

— Я постирал, так они не только не исчезли, но и грязь смылась, и краски стали как было. Правда, она у меня её потом забрала.

— Ещё бы она её не забрала. Такие вещи только для серьёзных ритуалов хранят. И то, что она не сняла с тебя эту рубашку сразу, говорит о серьёзности её намерений. Но рассказывай дальше, а то ты, кажется, пропустил кое-что важное.

Интересно, что Гуннар имеет ввиду? Ладно, потом попытаюсь понять. Но, никогда не думала, что моя поездка выходного дня в Польшу, в аквапарк Миколайки, принесёт мне такие бонусы. Купила тогда горящую путёвку и собралась поспешно, ну и забыла взять футболку. После бассейна тело влажное и платье одевать не комфортно, а в халате рассекать по отелю мне не нравилось. Вот тогда в тамошнем магазинчике и прикупила несколько футболок. Там много их было и разных, особенно много с орлами. В этом суверенном государстве в гербе почти каждого повята, района по-нашему, орёл присутствует. Я выбрала две футболки с гербом Бжезинского района, их герб мне самым интересным показался.

На ярко красном щите двуглавый орёл. Если прямо смотреть на него, то справа он с чёрными перьями, а слева, соответственно, белыми. Клювы золотые, но морды-лица такие надменно-злые, что плюнуть хочется. А в тайном, так сказать, месте, где должны начинаться расти лапы, расположен золотой укороченный лапчатый крест, почти Мальтийский. То ли его орёл, так сказать, снёс. То ли сел неудачно, и поэтому у него такое поганое настроение. Не знаю. Но это ещё не всё. Крест стоял то ли на подкове, то ли на карнизе открытых ворот. Из конечной точки символической линии (подкова — крест — соединение передних хвостовых частей орла) вылетала стрела. Что она там делала, куда летела, понять было сложно. Правда, у меня вариантов было много, но продавец уже начал на меня нехорошо поглядывать, так что я быстренько расплатилась за две штуки, так как больше у них не было, и попросила ещё несколько штук с эмблемой Zoorganic, и ретировалась. Настроение было великолепное, жалко только, всего пара таких футболок осталось, видно ценителей искусства, кроме меня, здесь было немало. А то я бы всем друзьям подарила такой уникальный девайс. Так, а что там наши гости ещё обсуждают?

— Дальше? Дальше она подошла ко мне, взяла правую руку, перевязала её какой-то растягивающейся верёвкой, потом помазала какой-то мокрой тряпочкой, пахла она сильно. Вином. Но невидимым.

— Ах!

— Потом взяла как из воды или весеннего льда сделанную толстенькую палочку, из которой торчала маленькая металлическая игла. Она воткнула её мне в руку и из неё в эту палочку потекла моя кровь.

— Ах!!

— Да тише ты, женщина! А дальше? — Гуннар, видимо, уже готов наставить Лину на пусть истинный.

— Она вылила мою кровь в такую же пустую палочку и поставила её в красивую шкатулку, на что-то дотронулась и там загудело.

— Ах!!!

— Недолго погудело и перестало. Взяла другую стеклянную бутылочку, поболтала её, капнула себе на руку, там была её кровь. Я видел. Достала из шкатулки мою кровь и перелила в эту стеклянную бутылочку. Потом она себе ею палец помазала. Потом…

— В стеклянную?! Её кровь?!

— Лина, ты можешь помолчать?! Ты мешаешь Диване рассказывать, он может что-нибудь пропустить! — Даже Адольф уже не выдержал. Эмоциональная девушка.

— Да уже почти всё рассказал. Потом она из бутылочки со смешанной кровью все мои раны помазала, щипало сильно. Она ещё раз меня утром всего обмазала, пока всю кровь не истратила. Но уже на следующий день начало всё заживать.

Ну что тут скажешь. Парень был ранен, мозги работали через раз, естественно перепутал последовательность событий, что-то не увидел, зато увидел то, чего не было. Все молчали. Но что, интересно, скажет наш тайный волчара? По-моему, он особо сильно интересуется этим ритуалом.

— Всё, что я знаю про такие ритуалы, говорит одно: ты взят в Род. Правда, раз она не назвала тебя наследником, то на имущество и лен ты прав не имеешь, а на титул — да. Но повезло тебе сильно, в тебе теперь течёт царская кровь, а это много значит. Ты можешь любой лен взять, если, конечно, сил хватит. Но и проблем может принести немало. Хотя, их всегда много, кем бы ты ни был. А вот такой шанс бывает один на тьму.

Я тихонько отошла от двери, спустилась на середину лестницы и нормальным, упругим шагом, напевая тихонько под нос ту же «Легко на сердце…» направилась к комнате Диване. Постучалась, вошла и чуть себя не выдала. Кроме хозяина не было никого. Во дают!

— Диване, быстро буди наших гостей и спускайся. Ты живность покормил?

— Конечно.

— Отлично. Тогда на кухню, поможешь с готовкой.

Пока проходил утренний моцион и завтрак, я твёрдо отбивала попытки гостей продолжить разговор. Наконец, все поели, и как им не хотелось всё узнать досконально, отправила всех любопытных на работы. Лина занялась животными и птицами. Диване их, конечно, кормил, но уборкой в эти дни не занимался. Рассказав, что и как надо делать и где что лежит, отправила девушку на Птичий двор. Работа знакомая, справится. Провела осмотр раненых, выздоравливают, как в живой воде искупались. Всем раздала задания по их состоянию здоровья, то есть разбирать и складировать трофеи. Сама села за комп, работая боссом нашего склада. Вывела таблицу Эксель и задумалась. Шутки шутками, но дело это серьёзное. Если, конечно, не хочешь разбазарить нажитое. У меня, к сожалению, не только найденное на берегу, но и то, что мне Боги подарили, не было учтено. И я поклялась себе страшной клятвой, что пока не наведу в этом деле порядок, никаких других разбитых кораблей в упор не увижу. Заодно, назначила Диване своим секретарем и заместителем заведующей складом. Все-таки сын купца, понимает, как важна эта работа. Но на произвол его не бросила, нет. Помогала, как могла.

Для размещения и оформления найденного имущества выбрала сортовой метод складирования добра. Оформила таблицу как «Карточку складского учета», во как. Почти как в будущем. Место положения товара; его название; количество; если можно так высказаться — то и его сорт; тара — её размер и масса; цена в стране изготовления и местная цена; когда и с какого корабля (каравана, отряда, уничтоженной стаи волков и т.п.) взято или найдено. С компьютером Диване был немного знаком, так что разберется. И оформит. Правда, золотой запас считать буду сама. А то, соблазны, соблазны. Если ещё что пропустила, потом добавлю. Но чем обладаю, теперь буду знать точно. И на будущее дала себе слово, что это направление моего хозяйства буду держать под контролем.

Поэтому донесла до моих гостей чёткий приказ: пока всё не рассортируем, почистим, помоем, постираем, смажем, упакуем, не расставим и не разложим по местам, а также, не перетащим на нужное место многое из наших запасов, которые лежат не там, где надо… Другими словами, пока мы не наведём порядок, никаких рассказов и показов! Если бы вы видели, как они все работали, как работали! Стаханов отдыхает. И на всё про всё у нас ушло три дня. Самой не верится. За ударную работу решила устроить ранний, праздничный ужин. Мы с Линой очень постарались сделать его таковым. И вот он закончился, мы убрали со стола, Лина разнесла напитки и сладости, ну а я продолжила свой рассказ:

— Строительство усадьбы заняло не один год. Здесь применили все тайны и разработки жителей Северной страны, конечно те, что нашли в их подземном городе. Наконец, всё было готово. Как-то так совпало, что отцом заинтересовались египетские местные власти. Он говорил, что встретил человека, который был у него в плену. Тот его и узнал. Точно не знаю. Собрались быстро. Хорошо ещё, что большую часть имущества уже перевезли сюда. Мне тогда было 9 лет. В плавании нам пришлось несладко. Осень, шторма, плохая погода. Матушка простудилась и заболела. Еле довезли до усадьбы. Но здесь стала поправляться. Довольно быстро. Всё бы ничего, но отец опять стремился в подземный город Северной страны. Он говорил, что там ещё очень много всего и надо всё это забрать. Воинов у него было много, почти 800 человек. И каких, у императора таких не было. Что касается кораблей, то под его рукой было четыре дромона, три из них на 2 ряда вёсел и последний, на 1 ряд. Вполне достаточно. В тот год они не здесь зимовали, а в Кракове, на Висле. Отец не хотел, чтоб все знали об этом месте. Мало ли. Отдыхали от души и, видно, под вино, кто-то проболтался о тайном городе. Матушка, кстати, отца отговаривала от похода, но он настоял на своём и весной отправился на всех четырёх кораблях, забрав почти всех воинов. Отец говорил, что это место закрытое, тайное, и не видит его никто. Здесь остались два моих учителя, отличные бойцы, но уже старые и с многими ранами, моя пожилая няня и мамина ближайшая служанка. У мамы было ещё несколько девушек в услужении, но их взяли в поход, еду приготовить, постирать, раны, если что, подлечить.

Тут парни одновременно хмыкнули, но я не обратила внимание на эти инсинуации.

— Матушка говорила, что нас мало и может случиться страшное, например, викинги нападут. Но отец не послушался, только повторял, что на этом месте с нами ничего не может случится.

Гуннар аж передёрнулся. А что он хотел, эти морские орлы с V века разбойничают, на правду обижаться не надо.

— Поход прошёл удачно в том смысле, что к подземному городу они дошли. Но в этот раз им стали мешать. Причём, непонятно кто. Нападали тихо, как правило, ночью. Люди стали умирать неизвестно отчего, ран на теле не было. Проход, которым они прошли в город раньше, был засыпан. Очень основательно. Появился страх, потом, ропот. Короче, собрали всякого сколько смогли, загрузили, как получилось, и ушли домой. И то много чего было. Когда они проходили остров Борнхольм, на них напали. Целый флот. Отец приказал самому маленькому и быстрому, к тому же меньше всех загруженному дромону плыть к нам. На нем около 50 воинов осталось, и он хотел, чтобы те нас охраняли, я так думаю. Часа через два разразился шторм. Он длился почти трое суток. Кораблик всё же дошёл, только разбился около берега, как и ваши корабли. В живых осталось двое, они как-то добрались до берега. Мы их не сразу нашли, только когда шторм закончился. Они там двое суток пролежали. Но рассказать о походе успели. А отец не вернулся.

— И как же вы тут одни?

…Лина, милая, ты даже не представляешь, как. И не одни, а одна. Днём ещё ничего, работа, работа. А вот поздно вечером, когда ложишься спать, и тебе мерещатся все страхи мира и только одна надежда — собака, которая учует опасность, и ты успеешь схватить оружие и, возможно, отобьёшься. Даже на все богатства, которые здесь нашла, я смотрела с недоверием. Вдруг это приготовлено не для меня? А вдруг это ошибка? И на моём месте должен быть кто-то другой? И даже если это приготовили для меня, то, кто это сделал? Для чего? Что должна сделать я? И чем я буду расплачиваться за все эти богатства? Вопросы, вопросы. Придумывала ответы на них и ждала подтверждения или опровержения моим домыслам. Иногда получала их, чаще нет. Но, думаю, пока иду в русле политики партии и правительства, как говорили в годы моей молодости, так что, возможно и выживу. А при огромной удаче, может сделаю даже что-то полезное…

— Трудно. Умерла няня. Конечно, старенькая уже была, но крепкая. Думаю, все эти несчастья её подкосили. К тому же мы все оставшиеся, всё, что на дромоне из Северной страны привезли, больше недели спасали. Все измучились, простыли. Так что няня просто не выдержала. Она персиянка была, язычница-огнепоклонница, так что мы её кости сожгли и пепел над морем развеяли. Мои учителя были очень старые, но крепкие. Летом 857 года они подошли к матушке и сказали, что их время ухода за грань пришло. Год-два они могут протянуть, но будут становиться слабее и закончат жизнь жалкими развалинами. Поэтому они решили не ждать такой стадии угасания и пока ещё в силе, хотят провести Ритуал Защиты. Они тоже были людьми отца, персы, жрецы и воины храма Луны. Они знали, как проводить этот Ритуал для нас и нашей земли от любых врагов: живых и мёртвых, людей и зверей, небесных и земных катаклизмов. И в день летнего солнцестояния они совершили этот Ритуал.

Когда это говорила, то где-то далеко, в туманной дымке, увидела двух стариков, стоящих друг перед другом, привязанные к столбам. Лица спокойные и одухотворённые. Вокруг лежали какие-то камни, оружие, вещи, тушки разных птиц и животных. Этот островок окружали несколько рядов поленницы дров. Самый дальний круг уже прогорел и по канавкам огонь перебрался на следующий круг. Не знаю, это видение показало мне действительный ритуал, совершённый где-то и когда-то, или это мои выдумки, получили овеществление, не знаю. Но я чувствовала, что это действительно было и касалось именно меня. Закрыв глаза, как в трансе, я захотела передать эту картину моим слушателям. Никаких вопросов, молчание и бледные лица. Видимо, получилось.

— Мама долго плакала. Они так много времени были с нами, мы их любили. Они нас тоже. Они заботились о нас, учили нас с мамой, защищали, помогали в делах, и последним днём своей жизни они дали нам такую защиту, которой нет ни у кого из владельцев Земли. Как вы, наверное, догадались, что в этом Ритуале приносится жертва. Только человеческая и только добровольная. Такую и принесли мои старики. Так что здесь мне находиться безопасно. Абсолютно.

— Но вы не сможете сидеть здесь всю жизнь, раз вас ведёт пророчество. Что тогда будет с вами?

— Гуннар, ты не знаешь, что перебивать нехорошо? Может, если бы дослушал до конца, узнал бы ответ на свой вопрос быстрее? — Надо же, замолчал. — Тут дело в том, что мои защитники сделали так, что те люди, которые начнут планировать для нас какие-либо неприятности, то им или денег на это не хватит, или у самих проблемы возникнут, или что-то другое отвлечёт. Наше дело быть внимательными и не бросаться в бой с мечом наголо с первой минуты встречи. Но отслеживать всё вокруг, конечно, надо. И самим что-то делать. Под лежачий камень вода не течёт. Но никакая защита не заставит человека жить.

— Что это значит? — Лина не понимающе смотрит на меня, а вот парни, кажется, догадываются.

— Мама не хотела жить дальше. Без отца. Как я её не тормошила, как не спрашивала совета по делам поместья, мама только улыбалась тихо и говорила, что я всё уже знаю и умею. Я велела служанке внимательно смотреть за ней, но работы много, рук мало и однажды мама ушла, как она сказал Лите, искупаться. Я в это время в лесу была, а Лита в саду работала. Вдруг слышу, что она кричит, что матушка к морю пошла. Побежала за ней, но мама спустилась на подъёмнике и там его застопорила. Лите пришлось бежать по лестнице. Когда я примчалась, то со скалы увидела, как мама заходит в море и её уносит течение. Лита бросилась за ней, но течение здесь сильное, оно и её утащило. Я видела, как они ушли на дно. Так и осталась одна. Вела хозяйство, и привыкала к одиночеству. Но на следующий год встретила Диване. Эту борьбу с волками предсказал прадедушка. Поэтому взяла Диване в род.

— А если он тебя когда-нибудь предаст? Ты же его недолго знаешь. — Спасибо, Гуннар, тебе за этот вопрос, он мне реально был необходим. Диване вскинулся и хотел что-то сказать, но я перебила:

— Не думаю, что он это сделает. — Диване разулыбался. — Но, если такое случится, он умрёт. В тот же день, где бы это ни было, буду я там или нет.

— Ох!

— Не ох. Если ты становишься царевичем, на тебя накладываются очень серьёзные обязанности, и ты уже не можешь вести себя как свинопас. Впрочем, если Диване не хочет брать на себя обязанность верно мне служить и помогать, то могу провести ритуал выхода из рода, и он станет простым слугой или уйдёт отсюда, а память я ему вычищу. Он не сможет рассказать никому, что он здесь видел и делал. Так что подумай, Диване, как жить дальше, и скажи мне своё решение. Ведь когда проводила ритуал, то просто шла за пророчеством, но вдруг это не тебя мне надо было спасать от волков. Может это ещё раз повторится, волков в этих лесах много.

— Нет, меня. То есть, я хотел сказать, что это про меня говорилось. И я тебя не предам, и не собирался даже. Мы с тобой так хорошо жили, пока… В общем, я клянусь Богом света, войны и всех вод Потримпсом, Богом молнии и дождя Пэркунисом, Богом смерти и подземного мира Патолсом и Богом изобилия Пильвитсом, что я вошел в род царевны Елены добровольно, с чистым сердцем, и буду служить царевне и роду верой и правдой, никогда не нанесу вреда и не предам, а если нарушу клятву, то пусть меня покарают Боги!

Интересно, он забыл или специально не назвал титул Потримпса как покровителя магии? Если по второй причине, то мальчик растёт, растёт. Хорошо, если он начинает понимать, что, где, когда можно говорить или нельзя.

БАБАХ! БАБАХ!! БАБАХ!!! Мы все, без исключения, вжали головы в плечи. Такого грома я здесь ещё не слышала. Прямо над головой прогрохотало. Пока все приходили в себя, не стала дожидаться дождя, а просто сказала:

— Клятва принята. — Никто и не возразил. Подумала и добавила. — Думаю, сейчас лучше идти спать. Завтра продолжим.

Наутро поднялись немного позже обычного. Сделали все хозяйственные дела, провели тренировки и сели завтракать. Поели спокойно, не спеша. Но если Диване был где-то в другом, потустороннем мире, то остальные нетерпеливо ожидали продолжение. Я эти мечты просто-напросто обломала:

— Всё, что вам можно было знать, я рассказала. Теперь хотела бы узнать поподробнее ваши истории. Лина свою мне уже поведала, так что очередь за мужчинами. Кто первый?

— А с чего вы взяли, ваше высочество, что мы расскажем вам о себе? Вы не мой ярл или конунг, чтобы я отчитывался перед вами или делился секретами.

Ах, как Гуннар мне подыгрывает, ну просто песня. Хотя и не знает об этом. Стоп, а может он это не по простоте душевной или из-за нервов так подставляется? Может он специально мне подыгрывает, чтобы я приняла те решения, которые ему нужны? Тогда почему они совпадают с моими? Это надо обдумать. Но ответим, как мне надо:

— А я вас не заставляю всё это делать. Вы можете прямо сейчас взять своё оружие, дам вам немного еды на дорогу, дня на два, потом сами охотиться будете. И можете отправляться на все четыре стороны. Как вы понимаете, дорогой будущий ярл, вы мне с вечным вашим недовольством и пререканием здесь не нужны.

Тут, как по заказу, спокойно спавшая на коврике Дэзи элегантно встала, отряхнулась и медленно и вальяжно прошла за спину Гуннара.

— Или вы по каким-то причинам считаете возможным жить в моём доме, есть мой хлеб, лечиться моими лекарствами и плевать на меня с самого высокого дуба? Или вы считаете это поместье своим по праву завоевания? Или вы считаете, что если мне только 13 лет, то вы можете мной командовать? Нет, викинг. У всех вас только два пути: или вы становитесь моими вассалами, или уходите отсюда. И я не боюсь, что вы приведёте сюда кого-то. Вы забудете обо всём, что здесь было. Три минуты всем вам на размышление.

Достала два Ruger LC9s, найденные на оружейном складе, сняла с предохранителей, положила на стол перед собой и прикрыла ладонями. Не знаю, правильно ли я сделала, но мне было так удобней. Надеюсь, в случае чего, выстрелить успею. Все, кроме Диване, уставились на игрушки в моих руках. Он с огнестрельным оружием уже давно знаком, поэтому тихо ухмылялся. На лицах гостей явная растерянность. Вроде ничего пугающего, наоборот, маленькое и красивое, но нечто опасное в них явно ощущается. Разговор предполагался застольный, можно даже сказать, дружеский, и такой ультиматум с моей стороны. Хоть и царевна, но ещё девчонка. Одна с пацаном, а тут двое мужчин, уже выздоравливающие. Но такой напряг никто не планировал, раны всё ещё до конца не зажили. Но тут всё не так как везде. И Боги языческие своё слово сказали. Но такой дворец! Наверняка, уже между собой хоть вкратце, но ситуацию анализировали. Собака, конечно, сильная, но всё же побороть её, когда от ран оправятся, смогут. А сколько здесь добра! Но почему девочка спокойна и Диване улыбается? И что у неё в руках?!

Примерно такие мысли мелькали на лицах моих добрых гостей. Я их даже не осуждала. Молоденькая девчонка, пусть и царевна, но без страны, двора, родственников, даже охранников нет. Живёт с одним парнишкой и собакой, а тут такие сокровища, которых нигде в мире нет. Да спасла, да вылечила, кормит-поит, но это, наверное, от слабости, видать боится. Ведь без мужчин такое богатство не сохранить. Наверное, можно или договориться, или на поединке с парнем всё здешнее прибрать. А тут такое непонятное поведение юной царевны. И, главное, страха у неё нет. И Боги, что вчера отметились, всё время вспоминаются. Мне их метания надоели, и я решила их поторопить с решением. Два выстрела подряд и разлетается осколками бутылка рядом с Адольфом, чтоб почувствовал запах неприятностей. Скрипит зубами от боли Гуннар, зажимая рану на предплечье. Ну, надоел уже, никакой благодарности и никакой дисциплины и уважения. Интересно, всё-таки, кто он такой? Ладно, потом разберёмся.

— Диване, проведи нашего пока ещё гостя до комнаты, дай чистые тряпки, рану сам пусть обработает, лекарства наши на него тратить нечего. Вода там есть, позавтракал, а завтра утром отправим на все четыре стороны. Приготовь еды на два дня, простой лук, который ты пытался сам сделать, нож попроще и хватит с него. Дэзи, сходи в туалет, и становись на караул возле его двери. Коврик тебе туда Диване принесёт.

Моя красавица широко зевнула, показав все клыки и спокойно, с достоинством отправилась во двор. Все гости проводили её ошарашенными взглядами. Диване подошёл к викингу, у которого кровь текла всё сильнее:

— Пойдёшь наверх или тебя подтолкнуть?

— Смогу и сам.

— Конечно, прошу. — Ну, настоящий Берримор.

Когда они вышли, я повернулась к сладкой парочке. Лина прижалась к своему рыцарю, он приобнял её здоровой рукой. Адольф смотрит на меня, явно пытаясь понять, что надо делать. Я тоже смотрю на него и молчу. Это молчание продолжается, и никто не хочет его прерывать. Лина, по-моему, голову уже в рыцарскую подмышку полностью засунула. Положение спас Диване:

— Моя царевна, тряпки и воду арестованному дал, дверь закрыл. Дэзи легла на пост, то есть, на караул, то есть, ну, в общем, легла.

— Вот и хорошо. Убери, пожалуйста, осколки, и принеси розовый мускат для меня и белое сухое для гостей. Не забудь чистые бокалы. И подвинь вазу с печеньем. Спасибо. А вы садитесь, не стесняйтесь. Наливайте вино, думаю оно вам не помешает. Сразу скажу, первый вариант наших взаимоотношений я вам сейчас не предложу. Видела, какие мысли мелькали у вас в голове обо мне, моей усадьбы, моего богатства и моего одиночества. Я перестала вам доверять, от слова «совсем». И раньше-то особо не обольщалась, но нехватка своих людей заставила меня рискнуть. Ну а как вы ответили на предобрейшее, сами знаете. Так что я сначала послушаю вашу историю, а уж тогда решу: протянуть вам руку помощи или отправить отсюда завтра утром вместе с викингом. Так что начинайте.

Куда рыцарю было деваться с подводной лодки? Произнёс первое слово, а потом полилось. Рассказывал долго, сумбурно, с повторами и экспрессивной лексикой, так что перескажу своими словами.

Адольф, наш Волк благородный, родился в 837 году в семье английского, точнее валлийского графа, советника короля Уэссекса Этельвульфа. В честь которого его и назвали волчьим именем. Всё было не плохо, но пришло время жениться. Вообще-то, пожениться в средневековой Англии было легче, чем в туалет сходить. Главное для супружества, это наличие мужчины, женщины и их устное согласие на заключение брака. Если девушке уже исполнилось 12 лет, а юноше 14, то даже не требовалось согласия семьи. И ни одна официальная структура этот брак не оформляла. Молодожёны вступали в брак хоть в таверне, хоть на лавочке у дома, хоть в лесу. Правда, был нюанс. Если переспали друг с другом, то брак вообще заключался автоматически. Я не совсем понимаю всю эту процедуру, но при судебных разбирательствах, чтобы доказать наличие брака, надо было доказать наличие секса между молодоженами. Как-то так.

В общем, в этой стране брак в данное время весьма серьезно отличался от будущего романтичного идеала. Он имел очень отдалённое отношение к любви, если вообще имел, но в родовитых семьях, всё чаще брак становился неким союзом между семьями. Тут складывались политические мотивы, создание военных и торговых союзов, перераспределение собственности. Жена рассматривалась, как правило, только частью этой собственности. Именно таким браком собирался сочетаться наш герой. Но будущую собственность предварительно надо было тщательно осмотреть до заключения сделки, а то вдруг она больна и на наследника нельзя будет рассчитывать. Поэтому отец Адольфа попросил дворцового капеллана осмотреть Филлипу, дочь герцога какого-то, как предполагаемую жену для своего юного сына. Имя и род девушки наш рыцарь благородно не озвучил. Мне тоже это не было интересно. Лина, правда, немного расстроилась. Отчёт капеллана сообщал, что девушка здорова, члены не изувечены, выглядела нормально. Возраст 14 лет, вполне взрослая. Был заключён устный договор о военном союзе и передачи какого-то приграничного замка с двумя прилегающими деревнями. Жених отправился становиться мужем. Приехал. Познакомился с будущей роднёй. Девушка, действительно нормальная, не красавица и не уродка. Подойдёт.

Но вдруг, прямо перед родственниками и гостями, Филлипа заявляет, что согласится на свадьбу только при одном условии — она останется девственницей на всю жизнь. Немая сцена. Родители невесты перевели всё в шутку, все посмеялись, но наблюдение за исходом конфликта не бросили. Ведь для брака необходимо согласие обоих молодоженов, плюс секс. Что-то надо было делать. Так что родители заставили её реже ходить в церковь, возили на вечеринки с молодёжью, давали ей любовные микстуры. Но девушка от своей идеи не отказывалась. Наконец, отец условился с Адольфом, что его впустят ночью в дом и в её спальню тоже. Для исполнения обязательного ритуала, разумеется. Но Филлипа не только не слушала его любовные вирши, более того. Когда он попробовал увлечь её в постель, девушка открыла окно и на весь город стала кричать, что её насилуют. А вот это делать было нельзя, за изнасилование — смерть. По согласию пожалуйста, делай что хочешь, а насильно, ни-ни. Стражники прибежали минут через 6—7. Невеста кричала, что в случае брака, жить с ним будет только как брат с сестрой. Во Христе. Стражники слушали внимательно. Некоторые её выражения заучивали наизусть. Нет, не потому, что слова были матерные. Стражники такие выражения и так хорошо знали. Заучивали они те обоснования, которые не позволяли невесте вступить в интимные отношения со своим мужем. Уже через годы, от купцов, мы слышали, что эти сентенции обсуждали в городе несколько лет, а вскоре даже издали отдельной брошюрой, с картинками и вступительной статьёй падре местного храма. Деньги собирали всем городом, несмотря на то, что все монастырские переписчики ради такого богоугодного дела работали за треть цены. Но спрос был сильно велик. Каждая семья считала необходимым иметь в доме это произведение, а некоторые даже посылали родственникам в другие города.

Более того. Во всех тавернах города стали делать ставки: получится у парня стать мужем, или не получится. А мы помним, что в эти золотые времена без секса брака не бывает. Жители города смеялись над ним и дразнили его. Герцог рвал и метал. Но дочь свою он любил и пытался убедить её миром. Поэтому он организовал ещё одну попытку. Адольф согласился, девушка ему нравилась, и он снова «тайно» проникнул в дом и попытался овладеть ею, дабы избавить свою невесту от этой дури. Сгорая от возбуждения, он ворвался в спальню, чтобы уже действительно изнасиловать свою будущую жену. Но она успела снова высунутся в окно и начала вновь проповедовать за безгрешную жизнь. Тут уже жених озверел. Плюнув на все договорённости, попытался скрыться из города. Но добрые горожане, никогда не испытывавшие такого удовольствия, его из города не выпустили, благо была ночь и ворота города закрыты.

Наконец, упорство и глупость Филлипы привели её родителей в бешенство. Отец угрожал выгнать её из дома, а мать её избила, причем сильно. Но со слов жениха, ей были видения девы Марии, которые поддерживали её в данных испытаниях. Чтобы избежать гнева семьи и половых сношений, Филлипа сбежала из дома и стала отшельницей в одном из женских монастырей[18]. Адольф настолько устал от прямых и завуалированных насмешек окружающих, что переплыл Ла-Манш и отправился в монастырь Ландевеннек, аббат которого был его дальним родственником. Но приехал поздно, аббата уже не стало. В святом месте он увидел такой разврат, что даже в королевском замке, где все вели себя довольно раскрепощённо, такого не было. Сначала опешил, потом присмотрелся. Пару раз тоже повеселился, не пошло. И настроение поганое, и всё слишком было… грязно. Решил уехать ко двору Пипина II, короля Аквитании. Уже было собрался, но совершенно случайно стал свидетелем попытки изнасилования молоденькой монашки двумя гостями нового аббата. Девушка защищалась так отчаянно, что он не смог удержаться. Помог буквально на инстинктах. Но даром это не прошло, новый аббат выразился в таком духе, что Адольф понял, что пора делать ноги. Но Лина действительно его серьёзно зацепила, и понимал он прекрасно, что с ней сделают, как только он уедет. Так что, не смотря на возможные политические неприятности, он увёз её из этого ада. Единственный корабль, который они нашли в порту, был дромон, направлявшийся к пруссам за янтарём. Им было всё равно куда плыть, тем более капитан заверил, что на обратном пути они зайдут в Уэльс, так что они решили устроить себе небольшой отдых, типа свадебного путешествия. Поэтому с двумя слугами и оруженосцем они взошли на дромон, выкупили отдельную каюту для себя и гамаки для свиты и отправились в путешествие. А там, то да сё, луна и море, чайки над волнами. Короче, поженились. Как в это время в Англии этот обряд проходит, мы помним. Чем этот свадебный круиз закончился, мы знаем.

— Ну, что ж, дамы и господа. Я вас выслушала. Теперь я всё обдумаю и приму решение. Идите спать, пожалуйста. Утром поговорим.

Да, утро вечера мудренее.

Глава 8

ВАССАЛЫ

Когда рыцарь с дружиной вернулся из

боевого похода, король спросил:

— Мой верный вассал, вижу ты цел и невредим и я

рад. Расскажи, что ты сделал во славу своего короля?

— Ваше величество, во славу вашу мы предали огню и мечу

все земли ваших врагов к югу от нашего королевства!

— Спятил ты что ли?! У меня же нет никаких врагов на юге!

— Да ладно, чего вы так расстроились?

Теперь они у вас там точно есть.

Просто анекдот.

19.06. — 20.06. 859г.

Утро. Быстро умываюсь, одеваюсь, вооружаюсь, завтракаю. В столовой только я и Диване.

— Позови наших молодожёнов и приведи Гуннара.

— А они не начнут с нами воевать?

— Не думаю. Они ещё ослаблены, к тому же я вооружена, а они нет. Ночью из комнат не выходили, Дэзи хвостом клянётся.

— Ты всё смеёшься, царевна, а они хоть и ранены, но воины очень сильные. Да и девушка может помочь.

— Да, понимаю я всё. Но люди нам нужны. Мы с тобой в этом мире одни не справимся, сам понимаешь. А эти нам подходят, как по заказу.

— Почему?

— Они изгои, даже викинг.

— С чего ты это взяла? Ну, сбежал графский сынок, женился не спросясь, от этого в изгои не выгонят.

— Да, это так. Но вчера он не всё нам поведал. Лина проболталась, когда мне про монастырскую жизнь рассказывала. Сама даже не заметила. Там не просто они из монастыря уходили. Судя по всему, Адольф кого-то из насильников убил. А тот был явно птицей высокого полёта. Ведь ему ничто не мешало вернуться в Британию, не верю, что в порту только один корабль стоял. Да ещё дромон. Если они так уж подольше хотели наедине побыть, надо было в тёплые края направляться, а не к северным дикарям. Некуда им было идти, некуда.

— А здесь они как собирались жить?

— Думаю, тут два варианта. Первый, обмануть и замести следы, направляясь к пруссам, а потом вместе с какой-нибудь подходящей командой отправиться в Византию. Но тут очень много возможных неприятностей вырисовывается. Думаю, они второй вариант проводили в жизнь. То есть, прибиться здесь к какой-нибудь дружине. Ты лучше всех нас знаешь, как часто датчане совершали набеги на ваши поселения. Но я слышала, что и курши[19], и пруссы стали отвечать датчанам взаимностью. Ты же не будешь отрицать, что самый богатый рынок находится в Самбии? Арабские купцы к вам ещё в прошлом веке тропку проторили. Конечно, королей-царей у вас нет, и каждое племя живёт по своему укладу, но зато у каждого вождя имеется дружина и очень большая. Так?

— Конечно, живём мы не бедно, а добро надо охранять. Потому и с викингами дружимся.

— Ну, допустим, с ними вы дружитесь не для охраны добра, а наоборот, его добычи. Но сейчас не об этом. Ваше побережье всегда было открыто для свободных воинских дружин. Все волки морей знают, что у города Кауп[20], можно не только продать любой товар, но и взять внаём отряд или наоборот, предложить свои услуги. Думаю, он хотел войти в какую-нибудь дружину, даже в морскую. Семьи викингов и дружинников живут там спокойно. Так что это вполне возможно.

— Да, возможно. Их сразу всех вести к тебе или по очереди? — Тут я немного задумалась. А, была — не была.

— Выведи Гуннара, закрой дверь на ключ, позови молодожёнов, веди викинга к лестнице, не дожидаясь их. Пусть он спускается не спеша, ты за ним, позови Лину за собой, скажи Дэзи, чтобы шла за рыцарем. Я буду ждать в кабинете. Всё понял?

— Да, моя царевна.

Я не стала его поправлять. Пусть окружающие привыкают. Панибратство с подчинёнными никогда до добра не доводит. Но решила уточнить некоторые детали:

— Ты меня не совсем правильно величаешь. Царь (цезарь), царица, царевна, это титулы Римской империи. А в Византии правят базилевс и базилиса. Но я имею право на самое высокое титулование дочерей императорской семьи. Не знаю, какими правдами и неправдами мой отец смог это сделать, но он перед родами вывез матушку в Константинополь и в ночь с 24 на 25 августа провёл маму с повитухой и священником в Пурпурную спальню Пурпурного дворца. Эта спальня так называется, потому что стены в ней были обиты шелком цвета порфира. Там я и родилась, в 4 часа утра. Спросишь, почему это важно? Отвечу. Важно не только, что дети, рожденные в Пурпурной спальне, автоматически получали имя «Порфирогенет», означающее «Рождённый в пурпуре». Главное в том, что по традиции, только старший из рождённых здесь сыновей сменял отца на троне, несмотря на наличие старших братьев, которым не посчастливилось родиться в этой комнате. Более того. Самого старшего из родившихся здесь мальчиков, назначали соправителем базилевса. А если не оставалось наследников мужского пола, или царская дочь была очень умна, хитра и напориста, её избирали (или сама могла подсуетиться) соправителем и присваивали ей титул «августа». Понял?

— Да, моя а-в-авг-уста.

— Ладно, не мучайся. Называй меня более знакомым и легко усвояемом, хм, титулом. Хочешь царевной, хочешь принцессой, мне всё равно. Сейчас это не важно, а когда будет необходимо, выберем то, что будет нужно. Иди за гостями.

Придумать титул, это, конечно, здорово, и бумаги нарисую не хуже, чем у Попандопуло было, но! К таким бумагам обязательно прилагаются вещественные доказательства: венцы там, короны всякие, перстни с печатями и т. д. и т.п., а этого у меня нет. Привезла немного золотых и серебряных украшений, бижутерии немало, но это не тот коленкор. Я не знаю настоящих регалий Византийских императоров. Могу, конечно, сама придумать, но а если по закону подлости, встречу знатока, то он меня, естественно, выведет на чистую воду и тогда конец всему, не отмоешься. Кстати, это может стать очень серьёзной проблемой. Ладно, будем решать эти вопросы по мере их поступления. Сейчас важно разобраться с гостями. А вот и они.

— Ну здравствуйте, ваши милости, проходите, садитесь.

Их смятение, я бы даже сказала, офигевание, было абсолютно обосновано. Они на первом этаже были только в столовой и в туалете. И там, и там было и красиво, и богато, но не роскошно. В кухне даже обоев не было, стены были оформлены декоративной штукатуркой цвета шампанского. Мебель из мадагаскарского эбена, но откуда ж им об этом знать. Цвет антрацитово-чёрный, с еле заметными белёсо-жёлтыми прожилками. Резьба на дверцах скромная, но очень изящная, а в этом времени предпочитают всё массивное, а резьбу побольше и потолще. В нашем-то времени все это стоит немало, а в этом такого вообще нет, потому как это дерево растёт на Мадагаскаре, там, где много попугаев. Холл тоже выглядел скромно, за исключением множества зеркал. Но к ним ребята уже попривыкли, тем более, что в Византии стекло уже варили, и они были об этом осведомлены. Правда стекло греки варили не очень хорошего качества, но все же. Шкафы и стулья холла были сделаны всего лишь из канадской лиственницы, а в туалетах везде фаянс, который принимался за хорошую керамику. Конечно, гостиная должна была произвести огромное впечатление когда они впервые пришли в мой дом, но тут сошлись несколько факторов.

Во-первых, когда гости впервые прибыли в усадьбу, было пасмурно, к тому же окна были задёрнуты плотными шторами. Во-вторых, гостиную, то есть большой зал, они прошли почти на автопилоте, ибо до этого уже впечатлений получили выше крыши. Потом я все двери заперла, слишком много здесь артефактов будущего было. И, естественно, они здесь не ходили. Так что знакомство с этим необыкновенным чудом им ещё предстоит. А тут… обстановка, которую они увидели, войдя в мой кабинет, произвела на них неизгладимое впечатление.

Комнатка в 45 квадратов сама по себе уже внушает уважение, особенно в эти времена. Но интерьер! Слева от вошедших металлическая винтовая лестница поднималась на библиотечную галерею, которая охватывала весь периметр комнаты на уровне почти второго этажа незабвенных хрущевок. Только возле огромных окон обрывалась. Потолки на первом этаже 5 м. Видно, разделили стены по высоте на 2,5м., и галерея встала как родная. Так что и головами не зацепишься, и, главное, количество книжных шкафов увеличилось в двое, если не больше. Лестница и ограждения с чугунными перилами. Держится галерея на колонах из венге, африканского черного дерева, очень редкого и, главное, крепкого. Из него, впрочем, сделана вся мебель кабинета. Необыкновенная красота. Темно-темно-шоколадного цвета, почти черного, с изящными прожилками насыщенно-золотистого цвета. Резная мебель, сделанная в классическом английском стиле, свободно себя чувствовала в этом зале. Только у колонн более грубая текстура и прожилки, в основном, бордового цвета. И рисунок, как будто какое-то дикое животное провело своими когтями по колоне. Паркет из светлой лиственницы, только сибирской, она гораздо прочнее, твёрже и обладает стойкостью к различным негативным внешним факторам, от влаги до жуков-древоточцев. Так что не надо пренебрегать отечественными товарами. Прямо по курсу мои гости видят уголок отдыха: диван, журнальный столик, четыре кресла. Вокруг, в художественном беспорядке, стояли горки с цветами. В эти времена растения в домах ещё не держали, так что смотрелись они для гостей необычно. Но я их там не буду усаживать. Разговор серьёзный, и давить на ребят буду сколь возможно сильно. Для психологической обработки любая мелочь важна.

Диване поворачивает направо, и ведёт за собой толпу экскурсантов ко мне, как на верёвочке. Я же восседаю в кресле за письменным столом. Кресло здесь не просто кресло, это почти трон. Раньше не обращала на это внимание, просто наслаждалась его удобствами. А в этой ситуации заметила и всё поставила в строку. Держится кресло на низких изогнутых ножках. Глубокое стёганное сиденье, к нему две дополнительные подушки, чтобы носом в столешницу не тыкалась. Спинка тоже стёганная, высокая, с небольшими деревянными крылышками по бокам. Похоже на крылья бабочки. Устроены они так, что плавно переходят в подлокотники. Для удобства хозяина в подлокотники встроены ещё и мягкие валики, чтоб локти не натирало. Обивка из плотного льна, той же расцветки, что и уголок отдыха. Светло-палевый, с хаотичным узором золотисто-шоколадного цвета. Да, и как вишенка на торте — на закруглённой спинке кресла возвышалась, иначе нельзя сказать, резная «корона». Хорошо ещё, что в ней не было византийских императорских мотивов, типа орёл расправляет крылья. Вот же понимаю, что хвалить обыкновенное кресло, это моветон. Но если бы вы знали, как на нём удобно и сладко сидеть, работать, отдыхать!

Да и стол тоже не простой. 1,5 метра ширины, с резными ножками, ноутбуком и письменным прибором из огненного агата[21]. Так как в последнее время я верю во многое, что раньше принимала за ненаучные фантазии, то здесь и сейчас использую всё, что может пригодиться для моего выживания. Огненный агат, это символ верности, он может приводить в гармонию окружающее пространство, помогать своему хозяину, в том числе и быть приятным при общении другими людьми. Считается, что этот камень отличная защита от «энергетических вампиров», т.е. людей, поговорив с которыми, чувствуешь себя как выжатый лимон. Но самое главное, он способен уберечь от магических чар, а то, знаете ли, всякое бывает. Особенно в этом мире. Хоть защита у меня неплохая, но и этот настольный набор (бювар, чернильница, подставка для перьевых ручек из хвоста страуса, двух стаканов для ручек, пресс-папье, 3 лотка для бумаг, визитница, канцелярский нож с ножнами, хоть будет чем от врагов отбиваться, и настольные часы) тоже не просто так стоит. Весит килограмма 2 — 2,5, и эти килограммы создают серьезную линию защиты. Это ж какую силу артефакт имеет!

Пока мои гости приходят в себя, окинула кабинет хозяйским взглядом. Светло-палевый потолок с перекрёстными балками того же шоколадного цвета, что и колонны, был дополнительно украшен необыкновенно красивой люстрой из темной бронзы. Тонкие, оригинально изогнутые «рожки», расположены в пяти уровнях, с лампочками в виде свеч. Я специально их включила для пущего эффекта и не поленилась предварительно закрыть окна шторами, чтоб свет не мешал. Заодно и настольную лампу, сделанную в стиле люстры, включила, чтобы свет падал на мой огненный набор. Как он переливался и светился изнутри! Сама на него любовалась, что уж говорить о ребятах. Возле французских окон, диванов и во всех углах стояли бронзовые торшеры, а в уголке отдыха лежал, раскинувшись, огромный валяный[22]персидский ковёр. Лепота. Но мне кажется, что более всего их поразил Камин.

Да, с большой буквы. Ну что тут рассказать про эээ… камин? Источник тепла? Нет, конечно. Точнее да, источник, но не в этом дело. Классический шедевр из мрамора Emperador Gold, похожего на склеенные кусочки разбитого стекла цвета шоколада с вкраплением золота. Так же переливаются. Всего лишь 4 метра в ширину, и 3 в высоту. По краям портала декор, украшенный изысканной резьбой по камню, полуколонны, пилястры, лепнина, ниши. В них стоят вазы, статуэтки, шкатулки из бронзы, янтаря, цветного стекла и экзотических дерев. Над камином — традиционный декор: большое зеркало, картины, подсветка двумя бра, младшие братья люстры. И ещё одна вишенка, точнее, две — это шкуры бенгальского и амурского тигров.

Занавес.

Наконец, гости дошли до стола и повинуясь движению моей ладони, сели на стулья, которые давно их ждали. Радуясь, что догадалась положить на кресло дополнительную подушку, так что смотрим друг на друга глаза в глаза. Молчим. Держу паузу, как Джулия Ламберт[23]. Мужчины переглянулись и Гуннар заговорил:

— Мы обдумали ваше предложение. — Оп-па, оказывается лидер у нас Волк Тайный, а не его благородие. — Хотелось бы узнать, какие условия вы нам предлагаете за службу.

— Дорогие мои волчата, — Гуннар аж передёрнулся. — А с чего вы решили, что вы мне очень нужны и я вам буду что-то предлагать?

— Но как же… — Я перебила девушку. Всё-таки милая Лина среди них самоё слабое звено.

— Понимаю, что ты хотела сказать. Да, у меня нет верных людей, даже слуг нет. Но всё ещё впереди. Жить здесь можно, и не плохо. Никто не потревожит, не нападет, предки-родовичи и источник беды не допустят. Вот Диване пришёл, вошёл в род. Думаю, потихоньку, или море выбросит, или лес приведёт тех, кто будет благодарен за спасение и решит, причём сам решит, выплатить долг жизни. А вы оказались неблагодарными су-эм-хм-да. Соберу я себе дружину, мама сказала, значит так и будет. А кто в неё войдёт — Род решит.

Тут за окном прогремел гром. Я сама, реально, испугалась. Я что, правду сказала, что ли? Все сидели тихо, как мыши под веником. Наконец, немного придя в себя, приоткрыла рот, чтобы что-то добавить, правда, не знаю, что именно, как встал Гуннар:

— Простите нас, августа. Мы не то чтобы не верили в ваше царское происхождение, нет. Мы не верили, что вы обладаете силой и думали, что у вас нет защиты и возможностей для дальнейшей жизни. Мы ошиблись, простите нас. Мы готовы стать вашими вассалами на любых условиях.

Ишь ты, и титул византийский знает, и говорит, как высокородный дворянин.

— И как вы это себе представляете? Я вам сразу поверю и впущу в свой дом? Вас, довольно скоро сделавшихся, благодаря мне, здоровыми и сильными воинами, но не имеющие ни капли благодарности за это?

— Мы дадим вам клятву верности и служения.

— Но здесь нет алтаря и священника.

— Мы дадим кровную клятву и Место Источника Силы будет нам свидетелем. Кроме того, здесь недалеко находится самое главное святилище пруссов — Ромове. Там тоже можно. А когда, или если, выйдем в христианский мир, то повторим эту клятву у алтаря ближайшего храма.

М-да, не чувствую в этом парне фанатичной веры в Христа. Ну, да это его дело. Главное в другом. В эти времена клятва на крови не нарушалась никогда и никем, в отличие от христианских обетов. Те часто нарушали, ведь их можно потом отмолить. Раз они сами просятся идти под мою руку, то не стала высказывать свои заготовки уговоров и предложений, ибо лучшее — враг хорошего. Интуиция глухо молчала, скорее всего подвоха здесь не было. Так что…

— Я не очень доверчива, но мне действительно нужны люди, с которыми могла бы строить и, главное, выполнять мои планы. Но в связи с тем, что мои подозрения ещё не рассеялись, есть требование. Вам решать, принимать его или нет. — Я внимательно вгляделась в лица моих будущих вассалов. — После принесённой клятвы вы, вдобавок, выпьете эликсир верности. Он абсолютно ничего не нарушит в вашем теле и душе. Даже доставит несколько приятных минут. Но! Если вы решите меня предать, словом или делом, вы умрёте. Эликсир готовится 7 дней. По окончании этой недели вы должны будете мне сказать, согласны это сделать или нет. Понедельник — наилучший день для клятвы. Думайте.

Но тут вскочил всё время молчавший Адольф:

— Нет. Мы с Линой ждать с ответом не будем. Мы скажем сейчас. Мы готовы не только служить вам верой и правдой, но и дать соответствующую клятву, пусть даже на крови, и выпить эликсир. Мы не собираемся вас предавать.

Я перевела взгляд на Лину. Та истово закивала головой, поддерживая своего мужа. Тут уже поднялся Гуннар.

— Я тоже скажу сейчас. Я дам клятву и выпью эликсир.

Коротко, но ясно. Пока ещё не знаю причины, почему они сразу же согласились, но думаю, что это моя маленькая победа, наверное, смогла правильно расставить приоритеты. Ведь все висело на волоске. Это мир мужчин и если бы они не приняли мой вассалитет, то, скорее всего, попробовали взять силой всё здесь имеющееся. Такие богатства на земле не валяются. Думаю, что они этот вариант продумывали. Скорее всего, раны и недоверие друг к другу тоже стали одной из причин этого решения. Самое главное для меня то, что они решились. Сами. Не под дулом пистолета, а это важно. Во-первых, такие клятвы здесь не игнорируют, тем более добровольные. И во-вторых, согласились на эликсир, а это было очень неоднозначное требование. Надо и мне принимать свое решение. Ну что ж, кто не рискует, тот не пьёт шампанское:

— Хорошо. Я согласна принять вашу клятву. Как я уже говорила, это возможно только в понедельник. Но тут имеются нюансы. Во-первых, мне нужны не наёмники, а вассалы. Во-вторых, моими вассалами должны быть рыцари, благородные, а не известно кто. Следовательно, для того, чтобы принять клятву, сначала я должна провести ритуал принятия вас в ряды моих рыцарей. Но сначала вы должны выйти из бывшего рода и поменять имя. И сделаем это в Ромове, после общения с предками и Родом. Вы согласны?

Ещё бы они были не согласны! И смена имени, и посвящение в рыцари, это не то же самое, что принесение оммажа и вассальной клятвы. Это был не только символический, но и правовой акт. Символический потому, что означал прохождение инициации юноши в мужчины, который вставал в ряды благородных воинов, приобщался к их славным традициям и моральным принципам. Правовой, потому что означал вступление в благородное сословие и получал возможность пользоваться всеми его благами, правами, но и иметь обязанности. И главное из возможного было «священное» право собственности. Ну, а право на почетное отрубание головы вместо позорного повешения, как для простолюдинов, лично я считаю не особенно важным. Хотя, мужчинам это, возможно, действительно нужно. Кто знает, какие тараканы у них в голове.

Естественно, от Лины узнала, что Адольф ещё не был посвящён в рыцари. Ему в мае только 20 лет исполнилось, а в Англии в рыцари принимают по достижению 21 года. У Гуннара история другая. Он вышел из рабов, смог совершить подвиг, который помог ему сесть на вёсла драккара. Но стать ярлом ему в принципе было невозможно. Хотя, парень явно не только умён и хитёр как Локи[24], но и обладает железной волей. Явно пробивался по жизни, не взирая на препятствия. За ним, кстати, глаз да глаз нужен, ещё не совсем понимаю, почему он принял такое решение. Есть здесь какая-то тайна. Особенно, если учитывать его реакцию на Соловецкие острова. Но не будем сейчас заниматься её раскрытием, пока нет особой срочности. А что касается Диване, то тут всё просто. Чистый, честный, открытый человечек. При этом умён, внимателен, наблюдателен, хороший психолог, умеет размышлять нестандартно. Благодарен за спасение. И немного в меня влюблён. Как тут такого индивидуума в рыцари не посвятить.

Конечно, хотелось бы всё сделать побыстрее, но спешка в таких вопросах неуместна. К тому же было две наисерьезнейшие причины перенести церемонию верности на несколько дней. Во-первых, надо приготовить такой эликсир, чтобы они не узнали в нём ни какое-то бордо, ни настойку какой-нибудь рябины, ни что иное. При этом компоненты зелья должны работать на заданную тему. Во-вторых, в этом году день летнего солнцестояния падает на 22 июня, понедельник, которое наступает через неделю. Именно этот день наиболее благоприятен для проведения серьёзного ритуала. Он идет под знаком Луны, моей покровительницы. И любой ритуал в этот день усиливается десятикратно. Так что, торопиться не надо, торопиться не надо. А надо начинать подготовку. Серьёзную. Сегодня у нас 15-е июня, значит через четыре дня наступит ночь Аграфены Купальницы, а за ней ночь Ивана Купалы, другими словами, приход летнего солнцестояния. Напоминаю, настоящий праздник настоящего солнцестояния. Из-за разных христианских заморочек, типа смены Юлианского календаря на Григорианский, смены календарного стиля на 13 дней и прочих календарных сложностей, наши современники солнцеворот празднуют 6—7 июля. А потом удивляются, что гадания не сбываются и приворот не работает. Ладно, это не самое важное. Завтра мы выезжаем в Ромове.

Выехали на рассвете. К закату, думаю, доберёмся. Ромове стоит в лесу, в Надровии, занимавшей бассейн реки Преголя, у поселения Бочаги. Недалеко от будущего города Черняховска, одноимённого района Калининградской области. К вечеру добрались. Раскинули шатёр, поужинали. Паломников здесь привечали, охрана была серьёзная, можно купить все, что необходимо в дороге. Выспались отлично. Перекусив, отправились к заветной роще. Здесь рос огромный дуб, дуб-святилище. Он был шириной более 3м., с кроной столь густой, что не пропускала ни дождь, ни снег. Листья, говорили, не опадали даже зимой. В стволе было 3 ниши, в которых стояли изображения главных богов пруссов. Оттуда росли три огромные ветви, в вышине срастаясь в одну. Возле святилища (или благодаря ему) сосредоточилась мощная жреческо-воинская организация. Во главе стоял верховный жрец, Криве-Кривайтис, фактически — глава страны и мессия народа пруссов. Другими словами, языческая древняя Пруссия являлась теократическим государством, а это уже другая политика.

В первой нише священного Дуба стоял бог смерти Пиколс[25]. Глядел исподлобья, бледный лик обрамляла длинная седая борода, голову короновал скрученный белый плат. В жертву ему приносили головы скота, а во время больших праздников в сосудах плавили сало. Но в исключительных случаях, как говорят, жизни и смерти, плавили и людей.

Перкунас, бог грома, находилось во второй нише. Его вид реально вызывал священный ужас: чёрная кучерявая борода, красное, как огонь, лицо, вместо волос на голове, языки пламени. И это не метафора. Даже попытки выяснить как это возможно — не стала делать. После громовых раскатов за окнами моего дома в солнечный день, я немного по-другому стала относиться к древним богам. Привязанных горючих материалов не увидела, а ковыряться в его голове посчитала неприличным. Перед ним постоянно поддерживали дубовыми ветками костер, в котором сжигали жертвенные приношения. Мне сказали, что, если огонь гас, то следящий за ним вайделот, по-нашему младший жрец, умирал на новом костре. Кстати, грозный взгляд громовержца был направлен в сторону бога Потримпса. Интересно, почему?

В третьей нише дуба находился бог Потримпс. Бог света, войны, всех вод. На вид — молодой, скорее юный безбородый мужчина, радостно улыбающийся. На голове венок из колосьев. Перед ним стоял большой горшок с живой змеёй, которую вайделоты поили молоком. Горшок был накрыт снопом пшеницы. В жертву богу приносили воск и ладан. Вот хоть убей, но так и не поняла, как эти жертвоприношения сочетаются со змеёй.

В трёх шагах от дуба, между шестами высотой в семь локтей, были растянуты красивые полотнища. Никто, кроме жрецов, не имел права подходить к священному дубу. Мы отдали свои дары жрецу-носильщику. Люди мы были неизвестные, так что сам верховный жрец Криве-Кривайтис нами не заинтересовался. Много тут таких ходят. Если кто-то являлся с жертвенными дарами, его провожали до полотнищ. Занавесь чуть-чуть приподнималась, так, чтобы можно было только заглянуть за неё. Жилища Криве-Кривайтиса и его вайделотов располагались рядом с дубом, точнее, вокруг него. Мои гости после принесенной жертвы поклялись мне в верности, отказались от бывшего рода и сменили имена. Адольф взял имя Бардольф Волк Сияющий}, Лина выбрала имя Этна Огонь}, а Гуннар стал Рудольвом Волк Тайны}. Очень символично. Но каждый выбирает по себе. Вернулись все в усадьбу довольные.

На Аграфену, это такой летний праздник, всегда собирали растения, хоть веники для бани, хоть травы для лечения, хоть цветы для любушки. Мой эликсир верности был весьма неординарным отваром. Мне не нужны рабы или роботы, мне нужны верные люди с неординарными способностями. В одной магической книжке нашла такой рецептик, но верить в его точность мне мешал диалектический материализм. Но все же решила попробовать, всё равно других вариантов не было. Отравить не отравлю, но может быть получится все же искомый продукт? Кроме того, надо было увлечь чем-нибудь моих квартирантов, чтоб не мешали заниматься серьёзным делом. Думаю, проведение обряда принятия в рыцари, подходит для этого лучше всего. Тем более, что в вассалы могут взять только благородных людей, так что эта процедура является обязательной. В связи с моим незнанием всех правил проведения рыцарского ритуала, пришлось сесть за комп и книги.

Закончила к шести вечера. С учётом того, что в полночь должна уже быть на одной полянке, которую приглядела ещё прошлым летом, вызвала в кабинет всех лиц мужского пола. Моё предложение провести обряд принятия в рыцари, было встречено с таким энтузиазмом, что чуть-было не решила его отменить. Не понимаю мужчин. Они стоят на пороге закабаления своей свободы (а как ещё интерпретировать этот обряд?!) и радуются как будто им по бочке вина подарили. Ладно, что с них взять. Отправила всех мыться-бриться, а сама стала быстро готовить помещение. С этим возникли некоторые сложности. Если Диване к христианству не имел никакого отношения, то остальная тройка наоборот. Верят-не верят, кто их знает, но крещённые и обряды выполняют. И если клятву на крови можно принять в Месте силы, то рыцарский обряд там неуместен. К тому же, икон здесь нет. Видно, что мои новые родовичи к этому относятся явно не положительно. И что делать? Но тут меня осенило. В гостиной среди прочих висело две картины: «Мадонна, Иисус и Иоанн Креститель» француза Вильяма Бугро и «Не трогай меня» итальянца Андреа дель Сарто. Как я заметила, все художественные полотна в доме были, в своё время, признаны мною как не просто отлично написанные, но и ещё имеющий некоторый двойной, а то и тройной смысл. Кроме того, «Мадонна» Бугро, по моему мнению, самая очаровательная, обаятельная и привлекательная из Мадонн, которых мне пришлось видеть. Самая живая и женственная. И человечная.

Более того. Я вспомнила, что в курительной, в которую был вход не только из гостиной, но и на террасу, туда же выходила также дверь столовой. Эта небольшая терраса могла служить как синоним Притвора. Стены курительной были оббиты панелями из кедра в виде квадратных клеток-решёток. Пол тоже был из кедровых досок. На стене, той, которая напротив двери на террасу, сотворила небольшой переносной алтарь. Так, на скорую руку. Комната позволяла разделить её на две зоны, выделив алтарную часть. Что и сделала, заставив Диване переставить комоды, обозначив ими невысокие перегородки. Сделаны они были из махагони, то есть красного дерева, кстати, одного из самых красивых пород. Насыщенного тёмно-красного оттенка, от света свечей переливавшегося почти как перламутр. Вот, непонятно почему вспомнила, но именно из этого сорта дерева были созданы барабаны для легендарной британской музыкальной группы The Beatles. Странные бывают у людей ассоциации, не правда ли? На дверцах комода тонкая резьба, красиво. Оставила стол у стены, поставила на него картину Бугро. Торжественно и очень душевно. Лики Мадонны и Христа как живые. Убрала холст воздушными занавесками, положила большой крест, который Лина привезла из монастыря и сохранила в своем сундучке. Нашла самую красивую бронзовую вазу на подставке, думаю, для дароносицы подойдёт. Из двух подсвечников сделала красивый Семисвечник. В эти времена ещё не устоялись твёрдые обычаи и правила организации церковного облачения и утвари. Но если вспомнить Первый Храм, то всё, что нужно, у меня было. Вроде бы. Ну, я не специалист по таким вопросам, сделала как смогла.

Закончив устанавливать алтарь, позвала неофитов. Честно призналась сама себе, что молельня (или может лучше сказать, капелла?) получилась. Величественно, торжественно и возвышенно. Возможно, так ещё храмы не украшают, но вошедшие даже приостановились. Горят свечи, образа Мадонны и Христа подсвечены фонариками, плывёт запах ладана. Стою впереди композиции, в длинном синем платье с серебристым газовым шарфом на голове. Как положено.

— Сейчас вы пойдёте к бассейну и проведете ритуал очищения. Там, на скамье, лежат белые халаты. Когда закончите омовение, оденьте их. Как только вы это сделаете, то с этой минуты вы не имеете права сказать даже одного слова. Молча приходите сюда, преклоняете колени на эти подушечки и освобождаете свою душу и разум. Молитвами ли, мыслями о произошедшем в прошлом, воззванием к высшим силам, может как-то ещё. Главное, вы должны понять, что после этого ритуала у вас начнется новая жизнь. А сейчас вы прощается со старой. Вы становитесь мужчинами, которые отвечают за свои слова и дела, для которых честь и верность, не пустой звук. Вы ещё раз должны подумать, стоит ли вам перейти на новую ступень, стоит ли брать на себя ответственность за жизнь и дела своей госпожи, за судьбы своих людей. Загляните в свою душу и честно ответьте себе: хватит ли у вас сил выдержать это и ещё больше. Я ухожу до рассвета. Думайте.

Оставив парней, вышла из комнаты и принялась за дела. Ночь короткая, времени мало. Быстро поужинала и прилегла поспать. Лину, то есть Этну, предупредила, чтоб не мешала, сама проснусь. Приготовила инструменты, корзинки, мешочки и баночки. Проверила, вроде всё нужное взяла. Сначала, прочитав то, что у меня было на тему эликсиров, конечно, засомневалась. В той моей жизни маги, чародеи и знахари вызывали у меня серьезное недоверие. Все списывали у всех, для чего интернет и существует. Не верила, что все эти знатоки магии в нужном месте, в нужное время собирали и обрабатывали нужные растения, готовили по правильным рецептам, и получали в конце настоящие магические эликсиры. Это не волхвы, знахари, шаманы нынешнего времени, которые (главное!) верили в то, что делали, жили не рядом с природой, а в ней. Плюс передаваемые ими из поколения в поколение, из уст в уста ЗНАНИЯ. Но где-то как-то, то по перекрёстным ссылкам, и с учётом медицинского справочника полезных свойств растений, подобрала некий отдельный букет для каждого из инициированного.

Для Этны — Клевер, спасает от беды, сглаза и порчи, несет в себе красоту и счастье. Крапива защитит от заговора и проклятия, даст возможность послать «ответ» врагу. Лещина подарит мудрость, она хорошо аккумулирует заклятья, болезни, проклятья, агрессии, передаёт их новому хозяину, а также помогает искать воду, клады и потерянные вещи. Подсолнечник, дарит плодородие, здоровье, средство от бесплодия, защиту от злых сил, защиту от энергетических вампиров, злых людей и, главное, благословение Солнца. Жасмин — стимулирует творчество, рождение оригинальных идей, укрепляет чувство собственного достоинства, ощущение благополучия, помогает адаптироваться к незнакомой обстановке, развивает экстрасенсорные и умственные способности, ясновидение, возможность видеть вещие сны. Розмарин — улучшает память, дарит любовь, увеличивает интеллектуальный потенциал, уберегает от воровства, и самому хозяину это делать не советует.

Для Диване, который уже вошел в Род, но захотел выпить на халяву — Аир, для улучшения памяти. Бузина, для защиты от злой, нечистой и колдовской силы, для быстрого исцеления и процветания.

Для Бардольфа — Вяз, исключительно мужское дерево, усиливающее истинные душевные качества настоящего мужчины, особенно достоинство. Привносит устойчивость и опору, отвагу и удачу в сражении. Мята колосистая помогает легко добиться расположения, а при увеличении напора, и полного подчинения, помогает восстановиться после снятия приворота, порчи, сглаза.

Для Рудольва — Белладонна, с помощью которой мой будущий «молчи-молчи», сможет заручиться помощью звезд, для вызова астральных явлений и добиться галлюцинаций, но главное — не умереть от яда. И Мята колосистая тоже нужна при такой работе.

И для всех мужчин — Амарант, чтобы были заговоренными от стрел и пуль. Апельсин, который подарит процветание, удачу, творчество и вдохновение. Белена, хоть и сложное растение, но откроет тайну ясновидения, обаяния и воскрешения, когда окажешься на Кромке. Жасмин. Омела белая — вызывает трудолюбие, желание познавать новое, облегчает процесс учебы. Пальма кокосовая — помогает поддерживать дружеские отношения между людьми, организует их, приносит победу, успехи, известность, долголетие. Стимулирует нытиков и меланхоликов, поглощая энергию уныния и пессимизма. У нас не растет, но её масло у нас есть, и очень много, ребятам хватит.

Список составлен, места зелёной охоты на карте обозначены; те растения, что растут в саду и оранжерее тоже отмечены — за работу, Алёнушка.

Полночь. Первые минуты 20 июня.

Выхожу во двор, иду к бассейну, снимаю всю одежду и бросаюсь в воду. Ныряю, чтоб ни одного кусочка тела не обидеть. Вода в день Купальницы особенная, целебная, можно даже сказать, чудотворная. Сделав пару заплывов, выхожу, беру корзинки и бегом в лес. Мокрая, голая, кажется замёрзнуть должна, да куда там! Ветер в лицо, сквозь кроны струится лунный свет, бегу, даже не глядя под ноги, душа поёт, хочется смеяться, но боюсь разбить эту звёздную тишину. Весь лес как в сказке — таинственный, прозрачный, невесомо-туманный и светящийся. Только слышится шуршание босых ног. Бегу. Дышится непередаваемо легко и сладко. Свобода, абсолютное единение с лесом, небом, миром. Всё ВЕЛИКОЛЕПНО!!! Это не пересказать, это надо пережить и почувствовать.

Прибежала. Стою посреди небольшой полянки. Как хорошо, что в это время в Европе уже наступил теплый оптимум[26]. Так что белый жасмин уже зацвёл. Красота неописуемая, как говорила моя внучка. Собрала, сколько надо для дела, лишнее брать нельзя. Лес и так дает нам много. Бегу дальше. Вот и небольшое болотце, но аир, конечно, имеется. Дальше, дальше. Знаю одну полянку за болотом с белладонной. Набрала. Теперь омела белая. Видела её на ивах возле ручья, который в это болото впадает. Нашла, взяла. Плоды ещё незрелые, но уже жёлтые, веточки тоже в дело пойдут. Теперь мне дорога на юг. Около небольшого минерального озера растут несколько вязов. Бежать придётся больше часа, но это самое близкое место. Добралась. Набрала с нижней части ствола объемные клубни молодых отростков. Не утерпела, искупалась ещё раз, в озере, благодать! Вода в нем — как парное молоко. Только по коже мокрые звёздочки катаются. Теперь домой. Всё, что осталось набрать, есть или в саду, или в оранжерее, или под забором, если, например, за белену будем говорить. Снова бег, снова безумие и восторг лесного слалома и вот уже дом. Действительно, мой дом, там, где я живу, где мне хорошо.

Уже около трёх, время летит. Надо поспешать. Только необходимо отправить Этну на травяной промысел. Чтоб не мешала будущим рыцарям и мне. Заодно и травы нужные соберет. Праздник сегодня отнюдь не простой, а именно Аграфены Купальницы. В эту ночь не только вода необыкновенную силу имеет, но и растения всю мощь мира и неба вбирают в себя. Становятся крепкие, насыщенные, сильные, злые. Но только четыре часа они такие, потом с каждым часом теряют свою мощь и утром, с первыми лучами солнца, становятся обычными. Все знахари и колдуны в эту ночь на лесной-полевой промысел выходили, не смотря на лень или недомогание. Не зря назвали его Ведьминым днём. Ох, не зря. И в травах сила великая, и привороты работают на пять. Впрочем, последнее мне пока не интересно. Так что отправлю её побыстрее. Пусть серьёзным делом займется, трав лечебных и магических насобирает, заодно и веников берёзовых срежет на весь год. Этна, слава богам, в этом немного разбирается. Я её, конечно, проинструктирую, а потом проверю, чтобы болиголов в ромашке не затерялся. Пусть немного расслабится, пьяным воздухом подышит. Смотришь, завтра легче работать будет. Так, что теперь?

В сад и оранжерею. За дело.

Нашла, отрезала, отщипнула, срезала, подобрала, оторвала, вырвала с корнем всё, что мне было нужно. Наконец всё набрала и собрала. Теперь не менее сложное действо — создание 3-х видов эликсиров. Времени займёт, примерно, от трёх до пяти часов, как повезёт. Иду на кухню, завтракаю-обедаю, но без фанатизма, с тяжёлым желудком сразу в сон клонит. Закрываюсь в своей лаборатории и приступаю. 4 часа 42 минуты. Никогда не забуду. В своей материалистической формации, я не предполагала ничего особенного в этой работе. Рецепт есть, ингредиенты есть, посуда-поварёшки есть, даже плита есть. Наливай, засыпай, заливай, помешивай и будет тебе счастье. Но нет. Не знаю, решусь ли когда-нибудь рассказать об этом зельеварении, не знаю. Не то, чтобы тут молнии блистали, демоны в окна лезли, а возле плиты мёртвые с косами стояли. Нет, конечно. Но то, что ощущала, то, что видела, что осмыслила… впервые я осознала, что это всё-таки другой мир. Пусть и на этой Земле, только время другое. Но в этом-то всё и дело, наверное. До меня, наконец, дошло, что законы жизни здесь, в это время, другие. И люди — тоже. И Боги… Но говорить об этом я никому не буду.

Не хочется.

Глава 9

НА ИВАНА, НА КУПАЛУ

Если на Ивана Купалу перелезть

через заборы двенадцати огородов,

любое желание исполнится.

Особенно желание сторожа

с заряженным солью стволом.

Просто анекдот.

20—21 июня 859г.

Я иду в молельню. Все трое неофитов находятся в каком-то трансе. Диване раскачивается, из горла слышится дребезжащий, пульсирующий звук. Бардольф стоит на коленях, глаза закатились, внизу видны только края белков. Спина выгнута назад, как будто сейчас он станет на «мостик». Рудольв, наоборот, наклонился вперёд, почти перпендикулярно к полу. Веки сжаты, ноздри расширены, зубы оскалены и слышится тихий, но долгий рык. От него и его мыслей у меня мурашки по телу. Да, этот ритуал вырос не на пустом месте. Недаром же говорится, что «всё даётся по вере его». Как-то так. Судя по всему, парни в этот ритуал верят истово. В данное время каждый рыцарь мог посвящать в рыцари любого, кого считал достойным. Но чаще всего это делали родственники посвящаемого. А также сеньоры, короли и императоры и члены их семей. Так что и мне не грех его сделать. Если не как венценосной особы, то как главной родственнице, спасшей и приютившей их в своём доме. Кстати, в будущем времени венценосные особы всеми силами стремились утвердить это право посвящения исключительно за собой. Это не вассальные клятвы, но привязывали воинов этим ритуалом к себе ещё крепче. Все готово. Пора.

Прохожу к престолу и кладу завёрнутые в парчу дары для неофитов. «Ночная стража» уже подошла к концу, и я начинаю ритуал. Развернув заранее красиво оформленный свиток, начинаю читать «старый» текст. Неофиты повторяют за мной вопросы и отвечают на них.

Я — (имя) должен быть «m. i. l. e. s.»

Что это значит Magnanimus?

Ответ — великодушный.

Ingenuus?

Ответ — свободорожденный.

Largifluus?

Ответ — щедрый.

Egregius?

Ответ — доблестный.

Strenuus?

Ответ –воинственный.

Да будет так. Повторяйте за мной слова Священной Клятвы.

Под сводами родного дома звучат древние слова, которые повторяют будущие рыцари. Тишина. Слова словно рассыпались по алтарю. Клятва принята. Моя очередь.

Открываю красивую палехскую шкатулку и включаю лежащий там магнитофон. Не то чтобы громко, но очень выпукло и возвышенно раздаются первые аккорды Ave Maria. В удивительнейшем исполнении Хелены Фишер. Только рояль и мягкий, нежный голос. Любовь и надежда. И слёзы. У будущих рыцарей, у Этны, встречающей их в дверях, у меня. Я не знаток, но это единственное исполнение, где слышала душу мелодии, а не только разработанные голосовые связки. И под это божественное звучание подхожу к парням. Я по жизни испытала немало, поэтому немного цинична и всегда, в любых ситуациях, просчитываю: да-нет, правда-ложь, любит-не любит, друг-враг. Но сейчас… Не знаю, что повлияло — Ave Maria, ритуальный невроз, моё желание выжить и создать свой круг близких мне людей, не знаю. Но что-то изменилось. Меня накрыло. Не знаю, чем или кем. Но я поняла, что сейчас происходит нечто не простое, явно необычное. Более того. Сейчас решается моя судьба.

В это время обряд посвящения был довольно простым. Рыцари моются, проводят ночное бдение, на рассвете, в храме, при всех значимых мужах, становятся на колени, после чего родственник или знатный человек опоясывал рыцаря мечом. Finite. Но слава богам, я немного перестаралась. Обоснование придумала такое, мол негоже жадничать, надо сделать людям подарки. В циничное время мы жили. А здесь и сейчас всё по-другому воспринимается. Не знаю, кто или что меня надоумил, но спасибо ему. Спокойно и неторопливо, разворачиваю первый свёрток, лежащий на престоле. Три меча и три пояса. Очень медленно, даже сказала бы, величественно, подхожу к каждому неофиту, начиная со старшего. Вручаю меч, затем опоясываю его. Как только закончила с Диване, вновь направилась к престолу. Заметила краем глаза, как растерялись ребята. Они такого не ожидали. Из той же шкатулки, где лежал диктофон, я достала погоны и шевроны пограничников, образца 1980г. Золотые звёзды погон приковали к себе глаза ребят. Таких знаков отличия они ещё не видели. Гербовые наплечники-погоны, которые носили европейские рыцари до появления настоящих металлических наплечников, надевали, в основном, на турнирах и парадах, и в отличие от настоящих погон, служили для показа его герба. Золотые звёзды[27] наших погон сияли и переливались под всполохами свечей. Вручив их почти рыцарям, направилась к комоду слева от алтаря. Из ящика стала доставать комплекты для каждого: бронежилет, каска и фуражка, тоже советских времён, и вручала каждому по очереди. Музыка смолкает.

Фактически, сегодня был создан воинский орден, которого ещё никогда не было в Европе. Встав на ступеньку алтаря, вытянула правую руку. Они меня не подвели. На автопилоте, уже МОИ рыцари, подходили, становились на одно колено, и целовали руку. Молодцы. Я бы обошлась без этого, но в западных странах, у всех христианских народов, обряды оммажа, вассалитета и т.п., заканчивались поцелуем уста в уста. Мне этого делать не хотелось. Пришлось придумывать. Вроде бы всё закончилось, но… Видя ясные, полные благоговения ещё не отошедших от ритуала глаза молодых рыцарей, тихо начала:

— Много лет назад, византийские императоры, создавшие великую Империю, столкнулись с сильным врагом. Орды кочевников-арабов накатывались на её границы. Их было тьмы и тьмы. Войска сражались храбро, но врага было очень много. Воины устали. И тогда император Константин V призвал с Севера самых знатных, самых сильных и умелых воинов из шведов, датчан, норвежцев и русов. Многие откликнулись на его призыв. И тогда при императорском дворе был создан Корпус императорской гвардии под названием варанги[28]. Они не только охраняли императорскую семью, но участвовали и в боевых походах. Их преданность императору была настолько сильна, что после смерти Константина V императрица Ирина была вынуждена разоружить гвардейцев, присягнувших кровью служить только императору.

— А что с ними стало? — Диване, кто ж ещё так нетерпелив.

— Они уехали на родину, притом получив сполна золота не только за выполнение договора службы, но и за то, что не нарушили личную клятву императору.

— Почему императрица так поступила? Ведь они знали так много тайн? Это опасно для престола.

Правильные вопросы задаёт наш Волк тайный.

— Они отправлялись в свои земли, где тайны императорского двора особо не ценились, но главное, они дали клятву о неразглашении. Но мне кажется, что Ирина ещё и понадеялась на получение таких же верных воинов и для себя, если со своей стороны выполнит договор. Так и вышло, она получила своих варангов. Это была элита. Набирали туда крепких бородатых парней из северных стран. Во-первых, каждый из них был полностью экипирован: кольчуга, шлем, меч, щит, длинный боевой топор, метательные снаряды. Это всё обязательное. Приветствовалось наличие дополнительного вооружения, любимое, так сказать. Типа лука, кнута, бича, сюрекены…

— А это что?

— Диване, может ты помолчишь? Ты мне мешаешь. — Слышится удар подзатыльника, и я уже без всякого пафоса, продолжаю. — В общем, вы лучше меня знаете, как должен быть экипирован настоящий воин, рыцарь, гвардеец императора. Но вы также знаете, что несмотря на то, что хорошо экипироваться стоит очень дорого, будущему рыцарю иногда помогает семья. У варангов этого не было. Воин сам должен был или завладеть отличным оружием в бою, или получить от ярла за подвиг. Желающий попасть в секироносную гвардию императоров, должен был не только знать и уметь воинское искусство, он должен был обладать особым характером, выдержкой, наблюдательностью, терпением. Правильная оценка обстановки и мгновенная реакция на её изменение, постоянная готовность к бою, подчинение железной дисциплине корпуса каждую минуту. И многое, многое другое. Зато они имели массу преимуществ по отношению к обычному пехотинцу. Платили им гораздо больше, процент добычи от награбленного в походе был увеличен, к тому же здоровая зависть, почет и уважение населения умасливали душу. Кроме придворной службы они были наиболее боеспособными солдатами империи. Могли иметь семью, и зачастую место в гвардии передавалось сыну по наследству, если, конечно, он был достоин. Поэтому у меня вопрос.

Сделав небольшую паузу, внимательно посмотрела в глаза каждому:

— Готовы ли вы стать создателями и апологетами Ордена варангов и служить настоящей, первородной царевне Византии?

— Да!

— Да!

— ДА!

— Благодарю, мои рыцари. Ордену Лунных Меченосцев — быть!

Мы готовились к ночи. Ибо ночь на Ивана Купала — дело серьёзное. Особенно, если надо не только праздновать, но и провести еще один ритуал. Очень важный для меня ритуал. Дело даже не в том, что никогда их не проводила и, если честно, в них совершенно не верила. То есть, не в их наличии, а в их результативности. Но эта прошедшая ночь произвела на меня неизгладимое впечатление. Так что следующую ждала с некоторым страхом. И с огромным волнением. Думаю, что и у моих квартирантов тоже нервы играли. В это время к клятвам и Богам относились серьёзно. Мне даже показалось, что мои христианские рыцари и монашка в древних Богов верили гораздо сильнее, чем в молодого Иисуса.

Днём мы все отъелись и отоспались. Много хлопот было в предыдущие дни, к тому же и ночь нас ждёт не простая. Приготовили дрова для костра, Этна занялась плетением венков, приготовила жертвы Воде и Огню. Обряды на Купалу — ещё те, даже для моего будущего просвещенного века, весьма неоднозначны. Недаром священники всегда утверждали, что этот праздник абсолютно срамной. А современные, точнее моего прошлого будущего, пастыри так и вообще Купалу как-то непонятно квалифицируют. Долго пыталась расшифровать их определение данного праздника, цитирую: «Является следствием борьбы христианства с язычеством и попыткой объявить существующие древние традиции извращением христианских догм отдельными заблудшими грешниками и распутниками.» Если кто-то что-то понял, что с этим праздником не так, то я за них рада. Более того, читала в Вике, что в 2013 году, по просьбе РПЦ, празднование Ивана Купалы и Дня Нептуна было запрещено в Россошанском районе Воронежской области. Может и ещё где такое было. А думаю, что такая версия приличного, невинного и чисто христианского праздника, скорей всего, не совсем верна. По мне, так это праздник приволья и разнузданности души и тела. Впрочем, сейчас не об этом. Оделась подобающим образом, другими словами, сняла халат, в котором была на рыцарском ритуале. Осталась в длинной тонкой шёлковой комбинации яркого пшеничного цвета, украшенной вставками из золотистого гипюра. На голову одела сплетённый из цветов и трав венок. Вскоре начнётся ритуал, связанный, с огнем, водой и травами. Это правда. Но это, конечно, не всё.

Огонь. Правильный купальский огонь добывается трением, и только трением. А уж потом веточками разносится по приготовленным кострищам. И никаких зажигалок! Даже из самой хорошей печи его нельзя принести. Только своим трудом, иначе не будет чуда. Мы всё сделали как надо. Самый молодой мужчина, а именно Диване, взялся за это сложное дело. Очень боялась, что со своей живостью характера, он просто не сможет терпеливо добыть это диво. Но нет. Он, оказывается, видел, как это делал его отец на купальскую ночь. Он уже давненько приготовил небольшое брёвнышко из можжевельника, взял приготовленный стержень, вставил в углубление на дощечке и двигая его вверх и вниз, начал огненное действо. Наконец показался дымок, искры начали попадать на трут, Диване буквально одними губами начал дышать на него. Вспыхнул крохотный язычок живого огня. Добавили растопку, и вскоре заиграл маленький костерок. Теперь можно зажечь настоящий купальский костёр. Он у нас будет на Птичьем дворе, недалеко от Камня. Двор просторный, зелени много и калитка есть, через которую можно выйти на просеку, а там и до речки минут 15 лёгкого бега. В наши годы совсем ничего.

Мы выстроились по ранжиру: впереди Диване с купальским огнём, затем я, в огненно-жёлтом, за мной все, почти толпой. Подходим к месту Силы и видим, что вновь расступаются травы и выходит Камень. Наш Голубой Янтарь. Знаете, даже ни на йоту не удивилась. Ребята, по-моему, тоже. Мы все чувствовали одно — так надо, так правильно, так должно быть. На все четыре стороны света разложены кострища. Диване подаёт мне плошку с горящим язычком. Подхожу к каждому. Восток, Юг, Запад, Север. Мы все проходим полный круг солнцеворота. Затем показываю моим рыцарям место у костров: Диване на Востоке, Бардольфу на Западе, Рудольв ушёл на Север, а мы с Этной остались на Юге. По моему знаку, наши юные рыцари протянули своё оружие к пламени. В правой руке меч, в левой кинжал. Каждый костёр как бы присматривается к новому паладину, и словно живое существо, выбрасывает маленькие язычки-плети, которые касаются оружия, но проверяют людей. Не знаю, как парни, но мы с Этной видим, как внутри каждого мужского костра рождается, небольшой яркий всплеск, похожий на кошачий глаз. Он бьётся, поворачивается, но направлен постоянно только на своего воина. Потом закрывается, сначала у Диване, потом у Бардольфа и наконец, у Рунольва. Мечи и кинжалы начинают светиться, и даже не вооружёнными глазами видно, как они накаляются, буквально за одну минуту! Моё время:

— Рыцари Бардольф, Волк Сияющий, Рудольв, Волк Тайны, Диване, Диво-дивное, готовы ли вы принести клятву на верность царевне Елене?

— Да!

— Да!

— Да!

Я уже точно осознала, что в эти времена с клятвами не шутят, пустословием не занимаются и врут так, по мелочи и в делах не очень важных. Воины, правда, лукавством врага уводят от правды, которую ему знать не надо. Но это не ложь, а сокрытие тайн рода или дружины, и если об этом поведать, то это и есть предательство. Нет, не утверждаю, что люди совсем не врали. Врали. Но всегда, подчёркиваю, всегда это были, как бы это выразиться? Вот, военные хитрости, примерно так. Врали чужим, врагам, во имя Рода, который и защищал совершившего это во благо родовичам. Более того. Тут даже торговцы не врали. Да, они что-то замалчивали, не договаривали, искажали, но глаза в глаза не врали. Если прямо спросят — ответят только правду. Как говорят индусы, иначе карма оскверняется. Но а если у тебя не хватило ума или знаний разобраться в товаре, то кто ж тебе виноват? А во время принесения клятвы, врать не просто нельзя, но практически невозможно, причём с любой стороны. Наши предки считали, что ложь утяжеляет Колород, так назывался у них круг перерождений. Я не хотела проверять так это или не так. Последние события меня убеждали, что это так и есть. Поэтому очень внимательно отнеслась к тексту клятвы.

Кровь — это не шутка. Долго думала, что мне делать. Возникла серьезная дилемма. Если назовусь византийской царевной, то клятва эту инфу не примет. Причём есть серьёзная возможность, что и накажет, прямо у костра. Если не упомяну царский титул, то люди поймут, что здесь что-то не чисто. Всегда в клятвах называют не только имя, но и статус. Подумав, пришла к выводу, что достаточно назвать титул «царевна», ибо у меня нет земель и родственников. Но! Царевна ли я по крови? Новое у меня сейчас тело или его омолодили? В другом времени отец говорил, что мы потомки Болгарской царевны Христины, жившей в период Петра 1. Но так ли это? Долго колебалась, проводить ли настоящий обряд или придумать спектакль Большого драматического театра? Ведь на кону стоит моя жизнь. А потом подумала, подумала, и решила, а пошло оно все… в навоз. Мне самой надо знать, какая у меня кровь. И я решилась. В клятве прозвучало — царевна. Смотрю на огонь. Всполохи чуть ли не до неба. Яркие. Еле перевожу дух. Значит все правильно, значит все правда. Можно продолжать.

— Положите мечи на Камень. — Молодые рыцари подошли к Голубому Янтарю и положили свое оружие.

— Окропите их своей кровью. — Сделали кинжалом разрез на правом запястье и окропили пылающий меч. И снова общий вздох. Кровь испарилась, за секунды.

— Жертва принята. Подойдите. Смешайте свою кровь с моей, ибо с этого момента мы все побратимы.

В хрустальную чашу, которая, естественно, совершенно случайно нашлась на кухне, выливаю приготовленную бутылку киндзмараули, вино, которое придает человеку силу и бодрость, олицетворяет весеннее плодородие и сексуальную мощь. (Не верите? Попробуйте. Только настоящее вино, а не подделку.) Добавляю туда приготовленный эликсир правды, который сварила, не к ночи будь помянуто. При этом долго, чётко и подробно рассказываю, что это за зелье и что будет с тем, кто нарушит клятву. Все и так настроены серьёзно, но лишняя подстраховка не помешает. И каждый из нас выливает в чашу немного своей крови. Этна закрывает всем ранки листиками крапивы и кровь почти мгновенно останавливается.

Не думайте, что это просто слова и действия. Кровь — это носитель генетической информации. Издревле ей придаются магические свойства. И не за просто так. Она часто использовалась в различных ритуалах. Не надо думать об этом свысока. Если мы в нашем будущем не умеем это делать (да здравствует материализм, и его сестра — диалектика), это не значит, что такого не было ранее. Клятва на крови здесь не просто ритуал, не только очень серьезное подтверждение принятого обязательства. Это сильное кодирование на полное исполнение данной клятвы. Нарушить её — страшнее смерти. Ибо там, куда ты попадёшь, с тебя спросят по-полной. И вот теперь настала моя очередь.

— Я, царевна Елена, принимаю этих рыцарей, Бардольфа, Рунольва и Диване в свои побратимы, вассалы и в рыцари ордена Лунных Меченосцев. Готовы ли вы?

— Да!

— Да!

— Да!

В закромах терема ещё вчера нашла праздничную обёрточную бумагу. Один лист был на удивление уместен для предполагаемого церемониала. Рисованная сторона алая, глянцевая, разбита золотыми виньетками, из стилизованного пятилепесткового Золотистого лютика. В середине маленьких виньеток пятиконечная золотая звезда, от которой расходятся лучи света. В больших видна стилизованная голова льва. Я была в шоке. Не потому, что бумагу красивую со звёздами и рисунками нашла. Буквально недавно почему-то заинтересовалась значением своего имени и его знаками. Масса сайтов рассказывали мне, что мои тотемные растения — ясень, астра и орхидея, а тотемное животное — олень. И только на одном сайте, который раскрыла только благодаря моему ангельскому терпению (или удачи?), узнала, что моё главное растение — цветок лютик. Странный цветок. Коварный своей невинной прелестью и ядовитым ароматом. Он жизнелюбив, цветет долго, зажигая свои золотые лепестки-огоньки, шелковые, иногда с красными краями. Как будто кровью кто-то мазнул. И тотем у меня был не только Олень, а еще Лев и Скарабей. Так и было написано: «Сильный царь зверей Лев является тотемом имени Елена. Он храбрый, сильный, властный и совершенный. Еще один тотем Елены — Скарабей. Он возрождает, преобразовывает и трансформирует. Считается, что этот жук умеет служить хозяину и ради него готов умереть, причем оберегает скарабей не от мира живых, а от мира мертвых, от гнева богов и от зла, которое пытается окутать хозяина.» Вот и думай, какая судьба ожидает меня в этом мире. Мире, где клятвы принимают Боги, а твое будущее плетут Богини Судьбы. И даже имя тебе дают не просто так, а для построения твоей судьбы.

— Я, царевна Елена, клянусь кровью и настоящим именем — Луч солнца, Луч света, Свет, Факел, Огонь, Сияющая, Сверкающая, Блестящая, Солнечная, Лунная, Огненная, Избранная, — что принимаю под свою руку в личные вассалы Бардольфа, Волка сияющего, Рунольва, Волка тайны и Диване, Диво-дивное. Обязуюсь их защищать и вершить честный суд. Да будет так.

Вырезав заранее из рулона 3 небольших листа, и на обратной стороне, кстати, нежно-розового цвета, написала темно-красным фломастером слова клятвы:

«Я, (имя) даю эту клятву, подтверждённую кровью моей, в том, что, являясь личным рыцарем и вассалом царевны Елены (все мои имена) и рыцарем ордена Лунных Меченосцев, магистром которого она является, я буду до смерти защищать царевну Елену, её родных и друзей, на каковых она укажет, выполнять все её приказы до самого конца моего пути. Слова не нарушу, не предам. Аминь. (для христиан) Да будет так. (для Диване).»

Первым свою Клятву зачитывает Бардольф, отпиваю немного из кубка эликсира и передаю ему, он выпивает все и отдаёт кубок обратно, бросает в свой костёр текст Клятвы и становится справа от меня. Так же сделали и остальные рыцари не только нового, но и единственного военного ордена в христианском мире. Да, христианские ордена возникнут ещё только через три столетия. Теперь осталось последнее действие, причём самое важное. Беру хрустальную вазу с остатками вина и крови, прохожу мимо костров, уже отведавших этого напитка, и подхожу к Камню. Голубой Янтарь переливается и светится, как будто внутри его разгорается костёр. Не знаю, правильно ли поступаю, но отступать уже нельзя. Поднимаю чашу и выливаю нашу кровь на Камень. Несколько секунд, сердце реально замерло, и от Камня вверх плеснуло искрами-не искрами, облаком-не облаком, туманом-не туманом, брызгами-не брызгами… Не знаю, что это было. Что-то не обычно прекрасное сначала медленно, а потом быстрее и быстрее поднялось над Камнем, кострами, лесом, и ушло в небо. Мы все стояли молча, Этна улыбалась и плакала. Слова тут были абсолютно ни к чему.

Но остался ещё один, последний ритуал. Он не касался ни ордена, ни рыцарства, ни вассалитета. В эту ночь можно узнать, как пройдёт год. Для тебя, для него, для всех. Для этого надо бросить в купальский костёр определённые травы. Их собрала ещё вчера. Если дым стелется по земле, это означает, что человека ждут неприятности, а если устремляется вверх, то ждет его счастье, достаток и процветание. Все встали, каждый возле своего костра, мы с Этной разделили южный на двоих. Столб дыма из каждого костра рванул ввысь, неся с собой золотые искры. Не знаю, сколько бы мы простояли, глядя в небо, но Диване вывел нас из транса. Заорав нечто дикое и непонятное, он подпрыгнул и перепрыгнул через свой костёр. Но это ему показалось мало, и с утробным воем он помчался к следующему костру. Мы вышли из оцепенения, переглянулись и с не менее дикими воплями помчались прыгать через костры. Праздник начался.

Набегавшись и напрыгавшись, мы зажгли факелы от купальского костра и гуськом направились к бассейну. В беседке нас ждали накрытые столы с закусками. Все были дико голодны. Парни потому, что сидели на диете, а я работала над эликсиром правды, ну а Этна просто нервничала за кампанию. Поэтому, быстро зажгли купальским огнём свечи, факелы, поставили в держатели и начали отмечать Купалу и вступление в Орден. На мангале разложили шашлыки, замаринованного поросёнка отправили на вертел. Птичьи тушки, всякие там перепела, рябчики, куропатки, тетерева, фазаны, глухари, нафаршированные кто чем хотел, обмазали глиной, закопали в кострища, пусть томятся. Хоть всю ночь. Гусей и уток, нафаршированных яблоками, клюквой, смородиной, засунули в духовку, включили таймер. Принесли вино, поставили вазы со льдом. Воду для меня, всякие квасы и ситро — для ребят. Они им так полюбились, что скоро всё, наверное, выпьют. Так что использовав административный ресурс, велела подавать их только на праздники. Сели. Налили бокалы. Все посмотрели на меня, и я решила, что надо сказать пару слов:

Как происходит это превращенье

Случайных встречных в искренних друзей?

А просто душам хочется общенья,

И этот мир становится добрей.

В далеких городах и разных странах.

А, может быть, на улице одной

Живут они. Но поздно или рано

Им встретиться назначено судьбой.

Счастливый случай где-то рядом кружит.

В толпе людей, или в туманной мгле

Друг друга ищут родственные души

На этой неприкаянной земле.[29]

— За рыцарей ордена Лунных Меченосцев! За Дружбу и Верность!

— Виват!!! Виват!!! Виват!!!

Такое впечатление, что кричало не трое парней и одна девушка, а батальон гвардейцев Петра 1. Ну да ладно, праздник ведь! Празднуем!!!

И понеслось.

Реально, у нас всех поехала крыша. Было ли тут виноваты хорошие еда и питьё после голодовки, или ночь такая лунная и прекрасная, или ритуал воздействовал, не знаю. Но я впервые почувствовала, что такое настоящий праздник души и сердца. Мы ели, пили, пели, прыгали через костры, плавали в бассейне, катали по дорожкам сада горящее колесо, носились по лесу с факелами, подбадривали Этну с Бардольфом, когда они начали славить Купалу самым старым способом, не взирая на наше присутствие. Водили хороводы, и снова купались, ведь вода в эту ночь — колдовская, смывает болезни и горести, дарит здоровье, силу и удачу. Не поленились сбегать на минеральное озеро. За что вскоре поблагодарили себя от чистого сердца. Всякие прыщи, раздражения кожи, царапины, полученные в беготне и прыжках, исчезли почти сразу. За этими развлечениями чуть не забыли восславить Хорса, Бога-Покровителя хорошей погоды у славян, приносящего в дар людям богатый Урожай, опекающего торговлю и обмен. Бог-Защитник Земли, покровитель скота, в особенности лошадей, хортов[30] и волков. И моей Дэзи, как мне кажется. Солнечный Бог Хорс, это око на небе, всеведущее, всеблагое. Его не приветствовать — себя не уважать.

Долго вспоминали, как надо восхвалять Светлого бога. Сошлись наконец на том, что Хорсу надо принести бескровную жертву, ибо в этот день он не любит лить кровь. Надо приготовить угощенье, обычно это круглые кулички, и положить их на алтарь. Потом обычно устраивались хороводные пляски с медленными движениями и с хороводной протяжной песней. Если с хороводом и песнями всё было в порядке, мы в любом состоянии могли и спеть, и сплясать, то с жертвой возникли сложности. Что такое куличики, никто, почему-то, не мог вспомнить. Даже Диване, который утверждал, что в его семье делали их каждый день, все же забыл, как пекли. Наша хозяюшка Этна, сидела на ступеньках террасы, обнимала тушку запечённого глухаря и в беседу не вступала. Положение спасла я, как сюзерен и магистр. Ибо вспомнила, что у нас есть готовые сладости из того мира, а среди них круглые голландские вафли с начинкой, очень вкусные, я их сама очень люблю, но для Хорса не жалко. Мы всей оравой пошли в кладовую, искали долго, вафель было полно, но голландских не было видно. Но нам повезло, мы нашли круглое печенье с шоколадной крошкой. Я подумала и сказала, что эти ещё лучше, потому что у вафель начинка из сгущённого молока, а здесь — шоколад. Хорс его явно ещё не пробовал. Ему должно понравиться. Мне поверили на слово. Взяв две коробки, потому что всем захотелось попробовать, вышли в сад. Но тут возникла другая проблема, где взять алтарь Хорса? Думали долго, перебирали варианты, но всё-таки решение нашли.

Хорс покровитель скота? Да. Хортов и волков? Да. Дэзи на волка похожа? Ещё как. Кане Корсо Итальяно, боец и охранник, а не какой-нибудь там мопс. Может стать аватарой Хорса? Без проблем. Что надо для этого? Да пустяки. Отловить собаку, обсыпать мукой, потому как Бог светлый, а Дэзи черная с золотистыми подпалинами, так что надо осветлить. Потом усадить на стул, нет, лучше в кресло, оно как-то посолиднее будет. Надо бы ещё корону какую-нибудь блестящую, но тут уж если найдём. Нарядим, посадим, накормим. Всё путём. С данным планом действий согласились все. Самое трудное оказалось поймать собаку. Вроде послушная, а тут как подменили. Но мы её в курятник загнали, а петух там, у-у-у! сразу обратно выбежала. Короче, поймали. Точнее, сама выскочила. Парней, правда, поцарапала, но для Бога любая жертва не велика. Тем более кровавая. Обсыпали мукой, надели красную бейсболку с логотипом то ли литовской, то ли латышской конфетной фабрики «Коруна», там как раз впереди золотая корона вышита, и усадили её в кресло. Вырывается и всё тут. Этна встала со ступенек, села рядом с Дэзи в кресло, обняла правой рукой её за шею, левой прижала к груди глухаря и снова заснула. Собаченция уже не вырывалась. Ну, мы ей и скормили всю коробку. Дэзи явно понравилось, значит и Хорсу тоже.

Немного посидели, расслабились, подремали. Тут Этна проснулась и вспомнила, что мы крапивы возле дверей не набросали. Недосмотр. Как же без крапивы? А кто дом защитит от нечистой силы? Пошли рвать. Нарвали. Лучше бы я с нечистой силой воевала, ран меньше было бы. Ну, что ж теперь. Помазала руки кремом, вроде легче стало. После беготни с жертвоприношением все устали и проголодались. Сели за стол, перекусили, отдохнули. Потом Этна вспомнила, что девушка, которая танцевала в этот день у трех костров, непременно должна выйти замуж в этом году. Пошли танцевать. Я осталась за столом, очень кушать захотелось. Тут кто-то вспомнил про меня, что, мол, без мужа могу остаться. Вернулись. Взяли. Отвели. Мы потанцевали. Этна что-то медленное и плавное. Я — твист. Он первый в голову пришёл. Аккомпанировала себе очень популярной в моей молодости песенкой про чёрного кота, который жил за углом и его ненавидел весь дом. Всем понравилось, кто-то даже подпевал. А я подумала, что раз не только танцевала, но и пела про черного кота, то в следующем году замуж не выйду. Кот-то черный? Вот. Но собутыльникам решила не говорить, а то снова танцевать заставят.

Тут Рунольв вспомнил, что если собрать угольки от костров и принести домой, то целый год они будут защищать дом от воров и пожаров. Пошли собирать угольки. Собрали. На лопату. Отнесли на кухню. Хотели ссыпать их на стол, но я воспротивилась. Ведь как пить дать, запачкают. Ссыпали в кастрюлю. Тут Бардольф голос подал. Мол, если этой ночью перелезть через 12 заборов, загадывая желание сидя на каждом, то они обязательно сбудется в течение года. Решили лезть. Как же без желаний? Мне не хотелось, но от кампании уходить невместно, поэтому твёрдо заявила, что у нас только 7 заборов: 4 больших вокруг усадьбы и 3, примыкающие к восточному, образуя Птичий двор. Если честно, я сама не знала, сколько их у меня, но навскидку вроде так. Помолчали. Бардольф не согласился с озвученным количеством препятствий и ножом, на земле, стал чертить план усадьбы.

— На северной стороне есть калитка и ворота, значит там два забора. Также и на южной стороне.

— А разве на южном заборе калитка или ворота есть, милый?

— Молчи, женщина, а дверь в оранжерею?!

— Понятно, дорогой.

— Вот. Уже четыре. Западный забор — пять. Внутренний северный забор, там тоже калитка. Значит ещё два.

— Но там же ворот нет? — Возмутился Рунольв.

— Нет. — Соглашается Бардольф. — Но над калиткой тоже ничего нет, пусто. Значит ещё два.

Перед такой логикой никто не устоял, так что посчитали, что заборов уже 7.

— Продолжаю. Северный Птичьего двора и южный заборы добавляем и уже девять. В западном заборе и калитка и ворота, так что уже одиннадцать.

— Так мы же его посчитали?

— Молчи, женщина!

— Но всё же, где же ты ещё найдёшь один забор? — С искренним интересом спросила Этна, допивая медовуху.

— А чего его искать? — Недоумённо спросил Бардольф и ткнул указательным перстом в маленький штакетник, которым я огородила высаженные недавно фиалки. Ну, чтобы не затоптали нечаянно.

Все внимательно оглядели данное препятствие. Действительно забор, только маленький. Все решили рост штакетника игнорировать. И помчались. Не помню, что я там загадала, наверняка что-то хорошее. Но как мы перелезали через большой забор, лучше не вспоминать. Но и это действо наконец закончилось. Всё проходит. Заодно и протрезвели. Почти. Сидим, пьём чай. С булочками. Этна снова задремала. Но вдруг вскинулась, ибо вспомнила, что в эту ночь нужно обязательно искать цветок папоротника. О чём нас и уведомила. Мол, он расцветает только в эту ночь и на небольшое время. А искать надо обязательно, потому как если его найдёшь, то получишь необыкновенные, волшебные способности: понимать язык зверей и птиц, видеть клады, глубоко спрятанные. Более того, даже сможешь проходить через запертые двери, становиться невидимым, уходить в мир духов и возвращаться оттуда. Вот так. У меня по ботанике в школе была твёрдая пятёрка и я точно знала, что папоротник не цветёт. Лучше бы Этна спала дальше, а то сама выспалась, а нам сейчас бегать и искать. Оно бы ничего, но папоротники растут у болота, а это не близко. К тому же бесполезно. Но все загорелись. Как же, великими волшебниками станут. Но все знают, что если ты не можешь остановить народное движение, то лучше всего его возглавить. Я это и сделала:

— Так, слушайте сюда. Я знаю здесь недалеко полянку у ручья, с папоротником, начнём с неё, вдруг повезёт. — Все, естественно, согласились. Всё-таки сюзерен. Или сюзеренша? Впрочем, не важно.

И всей пьяной толпой, включая Дэзи, наклюкавшуюся шоколадной глазури, отправились за волшебным цветком. Где-то на середине пути увидела, что наша наводчица мелкими шажками уводила Бардольфа в ближайшие кусты. Выспалась, зараза. А нам идти, не могли же мы из-за пропажи двух бойцов уйти с волшебного пути. Хорошо, что недалеко было. Пришли. Нашли геометрический центр поляны. Разбили на сектора, по количеству оставшихся искателей. И тупо воззрились на густые заросли. Ничего, немного постоим и пойдем обратно. Скоро роса выпадет. Тут уже… мля! Передо мной, прямо под ногами, на широком, разлапистом листе папоротника зародился, возник, появился, показался, проявился, да не знаю я что сказать! Маленький, аленький, светящийся огненный цветочек. Как в сказке. Ну не может же этого быть! Но на всякий случай, протянула руку, вдруг не галлюцинация. Действительно, есть. Может, это не папоротник? Как же, цветет как горячий уголёк. А через пару минут, с треском развернулся, и засиял зарницей, а затем и настоящим пламенем осветил всё вокруг. Вроде, он. Короче, взяла и сорвала. Повернулась к ребятам и увидела квадратные глаза парней. Протрезвели все.

— Любят тебя боги, августа, очень любят. — Рунольв был крайне напряжен. Да, тут уже не до шуток. — Сохрани это везение. Такой удачи я ещё ни у кого не видел.

— Я тоже. Так что постараюсь. — И сказала это предельно серьёзно.

По поверью, цветочная почка папоротника движется вперед и назад, то заколышется как речная волна, то запрыгает как живая птичка. Вроде, это происходит от того, что нечистая сила старается скрыть от людского взора дорогой цветок. Но мы этого не видели. Наверное, медовуха глаза застила. Вот правду говорят, что пьяным море по колено. С ними и черт не справится. Боясь смять лепестки, так и несла цветок в чаше ладоней. Придя в усадьбу сразу пошла в свою лабораторию, которую нашла в подвале, когда она мне понадобилась, разумеется. Я в этот цокольный этаж-подвал хожу с закрытыми глазами, вдруг еще что-нибудь новое возникнет. Например, прозекторская. Или инкубатор. Фантазия у богов богатая, а мне потом это осваивать. Ладно. Сделала всё, как полагается для хранения этого чуда, хотя не была уверена, что делаю правильно. Время покажет. По легендам, если человек сохраняет при себе цвет папоротника, то приобретает необычные возможности. Становится прозорливым, может общаться с животными, видеть все клады, входить беспрепятственно в сокровищницы, приложив цветок к запорам и замкам — они рассыпаются перед ним. Может владеть нечистыми ду́хами, ну мне это без надобности. Может повелевать землею и водою, правда не знаю, как и зачем. Становиться невидимым и принимать любое обличье. Ага, буду за мужем подглядывать. Не знаю, правда это или нет, жизнь покажет. Но цветок положила в медальон, который не только закрутила, но и резьбу обмазала клеем «Момент», для надежности. А теперь спать.

Праздновать мне почему-то расхотелось.

Глава 10

Кораблекрушение

По океану, держась за кусок доски плывут два моряка,

спасшиеся во время кораблекрушения.

Один из них молится:

— Господи, спаси меня. Да, я очень грешен. Я много пил, врал,

спал с падшими женщинами, спаси меня господи, и

клянусь тебе что я больше никогда в жизни…

— Остановись! — прерывает его другой.

— На горизонте корабль!

Просто анекдот.

21—22. 06. 859г.

С давних времен люди опасались приближения самой короткой ночи в году. С 22 июня день сокращается на несколько секунд, а ночь удлиняется. И люди верили, что в эту ночь нечистая сила становится наиболее мощной, и следует вести себя осторожно, чтоб не угодить в ее лапы. Все знали, что в этот день проявляется сила Скипера-Змея, сражавшегося с сиянием Хорса. И в эту ночь Сварога Змей порою побеждает. И примеров этого множество. Напомню только пару исторических:

22 июня 1812г. Наполеон предъявил обвинения России в несоблюдении Тильзитского соглашения, в связи с чем и была объявлена война.

22 июня 1941г., в 4 часа утра, без объявления войны, Гитлеровские войска напали на нашу Родину, и началась Великая Отечественная.

Не то, чтобы я предполагала, что мне кто-то предъявит обвинения, но на сердце было неспокойно. И спала как-то нервно, часто просыпалась. Разбудили меня крики Диване. Это, конечно, не рань несусветная, за окном уж полдень близится. Но всё равно, это хамство. Кушать я ещё дня два не захочу, так, водички попить. Спать собиралась эти же дня два-три. Это как минимум. Что вообще могло случится, если все спят. Даже Дэзи, вон лежит на коврике у камина. Ухом не повела на его крики, значит на обозримой территории чужих нет.

— Ну что надо, Диване? Чего не спится?

— Я пробежку к морю сделал, а то голова совсем как в тумане. — Ещё бы, столько съесть и столько выпить, какой организм выдержит, тем более мальчишки. — Побежал на север, чтоб лучше проветриться. Воздухом подышать. Подбегаю к обрыву, а там, на Чёртовой гряде, большой дромон завалился, вода трюм заливает.

— Так ведь шторма, вроде не было. — Я уже начала собираться. — Или всё-таки был, а я не услышала?

— Нет, госпожа. Не было. И сейчас тихо, волн почти и не видно. Не знаю, как у них так получилось. Может, впередсмотрящий заснул? Или в темноте не разглядел, куда плывут?

— Окстись, в этих водах все, даже рыбацкие лоханки, на ночь или на якорь становятся в самых тихих местах, или на берег выгружаются, сам же видел. — Я уже была готова и выходила в коридор. Сверху сбегали остальные. — Ладно, потом разберёмся, берём 4 автокара, грузим спасательный набор, Этна, за тобой аптечка.

— Уже взяла.

— Молодец. Все по местам.

Мы, не буду скромничать, отлично сработались по поводу спасательных работ. После каждого шторма, мы садились на автокары, нагружали заранее приготовленное все необходимое для спасения на водах, и мчались на берег. За это время ни один корабль возле нашего берега не потонул, чему я была откровенно рада. Но быстроту и согласованность спасения отработали на твёрдую четвёрку. Вот уже берег. Подхожу к краю. Смотрю. Хотите верьте, хотите нет, но передо мной не дромон, а настоящая багала. Корабль арабских кровей. Самые лучшие из них в западной Индии строят. А чтоб совсем было понятно, называют их Зав (или Дау), другими словами, «Ишак» (или «Мул»), кому как нравится. Вообще-то, я не издеваюсь, такие изысканные названия торговых судов придумали арабские купцы, предпочитавшие индийские корабли. Я об этом читала в статье про древнюю Индию. Судя по быстроте воспоминаний, моя память улучшается, точнее, развивается не по дням и по часам. Она у меня и так была по жизни весьма неплохой, но сейчас она меня удивляет невероятно. Но вернемся к делу. Я абсолютно не рассчитывала увидеть в Балтийском море, даже в это сказочное время, корабль индийской постройки и арабской принадлежности. Довольно распространенное торговое судно для Персидского залива и южных морей, но не для севера.

Итак, багала. Длина, на первый взгляд, побольше чем у среднестатистического «мула». Примерно 45м, ширина 10—12 м, осадка 6 м., высота борта 5—7м. Учитывая размеры, берёт груза около 500 т. Такому большому и тяжелому кораблю требуется, по крайней мере, около 40 моряков для обслуживания, не меньше. Сделанная багала, конечно же, из тика. Насколько помню, ещё при строительстве между двумя слоями тиковых досок, помещали мастику «гал-гал». В статье только название было, а из чего она делается, не написали. То ли не знали, то ли не хотели открывать секреты. Отметили только, что эта «гал-гал» защищала корпус судна от ракушки-древоточца, от которого жутко страдали европейские корабли в тропических водах. Здесь тропических морей нет, но кто знает, что будет завтра. Кроме того, внешние доски обшивки вместо краски пропитывали рыбьим жиром и известью. Чем и объясняется завидная прочность таких судов, служивших в среднем по сто лет. Более того, доски корпуса сшивали при помощи шнуров, свитых вручную из кокосового волокна! Гвозди индийские мастера, как оказалось, не использовали. Иногда просто теряюсь, когда узнаю, как древние люди покоряли моря и океаны. Смотрю дальше. Виден прямой, сильно вываленный вперед форштевень, оканчивавшийся вырезанной столбовидной головкой. С косыми парусами на трёх мачтах, эта багала с попутным ветром, наверное, могла развивать скорость до 12 узлов. Изогнутый нос, богато украшенный резьбой по дереву, и такая же боковая галерея. Если мне не изменяет зрение, то на носу вырезан скорпион. Все чудесатее и чудесатее. Очень необычный оберег. Восток — дело тонкое. Обычно суда здесь окрашивают как можно ярче и не в один цвет. Мне повезло. Весь корабль был из настоящего натурального полированного золотисто-коричневого тика с крупной и выразительной текстурой. Без всякой краски. Даже если бы она была, то мазать ею никто не стал бы, такую красоту поганить. Так, видно ровную главную палубу с кормовой надстройкой. Она выделялась украшенным транцем, боковыми «карманами» и круглой кормой. Резьба там не хуже, чем на носу. Действительно очень красиво. На корме, как мне помнится, располагались каюты для шкипера и богатых пассажиров. И, конечно, мостик. На палубе ниже находились обычно помещения для команды и простых пассажиров, и помещения для ценных грузов. Ну а в трюмах возили все, что надо. Ладно, сейчас не об этом. Что здесь делает этот южанин? С севером арабы торгуют только через Византию. Что его сюда принесло? Впрочем, пока не спросим — не узнаем. Надеюсь, что всё-таки найдем живых людей.

— Так, быстро на подъёмник, пока по лестнице спустимся — они все потонут. Тем более надо дойти до оконечности мыса. Хоть и с километр расстояние, но время займет. Так что, вперёд. Скорее.

Максимально быстро спустились на пляж, вынесли из пещеры-склада и катер, и лодку. Хорошо, догадались, один автопогрузчик спустили, а то при таких расстояниях нам неделями таскать-не перетаскать. Дошли до Чертовой гряды быстро, но вышли на пляж гораздо раньше. Страшное место. Этну оставили на берегу, разжигать костёр и готовить всё для лечения раненых. Я запрыгнула к Рудольву на катер, а Бардольф к Диване на лодку залез, и всем этим кагалом помчались к багале. Подобравшись как можно ближе, мы увидели удручающую картину. Кораблик даже до Чёртовой гряды не дошёл, он на какой-то блуждающий камень или скалу напоролся. Скорее всего, это случилось перед рассветом. Причём сел прочно, не сдвинуться. Трюм заливает, если уже не залило. Матросы вместе с капитаном, видать, все попрыгали с палубы, причём давно. Думали, наверное, так спастись. И это ночью. Здесь и днем надо смотреть в оба, а в темноте-то. Кто-то разбился о камни, кто-то ещё, возможно, плывёт, куда-нибудь. Но вряд ли. Во-всяком случае, на берегу никого не заметили. И в море тоже. Здесь течения сильные, и абсолютно не предсказуемые. Сегодня идёт на восток, а завтра повернёт к северу, хотя неделю назад хорошо шёл в южном направлении. Но проверить потом всё равно надо. Может, кто и доплыл до берега. Хорошо, что я Дэзи взяла, а то Этна там одна осталась. Мало ли.

На палубе не видно никого, но из трюма ещё доносились крики. Возможно кого-то и спасём. Хотя будет сложно, корма задралась высоко, а нос судна опустился.

— Так, парни, я лезу на ют, гляну, а вы пробуйте вытащить живых. Сами понимаете, раз они остались и кричат, то скорее всего, прикованы. Удачи.

Корабль был заполнен рабами. Они все были или в колодках, или прикованы. Почти до вечера ребята вытаскивали их, а я отвозила на берег. Этна пыталась привести их в чувство. Все были так измучены, что еле двигались. Так что за девушку я не боялась. К тому же дубинку мы ей хорошую подобрали, да там и Дэзи пост приняла. Из трюма живых вытащили, теперь проверяли нижнюю палубу, кубрики и каюты. Пусто. Ребята пошли помогать Этне выхаживать спасенных, а я решила пройтись по верхней палубе и корме. Кроме денег, янтаря, одежды и ценных шкур, нашла двоих — нет, не членов команды, скорее пассажиров. Оба были без сознания, но не потому, что воды наглотались. Старик в очень богатой арабской одежде потерял сознание, возможно, от сердечного приступа. Рядом с ним лежал молоденький парнишка лет 15 с раной на голове. Вокруг разбросаны вещи, дверь каюты не заперта. Гадать, что случилось, не буду. Смогу спасти — сами расскажут. Нашатырь помог определить, что старик скорее всего будет жить. Хотя чувствует себя не очень хорошо. А у мальчишки рана довольно серьёзная и крови много вытекло, но для головы, это скорее норма, чем исключение. Очистила поверхностно рану, продезинфицировала и наложила легкую повязку. Молодой, сильный, должен оклематься. Дала нашатыря, не сразу, но очнулся. Первое что он сделал, придя в себя, начал искать глазами своего попутчика. Увидел и, полностью меня игнорируя, пополз к старику. Да, тут явно отношения не «раб-хозяин». Спросила, как звать, он мне что-то ответил, но это осталось для меня тайной. Латынь ему была не известна, а арабского не знала я. При помощи ручного эсперанто объяснила, что надо делать. На палубу мы старика вытянули, и при помощи ребят уложили в лодку.

Этна оказывала минимальное лечение, пациентов много, а врачей мало. Так что мальчишку отправили ей в помощь. Рана не опасная, так, ссадина. Больше опасаюсь сотрясения. Но парень уверял жестами, что все в порядке. Молодец. Он старался помогать другим раненым, хотя приоритетен для него был, конечно, старик. Наши «санитары» снимали с пострадавших мокрые обноски, растирали сухими тряпками, благо их тут много осталось. Поили горячим травяным чаем с мёдом. Часам к пяти вытащили всех. Проверили, не пропустили ли кого. На багале остались только мёртвые. Ими займёмся завтра. Трофеи искать не стали, не до того, да и устали очень. Набрали только сухой одежды из матросского кубрика. Спасённых оказалось 49 человек, из них — 4 девушки. Очень красивых, на мой взгляд. Возраст — навскидку, от 10 до 17 годков. И 6 женщин в годах, около 22‒ 30 лет. Мужчины все сильные, крепкие, кроме старика. Мальчишек до 17 лет выжило 6 человек, а взрослых 33. Повезло. Разбираться, кто есть кто, будем завтра. Но меня тревожат двое мужчин. Оба сильные, тренированные, явно искусные воины, а ведут себя, как будто на ладан дышат. Явно притворяются. Предупредила наших парней, но и Дэзи попросила за ними приглядывать. Там были и повыше, и покрепче, но эти показались наиболее опасными. Всем обработали раны, дали поесть каши, в чай добавили лёгкое снотворное и уложили спать. Всё завтра. Первым караулить вызвался Бардольф, понятное дело, надо Этне помочь посуду убрать. Ничего не имею против. Дэзи за ними присмотрит, чтоб опасность не прозевали. А сейчас — спать.

Утро светит и так далее. Боже как же хочется спать. Праздники, сбор трав, эликсир, орден, вассалитет, клятва, вновь праздники и нежданная работа. Надо вставать, а сил нет. Смотрю налево: море спокойное, корабль не только не затонул, а, кажется, даже приподнялся. Смотрю направо: Этна уже кашу в миски накладывает. Впереди раскинулись тела мореплавателей, спасённых нами. За спину не смотрю, и так знаю, что там Дэзи. Хотя, что-то новенькое ощущается. Оборачиваюсь и вижу пасторальную картину. На линии Дэзи-море, лежит, свернувшись калачиком, самая молодая девчушка из спасенных. Очень забавная. Единственная рыжая из всех вокруг. Все трое вместе мы образуем некий равнобедренный треугольник. Ну-ну. А пока придётся вставать. Бегу за кустики, которые справа, потом к ручью, который слева, умываюсь, делаю несколько упражнений, а то совсем разленюсь. Теперь можно и позавтракать. Когда уселась за импровизированный стол, увидела, что все рабы умыты и быстро опустошают тарелки с кашей. Наши от них не отстают. Стоп. А где старик араб со своим мальчишкой? Задаю этот вопрос Этне.

— Худо ему. Вроде и в сознании, но ничего не говорит, не ест, только немного воды выпил. Мальчишка от него не отходит.

Взяв свой медицинский чемоданчик, направилась к старику. Да, действительно плох. Возраст уже не тот, чтобы с такими приключениями сталкиваться. Посчитала пульс, очень учащённый. Кожа бледная, синюшная. Дыхание прерывистое, глухой кашель. Рука за сердце держится. Как бы ни инфаркт, года немаленькие. Достала валидол, положила ему под язык. Он по-всякому беды не нанесёт. В таком возрасте сердце явно не как у молотобойца. Буквально через пару минут старик открыл глаза и с непередаваемым удивлением уставился на меня. Решила, что пора познакомиться:

— Как вас зовут, уважаемый? — Естественно, на латыни.

— Худай-наме Мухаммед ибн Джахм аль-Бармаки, царевна Елена, — На том же языке ответил мне араб. М-да, запоминать и запоминать, даже с моей модернизированной памятью.

Стоп. Что он сказал? Откуда он знает моё имя? Повернулась к Этне, которая всегда ассистировала, когда я работала с ранеными. Та резко замотала головой, отрицая свою причастность к разбазариванию секретных сведений. Краем глаза заметила любопытную мордочку рыженькой. Судя по всему, эта информация секретом долго не останется.

— Откуда вы узнали моё имя, уважаемый?

— От моего брата.

— Простите?!

— Это долгий разговор, моя царевна. Боюсь, что у меня пока не хватит сил. Не позволите ли вы мне немного отдохнуть?

Да, выглядел он не очень хорошо, хотя валидол ему явно помог. Поэтому, дала Этне и мальчишке, имя которого забыла спросить в этой ситуации, перечень всех необходимых процедур, оставила лекарства и ушла к костру. Пообещав вернуться вечером. Взяв разогретый завтрак, стала машинально есть. Не понимаю. Кто они, и что знают? К нему кроме Этны никто не подходил. Ладно, вечером, надеюсь, разберёмся. Быстро поев, пошла знакомиться с остальными спасёнными. Все были живы. Все, кроме рыжей пигалицы, имели раны, но не смертельные. Сейчас мне было не до расспросов, поэтому велела Этне и «волкам» выбрать себе помощников с учётом здоровья, точнее его наличия или отсутствия. На сегодняшний день для всех запланировала разгрузку «Ишака» и сортировку найденного. Сама занялась более вдумчивым лечением и насилием над своими воспоминаниями о персах и арабском халифате. Вот спроси меня, каким подарком от моего покровителя я больше всего рада, так я не задумываюсь скажу — абсолютной памятью. Но работать с ней продуктивно пока еще не научилась. Праздники мешали.

Тут тоже были свои особенности, как и всегда в сказке. Пришло мне на третий день попадания видео во сне. Сказано там было, что память мне подарили отменную, но помнить и использовать смогу только ту информацию, которую когда-то видела, слышала или читала. И не бита сверху. Хорошо хоть читала я много, с пяти лет. Школьную библиотеку освоила полностью до 8 класса. Наша библиотекарша, Галина Сергеевна, когда принесла мне из дома собрание сочинений Лопе де Вега, сказала, чтобы я шла, шла и шла… в городскую библиотеку им. А. П. Чехова. Здесь она меня видеть больше не может. Нервы уже не те, возраст, мол. Папа зарегистрировал меня в этой Чеховской библиотеке на свой паспорт, т.к. заведение было для взрослых. И полных 8 лет я была самым стойким и верным послушником этого храма. Никогда не опаздывала, берегла книги, была абсолютно всеядной в чтении. Но, что характерно, читая книги всех направлений и жанров, тем не менее, бросала читать те, которые мне не нравились. Хотя при этом иногда прочитывала более чем половину текста, искренне надеясь, что раз эту книгу принесли в библиотеку, значит, там должно было быть что-то хорошее и интересное. Повзрослев, поняла, что и с книгами, как и во всём, всё не просто. Они, как и люди, разные. Было в этом моём книжном пристрастии и положительные моменты. Если я со своей «пунктуальностью» опаздывала на свидание, все мои кавалеры знали, что искать меня надо в читальном зале этой библиотеки. Поэтому в связи с моей фобией, свидания назначала только у входа в парк культуры им. Калинина, от него до библиотеки всего 3—5 минут неспешной ходьбы. Впрочем, как ни вспоминай молодость, это не поможет понять, откуда и зачем появился этот араб. Хотя… Просеивая в голове информацию о персах и арабах, я споткнулась на словосочетании «аль- Бармак». И сразу же всплыла сноска:

— Бармакиды — род, из которого произошли первые иранские министры Халифата.

И далее по тексту:

«Бармак» было не личным именем, а саном наследственного верховного жреца в храме Наубахар около г. Балха. Во владении этой семьи находились и принадлежавшие храму земли, около 1568 км². Город Балх был одним из крупнейших и древнейших городов всего Востока. По преданию, он был построен Александром Македонским. Здесь он женился на Роксане, дочери бактрийского царя Оксиарта. В долине Дара-и Газ, к югу от Балха, находился необычный источник, известный как «источник Александра». Около него стояла гробница, в которой был захоронен Македонский, вроде как убитый этой самой Роксаной. Храм Наубахар был посвящен Луне. Более того, этот храм был местом поклонения и паломничества еще до обращения персов в зороастризм. Сам Зороастр прибыл в Балх из Азербайджана и обратил в свою веру сначала царя Гуштаспа, а тот уже осчастливил остальной народ. В связи с чем Наубахар стал «Храмом Огня». Потом был превращен в буддийский монастырь. Судя по всему, храм был излюбленным местом постоянного поклонения местный жителей, не смотря на их текущие верования и политическую обстановку. Судя по историческим источникам, храм был великолепен.

Очень высокий, на его башне стояли пики, с полосами зеленого шелка длиной 100 локтей. Они развевались при сильном ветре, и жители искренне верили, что этим удерживали эту природную стихию. Храм окружало невероятно красивое и большое озеро. С внутренней стороны стены храма были обтянуты дорогими шелковыми тканями, украшенными драгоценными камнями. И это в такие времена! Когда войска заходили куда хотят и брали что хотят. Но этот храм как будто был под защитой своей настоящей богини. Внутри стояли скульптуры, привезенные из Индии, Синда и различных областей Тохаристана. Каждый год весной, на шестой день праздника Навруз, в Балх приезжали многочисленные паломники со всего Востока. Праздничные обряды продолжались в течение 7 дней. И со дня основания этого удивительного храма, и до его разрушения, которое наступит ещё не скоро, главными жрецами были всегда члены семьи Бармакидов. Только Бармакидов. От отца к сыну. И тут я пытаюсь осмыслить самое главное. Где Храм и где мыс Таран? Причём здесь я?! Не понимаю…

Вечер. Работы закончены, но до темноты время ещё есть. И хотя мы никого сильно не гоняли, люди устали. Женский состав старается вовсю. И еду готовят, и убирают, и добычу сортируют, и стирают, и раны лёгкие у спасенных обрабатывают. С них и начну знакомство.

— Девушки, пока мужчины заканчивают свои дела, давайте пройдёмся по берегу. Захватите вот эти две корзины, разведём свой костёр, поужинаем и немного поболтаем. — Никто, что удивительно, не отказался.

Мы прошли немного по пляжу и остановились возле ручья. Диване уже приготовил дрова для костра, так что нам осталось только их разжечь и накрыть поляну. Много времени на это не нужно, так что вскоре мы уже ужинали. За едой молчали. В эти времена было непринято разговаривать во время трапезы. К еде относились серьёзно, я бы даже сказала, с благоговением. Слишком тяжело она доставалась, где бы ты не жил. И твоё социальное положение даёт тебе не очень большую фору. Ибо в неурожайные годы голодают все. Но сейчас не об этом. Сама не знаю, почему о таких вещах вспомнила. Но всё-таки, надо будет обдумать этот вопрос серьёзно, если возьму под свою руку людей. Сколько бы их не было, а кормить надо всех. Каждый день, что удивительно. Наконец, все поели, раздала кружки с травяным чаем, поставила миску с медом. Пора начинать.

— Ну что ж, красавицы. Вы сами понимаете, что обстановка серьёзная. Вы не просто потерпели кораблекрушение, вы потеряли всё. Если у вас хоть что-то было. По закону и обычаям, при кораблекрушении все, что не унесло море, достаётся тому, кто нашёл судно и спас всё, что осталось после стихии. Если бы остался в живых хозяин судна, тогда бы мы с ним спорили о долях, кому и сколько положено за спасение. Но в данной ситуации всё принадлежит мне. Ибо я хозяйка этой земли и спасла все, что осталось после катастрофы. О себе пока говорить не буду, хочу послушать ваши истории. А точнее, ответы на вопросы: имя, возраст, положение, как попали на судно и в каком качестве, куда направлялись и, более подробно, что умеете делать. Хочу предупредить, вы не обязаны мне ничего рассказывать. Но если вы этого не сделаете, то с вами поступлю следующим образом: или продам, или выгоню отсюда на все четыре стороны. До ближайшего жилья 7—8 дней пешком по пляжу. Ни одежды, ни еды не дам, самим мало. Будете искать нужное на пляже, может чего и найдете. Продавать буду, только если кто-то из вас меня разозлит, или начнет дурью маяться, или бунтовать. Люди мне нужны, работы в поместье много. Но я не собираюсь перевоспитывать дураков, которые не понимают, что такое — жизнь. А если пара таких найдутся, и попробуют не выполнять мои приказы, то сами понимаете, не буду же из-за них переться на ярмарку, когда дома дел полно. От таких просто избавлюсь. Как и говорила. Расклад понятен? Отлично. Начинай.

Я кивнула головой самой старшей на вид женщине и самой спокойной, по первому впечатлению. Можно бы даже сказать, чересчур спокойной, скорее всего, пребывающей в некой прострации. Думаю, при таких обстоятельствах, это нормально. Но команды все выполняла с толком. Высокая, статная, коня на скаку — как нечего делать. Большие серые глаза, с проблесками боли. Прямой нос, сжатые губы. Уже видны морщинки, но как-то они мелковаты для неё. Смотрит прямо в глаза. Женщина с достоинством.

— Меня зовут Радмила. Жила с мужем в Ладоге, он у меня купец был, рухлядью, т.е. пушниной, торговал. Звали его Соловей, уж больно хорошо пел. Веселый был. Хорошо жили. Сын родился, два лета назад. Крепенький такой. Но этой зимой как-то с ним во двор вышла погулять. А тут соседка прибежала, за веретеном. Я за ним пошла, а соседку попросила сына подержать. А тут слышу, сыночек кричит. Выбегаю, а она его на руках держит, а у него головка вся в крови. Говорит, ходила с ним по двору, поскользнулась, и упали. Оба стукнулись о колоду, на которой дрова рубили. Ранки были небольшие, протёрли их, она домой побежала, не до неё было. Только, с малышом стало неладное вскоре твориться. Спать стал много, почти не двигался, а раньше такой живой был. Много кричал, и ходить рано стал, а сейчас всё спит да спит. Только слюни пускает. Мы и к знахарке ходили, и к волхву, и богам требы носили. Да всё без толку. Уже весной Бажен с постели совсем не вставал. Наш ладожский волхв Боговед сказал, что никто здесь малыша не вылечит, надо в Аркону ехать, в храм. Там можно жертвы принести и спросить, как малыша лечить надо или что другое делать. Мы и поехали. Но вот. Сами видите, что вышло. Теперь ни мужа, ни сына.

— Да, судьба над вами зло подшутила. — Мне действительно было жалко эту достойную женщину. — Кстати, ты случайно не знаешь, та соседка, которая упала, случаем не собиралась раньше за мужа твоего выходить?

— Да, но он на Купалу меня встретил, ну и…

— Это понятно. Только я того не понимаю, почему вы сразу не догадались, что это падение не спроста? Ведь если знаешь, отчего всё произошло, волхв сразу боль на обидчика перенесёт?

— Так она же нечаянно упала.

— Ага, очнулась — гипс.

— Что?

— Не обращай внимание. Это же надо, в таком возрасте и такая наивность. Вы, девушки, тоже думаете, что все случайно произошло? — Все красавицы стали переглядываться, появились кривые ухмылки, но так, чтоб Радмила не видела. Слово взяла следующая по старшинству девушка, тоже явная славянка.

— Да тут и думать нечего. Специально ребёнка уронила, как только богов не побоялась. Да Лада[31] её обязательно накажет.

— Не сомневаюсь. Кстати, как её зовут?

— Казя.

— Переводится как «Гневная»?

— Да. По мне, так очень ей подходит. Я хоть из Полоцка, но дважды в Ладогу с отцом приезжала. С этой Казей на базаре однажды встретилась. Как она там орала, что мой товар плохой, и цену, мол, заоблачную требую, никто её перекричать не мог. И глаза, такие злющие и завистливые, аж мороз по коже.

Нормальная ситуация. Города и городища в этом времени довольно маленькие, если двести человек взрослых живут, считай в мегаполис попал. Так что все друг друга знают.

— Понятно. Теперь расскажи уже о себе.

— Зовут меня Голуба, мне 21 год, жила в Полоцке. Замуж меня не отдавали, хоть и сватались многие.

— Ещё бы, такая красавица. И коса как пшеничный сноп, а глаза как голубые озёра, а уж стройна как березка в лесу!

Это наш гадкий утёнок выступила. Которая все за мной следила. Девочка лет 7-8-ми. Маленькая, худенькая, но жилистая. Сама как юла, вся в движении и носик по ветру, любопытство большими буквами на лице написано. Рыжая, как огонь. Интересно, кто ж такая? А Голуба-то как раскраснелась! Но взяла себя в руки. Девочка ведь совершенно права, такую красоту редко встретишь. Глаза невероятно голубые, с поволокой, брови и ресницы соболиные, как раньше говорили. Светло-русая пепельная коса почти до коленей. Прозрачный румянец, пухлые губы, овал лица как выточили. Носик прямой, ноздри резные, очень миленький. И если бы меня попросили передать суть этой девушки одним словом, то сказала бы Нежность.

— Да не за красотой моей приходили свататься. Мне и 9 лет не исполнилось, как все меня за лучшую вышивальщицу и швею в городе признали. Мои вышивки задорого продавались, а уж с жемчугом и бисером, так с руками отрывали! Все, что сделаю, заморские купцы забирали. В очередь стояли. Ну, отец меня и не отдавал, с меня вся семья кормилась. И сёстры с хорошим приданным замуж вышли, и отец лавку на торгу держал большую. А среднего брата в княжескую дружину взяли, так он лучше всех по воинской справе был.

— Так как же ты здесь оказалась? Я ведь видела, ты в рабынях сидела? — Снова рыжая малявка вылезла.

— Три лета назад матушка померла. Тут никакого заговора не было, матушку в городе любили. Добрая была очень, и приветливая. На моих глазах это было. Дружинники князя по торговой площади ехали, а тут конь у одного из них споткнулся, ногой в ямку попал, лёд, видать подтаял. Ну и ногу сломал, так всей тушей вместе с дружинником и завалился прямо на матушку. Она даже крикнуть не успела, упала и головой о камень стукнулась, в висок. Сразу насмерть. Отец горевал, конечно. Но летом, на Купалу, он с женщиной одной познакомился. Из Гнездова приехала. Говорила, что овдовела и сюда направилась, чтобы в княжеский терем попасть служить поварихой. Детей, мол, нет, родственников тоже, родные мужа себе всё забрали, а кормиться надо. Красивая была, страсть. У нас то все русые поди, а у неё волосы чернее ночи, смуглая, румянец во все щёки, глаза круглые, большие, не как у хазаров. Батюшка её тут же себе в жёны взял. Свадьбу сыграли, а вот поклонения ни Ладе, ни Триглаву,[32], ни Роду[33] не было. Батюшка сказал, что волхв занят другими свадьбами, а ему ждать не хочется. Сказал, что волхв обещал призвать на них благословение. Он, мол, волхву подарки для богов отдал. Мне казалось, что делать так нельзя, но уверена не была. Батюшка после смерти матушки как в воду опущенный ходил, а тут ожил. И братьям она очень понравилась. — И замолчала, как отрезала.

— Ну? Что, дальше-то? — загалдели девчонки.

— А дальше все непонятно стало. Отца как подменили. Сначала всех братьев разогнал, мол, пялятся на мачеху. Потом не столько в лавке работал, сколько с ней миловался. Ели-пили, ну и остальное. Хозяйством она не занималась, всё на дворовых девок переложила. А как она над ними куражилась! Чуть не каждый день отец ей подарки приносил, а на хозяйство давал всё меньше и меньше. За год она его полностью разорила. Да как бы только разорила! Он в долги большие влез, платить нечем, я не столько вышивала, сколько за скотиной ходила. Денег ещё меньше стало. Рабынь тоже продали, кроме её служанки. Тут-то и подошёл к нему один византийский купец. Мол, продай дочь, все долги с тебя спишут, даже лавка останется и денег немного даст. Вот он меня и продал.

— Родной отец?! — Снова мелкая.

— Не думаю, что он уже оставался моим отцом. Он иногда даже меня не узнавал. Она его чем-то опаивала, наверное. А может, ещё как ворожила. Я не видела, но другое ничего в голову не идет. Аскара всегда была осторож…

— Как ты её назвала?! — Рыженькая опять вылезла. Надо к ней серьёзней присмотреться, уж больно активная.

— Аскара. А что?

— Ас — значит ласка, ласковая. Кара — чёрная. Все вместе означает «Чёрная ласка». У нас такими именами девочек не называют, всю судьбу ей таким именем испачкаешь. «Чёрную метку» в имени дают только рабыням, которых готовят для черных дел. — Оп-па, а девочка-то не проста, но этот разговор пока надо прекратить.

— Да, похоже на то. Голуба, так что с тобой дальше стало? — Девчушка сразу же рот закрыла, губу даже прикусила до крови, от лишнего усердия не проболтаться. Ну-ну. Не только умненькая, но и понимает, когда можно говорить, а когда и помолчать не вредно.

— Отец продал меня купцу, тот меня сразу на лодку и двинулись по Двине к морю. Дня через два нас нагнал мой средний брат, с двумя друзьями, ну, который у князя служил. Боримир предложил за меня деньги, серебряные дирхемы, да только купец посмеялся. Он сказал, что в три раза больше потратился, чтоб меня заполучить и ему не деньги, а руки мои нужны. Брат прокричал, что купец ещё пожалеет, да тот только посмеялся. Ну, потом мы дошли до залива, он передал меня нашему капитану, он по какой-то причине должен был здесь остаться. А капитану велел меня в Константинополе на его двор отвести. Тот обещался и очень перед этим купцом стелился. Потом мы вышли в море, остальное вы знаете.

— Ты, Голуба, случаем, не помнишь, как зовут этого милого купца, разорившего ваш дом?

— Я его имя до смерти не забуду. Рахамим.

— Удивительно, с таким именем только в менялы и ростовщики идти.

— А что с ним не так? Имя как имя. — Опять малявка.

— Ну, для кого как. Рахамим означает «Жалость». Впрочем, это не важно. Мир большой, но дорог на нём мало. Авось, когда и встретимся. Думаю, теперь ты говорить будешь. — Я указала на следующую девушку, тоже очень красивую. Но это понятно, рабынь-уродин в Константинополь возить не стоит, там таких дурнушек своих хватает. А эта…

Высокая, тонкая, изящная и с абсолютно белыми волосами. Не альбинос, нет, просто цвет такой. Губы полные, яркие, розовые без всякой краски. Нос прямой, губки полные. Кожа нежная, прозрачная. Глаза мало того, что большие, точнее огромные, так ещё и ясно-серебристо-голубые. Как в сказке. Это самое лучшее, что у неё есть. Если бы ресницы и брови были хоть чуть потемнее, цены ей вообще не было бы.

— Меня зовут Ведана, то есть Ведающая, мне 17 лет. Жила в деревне рядом с заливом. Семья большая, только девочек четверо, а парней шестеро. Моя мама первой женой была, но рожала только девочек. Две старшие уже замуж вышли. А младшая, меньше меня на два года была. Мама последними родами умерла, я тогда у ведуньи училась, но меня не позвали маме помочь. Как в возраст вошла, двое ко мне сватались, и оба на охоте погибли. В деревне решили, что Лес мне замуж идти не разрешает. Я животных хорошо понимаю, лечить их могу. Они меня любят, и я их. Вот этим и стала заниматься. Тем более и людей могла пользовать, но не хотела. Я мамину смерть хорошо запомнила. До ведуньи пешком часа четыре идти, но никто не позвал. Так что я больше животных люблю. Отец ещё одну жену взял, вот она ему сыновей и нарожала.

Не врёт. Вон Дэзи почти на коленях у неё лежит. А ведь здесь она никого к себе близко не подпускает. Кроме того, и мой Аленький цветочек все слова её подтверждает.

— Что дальше с тобой стало?

— Особо-то и говорить нечего. У нас в деревне неурожай вышел, к тому же в том году и шторма осенью сильные были. Морозы большие пришли. Всё одно к одному. Охота тоже была неудачной, ещё шатун троих мужиков порвал. Дети от холода замерзали. Много людей умерло. В моей семье только двое младенцев ушли за грань. Я всех своих тянула в жизнь. Но в деревне было страшно. Старейшины решили трёх самых красивых девок византийцам продать, точнее, обменять на еду и посевные. Вот меня в том числе и выбрали. Никто в семье не заступился. Мне даже казалось, что мачеха сама старейшинам меня отдала. Те согласились, за ведунью очень много давали. Тем более, что для деревни это не большая потеря, ещё одна ведающая подросла, но у неё глаз кривой. Её бы не купили. И с семьями не надо было ссориться. Да и старая ведунья еще долго проживет, у неё две ученицы были. Так что продали. Две подружки потонули, а я вот выжила.

Ну что тут скажешь. Даже рыжая малявка промолчала. Во все времена людям живётся не просто, а в голодные годы — тут и думать об этом не хочется. Остались две, самые молодые девчушки, которые наверняка ещё и кровь не сбросили. Начнём с той, что далеко сидит, заторможенность в ней какая-то есть. Надо к ней присмотреться повнимательнее.

— Теперь послушаем тебя, девочка, да-да, та, что в капюшоне. Рассказывай.

Девочка что-то сказала. Но на славянский, который с тем или иным акцентом использовали все присутствующие, её говор был совершенно не похож. Мы все переглянулись и уставились на это чудо. Дело в том, что каждое племя говорило на каком-то своём наречии, но все они базировались на одной основе. Так что друг друга неплохо понимали. Иногда с помощью жестов и мимики. А тут никто и ничего не разумеет. Растерялись все. Она смотрела на нас коровьими глазами и молчала. Странная девочка. Очень странная. Большая голова, пологий лоб, впалые тёмно-голубые, почти синие, глаза. Наружные уголки глаз подняты, придавая облику внешне улыбчивое выражение. Лицо низкое. Короткий плоский нос и широкий в крыльях. Немного выступающий полуоткрытый рот. Кожа тонкая, и слегка смуглая. Черные прямые волосы, но даже на вид мягкие. Небольшой живот и стройные бедра. Тело коротковатое, с широким корпусом. Ноги относительно короткие, руки длинные. Красавицей назвать нельзя, но что-то в ней такое интересное есть. Необычная девочка. За какие достижения её везли в Византию? И что делать с языковым барьером?

— Алжаф атцлуоаа аиллит жукщур? — Что-то подобное я услышала уже от рыжей малышки.

— Шгрдк опри каккоккум сухон. Оотмшгршугп цщугрем ж щфкержммм иашурлуа ли. Дрпоа кша саам. Ридыкр мрос. — Ответила незнакомка.

— И что это было? — Повернулась я к рыжей занозе.

— Она саамка, или лапландка, их по-разному называют. Жила на самой высокой террасе реки Сухоны. Судя по всему, викинги её украли, когда она одна собирала травы, а их было много. Потом продали византийцу. Нашего языка не знает.

— А ты, стало быть, её язык знаешь? Откуда, не расскажешь?

— Почему ж не расскажу. — Рыжая бестия улыбнулась и на голубом глазу заявила. — Мой отец из купцов. Братьев нет. Вот он меня купеческому делу и учил, и счёту, и письму, и языкам. Это всё купцу надо знать. Иначе никак. Я хорошо старалась. Учителя хорошие были. Языков много выучила, хотя и не глубоко, так, только сколько стоит и какой красивый цвет, ну примерно так. А сюда попала, потому что на караван напали, всех перебили, отца тоже убили. — Тут она скорчила рожу, типа «я печалюсь». — Разбойники меня византийцу и продали.

Тут уже я не выдержала:

— Наверное, купец тебя в гарем Византийского императора хотел продать?

Вся компания дружно прыснула. Интересненько, саамка тоже улыбнулась. И эту свою эмоцию сразу же попробовала скрыть. Не чисто что-то в нашем королевстве.

— Ну, почему сразу в гарем. Да и заплатили за меня гроши. Кому-нибудь да пригодилась бы.

— Да уж, это несомненно. Сил у меня нет твой рассказ слушать, так что я с тобой потом поговорю. Теперь вы, двое. Похоже, что мать с дочерью, не так ли?

Обе черноволосые, с чуть вывернутыми яркими губами и волоокими, чуть выпуклыми глазами и неким туманом во взоре. Смуглые, невысокие, полноватые, даже на взгляд мягкие и нежные. Но с характером, и та, и другая. Той и разницы между ними, что у старшей морщины на лице, а у молодой нет.

— Да, моя госпожа. Меня зовут Авива, Весна, по-вашему. Мне 37 лет. А это моя дочь, Эсфирь, моя Звездочка, чтоб ей хорошо жилось. Я честная жена ювелира Барака, пусть ему икнется за то, что случилось. Уже как 40 лет прожил, хоть бы чуть ума собрал по людям, чтоб мы так не страдали из-за этого шлимазла. Мы-таки хорошо жили в Гданьске, родня мужа поселилась туда ещё в 7 веке от него. И сыновей обучил, хоть и мастер. Но он же ж лучший ювелир в городе, таки что, нужно было об том кричать над морем?

— Авива, таки шо, где-то ж ваш муж таки немного напортачил?

— Ох, и не договорить! Город наш был большой и не поверите, с рынком-торжищем. Он какому-то гою на том самом рынке обещался сделать самые красивые драгоценности, как у царицы Савской, шоб он её никогда не видел. Но таки сделал. Тот заказчик даже расплатился, как будто честный человек. А потом угостил нас всех халвой, чтоб ему рот склеило, и мы очнулись уже в трюме того судна. Вся семья и дети. Он еще приходил к нам в трюм, шоб надо было сказать, шо нас продаст в Византии за приличные деньги.

— Но таки как могло, чтоб вы своего супруга не остановили его перед той странной сделкой?

— Как говорила моя тетя Циля: «Женщина была создана для того, шоб мужчина не сдох от счастья!». И таки она права. Я подарила ему столько детей, хороших, как ни посмотри, так чтоб ещё и следила за его бизнес?!

— А что? Я думаю, шо вы-таки и правы. Ну, кто у нас остался? Ага. Расскажи о себе, женщина.

— Я плохо говорить. Говорить Азерсайе.

Восточная женщина средних лет. Спокойная, терпеливая, работящая и послушная. Скромно смотрит вниз. Смуглая кожа, почти без румянца, морщины проступают довольно рельефно, черные прямые волосы, темно-карие раскосые глаза. Но довольно большие. Стройная не по годам, я бы даже сказала, поджарая. Её подруга начала говорить:

— Приветствую вас, госпожа. С этой семьей я познакомилась в Булгаре. Эта женщина по имени Чичак, Цветок, по-вашему. Она жена мастера, изготавливающего сложные луки, по имени Сариль. Он хазарин. Ей 34 года, она родила ему трех сыновей и четыре дочери. Дочерей они с мужем уже отдали замуж, в другие рода. На их кочевье напали булгары, их семью оставили в живых из-за мастерства мужчин. Сыновья тоже сложные луки делают. Такие мастера ценятся. А ее взяли только потому, что муж сказал, что без неё не пойдет, пусть забивают. Но такой мастер на вес золота, так что забрали и её.

— Понятно. Теперь ты расскажи уже о себе.

— Меня зовут Азерсайе, что означает Огненная Тень. Я из семьи знаменитого мастера-оружейника Пулада. Недаром его имя означает Железо. И характер такой, и с металлом знал, как справляться.

Женщина задумалась. Средних лет, невысокая, но в теле. Очень домашняя, мягкая на вид, но сила воли просматривается не вооруженным взглядом. Настоящая хозяйка дома и семьи. Тоже смуглая, но не сильно. Глаза карие, нос с горбинкой, пухлые губы.

— Мы жили в Исфахане. Это очень древний и великий город, но в 7 веке Сасанидское государство пало под ударами войск арабского халифата. И наш прекрасный город был разрушен и превратился в подобие большой деревни. Но ремесленная слобода потихоньку возрождалась, оружие нужно всем. Несколько поколений наших предков жили в этом городе, и слава о их работе разносилась далеко. Я вышла замуж за лучшего ученика моего отца, Зартошта, который не только ковал отличное оружие, но и знал тайну литья дамасской стали. Это был секрет его рода. Жили мы счастливо, родилось трое сыновей, муж учил их мастерству, мы ни в чем не нуждались. Два года назад, старший сын влюбился в девушку. Не из нашей слободы. Она была дочерью купца, который покупал у нас товар не один год. Так вот и познакомились. У Азерпулада уже была невеста из наших, но он никого не хотел, кроме этой новой девушки. Весь в деда. Её звали Мунира, что означает Яркая, Блестящая, такой она и была. Сын сказал, что уйдет из дома, если не разрешим жениться. Мы с мужем сдались и согласились на свадьбу. Девушка вела себя скромно, только попросила, чтобы обряд свадебный был по заветам предков, как говорил Заратуштра. Но так как арабы травили его последователей, мы, обсудив, решили проводить ритуал в маленьком храме на 9 стрелищ от города. Собрались только семьями, чтоб никто не знал, даже ученики и подмастерья. Отец заболел, так что остался дома. И хорошо.

— Почему?

— На нас напали.

— Извините, что перебиваю… — Вот ведь как отец меня выдрессировал, правила поведения я знала на уровне инстинктов. Но здесь, думаю, царевна не должна извинятся перед простыми людьми. Ладно придумаю что-нибудь. — Но мне кажется, что нападавшие, как только смяли ваше сопротивление, семьи жениха и невесты развели по разным помещениям. Я права?

— Но как вы догадались, госпожа?!

— Ведь это была засада?

— Да, но как вы?!

— Последний вопрос. Вы строго соблюдали секретность мероприятия, так что знали где будет происходить церемония только жених и невеста, ну и родители, так?

— Да. Но…

— Тут и думать нечего. Если была засада, то явно вас кто-то предал. Или купец, или невеста. Но раз вас не убили, а продали, то значит купец все организовал. — Нет, эта рыжая малявка не перестает меня удивлять.

— Девочка права. Могу только добавить, что скорее всего невеста и вовсе не дочь этого почтенного купца. Так рисковать жизнью своего близкого человека — это кем надо быть. Шальная стрела может где угодно пролететь и попасть куда угодно. Думаю, купец её специально к вам заслал, чтоб она все это дело со свадьбой устроила. Скорее всего, эта «невеста» была что-то типа гетеры, которые много знают и о любви, и как управлять мужчиной.

— О Заратуштра! А я себя упрекала, что не люблю невесту сына!

— Сердце матери — вещун. Парень, наверное, очень переживает, мол невесту не защитил. С мужем посоветуйтесь, может надо поделиться с сыном нашими подозрениями, чтоб он наконец успокоился.

— Спасибо, царевна!

— Да не за что. Продолжим. Я сказала все, что хотела и услышала все, что мне было нужно на этот момент. Вас 9 человек, Этна и Диване ответят на ваши вопросы, если они возникнут и, если на них можно ответить. Но завтра утром, вы должны дать мне абсолютно четкий ответ на мой вопрос. А я пойду, пообщаюсь с мужчинами на эти же темы.

— Моя царевна, я готова отдать вам свое слово и свою преданность прямо сейчас. А также готова принести кровную клятву верности.

Оп-па. Рыжая. Опять. Маленькая разбойница, сующая всюду свой нос. Не сказавшая ни слова правды за весь период нахождения здесь, кроме этих, последних. Интересно, кто же она такая?

— Не спеши, подумай. В любом случае, спрашивать буду всех и только завтра. День сегодня не подходящий. Спокойной ночи.

Так, теперь схожу к персу, нужно посмотреть, как он себя чувствует. Надо ещё и мои лекарства из будущего посмотреть, какие ему подойдут. Так же стоит попробовать выяснить, откуда у него сведения обо мне. С чего это он меня так величает? Подставы не может быть по определению, просто так никто корабль на скалы не поведет и не выбросит, чтоб меня удивить. Причём, на какие-то конкретные скалы и подходящие для катастрофы. Притом, ночью и в шторм. Если этот кто-то, конечно, не принадлежит к небесным высшим сущностям. А в это мне всё-таки не очень верится. Скажите, ну зачем им это надо?! Так что посмотрим, что он мне расскажет. Тогда и определюсь, что с ним делать. И не пожалела, что не пошла почивать. Рассказ аксакала оказался весьма увлекательным.

Когда подошла к лежанке перса, мальчишка поил больного с ложечки, но выглядел уважаемый Худай-наме Мухаммед ибн Джахм аль-Бармаки не в пример лучше, чем вчера. Думаю, что небольшой разговор он выдержит без каких-либо потерь для организма.

— Ассаляму «алейкум, почтенный Худай.

— Ва-алейкум ас-салям, моя госпожа. Только я должен признаться во лжи и получить наказание от моей госпожи.

Вот тебе и на! Ничего не понимаю, видимся впервые, это точно, я бы даже добавила, абсолютно точно. Ещё ни о чём не говорили, по причине его нездоровья, так в чём дело-то?!

— Вы, почтенный, сначала сообщите мне поточнее, какую ложь вы мне решили предложить? А потом я подумаю о наказании.

— Моя госпожа, вчера я представился не своим именем. Но вокруг были люди и насколько они вам преданы, я не знаю. Не говоря уже о рабах. Сейчас мы одни, — Я попыталась его перебить, но он продолжил. — Госпожа моя, не беспокойтесь, ученик мой знает про меня всё.

— Так, ясно. Тогда представьтесь для начала.

— Гияс-ад-Махин Абу-ль-Зартошт Фархад ибн Сохраб, ибн Шер, ибн Бехзад, аль-Ормэзд, аль-Пайам, аль-Форухар, аль-Бармаки, ат-Алборз. В переводе на латынь, нет, лучше на восточнославянском, моё имя обозначает: Помощь Луне, Отец тех-кто-от-Заратуштры, Фархад сын Прославленного, сын Льва, сын Рожденного великим и Лучшего из рожденных, сам — Благословение мудрости, Вестник, Сущность и Смысл, из клана Бармаки, пришедший с горы Алборз. Мне 50 лет. Я родился в благословленный месяц…

— Э-э-а-а. М-да. Можно, я буду называть вас «уважаемый Фархад»?

— Разумеется, моя госпожа. Я и не предполагал иного!

— И давайте договоримся. Мне тоже нравится велеречивый и красивый восточный этикет, но у нас сейчас трудное время и тратить его на витийство, право, не стоит. Вы согласны?

— Да. — Вот ведь могут, когда хотят.

— А как зовут вашего ученика? — с некоторой опаской спросила моего визави.

Слишком быстро он согласился и на лице ни капли обиды. Я ждала другого отношения к моим словам, действительно не очень вежливым. Тем более представителя народа, где этикет и взаимоотношения между людьми, а тем более между мужчиной и женщиной, расписан буквально по буквам.

— Камран ибн-Бехнам, по-вашему — Успех, удача, сын Уважаемого, Почтенного, с хорошей репутацией.

Никакой обиды и ответы как в советской армии, кратко и четко. Хороший мальчик. С одной стороны, тонкий, стройный, с по-женски красивым лицом. Глаза как у газели. С другой, ощущается на грани восприятия некая стальная сущность этого красавчика, можно даже подумать, что он её специально прячет. Очень интересно.

— Камран подойдёт, я думаю. Теперь, когда мы уже закончили представляться, скажите, уважаемый Фархад, что с вами случилось на корабле?

— Ничего особенного. Когда багала напоролась на камни, началась паника. Часть команды спасались на чем только можно, но двое, помощник капитана, вместе со своим слугой забежали к нам в каюту, они знали, что мы богатые пассажиры, ну и решили взять что-нибудь на память. Камран воспротивился, ну и получил по голове. А у меня сердце не вовремя забарахлило. Ограбить нас не успели, корабль стало заливать, вот они и убежали.

— Понятно. Еще вопрос — кто вы и откуда меня знаете?

— Это долгая история, моя госпожа.

— А мы никуда не спешим. И очень прошу рассказать все основные моменты этой истории, без излишеств, разумеется.

— Повинуюсь, моя госпожа. Вы очень внимательны и осторожны. Вы знаете, о своём прапрадеде, праведном Филарете Милостивом и его пророчестве?

— Да, конечно.

— Тогда мне будет легче. Возможно вы подумали, что моё имя в части «Помощи Луне» всего лишь красивое название, но это не так. Вы знаете, что название моего клана, Бармаки, это звание, титул Верховных жрецов храма Наубехар около города Балха. Этот город заложил Великий Александр Македонянин, точнее её крепость, город и раньше был, но построил этот Храм первый Бармаки. И Храм этот был не зороастрийский, не буддийский, тем более не мечеть. Этот Храм был посвящён Луне. С начала времен. И откровенно говоря, таким и остался. Именно поэтому главным жрецом всегда был кто-то из нашего рода. Не все, но многие мужчины были посвящены этой Богине, и несли служение не только в Храме, но и в миру. Религии менялись, не говоря о правителях, но мужчины нашего рода охраняли и Храм, и Веру. Покланялись нашей праматери, что едина в трех лицах, чтили и защищали её память. Благоприятствовал этому тот факт, что всегда, подчёркиваю, всегда в храме был провидец или провидица, причём из нашего рода. Около 300 лет назад Дочь Луны из Храма, провидица по имени Махтаб «Лунный свет», провозгласила мировое пророчество.

— Что значит «мировое»?

— Это значит, что этим пророчеством будут затронуты разные страны и народы. В той или иной, степени. Но главное в нём был факт не только захвата наших земель арабами, но и исламизация персов. А это уже совсем другое. Махтаб не могла сказать, как бороться с этой напастью. Единственная возможность противостоять страшному нашествию, это повернуть взгляд на северные степи, которые при правильном отношении, могут стать нашими союзниками. Всё подтвердилось. Уже через два лета, в 632 году, начались набеги Сасанидов на Персию. Поражения шли за поражением. Всего 20 лет понадобилось арабам, чтобы полностью разбить наши армии и включить Персию в Халифат Омейядов. А потом пришёл ислам. Но наш народ не стал рабом Омейядов. После исламизации Персии в Халифате начала бурно развиваться литература, философия, искусство, медицина. Наша культура стала основой для начала золотого века ислама. Но гордиться ему тут особенно нечем.

— Почему же, есть чему. Ваш народ, действительно подарил миру многое. Кстати, так что там с севером, о котором говорила Махтаб?

— Хазары. Это кочевое племя, очень агрессивное, жадное, сильное, и главное, многочисленное. Мы, самые значимые персидские рода, начали прикармливать верхушку этих кочевников. Не всю, конечно. Вдобавок пропагандировали у них зороастризм. А наш род пытался восстановить веру в Лунную Мать. Тем более, что очень большая часть хазар, обычно благородные рода и воители, еще помнили эту богиню. И в какой-то степени нам это удалось. Мы нашли взаимопонимание с одним из могущественных хазарских родов — Ябгу. Они кочевали на северо-западе, в бассейне реки Дона. Там, в укромном месте, поставили Храм Луны, небольшой, но всё же. Главное, можно было проводить ритуалы. Выдали за наследника рода молодую провидицу. Она была не так сильна, как Махтаб, но опыт приходит с годами. Кстати сказать, эти двое хазар, на которых ты так внимательно смотришь, мои телохранители. Они знали о моей миссии, но знали, что как только найду тебя, моя царевна, они станут твоими воинами и твоими рабами. — Он замолчал откинулся на подушку.

Камран тут же бросился отпаивать своего наставника горячим чаем, вытирать лоб и проводить другие, не менее важные для старика процедуры. Кстати, валидол он ему дал, поверил значит. Задумалась надолго. Всё становилось с ног на голову. Я вспомнила эту парочку, которую заподозрила в сокрытии своих возможностей и намерений. Решительно не предполагала, что надо делать с этими хазарами. Даже планировала их возможную зачистку. Фархад дал совершенно другой расклад взаимоотношений с ними. И это очень серьёзно. Нет, не то чтобы я ему не верила, перед лицом вечности обычно не лукавят, какую религию не исповедуешь. Но меня и моих людей очень напрягали эти двое из ларца. Я этих воинов вроде не ощущала, как врагов. Но чётко осознавала, насколько это не простые бойцы и как они опасны. Похожие очень друг на друга, возможно даже братья, но не в этом дело. Посмотришь на них и хочется убежать далеко-далеко. Это не просто умелые воины, это фанатики войны и правды. Их, правды и правил, разумеется. Разубедить, уговорить, переманить, заманить, обмануть точно не получится. Они твёрдо знают, что надо делать и как. Я понимала, что если с остальными мы потихоньку справимся, а тех, кто не захочет играть по моим правилам или изгоним, или уничтожим, то с этими не то, ни другое не пройдёт. Просто не сможем, не тот уровень военного искусства. А тут, оказывается, они уже на нашей стороне. Если перс, конечно, не врёт. Да нет, перед смертью, да и зачем ему это? Так, вроде ему лучше стало, продолжим разговор.

— Вы можете уже говорить, уважаемый Фархад? Или может, перенесём на завтра? — Естественно, я сказала это из вежливости, времени у нас катастрофически мало, и чем раньше мы будем готовы к наступающим сложным временам, тем лучше для нас.

Камран бросил на меня благодарный взгляд, мне аж стыдно стало. Но старик меня не подвёл.

— Нет, моя царевна, у нас и так мало времени. А если я умру, не рассказав, всё, что надо, то вы можете… Впрочем, я успею. Махтаб предсказала не только будущее Персии, она предсказала следующее. В хазарском роду Ябгу, очень сильно разбавленным персидской кровью при помощи браков, родится вождь, который станет каганом хазар и подарит свой изумительный «Цветок»[34] самому стойкому, постоянному, твердому,[35] императору Византии Константину V. У них родится «Хазарский Лев», у которого родится ещё один, «Стойкий и Твёрдый». Но после появится дочь, именем «Радость и Веселье». Но жизнь у неё будет и трудной, и не радостной. Она станет женой последнего беглого наследника Сасанидов[36]. У них родится дочь, которая создаст новую империю и восстановит культ правильных богов, Солнца и Луны. Её назовут Елена, ибо это имя несёт в себе суть этих правильных богов.

М-да, Восток, дело тонкое. Так цветисто говорить, что под словами порою теряется и смысл. Но кое-что я уловила. Девушка из рода Ябгу выйдет замуж за императора Константина V, внучка которого, именем Евфросиния, выйдет замуж за последнего наследника Сасанидов, именем Наср. У них родится дочь Елена, которая восстановит культ их богов. Фу, пока с этими династиями разберешься — поседеешь. А ведь все благородные люди должны были точно знать, какие предки были не только у них, но и у других знатных людей, хотя бы в родном государстве. Но причем здесь я?!

— Прошу прощения, уважаемый Фархад, но с чего вы это взяли? Обыкновенное греческое имя, обозначает «Светлая, сияющая, солнечный луч, факел», но ничего божественного в этом имени нет.

— Вы и правы, и не правы, царевна. Но это единственное в мире имя, которое носит двоякий смысл, причем абсолютно противоположный. Если вы произнесёте его как hElios, оно будет означать «Солнце, солнечная». А если скажете sElene, то получится «Луна, лунная». На вашей родине говорят и так, и так. Не правда, ли?

— Возражать не буду.

— Вы та, которая восстановит храмы этих богов. И ещё один. Но об этом лучше не говорить.

Да, действительно, не стоит.

Глава 11

ПОСЛЕ КАТАСТРОФЫ

— Моня, вы знаете разницу между бедой и катастрофой?

— Шо за вопрос, конечно!

— А можете сформулировать?

— Ну вот, представь, заболела тетя Софа. Беда?

— Беда…

— Но ведь не катастрофа?

— Не…

— А вот, представьте, летели Ющенко с Кучмой в США, или ещё кто такой. Самолет упал и разбился. Катастрофа?

— Катастрофа.

— Но ведь не беда?

Просто анекдот.

24.06. — 30.08. 859 г.

Проснулась рано, дел полно. С Фархадом все еще не ясно. Но это подождет. После завтрака и медицинских процедур все отправились потрошить корабль. Я особенно ни на что не рассчитывала, груз — рабы, но люди нам очень нужны. Все, кто остался в живых, уже спасены и приходят в себя. А так как я ещё про них ничего не решила, то отправляться с ними в усадьбу, это редкое безумие. Сначала нужно хоть немного их узнать, понять, кого можно с пользой приспособить для дела, кого нельзя. Необходимо выяснить насколько они полезны или опасны. Этим мы с ребятами и занимались, заодно трофеи собирали, ещё пригодятся. Особенно, если мы кого-то к себе переманим. Люди, хоть воины, хоть работники, нам нужны. А их и кормить, и одевать, и даже вооружать придётся. Но мои запасы не на всё и не на всех тратить надо. Да и без работы их оставлять нельзя, разбалуются. Вот пусть пока копаются на судне, авось ещё что-нибудь наскребут.

Но вот что я действительно не предполагала, что меня втянут в религиозные заморочки. Даже Хван чётко обозначил мою миссию — исправить произошедшую в веках некую ошибку, неправильность, может даже и преступление, совершенное кем-то из моего рода, вероятнее всего женщиной или женщинами. Именно поэтому и послали сюда именно меня, представительницу этого рода. Никаких дополнительны заданий, квестов и т. п. не было. Даже не заикались на эту тему. И восстановить чистоту и целостность целой религии, это не ко мне, это уровень Мессии, не меньше. Но этот перс был фанатично уверен, что я могу это сделать. Вот сейчас все брошу и начну. Что он там говорит?

— Как ты помнишь, моя царевна, твой благочестивый прадед святой Филарет, сказал, что царевна, которую родит Евфросиния, вместе с супругом, конечно, создаст новое государство на Севере.

— Помню, разумеется. Но ещё я помню, что прадед мечтал о христианском государстве. Так какое пророчество сильнее, на ваш взгляд?

— Я понимаю твоё недоумение, моя царевна, тем более тебя воспитывали в христианской вере.

Ага, как же. Мои родители были правоверными коммунистами и меня воспитывали в том же духе. Конечно, 90-е годы у меня в мозгах многое изменили, но основные постулаты остались при мне. Но тут и сейчас отношение к вере совершенно иное и как разрулить надежды и чаяния людей, совершенно противоположных интересов, я не знала. Для решения любых вопросов, а первой стояла проблема выживания, мне нужны были эти люди. И религия здесь была на последних местах. Ещё никогда и нигде не создавались государства, да что говорить, деревни не строились двумя-тремя создателями, какими крутыми бы они не были. Нужна для этого строительства, как в моём мире говорили, команда. Причём, не собранная с бору по сосенке, а спаянная общими интересами, профессионально грамотная, преданная вождю и своим товарищам, и ещё многое-многое другое. Деньги, например. Знания тоже не помешают. И даже не задумывая создавать государства и империи, а только решить свои проблемы выживания, я прекрасно понимала, что одна не справлюсь. И делала всё возможное, чтобы решить эту задачу. И мне безразлично было, кто из них христианин, магометанин, язычник или атеист. Главное — преданность и профессионализм, причём в любой области. У меня же пока никого нет, кроме трех парней и девушки. Короче, эти хазары и персы мне нужны, как, впрочем, и остальные. Будем думать, будем поглядеть. Уважаемый Фархад, между тем, продолжил:

— Но тут мы не властны. Дочь Луны не говорила ничего об этом, поэтому я думаю, что будет, как будет, Боги сами разберутся, а мы должны следовать начертанным путём.

— Да, делай, что должно и будет, что суждено.

— Да, Марк Аврелий был не только великим полководцем, но и очень умным человеком. Последуем его совету.

— Последуем. Что ещё нам остаётся?

— Вы действительно необычная царевна. Такая молодая, и так много знаете.

— С чего вы это решили?

— Вы задаёте правильные вопросы и даёте нужные ответы. Многие не могут это делать даже в старости.

— Ладно, сейчас не об этом. Думаю, я должна поговорить с вашими протеже, в смысле, с хазарами. Вон уже их лодка подходит. Камран, быстро позови их сюда, ты же всё слышал. — Посверкивая пятками и в прямом, и в переносном смысле, ученик помчался выполнять задание.

— Уважаемый Фархад, а вы уверены в своём ученике, ведь то, о чём мы говорили, это весьма неординарная информация.

— Не переживайте, моя госпожа. Он не предаст. И дело тут даже не в том, что он верен вам, мне и Храму до смерти, а в том, что как только он начнёт рассказывать кому-либо, добровольно или под пытками, о том, что касается вас, меня и Храма, то он умрёт. Страшно. Долго. Все жрецы нашего Храма при первом посвящении проходят через эту процедуру верности, если можно её так назвать. Кстати, и я тоже ее проходил. Именно поэтому никто в мире, кроме посвящённых, не знает о наших храмах. И по этой же причине мы их сохранили. Более того. Я сам умею этот ритуал проводить. Дело в том, что старшие жрецы при посвящении в первый ранг принимают знания для кодирования любого человека. За исключением тех, кого научили этому сопротивляться. Или имеющие врожденные способности защиты от него. Но таких крайне мало. Единицы. Вне Храма я таких не встречал. Сам ритуал долгий и трудный. Когда человек идёт на это добровольно, то переносится эта процедура более-менее терпимо. А вот кому её ставят насильно, то боль им предстоит адская. Некоторые даже умирают. Кстати, и хазары прошли через эту пытку. Естественно, добровольно.

— Естественно. А вот и они. Представьтесь.

— Аббас, моя царевна.

— Темир, моя царевна.

Говорящие имена. Первый «Жестокий», второй «Железный». То, что надо. Да и похожи, как близнецы. Причем, не по внешности, а по сути своей. Смотришь, оба как из одного подразделения спецназа. А так, первый повыше, волосы потемнее, глаза большие, темно-синие. Второй, соответственно, пониже и поплотнее, волосы темно-русые, глаза серые.

— Ваши воинские навыки?

— Мы оба лучники, метатели, от копья до звёздочек сна, обоерукие мечники, всадники на всём, что движется.

— А конкретнее? — Мне действительно было интересно.

— На лошадях, слонах, верблюдах, ослах, лосях, оленях, турах, яках…

— Спасибо, этого достаточно. Продолжайте перечислять свои воинские знания и умения.

— Хорошие разведчики: владеем кинжалами, кнутом, арканом, удавкой, ядами, методами быстрого допроса. Хорошо ориентируемся на местности, будь то горы, степи или леса. Умеем управлять войсками до 10 000 воинов. Можем разрабатывать планы битв. Но сухопутных. В морских сражениях не участвовали. Знаем, кроме хазарского, персидский, ромейский, латынь, германский, французский, бретонский, славянские диалекты, несколько тюркских диалектов, арабский, хинди и китайский. — Я медленно повернулась к моему Ходже Насреддину:

— Это что? Или кто?

— После пророчества жрецы Храма стали готовиться. Три века — это так мало, по сравнению с эпохой. Но справились. Брали самых сильных, умных и незаурядных трёхлетних мальчиков. Учили в Храме, очень серьезно. Для семьи эти дети умерли. Платили за них не только деньгами, но и услугами: убийствами кровников, разорение соперников в делах, уничтожение соперников и соперниц в любых сферах деятельности и любовных отношениях, по-разному. Учителей сначала собирали по всему миру, потом появились свои. Слабые отсеивались или гибли, или переходили в обслуживание: врачами, учителями, жрецами. Самые сильные проводили различные акции во славу Храма и Богини. Им давали самых сильных и красивых женщин, так появлялись новые послушники. Но и из родов тоже направляли, правда, не очень много. Но и своих из Храма уже хватало. Три века селекции. Думаю, таких воинов нигде нет.

— Верю. Итак, когда мы этих воинов наберем, между собой договоритесь, кто будет командиром каких отрядов. Сейчас выберете из выживших годных для войны мужчин. Начнете их учить по своей программе. А там посмотрим. Пока будет так, в связи с малым количеством контингента. Позже, скорее всего, перераспределим полномочия. Оба отвечаете за их набор и обучение. Начните с этой группы морских путешественников. Разберетесь с ними, но вечером, после работы. Моих людей пока не трогать. Послезавтра, после ужина, полный доклад по плану подготовки. Свободны.

М-да, они даже не вытянулись согласно Уставу патрульно-постовой службы. Они выросли. Они расширились и раздвинулись, налились силой и засияли божественным светом. Фанатики. Куда там ассасинам Горного старца. Развернулись налево-кругом и бегом отправились совершать трудовые и другие подвиги. Впрочем, основное Фархад мне рассказал, остальное будем изучать по мере необходимости. К тому же, старик устал и явно продолжать беседу не может.

— Камран, займись лечением и кормлением учителя, он устал и ему нужен покой. На просьбы о работе и капризы не обращай внимание. Он нам здоровым нужен. А я пойду по делам.